Драконьи планы (версия для Пм)

Не проходя дальше, он скинул промокшие насквозь куртку и шапку на скамеечку, что располагалась у выхода. Туда же отправил и штаны, оставшись в коротких подштанниках и ничуть не стесняясь королевны, ошарашенной такими манипуляциями. Сапоги Вега пульнул через всю комнатку к печке — они со смачным "плюх!" приземлились точно у топки и устало свесили на бок блестящие от влаги голенища.

— Не хочу всё вокруг замочить, — объяснил Вега свои выходки и затребовал. — Не стой столбом — брось мне полотенце! Надо вытереться.

В этот момент Бриана рассердилась. Волшебник, почти совсем голый, мокрый, худой, костлявый, сгорбленный, дрожащий, с посиневшей и пупырчатой кожей, выглядел полным ничтожеством, но смел требовать, и царственным тоном. Наверно, это и обозлило девушку, заставило сердито дёрнуть полотенце с шеста, скомкать его и швырнуть Веге в голову, словно камень во врага.

Волшебник не ожидал такого, не успел поймать полотенце, и льняной ком угодил ему в лицо.

— Ты! Аккуратней! И спокойнее! — выкрикнул Вега, принимаясь растирать грудь и плечи. — Я, между прочим, только что опять тебя спас! Там снаружи были ферки. И они хотели, чтоб я отдал им тебя, позабавиться. Мне пришлось кое-что им отдать. Кое-что ценное, чтоб они позволили тебе тут жить. Так что...

— Я не просила. Ни разу тебя ни о чём не просила, — сквозь зубы ответила Бриана, злясь теперь и на саму себя за проявленную несдержанность.

— Кажется, мы повторяемся, — хмыкнул волшебник, проходя, наконец, дальше в дом и садясь на табурет у печки. — Ну, теперь скажи: чего ты сейчас бесишься? Что не так?

— Ты... ты, — Бриана не находила слов, с которых можно было начать предъявлять претензии. — Ты разделся прямо передо мной! Зачем? Ты совершенно невоспитан!

Вега замер. Он явно был озадачен таким заявлением.

— О! — наконец, выдал он, с головой укрываясь полотенцем. — Так, значит... ну... словом... я понял... извините, барышня. Возможно, да, моё воспитание оставляет желать лучшего. Но я ж не виноват, что не во дворцах воспитывался... Я подумал, что раз уж я тебя голой видел — ведь видел — ничего страшного в том не будет, если я прям тут у порога разденусь, чтоб не заносить воду в дом...

— Да, ты видел меня голой, — тряхнула головой Бриана, не дав парню договорить, — но я ведь не по своей воле перед тобой раздевалась, и разве это даёт тебе право выставлять передо мной своё... свои... это всё своё... Вот!

— Извини. Я сказал "извини", — напомнил Вега. — Больше это не повториться.

Бриана же как раз набрала в грудь воздуха, чтоб продолжить возмущаться, но осеклась, уразумев, что сейчас лучше бы успокоиться и сменить тему или заняться каким-нибудь полезным их маленькому хозяйству делом.

— Надо бы за водой сходить, — буркнула она, ступив к выходу.

— Не сейчас, — отозвался Вега. — Уже темно. Есть другой способ воду заполучить. Дождь был очень кстати.

Заменив полотенце плащом и укутавшись, как следует, чтоб не смущать девушку видами своего голого тела, парень выставил на плиту большой медный таз, а потом приоткрыл круглую дверцу, зачем-то расположенную в стене, как раз над печкой. Из дырки тут же высунулась трубка из толстого, черного тростника, а уже из трубки, в таз, с весёлым журчанием, побежала вода. На её поверхности озорно закружились хвоинки и мелкие листья.

— Это ка-ак? — удивилась Бриана, позабыв о том, что минуту назад её распирало от гнева на невоспитанного чародея.

— Это просто, — улыбнулся Вега. — На крыше запрятана бочка, над ней — мелкие решетки из прутков. Когда идёт дождь, бочка наполняется, а решетки не дают листве в бочку падать. Ну, мелочь всё равно, как видишь, попадает. И решетки надо постоянно менять, а то подгнивают. Но и это нестрашно... А вот от бочки, сюда, проведена эта трубка. Я всё сам сделал, всё хитро рассчитал. У меня пару раз казусы случались: вода прорывала трубу и заливала дом. Но теперь всё исправлено. Потопление не грозит. Я там заслонки дополнительные сделал. Вот за эти шнуры тянешь — они закрываются, и вода не течёт, — Вега ткнул пальцем на провощенные веревочки, свисавшие по стенке с потолка. — А излишки воды из бочки через стоки специальные уходят, в землю. Здорово придумано?

— Да, здорово, — согласилась королевна, зачарованно глядя на то, как быстро наполняется таз. — Ты ещё и механик...

— Я просто умный. Хоть и невоспитанный, — подмигнул девушке Вега...

* * *

— Расскажи же мне про ферков, — попросила Бриана после того, как они умылись приятной тёплой водой и расположились на табуретах у столика, на который Вега выставил тарелки с салом, хлебом, луковыми пучками и высушенными до хруста картофельными ломтиками.

— Что? — не понял волшебник, запихивая за щёку шматок сала.

— Как ты с ними сошёлся? Как тебе тут, у них под присмотром живётся? Как ты насчёт меня договорился? Да у меня куча вопросов! В последнее время мне кажется, что я не живу, а сплю и сон весьма странный вижу!

— Ха! Да у меня постоянно такое ощущение. Редко-редко оно проходит, — ответил Вега. — Ферки — они только мне друзья. Потому что я однажды ихнюю малышку у людей отбил.

— О! — в очередной раз удивилась Бриана. — Вот про это и расскажи!

— Лет пять назад я ехал с одним торговым караваном через эти места, на север путь держал. Компания мне сразу не понравилась: все постоянно пили, ругались, дрались, покою не было ни днём, ни ночью... Если уж я плохо воспитан, то эти все погонщики и торгаши — вообще свиньи несусветные... Хотя, может быть, они с перепугу куролесили. В пьяном угаре, наверно, не так страшно по Парре ехать... и на одном привале, ночью, одна малышка из ферков близко к каравану подобралась. Любопытная такая кроха. По человеческим меркам ей тогда лет десять было, не больше. Собаки на неё накинулись — она испугалась, растерялась и не в пущу побежала, как следовало бы, а за фургоны. А там её один из погонщиков сцапал, скрутил и в мешок сунул. Сказал потом, что будет ферку по городам таскать, людям за деньги показывать. И тут же пару монет с дружков своих стребовал, за просмотр чуда лесного.

— И что? И какая она была — ферка? — прикусив губы из-за острого приступа любопытства, спросила Бриана.

— И ты такая же, как эти придурки, — нахмурился Вега. — Вот не жалко тебе крохи? Не про судьбу её спрашиваешь, а про то, какова она была... спрашиваешь, как о животном ... Э-эх... А если бы тебя, в твои десять лет, головой в мешок?

Бриана тоже нахмурилась, потом возразила:

— Но ты же её спас. Ты же сразу об этом сказал. Потому я и не волнуюсь...

— Ладно. Забыли... Какова она была? На человека похожа. Ну, разве что почти вся голая. И кожа у неё цвет меняла. От того, где она находилась. В темноте — наверно, чёрная, в сумерках — под цвет леса, какая-то зеленоватая, иногда буроватая. Глаза — как у кошек, золотистые со зрачком-щелью. И длинные волосы, тоже переливчатые. Они тоже цвет меняли... Может быть, ты ещё увидишь ферков. Я думаю, их вполне можно назвать красивыми. Мне они нравятся. Они тонкие, изящные, похожи на гигантских насекомых... Впрочем, наверно, это плохое сравнение: я не мастер описывать... Они говорят на странном языке: иногда щебечут, как птицы, иногда — шипят, как змеи, иногда — верещат, как разозлившиеся еноты...

— Ну, а как ты малышку спас?

— Э... тут всё просто, — самодовольно улыбнулся Вега (видимо, воспоминания о проявленных им тогда хитрости и расторопности самого его порадовали). — Я ж не один в караване ехал, а со своими мешками-коробами. А там у меня всегда всякого добра — горы и холмы. Я плеснул в общий котёл кое-что усыпляющее, и после ужина все, кто похлёбку ел, уснули крепко-крепко. Вот тогда я мешок из-под погонщика вытянул и ферку выпустил. Я не люблю, когда над детьми издеваются. А плакала малышка точно так же, как обычные дети плачут. Сердце ж моё не камень...

— И только тебя плач её тронул? Неужто никто больше не пожалел кроху?

— Вот так уж вышло.

— А мне кажется, ты про выгоду тогда тоже думал, — улыбнулась Бриана.

— Что ж, и это правда. Но мне и жалко было малышку... Вот я её выпустил и за ней в пущу побежал, на свой страх и риск. Чего уж там скрывать — хотел я с ферками завязать знакомство. Очень оно мне казалось полезным. И не зря так казалось... Ну, а в пуще — ну через пару метров сразу — её родители меня под микитки ухватили, чем-то по голове сильно погладили — так свет у меня в глазах и потух... Когда я в себя пришёл, увидел, что вроде как в пещере нахожусь. И со всех сторон на меня глаза сияющие смотрят. А ещё светлячков голубых по стенам — видимо-невидимо...

— Ты очень смелый, Вега.

— Ага, глупости-то не говори. Я тогда здорово струхнул. Удивительно, как это в штаны не наложил... Думал: вот и конец мой пришёл, пропаду ни за грош, но за свою доброту. Сердце куда-то в пятки упало. Еле-еле потом наверх выползло, — Вега рассмеялся. — Кто-то из ферков тогда руки моей коснулся, и... ну, как бы это сказать... мы разговаривать стали, мыслями ... странно так. Первое, что я от них услышал — это благодарность. Ферк благодарил меня за спасение дочери. Сказал, что я для него и для всех ферков теперь — друг навечно. Потому что девочки для их племени очень важны. Девочки, как я потом узнал, у ферков не так часто рождаются, как им хотелось бы, но зато, когда вырастают и выходят замуж, рожают сразу троих... Потом они спросили меня, зачем я в пущу за девчонкой побежал, чего хочу от них. И я сказал, что хочу гулять по Парре, как они гуляют. Хочу жить в пуще, не хочу быть среди людей. Я сказал, что не видел ничего хорошего от родичей, что хочу держаться от них подальше. Ферки не сразу мне ответили. Они долго совещались, потом предложили мне в дар коренья лехи. Это чудесное средство от многих болезней. Но я отказался — я опять сказал, что хочу стать их жителем пущи...

Бриана слушала, позабыв о том, что хотела есть, и даже моргнуть боялась.

— Тогда ферки добавили к кореньям три драгоценных камня, алый, жёлтый и синий. Но я снова отказался. И тогда они согласились. Они дали мне особое имя и отметили особым знаком, — при этих словах Вега коснулся родинки над губой. — Вот он. Это знак того, что я житель Паррской пущи. Тут меня никто не тронет.

— А выглядит, как обычная родинка, — заметила Бриана.

— А для глаз ферков она сияет, словно золотая монета, — улыбнулся волшебник.

— А что было потом?

— Потом? Уф... потом... потом я пошел гулять по лесу и набрёл на эту поляну. И решил здесь ладить себе берлогу. Ферки мне здорово помогли. Один бы я не справился. Мы за пару месяцев выстроили этот домишко. Он похож на хижины ферков. Конечно, ферки не всё умеют делать, но они умеют слушать и многое понимают лучше людей. Это здорово!

— А какое имя они тебе дали?

— Я не могу сказать. Это тайное имя. Оно есть у каждого ферка, но оно не произносится.

— А как звали ту малышку?

— Лима. Она сейчас уже не девочка — девушка на выданье. Её отец ей уже жениха выбирает.

— Ого! Ты и про это знаешь?

— Я, можно сказать, член их семьи, — гордо сообщил Вега. — Но они — замечательная семья. Не такая, какая у меня была в прошлом...

— Интересно, — улыбнулась Бриана. — Уж-жасно интересно! А ты говорил: тебе нечего рассказывать. Ты же постоянно лукавишь!

Вега пожал плечами, потянулся к кувшину с водой и ответил:

— Ничего не поделаешь. Это жизнь меня научила лукавить. Иногда перед тобой такой выбор встаёт: или обман, или смерть...

* * *

— Стало быть, твой дом тут уже пять лет стоит? — продолжала расспросы Бриана, только теперь (после того, как её живот громко и требовательно забурчал) решившись взять хлеб и сало.

— Ага, — кивнул Вега, вытирая блестящие от жира губы неким круглым с красными прожилками листом. — Обычно я тут зимую. Потому что тут зимой намного теплее, чем где-либо ещё. А моё горло и кости не любят холода. Болеть, ныть начинают.

— Да, я заметила, что у тебя проблемы со здоровьем...

— В Парре моё здоровье всегда отличное, — ответил волшебник, с лёгким раздражением дёрнув углом рта (похоже, любое напоминание о том, что его здоровье оставляет желать лучшего, его раздражало, и он не мог с этим раздражением справиться). — Тут воздух особый, целебный, потому что много растений целебных. Таких больше нигде нет.

— И не скучно тебе всю зиму сидеть в Парре?

— Отчего ж скучно? Мне не скучно. Я не бездельничаю, между прочим — я собираю корешки, стебли, листья всякие, цветы, ягоды. Из них готовлю разные порошки, мази, которыми потом, из Парры выбираясь, торгую по городам и сёлам. За некоторые мне золотом платят, потому что никто больше их не делает. Чародеи моего клана многое выращивают у себя на тайных огородах, но их растения — жалкое подобие тех диких красавцев, которые тут живут... Понимаешь, в диком растении силы больше. Наверное, потому, что оно вольное. И они — эти растения — помогают мне жить. И неплохо жить.

— Да, я помню: ты говорил, что стал богатым.

— Да, я богат, — на лицо парня явилось уже знакомое Бриане самодовольное выражение. — Так богат, что могу кое-кому и задаром помогать. Тебе, например.

— Разве ты мне за "спасибо" помог? Ты ведь меня почти в рабство взял.

— Ну-у, — протянул Вега. — Не сгущай краски. Я тебя в свою компанию взял. Когда станешь меня воинскому делу учить, я тебя даже наставницей называть буду! Или учителькой. Или ... ну, как сама пожелаешь.

— Брианой — этого достаточно, — хмыкнула девушка.

— Тиша. Ты теперь Тиша. Когда ж уже запомнишь? — Вега сокрушённо покачал головой.

— Хорошо, — вздохнула Тиша. — Ну, а как ты с ферками насчёт меня договорился?

Вега не сразу ответил. Посидел минуту, глядя на то, как мигает огонёк в печке, потом зевнул (на этот раз благовоспитанно прикрыл рот ладонью) и ответил:

— Уф, это сложно было! Очень сложно! Из-за тебя я чуть не лишился их расположения! Я-то привёл тебя в Парру без их согласия. Очень они разозлились. Но за меня Лима и её мать заступились...

— Ферков что? Много пришло? Я видела лишь одного, — пожала плечами девушка.

— Что ты там видела, — отмахнулся Вега. — Наши глаза не всегда всё видят.

— А дождь? Это они его наслали? Они такое умеют?

— Они, — улыбнулся волшебник улыбкой взрослого, тешащего ребёнка сказками. — Они многое умеют, много знают, могут этими знаниями поделиться, но не со всеми.

— С тобой делятся?

— Время от времени...

— И что ты из их секретов знаешь?

Вега от всей души рассмеялся и из-за того, что во время хохота откинулся далеко назад и потерял плащ — королевна опять увидала его далёкие от хорошей формы грудь и плечи.

— Ой, прости, — сказал парень, успокаиваясь. — Но ты иногда очень смешные вопросы задаёшь. Ну, сама подумай: разве я могу тебе тайны ферков просто так, за чашкой чая, взять и выдать. Мне ферки свои тайны не за тем доверили. Так что больше такого не спрашивай...

— Ладно, хорошо. Тема закрыта... Но как же ты насчёт меня договорился? До сих пор же не рассказал.

— Ну, я им подарок один хороший сделал — меч красивый, хороший их старейшине преподнёс. Но этого мало. Поэтому я им сказал, что мне пришло время обзавестись женой. Вот потому...