Повесть о тропе без цветов

Ему самому далеко не сразу далась эта наука. Что тут скажешь, принятие решений не самое популярное искусство в среде шиноби; многие до конца своего пути — в безымянной яме, на больничной койке или в каморке пенсионера родного Селения — обходились исключительно приказами. Это удобно, тем более, когда лидеры вроде бы достойны того, чтобы отдать судьбу в их руки. Особенно, когда эти лидеры твой первый командир и его накама. И именно благодаря им твоя собственная жизнь долго казалась тебе кацурэки-моно. Нет, ну сами посудите — командой, в которую ты нежданно-негаданно попал (кто ж думал, что здесь зачётные ведомости читают, а не только мнение учителей слушают!), руководит истинный дзицугото, с тобой бок о бок настоящая цундере, вырастающая в онна-будо[19] и задохлик с настолько натуральной "злой" расцветкой, что никем, кроме будущего колдуна или ёкая[20] быть не может. Пожалуй, это был первый случай, когда он по достоинству оценил привычку играть — только рамки собственной роли "дурачка" удержали его от вопля: "Вы с какой труппы?". Вышло бы ни капли не смешно — мелкая Сенджу и без того скоро продемонстрировала, как может врезать, а Оро-кун за все грядущие годы слова не проронил про семью.

А вот смешно то, что он тогда угадал, а может, и сглазил. Учитель до конца дней так и остался для него — уже повзрослевшего, повидавшего жизнь со всех сторон и чудом отвертевшегося в итоге от поста Хокаге — примером для подражания. Скандальная блондиночка, даром, что бюст откормила, так и не выросла из мусумэгата. Колдунчик стал-таки кугэаку[21] , а он... он привык опаздывать. Не на совещания, и конечно, не в соблюдении интересов Селения — настолько далеко его неприятие ответственности не зашло. Но вот с теми решениями, что зависели лично от "Легендарного", дурачок, как и положено по роли, вечно попадал впросак. Вот только вокруг был не театр, а жизнь, и погибшие по сюжету после падения занавеса не встанут на ноги...

Мелкий паршивец тем временем закончил размазывать ровным слоем крем и торопливо подтащил к "дядюшкиному" креслу светильник. Пришлось откладывать тетрадь в сторону и выполнять ритуал проверки, хотя опытному взгляду и так было ясно — малолетка за неделю усвоил правила наложения простейшего грима не хуже потомственного лицедея. А значит, пора исполнять договор и вести его в уже три дня как присмотренную лучшую раменную города и провести там час, пока пацан не наестся. Ну, хоть этого малыша он накормит за все свои провалы[22] .

Первым из них стал Наваки. Можно сколько угодно твердить себе, что никто не доверил бы кровь Сенджу вчерашнему чунину, рождённому лицедеем, слушать исходящих белой завистью сверстников, что до джонина он дорос удивительно быстро для своего происхождения — в сердце по-прежнему долбилось неистребимое "если бы". Если бы он меньше вертел головой в поисках будущего "революционера", если бы не медлил с возвращением в порой тягостный, но въевшийся в кости Лист... Конечно, никто не дал бы ему под командование кровь Вторых — но уж напроситься в компанию к их тайчо (бывшему однокашнику, когда-то из-под полы бравшего хентай по рьё за лист) не помешал бы никто. Кто знает, может только этой подстраховки тогда и не хватило, чтобы цветастая рубаха не леденела от почти беззвучного воя Цу-чан...

Для него-то Наваки был почти абстракцией, элементом фона — мелким комочком баловства, регулярно нападавшим из-за угла на пришедшую с задания команду... частью того домашнего уюта, что окружал их по возвращении. Смешно, но осознание, что команду больше некому вот так встречать, сильно ударило по ним всем — даже по Оро, пусть тогда он этого не заметил, продолжая таскать пока ещё накама из лаборатории на Ивовую[23] набережную... А вот о чём он точно не думал, принимая под начало команду генинов, так это о всяких пророчествах; куда важнее было осознание надвигающейся войны — и оцепенелое понимание, что его будут всё чаще срывать от малолеток на одиночные миссии... и не дай Каннон, что этих детишек не отправят в то же самое время на серьёзное дело вроде подрыва стратегического моста! И действительно, пару раз ситуацию спасала только нанятая на Мьёбоку жаба-наблюдатель. Впрочем, до конца войны, когда его окончательно перевели в прежнюю команду, дожили все, а белобрысый Минато даже пробился в чунины. А самого "тайчо" ждала встреча, на весах Энмы стоившая, пожалуй, не меньше, чем знакомство с Огама-сеннином... перекрёстки путей трёх "пока-что-не-саннинов" вели к Ханзо. По прозвищу Саламандра...

Когда в Стране Дождя они — усталые, хмельные от осознания потрепавшей по плечу смерти — встретили троих бродяжек, тот раздолбай с едва оформившимся кумадори сам не знал, что будет делать. Он просто был полон войной, смертями вокруг, подаренным с барского плеча званием легенды... полон до краёв. Ушло время юности — странствий, упоения победой над равным и успешным побегом из-под носа более сильного; отгорела скорбь первых потерь. А от марания бумаги своими чувствами молодого дурака удерживал только страх попасться за бабским[24] занятием. Нужно было время. И место — в стороне от очевидно бессмысленной войны, унёсшей столько жизней, которым она была вообще неинтересна. А раз уж при этом можно хоть как-то оплатить свою карму... что в этом плохого?

Как оказалось — ничего. А вот сложного выше крыши. Пожалуй, впервые он действительно не нашёл общего языка с сокомандниками — возможно, потому, что сам не знал, что им сказать. Хотя куда больнее оказалось то, что поговорить серьёзно у них не вышло; чуть ли не впервые привычная маска шла не на пользу, а во вред. Да и что уж там, жестоко было грузить этой ерундой Цу-чан, только воспрявшую от потери брата и почуявшую, что может потерять накама... А что подумал Оро, он так и не узнал.

... Учитель снова помог — как и в начале, когда дурацкими испытаниями и хитрыми миссиями заставил вспомнить, что дурной генин это ещё не весь бака-Джи. Выслушал сбивчивый лепет, казавшийся до того чрезвычайно убедительным набором аргументов, отложил трубку и разложил всё по полочкам. Да, ученик сделал всё правильно, Страна Дождей ключевой узел континентальной логистики и за ней необходим присмотр. Да и иметь там дружественных Селению талантливых ребятишек — они ведь талантливые? Ну, раз выжили самостоятельно в тамошних условиях, точно не бездарности! — будет весьма выгодно. К тому же это безумное замешивание грязи на крови начисто вытоптало всю агентуру, кому-то надо её восстанавливать?.. Вот и отлично, я в тебя верю, Джирайя-кун!...

Это оказалось тяжело. Не учить — трое ребятишек были куда взрослее своих ровесников из мирной Конохи и сами рвали жилы, стараясь не упустить шанс. Но нужно было ещё мотаться по стране и окрестностям, разыскивая уцелевших осведомителей и вербуя новых, прятать след от бдительных коллег, заскакивать в Коноху на доклад (ну и, конечно, поругаться с Цу-чан на радость её новому другу, а заодно вытащить из норы пещерного змея), менять лица и биографии на зависть любому муруй... пить, конечно, можно было только если требовала легенда, а стимуляторы лучше даже не таскать с собой — очень уж отличался состав и дозировка для тренированного джонина и для простых людей, а играть такие вещи он пока не умел. Судорожные попытки применить академическую программу к малолеткам, в самом деле оказавшимся вундеркиндами, на этом фоне действительно шли за отдых.

А потом Нагато предъявил сюрприз... И снова Учитель помог найти почву под ногами, совместить интересы Селения и учеников, сделать выбор между долгом и долгом. Не было нужды выбирать — у Конохи уже есть два из трёх Великих Додзюцу, Сенджу, Девятихвостый, да ещё и остатки Узумаки. Если появится ещё и риннеган, это добавит не так уж много, зато всех напугает. Ты прав, ученик, если в Дожде появится боец, сравнимый с Рикудо, это здорово подгадит и Песку, и Камню, да и Облаку будет весело... главное, не выпячивать дружбу если не с Конохой, то с отдельными её представителями. Ты согласен, Джирайя-кун? Справишься?...

Мелкий засранец уже успел переодеться в чистое, приличное юному буси платье и застыл у двери, почтительно, как и подобает в присутствии старшего по роду, вполне натурально пряча голодный взгляд. Можно подумать, он не слышал, как шалопай буквально за углом развёл местную шпану на такояки, а когда те привели "аники[25] ", то и его разделал, только уже на мандзю. Ох, дождётся блондинчик — вляпается в следующую книгу как карп на сковороду. Даже менять ничего кроме шрамов не придётся!...

...Он и сам не мог сказать, в какой момент наплевал на все комплексы и принялся выплёскивать напряжение на бумагу. Сущая ерунда, конечно — просто пересказ собственной жизни; не той, какая была на самом деле, нет — той, какой скупые неуклюжие байки отражались в сияющих детских глазах. Потом вдруг оказалось, что история арагото с дурацким именем не то чтобы закончена... просто добавлять что-то ещё излишне. Последующие действия уже вроде бы опытного шпиона осмысленностью не отличались и уж точно противоречили всем инструкциям; хотя с другой стороны, были вполне логичны. Нет, действительно, если уж написал книгу, её положено отнести в издательство, верно? Хотя подписываться собственным именем было, пожалуй, чересчур... с другой стороны, кто бы поверил?

Против ожиданий, рукопись взяли в печать — очередное затишье между войнами, которые ещё никто не делил на Первую, Вторую и так далее, как-то затянулось. Публике стало интересно ещё что-то помимо кровопролитий, появились деньги... вот только в лавках новинок не прибавилось. Гребли всё, прихватили и его писанину. А старый издатель, чем-то неуловимо напоминавший главу отцовской труппы, сказал прямо — работа сырая, но потенциал есть. Только писать надо про другое — не настолько народ богат, чтобы покупать книги для детей; а взрослый никогда не признается, что ему нравится подобное. Слишком простое, понятное даже дураку, с одной стороны, и лишённое традиционных атрибутов "тряпки[26] " с другой повествование. Люди, парень, много о себе мнят, и ни за что не признают приключение, лишённое привычных атрибутов такой литературы. Любят за обёртку — если она хороша, то и укрытое под ней проглотят на раз. Так что, уважаемый, запомните, а лучше запишите, и возвращайтесь с новой работой. Буду ждать.

Он усвоил урок, и в следующих работах обязательно имелись прекрасные и благородные девы, достойные юноши и коварные, но не лишённые достоинства злодеи — ну и откровенные сцены, куда же без них, если пишешь для взрослых. Издатель оказался не совсем прав — после Третьей войны в магазинах начали появляться и тексты для подростков; вот только то настроение, с которым писалось "Сказание о бесстрашном шиноби", ушло навсегда вместе с выросшими учениками. Да и работа та по издательским стандартам всё равно осталась слишком тяжёлой, перенасыщенной текстом в ущерб рисункам... хотя пара повторных тиражей всё же вышла. И всё же писать сказки для взрослых оказалось не менее интересно... и куда как сложно.

Старые, вроде бы банальные — и тем надёжнее забытые — истины прятались в звоне клинков и шелесте флирта, точно горькое лекарство в сладком сиропе для капризного пациента. Дерзкий вор на глазах хозяина дома и гостей уносил драгоценный алмаз и обращал в игрушку фигляра почти-успевшего стражника — но, восторгаясь благородством разбойника, вернувшего трофей ради спасения чести бедного воина, купившие книгу заодно знакомились и со смешным толстеньким таби-хоши[27] , несколькими словами повернувшим богатыря-разбойника на путь просветления. Они негодовали, узнавая историю генерала, ради низменных желаний сгубившего войско (причём даже его меч не выдержал рук мерзавца, сломавшись до боя!) и обманом забравшего чужую невесту; радовались, когда воля небес сама разрешила противостояние лишь волей ками не погибшего буси с генералом-предателем — а заодно вместе с эксцентричным мэцуке учились распознавать сущее в видимом, отводя беду от воссоединившихся через годы возлюбленных. Следовали вместе с верной женой и юными наследниками через моря и страны по призрачному следу пропавшего морехода — и знакомились с бесконечной палитрой обычаев такого огромного и тесного мира[28] ...

Искусство литературы оказалось не проще театральных традиций — но и не то чтобы сложнее. Здесь были свои каноны, на которые можно опереться, свои приёмы привлечь и удержать внимание зрителя... то есть читателя, конечно. Разве что ждали от развлекательной литературы зачастую такого, что на сцену не допустил бы ни один чиновник... но и тут не было ничего страшного. Достаточно посидеть в любой библиотеке и ознакомиться с накопившимся за века собранием эвфемизмов и метафор на любовную тему, переложить сюжет яркими приключениями, присыпать описанием чувств (и действий — литература-то для взрослых!), а героев и злодеев можно разрисовывать прямо по канонам хоть ойё-моно, хоть сэва-моно. Ну а если уж персонажи ну никак не желают романтики, на помощь всегда придёт рассказчица и свидетельница всех историй — странствующая учёная Фугурума Йохи, по причине возвышенности мыслей и бюста постоянно попадающая в запутанные, опасные или просто пикантные ситуации, а по причине одарённости и силы духа всегда из них выпутывающаяся... оставалось только надеяться, что старая подруга не станет читать "пошлятину"; ну или хотя бы не узнает замаскированный очками и поубавивший вспыльчивости образ.

Смешно, но одно лишь наличие сквозного персонажа дало редакторам право превратить никак, в общем-то, не связанные книги в одну серию, а её мечта найти на земле "истинный рай" дала этой серии название... он оказался родоначальником нового типа литературы, революционером, можно сказать. С другой стороны, даже среди молодых шиноби большинство просто не верило, что вот это агрессивно косящий под их коллегу старикан что-то может. А если и может, то немного и не то... стоит ли говорить, что ошибка обычно становилась последней.

Ну, мелкого хоть строить из себя дурака учить не надо — и так недурно получается. Вон как скачет, здороваясь с встречными-поперечными знакомцами (и когда столько набрал! Хотя навык для агента и человека полезный). Скорее наоборот, надо подучить корчить из себя серьёзность. В жизни пригодится, даже если мечту о шляпе с иероглифом забросит; мало ли на кого, когда и какое потребуется произвести впечатление. Жизнь штука сложная, чего доброго решит жениться на какой-нибудь ямато надесико... жалко будет. Её родню.

А пока стоит поторопиться — что-то подсказывает ему, что непоседа ещё до прихода сговорился с хозяином лавки и заказал им лучшие порции... наверное, это был опыт предыдущих поощрений. Навязала же Цу-чан проглота!

Старик вздохнул, давя улыбку в уголках губ — сейчас он служилый аристократ, пошедший на поводу у малолетки и уже пожалевший об этом. А мальчику действительно много надо узнать. Пусть в людях он разбирается инстинктивно — в отца пошёл, наверное — но любые ощущения нуждаются в осознании и понимании источника, или же бесполезны и опасны. Да и учителя в академии в последнее время совсем мышей не ловят — пробелы в основах у некоторых генинов просто колоссальные! И ладно бы там, где требуется контроль чакры — даже тайдзюцу нормально не поставили!