Невезучая или Некроманты жён не выбирают

Глава 1

За что боролась, на то и напоролась

— Ты уволена! Ты меня слышишь? Уволена! — кричал Аркадий, брызгая слюной и потрясая испачканным контрактом на триста тысяч, который уже ни на что не был похож.

— Ну и хрен с тобой, — подбоченилась я, резко перестав нервничать по поводу ухода с очередного места работы и, приняв стойку бойцовского петуха, выпалила: — Очень мне нужна твоя работа! За те копейки, которые ты мне платишь...

— А я тебе предлагал, — зло сощурился зарвавшийся директор, тряхнув своей мерзкой рыжей бородёнкой.

Я не сдержалась и выразительно скривилась, вспомнив сальное предложение, которое Аркадий сделал мне, и не только мне, на новогоднем корпоративе.

— Что ты морду кривишь! — взвился мужчина, снова начав потряхивать куцей бородёнкой. — Да у меня таких, как ты!

Ну, тут я не сдержалась.

Никого, — припечатала я. — Тебе все отказали.

От возмущения Аркадий затрясся.

— ТЫ!!

— Боже, прекрати ты трясти своей козлиной бородой! — не выдержала я. — Гори она синим пламенем!

И, о чудо, мои слова были услышаны. Борода загорелась. Но, когда до меня дошло, что происходит, я в ужасе схватила графин со стола и плеснула ему в лицо. Огонь погас, хотя и значительно обглодал лелеемую директором рыжую растительность. Аркадий захрипел. То ли от чувства чрезмерной благодарности, то ли еще из-за чего, его глаза полезли на лоб, а я поспешила скрыться с места преступления. Аркадия я не боялась, нет, но того, что последует дальше, когда меня найдут — очень.

Моя семья давно ждала этого момента, скажу даже больше, она ждала этого с нетерпением. Дело в том, что мои родители переселенцы из другого мира, мира, где есть магия. Почему они покинули свой мир, мама с папой говорить не любили, но по обрывкам разговоров я знаю, что мой папа был сильным магом, а мама... мама умело хранила свои тайны, поэтому кем она была, я не знаю. Зато знаю, что всё моё детство родители ждали моего "пробуждения" как чуда. С энтузиазмом делали проверки, готовили к переселению, учили азам. Но, увы, ни в четыре года, ни в шесть лет, ни в двенадцать мой дар так и не проснулся. В шестнадцать родители смирились, и позволили мне поступить в ВУЗ. Через три года непрекращающейся зубрёжки я взяла тайм аут, то есть академку по болезни. Со здоровьем у меня действительно начали происходить какие-то странности, а папа с мамой начали чаще улыбаться и рассказывать о своём мире, но отсидеться дома мне не дали и быстренько выгнали на работу. Это уже третье место, где я не задержалась. Не то чтобы я неуживчивая, но характер у меня — огонь, и несправедливости не терпит. Как, примерно, несколько минут назад, когда Аркадий обвинил меня в том, что я не делала, а если быть точной — залила бурдой под названием "растворимый кофе" недавно подписанный контракт с очень важным клиентом. Ну, скажите мне, как я могла это сделать, если меня даже на месте не было?! В самом деле, нашёл проблему, подписали одну бумажку, подписали бы и другую, но, думаю, загвоздка была не в контракте.

Подойдя к рабочему столу, я чиркнула на заявлении свою фирменную закорючку — вот и поработала — и, подхватив сумочку, пока Аркадий не оклемался, направилась в отдел кадров. Благо кабинет находится выше этажом и, значит, можно слинять по-тихому. Достав из сумочки телефон, нажала на иконку на дисплее:

— Привет, ма. Да, меня уволили... опять, — встала я в пролёте между этажами. — Ты знаешь? Папа сказал. А он отку... Звонили? Кто? Откуда?!! Ма, я домой не пойду.

И не дослушав, сразу дала отбой. Нашли. Уже. Как такое может быть? Я прокрутила список и набрала телефон своего парня.

— Толик, ты дома?

На том конце что-то невнятно промычали.

— Ты спишь, что ли?!

Очередное невнятное мычание. Точно спит. Коротко ругнувшись, проинформировала, что буду через полчаса и скинула вызов. На экране высветилось 10:30. Странно. Если правильно помню, сегодня у него собеседование. В одиннадцать. Проспал? Ну, вот, как раз и выясню.

Через несколько минут я бежала к остановке. Лёгкий летний шарфик развивался на ветру, розовое пальтишко я элегантно перекинула через левую руку, сумочку держала на весу и спешно искала в ней мелочь, и всё бы хорошо, но когда с двух сторон меня обступили двое мужчин в синих балахонах, я с поросячьим взвизгом шарахнулась в сторону. "Нашли! Они нашли меня!" — промелькнуло в голове.

— Анна Александровна? — протянул один из них ко мне руку, по которой тут же и огрёб любимой сумочкой.

Сумочку было жалко, но себя жальче. По разговорам родителей, я всегда знала, что меня заберут из этого мира, если во мне проснётся хоть капля магии, поэтому я до чёртиков боялась, что это случится, и искренне радовалась, когда очередная проверка не давала результатов. Для меня это было как праздник. Но праздник закончился. Магия проснулась, и меня сейчас заберут, вот так, по дороге, без права попрощаться с любимыми родителями.

А вот фигу вам! Я так просто не сдамся!

— Помогите! Грабят! — завопила я во всё горло.

И так мерзко и противно у меня получилось, что оба мужчины синхронно зажали уши. Воспользовавшись замешательством, я, не оглядываясь, побежала следом за отъезжающей маршруткой. В последнюю секунду притормозив и подхватив меня, водитель дал по газам. В руке у меня были зажаты две купюры, их я пихнула ему в ладонь. Удивлённо посмотрев на меня, мужчина вернул тысячу и сдал сдачу со ста. Парень лет пятнадцати, видимо, видевший всё произошедшее на остановке, вытащив наушники из ушей, с усмешкой спросил:

— Что за фрики?

— Понятия не имею, — ответила я, пытаясь унять дрожь от пережитого стресса. — Пристали. Не знала, как отделаться.

— Ролевеки?

— Скорее сатанисты, — буркнула я.

— Не, сатанисты в чёрных балахонах ходят, а эти в синих. Точняк ролевеки.

Взглянув на парня, я решила, что пусть думает, что хочет, до толькиного дома мне нужно было проехать пять остановок, а там пешочком. Жаль только, телефон в сумочке остался.

До нужного дома добралась без происшествий. Поднялась на восьмой этаж, подошла к двери и замерла. Дверь в квартиру была распахнута. На пороге валялась смятая толькина куртка, за ней следовали кроссовки, в прихожей лежал галстук, между прочим, мной купленный, а в коридоре рубашка и штаны. Идя по следам, я уже наперёд знала, что увижу.

— Толя, ты же обещал, — начала я жалобно причитать, собирая раскиданную, местами перепачканную в чём-то чёрном рваную одежду. — Ты обещал, что больше ни-ни.

Войдя в большую комнату однушки, я положила всё собранное на табурет. Толик валялся на полу в одних трусах и был, как говорится, "в хлам". Вот тебе и "ни-ни". Посмотрев на своё "светлое будущее" в виде в дрова пьяного безработного Анатолия Березкина, я молча покинула квартиру, не забыв закрыть за собой дверь и, оставляя за спиной свои разбитые мечты, понуро поплелась к остановке. Здравствуй, новый мир.

* * *

Несколькими днями позже.

— Здравствуй, новый мир! — закричала ненормальная, отпихивая меня в сторону и раскидывая руки, словно собралась обнять всё вокруг... кроме нас, конечно.

Это я уяснила, и ещё с несколько коллег по несчастью, когда маги в синих балахонах собрали нас всех вместе. Зря я боялась, что не дадут попрощаться с родителями — дали, еще и оставили на несколько дней, чтобы собраться с мыслями и вещами. Много взять не разрешили, но на некоторые вольности глаза всё-таки закрыли. И правильно, потому что я набрала тако-ого!.. Короче, без любимого нижнего белья я отказываться не собиралась, хотя родители и намекали, что оно слишком откровенное. Ну, в самом деле, я же не в одном белье расхаживать собралась! У меня, вон, целая сумка нормальных вещей. В смысле, нормальных для этого мира: два закрытых платья в пол, две накидки им в цвет, два костюма для верховой езды — хотя верхом я ездить не умею — чулки, панталоны, нижние рубашки, и что-то подозрительно напоминающее корсет. Всё это было куплено за какие-то баснословные деньги и доставлено точно в срок, но после контрольной примерки возникло ощущение, что одежду мне шили заранее и по моим меркам. Родители бурно радовались и искренне недоумевали, почему я недовольна, они-то, в отличие от меня, ни разу не задумывались, что жизнь обычного человека в этом мире и необученной перезрелой девицы в том — совсем не одно и то же. В этом я убедилась, когда маги объявили, что нужно подождать еще нескольких пробудившихся, из которых трое оказалось детьми лет шести, два парня двенадцати и четырнадцати лет, две шестнадцатилетние девчонки и одна ненормальная, возраст которой можно определить, только заглянув ей в паспорт. Нас собрали всех вместе в каком-то дворике на детской площадке, начертили круг на песке, добавили к нему парочку закорючек по всем четырём сторонам света, попросили встать друг к другу ближе и, нараспев прочитав какую-то галиматью, перенесли нас в другой мир.

Мир встретил нас неприветливо. Проливной дождь и мокрая скользкая грязь под ногами красноречиво давали понять, что здесь нам не рады.

— Идём! — крикнул один из провожатых, и мы гуськом потопали за ним по грязным лужам, кряхтя и матерясь, так как сумки у всех были тяжелые.

Моя торба тоже весила немало, но будь не ладна моя недремлющая совесть, я пожалела шестилетку и предложила понести её сумку.

— Шагай давай, — буркнула ненормальная, презрительно скривившись, когда я, перехватив сумку поудобнее, закинула её себе на плечо.

С самого начала у меня возникло стойкое ощущение, что мы здесь все друг другу тихо ненавидим. От неприязненных взглядов зудело между лопаток, а тут еще и эта ненормальная.

— Слушай, ты, — не выдержала я. — Отстань от меня. Мы в чистом поле. Обойди и иди.

— Что, принцес-ска, не любишь, когда тебя подгоняют? — скорчила она гримасу, став похожей на противную крысу. — Чужую ношу на себя взяла и думаешь — добрая?

— Тебя не спросила, — буркнула я ей в ответ.

— Между прочим, она пророчица.

— Ну и что?

— А то, что все её пророчества сбываются. Даже те, которые она придумывает.

— А ты откуда знаешь?

— Я-а? Зна-аю, — почти пропела ненормальная, и выражение её лица стало совсем уж неприятным, словно она знала о ребенке что-то нехорошее.

— Ну, и знай дальше, — сузила я глаза, предостерегая, что больше слушать ее не намерена и, обогнув по широкой дуге, взяла испуганно смотрящую на нас девочку за руку.

— Идём.

Пророчица или нет, не человек она, что ли?

— Прости, — пролепетала шестилетка.

— За что? — посмотрела я на нее.

Худенькая, маленькая, какая-то вся непропорциональная и невзрачная — гадкий утёнок, а не ребёнок. Может, разрастётся, конечно, но пока парни в ее сторону даже не смотрят — не на что еще.

— Как тебя зовут?

— Оля.

— Меня Аня, — и я сжала её маленькие пальчики.

— Аня, я...

— Пророчица?

— Да, — серьёзно кивнула шестилетка.

— Это так страшно?

— Нет... Да, — не определилась Оля. — Я не знаю.

Отпустив её руку, я поправила съехавшую лямку. Уф, тяжело. Но что поделать, сама напросилась.

— Эй, шевелитесь там! — прокричал второй провожатый, задержавшийся, чтобы подогнать отстающих, точнее нас с Олей.

Я прожгла его злым усталым взглядом, на что мужчина только усмехнулся. В отличие от нас провожатые шли налегке. Вода удивительным образом стекала с их балахонов, грязь не липла к сапогам, а сами мужчины не испытывали никакого беспокойства по поводу непрекращающегося дождя.

Я же вымокла до нитки. Ноги, обутые в модные балетки, постоянно вязли в коричневой жиже, и было уже не ясно, где обувь, а где грязь. Много сил уходило на то, чтобы идти, а не скользить. Болели руки и плечи, но больше всего у меня болели колени.

— Мы почти пришли, — сжалился провожатый и быстрым шагом удалился унимать мальчишек. Те от избытка энергии начали играть в грязевые снежки.

"И на том спасибо", — подумала я и прибавила ходу. Заблудиться в незнакомом лесу мне совсем не хотелось. Я вообще не понимаю, почему нас перенесли именно в лес. Так сложно было переместиться сразу в город?! Силёнок маловато? Или нас слишком много? Или, может, этим двум поиздеваться над нами захотелось? От "накручивания" себя отвлекла Оля, подёргавшая меня за руку.

— Что случилось? — шмыгнула я носом.

— Там дом, — Девочка пальцем указала на что-то впереди.

Я посмотрела туда и вымучено улыбнулась. Лес поредел. Стало видно, что вытоптанная тропа начала спускаться вниз по склону, сливаясь с просёлочной дорогой, а чуть в стороне от нее уже виднелись дома. Последний километр дался труднее всего, и когда у околицы нас встретил местный староста и сказал, что для заселения гостей всё готово, честное слово, мы готовы были его расцеловать. Я так точно.

— Разбейтесь по парам, — прокричал провожатый. — Будем заселяться.

Мы с Олей переглянулись и остались стоять на месте. Пока остальные "пробудившиеся" суетливо бегали и решали, с кем им будет лучше, к нам подошёл второй маг и предложил поселиться вместе с ним. Я не возражала, хотя и удивилась, — с чего бы это?

— Ты и она здесь самые беззащитные, — словно прочитав мои мысли, объяснил маг и добавил: — Не подумай ничего, я себе уже выбрал.

Я устало кивнула и пошла за ним. Чёрт знает, что он имел в виду под своим "выбрал", но чувствую, что бояться не надо — приставать не станет. Оля шла рядом. Она тоже устала, но с интересом крутила головой по сторонам, в результате всё-таки поскользнулась. Пытаясь удержаться, она толкнула меня в бок, я покатилась по скользкой грязи вперёд и толкнула мага в спину, как назло дверь открыли именно в этот момент. В результате мужчина распластался прямо на пороге, а я запуталась в его ногах, ойкнула и свалилась сверху вместе с сумками. Провожатый крякнул и затих.

— Здрасте, — подняла я голову.

Женщина, у которой поселился маг, была немолода. В её добрых глазах заплескалось веселье, и она тут же поинтересовалась:

— Что думаешь? Совсем убила?

Я уперлась руками в поясницу мужчины, после чего потыкала в него пальцем, тот застонал.

— Вроде жив.

— Пробудившаяся? — уточнила она у меня. Я агакнула, но подумала, и еще несколько раз покивала головой. Женщина улыбнулась. — Как звать?

— Аня, — представилась я.

Женщина глянула мне за спину.

— Эта тоже с вами?

— Да. Это Оля.

Когда я, не выпуская из рук сумок, попыталась встать с мужчины, у него резко прорезался голос:

— Сле-езь с меня!

— Ага. Сейчас, — заспешила я.

— Су-умки! — возопил маг, когда я в очередной раз на что-то там ему надавила.

— Сумки? — не поняла я.

— Брось сумки и вставай! — закричал он.

— Хорошо-хорошо. Не надо так нервничать.

После чего послушно начала разжимать занемевшие пальцы. Сумки упали, но так как я уже стояла, то упали они на него. Мужчина захрипел.

— Ой! — наклонилась я над магом. — Тебе больно?

— Уйди, — не поднимая головы, попросил маг.

— Но....

— Просто уйди.

Хозяйка подхватила меня под локоток.

— Идём девочка, — и, повернув голову, позвала Олю: — И ты, деточка. Заходи, не стой под дождём.

Я еще раз посмотрела на мага и, переступив через него, вошла в дом.

— Почему вы обе такие мокрые?! — всплеснула руками хозяйка, рассмотрев нас поближе и оценив, какие большие лужи натекли с нас на полы. Подперев бока, женщина сурово посмотрела на кряхтящего мага, стоящего у двери на карачках между нашими сумками: — Шэндар, что вы с Элисом за маги такие, если не можете уберечь женщин от дождя?!

— Это она виновата, — буркнул маг, кивком указывая на меня.

Я возмущенно посмотрела на мужчину.

— Ты, ты. Если бы ты не сломала накопитель, мы бы легко укрыли вас всех пологом.

— Неправда! — возмутилась я, оскорблённая до глубины души. — Я ничего не ломала!

— А кто дрался? — держась за поясницу, поднялся маг с пола.

— Я не...э-э... — по инерции начала я отрицать, но передумала и пошла в нападение: — Но вы первые начали!

— Мы?! — опешил от такой наглости Шэндар, или как там его на самом деле.

— Вы, вы. Вы двое меня напугали.

— Ничего мы тебя не пугали! — Маг затряс руками в воздухе и попробовал оправдаться: — Мы хотели с тобой поговорить.

О да, я это прекрасно знала, но сдаваться не собиралась. Ни тогда, ни сейчас.

— Поговорить? Ха! — закатила я глаза. — Вы бы на себя посмотрели. Поговорить они хотели. Да вы зажали меня с двух сторон... два крайне подозрительных типа в этих поношенных тряпках и...

— Это мы-то подозрительные?! — возмутился маг. — Это ты истеричка! Только руку протянули и ты сразу драться. И кирты у нас не поношенные. — Шэндар бережно огладил ткань балахона. — Всего пятый год ношу.

Я окинула его долгим задумчивым взглядом, после чего спросила:

— А вы давно в зеркало смотрелись?

— Да ты...! — задохнулся от возмущения маг.

— Во-т. А я тебе говорила, — неожиданно встала на мою сторону хозяйка дома, — но ты заладил: "Какая разница, какая разница". Я тебе говорю, вас двоих ночью встретишь — испугаешься.

— Другие не жаловались, — сварливо пробурчал Шэндар. — Только она. Еще и накопитель сломала.

Ну, всё, я обиделась.

— Да как я могла его сломать?! — уже не обращая внимания на мокрую одежду, подперев бока, встала в любимую позу. — Я ваш накопитель в глаза не видела!

— У Элиса на запястье висел. Камешек такой, круглый, вроде подвески, а ты ему по рукам.

— Нечего было руки ко мне тянуть!

— Мы это поняли, — фыркнул маг и, стряхнув грязь с сапог у порога, стянул с себя балахон и повесил его на вешалку у двери. Затем поднял наши сумки и понёс их вглубь помещения, однако проходя мимо, всё же обронил: — Но накопитель ты сломала.

— Как?!

— Элис его уронил и камень треснул.

Ах, вот что! Вот где собака зарыта!

— Но я же не специально!

— Знаем, — сверкнул на меня серыми очами маг. — Но Элис всё равно обиделся.

Устав топтаться на месте, хозяйка подтолкнула мага туда, куда он шёл.

— Уж больно твой Элис обидчивый, — покачала она головой. — Ты бы поговорил с ним, Шэндар.

— Уже, — поморщился маг.

— А ты еще раз попробуй.

— Попробую, — обречённо вздохнул мужчина. — Куда я денусь?

Когда Шэндар соизволил отойти, я не удержалась и спросила:

— Вы родственники?

Больно много у хозяйки и Шэндара было общего. Оба чуть выше среднего роста. Оба крепкие, темноволосые, сероглазые, с высокими, как по мне, чересчур резко очерченными скулами. У обоих нос с горбинкой, брови тонкие, губы бледные и почти незаметные. Но мысль о родстве пришла мне в голову, когда я увидела родинку, она располагалась у них на левом веке и была размером с ноготь.

— Тётка я ему родная, — кивнула женщина, с улыбкой косясь на кряхтящего на публику мага — мол, смотрите, как мне тяжело. — По материнской линии. Зови тётей Морой.

Вот теперь всё встало на свои места.

— Анна, — еще раз представилась я. — Но зовите меня Аней. Пожалуйста.

— Хорошо, Аня. Иди, переоденься и ребенку помоги. Хочешь наверху, хочешь здесь. Ширма у стены стоит, — указала она на вертикально сложенную пополам конструкцию — там, где копошился наш провожатый. — Попроси Шэндара, он поставит. А я пока в огонь дров подброшу, еду подогрею.

И словно забыв о нас, женщина засуетилась по хозяйству.

— Я сама могу, — простучала зубами шестилетка, когда мы подошли к Шэндару.

— Не сомневаюсь, — кивнула я. — Но если что, проси. Я помогу.

— Ширму ставить или наверх пойдёте? — маг глазами показал на лестницу, ведущую на чердак. — Места здесь немного. Выбирайте.

— А спать мы, где будем? — разумно поинтересовалась Оля.

— Здесь, — Шэндар качнул головой на широкую кровать у стены с левой стороны от очага. — На чердаке холодно, а вам согреться нужно.

— А ты? — приподняла я брови.

После того, как мы бурно обсудили причину недовольства магов, выкать мне ему расхотелось. К тому же не такой он и старый, может, лет на пять меня старше.

— Наверху, — пожал плечами маг, словно другого варианта для него не было. — Мне не привыкать.

— Эй! — окрикнула нас тётя Шэндара. — Хватит болтать. Переодевайтесь, я сейчас на стол накрою.

Мы заторопились. Я подошла к сумкам и застонала. Во что нам переодеться, всё же мокрое!

— Что случилось? — нахмурился маг.

— Нам с Олей не во что переодеться, — пожаловалась я.

— Как не во что? — опешил Шэндар, с опаской покосившись на наши раздутые до неприличия сумки, прикидывая, что туда можно было запихать. А запихать можно многое, главное захотеть.

— Но там же всё мокрое! — воскликнула я, расстроившись еще больше, представив, как буду извлекать из сумки ком утрамбованной одежды. А ведь там не только одежда! Представив, что после водных процедур стало с моей любимой косметичкой, я чуть не расплакалась.

Маг облегчённо выдохнул.

— Всё с вашими вещами в порядке. На сумки накопителя хватило. Переодевайтесь.

Я рванула к сумке, потрогала ее и восхищенно присвистнула. Сухая, абсолютно сухая, будто не тащила её через лес под проливным дождем.

— Оль, налетай, — махнула я замешкавшейся шестилетке. — Всё сухое.

Сдвинув ширму, чтобы Шэндар ничего не видел даже с лестницы, кивнула Ольге, чтобы переодевалась первой. Девочка скинула одежду прямо на пол. Как и я, она вымокла до нитки. Я взглянула на нее и капельку расстроилась. Такая маленькая, худенькая, как родители её только отпустили? Хотя о чём это я, её родителей, скорее всего, как и моих, поставили перед фактом: "Ваша дочь пробудившаяся — мы забираем её в наш мир". Интересно, её родители так же радовались её пробуждению, как и мои? А сама Оля, что она почувствовала, когда поняла, что не такая как все? Я, например, до сих пор в шоке. Меня всё ещё тянет ущипнуть себя за ногу, чтобы убедиться, что не сплю.

— Тётя Мора! — позвала я хозяйку. — А куда нам мокрую одежду деть? С нее течёт.

— Ты еще не переоделась? — приподняла она брови, увидев, что я до сих пор в мокром.

— Сначала дети, — качнула я головой в сторону Оли.

— Оставьте так. Уляжетесь — постираю.

— Ой, не надо, — смутилась я. — вы мне только скажите, где...

— Молчи, девка — сурово свела брови тётя Мора, но по глазам было видно — не сердится. — Я здесь хозяйка.

— Так точно, тётя Мора! — отсалютовала я нашей "суровой" хозяйке и, посмотрев на Олю, весело подмигнула, а то совсем девчонка заробела.

Сама я переоделась быстро. Нравятся мне их местные платья: через голову натянула, пояском подвязала — и готова. Есть, конечно, платья побогаче, но тут уж папа сказал своё веское "нет", нечего привлекать внимание дорогими нарядами. В первый день я еще возмущалась: как это без красивого платья, а вдруг бал?! Но после того, как мама утрамбовала мне сумку и предложила поносить ее в качестве проверки по квартире — словно чувствовала, что тащить мне её на своём горбу — ни о каких платьях я уже не заикалась. Обойдусь. Нужно будет — куплю. Мама свои драгоценности отдала, а папа монеток подбросил. Монетки старые, но маги заверили, что они до сих пор в ходу.

— Иди, погрейся, — махнула рукой тётя Мора, когда я вышла из-за ширмы.

Я подошла к Оле и встала слева от нее, вытянув к огню замёрзшие руки. Когда руки отогрелись, начала сушить волосы.

— Полотенце дать? — предложила хозяйка, посмотрев, чем я занимаюсь.

Я кивнула. С полотенцем пошло веселее. Сначала высушила Олины волосы, потом свои.

— Девочки садитесь есть.

Мы переглянулись и синхронно проглотили слюну.

— Шэндар! — гаркнула женщина, что мы обе вздрогнули.

Упомянутый маг долго себя ждать не заставил. Он уже переоделся, и вылез в свободной грязно-серой рубахе и брюках болотного цвета. На ногах у него были деревянные башмаки. Спускаясь с чердака, на ходу перелистывал то ли тетрадь, то ли книгу в мягком кожаном переплёте, и так увлёкся чтением, что не заметил Олю, случайно вставшую у него на пути.

— Ой, прости! — невнятно пробормотал маг, когда почти налетел на нее.

Девочка даже не пискнула, только сжалась вся и взглянула на него большими испуганными глазами.

— Шэндар! — грозно окликнула его хозяйка, и укоризненно покачала головой.

— Да, тётя? — ничуть не смутился маг.

— Садись за стол.

Несколько минут ели молча. Еда была простая, но вкусная.

— Шэндар, — наконец решилась я отвлечь мага от увлекательного чтения.

Читать не перестал, но брови приподнял, мол слушаю.

— Что с нами будет?

Мужчина нахмурился и отложил книгу.

— В каком смысле?

— Мои родители рассказывали, что когда у меня появится магия, меня заберут. Но что теперь? Что со мной будет дальше?

Шэндар подозрительно замялся, посмотрел на Олю, которая во все глаза смотрела на него, и тяжело вздохнул. Видимо, тему я подняла не из приятных. С чего бы это?

— Начну с Оли, — заговорил маг. — Ты знаешь, что у нее дар пророка? Что ты знаешь о пророках?

— Они пророчат, — без запинки ответила я.

Сидящая справа от меня Оля захихикала. Шэндара же мой ответ не удивил.

— Они пророчат. Но как?

Я обескураженно сделала большие глаза.

— Откуда я знаю? Им вроде как приходят видения из будущего.

— Правильно. Но как они это делают?

Вот прицепился. Ну, откуда мне знать такие вещи?

— Они подключаются к информационному полю планеты, или что вроде того, — вспомнила я прочитанную в подростковом возрасте статью о великих пророках в псевдо-научном журнале, где реальные исторические факты невероятным образом переплетались с мистикой и очередным появлением НЛО. — Извини, я в этой теме не сильна.

Своим ответом я его определённо удивила.

— Ты недалека от истины, — кивнул маг. — Но в случае с нашим миром, подключение идет не к информационному полю, а к богам. К невидимому миру богов.

— Каких богов? — Потеребила я двузубой вилкой варёный овощ, напоминавший по вкусу кабачок, а по цвету тыкву.

— Тех самых: бессмертных. Оле предстоит научиться их слышать. Не придумывать, не домысливать, а чётко слышать их слова. В этом её высшее предназначение. Но сейчас она мала и делает ошибки.

Я бросила задумчивый взгляд на Олю, девочка слушала мага с не меньшим интересом, чем я.

— Это плохо?

— В вашем мире — не очень, — неопределенно качнул головой Шэндар. — В нашем неправильно произнесённое пророчество может сломать кому-нибудь жизнь. Стать катастрофой. В нашем мире пророки имеют огромную власть над судьбами людей. Одно слово — и безродный сын крестьянина станет рыцарем и сразится с драконом, а принцесса эльфов обреет голову и пойдёт скитаться по миру в поисках истинной любви.

Мы с Олей в шоке уставились на мага, не веря собственным ушам.

— Принцесса эльфов обрила голову? — выдавила я из себя. — Ты серьёзно?

Не говоря уже о том, что ни мама, ни папа о живущих в их мире эльфах ни разу не упоминали.

— Было дело, — с серьезной миной кивнул маг.

— Ну, уж, Шэндар! — вмешалась хозяйка. — Давняя же история, и еще не факт, что правдивая. Хотя принцесса эльфов действительно обрила голову, но никуда она из Лазурного дворца не уходила. Это я точно знаю.

— Вы знаете принцессу эльфов? — вытаращилась я на хозяйку.

— Нет, конечно, — замахала та руками. — Знаю я одну эльфийку, которая некоторое время жила при Светлом дворе. Она очень любит рассказывать, как ей там было весело. — Тётя Мора многозначительно хмыкнула. — А теперь она и её муж торгуют в Брандоре эльфийскими шелками.

Я нахмурилась и вопросительно глянула на Шэндара.

— Брандор — столица королевства Семи Вершин, — решил просветить маг. — Туда мы отправимся, как только прекратится дождь.

Очень своевременная информация, а то случись что, а мы даже не знаем, куда мы направляемся.

— И Оля там будет учиться слушать богов?

Маг хмыкнул.

— Всех богов ей слушать не придётся. Она выберет только одного.

Услышав, как шестилетка облегчённо выдохнула, я продолжила вытягивать из мага информацию:

— Получается, у вас у каждого бога есть собственный пророк?

— В каждом храме, — кивнул Шэндар.

Я подумала и спросила:

— А что если кто-то решит сходить сначала в один храм к одному пророку, а потом в другой, к другому. Пророчества будут разные?

На меня посмотрели круглыми глазами.

— Каждый житель Семи Вершин принимает веру только одного бога, — первым пришёл в себя Шэндар. — К нему в храм он и ходит.

— А в другие ни-ни? Ну, там, посмотреть, на экскурсию сходить...

Шэндар снова завис. Хозяйка тоже выглядела ошарашенной, и я поняла, что что-то здесь не так. Им что, и в голову такое не приходило?

— Ладно, забыли, — сжалилась я над ними. — Так что будет со мной?

Маг минуту не хотел отвечать, смотрел куда угодно, только не на меня. Хозяйка пихнула его в бок.

— Так что со мной будет? — повторила я.

— Тебя выдадут замуж.

— Что? — мяукнула я, а поняв, что Шэндар не пошутил, взвыла похлеще пожарной сирены: — ЧТО-О!?? ЗАМУЖ?!! Я-а?!! А не офигели ли вы?!

— Успокойся, — попросил маг.

— Успокоиться?! — Я вскочила с трехногого табурета, отчего тот грохнулся на пол. И как обычно в такие моменты меня тут же понесло: — Как я могу успокоиться?! Мне об этом не говорили! Я не согласна! Я не хочу замуж!

— Успокойся, — повторил попытку маг.

Безрезультатно, я отскочила от стола и заголосила еще громче:

— Почему я должна выходить замуж?! Мне всего девятнадцать! Меня об этом не предупреждали! Папа с мамой об этом знали? Я хочу домой! Верните меня домой!

Шэндар произнёс что-то непонятное, взмахнул рукой, и я с ужасом поняла, что не могу пошевелиться. Мой голос тоже куда-то пропал.

— Шэндар, — укоризненно посмотрела на племянника тётя.

— Я просил, — непреклонно покачал головой маг. — Пусть сначала успокоится.

Я испуганно посмотрела на Олю, она в ответ на меня, я на мага, но тот сидел и чего-то ждал. И так мне жалко себя стало. Сейчас возьму и заплачу.

— Отпустите её, пожалуйста, — жалобно попросила Оля.

— Успокоится, тогда и отпущу, — не поддался маг и тяжело вздохнул: — Прав был Элис, слишком остро вы реагируете. На распределении надо рассказывать, чтобы видели, что на деле не всё так страшно.

— Шэндар, прекрати. Посмотри, она же сейчас заплачет, — сжалилась надо мной тётя Мора.

Я моргнула, стряхивая с ресниц слезинки. Маг поморщился, но заклинание не снял.

— Шэндар! — рявкнула хозяйка.

— Отпускаю, отпускаю, — вздрогнул маг и, сунув палец в ухо, потряс головой. — Не надо кричать.

Вот же гад! Я ему еще это припомню. Страшно-то как, когда ты всё слышишь, понимаешь, а ни заговорить, ни пошевелиться не можешь.

Шендар снова произнёс какую-то околесицу, щелкнул пальцами, и я смогла опустить руки.

— А-а, — проверила свой голос.

Подняла табурет, села и сердито уставилась на мага. Мужчина по-деловому кивнул.

— Хорошо. Теперь поговорим. Ничего страшного в твоём замужестве нет. Я сам был женат четыре раза и недавно выбрал пятую.

Меня, честно сказать, перекосило.

— Шендар, начни сначала, — порекомендовала хозяйка.

— С начала долго, — поморщился мужчина. Тут же ойкнул и потёр ногу под столом. — Хорошо. Я понял. Понимаешь, Аня, у нас магов проблемы с совместимостью. — Я сделала круглые глаза. — Нет, физически всё нормально, но наша магия... — Шэндар на секунду замолчал, кусая нижнюю губ. — Магия, Аня, материя очень капризная и своевольная, на сближение идёт с неохотой.

— Оля! — глянула на ребенка хозяйка. — Закрой ушки.

Оля послушно сделала так, как ей сказали. Тётя Мора удовлетворённо кивнула и серьёзно посмотрела на меня.

— А ты, Аня, уже взрослая. Так вот, Шэндар хочет сказать, что спят они со всеми, но детей заводят только от своих, чтобы дар не пропадал.

— Тётя, может, ты ей и расскажешь? — с обидой капризного ребенка посмотрел на нее маг.

— И расскажу, — не смутилась хозяйка. — Дело в том, Анечка, что источники Силы у магов разные: у кого вода, у кого огонь, у кого воздух, а есть еще земля, свет, тьма и смерть. Если нейтральные друг другу Силы приживаются, то обладатели противоположных стихий — ну никак. Вместе таким магам быть нельзя, силы взбунтуются и пострадают люди. Дети у магов рождаются редко, поэтому любой одаренный ребенок очень ценный, а рождённый от двух сильных магов — тем более. Я правильно говорю?

— Да, тётя, — чуть дурачась и закатывая глаза, согласился маг, хмыкнул, и решил добавить от себя: — Насчёт совместимости тётя права, но бывает, что и маги одной стихии не могут ужиться, тогда их магия начинает бунтовать. Представь себе двух огненных магов, у которых силы вышли из-под контроля.

Я представила и поёжилась.

— Именно. Поэтому наши великомудрые магистры однажды позвали настоятелей храмов богов и собрались у короля Геона в тронном зале, чтобы обсудить, что делать. Говорят, что гвалт там стоял сильнейший, пока Его Величество не прогневался и не решил, что все без исключения маги обязаны жениться. Он выслушал все доводы против своего решения и объявил, что издаст указ, по которому мы, неженатые маги, раз в пять лет будем обязаны подать заявку в Совет Стихий. С Совета Его Величество потребовал составить разумный договор, в котором будет учтены все нюансы заключаемого брака. Так на свет появился документ для заключения брака между магами сроком на один год.

— На один год? — зацепилась я за интересный нюанс.

— Да, — кивнул маг. — Этого срока достаточно, чтобы определить, приживутся ли две силы.

— А потом?

— Потом развод. В этом нет ничего страшного.

— У меня другой вопрос: что если он захочет, а я нет?

Хозяйка понятливо усмехнулась, а Шэндар закатил глаза.

— В договоре всё оговорено. Насильно принуждать тебе никто не станет.

— Но замуж-то меня выдаёте!

— Аня, это необходимость.

— Чья?! Ваша?! Мне дети сейчас не нужны! И муж тоже.

— А мне, ты думаешь, жена нужна?! — неожиданно взвился Шэндар. — Между прочим, за меня мои родители первую заявку написали! Мне десять лет было. И привели мне такую, как твоя Оля. Вот радость-то была!

— Шэндар, хватит, — возмутилась хозяйка. — Твои родители хотели как лучше. Девочка была из приличной семьи.

— Из приличной? — скривился маг. — Да она мне весь год жить не давала! — и, передразнивая неизвестную, заговорил писклявым капризным голосом: "Шэндар, принести мне это. Шэндар, принеси мне то. Мне жарко. Зачем ты открываешь окно? Я сказала: мне холодно. Нет, мы туда не пойдём. Нет, я не хочу играть с этими слабаками. Хочу леденец на палочке. Что ты мне принёс?! Он же круглый! Я люблю только фигурные леденцы. Принеси мне другой. Как это нет? Я папе скажу!" — на лице мага появилось мученическое выражение. — Стерва малолетняя. Считала, что раз её родители магистры, все должны перед ней преклоняться.

Мага передернуло от отвращения. Ну, думаю, девочка знала, чего хотела, только переборщила чуток, если нет, тогда Шэндару действительно не повезло.

— Всё, хватит разговоров, — решила тетя Мора. — Поздно. Всем спать.

И так грозно это прозвучало, что спорить с ней никто не стал.

Позже, лёжа на жёсткой кровати под тёплым одеялом, я всё думала, как несправедливо поступила со мной судьба. Всю жизнь я боялась, что меня заберут, всю жизнь я с замиранием сердца ждала, что очередная проверка покажет, что я маг, меня трясло от одной мысли, что окажусь в этом мире одна, совсем одна: беззащитная и беспомощная. Так было, и мне понадобилось несколько лет, чтобы начать улыбаться новому дню и радоваться, что проверки закончены. Но судьба, будь она неладна, решила устроить грандиозную подлянку, и проснувшаяся магия в одночасье лишила меня всего: семьи, мира, друзей, права на выбор.

— Слушай, тебе не страшно? — полушепотом спросила я завозившуюся под боком Олю.

— Нет, — ответила она.

— А мне страшно, — призналась я.

— Ты же взрослая?! — удивилась шестилетка.

— Ты думаешь, взрослые не боятся? — грустно улыбнулась я в темноту. — Боятся, Оля, и еще как.

Оля нашла мою руку и сжала пальцы.

— Не бойся. Я с тобой.

Я усмехнулась, но решила не продолжать эту тему.

— Мелкая, колись, — заговорщически прошептала я. — что ты напророчила нашей сумасшедшей?

— Бабуля меня убьёт, — всхлипнула девчонка.

— Бабуля?

— Мамина мама. Она предсказательница. Она предупреждала маму, чтобы я никому не пророчила в нашем мире, иначе быть беде. Я ослушалась. Но я честно хотела как лучше.

— С этого всё и начинается, — вздохнула я. — И? Что ты ей напророчила?

— Это не я.

— Не важно.

— "Мир поменяешь, крылья сломаешь, обретёшь семью, потеряешь всю...", — таинственным полушёпотом продекламировала шестилетка и замолчала.

— Э-э... — озадаченно протянула я, не дождавшись окончания. — А дальше? Чьи крылья? Кого "всю"?

— Я не знаю, — жалобным голосом ответила Оля. — Мама говорит, что это часть пророчества. Оно неполное.

— Странно. Если подумать, то пророчество у тебя какое-то невнятное. С миром ясно — поменяла, но крыльев у нее нет, а семья...

— У неё нет семьи, — перебила шестилетка. — Она сирота.

— А ты откуда знаешь? — повернула я голову.

— Она наша соседка по этажу, — ответила Оля.

— Ах, вот оно как! Думаешь, она здесь найдёт свою семью?

Оля завозилась, пару раз вздохнула, словно ей очень не хотелось отвечать.

— Я не знаю. Мама рассказывала, что её родители были пьяницами и умерли от отравления. Галину воспитывал дед, но он тоже умер.

— Печально, — обронила я, начиная понимать, что послужило причиной неконтролируемой радости у сумасшедшей. — Но тогда какую семью она найдёт?

— Не знаю. Я говорю только то, что слышу, — неожиданно шестилетка до хруста сжала мои пальцы. — Ой, Аня!

— Что случилось? — Я поморщилась от боли.

— Прости! Это близко! Прости... — и голос её изменился, он стал тяжелым и тягучим, и словно доносился из глубокой-глубокой ямы: — "Ночью на кладбище пойдёшь — судьбу свою найдёшь. Десятой женою станешь — силу свою познаешь. Выберешь путь, заставят свернуть. Испугаешься, навек потеряешься, смелою будешь — дракона пробудишь, — и напоследок совсем глухо: — Берегись эльфов".

Я оторопело выпучила глаза на притихшую шестилетку, которая через секунду мирно похрапывала у меня под боком.

— Ну, Оля, — прошипела я сквозь зубы, освобождая свои пальцы из ее медвежьего захвата.

* * *

Я проснулась ночью от ощущения, что чего-то не хватает. Повернулась на бок, обняла подушку и тут же распахнула глаза. С трудом вспомнила, где нахожусь и почему чувствую себя настолько паршиво, словно в одиночку вскопала весь бабулин огород. Да, у меня тоже есть бабуля.

— Оля? — позвала я.

Ответа не последовало. Я забеспокоилась и рукой зашарила по кровати. Сердце ёкнуло. Оли не было. Где она? Уборная в доме отсутствовала. Для этого самого нужно было идти в пристройку, поэтому тётя Мора выделила нам железный горшок, который оставила у кровати.

— Оля? — громче позвала я. — Ты здесь?

Снова тишина. Это мне не понравилось, и я резко села. Спустив ноги на пол, постаралась различить хоть что-то в кромешной тьме, в которую погрузился дом, когда дрова полностью прогорели. Если не ошибаюсь, перед тем как подняться наверх, Шэндар что-то говорил о светлячках-светильниках, но как включить их я, разумеется, прослушала.

Что там нужно сделать? Похлопать? Похлопала. Ничего не случилось. С тем же результатом посвистела и поцокала языком.

— Издевательство какое-то, — пробурчала и бессознательно пощёлкала пальцами, как это делала семейка Аддамс.

Сработало! Под потолком засветились сразу пять маленьких "светлячков".

Н-да, — выразила я свой скепсис в отношении магических светильников.

Во-первых, размером они оказались чуть больше упомянутых насекомых, во-вторых, свет, испускаемый ими, был слишком тусклый, чтобы рассмотреть что-то наверняка, однако этого хватило, чтобы убедиться, что Оли в помещении нет.

Я добралась до лестницы, забралась по ней наверх, нервно цепляясь за хлипкие ручки и, оттолкнув крышку, крикнула:

— Шэндар!

И заглянула на чердак. На меня в упор посмотрело нечто огромное, встрёпанное и издающее странные звуки. Я испуганно вскрикнула и зачем-то махнула рукой. Передо мной тут же возник огненный шарик и полетел в обидчика. По приглушённым матам определила, что это был Шэндар. Ой, как неудобно получилось.

Шэндар? — сдавленно пискнула я.

— Какого тролля ты творишь! — прорычал маг, развеяв первый в моей жизни фаербол.

— Прости. Я не специально, — заговорила я жалобным голосом и, недолго оправдываясь, выпалила: — Оля пропала.

— Куда пропала? — опешил маг.

— Я не знаю. Вещи на месте, а её нет.

— Спускайся. Я сейчас, — рыкнул Шэндар и захлопнул крышку прямо перед моим носом.

Ситуация была серьёзная, поэтому грубость я ему простила — на сегодня, а там посмотрим. Пока маг копошился на чердаке, я быстро переоделась, достала из сумки фонарик-ручку, накидку с капюшоном и была готова идти искать Олю.

— Куда ты собралась? — вытаращился на меня Шэндар, когда спустился вниз с чердака.

— На поиски.

— Она не могла уйти далеко.

— Не могла, — легко согласилась я. — Но она оделась. Сумка на месте, а верхней одежды и босоножек нет. Я не понимаю, что могло её выдернуть из дома посреди ночи — там хоть глаз выколи.

Шэндар нахмурился и поинтересовался:

— Вы ни о чём таком перед сном не говорили?

— Да нет, обычные девичьи шушукунья, — пожала я плечами.

Маг понял, что я о чём-то умалчиваю, и подозрительно сощурился:

— Спрошу прямо: Оля пророчила?

— Нет, — твёрдо ответила я, решив уйти в несознанку. Не из страха за себя, а за Олю, вдруг ей нельзя было пророчить.

— Уверена?

Я подумала и поделилась с ним частью правды.

— Мы вспоминали, что она напророчила Галине.

— Галине? Кто это?

Честно сказать, я удивилась.

— Женщина, которая радовалась, что мы перенеслись в этот мир.

Выражение лица у мага стало крайне обескураженным.

— Нам эта чокнутая назвалась Эммой. Мы и в документах её так записали.

— Ну, мало ли, — пожала я плечами. — Может, ей захотелось имя поменять.

— Проклятье! — вспылил Шэндар. — Мне теперь все документы придётся переделывать!

— Шэн, Оля, — напомнила я магу.

— Да! — встрепенулся мужчина. — Я иду искать, а ты жди здесь.

— Я так не могу, — заканючила я, заранее зная, что если останусь, изведу себя тем, что не уследила. — Вдруг она заблудилась?

Маг фыркнул.

— И ты заблудишься, если пойдёшь.

— Так дай мне что-нибудь, чтобы я не заблудилась. Вместе будет быстрее.

Шэндар закатил глаза, но решил, что в чём-то я права, взмахнул рукой и, произнеся очередную абракадабру, вытянул из воздуха тонкую, слабо светящуюся нить.

— Руку, — попросил он.

— Левую или правую?

— Без разницы.

Я вытянула вперед правую. Шэндар накрутил нить мне на запястье и завязал один узелок, пояснив:

— Теперь ты привязана к этому дому. Куда бы ты ни шла, подумай о доме, и нить покажет тебе кратчайший путь.

— Слушай, а она не развяжется? — подёргала я слабо мерцающую ниточку.

— Нет, — качнул головой маг. — Не должно.

Глава 2

Не ходите, девки, зам...

ночью на кладбище

Не знаю, с чем конкретно связано моё невезение: с тем, что Шэндар не умеет вязать узлы, или с тем, что у нити оказался небольшой радиус действия, но пока я ходила по домам и будила жителей деревушки, я умудрилась забрести в такое место, где нить сначала поблекла, а через пару шагов перестала светиться вовсе. Но самое неприятное, что мой фонарик тоже перестал работать.

Я попыталась вернуться назад, но куда бы я ни шла, нить не появлялась, фонарик упрямо не желал включаться, а дождь не прекращался. Небо начали разрезать короткие молнии, но эхо грома слышалось откуда-то издалека.

Очередная молния, рассекшая небо у меня над головой, напомнила, что фонарик металлический, да и сережки с браслетом и витая цепочка, которую я не сняла на ночь, тоже. От дешёвой, но дорогой сердцу бижутерии, как и от фонарика, пришлось избавиться. Я швырнула их в подвернувшуюся каменную урну и упрямо пошла вперед. Что заставляло меня идти в том направлении оставалось загадкой, пока впереди в свете молнии я не увидела высокую решетчатую ограду, у которой застыла маленькая тёмная фигурка.

— Оля?! — закричала я. — Оля, это ты? Оля, я иду! Стой там, я сейчас.

И я направилась к ребенку, игнорируя доводы разума, что Оля не могла сюда забрести. На полпути к шестилетке меня неожиданно остановил мужской голос, который ехидно поинтересовался:

— Куда идёшь, красавица?

Естественно, я вздрогнула, развернулась и чуть не грохнулась в обморок. На меня смотрело нечто в капюшоне, с зелёными светящимися глазами, бледной кожей и почти ласковой улыбкой, частично спрятанной в усах и густой бороде. Но закричать мне не дали, банально зажав рот рукой, развернув и прижав спиной к себе.

— Тихо, тихо, — промурлыкал приятным голосом этот "жуть". — Не кричи. Не обижу.

— М-м? М? — замычала я.

— Тс-с. Гули не любят громких звуков. Отойдём.

Брыкающуюся меня оттащили под навес раскидистого дерева. Я давно насквозь промокла, так что разницы не почувствовала, но когда этот тип содрал капюшон и прижался бородатой щекой к моей щеке, я возмутилась. Ненавижу бородатых! Я дернула головой назад. "Жуть" хмыкнул, втянул воздух и с и каким-то пьяненьким блаженством промурлыкал:

— Хорошо пахнешь. Сладко. Я уже и забыл, как женщина пахнет. И кожа нежная.

— Холодная, — не согласилась я, в прямом смысле холодея от страха.

Меня тут же укрыли, запахнув края длинного плаща, и уткнулись в волосы у самого уха.

— У меня волосы мокрые, — истерично вырвалось у меня.

Это нервное. Всегда начинаю говорить ерунду, когда боюсь или сильно нервничаю.

— М-м, — потёрся он носом об мою макушку. — Мне нравится.

Ну, да, я поняла, что мокрые ему нравятся, но точно не волосы. По крайней мере, его руки, блуждающие по моему телу под плащом — как он туда забрался? — красноречиво говорили именно об этом. Что он себе позволяет?! Я попыталась вырваться, но не тут-то было, мужчина держал крепко.

— Отпустите, — попросила я.

Безумной паники не было. Страшно — да, но не панически.

— И ты снова пойдёшь к гулям?

— Куда? — не поняла я его. — К гулям? К птицам?

— Птицам? Нет. Гуль — низшая нежить, — просветили меня жуть. — Питается по большей части мертвечиной, но свежим мяском тоже не побрезгует.

Сердце пропустило удар.

— Оля! — ахнула я и рванулась из его объятий.

— Стой, дурёха! — сжали меня сильнее. — Нет там никакой Оли.

— Она потерялась. Она могла...

— Успокойся, — поцеловали меня в висок, отчего я, честно сказать, опешила. Но за одним поцелуем последовал второй, третий, а между ними тихое: — Никто сюда не приходил. Здесь только ты, я и гули.... Одни. На кладбище. Ночью.

"На кладбище?" — зацепилась я за сказанное, и в этот момент молния высветила пространство перед нами. Боже, я действительно на кладбище! Вон и могилки, и памятники в виде булыжников, воткнутых в землю, и каменные урны, хотя скорее чаши у могил, и решетчатые оградки, и... Гули! Боже, эту жуткую тварь я приняла за Олю! Эту причудливую помесь стервятника, цапли и летучей мыши?! Мама, я хочу домой!

— Не бойся. Они тебе не тронут.

Я проследила за дергано двигающейся гулью и переспросила:

— Они?

— Судя по ощущениям, их пять, — задумчиво произнёс кошмарик. — Н-да, поработать придётся.

— Вы... вы меня отпустите? — запинаясь, поинтересовалась я, осторожно уклоняясь от его лобзаний.

— Конечно, — потёрся он носом об мою щёку. — Еще и домой отведу.

Страх поулёгся. Если бы Кошмар хотел меня изнасиловать, давно бы это сделал, а не тёрся носом об мою щёку. "Жениться тебе надо, — подумалось мне. — Столько ласки зазря пропадает".

Ой, кажется, я это вслух сказала!

— Надо бы, — согласился мужчина, — но не хочется. Опять какую-нибудь уродину пришлют, и терпи её потом целый год, или истеричку подкинут, которая чуть что — и сразу в обморок.

Пригревшись, я удивлённо покосилась на бородатого кошмара. О чем это он? Но вспомнила Шэндара и сообразила, что речь идёт о браке по договору, и участливо заглянула ему в глаза.

— Может, повезёт?

— Не дадут, — выразительно надулся кошмарик. — Лучшие боевикам достаются. Вот скажи, чем я хуже?

— Вы жуткий.

— Тебе страшно?

— Нет, — честно ответила я.

На самом деле я больше не испытывала страха перед этим странным типом со светящимися глазами. Сначала испугалась, но сейчас с ним было уютно, хотя и странно.

— Вот я и говорю — сладкая. Можно я тебя поцелую?

Я фыркнула.

— Вы меня уже всю исцеловали.

— А в губы? — и снова поцеловал в висок. — Поделишься со мной?... М-м?

— Чем?

— Силой.

— Я... я не знаю. Она у меня недавно появилась.

— Неинициированная, значит. Сладенькая.

Кошмарик добрался до края моего уха и пожевал его губами. Я смутилась.

— Вот и проведём инициацию.

— Может, не надо? — жалобно промяукала я.

Маг рассмеялся.

— Дурочка. Я силу твою призову. И заметь, совершенно бесплатно.

Упоминание о деньгах отрезвило, и я поинтересовалась:

— А за инициацию надо платить?

— Надо, сладенькая, надо. И платить, и расплачиваться. А я бесплатно, только силы глотну, — вздохнул, и тихо, себе под нос: — Для работы. Яд нужно вывести, — и чуть веселее: — Мне, между прочим, хуже будет. Если твоя сила окажется противоположной моей, откатом замучаюсь.

— А что у вас за сила?

— Ты еще не поняла? — удивился кошмарик. — Совсем дремучая. Некромант я.

Ох, ты ж!

— Но если вам будет плохо, может, не надо? — забеспокоилась я. Вдруг ему всерьез плохо станет, а меня потом совесть замучает.

— Надо, — вздохнул маг. — Гулей надо обезвредить. Много их здесь, а я от яда хмельной, напутаю в заклинании и всё кладбище подниму. Тебе это надо?

— Мне? — пискнула и сразу замотала головой. — Нет.

— Тогда..., — меня повернули к себе.

В зеленоватом свете его глаз лицо мужчины показалось мне мертвецки бледным. Прямо покойник, а не человек. Что он там говорил насчёт яда?

— Не нравлюсь?

Юлить не стала.

— Не люблю бородатых, — и уточнила: — А без поцелуя никак?

Мужчина задумчиво поскреб подбородок. Борода у него была не чета куцей поросли на подбородке моего бывшего шефа, но всё равно вызывала отторжение, хотя кошмарик мне уже нравился, в моём вкусе мужчина: в меру высокий, подтянутый и крепкий. Умеет быть добрым, но своего не упустит, что важно — рохли никому не нравятся.

— Можно, — не стал лукавить кошмарик. — Но с поцелуем приятнее. Стесняешься, сладенькая?

Если смущение и было, то давно исчезло под градом его поцелуев, поэтому я только неопределённо пожала плечами:

— Вы меня уже всю облапили, поцелуем больше поцелуем меньше...

— Договорились, — кивнул кошмарик и, не дав подумать, поцеловал.

Несмотря на мысли: "как мне потом прятать раздражение", поцелуй мне понравился. Маг осторожничал, целовал нежно и бережно.

Чувствую, так бы мы и стояли, как два целующихся столба, если бы что-то во мне не начало пробуждаться. Оно сонно потянулось, от души зевнуло сразу двумя пастями, выпустило когти, расправило крылья и... Треск, грохот, и дерево, под ветвями которого мы с магом скрывались от дождя, было варварски сломано неведомой силой и отброшено в сторону. Облегчённый вздох и вокруг нас спиралями закружились жгуты огня. Дальше я услышала жуткий протяжный вой, словно где-то рядом завыли волки. Большие такие волки! У меня от их голосов даже волосы на затылке зашевелились, а к моим огненным жгутам прибавились еще и зеленые. Я это видела, так как от грохота распахнула глаза и уставилась на мага, который тоже смотрел на меня, прибывая в некотором шоке.

— Сколько времени в тебе запирали магию? — оторвавшись от меня, оторопело прохрипел кошмарик.

— Запирали? — приподняла я брови.

— Ясно, — вздохнул он и повернул голову в сторону, где за вращающимися жгутами начали собираться гули.

И не только гули, со всех сторон к нам начали подходить — а кто и подползать — вызванные из могил покойники.

— Мама, — пискнула я и сама прижалась к магу.

— Какого?... — хотел ругнуться кошмарик, но в последнюю секунду передумал.

— Убери, убери их, пожалуйста, — жалобно заскулила я, стараясь не смотреть на полуразложившиеся тела, ползущие к кругу света.

Обняв за плечи, маг завел меня себе за спину.

— Стой здесь.

Я кивнула. Бежать всё равно некуда, а с этим хоть какая-то уверенность есть, что я отсюда выберусь. С ним вообще очень спокойно, даже когда он подошёл вплотную к спиралям и попросил:

— Убери огонь.

— Но... — с сомнением покосилась на огненные спирали.

— Убери. Они чувствуют исходящую от него опасность.

— Но...

— Сладенькая, не упрямься, я знаю, что делаю.

— Да, чтоб тебя! — воскликнула, раздосадованная нежеланием кошмарика меня слушать. — Я не знаю, как это сделать!

Мужчина глянул на меня своими включёнными фарами. Честно скажу, выглядело это жутко, но показалось, что маг искренне смутился.

— Прости. Я забыл.

— Уже?! — вытаращилась я на него.

— Не язви, — буркнул кошмарик.

— Я стараюсь. — Вода ручейками стекала у меня по лицу. Шмыгнув носом, нехотя призналась: — Но мне страшно.

— Закрой глаза. Закрой, не бойся. Они не нападут. Закрой и почувствую свою силу. Чувствуешь?

Закрыв глаза, прежде чем сосредоточится на своей силе, я почувствовала злость. Чужую злость. Мрачная, застарелая и выдержанная, как дорогое вино, эта злость была обращена на некроманта.

— Сладенькая?

Неожиданно земля содрагнулась. Я охнула, инстинктивно расставив руки в стороны, чтобы удержать равновесие, и почему-то шепотом спросила у мужчины:

— Что это было?

Кошмарик нахмурился и резко посмотрел назад. Мертвяки стояли на своих местах, зато гули после толчка с истеричным визгом заметались по кладбищу. Я-то думала, они летают, оказалось, только крылья приподнимают и чуть парят над землёй. Странные существа.

— Неприятности, сладенькая, — наконец соизволил ответить некромант. — Это большие неприятности.

Маг поднял руки, и зелёные жгуты послушно прыгнули ему в ладони, превращаясь в невероятно длинные горящие плети. Вот бы и мои тоже, в смысле, назад вернулись.

— И-и? — поторопила я его.

— И направляются они к нам.

Землю тряхнуло во второй раз. Я с трудом удержала равновесие. Что это такое? Что это может быть?

Последовало несколько сильных толчков и земля начала трястись чуть меньше, но чаще. Это стало походить на шаги. Я посмотрела в ту сторону, что и маг, и в свете широкой молнии увидела Это. Оно напоминало движущийся холм или оплыв земли. У него была голова, но не было волос и ушей, было лицо, но не было глаз и носа, зато был огромный жабий рот, который оно приоткрывало, чтобы провести по подбородку мерзким чёрным языком. У существа отсутствовала шея, а сразу за грудной клеткой начинался невообразимых размеров живот, и где-то там, под ним, находились ноги. И, к моему ужасу, оно бодренько шло к нам.

— Боже, оно движется! Оно идёт прямо сюда!

— Боюсь, что да.

На фоне моего испуганного голоса, голос некроманта прозвучал почти буднично. У меня же началась настоящая паника.

— Боже, что нам делать?! Я ничего не умею! Я бесполезна! Я никчёмный маг! Зачем меня забрали с Земли?! Я ничего не умею!

Некромант тяжело вздохнул, подошел ближе и с ленцой заговорил, с каждым словом зарождая в моей душе искреннее восхищение, грозящее перерасти в бурное обожание:

— Сладенькая, как насчёт того, чтобы упасть в обморок, а я тут всё зачищу? Боюсь, твоя психика не готова к такому зрелищу. — Он начал наматывать часть зелёной плети себе на руки. — Согласна?

Закончив наматывать, мужчина пристально посмотрел на меня и я, как если бы он задал самый важный вопрос в моей жизни, с чувством ответила:

— С удовольствиям!

И впервые за наше жутковато-странное знакомство улыбнулась.

— Какая же ты... — выдохнул он мне прямо в лицо, оказавшись снова неприлично близко и приобняв за талию. — Не будь у нас всей этой ерунды — женился бы. Серьёзно. Прямо здесь и сейчас.

Я тут же представила себе перспективу выйти замуж за некроманта: ночью, на кладбище в окружении мертвецов и монстров, и сказала с убийственной честностью:

— Лучше в обморок.

Некромант хмыкнул, и от второго его поцелуя у меня перехватило дыхание, подкосились ноги и вылетели все мысли из головы, так что я не только не возмутилась, когда почувствовала, что из меня пьют силу, но и сама щедро "плеснула сверху", пока проснувшаяся двухголовая сущность укоризненно не заявила: "А не жирно ли будет?" и, захлопнув канал, утянула в спасительный обморок.

* * *

Когда я открыла глаза, у меня возникло чувство dИjЮ vu. Я лежала в темноте на жёсткой постели, укрытая одеялом и Оли рядом не было. Неужели мне всё это приснилось?!

— Оля! — позвала я сиплым голосом.

— Очнулась. — Тут же вспыхнули надо мной "светлячки" и к постели подошла тётя Мора. — Как спалось?

— Я спала? — подняла я удивлённый взгляд на хозяйку.

— Сейчас да, а когда тебя принесли — валялась в обмороке, — женщина хмуро покачала головой: — Зачем ты вообще на кладбище потащилась? Некроманта увидела и сразу в обморок. Не стыдно тебе? Будущая магиня...

Я немного опешила от ее напора, но уяснила две вещи: во-первых, встреча на кладбище мне не приснилась, во-вторых, ни о моей инициации, ни о монстрах, ни о поцелуях никто, кроме нас с некромантом не знает. Это радует.

— Где Оля? — шмыгнула я носом и попыталась подняться.

— Лежи, непутёвая. Здесь она. Спит наверху.

— Я хочу её видеть.

Тётя Мора сердито сдвинула брови.

— Утром увидишь. Лежи.

— Я...

— Лежи. Сейчас настойку принесу.

Хозяйка отошла к столу и вернулась с бутылочкой из тёмного стекла, в которой плескалась маслянистая жидкость. Откупорив пробку, тётя Мора налила в ложку настоя и протянула мне.

— Держи, сейчас запить принесу.

Настойка пахла травами и, судя по тому, что воды принесли мне целую кружку, была дюже невкусная.

— Пей, пей. К утру простуду как рукой снимет.

Сморщив нос, сунула ложку рот и чуть не выплюнула всё обратно. Настойка оказалась невыносимо горькой, но было поздно идти на попятную, и я проглотила лекарство, запив его водой.

— Вот и умница, — улыбнулась тётя Мора, протягивая мне леденец на полочке: — Держи.

Посмотрев на леденец, я с недоумением покосилась на хозяйку.

— Держи, говорю. — Хозяйка сунула леденец мне в руку.

Не стала спорить, и сквозь травянистую горечь разобрала, что презентованная сладость совсем не сладкая, а кислая.

— Оля, она...

— Вот заладила, — всплеснула руками тётя Мора, — Оля-Оля. Спит твоя Оля. И ты спи. Утром поговорим.

Но как заснуть, когда меня мучают вопросы. Куда и зачем пошла Оля? Где нашел её маг? Почему нить перестала работать? Что стало с некромантом? Сошлись ли наши силы или он где-то там и ему плохо?

Я не могла уснуть, хотя хозяйка давно похрапывала за столом, положив руки под голову. Пережитое на кладбище не давало покоя, поэтому даже тихий скрип половиц заставил открыть глаза и щёлкнуть пальцами.

— Ой! — пискляво вскрикнула наша потеряшка и отшатнулась от светлячков, которые спланировали на нее с потолка.

— Мне сказали, ты спишь, — сварливо пробурчала я, мысленно облегчённо выдохнув: "Жива".

— Мне не спалось. Ты как?

— Немного простудилась. Где ты была? Я волновалась.

— Мне рассказали. Прости, — потупилась Оля. — Я не специально.

— Где ты была?

— У Галины

— Зачем? — удивлённо приподняла я брови.

— Не знаю, — девочка сделала смущённо-расстроенную моську. — Когда она на меня накричала, я всё забыла.

Я покачала головой, говорить о том, что её второе пророчество начало сбываться, мне резко расхотелось, тем более, что хозяйка начала похрапывать через раз, подозрительно затихая, словно прислушиваясь к тому, о чём мы с Олей разговариваем.

— Забирайся, — откинула я край одеяла, и когда шестилетка радостно приняла моё приглашение, пощёлкала пальцами, чтобы погасить светлячки. — Завтра поговорим.

* * *

Завтра наступило раньше, чем я ожидала.

? Вставай, — тряхнули меня за плечо.

Я даже не сразу сообразила, кто меня будит, а узрев сердитую морду Элиса, мысленно пожелала ему провалиться в ад, прямо здесь и на этом месте. К сожалению, проваливаться маг не пожелал и снова тряхнул меня за плечо.

— Вставай, я сказал.

— Отстань, — отмахнулась я от него. — Я болею.

— Простуда не болезнь. Сама виновата. Вставай.

Я с неохотой взглянула на мага и нахмурилась. Мне не понравился его взгляд. Злой он какой-то. Серьёзно, словно я за ужином его порцию съела. Я провела рукой по месту, где спала Оля, и смутно припомнила, что чуть ранее её разбудила тетя Мора и увела кормить животину, а меня, как болезную, пожалела и оставила дома.

— Я долго здесь стоять буду? Вставай.

Меня грубо вытряхнули из постели, но не рассчитали, что простуда у всех проходит по-разному, я, например, слабею и становлюсь вялой, так что моя тушка почти пала к его ногам, вызвав у Элиса очередной приступ раздражительности.

— Стой прямо! Хватит цепляться!

— Я же сказала: я болею.

Мужчина зло пробурчал что-то себе под нос, нарисовал закорюку у меня перед лицом и ткнул двумя пальцами в переносицу. От этого или от чего еще я тут же начала чихать. Элис увернуться не успел.

— Чтоб тебя, — скривился маг.

— Спасибо, — прогундосила я, — мне лучше.

Простуда не прошла, но почувствовала я себя гораздо лучше, по крайней мере, от мага отцепилась.

— Одевайся, — последовал очередной приказ.

Я насторожилась. Высокий, худощавый маг с длинным узким носом, светло-серыми глазами, длинными, мышиного цвета нечёсаными патлами и вечно поджатыми губами, не выглядел любителем шуток, он выглядел как человек мелочный и злопамятный, и это меня напрягало.

— Зачем?

— Прогуляемся, — буркнул Элис.

— Зачем?

— Мне надо проверить.

— Что проверить?

Я начала подумывать: не закричать ли мне во весь голос, но Элис почувствовал настрой и тихо пригрозил:

— Только посмей, — после чего ткнул пальцем в лежащую на лавке стопку одежды. — Одевайся. Быстро!

Не дожидаясь, пока Элис совсем озвереет, взяла стопку и ушла за ширму. Одевалась долго. О-очень долго. Тянула, как могла.

— Живее! — прикрикнул маг, быстрыми шагами протирая пол за ширмой.

Я еще раз сняла и надела: бельё, блузку, штаны, носки; повертела в руках плоский кругляш-медальон на кожаном ремешке, с желтовато-зеленым камнем в центре, которого до прошлой ночи у меня не было. Достала из сумки украшения, примерила, убрала в сумку, достала горсть кулонов на похожих шнурках и выбрала из них три подходящих по стилю. Увы, несмотря на все мои старания, ни хозяйка, ни Шэндар не объявились, а Элис окончательно вышел из себя:

— Сколько можно! — схватил он меня за руку чуть выше локтя и выдернул из-за ширмы.

На что я сердито буркнула:

— Я готова.

Смерив меня злобным взглядом, маг прошептал очередную непонятную галиматью, после которой черный кулон-треугольник на его шее слегка засветился, после чего мужчина резко потребовал:

— Заведи руки за спину.

Я хотела возмутиться, но мои руки немыслемым образом послушались его и маг удовлетворённый зрелищем моего вытянувшегося лица, усмехнулся:

— Чтобы не сбежала. Иди вперед.

И я пошла, мысленно покрывая мерзкого мага слоями нелитературной брани. Внутри всё бурлило. Я ждала, что Сила проявит себя, но так же сильно боялась, что не справлюсь с ней, поэтому всю дорого успокаивала себя мыслями, что, когда хозяйка вернётся домой, она обязательно увидит, что меня нет, позовёт Шэндара, и он найдёт меня и разберется с Элисом. Словно арестантка я шла туда, куда указывал маг, чувствуя спиной тяжёлый и от того неприятный взгляд. Что нужно ему от меня?

— Стой. Мы пришли.

"Куда?" — дернувшись, подняла я голову и заозиралась. Узнала ворота. До кладбища осталось метров семь-восемь, и я ядовито поинтересовалась.

— Ты что, прикопать меня собрался?

— Тебя?— удивился маг, окинул брезгливо-надменным взглядом, после чего фыркнул:— Больно надо.

Я, наконец, повернулась к нему лицом.

— Тогда зачем мы здесь?

Маг неопределенно пожал плечам.

— Проверить.

— Что?

— Иди вперед.

Игнорируя моё желание стоять, ноги двинулись в указанном направлении.

— Не ко мне, — скривился Элис. — Стой.

Я встала. Стою. Вот кто мне скажет, что он от меня хочет?

— Развернись.

Развернулась, краем глаза отмечая шевеление у ворот на кладбище. Посетители? Я постаралась не выдать магу своей радости. Уверена, измываться надо мной при свидетелях он не станет, нужно только привлечь их внимание.

— Развернулась, — как можно громче, но не так, чтобы подозрительно, произнесла я. — Что дальше?

— Иди вперед.

Хорошо, иду. Но не успела сделать и пяти шагов, маг крикнул:

— Стой! Повернись.

Повернулась. На лице мага недоумение вперемешку с недоверием.

— Иди ко мне.

Иду. И снова пять шагов.

— Стой. Повернись.

И так раз двадцать, если не больше. У меня уже пот по вискам потёк, а Элис всё продолжал гонять меня туда-сюда, и выражение его лица менялось от изумления до неверия и от восторга до ужаса. Ощущение было, словно меня на тюремную прогулку вывели. Руки за спиной, конвоир,— чтоб его, заразу, комары закусали — маг, и площадка пять на пять шагов.

— Может, хватит?

— Еще раз.

— Я устала.

— Иди ко мне.

— Господи, как же ты мне надоел, — простонала я и жалобно провыла: — Кто-нибудь! Ну, хоть кто-нибудь! Помогите мне!

— Стой, — в очередной раз приказал маг.

Обречённо вздохнув, я замерла в ожидании, но приказа не последовало, вместо этого Элис прислушался, поднял взгляд повыше моего плеча, побледнел и начал осторожно отступать назад.

— Ты, — почему-то полушёпотом сказал он.

Я флегматично пожала плечами.

— Я.

— Иди ко мне.

Ноги автоматически послушались, но сиплый голос за спиной, заставивший вздрогнуть от неожиданности, с натугой произнёс:

— Стой.

И мои ноги остановились.

— Иди ко мне! — громче приказал Элис, продолжая пятиться.

— Стой, — повторил нечаянный доброжелатель.

— Беги! — закричал маг, развернулся и дал дёру.

Такое поведение мужчины меня, честно сказать, удивило, закралось подозрение, что мой спаситель может оказаться не спасителем вовсе. Радовало одно — после побега мага моё тело снова начало меня слушаться. Я повернулась к неизвестной опасности лицом, и скорей всего, тоже побледнела. Передо мной стоял очень высокий сухопарый старик в дырявой серой рубахе навыпуск, зелёных ободранных штанах, с пустыми белесыми глазами, частично облезшей седой шевелюрой и трупными пятнами по всему лицу.

— Здрс-сте, — попятилась я от него.

Но только сделала шаг в сторону, мертвец "ожил" и двинулся на меня. Я взвизгнула и постаралась поступить так же, как и маг — сбежать, но моё везение и в этот раз меня подвело: я поскользнулась и уселась в лужу.

— Помощь, — просипел мертвец и галантно протянул руку.

Взглянув на покрытую трупными пятнами длань, я как можно вежливее отказалась:

— Спасибо, я сама.

Выбравшись из лужи, в очередной раз убедилась, что волшебный мир за что-то меня невзлюбил. Мертвец не проявлял агрессии, но только я делала шаг в сторону домов, тут же загораживал дорогу.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила я, устав безрезультатно пытаться обойти шустро жмурика.

— Помощь, — ответил он и указал на кладбище.

— Я не некромант. Чем я могу тебе помочь?

— Помощь, — повторил мертвец.

"Н-да, не шибко разговорчивый", — подумала я, посмотрела на дорогу, ведущую в село, потом на непреклонного мертвеца, и с вдохом кивнула.

— Хорошо. Веди. Посмотрим, чем я смогу тебе помочь.

Доковыляв до кладбища, узрела сцену, от которой у меня непроизвольно дёрнулись губы, и вырвался нервный смешок. На кладбище кипела работа. Покойники разной степени свежести вскапывали, рыхлили, выпалывали и чистили свои могилы. Более крепкие ходили с деревянными носилками и собирали крупный мусор, шустрые бегали между могил и снабжали мертвых коллег необходимым инструментом, не хватало разве что парочки транспарантов с лозунгами: "Даёшь субботник на кладбище!" и, пожалуй, "Мертвец, восстань! Твоя могила в твоих руках!"

Узрев нас, один из шустриков подхватил очередной комплект садового инвентаря и поспешил снабдить нас инструментом. У мертвеца отсутствовали глаза. Полуголый, худой как щепка, скорей всего подросток при жизни, мертвец протянул мне кривую лопату и грабли. Охнув, я отшатнулась, но остановилась, проглотила слюну, вздохнула и тут же закашлялась. Прикрыла нос рукавом. Всё-таки мертвые жутко воняют.

— Полегче нет? — глазами указала на лопату. — Я болею.

Живчик кивнул и убежал на другую сторону кладбища, где находилась небольшая постройка, напоминающая сарай. Вернулся мертвец с тяпкой и маленькой лопаткой для посадок.

— Сойдёт, — вздохнула я и взяла инструмент.

Высокий дедок проводил до могильной чаши и указал на подозрительно знакомые следы от сапожек, пересекающие угол земляного холмика, на котором стояла каменная ёмкость, которую я ночью по незнанию приняла за урну. Чтобы убедиться в своей догадке, приставила ногу к ближнему отпечатку. Н-да, некрасиво получилось.

Я посмотрела на деда, который продолжал стоять надо мной, как грех над душой, и задала уточняющий вопрос:

— Это всё, что мне нужно сделать? Разровнять могилу?

Надеюсь, что дерево сажать меня не заставят.

— Да, — сипло ответил мертвец и указал на следы.

— Хорошо, я это сделаю.

Но только я принялась за дело, а мертвый дедок присоединился к выносу мусора с кладбища, кто-то ехидным голоском пропел у меня над головой:

— Давай-давай, чтобы гладенько было.

Основное, что я уяснила — мертвецы не разговаривают. Даже дед говорит с трудом и только со мной, а с мертвецами молчит, поэтому обойти вниманием обладателя голоса я не смогла. Подняв голову, увидела нечто кружевное, белое и похожее на оборки. Приглядевшись, поняла, что не ошиблась — над моей головой зависла пышная многослойная юбка, из-под которой, по логике вещей, должны были торчать ноги. Ног не было. Да и сама юбка выглядела так, словно её сшили из тумана. Сердце в груди ёкнуло.

Мама.

Какая я тебе мама?! — возмутилась обладательница тела без ног. — Ровняй, давай! Не отвлекайся.

После такого заявления мой страх как рукой сняло.

— Ты чё сказала? — встала я, чтобы рассмотреть призрачную особу, посмевшую на меня наезжать.

— Что-о? — вытаращилась на меня белокурая девица с глазами столь синими, что на секунду я залюбовалась.

Смотря на хрупкую, почти неземную красоту мёртвой девицы, я остро ощутила несправедливость бытия. Я-живая: бледная, лохматая, мокрая и злая, а она-мёртвая: розовощёкая, нарядная и надо мной издевается.

— Чё слышала? — С расстройства проворчала я и указала лопаткой на землю. — Твоя могила?

Девица стушевалась и медленно кивнула.

— Моя.

Я кривенько усмехнулась и чисто из вредности поддела:

— Серьезно? На местную не похожа.

Моё замечание её задело. Девица вздернула нос и высокомерно заявила:

— Не твоего ума дело.

— Не моего, — согласилась я, но взглядом зацепилась за знакомые серёжки и громко воскликнула: — Эй, это моё!!

От моего крика девица вздрогнула и поспешила прикрыть уши. На изящной руке блеснуло знакомое кольцо.

— И это!

— Хватит! Хватит! — затрясла она головой. — Было твоё, стало моё. Ты сама мне их пожертвовала.

— Я-а? Что-то не припомню такого.

— Вот, — показала она мне мой фонарик. — Ты мне еще эту вещь положила. Только я не знаю, что это.

— Фонарик, — скуксилась я, поняв, что вернуть его не получится.

В глазах призрака появился интерес.

— Это украшение?

— Нет, это фонарик. Он светит.

— Зачем? — нахмурилась призрачная девица.

— Что — зачем?

— Зачем он светит?

Я задумалась.

— Чтобы видеть в темноте.

Для меня это было само собой разумеющееся, но девица удивилась:

— Зачем? Для этого есть ночное зрение.

Подумав, я ответила:

— Он для тех, у кого его нет. Оставь себе. И украшения тоже.

В носу засвербело, но как ни старалась, я всё равно чихнула.

— Болеешь? — участливо поинтересовалась призрачная девица.

— Простудилась.

— Зря ты столько отдала.

— Чего? — потерев нос рукавом, подняла взгляд и чуть не села на попу.

Призрак парила в горизонтальной плоскости над землёй и пристально смотрела прямо на меня.

— Силы, — пояснила девица. — Маги редко болеют.

Я нахмурилась, вспоминая, часто ли я болела в детстве.

— Тебе еще повезло — приличный маг попался. Честный, — девица покачала пальчиком у меня перед носом: — С другими делиться нельзя.

— Почему?

Девица сделала страшные глаза.

— Опасно.

Только я открыла рот спросить — чем, как призрак заспешила.

— Ой, прости, мне пора. Еще увидимся.

— Подожди!

Но девушка начала таять в воздухе.

— Потом. Всё потом.

Она почти испарилась, но, вспомнив что-то важное, вернулась в первоначальное состояние.

— Совсем забыла, — Она театрально коснулась пальчиками своего лба. — Амулет.

Я непроизвольно положила руку на связку побрякушек, среди которых затерялся таинственный кругляш. Девушка кивнула.

— Да, он. Не снимай, — кивнула и тут же испарилась.

После исчезновения призрака на кладбище стало как-то подозрительно тихо. Приподнявшись с колен, я поняла почему. Перестав работать, мертвые, словно куклы-марионетки, замерли в нелепых позах, и только головы их были повёрнуты в сторону главных ворот. Воткнув лопатку в землю, я встала, чтобы увидеть, кого принесла нелёгкая. Оказалось, что Шэндара.

Глава 3

О пользе и вреде новых знакомых

— Шэндар, нет! — закричала я, увидев, что маг собирается атаковать ближайших к нему мертвецов.

Пришлось забыть об усталости и побежать наперерез. Мертвецы пока бездействовали, но что-то подсказывало мне, что это ненадолго.

— Шэндар, не трогай их!

Мужчина замер со световым шаром в поднятой правой руке. Он удивлённо моргал, словно не верил, что это я.

— Не вреди им, — попросила я и встала между ним и мертвецами, раскинув руки в стороны. — Не надо.

Вид у мага был озадаченный.

— Ты жива?

— Да-а... — неуверенно протянула я и уточнила: — А что? Не должна?

— Элис... — заговорил маг, но увидев мою кислую мину, замолчал.

Качнув головой на световой шар, я попросила:

— Убери это. Они ничего плохого не сделали.

Шэндар напряжённо посмотрел на застывшего в сгорбленной позе безглазого паренька.

— Аня, это мертвецы.

— Я знаю. Поэтому убери это.

Маг колебался, поэтому пришлось добавить в голос твердости.

— Пожалуйста, — и, посмотрев на сжавшего черенок лопаты мертвеца, добавила: — Ты их нервируешь.

Я скорее почувствовала, чем услышала его шаги. Повернув голову, убедилась, что рядом встал тот самый старик. Увидев его, глаза Шэндара стали испуганно-несчастными, в них так и читалось: "Нет, этого не может быть. Я не верю".

— Шэндар, — просипел старик.

Лицо мага стало совсем несчастным.

— Дед.

Я озадаченно перевела взгляд с Шэна на мертвеца. Нелегко было признать в этом плешивом старике родственника мага, но одну общую черту я нашла сразу — родинка на левом веке.

— Дай закончить, — слова давались мертвецу нелегко.

— Закончить? — Шэндар притушил свет шара. — Что закончить? Дед ты умер! Я всё сделал, как ты хотел. Я...

Старик захрипел, пытаясь заговорить, но я опередила:

— Шэн, он не об этом. Он просит не мешать им и дать закончить уборку, — я посмотрела на мертвеца и спросила: — Верно?

Старик кивнул и с натугой просипел:

— Закончить.

Я взглянула на Шэндара, который смотрел на мертвеца с неприкрытой болью. Было видно, как сильно он любил своего деда. Маг тосковал, но по живому существу, а не по мёртвой оболочке. Нужно срочно уводить его с кладбища, поэтому я обратилась к его родственнику с вопросом:

— Я могу идти?

Мертвец медленно кивнул, но меня интересовал и другой вопрос:

— Вы когда закончите, уйдете?

Старик снова кивнул.

— Да.

Я подозрительно сощурилась, хотя и понимала, что пытаться воздействовать на мертвеца подобным образом смешно.

— Совсем?

— Да.

Утвердительно кивнув собственным мыслям, я подхватила Шэна под локоток и потянула к выходу. Деморализованный маг не сопротивлялся.

— Тогда мы пойдём. Пухом вам земля и покойтесь с миром, — искренне пожелала я и помахала мертвецу ручкой.

Покинув кладбище и дойдя до злополучной лужи, я попросила Шэндара меня подождать.

— Что ты делаешь? — нахмурился он, наблюдая, как я упорно хожу туда — сюда по протоптанной мною же дорожке.

— Не понимаю, — встала я посередине. — Вот, скажи, когда я хожу туда-сюда, что-нибудь происходит?

— Ничего, — покачал головой Шэндар.

— Тогда скажи мне, зачем Элис вытащил меня из постели и заставил ходить именно здесь?

Шэндар заметно напрягся и попросил:

— Пройдись еще раз.

Я прошлась, а когда обернулась, поняла, что что-то не так. Шэндер выглядел сердитым, еще не злым, но близко к тому.

— И долго он тебя туда-сюда гонял?

— Долго. Всё утро, — пожаловалась я. — Пока твой дед не вмешался.

— Яс-сно, — прошипел маг.

— Что происходит, Шэн? — подошла я к магу, хлюпая мокрыми сапогами. — Со мной что-то не так?

— С тобой?! — удивился мужчина. — С тобой всё в порядке.

— Тогда я не понимаю. Зачем всё это?

Шэндар потер переносицу и снизошёл до объяснений.

— Твоя стихия огонь. У Сил Тьмы и Огня очень необычные отношения. Они как бы нейтральны друг к другу, но огонь способен очищать тьму и быть для него незаметным, а тьма способна стать частью огня и тем стать для него незаметной.

Я честно попыталась понять, к чему он клонит, но сдалась:

— Не понимаю.

— Ночью ты прошла сквозь барьер Элиса, и он этого не заметил, впрочем, как и ты.

Сурово сведя брови, я вернулась к дорожке и постаралась почувствовать, что не чувствовала до этого.

— Аня, что ты делаешь? — с тяжёлым вздохом спросил Шэн, подойдя к луже.

— Если есть барьер, то должно быть сопротивление, не может быть, чтобы я ничего не чувствовала. — Я упрямо вздёрнула подбородок. — Хочу понять. Вдруг это важно.

Маг страдальчески закатил глаза.

— Аня, всё, что ты почувствуешь — это дуновение ветерка.

Наконец сообразив, что без внятных объяснений я отсюда не уйду, Шэндар махнул рукой:

— Отойди.

— Куда?

Маг начал сердиться. Я мысленно улыбнулась. Всё лучше, чем шок от встречи с покойным дедом.

— В сторону. Я покажу тебе, что происходит, когда я прохожу сквозь барьер. Смотри внимательно.

Ожидая интересного зрелища, я приготовилась смотреть, но была сильно разочарована, когда ничего фееричного не произошло. Где-то посередине моей дорожки вокруг Шэна на долю секунды появился тонкий чёрный ореол, маг поморщился, и всё закончилось.

— Видела? Это следящий барьер, не защитный, — Шэндар о чём-то вспомнил и заспешил: — Пойдём, надо найти Элиса. Пока он панику не поднял.

— Зачем Элису поднимать панику? — остановилась я, чтобы перевести дыхание, так как от быстрой ходьбы запыхалась. — Ты здесь, я жива, мертвецы упокоятся. Не вижу причин для паники.

— Ты жива, — остановился Шэн. — Но в каком виде!

Пожав плечами, я в очередной раз сдала мага.

— Это Элис. Когда он сбежал, я тоже попыталась сбежать, но поскользнулась и упала в лужу. Я думала, он маг...

— Он маг, — раздражённо перебил меня Шэндар, словно моё заявление его обидело. — У Элиса стихия Тьма, у меня Свет. Он сильнее ночью, я днём.

— И что?

Шэндар тяжело вздохнул, закрыл глаза, собираясь с мыслями. Возникло ощущение, что разговор об Элисе Шэндару не совсем приятен, но поделиться хочется.

— Понимаешь, когда Элис что-то не понимает, он становится невыносимым, бесцеремонным и чрезмерно навязчивым. Элис во всём и всегда желает докопаться до сути, и ему всё равно, каким образом.

— И как это связано?

— Он не закончил обучение. У него запрет на использование альтернативных источников силы, только темнота, — Шэндар с укоризной посмотрел на меня. — А накопитель ты сломала.

Честно сказать, я смутилась, но прокрутив в голове всё сказанное, рассердилась, и было из-за чего!

— Хочешь сказать, я была у него вместо подопытной крысы?! Серьёзно?! — Получилось чуть более визгливо, чем хотелось бы, но вот такая женская истерика во всей своей неприглядной красоте. — И ты ещё пытаешься пристыдить меня сломанным накопителем?!

— Аня.

— Нет. Мы сейчас найдём Элиса, и я выскажу ему всё, что я о нём думаю.

— Аня, стой. Ему и так постоянно достаётся, если ещё и ты...

Но я не слушала, развернулась к Шэндеру спиной и пошла вперёд, ещё помня дорогу до дома тёти Моры.

— Думаешь, меня это волнует?! Я больная, едва стою на ногах, а ему приспичило поэкспериментировать!!...

Произносимое Шэндаром заклинание я каким-то образом услышала и узнала, но среагировать не смогла. Не знала как.

— Прости. — Мужчина подошёл и взял меня за руку. — Он мой друг. Не расстраивайся, я поговорю с ним. Идём.

И я пошла, но не по своей воле. Как же меня злит этот магопроизвол. Придушила бы обоих.

* * *

Естественно, поговорить с Элисом мне не дали. Жаль. Лицо ему я бы подпортила с большим удовольствием. Экспериментатор хренов. Но когда мы подошли к дому тёти Моры, выяснилось, что панику тёмный маг всё-таки поднял, но несколько иную, чем предполагал Шэндар. Местных Элис не потревожил, но использовал сломанный накопитель и послал сигнал тревоги в город. К нам на помощь прислали сразу трёх магов: двух боевых и одного некроманта. Последний меня заинтересовал, но скинув капюшон, я с разочарованным вздохом узрела плешивого безбородого старика, никаким образом не похожего на ночного кошмара.

Все трое тут же насели на Шэндара, выясняя причину вызова, а так как я находилась рядом, то узнала, что именно Шэн был назначен старшим и нёс ответственность за всех нас, включая Элиса. Похоже, темного не любили, иначе как объяснить брезгливо-недовольную интонацию, которую использовали маги, когда говорили о нём. И, пожалуй, я бы его пожалела, если бы не одно "но". Элис настоял, чтобы всех пробудившихся перебросили в город немедленно, ждали только меня и Шэндара.

После таких известий я вспыхнула словно спичка, разорвала оковы подчинения и возмущенно возопила:

— Что-о?!! Сейчас?? Нет, нет и еще раз нет!

— Аня? — удивился Шэн.

Остальные же маги так увлеклись допросом, что подпрыгнули от неожиданности. На меня посмотрели три хмурых мужских лица. Первым оклемался старичок-некромант и быстро убрал руку за спину, пряча в ней что-то фиолетовое — по-моему, смертельно-опасное. Второй раз за день я почувствовала, что побледнела или побелела, смотря, с чем сравнивать.

— Милочка, — неприятно сюсюкательным тоном обратился ко мне маг, — вас что-то не устраивает?

— Мне нужно умыться и переодеться, — ответила я, стараясь не пятиться от колких взглядов. — Я не могу сейчас.

Меня окинули брезгливо-придирчивым взглядом, фыркнули и заявили:

— Это ваши проблемы, милочка. Захотели приключений на мягкое место, вот вы их и получили.

От насмешек в глазах старших магов я вспыхнула и посмотрела на Шэндара, который был оттеснён за их спины. Тот усердно делал большие глаза и отрицательно мотал головой. Мне убедительно рекомендовалось прикусить язык, что я и сделала. В данный момент эти трое пугали меня больше, чем мертвецы на кладбище. А некромант продолжил:

— Учитесь отвечать за свои поступки, милочка. Собирайтесь или пойдёте до города пешком.

Заметив, что я стою на месте, только по причине невозможности обойти магов, Шэндар подошёл сам, ухватил меня за локоть и провёл между двумя высокими боевиками.

Закрыв дверь, Шэн тихо спросил:

— Как ты это сделала? Как ты освободилась?

Я пожала плечами. Откуда мне знать?

— Разозлилась. Посмотри на меня. Какой тут может быть город?

— У тебя есть десять минут.

— Этого мало.

Шэндар мотнул головой, явно намекая на мужчин во дворе.

— Хочешь поспорить?

— Не-ет, — передернула я плечами.

— Тогда собирайся, — и громко позвал: — Тётя Мора!

— Шэн, что происходит? — подошла к нам хозяйка, но напуганной она не выглядела, скорее озабоченной и встревоженной. — Аня, что с тобой случилось?

— Иди, — поторопил меня маг. — У тебя мало времени.

— Шэн, — нахмурилась хозяйка.

— Я всё объясню. Где Оля?

— Наверху.

— Позови её.

Пока наспех пыталась умыться и переодеться в сухое, я слушала, как Шэн рассказывает о том, что увидел на кладбище, на что тётя Мора заявила, что всё знает, ведь ночью принёс меня именно отец хозяйки, то есть дед Шэндара, и они худо-бедно поговорили. От этой новости я чуть не захлебнулась в деревянной бадье для умывания. Как хорошо, что я была без сознания.

— Аня! — сбежала с лестницы растрёпанная шестилетка. — Где ты была?

Я отфыркнулась и утёрлась полотенцем.

— Собирайся, нас отправляют в город.

— Уже? — расстроилась Оля.

— Да.

Оля придирчиво заглянула мне в лицо и сказала:

— Ты выглядишь как покойник.

На что я без обид грустно усмехнулась:

— И чувствую себя так же.

Подошёл Шэндар.

— Готовы?

— Нет, — слаженно ответили мы.

Маг взглянул в наши грустные лица и попросил:

— Не злите их. Чтобы они ни говорили — молчите.

При этом смотрел исключительно на меня. Я поморщилась, но согласилась:

— Хорошо— хорошо. Постараюсь не отсвечивать.

Шэн либо не понял, либо не поверил, но махнул рукой и вышел во двор. Я искренне поблагодарила тётю Мору за гостеприимство, закинула наши с Олей сумки себе на плечи и тоже потопала на выход.

К этому времени маги обо всём договорились. Когда пробудившихся собрали вместе, я поняла, что насмешек не избежать. На меня смотрели кто с недоумением, кто с жалостью, а кто и со злорадным ликованием.

— Из какой могилы ты вылезла? — усмехнулась Галина, по-пацански пожёвывая кончик травинки.

Хотелось ответить, но я прямо-таки почувствовала взгляды прибывших магов, и с горечью проглотила язвительный ответ. Сейчас мне лучше не привлекать их внимание.

— Что молчишь?

— Отстань, — сквозь зубы процедила я.

— Посмотрите на неё-о! — противным голосом пропела Галина. — Наша принцесса не в духе. Что, горошина под периной спать мешала?

Я начала злиться, но неожиданно помощь пришла, откуда не ждали.

— Хватит, — холодно обрубил Элис.

Увидев мага, Галина побледнела и отступила, испепеляя меня злобным взглядом. Элис же возмутительным образом стянул с моего плеча сумку Оли, но когда потянулся за моей, я резко отпрянула.

— Эй!

— Переход отнимет у тебя все силы. Не хочу потом тащить тебя на спине.

Я поискала глазами Шэндара, тот внимательно следил за действиями Элиса. Поймав вопросительный взгляд, мужчина кивнул. Похоже, решение помочь маг принял не по своей воле, а по просьбе друга. Что ж, я не против. Сняв сумку с плеча, отдала её Элису с наставлением:

— Неси её аккуратно.

Выражение лица мужчины стало непередаваемым. Будь его воля, удавил бы лямками от сумок, вон, как сильно сжал.

— Не зазнавайся, — предупредил он. — Шэн не будет опекать тебя вечно. Наше дело — переправить и отправить на распределение, дальше за ваше воспитание возьмутся опекуны и наставники.

Я удивлённо приподняла брови.

— Опекуны?

— Родственники, — криво усмехнулся Элис. — Но если у тебя их нет...

Мне как холодной рукой по спине провели. Я вздрогнула и зло прошипела:

— Мои родители живы.

— Но живут в другом мире, и значит, твоим опекуном станет либо дальний родственник, либо твой муж.

И так многозначительно усмехнулся, что я сразу заподозрила неладное. На что это он намекает? Что на самом деле представляет собой замужество по договору?

— Все готовы? — прогремел голос старшего мага одного из боевиков.

Вопрос был формальностью, так как ждать нас не собирались, он служил сигналом, чтобы все умолкли и приготовились к переходу. Когда второй боевик начал подзывать пробудившихся по двое, Элис вдруг снизошёл до объяснений.

— Они открыли пульсирующий портал. Будут перебрасывать нас попарно.

— И что?

— Держи эту, — маг глянул на Олю, — крепко. Войдёшь в портал, постарайся не глазеть по сторонам. Когда почувствуешь импульс — беги.

— Какой импульс? — С тревогой вытянула я шею, чтобы увидеть, как первая пара вошла в красновато-оранжевый пульсирующий тоннель. — Куда нам бежать?

— Вперёд.

— А если пропустим импульс? Что с нами будет?

— Вышвырнет назад. Обеих.

Я круглыми глазами уставилась на мага.

— Я предупредил, — усмехнулся Элис.

Он серьёзно? Похоже, что да. Я опустила взгляд и посмотрела в большие испуганные олины глазёнки, и спросила у мага:

— А можно нам поменяться парами?

— С ней никто не пойдёт. — Уголки губ у мужчины нервно дёрнулись. — Как и с тобой.

Внутри у меня всё сжалось. Что это значит?

— Почему?

Элис встал напротив, загородив нас от любопытных взглядов остальных пробудившихся.

— Скажи спасибо Шэндару. Он так часто говорил, какая ты необычная девушка и что мне надо перестать на тебя злиться, что некоторые заочно тебе возненавидели, — Элис повернулся к быстро редеющей толпе. — Посмотри на них. Они все друг друга знают, и тебе кажется, что они друзья, но это не так. Здесь каждый сам по себе и сам за себя. Это принцип жизни любого мага. Ты не такая, и это твоя слабость — избавься от нее или станешь изгоем.

— Как ты?

Шпилька попала в цель. Лицо мага вытянулось, а через мгновение стало надменно-отрешённым.

— Хуже, — бросил он мне через плечо, направляясь к Шэндару. — Намного хуже.

Шестилетка попыталась меня приободрить.

— Не бойся, всё получится.

Я не была в этом уверена, но взяла Олю за руку и попросила:

— Держи крепко. Не отпускай. Поняла?

— Угу.

— Мы справимся, — улыбнулась я ей.

— Следующие! — прокричал некромант.

В зев перехода вошла последняя пара — боевик и девушка. Остались только мы с Олей.

— Следующие!

Мы неуверенно подошли к схлопнувшемуся порталу. Он подозрительно пульсировал, открывался и закрывался, без разбора глотая всё, что входило, вползало или влетало в него, это к тому, что доверия он у меня не вызывал.

— Живее! — прикрикнул маг.

Я еще крепче сжала руку ребенка и шагнула вместе с ней в портал. Простите, конечно, но у меня возникло ощущение, словно мы попали в кишечник гигантского светящегося червя. Вокруг всё было мягким, блестяще-влажным и подвижным. Наши ноги тут же увязли в тёплой субстанции по щиколотку, но когда мы с Олей с перепугу побежали вперёд, стала твёрдой. Впереди виднелось что-то похожее на выход, поэтому мы туда и устремились, забыв об импульсе и возможном вылете вверх тормашками в обратном направлении. Однако, несмотря на все наши старания не смотреть по сторонам и, не останавливаться, в какой-то момент Оля испугалась. Она громко закричала и отпустила мою руку.

— Оля!

Я остановилась. Ноги немедленно медленно погрузились в мягкую плоть жуткого портала.

— Нет! — Девочка попятилась к светящимся стенам. — Нет!

Она часто затрясла головой, словно пыталась отогнать от себя парочку настырных ос.

— К ней! Быстро! — неожиданно появилась передо мной призрачная знакомая.

— Что ты?...

Красотка сердито свела брови.

— Некогда объяснять. Быстрее!

Я поспешила к перепуганной Оле, обняла её за плечи и прижала к себе. Девочку трясло.

— К стене! — закричала призрачная дева.

Закрыв Олю собой, постаралась вжаться в мягкую субстанцию насколько, насколько это было возможно. Нарастающий гул со стороны, откуда мы пришли, заставил сердце бешено забиться в груди. Призрачная дева вылезла и стены рядом с нами.

— Не двигайся. Что бы ни случилось.

Я кивнула и закрыла глаза, чтобы переждать, когда неведомое нечто пройдёт мимо, и через пару мгновений что-то липкое и обжигающе-горячее жадно лизнуло мою спину и ноги. Я вздрогнула, но устояла, Оля же, наоборот, разревелась и стала сползать вниз.

— Стой! — придержала я её за плечи. — Оля! Да что с тобой такое?!

— Не кричи на неё, — призрачная дева просочилась сквозь влажную стену портала и с состраданием посмотрела на Олю, которая ревела мне в живот. — Она тебя не слышит. Сейчас она видит и слышит иллюзию. На тебя она не действует, потому что ты взрослая.

— Оля, — погладила девочку по плечам. — Всё хорошо. Всё закончилось.

Призрак показала головой.

— Ничего не закончилось. Выводи её. Вместе с ней, здесь, ты в опасности.

— Это, — посмотрела я в сторону, куда нам предстояло идти, — охотилось за ней?

Призрак кивнула.

— Спасибо.

— Отблагодаришь потом. Бери её на руки.

Поморщившись, я отцепила маленькие пальчики от своей одежды.

— Оля, послушай меня, — Я слегка потрясла ребенка за худенькие плечи. — Это не настоящее. Чтобы тебе сейчас ни мерещилось — этого нет. Нам нужно уходить. Я понесу тебя на руках.

Не открывая глаз, Оля замотала головой.

— Не глупи, — раздраженно дёрнула её на себя, — нам нужно отсюда выбираться. Ты слышишь меня?

Что-то невнятно промычав, Оля вытянула вперед руки — значит, слышит. Присев на корточки, я прижала ей к себе.

— Держись крепко. Обхвати мою талию ногами. — Оля как-то обречённо-послушно повиновалась. — Вот так. Как обезьянка.

Обхватив трясущуюся шестилетку двумя руками, я встала, балансируя с ней на неприятно подвижной поверхности и не представляла, что делать дальше.

— Ты должна вызвать его движение, — подсказала призрачная дева.

Я глупо захлопала глазами.

— Импульс, — пояснила она. — Ты должна создать импульс, чтобы портал перенёс тебя на ту сторону.

— Так это Я должна создать импульс?!

Теперь она удивленно захлопала глазами.

— Тебе объяснили иначе?

Я сердито поджала губы.

— Ничего мне не объяснили, только Элис сказал, что я должна дождаться импульса, а потом бежать вместе с Олей вперёд.

— Как глупо, — захихикала она и с самоуверенной улыбкой добавила: — Человеческие маги такие глупые.

Её оговорка не могла не насторожить меня. Если она не человек, то кто?

— Что ты на меня так смотришь? — призрак вздёрнула светлую бровь.

— Ты не человек?

— Нет, конечно.

Окинув её быстрым взглядом, я открыла рот, чтобы спросить, кто она, но одёрнула себя, сейчас неважно, кто она, и вместо неуместного любопытства, попросила:

— Научи.

На красивых губах призрака появилась предвкушающая улыбка, от которой у меня ёкнуло сердце и возникло подозрение, что призрак ждала этих слов.

— Хорошо, — её улыбка стала еще шире и стала напоминать оскал, так как во рту у девы присутствовали две пары небольших клыков, сверху и снизу, но при этом прикус у неё был идеальный. Чёрт! Я так комплекс неполноценности заработаю! — Но потом не жалуйся. Я тебя за язык не тянула.

Подумать не дала снова заплакавшая Оля. Я погладила её по спине и, взглянув на призрак, кивнула:

— Что нужно делать?

После быстрых, но дотошных объяснений, мне с лёгкостью удалось призвать как собственную силу, так и импульс, и все же мне следовало сразу обратить внимание на подозрительный блеск в глазах мёртвой клептоманки. Она предвкушала веселье, и я не разочаровала, с громким визгом прокатившись на мощной волне взбесившегося портала, а далее на попе по деревянной брусчатке, щедро наставив себе синяков и заноз. И будь я проклята, если не услышала в схлопнувшемся портале её заливистый хохот.

— Вот зараза! — процедила я сквозь зубы и расслабила руки.

Чуток переведя дух, похлопала себя по ушам, чтобы убедиться, что не оглохла. Тишина, окружившая нас после перехода, была какой-то неправдоподобной.

Я повертела головой, убеждаясь, что попали мы туда куда надо. Нас выплюнуло на единственный свободный пятачок многолюдной площади, где по определению тихо быть не могло, а было. Я снова похлопала себя по ушам. Нет, с ушами всё в порядке, значит дело в магии.

Приподнявшись на локтях, увидела, что прибывшие перед нами пробудившиеся и маги окружены вооружёнными людьми, и только мы с Олей оказались в стороне. Ребята выглядели напуганными.

Неожиданно стража, а это была именно стража, расступилась и возникла ОНА. Я даже икнула от удивления. Вот это женщина! Огромная! Что вширь, что ввысь, и не то чтобы она была тучная, но необъятная, определённо. Женщина — гора, причём заснеженная, так как поверх коричневого платья был накинут ещё и широкий белый плащ. Когда она направилась к нам, я испытала смешенное чувство ужаса и восхищения. Двигалась она уверенно и целеустремлённо, каждый шаг ощутимо сотрясал землю, а весь вид говорил: "Поберегись, зашибу". Да-а, вставать на пути такой женщины я бы не советовала никому — опасно для жизни. Не убьёт, так покалечит.

Последовал звук лопнувшего пузыря и в наш тихий уголок ворвались звуки.

— Арон! Нарон! — прогремел зычный голос пугающей меня, и не только меня, женщины. — Займитесь девочками. Живее!

К нам тут же подбежали два молодых мужчины в белых балахонах. Оба белокурые, голубоглазые, красивые, я бы даже сказала смазливые, только взгляды у обоих безразличные. Это мне не понравилось, даже у оживших мертвецов я видела больше эмоций, чем у этих двух. Поэтому, когда один из них попытался забрать у меня плачущую Олю, я разъярилась. Не знаю, что блондин увидел в моих глазах, но руки убрал и вопросительно посмотрел на женщину-гору.

— Всё в порядке, девочка, — понизив голос, неожиданно мягко проворковала она, наклонившись над нами. — Они помогут.

— Не отдам, — упрямо покачала я головой, и рукой прижала к себе шестилетку. — Я вам не доверяю.

Женщина распрямилась, вздрогнула и, откинув голову, громко расхохоталась. Мужчины изумлённо воззрелись на неё, затем синхронно на меня и на их лицах медленно начали проступать первые понятные мне эмоции. По крайней мере, я поняла, что мужчины были сосредоточены и не думали, что их могут понять превратно.

— Глупышка, — тепло улыбнулась она. — Отдай Олю Нарону, он снимет с нее иллюзию.

Я запротестовала, но шестилетка вдруг подалась к женщине и жалобно всхлипнула:

— Ба?

В изумлении я уставилась на женщину-гору. Это её бабушка?

Женщина мягко улыбнулась и едва заметно кивнула.

— Можно? — спросил тот, кого, по-видимому, назвали Нароном, и глазами показал на Олю.

Я кивнула и отдала ему трясущуюся тушку шестилетки. Блондин взял её осторожно, поднял и, сделав шаг в сторону, исчез. Просто взял и растворился в воздухе, хотя нет, я всё-таки заметила оставленную им золотистую дымку. Захотелось встать и пощупать воздух, вдруг что-нибудь почувствую, но меня остановили.

— Сиди, — приказала женщина, положив руку мне на плечо. — Ты тоже пострадала. Арон.

— Прошу вас мне довериться, — произнёс блондин и, не дожидаясь моего согласия, наклонил меня вперёд. — Как вы и говорили, госпожа Рэя, прикосновение огненного духа.

Почувствовав прикосновение к голой коже, я вздрогнула. Что стало с моей одеждой? Они сказали — прикосновение огненного духа? Это был огненный дух?

— Сможешь залечить? — в голосе женщины появились тревожные нотки.

— Нет необходимости. — Блондин провёл ладонью по моей спине. — Пара дней — и всё пройдет. Вашей внучке очень повезло. Огненные маги имеют иммунитет к прикосновениям огненных духов. Я восстановлю резерв и подлечу простуду. Вы сегодня ели?

— Арон! — рыкнула на блондина женщина-гора.

На секунду подумала, что оглохну. Блондин смущённо закашлялся и пальцами потыкал в мою лопатку.

— Я у вас спрашиваю, девушка. Вы сегодня ели?

— Нет, — крякнула я, так как распрямиться мне не дали.

— Сходите и поешьте.

— Если дадут, — буркнула я.

— Вам нужно поесть. Вы ослаблены. Поделитесь, кто додумался отправлять вас импульсным переходом в таком состоянии?

Я промолчала, но не потому, что боялась магов, просто после всего случившегося на меня навалилась огромная усталость. Не было ни гнева, ни обиды, только неподъёмная тяжесть во всём теле.

— Сейчас разберусь, — угрожающе произнесла женщина и с невероятной для ее комплекции ловкостью протиснулась между стражами и пробудившимися, желая добраться до старших магов.

Что там произошло, не знаю, но я отчётливо услышала звук удара и вскрик, затем ещё один, после чего по толпе пробудившихся прошёлся удивлённый ропот.

— Госпожа Рэя-а, — обречённо простонал блондин. Его тяжёлый вздох омыл спину холодным воздухом. — Зачем же сразу бить.

— Она всегда такая? — повернув голову, спросила я у блондина.

— К сожалению, — вздохнул блондин.

— У неё всё будет в порядке?

Блондин усмехнулся.

— Что будет с полновластной главой самой влиятельной семьи Брандора, к тому же предсказательницей храма богини Элос? Не переживайте, сегодня она в своём праве. Госпожу Ольгу должны были переправить защищённым порталом, но никак не импульсным. Нам очень жаль, что вы пострадали. И в тоже время мы благодарны вам за спасения нашего пророка. Теперь весь храм Элос в долгу перед вами.

Распрямив спину, я посмотрела на блондина. Глаза чуть раскосые, брови вразлет, нос прямой, губы пухлые, лицо сердечком. В такого влюбиться — да раз плюнуть.

Сердце в груди зачастило. Так, спокойно. Спокойно, я сказала.

— Лучше позаботьтесь об Оле. Сами сказали, что у меня всё пройдет.

— Вам нужен отдых.

— Ага, — Я качнула головой и отвернулась, чтобы посмотреть, что творится за спинами стражей, и отметила интересный момент: площадь, куда нас выкинуло, была достаточно оживлённым местом, но горожане словно не замечали того, что происходит за спинами стражей. Они здоровались с ними, кивали, но ни на секунду не задерживались, а шли дальше, словно не было ничего интересного.

Я встретилась взглядом с одним из стражей и непроизвольно поёжилась. Лицо угловатое, губы тонки, подбородок тяжелый, нос сломан и, похоже, не один раз. Глубокие параллельные шрамы от левого виска к подбородку наводили на мысль, что в прошлом на него напало хищное животное, достаточно крупное, чтобы потягаться с этим высоким мускулистым мужчиной. Однако меня испугал его жёсткий, пронизывающий насквозь взгляд, от которого задёргало спину. Я охнула и отвернулась.

— Болит? — забеспокоился красавчик-лекарь.

Я подняла глаза от грязной брусчатки, чтобы сказать, что всё нормально, но в глазах почему-то раздвоилось.

— Что-то мне нехорошо, — пробормотала я.

— Где болит? — потребовал мужчина.

— Не знаю, — заплетающимся языком ответила я.

Боли действительно не было, только тело вдруг стало очень тяжёлым и его наклонило влево. Голова камнем упала на грудь лекарю, и я начала проваливаться в темноту.

— Девушка. Девушка! Что с вами? Девушка! Госпожа Рэя!

* * *

Из темноты меня выманил дивный аромат курочки под сливочным соусом. Это нежное сочетание сладковатого соуса с нежным птичьим мяском и тонкой ноткой пряных специй пробудил неведомый доселе аппетит, который, затуманив разум, усадил меня прямо, вложил в руки вилку и нож и заставил поглощать пищу богов прямо так, не открывая глаз. Очнулась, когда поняла, что доедаю третью порцию изысканного блюда, а недоуменный юношеский голос сбоку интересуется, не принести ли девушке еще одну порцию, побольше.

— Не надо, — открыв глаза, ответила я.

— Несите второе, — пророкотали справа.

Я медленно, со скрипом, повернула голову. Справа на огромном, под стать ей самой стуле восседала бабушка Оли.

— Кушай, деточка, не стесняйся. Здесь все свои.

— А? — открыла я рот, но не нашлась, что сказать.

— Поддерживаю госпожу Рэю. Вам нужно восстановить силы. Ешьте.

Голова дёрнулась в другую сторону. Слева сидел тот самый блондин, Арон вроде бы. С серьезным видом он переставил пустые миски и пододвинул мне две полные. В глубокой в желтовато-зелёном соусе плавало что-то напоминающее шампиньоны, в другой виднелась горка белых корешков.

— А? — издала я звук ещё более жалобный, чем предыдущий.

Я чувствовала, что в какой-то была совершенно выдернута из контекста событий. Я не помнила, как оказалась здесь, за накрытым столом, в компании двух относительно незнакомых людей. Это если не пугало, то заставляло задуматься, причём обо всём сразу.

— Грибы под острым соусом, — указав на первую миску, объяснил блондин. — Поможет легче переварить шаперку.

Я моргнула. Кого переварить?

— Блюдо, которое вы ели, — разгадал причину замешательства блондин и мягко улыбнулся. — Это птица. Мясо у нее мягкое, но переваривается плохо. Попробуйте.

И он, продолжая улыбаться, пододвинул мне миску с грибами. Я смутилась и, пробурчав "спасибо", воткнула зажатую в руке вилку в шляпку ни в чём не повинного гриба. Брызнул соус, он описал идеальную дугу и украсил белую салфетку мелкими жёлто-зелёными каплями.

— Простите, — пробормотала я, смотря в тарелку, чтобы скрыть смущение.

— Ничего страшного. С кем не бывает.

Подняла взгляд. Мужчина продолжил держать маску искренней доброжелательности, но глаза смеялись. "Смешно, да? — подумала я и запихнула гриб в рот. — Я тоже посмеяться люблю". И, ища поддержки, глянула в сторону госпожи Рэи, та едва заметно улыбнулась. Замах, и вторая струйка летит прямиком в сторону мысленно веселящегося блондина.

— Проклятье! — подскочил он, но уйти от соусной атаки не успел, и его балахон украсил креативный рисунок из жёлто-зелёных пятен.

— Прошу прощения, — прикрыла рот рукой, чтобы спрятать победную улыбку. — Никак не могу с ними сладить, — и взглядом указала на грибы, которые, кстати, оказались очень вкусными.

— Возьмите ложку, — нахмурив брови, предложил блондин.

— Ой, — потупилась я, закусывая нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. — Я об этом не подумала.

Продолжая стоять, мужчина, растянул ткань балахона, и удручённо покачал головой. Я взглянула на свою работу из-под опущенных ресниц. Выглядит вполне уместно.

— Госпожа Рэя, я могу вас покинуть? — с печалью в голосе обратился он к своей начальнице.

— Иди, — махнула та рукой, так же как и я, пряча улыбку в уголках губ.

Уважительно наклонив голову, блондин раздражённо отдернул тяжёлый занавес, отгородивший нас от любопытных взглядов, и тут же задёрнул его обратно.

— Мальчишки, — улыбнулась госпожа Рэя и посмотрела на меня. — Они неплохие, но забываются. У обоих высокое происхождение и годы скучного дворцового воспитания.

Я испуганно взглянула на женщину.

— Я не настолько меткая.

— Это мой личный воспитательный процесс, — отмахнулась бабушка Оли, и заговорщически мне подмигнула. — Иногда их нужно ставить на место. Не бойся, тебе ничего не будет.

Я отложила вилку и спросила напрямик:

— Простите, госпожа Рэя, но как я здесь оказалась?

Женщина рассмеялась, отчего на столе задребезжала посуда.

— Деточка, тебе не за что просить прощения. Это я тебя сюда принесла.

Представив себе это зрелище, я промахнулась и едва не опрокинула тарелку с грибами. Зубья вилки слишком быстро заскользили по её дну.

— Аня! — всполошилась госпожа Рэя.

Я вздрогнула, удержала тарелку от падения и, переставив её, смущенно улыбнулась:

— Извините.

— Не страшно, — выдохнула женщина. — Перепачкаешься, потом до-олго грибочками будешь пахнуть.

— Всё равно испорчен, — Я развела руками, говоря о своём костюме для верховой езды.

Взгляд госпожи Рэи пробежался по одежде и остановился на спине, точнее на той части, которую она могла видеть. Тут же я ощутила, как холодит воздух оголённую спину. Печально. Если так пойдет и дальше, я скоро останусь без гардероба.

Занавес резко дёрнули, и к нам без разрешения вошёл тот самый страж со шрамом. Он быстро оценил обстановку и с заминкой, но всё же склонил голову перед госпожой Рэей.

— Настоятельница Рэя, — произнёс он.

— Садись, раз пришёл, — сверкнула она на него серыми очами.

— Я хотел удостовериться.

— Аня, встань, — попросила она.

Я встала, испуганно поглядывая то на одного, то на другого. Что это значит? Что здесь происходит?

— Повернись.

На секунду я замешкалась, прежде чем послушно повернуться к ним спиной. Мне становилось всё больше не по себе.

— Удостоверился?

Раздражённый голос женщины должен был предостеречь стража, чтобы не зазнавался, но мужчина пошёл напролом.

— Нет, настоятельница Рэя. Я должен осмотреть её, — и до дрожи холодно добавил: — Всю.

— Охор, — зло прошипела госпожа Рэя, — не слишком ли много ты на себя берёшь. Эта девочка моя гостья.

— Если вы настолько сильно за нее переживаете, можете присутствовать на сеансе. Я не против. Но это в ваших же и её интересах. Твари из порталов могут быть крайне опасны. Ту, что она притащила на себе, я уничтожил, но ей нужен полный осмотр.

— П-простите, — неуверенно пролепетала я, поворачиваясь к стражу лицом. — Что это значит?

Только страж открыл рот, чтобы ответить, госпожа Рэя треснула кулаком по столу, да так, что тарелки на столе подпрыгнули.

— Охор! Не смей пугать девочку!

— Еще не начал! — возмутился страж.

Я побледнела и испуганно уставилась на двух враждующих титанов. Ох, не хотелось бы попасть под раздачу, когда эти двое схлестнуться в рукопашной. Тут с ходу и не скажешь, кто сильнее.

— Подождите. Госпожа Рэя, — посмотрела я на сердито поджавшую губы женщину. — Я хочу знать, что со мной произошло.

Страж победно сощурился и благосклонно мне улыбнулся. Жуть какая! Лучше бы он не улыбался. Губы у него тонкие, бледные, но когда улыбается, почему-то превращаются в тёмную линию. Улыбка куклы Вуду, честное слово. Госпожа Рэя фыркнула и нехотя кивнула, мол, говори, твоя взяла.

Так я выяснила, что в момент, когда мы встретились взглядами, смотрел он не на меня, а на то, что я притащила на спине из портала, и что по причине своей узкой специализации не заметил лекарь. Дрянь, которую я подцепила в портале, была чем-то вроде энергетической пиявки, способной не только иссушить, но и свести меня с ума. Охор предположил, что пиявка, в надежде поживиться крохами с барского стола, стала спутником огненного духа, и подцепила я её во время атаки. А удивило его, что тварюшка не смогла ко мне присосаться, сколько ни старалась. Вцепиться вцепилась, а пустить корешки в мою ауру не смогла.

— У вас защитный амулет? — поинтересовался Охор, закончив объяснения.

— Э-э... — поёжилась я под его цепким взглядом.

— Конечно, у нее есть амулет! — тут же переключила внимание стража на себя госпожа Рэя и ласково мне улыбнулась. — Её родители очень её любят.

Моя ответная улыбка получилась несколько кислой. Не то чтобы я сомневалась в любви своих родителей — нет, конечно — но врать Охору не хотелось. Никаких защитных амулетов мне не давали, это я знаю точно. Одежда, предметы первой необходимости, деньги и то, что можно обменять на деньги, но ничего магического среди этого не было. Меня бы предупредили. Единственный амулет — таинственный кругляш, но о нём я старалась не думать. Узнают — отберут, как пить дадут, а он мне ещё нужен. Кошмарик от меня не отвяжется. Очень мне хочется познакомиться с ним поближе.

По ходу, задумавшись, я замолчала надолго, и меня окликнули:

— Аня?

— Девушка?

— Наверное. Я не знаю, — пожала я плечами и кристально-честными глазами посмотрела на стража.

Мужчина подозрительно сощурился и задал провокационный вопрос:

— Девушка, а кто ваши родители?

— Мои? — удивилась я. — Мама Лилия Владимировна, папа Александр Геннадьевич. Шмелёвы мы.

Страж поморщится. Имена моих родителей ему ничего не сказали. На то и был расчёт. Даже попытайся Охор залезть в мои воспоминания, ничего бы в них не нашёл. Я ничего не знала. Родители, словно разведчики, хранили гробовое молчание, и сейчас я была этому рада, вдруг у них были проблемы с законом.

Охор помолчал, переваривая информацию, наконец, что-то решив, кивнул:

— Идёмте. Чем быстрее мы с вами разберёмся, тем быстрее вы освободитесь. Настоятельница Рэя?

Женщина-гора недовольно скривилась, но мягко спросила у меня:

— Анечка, ты поела? Я могу еще что-нибудь заказать.

— Нет, спасибо. Я сыта, — и смущённо покосилась на горку тарелок, передвинутую ушедшим блондином к краю стола.

— Если ты думал, что я оставлю девочку с тобой наедине...

Имитируя удивление, Охор приподнял брови, при этом смотрел с ледяным спокойствием.

— И что бы я с ней сделал?

— Уморил бы своими вопросами, — фыркнула госпожа Рэя, и чуть повысив голос: — Помилуй тебя Элос, девочка только прибыла в наш мир, а ты уже её в чём-то подозреваешь!

— Это моя работа, госпожа Настоятельница, — не смутился страж.

— Нет, Охор, — излишне зло, как с моей точки зрения, заявила бабушка Оли, — это не твоя работа — это твоя суть.

Уголки губ мужчины заметно приподнялись. Он полностью признавал правоту слов госпожи Рэи.

— Пойдём, Анечка. В одном Охор прав, чем быстрее они убедятся, что ты чиста, тем быстрее тебя отпустят, — и, глядя на стража: — Отпустят же?

Мужчина подобрался. Намёк госпожи Рэи ему не понравился.

— Слово стража.

Но прежде чем идти, Охор протянул мне плащ.

— На улице прохладно, — объяснил он причину галантного поступка.

Я смущенно улыбнулась, поблагодарила и накинула плащ на плечи. Что ж, хотя бы спину не продует.

* * *

Откровенно говоря, я думала, меня поведут в полицейский участок, но повели почему-то в храм. В чёрное трёхэтажное сооружение с округлыми стенами и острыми шпилями, которые напоминали заточенные точилкой грифельные карандаши. У входа нас ждали двое стражей и мужчина в чёрных одеждах. Лысый от слова совсем, мужчина окинул меня ничего не выражающим взглядом и велел идти за ним. В храм мы не пошли, обогнули и направились дальше по переулку к небольшой пристройке, соединённой с основным зданием сводчатым коридором из арок.

При входе у меня забрали плащ, но дали похожее одеяние из грубой ткани чёрного цвета, завели в комнатушку и велели переодеться. Переодеваться в мешковатую одежду, больше похожую на монашескую рясу, не хотелось, но госпожа Рэя, которая следовала за нами по пятам и сверлила Охора сердитым взглядом, объяснила, что это необходимо для соблюдения приличий, так как одежду, что на мне сейчас, придётся снять, включая нижнее бельё.

Мне это не понравилось, но под пронизывающими взглядами Охора и лысого мужчины в чёрном одеянии смирилась, закрыла дверь и начала переодеваться. Странная вещь произошла со мной, когда я разделась и начала натягивать на себя балахон: в ушах вдруг зашумело, затем прояснилось, и я как в трубу услышала разговор Охора и лысого мужчины.

— Уверен, что не хочешь подождать Артура? — словно не в первый раз спрашивал монах стража. — Он быстро бы определил, есть ли на девочке что-нибудь запрещенное.

— Уверен, — пробурчал Охор и объяснил причину нежелания ждать упомянутого Артура: — Если я сейчас попрошу девчонку подождать, Рэя меня живьём съест.

— Всё еще враждуете? — по-доброму усмехнулся монах.

— Все ещё.

— И вам не надоело?

— Как видишь.

— Артур должен был вернуться сегодня утром. Отправь овара.

— Отправил. Как из ресторана вышли, так сразу и отправил. Дома его нет. Думаешь, я стал бы рисковать?

Монах многозначительно промолчал.

— Охор, у девочки больной вид.

Удивительно, я-то думала, монах меня в упор не видел.

— Это займёт не больше пяти минут, — продолжил гнуть свою линию упрямый страж.

— Пять минут это для взрослого здорового мага, а ты хочешь запустить под полог смерти больную пробудившуюся девицу. Ты уверен, что она выдержит?

— Таб, дружище, только между нами. Ты можешь меня осуждать, а Рэя может сломать мне пару рёбер, но я не верю, что какая-то пробудившаяся пигалица без подготовки могла правильно среагировала на атаку огненного духа. Ты считаешь, я не видел, как реагируют возвращенцы, когда впервые сталкиваются с опасностью!? Они паникуют, Таб. Эта же не только сама спаслась, но и защитила Ольгу. Собой закрыла, но личную защиту не поставила. Словно знала, что возникнут вопросы. А так она — пострадавшая.

— Охор, ты забываешь о врождённых женских инстинктах. Она могла не знать, как поставить защиту, поэтому и пострадала, а Ольгу защитила, потому что женщина. К тому же тебя больше должно волновать, кто додумался поставить в паре с пророчицей необученную пробудившуюся? Это чудо, что они обе выжили!

— Поверь моему опыту, чудом здесь и не пахнет, — не сдавался Охор. — Темнит девчонка. Когда я спросил её, кто её родители, она назвала присвоенные имена и ни одного истинного. Подозрительно это.

— Её родители могли не сказать ей истинных имён.

— Они не могли не знать, как важны имена при распределении.

— Ты забываешь одну важную вещь, Охор. Она взрослая. Слишком взрослая для пробудившейся. Её родители, скорей всего, уже потеряли надежду. Они могли забыть, как важно знать их настоящие имена.

Я с удовольствием бы послушала разговор до конца, но заглянувшая в комнату женщина-гора сбила весь настрой.

— Аня, что ты возишься? — проворчала она.

— Я запуталась, — не моргнув глазом соврала я.

— Давай я тебе помогу.

И госпожа Рэя быстро и сноровисто запихнула меня в черные одежды, подвязала пояском, который шёл в комплекте к балахону, и подтолкнула к выходу.

— Иди.

— Куда? — сделав несколько шагов, встала я у двери.

— Прямо по коридору, — махнула она рукой. — Не заблудишься. Я буду ждать тебя здесь. Иди.

Намотав шлейф волочащейся ткани на кулак, я вышла в коридор и словно попала в другую реальность. Когда мы вошли, я видела, как через небольшое пространство между арками пробивается дневной свет, а теперь коридор виделся мне монолитным, темным и заполненным туманом. Зеленовато-жёлтые светлячки то тут, то там начали выхватывать из тьмы островки каменных стен и пола. Идти туда, где едва брезжил зеленоватый свет, было, честно говоря, страшно, но и от стояния на месте у меня начали замерзать ноги.

Идя по коридору, краем глаза я замечала странные шевеления, отчего пугалась, дергалась и ускоряла шаг, так что ближе к концу коридора почти бежала и в зал влетела слегка запыхавшаяся. Отдышавшись, натянуто улыбнулась стоящим ко мне в пол-оборота мужчинам.

— Здрасти.

Оба посмотрели на меня с говорящим выражением на лицах: "Сколько можно тебя ждать"? Затем монах отмер и, указав на тонкий прозрачный купол, отливающий зеленцой, попросил:

— Подойди к камню.

Я моргнула, не сразу сообразив, что мне предлагается как-то попасть под купол и подойти к каменному цилиндру в центре.

— Иди. Чего замерла? — заторопил Охор. — Камень видишь?

— Вижу, — кивнула я и с подозрением поглядела на купол.

— Тогда иди, и не задерживай ни меня, ни себя.

Вот дался ему этот булыжник. Я нерешительно подошла к куполу, вдохнула и вошла внутрь. Прозрачная невесомая стенка легко расступилась и медленно заскользила по телу, а схлопнувшись, стала твёрдой и неподатливой. Внутри купола оказалось душно. Спёртый, тяжёлый воздух с трудом попадал в лёгкие. Я двигалась по направлению к камню, а дышать становилось все труднее. Я повернулась, чтобы спросить, нормально ли это, но сказать не успела, в глазах сначала поплыло, потом потемнело, и я, ухватившись за камень начала сползать на пол. Тук-тук, тук-тук, тук-тук...тук...тук... Тук.

* * *

Я иду, просто иду. Не бегу, но и не останавливаюсь. Вперёд по туманному коридору, без связанных мыслей, без цели, без звука. Это странно. Я иду, а звука шагов не слышу, и мне не страшно. Совсем. Я босиком, но не шлёпаю. Дышу, но не слышу дыхания. Где я?

Впереди замаячила фигура. Она двигалась в тумане медленно и задумчиво, тёмная на общем фоне, с опущенными плечами, а, может, и вовсе сгорбленная.

— Эй! — позвала я. — Подождите!

Фигура остановилась. Когда она повернулись — это оказался старик, настолько древний, что удивительно, как он еще может ходить, в то же время взгляд у него был живым и ясным. Еще он был лысый и бородатый. Борода доходила ему до пояса. Рассмотрев меня, он удивлённо приподнял брови:

— Моранна?

— Нет, я Аня.

Старец присмотрелся, усмехнулся и покачал головой:

— Ну да, ну да. Всё верно.

— Простите, вы не подскажите, где мы находимся?

— Не знаешь? — удивился старец.

— Я должна была войти в полог смерти..., — смущенно пробормотала я. — Вроде бы.

Морщинистая рука пробежалась по бороде, перебирая её как клавиши музыкального инструмента.

— Ты знаешь, что такое полог смерти, дитя?

— Нет.

— Забавно.

Тонкие старческие губы растянулись в улыбке, и старец рукой поманил меня к себе.

— Подойди ко мне дитя. Расскажи, кто привёл тебя сюда, и зачем?

Я посмотрела по сторонам. Темнота, освещённая зелёными светлячками давила на меня. Я неуверенно подошла к старцу. Говорить мне никто не запрещал, поэтому я легко поведала свою историю, по крайней мере, ту часть, которая объясняла, как я здесь оказалась.

— Рэя и Охор, — усмехнулся старец, и его глаза приобрели знакомую мне зеленцу. Снова некромант?! Везёт же мне на них.

— Вы их знаете?

— Дети, — покачал он головой, говоря с такой интонацией, словно знает их всю жизнь. — Никак не поумнеют, — и обратился ко мне со странным вопросом: — Ты не против, если мы их немного проучим?

Я удивлённо похлопала глазами. Подумала, что самой мне отсюда не выбраться, и пожала плечами.

— Делайте, что хотите. Я всё равно ничего не понимаю.

Старец иронично приподнял бровь.

— Уверена?

— Да.

— Ты видела полог? — спросил он.

— Зеленый? Прозрачный, как мыльный пузырь? Да, видела. А что? Это опасно?

— Внимательная и осторожная, — улыбнулся старец и погладил меня по голове. Кстати оказавшись с ним рядом, я поняла, что мужчина очень высок, даже сгорбившись, он возвышался надо мной как башня и хрупким не казался. По настоящему старым и величественным, взявшим на свои плечи весь груз прожитых лет, но не хрупким. — Твои родители хорошо тебя обучили.

Я вздрогнула и взглянула на старца с подозрением.

— Вы знали моих родителей?

Снова эта таинственная улыбка. Старец взял меня за руку и куда-то повёл.

— Конечно, я знал твоих родителей. Но тебе пока рано знать, что заставило их переселиться в другой мир.

"Как знала, что с ними что-то нечисто", — подумала я и молча покачала головой. — Надеюсь, они не преступники".

— Твои родители не преступники, — тут же отреагировал старец.

— Вы читаете мои мысли?

— С тобой, — он посмотрел на меня и весело сощурился, — это легко.

— Но они не сказали мне своих имён.

— Нет? — старец приподнял брови, затем закивал своим мыслям: — Что ж, это разумно.

— А моё распределение?

— Распределение? — Старец остановился. — Ах да, этот нелепый закон. Не переживай, ты найдёшь, кого ищешь.

Спрашивать, кого именно, я не стала, и мы продолжили идти молча. Мрачный пейзаж не менялся: коридор, туман, светляки, тьма.

— Простите, а куда мы идём?

— Никуда. Тебе рано куда-то идти.

— Но где мы?

И снова старец не ответил, но решил просветить:

— Тебе не сказали, что такое полог смерти, дитя — так вот, полог смерти — это та же смерть.

— П-подождите, — споткнулась я на ровном месте. Туман заволновался. — Как смерть? Я что, умерла?!!

— Нет, дитя. Полог смерти позволяет отделить силу и душу от тела, искусственно умерщвляя мага, при этом все амулеты и артефакты на нём перестают работать и их можно снять.

Какие артефакты?! Какие амулеты?! Старец опустил взгляд и посмотрел куда-то в область моей груди. Там что-то начало нагреваться.

— Вижу, ты уже обрела наставника. — Я непонимающе на него посмотрела. — Твой амулет, — взгляд остановился на вороте моего балахона, — он принадлежит ей.

— Ей?! — сразу поняла я, о ком речь, и расстроилась. — Я думала... Вот блин. Но...

— Я видящий, — кивнул старец. — Как и Рэя, я могу видеть прошлое и будущее, достаточно взять тебя за руку или прикоснуться к тебе.

Я обескураженно уставилась на свою руку в его руке. Подождите, получается, госпожа Рэя видящая? Она видела, что всё будет хорошо. Но, будет ли?

— Будет. Тебе нечего бояться.

— Ясно. А-а... — я прикоснулась к связке кулонов у себя на груди. Там их не было, но я их чувствовала. — Этот призрак, она ведь не человек, да?

— Это важно? — приподнял он брови. — Ты необычная девушка и наставники у тебя будут необычные. Ты не такая как все — в тебе течёт древняя кровь.

Меня перекосило. Только этого мне не хватало. Древняя кровь, древние пророчества и всё шишки на голову. Не хочу-у! Старец рассмеялся.

— Этого не нужно бояться.

— Я и не боюсь, — проворчала я. — Я этого не хочу.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох. Вот, как знала, что ничего хорошего меня здесь не ждёт. Что б эту Силу! Спала бы себе и спала. И мама с папой...

— Родителей не выбирают, — не дав додумать, пожурил старец.

— Знаю, — сдулась я.

— Идём.

— Куда?

— Прислушайся.

Я прислушалась и услышала, как зовут по имени. Зовут давно, и от того голоса зовущих становятся всё тревожнее.

— Зовут.

— Верно. Идём, я покажу тебе.

Пройдя вперед, старец остановился, поднял руку и сделал жест, словно сдвинул штору. Тьма расступилась. Мы оказались у входа в круглую залу. Под пологом смерти на каменном полу у чёрного камня лежала я — на спине и раскинув руки. Вокруг суетился монах, а страж и госпожа Рэя переругивались и наперебой звали меня.

— Табейн сильный некромант, — оценив попытки монаха вернуть меня к жизни, проговорил старец. — Но настоятелем ему не стать. Истинный Настоятель всегда должен помнить о душе. Без привязки она легко может заблудиться и уйти.

— Но он видел, что я не здорова — попыталась оправдать я монаха. — Это все страж.

— Еще одна слабость, — сощурил глаза старец. — Друзья, какие бы они ни были лучшие, не должны влиять на решение Настоятеля храма. Богиня это не оценит, не оценят и родственники умершего.

— Это из-за того, что я заблудилась?

— Нет, дитя, — улыбнулся старец. — Стать настоятелем храма хотят многие, но не многие этого достойны.

— Но если бы я вас не встретила ...

— Ты бы ушла.

Старец снова посмотрел на Табейна и, судя по задумчивому прищуру, обдумывал что-то важное.

— Запомни, испуганная душа всегда прячется, больная мечется, а здоровая стремиться туда, где ей было хорошо.

— Домой, — догадалась я.

И сразу представила, как вернулась бы к маме с папой неприкаянным бестелесным призраком. Жуть какая.

— Тебе пора возвращаться.

Я встрепенулась.

— Я готова. И... и я не спросила. Извините. Я понимаю, это невежливо, но как мне к вам обращаться?

— Дедушка, — неожиданно тепло улыбнулся старец. — Зови меня дедушка.

На секунду я оторопела. Дедушка? Чей? Мой? Хотя почему нет. Дедушки у меня никогда не было, только бабушка.

— Дедушка, — ответно улыбнулась я старцу.

Тот бережно сжал мою потонувшую в его ладони руку.

— Если будет тяжело, приходи в храм. Я буду ждать тебя.

Затем, притянув к себе, положил руку на поясницу и с силой подтолкнул к куполу.

— Пора. Мы достаточно их помучили.

Глава 4

Эльф эльфу рознь

Я открыла глаза, и первое что увидела — лицо Табейна. Оно было крайне напряженным: губы поджаты, зрачки расширены, крылья носа раздуваются, по вискам крупными ручейками течёт пот.

— Где ты была? — сквозь стиснутые зубы прошипел он.

— Здесь, — махнула я рукой, подразумевая полог.

— Здесь тебя не было.

Пожала плечами. Откуда мне знать, где я была — мне этого не сказали. Но тон некроманта мне не понравился, и я сердито высказалась:

— Не надо на меня шипеть, пожалуйста. Я не виновата.

Не дождавшись помощи, сама села на полу и поискала глазами снятые с меня кулоны. Найдя их, сграбастала в ладонь, подтянула балахон и на карачках поползла к выходу. Выползая, не удержалась и бросила некроманту через плечо:

— Меня просили передать, что Настоятелем вы не будете.

Возможно, зря я это сказала, но после пережитого хотелось кому-нибудь досадить, поэтому я шустро просочилась сквозь полог, чтобы не затащили обратно. Здесь меня ждали не менее раздражающие на данный момент личности: Охор и госпожа Рэя. По правде говоря, они даже не заметили, что я вернулась и стою перед ними живая и здоровая — они ругались.

— Простите! — громко произнесла я, когда надоело стоять и смотреть, как эти двое готовятся вцепиться друг другу в горло. — Может, вы прекратите цапаться. Из-за ваших размолвок я едва не умерла. Пропустите.

— Аня?

Я прошла между ними, старясь не смотреть ни на одного, ни на другого, тем не менее, не могла не заметить во взгляде женщины раскаяние, что могло значить — она знала, точнее, видела, что должно было произойти. По сути, она использовала свои способности для того, чтобы поставить Охора на место. Мужчина, наоборот, злился, причём на нас обеих.

Идя по коридору, отмечала в себе странные изменения — я больше не боялась. Мрачные стены, освещённые зелеными светляками, перестали казаться жуткими, и тени, скользящие в тумане — теперь я была уверена — они не желают зла.

Добравшись до комнаты, первым делом натянула бельё и носки, села на лавку и растёрла окоченевшие ноги. Всё таки ходить босиком по каменном полу чревато простудой, да и просто холодно.

Забрякали подвески. Сразу накатила тоска по дому. Но не призраком же мне туда возвращаться?! Вздохнула. Надо искать своих. Где только — непонятно.

От хлопка двери и топота ног я вздрогнула. Слишком задумалась, размышляя, у кого бы выяснить, куда направилась моя группа. В комнату ворвался встрёпанный Элис.

— Закончили?

— Элис? — удивлённо вытаращилась я на мага.

— А ты кого-то другого ожидала увидеть? — язвительно обронил маг, скорчив столь высокомерную мину, что я усмехнулась. Маг скривился. Заплывший правый глаз говорил о многом. В какой-то степени я почувствовала себя отомщённой.

— Что ты здесь делаешь?

— Много болтаешь. — Элис наклонился и схватил меня за руку. — Пошли.

— Куда? — дернула я свою руку, но безрезультатно.

— Пристраивать тебя будем, — проворчал маг.

— Что будете делать?

— Идём. Уже поздно. Распределение до семи, но мы еще успеем.

— Подожди!

Ага, как же, так он меня и услышал. Больно дёрнув за руку, маг обвёл светящимся изнутри чёрным шариком контур двери, и мы вышли во двор. Но это был какой-то другой двор, не тот, что я видела у храма.

— Элис, — сдавленным полушёпотом позвала я.

— Что? — нехотя отозвался маг.

— Где мы?

— Во дворе.

— Это я и сама вижу! Где во дворе? Где мы сейчас?!

— Где-где? — передразнил Элис. — Во дворе высшей магической академии Семи Вершин. Добро пожаловать!

Вот тут я и зависла. Ненадолго — секунд на пять, переваривая, где и в каком виде сейчас нахожусь. Вокруг суета, народ ходит — на меня и Элиса с недоумением поглядывает, особенно на меня — я же в одном балахоне и носках, даже сапожки не успела надеть.

— Элис, ты офигел! — вырвалось у меня. — Ты зачем меня сюда притащил?!

Маг обернулся. Глаза его сузились, точнее, здоровый глаз, но заговорил он пугающе спокойно:

— У нас с Шэном из-за тебя одни неприятности. Ты что себе позволяешь?

— Я-а?! — возмущенно вытаращилась на мага. — Это я себе позволяю?! Я в одних носках, белье и балахоне!

Теперь уже Элис замер, оторопело вытаращившись на очень злую меня. Я посмотрела по сторонам. Двор замер. Н-да, не стоило кричать на весь двор.

— Что уставились? — рявкнула я от души и сделала зверскую рожу.

Люди зашевелились, зашептались, зашушукались, кое-что удалось даже разобрать, хотя они и старались говорить в сторону, боясь встретиться со мной взглядом.

— Некромантка.

— Точно некромантка.

— Все они с приветом.

— Ну её. Еще умертвие натравит. Пошли отсюда.

— Что она здесь забыла? Они же только бланки сдают?

— Первородное пламя её знает.

Хотела было возмутиться и сказать, что я огневичка, но сразу передумала. Раз для некромантки такой вид приемлем, побуду пока некроманткой. Неприятно, но не смертельно.

Наконец Элис отмер, прокашлялся и, бросив сухое "жди", ушёл в портал.

— Офигеть, — выдохнула я, оставшись стоять в полном шоке от происходящего. Стайка девушек в синих мантиях, проходя мимо, тихо захихикала. Молодые люди в коричневых мантиях синхронно усмехнулись. Статные мужчины в красных мантиях посчитали ниже собственного достоинства взглянуть в мою сторону, а те, что в белых, смотрели во все глаза и морщились. Да, давно я не чувствовала себя всеобщим посмешищем. Полный трындец.

Потоптавшись на месте, глазами поискала место, где смогу сесть и поджать под себя ноги. Выданный мне чёрный балахон оказался вполне тёплым, хотя и безразмерным, но, возможно, в этом и фишка. Однако ногам моим снова не повезло — носки промокли, и мои ступни начали замерзать.

Я всё еще недоумевала: как Элис оказался в храме и кто такой "добрый" подсказал ему, что сеанс завершён. Пыталась проанализировать случившееся, но данных катастрофически не хватало. Зачем была нужна такая спешка? Неужели нельзя подождать до завтра? Почему Элису важно, чтобы я прошла распределение именно сегодня? Я чего-то не знаю?

Обратила внимание, что во дворе магической академии подозрительно мало народу. Ощущение, как перед закрытием магазина: люди еще есть, но их мало и они не приглядываются, а берут, что есть — выбор-то уже небольшой. И эмоции на лицах магов, как у покупателей: кто-то радуется, что ухватил что-то интересное, кто-то хмурится, размышляя, нужно ли было покупать это именно сегодня, а кто-то и морщится, замечая, что вожделенный товар давно просрочен.

Тем не менее, единственное место, которое оказалось пригодным для сидения, было занято представителем горячо любимой девочками подросткового возраста расы волшебного народа, то бишь эльфом — классическим: тонкокостным, белокурым, неприлично смазливым и ушастым мальчишкой лет двенадцати. Эльфик сидел на высоком овальном столе с массивными ногами и то и дело раскачивался взад-вперёд. Маги и магини огибали этот стол по широкой дуге, шарахаясь от мальчишки как от чумного, но больным он не выглядел, разве что чуточку одиноким.

— Можно? — качнула я головой, показывая на стол, на который собиралась залезть с ногами, решив, что малолетний эльф не так опасен, как грозящая мне после хождения в мокрых носках простуда.

Мальчик дёрнулся и шустро отодвинулся на другой конец стола. Я, конечно, недоумевала, что такой роскошный стол делает посреди двора, но какая разница, если мне нужна сухая поверхность, значительно удалённая от холодной и мокрой земли. Брусчатка — это хорошо, но кто сказал, что это чисто и сухо, всё зависит от количества осадков. Короче, меня не волновало, зачем и почему — я просто забралась на стол, сняла носки и повесила их на край сушиться. Высохнуть не высохнут, но сидеть в них и мерзнуть — увольте.

Народ начал зарабатывать косоглазие, в ужасе косясь на полосатые трикотажные изделия.

— Тебе не холодно? — не выдержал и поинтересовался эльфик, забавно прижав к голове заострённые кончики ушей.

Зелёная туника с завязками на вороте, коричневая жилетка с капюшоном и льняные штаны. Обувь я не рассмотрела. Негусто. Но ему вроде бы комфортно. Подтянувшись, забралась на стол с ногами, села по-турецки и заправила края балахона под себя, чтобы оказаться в тёплом коконе непродуваемой ткани.

— Холодно.

— Тогда почему ты не оденешься?

— Странный вопрос. — Я начала растирать ладони друг о друга. — Этот придурковатый маг притащил меня сюда, не дав переодеться. Моя одежда осталась в храме Смерти, и моя сумка...

— Ты прошла инициацию? — не дослушал меня эльфёныш.

— Нет, я подцепила какую-то гадость в пульсирующем портале и меня повели в храм.

— Бывает, — протянул эльфёныш и тут же поинтересовался: — Удачно?

— В каком смысле? — не поняла я.

— Не присосался? Создания пустоты любят попить из людских магов силы. Нам тоже достаётся, но мы их видим... Хотя ты и так знаешь.

— Нет, не знаю. Я возвращенка. Пробудившаяся. Знаешь о таких?

— Серьезно? — встрепенулся эльфёныш.

— Вполне.

— И как ты? Как тебе у нас?

О-о, как я ждала этого вопроса, прямо жаждала его услышать, а главное, ответить.

— Хреново. Сижу тут мёрзну и жду мага, который, терпеть меня не может и неизвестно что еще придумает, чтобы удовлетворить своё неуёмное любопытство. Группа, с которой я пришла, меня недолюбливает, так как одна чокнутая постоянно на меня наговаривает. Девочка, которой я помогла, оказалась пророчицей и напророчила мне невесть чего, так что я ночью пошла на кладбище и встретила некроманта. И это еще цветочки. В переходе на нас напал огненный дух, ко мне прицепилась какая-то гадость, но не прикрепилась, поэтому страж заподозрил меня в шпионаже и отправил в храм смерти. Я там чуть не умерла. А потом пришёл Элис и притащил меня сюда. Он даже не посмотрел, во что я одета! Совсем! Представляешь?!

Выдохнула. Теперь всё сказала. Даже легче стало. Ненамного, но всё же.

— Соболезную, — неуверенно произнёс эльфик.

— А ты чего такой невесёлый? — обратила я внимание на его кислый вид.

— Я проклят.

— Серьезно?

Эльфик кивнул и рассказал, как неудачно пошалил на официально приёме у Повелительницы светлых эльфов.

Чтобы приём стал чуточку веселее, мальчик подлил в вино некоторым высокородным эльфам экспериментальный настой собственного производства, слегка ослабляющий внутренний контроль. Привыкшие подавлять эмоции до полного их отсутствия, высокородные начали чудить, причём до того оригинально, что трезвый народ только диву давался. Например, один высокородный сорвал с себя одежду и, вообразив себя тритоном, полез купаться в каскадный фонтан. Выловить его смогли только к утру, когда эльф частично протрезвел. Другой признался в любви самой Повелительнице, и сразу экспромтом прочёл трехчасовую оду собственного сочинения. Третий за троном вырастил золотое древо, заявив, что ему всегда казалось, что там чего-то не хватает. Были и другие случаи, но о них эльфик рассказывать не стал и, судя по красным ушкам, случаи эти были не столь невинны. За свою шалость, точнее за их последствия, мальчик и был проклят невезением собственной родительницей в назидание всем, в том числе и его братьям, которые тоже любят пошутить.

— То есть тебе тоже не везет?

— Нет. Не мне. Другим. Если я к кому-нибудь прикоснусь, то у него начнётся полоса невезения.

Я тревожно посмотрела на разделяющее нас расстояние.

— Ты, это, не обижайся, но у меня своих неприятностей хватает.

— Понимаю, — погрустнел эльфик и ушки у него поникли, и таким несчастным он мне показался, что стало его жалко.

— Но если ты не прикасаешься, проклятье не действует?

— Нет, не действует, — подтвердил эльфик.

— Тогда не страшно.

Эльфик просиял. Ушки тут же вздёрнулись вверх, как две смешные антенны, а глаза засияли.

— Хочешь, я дам тебе свои носки? — предложил эльфик. — Они тёплые.

Я даже поперхнулась от такого щедрого предложения.

— Нет, спасибо. Я ещё надеюсь, что Элис не сбежал.

— Элисавиэль?

— Элиса... кто? — переспросила я.

— Элисавиэль. Тот маг, который тебя сюда привёл.

— Он эльф?

— На одну четверть.

Я представила себе Элиса, посмотрела на эльфёныша и потрясла головой.

— Никогда бы не подумала.

— Мы, эльфы, чувствуем свою кровь. Пусть её и мало.

— Кровь? Да ла-адно. — скорчила я скептическую мину. — А имя ты откуда его знаешь?

Эльфёныш расплылся в широчайшей улыбке, сверкнув изумрудами глаз.

— Когда его отправляли на повторное обучение, его маму вызывали в ректорат. На людях она его тоже Элисом зовёт, но наедине ругает, используя эльфийское имя, причём данное при рождении.

Я не стала уточнять, что эльфёныш делал в ректорате, когда вызывали маму Элиса, вместо этого спросила:

— Что такое повторное обучение? Ты хотел сказать "его отправляли на пересдачу"?

— Нет. В академии Семи Вершин есть правило — если ты провалил экзамен, отправляешься учиться заново.

— То есть? — насторожилась я.

— Если ты проваливаешь экзамен, тебя не выгоняют, а отправляют учиться на первый курс.

— А если ты уже учишься на последнем курсе?

Выражение лица эльфёныша стало столь выразительным, что у меня возник только один вопрос:

— Ты серьёзно?

Эльфик кивнул.

— Во блин, — нервно потёрла я зачесавшийся подбородок.

— Тебе-то что?! — улыбнулся эльфик, перебравшись чуть ближе, но держа дистанцию. — Ты еще даже школу не закончила.

— Но-но, — возмутилась я. — Все одиннадцать классов.

— Это там. — Эльфёныш качнул головой, подразумевая мой мир. — Здесь ты еще целый год в нашей школе учиться будешь.

— Чему? — скуксилась я, припоминая, что о чём-то подобном слышала, когда родители обсуждали с магами, нужна ли мне печать знания языка длительного пользования или достаточно временной. Сошлись на временной, так что через несколько месяцев буду говорить как любая иностранка со знанием языка, но без опыта общения — коряво и односложно. Так что мне либо придётся заплатить за печать, либо усиленно учить язык.

Ответ эльфика подтвердил то, о чём я и сама подозревала, но не была полностью уверена.

— Читать, писать, создавать простейшие силовые плетения, призывать и контролировать овара. Всему, что нужно знать каждому юному магу, но по ускоренной программе.

— Юному, говоришь... — с кривой усмешкой покосилась на него.

— Как маг — да, — не понял сарказма ушастый. — Но ты не расстраивайся, тебя всему научат.

— Я не об этом. Старовата я для школы, не находишь?

— А-а! — сообразил мальчик. — Ты не так поняла. У тебя свой класс будет. Для поздних. Каждый год набирается. Там все взрослые.

— Класс для возвращенцев?

— Не только. Я тоже со своей силой припозднился.

От интересной беседы отвлёк долгий, протяжный стон, полный глубочайшего разочарования, а также нарастающий шум, шедший со стороны правого углового входа, где стояла небольшая очередь.

— Что там происходит? — вытянула я шею, чтобы рассмотреть вывалившуюся из здания толпу девушек и облепившую одного единственного мужчину в красной мантии.

Рассмотрев мужчину, эльфёныш оживился.

— Магистр Керн. Я думал, он еще утром жену выбрал. У него в списке имён тридцать было, неужели ему еще подбросили?

— Подбросили? Это как?

Я настолько увлеклась разглядыванием магистра, что почти свалилась со стола, но что-то меня удержало.

— Осторожнее, — попросил эльфик, и зеленая лиана, обвившая мою талию, испарилась.

— Спасибо.

Мальчик забавно подёргал ушами.

— Тебя тоже ведь на распределение привели?

— Да, — кивнула я. — И ключевое здесь слово — привели. Расскажи, что такого с этими списками и почему у магистра столько кандидаток?

— Списки? — пожал плечами эльфик, задумался, и вдруг заговорил тоном преподавателя с многолетним стажем: — Списки у всех разные. Сразу предупреждаю, выбирать позволено только очень сильным магам, так что пытаться отстаивать своё право на свободу выбора, как вы, возвращенцы, любите делать, бессмысленно — это официально узаконено. По крайней мере, у людей. Говоря о слабых магах, выбор у них практически никакой. Сами по себе они никого не выбирают — выбирают их. Видишь ту очередь? В ней только слабые маги. Они пришли сюда, чтобы вписать своё имя в один из списков более сильных магов.

— Как магистр Керн?

— Нет. Магистр Керн очень сильный маг, поэтому он приходил утром и помимо собственного списка получил еще два: один от родовитых семей, другой с магами средней руки.

— Но ты сказал, что ему еще кого-то подкинули.

— Иногда комиссия решает, что сильнейшим стоит попытать счастье со слабыми и создает дополнительные списки с подходящими, по их мнению, перспективными кандидатками. Маг может отказать всем, но встретиться и сказать им об этом лично он обязан.

Судя по тому, как девушки, окружившие магистра со всех сторон, начали издавать те же тоскливо-воющие звуки, которые привлекли наше с эльфом внимание, отказы следовали один за другим.

— Печально, — пожалела я девчонок, на их лицах читалось, как жестоко были разбиты их хрупкие надежды. — По ходу, у них не было ни единого шанса.

Эльфик закатил глаза.

— Ерунда. Погорюют годик-другой, и снова пойдут занимать очередь.

— А если он женится? В смысле, не по договору, а так. Встретит ту самую, с которой сможет жить, тогда что?

— Тогда всё. Разводов у магов нет.

Закончив объясняться с последней претенденткой в возможные жёны, маг накинул капюшон и спешно покинул двор. Девочки проводили его высокую широкоплечую фигуру долгим тоскливым взглядом.

— И всё-таки мне их жалко.

— Нечего их жалеть, — поморщился эльфик. — У тебя у самой ситуация плачевная.

— В каком смысле?

— Элисавиэль. Ты чем-то его обидела?

Я удивленно посмотрела на ушастого соседа.

— Как ты догадался?

Мальчик подался вперед и, сделав ладонь рупором, загадочным полушёпотом сказал:

— Мы все очень и очень обидчивы.

— Мы? — приподняла я брови. — В смысле, эльфы?

— Да, — кивнул эльфик, и чтобы не завалиться вперед, уперся рукой в стол. — Что ты ему сделала?

Запихнув руки в рукава, потёрла озябшие предплечья и нехотя призналась:

— Накопитель сломала.

Ушки у эльфика забавно растопырились, лицо вытянулось, и он изумленно выдохнул:

— Как?!

— Обычно, — пожала я плечами, продолжая окукливаться, втягивая голову в плечи, чтобы спрятать шею в вороте балахона. — Он у него на запястье висел. Я, когда ему сумочкой по рукам била, задела, и накопитель упал на асфальт. Вроде бы треснул. Хотя я не уверена, но нормально он больше не работает.

— Дешёвка, — презрительно скривился эльфик. — Накопители так просто не ломаются.

— Ну, этот сломался, и теперь Элис на меня злится.

Эльфик подобрался совсем близко, отчего я непроизвольно отклонилась назад, мальчик намёк понял и отполз подальше. Обижать мне его не хотелось, но его проклятье... Ну, вы поняли. О чём-то вспомнив, эльфёныш нахмурился и пополз обратно. Я занервничала. Оказавшись на рассеянии вытянутой руки, сдвинув брови, эльфёныш тихо сквозь зубы сказал:

— Я тебе не говорил, — сверкнул он глазами, и на периферии зрения вокруг нас что-то замерцало: — Купи накопитель. Элисавиэль тебя никогда не попросит, но ты все равно купи. Он будет тебе должен.

— Где купить? Я же без понятия.

— У артефактора. В городе их много. Выбери самого именитого.

— Я города не знаю.

— Спроси куратора.

— Я не знаю, кто мой куратор.

— Тогда спроси у опекуна.

— У меня здесь никого нет.

Эльф раздраженно закатил глаза.

— Тогда мужа спроси.

— Стоп! — опомнилась я. — Мне же очередь занимать надо! Блин, где носит этого Элиса?!

После моих восклицаний эльфёныш повёл себя странно, он сдвинулся назад, согнул ноги в коленях и снял ботинки с острыми носами, затем снял носки и положил их на стол прямо передо мной.

— Это мне? — удивлённо захлопала я глазами.

— Они чистые, — кивнул эльфик.

— Но...

— У тебя губы побелели. Так нельзя.

Надо же, какой джентльмен. На секунду возникло желание отказаться. Не из-за того, что вид у носок несколько непотребный — кто бы ни вязал их, он наверняка делал это в первый раз — а из-за возникшего чувства неловкости. Мы ведь, по сути, незнакомы.

— С-спасибо, — неуверенно поблагодарила я.

— Не отказывайся, — серьезно заговорил эльфик. — Я не могу тебя согреть, а ты, как я вижу, совсем замерзаешь.

— И как ты без носок?

— Нормально, — отмахнулся он. — У меня их целая куча.

Я помялась, но надела носки. Класс! Такие тёплые! Я посмотрела на редеющую очередь и тяжело вздохнула. Заметив это, эльфёныш надел ботинки и спрыгнул со стола.

— Сиди. Я схожу. Как тебя зовут?

— Аня.

— Твоё полное имя.

— Шмелёва Анна Александровна.

Эльфёныш нахмурился.

— А настоящее имя?

Я чуток обиделась и ворчливо пробормотала:

— Это и есть настоящее.

Эльфик удивился, но не сдался.

— Как твоих родителей звали?

Не стала делать вид, что не понимаю, и честно ответила:

— Я не знаю.

— Плохо, — покачал он головой. — Тогда тем более тебе туда нельзя.

— Почему?

— Подсунут какого-нибудь из слабых, у которого ни дома, ни дохода, и будешь ты с ним целый год в общежитии жить.

Меня перекосило. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Это что получается, если бы я к этому эльфёнышу не подсела, меня как "безымянную" отдали бы первому подвернувшемуся слабаку? Для этого нас с Земли забирают? — чтобы мы слабакам доставались?! Ничего себе! Хорошо устроились. Слов нет — одни междометия.

— Я пойду и кого-нибудь тебе выберу.

— Как? — приподняла я брови. — Ты же сам сказал...

— Самой не обязательно. Скажу, что ты моя знакомая. Из слабых. Ты к кому хочешь?

— Я не знаю, — вспомнила магистра Керна и, взвесив за и против, попросила: — К кому-нибудь, кто копаться не будет. Конкурс я точно не пройду. Предложить мне нечего.

— Хорошо. Я быстро.

* * *

— Вписывай быстрей, пока Элисавиель не вернулся, — сунул мне листок в руки вернувшийся эльфик. Вернулся быстро, я даже заскучать не успела.

— Куда вписывать? — занервничала я, теребя бланк-заявку, которая норовила свернуться в трубочку как свиток.

— После заявки, где полосочки, — вытащил из кармана черный карандаш и передал его мне. — Нет, не здесь, выше. Там участники комиссии подписываются.

— Их трое?

— Какая тебе разница?

— Ну, а вдруг... — пожала я плечами. — Что писать?

Эльфик обреченно закатил глаза.

— Имя. Свое имя.

— На каком языке?

— На любом, бланк исправит.

Я попыталась быстро прочесть текст, но что-то с ним было не так. Я неплохо читала на анталите на Земле, мама и папа худо-бедно меня ему научили, но этот текст издевался надо мной. Закорючистые буквы никак не хотели складываться в слова, а если складывались, то бегло переведенные словосочетания вызвали острое чувство неправильности. На одном таком я конкретно подвисла.

— Что значит профессия: дважды ходячее мертвое тело?

— Какое тело? — не понял эльфик. — У тебя печать сбоит. Тут написано дважды Магистр Мёртвых наук.

— Каких наук? — вытаращилась я на него.

— Ты же просила того, кто копаться не будет. Я принёс. У вас, некромантов, всё не как у обычных магов, но этот точно копаться не станет.

— Почему ты решил, что я некромантка? — сдавленно вопросила я.

— Ты же одета как некромантка, еще и в храме была, — непосредственно ответил эльфёныш.

— Ну, я же тебе говорила, — вырвался у меня жалобный стон, — это из-за перехода. Меня в храме заставили переодеться, а на самом деле я маг огня.

— Вот Лесная дева! — мальчик ударил себя по лбу тыльной стороной ладони. — Я тебя даже не спросил...

— Ты хоть кого мне подсунул? — вздохнула я и в очередной раз расправила бланк-заявку. — Старика какого-нибудь?

— Не-е, — замотал головой эльфёныш. — Молодой еще. Магистр Артур Велдари Рэн.

— Артур? — заинтересовалась я. — Я слышала о нём. Говорили, что он сильный.

— Сильный, — подтвердил проказник. — Только сила странная, никого к себе не подпускает.

— Значит, и меня не подпустит.

— Это же и хорошо! — обрадовался эльфёныш.

— Чего хорошего?

— Год у него поживёшь, а потом в общежитие переедешь. Ты не смотри, что некромант, он муж обеспеченный. У него и дом свой, и кладбище.

— Кладбище? — опешила я. — Зачем ему кладбище?

— Как зачем? Он некромант!

— Офигеть, — уставилась я на бланк-заявку.

Листок начал едва заметно вибрировать и наливаться золотистым светом. Я настороженно расправила завернувшийся край листка и увидела, что тот расслоился. Верхний отделился, приподнялся над нижним и, превратившись в пар, растворился в воздухе. Нижний остался у меня в руках.

— Твоя копия, — пояснил эльфёныш.

Через мгновение на листке появилось имена членов комиссии и сразу три размашистые подписи, заверенные печатью. Печать представляла собой яйцо в разрезе, где свернулся дракон, вокруг которого расположились семь разноцветных треугольников: красный, синий, зелёный, белый, жёлтый, тёмно-синий и чёрный.

— Слушай, — продолжая рассматривать печать, решила спросить я у эльфика, — а почему у него список пустой? Только я. Сам сказал: не старый, обеспеченный, с жилплощадью. Идеальный муж. Что с ним не так.

— Некромант.

— Это я поняла. Но разве среди здешних магичек нет некроманток?

— Есть, — стушевался эльфёныш. — Мало, но есть.

— Так в чём подвох?

— Сила, — пожал он плечами. — Его овар никого не принимает.

— Овар?

Снова это слово, помнится, родители тоже говорили об оваре, но это было так давно.

— Материальный облик твоей силы, — подсказал эльфик. — Тебя научат. Поздним трудно даётся его создание.

— И что, его овар не хочет, чтобы Артур женился?

— Он..., — эльфик поморщился, — терпит. Долго терпит. Но ни одну силу к себе не подпускает.

— Даже похожую? — удивилась я.

— Да, говорят, пробовал.

Я подозрительно прищурилась.

— И сколько раз он пробовал?

— Не он, а за него. Ты его десятая попытка.

Если бы не сидела, я бы точно села. Вот и сбывается Олино пророчество, вспомнить бы, что дальше. Про эльфов помню, но теперь не уверена, что нужно беречься всех эльфов, по-моему, есть и исключения — я внимательно посмотрела на мальчишку, — пусть и проклятые.

— Ты не удивлена?

— Нет. А должна была?

— Конечно! — воскликнул эльфёныш, будто что-то вспомнил. — Ты же не знаешь!

— Чего? — насторожилась я.

— Некроманты единственные, кто были против указа об обязательной женитьбе магов. Они по природе одиночки, а тут надо общаться, выбирать кого-то, потом целый год терпеть чужое присутствие на своей территории, вот они и воспротивились. За это их наказали — жён они не выбирают. Кого впишут, та и будет, только с оговоркой. В договоре у некромантов есть пункт, что в случае если их силы не сойдутся или будет обоюдное неприятие друг друга, девушка может уйти. Написать заявление и подать его на рассмотрение комиссии. Впрочем, его не рассматривают — сразу подписывают. Четыре отказа и некромант свободен. Но у магистра Велдари Рэна другой договор — обычный.

— Почему? Он в чём-то провинился?

Эльфёныш начал возбужденно прядать ушами.

— Они с ректором Аеллиром давно враждуют, а ректор в комиссии, он ему стандартный договор и подсунул, так что заявления от девушек комиссия не рассматривает.

— Ого! — восхитилась я. — Умеет этот Аеллир гадости делать.

— Умеет, — поморщился эльфёныш. — Он в этом деле мастер.

— В чём именно? — вопросил раздражённый мужской голос.

От неожиданности я вздрогнула. То ли мы с эльфиком заболтались, то ли кто-то сюда телепортировался, так как я не замечала, чтобы кто-то подходил к столу, в основном его огибали.

— Вот Лесная дева! — выдохнул эльфик.

Я подняла взгляд, чтобы рассмотреть незакомца, и на время выпала из реальности. Боже, ка-акой он красивый: высокий, стройный, волосы белые ниже плеч, глаза синющие-синющие, уши, кто бы сомневался, эльфячьи, длинные и заострённые, серёжками с цепочками украшены. И одет дорого: в длинную тунику, обильно расшитую золотой нитью и жемчугом, и плащ с капюшоном у него из плотной и качественной ткани. Ну, что сказать, у меня от его красоты дыхание перехватило.... Пока эльф рот не открыл и не выдал:

— Кто эта оборванка, которая сидит на моём столе?

Причём сказал в столь грубой форме, чтобы и мысли не возникало, что это шутка. Когда моя челюсть вернулась на место, я тоже не смолчала.

— Балахон новый. Я сама его проверяла. На нём нет ни одной дырки.

Правый эльфийский глаз нервно дернулся, но комментировать эльф не стал, видимо счёл ниже своего достоинства спорить с оборванкой, но взгляд его переместился на мои полосатые носки и его глаз снова дернулся.

— Это что? — брезгливо указал он на них.

— Носки, — ответила я.

— И что они здесь делают?

— Сушатся.

Синие глаза сощурились, а у меня появилось нехорошее предчувствие.

— Вы всегда сушите свои носки на чужом столе?

— Здесь не написано, что он ваш.

Отчасти я понимала, что нарываюсь, но остановиться не смогла. Глаза эльфа в прямом смысле вспыхнули подобно синим неоновым огням, губы вытянулись в линию.

— Наглая оборванка. К кому? — выдернул он листок из моих рук, прочитал и снова посмотрел на меня: — Самое место.

Возникло ощущение, что меня облили кипятком, нет, не помоями, а именно кипятком, потому что от унижения и обиды я вскипела и открыла рот, чтобы высказать, всё, что я думаю об их мире и о нём лично, но этому не суждено было случиться...

— Слушай, ты камни в ней носишь? — наиграно громко спросил Элис, небрежно швыряя сумку на стол рядом со мной.

Я закрыла рот и посмотрела на него. Вот кого действительно можно было назвать оборванцем, так это Элиса. Вид у мага был изрядно потрёпанный, словно он недавно побывал в драке: одежда измята и местами порвана, волосы с левой стороны стоят дыбом, а к фингалу под глазом прибавилась еще и кровоточащая ссадина на скуле.

— Студент Элис, — холодно произнёс синеглазый эльф, но рассмотрев мага, поморщился: — Что у вас за вид?

— Небольшое недопонимание, — дипломатично ответил маг, не называя ни причин, ни имён.

Ответом эльф остался недоволен.

— К началу занятий приведите себя в порядок.

— Да, господин ректор.

Внутри у меня всё съежилось. Это и есть ректор академии Семи Вершин? Вот, блин, я попала. Но как учил меня папа, врага нужно знать в лицо, каким бы красивым оно ни было. От судьбы не уйдёшь, значит, будем бороться. Впереди целый год в школе. Не знаю, что именно увидел на моём лице ректор Аеллир, но взгляд у него стал настороженным и, обратившись к Элису, он почти тактично поинтересовался:

— Студент Элис, вы курируете эту?.. — и стрельнул взглядом в мою сторону.

Элис заметно вздрогнул и отрицательно затряс головой. Пожалуй, он бы еще перекрестился, если бы знал, как и зачем это нужно.

— Н-ет. Их группе еще не назначены кураторы. Мы только вчера их перебросили.

— Возвращенка? — удивился эльф. — Случайно, не из группы, в которой должна была идти внучка настоятельницы храма Элос?

Маг замялся, ему очень не хотелось отвечать, но он признался:

— Да, из нее.

Лицо эльфа вытянулось, глаза засветились, и он медленно и зло проговорил:

— Это из-за вас настоятельница Рэя и Глава городской стражи страстно желают пообщаться со мной?

Элис постарался дышать ровно.

— Не совсем.

Голос эльфа раскатился по двору весенним громом.

— Что значит "не совсем"?!

— Нас попросили, — поморщился Элис. — Эту группу должны были перебрасывать другие студенты.

— Кто?

— Дарброк и Кира.

— Студент Элис, вы понимаете, какой скандал разразится, если с внучкой госпожи Рэй что-нибудь случится?!

— Уже случилось, — вздохнул маг.

Ректор в мгновение ока оказался рядом с Элисом. Глаза его яростно горели неоновым-синим.

— Я так и понял, — чеканя каждое слово, произнёс мужчина, отчего у меня мурашки побежали по коже. — Где?

Элис нервно проглотил слюну.

— Забрали лекари храма. Она жива.

— Эту, — эльф сверкнул на меня синими глазами, — доставить к мужу. После ко мне на ковёр.

Затем он повернулся к моему новому знакомому и таким же обманчиво-спокойным тоном потребовал:

— Ты — стол верни туда, откуда взял.

— Хорошо, — с ледяным спокойствием ответил ему эльфёныш, и в этот момент он был другим: холодным и отчужденным, жёстким и непреклонным, привыкшим повелевать, а не подчиняться приказам: — Я верну....

Что-то происходило между этими двумя, они безотрывно смотрели друг на друга, и разве что искры не летели в разные стороны, но эльфёныш все же закончил свою мысль:

— ...когда Аня обуется.

И все трое, не сговариваясь, посмотрели на меня. А что я? Сижу и глазами хлопаю. Интересно же!

— Э-э, — тихо протянула я и посмотрела на Элиса, тот на меня.

— Что? — не выдержал маг.

— Обувь, пожалуйста, — потыкала я пальцам в свои ботинки, которые маг продолжал держать в левой руке.

Элис выругнулся на неизвестном мне языке и протянул ботинки. Я хотела попросить его подержать один, но взгляд частично заплывшего глаза настоятельно рекомендовал не нервировать его, и я поставила ботинки на стол. Со стороны эльфёныша послышался смешок, со стороны Элисавиеля — тихий стон, и только со стороны ректора я не услышала ни звука. Стараясь не смотреть на него, спустила ноги со стола. Пока обувалась, щёки предательски горели. Было стыдно. Как нищенка, честное слово. Балахон из храма "стащила", носки дали, ботинки грязные. Что дальше?

— Студент Элис... — начал синеглазый эльф, и по его тону было ясно, что ректор определился с козлом отпущения, как, впрочем, и госпожа Рэя, но меня это не устраивало. Слишком низко сваливать вину на одного человека, когда виноваты все, включая госпожу Рэю и ректора. Пусть тогда и огребают все вместе, а не один Элис.

Спрыгнув со стола, я не позволила эльфу договорить и сама достаточно громко объявила:

— Я устала. Отведите меня к мужу.

Подавившись воздухом, эльф закашлялся. Не дожидаясь, пока он справится с кашлем, сунула листок в руки Элиса и в полушутливом тоне приказала:

— Веди меня.

Намёк маг понял и, закинув сумку на плечо, подтолкнул в нужную сторону.

— Господин ректор, я должен отвести Анну к мужу.

Аеллир скривился, но разрешение дал, да с таким видом, что, мол, уведи поскорее, чтоб глаза мои её больше не видели. Неприятно, конечно, но терпимо.

Проходя мимо эльфёныша, я тепло ему улыбнулась, и услышала тихое: "Уходи быстрей. Еще увидимся". Увидимся, конечно. Хотя, если подумать, я даже имени его не спросила.

* * *

Понятия не имею, сколько мы шли, дорогу я не запоминала, но неожиданно у меня закружилась голова. Меня ощутимо повело, и если бы не Элис точно бы упала. Он поддержал меня плечом, хотя на нем уже висела моя сумка.

— Тихо, тихо. Постой на месте.

— Что происходит?

Мой голос слышался мне жалобным мяуканьем новорождённого котёнка.

— Последствия длительного пребывания души вне тела, — меланхолично ответил Элис и замер, поддерживая моё тело в вертикальном положении. — Ты еще долго держалась. Некоторые маги из-под полога на карачках выползают.

— Я и выползала, — буркнула я и прикрыла рот рукой. От круговерти в глазах меня укачало.

— Дыши медленно. Медленно, я сказал. — Элис замолчал, внимательно посмотрел на меня, нахмурился и выдал: — Проклятье! Этот мелкий паршивец к тебе всё-таки прикоснулся!

— Не говори о нём плохо! — возмутилась я. — Он хороший мальчик.

— Хороший, хороший. А о проклятье своём о тебе рассказал?

— Рассказал, — вздёрнула я нос и меня снова замутило. Вот чёрт! Не хватало, чтобы стошнило, тогда совсем финиш. — Не надо обижать эльфёныша. Он хороший. Он мне помог.

— Помог, — неожиданно легко согласился Элис, и сразу же добавил: — А к помощи еще и проклятьем одарил.

— Он ко мне не прикасался.

— Ну-ну. Слабый отпечаток на твоей ауре говорит об обратном, — покачал головой Элис. — Тираель достаточно силён, чтобы контролировать своё проклятье, но оно всегда находит лазейки, особенно если жертва находится достаточно близко от — как ты его назвала? — эльфёныша. Тебе еще повезло — ты ему понравилась, и Тираель не хотел тебе навредить, иначе последствия были бы гораздо хуже.

— Точно! Лиана! — вспомнила я. — Я засмотрелась на магистра в красной мантии и едва не упала. Тираель удержал меня с помощью лианы.

— Поздравляю, — сухо поздравил Элис, — ты выяснила, когда он к тебе прикоснулся. Теперь, думаю, будешь держаться от него подальше.

— Не буду. Он же не виноват.

— Все женщины дуры, — резюмировал маг тихо, так, чтобы я не услышала, но я услышала, и после подобного заявления разговаривать мне с ним расхотелось.

Всё вокруг продолжало кружиться. Я цеплялась за Элиса и поражалась его физической силе. По виду не скажешь, а меня и сумку он держал не шатаясь. Шендар давно бы свалился от тяжести.

— Извини, я не знал, что в храме что-то пошло не так, — неожиданно выдал Элис, чем должен был поразить меня до глубины души, но не вышло.

— У меня всё не так, — пробурчала я и закрыла глаза.

Но Элис повёл себя нетипично и поинтересовался:

— Кто на вас напал?

— Когда? — не поняла я.

— В портале.

— Огненный дух, — и ехидно поддела: — А тебе не сказали?

— Нам, — подчеркнул маг, — много чего не сказали. Шэндар до сих пор не в курсе, куда тебя унесли. Он, кстати — если тебе интересно — у стражей в допросной.

Эта новость встряхнула и заставила меня сосредоточиться на словах мага.

— О, как! — удивлённо разлепила я веки. — И что он там делает?

— Что делают в допросной? Его допрашивают.

Я нелепо захлопала глазами.

— З-зачем?

Не то, чтобы я резко отупела, но было что-то неправильное в нашем разговоре. Элис не злился, не придирался и не обвинял меня, хотя было за что, и это было странно.

— Вы двое были под его особой личной ответственностью, — ответил маг, и я почувствовала, как мгновенно похолодела у меня спина.

— Как это под особой ответственностью? Я такого не помню.

— Я тоже, — сказал, как припечатал Элис. — И думаю, Шэндар тоже об этом не знал.

У меня даже головокружение прекратилось.

— Это как?

— Нас подставили, — зло сощурился маг.

— А ты не преувеличиваешь?

Элис раздраженно фыркнул. Скорей всего, он знал больше, чем сказал, но делиться не собирался. Я не возражала. И так по уши в неприятностях, не хватало еще и с их проблемами разбираться. Должна же быть в этом мире хоть какая-то справедливость.

— Если нужны будут показания, я приду.

И нехотя отцепилась от мага, отмечая, что уже поздно и бредём мы практически в кромешной тьме, разве что впереди маячит тусклый свет фонаря, закрепленного на фасаде двухэтажного дома. Дом был не новый, но основательный, о таком говорят: построено на века. Не монументальный и не помпезный, но вполне приличный.

— С чего мне тебе верить?

Я вздрогнула. Замечтавшись о тепле и уюте, я на мгновение выпала из реальности, забыв об Элисе.

— Шэндар мне нравится, — буркнула грубовато, затем, посмотрев на мага, честно призналась: — В отличие от тебя.

Странно, но мага даже это не разозлило. Его тонкие губы коснулась едва заметная улыбка, и он кивнул, словно принимая моё к нему отношение, или же ему было всё равно, так как квартерон добился того, чего хотел, в чём я не сомневалась, не зря же он завёл этот разговор.

— Мы пришли, — остановился он у кованых ворот, ведущих к тому самому приглянувшемуся мне каменному дому. — Здесь живёт Магистр Артур Велдари Рэн.

Глава 5

Дом, милый дом

Элис снял с плеча сумку и поставил её у моих ног.

— Я пошёл.

— Куда?! — вырвалось у меня испуганное восклицание. — А я?!

— Ты на месте, — не проникся Элис. — Постучишь в дверь, скажешь, что по брачному распределению. Отдашь бланк-заявку.

— А ты?

— Я загляну к Шэндару. Порадую, что тебя мы пристроили.

— Издеваешься?

— Нет. Тираель откопал тебе отличный вариант — наш был хуже.

— Насколько? — настороженно поинтересовалась я у мага. — Он тоже некромант?

— Нет. Скин — маг земли. Природник. Шэн с ним дружит.

От меня не укрылось, что Элиса друг Шэндара чем-то не устраивает, поэтому спросила:

— С ним что-то не так?

— Всё так, — отмахнулся Элис. — Кроме того, что животных он любит больше, чем людей. У него сегодня третья попытка, но что-то я сильно сомневаюсь...

— Поэтому... — перебила я мага. — Поэтому ты так торопился? А до завтра ваш друг подождать не мог?

— Скин мне не друг, — скривился маг. — А торопился, потому что нужно было срочно тебя к кому-нибудь пристроить.

— Зачем? Я бы и до завтра подождала.

— Где? — фыркнул Элис. — Ко мне в общежитие тебя бы не пустили. Шэндар в допросной, и к тому же женат. У меня денег только тебе на ночлежку.

"Ночлежку?!" — мысленно опешила я. — "Да ни за какие коврижки"! Вслух же сказала непреклонное:

— Ни за что.

— Кто бы сомневался, — вздохнул маг и махнул рукой в сторону дома. — Так что тебе повезло, иди, обустраивайся и жди завтра гостей.

— Каких гостей?

Я подозрительно сощурилась, хотя его лица в темноте практически не видела, только смутные очертания.

— Своего куратора, — соизволил ответить Элис.

— Тогда до завтра.

Мужчина заметно вздрогнул и вдруг сплюнул через левое плечо, что меня искренне удивило и умилило, хотя должно было возмутить, после чего серьёзно попросил:

— Не шути так.

Я пожала плечами. Я не шутила. Если то, что говорил о ректоре эльфеныш правда, назначение Элиса моим куратором следует ожидать в первую очередь. И пусть маг тешит себя надеждой, что отвязался от проблемной возвращенки, моя интуиция говорит об обратном, и в то же время утешает — хотя бы здесь сюрпризов больше не будет.

Я хотела поинтересоваться по поводу Оли, но оказалось, что Элис уже ушёл.

— Очень мило, — пробурчала себе под нос и нагнулась за сумкой. Накинув лямку на плечо, встала и тут же скинула её, позволив сумке упасть: — Вот бли-ин. Мог бы хотя бы до двери донести.

Но расстраиваться не стала — дотащу. Взявшись за металлический вензель на воротах, подергала взад-вперед, чтобы определиться, в какую сторону они открываются. Ворота не шелохнулись, но по металлу потекли подозрительные зелёные ручейки. Они быстро скопилась вокруг моей руки, и мне бы сообразить отдёрнуть конечность, но я затормозила, и мою руку схватила огромной зелёная лапища с чёрными когтями. Я взвизгнула. Из ворот на уровне моих глаз выплыла клыкастая морда с витыми рогами и приятным баритоном спросила:

— Кто?

— Жена, — пискнула я, испуганно замерев и выпучив глаза на просвечивающуюся изнутри зеленую морду.

Морда чуток опешила:

— Чья?

— Артура, — вспомнила я имя мужа.

— Еще одна? — вытаращился на меня зеленомордый.

Я озадаченно захлопала глазами.

— Почему еще? Я в списке одна. Вот.

И сунула под нос зеленомордому бланк-заявку. Тот поморщился. Руку не отпустил, но из ворот вытянулось сразу две когтистые лапы и нагло отобрали у меня документ.

— Эй! — возмутилась я.

— Стой, — рыкнул на меня зеленомордый. — Или руку сломаю.

Взглянув на лапу, держащую мою руку, захватывая кисть и предплечье, и холодок побежал у меня по спине.

— Не надо.

— Тогда не дёргайся.

Расправив бумажку, зеленомордый углубился в чтение. Он долго водил глазами по строчкам, после чего ехидно усмехнулся, показав крупные, изогнутые внутрь клыки:

— Ну, Отрава, влетит тебе от хозяина.

Естественно, я не поняла его, а зеленомордый улыбнулся еще шире, — у меня чуть сердце не остановилось — и отпустил мою руку.

— Держи свою бумажку.

Документ вложили в ладонь и похлопали сверху лапой. Ворота распахнулись.

— Проходи.

Я потеряно посмотрела на зажатый в руке документ, затем на зеленую рогатую морду, и сделала шаг в сторону, чтобы обойти её. Войдя в ворота, замерла, вспомнив о сумке.

— Иди. Я занесу, — понял меня зеленомордый.

Тут же одна из лап сграбастала мои пожитки и исчезла.

— Спасибо, — пролепетала я.

— Вежливая, — уважительно закивал зеленомордый и тоже исчез, как и две другие лапы.

Находясь под впечатлением, на негнущихся ногах добралась до двери, мысленно ругая того, кто додумался засыпать дорожку крупным щебнем — все ноги исколола. Застыв у порога, обернулась и посмотрела на ворота, пытаясь убедить себя, что всё хорошо, что зеленомордый всего лишь страж и к этому нужно просто привыкнуть. Глазами поискала кнопку звонка — не нашла, зато нашла дверной молоток. Ничего необычного — крупный шарик на ножке. Постучала. Шарик издал громкий металлический звук.

За спиной послышались шепотки. Продолжая держать бланк в вытянутой руке, я едва не свернула себе шею, пытаясь определить, кто же там шепчется, даже повернулась корпусом, чтобы рассмотреть их.

В результате я не услышала, как открылась дверь и вздрогнула от звука упавшего предмета. Резко дёрнувшись, посмотрела туда и икнула. На пороге, согнувшись, стоял скелет в тапочках, пялился в мой бланк и безуспешно пытался найти на полу свою отпавшую челюсть.

— Здравствуйте, — упавшим голосом промолвила я. — Я думала, вы моложе.

С трудом найденная челюсть снова брякнула об пол.

— Простите, — искренне пожалела я хозяина дома. — Вам помочь?

Пустые глазницы вспыхнули зелёным светом. Только с третьей попытки скелету удалось поставить челюсть на место. В местах сочленений появились зеленоватые полупрозрачные связки.

— Якорь мне в глотку, — крякнул скелет. — Хозяина нет дома.

Я облегчённо выдохнула, хотя сама начала догадываться, что скелет в тапочках — не Артур.

— Впустите меня, — потребовала я. — Я по брачному распределению. Я очень устала и продрогла. У меня был трудный день.

Скелет нехотя потеснился, и мне удалось просочиться между ним и дверью. Но только вошла, дверь за мной с грохотом закрылась.

— Откуда вы? — заговорил скелет.

— С Земли.

— Возвращенка?

— Да.

— Возвращенок у нас еще не было, — задумчиво пробормотал он и указал на арку, ведущую в тёмный коридор. — Проходите.

— Куда? — уточнила я, не желая заблудиться.

— Прямо и направо. В зале разожжён камин. Погрейтесь, а я позову Отраву.

— Кого, простите?

— Отрава и я прислуживаем магистру в доме, — терпеливо пояснил костлявый дворецкий. — Других слуг в доме нет.

А-а, — покивала я и, не дожидаясь, пока скелет сообразит представиться, поспешила к источнику тепла.

Как же я замёрзла! Проигнорировав кресло и табурет, уселась прямо на пол у камина и вытянула вперед руки. Хор-рошо-то как. Довольно зажмурившись, приготовилась насладиться теплом, но...

— Пс-с. Пс-с! Ученица. Глаза открой.

Открыла, и не вздрогнула лишь оттого, что уже дрожала. В большом растопленном камине почти во весь рост стояла моя призрачная знакомая и жестом показывала, чтобы я молчала.

— Слушай, — сверкнула она глазами.

Я повернула голову и прислушалась. Где-то, не уверена где, беседовали скелет и Отрава.

— Хозяин будет в бешенстве, — первыми услышала я обречённые слова скелета.

— Брось, — легко отмахнулась таинственная Отрава. — Арти сам виноват. Нечего тянуть до последнего.

— Ты подделала документ!

— Подделала. И что? — не стала отпираться обладательница странного хрипловато-рычащего голоса. — Я ради него старалась. Штрафы Арти сейчас не нужны, он и так на контроле.

— Из-за отца.

— Обглодыш, ты же не будешь это всем объяснять? Арти лучше не нарываться. К тому же откуда мне было знать, что в последний момент он возьмёт и сам отправит заявку.

— Якорь мне в глотку, как тебе это удалось? Как?! Как твою подделку пропустили в комиссии?

— Как-как? Заплатила.

— Кому?!

— Есть там один, — не стала признаваться Отрава, и весело поддела костлявого дворецкого: — Не клацай челюстью, Обглодыш. Сам чем раньше промышлял, напомнить?

— Не путай, я деньги делал, а не наоборот.

Отрава начала злиться.

— Он наш хозяин, безмозглый ты череп!

— Мои мозги на месте. Одно дело решать мелкие вопросы с поставщиками, другое — подделать подпись на магически защищённом бланке-заявке.

— Защита? Ха! Тьфу, а не защита там была.

Послышался неприятный скрежет. Уж не зубов ли?!

— Наворотила ты дел, Отрава. Что нам теперь со второй женой делать?

— Поселим её в третьей гостевой. Через одну, чтобы с первой не цапались.

— В дальней?! Тык, ты там год не убиралась, — встревожился костлявый дворецкий. — Там слой пыли с мою большую фалангу.

— А кому ей жаловаться? — фыркнула Отрава. — Пришла нахлебничать, пусть сама и убирается.

Н-да, уборка не моё любимое дело, но надо, так надо — уберу, тем более, что мне там жить.

— Неправильно это Отрава. Чувствую, достанется нам...

— Не стучи костями, Обглодыш. Обойдётся. Либо одну, либо обеих выпроводим до конца недели.

"Это как?" — насторожилась я.

Скелет задумался, громко скрипя зубами.

— Возвращенка не из пугливых.

— Так что костей бояться?! Она еще с остальными обитателями дома не познакомилась. Посмотрим на нее, когда она с Архгарихом встретится. Где эта шаперка?

Я нахмурилась. По ходу, меня только что обозвали курицей.

— В большой гостиной.

Звуки стихли. Я с тревогой посмотрела на призрачную девицу, наблюдающую за мной из камина.

— Они меня выгонят?

— У слуг нет на это права, — изящно махнула ручкой призрачная красавица и пристально посмотрела на меня, сурово сдвинув брови. — Поставь их на место. Сейчас ты хозяйка этого дома.

— Но...

— Пока Артур не опровергнет вторую заявку, вы обе его жены. К тому же, с чего ты решила, что твоя заявка поддельная?

— М-м, — протянула я. — С моим невезением...

— Забудь, — резко обрубила призрачная дева. — Это не невезение, это твоя защита

— От чего?

Как и ожидалось, прямого ответа не получила.

— Скорее, от кого, — причмокнула губами призрачная дева, покосилась на арку, ведущую в коридор, и начала таять: — Мне пора.

Ни здрасти, ни до свидания. Пришла-ушла. И зачем только приходила — непонятно. Наставница, блин. С другой стороны, теперь я знаю, что благодаря Отраве, нас, жён, у магистра целых две штуки, и слуги хотят по возможности вытурить нас обеих из дома, но я-то хочу остаться. Нравится мне здесь, уютно как-то. Хотя и сижу на полу у камина.

Я замерла в ожидании Отравы, но потом подумала, что сидя на полу, выгляжу слишком жалко, поэтому встала, оправила балахон, пальцами пригладила мокрую шевелюру, вздохнула и... застыла с открытым ртом, максимально выпучив глаза на вошедшего в залу зеленого тролля. На первую в моей жизни живую особь этого вида: огромную, мускулистую, длинноухую и патлатую, одетую в растянутую вязаную безрукавку, широкую юбку из слоев как попало намотанных шкур и кожаные сандалии. К тому же особь выглядела крайне недружелюбно.

— Здра-сте, — прорычал она, сверкнув на меня маленькими чёрными глазками из-под тяжёлых нависших век.

— Здравствуйте, — на автомате поздоровалась я.

Отрава рыкнула, подцепив кривым клыком верхнюю губу, прямо как мы нижнюю, когда разочарованы, что всё идёт не так, как мы хотим, с мысленным посылом: "Вот, блин, не получилось". Если она думала, что увидев её, я испугаюсь и убегу, то не на ту напала — зеленомордый был страшнее.

— Я новая жена хозяина этого дома. У меня был тяжёлый день. Мне нужно принять ванну и отдохнуть. Проводите меня в мою комнату.

За спиной Отравы прошуршали шаги скелета.

— Так это... — начал говорить костлявый дворецкий, но Отрава загнала его обратно себе за спину.

— Идём, — рыкнула она.

Заставлять себя ждать я не стала, и так повела себя по-хамски, но поведение слуг тоже не было образцом для подражания. По лестнице, застеленной тёмно-зеленой ковровой дорожкой, мы поднялись на второй этаж. От широкого лестничного пролёта в разные стороны уходили два тёмных коридора. Из правого тянуло сыростью и пылью из левого теплом. Угадайте, в какой меня повели? Правильно. В правый. Похлопав в ладоши, Отрава вызвала три тусклых зелёных светлячка.

— Но Отрава... — испуганно зашептал скелет.

— Р-р, — предостерегающе рыкнула на него троллиха.

Широким жестом она указала на двери.

— Любая комната. Все свободны.

Я окинула коридор настороженным взглядом: деревянные полы кем-то проломлены, краска на стенах облупилась, штукатурка белой перхотью осыпалась на изъеденный молью ковёр. Ощущение, что эту часть дома никто не посещал лет двадцать не меньше. Ни ремонта, ни уборки. Чтобы понять, что завели меня в нежилую половину этажа, не нужно было даже заглядывать внутрь комнат, достаточно было посмотреть в смеющиеся глаза Отравы. Она ждала истерику, жалобы и манерного закатывания глаз с последующим уходом из негостеприимного дома, но во мне взыграла гордость, и я неуверенно вступила на скрипучие половицы коридора. Пока шла к выбранной наугад двери, невыносимо зудело между лопаток, так и подмывало почесаться. Троллиха следила за каждым моим шагом.

— Эта, — показала я на дверь.

— Прекрасный выбор, — оскалилась Отрава и легко ступая, почти бесшумно подошла и открыла дверь. — Прошу.

Первыми в темноту влетели вызванные Отравой светляки. Войдя внутрь, я едва не чертыхнулась. Выбранная на ночь, как мне казалось, комната оказалась чьей-то заброшенной лабораторией. Большое пространство, высокие шкафы с покосившимися дверцами, открытые стеллажи, забитые книгами, круглые стойки с разнокалиберными колбами, и столы, разные: большие и маленькие, высокие и низкие, деревянные и железные, прямоугольные, квадратные, и даже один в форме человеческого тела. Я с ужасом исследовала своё новое жилище, и Отрава, вошедшая следом, не преминула воспользоваться моим замешательством.

— Просторно. Пыли практически нет. До сих пор работает заклинание бывшего хозяина. Есть диван. Обглоданные Кости принесёт вам одеяло и подушку. Камин, если хотите, можно растопить, — голосом прирождённого риелтора заворковала троллиха. — Но мне кажется, здесь и так тепло. — Отрава сентиментально вздохнула. — Магистр Анрой не скупился на бытовые заклинания, — подойдя к окну, троллиха отодвинула портьеру, открывая выход на террасу, украшенную витыми железными перилами: — Только посмотрите! Отсюда прекрасный вид на наше кладбище!

— Я остаюсь.

Эти два слова дались мне с большим трудом, но я справилась. Костлявый дворецкий, всё это время стоящий у дверей, тихо застонал. Отрава так же бесшумно, что удивительно для её комплекции, подошла к нему и скомандовала:

— Обглодыш, принеси госпоже подушку и одеяло.

— Я хотела помыться, — напомнила я Отраве.

Троллиха театрально всплеснула руками, зазвенев связкой ключей:

— Помыться? К сожалению, рабочая ванна только у хозяина в комнате. Без его разрешения впустить я вас туда не могу. Придётся подождать до утра.

Я скрипнула зубами и посмотрела на дворецкого, тот приподнял плечевой пояс.

— Всё верно, госпожа Анна, с умыванием вам придётся подождать до утра. Хозяин должен был вернуться сегодня, но дела его задержали.

Захотелось завизжать и заплакать, и не знаю чего больше, но я отвернулась, ища поддержки, как ни странно, в пейзаже за окном. Совсем стемнело, но тучи рассеялись, и на небе показалась огромная зеленоватая луна. В её ярком свете стало возможно рассмотреть контуры каменных надгробий и чаш небольшого "домашнего" кладбища.

— Ужинать будете? — нехотя предложила Отрава.

— Нет, спасибо.

Если не ошибаюсь, и еду в доме готовит Отрава, я лучше воздержусь. В сумке есть пачка печенья, и термос с чаем, нужно только выяснить, куда зеленомодый унёс мою сумку. Я обернулась, чтобы спросить о нём, но в комнате уже никого не было, только под потолком кружились три магических светляка.

— Слуги, блин.

Я устало закрыла глаза. Да, этот бой мной был с треском проигран, но я всё еще в доме, значит, не всё потеряно.

Осмотрела диван, на котором мне предстояло провести ночь: широкий, кожаный, с виду крепкий. Пожалуй, спать на нём будет удобно.

Подойдя ближе, провела пальцами по подлокотнику, потёрла — действительно чистый. С исследовательским интересом повторила процедуру почти со всем поверхностями, убеждаясь, что все они чистые — никакой пыли. Удивительно! Срочно хочу научиться этому заклинанию! Интересно, ему учат в школе, или это высший пилотаж?

В дверь постучали. Я удивлённо приподняла брови. Пошла открывать. На пороге, заваленный ворохом желтоватой ткани, стоял скелет.

— Госпожа Анна, не могли бы вы подержать дверь. — Я открыла дверь шире. — Да, вот так.

Костлявый дворецкий прошуршал мягкими тапочками по полу и положил на диван гору из одеяла и двух подушек. Чтобы избавиться от простыни, скелету понадобилась моя помощь.

— Проглоти меня кранш! — вскричал он, безуспешно дергая зацепившуюся за кости ткань.

— Стойте. — Тяжёлый вздох вырвался у меня из груди. — Не рвите. Я отцеплю.

Подойдя к скелету, вытащила край простыни, застрявший у него между лопаткой и ребрами. Освободившись от простыни, Обглодыш посмотрел на меня светящимися призрачной зеленью пустыми глазницами. Показалось, что дворецкий смутился.

— Ваши вещи...

— Их принесут, — устало отмахнулась я.

— Тогда приятных снов.

Я усмехнулась, наблюдая, как скелет идёт к двери. Он пару раз оборачивался, словно ждал, когда я сорвусь, но я молчала, всем своим видом выражая ему укор. И ни слова жалобы. Не дождётесь. Но только скелет ушёл, как меня прорвало. Я села на диван и разревелась. Чтобы заглушить звук, взяла подушку и уткнулась в нее лицом.

* * *

— Эй! — кто-то осторожно потряс меня за плечо.

Я подняла зарёванное лицо от подушки и закашлялась, подавившись воздухом. Светящаяся рогатая голова снова бестелесно висела в воздухе и хмурила кустистые брови, а когтистая рука-лапа трясла меня за плечо — это в мои "апартаменты" заявился зеленомордый.

— Ты плачешь? — удивился страж, или кто он на самом деле.

— Как видишь, — хлюпнула носом, вдохнула пыль с подушки и тут же громко чихнула.

Зеленомордый поморщился и отпустил плечо. Он медленно крутанул головой и удивленно воскликнул:

— Лаборатория Анроя?! — и сурово посмотрел на меня. — Как ты сюда попала?

— Меня сюда поселили, — пожаловалась я.

— Отрава, — покачал головой зеленомордый. — Совсем от рук отбилась. Пойдём, я твои вещи к Артуру отнёс.

— Но она сказала...

— Догадываюсь, что она сказала, — фыркнул бестелесный носильщик. — Идём.

Я потянулась за подушкой, но зеленомордый остановил:

— Оставь. Утром разбужу, и ты вернёшься в лабораторию. Пусть Артур разбирается, почему его жён селят в закрытых для них помещениях, — и снова свёл брови на вдавленной переносице. — Ты ведь ничего не трогала?

— Только пыль на столах проверила, — пискнула я, чувствуя, что зеленомордый не шутит и лучше мне здесь ничего не трогать.

Зеленомордый меня не понял.

— Что ты сделала?

— Пыль, — повторила я. — Здесь совсем нет пыли.

Голова посмотрела на то, как я вожу по обивке дивана, и скривила озадаченную морду.

— И что? Нет и нет.

— Ладно, — не стала вдаваться в подробности моего отношения к грязи и пыли. — Пойдём. Я ничего здесь не трогала.

Как ни странно, зеленомордый мне поверил, и мы вышли из лаборатории под его тихое бормотание:

— Ты не злись на Отраву. Она искренне любит Артура. Наш хозяин как-то спас её семью от обезумевшей толпы, которой управлял свихнувшийся маг воздуха, и она поклялась ему в вечной верности. Он для нее как младший брат.

— Сохрани Бог от такой сестрички, — проворчала я, надеясь, что зеленомордый не услышит.

Услышал.

— Ты не права. Это Артур позволил Отраве слишком многое, отсюда и её уверенность, что ей всё сойдёт с рук, — морда расплылась в жуткой клыкастой улыбке. — Но не в этот раз. Демоническое чутьё не обманешь.

Я внимательно посмотрела на светящуюся лохматую морду с витыми рогами.

— Ты случайно не Арх... Арха... — начала было произносить я его имя, но запнулась.

— Архгарих, — еще шире растянул губы демон. — Да, это я. Они обо мне говорили?

— Упоминали, — кивнула, смотря в сторону. Не признаваться же, что я подслушала разговор Отравы и скелета.

— Пугали? — понизив голос и растянув гласные, поинтересовался демон.

— Что? — вздрогнула я, когда четыре лапы материализовались из воздуха и схватили меня за плечи. — Нет, еще нет.

— Я мог бы тебя напугать....

Темнота вокруг нас загустилась, став чёрной и непроглядной, а из нее начали появляться жуткие рожи, руки с когтями, щупальца и разинутые пасти.

— Не надо, — попросила я писклявым голосом, стараясь не смотреть на то, что еще вылезает из густой, как патока, темноты. У меня прямо dИjЮ vu с этим демоном.

— Не буду, — легко согласился зеленомордый, и жуткая чернота рассеялась.

Выдохнула, чтобы тут же вздрогнуть от скрипа открывающейся двери.

— Пришли.

Лапы потянули меня внутрь. За дверью ждала классическая мужская комната: мощная деревянная мебель, широкая кровать, стол обтянутый зелёным суком, камин и пушистый ковёр. В комнате недавно топили, и тепло приятно обволакивало, тянуло упасть на кровать и забыться сном. Но не в чёрных тряпках. Нужно обязательно переодеться.

— Твоя сумка, — еще одна лапа (да сколько же их у него?!) выплыла из ниоткуда и указала на нее. Сумка лежала на ковре у кровати.

Первым делом вытряхнула из нее всё, что мешало добраться до печенья и термоса с чаем. И только выпив половину и съев полпачки сдобного печенья, предложила зеленомордому Арху:

— Будешь?

Когтистые лапы тут же сложились ковшиком перед моим носом, благо только две. Я щедро отсыпала в них печенья.

— Неплохо, — захрустел угощением демон. — Сама готовила?

— Нет, это покупное.

— Повторить сможешь?

Я покосилась на пачку печенья, точнее на его состав. Если убрать из списка консерванты, то можно попробовать.

— Не знаю, что получится. Я еще плохо разбираюсь в вашей кухне.

— Начни разбираться, — непререкаемо порекомендовал демон. — Артур любит сладости. Ему понравится.

В пачке осталось всего три сиротливые печенюшки. Даже если это мизерный шанс остаться в этом доме, я им воспользуюсь.

— Уборная здесь, — рука потянула за ручку двери, открывая вид на немаленькую комнатку с ванной и туалетом.

Войдя туда, я отметила, что, несмотря на то, что и унитаз и ванная, скорей всего, образца конца девятнадцатого века, всё работает. У унитаза есть сливной бачок, в ванной смеситель. Нет душа, зато есть забавный шланг с душевой насадкой. Неплохо, я ждала чего-то похуже.

— Прости, — замялась я, — но мне нужно принять ванну.

— Понял. Исчезаю, — усмехнулся Арх. — Долго не плескайся. Утром разбужу рано и верну тебя в лабораторию.

— Арх.

— Что? — наклонил он голову.

— Спасибо.

Демон фыркнул.

— Вот глупышка.

И исчез сразу со всеми руками. Уф. Надеюсь, подсматривать он не станет.

* * *

Ой, кажется, я заснула! Нет, не кажется. Я на самом деле заснула! Вода давно остыла, а я сижу в ней и громко клацаю зубами. Надо встать и пойти в комнату, но меня разморило. Хорошо так погрелась, еще подумала, что надо выходить, и на этой мысли отключилась. Теперь всё тело ноет и болит шея. Выбравшись из ванны, замоталась в огромное махровое полотенце и поковыляла в комнату. Светляки полетели следом. Удобно.

Подойдя к зеркалу, повертелась перед ним то так, то этак. Пальцем поманила светляков и пригляделась к лицу. Жу-уть! Бледная, с тёмными кругами под глазами, впалыми щеками и остекленевшим взглядом. Спать, срочно спать. Интересно, что там с моей спиной? Спустив полотенце, повернулась боком. Выгибая шею, увидела тень за окном.

Кстати оказалось, что окна в комнате магистра также смотрят на кладбище, и есть выход на террасу. Дернувшись, я повернулась лицом к открытому балкону, где в свете зеленоватой луны, стоял кто-то в тёмном плаще и смотрел на меня. Тут я оценила первый и жирный плюс моей пробудившейся Силы. Будь я обычной девушкой, заверещала бы и только, даже убежать бы не смогла, — никогда не была сильна в беге — но я магичка, поэтому кроме визга, во взломщика полетело еще и пять огненных шаров. А я ведь даже рукой не махнула!

Незнакомец отреагировал странно. Он начал медленно отступать. С непростительной лёгкостью справляясь с моими шарами, он гасил их один за другим, но не рассчитал и перегнулся через перила.

— А-а! Бездна меня задери! — прокричал он, не успевая зацепиться, и грохнулся вниз.

С сильным запозданием в голову закралась мысль: а не магистр ли это? Вернулся домой, решил не будить слуг и поднялся к себе через террасу.

— Вот чёрт! — схватилась я за края полотенца. — А если я его убила? Магистр?!

Я выбежала на террасу в чём есть, то есть в полотенце — запахнутом, конечно — и обеспокоенно посмотрела вниз. Нашла его распластанным на растущих внизу кустах. Ну, слава Богу!

— Магистр! — позвала я. — Магистр Артур? Это вы?

— Утром был я, — простонал мужчина. — Сейчас не знаю. Бездна! Просил же не сажать колючки!

— Подождите! — подтянула я края полотенца. — Я сейчас к вам спущусь.

— Добить, что ли? — кряхтя, перевернулся магистр на бок и, найдя точку опоры, что-то пробормотал и резко оттолкнулся. Тут же тело магистра обвили зеленые ленты, которые перенесли его на дорожку и поддержали, не позволив упасть, когда мужчина подвернул ногу.

— Нет, что вы! Я же не специально! — захныкала я, пытаясь вызвать у мужчины хоть каплю сострадания к глупой женщине.

Ленты всё еще кружились вокруг магистра, когда он поднял голову, и я ахнула:

— Кошмар!

— Где? — не понял некромант.

— Ты — Кошмар.

Губы растянулись в счастливой улыбке. Нашла! Я нашла его! Мужчина нахмурился, втянул носом воздух, и глаза его засветились:

— Сладенькая?!

Я обрадованно закивала головой.

— Я!

Но если надеялась, что Артур обрадуется, то ошиблась. Его лицо стало серьезным, и он сердитым голосом велел:

— Марш в комнату. Я сейчас поднимусь.

Если сказать, что я расстроилась, то значит, ничего не сказать. Я обиделась, и гордо вздёрнув подбородок, пошлёпала обратно в комнату. Чёрствый чурбан. А я так была рада его видеть.

Он ворвался в комнату через минут десять, неся что-то в руках и ругаясь на бесполезную прислугу. Увидев, что я все еще стою и жду его, от обиды забыв переодеться, глаза Кошмара вспыхнули:

— Сладенькая, ты чего застыла?

— Вас жду, — буркнула я.

Брови магистра удивлённо приподнялись, он посмотрел на раскиданные по ковру вещи и вдруг начал пятиться к двери.

— Понял. Не вовремя. Подожду за дверью. Переодевайся быстрее.

Я ошарашенно захлопала глазами, когда магистр, почти не глядя на меня, вышел и закрыл за собой дверь. Вот это воспитание. Тогда что было на кладбище? Ладно, разберёмся. Всё еще сердитая, вытащила из сумки простое бельё и классическую пижаму "колокол" с завязками у горла — мама рекомендовала. Посмотрела на себя в зеркало, подумала и натянула сверху чёрный балахон. Я готова.

— Я готова!

Дверь открылась, и магистр заглянул, прежде чем войти, но двигался так, словно шёл по минному полю, потому что кроме поленьев, он пытался нести еще и поднос с чайным сервизом. Когда только успел?!

— Артур! — ахнула я, когда поднос наклонился. Я поспешила ему помочь.

— Фу-ф, — выдохнул он, когда я поддержала поднос снизу. — Забери его у меня. Не нашёл тележку. Отрава опять её запрятала.

— Отпусти, я донесу.

Магистр кивнул, но придерживал за край до последнего. Тут его взгляд упал на мой наряд.

— Это что? — спросил он сиплым голосом.

Я сделала вид, что не поняла.

— О чём вы?

— Что на тебе надето?

— Неприлично спрашивать подобное у девушки.

— Я серьёзно.

— Я тоже.

Несколько секунд молча буравили друг друга взглядами. О чём-то подумав, Кошмар отступил первым.

— Хорошо. Я разведу огонь, а ты разлей чай по чашкам и мы поговорим.

И таким тоном это было сказано, что я тут же устыдилась своего поведения. Кивнула и отвернулась к столу, где мне встретилось еще одно чудо. В руках высокий чайник на ножках был совсем холодным, но напиток в чашки наливался с дымком и был горячим. Чай пах травами.

Когда в камине весело затрещали веточки, Артур присоединился ко мне за письменным столом. Я подвинула ему чашку с блюдцем, но вспомнила про печенье и встала, чтобы принести его. Магистр перехватил мою руку. От его прикосновения у меня по коже побежали мурашки.

— Куда ты?

— Чай без сладкого невкусный, — сморщила я носик.

— Да, наверное, — неуверенно пробормотал магистр и с тоской посмотрел на чай.

— У меня есть печенье.

В глазах Артура мелькнула искренняя радость, которую он быстро подавил, мол, несолидно взрослому мужчине радоваться печенькам. Поздно, я это видела. Выложив три оставшиеся печенюшки на блюдце, я поставила его рядом с Артуром.

— Приятного аппетита, — вспомнила я о хороших манерах.

На вопросительный взгляд только улыбнулась:

— Я поела. Много сладкого вредно, — и отпила из чашки. М-м, очень приятный вкусовой букет.

Пока смаковала чай, украдкой поглядывала на мужчину. Магистр выглядел уставшим, но приятно удивлённым. В чёрной мантии, распахнутой на груди рубашке, чёрных брюках и тапочках, попивающий чай с печеньками, Кошмар смотрелся мило и по-домашнему. Он тоже кидал взгляды в мою сторону, так что молчание наше длилось недолго.

— Как же зовут мою прекрасную гостью?

Я улыбнулась. Приятно побыть прекрасной, пусть даже на словах. Сама-то я знаю, как выгляжу.

— Я не гостья, — кокетливо потупила глазки, — и зовут меня Аня.

— Не гостья? — Тёмные брови удивлённо приподнялись.

Лёгкий вздох сорвался с губ. Вот и настал момент истины.

— Нет. Я ваша жена.

О-о, скажи я такое мужчине из своего мира — в смысле в котором родилась — у того бы случился инфаркт миокарда, а магистр обрадовался. Искренне, словно я ему самый желанный подарок подарила.

— Жена? — выдохнул Артур, и глаза у него засветились.

Ну да, мне бы промолчать и насладиться моментом, но я из тех, кто тянуть не любит, поэтому сказала "А", скажу и "Б".

— Вторая.

Артур поперхнулся. Выпучив на меня глаза, он закашлялся. Я спешно вскочила и похлопала его по спине.

— Кх.. Как вторая? — отдышавшись и запив застрявшие в горле крошки чаем, прохрипел магистр.

Давясь смешком, я села на место.

— Ну, как? — театрально повела я плечиком. — Вы же жаловались, что выбрать не из кого, вот вам сразу двух и направили.

Глаза Кошмара стали еще круглее. Я выдержала паузу, за время которой лицо Кошмарика стало совсем несчастным.

— Шучу, — сдалась я. — В смысле, я действительно ваша вторая жена, но специально к вам никого не направляли.

Магистр прикрыл глаза, вокруг правой руки засветилась зеленоватая дымка, он сделал взмах, делая быстрый жест, и дымка исчезла, чтобы через мгновение вернуться сразу с двумя бланками.

— О! Здорово! — обрадовалась я, а увидев непонимание во взгляде, смущенно добавила: — Я уже собиралась его искать.

Убрав чашку, Артур расправил бланки перед собой и внимательно на них посмотрел. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что к чему, и застонать в голос:

— Отра-ава.

Неожиданно от одного из бланков отделился полупрозрачный лист и лёг поверх документов, быстро став материальным. Артур взял его в руки и углубился в чтение, а дочитав, обречённо и тяжело вздохнул.

— Так и знал.

— Что там? — Мои губы предательски задрожали. — Мне... Мне придётся уйти?

— Что такое ты говоришь?! — встрепенулся мужчина и очень по-собственнически заявил: — Ты остаёшься здесь!

— Но если мой бланк поддельный...

Артур внимательно посмотрел на меня и совершенно неприлично хохотнул, отводя взгляд. Я что-то не так сказала?

— Всё с твоим бланком в порядке.

— Значит, с её...

— И с её тоже. Хотя его и оформляла Отрава.

— Но как же?..

Глаза Кошмара стали светиться почти так же, как и в первый день, точнее ночь нашего знакомства.

— Их подписали, — улыбнулся Артур торжественно и мрачно. — Оба. Пусть сами и разбираются.

По этому поводу у меня были сомнения, но предложить что-то дельное я не могла, поэтому промолчала. Кошмар моргнул, и его глаза снова стали нормальными — серо-зелёными. Улыбка смягчилась, став ласковой.

— Что сделано, то сделано. Тебе не стоит об этом переживать. — Магистр наклонился и взял мои руки в свои большие ладони. — Я разберусь. Лучше расскажи мне, почему на тебе гостевая мантия храма Смерти?

— Это долгая история, — скривилась я.

Во взгляде и голосе магистра я увидела несгибаемую решимость, которая не давала шансов отмолчаться, всё равно узнает, о чём и говорило его насмешливое:

— Я никуда и не тороплюсь.

Смирившись, рассказала магистру о моих злоключениях. Артур слушал молча, почти не шевелясь и смотря в одну точку, только на особо ярких моментах чуть сильнее сжимая мои руки.

— ... Арх привёл меня сюда, вот так я оказалась в вашей комнате, остальное вы знаете, — закончила я свой рассказ.

— Встань, пожалуйста, — попросил магистр.

Я встала. Артур тоже встал, отвёл меня на середину комнаты, отпустил руки и сделал шаг назад.

— Повернись.

Повернулась. Зеленоватый туман окутал меня с ног до головы.

— Всё хорошо. Постой так. Не шевелись. — Стоять пришлось недолго. — Всё, можешь садиться.

Я повернулась к Артуру, и тут же охнула, настолько сильно закружилась у меня голова. Мужчина нахмурился.

— Лучше ложись спать. Ты едва стоишь на ногах.

Взгляд на постель. Заманчиво. Магистр совершенно бесшумно подошёл ко мне сзади и провёл рукой по спине.

— Ложись, — соблазнительно прошептал он.

Я смутилась.

— А вы?

Признаюсь честно, не была я готова познать радости супружеской жизни. Мне бы отдохнуть, выспаться, привести себя в порядок. Словно прочитав мои мысли, Артур, наклонившись и прижавшись щекой к щеке, со смешком сообщил:

— Посплю в лаборатории.

* * *

Из сна меня вырвал жуткий грохот, сопровождаемый лязгом железа и визгливым:

— Что ты де-елаешь? Отпусти-и! Это мои-и вещи!

Сев на постели, на секунду задумалась, где я и как здесь оказалась. Вспомнила, что ночью вернулся магистр, и с запозданием смутилась. Он видел меня голой! Тряхнула головой. Нашла о чём переживать. Но как я оказалась в постели?

— Уберу и верну обратно, — прогремело с той стороны двери.

— Я не желаю, чтобы ты убирала в моей комнате! Убери свои гря... зелёные ручищи! Нет! Нет! Не смей! Это же эльфийский шё-олк! — долгий протяжный стон. — Ты! Ты! Неотёсанная...

— Р-р.

Нет, так не годится. Я же так от любопытства лопну! Мне срочно нужно посмотреть, что там происходит. Встав с постели, стараясь не шуметь, на носочках пошла к двери, мимоходом заглянув в зеркало. Было уже достаточно светло, так что рассмотреть красное пятно на щеке не составило труда.

— Вот, блин, — прошептала, прикоснувшись к зудящей коже. За ночь раздражение только набрало обороты.

Надеюсь, мне удастся убедить Артура сбрить бороду. Она, конечно, ему идёт и всё такое, но моё лицо!

— Отрава, а ты уверена, что хозяин приказал начать уборку дома именно с этой комнаты? — деликатно поинтересовался костлявый дворецкий.

— Уверена, — рыкнула троллиха, и в коридоре послышался очередной взвизг.

— Моя мантия! Моя косметика! Не трогай мою косметику!

— А-а-пчхи!

— И-и-и! Моя сверхлёгкая пудра! Ты... Ты...Чудовище!

Оправив ночную рубашку, я выглянула в коридор.

— Доброе утро! Что здесь происходит? — спросила у стоящего рядом скелета.

Дворецкий вздрогнул, и если бы мог, удивленно уставился на меня, а так как выразить мимически удивление он не мог, то просто уставился.

— Якорь мне в глотку, — заговорил дворецкий. — Доброе утро!

— Доброе, — Я подавила смешок. — Так что происходит?

— Генеральная уборка. Приказано прибраться во всех комнатах дома, — и тихо, словно по секрету: — Хозяин вернулся.

— А-а! — так же тихо протянула я и посмотрела в сторону, откуда послышался очередной неблагозвучный взвизг.

Дверь в комнату, находящуюся напротив и в паре метрах от хозяйской, была распахнута и в проёме стояла невысокая взъерошенная девица, вокруг которой по спирали кружились прозрачные шарики. Немного сутулая, тощая и нескладная, она мне напомнила Олю, разве что постарше лет на семь.

— Кто она? — спросила я у скелета.

Дворецкий замялся. Клацнул челюстью, но ответить не дал до дрожи отчаянный визг:

— Не-ет! Не-ет! Отдай! — и девица попыталась отобрать у невозмутимой Отравы что-то, что она держала в руках.

Секунды две обе тянули это из стороны в сторону, пока девица не воспользовалась магией и не натравила шарики на Отраву. Троллиха разжала пальцы, и девица, продолжая тянуть, отлетела к противоположной стене. Бумажки красивым веером разлетелись в разные стороны.

Мы со скелетом подошли ближе и подняли с пола по одному листу. Это оказались зарисовки. Очень качественные, я бы даже сказала — профессиональные. На всех был изображён один и тот же мужчина. Эльф. Но если на своём рисунке я его не узнала, то на том, что держал скелет, узнала сразу. Я удивлённо приподняла брови и посмотрела на рисунок в своих руках.

— Ректор?

Расслабленный и улыбающийся эльф казался совсем другим, не грубым и язвительным, а добрым и понимающим, именно таким, каким хотелось бы видеть его всем влюблённым в него девицам. Но мне импонировал другой рисунок, где эльф был настоящий: щурит свои нереальные пронзительные глаза и поджимает тонкие губы — такой, как он есть, без налёта романтической дури.

— Отдай! — тут же вскочила девица.

— Это же ректор Аеллир, да?

— Отдай сейчас же!

Девица нервно вырвала рисунок из моих рук и посмотрела на меня сердитыми глазами. Спутанные тёмные волосы распределились по плечам и из-под них выглянули кончики заострённых ушей.

— Зашибись, — вырвалось у меня.

— Сама и зашибись, — вздёрнула она точёный подбородок. — Кто ты такая?

Девчонка вела себя вызывающе. Мне это не понравилось.

— А сама кто?

— Я-а?! Я хозяйка этого дома!

Опускаться до её уровня мне не хотелось, поэтому я тихо ответила.

— Я тоже.

— Это невозможно, — категорично заявила она, и я бы с ней согласилась, если бы...

— Анна, Самайя, — позвали нас с лестницы. — Вы проснулись? Доброе утро!

— Доброе утро! — улыбнулась я, идущему к нам мужчине.

В чёрной рубашке, брюках и домашних тапочках, при свете дня Артур окончательно растерял свой кошмарный флёр и стал похож на обычного, ничем не примечательного мага. Чуть выше среднего роста, бородатый и улыбчивый, он шёл к нам навстречу, а я не знала, куда себя деть. Вот хоть под пол проваливайся, опять встречаю магистра в непотребном виде.

— Ты! — тут же накинулась на него странная девица. — Это всё ты виноват!

— И тебе доброе утро, — как ребёнка, потрепал он её по голове, отстраняя от себя, чтобы не начала драться.

— Эй! — возмутилась девица. — Я твоя жена, а не домашний питомец!

На это заявление Артур только усмехнулся.

— Хозяин, — поклонился магистру скелет.

— Арти, — потупилась Отрава.

— Отрава, — посмотрел он на нее.

Троллиха ссутулилась и сделала жалобное лицо.

— Я это... убираюсь. Как ты и приказал.

— Я вижу. — Голос у Артура был тихим, но взгляд, брошенный на внушительную гору ткани на полу — не предвещал Отраве ничего хорошего. — Займись другой комнатой. Позже поговорим.

Похоже, Артур не из тех, кто любит орать на публику. Но, признаюсь, у меня от его такого тихого и предельно мягкого голоса мурашки побежали по коже. Строем и в одном направлении — подальше отсюда. Магистр же, вернув тону теплоту, а взгляду живость, попросил дворецкого:

— Когда девушки оденутся, проводи их на кухню. Мы втроём поедим там.

— Но...

— Нет времени, — озабочено покачал головой магистр и, улыбнувшись нам, удалился, оставив недоумевать, что это было.

Тем не менее, страсти на время улеглись, и мы с девицей, делано игнорируя друг друга, разошлись по комнатам — одеваться.

Полная отредактированная версия — стоимость 110 руб. yandex-кошелек 41001181421709 моя сб карта: 4817 7602 6229 5078 (если переводите на карту в комментарии ничего не пишите, пишите мне на электронную почту AlvinaV@yandex.ru)