Мушкетеры

О хоть бы это было так!

Эти мысли успокаивали меня. К тому же мне абсолютно не верилось в плохой исход этой истории. Отчего-то на душе у меня было спокойнее, чем должно было быть в такой ситуации.

В конце концов усталость победила, и я провалилась в давно поджидавший меня сон.

Глава 7

"Ну, братец, ты дал!" — прогромыхал чей-то бодрый и очень весёлый голос.

От этих громогласных звуков я моментально проснулась, подскочила на кровати и снова рухнула, утонув в белоснежных облаках шёлкового белья.

Голос раздавался снизу.

Сон как рукой сняло, и поэтому я сразу встала и на цыпочках подошла к двери.

На удивление отсюда мне было прекрасно слышно всё, о чём говорилось внизу.

Кажется, у хозяина дома были гости. Через секунду я убедилась в этом, потому что разговор продолжился.

— Налей-ка мне вина, друг, и рассказывай всё, как есть! — Весело загремел тот же голос.

— Пожалуйста, вежливее и в два раза тише, — еле слышно и настойчиво сказал Атос, чей голос я уже знала наизусть.

Кто-то приглушённо захихикал, но всё-таки заговорил потише:

— Но это ведь неслыханные дела! Иду я себе по главной улице, а мне навстречу ... или это был уже не он.. гм, хм... в общем, слово за слово, — а по городу ходит лёгкий такой слушок, будто бы мушкетёр Атос сегодня в "Belle Jardin" покупал платье!

Я так и сел! Вернее, чуть было не сел — сесть-то было некуда! Подумал: до чего люди только не доболтаются! Скорее Король издаст указ, разрешающий всем петь нелестные песни в его адрес, чем наш добрый друг Атос пойдёт к какой-то там модистке покупать какое-то там платье! Ха!

Но по дороге я услышал ту же шутку ещё пару раз, и мне показалось, что она сегодня стала чересчур популярна. Ха-ха, и вправду весело!

Так что же это всё-таки за байки? Вот пришёл узнать из первых уст.

Здесь творятся какие-то чудеса, не меньше! О тебе в жизни никто не затевался распускать сплетен, а теперь все разом, да ещё такую инте-рес-нень-ку-ю,— собеседник Атоса, наверное, в этот самый момент уже готов был выпрыгнуть из собственных сапог, а я сгорала от любопытства и стыда одновременно. Мне было стыдно, что взяв меня под своё покровительство, этот спокойный и серьёзный мушкетёр получает "в награду" всё новые и новые неприятности. Но я, затаив дыхание, приникла к двери и слушала продолжение разговора.

Говорил Атос:

— Это чистая правда. Я сегодня купил платье у модистки в "Belle Jardin" .

Я услышала странный звук, как будто кто-то поперхнулся. На время внизу воцарилась тишина.

Спустя пару минут кто-то вновь заговорил:

— Атос, ... друг мой, ... а зачем тебе ... платье? — в этом голосе уже слышались и испуг, и тревога, и всё ещё не сдающее позиции неверие.

— Ко мне приехала кузина.

Снова тишина.

Я приникла к двери вплотную, так, что если бы её резко открыли, я бы, наверное, выпала прямиком на лестницу.

Чуть помедлив, Атос проговорил:

— Она сейчас отдыхает с дороги, у нас были приключения, но я пойду спрошу, не спустится ли она.

— Уж да, ... пускай спустится ... , — проговорил кто-то удивлённо и как-то бесцветно. Видимо, мысли гостя никак не могли собраться все вместе в какой-то определённой части его головы.

— Я пойду посмотрю, Портос. И если она спустится, я тебя с ней познакомлю.

С этими словами Атос начал медленно подниматься по лестнице, а я пулей метнулась к зеркалу.

"Так это мушкетёр Портос! Вот, с кем меня сейчас будут знакомить!"

Я лихорадочно поправляла волосы, растрепавшиеся во время сна, приводила в порядок платье ( к счастью, оно совсем не помялось, пришлось лишь слегка расправить кружева по линии плеч), и когда Атос постучал в мою дверь, была уже, что называется, "Belle Jardin" во всём цвете своей молодости!

— Мадмуазель, Вы не спите? — учтиво спросил мушкетёр.

— Нет, — отозвалась я. — У Вас гости?

— Да. И именно поэтому я бы хотел с Вами поговорить. Вы не могли бы выйти, или Вам нужно время?

— Нет... Нет, — нервно оттарабанила я. — Я сейчас иду.

Кинув последний взгляд в сторону зеркала, я как можно медленнее пошла в сторону двери. Собравшись с духом, я открыла её и столкнулась "нос к носу" с мушкетёром. Он отступил на шаг назад и пару мгновений молча смотрел на меня.

— Вы превосходно выглядите, — наконец произнёс он.

— Благодарю, — ответила я, с лёгкой улыбкой опустив глаза; хотя на самом деле мне хотелось минут десять танцевать по комнате.

— Там внизу мой друг, Королевский Мушкетёр Портос. Будет невежливо не познакомить вас. Ему я доверяю, как себе, и если Вы доверяете мне — Вам нечего опасаться. Только... , — Атос помедлил. — Только вот он знает, что у меня нет двоюродной сестры.

Мне пора было проявить самостоятельность. Я это почувствовала, и поэтому уверенно и спокойно сказала:

— Ничего страшного. Я объясню. Сама. Месье Портоса удовлетворят те же объяснения, что и Вас?

— Да. Самое главное, что Вы в беде, Вам некуда идти, у Вас нет покровителя и Вы не опасны. Портос сохранит Вашу тайну, и если будет нужно, всегда поможет.

— Ну почему же Вы так уверены в том, что я не опасна?! Разве следует вот так верить незнакомому человеку? — с буквально вырвавшейся досадой спросила я. Просто не выдержала.

Атос улыбнулся немного грустно, потом поднял на меня глаза и тихо сказал:

— Ответ на первый вопрос: я знаю, что Вы не опасны. Зовите меня легковерным, но это видно в Ваших глазах. И ответ на второй вопрос: верить людям нужно. Правда при этом стоит быть готовым к горьким ошибкам. Но если не верить вообще — вскоре станешь собственной тенью, которая только и может, что наблюдать за чужой жизнью со стороны, никак не участвуя в ней.

А теперь — дайте руку, сударыня, и я отведу Вас вниз, где представлю Вам нашего доброго друга Портоса — славного мушкетёра и не очень вежливого человека (Я предупредил), — эти слова, в отличие от всех предыдущих были произнесены громко и довольно весело.

Я взяла Атоса под руку и не очень уверенно последовала за ним.

Уже спускаясь по лестнице, я заметила Портоса. Он сидел за столом, на котором красовались всевозможные незамысловатые, но на вид весьма аппетитные блюда, к которым он, по-видимому, даже не притронулся. У мушкетёра был очень сосредоточенный и довольно обескураженный вид. Едва заметив меня, он неуклюже встал и даже прокашлялся.

Я невольно улыбнулась в сторону, но продолжала идти гордо и спокойно.

— Разрешите представить Вам, мадмуазель Софи, моего друга, Мушкетёра Его Величества Короля, господина Портоса.

Я узнала Портоса без труда. Полноватый, добродушный и на редкость симпатичный мушкетёр стоял, не зная, куда деть руки, и смотрел на меня с таким любопытством, что я почувствовала себя зеброй в зоопарке.

Чуть не засмеявшись, я проговорила:

— Мне очень-очень приятно, месье Портос.

Спохватившись, мушкетёр кинулся к моей руке, взял её в свои — я без преувеличения сказала бы — огромные руки и поцеловал.

— Я очарован, мадмуазель, моё почтение ... , — кажется, он пробормотал ещё что-то, но я уже была не в силах вслушиваться. Моей главной задачей в этот момент было подавить веселье, вызванное этим внезапным смятением всегда невозмутимого весельчака Портоса.

Между тем, Атос поставил на стол что-то очень аппетитное и предложил всем сесть за обед.

Я немного замешкалась со складками своего платья, и когда благополучно расправила их все, чтобы сесть поудобнее, вдруг заметила, что двое мушкетёров стоят у стола, как и стояли. Мне стало одновременно не по себе и приятно оттого, что они ждут, пока я сяду. Я поспешила опуститься на свой стул, и тотчас после этого мужчины тоже присели.

Не успела я рассмотреть всё, что было у нас на обед, как в дверь без стука и без предисловий буквально ворвался высокий темноволосый молодой человек, на вид намного моложе двух остальных. Его тёмные глаза ярко горели, выражая крайнюю решительность и бьющее через край нетерпение. Руки его лежали на эфесе шпаги, сжимая его с волнением, присущим человеку, исполненному отваги.

Влетев молнией, молодой человек, казалось, не заметил ни меня, ни даже Портоса, ни накрытого стола. Он смотрел единственно лишь на Атоса, а на его губах на мгновение будто застыли какие-то слова, но застыли они ненадолго. Справившись с вихрем эмоций, он с горячностью произнёс:

— Неслыханные дела, Атос! По дороге к тебе я слышал, как люди судачат, будто бы ты покупал платье в "Belle Jardin"! Если кто-то решил подшутить над тобой — он ответит за эту дерзость! — глаза молодого человека всё так же горели, а я уже узнала в нём отважного Д"Артаньяна.

В этом человеке было что-то такое, что мы в наше время называем "настоящим". Ни лести, ни поддельных эмоций, ни лицемерия, — в его лице было столько искренности, что мушкетёр сразу располагал к себе, даже если делал что-то не так.

Д"Артаньян стоял, не двигаясь с места, видимо ожидая от Атоса бурной реакции на свои слова. Но тот, в свою очередь, молчал и смотрел на своего друга такими ясными глазами, что молодой мушкетёр на мгновение оторопел, пока случайно не перевёл взгляд на меня. Я даже отложила столовые приборы, которые держала в руках. Мне было интересно, что у него сейчас творится в голове, потому что в его глазах читались и удивление, и вопрос, и смятение, и даже восторг, который я пока не знала, чем объяснить.

— Прошу прощения, — проговорил Д"Артаньян, сняв шляпу, прижав её к груди и слегка поклонившись. — Я так внезапно появился ... и был так занят своими мыслями, что не заметил гостей.

Простите мне мою невежливость, — добавил он, всё ещё оставаясь в поклоне, но поднимая на меня глаза.

— Мадмуазель Софи, — как всегда спокойно произнёс Атос, не вставая из-за стола, чтобы поприветствовать друга, — позвольте Вам предтавить нашего дорогого друга господина Д"Артаньяна, мушкетёра Его Величества.

При этих словах Д"Артаньян выпрямился и, всё так же прижимая шляпу к груди, одновременно и улыбался мне, и периодически выжидающе поглядывал на Атоса.

— Это мадмуазель Софи. Моя кузина, — наконец проговорил тот.

— Гм? — вырвалось у Д"Артаньяна.

Я видела, как все трое смотрят с непониманием, не узнавая друг в друге хорошо знакомых людей, и поняла, что пора "брать поводья в свои руки" — потому как именно я — причина этого напряжённого момента, возникшего между закадычными друзьями.

— Прошу прощения, — начала я, беря в руки салфетку, — Думаю, я должна всё объяснить.

Я прекрасно понимаю, что вы оба знаете, что у господина Атоса нет никакой двоюродной сестры.

Д"Артаньян и Портос улыбнулись мне одновременно, но в их глазах я прочла вопрос: "Что здесь происходит?"

Я продолжила:

— Я оказалась в Париже случайно, и, к сожалению, не имею возможности объяснить случившееся ни вам ... ни себе.

Пока я не могу назвать места, где я живу, и не знаю способа попасть туда снова. С недавних пор за мной, кажется, охотятся гвардейцы Кардинала — они сочли меня подозрительной, — я горько улыбнулась, — что легко понять. Но господин Атос смело и благородно защитил меня, взяв под своё покровительство. Для всех — я его двоюродная сестра. Но вы — его лучшие друзья — должны знать правду!

Я говорила уверенно, без смущения, я отчего-то знала, что меня поймут.

После своих слов я поочерёдно посмотрела в глаза каждому из мушкетёров, увидев в них разные чувства: в глазах Портоса — радость, в глазах Д"Артаньяна — восхищение, в глазах Атоса — благодарность.

Я не знала, что будет дальше, но уже чувствовала, что волноваться больше не о чем.

— Мне жаль, что я был не учтив. Позвольте Вас от всей души поприветствовать, — сказал Д"Артаньян и поцеловал мне руку, после чего добавил, — Вы очаровательны.

Мне было очень, очень и крайне приятно!

Через несколько минут за столом уже царило настоящее веселье и оживление. Портос хохотал, периодически вспоминая, как у него глаза на лоб полезли, когда он услышал новость про платье. Д"Артаньян восхищался поступком Атоса, отче-го-то всё время хлопая Портоса по плечу. Атос же делал вид крайне серьёзный, хотя видно было, что в присутствии друзей он мог расслабиться и чувствовал себя прекрасно!

Я съела очень большую ногу какого-то жареного зверя, что-то очень вкусное под листьями салата, большие чёрные ягоды, напоминающие маслины, только намного сочнее. Я так проголодалась и, видимо, ела с таким аппетитом, что мужчины искренне поразились моей способности есть с удовольствием. Они не сказали ни слова, но я то и дело чувствовала на себе их взгляды. Наверное, приличия требовали, чтобы я, как истинная леди, съела одну маслину и ею насытилась; но если кто-то хотел, чтобы я здесь выжила, придётся смириться с тем, что ем я чуть больше, чем полагается аристократке.

Когда я сделала маленькую паузу между блюдами, Портос, с наслаждением наблюдавший за мной, придвинул ко мне большое круглое блюдо с фруктами и ещё одно с ароматными сырами.

— Вы должны ещё покушать. Вы, наверное, потеряли много сил в дороге! — его улыбка сияла, как полуденное солнце.

— Я ...

— Портос, не приставай со своей едой. Пусть мадмуазель Софии ест столько, сколько хочет, и выбирает сама, — сказал Атос.

— Перестань. Сударыня скромна. А мы едим, как кабаны, — ей так ничего не останется. Ребёнка нужно накормить, как следует!

— Дорогой Портос, прошу прощения! — вступил с улыбкой Д"Артаньян, — Мадмуазель Софии отнюдь не ребёнок, а очаровательная дама.

— И что ж, — удивился Портос, — Она теперь не хочет есть?

Кушайте, пожалуйста, — мушкетёр снова придвинул ко мне блюда.

Мне вдруг стало очень приятно оттого, что он считает меня ребёнком и хочет накормить. Правда так поступали все знакомые мне люди. И это меня всегда немного смущало. Но поведение Портоса меня не смущало вовсе; наверное, потому, что здесь я чувствовала себя на удивление легко и комфортно.

Я принялась за сыры и фрукты, и весёлый и непринуждённый разговор полился с такой лёгкостью, что я ощутила себя среди надёжных друзей — и спокойной, как никогда.

Глава 8

Давайте-ка я Вам всё здесь объясню, как следует, — широким жестом руки Портос обвёл почти полкомнаты. К тому времени на столе уже красовались три бутылки вина, которые Портос, оказывается, принёс с собой. Просто так потрясённый слухами о таинственном платье, он забыл, зачем шёл к другу. На самом деле мушкетёр намеревался устроить небольшой дружеский праздник вечером, но моё столь неожиданное появление в доме Атоса подтолкнуло его на то, чтобы не откладывать этот праздник и устроить его прямо сейчас. Атос было воспротивился столь бурно нарастающему веселью, но по словам Потроса, "за гостью, да ещё столь обаятельную, необходимо было выпить, и причём незамедлительно; дабы всё вокруг нас устроилось крайне благополучно".

Д"Артаньян полностью поддержал идею о том, что всё вокруг должно непременно устроиться крайне благополучно, — и Атос махнул на них рукой!

И теперь, когда полторы бутылки уже пустовали, Портос решил, что мне необходимо знать некоторые здешние подробности.