К моему удивлению зная канон, самой любимой я была именно для будущего Апокалипса. Он больше всех нуждался во мне. И в некотором роде стал для большинства неким «старшим братом». Только Селена, Ромулус и Азазель не приняли его главенство, но не дрались в моем присутствии, для них я была все же авторитетом. На это же место «старшего ребенка» претендовали Ромулус и еще Агамото. Да-да, похоже, именно тот самый, который станет магом в будущем и в честь него будет назван артефакт, который когда-то наденет Доктор Стрейндж. Хотя поначалу у него было другое имя, но он попросил поменять ему имя, так как не нравилось старое. Тогда я предложила ему самому придумать имя, чтобы потом не обижался на меня за имя, которое ему не понравится. Он долго думал, а потом выдал имя — Агамото, я тогда вином чуть не подавилась. Но приняла его выбор и теперь жду, когда же он найдет Камень Времени, ведь я засекла оба оставшихся камня на Земле. Даже подумываю их взять себе, а когда придет время, вернуть на место камень Разума, что находится в горной гряде, где кажется должна будет находиться Ваканда. Да и у Агамото уже пролезают силы, не связанные с его мутацией, у него ведь есть только такие простые фишки, как телепатия, телекинез и склонность к долголетию, но без моей офигенной регенерации.
Так вот в Гранд-Панжо я сидела, как правило, либо в своем тронном зале, либо же на своей «яхте» плавала по Нилу, либо же на заднем дворе своего дворца в тени наблюдала, как мои уже внуки купаются в фонтане.
И вот сижу я мирно, как сзади меня раздается довольно знакомый голосок, который не слышала больше чем несколько сотен тысяч лет.
— Приветики Виктория! — и обняла меня со спины. — Скучала?
— Смертушка? Наконец-то явилась не запылилась? — хмыкнула я продолжая потягивать пиво и смотреть на детишек.
— Бу-у-у-у! Ты такая сердитая, а ведь мы виделись недавно, да и вообще-то обе были заняты делами.
— Ну, насчет того, что «недавно», я еще согласна, учитывая мою продолжительность жизни. А вот насчет дел, то тут ты приврала. У тебя есть возможности рядом со мной торчать каждую минуту при желании. Но ладно, замяли дело. Есть новости?
— Для тебя никаких. Я вообще-то спросить тебя хотела кое о чем. — она присела рядом на лежанку и уставилась на меня улыбаясь во все свои тридцать два клыка. — Ответишь?
— Ты сначала вопрос задай, а я тебе скажу, смогу ответить или нет. Или же это и был твой вопрос?
— Твои детишки… они и вправду тебе дороги?
— Хочешь их уже «забрать»? — удивилась я. — Вроде им рано, или ты не всех хочешь забрать?
— Нет, их время пока не пришло. Просто ответь, они тебе по-настоящему дороги или ты от скуки их себе взяла на воспитание? Или же от жалости? Впрочем, жалость и ты — это понятия почти несовместимые…
— Эй! Хватит из меня изверга делать!
— Ну, я кажется же сказала «почти». Хи-хи-хи. — гадюка она, а не смерть.
— Обстоятельства навалились друг на друга. У меня было желание провести здесь с пользой время, повстречаться с интересными людьми, а также повеселится. И мои «дети» мне в этом помогут. Да и к тому же, я нашла себе на ближайшее время, до основных интересующих меня событий занятие. Плюс мне не нравится когда «мое» бегает по планете, и я об этом не знаю, и плюс…
— И плюс тебе было все-таки скучно, да и детишки были милашками. Даже Эни, со своей синеватой кожей и острыми зубами. — закончила она за меня.
— Быть может, быть может. — покивала я. — Ты только за этим сюда приперлась?
— Нет, я еще хочу, чтобы ты мне экскурсию провела по своему городу, и повеселиться с тобой, прежде чем опять уйду работать на благо одному очковатому старцу. — тяжело вздохнула она. — Но прежде чем мы пойдем гулять, я хочу тебя еще спросить об одном. Ты никогда не думала, что тебе эта доброта душевная и «материнское чувство» вылезет боком в будущем?
— Думала. Но предпочла долго не думать, а делать. Все-таки убить они меня не смогут, а боли я не боюсь. Да и к тому же вряд ли я с их воспитанием накосячу так, чтобы они стремились меня убить.
— Возможно-возможно. — как-то загадочно улыбнулась Смерть. Нужно все же узнать, что она имеет ввиду.— Ладно, что нужно я узнала, а теперь пойдем, погуляем с твоими внучатами. Кстати, тебе из будущих мутантов кто больше нравится? — перевела она тему.
На это я не могла не отреагировать, поэтому рассказала о своем любимце Человеке-Пауке. Питер Паркер весьма интересный персонаж и милашка-а-а-а.
И эта сучка умудрилась этим меня отвлечь и уйти от разговора о будущих опасностях, а я об этом забыла. А зря, ведь это мне в будущем выйдет боком. Но это уже совсем другая история…
Продолжение следует…
Примечание к части
Таки бечено
>
Глава 11.
Селена.
Селене с тех пор, как она появилась в этом мире, исполнилось уже больше двух тысячелетий.
Великий город Гранд-Панжо, что был построен ее матерью, возвышался над простыми смертными своей красотой и величием и Селена гордилась быть ее старшей дочерью, той, которая ей помогает или по крайней мере, старается таковой быть.
За тысячу лет произошли изменения в их большой семье. Кроме непосредственно детей Виктории прибавились еще внуки-правнуки-праправнуки и так далее. Особенно в этом стиле постарались Азазель, Эни и Ромулус. Но и другие ее братья и сестры в этом преуспели. Только она сама и Агамото не оставили своего потомства. Селена была занята больше получением власти и одобрением матери, нежели приземленными смертными потребностями, а Агамото посвятил огромное количество времени разработке основ своей магии и обучению ее другим разумным. Но по большей части именно людей.
Он даже основал специальную школу для этого в Карматадже. Мать отпустила его и дала благословение. Более того она отдала ему в дар один из знаменитых шести Камней Бесконечности — Камень Времени.
Но кроме пополнения в их семействе, произошли и потери. Некоторые дети Виктории не захотели иметь бессмертие, а предпочли умереть в один день со своими смертными мужьями, женами и детьми. Некоторые погибли в ужасной войне с богами Шумеров. Последние, кстати за это сильно поплатились. Особенно зверствовал над ними ее старший брат — Сабах. Даже Селена, которая привыкла ко всяким извращениям и жестокости, о которых рассказывала ей мать и давала доступ к своей памяти ужасалась своему брату. И где-то глубоко в душе у нее засел страх разозлить его в будущем. А старшего брата после этого стали называть Апокалипсом.
А еще некоторые ушли из города искать свой собственный путь. Сабах хотел их по началу остановить и вернуть силой. Но мать запретила ему это делать.
Селена всегда поражалась ее доброте к ним и пониманию. И ее слова о том, что любой из них имеет право прийти и уйти от нее, когда будет требовать того их душа, грела сердце дочери Виктории. Она всегда понимала их, многому обучила и дала. Сравнивая ее с теми же смертными матерями и даже бессмертными на подобие богов Олимпа, Египта или других территорий, она понимала, что им крупно повезло, что в свое время она их подобрала и начала воспитывать.
— Селена тебя что-то гложет? — раздался голос ее старшего брата Сабаха, он же Апоколипс. — Ты словно бочку с лимонами проглотила.
— Не волнуйся брат. Просто вспомнила как мы жили до встречи с нашей матерью. — улыбнулась ему Селена.
Они стояли в тронном зале главной пирамиды, которую спроектировал Агамото и Сабах совместно с лучшими человеческими архитекторами, которых в свое время обучала лично их мать.
Трон пустовал. Виктория находилась у своей давней любовницы Хебе. Эту блондинку Селена всегда вспоминала с улыбкой и весельем. Она частенько бывала в этом городе и в целом, в империи, что создала ее мать. Любила баловать детишек фруктами и песнями. Половина детей Грин получили долголетие, как раз благодаря этому.
А что касалось империи, которую она создала, то она простиралась от озера, которое в будущем назовут Викторией на юге до Синайского полуострова на севере, от берегов Ливии на западе и до границ будущей Эфиопии на востоке. Огромная страна, в которой проживало множество людей, мутантов, нелюдей, демонов, магов и многих других представителей разумных рас и сословий. Это государство процветало и росло с геометрической прогрессией.
И развивать матери это государство помогали они.
— Надеюсь, я изготовил ей хороший трон. — задумался Сабах.
— Ты так волнуешься о прелестной заднице нашей матери? — поддернула его сестра. — Смотри слюной не подавись. Она возлегает не со своими детьми в отличие от нашего братца Ромулуса или же Азазеля, а прекрасными мужами и женщинами, который того достойны.
— Глупа ты сестра. — нахмурился он. — Помыслить я даже такого не мог! А даже и если бы и мог, то не посмел бы, потому что не достоин я такой чести. Я должен ей помогать получать то, что должно быть ее по праву. Право сильнейшего, как она говорила, действует везде и во все времена. Его нюансы меняются местами, но суть остается та же. Она сильнейшая и мудрейшая, и что бы она не захотела или кого, то получит это. Я волновался насчет трона в том смысле, чтобы он был ее достоин.
— Ха-ха-ха. Расслабься брат. — махнула рукой Селена и приобняла его. — Я просто пошутила, пусть и неудачно. Видимо это у меня от мамы.
— У тебя ее внешность, но не мудрость. Любая ее шутка смешная, просто мы не всегда можем осознать всю глубину и тонкость ее юмора.
— Зануда. — надула губки брюнетка и отвернулась от брата, тот лишь покачал головой и тяжело вздохнул.
— Это милая семейная идиллия мне нравится. Навевает воспоминания про моего отца, моих братьев и сестер. — услышали они незнакомый приглушенный броней голос.
Быстро развернувшись к тому месту, где стоял незнакомец, что посмел явиться в обитель их матери без спросу.
Это был довольно высокий мужчина в закрытом наглухо темном доспехе и с ярко горящими алыми глазами.
И Селена и Сабах попытались на него напасть со всей мощью и силами. Но за непродолжительный бой с ним в течении трех или четырех секунд, они были повержены и изранены. Даже мать, что их старалась не жалеть, так их не отделывала. А он воспользовался лишь своей феноменальной скоростью и немного магией. Это Селена четко почувствовала.
— Какой позор на голову Виктории Грин. Вы хоть понимаете, как опозорили только что свою мать.
— Заткнись! — прорычал Апоколипс и попытался вновь подняться на ноги и напасть на незнакомца, но был тут же придавлен его ногой к полу.
— Нет! Это ты заткнись ничтожество! Как вы посмели опозорить только что, ту женщину, которую уважают многие расы и народы. И я в том числе. Я ее давно знаю и видел, на что она способна. Я наблюдал за вами не один год и видел, что она пыталась вам дать куда больше, чем получала в своем детстве. А вы так бездарно проиграли мне. Более того, даже не спросили моего имени и кем я могу в теории приходиться вашей матери. А ведь я ей друг. Хотя она обо мне не так часто слышала и мы с ней давно не виделись. Какая жалость, что имя великой Виктории Грин сровняли с грязью такие ничтожества, как вы двое.
Оба дитя Виктории заскрежетали зубами от бессилия. Они понимали справедливость слов незнакомца, но ничего не могли сделать.
— Я Саурон. Меня большинство людей знают под этим именем. И я пришел, чтобы предложить ценные и справедливые дары вам, вашим братьям и сестрам. Для того, чтобы вы смогли показать своей матери свою истинную суть, способности и навыки. Вы подсознательно скрываете кое-что важное в себе и даже боитесь признаться в этом. Все вы! А ведь Виктория столько сил и времени вложила в вас. Она заслуживает знать вашу истинную суть. Она либо же усилит вас, либо же пожжет вашу суть, которую вы прячете.
— И с чего бы нам тебе верить? — спросил зло Сабах.
— Можете мне не верить. Но свои дары я оставлю здесь. Пускай Агамото посмотрит на них и скажет правда ли, они вам помогут или нет, и есть тут подвох или же его нет. Во всяком случае для вашей матери я сделал то, что пытался уже давно сделать.
С этими словами он положил перед ними красивую красную подушку, на которой было несколько золотых колец, с неизвестными им письменами.
А после того, как они их увидели, то не заметили даже, как Саурон ушел восвояси.
Виктория Грин.
Неплохо я провела время в компании с Хебе. Ах, какая она страстная женщина в самом соку. А ведь мы почти уговорили Афину третьей в нашей кровати стать. Но все испортила Афродита, которая приперлась со своими любовниками в пьяном виде и сказала, что «девочки мальчики поданы!». Самая мудрая богиня, но при этом еще и самая психованная из всего пантеона олимпийцев. Она такую бучу устроила, что мы с Хебе еле спаслись от нее. Как оказалось, Афродита комнаты каким-то образом перепутала и направлялась к племяннице Хебе, Ипполите. Эта девочка—дочь Ареса и какой-то там бабы, она у меня некоторое время в ученицах была, когда я посещала Олимп. Девочке четырнадцать лет исполняется, и она решила помочь малышке, чтобы та познала все прелести большой и чистой любви. Но случилось, как случилось, и Ипполита осталась без симпатичных накачанных самцов и своей тетки, а мы с Хебе без тройничка с Афиной, которая не поверила в слова Афродиты.
А ведь мне придется где-то перекантоваться с кем-то. Ведь детишкам своим я оставила свою империю для полноценного управления и обретению собственного веса в мире. Надеюсь, они не похерят это дело.
И какое же было чудо, когда я получила пригласительный от Асгарда. Один женится на Фрейе. И думаю, я скоро поучаствую в их первой брачной ночи, хе-хе-хе.
Детям своим я сообщение отправила и они заверили меня, что позаботятся об устойчивости государства. Правда, меня какой-то червячок сомнений грыз на этот счет, но фиг с ним.
Асгард как всегда сиял. Вернее, он сиял после моего последнего пребывания там. Золотом они обжились нехило, да и архитектура там не пострадала. Войн уже на территории королевства не велось никаких, а если асы и вели какие-то боевые действия, то это были мелочные пограничные конфликты или же бои на территории врага.
Встретили меня радушно, хоть я немного и опоздала, церемония уже началась. Сами брачующиеся были в «святых местах», поэтому я решила их подождать в покоях, что им выделили на ночь.
Ожидала я примерно полчасика, потом вошла Фрейя без своего муженька. Молодая сочная девушка. На вид ей всего лишь было где-то двадцать лет по меркам людей. Прекрасные зеленые глаза и пшенично-светлые немного волосы, но при этом растрепанные волосы спускались до средины спины. Она была одета в довольно открытый наряд зеленого цвета и с босыми ногами. Ее длинные стройные ножки, кстати, были хорошо видны при ходьбе благодаря разрезам по бокам на платье.
