Тропою Смерти. Книга 2. Часть 1. Город богов.

Константин Храбрых.

Тропою смерти. Книга 2. Часть 1. Город Блгов.

Этот мир — стал миром рабов. Мы разучились отличать настоящее добро от воображаемого. Но придет человек из внешнего мира и вернет нам свободу.Обитаемый Остров.

Пролог.

Стоял солнечный полдень. Свет миллионом лучей пробивался сквозь узорный купол над Ареной Мра'Кх-ва. Выполненный из крупных сегментов голубого ригольского стекла, он создавал приятный полумрак и дарил прохладу, когда за ареной царила нестерпимая жара.

— Раб, где мой нектар? — раздался капризный девичий голос в ложе на самой верхней галерее, расположенной напротив ложи владыки половины мира.

Стоявшая у стены худая фигура молодого юноши дернулась и едва не выронила от неожиданности золотой поднос, на котором в прозрачном заиндевелом кувшине слегка искрилась золотистая жидкость. Отсутствие густого темного загара и непривычный цвет глаз (пепельно-серая радужка) сильно отличало его от присутствовавших в ложе людей.

— Клерайна, ты так и не приучила его к прилежности?

— Толку? Только время потеряю! Зато он исполнительный, знает язык предвечных, и абсолютно не умеет говорить не правду! Странно, что он угодил в немилость и попал на рынок... Такими как он обычно не разбрасываются.

Девушки, восседавшие в двух каменных креслах обитых нефритом и покрытые мягкой обивкой, больше напоминавшие троны королей, были похожи словно две капли воды. Длинные, прямые черные волосы спадали ниже плеч за спины девушек. Золотистая от загара кожа, делали девушек умопомрачительно притягательными. Минимум одежды в виде вычурного "кранфа" (обшитой золотом и каменьями грудной шелковой ленты), и белоснежно белой "транви" (нечто наподобие юбки и набедренной повязки призванной скрыть ровно столько, сколько полагается по статусу леди). В довершение девушки были покрыты тонкой сеткой рисунка покрывавшего практически все тело девушек. Сложный макияж, покрывавший все тело, могли себе позволить только леди первой и второй ступени пирамиды, не достигшие тридцати циклов со дня рождения.

Клерайна небрежно взяла бокал и поднесла его к губам. Сделав несколько глотков, она поставила полупустой бокал на поднос и, отмахнувшись, словно от назойливой мухи отослала раба обратно.

— Фиран, посмотри, наконец-то вывели гладиаторов, а то смотреть на жалкие потуги пленных рабов драться друг с другом уже скучно!

— Хм-м... неплохой экземпляр. — Фиран слегка подалась вперед и поднесла к глазам устройство. — Арез. Девятнадцать с половиной циклов, судя по параметрам весьма жизнестойкий и выносливый экземпляр. Что думаешь?

— Губки не раскатывай сестренка, я уже договорилась с отцом. Если Арез выживет сегодня, он выкупит его мне.

— Ну, тогда потом одолжишь, посмотрим чего он стоит кроме того как махать этой тупой железкой.

Клерайна фыркнула и, снова подозвав раба, взяла с подноса бокал.

— Не раньше, чем сама с ним наиграюсь. — Внезапно ее голос подскочил на несколько тонов. — Что замер как статуя Анубиса? Вон на место, а то вместо еды опять отведаешь пле... И-И-И-И-И-И-И-Й

Визг вскочившей на ноги девушки, на прелестную головку которой было вылито содержимое кувшина, наверное, был слышан на противоположной стороне арены.

Телохранители успели только дернуться в сторону раба, как рухнули, гулко гремя латами.

Раб тем временем дотронулся до широкого ошейника и тот гулко хрустнув, рассыпался мелким золотым крошевом.

— Полгода! Полгода я терпел этот бред. Можете не дергать за клавишу вашего древнего артефактного оружия госпожа. — Голос восставшего раба был глухим и усталым. — Накопители рассыпались мелким кристаллическим крошевом, так что это не больше чем дорогая игрушка.

Обойдя кресла высокородных, бывший раб подхватил посохи обоих охранников, после чего подойдя к краю ложи, разнес выстрелом из одного из посохов защитную пленку, защищавшую от ветра и пыли. Встав одной ногой в пролом, он повернулся к бледной и пышущей холодной яростью Клерайне произнес:

— Да, кстати, госпожа. В постели вы как бревно! Мое почтение! — после чего он нырнул в пролом.

Встав со своего места, Фиран подошла вплотную к пролому в пленке, который медленно затягивался и, посмотрев, как раб с радостным воплем несется в сторону гладиатора, повернулась и произнесла насмешливым голосом:

— Да. Ты знаешь, он действительно говорит только правду. Вот только ты не только в постели, ты и в жизни как бревно... Представляешь как отец отреагирует на бегство раба на глазах у цвета сословий Елидары?

Клерайна только выругалась в ответ.

Глава 1.

На верхнем ярусе развлекательного комплекса "Закат" музыка не так оглушала как на танцполе. За металлическим столиком в креслах из гнутых стальных трубок сидели две "молодые" особы. Несмотря на то, что девушки отличались незаурядной красотой, все посетители бара скользили взглядом мимо их столика.

Одну из девушек можно было принять за обычную посетительницу увеселительного заведения:

Короткая мини-юбка с широким черным поясом с узорной серебряной бляхой в виде скалящегося черепа, с изумрудными камнями вставками в глазницах. Черная широкая лента-топ обтягивала небольшую грудь девушки. Белоснежная блузка, тонкого шелка была завязана под грудью, подчеркивая стройную талию девушки. Широкие рукава блузки были закатаны на манер рубашки, до уровня локтей. Густые белоснежно-белые волосы невесомым водопадом падали на плечи девушки. Довершали картину серые глаза девушки. Создавалось впечатление, что смотришь на предрассветно серое небо. Девушка сидела со скукой, рассматривая проходящих мимо их столика посетителей, и накручивая непослушный локон волос на указательный палец левой руки. Потянувшись, было к бокалу, она расстроено поморщилась — бокал был пуст, а выходить в реальный мир и звать официанта не давала сестра.

Девушки были сестрами. Вот только вторая была словно из иной эпохи:

Стройная фигура девушки была затянута в темно-зеленый охотничий костюм, с похожим поясом со скалящейся черепушкой, отличие было в том, что глаза были выложены не изумрудными камнями, а рубинами. Густые черные волосы были уложены в сложную прическу, оставляя нетронутыми две белые пряди по обе стороны лица девушки. Цвет глаз девушки был, как и у её младшей сестры серого цвета.

На плечах девушки лежал тонкий черный плащ, без каких либо узоров и орнаментов. Со стороны создавалось впечатление, что плащ словно бы впитывал свет в себя, распространяя вокруг ощущение тьмы и холода.

Несмотря на кажущуюся противоположность, девушки были словно две капли воды.

И еще. Казалось, что звуки вокруг этих двух девушек словно затихали, боясь нарушить их отдых.

— Кина-а-ар! Долго мы еще?

Кинара подняла взгляд серых глаз от старинного, пожелтевшего от времени пергаментного свитка. Один край свитка был закреплен на специальной катушке, призванной хранить его в сохранности при транспортировке, а другой был небрежно придавлен полупустым бокалом с красным вином.

— Ты нетерпелива Айрин! Будь терпеливее! — голос Кинары был подобен шелесту листвы. — Я думала, ты любишь такие места, или я ошиблась?

— ДА! Но ОТДЫХАТЬ, а не сидеть и смотреть на них как на экран телевизора! Ты даже на танцпол не пускаешь! — обижено надула губки Айрин. — Я уже жалею что пришла!

— Тебе три с половиной сотни лет, три из которых ты провела, блуждая по лабиринту. Я надеялсь что это научит тебя наконец-то спокойствию, но ты все так же непоседлива! — Кинара осуждающе покачала головой, отчего ее пряди колыхнулись из стороны в сторону. — Тебе нужно быть более сдержанной! Не забывай, ты не короткоживущая смертная! У тебя впереди тысячелетия, и если ты растратишь весь вкус, к существованию пересытившись, то боюсь, ты захочешь уйти еще раньше, чем ты сможешь выйти "Дорогой Смерти"!

Айрин подняла взгляд к потолку и тяжело вздохнула.

— Ты как отец! Он тоже любитель почитать нотации!

— Он, во-первых, прав! А во-вторых, надень плащ, осталось пять минут! И перейди, наконец, на шестой слой. Я не хочу рассказывать отцу причину того что его дочь и моя сестра развоплотилась и вернулась в лабиринт!

— Великая Тьма! Неудивительно, что у тебя до сих пор нет спутника! Ты своим характером распугиваешь всех кандидатов! — нравоучения старшей сестры порядком надоели Айрин.

— Время! Сейчас должно начаться!

Кинара неторопливо встала и поправила полы плаща. Отодвинув бокал, она свернула свиток и убрала его в специальный тубус. После чего накинула капюшон на голову и надела маску. Миг и перед возмущенной девушкой стояла истинная ипостась сестры.

— Поторопись! Ты так и не научилась ценить время, у тебя все спонтанно!

— Хорошо мамочка...

Айрин встала и, щелкнув пальцами правой руки, призвала плащ, темным облаком, легшим на ее плечи. Когда она уже собиралась надеть маску, то заметила, что ее сестра даже не притронулась к косе, а вежливо поклонилась в сторону, к которой она стояла спиной. Развернувшись, девушка едва не выронила от удивления маску.

Плавно огибая фигуры посетителей бара, к стойке двигался Безликий Старейшина. Заметив девушек, он слегка колыхнул капюшоном, словно отвечая на приветствие. Подойдя к стойке он поправив полы плаща уселся на стул из гнутых стальных трубок, и взяв в руки меню напитков принялся его изучать.

Взрыв!

В следующий миг на противоположном ярусе галереи поднялось облако крошева и пыли. Музыка, гремевшая на весь развлекательный комплекс, стихла. Отдыхавшие смертные еще не поняли что что-то не так. Последним фактором послужили трели автоматных выстрелов и чей-то вопль оглушительно прозвучавший в образовавшейся тишине.

Дальше люди, повинуясь панике и стадному рефлексу, живой волной хлынули в сторону выхода, сбивая с ног и испуганно крича. На выходе образовалась толчея.

— ИДЕМ СЕСТРА. ТЫ ХОТЕЛА РАЗВЛЕЧЬСЯ? ВОТ И ПОСМОТРИМ ИСТОЧНИК СЕГОДНЯШНЕЙ ПАНИКИ. — Голос Кинары приобрел силу. — ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО БЕЗЛИКИЕ ПРОСТО ТАК НЕ ЯВЛЯЮТСЯ!

— Да сестра. Идем! — Айрин надела маску и преобразилась. — Великая тьма, ну почему нельзя сменить имидж?

— Спроси лучше, почему это запретили, — в голосе Кинары послышалась насмешка. — Когда-то это было еще возможно.

Старейший наблюдавший за сестрами проявился в реальном мире и протянув меню бармену сделал заказ. Бармен секунду разглядывал неожиданного посетителя, после чего у него закатились глаза и он рухнул в спасительный обморок.

Старейший как будто удрученно покачал головой и повернулся в сторону замершему, словно изваяние второму бармену. После чего повторил свой заказ.

Бармен оказался с более крепкими нервами и быстро смешал требуемое и наполнил высокий бокал темно-синей жидкостью, после чего добавил зонтик и пару соломинок. Старейший достал из-под полы плаща монету и положил на стойку перед барменом, после чего подхватив стакан, переместился к месту взрыва. Бармен, взяв со стойки монету, долгое мгновение разглядывал неизвестный номинал золотого, после чего выругавшись, принялся приводить в себя партнера по цеху.

Айрин заворожено смотрела, как Старейший играючи ходит между мировыми слоями и перемещается за мгновения, словно общие законы к нему не приемлемы.

Тем временем автоматные очереди стихли.

— Идем сестра, а то пропустим все самое интересное!

— Да иду я, иду! Ты то, как мама, то, как папа! Может тебе помочь с парнем? Тогда от меня отвяжешься?

— Всему свое время.

Артефакт вынес меня на широкую каменную улицу. Дома вокруг были из белого кирпича с сероватой штукатуркой, местами облупившейся.

Воздух этого мира настолько был тяжел для дыхания, что я с непривычки зашелся надсадным кашлем и чиханием. По ощущениям это напоминало удар мешком с песком. Что поделаешь, пережитки технотронного мира, или технологического.

Ах да, совсем забыл представиться: мое имя Курт. Я являюсь неофитом очень малочисленного народа, впрочем, даже наша численность не прибавляет нам радости от нашего созерцания короткоживущим. А если коротко, то я проводник. Потомок народа, следящего за порядком в цепи событий начинающихся от гибели разумного до суда у камня судеб.

Достав из кармана камзола фонарь богини Хель, я вызвал нить привязки к душе Олеса. Нить устремилась куда-то в сторону, проходя сквозь угол здания.

Обойдя здание, я оказался перед высоким зданием с вычурно-яркой неоновой вывеской: "Развлекательный центр Закат". "Дискотека от заката до рассвета", гласила надпись на освещенном чуть пониже вывески широком стенде.

— Эй, парень, ты с какого маскарада сбежал? — мимо прошел прохожий в теплой кожаной куртке.

В этом мире только-только началась осень. Листья уже сменили свой колер и широким ковром покрывали каменные улицы города.

У невысокого бордюра из белого камня резко тормознул автомобиль. Ярко красный, приплюснутый спереди, со слегка сглаженными обводами...

Резкий гудок заставил меня вздрогнуть и отойти, рассматривая новый для меня мир, я задумался, и как иногда бывает, ушел в себя, не реагируя на внешние раздражители.

Из-за водительского места вылез довольно непрезентабельного вида крепыш, но надо сказать довольно колоритный: наголо бритая голова слегка поблескивала в свете уличных фонарей, черная кожаная куртка поверх белой блузки с рисунком сеющегося желтого шарика. Черные кожаные брюки в обтяжку и широкий пояс с ОГРОМНОЙ бляхой в виде скалящейся головы дракона. Завершали картину толстая, безвкусная цепь из желтого металла, и большое количество перстней на обеих руках, все того же презренного металла.

— Эй, фуфел те жить надоело? Че под колеса бросаешься? Свали на отсюда пока п... не отхватил. — Его речь внезапно прервала внезапно заигравшая мелодия, тот тут же полез в карман и достал оттуда какой-то серый прямоугольник, который он поднес к правому уху. — Да? Чо хотел? Да прикинь сегодня...

Он отошел немного в сторону, говоря в странный артефакт связи... точнее устройство связи, это все-таки техногенный мир.

Открылась противоположная дверца автомобиля и наружу вылезла, больше никак это было не назвать, ибо от нецензурной лексики юной особы у меня едва уши в трубочку не свернулись.

Девушка... короче эта особа женского полу (не в обиду дамам) была еще более колоритна в плане одежды, не говоря о крикливом ядовито-красном цвете волос , и ее одежде. Ярко-розовая куртка нараспашку по длине даже не достигала даже пояса, который судя по ленте мини юбки больше заменял чем дополнял ее едва едва скрывая бедра девушки. Тонкая белая блузка с вырезом и бесполезно болтающейся шнуровкой. Довершали картину высокие сапоги на десятисантиметровом каблуке. По количеству золотых побрякушек она не отставала от владельца автомобиля.

Непроизвольно я представил Тиаль в этом наряде... бр-р, кошмар, да и только.

Видимо эмоции были настолько сильными, что отразились на моем лице.

— Эй, ч... куда шары выкатил? — Как я уже упоминал выше, нормативностью лексики девушка отнюдь не блистала. — Коля, это ч... на меня пялится? Он что больной?

Разговорчивый водитель убрал устройство от уха и удивленно оглянулся. Когда его взгляд упал на меня, то настолько огромно количество злобы и раздражения было в нем, что я непроизвольно вздрогнул. Девушка не заставила себя ждать и добавила:

— Коля, а вдруг это наркоман? Или маньяк? Куда вылупился ур-р-род? — последняя фраза была адресована уже явно ко мне.

— Так! Я те потом брякну... тут фраер залетный нарывается... — Произнес он и на ходу убирая устройство в карман куртки пошел в мою сторону.

Судя по свирепому виду и сжатым кулакам, абориген этого странного мира явно собрался меня избить. Странный мир, дикие нравы.

Не дойдя до меня трех шагов он, получив разряд парализующего заклинания, и упал лицом в каменное дорожное покрытие. Девица истерично заверещала на всю округу:

— А-а-а-а! Он убил Колю! — В момент, когда она подскочила к парализованному и потерявшему сознание спутнику, я повторно воспользовался заклинанием.

Крик оборвался, и девушка, словно куль с песком осела рядом со спутником. Секунду, смотря на парализованную невоспитанную парочку явно золотой молодежи, хотя ее спутника молодым не назвать, лет тридцать-сорок, я развернулся в сторону комплекса и неторопливо пошел в его сторону. Чем меньше я буду находиться в этом странном мире, тем меньше проблем у меня возникнет.

Когда я вошел вовнутрь, то застрял возле странной крутящейся стойки перегораживающей проход.

— Эй, парень, а платить, кто будет? После девяти вечера проход платный! — Из вмонтированного в стену небольшого окошечка, соединявшего соседнее помещение и коридор, со странной надписью "касса", на меня неодобрительно смотрела дородная черноволосая тетка с чрезмерным слоем макияжа на лице.

"Проклятье! Местной валюты у меня просто нет... Стоп!"

Я достал из кармана отцовскую купюру, ибо забрал ее себе, заплатив золотом и за себя и за отца. Безликий не возражал.

"Отец! Снова! И откуда? В нашем народе пророков не бывает?!"

Я сунул купюру в окошко, уже собираясь уточнить, хватит ли, но тетка, выхватив купюру у меня из рук, стала ее рассматривать, после чего скривившись, посмотрела куда-то в сторону, потом снова на меня:

— А мельче нет?

"Купюры, похоже, не только номиналом, но и размером разнятся".

Я отрицательно покачал головой.

Что-то недовольно бурча себе под нос, она звякнула каким-то механизмом, после чего принялась выгребать бумажные купюры. Отсчитав сумму, она положила передо мной стопку мятой, потрепанной бумаги называемой в этом мире деньгами. Купюра отца была в более презентабельном виде. Забрав купюры я, сложив их, пополам убрал в карман.

Похоже, я пытался расплатиться аналогом золотого империала, за проход стоимостью несколько медяков.

На выходе из коридора стояла странная рамка серого материала похожего на пластик. И двое местных вышибал в черной, одинаковой униформе. Меня обыскали на наличие каких-то запрещенных к проносу предметов, после чего пропустили во внутрь.

Стоило подойти к широкой стеклянной двери, как она плавно отъехала в сторону. По ушам, словно кувалдой ударила настоящая волна звуков, на несколько секунд буквально оглушив. Слева от входа было что-то наподобие ресторанчика, правда столы были непривычно высокие, и слишком маленькие для трапезы. Скорее некое подобие бара. Вон даже барная стойка с батареей разнообразных бутылок и двумя людьми разливающими напитки по пузатым бокалам, присутствует. Нить уходила куда-то наверх и в бок.

Поднимаясь по лестнице, я все пытался придти от гремящей какофонии только по ошибке названной музыкой. Поднявшись на второй этаж, не особо большой то ли платформы, то ли балкон, который тоже был с барной стойкой, правда, народу тут было еще меньше.

Здание изнутри напоминало небольшой амфитеатр, где на круглой площадке, словно сумасшедшие скакали живые. Хоть "развоплощайте", но это дерганье танцем назвать нельзя даже с сильной натяжкой. Больше похоже на сборище наркоманов трясущихся под громоподобный ритм. Еще эти фонари, постоянно меняющие свет и дико вращающиеся по всему залу, иногда ослепляя... Интересно, если убрать это подобие музыки и полумрак помещения, как это будет выглядеть со стороны?

Все-таки такой мир не по мне, и что в нем отец находит? Хотя должен признаться, многие девушки хоть и одеты чрезмерно фривольно, но довольно красивы...

Внезапно нить стала, словно вибрировать.

"А вот это уже не хорошо!"

Развернувшись, я пошел к дальнему углу этой этажерки, где располагалась массивная металлическая дверь. Осторожно огибая столики, я приблизился вплотную, после чего почувствовал на себе неприятно-колючий чужой взгляд. Исходил он из странного устройства закрытого полусферическим прозрачным колпаком, подвешенным под самым потолком.

"Могу ошибаться, но, похоже, это какой-то аналог видеокамеры, в разных мирах они выглядят по-разному".

Надо что-то сделать с дверью...

Бессознательное тело светловолосого парня внесли в помещение, некогда бывшее гримерной, а ныне обычная кладовка, куда периодически складировали реквизит. Рослый спецназовец сгрузил безвольное тело на стул, после чего проверил, правильно ли сидят застегнутые за спиной наручники.

Следом в помещение вошли двое, один низкий, слегка полноватый с начинающей пробиваться лысиной, и второй одетый в просторный камуфляжный костюм с черной кобурой справа на поясе. Никаких знаков отличия на форме у второго не было.

— Жук, выйди. И никого не пускать!

Спецназовец кивнув, поудобнее перехватив правой рукой ремень АКСу со сложенным прикладом, после чего вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Капитан, приведите его в сознание, мне нужно задать несколько вопросов.

"Капитан" достал из нагрудного кармана маленький пузырек и, свинтив крышечку, поднес к лицу блондина. Пару секунд ничего не происходило, но через пару секунд тело вздрогнуло и дернулось в сторону, едва не свалившись со стула. Капитан в последний момент успел перехватить за ворот рабочего комбинезона охранника, в который был одет парень.

Видя, что блондин пришел в себя, "штатский" неторопливо открыл портфель и достал оттуда тонкую пластиковую папку, и диктофон, который тут же включил, поставив рядом со стулом парня, на коробке с какой-то ветошью. После чего неторопливо подошел к стене, где в хаотичном порядке валялись такие же стулья и, скривившись, вытащил один и поставил напротив блондина. Достав платок, словно демонстративно протер седалище стула и спинку, и только после сел на него. Ножки стула жалобно скрипнули.

— Можете не притворяться, я хорошо вижу, что вы пришли в себя. — Голос "штатского" был неожиданно твердым, чего не скажешь по его внешности.

— Кто вы?

— Мое имя, как и адрес госконторы ничего вам не скажет. Но я пригласил вас по другому поводу. — Раскрыв пластиковую черную папку он, щелкнув зажимами, принялся перелистывать страницы в ней. — Олег Геннадьевич Корьин?

Олег, усмехнувшись, оскалился:

— Если вы все знаете, зачем задаете глупые во... кха...

Стоявший за спиной у Олега капитан, молча, врезал ему под правую лопатку. Штатский, кивнув головой, продолжил:

— Отвечайте на заданный вопрос. Я не собираюсь повторять два раза. — Спокойно произнес штатский. — Если вы понимаете только голос силы, мой друг может повторить.

— Да это я, — Олег сплюнул. — Что дальше?

— В вашем доме был проведен обыск, и было...

— На каком основании? — Тут же перебил его Олег.

Удар под левую лопатку едва не сбросил его со стула, но кроме кашля и нескольких бранных слов капитан не добился.

— Молодой человек, здесь вопросы задаю я, вы отвечаете.

— А если нет?

— Если нет, то человек за вашей спиной методично превратит ваше тело в кусок тщательно отбитого мяса. Итак, в ходе обыска были обнаружены материалы эзотерического характера, в большем своем количестве являющиеся бесполезной макулатурой. Но! — "Пиджак" развернул папку в сторону Олега, так чтобы ему было хорошо видно ее содержимое. — Так же было обнаружено это. Специалисты пришли в восторг, вот только воспроизвести ни у кого не удалось. Хотя попытки были. Откуда у вас это?

Олег сначала удивленно посмотрел на цветную распечатку фотографий, и после чего удивленно посмотрел в лицо "штатскому".

— Это запрещено? Боже, я-то думал, что меня за что-то другое поймали, а это...

— Вы будете отвечать на поставленный вопрос?

— Нарисовал.

— Где вы брали образцы для зарисовки. Что за алфавит использовался в начертании? Данная символика не проходит не по одной из стран.

— Вы мне не поверите, — Олег криво усмехнулся.

— А вы попробуйте пояснить так, чтобы я поверил в это.

Олес косо посмотрел на "следователя" и, сплюнув на пол, произнес:

— Поднимите свои архивы на восьмилетнюю больничную волокиту со мной. Я начал писать эту х..нь когда пришел в себя после годовой комы.

— Именно эти материалы, которые нам и попали в руки полгода назад и заинтересовали нас. Капитан вырубите его, только аккуратно, нам еще транспортировать его в контору.

Удар по затылку заставил Олега потерять сознание, и упасть со стула.

— Ты не перестарался? — Поинтересовался "штатский" на работу напарника. — Нам он еще живой нужен...

В следующий миг в коридоре произошел взрыв. Помещение задрожало. Со стены упало большое, полутораметровое зеркало и разлетелось мелкими осколками. Свет мигнув, погас. С потолка посыпалась старая штукатурка и пыль.

Следом раздалась автоматная очередь. Вторая и все смолкло.

Капитан уже пришедший в себя достал из кобуры табельный пистолет и, большим пальцем сдвинув флажок предохранителя, передернул затвор. Отойдя к стене, он навел пистолет в сторону двери.

Дверь распахнулась в сторону и в плохо освещенном дверном проеме показалась человеческая фигура. Капитан не теряя ни секунды, уже поняв, что это не его подчиненные открыл огонь. По комнате прокатились рикошеты, выбивая искры из бетонных блоков стен и потолка.

А в следующий миг он потерял сознание.

Нет, лучше поскорее убраться из этого негостеприимного мира. Люди здесь недружелюбны, алчны, и кровожадны! Хотя орки дадут им очков десять форы по сравнению с ними.

Стоило мне оглушить охранников и открыть дверь, меня тут же обстреляли из местного аналога арбалета стреляющего только наконечниками. Данная цивилизация весьма быстро совершенствуется в производстве огнестрельного оружия. Если однажды она не уничтожит сама себя, они могут продвинуться дальше других миров, но и у них когда-нибудь настанет конец цивилизации.

Базовый кинетический щит исправно отклонил все снаряды, выпущенные в меня, после чего очередной охранник в пятнистой униформе упал парализованный. Еще один плюс этого заклинания это его малая энергоемкость, и отшивание памяти на полчаса — час. Именно поэтому очень любимо грабителями гильдии воров в городских кварталах империи.

Достав фонарь и осветив помещение, я оглушил второго и подошел к связанному телу. Так и есть, Олес опять попал в неприятности. С трудом, но я привел его в сознание, сломав тонкие кандалы на его руках.

Надо отметить, что когда он более или менее пришел в себя, то отшатнулся в сторону. Интересная реакция.

— К-к-курт? Это действительно ты?

— Я, я. Давай поднимайся. Идти сможешь? Надо по скорее покинуть это место пока не прибежала местная стража и охрана этого бардака. Олес шатаясь, поднялся на ноги. Подойдя к лежащему без сознания телу охранника, он от души пнул его в живот, после чего схватив портфель, лежавший на картонной коробке, принялся обыскивать карманы.

— Пять минут есть?

— Вряд ли, — я покачал головой.

— Секунду. — Скинув добычу в портфель, он осторожно выглянул в коридор, после чего наклонился к телу охранника, что был в коридоре и снял ремень короткоствольного автомата. Закинув его на плечо, он быстро пробежался по их карманам. — Все бежим! Ты еще не разучился накладывать иллюзии?

— Нет, а что?

Переложив ремень автомата, и портфель в правую руку он произнес:

— Придай этому вид сумки. Потом все объясню.

Олес повел меня какими-то коридорами, после чего мы оказались в просторной раздевалке. Подойдя к одному из шкафов, Олес достал сумку на молнии и забросив внутрь трофеи скинул с себя куртку с надписью "Охрана", и накинул на себя куртку из шкафчика. Добавив туда еще пару вещей, он потащил меня следом. Подойдя к двустворчатым дверям, он достал какую-то карточку и, проведя ей по устройству, набрал несколько цифр.

После чего толкнув плечом одну из створок, вышел.

Когда мы отбежали на несколько кварталов от того места Олес наконец успокоился и поправив одежду затащил меня в какую-то беседку.

Небрежно бросив сумку на лавку, он устало сел.

— Рассказывай. Теперь от начала и до конца. Долгое время я считал ту жизнь сном, пока у меня не стали выходить заклинания. И теперь по-прошествии восьми с половиной лет меня хватают работники какой-то конторы и устраивают экспресс допрос. Следом появляешься ты.

Кивнув, я уселся на соседнюю лавку и принялся рассказывать.

Олес слушал мой рассказ, молча, не перебивая, лишь пару раз задавал вопросы. Надо сказать, правда ему понравилась очень, и очень мало.

— Так ты говоришь, мы можем вернуться.

— В любой момент, я жду, когда ты будешь готов, и захочешь ли возвращаться. Все-таки ты начал вторую жизнь.

— Сколько у меня времени? Хочу закончить пару дел.

— Как скажешь, так и перенесемся, артефакт заряжен полностью. У меня в этом мире нет никого и ничего, что бы могло меня задержать.

Олес достал из кармана куртки пластиковый прямоугольник, после чего набрав какую-то комбинацию, поднес к уху. Похожее устройство было у того нервного возле здания...

— Алло мам? Это я. Нет, не очень. Мам, у меня проблемы, мне придется на какое-то время уехать. Нет, деньги мне не нужны! Зайди потом ко мне домой забери себе сберкнижку, на ней скопилась небольшая сумма, купи на нее подарок сестре на днюху от меня. Она думает, я забыл. Все больше говорить не могу, как вернусь, тут же свяжусь с тобой!

Нажав клавишу на аппарате, он сначала замахнулся, чтобы выбросить устройство, потом подумав, разобрав на несколько частей, убрал в боковой карман сумки. Подхватив лямки сумки, он кивнул на выход из беседки:

— Идем сейчас до банкомата, а там кое-что купим и переместимся. Да, кстати, разговор еще не закончен. У меня появилось еще больше вопросов, но пока еще не время и не место.

Банкоматом оказался метровый металлический ящик, выкрашенный в зеленый цвет. На квадратном экране медленно вращалась круглая эмблема с надписью Карт-банк. Олес достал кожаный портмоне и достал оттуда зеленую карточку. Аппарат проглотил ее с тихим жужжанием.

— У портала какая грузоподъемность?

— Три твоих веса в полном доспехе.

— Примерно полтонны, удачно! — прикинул вслух Олес.

Портал выкинул нас на обочину проселочной дороги. На часах было шесть утра. Снег уже успел растаять.

Олес, проверив сумки, распрямился и посмотрел на меня.

— Как думаешь где мы?

— Не знаю, должны быть на территории близкой к столице. Портал выбрасывает примерно, радиус разброса до десятка километров.

— Обнадежил. А вот и транспорт!

Я обернулся и увидел одиноко едущую по дороге телегу. Телега была гружена деревянными бочками.

Олес остановил телегу, после чего выяснив, что мы буквально в трех имперских милях от столицы, это примерно четыре с лишним километра. За серебряную монету извозчик согласился нас подкинуть до столицы, правда, если бы Олес попросил, нас бы доставили и так, правда, тут же попытались бы сдать страже. А так и крестьянин в прибытке, и нам меньше волокиты.

По дороге выяснили много слухов, о возможном нашествии орков. Сейчас кстати начало лета. Время в мирах течет совсем по-разному. И перемещаясь между ними, необходимо знать те временные рамки, в которые ты хочешь попасть.

Крестьянин вез дубовые бочки на продажу. И практически ничего не знал о происходящем в империи, только передаваемые слухи, от путешественников и торговцев, останавливавшихся в их деревушке.

Дежуривший у ворот Академии третьекурсник (там у нас если и дают дежурства, то только штрафникам), смотрел на нас как на привидения. Причиной тому оказалось что нас сочли погибшими во время практики, ибо почти месяц как прошло с того времени как была уничтожена крепость Тагаран. Нам дали только время закинуть вещи в комнату общежития, после чего куратор курса буквально силком затащил нас в кабинет директора академии, где уже присутствовали три следователя. Последних личностей явно вызвали в крайней спешке.

После чего нас буквально пытали, выясняя, что же происходило во время нападения на крепость, и как мы спаслись. Олес ответил, что нас перенес довольно дорогой амулет телепорта, но сработавший не как положено, а выбросив нас на острове Арнал, откуда мы добирались целый месяц. Я только покивал, ибо лгать просто не мог.

С нас взяли по письменному документу, которое Олес в шутку назвал "Объяснительная". На выходе из кабинета мы были буквально задушены серой. Тиаль хлюпая носом, разревелась, уткнувшись мне в шею, и не собираясь отпускать.

— Знаешь, иногда я тебе просто завидую! Таких чувств ко мне не было еще ни у одной девушки. Всем больше нравился мой титул, и хорошие связи родни за плечами.

Глава 2.

В целом нас восстановили на обучение. Так как по просьбе Олеса разрешить в летнее каникулярное время пользоваться библиотекой, проживая в городе, на время летнего отпуска, куратор, помня мой вклад в работу по реставрации и систематизации книг в библиотеке, получил добро от директора академии.

Дом приобретали на мои деньги, Олес проверив свой счет, только выругался. Пообещав отдать, как только сможет реализовать несколько своих идей. Кстати при покупке дома он подошел весьма странно. Ему было необходимо самое высокое здание в центре столицы.

Мне пришлось отдать ОЧЕНЬ крупную сумму за то, что мы приобрели. Больше всего это походило не на дом, а на целое поместье, ибо присутствовал даже сад. "Три по семь соток", непонятно тогда выразился Олес.

Трехэтажное здание с чердаком. В элитном районе...

После того как мы его приобрели Олес принялся подыскивать прислугу, ибо прошлую забрал с собой прежний владелец. Как он выразился: хороших и верных людей найти трудно.

Олес перенес все вещи, которые привез с собой, и кое-что из общежития.

По возвращению из общежития я обнаружил свою дорожную сумку, со следами опалин и попыток разрезать ткань. Похоже, артефакт так и не повредили.

Раскрыв конверт, я прочел в письме лишь две строчки:

"Будь более аккуратен со своими вещами. Мать волнуется. Отец".

В целом дом поделили как. Чердак, третий этаж и подвал Олес забирает себе. Мне отводится первый и второй этаж. И куда мне столько? На что Олес ответил, пожав плечами: "Будешь складировать души смертных, но главное, чтобы они не стонали по ночам! По крайней мере, будет, куда девушку привести!"

Долгих три недели отпуска мы потратили на то чтобы обезопасить ее должным образом. Печати, печати и еще раз печати. Обновить дом как я это делал с библиотекой, чердаком и нашей комнатой, не удалось. Но во многом нам помогли домовики. Даже печати не смогли скрыть от них мою суть. Олес кстати, теперь, тоже их увидел. Точно сказать не могу, ибо от прежних способностей едва девятая часть, но уже могу сказать, он изменился кардинально. Жестче, увереннее, все делал с юмором, не срываясь ни на ком.

С прислугой нам помогла Тиаль.

Трое полукровок. Две девушки светлая и темная, оказались родными сестрами. Причина в таком различии оказалась проста, мать у обоих светлая, а отец темный. Оба родителя до сей поры не дожили. И парнишка — сорванец. Две трети эльфийской крови, и треть человеческой. (Эльфы все пытаются добиться от смешанных браков — чистоты крови, но пока добились только этого). Удостоверившись, что все идет как надо Тиаль уехала в Леса Серых. Через месяц должно было проходить обручение ее и какого-то эльфа. На душе стало как-то неприятно. Олес сказал махнуть на все рукой, и ждать исхода лета, ибо я пока зря переживаю на эту тему.

Плату за работу брали довольно немалую, даже по столичным меркам. Но как работники оказались просто незаменимы. К сходу месяца дом пришел в такое состояние, в каком он не был даже во время постройки. А у нас возникли финансовые проблемы. И их необходимо как-то решать.

Подвал Олес забрал для установки лаборатории, благо одно из подвальных помещений явно создавалось для чего-то подобного, но, ни разу за все время не использовалось по назначению.

Свой этаж я разделил на три части. Спальная, рабочий кабинет, одно помещение оставил до момента обретения своих способностей. Там сделаю что-то вроде лаборатории, но иного плана. Пару комнат для гостевых нужд, и небольшой склад. Не все же в сумке хранить.

Стук в дверь застал нас тогда когда мы вечером как обычно сидели на лужайке, которую эльфы привили в просто шикарное состояние. Лето только набирало свою силу, а сад уже не только цвел, но и плодоносил, хотя должен был еще только через месяц-полтора.

Прибыл гость, к Олесу.

Приглашать на ставшее для нас традиционным чаепитие он не стал, а попросив пропустить, пошел принимать гостя сам. Если коротко это был его брат. Тот самый, который едва не погиб от пения баньши.

Олес принял его в гостиной на первом этаже и попросил не мешать, что бы ни произошло. Через десять минут прибыло еще трое гостей, которых Олес с кривой улыбкой сказал так же пропустить.

Предложив вина прибывшим, и получив отказ, Олес вальяжно уселся на широком диване, так чтобы все четверо были у него на виду.

— Итак, что хотел наш дорогой отец, мой дорогой старший брат?

Гарнс, так его звали только покачал головой глядя на кривляния своего младшего брата, после чего произнес:

— Ты все забавляешься в столице, тратя время на фуршеты, когда семье после гибели братьев еще тяжелее.

— Есть же еще ты, или ты все еще не оправился после пения нашей зубастой певицы? — При этих словах Гарнс вздрогнул.

— Что ты знаешь?

— Что ты теперь должник, брат мой, причем очень большой должник.

— И ты даже знаешь кому?

Олес усмехнулся, и ответил:

— Извини брат, но я дал клятву, что сохраню тайну, если тебе спасут жизнь. Именно поэтому ты еще ходишь по этой грешной земле. А насчет балов и фуршетов... тебе разве не рассказали о замке Норриндаль? Или о крепости Тагаран? — Олес покачал головой. — Брат я вырвался из лап орков и некромантов, и не тебе мне читать нотации как я провожу свое время, которое я, кстати, очень ценю. Если у тебя все, то я попросил бы покинуть частные владения виконта ан'Драффл.

— Выставляешь своего брата? Похоже, орки тебе последний разум отбили, брат?

Олес улыбнулся, при этом его улыбка напоминала волчий оскал. Он насмешливо обвел взглядом Гарнса и его свиту, после чего посмотрел в глаза брату. Тот, видя, что диалог никак не клеится, поднялся из кресла и произнес, глядя на Олеса сверху вниз:

— Отец приказал вернуть тебя в родовой замок. Если придется даже силой. Видят боги я этого не хо...

— А сил хватит брат? — Гарнс при этом поперхнулся заранее заготовленной фразой. — Я хотел, чтобы вы покинули этот дом мирно, но, похоже, вы не хотите этого сами.

В следующий миг артефакт, оставленный Олесом на журнальном столике, ослепительно вспыхнул, ослепляя присутствующих, а сам он кувыркнулся через спинку дивана назад. Обивка дивана клочьями полетела во все стороны, когда в то место, где за секунду до этого находился Олес, пришелся строенный удар спутников Гарнса.

Как выразился мой светловолосый друг "Защити свой дом", вот в чем принцип встроенных в обивку диванов и кресел парализующих контуров. Короткий посыл и три тела безвольно распластались там, где сидели, так и не успев встать.

Его старший брат отступил к стене, подслеповато щурясь и тряся головой. Так как он находился ближе всех к артефакту, ему досталось больше всего.

— Ну что брат устроим напоследок тренировочный бой, прежде чем тебя и твою свиту вынесут на порог этого дома?

— Ты думаешь что, обучаясь в этой академии "знакомств для детей из дворянских родов", ты сможешь хоть чему-то выучиться? Я в этом сильно сомневаюсь брат.

Бой был очень коротким, а еще точнее его практически не было, ибо Олес уклонившись от привычной атаки, нанес всего два удара, после которых его брат упал и, ударившись затылком о половицы пола, потерял сознание.

— Брат твой долг возрастает, но я не буду его поднимать. Надеюсь, твое возвращение станет достойным ответом для отца. Мое слово и желания для него никогда ничего не значили. Все только старшим. Так что получите и распишитесь. — После чего взял со стола колокольчик для вызова прислуги, и несколько раз звякнув, громко крикнул: — Сирриаль (так зовут работающую у нас светлую эльфийку-служанку), господа утомились и уходят. Помогите им выбраться за порог и скажите кучеру, чтобы доставил их в гостиничный двор, где они остановились.

— Хорошо господин Олес. — Первое время мы с Олесом вздрагивали от того как они появлялись, буквально возникая из ниоткуда, словно привидения. Но потом привыкли, правда Олес все равно иногда нервничает, но уже не хватается за кинжал в ножнах на правом бедре.

Окончание второго месяца летних каникул ознаменовалось небольшим взрывом в подвале, едва не снесшим одну из опорных стоек фундамента дома, и радостным воплем горе-экспериментатора. Этим воплем он перепугал всех нас. Я взмолился, чтобы он, наконец, прекратил свои научные изыскания, которые его буквально свели с ума после перерождения. Раньше он был более спокойным. А теперь как говорят смертные: "У него башню снесло, или поехала крыша".

Он влетел в гостиную, размахивая дымящейся металлической коробкой, в которую он встраивал множество пластинок с магическими контурами, накопителями, предохранителями и прочей магической чушью! Сам он напоминал восставшего с пепелища мертвеца: волосы покрыты копотью, частично дыбом, частично всклокочены. Одежда дымится, покрыта хлопьями сажи и пепла. И запах! Запах стоял незабываемый. Словно долгое время скапливалась какая-нибудь гниль, которую потом подожгли.

Эльфийки зажав свои симпатичные носики, вылетели из дома в сад.

Но на этом священное действо не прекратилось! Олес чуть ли не как член племени туземцев стал скакать и отплясывать вокруг этой дымящейся коробки. Наконец успокоившись и прекратив отплясывать, он пояснил причину своей радости — у него получилось!

С того дня как мы прибыли и восстановились в учебе он принялся работать над приемником близкой связи. И по его словам на второй месяц у него, наконец-то вышло то, что он примерно хотел. А взрыв произошел из-за того что не выдержали предохранители от передаваемой в артефакт энергии.

Если судить по его взволнованной сумбурной речи он воссоздал земной аналог сотовой связи, только с крайне ограниченным радиусом действия — один километр от приемника. Примерно до периметра стены столицы, если учесть что мы находимся практически в ее центре. Стала понятна причина, почему дом понадобился в центре города.

— А какой в этом толк, если амулеты связи куда проще и не зависят от этой коробки, которая постоянно будет взрываться?

Лучше бы я не спрашивал! Олес на секунду замер, после чего с ревом разъяренного мамонта принялся меня душить. Успокоившись, он слез с меня, и усевшись рядом на диване, принялся объяснять все прелести многоканальной системы связи. Так называемые разговорные амулеты неудобны тем, что хоть и имеют большую дальность, но они узконаправленны и, ни с кем кроме второго человека, владеющего парным амулетом, не могут связаться.

Сунув мне в руки тонкую пластинку из серебра с гравировкой в виде дерева, с вписанным в его листву кругом с десятью цифрами, он вышел. А через пару секунд она, в смысле пластинка завибрировала, а в центре круга появились две руны: согласия и отрицание.

Пожав плечами, я осторожно коснулся руны согласия, приготовившись отбросить опасную вещь в сторону. Что и сделал, когда из нее раздался радостный вопль Олеса:

— ОНО РАБОТАЕТ!

Я же укрылся с противоположной стороны дивана.

— Ну и слава бо... Тьфу! Проклятая идиома! — Мысленно сплюнул я.

Эта фраза приклеилась ко мне, и ни в какую не хотела исчезать с момента возвращения Олеса после перерождения. Вообще он кардинально изменился, и постоянно сыпал бранью на чужом этому миру языке, и непонятными уже мне терминами и выражениями.

— Курт?! Ты куда заныка... а вот ты где! — Ко мне подошел крайне довольный Олес. — Представь, если удастся распространить в академии! Это же просто золотая жила. Оплата часов разговора, подзарядка магией, прослушка чужих разговоров! Да за интересные данные можно обеспечить себе безбедное будущее... — Тут его задор слегка увял: — Будущее, правда, не долгое и перед пыточной седьмой канцелярии... Вылазь, взрываться уже не чему там энергии кот напла...

БАБАХ!

Олес перекувыркнулся через стоящее перед ним кресло и растянулся на полу, закрыв голову руками. У коробки слетела крышка и разбросала взрывом по всей комнате дымящиеся золотые и серебреные пластинки с различными магическими контурами и печатями.

— Олес, ты бы себя в порядок привел, — произнес я, вставая, — а то даже привыкшие к твоим выходкам служанки боятся высунуть носа из сада. Да и помещение теперь придется прибирать и проветрить.

— Все-таки вектор должен был быть обратным, тогда откат более мягкий. — Задумчиво пробормотал Олес, вставая с пола и глядя на дымящуюся коробку.

Герцог Райвел ла Фрос отвлекся от чтения донесения и посмотрел на нерешительно стоящего перед ним служаку.

— Что еще случилось?

— Милорд герцог. К вам просит аудиенции маркиз ла Корью. — Вытянувшись по стойке, смирно произнес подчиненный.

— Где он? — нахмурился герцог.

— Здесь в коридоре. Пропустить?

— Да пропусти, и никого не впускай до момента как маркиз не выйдет отсюда.

"Старый лис задумал новую игру, посылая сыновей?"

В помещение вошел высокий коротко стриженый блондин. Герцог даже встал и поприветствовал как и требовало того хозяину кабинета в соответствии с дворцовым этикетом. Предложив гостю сесть, он уселся в своем кресле.

— Вина? Белое, красное, вчера например, мне подарили отличную бутылку Гансейского. Нет? Что привело вас в мой кабинет молодой человек.

— Мне нужен патент. — Достав из кармана стопку тонких золотых и серебряных прямоугольных пластинок, он выложил их на столе перед герцогом, после чего сел обратно.

— Разве я являюсь дарителем патентов? — Герцог осторожно подцепил ногтем одну из пластинок. — Кстати что это?

— Многофункциональный артефакт связи. Не односторонний, а позволяющий вызвать любого обладающего данной пластинкой на расстоянии до трех имперских миль. Плюсом имеется возможность удаленного контроля разговора вне зависимости от желания и знания самими разговаривающими.

Глаза герцога Райвела ла Фроса больше не напоминали доброжелательного и вежливого человека. Теперь перед светловолосым дворянином сидел матерый хищник готовый ради добычи разорвать любого.

— И ВЫ пришли с ЭТИМ ко МНЕ? Молодой человек храбрости вам не занимать! — Улыбка герцога заставила бы помутнеть волчий оскал. — Только за одно это можно подписать вас за шпионаж и попытку нанесения вреда трону и всему дворянскому сословию.

Олес усмехнулся, спокойно глядя в глаза герцогу, и продолжил:

— Именно поэтому я пришел ни к кому-то, а к вам. Я предлагаю вам обратиться с этим к императору, и предложить данный способ контроля слухов и информации присягнувших ему на верность дворян. Люди будут считать, что амулеты абсолютно безопасные, и будут говорить по ним всякие мелочи, начиная от цен на вино в одной стране, до попыток убийства венценосных особ в другой стране.

Герцог открыл дверцу в письменном столе и, достав графин и два фужера из горного хрусталя, после чего разлил вино по бокалам.

— Продолжайте маркиз, вы начинаете меня удивлять! Честно говоря, я не ожидал.

— Ну, для порядка мне необходима защита короны для обеспечения сохранности тайны. Во вторых несколько преданных вам и короне людей способных анализировать и вычленять необходимые разговоры, после чего прослушивать и конспектировать все необходимое с обязательным сохранением секретности.

— И это все? — Райвел удивленно откинулся назад.

— Отнюдь. Это только начало. Все должно начаться с распространения, например среди приближенных ко двору придворных, и академии. После чего увидите как от возможности использования дешевых и быстрых способов связаться с любыми людьми, вся столица будет под колпаком. Причем, довольно легально, и принося помимо этого неплохие капиталовложения в казну империи и дело по расширению охвата зоны.

Герцог еще раз поднес пластинку к глазам.

— Как оно работает?

— В верхнем углу имеется череда цифр. Это идентификационный номер этой карточки. У каждой карточки имеется свой уникальный номер, набрав который на другой произойдет вызов.

— Продемонстрируйте. — Герцог залпом осушил бокал.

— Охтно.

Олес достал из кармана очередную пластинку и, набрав номер, нажал руну приема. Карточка в руках герцога завибрировала и послышалась легкая мелодия. От неожиданности герцог выронил ее.

— Ну, знаете!

— Нажмите руну приема.

Герцог нажал искомый значок на гравировке, после чего в помещении зазвучал парный голос Олеса:

— В обращении с этим амулетом справится даже ребенок. — После чего разъединил связь и убрал свою пластинку в карман.

— Какая ВАМ в этом выгода?

— Я установлю ежемесячную оплату, а также дополнительную плату за использование и обслуживание артефакта. Казне будет отходить тридцать процентов дохода, еще тридцать мне и компаньону. Оставшиеся сорок уйдут на улучшение связи и охвата дальности сигнала. Если у меня удастся, то охват будет по всей территории империи, а там, если все будет хорошо можно распространить влияние и на другие страны.

— Кто ваш партнер?

— Виконт ан'Драффл. Он же и обеспечил сохранность пластин от невмешательства и попыток копирования самих карт?

— Это, каким образом? — граф посмотрел сквозь просвет бокала на маркиза.

— Как вы обратили внимание пластинки, словно слоеный пирог. Они состоят из шести слоев, на каждом слое находится защитная печать созданная магом смерти. При попытке взлома, печати детонируют, уничтожая артефакт в пыль. Попытка откачать из них магию — пластинка превращается в пыль. Вынос за территорию охвата — пластинка превращается в обычную, правда потом рассыпается мелким крошевом.

— И что кроме охраны и защиты вы хотите от меня?

— Мне необходима не только защита. Первоначальное вливание в виде ста тысяч имперских полновесных империалов. — При сумме герцог присвистнул. — На эти деньги пойдет производство остальных пластин, которые впоследствии будут распространены по всей академии и дворе его императорского величества. Для вас и вашей службы я готов предоставить партию пластинок, которые нельзя не только прослушать, но и определить, что говорит человек в радиусе трех локтей. Дальше мне необходим патент, избавляющий нас от конкуренции, и дающий право на оказание услуг связи на территории империи. Не только столицы, но и самой империи. — Олес сделал пару глотков, промочив горло, и продолжил: — Так же мне необходим императорский указ позволяющий отказать, кому бы то ни было, несмотря ни на какие привилегии перед троном, вмешиваться или препятствовать работе и распространению пластин среди населения. Такие будут, ибо мы сильно ударим по рукам многих создателей амулетов связи.

Дальше — больше. Необходимо ряд индульгенций, на право не допускать в свои владения всех кроме Императора и ряда указанных вами людей. Да и еще конструкция артефакта, благодаря которому будут работать карты, будет только моей.

— Не много ли вы хотите? Мне проще будет изъять артефакт и пользоваться им самому, а вас сгноить в рудниках как предателя короны?

— Я учел и это. Конструкция уникальна, и все чертежи, как и сама конструкция артефакта, защищены от чужих рук. Со мной что-то произойдет, связь исчезнет, документы и артефакт рассыплются в пыль. Я подам команду — он рассыплется, оставив вас с носом. А заставить меня вам создать новую не удастся. Я просто уйду из жизни, прежде чем ваш палач начнет допрос. На семью вы повлиять не сможете, моя жизнь им по барабану, ибо я отлучен. Я ответил на все вопросы?

— Это все?

— Остальное по мере сложностей. До начала следующего учебного года две недели. Я бы хотел чтобы вы обдумали об этом задолго до того как меня закроют в четырех стенах.

— Хорошо. Вам сообщат о моем решении.

Встав из кресла, Олес вышел.

Как только за ним закрылась входная дверь из-за неприметной ниши, вышел молодой, худой помощник.

— Что думаешь над его словами Айвар?

— Это похоже на сказку, если оно так. Парень не глуп, но все равно можно его обойти и завладеть артефактом, если он действительно может то, что он сейчас описывал.

— Думаешь, стоит рискнуть?

— Думаю да! Милорд герцог.

Когда Олес вернулся домой после аудиенции у начальника седьмой канцелярии, я сидел в гостиной первого этажа и перебирал серебряные пластинки для наложения печати.

— Как все прошло?

— Все плохо! Эта скотина по-любому решит нас надуть!

— Тогда какой в этом смысл?

А такой что одни мы такой проект не потянем. Необходима неплохая база, и крепкая крыша над головой. — Олес устало рухнул на диван в гостиной. — Это только в сказке такие проекты обходятся без "крышевания" соответствующих структур.

— Чего? — Я непонимающе посмотрел на словоохотливого друга.

— А, ну да. Словарный запас у меня изменился... короче. Нам нужно крепкое подспорье в виде госаппарата, и соответствующей защиты, как от возможной конкуренции, так и желающих войти в долю. Но, то, что они клюнули, тут и к гадалке ходить не надо! Его остановило от того чтобы не отволочь меня в казематы где добрые дяди вежливо и напористо заставили выложить и схему и сам аппарат, как и отказаться от прав на него, только то что мой отец не потерпит такого отношения, даже несмотря на отлучение. Кстати, ты закончил с накладыванием печатей уничтожения?

— Практически. Осталось примерно десятка два пластинок и первая партия готова.

Я еще раз повертел карточку перед глазами, после чего небрежно бросил ее на стол. Нужен перерыв, а то так и перегореть не долго.

— Как думаешь, твое дело выгорит?

— Куда оно денется. В том мире, из которого ты меня вытащил, население, если лишить его этих побрякушек просто не может. Когда они появились в свободном доступе, корпорации хорошо нагрели на этом деньги, и с каждым годом предлагая более изящную и бесполезную побрякушку из пластика, стекла и стали продолжают стричь деньги с населения.

Олес тяжело вздохнул, после чего поднялся на ноги.

— Я во вторую лабораторию. Вчера только начал работать с "калашом", есть несколько идей, как скопировать аналоговый принцип работы. Но саму конструкцию придется забраковать. Не дай бог кто опознает...

Глава 3.

Звон колокольчика и стук в дверь оторвал меня от чтения. Лилаэлль открыв дверь и поинтересовавшись фамилией гостя, пропустила его вовнутрь.

— Присаживайтесь господин. Милорд ла Корью сейчас вас примет. Вам чего-нибудь принести?

— Нет ничего, спасибо.

Я с любопытством разглядывал высокого, худого дворянина, которого темная провела в гостиную. Спокойное и вежливое обращение к служанке, внимательный и цепкий взгляд.

— Виконт ан'Драффл, я так понимаю.

Встав, я поприветствовал гостя.

— Да вы абсолютно правы.

— Мое имя Райвел ла Фрос. Думаю, ваш друг просветил вас по факту моей специфики службы?

— Да. — Я кивнул, все еще разглядывая герцога. — Кстати вот и Олес, так что я вас оставлю. Приятно было познакомиться.

Лучше дать Олесу самому переговорить, тем более он уже упоминал по поводу возможного появления данного гостя, и проблем излишней откровенности с ним.

Герцог Райвел проводил задумчивым взглядом хозяина дома и, поднявшись, поприветствовал проживающего здесь молодого маркиза ла Корью.

Когда расшаркивания, наконец, прекратились и они сели друг перед другом, герцог усмехнулся:

— Должен признаться, маркиз, вы меня не просто заинтересовали, а буквально выбили из-под меня стул. Аналитики не спали трое суток, просчитывая возможные вариации развития событий, и мнение большинства сводится к одному — если вам удастся заинтересовать дворянское сословие, то успех будет и во многих других слоях.

— Имена на это и ведется упор. Но вы не за этим сюда пожаловали, не так ли?

Герцог кивнул и достал из внутреннего кармана камзола стопку пластинок.

— Мы смогли разобрать артефакты на составляющие. Должен признаться при этом угробили дорогостоящий артефакт с другого континента. И вот тут наши аналитики пришли к разным выводам. — Герцог Райвел небрежно положил пластинки на журнальный столик перед Олесом. — Таких артефактов на этом континенте не производят, это скорее уровень академии Грайл континента Алантар. Кто вас курирует?

— Увы, герцог я вас разочарую, но никто. Вы ищите врагов там, где их нет, хотя это именно ваша работа. Это всецело моя разработка, но не спорю чертежи, на основе которых я стал делать главный артефакт и передающие комплектующие, не отсюда. Мне удалось приобрести у торговцев весьма интересные книги.

Герцог задумчиво молчал, слегка потирая подбородок.

— Вы не соврали.

— Артефакт правды? Я думал, что их изъяли из обихода?

— У меня особые полномочия перед троном. — Герцог Райвел поднял взгляд и пристально посмотрел на Олеса. — Я так понимаю у вас все готово для начала реализации артефактов, и вы теперь ждете моего ответа, маркиз?

Олес кивнул. После чего взял стопку золотых и серебряных пластинок.

— Не поделитесь, как вам удалось разобрать, избежав поломки артефактов? Печать уничтожения, наложенная моим другом, до сих пор не давала сбоя.

— И не даст, она взорвала артефакт откачки магической энергии высшего порядка! Я сомневаюсь, что кто-то еще владеет им в империи. Обломками кстати иссекло лицо горе испытателя решившего предложить эту идею.

Олес задумчиво рассматривал в руках пластинки, после чего поднял взгляд к потолку. Выругавшись, он бросил пластинки на столик.

— Раз у вас есть конфигурация этих артефактов, то, что вы хотите от меня?

— Да мы можем повторить сами артефакты, но как заявили специалисты в один голос, они так и останутся бесполезными кусками драгоценного металла, хоть и наполненные магической энергией. Работать они не будут, так как часть единого артефакта. — Пришла служанка и поставила поднос с вином в хрустальных бокалах и мелко нарезанную закуску. — Я пришел уточнить последние вопросы, связанные с эксплуатацией и прочими мелочами. Ваш артефакт заинтересовал императора. Если вы готовы подтвердить лояльность трону и императору, я со своей стороны предоставлю все необходимое: документы, людей и необходимые сырьевые ресурсы. Все что вам может пригодиться.

— Слишком похоже на сказку... — Олес криво усмехнулся и протянул руку с раскрытой ладонью к герцогу. — Давайте ваш артефакт и задавайте ваши вопросы.

Артефактом оказался небольшой серебряный диск с крупным, ограненным как драгоценный камень кристаллом.

— Что ж, приступим... Держите артефакт на раскрытой ладони и отвечайте на вопросы. Верны ли вы данной вами и вашим родом присяге данной императору и всей императорской семье?

— Да. — Кристалл в артефакт при ответе Олеса слегка полыхнул зеленым в глубине.

Дальше вопросы посыпались как из рога изобилия. Начальник седьмой канцелярии желал знать практически все. Несмотря на кажущееся спокойствие маркиза, внутренне он буквально обливался потом. Герцог Райвел умел задавать вопросы, и от его наводящих и иногда повторяющихся вопросов ответ мог звучать буквально противоположно, недавно сказанному.

Прошло не более получаса, а маркизу показалось, что прошла чуть ли не вечность. Герцог, словно голодный вампир, высосал всю кровь из тела жертвы (кстати, сей факт так и остается загадкой, как им это удается, ибо объем желудка не предусматривает такого объема крови).

— Скажите маркиз, вам часто приходится вести такие беседы, с использованием артефакта правды?

— Скорее допрос, чем беседа, герцог. С детства обучали, или так не делают в остальных дворянских семьях?

— Слава богу, нет, иначе бы тогда такие беседы были бы бесполезны. — Раскрыв черную кожаную папку, герцог выложил на столике перед Олесом несколько стопок документов. — Патент, имперский контракт на предоставление услуг связи по территории столицы империи, кстати, наши книжные черви сутки голову ломали, как правильно составить данный контракт, многое оказалось внове даже имперской канцелярии.

Олес подхватил крайнюю справа от себя стопку и начал вчитываться. Не прошло и пары минут, как он, хмыкнув, достал из кармана желтый выделитель текста и принялся обводить определенные участки текста. Закончив с первой стопкой, он перешел ко второй. Третьей. Через полчаса он, закрыв выделитель текста колпачком, откинулся на мягкую спинку кресла.

— В большинстве своем с текстом согласен, кроме выделенных абзацев. Красиво завернули. "После проверки работоспособности артефакта, владение переходит непосредственно короне". — Процитировал он одну из строчек контракта. — Вы действительно думали, что я так просто отдам артефакт?

— Нет. Это была ваша последняя проверка. Должен заметить вы меня в очередной раз удивили маркиз. — Герцог Райвел достал новую порцию бумаги и положил стопку с краю, после чего убрал исчерканные странным желтым карандашом документы.

В этот раз Олес читал дольше. Несколько раз по скулам пробегали желваки, после чего он длинно и витиевато выругался.

— Я смотрю, вы все предусмотрели.

— Все предусмотреть невозможно, но в большинстве своем да. Вы не хуже меня понимаете, что эта ваша идея помимо всего прочего опасна, и может принести как дорогие плоды, так и большую опасность трону.

Герцог достал небольшой футляр, и положил его на журнальный столик.

— Это перстень-печатка выдана мне императором, чтобы я передал ее вам. Сами понимаете, вы решили влезть в игры, которые ворочают интересы государства. При предъявлении перстня в любой администрации империи вам окажут необходимую помощь. Печатку не светите, ибо не стоит привлекать излишнее внимание. К вам поступят двадцать человек для обеспечения безопасности и оказания различных услуг. От вас требуется только действий и результата, о котором мы с вами разговаривали. За сим я должен откланяться, помимо прочего у меня еще куча дел. Встав, герцог подхватил папку и произнес:

— Дом напротив вас выкуплен и будет заполнен моими служащими. В большинстве своем достойные люди.

Герцог ушел, а Олес остался сидеть, как сидел, тупо глядя на футляр с перстнем.

Достав из кармана штанов помятую пачку сигарет, он вынул одну и, прикурив заклинанием, нервно затянулся.

"Либо пан, либо пропал..." — промелькнула мысль.

Саграсский лес, в трех километрах от столицы.

Полнолуние еще только-только вступало в свои законные права, когда на поляне уже подходил к концу сложный обряд призыва. Двенадцать фигур облаченных в темно-красные балахоны, без каких либо знаков различия, стояли по кругу магической печати ярко светившейся в ночной тиши.

В центре магической печати на широком каменном алтаре лежала молодая девушка, плотно прикрыв веками глаза. Обнаженное тело девушки покрывали многочисленные магические символы.

Повинуясь жесту руководившего ритуалом призыва, стоявшие в тени деревьев адепты вытолкнули в круг трех мужчин в грязных крестьянских робах. Трясущиеся от страха крестьяне с ужасом взирали на неподвижные фигуры призывателей.

Взмах руки главного призывателя и в грудь каждому воткнулся стальной арбалетный болт. Смерть последней жертвы совпала со вспышкой печати, после чего каменный алтарь охватило ослепительное яростное пламя. Поляну огласил оглушительный вой лежавшей на постаменте девушки. Ее тело выгнулось дугой охваченное яростным пламенем. Однако огонь не вредил телу девушки, а, словно бы впитывался в нее без остатка. Через пару минут пламя опало, погрузив поляну во мрак ночи. Погасли даже расставленные по периметру поляны факелы.

— Разожгите факелы! — Раздался голос молчавшего до сих пор главного призывателя. — Мы должны убедиться, что вселение прошло идеально!

Однако прежде чем кто-либо успел сдвинуться с места, чтобы выполнить приказ, тело девушки резко подбросило вверх, где ее снова охватило яростное пламя. Факелы стали вспыхивать сами собой, освещая поляну.

Яростное пламя приобрело форму ярко-красного, полу прозрачного платья, после чего погасло, однако платье осталось на теле девушки. Плавно спланировав на траву вне печати призыва, она вытянула руку вперед, и с ее пальцев сорвалась туманная линия окутавшая фигуру одного из балахонщиков, и его тут же охватило пламя.

Тот рухнул на землю и принялся кататься по ней, пытаясь сбить охватившее его пламя, но тщетно. Крики боли еще долго оглашали округу, пока огонь полностью не забрал свою жатву и не сжег тело до костей.

— Жалкий смертный, — в глазах вселившейся в тело девушки царило раздражение. — Пытаться подчинить меня столь слабым амулетом? Так меня еще никто не оскорблял!

Демонесса откинула волну волос за спину и посмотрела на стоявшую неподалеку от нее мужскую фигуру в ярко-красном балахоне, после чего произнесла:

— Магистр, ваши адепты с каждым десятилетием мельчают все больше и больше!

— Прошу прощения повелительница, — магистр снял капюшон и поклонился, — молодежь, они считают, что им все подвластно, и что они властелины мира. Увы, набирать приходится из тех, у кого высокие амбиции.

— Чье тело мне предоставили в этот раз?

— Иллиандра де Морган. Мелкое дворянство, баронесса де Морган. Единственная дочь в семье. Отец вдовец. Дочь сплавил в академию для того чтобы подыскать для нее жениха. Обладала склочным и весьма вспыльчивым характером. Как вы и просили второй курс академии.

Демонесса приняла поданное ей небольшое зеркало в золотой оправе и принялась рассматривать "свое" новое лицо.

— Хоть в этот раз выбрали тело посимпатичнее, прошлый ваш выбор был ужасен!

— Прошу прощения повелительница. — Магистр снова поклонился. — Карета подана, завтра начнутся вступительные экзамены в академию, так что мы доставим вас к месту вовремя.

"Иллиандра" небрежным движением бросила зеркало ближайшему адепту, после чего ей на плечи накинули темно-зеленый дорожный плащ.

— Амулет скрытия сути подготовили?

— Да повелительница! — Магистр не оборачиваясь, приказал: — Амулет сюда, живо!

Забрав у подчиненного принесенную шкатулку, он вынул оттуда тонкую золотую цепочку с кулоном в виде пятилучевой звезды с крупным изумрудом в виде капли.

— Непло-охо, — задумчиво протянула "Иллиандра". — Что ж, вы вполне успешно выполнили приказание. Награда не заставит вас ждать.

Император Айваронгалл IV Ти'Марос который день подряд пребывал в скверном расположении духа. Главной проблемой оказались многочисленные донесения, которые ежедневно приносят ему как из седьмой канцелярии, так и от секретаря.

Особо неприятным оказался доклад торговой гильдии вернувшейся из дальнего плаванья. Как выяснилось, караван чудом не погиб. Континент Алантар был окружен по-настоящему циклопическим магическим куполом! Два корабля посланные на разведку к континенту не вернулись, зато оттуда пришло кое-что другое. Огромный, осьминог (по докладам капитанов уцелевших кораблей он был практически больше мили в ширину) уничтожил больше половины судов, прежде чем остальные суда успели развернуть паруса и покинуть опасные воды.

Обратно вернулись только три судна. ТРИ СУДНА из двадцати двух спасшихся! Практически каждую ночь пропадало одно или два судна.

Когда в два порта, куда прибыли эти корабли прибыли имперские следователи, их ждала неожиданность... страшная неожиданность. Оба порта были полностью вырезаны. Следователи прибыли на пепелища портов и припортовых городков, откуда никто не смог спастись. Неизвестные забрали с собой всех женщин и детей, после чего большинство трупов было лишено головы, которые до сих пор не смогли обнаружить, а тела были прибиты деревянными кольями к стенам домов, тех, что уцелели в пожаре.

Двое следователей повидавших немало за свою долгую практику работы по прибытию в империю написали прошение об уходе. Остальных более или мене смогли привести в себя имперские лекари, но и у них долгое время были проблемы со сном.

И если ужас, случившийся с портовыми городками можно списать на деятельность какой-нибудь секты, то мощный купол над Алантаром говорил о том, что из моря на сушу полезла толи страшная болезнь, толи еще что-нибудь заставившее мастеров умельцев оградить от внешнего мира весь континент!

А это весьма большая проблема! Цены на артефакты и товары с соседнего континента взлетят до немалых высот, и при этом восполнять утрату старых в ближайшее время пока они не снимут купол, будет невозможно...

Доклад с востока континента, радовал только контрабандистов, ибо пиратская флотилия осуществила высадку на берегах империи и "пощипала" с десяток селений, крупные морские порты они избегали, вот только пострадал урожай специй выращиваемых на берегу моря. Так что цена на "Сайрен" тоже подскочит. Если удастся скупить большинство поставок этих трав, то казна может неплохо заработать.

Я сидел в летнем кафе, которое расположили на крыше одного из зданий на площади перед зданием академии. В этот год праздник был столь же красочным что и в предыдущий. Люди одевали свои лучшие праздничные костюмы, у девушек в обязательном порядке в платье были вплетены цветы. Чем диковиннее были цветы, тем дороже отпускали их заезжие торговцы.

Факультет артефакторики постарался в этот раз на славу. В прошлый год был использовался растительный лабиринт с иллюзиями, а в это устроили постоянно перестраивающийся каменный лабиринт, полный головоломок. Никаких иллюзорных нападающих, големов, или оживших растений. Да и людей в этот год на порядок больше пробует свои силы. Точнее пробуют мелкие дворяне, ибо, как мне рассказал Олес, выдаваемый жетон был своего рода пропуском, пропускавшим тех кого "необходимо", и тех кто хорошо приплатил за поступление.

Академия не то место где учат "настоящей" магии, это место больше для знакомств, и укрепления связей пока большинство молодых дворян еще молодо, и не участвуют в дворцовых интригах.

— Здесь не занято?

Я удивленно посмотрел на стоящую передо мной девушку.

Самое интересное, что одета незнакомка была совсем не по местной моде. Черный топ под белой блузкой полы, которой были повязаны на животе. Черная мини-юбка из синтетической ткани, темные колготки с рисунком черного пламени, высокие сапоги...

— Так здесь свободно?

Из-под густых белоснежно-белых волос обрамлявших слегка загорелое лицо девушки на меня озорно смотрели пепельно-серые глаза. На плечах девушки легкой тенью был наброшен плащ Смерти.

— Ну как, красива, или мне повернуться, чтобы вы смогли еще и со спины меня внимательно рассмотреть?

Покраснев, я встал и предложил радостно рассмеявшейся девушке сесть.

— Прошу прощения, не ожидал "кого-нибудь" здесь встретить.

— Я заметила. Десять минут простояла, прежде чем меня смогли увидеть. Не расскажите, как так вышло? — Подошел официант. — Мне медовый ликер и какой-нибудь десерт к нему... что-нибудь посоветуете?

От жемчужно-белой улыбки девушки официант слегка зарделся и произнес:

— Могу предложить лантайский слоеный десерт.

— Принесите, пожалуйста.

Официант ушел.

— А вы немногословны.

— Не вижу причин болтать направо и налево.

— Как грубо. Так все-таки ответите?

— Не вижу причин. Меня кстати Курт зовут. — Я с любопытством рассматривал такую же неофитку, как и я. — Ваше лицо мне смутно знакомо...

— А я еще считала Землян самыми странными представителями разумных из посещенных мною миров. Девушка кивком поблагодарила официанта принесшего ликер и десерт. — Вполне возможно, что вы меня видели. Правда, с вашими печатями это практически невозможно. Мое имя Айрин. Кто — я, думаю особо рассказывать нет необходимости. Вкратце я путешествую по интересным мирам.

Я, усмехнувшись, допил настой и, подозвав официанта, попросил повторить заказ.

— И чем же вас заинтересовал вас этот мир?

— Сначала меня заинтересовали ваши печати, потом заинтересовал мир, стоящий на грани. Демоны практически захватили половину мира, вторая услужливо таскает им каштаны из огня. Их извечные противники сидят, сложа руки, и ждут когда можно начать последний суд над этим миром.

Айрин умолкла и удивленно уставилась на меня. Мелодия, доносившаяся из кармана камзола, привлекла внимание и других посетителей.

Достав артефакт, я активировал на прием и поднес к уху. Девушка смотрела на меня, словно у меня выросли крылья.

— Что за прелестное создание? — Айрин при этих словах фыркнула.

— Думаю, знакомство с ней тебя мало обрадует друг мой, — произнес я с улыбкой.

— Хам, — прошипела она и отвернулась в сторону лабиринта.

— Что случилось? Вроде до вечера у тебя планов не было?

— Просто делаю рекламу, да и поинтересоваться твоей новой пассией захотелось.

Я поморщился. С тех пор как он вернулся после перерождения, иногда становился невыносимым — характер изменился кардинально. Единственное что не менялось это его извечные шутки.

Убрав артефакт в карман, я выпил остывший настой.

— Перенести сотовую связь на артефакторику, интересное решение.

— Идея друга, он почитал, что сможет таким способом обеспечить дальнейшую жизнь.

— Землянин?

— Отчасти. Душ... — я усмехнулся, оборвав фразу.

Визитерша едва не заставила меня проболтаться. Хорошая практика наводящих вопросов, фривольный внешний вид. У девушки хорошо поставлен голос, и отлично понимает как себя вести, отвлекая человека улыбками, обидой...

— Вам не нравится мое общество? — Девушка слегка наклонила голову, с любопытством и легким раздражением в глубине серых глаз, рассматривая меня. — Чем я вызвала такую неприязнь к себе?

— Не знаю, чувствую, что вы не просто так подсели. Причины хоть и интересны, но не особенно важны. Комплименты я в отличие от своего друга говорить особо не умею, да и настроение особо с утра не... — Снова заиграла мелодия. — Прошу прощения. Да?

Я на несколько секунд отвел взгляд в сторону, и когда вернул его на Айрин, то ее уже не было на месте.

Вот значит, как это выглядит, когда исчезаешь на глазах у людей. Непривычное чувство.

— Проклятье как этим пользоваться?! Меня слышно?

Я замер. В горле пересохло.

— Мам?

Я шел по столичной улице, с любопытством рассматривая людей, которые праздновали свой ежегодный праздник. Чем-то они мне напоминали людей на обреченном острове. Вот только на их лицах отсутствовала печать обреченности, которая сопровождала всех разумных обитавших на острове.

"...вторая услужливо таскает им каштаны из огня... весьма похоже, ни разу не смотрел с этой стороны на разумных этого мира".

Родители каким-то образом смогли связаться по Олесовскому артефакту, после чего он сдох. Надеюсь, основной артефакт не пострадал при этом, иначе Олес меня живьем съест.

Глава 4.

Вернувшись домой, я спустился в лабораторию к Олесу. Этот естествоиспытатель когда-нибудь взорвет здание и полстолицы своими экспериментами. Вот и сейчас он неторопливо разбирал свой стрелковый агрегат, и укладывал детали в каменный короб.

— Чем занят? — поинтересовался я у него.

— Уничтожаю по-детально, — не отрываясь от процесса разборки, произнес Олес. — Ты уже собрался?

Тут я заметил, что осторожно брошенная деталь автомата при попадании в короб растекается, словно кусок масла на горячей сковороде.

— Собрался, причем еще вчера. Так зачем это делаешь? — взяв стул, я уселся на него и принялся наблюдать за другом.

Олес на несколько секунд замер, после чего отсоединив какую-то трубку с деревянным кожухом, бросил ее в короб. В коробе на несколько секунд вспыхнуло пламя, после чего все успокоилось.

— Зачем-зачем. Ты думаешь, никто кроме меня не сможет повторить шедевр Калашникова, если уж такой дилетант как я сумел перенести основы на рабочий контур артефакта? Это оружие слишком опасно для этого мира! Алхимический состав пороха прост, и очень прост в изготовлении, тем более что он известен уже давно, но используется только в производстве фейерверков. И пусть так будет еще долго, ибо, если судить по нашему обществу, производство такого оружия приведет к неслабому скачку в военной промышленности, как и множеству смертей! Государство, сумеющее наладить массовое производство автоматического оружия, ружей и патронов, тут же захочет проверить свои силы и пощипать соседей. Схему я надежно упрятал, патроны я уже уничтожил, оставив парочку на всякий пожарный, в ячейке гномьего банка.

Наконец закончив, он поместил разобранный остов автомата в короб стволом к верху. Тот медленно стал погружаться в короб, плавясь и шипя. У Олеса иногда получаются удивительные вещи. Та же компактная плавильня, потребляет крохи магической энергии, а позволяет расплавить даже самые тугоплавкие из сплавов.

— Когда покажешь результат своих экспериментов?

— Как представится возможность. У меня не так много зарядов к нему. Точнее спец. зарядов. Обычных более трех тысяч.

"И этот человек еще говорит о сохранности тайны? Мда-а-а"

"Проклятье!" — мысленно четырехнулся я. Эта особа решила действовать мне на нервы, мало того что преследует неизвестные цели, так еще и поступила на первый курс!

Если вы еще не поняли, речь идет о девушке из моего народа. О светловолосой, сероглазой Айрин.

На утреннем распределении и традиционном выборе первокурсников своих "наставников" из числа старших курсов стояла эта особа, на которую, буквально сглатывая слюну, смотрела большая часть мужской половины. Девушка в этот раз оделась по местной моде. Правда, весьма своеобразно.

Больше всего ее костюм напоминал костюм для верховой езды для царственных особ. Темно-вишневого цвета платье, оканчивающееся на две ладони выше колен, с короткими рукавами и с закрытой грудью, и обнаженными плечами (Я так и не понял, почему молодые дворянки предпочитают выезжать на прогулку в таком костюме, ведь неудобно же при езде). Платье было слегка заужено под грудью и в талии, красиво очерчивая стройную фигуру девушки. Грива белоснежно-белых волос была уложена в красивую прическу из множества перевитых косичек. (Интересно она, сколько времени убила, заплетая их?) И высокие сапоги до колен, в тон платью. Плащ едва прикрывал со спины бедра девушки.

Герб, изображенный на плаще девушки, можно было бы сравнить с пиратским флагом, если кому бы, то ни было захотелось сделать из него плащ.

На тонкой черной ткани красовался вышитый ромбовидный щит золотой нитью, со стилистическим изображением черепа сжимавшего в зубах крупную черную розу. Фон был выполнен в виде переплетения нескольких геометрических рисунков, от которых за километр тянуло высшей магией тьмы. То, что это ТОТ САМЫЙ плащ, и речи не было.

Со стороны девушку можно было бы принять за ученицу темного факультета, либо на некроманта-новичка. Если судить по моде, те тоже любят выставлять напоказ свой род занятий.

Девушки рассматривали новую конкурентку кто с любопытством, кто с раздражением, из-за потери внимания даже своих "временных" кавалеров, а кто и со злостью. Что я могу на это сказать? В отличие от пропадающих в салонах красоты девушек, в которых способны изменить внешность человека до неузнаваемости, все зависело от потраченных на работу денег, в то время как ее красота была естественной. Многие просто начинают портить и переделывать себя, считая те или иные черты недостатком, хотя они создавали девушке ни с чем непередаваемый шарм.

Глядя на старшекурсников, которым предстояло обретение подопечного, я понял, что среди мужской половины вот-вот начнется дуэль.

"Великая Тьма!"

Эта... не знаю, как назвать данную особу заметив меня, радостно улыбнулась и приветственно махнула рукой. Я буквально кожей почувствовал направленные в мою сторону "приветливые" и любопытные взгляды.

Тут мое внимание привлекла вторая звезда первого курса. С противоположного края десяток поступивших на первый курс расшаркивались перед невысокой рыжеволосой девушкой, слегка испуганно поглядывавшей на столпившихся вокруг нее людей. Такой тип девушек как она — называют "карманным вариантом", по крайней мере, так Олес выразился, задумчиво раздевая взглядом девушку. Мой интерес к ней привлекло совсем иное, нежели обычное желание познакомиться с красивой девушкой. Когда она посмотрела в нашу с Олесом сторону, у меня сложилось ощущение, что она целенаправленно высматривала кого-то из второго курса. Хотя я могу и ошибаться... Вот снова!

Дело в том, что на ее глаза была наложена весьма устойчивая иллюзия, но когда ей в глаза попадал солнечный свет, то иллюзия на короткий момент исчезала.

Началась церемония. Среди старших курсов оказалось не так уж и много людей, за которыми бы не было закреплено хотя бы одного подопечного.

Девушки, скользнув взглядом по напыщенным и расфуфыренным лицам мужской половины, в большинстве своем направились к девушкам. Айрин подошла не абы к кому, а к стоящей с хмурым видом одной старой знакомой. То, что она осталась без подопечных — ничего удивительного, при атаке на крепость выжили только мы с ней, ну и еще несколько особо живучих личностей (если кто не понял я про эльфов и вампиров). И если светлые столь нагло явившиеся после "произошедшего", то вампиры раса малочисленная и весьма живучая. Они, скорее всего не просто спаслись из полыхающей крепости, но и закусили особо "резвыми" нападавшими. Как-никак эльфийская кровь своеобразный деликатес для этой расы.

Лисар скучающим взглядом посмотрела на "пополнение" и что-то спросила. Жаль, неслышно было ответа покрасневшей Айрин от заданного ей вопроса. Лисарионна в своей манере, скорее всего, прошлась по нервам девушки. Судя по эмоциональности Айрин, среди живых она обитает уже порядочное время.

Церемония завершилась, и все разошлись по своим курсам. Директор опять начал свою ежегодную речь, только частично отличающуюся от той, которая была в прошлом году. Судя по лицам адептов старших курсов, им она приелась уже хуже горькой редьки, или иного аналогового корнеплода (честно говоря, не узнавал, произрастает он в этом мире или нет).

После так называемой ежегодной "линейки" (у Олеса весьма сильно изменилась манера говорить, периодически используя малопонятные уже мне фразы и словосочетания) нас, а именно оставшиеся четыре потока из пяти после первого курса загнали в актовый зал, куда потом пришли представители всех кафедр и факультетов. В течение двух часов нас заставили выслушивать обязательную лекцию по технике безопасности, которую большинство преподавательского состава читало настолько нудно, что даже девушек умудрились сморить. Исключением из общей картины стал наш преподаватель с кафедры боевой подготовки:

— Итак, на второй год, поблажек не будет! С вампиров спрошу даже больше чем с эльфов, ибо так опозориться на предэкзаменационной сессии в прошлом году еще надо постараться! Читать правила обращения с мечом или артефактами я не собираюсь, как и сопли вытирать вам тоже! Прочтете на входе в полигон. — Тут Гор-ран ан'Торр хмуро посмотрел на тихо посапывающую девушку, которую сморили своими скучными "техниками безопасности" остальные преподаватели и произнес: — Молодой человек, не помню как вас там... Нет не вы, а ваш сосед слева! Нет вас по имени, я тоже не помню, у меня для этого журнал, там всех на занятии и вспомню! Так вот, молодой человек разбудите нашу спящую красавицу. Что вы не спите? Ну, раз не спите, повторите какая тема лекции, была?

Покрасневшая баронесса ле Дрол встала и произнесла:

— Техника безопасности во время использования печатей призыва низших магических сущностей на полигоне.

— Кхм... практически угадали, только кафедра призывателей закончила ее еще полчаса назад! Садитесь, на занятии с вас спрошу технику безопасности в обязательном порядке.

Баронесса сравнялась цветом лица с цветом мягкой обивкой мебели в актовом зале.

— Хорошо с этим разобрались, и я могу продолжить. В этом году план учебы рассмотрен таким образом, что больше всего времени вы будете проводить в районе полигонов ЗА территорией академии. Проживать вам придется в условиях близких к походным, несмотря на то, что рядом стоит небольшой городок, после турнира, его до сих пор ремонтируют.

— Вопросы есть? Вопросов нет! Замечательно...

— Прошу прощения мастер ан'Торр, позвольте вопрос?

— ла Корью, если не ошибаюсь? — Олес поднялся на ноги и кивнул. — Слушаю вас.

— На какой период мы будем находиться там?

— Примерно до практики, после чего вас опять расфасуют по всей стране. Это все?

Олес кивнув, уселся и, достав блокнот начал делать какие-то вычисления. Для стороннего наблюдателя поясню, что он высчитывал на какой промежуток ставить таймеры проверки работоспособности его агрегата.

— На этом лекция закончена. Можете расходиться.

Остаток дня прошел более-менее спокойно. В столовую помня прошлогодние приколы старших курсов, мы так и не пошли, а направились в северный кафетерий. Хоть ни у одного их кафетериев не было названия, все они считались академическими, адепты назвали их в честь сторон света, на которых они располагались.

Когда мы, закупив еды, отправились к себе, то заметили ряд карет с незнакомым гербом на дверцах: Белая, полярная сова в зеленом колпаке с кисточкой, восседающая на стопке книг и свитков. Кареты одна за другой въезжали вовнутрь академии, и останавливались возле парка. Всего я насчитал восемь карет.

— Кто это, как думаешь? — Остановившись и рассматривая кареты, спросил я Олеса.

— Судя по эмблеме, и по типажу карет — Линградская Академия наук, Королевство Налорнаг. Скорее всего, это наши адепты по обмену, — задумчиво ответил Олес, рассматривая выбирающихся из карет людей. — Ого, даже фамильяров прихватили! Слава богу, у нас это хоть и выносилось на рассмотрение, но так и не приняли.

Представив себе такую картину, я хмыкнул. Интересно кого бы тогда пришлось приобретать мне? Карманный скелетик мыши с миниатюрной косой в лапках, и в плаще? Или кошку? Скорее даже кота, черного, как-никак кошки — стражи дома ночи. Многим смертным потом приходится жестоко оплачивать нанесенные обиды, ибо они живут на всех мировых слоях одновременно, и обладают душой. И не прощают нанесенных им обид.

Из кареты выбрался рослый светловолосый адепт с длинным белым посохом в руках, на который с крыши кареты тут же спланировал крупный черный ворон.

"Ну, или ворона, птица мудрости и ночи".

Дело в том, что этот адепт заграничной магической академии был из моего народа. Поймав мой взгляд, он удивленно замер, потом приветственно кивнул головой. Несмотря на печати, я оставался и остаюсь частью своего народа, и сущность мою не подделать, и не изменить.

— Твой знакомый? — Олес удивленно посмотрел на меня.

— Нет, просто, он такой же, как я. Точнее из моего народа.

Олес удивленно присвистнул, и уже другим взглядом посмотрел на направляющегося в нашу сторону рослого блондина.

— Что-то многовато вас на километр площади! Уже третья Смерть!

— Четвертая, — пробормотал я, смотря на спрыгнувшую со ступенек кареты хрупкую светловолосую девушку в черном плаще. Во время прыжка капюшон с ее головы слетел, и по плечам красиво рассыпались ее хрустального оттенка волосы.

Олес поморщился и пробормотал:

— Вот теперь мне этот год особенно не нравится.

— Почему? — Я непонимающе посмотрел на него.

— Если ты один такой генератор неприятностей — это еще полбеды, но если остальные не хуже и присовокупить, то боюсь, академия не выдержит и рассыплется, похоронив нас под обломками.

— Ты утрируешь. Хотя если рассматривать это с этой стороны...

— Вечер добрый. — Голос высокого блондина был непривычно тихим, для его комплекции. — Прошу прощения если помешал вашей беседе, просто решил поздороваться. Мое имя Холран. Третий курс.

— Мое имя Курт, это Олес. Мы со второго. — Представил я друга.

Олес тут же протянул руку для рукопожатия, чем немного удивил Холрана. Но тот не растерявшись, пожал протянутую руку.

— Олес рукопожатия придумали люди, у нас приветствуют легким кивком головы.

— Откуда мне знать, если ты практически ничего о себе не рассказываешь?! — усмехнулся Олес снова перекладывая ношу с продуктами в правую руку.

— Я рассказал главное, а большее... я даже не знаю, что в праве тебе рассказывать, ибо у нашего народа свои тайны.

— Прошу простить, что помешал вашему разговору, просто не ожидал увидеть сородича. Где вас можно найти потом? Хотелось бы поговорить в спокойной обстановке, и не при смертных. — Холран обернулся, и посмотрел в сторону, откуда пришел. Возле карет скакал, словно ужаленный, низкий и худой как щепа маг пытавшийся криками вразумить свою паству. — А то наш руководитель, если я еще пару минут задержусь, здесь доведет себя до инсульта пытаясь добиться порядка, и спишет всю вину на меня.

Мы с Олесом переглянулись и, пожав плечами, Олес ответил:

— Старое крыло, третий этаж. Вторая комната от конца коридора, справа от выхода. Мимо не пройдешь, на двери вместо номера карикатура с гоблином и собакой. Там еще подпись: "Осторожно злые студенты!"

Холранг хмыкнул и слегка повел посохом, от чего начавший дремать ворон тут же расправил крылья, чтобы сохранить равновесие, и недовольно каркнул.

— Что ж до скорого.

Еще несколько минут мы наблюдали со стороны за тем, как низкий маг-руководитель распекает нерадивого адепта, постоянно задирая голову и потрясая кулаками. Крики явно были не по нутру ворону и тот, словно вместо хозяина начал недовольно каркать. Со стороны казалось, что перепалка идет между вороном и магом, а хозяин ворона просто попал под раздачу.

Надо сказать спасибо домовым. За наше отсутствие комната не изменилась. Пыль постоянно убиралась благодаря этим маленьким трудягам. Сантехника исправно давала воду, чего как, оказалось потом, было далеко не у всех.

Олес выпросив у домовых несколько ведер, наполнил их водой и разогрел до приемлемой температуры (дело было ближе к полуночи). После чего попросил достать приготовленные еще вчера четыре короба с перьями мелкой птицы.

Достав из своей сумки колбу с зеленой жидкостью, он разлил ее по ведрам и принялся помешивать куском ветки обломанной им в парке. Я еще не мог понять на кой она ему.

— Вот теперь готово!

— И что это?

— Наш ответ старшим курсам! Или ты думаешь, сегодня ночью ничего не будет? Традиция нерушима! Но тупо хлопнуть дверью после прошлого года, как-то не катит!

Я кивнул головой на ведра и спросил:

— А это что?

— Водостойкий клей. Быстросохнущий, когда остынет — станет похожим на резину, потому в ведрах поддерживается нужная температура.

Я кивнул головой.

Гнаховски будет точно злым, когда увидит последствия Олесовской шутки.

Дальше пошло ожидание. Надо сказать, ждать пришлось довольно долго.

Когда начались испуганные крики со стороны женского общежития, Олес предусмотрительно запасся найденным в недрах моей сумки армейским биноклем, после чего подошел к окну:

— Ого! Да, похоже, там неплохо работают, из окон первого этажа уже весь первый курс повыскакивал! М-м-м, а у той брюнетки неплохая фигурка.

Я только хмыкнул. "Горбатого могила исправит" — так вроде любят говорить смертные. Боюсь к Олесу даже это неприменимо!

Тут я заметил, что звукоизоляция комнат общежития уже не действует.

Внезапно по комнате словно прошла ледяная волна, а следом послышались протяжные стоны, так могут стонать только души умерших, и смертные их слышать не могут, но судя по тому, как вздрогнул Олес, он это тоже слышал.

— Я смотрю, кто-то играет более крупно. Аж мороз по коже! — Олес отложил бинокль и подошел к ведрам. — Так-с работаем дальше! Я обливаю их клеем, ты сразу как я отскакиваю в сторону, вытряхнешь на них перья.

Я только кивнул. Шестым чувством чую, что добром это не кончится!

Из-за двери послышалась ругань, угрозы, и падение чего-то тяжелого. Грохот шел по-нарастающей, и когда стал громче. В дверь несколько раз что-то сильно ударило, едва не снеся ее с петель.

— Вот и первые кандидаты! — Прошептал Олес, беря в руки ведро. — Конечно не "день Нептуна", но тоже неплохо. Готов? Открываю!

Магическим посылом дверь резко распахнулась, и на две фигуры Смертей обрушился водопад клейкой жидкости, а секунду спустя, когда Олес отскочил в сторону, я вытряхнул на них перья из короба.

Олес захлопнул дверь, после чего наложил поверх него магический щит.

— Мне показалось или это были не иллюзорные Жнецы? — от скачущего адреналина Олес тяжело дышал.

— Не показалось, это они и были. — Я отрицательно покачал головой.

— Уй е-е-е... — Олес поморщился.

Завывания тем временем прекратились, и в дверь, едва не снеся щит, что-то ударило. Отодвинув Олеса в сторону, я поверх двери начертил печать отрицания, после чего влил энергию смерти. Печать потребовала половину моего нынешнего резерва.

Из-за двери раздались возмущенные женские крики и обещания вытащить двух улиток из их раковины, и поджарить на медленном огне с травами.

— Она у вас случаем не из Франции, там любят такие деликатесы. — Олес подошел к окну. — Ого, из женского общежития выскакивают уже личности забывшие снять иллюзии. Их гонят три девицы. Похоже с первого курса...

Грохот близкого взрыва.

— Они их случаем не поубивают?

Олес хмыкнул и пожал плечами.

После чего глянув на оставшиеся ведра, он заклинанием левитации отправил их в окно, следом отправил короба с перьями.

— Только бы долетело! Закрывай окна!

Обиженный женский визг и испуганные вопли шутников было слышно и здесь.

Наконец мы с соседом отсмеялись, и стали укладываться спать. Олес напоследок восстановил работу звукоизоляции комнаты.

Тем временем в женском общежитии академии трое неудачливых шутников связанные по рукам и ногам с ужасом смотрели на первокурсницу, спокойно готовившую печать призыва высших демонов. Глядя в ее абсолютно черные без следа белка и зрачков глаза, когда она равнодушным взглядом смотрела на будущие жертвы, вопрос о том кто займет место жертвенных мышей даже не вставал.

До утра оставалось примерно часа четыре. Так что странная девушка не торопясь продолжала свою работу.

Глава 5.

— А куда мы идем? — Высокий четверокурсник в огненно-красном плаще едва успевал за хрупкой рыжеволосой первокурсницей.

— Это сюрприз!

— Я люблю сюрпризы, но почему в неиспользуемом крыле академии?

— Потерпи немного. Мы почти пришли.

Девушка завернула за угол, и ее кавалеру пришлось только догонять ее. Наконец они остановились возле закрытой двери в учебную аудиторию. Девушка провела ладонью по замочной скважине врезного замка, и до парня донесся тихий лязг открывающегося механизма.

— Входи. — Девушка, мило улыбнувшись, пропустила парня вперед.

Зайдя следом, она захлопнула за собою дверь. В помещении были плотно задернуты шторы, что давало легкий полумрак.

— Ну и где сюрприз?

— Здесь, — произнесла девушка и оглушила парня заклинанием.

Пнув для проформы упавшее на пыльный пол тело парня, девушка перевернула его лицом вниз и, взяв приготовленные на столе широкие ленты, быстро связала его руки и ноги.

Щелчком пальцев она зажгла расставленные вдоль помещения восковые свечи, после чего подняла заклинанием левитации бессознательное тело. Центр помещения был расчищен от мебели, и на деревянном паркете была начерчена большая печать призыва. Именно в ее центр она и положила тело парня.

— Что ж, пора начинать. Если я опоздаю. Владыки будут недовольны!

На следующий день, идущий за первым учебным днем, к нам подкатила очень большая компания недовольных "нашими" выходками. Не знаю как но Олес умудрился доказать что это все-таки были не мы. Как говорится — язык без костей.

Потом пришла как выразился Олес наша "Пернато-Клееная" Смерть в лице адептки по обмену и попыталась устроить истерику. Либо прибить обоих, но была вовремя остановлена Холраном. Тот извинился за поздний визит, и признался, что такого клейкого приветствия он не ожидал. Одежда и плащ с трудом очистились от водостойкого клея, настолько стойким к магии он оказался. Помогло лишь старение, да и то он сопротивлялся до последнего. Пришлось состарить его на семь сотен лет...

Мой друг придумал очень простую, и как оказалось действенную схему распространения своих пластинок связи. А именно, он подарил парочку Тиаль, ее соседке Лисарионне, и еще нескольким знакомым и объяснил, как ими пользоваться.

На следующий день к Олесу пришли еще несколько друзей этих "одаренных", и поинтересовались, как и где можно приобрести подобные артефакты. Олес расписал все в красках, предупредив, что чтобы приобрести подобный артефакт необходимо помимо прочего заключить небольшой контракт по пользованию и оплате занимаемой линии связи. Ну, вроде того, Олес умеет забалтывать, так что даже я многого не понимаю.

Кто-то отказался, кто-то согласился...

Через неделю лихорадило, чуть ли не всю академию. От желающих приобрести артефакт способный связаться с любым владельцем такого же амулета, просто отбоя не было. Честно говоря, ушли не только все артефакты, по цене сто золотых за экземпляр, но еще и весь резерв. Чуть ли не все столичные жители, из тех, кто мог себе это позволить, приобретали подобные артефакты для друзей и родителей. Конечно, было также разочарование в том, что охват был только на территории столицы, но из-за этой мелочи никто отказываться от услуг не стал.

Я спросил, как Олес собирается контролировать у кого, чей артефакт?

На что Олес протянул мне копию контракта. Прочитав оный документ, который он мне до сих пор не показывал, хотя я являюсь совладельцем проекта, я едва не присвистнул от удивления.

Оказывается что для того чтобы артефакт заработал необходимо явиться непосредственно к Олесу и произвести настройку, на личность нового владельца. В артефакт, кстати, для этого в специальный паз капают кровью. И защита от кражи, и от чужих рук.

Таким образом, мой друг приобрел известность по всей академии. Как оказалось, многие преподаватели тоже движимые общим сумасшествием приобрели такие артефакты. Кто-то начал возмущаться и пытаться запретить использование таких артефактов в академии, но были вызваны к директору, где хранилась копия указа за подписью императора о разрешении использования таких артефактов на территории академии во вне учебное время. Как оказалось, в контракте этот момент так же был прописан, и те, кто забывал отключать артефакты во время занятий — лишались положительных баллов на занятии.

Глубокоуважаемый лорд-некромант пару раз за сегодняшнее занятие даже позубоскалил на эту тему, что если маркизу ставить низкие баллы, то тем преподавателям повысят оплату за пользование артефактами...

Взрыв и оглушительное завывание сирены в коридоре академии заставило магистра замолчать, и спокойно подойдя к столу активировать какой-то встроенный контур.

— В аудитории сначала удивленно переглядывались, затем у многих начали активироваться артефакты. В том числе и у магистра.

Из артефактов послышался встревоженный голос директора академии, эхом прокатившийся по залу.

— Внимание всем! На территории академии откры...

Дальше послышался оглушительный скрежет и голос замолк.

Олес попытался что-то набрать на своем артефакте, но ничего не вышло.

— Проклятье! Кто-то умудрился заглушить общий эфир, и теперь они не работают!

— А что это только что было?

— Обязательная система оповещения в случае нештатных ситуаций, она так же прописана в контракте. Седьмая канцелярия мать ее! Как знали!

В следующий миг дальняя стена взорвалась. И в аудиторию влетело несколько каменных блоков и крупных камней, не говоря уже о мелком крошеве словно шрапнель, разлетевшаяся по аудитории унося чужие жизни.

В момент взрыва Олес умудрился свалить меня со скамьи, и рухнуть на меня сверху.

Оглушительный рев монстра дополнил творящийся в аудитории хаос. Сквозь пролом внутрь пролезал крупный демон-разрушитель. Честно говоря, когда я сумел встать я не сразу поверил своим глазам.

Что-то вжикнуло справа от меня, и во лбу демона, аккурат посреди меж рогов появилась маленькая точка, а в следующий миг голова лопнула как спелый арбуз.

— Вот и протестировали. Точность попадания с двадцати метров — восемьдесят процентов. — Пробормотал Олес, бегло оглядываясь вокруг.

Пыль и известь, которой как, оказалось, очень много использовали при строении здания, тем временем медленно клубясь, оседала обломки парт и раскуроченного плитами пола.

Сирена смолкла, захлебнувшись, однако разъяренный рев, донесшийся из пролома, оказался достойной заменой. Тело демона вспыхнуло темным багровым пламенем. Отовсюду по аудитории слышалось кашлянье и стоны.

— Курт, ты цел?

Олес присел на левое колено и, целясь из своего дымчатого артефакта в сторону пролома, бегло оглядывал то, что осталось после взорвавшихся плит.

— Практически. Что происходит?

— Черт его знает! Похоже, наша кафедра призывателей доигралась, и в академию проникло как минимум несколько демонов. — Олес сплюнул. — Проклятье. Еще эта побелка... Давай в темпе помоги нашим, я пока постерегу проем, после будем пытаться вырваться отсюда. Если проход, который открыли наши горе испытатели, не закрылся, то нам надо срочно делать ноги.

— Согласен.

Пламя с тела демона начало перебираться с тела на деревянные обломки, но кто-то догадался потушить пламя заклинанием. Помещение начал наполнять густой дым.

Перевернув парту, я помог выбраться оттуда сокурснику. Судя по крови из носа, парню досталось по голове перевернутой партой.

Народ понемногу начал приходить в себя, и помогать выбираться из-под обломков остальным.

Внезапно из коридора раздался чей-то крик боли:

— Горю! Помогите! Горю! А-а-а-а...

С громким чавкающим звуком крик прекратился, а сквозь задымленный пролом просунулась удлиненная чешуйчатая морда в следах чьей-то крови. Оглушительный визг твари заполнил помещение, но неожиданно замолкла и исчезла в проеме. Послышался чавкающий звук и все.

— Проклятье, у меня всего полмагазина разрывных, и два магазина с обычными зарядами! Так, профессора уже привели в сознание. — Олес на секунду отвлекся в сторону опирающегося на руку аспирантки магистра. От правого виска до подбородка тянулась кровавая ниточка, медленно капающая на грудь магистру. Сам преподаватель пребывал в слегка шоковом состоянии.

— Магистр Лоаран надо выбираться, пока эти твари не почуяли кровь и запах смерти! Если мы задержимся, боюсь, лакомиться будут нами. А ч-черт! Лезут и лезут!

Ветвистый дуговой разряд молнии, посланный одним из сокурсников, ударил в пролом. Особого эффекта, правда, не достигнув, разве что осветив человекоподобную тварь с горящими алым цветом угольками глаз.

— Если мы забаррикадируем проход и будем ждать храмовников, то есть хорошая возможность выжить. — Принц Теллан, скинув с себя камзол и оторвав белую материю внутренней прокладки, принялся разрывать его на ленты. — Ибо если судить по количеству тварей пролезших в пролом, там еще немало. А большинство не такие бойцы как ваш род Корью.

После чего принц принялся ругаясь сквозь зубы перебинтовывать пострадавшую соседку. Девушке рассекло подбородок и крупным осколком повредило правую руку.

— Я вынужден согласиться с Телланом, — произнес магистр.

Наконец оправившись, он наложил заклинание стационарного щита на пролом. После чего закашлялся и сплюнул кровью. Лисанна тут же подхватила пошатнувшегося магистра.

— Щит продержится еще полчаса — час, на большее меня не хватит. Помогите пока остальным, из тех, кто выжил... Кха-кха... — Магистр сплюнул кровавую слюну на пол.

Тут я заметил быстро разрастающееся красное пятно на стене, после чего заорал на всю аудиторию:

— ЛОЖИСЬ! — и рухнул на пол первым.

Среагировать на крик успели далеко не все.

Второй взрыв разнес не только дальнюю стену. Крупный обломок стены сместил опорную колонну в помещение, и потолочные перекрытия не выдержав нагрузки, осыпались вниз.

Сильная боль резанула затылок, и я провалился во тьму.

Рыжеволосая первокурсница с криками страха неслась к распахнутым воротам академии. На всю территорию гремела непрекращающаяся череда взрывов. Здания академии рассыпались на глазах. Люди выбегали из зданий, сбивая друг друга, не останавливаясь, пробегая по телам упавших. Очередной взрыв вынес оконный проем, осыпав кусками рамы и цветного витража окна бегущих людей. Наружу расправив крылья, вылетела человекоподобная тварь, издав оглушительный визг, она спикировала на бегущих людей. Схватив одного из бегущих, она тут же принялась набирать высоту, и, достигнув высоты крыши здания, распустила захват и бросая верещавшего адепта на мостовую. После чего тварь спикировала на следующую жертву...

Наконец достигнув ворот, никем не задерживаемая рыжая девушка обронила артефакт, после чего понеслась дальше через площадь, на которую уже стал набиваться народ.

Смешавшись с толпой, она прошептала:

— Во славу Владык! — Активировав через вторую половинку артефакта оброненного у ворот, она вызвала взрыв страшной силы разнесшую арку ворот, и обрушив часть здания полностью засыпав главный вход на территорию академии. — Теперь вы обречены презренные враги Владык!

На площади тут же началась самая настоящая паника. Люди в страхе принялись спасаться от места взрыва.

Девушка, уже спокойно покинув площадь, зашла в ближайшую к площади гостиницу и подошла к стойке администратора:

— Мне необходима комната на неделю.

— Три серебряных империала, еда оплачивается отдельно по половине империала в день госпожа.

— Девушка посмотрела тяжелым взглядом на администратора и произнесла:

— Хорошо, но не приведи боги, комната мне не понравится. Лично спущу с тебя шкуру!

Администратор непроизвольно вздрогнул, и нервно схватив за колокольчик, несколько раз прозвенел в него. На звон появилась молодая девушка лет шестнадцати.

— Каера! Немедленно проведи госпожу в лучший номер! Леди у вас имеется багаж?

— Нет. — Холодно ответила девушка.

— Леди, прошу за мной. — Каера поклонившись, стала подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж.

Рев тревожной сирены застал четвертый курс на академическом тренировочном полигоне. Преподавательский состав, решивший, что проводятся ежегодные учения по эвакуации в случае пожаров или землетрясений, тут же вывели всех на площадь внутреннего двора академии.

Это стало фатальным для всего курса...

Начавшиеся многочисленные взрывы в главном здании академии обрушили на стоявших внизу адептов куски блоков и перекрытий. Здание осыпалось и оседало, погребая под собой людей и иные разумные расы.

Далеко не все смогли защититься или отбежать от каменной лавины рушащегося здания. Но и магические щиты, наспех воздвигнутые юными магами, не смогли выдержать многотонного веса камня, падавшего на них.

Вокруг серой эльфийки вцепившейся в кричавшую подругу за секунду до того как их засыпало, образовался плотный растительный кокон, по веткам которого пробегали сгустки первородной тьмы.

Я пришел в себя от резкой боли. Лицо горело словно по нему провели горячей сковородой, или утюгом.

— Леди полегче, еще добьете пациента. — Я резко сел. — У вас очень твердая рука для леди!

— Ничего выживет. Было бы позором для Смерти развоплотиться всего лишь из-за разрушения здания.

Я сидел на кровати в небольшом помещении, обшитом красным деревом. Если судить по циферблату часов, которые я чудом не потерял, было уже пол одиннадцатого. А судя по темноте за неприкрытыми оконными ставнями, пол одиннадцатого вечера.

Напротив меня на двух стульях сидели Айрин и Олес. У последнего на левой стороне лица красовался быстро краснеющий отпечаток ладони. Предположительно женской. Скорее всего, у меня на лице тоже самое.

— Где я?

— Здесь, — хмыкнул в ответ Олес, потирая щеку.

Айрин при этом фыркнула и, встав со стула, вышла из помещения. До нас только донеслось "придурки".

— То, что здесь я уже понял, а поточнее? И как мы здесь оказались?

— Здесь — это на постоялом дворе "Единорог", а как, это ты спросишь у своей новой знакомой. Она каким-то образом вытащила нас обоих из-под обломков здания. — Глядя в мое удивленное лицо, Олес снова хмыкнул и пояснил: Здание академии полностью разрушено. Как и несколько прилегающих строений. Столица оцеплена, и введен комендантский час. Храмовники прочесывают каждую пядь столицы, а на территории Академии в настоящий момент проходят раскопки. Ищут выживших.

"Выживших?!"

— Что с Тиаль? — Я вскочи на ноги.

— Да лежи ты. Жива, здорова, правда, весьма эмоциональна! Звонила полчаса назад. Их одних из первых откопали. С ней ничего, а вот наша знакомая "докторша" прикусила язык и теперь шепелявит. В целом никто ничего не знает. Столица оцеплена, повсеместно идут допросы выживших и сторонних наблюдателей. — Олес достал из кармана пачку сигарет и, прикурив одну, с наслаждением затянулся. — Пока официальная версия покушение на наследников престола. Только вряд ли так оно и есть...

— А с ними, кстати говоря что? — Улегшись поудобнее в кровати я принялся слушать Олеса.

Олес махнул рукой:

— Ерунда. Лорд-некромант получил легкое сотрясение, принц Теллан перелом обеих ног. А на Силлане ни царапины. По слухам принцесса умудрилась перебить более десятка демонов ворвавшихся в их аудиторию. Говорят она умудрилась призвать странных големов высшего порядка.

— Ну, имперская династия способна обеспечить себя дорогими игрушками. — Я задумался на несколько минут, после чего спросил: — Кстати откуда успел узнать слухи? Сейчас же вроде комендантский час?

Олес достал золотую пластинку артефакта и, подбросив ее в воздух, поймал.

— Ты даже не представляешь, сколько нового можно узнать от дамы, если позвонить и поинтересоваться ее самочувствием. Ты узнаешь столько, что твой мозг вскипит. Особенно если учесть что большинство только-только начало приходить в себя от шока. Кстати должен тебя поздравить, да и себя тоже!

— С чем?

— Пока не разгребут завалы, найдут замену и не отстроят здание мы собой остались без места к бучению. Как знал что четыре смерти на квадратный километр — локальный Армагеддон!

Я поморщился от аналогии.

— Ты все утрируешь.

— Не спорю! У меня теперь горе!

— Что еще? Погибли все сбережения, что были в общежитии?

— Не, домовые обещали сберечь от чужих рук, так что пропасть не должно. — Олес затянулся, и, выпустив струю табачного дыма в потолок произнес: — В завале похоронило примерно семьдесят процентов моих абонентов, так что придется нам с тобой корячиться и делать новые артефакты. Узнаю, кто устроил все это, лично шкуру спущу. Лишил меня по настоящему целевой аудитории!

"По-моему Олес начинает понемногу превращаться в торгаша! Чужие жизни его стали интересовать меньше? Или это защитный механизм от пережитого?"

— Кстати, а почему мы в гостинице, а не дома? — Задал я мучавший меня вопрос.

— А тут все просто. Ты же свою новую знакомую к нам домой не приглашал и не приводил. Она так и сказала, когда я ее спросил: "Откуда я знаю, где вы живете? Может мне еще и каждую дыру проверять в ее поисках?" Весьма вспыльчивая особа.

— Это-то меня и удивляет. Она, похоже, большую часть жизни прожила среди живых, хоть у нас это и не принято. Но чужая душа потемки...

— Да ваш народ вообще какой-то странный. — Олес потушил сигарету о столешницу, после чего щелчком отправил окурок в приоткрытое окно.

— Кто бы говорил.

Посмотрев друг на друга, мы расхохотались.

На смех в комнату заглянула наша светловолосая спасительница, и глядя на нас повторно заржавших при ее появлении фыркнув: "Мальчишки!" скрылась в другой комнате.

Напряжение мало-помалу отпускало.

— Ну и каково ощущать себя смертным? — Задал Олес каверзный вопрос, прикуривая новую сигарету.

Айрин при этом вопросе буквально застыла в дверном проеме, так и не успев сказать очередную колкость в мой адрес. В ее взгляде появился плохо скрываемый интерес.

— Мир ощущается, я бы сказал словно неполным, не таким красочным каким был прежде. Я словно смотрю сквозь грязное стекло на улицу. — На секунду я задумался. — Но меня также переполняют незнакомые ранее чувства, желания, эмоции. И все то, что было раньше мне недоступно.

— Как-то ты сумбурно описываешь ощущения для столетнего существа.

— По нашим меркам я даже не ребенок, а скорее младенец, только-только вставший на ноги, и учащийся крепко стоять на ногах.

Олес затянулся, и выпустил несколько дымных колец медленно парить в воздухе. Запах сизого дымка заставил меня неприятно поморщиться. И как смертные могут травить себя добровольно этой гадостью?

— Скажи Курт, я все пытаюсь понять на кой ляд ты пошел учиться магии?

— А кто тебе сказал, что я пошел учиться магии? — Я отрицательно покачал головой. — Я решил начать знакомство с вашим миром в густонаселенной среде, в которой по идее проще всего "слиться" с коллективом, так сказать, акклиматизируясь среди "сверстников".

— Не понял...

Я усмехнулся, глядя на проступившее, на его лице удивление.

— А что тут не понять. Я, тогда руководствуясь "Путеводителем по миру живых" из десятка возможных мест я выбрал эту академию. После я планировал попутешествовать по мирам. Просто захотелось посмотреть как вы живете, а лучше всего это сделать изнутри — больше впечатлений и ощущений!

Айрин фыркнула и расхохоталась, наполнив комнату звонким девичьим смехом.

— Т-т-ты! П-п-п-пользовался той кн... кн... книжкой? — Смех был настолько силен, что девушка буквально задыхалась от смеха. — Великая Тьма... меня от использования ее отговорила сестра, я, когда прожила в мире живых пару лет, прочла ее все-таки.

— И? — Олес заинтересованно обернулся в сторону Айрин.

— Лучше попроси у друга его экземпляр, обещаю неповторяемые ощущения. Книга написана просто мастером своего дела!

— Вернемся домой, возьмешь в моей комнате. На книжной полке черная книжка-буклет.

Айрин посмотрела в сторону, при этом по ее глазам словно промелькнула тень.

"Смотрит сквозь мировые слои".

— Ладно, мальчики мне пора, доживите хотя бы до утра и не разрушьте гостиницу.

Секунда и она ушла на нижние слои мира. Я только на долю секунды отвел взгляд в сторону. И она исчезла! Значит все-таки глазами человека переход заметить нельзя.

Олес затушил окурок о столешницу и присовокупил ко второму. Из-за полуприкрытых ставен, с улицы послышалось чья-то недовольная непечатная ругань.

Олес со вздохом встал Вредная привычка, подхваченная им в прошлом мире, начинает прогрессировать!

— Так, я по ветру. Ты никуда не уходи, а то действительно придется оплачивать ремонт разрушенной гостиницы.

Олес вышел, оставив меня в комнате с плавающим в воздухе сизым дымком. Открыв ставни чтобы проветрить помещение, я услышал чей-то панический крик:

— Пожа-а-ар!

Олес спустившись со второго этажа, поинтересовался у распорядителя гостиницы, где расположен туалет, после чего обогнув плюгавого купца, презрительно смотревшего на его не затрапезный внешний вид, вышел в коридор, ведущий к заднему выходу из гостиницы.

Налетев в темноте на кого-то он, отскочив назад приготовившись к бою. Когда он, открывал дверь, то мог поклясться, что в коридоре никого не было.

Послышался испуганный женский вскрик. Олес создал осветительный магический шарик, мгновенно разогнавший темноту. В коридоре было несколько дверей, видимо девушка вышла оттуда...

— Прошу прощения леди, не хотел...

Олес склонился над пытающей сесть девушкой, и протянул руку желая помочь встать... В следующий миг его тело впечаталось в потолок коридора, и с силой обрушилось на пол. Уже на грани сознания он увидел, что девушка в темно-красном платье склонилась над ним и прошептала:

— Смертные. Как вы наивны!

А в следующий миг грудь в области сердца пронзила нестерпимая боль.

Демонесса в теле девушки припала губами к губам Олеса и словно сделала сильный вдох.

После чего выпрямилась:

— Необычный вкус у его души... Что ж, теперь ничего не стоит сделать марионетку из тела его друга... — Внезапно тело Олеса вспыхнуло, и осыпалось жирным пеплом на деревянный пол коридора. — Что за...

Внезапно она замолчала, и схватилась рукой за амулет на груди. Тело демонессы в теле девушки выгнуло дугой. Демонесса издала протяжный вой, после чего вспыхнула, словно опрокинутая масляная лампа, и рассыпалась пеплом, как недавно тело Олеса. Пламя тем временем перекинулось на деревянное покрытие пола, стен и потолка в коридоре, радостно пожирая сухую древесину.

Глава 6.

Арез сидел в просторной камере, пол которой был выстелен соломенными циновками. От вмурованного в стену камеры железного кольца, к массивному стальному ошейнику на шее Ареза, тянулась железная цепь. Длина цепи была достаточной, чтобы узник мог свободно перемещаться по камере.

— Не спишь? — Раздалось из полутемной камеры расположенной противоположной стороны.

— Нет, Таир, не спится. А тебе?

— Не могу уснуть перед завтрашним боем. А ты?

Арез повел плечами, от чего цепь тихо звякнула звеньями.

— Прошлое не дает уснуть.

При этих словах с противоположной стороны словно полыхнуло зеленым отблеском глаз, словно крупной кошки.

— Забудь, прошлое прошло, осталась только арена. Если только однажды тебя не выкупят, ради того чтобы пополнить домашний зверинец высших или наместников богов.

— Ну, у меня есть еще надежда дождаться своего друга.

— И что он сможет? Никто не властен над наместниками богов, а отсюда не сбежать, ты сам это хорошо понимаешь Арез.

"Если он только придет. Курт весьма странное существо по людским понятиям. За все то-время, что я с ним знаком, с ним постоянно что-то происходит. Нет, не стоит поддаваться отчаянью".

— Знаешь Таир, ели он явится в этот мир, то боюсь, меня не сдержит не только цепь и эти стены, но и сами наместники богов которых никто не видел с начала времен этого погрязшего во тьме мира.

— Он настолько могущественен?

— Нет, просто ему плевать на догмы и бесполезные законы смертных... — Усмехнулся Арез. — В особенности на ложных богов, и слабых священнослужителей, которых так много в этом мире.

Из темноты камеры послышался приглушенный женский смех. После чего девушка снова молвила:

— Твое бесстрашие граничит с безумием, Арез. Так отзываться о богах... Если храмовники узнают о твоих словах, ты не проживешь и суток, тебя просто скормят священным крокодилам.

Арез расхохотался:

— О. они знают, знают и презирают меня за это! Ты думаешь, меня не пытались за это убить? — Арез зло оскалился. — Они скормили этим ихтиозаврам всю мою семью, только из-за того что главный жрец попал в немилость, и его подчиненных и слуг отправили следом за жрецом. На корм священным крокодилам! Меня потому и держат отдельно, чтобы было проще меня контролировать. Впрочем, как и тебя, дочь жрицы богини Бастет.

"Не очень-то твоя кошачьеголовая богиня помогла тебе и твоей семье!"

Долгое время в камерах царила тишина, пока не скрипнула каменная панель, и в темницу не вошел темнокожий тюремщик в черном доспехе с гербом шакальей головы на груди.

Из соседних камер в сторону тюремщика послышались проклятия.

— Молчать, или пойдете на корм! Завтра вы практически все сдохните! Так что не портите мне вечер смертники! — Его скрипучий голос вызвал только радостный оскал на лице Ареза, и нескольких гладиаторов. — А ты что скалишься отрыжка Тота? Думаешь, у тебя есть шанс выжить?

— Готов поспорить на твое жалование, хотя какое жалованье может быть у питающегося объедками с кастового стола, что у меня шансов больше, особенно до того момента как я сверну тебе шею шакал, слуга шакала.

— Молчать! — разъяренный голос тюремщика вызвал радостный смех гладиаторов.

— А то что? Почешешь мне пятки? — Олес расхохотался. — Если подпортишь шкурку, испортишь впечатление зрителей, и тогда твой любимый хозяин снимет шкурку с тебя...

Разозленный тюремщик издал самое настоящее рычание.

— Ничего, если ты... точнее, когда ты станешь не кондицией для боев, я приложу все усилия, чтобы твой конец был самым долгим и мучительным.

— Не льсти себе, я уйду из мира с оружием в руках, или с проводником. Так что не пускай слюни на пол, и убери от прутьев свою прыщавую рожу, еще запачкаешь слюной прутья решетки!

Тюремщик снял с пояса жезл и, усмехнувшись, направил тупым концом в сторону Ареза. Полыхнула яркая вспышка, и тело Ареза выгнуло дугой, и сквозь стиснутые зубы из горла вырвался хрип.

— Думаю, на сегодня с тебя хватит! А то завтра ты действительно будешь как испражнения Архора! — После чего довольный своей шутке он пошел в сторону выхода.

С натужным скрипом скрытого механизма каменную панель вернулась в исходное положение, и в камерах воцарилась тишина. Из темноты камеры Таир послышалось легкое позвякивание звеньев цепи, и возле освещенной стороны к прутьям подошла высокая стройная девушка с длинными, маслянисто-черными волосами. Даже потрепанная накидка и отсутствие макияжа на лице не портило красоту девушки. На ее шее был неширокий обруч золотого ошейника, который покрывала вязь письмен Предвечных.

— Скажи Арез, зачем ты каждый день доводишь нашего шакала? Однажды он не выдержит и убьет тебя. Ты же не сможешь вечность пребывать среди фаворитов. Если против тебя выйдет боец из личной...

— Вот тогда у меня появиться шанс, чтобы изменить свою жизнь. Шанс, которого я только и жду.

— Как и своего загадочного друга? Поверь, ни один смертный не рискнет пойти против Верховного Фараона Амхотерпа, будь он даже верховным жрецом! Амхотерп наместник Верховного бога Светорожденного Ра, и все мы рабы благодаря его воле!

Лицо девушки удивленно вытянулось, глядя на недавно корчившегося от боли сокамерника-гладиатора. Он смеялся!

— Таир, а я и не говорил что он смертный. Он не бог, он нечто иное, с чем даже боги не спорят, а жители царства смерти стараются не спорить! Поверь, если ты или я доживем в этом мире, тебе понравится финал.

"Интересно, я сам-то верю в то, что сейчас сказал?"

Девушка только покачала головой, отчего ее волосы черным дождем пробежались по ее обнаженным плечам. Глубоко вздохнув, она произнесла:

— Что ж, не мне рассказывать слепцу о цвете неба, по которому мчится Ра в своей небесной колеснице! Пускай же мудрая и справедливая богиня Бастет хранит тебя завтрашним днем!

После чего девушка скрылась во мраке камеры, в которой была заключена. Лишь легкое позвякивание ее цепи волнами разносилось по тишине подземной тюрьмы, словно тихая мелодия, усыплявшая томящихся в ней людей.

Два ночных охотника за нарушителями священного покоя столицы Анхорн незримыми тенями следовали по пятам за странным человеком, в еще более странных одеждах появившегося у подножия статуи Анубиса, расположенной возле главного храма владыки загробного мира.

Проходя вдоль вспыхивающих призрачным светом при его приближении систров в руках статуй (в каждом систре был вставлен кристалл, реагирующий на силу духа), фигура останавливалась, с интересом осматриваясь по сторонам.

Охотники недоумевали. Идущий по пустынной улице сектора бога Анубиса человек не испытывал ни страха ни почтения к строениям или иным артефактам прошлых династий. Единственное что вело его по широкой дороге, предназначенной для шествия провожающих в последний путь умерших предков — было обычным любопытством.

Но стоило человеку ступить на запретный для смертных участок, выложенный черной стеклянистой плиткой, право посещения, которого имели только старшие жрецы бога Анубиса, как за спину нарушителя порядка перенеслись две закутанные в черные одежды фигуры с боевыми жезлами. Яркая вспышка света, и нарушитель только начавший оборачиваться вскрикнул и, потеряв сознание, упал к ногам охотников.

— Чужак явно не отсюда, никогда не видел такой одежды.

— Согласен. Кстати обрати внимание на его кожу лица, она словно никогда не видела света Ра!

Голоса обоих охотников были странными для человеческих, в каждом звуке произносимых слов слышались щелкающие звуки.

— Все равно он нарушил священный закон, он вступил, куда могут ступать только "Ах" (Ах — загробное воплощение человека, переводится как "блаженный просветленный")! Необходимо доставить его к жрецам, они решат его судьбу!

Второй охотник чье лицо точно так же скрывала плотная ткань, покачал головой и произнес:

— Нам нет входа в чертоги Анубиса! Мы не сможем передать его жрецам, тем более до третьего цикла ночи, когда Ра начнет свой путь в колеснице богов по небосклону осталось менее сорока тактов!

— Тогда казнить нарушителя!

— Нет, мы сдадим его в сектор бога Мина! Он ближайший к сектору Анубиса, и расположен в десяти тактах бега. Успеем перед появлением колесницы Ра вернуться в пирамиду Гелиополя!

Второй охотник кивнул и, подхватив тело оглушенного нарушителя, они буквально растворились в блуждающих тенях огненной чаши подле ног одной из статуй Анубиса.

Арена Мра'Кх-ва. Несмотря на защитный купол, над ареной защищающий людей от безжалостного света Ра, песчаное покрытие арены напоминало раскаленную добела пустыню, настолько казался белым выгоревший песок. Причина этому была загадкой. Становился актуальным старый анекдот про прыгающую черепашку на раскаленном от авто подогрева песке террариума.

Арез мрачно посмотрел по сторонам. Осточертевший до боли купол и трибуны со жреческими ложами, и ложами высокородных семей местных "обеспеченных", прибывших только ради крови рабов-гладиаторов вызывала только злость.

Злость и ненависть!

И еще желание! Ни с чем несравнимое желание чтобы все эти трясущие потрохами и длиной рода якобы произошедшего от бога или наместника бога (уточнять которого бесполезно, в каждом секторе-номе почиталось свое божество) оказались перед ним без десятков вооруженных телохранителей с простым мечом в руках...

Мечты!

Но самая главная мечта — стереть с лица земель Гелиополя ненавистного всем гладиаторам Великого Фараона, чья ложа располагалась на стороне восхода колесницы бога Ра.

"Проклятье Курт! Где носит твою задницу?"

Изнутри арена больше всего напоминала пчелиный улей дымчато-голубого оттенка стекла. Ложи располагались сегментарное, а точнее выкладывалось восьмигранными ячейками. У дизайнера был весьма странный вкус.

Пройдя сквозь створки распахнутых ворот арены, Арез направился к каменному возвышению, выложенному из плотно подогнанных друг к другу каменных плит. Несмотря на шероховатую поверхность камня, от крови он становится очень и очень скользким. Там меня уже ждало трое.

Два темнокожих раба и воин с татуировкой раскрытого глаза.

"Личная стража фараона?"

Воин был молод, даже моложе меня. Не более семнадцати циклов! Наголо бритая макушка его головы была непокрытой, честно говоря, его латы мне очень и очень не нравились. Глухой доспех, и только отсутствие шлема давало надежду, ибо тогда бы бой был бы всем неинтересен.

— Как же низко пал род фараона, посылая на смерть неоперившихся юнцов.

— Молчать! Как ты посмел открывать рот в присутствии златоплечника наместника бога Ра?

— Хотя судя по твоему языку, который явно был пересажен от шакала, ты еще и трус! Вышел в полном доспехе против трех рабов. Нравы среди личной стражи, похоже, упали ниже-некуда!

Арез принял странное положение, низко присев и отведя в стороны свои серпообразные мечи, приготовился к атаке. Темнокожее лицо юнца побагровело от прилившей к щекам крови, и прислонив плечу двулезвийный боевой шест стражи он несколькими движениями сорвал с себя стальные рукава покрытые тонким слоем золотой краски, и отцепив стальной ворот, расстегнул пластинчатый нагрудник, выполненный в виде крупных металлических пластин расположенных внахлест, одна поверх другой. Тонкая льняная "флаль" — одежда, со стороны напоминающая футболку с длинными широкими рукавами, под жалобный треск разрываемой ткани обвисла в руках разгневанного юнца.

Рабы, стоявшие слегка в отдалении от нас с воином, в котором буквально клокотал гнев, выглядели чрезмерно удивленными. Такое поведение несвойственно личной страже, даже учитывая столь юный возраст турнирного задиры. Что ж — это твоя первая крупная она же последняя ошибка. Оставшись без нагрудника, ты отдал себя на заклание.

— А теперь ты — отродье шакала и пустынной змеи окропишь эти плиты своей кровью во славу Великого фарао...

— Помедленнее, я не успеваю запоминать! Лучше повтори свое имя, чтобы было, что написать на урне с твоим прахом! — "Гнев плохой помощник в бою на смерть, мой мальчик, поддавшись ему и гордыне, ты уже частично проиграл этот бой". — Или ты решил меня убить словами, так как сражаться как мужчина ты неспособен?

Издевательский голос Ареза стал последней каплей терпения юнца и, перехватив посередине свой боевой посох с закрепленными на нем клинками с криком ярости помчался в атаку.

Стоило ему подбежать на расстояние трех метров к Арезу, как тот с нечеловеческой грацией поднырнул под рассекающее воздух лезвие, в том месте, где только что был он, и одновременно отводя серповидным лезвием посох воина. Лезвие, высекая искры на черной бронзе металлического древка, словно не заметив сопротивления, рассекло палицы и кисти воина, и на каменную поверхность плит с громким лязгом и оглушительным воем упало оружие "уже не воина". Перекатившись в сторону, встал на ноги и, приняв защитную стойку, Арез приготовился к бою, ожидая нападения, но рабы пока не торопились, обходя противника широкой дуге с обеих сторон.

А раз так...

Три быстрых шага и крик юнца оборвался и его голова, окропляя кровью, серый камень плит покатилась отдельно от тела.

"Жаль, что в тренировочных спаррингах с Куртом, его так и не удалось подловить на похожий прием".

Арез встряхнул головой, отгоняя лишние мысли и медленными, кошачьими шагами принялся приближаться ко второму противнику.

Оба раба не были гладиаторами, скорее всего провинившиеся охотники на пустынных ящеров, либо земледельцы. Оружие вот только выданное им было немного неудобным — по два метательных дротика из обычной бронзы, и бамбуковой трубки древка. Слегка тяжеловатое оружие для них, но кто знает, неправильная оценка противника — верная смерть. Неважно, опытен он или нет, госпожа Фортуна бывает, подкидывает такие фортели судьбы, что рассчитывать на легкую победу и хороший итог смерти подобно.

"Интересно сколько еще раз я смогу переродиться после смерти? Курт так и не дал мне достойного и ясного ответа! Скелет чертов!" — промелькнула мимолетная мысль.

В следующий миг я отклонился влево, одновременно нанося рубящий удар, отклоняя дротик и рассекая сухое древко бамбука. После чего перекатился в сторону, больно ушибив о поверхность плиты правое плечо. Второй противник попытал свою силу и удачу в броске...

Итог сегодняшнего дня три отрубленные головы ударом ноги, отправленные на раскаленный добела песок арены. Защитная пленка, окружавшая каждую из лож, не пропускала звуков. Подхватив золоченый нагрудник горе-воителя, я отправился под спасительную тень ворот.

Правилами арены запрещалось забирать оружие проигравшей стороны, проигравшей схватку за жизнь, но не доспехи. Так я стал обладателем прочного нагрудника из тонких стальных пластин способный спокойно выдержать как удар меча, так и до тех прямых попаданий вакуумных зарядов стационарного боевого посоха.

"Как такое, возможно, спросите меня?" — подумал Арез. — "Даже я не смогу на это ответить".

Пришел я в себя лежа на какой-то грязной циновке в полутемном помещении. Из одежды на мне остались только семейные трусы. И все. Ни одежды. Ни денег, ни амулетов...

И еще...

Плотно окольцовывая мою шею трехсантиметровой холодной металлической поверхностью, висел рабский ошейник. Если честно я сначала не поверил сам себе.

Кричать и звать того, кто меня сюда поместил, думаю, будет полным безрассудством. Слишком много нелицеприятных историй о рабовладельческом строе мне удалось прочесть дома. Думаю самым главным нужно выяснить, где я и что со мной собираются делать.

Да, магическую энергию я перестал ощущать, и осознание этого факта ледяной саранчой пронеслось по позвоночнику. Такого я никогда не ожидал... Да что там, в такие ситуации в которую попал я ...

Послышался отдаленный металлический лязг, эхом отразившийся от стен, и в помещении вспыхнул факел, закрепленный под самым потолком. Долго мне ждать не пришлось.

Каменная плита, оказавшаяся не стеной, а дверью откатилась в сторону, исчезнув в стене и, передо мной стоял пузатый низкий человек со смуглой загорелой кожей, и крючковатым распухшим носом. Его слегка опухшие от недосыпания глазки с презрением смотрели на меня.

— И ЭТО вы хотите, чтобы я продал на аукционе в секторе Мин? Да вы сума сошли! Он же дохлый как не знаю кто! Его же плевком прошибешь!

"Забавно слушать такие слова от далекого от физического здоровья смертного!"

Торговец, а точнее работорговец сплюнул на каменные плиты пола и рявкнул, не поворачивая головы:

— Выведите это белое отродье Сета, обмойте и накормите! Через четыре цикла нам выставлять его на торги!

— Да хозяин! Выполним в лучшем виде хозяин!

В помещение буквально влетели двое темнокожих крепко сложенных людей. В отличие от работорговца. Облаченного в белую тунику расшитую серебряной нитью, со стилизованным изображением какого-то бога, темнокожие были одеты в одни набедренные повязки, из грубой сероватой ткани. На головах у них было нечто похожее на помесь платка и обруча для волос. Никогда такого не видел.

Меня грубо подняли и поставили на пол, после чего вытолкали из помещения камеры.

"Если мои способности к магии быстро не восстановятся, чувствую приближение больших проблем! Ибо еще более девяти с половиной месяцев до момента истечения действия печатей..."

— Повелительница! Паланкин приготовлен! Все необходимое для посещения аукциона готово! Вы не передумали лично выбрать новых рабов для храма? Ашторат всегда исправно выполнял свои обязанности, и всегда поставлял в храм...

— Ты хочешь оспорить мое решение Гхань?

Из купальни неторопливо поднималась обнаженная молодая женщина. Капли воды ручейками стекали по ее белоснежно-белой коже.

— Ты снова забыла свое место, бывшая рабыня? Решила снова одеть рабский ошейник?

Девушка, стоящая с белоснежной материей испуганно вздрогнула и упала на колени, низко склонив голову:

— Нет, повелительница! Простите недостойную! Я просто беспокоюсь о вашей белоснежной коже, ибо под палящим оком Ра она может утратить свою красоту! — Не поднимая головы, произнесла дрожащим голосом служанка.

— Так пожелала доска судьбы! Я с самого утра бросила "триграммы" (Пирамидальные кубики размером с ноготь мужчины, на плоскостях которых выгравированы руны языка предвечных).

— Прошу еще раз простить неразумную слугу решившую прогневать "говорящую с богом дома ночи"!

Женщина медленно прошла по прохладной поверхности пола, оставляя за собой влажные отпечатки ступней и капли воды, и подошла к большому, в два человеческих роста зеркалу. Любуясь собой, она внимательно пробежалась взглядом зеленых глаз по своему телу, задержавшись на короткое мгновение на животе. После чего проведя обеими руками по волосам, она отбросила их за спину. Волосы черным дождем рассыпались по спине, едва прикрывая лопатки. Служанка при этом восхищенно охнула, заметив, что волосы мгновенно высохли и приобрели притягивающий взгляд маслянисто-черный оттенок.

Женщина еще несколько минут повертелась перед зеркалом, после чего разрешила служанке обтереть от влаги ее тело.

— Сколько осталось времени до аукциона?

— Полтора цикла госпожа!

— Хорошо, подай парадное одеяние, и не забудь все атрибуты, в прошлый раз ты забыла левый ножной браслет, и если не хочешь чтобы меня высмеяли, ибо тогда на корм священных животных пойдешь уже ты.

— Да госпожа, — испуганно прошептала девушка, вихрем кинувшись исполнять приказание.

Спустя двадцать тактов Старшая жрица бога Анубиса стояла перед зеркалом полностью готовая к выходу в свет.

Облаченная в "канфу" и "транви" сшитые, и отделанные золотой и серебряной нитями из тончайшего, практически граничащего с прозрачным черного щелка, она была похожа на древнюю богиню олицетворявшую красоту и плодородие. Верховная жрица Анубиса внимательно рассматривала нанесенные на кожу косметические мазки рисунка, придававший жрице притягательный вид, идеально подходивший к ее молочного цвета коже. На щиколотки и кисти Верховной жрицы, были надеты тонкие золотые украшения покрытые вязью языка Предвечных. Только сторонний наблюдатель мог принять их за "обычные" безделушки из драгоценного металла — каждая из них представляла собой редчайший артефакт нападения или зашиты, передающийся от одной жрицы к другой.

— Повелительница! Ваша накидка! — Служанка осторожно подойдя со спины к своей повелительнице осторожно накинула тонкую ткань все того же черного шелка на плечи женщине.

— Замечательно, оказывается, поставив тебя на грань между жизнью и смертью можно добиться практически идеального исполнения!

Высокое здание в секторе бога Мина напоминало собой шестигранник с провисающей крышей, выполненной из дымчатого стекла. Паланкин, окруженный храмовой стражей со стилизованным изображением бога Анубиса на нагрудных латах остановился возле ступеней главного входа. К паланкину уже торопилась встречающая процессия, после чего начались ритуальные "расшаркивания" между двумя кастами разных богов.

Причиной тому было посещение верховной жрицей аукциона, который особа ее ранга посещала довольно редко.

Изнутри здание напоминало амфитеатр, нижние ряды предназначены для более низких каст, а ложи на балконе для более высоких жреческих каст. На "сцену" этого торгового театра выводили рабов. Мужчин, женщин, детей, стариков. Неугодные, рабыни, гладиаторы, должники, наложницы и пленники — все имели свою цену.

Верховная жрица села в предложенное, и "проверенное" служанкой кресло, после чего с гордой осанкой с маской презрения и превосходства стала разглядывать предлагаемый товар.

Внезапно глаза ее удивленно расширились, и она слегка привстала в кресле и, облокотившись о перила, наклонилась вперед. Что не прошло незамечено не только личной охраной и слугами, но и соседними ложами. Итогом этого был ожесточенный торг за молодую рабыню, которую работорговец преподал как искусную наложницу, жемчужину, которая сможет украсить гарем любого.

Но дело было совсем в другом. Взгляд жрицы приковала к себе бледная худая фигура молодого мужчины, только-только вошедшего в возраст совершеннолетия, этот живой товар словно окутывал темный ареол.

— Гхань!

— Да повелительница? — К Верховной жрице подскочила служанка.

— Второй с лева бледный и худой раб. Видишь?

— Да повелительница!

— Сделай так, чтобы этот раб не попал в торги, после чего доставьте его в мои покои в храме!

— Но Повелительница, этот раб выглядит нездоровым и бо...

— Не прошло и цикла ты снова пытаешься оспаривать мои решения?

От спокойного голоса Старшей жрицы Анубиса служанка умолкла и распростерлась ниц у ее ног. Девушку от страха перед дальнейшей карой, которую назначит ее хозяйка била мелкая дрожь. Девушке по-настоящему стало страшно.

— У тебя ровно пять тактов чтобы выполнить мое распоряжение Гхань, и это последнее предупреждение. Больше поблажек не будет!

— Да повелительница! — Девушку словно взрывом подбросило на ноги, и через шесть долей такта в ложе ее не было.

А жрица тем временем смотрела на рабов "Истинным зрением", доступным только старшим жрицам.

Женщина не скрывая удивления проступившего на ее лице, разглядывала молодую фигуру существа видимого в Истинном зрении как облаченную в черные одежды фигуру, от которой во все стороны медленно истаивая, шла абсолютная, первозданная тьма. Из-под капюшона этой сущности проглядывал жемчужно-белый скалящийся череп с зелеными огоньками глаз, с тоской и любопытством разглядывавших торгующихся за смертные тела живых.

"Жнец! О, великий Анубис, как такое вообще могло произойти?! Как твой слуга смог попасть в руки низших каст?"

Глава 7.

Смертные. Как же вы странны в своем поведении. Вы податливы перед силой, вы легко гнетесь перед более сильной волей. Вы словно единое стадо овец, бредущее за пастухом.

Вы кичитесь свободой, равенством, правами, но готовы унижать любого кто ниже вас по рангу. Вы считаете себя совершенством. Эталоном. Но где, же настоящий эталон? Кто это решил, когда? Тишина в ответ...

Смертные вы очень странные, но очень интересные существа.

— Что встал черноногий, живее шевели своими тощими ногами! Твое счастье, что твоя судьба кончить жизнь на алтаре храма Анубиса!

Погонщик рабов на этом рынке вытолкнул меня из ряда людей с бессмысленным, абсолютно потерянным взглядом.

— В храме Анубиса?

— Молчи и шевели ногами! — Свистнула плеть, щелкнув у меня над самым ухом.

Меня купили. Банально.

В детстве мне отец притаскивал тонны книг со всевозможных миров, в одной из них помню, описывалось восстание Спартака. В другой правила поведения рабов, и их социальный статус в обществе. Никогда не понимал смысла в рабстве...

Меня втолкнули в помещение, где шел сильный жар от камина. Янтарно-красные угли, давали сильный ровный жар, а чадящие масляные лампадки заставляли тени по стенам сливаться в чарующие хороводы.

Сидящий на полу толстяк в грязной, засаленной набедренной повязке и щербатым ртом ловко для своей комплекции вскочил на ноги.

— Чего изволит господин погонщик?

— Отмыть это мясо и поставить клеймо храма Анубиса, да разбегутся неверные в страхе перед старшим богом!

При упоминании темного бога "Толстяк" в ужасе затрясся и закивал головой. После чего с недобрым прищуром окинул меня с ног до головы.

Тут его взгляд упал на мои руки.

— Господин старший погонщик! У него на руках по клейму! Неужто он вор?!

— Был бы он вором, согласно уложения Имтмерхата, у него бы были отсечены обе руки, в дань за каждое преступление!

Свитснул хлыст, ожегший спину толстяка заставив его взвыть словно пустынный шакал.

— Живее жирная морда, ты заставляешь служительницу храма Анубиса ждать!

Зло глянув в мою сторону, толстяк забегал по комнате, насколько это вообще возможно. Зажурчала вода, потекшая из скрытых в стене труб, наполняя небольшой бассейн примерно два на два метра, и полтора в глубину.

Помывкой это действо назвать сложно: с меня сорвали набедренную повязку и, подвесив за ручные кандалы к крюку на потолке, несколько раз окунули в ванну, после чего подвесив в воздухе, толстяк принялся оттирать меня чем-то напоминающем швабру с толстой губкой и щеткой. После чего меня снова окунули и замотали в белую хламиду.

Момент нанесения клейма на левое плечо я пропустил, а потом просто стало дико больно. Человеческая ипостась так слаба. После чего на место ожога положили мокрый компресс пахнущий травами, и замотали белой тряпицей.

По окончанию процедуры меня погрузили в какой-то паланкин, накинув мне на голову мешковину. Даже сквозь пропахшую землей и лавандовым маслом ткань я уловил легкий аромат жасмина, и чего-то еще. Возможно мускус. Паланкин женский.

С меня с силой сорвали мешок, заставив покачнуться.

— Прекратить! Все вон отсюда!

— Но Госпожа...

— Вон! Или вечером отправишься коротать ночь в мужские бараки! — Служанку как ветром сдуло.

— Прошу простить, за столь грубое обращение к вам жнец!

Молодая женщина в облачении старшей жрицы низко склонила голову в поклоне. Жрица обладала даже не поразительной, а я бы отметил уникальной красотой. Глядя в ее темные глаза, хотелось любоваться ими снова и снова...

Оковы на руках и ногах, обиженно звякнув, упали на теплый камень пола.

— Вас послал Повелитель, в мир живых?

Я потер запястья, разминая после долгой носки этого неудобного украшения. После чего окинул взглядом место, куда я попал.

От стен пахло древностью. Редко такое встретишь в мире живых, обычно за несколько поколений рассыпаются даже нерушимые цитадели.

— Если вы об Анубисе, то нет. Я не вхожу в свиту пожирателей мертвечины, я только проводник. Хотя наш народ часто общается с владыкой Дома Ночи. Я в вашем негостеприимном мире по другому вопросу. Я ищу старого друга, и хотелось бы поскорее с этим закончить.

По-видимому, женщина пребывала в легком замешательстве. Тут ее взгляд упал на забинтованное плечо. Вздрогнув, она сделала пару шагов вперед, протянув к перевязанной части тела руки.

— Вы позволите.

— Прошу.

Темноволосая красавица аккуратно развязала намотанную ткань, служащую подобием бинта, после чего осторожно сняла уплотненную ткань с пропиткой. Вместе с ней отошла мертвая кожа на месте ожога. Я поморщился.

В следующий миг она рухнула на колени, распростершись ниц перед моими босыми ногами. Ее трясло от страха.

— Прошу простить за дерзость и нанесенное оскорбление! Виновные в содеянном будут казнены на алтаре сегодня же вечером! — Она подняла на меня полные страха и ужаса глаза. — Если моя жизнь, хоть как-то искупит нанесенное оскорбление — я готова отдать ее! Тхиллетаа-к Мцвенгха. Рвлок-мак!

Все еще не понимая резкой перемены настроения старшей жрицы.

Вспыхнули зеленоватым огнем лампадки и факелы на стенах. Тени на стенах ожили, приобретая пугающие для смертных очертания существ. Из темноты послышалось низкое рычание и клацанье острых когтей по гладкому камню пола.

Длинная тень ожила и протянулась от угла в нашу сторону, приобретая плотность и объем. Над нами возвышался угольно черный шакало-головый офицер армии Анубиса.

Старший ловчий, пожиратель мертвой плоти, во всей своей нечеловеческой красоте. Художникик многих миров так и не смогли передать все великолепие и ужас этого существа. Тугие жгуты сухих мышц, тело, поросшее короткой черной шерстью. Пылающий всеми кругами ада взгляд, и оскаленная шакалья пасть. Он стоял, возвышаясь над нами отождествляя истинный ужас. Великолепно! Отец всегда говорил — египетские боги — самые любители спецэффектов, причем далеко не самых дешевых.

— Смер-р-ртные слишком много стали себе позволять. — В каждом слове этого существа слышалась и скрытая угроза, и низкое рычание. Такими их создавал Анубис. Довольно впечатляюще. — Повелитель в гневе и яр-р-рости!

— Я готова понести должное наказание! — Старшая жрица поднялась с колен, после чего низко склонилась перед рычащим существом.

— Я думаю, ее вины здесь нет. А с твоим повелителем я думаю, мы обсудим данный вопрос позже?

Глаза шакалоголового воина полыхнули кроваво-красным, после чего он забавно повел ушами, полностью перебив само выступление:

— Повелитель согласен жнец! Так же он дар-р-рит эту наложницу тебе в качестве извинений, и добр-р-рой воли! — Прорычал старший пожиратель плоти и растаял в клубах чадящего дыма.

Женщина выпрямилась. С лица исчез страх, бледность кожи быстро исчезала, возвращая на точеное лицо красавицы здоровый блеск.

— Что прикажет повелитель?

Глядя в ее спокойные глаза, я понял только одно, она приняла наказание назначенное Анубисом. Великая Тьма, насколько надо "промыть мозги", как часто выражается Олес, чтобы человек стал принимать все в таком ключе?

Клацнул замок раскрывшейся решетки, и в камеру кто-то вошел. Решетка захлопнулась, окончательно согнав дремоту с Ареза.

— Просыпайся великий воин! — презрительная колкость со стороны тюремщика больно резанула слух. — Тебе решили подарить ночь любви перед завтрашними боями! Смотри, кошечка с коготками!

После чего стал удаляться по коридору, радостно гогоча своей плоской шутке.

— Видимо такова наша доля, и испытания присланная нам великой Бастет. — В полумраке блеснули зеленым светом кошачьи глаза девушки. — Не стоит слушать голос слепого раба этой клетки, в нем нет ничего кроме зависти и злости.

— Таир?!

— Я, мой неспокойный друг. Так захотела богиня. Так хочу я. Расслабься Арез, завтра у тебя трудный бой. — Одеяние девушки соскользнуло на пол, открывая поджарое спортивное тело девушки. — Будь, нежен воин, ибо не перед каждым я готова пойти на такое...

Прильнув к Арезу, ее губы накрыли его, сливаясь в долгом поцелуе.

Пробуждение от приятной истомы было омрачено одним большим и неприятным моментом. Он был в камере, а не в комнате общежития академии. Старые воспоминания...

Таир в камере не было. Да и ничего не указывало на то что она посещала его прошлой ночью. Вторым аспектом оказалось то, что камера напротив, была пуста, а низший раб вычищал пол камеры Таир.

— Все-таки сон... даже жалею...

Послышались приближающиеся шаги тюремщика.

— Эй, волчья сыть! Куда дели девушку из камеры напротив?

— Ее? Что скучаешь по подружке? — Оскалился тюремщик. — Ее отвели в храм в качестве наложницы высокопоставленных дворян. Все жрицы Бастет любвеобильны как кошки, поэтому они и наиболее притягательны в качестве подсти... тьфу... кха... ТВАРЬ!

Отплевываясь от попавшей в рот грязной соломы, точным броском Ареза отправленной в рот говорливого.

Выхватив из-за пояса жезл он вдавил руну активации...

Арез не издал ни звука, до боли сжав зубы, чем еще более раззадорив тюремщика.

— Ах, значит мало! — Все отродье пустынного щенка и блудницы. Это последняя капля терпения.

Когда он уже собрался повторно активировать жезл, раздался сухой мужской голос:

— Ты посмел пытать чужого раба перед боем? Мелькотис, разберись с глупцом. Десяти ударов будет достаточно. — К камере неспешно ступая, подошел богато одетый мужчина из дворянского сословия, с золотым украшением стилизованного символа Бога Осириса на груди. — Все такой же неподконтрольный и непослушный бунтарь. Как и твой глупый отец, Арез!

Не поворачивая головы, мужчина скомандовал:

— Отнесите его к лекарям! Он должен выйти на бой сегодня, иначе вместо него, я отправлю всех вас на арену. И поменяйте того блудливого шакала столь неприлежно исполняющего свои обязанности!

Меня отвели в личные покои, где по приказу "госпожи-наложницы" меня отвели в ее купальню и в десять рук раздели (хотя раздевать особо и нечего было), после чего помыли, постригли, побрили (даже там где и не стоило).

Клеймо обработали каким-то составом, ускорив процесс заживления. По словам лекаря ожог исчезнет полностью, оставив только малозаметный контур клейма.

Интересно бы узнать настоящую реакцию бога дома ночи, когда мне или еще кому-нибудь из моего народа ставят клеймо. Хотя думаю он весьма посмеялся над шуткой и приватностью судьбы. А она самая опасная и коварная из бессмертных. Имеющая тысячи лиц и обличий, и обожающая азартные игры и игры людскими судьбами.

Послышались мягкие шаги босых ног, едва слышные в потрескивании осветительных лампадок.

— Господину нужно что-то еще?

Старшая жрица бога мертвых, в полупрозрачном одеянии стояла позади меня. Ее голубые глаза в обрамлении водопада маслянисто-черных волос в полумраке комнаты были настолько притягательны, что я забыл даже то что хотел спросить. У нее была так называемая редкая красота для смертных, ради которой даже боги снисходили до смертных.

— Курт. Зови меня просто Куртом. Мой народ не может иметь рабов, слуг, наложниц и так далее. И давай перейдем на "ты", у меня появилась дурная привычка благодаря моему другу.

— Но такова воля верховного бога. Не мне менять данное правило.

— Оставим эту тему. Расскажи мне о вашем мире.

— Как прикажете...

Великая тьма! Как же с вами сложно... На людях мы в положении раб-госпожа, наедине все наоборот! У Анубиса весьма жестокий юмор.

— Гелиополь возник более шести тысячелетий назад, когда закончилась великая битва богов с демонами населявшими этот мир. Первым в мир привел людей великий бог Гор, расселив их вдоль великих рек и озер. Около тысячи лет вокруг царил мир и порядок, старшие и младшие боги разобрали людей в анклавы, и стали учить их вере и почитанию. За то что люди приносили богам щедрые дары, боги отвечали тем же: знания, великие артефакты древности, тайны врачевания, строительства, и многое другое. Так появились великие книги жизни и смерти, которые были отлиты из золота в честь бога Ра, и черной бронзы в честь бога Анубиса. Так в нашем мире появилось искусство. Искусство творить все из всего.

Это был триумф, и начало падения. Людские сердца лживы и завистливы, после чего произошло то, что в исторических хрониках отмечено как великая война, произошедшая около пяти тысяч лет тому назад. Горела земля, плавились скалы, моря и реки меняли свои очертания, погребая под собой города и храмовые комплексы, которые по протяженности не уступали оным.

Сам Гелиополь некогда окруженный величественными горами, дабы сохранить величие был сохранен старшими богами, и перенесен на Великое плато.

Боги окружили город непроходимым лесом, который и окружает город по сею пору. Три эпохи царил мир, в то время как за границей непроходимых лесов менялся мир. Люди сумели выжить и приспособиться, как это бывало всегда. Возникли новые города, пришли молодые боги.

Так разразилась вторая война — война за наследие древних. Она была куда кровопролитнее, но уже не так сильно поменяла облик мира. Тогда великий наместник бога на земле Фараон Тетриорх решил взять в свои руки бразды правления миром, пока глупые люди не разрушили только-только восстановившуюся тонкую грань равновесия мира. Тысячи кораблей взмыли в воздух сея смерть и разрушения, обратив жадность людей в страх. Следом пришли эмиссары старой веры, взяв потерянных грязных и голодных людей под свое крыло.

Сейчас существует сто сорок семь городов людей. Во главе каждого сидит эмиссар-наместник, поклявшийся своей сутью, верой и правдой хранить город от великой ошибки, которую допускали предки тех народов.

Сейчас царствует уже сто сороковая династия, кровью и сталью правящая гелиополисом. Под властью Наместника бога, Верховного Фараона Амхотерпа.

— Истории разных миров весьма похожи. Я читал о истории около сотни похожих миров. Но далеко не все смогли достигнуть даже вашего уровня развития социума.

— Господин, вам стоит отдохнуть. Если вы желаете я продолжу рассказ об истории мира, но хотя бы прилягте.

— Скажи мне одну вещь, сначала.

— Каким ты меня видишь?

— Таким, каким вы описаны в книге смерти, хранимой в сердце храма. Черный плащ с капюшоном, скрывающим от глаз простых смертных. Выбеленный до блеска скалящийся череп, и туманные зеленые огни глаз с укором смотрящие на мир простых смертных.

— Оригинально.

Наряд женщины, и ее поведение были настолько манящи, что мои мысли сбивались в кучку, чтобы потом разлететься стаей разбуженных ос. Заставив меня лечь, она принялась разминать мои руки и ноги...

— Ты так и не сказала своего имени.

— Вы можете называть меня как вам будет угодно.

— Но все же?

— Риандра.

— Красивое имя.

— Спасибо господин.

Ее пальцы пробежались по мышцам груди нажимая на только ей одной известные точки, заставляя мышцы сначала напрячься, после чего расслаблено распуститься. Я сам и не заметил как провалился в сон.

Риандра дождалась пока молодой "повелитель" уснет, после чего расслаблено вздохнула.

"Да, худшего развития дня, я и не ожидала! Если кто-то узнает о произошедшим, а в храме даже стены имеют уши — я могу потерять статус свободного, не говоря и звания старшей жрицы!"

Обычный способ избавиться от проблемы — здесь не выход, сомнительно чтобы жнеца, даже в человеческом обличье смог убить смертный. Можно попытаться обмануть, обмануть на право сохранить все в тайне, а после спровадить его куда подальше из Гелиополя. С виду он юн, даже младше меня, но для существа над которым время не властно, он может оказаться старше даже молодых богов. Возможно он даже и не спит!

Осторожно, чтобы не сбить сон девушка опустила ладонь на размерено вздымающуюся грудь существа назвавшего себя "Куртом", (странное имя — отметила для себя жрица), после чего вспомнила все, чему ее учили с младых ногтей. Он спал, спал, провалившись в глубокий сон.

"Видимо Гелиополь встретил тебя куда более жестоко, чем встречает обычных путешественников, решивших посетить этот мир. Да ты не первый, и далеко не последний. Но я надеюсь ты покинешь этот мир унеся с собой тайну моего наказания!"

Соскользнув с кровати, девушка грациозно, словно поток ветра пронеслась через покои и выскользнула за дверь, сумев даже не потревожить пламя ароматических лампадок.

Спустившись к алтарю, жрица склонилась ниц перед отлитой из черной бронзы статуи шакалоголового божества. Беззвучно шевеля губами молитву своему богу. Храмовая стража застыла словно изваяние, боясь даже взглянуть в сторону полуобнаженной жрицы.

Закончив с молитвой, жрица встала и развернулась в сторону жертвенного алтаря. Нагое тело провинившейся рабыни в свете пламени чадящих факелов отливало темно-матовым оттенком.

— Ты снова меня подвела Гхань. Я предупреждала моя "бывшая рабыня", еще один проступок, и алтарь твой. Я открою тебе тайну, почему ты сейчас на алтаре. Ты посмела клеймить слугу Анубиса, а великий бог Дома ночи такое не прощает.

Глаза девушки наполнил нескрываемый ужас, от осознания того что ее может ожидать после смерти.

— Да, ты правильно испугалась Гхань!

Риандра взяла в руки жертвенный клинок и, произнеся формулу на "старом" языке пронзила сердце жертвы. По залу прокатился эхом потусторонний крик боли. Послышалось рычание пришедшего за жертвой слуги бога, после чего крик прекратился, а со стороны статуи Анубиса послышалось тихое клацанье когтей по каменному полу.

"Следом должны умереть слуги привезшие жнеца сюда! А те, кто продал его на аукционе, покинут мир живых еще до восхода Ра! Когда я выполню все это, думаю смогу просить у бога прощения, и освобождения от унижения!"

— Вижу, жертва пришлась богу по вкусу, хороший выбор дочь! — Раздался из-за спины слегка рокочущий голос верховного жреца Темного бога Анубиса.

— Отец! — Кинжал звякнул о камень алтаря. — Надо поговорить.

— А разве здесь мы не можем этого сделать?

— Можно, но тогда придется отправить к стопам Анубиса всю смену храмовой стражи!

— Тогда идем в мои покои, если тебя не смущают мои наложницы.

— О, уж их-то под нож пустить я всегда рада, отец! Но у меня действительно важная новость.

42