Дальнобойщик-2 По ту сторону Миссисипи

Глава 1.

Северная Америка,

территория бывших Соединённых Штатов Америки —

Великая Североамериканская Пустошь,

пространство между Конфедеративными Штатами Америки

и зоной контроля Свободного Города Нью-Йорк,

территория бывшего штата Огайо,

сельскохозяйственная коммуна Аттика.

Серо-зелёный трактор известной детройтской марки "Vanguard", тащивший за собой по запылённой сельской дороге со стороны Блюмвилля караван из пяти двухосных прицепов, до самого верха гружёных пшеницей и накрытых брезентовыми тентами, несколько раз чихнул своим дизельным мотором, вследствие чего из выхлопной трубы вырвалось несколько чёрных облаков, а затем остановился, как вкопанный, посреди дороги. Сидящий за пультом управления невысокий худощавый мужчина лет сорока пяти, одетый в поношенный сине-зелёный фермерский комбинезон, заправленный в запылённые серые фермерские полуботинки на толстой подошве, недовольно посмотрел на приборную панель, после чего повернул голову к сидящему слева от него молодому парню, сильно смахивающему на фермера лицом и одетому точно так же, за небольшим исключением — лоб его перехватывала пёстрая повязка из плотной ткани, а в правом ухе виднелась серебряная серьга в виде человеческого черепа. И, кроме всего прочего, на поясном ремне у него в кобуре висел крупнокалиберный автоматический монреальский пистолет "Barton-17".

— И чё это ещё за дела, а, Крэйг? — недовольно осведомился фермер. — Только не говори мне, что опять топливный насос навернулся! Я же просил Стэна его нормально починить!

— Стэн тут ни при чём, пап, — отозвался молодой фермер, открывая дверцу кабины со стороны и выпрастывая наружу ноги. — Трудно в окрестностях Аттики найти детали для вангардовских движков. Стэн сам ездил три дня назад аж в Сандаски, но и там ничего не нашёл. И Фил говорит, что вряд ли в этом сезоне что-нибудь появится. Детройт снова с Толедо никак не могут договориться о торговых пошлинах и квотах, да ещё и эти проклятые "Ангелы Ада"... Майк Садовски рассказывал, что их вроде как видели неподалёку от Урбаны. Если эти ублюдки снова начнут беспредельничать на дорогах, то торговле в этой части Америки опять придётся туго. Ведь даже объединённые силы коммун слабоваты для противостояния с "Ангелами".

— Неподалёку от Урбаны? — Рили Хорнер, владелец небольшой механизированной колонны из юго-западной части коммуны Аттика, которая специализировалась на выращивании сельскохозяйственных культур, сдвинул свои кустистые брови и в задумчивости потеребил пальцами мочку левого уха. — Кхм... Неужто они опять за старое взялись после того, как нью-йоркцы их причесали не так давно?

— Гаррисон Берг маньяк, садист и вообще полный псих! — отозвался Крэйг Хорнер, младший сын Рили, спускаясь по короткой металлической лесенке. — Когда-нибудь он доиграется, помяни моё слово!

Снаружи кабины трактора раздался металлический лязг, затем Рили увидел, как большая массивная крышка моторного отсека неспешно поднялась на пневматических амортизаторах, открывая взору двигатель "Вангарда".

— Что там, Крэйг? — напряжённым тоном спросил старший Хорнер. Если дело за мелочью, то не стоит особо беспокоиться на сей счёт — его младший сын слыл в коммуне весьма талантливым механиком, могущим починить что угодно, разумеется, при условии, что для этого "чего угодно" имеются в наличие запасные части. А как раз с ними частенько бывали накладки. Но если "полетел" ТНВД — тут даже Крэйг был бессилен. Заменить топливный насос в полевых условиях просто нечем.

— Мм... — из-под открытого капота трактора донеслось неразборчивое мычание, затем в поле зрения Рили появилось озабоченное лицо Крэйга. — С виду всё на месте, но просто так ведь он не мог заглохнуть...

— Вот дерьмо! — Рили вылез из-за руля и спустился на пыльную дорогу с другой стороны кабины. Подошёл к капоту и взобрался на металлическую площадочку, приваренную к раме спереди специально для ремонта и осмотра двигателя. — И что же это может быть такое, а?

— Может, топливный фильтр забился? — высказал предположение Крэйг, чуть ли не до поясницы залезший в моторный отсек "Вангарда". — То топливо, что привозят из Акрона, не слишком и высокого качества, а позволить себе топливо из Коламбуса или из Чарльстона мы не можем — слишком дорого.

— Запасной есть?

— Должен быть. Я ещё позавчера Стэну говорил, чтобы положил парочку... Сейчас посмотрю этот...

Крэйг, сноровисто орудуя специальным приспособлением для снятия топливного фильтра, который в моторном отсеке "Вангарда" располагался в правой части, рядом с воздушным фильтром, ловко извлёк зелёный металлический цилиндр, отсоединив его от подающей топливо магистрали и с задумчивым видом осмотрел его.

— Как на глаз определить, забился он или нет? — глубокомысленно изрёк он. — Он же непрозрачный и неразборный... Промыть чем-нибудь?

— В багажном отсеке есть трёхлитровая канистра со спиртом, — сказал Рили. — Может, им промыть?

— Гм... В идеале бы попробовать его продуть сжатым воздухом... А компрессор вообще работает? Пап — посмотри, пожалуйста.

Рили молча кивнул и, спрыгнув с площадки, направился к закреплённому с левой стороны кабины, под порогом, компрессору, с помощью которого можно было и сдувшуюся покрышку подкачать, и продуть что-нибудь потоком сжатого воздуха. Работал он от бортовой пневмосистемы, но неизвестно было, в каком он находится состоянии. Во всяком случае, Рили не помнил, чтобы кто-нибудь за последние два месяца им пользовался для каких-либо целей.

Старший Хорнер нагнулся, чтобы нажать кнопку запуска компрессора, как вдруг нечто на горизонте привлекло его внимание. Нечто, что сразу же заставило забыть фермера о просьбе сына и о так не вовремя заглохшем тракторе, а правую руку — лечь на притороченную к поясу кобуре с револьвером "Smith&Wesson Reaper 67".

Здесь, на огромной территории бывших Соединённых Штатов, где не было никакой центральной власти и куда не доходило влияние Далласа, Нью-Йорка, Северного Союза или Монреаля, закона, как такового, не существовало априори. Каждая коммуна имела своего шерифа и своих минитменов, трактуя при этом законы так, как это было выгодно той или иной коммуне. Впрочем, трактовка эта не шла слишком уж вразрез с общепринятыми принципами человеческого бытия, ну, может быть, самую малость. Посторонних не обижали, если только те не начинали дёргаться и нарушать порядок, а вот с бандитами, коих на этих землях развелось немало, поступали сурово.

Что вызвало появление у самого горизонта облака пыли, Рили Хорнер не знал. Может быть, это был всего лишь сильный ветер, поднявший в воздух пыль и песок с поверхности просёлочной дороги — а может быть, пыль эту подняли колёса бандитских байков.

"Ангелы Ада", моторизованная банда головорезов, появилась на просторах Среднего Запада примерно лет эдак восемьдесят назад. Говорили, что название они выбрали для себя из истории человечества До Судного Дня, и что так называлась некогда существовавшая организация байкеров с довольно скандальной известностью. Но с теми "Ангелами Ада" эта организация ничего общего, кроме названия, не имела. Это была довольно многочисленная, хорошо вооружённая и весьма прилично оснащённая в техническом плане структура, схожая с частной армией. По слухам, базировались "Ангелы" где-то в районе Ричмонда, на территории бывшего штата Вирджиния, но где именно, не знал толком никто. По вполне понятным причинам. Пленники "Ангелов", как правило, бесследно исчезали после того, как оказывались в руках байкеров-бандитов, и ходили слухи, что "Ангелы" имеют связи с нигерийскими и гвинейскими работорговцами, чьи корабли нередко видели близ Атлантического побережья Северной Америки. Ну, а те, кто добровольно вступал в это, с позволения сказать, "сообщество", по вполне понятным причинам ничего не говорили ни о месте дислокации, ни о численности "Ангелов Ада". Но вот наличие у них бронетранспортёров, средних танков и некоторого количества боевых конвертопланов, пусть и устаревшей модели, но от этого ничуть не менее опасных, являлось неоспоримым фактом. И связано это было с одиозной фигурой лидера этой группировки, не без причины известным среди мирных жителей, как маньяк и садист с поистине наполеоновской манией величия.

Примерно двадцать лет назад "Ангелы Ада", до той поры являвшиеся всего лишь одной из неформальных военизированных группировок, что занимались самым банальным разбоем на огромном пространстве Великой Североамериканской Пустоши, возглавил некий тогда ещё молодой человек по имени Гаррисон Берг, про которого известно было лишь то, что его с позором выгнали из армии Свободного Северного Союза, где он состоял в чине капитана пограничной охраны. За что его оттуда выгнали, доподлинно никто не знал, но учитывая его характер и наклонности, можно было догадаться. Берг отстранил прежнего лидера "Ангелов" Алана Фултона от власти, хладнокровно в процессе спора выстрелив тому в голову из пистолета, затем самолично казнил двух наиболее верных сподвижников Фултона, после чего взял банду под свой контроль. "Ангелы" очень быстро расширили сферу своего влияния, подчинив или уничтожив несколько мелких формаций, после чего Берг начал планомерную работу по сколачиванию собственной "империи". Известно однозначно, что "Ангелы" полностью контролировали участок Атлантического побережья от Дельтавилла до Нью-Берна и держали руку на пульсе в морских портах Вирджиния-Бич, Хамптон, Норфолк и Эдентон, откуда по всей восточной части Североамериканского материка расползались наркотики, оружие, контрабандная военная техника и нелегальное оборудование. Primeiro Comando da Capital, крупнейшая латиноамериканская военизированная группировка, однажды попыталась наказать "Ангелов" за их слишком уж чрезмерное сование носов куда не надо, но дело окончилось для бразильцев крайне плачевно. Оба конвертоплана, на которых диверсионный отряд Primeiro Comando da Capital прибыл в Северную Америку, были обнаружены и уничтожены бойцами "Ангелов", участь же боевиков была не менее плачевной.

Разбой, грабёж и похищения людей стали для "Ангелов Ада" чем-то вроде визитной карточки. Частично уничтожив, частично присоединив к себе мелкие банды, группировка Берга постепенно распространила своё влияние на запад, вклинившись в аграрные районы Пустоши. Обнаглев, они даже принялись тревожить города и посёлки, находящиеся в сфере влияния Свободного Города Нью-Йорк, но здесь они натолкнулись на весьма серьёзное непонимание их действий со стороны нью-йоркцев. Получив как следует в сражении при Аллентауне, "Ангелы" убрались назад, на свою территорию, зализывать раны и искать новых рекрутов взамен убитых в схватке с нью-йоркскими силами правопорядка и военными.

Однако до сей поры в прилегающих к коммуне Аттика землях боевые байки "Ангелов" не были ни разу замечены. А здесь, к тому же, облако пыли появилось не с востока или юго-востока, а почему-то с запада. Неужели байкеры забрались столь далеко от своих владений? И что, позвольте спросить, им могло понадобиться в землях к западу от Аттики? Разве что их заинтересовали топливные предприятия Сент-Луиса... но ведь аналогичные производства в Норфолке и Роли были куда ближе. Хотя производимое в Сент-Луисе дизельное топливо по своим параметрам отличалось даже от производимого в Коламбусе, про топливо из Акрона и говорить не приходилось. Но возить его с берегов Миссисипи жителям Аттики было накладно — стоимость сент-луисского топлива не покрывала транспортных расходов, пусть оно и было весьма хорошим. Никто не станет работать себе в убыток.

Потерев ладонью подбородок, заросший трёхдневной щетиной, Рили Хорнер сердито сдвинул брови и, не обращая внимания на ковыряющегося в моторном отсеке "Вангарда" младшего сына, поднёс к глазам вытащенный из притороченного к поясу футляра небольшой стереобинокль. Отрегулировал резкость и дал максимальное увеличение, чтобы как следует рассмотреть, что именно происходит в паре километров от их теперешнего местоположения. И уже через секунд двадцать Рили грязно выругался, чем тут же привлёк внимание сына.

— Ты чего, па? — не понял Крэйг, высовывая голову из-за крышки капота. — Чего ты ругаешься?

— На-ка, сын, глянь вот на это, — проворчал Рили, протягивая Крэйгу бинокль. — Мои глаза уже не те, что в молодости, но оптика видит лучше меня. Что там за дерьмо такое?

Крэйг несколько секунд вглядывался в даль, поднеся бинокль к глазам, потом издал какой-то непонятный звук и повернул голову к отцу.

— Вроде как чьи-то байки... — неуверенно произнёс молодой фермер.

— "Чьи-то"! — сварливо передразнил его Рили. — Чьи это могут быть байки, если не "Ангелов Ада"? Вот только какого хрена они тут позабыли?

— "Ангелы Ада"? — Крэйг вмиг посерел лицом.

— Вот что, Крэйг — бери-ка ты скутер и гони к шерифу, — напряжённым голосом проговорил Рили. — Обрисуй ему ситуацию, пусть поднимает минитменов. Трактор можно завести, если что?

— Думаю, что да... я сейчас продую фильтр и поставлю его на место... но ты уверен, что мне не стоит остаться?

— Ха, у меня есть дробовик! — усмехнулся Рили. — И кто-то должен предупредить общину, Крэйг. Не беспокойся — если даже это и "Ангелы", то стрелять без видимой причины они не станут. С мертвеца взятки гладки, сам знаешь. Так что бери скутер и дуй в Аттику. Предупреди Ховарда — мало ли что. И не тяни резину. Давай, поезжай.

Позади кабины трактора, закреплённый двумя крепкими тросами из армированной пластали, находился небольшой скутер с довольно мощным мотором, позволявшим развивать скорость до ста сорока километров в час и с бескамерными колёсами из литой резины. При определённых навыках вождения на скутере можно было передвигаться даже по бездорожью, а Крэйг как раз-таки и имел такие навыки. Вот только оставлять отца в одиночестве посреди дороги ему не очень хотелось. Однако Рили прав — общину требовалось предупредить. Даже если бандиты не собираются разорять Аттику, всё равно нужно сообщить шерифу Ховарду.

Всё ещё хмурясь, Крэйг сноровисто освободил скутер от тросов и, поставив его на дорогу, повернул ключ зажигания. Двигатель двухколёсника завёлся с пол-оборота, чего, собственно, и следовало ожидать от техники, за которой надлежащим образом присматривают.

— Поспеши, сын, — строго сказал Рили, залезая в кабину за дробовиком. — Время не стоит на месте, в отличие от тебя.

Крэйг, ещё раз кинув взгляд в ту сторону, откуда появилось пылевое облако, хмуро кивнул в ответ на эти слова отца и, вскочив в седло скутера, резко крутанул рукоять акселератора. Двухколёсник, выбросив из-под заднего колеса мелкие камушки и подняв пыль, сорвался с места и понёсся в сторону главного поселения коммуны.

Рили проводил удаляющий скутер пристальным взглядом, затем хмыкнул и проверив, заряжен ли его автоматический дробовик "Пиранья" и заводится ли трактор — заводится, конечно, а иначе грош цена Крэйгу, как механику! — с невозмутимым выражением лица уселся на нижнюю ступеньку ведущей в кабину лесенки.

Сельскохозяйственная коммуна Аттика занимала территорию площадью в тысячу триста квадратных километров и включала в себя небольшой городок с одноимённым названием, являвшемся центром коммуны, и несколько небольших фермерских посёлков со своими заводиками, пастбищами и полями. Основной статьёй её экономики являлось выращивание сельскохозяйственных культур, таких, как пшеница, овёс и кукуруза. Небольшой доход приносили также ремонт сельскохозяйственной техники, продажа питьевой воды из артезианских скважин и удобрений, что производились на заводе в Каррозерсе. Порядок на территории коммуны и её защиту от всевозможных криминальных элементов, коих на территории Пустоши хватало за глаза, обеспечивали четыреста семьдесят минитменов, в крайних случаях, коммуна могла выставить до тысячи ополченцев, правда, подготовка последних оставляла желать лучшего. Впрочем, от фермеров и механиков иного трудно было ожидать.

Вендалл Ховард, шериф коммуны Аттика, с задумчивым видом рассматривал довольно неважного качества снимок, сделанный на камеру ручного коммуникатора и затем сброшенный по беспроводной связи на персональный когитатор шерифа. Снимок этот был сделан законниками соседней коммуны Мэнсфилд, а человек, что попал в объектив на одной из улиц Миффлина — города, расположенного неподалёку от Мэнсфилда, был довольно хорошо, к большому неудовольствию Ховарда, известен шерифу Аттики. Каллум Стюарт, известный на всём пространстве Пустоши канадский контрабандист из Су-Сент-Мари, на которого у Ховарда давно был зуб, да неплохой такой. Размером с передний бампер "шевроле-аллигатора". В прошлом году этот самый Стюарт неплохо так подставил коммуну, обманом протащив через её территорию весьма солидный груз — восемь тяжёлых трейлеров, доверху гружёных электронными компонентами. Ну, то есть это потом уже выяснилось, когда по следам конвоя на территорию коммуны влетели несколько бронетранспортёров с эмблемами Национальной Гвардии Кливлендской Технократии и с очень сердитыми кливлендскими безопасниками. Как оказалось, Стюарт, обманным путём раздобыв груз электронных компонентов (а надо заметить, что именно эта отрасль являлась ключевой для Кливленда, и что добрая половина электронных устройств в Пустоши, Свободном Городе Детройт и в Федерации Онтарио имела в своей основе именно кливлендские комплектующие), успел вывезти их за пределы Кливленда, направившись куда-то в сторону Кентукки. Куда на самом деле держал путь канадец, Ховард не знал, да это его особо и не интересовало. Кливлендцы, не желая слушать от шерифа Аттики никаких оправданий, наложили на коммуну денежную контрибуцию, которую Коммунальному Совету, скрипя зубами, пришлось выплатить. Спорить со столь сильным соседом, как Кливленд, у Аттики не было ни желания, ни возможностей. И именно поэтому Ховард очень хотел залучить к себе Стюарта и как следует с ним потолковать. А заодно и раскрутить канадца на возмещение материального ущерба. Лишние доллары коммуне никогда лишними не будут.

С шерифом Мэнсфилда Диланом Гибсоном у Ховарда давно сложились хорошие отношения. Очень часто законники обеих коммун действовали заодно, борясь со всякой сволочью, так что в том, что Гибсон, узнав о присутствии на вверенной ему территории Каллума Стюарта, решил уведомить шерифа Аттики, не было ничего необычного. Про себя Ховард уже решил, что сегодня же снарядит в Мэнсфилд один из трёх имеющихся в распоряжении законников Аттики лёгких бронетранспортёров MKV-55 для того, чтобы доставить Стюарта в свой офис...

Входная дверь в рабочий кабинет шерифа распахнулась во всю ширь и с треском ударилась о стену, вызвав гримасу раздражения на лице шерифа. Какого чёрта происходит?! Субординации, что ли, уже на этом свете не существует?! Потом Ховард разглядел на лице своего заместителя Джоны Шульца неподдельную тревогу и сразу же посерьёзнел. Шульц, вообще-то, несдержанным человеком не слыл, держать себя в руках умел, поэтому если он так себя ведёт, то, стало быть, тому есть веская причина.

— Джона? — Ховард вопросительно взглянул на своего заместителя.

— Шериф — только что с блюмвилльской дороги примчался младший Хорнер! — на одном дыхании выпалил Шульц, держа в руке вермонтскую автоматическую винтовку Df-38. — У них там трактор заглох, Рили сейчас там находится!

— И именно поэтому ты врываешься ко мне на манер торнадо? — усмехнулся шериф.

— Нет, там...

Неожиданно Шульца толкнули в спину, причём довольно сильно. Помощник шерифа недовольно мотнул головой, но вслух ничего не сказал, давая возможность переступить порог кабинета Ховарда Крэйгу Хорнеру.

— Шериф — к Аттике с запада движется группа байкеров! — с ходу выпалил молодой фермер. — Похоже, это "Ангелы Ада"!

— "Ангелы Ада"?

Если бы кожа шерифа Аттики была белой, он бы, наверное, побледнел при этих словах. Но так как он от природы был чернокожим, то лицо его просто чуть посерело, а рука сама собой легла на рифлёную рукоять тяжёлого автоматического пистолета "кольт-миротворец".

— Ты точно в этом уверен? — нахмурившись, спросил Ховард. — Может, это какие-нибудь проходимцы или просто путешественники на мотоциклах?

— С ручными пулемётами и автоматами? — криво усмехнулся Крэйг.

— Ну... твою мать! — Ховард едва удержался от того, чтобы не сплюнуть на покрытый простыми деревянными панелями пол своего кабинета. — Только этих тут ещё не хватало!

Реакцию шерифа Аттики можно было понять. На просторах Великой Североамериканской Пустоши существовали не только коммуны и общины, но и моторизованные банды всяческих отморозков, предпочитающих жить тем, что грабили мирных жителей и тем самым обеспечивали себя. Ну, не только грабили, конечно, а ещё и продавали наркотики, оружие и прочее, что могло принести звонкую монету. Но со всеми ними, как правило, можно было договориться, пусть и с убытками для той или иной коммуны... со всеми — но только не с "Ангелами".

— Поднимать парней? — Шульц вопросительно взглянул на шерифа.

— Пожалуй, — кивнул Ховард. — Сколько там этих упырей, Крэйг?

— Мы видели в бинокль байков десять-двенадцать, но точно сказать не могу. Может, и больше их. И может, не только байки.

— Не только байки...

Шериф Аттики сдвинул брови и раздражённо побарабанил пальцами по рукоятке "кольта". В распоряжении законников коммуны из тяжёлой техники имелись лишь три лёгких детройтских БТРа MKV-55, а у "Ангелов Ада" были и танки — устаревшие средние танки КША М121 "Кайман" и неизвестно откуда взявшиеся (хотя почему неизвестно — сальвадорцы и сенегальцы были довольно частыми гостями на Восточном побережье, а ведь после сальвадорцев контрабандисты Вольного Тройственного Союза вполне справедливо занимали второе место среди мировых картелей контрабандистов) ангольские Т-20. Конечно, в арсенале аттиканцев имелось ручное бронебойное оружие, но пяти устаревших нью-йоркских гранатомётов явно было недостаточно для того, чтобы отбить танковую атаку, если таковая, паче чаяния, вдруг случится. Хотя навряд ли мобильный отряд "Ангелов", находящийся в дальнем рейде, потащит за собой танки, скорость передвижения которых гораздо ниже скорости боевых байков.

— Джона — собирай парней, — проворчал Ховард, вставая из-за стола и выключая когитатор. — Разбей их на три группы, во главе их поставь Кастилло, Дженсена и Симмонса. Взять пулемёты и базуки, но первыми бучу не поднимать. Скажи Бруно, чтобы перегнал броневики к западной окраине и спрятал их за амбаром Большого Андервуда. Если это всего лишь разведчики или рейд-группа, быть может, всё обойдётся...

— Это с "Ангелами" обойдётся? — хмыкнул Шульц.

— Есть другие предложения? — сердито сверкнул глазами шериф.

— Э-э... нет, шериф...

— Тогда заткнись и делай, что велено!

Шульц, молча кивнув в ответ на эти не очень-то вежливые слова Ховарда, только что не кубарем выкатился наружу.

— А как же отец? — Крэйг Хорнер обеспокоенно переступил с ноги на ногу.

— Поедешь со мной, парень, — Ховард сдёрнул со стены висящий в зажиме нью-йоркский автомат "Бейкер-17" и сунул в карманы жилета три запасные обоймы к нему. — Рили мы просто так не оставим этим бандитам на съедение. "Ангелы" не "Ангелы", но здесь моя территория, и я никому не позволю на ней беспредельничать!

Глава 2.

Из всех авто— и мототранспортных средств Вендалл Ховард всем прочим предпочитал большой рамный пикап-внедорожник производства Детройта "Магнум". Эта неприхотливая в обслуживании машина, оснащённая мощным шестилитровым двенадцатиклапанным дизельным двигателем "PowerTech" в триста "лошадей" детройтской же сборки, и имеющая привод на оба моста, была весьма популярна в коммунах и общинах Пустоши из-за своих мощности, проходимости и лёгкости в обслуживании и ремонте. К тому же немаловажное значение имело то обстоятельство, что в кузове "Магнума" можно было спокойно перевозить до полутора тонн груза, а топливного бака ёмкостью в девяносто литров хватало на девятьсот километров пробега. Учитывая расстояния Пустоши, это было весьма немаловажным обстоятельством.

Однако детройтцы, производя свои полноприводные пикапы, производили их для гражданских нужд, но совсем не для того, чтобы на них могли вести какие-либо боевые действия. Для подобных целей предназначались нью-йоркские "мастодонты", питтсбургские TXW и "гуроны" Северного Союза. Но отнюдь не каждая община или коммуна могла себе позволить иметь такие машины, поэтому подавляющее большинство обходилось тем, что удавалось приобрести за умеренные суммы. Поэтому "Магнум", имевшийся в распоряжении шерифа коммуны Аттика, был соответствующим образом переоборудован для нужд конторы шерифа. Борта внедорожника были обшиты броневыми листами, переднюю часть украшал мощный таранный бампер, стандартные оконные стёкла были заменены бронированными, доставленными из Монреаля, за что коммуне пришлось заплатить вполне приличную сумму, а в грузовом кузове установили станковый крупнокалиберный пулемёт вермонтского производства XM-118 калибра 12,7 мм под патрон 12,7х99 мм, являющийся основным патроном на территории бывших Канады и США. Такой пулемёт пробивал с семисот метров легкобронированный мобиль и мог даже сбить — при наличии ловкого и умелого стрелка — небольшой коптер. А уж для борьбы со всяким сбродом, шатающемся по Пустоши, он подходил только так.

По здравому размышлению, с собой Ховард решил прихватить — поскольку Шульц отправился организовывать оборону города — в качестве помощника Натаниэля Уотерса, а место пулемётчика доверить Майлзу Леонарду. Но втроём отправляться навстречу банде байкеров шериф вовсе не собирался, поэтому, вызвав по комлинку Дика Саттона и Финли Хинтона, приказал им взять с собой несколько вооружённых законников, после чего, нахлобучив на голову широкополую шляпу в стиле "а-ля Дикий Запад" и прихватив с собой, помимо автомата, ещё и кливлендский дробовик R-22, заторопился к выходу из своего офиса.

В разгар рабочего дня народу на улицах Аттики было немного, но все они с долей недоумения и тревоги проводили глазами кавалькаду из трёх полицейских внедорожников, как до этого они такими же взглядами проводили броневики местных сил охраны порядка. Явно что-то случилось, однако паники в воздухе не ощущалось, и за это Ховард возблагодарил Господа. Только паники на улицах ещё не хватало!

На большой скорости три полицейских внедорожника проскочили перекрёсток Седьмой и Паулинга, точнее будет сказать — почти проскочили. Ибо как раз в тот момент, когда джип Хинтона въехал на перекрёсток, откуда-то слева неожиданно возник приземистый пикап серого цвета с закрытым откидной крышкой кузовом, водитель которого слишком поздно заметил машину помощника шерифа. Избегая столкновения, водитель пикапа вывернул руль вправо, отчего его машина заскочила правыми колёсами на высокий бордюр, да там и остановилась. Однако и Хинтон не совладал с управлением вследствие неожиданности, сунувшись носом своей "сьерры" прямиком в густые заросли шиповника.

— Чёрт тебя дери! — в сердцах воскликнул помощник шерифа, стукнув кулаком по рулевой колонке. — Куда тебя, спрашивается, несёт?!

Ховард сдал назад и подъехал к заскочившему на бордюр пикапу; высунул голову в окно и сердито взглянул на водителя.

— Глаза в жопу засунул, что ли? — спросил шериф. — Не видишь, куда едешь?

— Извините, шериф, — смущённо пробормотал водитель пикапа, рослый крепко сложенный парень лет тридцати пяти, одетый в простую хлопчатобумажную майку серого цвета и потёртые джинсы, с аккуратно подстриженной бородой и слегка взлохмаченными волосами. — Солнце ослепило маленько...

— Солнце ослепило, — проворчал Ховард, впрочем, беззлобно. Он узнал водителя пикапа — Дилан Гослинг, развозчик готовых обедов, работающий в закусочной Мигеля Веги. — Очки солнцезащитные для чего существуют, Дилан?

— Да разбил я их вчера, когда отвозил заказ на ферму Эдвардса! — пожал плечами Гослинг. — А куда это вы спешите? Случилось что, а? Фил говорил, что видел БТРы...

Шериф с подозрением взглянул на Гослинга, однако простодушное лицо Дилана выражало лишь заинтересованность тем, куда это законники погнали на броневиках — и только. Да и ни в чём подозрительном или противозаконном этот парень замечен ни разу не был...

Дилан Гослинг появился в коммуне Аттика примерно полтора месяца назад, прикатив в город на этом же самом нью-йоркском пикапе F450. Как сказал сам Дилан, в Аттику он приехал в поисках работы, до этого побывав в Индианаполисе, Дейтоне и Сандаски. Сам же он, с его слов, родом был с Тихоокеанского побережья, откуда-то из-под Нового Сиэтла, что подтверждалось имевшимися у него в наличии документами. Впрочем, документы могли и ничего не значить, но Гослинг не производил впечатления бандита с большой дороги или пройдохи-мошенника. Уже через два дня после своего появления в Аттике он устроился на работу в закусочную Веги на развоз готовых обедов, которые были весьма популярны у жителей коммуны. Ничего противозаконного за ним не было, после работы он, как правило, ехал к себе домой, в съёмную однокомнатную квартиру на восточной окраине Аттики, либо занимался в созданной им после одного случая секции рукопашного боя, где за небольшую плату обучал всех желающих научиться постоять за себя. Спиртное он, вроде как, не употреблял, и никто ни разу не видел его с сигаретой или сигарой во рту. Даже подружки у него не было, насколько было известно шерифу.

А вот тот факт, что Гослинга лучше не задевать, уже был известен всей Аттике и — не исключено — всей коммуне тоже. Спустя полторы недели после своего появления в городе Дилан оказался — помимо своей воли — втянут в драку в одном из баров, куда он заглянул после работы выпить пару стаканов апельсинового сока и перекусить свежеиспечёнными кукурузными лепёшками. Так уж получилось, что именно в это же самое время этот же самый бар выбрала для веселья разудалая компания местных оболтусов во главе с Итаном Ирвином. С этим верзилой у шерифа Ховарда время от времени случались непонимания правил времяпровождения свободного времени, но всё обычно заканчивалось устными предупреждениями. Пару раз, правда, Ховарду пришлось штрафануть Ирвина и его дружков за слишком уж разнузданное поведение, но тем дело и ограничилось.

А вот в тот вечер, на беду Итана и его дружков, в баре Бреннена Холланда оказался Дилан Гослинг, который, как выяснилось, ничего против веселья не имел, но которому очень не нравилось, когда начинают задирать кого-либо. А именно так тогда и получилось.

Как следует подзаправившись виски, Ирвин и его дружки подкатили к спокойно сидевшей за одним из столиков молодой паре и принялись всячески задирать молодого парня и приставать к его девушке. Разнузданное поведение пьяной компании не пришлось по нутру сидевшему за барной стойкой Гослингу, поэтому Дилан, как потом рассказали шерифу свидетели, в довольно приличной форме посоветовал прекратить безобразничать. Получив отказ и выслушав в свой адрес целый набор ругательств, он лишь пожал плечами и сказал, что ситуацию можно решить и по-другому.

Как именно — выяснилось буквально через минуту. Ирвин, желая показать, насколько он крутой, решил-таки наехать на Гослинга, наивно полагая, что его сто девяносто шесть сантиметров роста и внушительная мускулатура делают его непревзойдённым бойцом. Через пятнадцать секунд после начала конфликта и он, и его дружки лежали, постанывая, на полу бара, а Гослинг, спокойно допив сок и сунув в бумажный пакет недоеденные лепёшки, двинулся к выходу...

— Пока не знаю, — с сомнением в голосе ответил Ховард. — Примчался Крэйг Хорнер, они с отцом заглохли неподалёку от города, говорит, что какие-то байкеры приближаются к Аттике. Вот, едем посмотреть...

— Вам помощь не требуется? — спокойно проговорил Гослинг, однако от зоркого взгляда шерифа не укрылся странный блеск, вдруг возникший в его глазах.

Ховард хмыкнул про себя. Вполне возможно, что некогда либо сам Гослинг, либо его родные-друзья-знакомые, тем или иным образом пострадали от действий бандитов, и теперь парень просто хочет с ними посчитаться. С кем именно, возможно, неважно, главное, чтоб это были бандиты. А Ховард знал, что Гослинг всегда носит при себе крупнокалиберный автоматический пистолет нью-йоркского производства "хаузер-34", а на заднем сиденье его пикапа лежит "Кувалда" — штурмган российского производства, неведомо как попавший в эти края. Впрочем, у сальвадорских контрабандистов ещё не такое можно было приобрести, поэтому Ховарда происхождение оружия нисколько не интересовало. Имеет и имеет, его личные проблемы... до той поры, пока не нарушит законов коммуны.

— Шериф? — сидящий рядом с Ховардом молодой законник с дробовиком на коленях вопросительно взглянул на своего начальника. — Дилан драться умеет, а лишний ствол нам не помешает, если это и вправду те, о ком мы думаем...

— Гм... — Ховард окинул сидящего за рулём F450 внимательным взглядом. — Ты куда-то спешишь, Дилан?

— Вообще-то, я ехал на обед, — отозвался Гослинг. — А что?

— Мм... да тут небольшая проблема возникла, между нами говоря... Старого Хорнера знаешь?

— Да. С ним что-то случилось?

— Пока ничего, насколько я знаю. Он со своим младшим сыном возвращался из Блюмвилля с грузом пшеницы на своём тракторе, когда недалеко от города машина заглохла. Пока ковырялись в моторе, заметили каких-то байкеров. Думая, что это может быть рейд-отряд какой-нибудь варбанды, Рили отослал Крэйга в город, чтоб предупредить меня о появлении незнакомцев. Не исключено, что это может быть рейд-группа "Ангелов Ада"...

— "Ангелы"? Здесь? — удивился Гослинг. — Но раньше они в этих краях не появлялись...

— Всё всегда бывает в первый раз, парень! — усмехнулся Ховард. — Мне лишний ствол, ежели что, помехой не будет. Поедешь с нами?

— С вами? — на лице Гослинга промелькнуло какое-то странное выражение, которое шериф не сумел понять. — Ну-у... если это простые бандиты, то толк, может, и выйдет, а вот если это "Ангелы"... впрочем, вы правы, шериф — лишний ствол лишним не будет. Я поеду с вами.

— Пристраивайся за машиной Хинтона, — распорядился Ховард. — Оружие держи при себе — мало ли что... Но сам вперёд нас не суйся. Начнётся драка — выполнять мои команды. Это ясно?

— Да уж яснее некуда! — усмехнулся Гослинг.

— Тогда поехали!

Четыре внедорожника, миновав городскую границу, свернули с идущего в сторону Бикайруса дасфальтового шоссе и запылили по грунтовке, что соединяла Аттику с Блюмвиллем. Сидящий за рулём своего "Магнума" шериф Ховард напряжённо всматривался в даль, а находящийся у пулемёта помощник шерифа настороженно крутил головой по сторонам, держа указательный и средний пальцы правой руки на спусковой скобе крупнокалиберного пулемёта, установленного в кузове внедорожника на станке-треноге. Пока ничего опасного видно не было, но Ховард по личному опыту знал, что ситуация в любой момент может резко измениться.

Заглохший трактор Рили Хорнера они увидели, едва лишь вывернулись из-за длинного и довольно крутого поворота, делающего обзор того, что находилось впереди, несколько затруднительным по причине того, что в данном месте дорога ныряла в небольшую впадину на поверхности земли. Особо ничего в окружающей обстановке не изменилось, если не считать того, что в данную минуту "Вангард" был окружён дюжиной затянутых в чёрную синтекожу байкеров в необычного вида шлемах, все вооружены автоматическим оружием, а один из байков имел ещё и коляску, на которой был расположен закреплённый на сошках ручной пулемёт производства Онтарио. Их довольно внушительного вида мотоциклы были расположены так, чтобы не дать возможности трактору прорваться... хотя, если быть до конца откровенным, "Вангард" и мотоциклы относились к совершенно разным весовым категориям, и если бы Рили решил прорываться, то тяжёлая машина спокойно могла бы передавить "стар райдеры", которых здесь было подавляющее большинство, хотя Ховард различил и пару "чинуков". А вот оружие у всех бандитов было до зубной боли одинаковое — автоматы "Browning GR-68.338" и крупнокалиберные автоматические пистолеты "цербер" вермонтского производства. Неплохой арсенал, что и говорить...

Старшего Хорнера шериф увидал, стоящего подле трактора с дробовиком в руках, однако по виду фермера нельзя было сказать, что ему что-нибудь угрожает. Правда, лицо у Рили было несколько напряжённым, однако кто бы чувствовал себя спокойно в окружении дюжины головорезов с автоматами?

Машины, приближающиеся со стороны города, байкеры заметили сразу, как только те показались из-за поворота. Один из них тут же запрыгнул в коляску и развернул ствол пулемёта в сторону внедорожников, трое разбежались в разные стороны и, найдя себе укрытия, взяли машины на прицел. Остальные же, поудобнее перехватив своё оружие, повернулись в сторону приближающихся внедорожников, причём двое байкеров как бы невзначай оттёрли Хорнера к трактору и встали по обе стороны от него, причём так, что вздумай Рили воспользоваться своей "Пираньей", у него это вряд ли получилось бы.

Ховард остановил свой "Магнум" в паре метров от настороженно глядящих на него байкеров и заглушил мотор, включив ручной стояночный тормоз. Приказав Уотерсу оставаться в машине и быть готовым к возможным неожиданностям, шериф, нахлобучив на голову свою неизменную широкополую шляпу, открыл дверцу и вылез наружу.

— Привет, Рили! — кивнул он старшему Хорнеру. — Как дела? Всё в порядке?

— Привет, Вендалл! — отозвался Хорнер. — А дела... да ты и сам всё видишь...

— Вижу.

Ховард оглядел байкеров внимательным взглядом, особое внимание уделив их одежде, на которой вполне могли быть выгравированы или нанесены каким-либо иным способом опознавательные знаки или символы, пытаясь вычислить лидера этой шайки. Обычно ему это всегда удавалось, но в этот раз чутьё шерифа почему-то не сработало. Может, потому, что все байкеры выглядели практически одинаково? Куртки и штаны из плотной чёрной синтекожи, чёрные же майки со стилизованным изображением оскаленного черепа с огненным венцом, тяжёлые, опять-таки чёрные, ботинки на толстой подошве, кожаные перчатки без пальцев, украшенные двухсантиметровыми металлическими шипами, необычного вида мотоциклетные шлемы с полностью закрывающими лицо непрозрачными щитками — и Ховард сильно подозревал, что щитки эти как бы и не щитки вовсе, а тактические визоры. Правда, подобное оборудование, насколько было известно шерифу, было по силам делать далеко не всем. Онтарио, Нью-Йорк, КША, само собой разумеется, Российская Директория, но последняя находилась довольно далеко от Аттики и не очень охотно делилась своими технологиями с остальным миром. Ну, кое-чем русские делились с той же Конфедерацией, с Австралазией, но это касалось только гражданских технологией. Всё, что имело отношение к военным технологиям, у русских было под грифом "строго для внутреннего использования". Однако визоры байкеров — если это и вправду были визоры — не походили ни на что известное Вендаллу.

— Эмм... — Ховард прочистил горло. — Доброго вам дня, джентльмены, — произнёс он, обращаясь к байкерам. — Я — шериф коммуны Аттика Вендалл Ховард. Кто вы и что вам нужно на территории коммуны?

Краем глаза шериф заметил подходящего к нему Гослинга и выругался про себя. Какого лешего этот парень возомнил о себе? Если начнётся заварушка... хотя, с другой стороны, Дилан в драке хорош, да и оружием владеет, судя по всему, неплохо...

— Пап — ты в порядке? — из-за спины Гослинга выскочил Крэйг Хорнер и подбежал к Рили. — Всё нормально?

Байкеры проводили младшего Хорнера внимательными взглядами, но выражения их лиц за непрозрачными щитками невозможно было разобрать.

— Всё в порядке, Крэйг, — ответил Рили, кивая сыну. — По крайней мере, пока.

— Итак, джентльмены? — Ховард многозначительно кашлянул.

Один из байкеров, рослый крепкого сложения детина с автоматом в правой руке, сделал шаг вперёд. Его щиток неожиданно сам по себе поднялся вверх, открывая взору Ховарда смуглое бородатое лицо со слегка кривым носом, которое от левого виска до подбородка пересекал кривой шрам, оставшийся после удара ножом или чем-то наподобие этого.

— Шериф, — бородатый изобразил нечто похожее на вежливый кивок. — Вы, стало быть, тут за главного, это верно?

— Именно так, — кивнул в ответ Ховард.

— Понятно, — бородатый обвёл взглядом своих боевиков. — Я Джаред Диллон, командир разведотряда "Ангелов Ада". Надеюсь, вам о нас известно в вашей сельскохозяйственной глуши?

— Представьте себе, известно. Причём очень даже хорошо.

— А-га, — Диллон понимающе хмыкнул. — Собственно, мы тут всего лишь проездом на свою территорию, возвращаемся из... эмм... словом, едем домой. Нам бы не помешало заправиться топливом, пожрать, отдохнуть там...

Шериф Аттики сердито насупился. Он хорошо знал, как именно любили "отдыхать" бандиты, подобные этим. Никакого желания пускать их в город у Ховарда не было — ведь если байкеры начнут беспредельничать, их придётся усмирять. А это значит, что не все они смогут покинуть пределы коммуны. А при таком раскладе их вообще лучше без лишнего шума пристрелить, а тела облить напалмом и сжечь к чертям собачьим. Ведь если "Ангелы" прознают про то, что в Аттике были убиты их боевики, ничего хорошего коммуне это не принесёт.

— Мистер Диллон — у нас спокойный город и строгие справедливые законы, — почесав себя за правым ухом, произнёс Ховард. — Если вы хотите заправиться топливом, я готов предоставить вам такую возможность. Мы даже сделаем для вас скидку, чтоб вы не расхерачили тут всё к ебеням собачьим. О ваших, так сказать, "подвигах" знает вся Пустошь. Нам не нужны неприятности. И пожрать вы сможете. Но с одним условием.

— Даже так? — на лице байкера проступило нечто среднее между удивлением и недовольством. — И что же это за условие такое, шериф Ховард?

— Никакого беспредела на территории коммуны, — строго произнёс Вендалл. — Никаких драк, стрельбы и приставаний к девушкам. Приехали, заправили свои байки, перекусили — и adios! Устраивает это вас или как?

Командир разведотряда "Ангелов" в задумчивости почесал подбородок.

— В принципе, это приемлемо, — наконец произнёс он. — Мы же всё-таки не какие-нибудь отморозки, чтоб беспредельничать. Хотя вот насчёт баб вы это... того... зря, шериф. Оно парням надо, вообще-то. Сами ведь понимаете...

— Мы здесь занимаемся сельским хозяйством, а не разведением блядей, — веско ответил Ховард. — Хотите найти девок для перепиха — чешите в Зейнсвилл, там есть хороший публичный дом. А здесь вы этого не найдёте.

— Зейнсвилл? Но это на Семидесятом шоссе, а нам не по пути.

— Что, ради шлюх не сделаете крюк? — услышал Ховард насмешливый голос Дилана Гослинга. И про себя подумал, какого лешего этот парень лезет в бутылку. — В Зейнсвилле отборные тёлки, насколько мне известно. Дают только так.

— Чё, сам там был, что ли? — вмешался в разговор стоящий слева от командира "Ангелов" худощавый невысокого роста бандит.

— Сам не был, но знаю тех, кто там был, — спокойно отозвался Гослинг, будто бы невзначай демонстрируя свой "хаузер-34". — Парни остались довольны.

— Смотрю я, больно уж ты смел для простого фермача! — усмехнулся Диллон, небрежно поигрывая автоматом. — Или у тебя шило в жопе, что, собственно, одно и то же!

— Просто не надо никому усложнять жизнь, — пожал плечами Гослинг.

— А кто усложняет? — удивился байкер. — Мы ж не какие-нибудь там обормоты, мы всё культурно-вежливо делаем. Хорошо заплатим за...

— Всё, я сказал! — Ховард сердито сдвинул брови. — Парни — если вы хотите неприятностей, вы их получите. "Ангелы" вы или не "Ангелы" — мне по барабану. Я не позволю никому творить беззаконие на подопечной мне территории. Если вас устраивают мои условия — добро пожаловать. Если нет — валите лучше отсюда подобру-поздорову.

— Шериф — вы отдаёте себе отчёт, с кем вы сейчас в таком тоне разговариваете? — прищурился Диллон.

— Отдаю.

— Смело, я бы сказал... даже чересчур... — байкер покачал головой. Задумчиво прикусил губу. — Чёрт, у нас и вправду мало топлива, а заправщика мы с собой не брали, он бы нам только помешал. А после Аттики ближайшая бензоколонка в Эшланде, а мы дотуда не дотянем. Да и жрать охота... Ну что, парни — примем условия шерифа Ховарда?

— В таком ключе обычно с нами никто не разговаривает! — донеслось недовольное ворчание от трактора Хорнера. — Не слишком ли много здесь о себе думают, босс?

— Может, и слишком, но по-своему он прав. К тому же, мы устали, и драка с местными ни к чему хорошему не приведёт. Да и Берг будет зол, узнав, что мы ввязались в потасовку из-за девок вместо того, чтобы выполнить то, за чем, собственно, нас и посылали. — Диллон смачно сплюнул на пыльную дорогу. — Ладно, шериф, не ссы — не будем мы задирать ваших фермачей-силачей и трахать ваших девок. Про Гаррисона Берга вы, небось, слыхали? Вот то-то и оно. Он у нас малость того... ку-ку... — Диллон для пущей наглядности повертел указательным пальцем левой руки у виска. — Так-то он вполне ничего, но когда его вштыривает — уж не знаю, отчего и почему, наркотой он точно не балуется, то от него лучше держаться подальше. Так что мы просто спокойно заправимся, пожрём и смотаемся отсюда. Показывайте дорогу.

Ховард облегчённо вздохнул. По всему выходило, что отряд "Ангелов" возвращается на свою территорию, выполнив какое-то важное задание для своего предводителя. А о том, что у Гаррисона Берга с головой не всё в порядке, знала вся Пустошь. Так что ничего странного в том, что байкеры решили не шуметь и не хорохориться, он не увидел.

— Поедете за мной, колонной по два, — твёрдо заявил шериф. — Топливо зальёте на заправке Перопулоса, дадим вам скидку доллар с галлона. Думаю, что это неплохая скидка, учитывая количество ваших байков.

Диллон молча кивнул, давая понять шерифу Аттики, что спорить с ним командир отряда "Ангелов" не собирается. За это Ховард был ему весьма благодарен, ибо стычка с байкерами Гаррисона Берга явно не принесла бы ничего хорошего жителям коммуны. Но и спускать с них глаз он отнюдь не собирался. Не та репутация у "Ангелов", чтобы просто позволить им проехать через территорию коммуны. В смысле, без присмотра.

Центральная Америка,

территория бывшего государства Белиз,

шоссе Бельмопан — Белиз-Сити,

окраина населённого пункта Ла Демокрасия,

придорожная кантина для дальнобойщиков Мигеля Эспинозы.

— Apestoso puto bastardo! Y se atreve incluso a acusarme de eso?! Si, todo el mundo sabe que eres un pesimo mierda esta perra Estella! Toda la ciudad, a tu madre de esa manera!

Раздавшийся за спиной истошный женский визг заставил сидящего за невзрачным столиком, что стоял около большого панорамного окна общего зала кантины, Ньютона Эстевеза оторваться от чашки с местным кофе (довольно неважного, скажем честно, качества) и взглянуть в сторону шума. При этом мексиканец на всякий случай положил правую руку на пристёгнутую к бедру кобуру с мощным револьвером "Smith&Wesson-67 Reaper" — ведь в подобных заведениях нередко возникали всякие неприятные конфликты, в которых именно наличие оружия могло спасти не только кошелёк, но и жизнь. А "жнец" как раз был тем аргументом, к которому обычно прислушивались разного рода забияки, потому что пуля калибра 12,7 мм разносила тупые черепушки за здорово живёшь.

Однако на сей раз никакой опасности для посетителей кантины Эспинозы не наблюдалось. Орала на всё заведение (да и на улице, наверное, тоже было слышно) какая-то молодая симпатичная сеньора с растрёпанной причёской, одетая в потёртые синие джинсы и сиреневую блузу навыпуск, стоя у одного из столиков рядом с входной дверью, за которым сидел какой-то сеньор лет тридцати семи-сорока в комбинезоне сельскохозяйственного рабочего, перед которым стояла деревянная кружка с тесгуино — весьма популярного в этой части света сорта пива, получаемого из кукурузы. Стоящая рядом с кружкой плоская пластиковая тарелка с маисовыми лепёшками была наполовину пуста, однако сейчас сеньору было явно не до еды и питья. Оравшая на него молодка, являющаяся, судя по всему, его законной супругой, во всеуслышание обвиняла его в сексуальных похождениях на сторону; в свою очередь, сеньор пытался опровергнуть её слова, но получалось это у него не очень хорошо.

Ньютон скорчил гримасу и усмехнулся при виде ссоры. В таких маленьких городках, как Ла Демокрасия, подобные эскапады не могли долго оставаться тайной априори. Здесь все друг друга знают, всё на виду, да и "добрые люди" по-прежнему никуда не перевелись. С одной стороны, кому какое дело до того, что у кого-то в определённой части тела возник зуд, с другой же, если есть законная супруга, бегать на сторону как-то некрасиво. Хотя, положа руку на сердце, встречались и такие сеньоры, для которых наличие мужа не являлось причиной для перепиха на стороне. И причём неоднократного.

Впрочем, происходящее Эстевеза нисколько не интересовало. В Ла Демокрасии он остановился по пути в Белиз-Сити, где, согласно имеющейся у него информации, можно было перехватить неплохой в финансовом плане фрахт куда-то на север. Подробностей мексиканец не знал, но в Белиз-Сити находился его давний знакомый и, можно даже сказать, неофициальный агент Адриан Ленеро, который уже не один раз подсказывал Эстевезу, где можно раздобыть неплохой фрахт. И встревать в какие-либо неприятности он вовсе не собирался.

После той истории с Управлением Национальной Безопасности конфедератов, что приключилась с Ньютом в прошлом году, дела у мексиканца шли довольно неплохо. Устранять его не стали (за что он должен был однозначно благодарить Кристину Леннокс, которая явно замолвила за него словечко перед своим руководством), а вместо этого выплатили неплохую такую сумму, которая сейчас лежала на его личном счёте в Первом Городском банке Эрмосильо — родного города Эстевеза, и приносила ему определённую пользу в виде процентов, снимать которые он как раз и собирался в конце года. Но одними процентами сыт не будешь, да и бойкая натура Ньютона не способствовала сидению на одном месте, поэтому, отдохнув дома три недели, мексиканец снова сел за руль своего "Фронтлайнера".

Тем временем, конфликт за расположенным у входа столиком набирал обороты. Было похоже, что слова агрария привели сеньору в состояние закипевшего чайника, поскольку она, выдав длинную матерную тираду, схватила со стола графин с пульке и запустила его прямо в голову своего, по всему видать, любвеобильного и не слишком верного супружеским узам благоверного. Увернуться от летящего в него "снаряда" неудачливый герой-любовник не сумел, в итоге, получив графином в лоб, свалился на деревянный пол общего зала кантины, выронив из руки кружку с кукурузным пивом.

— Puta cabra! — грязно выругалась сеньора. Смачно сплюнула на пол, огляделась с воинственным видом, словно бы ища, в кого ещё что-нибудь швырнуть.

Однако желающих вмешаться в происходящее не нашлось. Стоящий за длинным деревянным прилавком хозяин заведения — полноватый лысый мужчина лет пятидесяти-пятидесяти трёх, типичный для этих мест метис — сделал вид, что не заметил того, что его имуществу был причинён некоторый ущерб. Возможно, проштрафившийся перед своей второй половиной сеньор не был здесь на хорошем счету, но, откровенно говоря, Эстевеза это нисколько не интересовало. В Ла Демокрасии он остановился лишь для того, чтобы перекусить, а вовсе не за тем, чтобы искать приключений на свою задницу. И уж тем более не за тем, чтобы встревать в местные разборки.

Сеньора, только что отправившая своего мужа в нокаут, подошла к стойке и что-то сказала хозяину кантины. Тот молча кивнул в ответ, поставил на деревянную поверхность высокий и узкий фужер, который перед этим протирал полотенцем из впитывающего влагу материала, вытащил откуда-то из-под прилавка бутыль с мескалем, откупорил её и налил в фужер светлой жидкости примерно на одну треть от общего объёма. Сеньора, кивнув в знак благодарности, вынула из кармана джинсов банкноту в пять колонов и положила её на стойку.

Банкнота исчезла под прилавком, вместо неё на деревянную поверхность легла сдача — несколько монет из никель-медного сплава. Сграбастав их, сеньора сунула их в тот же самый карман и, повернувшись спиной к стойке, принялась неторопливо обводить полутёмный зал кантины внимательным взглядом из-под полуопущенных ресниц, держа перед собой фужер с мескалем.

"Понятно!" — усмехнулся про себя Эстевез, тщательно делая вид, что его что-то крайне заинтересовало внутри кружки с кофе. Сеньора явно была настроена успокоить себя определённым способом, вот только у Ньютона не было никакого желания становиться объектом подобного внимания. И для этого у мексиканца была очень и очень веская причина.

Причина эта имела, между прочим, имя собственное — Кристина Леннокс, агент Управления Национальной Безопасности Конфедеративных Штатов Америки. После той поездки в Патагонию, которую Эстевез был вынужден совершить не совсем по своей воле (поначалу он считал, что его просто наняли за весьма солидную сумму в сто пятьдесят тысяч конфедеративных долларов доставить в ту часть Южной Америки трейлер с научным оборудованием для исследования льдов, но на деле всё оказалось куда сложнее), они расстались в хороших отношениях, и Леннокс намекнула ему, что у мексиканца будет возможность ещё раз помочь Управлению, но уже на территории Северной Америки, а взамен Ньютон сможет, наконец, осуществить свою давнюю мечту — отправиться на Аляску, в Анкоридж, на тамошний автомобильный рынок, и купить там российский магистральный тягач марки "Урал", которые весьма высоко ценились среди дальнобойщиков всего мира. Правда, на дорогах Латинской Америки "Уралы" встречались не очень часто, а точнее будет сказать — крайне редко, по причине цены, но всё-таки один такой тягач Эстевез видел своими глазами два года назад в Манагуа. Правда, принадлежал он какому-то дальнобойщику из Эдмонтона, что на территории бывшей Канады, но тем не менее.

Однако здесь мы несколько отвлеклись от темы. "Урал" к данной ситуации никак не относился, зато Кристина Леннокс очень даже относилась. Дело было в том, что Ньютон, сам того от себя не ожидая, влюбился в североамериканку. Ничего такого между ними не было, однако это как раз и не влияло на возникшие чувства. После возвращения из Патагонии Ньютон всего лишь один раз виделся с Леннокс, но эта встреча, состоявшаяся в Халапе, носила сугубо деловой характер. Ещё несколько раз они разговаривали по видеосвязи, и в ходе этих разговоров Эстевез подспудно понял, что и Кристина испытывает по отношению к нему что-то похожее. Правда, после Халапы они больше ни разу не виделись, что, собственно, было неудивительно, учитывая их образ жизни и род занятий. Хотя, может быть, это как раз и могло бы поспособствовать встрече, но раз этого не происходило, значит, Леннокс было не до того. Но именно по причине возникших в его душе чувств Ньютон и не собирался искать на свою задницу никаких приключений амурного характера. Просто не считал это честным по отношению к североамериканке.

Между тем сеньора, заметив одиноко сидящего за своим столиком дальнобойщика (а представителей этой профессии можно было очень легко вычленить из всех прочих), задумчиво оглядела Эстевеза, по-видимому, раздумывая, может ли этот сеньор успокоить её расшатанную нервную систему. Разумеется, Ньютон мог, но не хотел. Его сейчас больше всего интересовало, что за фрахт хотят предложить ему в Белиз-Сити.

Мексиканец старательно делал вид, что его не интересуют никакие местные красотки, однако дамочка, по-видимому, рассуждала совершенно по-иному. Быть может, таким образом она хотела отомстить своему неверному супругу, переспав с первым встречным, либо же ей просто не хватало мужского внимания — Ньютон не знал, да ему было, если честно, глубоко побоку.

— У вас свободно? — остановившись напротив Эстевеза, спросила девица, держа в руке фужер с мескалем и глядя на мексиканца чуть прищуренными глазами. — Не возражаете, если я сяду?

Эстевез окинул сеньору внимательным взглядом и криво усмехнулся. Типичная уроженка данной местности, принадлежащая к метисам, ростом ему по плечо, с красиво очерченной грудью третьего размера, крутыми бёдрами и неплохой задницей. Возможно, в другое время он бы и не отказался от того, чтобы провести с ней пару приятных часов, хотя бы в жилом блоке своего "МакНилуса", но сейчас его подобное совершенно не интересовало.

— Садитесь, я уже ухожу, — снова усмехнулся дальнобойщик. — Дела, знаете ли...

Произнеся эти слова, он с некоторой долей удовольствия полюбовался возникшим на лице красотки выражением крайнего недоумения, потом, кивнув хозяину кантины, быстрым шагом вышел на улицу, под жаркие лучи послеполуденного солнца. За обед он уже заплатил, а сексуальные проблемы местных сеньор его совершенно не касались. А вот ждущий его в Белизе фрахт касался, и даже очень.

Глава 3.

В последний раз, когда Ньютон бывал в этих краях, участок дороги от Ла Демокрасии до Белиз-Сити не отличался хорошим состоянием. Как говорили в таких случаях коллеги Эстевеза по шофёрскому ремеслу — "яма на яме, и ямой погоняет". Хотя уже тогда были видны следы намечающегося ремонта — власти Независимого Города-Порта Белиз однозначно были настроены решить эту проблему, так как плохие дороги резко негативно сказывались на торговле. Теперь же дорогу в этой местности было не узнать — широкая четырёхполосная автострада с разделительной полосой трёхметровой ширины, с ограждениями из пластали, с водоотводными каналами, с площадками для остановками. Правда, такая дорога пока что имелась между Ла Демокрасией и Белиз-Сити, однако строительная и дорожная техника уже была выдвинута в сторону Бельмопана, из чего следовало, что власти Города-Порта не собирались останавливаться на достигнутом, а намеревались соединить магистралью под названием Вестерн Хайвэй Белиз-Сити и Пуэрто-Барриос. И это было хорошо, так как хорошие дороги в этой части Северной Америки можно было пересчитать по пальцам обеих рук.

Здесь, на территории, подконтрольной Независимому Городу-Порту (а следует заметить, что он контролировал две трети территории прежнего Белиза), порядок поддерживала частная военная компания из Союза Общин Коста-Рики "Empresa de seguridad Velasquez", известность которой простиралась от Нового Сиэтла до далёкого озера Титикака. Свою работу её боевики выполняли добросовестно, всяких bandidos стреляли без предупреждения, поэтому на территории Белиза дальнобойщики могли чувствовать себя гораздо спокойнее, нежели на остальной территории Латинской Америки. Ну, если только за исключением Свободной Мексики. На дорогах здесь почти всегда было спокойно, а если и появлялись какие-нибудь заезжие гастролёры, то парни из ЧВК быстро с ними разбирались. По-своему, но так, чтоб другим неповадно было.

Вообще, в последнее время на контролируемой властями Города-Порта территории часто можно было видеть лиц, явно принадлежащих к Конфедерации. Собственно говоря, ничего удивительного в этом не было. Топливные предприятия Белиза являлись крупнейшими на всей территории Центральной Америки, производя топливо из собственных запасов углеводородов и из привозимой из Венесуэльского Коммунального Союза, с Тринидада и с территории Западного Эквадора, и не было ничего удивительного в том, что в Далласе обратили внимание на расположенный неподалёку от границ КША Белиз. Быстроразвивающаяся промышленность Конфедерации требовала солидного количества дизельного топлива (Q-реакторы, которыми оснащались военные корабли, пока ещё не подходили по ряду параметров для гражданского сектора), а возить топливо из Федерации Альберта или из Саскачеванской Объединённой Лиги было недешёвым занятием. Про онтарианскую нефть и ньюфаундлендскую речь не шла вообще — и Новый Монреаль, и Сент-Джонс добываемую на своих территориях нефть использовали, в основном, для собственных нужд, экспортируя лишь примерно двадцать процентов от общего объёма добычи, да и то только в Вермонт, Нью-Йорк, Исландию и Гренландию. Поэтому в Белиз основательным потоком шли инвестиции и технологии — а чтобы всё это защищать, конфедераты построили в Гэйлс-Пойнте свою военную базу. Однако, если в мире До Судного Дня подобные базы североамериканцев не несли ничего хорошего окружающим, то сейчас картина была совершенно иной.

Ведя "Фронтлайнер" по трассе, Ньютон размышлял о том, что мир за последний год очень серьёзно изменился. Primeiro Comando da Capital, после уничтожения второго лица в иерархии организации, Мануэля Джакомина, фактически распалась на три враждующих меж собой крыла, и уже не могла держать под контролем южноамериканские коммуны, общины и государственные формирования. И многие вполне резонно подозревали, что существенную долю в этот процесс внесли агенты УНБ и ГРУ. Впрочем, от грызни в PCC простые жители Южной Америки оказались только в выигрыше. А Mara Salvatrucha, видя подобное положение дел, ещё больше стала позиционировать себя как организация, поддерживающая порядок в Центральной Америке и на островах Карибского бассейна. Становиться мишенью для спецгрупп русских и североамериканцев местные muchachos однозначно не хотели. Впрочем, их никто и не трогал, поскольку MS не переходила, в отличие от бразильцев, определённых границ.

Мерно гудя мощным восьмилитровым катерпилларовским дизелем, "МакНилус Фронтлайнер" катил по гладкому дасфальту Вестерн Хайвэя в направлении Белиз-Сити. По обеим сторонам дороги тянулся тропический лес, перемежаемый местами отдельными коттеджами и небольшими деревнями. Однако через несколько километров должен был показаться мост через канал Бордон, после которого начинался уже фактически сам Город-Порт. Движение на трассе было довольно оживлённым, что являлось вполне нормальным явлением для этого района Центральной Америки.

Стоящие у припаркованного на обочине бронированного приземистого внедорожника дорожные полицейские проводили тягач мексиканца внимательными взглядами, однако останавливать его никто и не подумал. Да ведь и не за что, собственно, было — едет без нарушения правил дорожного движения и с соблюдением скоростного режима, а просто так останавливать кого-либо здесь не было принято. Это вам не Гватемала или Колумбия, где тамошние abogados только и делали, что находили всевозможные предлоги для того, чтобы облегчить кошелёк водителя — а заодно наполнить свой собственный.

Миновав мост через канал и повернув на север, тягач Ньютона покатил дальше, мимо автозаправочной станции с логотипом топливной компании из Сан-Антонио "Пума" и фабрики по производству полимеров, мимо городского пляжа и расположенных вдоль берега кемпингов. На двухуровневой развязке напротив магазина строительных материалов братьев Монедеро Эстевезу пришлось слегка притормозить, пропуская выезжающий на главную дорогу городской автобус. Автобус выезжал, понятное дело, в нарушение правил движения, однако мексиканец не был имбецилом, чтобы провоцировать ДТП, да ещё и с пассажирским автобусом. Выезжает — и хрен с ним. Главное, чтобы никто не пострадал.

Собственно говоря, Ньютон держал свой путь не в сам город, а в расположенный на пересечении улиц Четумаль и Святой Эммануэль грузовой терминал для дальнобойщиков, где можно было не только отдохнуть, починить машину и заправиться топливом, но и найти фрахт. И именно об этом терминале говорил Ньютону Ленеро. Что ж — оставалось лишь добраться до него и там найти некоего Малика Рукера, который, по словам Ленеро, имел что предложить.

На кольцевой развязке, расположенной на пересечении Вестерн Хайвэй, Четумаль и Фаберс-роуд, тягач Эстевеза, остановившись на полосе, предназначенной для левого поворота, пропустил несколько едущих в южном направлении автомобилей, поле чего свернул на Четумаль. Миновав расположенный в черте города лесной массив, он проехал несколько сотен метров по Четумаль, прежде чем глазам мексиканца открылся вышеупомянутый терминал. Усмехнувшись про себя, Ньютон вывернул руль влево и спустя несколько секунд остановился перед опущенным шлагбаумом из пластали, за которым располагалась обширная дасфальтовая территория, на которой то тут, то там виднелись запаркованные тягачи разнообразных моделей, многие — с тяжёлыми прицепами различных конфигурации и назначения. Несколько разбросанных в произвольном порядке зданий представляли из себя административные постройки, мотели и ремонтные боксы; в западной части терминала виднелись огромные серые ребристые топливные цистерны, отгороженные от остальной территории терминала двойным забором из армапласта, вдоль которого взад-вперёд прохаживались вооружённые автоматическим оружием охранники, а единственные ворота были защищены двумя пулемётными точками с установленными в них крупнокалиберными пулемётами Томпсона.

Сидящие за пуленепробиваемым стеклом охранники с интересом взглянули на подруливший к шлагбауму тягач, однако в из взглядах не читалось ничего предосудительного. Один из них, крепкого сложения чернокожий здоровяк, одетый, как и его напарники, в камуфляжную форму, держа в руках североамериканский пистолет-пулемёт MPX-22 с подствольным фонариком и лазерным целеуказателем, поднялся со своего места за контрольным пультом и вышел на небольшой узкий балкончик, опоясывающей с трёх сторон будку охраны, демонстративно держа указательный палец правой руки на спусковой скобе своего оружия. Подойдя к ограждению, он пристально взглянул на "Фронтлайнер" и его владельца с высоты трёх метров, особое внимание уделив боевым блокам GAU-119, которые могли наделать очень большой шорох в любой точке центральноамериканских автодорог.

— Ну, и чего надо? — без особой вежливости, однако и без нотки враждебности произнёс охранник на североамериканском пиджине. Собственно, ничего необычного в его поведении Ньют не увидел — все охранники, встречавшиеся ему за всё проведённое им за "баранкой" время были почти одинаковыми, то есть именно такими, как этот громила. Просто работа у них была такая.

— Собственно, ничего такого, если не считать фрахта, — отозвался Эстевез. — Или нельзя сюда по таким вопросам соваться?

— Фрахт? — охранник поиграл своим оружием, потом ухмыльнулся. — Не, для фрахта сюда можно. Есть уже что на примете или надеешься на удачу, э?

— Есть.

— Гм... своего человека имеешь в Белизе?

В тоне охранника явно просквозило подозрение, но Ньютон не мог его за это осуждать. К сожалению, тех, кто привык жить не честным трудом, а разбоем, в этом мире ещё было немало. И хотя в здравом уме напасть на Город-Порт никто не отважился бы, собственную выгоду можно было извлечь и по-другому.

— Адриан Ленеро, слыхал о таком? — спросил Эстевез, всем своим видом демонстрирую миролюбие.

— Ленеро? — охранник смешно прищурил левый глаз. — Этот гватемальский пройдоха приехал два дня назад, верно... Так значит, он работает на тебя?

— Не совсем так, друг, — усмехнулся Ньютон. — Ленеро ни на кого не работает, он всегда был сам по себе. Просто однажды наши пути-дороги пересеклись, ну и так вышло, что он время от времени оказывает мне услуги агента... и кстати — тебе тут не доводилось встречать некоего Малика Рукера?

— Малик Рукер? — охранник задумчиво почесал кончик носа. — Э-э... этот не тот ли хитрожопый североамериканец, который вечно суёт свой чёрный нос куда ни попадя, и который прибыл в город неделю назад?

— Мне-то почём знать? — пожал плечами Ньютон. — Я его ни разу не видел своими глазами!

— Ну, ты много потерял, приятель! — засмеялся охранник. — Рукер — это, я скажу тебе, что-то! Не знаю, были ли у него в роду торговцы, но этот парень способен продать песок в пустыне и лёд в Гренландии! Ты с ним будь поосторожнее — тот ещё жук! Может впарить тебе сущую хрень за большие деньги!

— Даже никчёмный фрахт? — прищурился Ньютон.

— Насчёт фрахта не знаю, но не думаю, что даже такой пройдоха, как Рукер, рискнёт портить отношения с дальнобойщиками, — хмыкнул охранник. — Вы такие шутки не понимаете, я прав?

Вместо ответа Эстевез кивком головы указал на закреплённый справа от него в держателе штурмган.

— Вот и я про то же самое говорю! — снова усмехнулся охранник. — Ладно, заезжай. Двигай в западную часть паркинга — там есть свободные места. Первые сутки бесплатно, потом за каждый день, проведённый здесь, взимается плата в размере тридцати пяти колонов. Бывает, что парни по четыре-пять дней фрахт ждут, но раз ты сюда приехал по наводке, то ты вряд ли тут долго проторчишь. Так что желаю удачи — и поаккуратнее с Рукером!

— Я это учту, — кивнул в ответ Эстевез.

Охранник махнул рукой своим коллегам, шлагбаум поднялся вверх, открывая проезд. Ньютон, криво усмехнувшись, плавно выжал педаль акселератора и направил свой тягач в указанном ему направлении.

Что привлекло пристальное внимание мексиканца — здоровенный трёхосный русский седельный тягач "Урал" с огромной кабиной, соединённой с жилым блоком, с прицепленным к нему прицепом-бензовозом с логотипом компании "Пума". Эстевез аж задержал дыхание от восхищения этим детищем автомобилестроительной промышленности Российской Директории, попутно подумав с изрядной долей зависти, что такие крупные игроки на рынке, как "Пума", могут себе позволить и двадцать таких тягачей. А вот простому дальнобойщику на такую машину накопить денег было не так-то просто.

"Saltamontes-400 Nova" Ленеро мексиканец увидел почти сразу, как только вывернулся из-за грузовика с прицепом, загруженных деревянными панелями. К тёмно-синему тягачу крепился длинный трёхосный полуприцеп, накрытый брезентовым тентом, и что под ним находилось, разглядеть было невозможно. Впрочем, к грузу Ленеро Ньютон не имел никакого личного интереса. Везёт и везёт — его личное дело. Главное, чтобы самому найти здесь стоящий фрахт.

Самого гватемальца нигде не было видно, поэтому Ньютон, подъехав к "Нове", остановил свой тягач в пяти метрах от машины Ленеро и внимательно осмотрелся по сторонам. Не увидев ничего такого, что могло бы вызвать подозрение, Эстевез хмыкнул, почесал левое колено и, проверив свой "Смит-Вессон", заглушил двигатель и осторожно открыл дверцу кабины.

Вокруг стояла тишина, впрочем, не абсолютная. Где-то тихонько урчал дизельный двигатель, откуда-то доносились неразборчивые голоса, что-то бубнящие на эспаньоле. Ньютон прислушался, однако голоса ничего подозрительного в себе не несли, а посему решил, что его это не касается. Однако это вовсе не означало, что можно расслабиться и притупить бдительность. Белиз — Белизом, но и здесь бывали неприятные, знает ли, случаи.

Поскольку Ленеро нигде не было видно, Ньютон справедливо решил, что уж в местной забегаловке гватемальца можно будет отыскать на раз-два. Кое-какие привычки Ленеро были очень хорошо знакомы Эстевезу, посему, поразмыслив ровно столько, сколько нужно было для приличия, он уверенной походкой направился в том направлении, где высоко над дасфальтом горела поднятая на двенадцатиметровом металлическом столбе неоновая вывеска, гласящая, что именно в этом месте терминала располагается таверна "Кецалькоатль".

Почему в качестве названия было выбрано имя древнего ацтекского бога, не знал, наверное, и сам хозяин этого заведения. Звали его, кстати, весьма нетипично для этих краёв — Бонифаций Ковальчик, но он и сам был нетипичным жителем Белиз-Сити. Насколько было известно Ньютону, родился Ковальчик на Каймановых островах, на самом крупном из них — Большом Каймане, где его предки в период До Судного Дня занимались банковским делом. Своими же корнями Бонифаций восходил к полякам — был (вернее, есть до сих пор) такой народец где-то в Восточной Европе. Если Ньютон не ошибался, то сейчас эта территория контролировалась русскими, но предки Ковальчика обосновались на Большом Каймане очень и очень задолго до наступления Судного Дня. В Белиз же, если верить словам хозяина "Кецалькоатля", прадед Бонифация перебрался лет триста назад, после очередного набега ямайских пиратов (уже, по счастью, несуществующих, благодаря совместным действиям КША и Кубинского Союза). Здесь он открыл собственное дело в виде таверны с названием древнего ацтекского бога, а почему именно такое название Ян Ковальчик выбрал для своего заведения, никто не знал. Таверна за эти триста лет шесть раз перестраивалась, последний раз — лет десять назад, когда Бонифаций решил, что старина — это хорошо, но "старина" из современных материалов — ещё лучше. Так что сейчас это было весьма добротное здание из псевдодеревянных панелей, армированных пласталью и обшитых керамическими жаропрочными панелями, с двойными стенами, внутри которых циркулировал охладитель, что, согласитесь, в местном климате весьма и весьма немаловажно.

Абсолютное большинство посетителей таверны "Кецалькоатль" являлось дальнобойщиками, поэтому в интерьере заведения главенствовали всевозможные атрибуты шофёрского ремесла. К примеру, большая кофе-машина, установленная на небольшом подиуме слева от холодильного шкафа с напитками, была выполнена в виде головки блока цилиндров, и Ньютон сильно подозревал, что Бонифацию пришлось выложить тому, кто сделал это чудо техники, немаленькую сумму. Пивные краны были стилизованы под заправочные шланги, а индикатор наполнения резервуара с пивом был сделан в виде индикатора уровня топлива в баке автомобиля. Над барной стойкой висело огромное рулевое колесо, принадлежавшее некогда, насколько понимал Ньютон, древнему североамериканскому тягачу "Кенуорт Апач". Откуда Ковальчик раздобыл его, мексиканец не знал, но зато он знал, что таких грузовиков уже давно не осталось в строю по причине их весьма преклонного возраста. И, надобно думать, что за этот руль Ковальчик тоже выложил весьма немаленькую сумму.

Адриана Ленеро Эстевез заметил практически сразу, как только переступил порог общего зала. Это был среднего роста крепкого сложения смуглокожий мужчина тридцати четырёх лет от роду, одетый в чёрного цвета джинсы, тёмно-вишнёвую сорочку с короткими рукавами и серые кросс-туфли. Через левое плечо у него была перекинута на кожаном ремне портупея, в которой был виден автоматический пистолет "Desert Eagle M-26". Весьма дорогая штуковина, следует отметить — на центральноамериканских "блошиных" ган-рынках такая "пукалка" могла стоить до восьмисот колонов. Впрочем, Ленеро, с его довольно солидным капиталом, мог себе позволить не только "пустынного орла", но и более крупнокалиберную штукенцию.

А равно как и позволить себе с большой приятностью проводить свободное время. При виде окруживших гватемальца двух весьма эффектных брюнеток Эстевез криво усмехнулся. Ленеро был, как и всегда, в своём репертуаре. Впрочем, Ньютона в данный момент это мало интересовало.

— Адриан, — подойдя к столу, за которым сидел гватемалец, Ньютон остановился напротив Ленеро. — Рад видеть тебя в добром здравии. Как всегда, получаешь от жизни максимальное удовольствие?

— А, un amigo mio! — Ленеро оторвался от одной из красоток, которой он что-то тихо говорил на ухо, при этом его левая рука уверенно ползала под блузкой девицы. — Рад и я тебя видеть в добром здравии! Как твои дела?

— Спасибо, нормально. Ты хотел меня видеть — вот он я. Что, есть стоящий фрахт?

— Как всегда — сразу о делах! — расхохотался Ленеро. — Может, сначала развлечься, э? Паула и Бланка не против, если и ты составишь нам компанию. Ведь так, девочки?

— Это было бы интересно! — оглядев Эстевеза внимательным взглядом, проговорила одна из девиц — невысокого роста, с формами, при одном взгляде на которые у любого нормального мужчины возникла бы эрекция. — Я была бы не против!

— Извините, сеньорита, — улыбнулся Ньютон, но так, что всё желание мигом исчезло с лица красотки, словно смытое проливным тропическим ливнем, — но меня в данный момент секс не интересует.

— С каких это пор ты стал монахом, Ньют? — хмыкнул Ленеро. — Впрочем, ладно, — поспешил добавить он, уходя от скользкой темы при виде посуровевшего лица мексиканца, — не хочешь приятно провести время — дело твоё.

— Так что там насчёт фрахта? — осведомился Эстевез, садясь на свободный стул по другую сторону стола и сделав отрицательный жест официантке, которая при виде нового посетителя подошла к столику, чтобы осведомиться, желает ли сеньор чего-нибудь. Поскольку сеньор ничего не желал, кроме информации, она тут же потеряла интерес к мексиканцу и отчалила к другому столику, за которым нарисовалась шумная компания молодых парней, одетых в пляжную одежду. Оружия у них вроде как заметно не было, однако и руки человеческие сами по себе — оружие хоть куда.

— Да, фрахт есть, — отозвался Ленеро, прекратив, наконец, тискать девиц. — Подробности тебе Рукер расскажет. Груз находится здесь, в Белизе, но это всё, что я знаю, Ньют.

— А Рукера этого где мне найти?

— Да вон он сидит! — усмехнулся Ленеро, кивая головой куда-то в сторону окон. — Вон тот тип, похожий на сезонного сельхозрабочего. Который сейчас потягивает лимонад.

Ньютон перевёл взгляд в направлении, в котором указывал Ленеро. Там действительно в гордом одиночестве сидел за столиком чернокожий мужчина, одетый в простого покроя добротный комбинезон довольно непривычного для взгляда оливкового цвета, держащий в руке стакан с лимонадом. Бутылка этого же лимонада стояла перед ним на столе, а больше там ничего не было видно. Зато в глаза очень красноречиво бросался североамериканский штурмовой дробовик "Ремингтон С-2217", при одном виде которого должно было пропасть всё желание затевать ссору с обладателем этого оружия. Кто ни разу не видел, как 18,5-миллиметровая пуля разносит в кровавые брызги человеческий череп, тот не видел ничего. Но Эстевез хорошо знал, что такие дробовики Конфедерация никому не продаёт, а снабжает ими исключительно собственные подразделения специального назначения. И "Ремингтон" в руках Рукера был почти тем же самым, что и русский лазган, который Ньютон видел до сих пор только на стереофото.

Мексиканец понимающе усмехнулся. Значит, вот оно. То самое. И почувствовал, как где-то внутри грудной клетки возникает лёгкое покалывание, сигнализирующее ему о том, что вскорости что-то произойдёт. Что-то, чего он уже давно ожидал.

Если Малик Рукер и был агентом УНБ, то он это очень и очень умело скрывал. Во всяком случае, если посмотреть со стороны, то кроме мысли, что перед тобой сидит коммивояжёр или самый обычный дальнобойщик, в голове и не возникнет. Ну, хорошо, пусть не совсем самый обычный, учитывая наличие у Рукера "Ремингтона", но тем не менее. Сидит себе за столиком и сидит, никому не мешает, просто пьёт лимонад. Одним словом — отдыхает.

Подходящего к его столику Эстевеза Рукер заметил ещё метра за три, но не подал виду, что его это с какой-то стороны касается. Как смотрел куда-то в одну ему ведомую точку, так и смотрел. Но от внимательного взгляда Ньютона не укрылось, что Рукер едва заметно изменил позу, что говорило о его принадлежности к тем, кто мог голыми руками раскидать некоторое количество противников, возможно, даже и вооружённых. Однако мексиканец вовсе не собирался проявлять по отношению к Рукеру агрессивность. Совсем даже наоборот.

— Ты Малик Рукер? — спросил Ньютон на америке, останавливаясь прямо напротив сидящего за столиком чернокожего.

— Зависит от того, какого хера тебе надо, мазафака, — не слишком любезно отозвался тот.

Эстевез в первую секунду слегка опешил от такого "приветствия", но довольно быстро взял себя в руки и криво усмехнулся.

— Ты всегда такой вежливый, э? Или только после обеда?

Рукер оглядел дальнобойщика с ног до головы, допил лимонад и поставил стакан на столешницу. Вытер губы тыльной стороной ладони и откинулся на спинку стула.

— Чего тебе надо, я спрашиваю? — в тоне, которым это было произнесено, не было и тени приязни.

— Я от Адриана Ленеро, моё имя — Ньютон Эстевез. Ленеро сказал, что у тебя есть стоящий фрахт...

— Ньютон Эстевез? — на чёрном лице североамериканца промелькнуло нечто вроде узнавания, хотя Эстевез мог бы поклясться на восьмилитровом дизельном моторе своего "Фронтлайнера", что никогда до сего момента не видел этого не слишком вежливого сеньора.

— Ну... да...

— Я слышал о тебе, — проговорил Рукер. Жестом указал дальнобойщику на стул, что стоял напротив. — Садись, Ньютон Эстевез. В ногах правды нет, так ведь, кажется, любят говорить русские?

— Не знаю, — пожал плечами, присаживаясь на не слишком-то удобный пластиковый стул, мексиканец. — Я ни разу не видел русских.

— А вот мне почему-то кажется, что как раз наоборот! — усмехнулся Рукер. — Впрочем, меня это не касается. От слова "совсем". Видел-не видел — мне до известного места.

— Вот и славно, — произнёс Эстевез, как бы невзначай касаясь рукояти револьвера, покоящегося в набедренной кобуре.

Рукер, заметив это движение, покачал головой.

— Собственно, эта твоя пукалка тут вообще не пришей кобыле хвост, парень, — с ноткой самодовольства в голосе сказал североамериканец. — Если припрёт, я тебя и без оружия отправить к предкам в два счёта сумею. Так что давай-ка без выебонов, о'кей?

— Твоё поведение довольно странно для того, кто хочет предложить мне стоящий фрахт, Рукер, — покачал головой Эстевез. — Я вижу тебя в первый раз, так откуда такая враждебность по отношению ко мне?

— Враждебность? — Рукер покачал головой. — Нет, парень, тут ты резко ошибаешься. Это никакая не враждебность. Просто мне нужно понять, потянешь ли ты это дело, мазафака.

— Блядь, а без оскорблений можно? — нахмурился Ньютон. — А то у меня терпение не такое и крепкое. Могу и в рыло заехать, и насрать мне, что ты за хер такой, Малик Рукер!

— В рыло — это хорошо. — Рукер внезапно посерьёзнел. — Ладно, хватит членами меряться, парень. Не принимай мои слова на свой счёт. Просто манера у меня такая общения... н-да...

— Херовая у тебя манера общения!

— Да уж какая есть!

Рукер отвинтил крышку с большой глиняной бутыли и, подвинув к Эстевезу второй стакан, налил в неё до половины лимонад.

— Пей. Спиртное не предлагаю — тебе же рулить предстоит вскорости. Да и не пью я алкоголь, если честно. Не вижу смысла в этой херне.

— Похвально. — Ньютон поднёс ко рту стакан и залпом опрокинул в себя его содержимое. — Я сам мало употребляю спиртное...

— О том ведомо мне, сын мой! — голосом профессионального падре произнёс Рукер, затем хитровато подмигнул дальнобойщику. — И сие есть очень похвально!

— Судя по всему, тебе обо мне известно очень много, тогда как мне о тебе — практически ничего. А я не люблю втёмную играть.

— А я и не играю, парень.

Рукер внезапно сделался очень серьёзным. Оглядевшись по сторонам, чтобы удостовериться, что никто не наблюдает за ним, североамериканец сунул руку в карман своего комбинезона и, порывшись в нём, извлёк на свет божий небольшой пластиковый прямоугольник, в который была впрессована прямоугольная карточка из пласт-папира.

— Что-нибудь напоминает? — прищурился Рукер.

Ньютон в ответ лишь кривовато усмехнулся. Ибо на пластике были изображены белоголовый орлан и расположенные выгнутой на внешнюю сторону дугой двенадцать звёзд, каждая из которых символизировала входящий в Конфедерацию штат, а также набор из двадцати четырёх цифр, являвшихся личным идентификатором сотрудника Управления Национальной Безопасности КША. Всё это Ньютон знал со слов Кристины Леннокс, но было и кое-что ещё, а именно — на пластиковой карте отсутствовало фото её владельца.

— Тут нет твоей рожи, Рукер, — сказал Эстевез.

— А, вот в чём дело! — Рукер издал какой-то непонятный звук. — Ну, это дело поправимое!

Североамериканец слегка стиснул пальцами края карточки, что привело к появлению над её поверхностью трёхмерного голографического изображения её обладателя.

— О как! — удивился Ньютон. — Что-то новое?

— Последняя разработка, всего как четыре месяца назад появилась, — с гордостью в голосе сообщил Рукер. — Три-проекция называется. В пластик встроена какая-то хуёвина, ты нажимаешь на края карточки, и твоя рожа возникает в виде трёхмерной голограммы. Как это на деле работает, меня не спрашивай — я полевой агент, а не головастик из Хьюстона. — Рукер взглянул на свой три-портрет, хмыкнул и снова надавил на края. Изображение исчезло. — Теперь что ещё тебе предъявить, парень?

— Да больше ничего и не надо, — пожал плечами Ньютон.

— Это хорошо.

— Что за фрахт ты мне хочешь предложить? Или это не совсем фрахт?

— Кхм... — Рукер почесал заросший трёхдневной щетиной подбородок и задумчиво посмотрел на Эстевеза. — Как тебе сказать... И да, и нет.

— Это как? — не понял мексиканец.

— Фрахт у тебя будет из Белиза в Порт-Аранзас, Ньютон Эстевез. Проследуешь до Центральноамериканского бульвара, по нему спустишься до Кайзер-Рижд. Миновав Общественный Центр Белиз-Сити, повернёшь к берегу, там находится терминал концерна "Пума". Вот товарно-транспортные накладные, сопроводительные, аварийная карточка, сертификат ATD и соответствующее разрешение на перевозку опасного груза, — на стол словно из ниоткуда шлёпнулась пластиковая папка с кипой бумаг. — Там тебя встретят и прицепят цистерну с топливом. Двигаешь в Канкун, там ждёшь парома до Корпус-Кристи, это уже Конфедерация. Выезжаешь с паромного терминала, далее следуешь к мосту через пролив между заливами Корпус-Кристи и Нуэсес, в Грегори сворачиваешь направо, на дорогу под номером Триста Шестьдесят Один, и следуешь по ней в Порт-Аранзас, там находится конечная точка маршрута — один из топливных терминалов "Пумы". Там ты отцепляешь прицеп, сдаёшь документы суперинтенданту и двигаешь в сторону Рокпорта. Там у супермаркета сети "Монолит" подсадишь в машину нашего человека. Все дальнейшие инструкции получишь от него. Вопросы есть?

Рукер пристально вгляделся в спокойное лицо Эстевеза, который с абсолютно невозмутимой миной выслушал всё то, что поведал ему североамериканец относительно фрахта и всего остального, связанного и не связанного с ним.

— Интересное предложение, — неторопливо произнёс Ньютон, постукивая ногтем указательного пальца правой руки по столешнице. — Вот только почему ты решил, что меня это должно заинтересовать?

Рукер с полминуты молча рассматривал дальнобойщика с видом энтомолога, глядящего на какое-то доселе невиданное насекомое, потом криво усмехнулся.

— Во-первых, я ни за что не поверю, что ты вот так вот запросто возьмёшь и плюнешь на двадцать тысяч североамериканских долларов, мой друг, — пояснил он. — Такие деньги на дороге не валяются. И всего-то делов — взять в Белизе танкерный прицеп и перевезти его паромом в Конфедерацию. На Юкатане сейчас спокойно, так что вряд ли кто станет тебе срать на мозги по дороге в Канкун. К тому же, до паромного терминала в Канкуне тебя будут сопровождать. Белизцы к топливным перевозкам относятся очень ответственно, а посему тебе выделят для охраны груза два бронированных внедорожника. Поедешь до парома через Коросаль и Тулум, без заезда в Четумаль.

— А во-вторых?

— А во-вторых, — хмыкнул Рукер, — ты с нашей конторой уже сотрудничал, и довольно успешно. Рейд в Пильканьеу, операция в Картахене, Блуфилдс... Ты у нас значишься под грифом "свободный полевой агент", так что в том, что я к тебе обратился, нет ничего странного, Ньют.

— Допустим, — слова про "свободного полевого агента" Эстевез пропустил мимо ушей. — Но ведь вряд ли тут дело только в доставке цистерны с топливом. Я ведь прав?

Рукер состроил многозначительную гримасу.

— Всех деталей даже я не знаю, уж поверь, — однако по выражению лица мексиканца было ясно, что тот не верит Рукеру ни на цент. — С подробностями тебя ознакомит агент, которого ты заберёшь в Рокпорте.

— Любите вы в этом вашем УНБ темнить и ходить вокруг дерева, как имбецилы! — покачал головой Эстевез. — Хотя бы намекнуть, какое очередное дерьмо может свалиться мне на голову, а?

— Могу сказать лишь, что после этого... кхм... вояжа автомобильный рынок в Анкоридже станет для тебя гораздо ближе, — сказал Рукер со странной усмешкой. — А то и вообще с доставкой получишь того монстра, о котором ты уже много лет мечтаешь. Причём не очень и подержанного. И со скидкой. Этого достаточно?

Несколько секунд Ньютон молча глядел на агента Управления, потом, криво усмехнувшись и покачав головой, подгрёб к себе папку с документами.

— Достаточно. Даже более чем.

Глава 4.

Охрана топливного терминала, принадлежащего компании "Пума", явно не зря ела свой хлеб, в чём не преминул убедиться Ньютон Эстевез на личном опыте. Не успел "Фронтлайнер" мексиканца появиться в поле зрения охранников терминала, а в сторону тягача уже повернулись стволы спаренных пулемётов, установленных на поворотных платформах на высоте семи метров над землёй и управляемых АКС — автоматическими контрольными системами. Тяжёлые ворота из усиленной микростали, поверху которых была протянута тонкая проволочная нить сигнальной системы, не сдвинулись при приближении "Фронтлайнера" ни на миллиметр; зато сдвинулась такая же тяжёлая, но не из микростали, а из древесины, толщиной в полметра и обшитая листами железа дверь, ведущая в караульное помещение. Оттуда неспешно, прикрывая друг друга, вышли двое охранников в форме, вооружённых автоматами. Один из них требовательно поднял вверх руку, давая понять Эстевезу, чтобы тот остановил тягач на некотором расстоянии от ворот.

Ньютон беспрекословно подчинился. И не столько потому, что ему, собственно, нечего было скрывать, сколько потому, что он очень хорошо знал, что способны сделать с кабиной грузовика крупнокалиберные спарки "Gatling GAU-108". Доводилось видеть. По убойной силе они уступали лишь "сто девятнадцатому", но лишь немного.

— Сеньор водитель, — произнёс на североамериканском пиджине невысокий чернокожий охранник, держа палец рядом со спусковой скобой своего автомата. — Добрый день.

— И вам того же, — в тон ему отозвался Ньютон.

— Это закрытая территория, сюда допускаются только грузоперевозчики и сотрудники компании. — Ствол автомата слегка дёрнулся в направлении мексиканца. — У вас есть здесь какое-то дело?

— Дело? — усмехнулся Ньютон. — Лучше, сеньор с автоматом. У меня здесь фрахт.

— Фрахт? — с подозрением в голосе проговорил охранник. — А документы можно посмотреть?

— Разумеется.

Эстевез протянул руку к верхней вещевой полочке, что располагалась прямо над рулевой колонкой и пультом управления, и достал оттуда вручённую ему Рукером папку из прессованного пластика, в которой лежали все необходимые для получения груза документы.

— Хм...

Охранник взял из рук мексиканца папку и принялся копаться в ней, просматривая каждый документ, лежащий в ней. Судя по выражению его лица, ничего предосудительного им не было обнаружено, посему все документы вернулись на своё место.

— Эти документы в порядке, — произнёс охранник, возвращая папку Ньютону. — А ваши документы, сеньор водитель? Ваши и на ваш тягач?

— Пожалуйста, — пожал плечами Эстевез.

На свет божий возникли впрессованные в пластик водительские права и документы на "МакНилус" — техническое свидетельство, регистрационная карточка и страховой полис, оформленный в гватемальском офисе страхового общества "Хоакин Кастро и сыновья". Всё это было передано охраннику для того, чтобы тот мог спокойно ознакомиться с ними и не чинить никаких препятствий для того, чтобы Ньютон въехал, наконец, на терминал и забрал этот несчастный прицеп с топливом.

— Можете проезжать, — наконец соизволил дать разрешение охранник, возвращая Эстевезу все документы. — Вам нужно проследовать до сектора четыре-семь, там найдёте старшего администратора Секаду и передадите ему транспортные документы. Все дальнейшие действия произведёт он.

Охранник повёл стволом автомата, как бы говоря тем самым, что можно проезжать.

— Спасибо, — поблагодарил Ньютон, убирая документы.

Тяжёлые ворота, слегка дёрнувшись, медленно поползли в сторону, открывая проход как раз такой ширины, чтобы через него мог медленно проползти автомобиль габаритов обычного магистрального тягача. При этом отчётливо было видно, как стволы пулемётов так же медленно поворачиваются на своих платформах, настороженно следя за машиной. Можно было не сомневаться, что, сделай дальнобойщик неосторожное движение — и управляемые автомат-контролёрами пулемёты превратят машину в дырявое решето. Безусловно, пытаться прорваться сюда мог решиться лишь безумец.

"МакНилус" медленно просочился — именно так, и никак не иначе — через узкий проход и очутился на территории терминала. На установленном на Т-образном столбе электронном табло при приближении к нему тягача зажглась зелёная стрелка, указывающая куда-то влево — по всей видимости, именно так здесь осуществлялась навигация. Ну, такая компания, как "Пума", без проблем могла позволить себе столь современное и высококлассное оборудование.

Искомый сектор обнаружился в километре от въездных ворот — всё же комплекс занимал довольно большую территорию, что и неудивительно. Ньютон аккуратно подвёл свой тягач к выстроенным в длинный ряд серым цистернам с логотипом компании и остановился в нескольких метрах от небольшого строения, которое, судя по всему, являлось офисом того самого старшего администратора.

Поскольку из здания никто не появился, Ньютон справедливо решил, что, как говаривали последователи буддислама, раз гора не идёт к Магомету, то придётся Магомету идти к горе. Сунув в набедренную кобуру "смит-вессон", мексиканец заглушил двигатель, включил стояночный тормоз и неторопливо вылез из кабины.

Подойдя к самой обычной на вид двери из литого пластика, выбить которую можно было без особого труда сильным ударом ноги, Ньютон остановился перед нею и вежливо так постучал костяшками указательного и среднего пальцев левой руки.

— Si, si, entrar, abierta! — услышал он раздавший из-за двери голос, говоривший на эспаньоле.

Хмыкнув, Ньютон осторожно повернул дверную ручку, толкнул дверь от себя и переступил порог зданьица.

Внутри сооружения обнаружилось разделённое полупрозрачными пластиковыми перегородками помещение, в котором за столами с установленными на них моноблочными компьютерами североамериканского производства сидело несколько человек, всецело поглощённых своей работой. Вошедшего Эстевеза они удостоили только мимолётных взглядов — все, кроме невысокого слегка полноватого сеньора лет пятидесяти, одетого в изрядно потёртые джинсы и спортивную майку.

— Я вас слушаю, сеньор, — произнёс он на том же языке.

— Добрый день, сеньор, — отозвался Эстевез. — Я ищу сеньора Секаду.

— Можно сказать, что вы его нашли! — усмехнулся собеседник мексиканца. — Я — Хуан Диего Секада, старший администратор. Вы по поводу фрахта?

— Да. Вот документы.

Ньютон протянул старшему администратору папку, которую получил от Рукера. Секада принял её из рук дальнобойщика и, вынув на свет божий бумаги, принялся их внимательно изучать.

Пока он это делал, Ньютон не без интереса оглядел помещение. Все сотрудники, работающие здесь, были довольно молодыми; старший администратор выделялся среди них, как "Кадиллак-Джерико" выделяется в окружении дюжины спортивных фордовских "кугуаров". Пятеро мужчин и две девушки, всем явно меньше тридцати, и все заняты работой. Впрочем, это не помешало им окинуть вошедшего взглядами, в которых явственно сквозило любопытство.

— А-га, — раздельно произнёс Секада. — Фрахт до Порт-Аранзаса, всё правильно. Прицеп за номером эс-тэ-два-восемь-ноль-один-ка-йот, бортовой номер "сто сорок два". Стоит во втором ряду, площадка номер два-двенадцать. Да, есть такое дело. Одну минуточку...

Администратор повернулся к своему рабочему столу и принялся что-то искать в его внутренностях. Спустя несколько секунд он снова обратил своё внимание на Эстевеза.

— Это аванс за фрахт, — пояснил Секада, протягивая мексиканцу небольшой бумажный пакет, перевязанный несколько раз тонкой прочной бечёвкой. — Здесь пять тысяч долларов Конфедерации. Остальное получите по прибытии. Вас будут в пути сопровождать... но об этом вы, видимо, уже знаете. В Порт-Аранзасе вас встретит суперинтендант сеньор Робертс и передаст вам остальные деньги, полагающиеся вам согласно фрахтовому договору. Это всё, сеньор Эстевез. Вот документы, — старший администратор вернул Ньютону папку с бумагами, — можете проезжать на площадку два-двенадцать и цеплять прицеп. Сопровождать вас до Канкуна будет взвод лейтенанта Орельяно. Я сейчас свяжусь с ним и отдам все необходимые распоряжения. Однако, сеньор Эстевез, смею вас заверить, что в данном районе Центральной Америки уже давно не фиксировались случаи нападения на топливные конвои.

— Да, лет десять, с тех пор, как парни из Mara Salvatrucha вырезали банду Чёрного Мигеля, — согласно кивнул Ньютон. — Но ведь всегда может найтись какой-нибудь имбецил, которому море по колено, разве нет, сеньор Секада?

— Увы, мой друг, но это так, — усмехнулся старший администратор.

Где-то на пространстве Великой Североамериканской Пустоши,

между Уайтвиллом и Уилмингтоном,

район озера Ваккамо,

бывший парк штата Северная Каролина "Лэйк Ваккамо",

к западу от дороги местного значения N219.

С ясного безоблачного неба нещадно палило жаркое июньское солнце. Пыльные сельские дороги были, по преимуществу, пустынны, лишь изредка то там, то здесь мелькали редкие машины, которые как можно быстрее стремились преодолеть открытые пространства. Немногочисленные сельскохозяйственные общины этой части Великой Североамериканской Пустоши жили в постоянном страхе перед "Ангелами Ада", что, впрочем, не мешало им вести более-менее активную торговлю меж собой. Хотя, если честно, "Ангелы" не особенно им и докучали — так, лишь обложили продовольственным налогом, а те из общин, которые занимались переработкой сырой нефти, были обязаны половину производимого ими топлива отдавать в качестве того же налога Гаррисону Бергу, который прекрасно понимал, что не стоит резать курицу, несущую золотые яйца. Но это вовсе не означало, что "Ангелы" вели себя мирно по отношению к общинам. Если им что-то было нужно — они просто приезжали и забирали. Топливо, продовольствие, рабов... девушек, естественно. И никто не протестовал. Пример общин Эйрли и Пауэллтон до сих пор был перед глазами.

Когда-то, ещё до Судного Дня, в этом районе находился природный парк штата Северная Каролина, именовавшийся до умопомрачения просто — "Озеро Ваккамо". Парк этот пользовался большой популярностью не только среди местных жителей, но и у туристов из других штатов и из-за рубежа. После того, как Атланта, Чарлстон, Саванна, Уилмингтон и Шарлотт подверглись термоядерной бомбардировке, про парк, разумеется, надолго забыли — сами понимаете, что после глобальной ядерной войны никому не было дела до природных красот. Уцелевшие долгое время просто боролись за жизнь, совершенно забыв о существовании природного заказника вблизи озера Ваккамо.

После того, как цивилизация постепенно начала восстанавливаться, эту часть бывших Соединённых Штатов постигла та же участь, что и остальные районы Великой Пустоши, а именно — безвластие и принцип "каждый сам за себя". Образовавшиеся тут и там коммуны и общины занимались каждый/каждая своим делом, вели торговлю с соседями и выискивали наиболее дешёвые источники топлива. А когда к ним наведывались боевики Берга, скрипя зубами, отдавали им то, что требовали "Ангелы".

Пыливший по полуразбитой дороге со стороны Болтона грязно-серый джип древней марки "форд-блейзер" мало чем отличался от подобного автохлама, колесившего просторы Пустоши. Здесь ещё и не такое можно было повстречать, если честно. Однако были и кое-какие отличия, говорящие о том, что от этого джипа лучше держаться как можно дальше. Потому что обычные жители Пустоши не ездят на турбированных внедорожниках, оборудованных пулемётами Марк-48 и установленными на заднем бампере цепными мотопилами. А от тех, кто ездит на таких машинах, лучше держаться как можно дальше, в идеале — по ту сторону Миссисипи. А уж если не получается, то лучше всего как можно скорее свернуть куда-нибудь с пути следования такого джипа, и неважно, куда — хоть в заросли колючего кустарника, кишащие кусачими насекомыми.

"Блейзеры" возродившаяся после Судного Дня и перебравшаяся в ставший центром автомобильной промышленности Конфедерации — да и всей Северной Америки — Остин корпорация "Ford" прекратила выпускать более двухсот лет назад, но множество этих неприхотливых в обслуживании и довольно прочных внедорожников всё ещё продолжало бегать по континенту (их можно было встретить даже в Юго-Восточной Азии и на просторах Африки). Во многом это имело место быть благодаря тому, что детали для "блейзеров" можно было не только свободно купить в большинстве автомагазинов, но и заменить аналогичными узлами с тех же тайваньских "субурбанов", фордовских "мастодонтов" или южноафриканских "гепардов". Мощный шестилитровый атмосферный дизельный двигатель, имеющий восьмицилиндровую компоновку с тридцатью двумя клапанами и мощность в пятьсот сорок лошадиных сил, позволял развивать скорость в двести двадцать километров в час при расходе топлива в обычном "рейсовом" режиме двенадцать литров на сто километров. Правда, дополнительные обвесы и броня, навешанная на этот джип, повышали расход топлива литра примерно на три — три-с-половиной, но это уже были тонкости. И уж тем более они совершенно не волновали того, кто сидел на переднем пассажирском сиденье "блейзера", меланхолично протирая грязноватой тряпочкой крупнокалиберный автоматический пистолет сорок пятого калибра.

Армандо Риччи, советник Гаррисона Берга по вопросам безопасности, возвращался в расположенный восточнее озера Ваккамо опорный пункт "Ангелов Ада" из весьма непростой и продолжительной поездки в бывший штат Мичиган, вернее, в его северную часть, которая находилась вне юрисдикции Свободного Города Детройт и принадлежала национал-социалистам из Свободного Северного Союза. А если быть более конкретным, то Риччи — и, разумеется, Берга — интересовал населённый пункт под названием Бартон-Сити, расположенный в лесной глуши, южнее озера Хаббард, и вблизи которого некогда располагалась древняя военная база, о существовании которой Берг узнал их архивных записей, найденных его боевиками в Норфолке.

Из того, что удалось узнать из архивных записей, следовал очень интересный вывод — в своё время военные на базе в Северном Мичигане вели некие секретные разработки. А поскольку Берг весьма серьёзно был настроен на создание собственной империи на Атлантическом побережье бывших Соединённых Штатов, то всё, что могло дать ему преимущество перед тем же Нью-Йорком, представляло для него огромный интерес. Ведь одной только военной мощью поставить под контроль такую огромную территорию было невозможно, здесь требовалось нечто такое, что могло бы серьёзно упрочить положение "Ангелов Ада". И кажется, на древнем военном объекте вблизи Бартон-Сити рейд-группа "Ангелов" нашло что-то такое, что могло в корне переломить ситуацию в пользу группировки.

Впрочем, сам Риччи был далеко не в столь приподнятом настроении, как должно было бы быть. Будучи человеком трезвого ума и понимающий, что в случае перегибания Бергом пресловутой палки за "Ангелов" могут серьёзно взяться спецслужбы Конфедерации, то всем им придётся ох как несладко. А если сюда ещё и русские подключатся — тогда дело примет вообще неприятный оборот. Те вообще шуток не понимали и запросто могли нанести пару-другую орбитальных ударов своими сторожевыми сателлитами. Но сказать об этом Бергу Риччи не осмеливался. Зная характер своего босса, он очень хорошо представлял, чем это может для него закончиться.

Однако, несмотря на то, что сам Армандо Риччи являлся советником Берга по вопросам безопасности, именно эта его обязанность и наводила на далёкого потомка переселенцев из Италии, эмигрировавших в Северную Америку ещё в конце XIX века в поисках лучшей жизни, тоску и уныние. Потому что такой человек, как Гаррисон Берг, вряд ли станет испытывать моральные и этические терзания по поводу того, использовать или нет ради достижения собственных целей то, что попадает в его руки. А объект Древних в Бартон-Сити был не совсем обычной военной базой.

Из тех сведений, что удалось выудить из древнего компьютера, найденного в недрах базы, становилось ясно, что в Бартон-Сити во времена, предшествующие Судному Дню, занимались военными биологическими исследованиями. А конкретно — изучением и модификацией штаммов различных вирусов. Благодаря тому, что база эта находилась в глухом уголке Мичигана и не числилась, по всей видимости, в списке приоритетных целей, ядерного удара по ней не было нанесено, чего нельзя было сказать о Детройте, получившем сразу три попадания. Поэтому комплекс уцелел и был переведён автоматикой в режим консервации. Но это совсем не означало, что в него при этом можно было легко и просто проникнуть. Прежде чем "Ангелы" разобрались, как отключить систему безопасности, троих байкеров буквально разорвало в клочья очередью автоматического крупнокалиберного пулемёта. Но остальным из группы Риччи удалось проникнуть внутрь базы и найти кое-что, что теперь являлось причиной морально-этических терзаний советника по безопасности.

Джип свернул на узкую просёлочную дорогу, на которой с трудом смогли бы разъехаться два таких внедорожника, и запылил по плотно утрамбованному покрытию в сторону озера, на берегу которого располагался хорошо укреплённый опорный пункт "Ангелов Ада", представляющий, по сути своей, самую настоящую крепость. Основная база группировки располагалась в Вест-Пойнте, что находился на реке Йорк, и попасть туда было так же просто, как долететь до Плутона. То есть, можно было и легко попасть туда, но лишь в качестве пленника или раба. Учитывая тот факт, что в порт Йорктауна частенько заходили корабли под флагами Гвинейского Торгового Союза и Свободных Сообществ Нигерии, немногие из попавших в руки "Ангелов" надолго задерживались на территории Северной Америки. Торговля рабами была весьма прибыльным делом, уступая только торговле оружием и наркотиками. Соответственно, дело это было поставлено Бергом на поток. Впрочем, и от прочих источников доходов главарь "Ангелов Ада" тоже не отказывался.

Совершенно неожиданно — только, разумеется, не для тех, кто находился в джипе — из-за очередного поворота довольно извилистой дороги показалась цилиндрическая приземистая башенка охранного поста, управляемого автоматикой. Боевой блок с установленным внутри него автоматическим 30-мм орудием немедленно развернулся в сторону "блейзера", однако встроенная в бортовой компьютер джипа система "свой-чужой" тут же выдала в эфир кодовый сигнал, и ствол орудия замер, потеряв всякий интерес к внедорожнику.

Риччи едва слышно выпустил воздух сквозь плотно стиснутые зубы. Автоматика, которая управляла охранными системами, была довольно старой и частенько глючила, так что от неё можно ожидать каких угодно выкрутасов. Однако здесь всё, к счастью, обошлось. Автоматика благополучно опознала "блейзер" и не стала стрелять в него из пушки, а вместо этого спокойно пропустила внутрь периметра.

Ещё издали Риччи заметил стоящий у входа в здание опорного пункта большой приземистый вермонтский броневик "скорпион", что вызвало появление на его лице недовольной гримасы. Этих машин в арсенале "Ангелов" было не так уж и мало, но лишь один из них имел такую раскраску — безумная смесь чёрного, красного, жёлтого и синего цветов. А это означало, что на берег озера Ваккамо пожаловал не кто иной, а сам Гаррисон Берг. Собственно, в том, что Берг иногда покидал свою резиденцию в Вест-Пойнте, не было ничего необычного, однако Риччи не ожидал увидеть здесь своего шефа. И вряд ли его вынудили приехать сюда новости из Северного Мичигана.

"Блейзер", утробно гудя мощным дизельным двигателем, подкатил по плотно утрамбованному грунту к броневику и, качнувшись на пневматических амортизаторах, замер. Сидящий за его рулём боевик, покосившись на Риччи, повернул ключ зажигания и вопросительно посмотрел на своего непосредственного командира.

— Оставайся здесь, Курт, — приказал Риччи, плотно запахивая кожаную куртку и поправляя набедренную кобуру, в которую резким движением вогнал пистолет. — Сам видишь — Берг здесь. Может, придётся куда-то опять переться, чтоб его!

— Полагаете, шеф? — спросил водитель.

— От Берга всего можно ожидать! — усмехнулся, вылезая наружу, Риччи. — С него станется приказать прыгать в кратер действующего вулкана! Причём без парашюта!

Водитель понимающе хмыкнул. Характер командующего группировкой знали все — от самого последнего техника до таких персон, как Риччи. Впрочем, рядовые члены "Ангелов Ада", могли "удостоиться" чести предстать пред очами Гаррисона Берга разве что в случае какого-нибудь уж совсем конкретного косяка. Отвечать за провинности и проступки им приходилось перед службой безопасности, которой руководил Фрэнк Лакатош, мало чем отличающийся от Берга в плане свирепости и скорости на расправу. Но если говорить откровенно, то в таких формациях, как "Ангелы Ада", находилось немало откровенных садистов и ублюдков.

Но, как ни странно, Армандо Риччи таковым считать было бы крайне ошибочно. Особой любовью к насилию он никогда не отличался, а если и убивал, то только чтобы не быть убитым самому. И он был, пожалуй, чуть ли не единственным человеком в группировке, который мог безбоязненно возражать самому Гаррисону Бергу, не рискую при этом собственной шкурой. Ну, почти не рискуя.

У входа в опорный пункт, настороженно оглядывая окрестности, стояли двое дюжих громил из личной охраны Берга, держа в руках уродливые кубинские автоматы SIME-300, от одного вида которых у любого мало-мальски толкового специалиста по стрелковым системам случился бы нервный срыв. Однако те, кого прошивали очередью из такого вот автомата, имели бы совершенно другое мнение. Иное дело, что высказать его они уже не могли по причине того, что уродливые творения кубинских оружейников делали их не совсем живыми. То есть вообще неживыми.

Охранники вскользь взглянули на Риччи, но более никак не проявили свою реакцию на появление советника по безопасности. Как третье лицо в иерархии "Ангелов Ада", он имел полное право входить куда угодно и когда угодно. Ну, почти куда и когда.

Сразу после того, как Риччи переступил порог здания, его встретил один из личных телохранителей Берга — здоровенный жлоб, имени которого не знал никто в организации, известна была только кличка боевика — Змей, которой соответствовала затейливая татуировка на левом предплечье. Про этого человека толком никто ничего не знал, кроме того, что родом он был откуда-то из центральных районов бывшей Канады. И ещё одно знал Риччи — когда Змей совершал убийство, делал он это совершенно без какого-либо выражения на своём словно из гранита высеченном лице.

Не произнеся ни слова, телохранитель Берга сделал Риччи знак следовать за собой, после чего неспешно затопал вглубь здания, закинув на правое плечо свой дробовик нью-йоркского производства. Пожав плечами, Риччи двинулся вслед за ним.

Змей провёл советника по безопасности в небольшую комнату, в центре которой стоял неправильной формы деревянный стол, за которым, водрузив на него ноги в грязных полуботинках, на пластолитовом стуле сидел Гаррисон Берг, держащий в левой руке пол-литровую бутылку с текилой, а в правой — большой автоматический пистолет всё того же сорок пятого калибра. В пепельнице, что была придвинута к краю столешницы, Риччи различил окурок мексиканской сигары, что говорило о том, что главарь "Ангелов" находится здесь уже довольно долго, ибо для того, чтобы выкурить сигару, времени требовалось больше, чем пять минут.

Напротив Берга, на простом деревянном стуле с кривой потрескавшейся от старости спинке, сидел незнакомый Риччи похожий на уроженца Ямайки или Гаити чернокожий человек в заляпанной пятнами крови кожаной куртке, накинутой поверх серой хлопчатобумажной майки, чьи руки были заведены за спину и связаны крепким пластиковым шнуром. Сине-зелёные джинсы кое-где были порваны и тоже заляпаны кровью и какой-то грязью, на правой ноге не было обуви, а сидящий на левой ботинок на толстой подошве выглядел так, словно по нему не один раз проехались колесом. Лицо же живо напомнило Риччи место работы отбойного молотка или перфоратора — настолько густо усеивали его ссадины и синяки. Было очевидно, что этот "посетитель" опорного пункта явно не находился в фаворе у Берга и телохранители босса успели над ним потрудиться.

— Армандо. — Берг поприветствовал Риччи поднятием левой руки с зажатой в ней бутылкой текилы. — Как добрались?

— Босс, — Риччи вернул Брегу приветствие кивком головы и вопросительно взглянул на незнакомца. — Добрались нормально, все целы. И результаты есть. А это кто такой?

— Это? — Гаррисон Берг сделал глоток текилы и криво усмехнулся, отчего его бородатое лицо живо напомнило Риччи лицо демона, какими их иногда изображали на своих рисунках художники времён до Катастрофы. — Это, мой друг, всего лишь никчёмный и ничтожный крысёныш, решивший, в силу своего врождённого скудоумия, что ему сам чёрт не брат.

— В смысле? — не понял Риччи.

— Что-нибудь доводилось слышать про "Чёрных Червей"? — вопросом на вопрос ответил Берг.

— "Чёрные Черви"? — сдвинул брови Риччи. — Мм... э-э... а, это те придурки с Ямайки, которые постоянно пытаются протащить в Пустошь свою синтетическую дурь?

— А-га, — Берг снова глотнул текилы. — В принципе, люди как-то должны расслабляться. Ну, там, трахаться, бухать иногда, ширяться — я не против. К тому же, продажи гашиша и марихуаны серьёзно пополняют бюджет нашей организации. Но вот синтетика — это, Армандо, очень и очень плохо. Что сделается с чуваком, если он малость покурит марихуаны? Ничего. Ну, может, слегка поведёт его, но и всего делов-то. А вот синтетическая наркота — это, Армандо, очень и очень плохо. Помнишь База Стеррета?

— Это тот идиот, который накурился какой-то херни и хотел рвануть мост в Йорктауне? — хмыкнул Риччи. — Луис мне тогда говорил, что Баз, как оказалось, любил курить "палочки смерти". Перекурил, видать...

— Перекурил... — Берг громко рыгнул, посмотрел на остатки текилы на донышке бутылки, покачал головой и неожиданно со все силы запустил бутылку в направлении входной двери. Ударившись о неё, бутылка со звоном разлетелась на мелкие осколки, а брызги спиртного попали на стоящих по обе стороны от входной двери телохранителей Берга. — Он, блядь, перекурил "палочки смерти", Армандо, которые сюда толкают эти вот мазафаки! — резко вскочив на ноги, Берг изо всей силы врезал ямайцу кулаком по лицу, отчего голова того резко дёрнулась в сторону. Из носа хлынула кровь, капли которой попали на столешницу, но Берг не обратил на это ровным счётом никакого внимания. — Мозги у него замкнуло, мать его так-растак! Если бы не Кривоносый Билл, мост бы превратился в ебучую кучу металлического дерьма! А всё потому, что один мудак из Норфолка решил бабла себе на чёрный день накопить!

Риччи молча глядел на ямайца, и во взгляде советника по безопасности нельзя было разглядеть и миллиграмма сочувствия. "Чёрных Червей" в Пустошах не любили за их наглость и упрямство, да и тот факт, что ямайцы занимались распространением синт-наркотиков, не прибавлял им популярности. "Ангелы Ада" не терпели ни конкуренции, ни "синтетики". Одно дело — безобидная марихуана (ну, относительно безобидная), и совсем другое — синтетическая гадость, превращающая нормальных людей в зомби и овощи.

— Это ты сейчас про Фила Стентона, босс? — уточнил Риччи.

— Про него, сучьего выблядка! — сплюнул Берг. Зло посмотрел на ямайца. — Бабла ему, видите ли, недоставало! Ещё бы — блядь там, блядь здесь и ещё куча блядищ от Уилмингтона до Солсбери! Ну, там, куда его парни Фрэнка спровадили, пёхаться ему уже не придётся! — Берг коротко хохотнул и снова обратил своё внимание на ямайца, который уже немного пришёл в себя. — А, Дарелл? Я прав или нет, скажи мне!

— Тебе видней, Берг! — с трудом разлепив разбитые губы, просипел ямаец.

— Конечно, мне видней! — захохотал Берг, и Риччи невольно поморщился. Зная характер своего босса, он прекрасно понимал, чем вся эта сцена завершится. И хорошо ещё, если этого ямайца не разделают заживо дуговым резаком. Впрочем, к этому типу, которого Берг назвал Дареллом, Риччи не испытывал никакого сочувствия. Предупреждали ведь "Червей", чтобы не совались в Пустошь? Предупреждали. Не послушались? Ну, вот и не обессудьте. — Мне всё видно с высоты моего положения, сучий выблядок! Вы там на своей долбаной Ямайке все отмороженные на голову! Растаманы грёбаные! Вас предупреждали, чтобы сюда не совались и не тащили свою гадость? Предупреждали. Теперь тебе, говнюк, хана, а дружков твоих теперь топить в океане будем, как только увидим вблизи берегов Америки! Если ты веришь в каких-нибудь богов, советую тебе, падла, помолиться, ибо живым ты отсюда уже не выйдешь!

Риччи снова поморщился, однако вслух ничего не сказал. Перечить Бергу в его теперешнем состоянии было бы заведомо глупой идеей. Впрочем, Армандо и не собирался вступаться за какого-то утырка с Ямайки. Накосячил — будь добр отвечать за свой косяк.

Берг, сплюнув на пол, с отсутствующим видом взглянул на свой "Ballester-9F", посмотрел на Риччи, хмыкнул и, не произнеся ни слова, резко вскинул руку с пистолетом вперёд. В небольшом помещении выстрел из крупнокалиберного оружия прозвучал довольно внушительно, однако никто из находившихся здесь даже не шелохнулся, лишь Риччи слегка моргнул.

Выпущенная из "Баллестера" пуля сорок пятого калибра угодила точно в середину лба незадачливого курьера "Червей" и вышла через заднюю стенку черепа. Из раны брызнула смешанная с мозговым веществом кровь, тело ямайца свалилось на не слишком чистый пол вместе со стулом, пару раз конвульсивно дёрнулось и затихло.

— Тьфу! — Берг опять сплюнул, попав точно на лицо убитого. — А поначалу такой крутой весь был! Грозил мне — МНЕ, мать вашу так! — всякими нехорошими вещами! — кривая усмешка исказила бородатое лицо главаря "Ангелов". — Это ж надо быть таким дебилом, чтобы угрожать мне оскоплением и утоплением в океане с привязанным к ногам бетонным блоком! Эти "Черви" совсем охренели, Армандо! Пора бы с ними раз и навсегда покончить, да только сейчас у меня дела несколько иного рода! — Берг кивнул своим телохранителям, указывая на убитого ямайца. — Уберите отсюда это говно! Запихните его в мусоросжигатель! И поживее, парни! У меня нет никакого желания лицезреть эту чёрную рожу сверх того времени, что я его, бля, лицезрел!

Гаррисон Берг захохотал, довольный своей грубой шуткой. Риччи отобразил некое подобие улыбки, чтобы не быть уличённым в отсутствии понимания чувства юмора своего босса, однако Берг не обратил на него никакого внимания.

— Ладно, Армандо, пошли отсюда нахер! — Берг икнул, при этом из его рта вырвалось облачко алкогольных паров, отчего Риччи недовольно поморщился. Сам советник по вопросам безопасности не пил и не курил и относился к любителям табака и спиртного с прохладцей, однако демонстрировать Бергу своё отношение к этим вещам однозначно не стоило. Особенно после выпитой пол-литровой бутылки текилы. — Серьёзные дела надо обсуждать в приличном окружении, а не в таком вот клоповнике! Пошли, пошли, мой трезвый друг! Текилу предлагать тебе не стану, но имбирный эль для тебя всяко найдётся!

Хлопнув Риччи по плечу, Берг вышел из помещения, при этом, переступая через порог, его немного повело в сторону, что заставило Риччи задуматься над тем, была ли та бутылка с текилой единственной. Впрочем, это уже были личные проблемы Берга, не имеющие к советнику по безопасности никакого отношения.

Гаррисон Берг, немного пошатываясь при движении, проследовал до комнаты, в которой располагался командный центр опорного поста. Жестом приказав своим телохранителям оставаться по другую сторону двери, он кивнул Риччи, давая тому понять, чтобы тот вошёл в помещение. Змей, внимательно оглядевшись по сторонам, встал чуть в стороне от своих коллег по охранному ремеслу и многозначительно положил на сгиб левой руки дробовик.

Повинуясь жесту Берга, Риччи аккуратно притворил за собой входную дверь, через которую только что вышли трое боевиков, нёсших там дежурство, и сел на один из стульев, что стояли рядком вдоль одной из стен. Внимательно посмотрел на Берга, который, что-то бубня себе под нос, искал в выдвинутых ящиках столов.

— Ни одной сигары, чтоб их! — с досадой произнёс он. — Одни сраные "Мальборо"! А у меня, как назло, последняя была!

Риччи, не произнеся ни слова, запустил левую руку во внутренний карман своей куртки и достал оттуда небольшой прямоугольный футляр из литого пластика светло-коричневого цвета. Так же молча протянул его Бергу.

— Что это? — Берг с подозрением посмотрел на футляр.

— Открой, Гаррисон. Не бойся, — усмехнулся Риччи, — в мои планы не входит взорвать тебя к чертям собачьим и прибрать всё к своим рукам. Мне вполне достаточно того, что я имею.

— Вот именно поэтому ты сейчас и сидишь здесь, передо мной, а не кормишь рыб на дне Йорка! — усмехнулся Берг, беря футляр и раскрывая его. — Ох ты, сигары! Армандо — ты мой спаситель!

Риччи слабо улыбнулся в ответ. Иногда — очень редко, правда — в Гаррисоне Берге просыпался самый обычный человек, каким, возможно, и мог стать Берг, не случись более тысячи лет назад Судный День. А может, и не стал бы — кто может знать неисповедимые пути Высших Сил?

— Купил по пути в одном городке, — пожал плечами советник по безопасности. — Подумал — вдруг пригодятся?

— Вот и пригодились.

Ловко орудуя усыпанной золотой пыльцой гильотинкой, Берг обрезал сигару, сунул её в рот и поднёс к её концу зажигалку, выполненную в виде патрона сорок пятого калибра. Щёлкнул пьезоэлемент, высекая небольшой язык пламени, в комнате ощутимо запахло бензином.

— Ка-айф! — протяжно выдохнул Берг, затягиваясь дымом. — Армандо — сколько ты заплатил за эти сигары? Я верну тебе эти деньги в тройном размере!

— Брось, Гаррисон, — по имени Риччи называл босса исключительно с глазу на глаз. — Ты мне ничего не должен.

— Бессребреник, хе! — Берг подмигнул Риччи. — Ладно, я всё равно найду способ тебя отблагодарить! А то скажешь, что твой босс тебя использует!

Риччи в ответ пожал плечами, как бы говоря — я ничего такого не говорил.

— Ладно, давай к делу, — Берг, достав из какого-то шкафчика бутылку с имбирным элем, поставил её перед Риччи и уселся на свободный стул и откинулся на его спинку. — Что ты нашёл на той древней военной базе?

— Это, правильнее будет сказать, военно-исследовательский центр, — ответил Риччи, ловко откупоривая бутылку и поднося её ко рту — Берг не предложил ему стакана, поэтому советнику по безопасности пришлось пить имбирный эль прямо из горлышка. — Древние там проводили исследования в медицинской области, занимались всякой хернёй, ну и тому подобное...

— В медицинской области? А что именно они изучали?

— По-моему, какие-то вирусы, — нехотя ответил Риччи.

— Бактериологическое оружие? — оживился Берг.

— Что-то типа этого...

— А почему ты с такой неохотой мне об этом говоришь, Армандо? — прищурился Берг.

— Видишь ли, Гаррисон, — Риччи задумчиво посмотрел на наполовину опустошённую бутылку со своим любимым напитком, — Древние знали толк во всяких способах убийства себе подобных, да и мы, к сожалению, тоже в курсе таких вещей. Но мы хотя бы не устраиваем глобальных Армагеддонов, как эти имбецилы. Ядерное оружие предано анафеме, а касаемо автоматов, танков, глайдеров и прочей машинерии — глупо отказываться от всего этого, когда есть всякие мерзавцы, наподобие "Червей". Но бактериологическое оружие...

Советник по безопасности покачал головой.

— И в чём проблема? — недовольно нахмурился Берг. — Это не ядерная бомба, Армандо...

— Это не ядерная бомба, тут ты прав, босс, — перебил Берга Риччи, не обратив никакого внимания на насупившегося главаря "Ангелов". — Это гораздо хуже.

— Вот как? — прищурился Берг. — И почему это?

— Скотт Делейни сумел подобрать ключ к файлам Древних, из которых мы узнали, чем именно они там занимались. И мне это не понравилось.

— Вот как?

— За тридцать пять лет до Судного Дня мир охватила... как бы это поточнее выразиться... ну, пусть будет вспышка... да, так точнее — вспышка странного вируса. Что-то типа гриппа, но и не грипп. В общем, там Скотт мало чего смог разобрать, было ясно лишь то, что никто не знал, почему этот вирус, известный задолго до того момента, так мутировал, и что на почве этого вируса мир малость того, долбанулся. То есть долбанулись власть предержащие, народ потом понял, что его просто сношают во все дыры головного мозга, — Риччи невольно усмехнулся своим собственным словам. — Короче, суть не в этом. А в том, что придурковатые вояки той эпохи начали этот самый вирус изучать.

— И что? — не понял Берг.

— Может, оно и хорошо, что наши сбрендившие предки закидали друг друга термоядерными бомбами. Могли ведь сдуру и вирус этот применить в боевых целях.

— То есть ты хочешь сказать, что они его модифицировали?

— Ага. Назвали они его IPIS-29, Скотт полагает, что число означает год, когда его закончили... мм... модифицировать.

— И что в нём особенного?

— Особенного? Да ничего такого, вот только смертность от него составила бы семьдесят-восемьдесят процентов среди заболевших. Причём половина их умерла бы в течение двух-трёх суток.

— И опять же — что такого?

— Что?! — Риччи едва не подавился имбирным элем. — Гаррисон — это нельзя использовать! Это... это бесчеловечно! Я уже не говорю про то, что в случае возникновения непредвиденной ситуации и наши парни могут передохнуть от этого дерьма! А если выяснится, что в наши руки попала такая хрень...

— Армандо — я был раньше о тебе лучшего мнения, — покачал головой Берг. — Кто тебе сказал, что я собираюсь кидаться этим говном направо и налево? Мне просто надо напомнить нью-йоркцам про Флемингтон... хорошо так напомнить, чтобы они надолго это запомнили. А черножопые обезьяны с Юга — да мы, если что, их и обычным оружием в тонкий блин раскатаем. Они ж там только и умеют, что жрать всякое говно, ширяться да пёхаться во все дыры! Два танка и двадцать автоматчиков — вот и всё, что надо для того, чтобы эти сраные Чёрные Штаты превратить в пыль!

Гаррисон Берг заржал во весь голос, довольный своими словами.

— И каким это, интересно, образом, ты собираешься напомнить Нью-Йорку про Флемингтон? Распылить вирус в их городской канализации?

— Армандо — нью-йоркцы растёрли в пыль две с лишним тысячи моих бойцов, и это осталось без последствий для Свободного Города! — глаза Берга полыхнули опасным огнём. — Я не собираюсь это так просто спускать им с рук!

— В отношении Нью-Йорка я с тобой полностью согласен, Гаррисон, здесь мне нечего тебе возразить. Ну а если обо всё этом пронюхают конфедераты? Или, не дай Проводник Душ, русские? У тех вообще нет никакого чувства юмора и они запросто могут нас орбитальными ударами сжечь.

— А русские-то тут при чём? — искренне удивился Берг. — Я не собираюсь воевать с Директорией, да и Конфедерацию трогать не собираюсь. Ну, если они на меня не полезут, конечно... А этого спесивого гондона Гордона нужно поставить на своё место, чтоб знал в следующий раз, падла, на кого руку поднимать!

Риччи едва заметно горестно вздохнул. По всему выходило, что убедить Берга не использовать так или иначе найденное в Северном Мичигане не удастся. А это означало, что у кого-то могли возникнуть серьёзные проблемы. Вопрос только стоял — у кого именно?

Глава 5.

Вопреки опасениям Ньютона, паром, который перевозил транспорт и пассажиров из Канкуна в Корпус-Кристи, не оказался древней развалюхой, того и гляди могущей пойти на дно Мексиканского залива. Во всяком случае, именно такие древние корыта совершали регулярные рейсы между городом Ла-Пас, что располагался на полуострове Калифорния, и материковым портом Альтата. Иногда им приходилось весьма нелегко, однако по-настоящему серьёзных аварий с ними не случалось. Что и неудивительно — ремонтники корпели над этими древними паромами денно и нощно, поддерживая их в рабочем состоянии.

Здесь же всё было ровно наоборот. Паром компании "Ferry Service", на который Эстевез загнал свой тягач и прицеп с дизелином, судя по всему, сошёл со стапелей всего лишь несколько лет назад, и выглядел всё ещё почти "с иголочки". Это было совсем не удивительно — "Ferry Service" из Галвестона являлась крупнейшей паромной компанией Конфедерации и обеспечивала бесперебойную связь КША со Свободной Мексикой, Кубой, Ямайкой, Гаити, Пуэрто-Рико и Панамой, значительно упрощая транспортное сообщение с Центральной Америкой и островами Карибского моря. Большие трёхпалубные паромы благодаря своим мощным двигателям были способны развивать скорость до сорока-сорока пяти узлов и предоставляли своим пассажирам максимум комфорта, а служба безопасности компании поддерживала строгий порядок во время рейсов. "Ferry Service" принадлежали все паромные терминалы на пространстве от Нового Орлеана до Колона и от Канкуна до Санто-Доминго и Сан-Хуана, и ходили упорные слухи, что галвестонцы планируют начать строительство четырёх новых терминалов в Южной Америке.

Самая верхняя палуба парома, носящего название "Гордон Уоллес", как раз предназначалась для грузовиков и прицепов, перевозящих небезопасный груз. Однажды, ещё когда он только начинал заниматься грузовыми перевозками, Ньютон поинтересовался у одного опытного дальнобойщика, почему у "Ferry Service" так странно относятся к противопожарной безопасности. Ведь в случае возникновения чрезвычайной ситуации вся горючая хрень как раз и потечёт вниз, так не логичнее было бы размещать такие грузовики на самой нижней палубе парома?

Ответ был таков — верхняя палуба на паромах FS изготавливалась из очень прочного и огнеупорного сплава под названием фуршинг, который мог выдержать температуру в две тысячи градусов и имел высокий порог кислотостойкости, поэтому именно там и располагались грузовики с небезопасными грузами. В случае возникновения пожара или какой-нибудь иной чрезвычайной ситуации верхняя палуба парома разделялась на несколько изолированных отсеков, а посредством расположенных над палубой мощных манипуляторов на дистанционном управлении аварийный прицеп или грузовик можно было выбросить за борт. Радикальный метод, но зато гарантированный в плане безопасности. А что до машины или прицепа — так это же всего-то кусок металла и пластика.

Расстояние в тысячу четыреста пятьдесят семь километров паром преодолел за двадцать с половиной часов. Погода в Мексиканском заливе стояла спокойная, ветра почти не было, поэтому ничто не мешало парому идти с крейсерской скоростью. Большую часть пути Ньютон провёл в жилом блоке своего "МакНилуса", иногда спускаясь в один из баров, чтобы перекусить и выпить чего-нибудь прохладительного. Один раз к нему попыталась было подкатить какая-то развязная молодая особа, скорее всего, из пассажирок парома, однако мексиканец дал ей понять, что ни в какие сексуальные игры он не собирается ни с кем играть. В другое время, возможно, он бы и не отказался приятно провести время, но не сейчас.

С приближением парома к судоходному каналу, проложенному через остров Мустанг для упрощения прохода судов в порт Корпус-Кристи, на пароме началась обычная для такого случая суматоха. Палубная команда готовилась к раскреплению автомобилей, немногочисленные пассажиры потянулись на отведённую для них площадку. Паром медленно и осторожно миновал створ судоходного канала и, выйдя в акваторию залива Корпус-Кристи, повернул на юг, беря курс на паромный терминал, принадлежащий всё той же "Ferry Service". Из той точки залива, где сейчас находился "Гордон Уоллес", он как раз был очень хорошо виден — огромное куполообразное здание морского вокзала, украшенное десятиметровыми стилизованными под старину буквами F и S, которые в ночное время подсвечивались внутренними источниками света, располагалось на северном краю терминала, за рядом доков-причалов, в нескольких из которых находились паромы, либо прибывшие в порт, либо готовящиеся к отплытию. По правому борту отчётливо был виден идущий в сторону морского канала крупнотоннажный сухогруз под флагом Союза Каракас-Барселона, а левее в сторону порта двигался небольшой балкер, корму которого украшал разноцветный ямайский флаг.

На подходе к терминалу паром заметно сбавил скорость и теперь едва ли не полз к причалу, руководствуясь указаниями диспетчерской службы терминала. Умело используя подруливающие устройства, рулевой осторожно заводил паром на швартовку, и береговая команда уже готовилась принимать швартовочные канаты, чтобы закрепить их в фиксирующих устройствах.

Как только носовая часть парома коснулась причальной стенки, заработали мощные электромоторы, отвечающие за поднятие и опускание грузовых аппарелей. Тяжёлая многотонная стальная плита с ребристой поверхностью для улучшения сцепления колёс с металлом медленно поползла вниз, тем самым подавая сигнал водителям находившихся на верхней палубе грузовиков приготовиться у выезду с парома.

"Фронтлайнер" Эстевеза стоял четвёртым во втором среднем ряду, поэтому мексиканцу пришлось подождать, пока паром покинут машины, находившиеся ближе к аппарели. Водители, повинуясь указаниям палубной команды, по очереди покидали паром, съезжая по грузовой аппарели на причал и беря курс на виднеющееся вдали четырёхугольное здание таможни, рядом с которым находилась огромная площадка для стоянки транспортных средств.

Наконец, подошла очередь Ньютона покидать паром. Плавно выжав педаль акселератора, дальнобойщик аккуратно съехал по аппарели и направил свой тягач с топливной цистерной-прицепом к таможне. Однако он не успел проехать и сотни метров, как неожиданно откуда-то слева выскочил мощный внедорожник пограничной службы. Дважды коротко взрыкнула сирена, мигнули передние фары, приказывая водителю "МакНилуса" остановиться.

Ньютон, несколько недоумённо пожав плечами, подчинился требованию пограничников. Если у тех была какая-то причина для того, чтобы остановить его машину, то было весьма неразумно вступать с ними в конфликт. Это не какие-то там дорожные extorsionistas, каковых можно было встретить на дорогах Латинской Америки и которых можно было столкнуть с дороги таранным бампером.

Внедорожник остановился буквально в считанных сантиметрах от "МакНилуса". В правом борту его открылась дверца, выпуская наружу невысокого чернокожего пограничника в камуфляжной форме, на поясном ремне которого висела кобура с большим автоматическим пистолетом.

— Мистер Эстевез? — обратился он к дальнобойщику на англике.

— Да? — Ньютон с подозрением взглянул на пограничника.

— Следуйте за нами, — проговорил американец. — Мы сопроводим вас до выезда с территории терминала. Вас ждут в Рокпорте, так что поторопитесь.

— Э-э... да, я вас понял, — только и нашёл, что сказать, Ньютон.

Пограничник молча кивнул ему в ответ и снова исчез в джипе. Тот, коротко взвыв турбиной, развернулся едва ли не на месте и бодро покатил в сторону от таможенного терминала.

Эстевез покачал головой. Да, по всему было видно, что УНБ не зря ест свой хлеб. Очевидно, с самого Белиза мексиканца незаметно для него "пасли" агенты Управления, оставаясь невидимыми для дальнобойщика. Впрочем, могли и просто прицепить к тому же прицепу трейсер, передающий сигнал через спутник. А это означало, что на Эстевеза была сделана довольно крупная ставка.

Вот только сам Ньютон ещё не решил для себя, радоваться ему по этому поводу или нет.

Выехать за пределы паромного терминала оказалось проще пареной репы. Никто особо и не обратил сколь-нибудь заметного внимания на "МакНилус" с прицепом-цистерной. Встреченный Ньютоном на территории терминала офицер-пограничник перемолвился парой фраз с дежурной сменой на воротах, после чего один из пограничников занёс какие-то данные в свой компьютер и жестом дал понять мексиканцу, что он может выезжать с территории паромного терминала. Убрались заградительные барьеры, вверх поднялся шлагбаум, открывая дорогу. Чернокожий пограничник, встретивший Ньютона сразу после того, как тот покинул паром, едва заметно подмигнул дальнобойщику, после чего потерял всяческий интерес и к нему, и его машине.

Впрочем, долго размышлять над всеми этими странностями Ньютону не пришлось. Едва лишь "Фронтлайнер" с прицепом вырулил за пределы паромного терминала, как мексиканцу пришлось сосредоточить всё своё внимание на транспортном потоке, который в Корпус-Кристи был весьма и весьма плотен. Автомобили самых разнообразных марок и размеров двигались по Оушен-Драйв в обеих направлениях, соблюдая, в общем, правила дорожного движения. Один только раз на пересечении с выездом с Луизиана-авеню Эстевезу пришлось резко тормозить, чтобы избежать столкновения с каким-то ярко-красным спорткаром, управляемым явным дебилом, решившим выскочить на главную дорогу прямо перед многотонным грузовиком. Правда, злость и раздражение дальнобойщика через пару минут сменились злорадным удовлетворением при виде стоящего на пересечении с Атлантик-стрит у тротуара спорткара, позади которого с включёнными проблесковыми маячками замер полицейский внедорожник. Как говорится, мгновенная карма, понимаете ли.

Погода стояла отличная — ни ветерка, ни облачка на ясном голубом небосводе, через который тянулась белая инверсионная полоса от какого-то летящего по своим делам атмосферника. С левой стороны моста был виден идущий в сторону морского канала балкер, вышедший с терминала в Дойле, в заливе Нуэсес зоркий взгляд Ньютона рассмотрел несколько прогулочных яхт. Словом, ничего необычного.

Миновав транспортную развязку в Грегори, "Фронтлайнер" свернул направо, на дорогу под номером 361, которая вела в Порт-Аранзас. Здесь движение было куда менее оживлённым, однако Ньютон не терял бдительности. Дураков, знаете ли, хватало везде; к тому же, стоило учитывать и нетривиальность самой ситуации, в которой сейчас находился мексиканец. Впрочем, Ньютона эта самая ситуация только забавляла. И его можно было понять — всемогущее Управление Национальной Безопасности снова обратилось к простому водителю-дальнобойщику, не в силах самостоятельно справиться с какой-то проблемой. И ещё не факт, что его умений и сноровки может для этих целей хватить.

В Порт-Аранзасе Эстевез надолго не задержался. Суперинтендант Робертс без лишних расспросов принял цистерну с дизелином, после чего протянул Ньютону запечатанный конверт, в котором явственно ощущалась приятная тяжесть наличности. На вопрос Робертса о том, не нуждается ли сеньор водитель в работе, Эстевез отрицательно покачал головой и ответил, что его сейчас ждут в другом месте. Робертс понимающе кивнул в ответ на эти слова дальнобойщика и больше ни о чём его не спрашивал.

До Рокпорта Ньютон добрался без каких-либо приключений. Однако, поскольку в этих краях ему бывать ранее не доводилось, пришлось воспользоваться программой-навигатором, которая ясно показала, что искомая точка расположена на Восток-Маркет-стрит, сразу за перекрёстком Тридцать Пятой дороги, Восток-Маркет и Запад-Маркет. Никаких запрещающих знаков в том месте не наблюдалось, следовательно, подъехать к тому месту ничто не препятствовало.

В Судный День район Корпус-Кристи получил сразу шесть термоядерных ударов, которые практически полностью разрушили как сам город, так и его окрестности. Что было в том месте до этого, Ньютон не знал, да его это, если честно, особо и не интересовало.

Сейчас же данная местность была застроена добротными жилыми коттеджами, перемежающимися с магазинами, кафе и скверами, а улица, на которой мексиканца ожидал агент УНБ, представляла собой широкую четырёхполосную магистраль, тянущуюся до Юг-Остин-стрит, которая вела на выезд из Рокпорта в направлении Фултона и далее — через Ламар и Тиволи в Викторию и дальше в Хьюстон. Супермаркет же торговой сети "Монолит", которая являлась весьма крупной сетью на территории КША и в настоящее время вела активную экспансию в Свободную Мексику, на Кубу и на Тихоокеанское побережье, занимал едва ли не всё пространство вдоль Запад-Маркет между Тридцать Пятой и Янг-стрит. Первый этаж большого прямоугольного здания из полибетонных панелей занимал собственно супермаркет, на втором и третьем этажах размещались магазинчики поменьше и разнообразные закусочные, владельцы которых арендовали помещения у торговой сети, а также детские игровые комнаты и небольшой кинотеатр.

Парковка у торгового центра была забита автомобилями, поэтому Ньютон даже и не стал пытаться туда втиснуться. С габаритами "МакНилуса" это являлось довольно сложной проблемой. Вместо этого он, ничтоже сумняшеся, проехал въезд и выезд с парковки и, включив аварийную сигнализацию, остановил тягач у края проезжей части. Запрещающих так поступать дорожных знаков он нигде не заметил, по правилам дорожного движения он поступил правильно, так что никакой проблемы в своих действиях Эстевез не увидел. А в УНБ достаточно хорошо знали его "МакНилус", так что у агента не должно было возникнуть проблем с идентификацией.

Мимо тягача неторопливо прошуршал покрышками большой рейсовый автобус, на электронном табло которого горела надпись, свидетельствующая о том, что автобус этот следует из Корпус-Кристи в Хьюстон. Из-за тыльной стороны торгового центра вырулил грузовой фургон-пятитонник местной логистической компании. Словом, самый обычный день самого обычного североамериканского города, которому посчастливилось оказаться на территории, на которой существовали и действовали законы и правила.

Поблизости по-прежнему не было видно никого, кого можно было бы принять за оперативника Управления, и Ньютон несколько расслабился. Откинувшись на спинку водительского кресла, мексиканец взял в руки купленный им по пути спортивный журнал и с интересом принялся за чтение.

— Сеньор водитель — вы не будете против, если я к вам присоединюсь? — услыхал он спустя пару минут знакомый голос, раздавшийся одновременно со звуком открывающейся пассажирской дверцы.

Ньютон оторвал глаза от статьи, в которой рассказывалось о недавно завершившемся очередном чемпионате Национальной Хоккейной Лиги, который совершенно неожиданно для всех выиграл клуб "Денвер Джетс", до этого момента особых лавров на хоккейном поприще не снискавший, и посмотрел в сторону дверцы.

— За то время, что мы не виделись, ты разучился разговаривать, Ньют? — с улыбкой произнесла Кристина Леннокс, закидывая внутрь кабины "Фронтлайнера" объёмистую дорожную сумку и ловко забираясь в пассажирское кресло. — Или твоя реакция означает что-то другое?

— Интересно как получается, — медленно проговорил Ньютон, неспешно сворачивая журнал и запихивая его куда-то на верхнюю вещевую полочку. — Столько времени от тебя не было ни слуху, ни духу — и вдруг вот, здрасте!

— Я, вообще-то, агент УНБ, причём специальный, — отозвалась Леннокс, проталкивая сумку в жилой блок "Фронтлайнера" и захлопывая за собой дверцу, — так что, сам понимаешь, времени у меня не так уж чтобы очень было.

— Даже позвонить?

— Позвонить? Из Экваториальной Африки?

— А что ты там делала?

— Может, всё-таки ты тронешься с места?

— Тронусь, если ты и есть тот агент, что должен меня здесь встретить.

— Это я и есть. Теперь ты доволен?

— Пока ещё не решил.

— Ах, вот как?

Эстевез в ответ лишь покачал головой, но продолжать словесную пикировку не стал. Вместо этого он протянул руку к рулевой колонке, чтобы запустить двигатель тягача.

— Так куда едем, агент Леннокс? — Ньютон осторожно тронул тягач с места, пропустив перед этим несколько легковушек. — Или это тоже государственная тайна?

— Двигай на выезд из города, в сторону Бродвея, потом через Фултон и Ламар едем в сторону Хьюстона. А вообще — наша предварительная конечная точка находится в Монтгомери, это Чёрные Штаты.

— Предварительная конечная точка? — удивлённо переспросил Ньютон. — А это как?

— Ньют — это действительно пока вся информация на данный момент, — несколько виновато произнесла Леннокс. — Всё будет зависеть от того, сумеет ли наш нью-йоркский коллега благополучно добраться до Монтгомери и сколько времени у него это займёт.

— Нью-йоркец?

— Да.

— Это связано с тем, что мы обсуждали тогда, в Патагонии?

— "Ангелы Ада"? — Кристина прищурила левый глаз. — Да, связано. Всё ещё тешишь себя надеждой сгонять в Анкоридж?

— Ну да. Понимаешь, "МакНилус", конечно, машина хорошая, но "Урал-44648 Медведь" куда лучше. — Ньютон побарабанил пальцами по рулевому колесу. — Полный привод, пятнадцатилитровый турбированный дизельный движок, крейсерская скорость сто двадцать километров в час, бортовой когитатор последнего поколения, жилой модуль "Мещера-22"... Словом, это настоящий дом на колёсах, с автономностью пробега в полторы тысячи километров. Но стоит эта машинка больших денег...

— Если мы выкрутимся из этой передряги, ты себе запросто сможешь позволить такую тачку, Ньют. Но для этого придётся немного постараться.

— Я тоже рад тебя видеть, Криста, — хмыкнул мексиканец. — Но, помнится, мы ещё кое о чём тогда говорили...

— Не перегорел за эти месяцы, а? — спросила американка. — Или, быть может, завёл себе какую-нибудь сеньориту из какого-нибудь Манагуа?

— А тебя это волнует?

— Ну... не то чтобы... — повела плечами Леннокс, — но было бы гораздо приятнее знать, что ты не трахаешь какую-нибудь Эстеллу или Изабеллу.

— Да неужто?

— Да неужто.

— Так вот, специальный агент Леннокс — не трахаю я никаких сеньор. Нет желания.

— Ух ты, как интересно! — оживилась Леннокс. — А чего так?

— А того так! — неожиданно вскипел Эстевез. — Или по-твоему я что, ходячий член?!

— Ньют, не кипятись ты так! — оторопела Кристина. — Я не собиралась ничего такого обидного тебе говорить... и я действительно рада тебя видеть.

— Да?

— Да.

Ньютон хмыкнул и, плавно вывернув руль влево, выехал на широкую магистраль, ведущую в сторону Фултона.

— Что ж, раз мы оба рады друг друга видеть, — проговорил он, не отрывая глаз от дороги, — думаю, это хороший знак. Ехать далеко, мы уже не такие малознакомые люди, как год назад...

— Ньют — наберись терпения, — улыбнулась Кристина. — Всему своё время. К тому же, мне надо ввести тебя в курс дела. Мы ведь не на увеселительную прогулку собрались.

— Увеселительная прогулка в компании спецагента УНБ? Вот это уже из разряда фантастики, знаешь ли!

— Ну, всё ведь когда-нибудь бывает в первый раз!

При этих словах Леннокс Ньютон лишь криво усмехнулся. Оно, конечно, бывает в этом мире всё, но всё же есть некие границы, за которые обычно не переходят.

Впрочем, про себя рассудил дальнобойщик, поживём — увидим.

Территория Великой Североамериканской Пустоши,

Семьдесят Первая магистраль,

вблизи Вест-Ланкастера.

Большой серый нью-йоркский пикап модели F450, тихо шурша покрышками, медленно съехал с магистрали и аккуратно подрулил к автозаправочной станции, над крышей которой виднелась пожелтевшая от времени и непогоды аляповатая фигура, изображающая нечто, отдалённо похожее на койота. Правда, сходство с оригиналом было весьма поверхностным, но хозяевам заправки, по всей вероятности, на это было глубоко наплевать. Как и на не совсем чистую территорию самой АЗС. Впрочем, для Пустоши это было вполне обычным явлением. То ли не было сил и времени, то ли просто не было желания навести порядок.

Дилан Гослинг остановил свой пикап рядом с заправочной колонкой и заглушил двигатель. Вынув ключ зажигания из рулевой колонки, он открыл дверцу со своей стороны и вылез наружу, придерживая висящую на поясном ремне кобуру с автоматическим пистолетом.

Заправочная станция, к которой подкатил бывший курьер по доставке готовых обедов из коммуны Аттика, располагалась перед подъёмом с Семьдесят Первой магистрали на Олд Ю-Эс Тридцать Пять и выглядела так, словно была построена задолго до Судного Дня. Во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у Гослинга при виде здания, в котором размещался небольшой магазин, а второй этаж занимали жилые комнаты, в которых проживала семья хозяина заправки. Впрочем, совсем запущенным его назвать не поворачивался язык. Скорее, не слишком аккуратным.

Покинуть коммуну Аттика для Дилана не явилось сверхсложным делом. Он просто уведомил Мигеля Вегу, что уезжает из города в силу личных обстоятельств. Понятное дело, что Вега огорчился, так как Гослинг успел прийтись ему по нраву, но не держать же его в Аттике насильно? Получив расчёт и погрузив свои нехитрые пожитки в грузовой отсек пикапа, Дилан покинул Аттику и двинулся в сторону Нового Цинциннати, отстроенного заново несколько восточнее старого города, разрушенного во время Третьей Мировой войны четырьмя термоядерными боеголовками.

Со стороны можно было подумать, что Гослинг является одним из многочисленных странствующих жителей Пустоши, что колесят её просторы в поисках лучшей доли, подолгу не задерживаясь на одном месте, однако на деле всё было совсем не так. По просторам Пустоши Дилан Гослинг, оперативный агент полицейского управления Свободного Города Нью-Йорк, колесил не просто так, ради острых ощущений. Причина для этого у него имелась весьма и весьма веская, и носила она название "Ангелы Ада".

Эта моторизованная армия отморозков и убийц являлась головной болью для Свободных Городов Северной Америки с того самого момента, как её возглавил Гаррисон Берг. Если до того момента "Ангелы" особо не досаждали нью-йоркцам, то после прихода к власти Берга на границы контролируемой Свободным Городом территории началось сильное давление. Судя по всему, Берг решил на полном серьёзе основать собственную империю, только вот он забыл спросить граждан Свободного Города, согласны ли они на такой поворот событий. Чёрные Штаты — как говорится, хрен с ними, к этим чудикам Гослинг относился с изрядной долей иронии. Вояки из них никакие, правда, в случае с "Ангелами" им удалось на время отбить тем охоту лезть на западный берег Саванны, по которой, собственно, и проходила граница между Чёрными Штатами и Пустошью в направлении Атлантического побережья. А что касается Нью-Йорка...

После Судного Дня сильно разрушенный атомными ударами Нью-Йорк ещё около ста двадцати лет простоял практически пустым — ведь после атомной войны мир охватила эпидемия "песочной чумы", сильно сократившая оставшееся после войны население планеты, и выживших жителей Большого Яблока это коснулось тоже. Однако спустя вышеозначенный временной интервал люди потихоньку стали возвращаться на руины одного из крупнейших городов планеты. Сначала они восстановили Йонкерс, Нью-Рошелл и Бронкс, потом приступили к отстройке Куинса и Бруклина. Южный Манхэттен восстанавливать не стали, вместо домов там разбили огромный мемориальный парк, как дань памяти всем погибшим в той бессмысленной войне. А уже после этого нью-йоркцы принялись восстанавливать окрестные территории и наводить там порядок.

В 628 году ПСД тогдашний мэр Свободного Города Руди Фолкнер заявил, что Нью-Йорк достаточно встал на ноги для того, чтобы начать проводить политику, присущую полноценному государству, а посему городским силам безопасности надлежит навести порядок на прилегающих к Свободному Городу территориях и очистить их от кочевых банд, коих в окрестностях Нью-Йорка развелось немало. Были даже пираты с островов Мартас-Винъярд и Нантакет, доставлявшие немало хлопот судоводителям Нью-Йорка, Бостона и Нью-Хейвена, и имевшие, по слухам, тесные связи с пиратами Исландии. Поодиночке борьба с ними представлялась довольно непростой, но Фолкнер сумел убедить мэров Бостона и Нью-Хейвена, что им стоит объединить свои усилия в плане борьбы с бандитизмом и пиратством.

Пока отряды береговой охраны бостонцев и нью-хейвенцев топили пиратские суда и зачищали Мартас-Винъярд и Нантакет, силы самообороны Нью-Йорка начали крупномасштабную операцию сразу в трёх направлениях. Их целью стали Скрэнтон, Рединг и Довер, где на тот момент находились три крупные бандитские группировки, представлявшие серьёзную угрозу для Свободного Города, да и не только для него. Расправившись с этими группировками, Нью-Йорк мог претендовать на расширение сферы своего контроля, отодвинув свои границы на юге до Потомака, включив в свои владения Новую Филадельфию и Вашингтонский Городской Альянс, на западе переступив через Саскуэханну, отодвинув границу в том направлении до Хейгерстауна и Лок-Хейвена, а на севере вплотную подошёл к границам Вермонта и Федерации Онтарио. Что, собственно, и получилось. Противостоять хорошо обученным и превосходно вооружённым и экипированным солдатам Свободного Города бандиты на смогли, в результате Нью-Йорк существенно расширил свою территорию.

Установив на подчинённых себе территориях закон и порядок, Свободный Город начал усиливать свою военно-экономическую мощь. Исландские и бермудские пираты почувствовали это на своих шкурах, а вторые так и вообще со временем исчезли с военно-политической карты мира, частично уничтоженные нью-йоркцами и бостонцами, частично нашедшими приют в Исландии. Статус крупнейшего морского порта на Атлантическом побережье Северной Америки позволил Нью-Йорку сильно упрочить своё экономическое положении и благосостояние своих граждан. Торговые суда Свободного Города можно было встретить не только в водах Атлантики, но в Средиземном и Чёрном морях, в Балтийском море и в Индийском океане, а нью-йоркские контейнеровозы считались лучшими в своём классе морских судов. Две трети всей внешней торговли североамериканских коммун и общин шло именно через Нью-Йорк, Нью-Хейвен и Лонг-Айленд, равно как и точно такое же количество импортных товаров поступало через эти же порты...

Дилан Гослинг снял заправочный пистолет с топливораздаточной колонки и, открыв крышку топливного бака своего пикапа, вставил сопло внутрь, фиксируя одновременно с этим спусковой крючок. Где-то в недрах раздаточной колонки что-то со скрежетом провернулось, раздался странный звук, похожий на полувсхлип-полувздох, послышался щелчок, и нью-йоркец услыхал, как по шлангу начал подаваться дизелин.

Гослинг кривовато усмехнулся. По внешнему виду этой колонки можно было сделать вывод, что она появилась на этот свет чуть ли не сразу после Судного Дня. Однако устройство исправно работало, о чём свидетельствовала крутящаяся механическая шкала, отмеряющая топливо.

Сработал расположенный внутри ствола топливного пистолета пружинный ограничитель, отсекая подачу топлива, чтобы предотвратить его перелив. Гослинг вынул его из горловины бака и вставил в держатель. Посмотрел на индикатор, на котором виднелись цифры, показывающие, сколько литров дизелина было залито в бак и какую сумму Дилан должен будет заплатить. Индикатор здесь был не цифровой, а аналоговый, и даже более чем аналоговый — насколько Дилан сумел разобрать, индикатор внутри этой колонки представлял собой вращающийся вокруг своей оси самый обычный диск с цифрами, который приводился в движение простым электромотором. Где хозяин заправочной станции откопал такой раритет, Гослинг не знал, да это его, если честно, особо и не интересовало.

Защёлкнув крышку топливного бака, Гослинг неторопливо двинулся в сторону магазинчика, чтобы заплатить за залитое топливо. Само собой разумеется, ключ зажигания нью-йоркец забрал с собой, дабы не вводить в соблазн лихих людишек. А завести без ключа его пикап было крайне непросто, если вообще возможно. Проще было бы просто утащить его на буксире или прицепе, впрочем, на прицепе — лучше. Ведь хитроумный замок зажигания был не единственной хитростью, наличествующей в F450.

Входную дверь магазина смазывали, должно быть, лет эдак за сто до рождения Гослинга, судя по тому скрипу, с которым она отворилась. Этот звук мог, наверное, перепугать и демона, однако нью-йоркец с абсолютно невозмутимым лицом переступил порог, не обращая никакого внимания на противный скрип.

За прилавком, который явно знавала лучшие деньки, сидел пожилой негр, держащий перед собой электронный планшет, и внимательно что-то там рассматривающий — или читающий, со стороны нельзя понять понять. Из его рта торчала сигара, а стоящий на прилавке стакан с виски довершал картину.

Гослинг едва заметно усмехнулся. Прям какой-то "дядя Том"! Сказать честно, на территории Пустоши встретить негра не было каким-то из ряда вон выходящим событием — нормальные чернокожие американцы предпочитали жить где угодно, только не в Чёрных Штатах. В Пустоши хоть и не было общепринятых законов и за пределами коммун и общин жизнь человеческая зачастую не стоила и ломаного цента, но всё же здесь можно было спокойно жить и заниматься своим делом, соблюдая определённые меры безопасности.

Спрятав усмешку, Дилан подошёл к прилавку и деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание.

Хозяин заправочной станции поднял голову от планшета и внимательно посмотрел на вошедшего. От Гослинга не укрылось то, что правая рука "дяди Тома" скользнула под прилавок, но в этом хозяина АЗС нельзя было обвинять. Слишком много отморозков колесило по дорогам Пустоши, и для них жизнь человеческая стоила даже меньше того самого пресловутого ломаного цента.

— Добрый день, — вежливо произнёс Дилан, слегка касаясь кончиками пальцев полей своей шляпы. — Я тут у вас топливом заправился...

— Я видел, — отозвался владелец заправочной станции. — С вас семьдесят пять долларов.

— Вот, — Дилан положил на прилавок несколько купюр. — Мне бы ещё воды питьевой, если есть...

— Пятилитровые канистры по два пятьдесят, семилитровые — по три доллара. Есть десятилитровые, пять шестьдесят. Вам какие?

— Гм... — Гослинг потёр подбородок. — Давайте пять трёхлитровых.

— Десять долларов.

На прилавок легла десятидолларовая банкнота, тут же исчезнувшая в недрах денежного ящика, со стуком выдвинувшимся из кассового аппарата. Хозяин заправочной станции отложил в сторону планшет, встал на ноги и, подойдя к большому термоизоляционному шкафу, открыл его и вынул оттуда пластиковые трёхлитровые ёмкости с питьевой водой.

— Держите, — негр поставил ёмкости на прилавок. — Ещё чего-нибудь желаете?

Ответить хозяину заправочной станции Гослинг не успел.

За спиной нью-йоркца раздался скрип открывающейся входной двери, вслед за которым до ушей Дилана донёсся тяжёлый перестук обутых в крепкие ботинки ног. Лицо хозяина заправочной станции при виде вошедших сразу же напряглось, однако хвататься за оружие он не стал, что могло свидетельствовать о том, что он не считает возникшую ситуацию определённо угрожающей.

— Хозяин — есть что выпить? — раздался позади Гослинга грубый басовитый голос, свидетельствующий о предрасположенности его обладателя к курению и чрезмерному употреблению спиртных напитков. — А то глотки пересохли — охренеть!

Дилан неторопливо повернул голову и взглянул в сторону источника голоса, одновременно с этим оценивая возможную степень угрозы. То, что предстало глазам нью-йоркского оперативника, ему сразу не понравилось.

Трое вошедших в магазин при АЗС верзил, затянутых в кожу и обутые в тяжёлые армейские ботинки на толстой подошве, все бородатые и длинноволосые, сразу вызвали у Гослинга стойкое недоверие. И не только потому, что у каждого на правом бедре висела кобура с тяжёлым автоматическим пистолетом "Стерлинг М-17", а через плечо был перекинут автомат онтарианского производства. Но ещё и потому, что на куртке каждого из бородачей виднелся хорошо знакомый оперативнику символ, означающий принадлежность к "Ангелам Ада".

Скорее всего, эта троица здесь оказалась просто проездом, так как мобильные отряды "Ангелов" раскатывали по Пустоши, как по своему двору, но Гослинг привык во всём видеть самое плохое. Это качество натуры полицейского из Свободного Города не раз спасало ему жизнь в экстремальных ситуациях. Пусть даже это и случайность, но когда имеешь дело с байкерами Берга, никогда не знаешь точно, что может произойти в следующую секунду. Они способны просто так пристрелить вызвавшего у них антипатию человека. Ну, и заодно прикарманить себе его вещи, деньги и транспорт.

— Есть, — с едва заметной ноткой тревоги в голосе отозвался негр. — Чего джентльменам будет угодно?

Байкеры переглянулись меж собой, затем, как по команде, уставились на спокойно стоящего у прилавка Гослинга.

— И чего уставился, а? — осведомился у Дилана байкер, через чьё лицо от левого виска до правой скулы тянулся плохо заживший шрам, похожий на шрам от ножа. — Чего такого удивительного узрел?

— Да ничего, собственно, — пожал плечами Гослинг, протягивая руку к ёмкостям с питьевой водой, чтобы забрать их и спокойно уйти. Вступать с боевиками "Ангелов Ада" в конфронтацию ему сейчас было совершенно не с руки. Его путь пролегал дальше этого городка, туда, где должна была состояться его встреча с агентом спецслужб Конфедерации, о которой Нью-Йорк и Даллас договорились несколько недель назад.

— Гм... — байкер нахмурился.

— Это твой джип там стоит у колонки? — задал вопрос третий байкер, неопрятного вида детина с небольшим брюхом.

— Если мой — то что?

— Да ничего! — хохотнул боевик. — Просто ничего так тачка!

— У вас свои есть, — спокойно отозвался Гослинг.

— А лишние колёса никогда не бывают лишними! — байкер со шрамом на роже довольно заржал от своей собственной, как ему показалось, очень остроумной реплики.

— Наверное, — пожал плечами Гослинг.

— Продашь? — прищурился тот, первый, в ком намётанный глаз нью-йоркца сразу определил лидера этой компании.

— С чего вдруг? — пожал плечами Дилан.

— Ну... может, деньги тебе нужны?

— Спасибо за предложение, парень, но мне машина самому нужна. Работу, знаешь ли, ищу, а пешком по Пустоши переться — удовольствие не из приятных.

— Работу? — хмыкнул байкер. — А к нам не хочешь присоединиться? Деньги, выпивка, жратва, бабы — это всё есть у нас!

— Присоединиться к "Ангелам"? — усмехнулся Дилан. — Да нет, спасибо. Я лучше на ферме какой...

— Чё, по-твоему, лучше в коровьем говне копаться? — хохотнул боевик со шрамом.

— Мне так спокойнее, — пожал плечами Гослинг.

— Ну, наверное, так и есть, — пожал плечами главарь троицы, и Дилан облегчённо вздохнул про себя. Судя по всему, эти байкеры не собирались его задирать, не то пришлось бы их здесь и оставить. С дырками в бошках. А привлекать к себе излишнее внимание он не хотел. — Что ж — не хочешь продавать, так не хочешь. Мы бы и так могли твой пикап забрать, но мы торопимся, а ты, похоже, не из тех, которые ссать начинают в штаны при виде ствола. А пулю в лоб никто не хочет просто так схлопотать.

— Верно подмечено, — кивнул Гослинг. Подхватив с прилавка ёмкости с водой, он спокойно направился к выходу из магазина. Направился, не обращая никакого внимания на байкеров.

Его интуиция отчётливо подсказывала ему, что на сей раз драки не будет. Эти "Ангелы", похоже, оказались не имбецилами, и вступать в схватку с ним из-за пикапа не стали. Что было для них очень правильным решением.

Обновление от 26.06.2020.

Глава 6.

Шоссе Новый Орлеан — Мобил,

мост через реку Пёрл,

контрольно-пропускной пункт на границе между

Конфедеративными Штатами Америки и Чёрными Штатами,

7.30 утра по местному времени.

Несмотря на довольно сложные отношения между Далласом и Атлантой, на дорогах, ведущих из Конфедерации в Чёрные Штаты, всегда было весьма оживлённое движение. По крайней мере, на крупных магистралях. Там постоянно струился поток разномастных транспортных средств, и не только грузовиков — попадались и частные автомобили, правда, в довольно небольшом количестве, и даже рейсовые автобусы. Пассажирское сообщение между Конфедерацией и Чёрными Штатами было весьма развито в силу того, что многие жители ЧШ ездили на работу в Конфедерацию, где можно было заработать приличные деньги. Ведь ни для кого не являлось секретом, что экономика Чёрных Штатов еле-еле сводит концы с концами, и то только за счёт топливной, судоремонтной и текстильной отраслей; все прочие отрасли просто существовали. Даже сезонная работа в Конфедерации могла позволить спокойно прожить, сидя на диване перед стереовизором с банкой того, что в Атланте и Мобиле называли пивом, месяца три-четыре. Поэтому автобусные маршруты, особенно такие, как Мобил-Новый Орлеан, Атланта-Хьюстон, Монтгомери-Джексон и Нэшвилл-Оклахома-Сити, пользовались большой популярностью по ту сторону границы. Белых же пассажиров в этих автобусах можно было пересчитать по пальцам одной руки и, в основном, это были те, кому требовалось добраться до какого-нибудь населённого пункта Конфедерации, а на местный рейс они опоздали. Опасаться чего-либо криминального этим пассажирам не стоило — жители КША понятия не имели о таких болезнях мира До Судного Дня, как толерантность и мультикультурализм, поэтому гастарбайтеры из Чёрных Штатов прекрасно знали, что если они начнут возбухать и всячески беспределить, местные их быстро поставят на место. И хорошо, если просто отметелят, как следует — а ведь могут и пристрелить. И к чернокожим гражданам КША это относилось так же, как и к белым и "цветным" — тамошние негры относились к своим якобы собратьям из-за той стороны границы точно так же, как и остальное население Конфедерации. Ведёшь себя тихо — работай, кто запрещает? А если начнёшь быковать, тебя быстро поставят на место.

— Здесь всегда так? — проворчал Эстевез, пристраивая свой "МакНилус" в хвост тянущейся к КПП очереди, в которой преобладали, в основном, тяжёлые грузовики и автопоезда. — И сколько времени потребуется на то, чтобы миновать границу? Сутки? Двое?

— Не стоит так уж сильно расстраиваться, Ньют, — отозвалась Кристина Леннокс, сидящая в пассажирском кресле и что-то рассматривающая на дисплее своего электронного планшета. — Наши пограничники работают быстро, как правило, а вот на той стороне... — спецагент УНБ брезгливо сморщилась. — Хотя при виде денег они быстро начинают соображать.

— В Чёрных Штатах взятки являются узаконенным видом получения прибыли? — усмехнулся Ньютон.

— Доводилось раньше здесь бывать? — Кристина покосилась на мексиканца.

— Нет. И не думаю, что я что-то из-за этого потерял.

Леннокс хмыкнула и снова уставилась в дисплей своего планшета.

До границы с Чёрными Штатами они добрались без каких-либо происшествий. В небольшом городке Рошарон, являющемся пригородом Хьюстона, Ньютона и Кристину встретили суровые и серьёзные ребята, от которых за пару километров несло Управлением. Накоротко переговорив с Леннокс, безопасники прицепили к тягачу мексиканца длинный изотермический прицеп, объяснив Эстевезу, что это делается для обеспечения его "легенды". Самый обычный дальнобойщик, везущий в Монтгомери груз из Конфедерации — явление для здешних краёв вполне обычное. Старший группы безопасников передал Ньютону пластиковую папку со всеми необходимыми документами, пожелал хорошей дороги, после чего вся суровая компания споро погрузилась в большой минивэн с тонированными стёклами и отбыла в направлении Хьюстона.

— Однако, вроде двинулись, — пробормотал мексиканец, снимая машину со стояночного тормоза и аккуратно нажимая на педаль акселератора, возобновляя движение.

Перед терминалом контрольно-пропускного пункта транспортный поток разделялся, продолжая движение по четырём полосам. Левая из них предназначалась для личного автотранспорта, но в данный момент на ней находились лишь три машины — два внедорожника с номерами Колорадо и Аризоны, владельцам которых зачем-то втемяшилось ехать в Чёрные Штаты, и слегка покоцанный микроавтобус, регистрационные знаки которого свидетельствовали, что прибыл он в Конфедерацию из Флориды, куда сейчас, по всей видимости, и возвращался. На правой стояли два рейсовых автобуса, на электронных табло которых высвечивались их маршруты — Шривпорт-Таллахасси и Хьюстон-Орландо, соответственно, причём пассажиры одного из них уже тянулись жиденькой цепочкой обратно к автобусу. В отличие от противоположной стороны границы, здесь процедура пограничного контроля осуществлялась в разы быстрее.

Две же средние полосы были забиты разномастными грузовиками, среди которых преобладал транспорт крупных логистических компаний, но и машин дальнобойщиков-индивидуалов тоже хватало. Ньютон рассмотрел несколько грузовиков с центральноамериканскими номерами, что, впрочем, было совсем неудивительно. За перевозку грузов в Конфедерации платили хорошие деньги и в предлагающих свои услуги дальнобойщиках не было недостатка.

Опасения Эстевеза насчёт долгого прохождения пограничного контроля на этой стороне границы оказались беспочвенными. Не прошло и пятнадцати минут, как "МакНилус" мексиканца уже подкатывал к выкрашенной в бело-красный цвет будке, в которой располагался пограничный пост. Само же здание КПП имело три этажа в высоту и находилось в пяти метрах от транспортного коридора, и сейчас в него как раз входили пассажиры второго автобуса.

Подъехав к перегораживающему полосу шлагбауму, Ньютон заглушил мотор, останавливая тягач перед начерченной на дасфальте стоп-линией. Протянув руку к расположенной над рулевой колонкой и панелью управления вещевой полочке, он достал оттуда пластиковую папку с документами и вопросительно взглянул на Леннокс.

— Не смотри на меня так, словно я — президент Конфедерации! — усмехнулась Кристина, переводя свой планшет в спящий режим. — Никто не станет рисковать прикрытием, организуя для нас "зелёный коридор". Нет никаких гарантий, что у "Ангелов" нет своих соглядатаев среди черноштатовских силовиков. Уж кем-кем, а идиотом Берга никто никогда не считал.

— Ну... я просто подумал, что твоя контора хоть малость может посодействовать в пересечении границы хотя бы на вашей стороне...

— Посмотрим, Ньют. Вон, — Кристина кивнула в сторону будки дежурного, — пограничник идёт. Давай свои документы.

Эстевез перевёл взгляд на подходившего к "Фронтлайнеру" пограничника. И про себя подумал, что уже один вид этого бравого стража границы Конфедерации способен напугать — или, по крайней мере, привести в состояние трепета — любого злоумышленника. Уж очень колоритно выглядел этот пограничник.

Ростом под сто восемьдесят пять сантиметров и лет эдак сорока, в широкополой "ковбойской" шляпе, тёмных солнцезащитных очках и с бородой, которой позавидовал бы сам Билли Джиббонс, легендарный исполнитель так называемого "тяжёлого рок-н-ролла" времён До Судного Дня, услышать которого Ньютону как-то довелось в палатке на базаре в Сан-Сальвадоре (за кристаллодиск с записью этого древнего исполнителя продавец просил аж шестьдесят колонов, но Ньютон заплатил указанную сумму, даже не торгуясь, и теперь этот диск, содержащий все альбомы этого исполнителя, по праву занимал не самое последнее место в музыкальной коллекции мексиканца), пограничник смотрелся эдаким пришельцем из прошлого. И если бы не форма Пограничной Службы и не висящая на правом бедре кобура с крупнокалиберным автоматическим пистолетом, его вполне можно бы принять за этого самого пришельца.

— Доброе утро, — произнёс пограничник густым басом, вполне подходящим к его облику, подходя к "МакНилусу". — Ваши документы, пожалуйста.

Говорил он, разумеется, на америке, но Ньютон отменно владел родным языком жителей КША, поэтому никаких языковых проблем здесь не возникло. Америк был широко распространён на пространстве обеих Америк, наряду с эспаньолом и бразильским португалом, и любой уважающий себя дальнобойщик просто обязан был владеть этими тремя языками.

— Доброе утро, — отозвался мексиканец, протягивая пограничнику папку с документами. — Вот, возьмите.

— Куда направляетесь? — пограничник отстегнул клапан папки и принялся вынимать оттуда документы — идентификационный ЭМ-жетон, регистрационное свидетельство на тягач и транспортные накладные. — Что везёте?

— Едем в Монтгомери, сэр, а везём текстиль. Одежда всякая-разная...

— Одежда? — пограничник взглянул на дальнобойщика поверх своих солнцезащитных очков. — Понятно... Сами, как я погляжу, из Мексики?

— Совершенно верно, сэр.

— А леди с вами — кто она? Экспедитор или?..

Пограничник неопределённо пошевелил пальцами в воздухе.

— Вот мои документы, сэр, — Леннокс протянула Ньютону свой ЭМ-жетон, который тот передал пограничнику. — Я сопровождаю груз, если вам это так интересно.

— Подождите минутку.

Произнеся эту фразу, пограничник развернулся и двинулся в сторону будки.

Ньютон задумчиво почесал подбородок, но в следующую секунду всё его внимание было поглощено неизвестно откуда взявшемся шарообразным дроном, который дважды неспешно облетел тягач и прицеп, сканируя их на предмет нелегальных грузов. Подобный способ пограничного контроля Ньютон видел впервые, так что понять его любопытство вполне можно было.

Дрон закончил сканирование и скрылся за углом здания КПП. Хмыкнув, дальнобойщик заметил точно такой же аппарат, кружащий вокруг стоящего в соседней полосе тягача с рефрижераторным прицепом. Всё повторилось с точностью до мелочей — дрон облетел рефрижератор и тягач, сканируя их, после чего быстро умчался куда-то за здание КПП.

— Никогда раньше не видел скан-дронов? — прищурилась Кристина.

— Да как-то до наших краёв ваши технологии пока ещё не дошли, знаешь ли...

Из будки показался тот же самый бородатый пограничник, держащий в руках документы Эстевеза и ИД-жетон Леннокс. На его лице нельзя было прочесть никаких эмоций, но у Ньютона почему-то возникло стойкое ощущение, что столь быстрое возвращение пограничника было связано именно с жетоном североамериканки. Всё-таки что бы там она не говорила ему по поводу соблюдения режима секретности, лично он сильно сомневался в том, что УНБ не организовывало никакого прикрытия для своего оперативника.

— Всё в порядке, — произнёс пограничник, останавливаясь рядом с тягачом и протягивая Эстевезу через открытое окно папку с документами и ЭМ-жетон Кристины. — Можете проезжать.

— Спасибо, сэр, — Ньютон вежливо кивнул стражу границы.

— Хорошей дороги, — в ответ кивнул ему пограничник.

— И это всё? — мексиканец повернул голову к Кристине, ухмыляясь во весь рот. — Только не говори мне, что здесь не обошлось без твоего Управления.

— Ну... давай сейчас не будем об этом распространяться...

— Как пожелаешь! — ехидно усмехнулся Ньютон.

Шлагбаум перед "Фронтлайнером" поднялся вверх, открывая дорогу. Ньютон переключил рукоять коробки передач в положение "Drive" и аккуратно надавил ногой на педаль акселератора, медленно трогая машину с места.

Выехав за пределы КПП, "МакНилус" проехал метров пятьдесят, пересёк считающийся нейтральной территорией мост через реку Пёрл, по которой, собственно, и проходила граница между Конфедерацией и Чёрными Штатами, и упёрся передним бампером в перегораживающий дорогу чёрно-белый полосатый шлагбаум, за которым виднелось здание контрольно-пропускного пункта пограничной службы Чёрных Штатов.

— Не думаю, что здесь твой жетон будет востребован, Кристина, — произнёс Ньютон, подгоняя "МакНилус" к уже знакомому ему рефрижератору. — Хотя я подозреваю, что он у тебя отнюдь не единственный.

— Как ты догадался? — улыбнулась Леннокс.

— Очень просто, — пожал плечами дальнобойщик. — И если всё то, что ты мне рассказывала о здешних пограничниках, правда, то нам придётся немного облегчить свои кошельки.

— Нельзя этого исключать, но здесь не стоит торопиться. И по эту сторону границы есть честные индивиды.

— Гм...

Судя по всему, на этой стороне границы работали не так споро, как на территории Конфедерации, поэтому Ньютону и Кристине пришлось прождать почти сорок минут, пока, наконец, стоящий впереди них рефрижератор загудел двигателем, выпустил из выхлопной трубы густой сизый дым и медленно тронулся вперёд, направляясь к выезду с территории КПП черноштатовцев.

Мексиканец аккуратно двинул вперёд свой тягач с прицепом, направляя его на освободившееся место. При этом он внимательно осматривался по сторонам, пытаясь оценить степень компетентности здешней погранслужбы.

То, что предстало глазам Эстевеза, не сказать чтобы привело его в хорошее расположение духа. Начать хотя бы с того, что здешнее здание КПП довольно сильно отличалось от своего аналога на той стороне границы. Двухэтажное здание унылого серого цвета, которое в последний раз красили и штукатурили, наверное, лет эдак пятьсот назад, было зачем-то обнесено проволочным забором, который выглядел так, словно его устанавливала бригада мертвецки пьяных гватемальцев. Такой же забор тянулся вдоль берега реки, насколько мог видеть Ньютон из кабины "МакНилуса". Установленные на въезде и выезде шлагбаумы больше подошли бы какому-нибудь железнодорожному переезду, но здесь, как говорится, чем богаты. Бюджет пограничной службы Чёрных Штатов явно уступал бюджету аналогичной структуры КША, к тому же, уровень коррупции в этой части Северной Америки давно уже стал притчей во языцех.

Направляющийся к "МакНилусу" пограничник, вышедший из этого самого здания, заслуживал отдельного разговора. И вы сейчас поймёте, почему.

Судя по всему, в Чёрных Штатов не было в ходу такого понятия, как "физическая подготовка", что явственно демонстрировал сей бравый страж границы. Если бородатый пограничник-конфедерат мог безо всякого стеснения дефилировать по пляжу в одних плавках, демонстрируя спортивного сложения тело и — разумеется — бороду, то черноштатовскому пограничнику Ньютон от всей души посоветовал бы хотя бы напялить на себя какой-нибудь мешок, чтобы лишний вес не так бросался в глаза сторонним наблюдателям и не вызывал смех.

Мексиканцу доводилось видеть в некоторых сельских коммунах свиней чёрной породы, поэтому первое, что пришло ему на ум при виде пограничника, это сравнение с большой чёрной свиньёй. Грубоватое сравнение, но тут уж оно само напрашивалось. Черноштатовец явно принадлежал к числу любителей жирной и обильной еды, да и фаст-фудом, который по ту сторону границы был весьма далёк от принятых в Конфедерации экологических стандартов, не говоря уже об аналогичной еде из латиноамериканских городов и посёлков, он, судя по всему, не брезговал. Причём явно отдавал ему предпочтение.

А ещё Ньютону пришла на ум мысль, что с кадрами у местных совсем плохо, если охранять границу ставят таких вот боровов. Ведь пока он прибудет к месту, скажем, прорыва границы, нарушители раз десять смогут пересечь эту самую границу, причём в обе стороны. Попытка выхватить из висящей на правом боку, что по своим габаритам больше походил на бок бронтозавра, кобуры пистолет тоже окончилась бы весьма печально — потому что для того, чтобы быстро что-то выхватить или вытащить, надо, чтобы это находилось у тебя под рукой, а не на другой стороне экватора. А уж о том, чтобы сдёрнуть с плеча автомат, и речи не шло. Тут как бы в руках своих не запутаться.

Однако всё это меркло по сравнению с лицом пограничника. Про такие, как бы это помягче выразиться, рыла говорят, что "не в каждую дверь пролезут". Нос картошкой, щёки, что у заправского хомяка, лысый череп, лоснящийся от пота — всё, граница Чёрных Штатов реально на замке, ибо при виде такого рыла даже у самого отпетого контрабандиста душа должна уйти в пятки! Так что держитесь, сеньоры дальнобойщики — вам предстоит тяжёлая схватка с этим доблестным стражем рубежей этого странного государства, который всем своим перекормленным видом даёт вам понять, что он здесь не для того поставлен, чтобы, извините, хреном груши околачивать.

— Очень... интересно... — выдавил из себя Ньютон при виде подкатывающегося — именно так — к тягачу пограничника. — А говорить эта обезьяна умеет?

— Поаккуратнее со словами, Ньют, — предостерегла его Кристина. — В Чёрных Штатах слово "негр" не принято к употреблению. А уж если скажешь "обезьяна", то и подавно рискуешь нарваться на драку.

— Так он же... — начал было мексиканец, однако Кристина так на него глянула, что у того сразу пропало всякое желание спорить со своей попутчицей.

Пограничник тем временем сумел-таки дойти до стоящего перед опущенным шлагбаумом "МакНилуса", за что Ньютон уже готов был дать ему медаль. Водрузившись напротив дверцы водителя с видом героя, сразившего гризли, едва разделавшись с соской, он воззрился на Ньютона с таким видом, словно был готов обвинить мексиканца во всех совершённых на территории ЧШ преступлениях.

— Ваши документы и накладные на груз, — голосом, похожим на голос человека, которого душат огромной подушкой, произнёс негр, строго глядя на дальнобойщика и при этом зачем-то держа руку на кобуре с пистолетом. Видел ли он её из-за своих габаритов, Ньютон не знал, да его это, если честно, и не интересовало.

— Вот, — лаконично отозвался Ньютон, протягивая пограничнику папку с документами.

Пальцами, которые больше всего походили на копчёные гвадалахарские сардельки, тот взял папку и, открыв клапан, принялся деловито копаться в документах.

Глядя на этот процесс, Ньютона так и подмывало спросить пограничника, мыл ли он руки после того, как пожрал и посрал, однако Кристина внимательно следила за мексиканцем и была начеку. Едва лишь губы Эстевеза шевельнулись, как её локоть чувствительно заехал ему в бок, отчего дальнобойщик издал недовольный звук.

Пограничник немедленно принял стойку охотничьего терьера и подозрительно уставился на Ньютона. Тот сделал вид, что этого не заметил.

— Хрм... — выдавил негр, теребя толстыми сарделькообразными пальцами водительское удостоверения Эстевеза. — Свободная Мексика, да?

— Да, — подтвердил Ньютон. — А что такое?

— Гражданам из Латинской Америки нужно заплатить регистрационный платёж в размере пяти долларов и таможенную пошлину в размере семи долларов пятидесяти центов, — с важным видом объявил пограничник. — Таковы правила.

Ньютон, не произнеся ни слова в ответ, протянул пограничнику три пятидолларовые монеты. Конфедеративные, разумеется, так как доллары Чёрных Штатов ни один уважающий себя дальнобойщик ни за что не стал бы покупать в обменном пункте. Монеты немедленно исчезли в одном из карманов пограничника, после чего он вернул папку с документами Эстевезу и взял в руки небольшой аппарат, похожий на кассовый. Неловко отбив пальцами некую комбинацию на устаревшей кнопочной панели, он протянул Ньютону вылезший из щели в верхней части устройства длинную ленту из пласт-папира.

— Возьмите чек и сохраняйте его всё то время, что проведёте на территории Чёрных Штатов, — сказал негр. — В противном случае, вам придётся заплатить штраф в размере пяти тысяч долларов, а транспортное средство у вас будет конфисковано.

— Интересно! — хмыкнул Ньютон, забирая чек и пряча его в папку с документами.

— Ничего интересного здесь нет! — отчеканил пограничник. — Таковы законы страны! Оружие с собой везёте?

— А вы видели дальнобойщика без оружия? — вопросом на вопрос ответил мексиканец.

— Таможенная пошлина на ввозимое на территорию Чёрных Штатов оружие составляет сорок пять долларов! — безапелляционно заявил пограничник, снова принимаясь мучить своими "сардельками" кнопки кассового аппарата.

— А чего так много? — удивилась Кристина. — В прошлом году было всего двадцать пять!

— Это было в прошлом году, — усмехнулся негр. Всмотрелся в Леннокс. — Кстати — если вы являетесь проституткой, то вы должны оплатить разовый сбор в размере пятидесяти долларов. И заодно пройти регистрацию на пропускном пункте.

Кристина изо всех сил стиснула правое колено Ньютона, не давая мексиканцу возможности вскипеть. Потому что при этих словах негра дальнобойщик тут же изменился в лице и уже открыл было рот для того, чтобы — как минимум — как следует обматерить этот ходячий кишечник.

— Вообще-то, сэр, вы сейчас прилюдно меня оскорбили, — тоном, холодным, как снег на Аляске, произнесла Леннокс. — Я сопровождаю груз, в чём вы могли убедиться, просматривая документы, если вы внимательно там всё сумели прочитать. Я не буду подавать на вас жалобу, так как мне хорошо известно, как работают ваши институции, но впредь советую вам быть поаккуратнее.

— Вы не проститутка? — негр смерил Кристину внимательным взглядом, задержавшись на её груди. — Гм... Тогда вы освобождаетесь от каких-либо дополнительных платежей. А разговаривать в таком тоне с представителем государственных органов не стоит, мадам. Существуют штрафы за оскорбление должностного лица при исполнении. — Негр ткнул своим толстым пальцем в сторону большой площадки, забитой разномастными грузовиками. — Мистер Эстевез — следуйте на площадку-отстойник для прохождения таможенного контроля. Там вас встретит таможенный инспектор, все дальнейшие указания, поступающие от него, надлежит выполнять неукоснительно.

Произнеся эти слова, пограничник отвернулся от "МакНилуса", потеряв к машине и её водителю и пассажирке всяческий интерес, и с видом выполненного долга пополз к стоящему в соседней полосе "Кенуорту" с прицепленным к нему рефрижераторным прицепом.

— Имбецил! — высказался Ньютон, запуская двигатель "Фронтлайнера". — Так и хотелось дать ему в рожу, особенно после его слов насчёт тебя!

— И чего бы ты этим добился? — хмыкнула Леннокс, откидываясь на спинку кресла. — Они тут все малость того... — она многозначительно повертела пальцем у левого виска. — Ты для таможни лучше силы побереги. Вот там они тебе понадобятся стопроцентно. Этот боров так, цветочки...

— Это мы ещё поглядим! — хмуро процедил мексиканец, пересекая стоп-линию и направляя свой тягач с прицепом к площадке таможенного досмотра.

<Продолжение следует.