Город на Перекрестке

Город на перекрестке

Город на Перекрестке никогда не спал. Шум аэролетов, гудение больших транспортов, переговоры людей, рев космических кораблей, шелест порталов, музыка, выстрелы. Какофония звуков иногда просто никогда не прекращалась.

А еще, у него никогда не было собственного имени. Просто потому, что он был на этой планете единственным. Единственной и неповторимой свалкой чего угодно со всей Ойкумены. Мусор прибывал сюда разными путями. На малых межсистемных кораблях, больших лайнерах и даже порталами, регулярными и не особенно. Мусор даже не знать, чем на самом деле является, на полном серьезе считая себя человеком, к примеру, или бастменом. И даже пытался что-то доказать, но потом все равно мутной грязной взвесью оседал в трущобах. Собственно, две трети города и составляли трущобы.

Но вот говорят, жизнь на Исходнике зародилась из грязи. Мечты, мечты... У нас тут, в городе, в мусоре пока только смерть зарождается, продолжается и живет. Существует.

Правда, вот себя мусором я не считаю. Как и многие дети, выросшие в трущобах Перекрестка, я считаю их домом, а себя — коренным жителем. Маман говорила, что нашла меня в нестабильной портальной зоне у нашего провала, и было мне едва неделю от рождения. Нянчили меня всем борделем, хотя сразу было ясно, что толку с меня не будет. Именно в бордельном смысле...

Хотя в итоге я не так уж плохо устроилась...

Неожиданно пропищал будильник.

Потянувшись, я сбросила одеяло, передернулась, скатилась с койки и поплелась в душ, кинув мимолетный взгляд в окно.

За густым смогом едва вырисовывались силуэты небоскребов, по краям рамы выступила изморозь. Хм, значит, плащ, иначе опять замерзну и маман закатит истерику на тему дорогих лекарств. Вот кстати, ведь никогда не отказывала, и девицам на препараты не скупилась. Хороший бизнесмен у меня маман, не удивительно, что "Алая сирень" три десятка лет успехом пользуется.

Я полюбовалась на себя в зеркало — отполированную часть стены. Ну, за ночь ничего не изменилось. Тонкая, белая, как молочным порошком обсыпанная кожа, болезненная хрупкость гуманоидного тела, лицо — совсем не человеческое, безбровое, скуластое, треугольное, со сглаженной переносицей и тонкими бледно-розовыми губами. На голове топорщились мягкие чешуйки, огибая плотно прижатые к черепу заостренные уши без мочек и спускаясь косицей между лопаток. Глаза — узкие щелочки, радужка бесцветно-серая, веки при необходимости способны раскрыться очень широко, зрачок автоматически адаптируется к темноте. Кстати — у меня и третье веко есть.

Расплывчатый такой образ, если спиной к собеседнику не поворачиваться. Удачный.

Не сапиенс с исходника, не баст, не рекс, не ворлок, не, не, не... Неизвестно кто. Док так и не сумел определить, что я такое, а уж он повидал много планет, прежде чем на Перекрестке осел.

У меня полые, но прочные кости, худосочное телосложение, гибкие суставы и еще я чертовски сильна. Док что-то про мышцы вещал и жировую прослойку, я не запомнила, зато все прочие запомнили, как я прутья из спейс-стали гнула. С натугой, но все же! Что твой рембот! Ну, по четыре пальца на руках и ногах — это ничего странного, главное метаболизм все же близок к стандартному ойкумены и внутренности по большей части тоже похожи.

А уж аппетит!

Пока собиралась, три стандартных пайка сжевала, а одного обычному сапиенсу на день хватает с лихвой. Хотя где мы, а где сапиенсы? На Перекрестке обычных нет.

Так...

Утренний дозор у меня сегодня.

А значит, комбинезон, перешитый из спасскафа, чешуйчатые гибкие боты, капюшон и очки. И плащ. Выдвинула стойку с одеждой. Н-да... пора что-то новенькое поискать.

Окинув взглядом кучи скопившегося по углам комнаты кибернетического барахла, отключила энергоблок душа, задвинула ставни, запинала под койку рембота, задвинула в стену стол с кухонным блоком и подхватила со стойки Глушилку.

Ах да, разбросанную одежду сгребла с пола, а то все выстудится.

Дверь открылась и закрылась, продемонстрировав на миг внушительную толщину. Пискнул кодовый замок. Скользнула по мертвенно-тихому коридору, привычно считая мерцающие световые панели. Мимо неработающего гравилифта к наружной лестнице, наверх по осклизлым ступенькам, придерживаясь за покосившиеся перила и ежась на пронзительном ветру.

Ступила на крышу, утыканную антеннами, сканерами и ржавыми турелями.

Осмотрелась, прикидывая маршрут, пересчитала припаркованные аэролеты.

Подошла к краю, сворачивая плащ и крепя его на поясе. И прыгнула вниз, раскинув руки.

Крылья привычно развернулись за пару сотен метров от поверхности. Поймав восходящий поток, вынырнула из смога под свет голубой звезды, просачивающийся сквозь облака. Заложила вираж, активно работая лопатками, вытянулась струной и снова нырнула вниз.

Жилой сектор с желтыми крышами, старая свалка, полная проржавевшей техники и поросшая сизыми плесневыми грибами, станция монорельса, сверкающая предупреждающими тревожными огнями, зеленеющие местной флорой акведуки и парящие вонючие отстойники.

Пройдя маршрут дважды, начала подниматься. Над макушкой небоскреба, где раньше размещался какой-то общемировой головещательный канал, развернулась и, прибавив скорости, полетела на базу.

Вдоль акведука, плавно снижаясь к стоящим слегка на отшибе развалинам насосной станции. За ней тянулась полоса зону отчуждения метров на пятьсот, расчищенная от обломков старых зданий, мусора и горелой техники. А посреди островка порядка возвышался фундамент старого завода по производству каких-то передвижек. На нем кто-то лет двадцать возвел трехъярусную крепость из остатков стен, бетона и натащенных из соседних районов балок.

Мне нравится это место. Серое, сейчас по самую крышу погруженное в густой смог. На восходе Синей звезды здание белеет, а вторая — Красная — раз в день окрашивает стены в фиолетовый. Собственно, весь Перекресток так и меняется, буквально поджариваясь в двойной полдень и погружаясь в ледяную черноту в безлунную полночь.

Но я не объективна. Другого места для жизни не знаю.

Мягко спланировала на крышу, ориентируясь на круг тускло-желтых огней посадочной площадки.

Затормозила у самой будки, едва не врезавшись в дежурного. Знакомый рыжий баст в теплом комби недовольно сморщил нос, дернул шерстистым ухом.

— Прривет, Ящерка.

— Росс, — торопливо подбирая и складывая крылья, которые в расправленном виде едва ли не в три раза больше моего роста, кивнула.

Тонкая перепонка, покрытая серыми мягкими чешуйками начала ощутимо подмерзать.

— Сегодня у нас чужаки, — прошуршал баст.

— Кто? — недоуменно вскинулась.

— Гости с космодрома.

— Оу!

Ох, тогда и не расправишь крылья. Они конечно — не секрет для большей части Северного анклава, но и демонстрировать Южному их не стоит. Могут из любопытства и порвать. С другой стороны...

Док вот, между прочим, так хотел чем-нибудь продырявить, на прочность проверить, а не рискнул. Маман у него над душой с бластером стояла. Я человеку потом втихаря пару чешуек отщипнула, из тех, что к линьке были готовы, и он меня порадовал, что по строения они больше на перья похожи. Так что я к птицам все же ближе, а не к ящерам. Хотя и зовут меня Ящеркой или Щщерой, на лингвобасте.

Хорошо, хорошо, гости.

И мороз.

Расставила руки в стороны расправляя грудь и плечи. Повела лопатками. Первая пясть крыла — вниз фиксируя спинной раздел, исчерченный сухожилиями. Вторая, вверх и поплотнее прижать к спине, чтобы третья пясть не топорщилась.

Плащ, а то действительно холодно. Накинула плотную ткань, закрепила у горла и перехватила на талии, не давая перепонке разойтись, прижимая ее к бокам.

Забавно, я так выгляжу как горбатый толстый карлик. Некоторые не верят даже, что я на своих собственных крыльях летаю, а не гравитационной дельтаплане.

Хотя летаю — громко сказано. Планирую по большей части, сверху вниз, ловя потоки.

— Спасибо, — поблагодарила Росса, помогшего поправить капюшон, и прошла внутрь, приложив ладонь к пискнувшему сканеру. Спустилась на три пролета по решетчатой железной лестнице, чуть морщась от гуляющего вверх и вниз гулкого эха. Миновала две двери и нырнула в услужливо распахнутые створки третьей.

На минус первом этаже, по сути — верху фундамента, прятались старые архивы безопасности Перекрестка, а теперь — Джаго Ретта Анто, удерживающего силой и хитростью под своей рукой значительную часть северных районов Города. Собственно, он их нашел, архивы эти, и торгует информацией последние лет двадцать.

Довольно большое помещение было заставлено стеллажами с папками. Три или четыре тени шныряли между рядами, с потолка щерились алые огоньки сканеров и камер. Бумага, пластик, флэшки, кристаллы были пронумерованы и каталогизированы. Сейчас этим занимался Борк, здоровый одноглазый седой ворлок. Его я нашла в центре зала, у проекции района, разложенной как обычно на большом столе.

— А, Ящерррка, — пробормотал он, подзывая меня жестом. — Работай, тебе час, а потом к боссу быстро-быстро.

Я кивнула. Пока тихо и сюда не набежали любимчики хозяина. Я конечно, каким-то образом тоже к ним отношусь, но предпочитаю одиночество, однозначно.

Прикрыв глаза, сосредотачиваюсь. Потом вновь смотрю на проекцию, для удобства поделенную на квадраты координатой сеткой.

— Прирост джи семь на восемь, ди три на си пять, линия три-семь-четыре на пять-три-девять. В общем, только плесень что-то активно расползается. Наверное, надо смоделировать и запланировать туда рейд? — манипулируя картинками и меняя цвет квадратов, где произошли изменения, выпалила я.

Где-то расползлась ядовитая плесень, где-то появились новые баррикады, где-то — новые обвалы и разрушения, последствия ночных перестрелок мелких банд. А кто-то размечал территорию под базу буквально под носом моего босса. Груды обломков на границе влияния явно структурировались изнутри, снаружи оставаясь практически неизменными. Если смотреть снизу.

А вот сверху! Не у всех на ходу есть бесплатные летуны. Или типы вроде меня. Я так вообще единственная на весь Перекресток. И вот странно, многие видели и меня и крылья мои, но то, что я могу летать, а еще при этом разведкой заниматься, если погода позволяет, что-то не осознают... Странно.

Мысли текли, доклад записывался на шуршащий диктофон, ворлок что-то ворчал. Обыденные, родные даже звуки.

— Займемся позже вылазкой. Пара летунов у нас на ходу, так что... Хм, иди-ка переоденься, а то, на кого похожа?

— Борк, ты мне не маман!

— Звякнуть? — ворлок лукаво сморщил нос.

— Фу! Ухожу, ухожу.

— Гости у нас! С Южного хвоста, так что помалкивай.

Я кивнула и деактивировала панель. Такие гости, из единственного на планете космопорта, это... важно.

Второй выход вывел на узкую лесенку из проржавевших железных двутавров. Вверх на два пролета в неровном, льющемся сверху свете старых панелей и я в мастерской. Ну как мастерской, свалке запчастей от летунов, парочке станков для обработки металла в углу, ряду стеллажей с оружием. И моим шкафчиком, притулившимся в самом дальнем и темном углу. Там висит моя форма.

Да, Джаго теперь настолько крут, что завел для своих миньонов форму. Ну по правде, распотрошили сталкеры склад аж доимперских еще времен, а там униформа оказалась, помимо других ништяков. Вот у босса и взыграло ретивое. Наличному персоналу он и выдал по одному мундиру. А любимчикам — по два. Мне же вообще три досталось, потому что две загубили, перешивая под крылья. Уж больно материал сложный оказался. Не гнил, не рвался, зато крошился по краю и нить не держал. Пока клей не подобрали.

Ну, переодеваемся.

Брюки, боты с магнитными застежками, нижний стрейч.

Расправить крылья, потянуться всем телом, стараясь не сшибить со стеллажей мелочевку. Хозяин немаленькой между прочим, мастерской, и парочки гаражей, старый сапиенс с Адамантины, вспыльчив и неразборчив в средствах, когда трогают его обожаемую технику. В босса гранатой как-то кинул со злости. Кто ж знал, что она не активирована. Прятались все одинаково быстро.

Мысли текли, руки перебирали ткань.

Мой мундир застегивается сзади, а спереди клапаны, молнии и хлястики несут только декоративную функцию. Продеваю руки в рукава, натягиваю плотную ткань на плечи. Магнитные защелки сзади, на высоком вороте, чуть выше лопаток и ниже, на талии.

Тааак.

Сложить крылья.

Плащ. Ну что, я готова. Пойду теперь смотреть на гостей. Интересно, что им надо и отчего Джаго впустил их внутрь своей ненаглядной цитадели.

Еще одна ржавая скрипучая дверь, сканер, лестница, на сей раз каменная, и я проскользнула в большую приемную, отодвинув потайную панель. Второй этаж, светлые стены, мягкие кресла, голограммы, яркий декор на потолке, пуленепробиваемые окна и... куча народу.

Я нырнула за ближайшую стойку. Там держали оборону от троицы гостей в разномастных доспехах девочки моей маман. Идеальные, безупречные и прекрасные басти дружно шипели и задирали уши в ответ на комплименты, а также демонстрировали когти и впечатляющие клыки. Но в целом все было мирно. Потому что именно так выглядит традиционный флирт баст.

В целом же происходящее походило на доимперскую вечеринку высшего света. Люди кучковались отдельными группами, разговаривали, и никто никого не пытался убить. Южане в разномастных сине-красных тактиках на фоне черных мундиров были очень заметны, и безопасность их прекрасно контролировала.

Разряженный Джаго стоял у разрисованного зелеными узорами фальш-окна, разделяющего пространство на две зоны, и что-то обсуждал с не менее расфуфыренным типом в алой куртке и синих широченных штанах. Вокруг крутился ближний круг из десятка охранников, парочки куколок маман и действительно важных персон — бухгалтера и стратега из наземной команды.

Я зажмурилась. Выдохнула. И обратила внимание на закуски. На удивление, неплохие. Практически все — доставленные из гидропонных оранжерей и синтезаторов, а не из просроченных концентратов и сублиматов.

Девочки привычно подкладывали мне под руку кусочки. Я так же привычно пыталась съесть побольше чтобы хватило на подольше. К тому же все действительно было такое вкусное. Однако есть и недостатки в общей компактности организма кроме того, что я обычно ниже всех присутствующих на голову и должна быть легкой, как перышко. Желудок имеет ограниченные размеры, и утрамбовать больше порой просто нет физической возможности.

Мое — это мерзкие пайки и энергетические концентраты.

Обнаружив, что закуски кончились, удивленно посмотрела на девиц. Те дружно хихикнули, синхронно дернули рыжими ушами. Одна буквально развернула мою голову в сторону босса. А тот, оказывается, смотрел прямо на меня. И так выразительно поманивал меня пальцем.

Ну, пойдем поговорим.

2

Джаго вещал перед аудиторией, раскинув руки, будто демонстрируя свою открытость и честность, обычно ему не свойственную. И выглядел при этом весьма убедительно.

— Все знают, что вот уже два дня, как Перекресток вновь сменил, так сказать, подданство. И перешел под юрисдикцию Федерации Объединенных планет, будучи передана Консорциумом в качестве контрибуции. Разумеется, как необитаемый кусок камня. Хотя все, разумеется, понимают, что мы здесь есть.