Крымские войны

Паше оставался только "прямой" штурм с использованием приставных лестниц. Еще четыре дня противник заготовлял лестницы. Поскольку, за лесом приходилось ездить верст за двадцать.

Наконец, на десятый день состоялся штурм. Вперед Абдул-паша, ясное дело пустил крымчаков. На рассвете со всех трех сторон показались густые толпы конных татар. Лестницы тоже везли лошадьми. Конница со всех сторон помчалась к крепости.

План артогня повторял тот, который уже использовался против ногаев. Новоросские пушки, русские пушки, затем минометы. Осколочные снаряды, шрапнель, затем картечь.

Как и раньше, с трехсот метров ударили нарезные пулеметы мартийцев, с двухсот — все гладкоствольные пулеметы. Полсотни скорострельных стволов на 600 метров крепостного фронта — это очень много. Тем не менее, передние шеренги всадников доскакали до гуляй города, и попытались делать в нем проходы.

Со ста метров открыли огонь стрелки и лучники. Пушки лупили в упор картечью.

Проделав несколько проходов в ряду повозок гуляй-города крымчаки, устилая вал своими трупами, перекинули лестницы через ров и попытались прорваться к стенам. Тогда вниз полетели ручные гранаты. Как и ранее ногаи, татары не выдержали и побежали.

Однако, к этому времени к гуляй-городу уже подошли беглым шагом колонны янычар. За ними конные упряжки топчи катили пушки. Артиллерия обороняющихся, по команде переключилась на более опасную цель.

Пропустив между колоннами бегущих татар, янычары подхватили брошенные татарами лестницы и, подбадривая себя диким ревом, рванулись на штурм. Это были упорные вояки, не чета крымчакам. Повозки гуляй-города во многих местах раскачали и опрокинули. Через ров ложились многочисленные лестницы. Позднее их насчитали аж триста штук. По ним толпами ломились янычары. Еще больше их переправлялось вброд. Воды во рву было пехотинцу по шею, или чуть глубже.

Пулеметчики и артиллеристы развили максимальный темп стрельбы, охлаждая стволы смоченными в воде тряпками. От тряпок валил пар. Нашлось дело и тяжелым пехотинцам. Лестницы отталкивали рогатинами. Упавшие с них янычары скатывались по валу и падали в ров.

Дождавшись, когда под стеной станет тесно, полковые командиры скомандовали: -"Гранатами, огонь!" Как и ранее на ногаев, одновременный разрыв под стеной тысячи гранат прошелся по осаждающим железной метлой. Обезумевшие от такого ужаса янычары бросились в бегство. Противник уполз за гору зализывать раны.

Весь штурм занял менее полутора часов времени. Обороняющимся представилась весьма впечатляющая картина. Все поле до горизонта было усеяно трупами. Целыми и разорванными на части. Ров местами был полностью завален трупами. Вода во рву и земля под стеной стали красными от крови.

Этим же днем восемь галер с пушками и полторы сотни стругов с четырьмя куренями пеших казаков и пехотным полком ушли в сторону Каффы. Через день Каффа была взята штурмом с моря и разграблена. Город был главным и самым богатым османским портом в Крыму. Через него шла вся торговля невольниками. Удерживать город не планировалось. Нагрузив галеры и струги трофеями, продовольствием, освобожденным полоном и пленниками, флотилия ушла к Таманскому берегу. Трофеи оказались богатейшими, раз в двадцать большими, чем взяли в Керчи и Азове вместе. Корабли были нагружены "под завязку".

Потери русских войск в Керчи и Каффе составили 89 убитыми и 174 бойца ранеными. Татары и османы потеряли не менее 25 тысяч человек.

Абдул-паша и Девлет Гирей оказались перед тяжелым выбором. Продолжать осаду было бессмысленно. Еще один такой штурм, и войск у них не останется вовсе. Поразмыслив, и получив известия об уничтожении флота в Каффе и разграблении города, решили отходить в Каффу. Без боя вступив в город, составили донесение султану, что пока войско штурмовало Керчь, подлые русские захватили Каффу, откуда были выбиты доблестными восками Абдул-паши и Девлет Гирея. О потерях доложили откровенно, присовокупив, что для штурма Керчи и Азова, учитывая возможности новоросской артиллерии, требуется войско не менее, чем в сто тысяч бойцов и дальнобойная артиллерия. Пока же, просили срочно прислать подкрепление, чтобы не позволить русским захватить весь Крым. Абдул -паша остался в Каффе ремонтировать стены, а Девлет Гирей ушел в Бахчисарай. Оба готовились держать осаду.

Получив грамоту о захвате Керчи и разгроме османов с крымчаками, царь Иван Васильевич распорядился направить в Азов государевых крестьян, ремесленников и еще девять стрелецких полков. В Керчь послал боеприпасы, продовольствие и приказ удерживать город и Азовское море вооруженной силой, не взирая ни на что. Горбатого-Шуйского царь назначил наместником Азовского края. Усольцева — назначил временно исполняющим обязанности командующего войсками. По нижнему Дону от Калача до Азова Иван приказал построить пять крепостей и посадить туда гарнизоны. Все земли в низовьях Дона на пятьдесят верст в обе стороны вдоль реки передал Войску Донскому для освоения.

Захвативший власть над остатками Ногайской Орды Джамбул-бей добровольно попросил вассалитета у российского царя. И был принят в вассалы. Иван понимал, что освоить все эти земли у него элементарно не хватит людей.

Русские тоже готовились сидеть в осаде в Керчи. Учитывая качество вооружения солдатских полков, взять город штурмом османы не могли. Заморить голодом — тоже. Господствуя на Азавском море, русский флот мог беспрепятственно снабжать крепость продовольствие и боеприпасами. Разбить русский флот в азовском море турки тоже не могли, поскольку Керчь контролировала пролив. Тем не менее, учитывая, что новоросский полк рано или поздно должен уйти, Горбатый-Шуйский решил построить на мысу, в семи верстах севернее Керчи, в самом узком месте пролива, еще одну крепость — Керчь-малую. Из этой крепости даже короткоствольные пушки русских полков могли простреливать пролив насквозь. Крепость строили по типу азовской. Маленькую, но крепкую. После завершения строительства пролив окажется на замке. Полон и пленные под охраной казаков безотлагательно приступили к строительству. камень для строительства добывали рядом, в Аджимушкайских каменоломнях.

Для усиления обороны пролива Усольцев направил по радио в посольство запрос на изготовление морских 90-миллиметровых пушек упрощенной конструкции, для передачи их гарнизонам керченских крепостей. Посольство транслировало запрос в Ленинград.

Захват Крыма.

В мае следующего 1553 года в Азов прибыли собранные самодержцем российским войска: 3 новых солдатских полка, 9 стрелецких полков, 22 тысячи дворянской конницы, 7 тысяч запорожских казаков, 18 тысяч ногаев. Всего 90 тысяч воинов. Плюсом к тому, еще 20 тысяч уже имевшихся в Азове и Керчи войск. Такого войска русские не собирали со времен Куликовской битвы.

Запорожцев и ногаев Джамбул-бея под общим командованием наказного атамана Василия Чуба царь отправил брать Перекопский вал. Затем двигаться вдоль западного берега Крыма к Инкерману и потом к Бахчисараю. Дворянская конница в количестве 15 тысяч всадников под командованием князя Рыльского должна была идти следом за ними, а от Перекопа двинуться вдоль восточного берега полуострова, а затем на Бахчисарай. В случае, если Девлет Гирей надумает дать сражение за Перекопом, дворяне должны соединиться с запорожцами и ногаями. Общее командование в этом случае возлагалось на Рыльского.

Семь тысяч дворянской конницы, солдатские и стрелецкие полки перебросили морем в Керчь и присоединили к главным силам Горбатого-Шуйского.

Главные силы должны были окончательно взять Каффу, затем разделиться на два отряда. Первый отряд в семь тысяч дворянской конницы, семь стрелецких и три солдатских полка под командованием князя Ряжского должен был идти степями вдоль северных склонов крымских гор на Бахчисарай. Главнокомандующий собирался следовать с эти отрядом. Каждый из трех отрядов, наступавших по степному Крыму, по данным разведки, превосходил силы крымчаков. Все эти отряды должны были соединиться под Бахчисараем. Командующий предполагал, что Девлет Гирей соберет все свои силы в Бахчисарае, где и произойдет генеральное сражение.

Войска, расквартированные в Керчи, под командованием полковника Усольцева, в составе 4 донских куреней, 4 солдатских полков и новоросского полка составят отдельный отряд. После взятия Каффы отряд должен идти горными дорогами вдоль южного берега Крыма, чтобы захватить все приморские порты и поселения вплоть до Инкермана. Сильная артиллерия этого отряда должна была отразить возможные нападения османского флота. Путь этому отряду предстоял самый дальний.

Согласно плану командующего все отряды начали действовать 5 июня. Запорожцы и ногаи атаковали перекопский вал.

Получив донесения лазутчиков о концентрации и направлениях движения русских войск, хан Гирей объявил мобилизацию всех своих сил. На коня сели все татары мужского пола, от 14-летних подростков до 50-летних стариков. Всего набралось около 60 тысяч воинов. Однако, качество этих бойцов было, в большинстве своем, слабоватым. Большинство лучших воинов погибли при неудачной осаде Керчи. Из 25 тысяч крымчаков, подошедших в поход на Керчь, в кочевья вернулись лишь 9 тысяч, из них почти 2 тысячи умерли от ран или стали инвалидами. Хан разделил войско на две части, в каждой по три с половиной тысячи опытных бойцов и по 25 тысяч "ополченцев".

Половину войска он сам повел у Керчи, а половину под командованием брата Аслана направил к Перекопу.

Восьмого июня русские войска подошли к Каффе. Занятый войной в Европе, султан Сулейман не смог направить большой воинский контингент в Крым. Присланные из Константинополя 12 тысяч янычар и одна тысяча топчи с двумя сотнями пушек были распределены по всем крымским крепостям османов: Каффе, Сугдее, Алустону, Инкерман. Причем, сотня пушек были длинноствольными крепостными орудиями крупного калибра, с дальнобойностью в полтора километра. Почти половина подкрепления прибыла в Каффу, как самую близкую к захваченной русскими Керчи, и по этой причине оказавшуюся в наибольшей опасности.

Девлет Гирей также подошедший к Каффе, узнав от своих разведчиков, что в составе русского войска идет новоросский полк и восемь солдатских полков, решил, что участь Каффы предрешена и увел свое войско.

Через два дня русские взяли Каффу. Отряды русских разделились и двинулись каждый своим маршрутом.

Дойдя форсированным маршем до Бахчисарая, хан Гирей получил известие от брата, что перекопский вал штурмуют только ногаи и запорожцы без солдатских полков. Поразмыслив, Гирей решил что общих сил крымцев должно хватить, что бы разбить их в открытом поле. Аслану был отправлен приказ дождаться подхода хана, затем имитировать оставление вала под давлением противника и паническое отступление в сторону Бахчисарая.

Имевшие только полевые пушки дворянские полки могли провозиться с валом еще долго. В этом случае, подошедшие с юга главные силы русских раздавили бы крымцев на перешейке перед валом.

Когда утром 12 июня ногаи, казаки и дворяне после артобстрела вала в очередной раз двинулись на приступ, они преодолели ров и вал. Татары побежали. За ними устремились легко вооруженные ногаи. Казацкая конница также приступила к преследованию бегущего в панике противника. Дворянские полки поспешали следом. Погоня продолжалась весь день.

В сорока верстах от Перекопа ногаев поджидала ловушка. По центру позиции хан поставил своих плохо вооруженных ополченцев. А опытных воинов, хорошо вооруженных и одоспешенных разместил на левом фланге. Ополченцы Аслана перед ловушкой дисциплинированно притормозили и дали бой ногаям. Силы были почти равные. Ополченцы задержали ногаев на час. Когда запорожцы догнали нагаев и вступили в бой, ополченцы Аслана снова пустились наутек. Теперь уже шагом. Лошади у всех были уже изрядно замученны. За это время отборные бойцы Аслана заняли правый фланг крымского войска. Оба фланга хан выдвинул на две версты вперед и замаскировал в ложбинах.

Ополченцы Давлет Гирея пропустили через себя ополченцев Аслана и атаковали в лоб порядком растянувшихся ногаев и перемешавшихся с ними запорожцев. Свежие лошади и свежие силы дали ополченцам преимущество. Они порубили передовые сотни ногаев и запорожцев. Следующие за ними замялись и принялись заворачивать коней. В них въехали те, кто скакал следом. Крымчаки теснили войско атамана Чуба. Однако, постепенно подтягивающиеся казачьи курени увеличивали силы русских. Через полчаса 50 тысяч всадников бешено рубились на пространстве в пару квадратных километров. Хотя и уставшие, но лучше вооруженные и более опытные казаки начали одерживать верх.

Девлет Гирей дал сигнал фланговым засадам. Взвыли сигнальные трубы и семь тысяч лучших татарских воинов врезались в сечу. По вооружению, умению и доблести, эти воины не уступали казакам. Через час к сече присодинились и отдохнувшие ополченцы Аслан-бея. Сорок тысяч татар, оставшихся к этому времени в седлах, одолели пятнадцать тысяч казаков и ногаев. Войско Чуба и Джамбул-бея побежало. Татары гнались за ними и рубили бегущих. Свежие лошади воинов Гирея давали им преимущество в скачке.

Завидев бегущих казаков и ногаев, князь Серебрянный успел выстроить большую часть своих дворянских полков в боевой порядок. Бегущих пропустили сквозь строй. Дворяне отличались от казаков и тем более ногаев качеством доспехов и оружия. Лишь немногие имели в качестве доспехов тягилеи. Большинство было в кольчугах, а значительная часть и в панцирях, в наручах и наколенниках. Все в шлемах с бармицами, с хорошими саблями. Набегающих крымчаков встретили залпами стрел, а на близком расстоянии и залпом сулиц. Крымчаки к этому времени все свои стрелы уже расстреляли. Лавина татар накатилась на русский строй и откатилась, оставив усеявшие крымскую степь трупы.

Девлет Гирей приказал трубить "отбой", тем более, что солнце уже село и сгущались сумерки. Крымцы отступили. Оба войска принялись считать потери.

Ловушка хана Девлет Гирея сработала. Татары потеряли 11 тысяч ополчения и около тысячи воинов. Ногаев осталось всего две тысячи. Казаки потеряли три тысячи бойцов.

У Девлет Гирея осталось 34 тысячи ополченцев и 6 тысяч воинов. У князя Серебряного — 14 без малого тысяч дворян, 4 тысячи казаков и две тысячи ногаев. Крымчаков вдвое больше, однако у русских намного выше боеспособность.

Гирей всю ночь провел в раздумьях. Советовался с братом и мулами. Хан считал, что сумеет одолеть дворян, но против подходящего с юга Шуйского у него останется лишь горстка воинов, и останется только сдаться на милость победителя. Если таковая будет оказана. Утром он послал к Серебряному парламентеров с предложением переговоров.

Князь согласился. Он тоже считал, что в случае нового сражения победа будет за ним, но от его войска мало что останется. Полководцы встретились один на один в поле меж двух выстроившихся к новому бою армий. Обменялись для начала комплиментами. Серебрянный высоко оценил устроенную Гиреем ловушку. А хан похвалил выучку и стойкость дворянских полков, о которую разбился атакующий порыв крымчаков. Потом обменялись своими оценками сложившейся ситуации. Хан упирал на количество своих войск, а князь — на качество своих. Каждый остался при своем мнении.