Волшебные поля

Петро нервничал.

Менты о чем-то стали шушукаться.

-Завтра снова будет вертолет, мы все поняли.

Вертолет и в самом деле был, кроме ящика водки десантировали еще и бабу. Кашу варила просто обалденную, все остальное на совести Петро. Пальцы и в самом деле подводили время от времени, Работу закончить смог.

Мы с Петро в самолете, очень красивая красивая стюардесса вырвала зажженную беломорину из его рук.

-Сообщество тебя приняло, правильный, присмотреть велели. Закрываешь по деньгам раза в два больше, чем наши. Появляешься резко, и также резко исчезаешь. Говорят, чекисты рядом с тобой постоянно крутятся.

-Спирт есть?

-Нет, только водка.

Стюардесса, после того, как улыбнулся ей, принесла тарелку с дольками тонко нарезанных лимонов и улыбнулась в ответ.

-Съем, и конкретный, оприходуешь в туалете?

-Петро, не надо так об этой девушке, Она просто очень добрая.

Шишечка от маленькой девочки оказалась и в самом деле непростой.

В Домодедово пришлось колоться.

-Петро, официально той конторы, в которой я работаю, не существует. В анкетах должен писать, что работник Комитета по использования атомной энергии.

-Нахрена тебя туда занесло? На зараженных местах работал?

-Работал, с членом вроде все в порядке. Отказываться было нельзя, КГБ, они просто пришли и забрали меня из института. Контора страшная, когда случилась Чернобыльская трагедия, на парня одели погоны и отправили на монтаж саркофага. Почему он так бухал после этого, понимаю, каждый реечник у него уже был трупом.

-У вас там все такие?

-Говорят я самый сильный.

-Мать твою, место работы срочно меняй. Вы чего в тайге замутили?

-Просто небольшой академгородок с маленьким реактором, абсолютно безопасно.

-С чекистами проблемы будут.

-Вот телефон, нужно сделать один звонок.

Мобильные тогда были только в американских фильмах.

-Алексей Михайлович, а я в Москву приехал.

-Беда настала.

Меня пытались арестовать в букинисте, когда принес тогда туда всего Пруста, не мое, книги, они начали мять их, и я сорвался с цепи. Вырубили чем-то очень конкретным. Обвинение в измене родине штука серьезная, но что я видел кроме своего теодолита и светодальномера?

Очень серьезный мужик за столом напротив меня, на столе перед ним весь Марсель Пруст.

-Ты троих моих бойцов на больничный отправил, что с тобой делать?

-С книгами так обращаться нельзя.

-Обвинение снято, эту суку нашли, но что с тобой делать, я и в самом деле не знаю.

Достал бутылку коньяка и два стакана.

В комнату впорхнула девушка.

-Папочка, а я тебе обед принесла, сегодня пораньше из института получилось вырваться.

Какой нахрен институт, ей не больше шестнадцати. Вундеркинд что ли?

-Ой, весь Марсель Пруст, состояние почти идеальное, но книги немного все же помяты.

Кедровая шишка в кармане сработала.

-Это подарок, от души.

Сколько стоил полный Пруст в те времена, вообще страшная история.

-Мне, за что?

А маленькие ладошки уже сами потянулись к книгам.

-Папа, а почему этот лохматый избит и в наручниках?

-За то, что помяли его книги, трех моих бойцов чуть не убил, кстати, хотел сдать книги в букинист.

-За полного Пруста мог бы и убить.

-Доча, ты чего?

-Папа, ты просто не о всем знаешь .Он же не предатель, ты коньяк не просто так достал.

-Он раздолбай, четкого определения которому наши аналитики найти не смогли. Полевик— геодезист, виртуоз, мать твою. Работает только на объектах, о которых вслух говорить нельзя. Но и в самом деле виртуоз. Пытались перетащить к себе, отказался, предпочел работать в конторе, которой официально нет. Работает на всем иностранном, когда подавал заявку министру, думал, что уволят, все за валюту. Спецы на него посмотрели, сказали, что гений, наверно это и спасло. В книжные ходить любит, постоянно что-то покупает.

Иностранные приборы в те времена были жуткой редкостью, даже обычная цейсовская Дальта.

-У меня кастрюлька, супчик с фрикадельками, готовила я.

Маленькая плитка в комнате была, тарелка под суп нашлась одна. Я жрал из кастрюли и не мог понять, почему эта малолетка так на меня смотрит. Шишка в кармане сходила с ума.

-Теперь каждый вечер ты должен приходить к нам домой, я буду кормить тебя супом. Ты не кормленный, кожа и кости. А чего Пруста хотел сдать в бук?

-Непонятный француз, а я простой русский мужик, разные мы.

То, что банки тушонки, хватает мне на сутки,тем более этой девочке, вслух признаться я не мог.

-Я в области живу, не получится.

Дальше девочка серьезно начудила.

-Папа, я хочу своего мужчину каждый день кормить супом. Он живет у нас.

-Доча, тебе лет сколько?

-Пятнадцать, если ты сейчас что-то скажешь, а он откажется, я это сделаю.

Не надо девочкам читать всякую ерунду. Окно открыто, пятый этаж, рванулась, едва успел перехватить.

С Алексеем Михайловичем мы договорились, когда я недолго бывал в столице,жил на их балконе. Меня каждый день кормили супом. Зимой было тяжело,спальник, пусть и американский помогал не очень, к утру меня бил колотун, Настена по утру отпаивала горячим чаем. Генералу КГБ это безобразие надоело.

-Товарищ капитан, ерундой заниматься хватит.

-Я в запасе. В двадцать .с небольшим капитанов не бывает.

-Таких в запасе не бывает, не дури мне голову..Ты капитан, приказ министра показать? Ценит он тебя, гений недоделанный. По нашим данным у возможных противников таких спецов нет, сто восемьдесят восемь умножить на четыреста. двадцать пять.

Ответил легко и просто, числа просто появились в голове.

-Что и требовалось доказать, проверять не буду. Ты капитан, которому погонами светиться не надо. Есть же свободная комната, ты чего творишь, мне тут филиалы тайги не нужны.

-Настя сказала, что это любимая комната вашей покойной супруги.

-Книги надо запретить, в десяти минутах ходьбы конспиративная квартира, жить будешь там, на суп обязан приходить каждый день. Исполнять. С Настенькой у тебя что-то было?

-Вообще ничего, мы о книгах говорим.

-Ну и дурак, исполнять.

Чего исполнять, девочке шестнадцати нет, жить стал на жутко тайной конспиративной квартире, каждый день бывал у них, супы были разными и просто бесподобными. Когда не был занят ими, мы с девочкой говорили о книгах.

Все это было. В себя привел голос в телефонной трубке.

-Как долго пил и когда в последний раз ел? Я немного в курсе, двоих в голову, это сильно. Пойдешь ко мне ликвидатором? Шутка.

-Пил дня четыре, но за качество материала отвечаю. Когда ел в последний раз не очень помню, вроде были дольки лимона в самолете.

-В таком состоянии дочь тебя видеть не должна.Черную Волгу напротив таксофона видишь? Ты зачем убийцу с собой в столицу притащил?

-Не трогайте его, это мой адъютант.

-Наказать бы тебя, но сам выжил и людей спас, не будем мы трогать твоего убивца.

Очнулся под капельницей, рядом Настя с кастрюлькой в руках, уткнулась в грудь и начала плакать

-Я почувствовала, что ты где то рядом, отец сначала ничего не хотел говорить, ты и в самом деле мог умереть?

Умирать, это вообще моя работа.

-Настена, все хорошо, ты к Дос Пассосу как относишься?

Надо ее отвлечь. Девочка рассказывала, а я давился холодным борщем из кастрюльки, жрать хотелось страшно.

Когда вышли из палаты, Петро сидел в коридоре и делал вид, что разгадывает кроссворды. Такого костюма нет даже у меня.

-Братва подогнала, рад, что ты в поряде, представляешь, эти суки запретили мне здесь курить.

-Игорь, кто это? Он страшный.

-Человек, с которым вместе мне пришлось пройти многое.

А в столице тогда был кинофестиваль. От начальника не существующего отдела не существующей конторы отмазался. Смотреть пошли втроем, серия коротких новелл , автор сценариев Габриэль Гарсия Маркес. Когда вышли из кинотеатра, первым молчание нарушил Петро.

-Лось, бить так по душе западло.

-Страшный дядя, иногда для души это надо.

Настена спряталась за меня и смотрела на Петро с испугом.

-Где ты ее взял, она , когда ты лежал под капельницей, носилась со своей кастрюлькой в руках по коридорам больницы, главный закрылся в кабинете, до остальных добралась, говорят у одного случился сердечный приступ.

-Настена, так нельзя.

Начала хлопать глазками.

В машине начали спорить об аргентинских авторах, она нахваливала Борхеса, а я молчал.

-Ты чего.

-Просто не мое,также как и Пруст, водитель, остановитесь пожалуйста у этого букиниста, больше пяти минут не займет.

У меня он был весь, а девочка его явно не читала.

-Ой, Хулио Кортасар, слышала.

Когда довел до двери квартиры, остановила.

-Супчик вчерашний остался, гороховый с копченостями, знаю что любишь.

Заходи, кормить буду.

Я не умею красиво есть, иногда и банки тушенки в день не было. Чего она на меня так всегда смотрит, когда я ем?

-Есть четыре бутылки Боржоми в холодильнике, сейчас достану, очень холодные.Сейчас ты будешь мне читать, а я слушать.

Четыре бутылки насторожили, на такое меня может и не хватить. Я читал, а она прижалась и слушала. Дверь очень деликатно приоткрыл вернувшийся с работы генерал. улыбнулся и закрыл .В шесть утра открывший дверь генерал рассвирепел. Голос уже совсем сел, но я продолжал читать.

-Нахрен эту избу-читальню, придурок, моя дочь рыдает каждую ночь за стеной из-за того, что ты считаешь ее ребенком, а не женщиной.

-Совращение несовершеннолетних статья, и очень грязная.

-И в самом деле придурок, что делать девочке, если она безумно влюбилась в пятнадцать лет.

-Ну, со временем это пройдет.

-Опять придурок, Настя книги любит, но очень правильная.Парень, это на всю жизнь.

Шишку надо было слушать внимательней, а не книжки читать по ночам. Девочка очень красивая, чего делать-то?

-Со вчерашнего дня ей официально восемнадцать, в паспорте так и указано, все что мог я сделал.Дальше сами, доча, по башке его ударь.

И в самом деле ударила. Сплю я очень чутко, когда ты в спальнике, который лежит на куске войлока, а вокруг тайга, по другому нельзя. Войлок, это не просто так, особенно в условиях вечной мерзлоты. Когда был студентом один раз попробовал без него, проблемы со спиной заработал на всю оставшуюся жизнь. Запах кофе, не растворимого и очень неплохого. Когда сижу за хорошей книгой, иногда позволяю себе и кое-что покруче, надо просто уметь улыбаться продавщицам в гастрономах и не быть жадным.

-Спит так, что не разбудишь.

Генерал смотрел на спящую Настену и улыбался.

-Когда проснется, в ГУМ едите, я обо всем договорился.

-А зачем нам в ГУМ?

-Свадебное платье для дочери и костюм для тебя, ходишь как охламон черти знает в чем.

Внутри что-то вздрогнуло, посмотрел на спящую Настю и книгу Кортасара на столе. А я ведь и самом деле хочу этого.

-Свадьба получится не очень, вы же знаете, что родственников и друзей у меня нет.

-Нормальной будет свадьба.То, что тебя страшно и подло предали мне известно. Нельзя полностью уходить в работу и книги, Настена тебя вытащит. У нас родственников тоже не так много, не знаю точно, что она им наговорила, но все хотят посмотреть на одного лохматого. Свидетелем убивец будет?

-Он.

-Может я кого-то с работы попрошу, ты всего не знаешь, личность абсолютно страшная.

-Проведу профилактическую беседу, мы с ним крестники, сколько раз вместе умирали вспомнить не смогу.

-Если что-то пойдет не так, застрелю обоих.

В ГуМе в кабинку для примеривания продавщицы таскали охапки платьев , Настена заявила, что до церемонии я ее в платье видеть не должен. Подошел Петро, через два часа повело и его.

-Мать твою, как ты это терпишь.

-Петро, она девочка, и девочка очень хорошая. Ей просто хочется, чтобы все было красиво.Будем еще выбирать костюм для меня.

-Лось, ты мощный, но на такое может не хватить и тебя.

-Петро, я кажется люблю эту девочку.

-Без базара, будем терпеть, пока не сдохнем.

Не сдохли. Со мной разобрались очень быстро, югославский костюм, белая сорочка того же происхождения и итальянские туфли.

— Галстуки мне ваши совершенно не нравятся, что-то придумаю сама.

А мне не нравится ее взгляд на мою шею. Галстуков я не носил никогда.

К Загсу мы подлетели на трех черных Волгах, в те времена это было круто. На мне не галстук,а какое то кашне на шее, Настя так захотела. Петро так радовался, что немного погнул в своих пальчищах мое кольцо. Инструктировал я его строго, но в снятом ресторане сначала все пошло немного не так. Свидетельницей была миниатюрная девушка с волнистыми волосами в очках. Рядом с ней двухметровый Петро с изуродовавшими лицо шрамами.

-Ой, а кем вы работаете, вы такой брутальный.

-По всякому бывает . Двух мух на стене напротив видите?

-Да, мерзкие.

Два щелчка пальцев, заточки точно вошли в цель.

Робкие аплодисменты тех, кто это видел.

-Я в театральном учусь и немного рисую .Знаете, говорят, то, что в последний раз написала очень красиво.

-Девушка, мы с вами очень похожи. Пописал одного на днях и тоже сделал это красиво.

Оттащил Петро в сторону.

-Просто бухай, девушку не трогай, просьба.

-Как скажешь, Лось.

Когда утром генерал вошел в комнату с чашками кофе на подносе, мы с Настей сидели и читали Онетти, книгу спрятать не успели. Она умерла когда ей не было и двадцати.Генерал сказал, что за границей ей могли помочь, но как его дочь она не выездная. Через месяц не стало и его, не выдержало сердце.

Я сидел в комнате, мой маленький домик недалеко от столицы, и разглядывал двух Стечкиных. Напротив хмурый Петро с папиросой.

-Не надо, это система.

-Мою жену за границу вывезти не разрешил он. Он ее убил.

-Ты спец, но спец немного в другом, хоть и стреляешь классно. Тебя завалят, завалят сразу. И меня завалят.

-Тебе это зачем надо?

-Лось, не гони пурги.

Большая банка из под чая, достал все, что в ней было.

-Мать твою, пятнашка, не меньше.

-Восемнадцать с половиной, заначил еще до женитьбы. Я немного на себя тратил, только на книги, ты знаешь. Мне эти деньги больше не нужны.

-Неделя, не меньше, найти таких, которые на это подпишутся будет трудно.

Пять дней я сидел и пялился в дурацкий телевизор, Настена не любила, когда я выпиваю.Появился сияющий Петро.

-Есть спецы. Работу сделают, но тема такая, тебе из страны после этого валить надо. Его зам еще то говно, все объяснили, если после этого что-то случится с тобой там, умрет и он.Без работы не останешься, в Германии о тебе уже знают.

-Не понял.

-Братва слух о гении пустила. Сначала Норвегия, потом к немцам, все продумано.

К шикарному особняку подъехали на двух нивах.

-Семь ментов с автоматами и как минимум десяток в штатском. Мы принесем его тебе на блюдечке, сам не лезь.

Суровый мужик дал команду, и не менее суровые ребята начали из багажников доставать калашы.

Мелкая сука обоссалась,мокрые штаны и моча на полу, хотел убить страшно, а просто выстрелил в голову. Прав я был или нет, не знаю.