| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Она знала, как говорить с Грегом в такие мгновения. Приступы ревности или особого попечительства, как называла их сама Элизабет, нередкие гости в их общении.
— Ты уверена? — его губы дрожали то ли от страха, то ли от сожаления.
— Абсолютно, отпусти его, у нас каждый человек на счету, ты же помнишь?
— Да, — Грег смутился и наконец отпустил куртку Стефана.
Он сверкнул глазами, но так и не попросил прощения, обращался лишь к Элизабет и уводил ее в сторону кабинета:
— Я обыскался тебя. Почему ты ушла из комнаты отдыха? Там же был диван, а не эти лохмотья.
— Там было очень жарко, много людей не нашло место для ночлега. Зачем ты искал меня?
— Произошли события, которые я хотел с тобой обсудить, — Грег насупился и понизил голос, когда им навстречу вышло двое работников.
Уилсон рявкнул на них, обозвав бездельниками.
— Не срывайся на людях, им и так плохо, — Элизабет коснулась его руки, и Уилсон размяк.
— Если помощь не прибудет в течение суток-двух, — он снова помрачнел. — Ты не узнаешь этих запуганных и безобидных людей. Они будут опасны, начнут убивать за кусок хлеба и глоток воды.
— Ты сгущаешь краски, Грег, — строго взглянула на него Майлс.
Они оказались у дверей офиса Уилсона, он открыл их ключом и пропустил Элизабет первой. Прежде чем войти, воровато огляделся по сторонам. Несмотря на четкие указания, подчинённые не спешили строить укрепления и готовиться к осадному положению. Для них это почти игра, где вот-вот зажжется свет, откроют двери и объявят победителя.
— Я знаю, что происходит с людьми, оказавшимся на грани, поверь мне, Элиза, — Уилсон с досадой бросил ключи от офиса на стол, а сам уселся в кресле. — И, боюсь, для нас начинают сбываться самые пессимистичные прогнозы. Ты уже в курсе, что рано утром отключили электричество?
— Да, Стефан рассказал. Связи так и не было?
Все это время Майлс не выпускала видеофон из рук, его дисплей был чёрен как уголь.
— Связи не будет, — угрюмо буркнул Грег и потер уставшие глаза — он не спал уже больше суток. — Наша проблема в том, Элиза, что никто не верит моими словам. Шесть часов назад я распорядился, чтобы люди начали готовиться к блокаде, но никто не пошевелил и ухом!
— Я помню, о чем ты просил, прости, Грег, я ещё не успела найти место... — Майлс откашлялась и опустила глаза, но Уилсон остановил её жестом руки.
— Элиза, я понимаю твое состояние, я ничего не требую прямо сейчас, но ответь, сколько человек принесли тебе еды, которую они взяли на смену? Хоть один вонючий бутерброд?
Майлс задумалась. И действительно, люди не спешили выполнять распоряжения Уилсона о подготовке к блокаде. Элизабет думала, что у большинства пленников машинного зала в голове ещё сидела мысль о временном характере переносимых трудностей. Майлс поймала себя на мысли, что и она не является исключением. Неожиданная мысль пронзила ее острой молнией:
— И сколько, по-твоему, мы будем здесь заперты? День, два?
Ужас захватывал Элизабет волной. Сколько придется просидеть ее дочери в полном одиночестве? Кларка наверняка уже сняли с рейса и отправили в Акрос, но он работал на Протурах Эквинуса, а оттуда до периферии добираться дня два или три.
— Надо готовиться к худшему, — Грег медленно встал. В полумраке его силуэт возвышался как неприступная гора, а глаза горели холодным огнем. — Я должен спросить тебя.
Уилсон приблизился к Майлс так, что она чувствовала жар его дыхания.
— Я могу доверять тебе, Элиза? Ты на моей стороне?
Грег протянул руку. Ладонь раскрылась для рукопожатия. На Майлс нахлынула нехорошая волна, что пробежала от макушки и закончилась внизу живота.
— Я постараюсь, — она заставила себя протянуть руку в ответ, но всё изменилось. Уилсон ринулся вперёд, подхватил девушку и крепко прижал к себе. Ему не нужно было её рукопожатие.
— Спасибо за доверие, Элиза.
Грег томно дышал, его ладонь прошлась по спине Майлс, коснулась волос. Ей хотелось закричать, но Элизабет вовремя прикусила губу. Здесь хозяин Уилсон и те, кто перечил ему, оставались со сломанным носом.
— Они бросили нас, чертова префектура, — Уилсон говорил усыпляюще монотонно. — Мы можем надеяться только на себя, Элиза, только на себя! И друг на друга!
Его объятия стали туже, он прижимался к Майлс всем телом, она с ужасом чувствовала, как набухает и упирается ей в живот его член. Ситуацию спас стационарный видеофон, его экран вспыхнул неясным изображением. Судя по отделке, это был лифт, а внутри маячил человек в белом халате.
— Смотри! Связь восстановилась! Мы спасены! — Элизабет со сдавленным криком вырвалась из объятий Уилсона, прильнула к экрану видеофона.
В тусклом свечении её щеки светились от слёз. Грег раздражённо фыркнул: слишком просто, чтобы быть правдой. Но в любом случае на связь действительно вышел какой-то человек, которого Уилсон не знал.
* * *
— Майк, ты слышишь меня, Майк?
Кто-то толкнул Майкла Портса в бок, совсем легонько, будто случайно.
— Майк, очнись же наконец!
Кто-то заскрежетал зубами в самое ухо и оплевал его горячей слюной. Майкл Портс нехотя возвращался из небытия, куда провалилось его сознание. Всего на несколько минут, от силы полчаса. Навязчивые звуки, духота и боль были не единственным, что встречало его в реальности: перекошенное и окровавленное лицо Блэра наводило ужас. Майкл застонал, разминая скрюченные пальцы. Они все еще находились в плену Диксона, и чертов калорифер жёг кожу.
— На сколько я отключился? — произнес он на выдохе. Горло драло от жажды.
— Я не знаю, я не считал, мне страшно, я думал, ты умер... — захныкал Блэр.
Майкл огляделся, но Диксона не было в комнате управления. Дверь, ведущая на лестницу, открыта.
— Где он? Что произошло, пока я был в отключке?
— Алан спустился вниз, убежал, едва не выломав дверь. Я думал, он убьёт нас. Он начал тут всё крушить, он знает, как остановить охлаждение реактора... — последние слова Блэр произнес с благоговейным трепетом, переходящим в сумасшествие.
— Да, знает. И это больше не Алан... — Майкл потянул связанные руки, надеясь, что резиновый шланг, которым Диксон связал его, успел задубеть от температуры калорифера, но путы не потеряли своих свойств. Резина впивалась и раздирала кожу.
— Что нам делать? Если он сумеет отключить охлаждение, реактор взорвётся от перегрева! Майк, что делать?! — Блэр покорно сидел на полу в неудобной позе, из-под промокшей насквозь футболки торчало голое пузо.
— Надо остановить его, — Майкл терпел боль, выкручивая кисти и ломая пальцы.
Диксон стянул его запястья и ноги с невероятной силой. Когда усталость окатила Майкла волной дрожи, тот безвольно упал на стену и съехал на пол.
— У него не получится сделать это в одиночку. Да и город не даст, если, конечно, там еще кто-то выжил.
— А если не выжил? — Блэр плевался от пота, что попадал в рот.
— А если не выжил, то спасение реактора не имеет никакого смысла.
Майкл остекленевшим взглядом посмотрел на пульт управления. На мониторах высвечивались и мерцали схемы магистралей и трубопроводов, питающих реактор, но все они были неактивны.
— Смотри, компьютеры не показывают никакого движения, программы не работают.
— Я не вижу, ничего не вижу! — Блэр щурился, напрягая глаза, но их застилал пот. Он задергался в очередном истерическом припадке. — Я не хочу умирать, не хочу...
— Тихо, он идёт сюда! — Майкл цыкнул на напарника, Блэр прикусил губу.
Диксон ворвался на второй этаж как ураган, действительно снося всё на своём пути. Он ударился бедром о столик, едва не упал, столкнувшись с мирно стоящим стулом. Закружился, словно уворачиваясь от невидимого удара.
— Они не запускают процесс! — взвыл Диксон, пробираясь к пульту управления и путаясь в собственных ногах.
За ним тянулся след из капель крови, а на ногах не было обуви.
Не опытному взгляду могло показаться, что в действиях Диксона нет никакой логики. Он то кидался на пульт управления, едва не круша его кулаками, то судорожно разбрасывал кипы страниц технических регламентов, потом, хныкая и едва не плача, рыскал по полу в кучах мусора. Он искал точную инструкцию по переводу потоков охлаждающей воды во вспомогательные резервуары. Их использовали достаточно редко, чтобы эта информация держалась в голове. И этим же объяснялась злость Диксона. Чтобы исполнить задуманное, требовалось как минимум два человека. Один открывал заслонки с пульта второго этажа, а второй работник должен был держать фиксаторы ограничителей. Защита от дурака, чтобы кто-то ненароком не лишил реактор охлаждения.
— Он совсем сошел с ума, — тихо простонал Блэр.
— Да, потому что понял, что в одиночку ему не справиться, он не сможет отключить охлаждение реактора, — Майкл победно сплюнул на пол.
— А если он заставит? Кого-нибудь из нас? — трусливо задрожал Блэр.
— Что значит заставит? — Портс взглянул в сторону напарника, не скрывая раздражения. — Я не сделаю этого даже под пытками! И ты не сделаешь это! Ты слышишь, Блэр?
— Да, да. Конечно, нет! — Блэр заерзал. — Чертов калорифер, так жжется!
— Пусть жжется, — Майкл устало запрокинул голову, он старался не думать о боли. — Но мы не должны ему помогать!
— Я не буду, тоже не буду! — подхватил Блэр и тут же замолчал.
Диксон посмотрел на пленников безумным глазом. Второй зрачок окончательно заволокло кровавой пеленой. Он подошёл к ним совсем бесшумно, держа что-то в руках. Портс не сразу сообразил, что это были полулитровые бутылки из запаса, который периодически делал сам Диксон. Он неестественно и жутко улыбался.
— Я помню! Помню о вас, ребята!
Руки его дрожали.
— Уйди, уйди с глаз долой! — Блэр сжался в комок, упёрся в стену.
— Не надо, ребята, не надо! — Диксон упал на колени, бутылки разлетелись в стороны. — У меня есть вода, много воды, пейте!
Блэр застонал и ничего не ответил. Портс сохранял спокойствие, но также промолчал. С какого перепуга Диксон решил их отпаивать? Чтобы продлить пытку? Но он больше их не трогал. Они нужны ему живыми? Бред! Зачем?
— Пей, пей! — Диксон свернул крышку одной из бутылок и поднес к лицу Блэра, тот сжал губы и завертел головой.
— Она отравлена, не пей! — Майкл процедил сквозь зубы.
— Ошибаетесь, друзья, ошибаетесь.
Диксон хмыкнул, и по щеке его скатилась кровавая слеза. Он больше не желал тратить время на уговоры, руки Блэра оказались прямо перед его носом. Он неспешно прижал его запястье к калориферу. Блэр истошно завопил, Диксон влил ему в глотку добрую половину бутылки.
— Пей, пей, у меня много, хватит всем...
Блэр едва не захлебнулся, часть воды вернулась через нос. Он потерял сознание.
— Оставь его, ублюдок! — Майкл рычал в бессильной злобе.
— Подожди, и до тебя дойдет очередь, вот только...
Диксон замолчал и повел ухом. Заражённые теряли зрение, но взамен получали звериное чутье и слух. Что-то привлекло его внимание со стороны пульта управления. Диксон пулей вскочил на ноги и уже через мгновение склонился над стационарным видеофоном. Связь с городом восстановилась всего на мгновение. С той стороны появился человек в белом халате. И он был заперт в лифте.
12 глава
Полковник Джон Моррис мирился со многими вещами в своей нелегкой жизни. Всё во благо Акватики. Он мог смириться с тем, что высшее руководство военного Анклава, по сути, выгнало его в ссылку, отправив командовать гарнизоном в Акросе. Несомненно, во благо Акватики. Он мог смириться со своим шрамом, который получил пятнадцать лет назад. Уродливый отпечаток великого подвига отпугивал от Джона девушек, и ему так и не удалось полноценно построить личную жизнь. Всё во благо Акватики. Он мог смириться с тем, что оказался взаперти с тысячами обычных жителей злополучного города. И тоже во благо Акватики. Он мог смирится с кошмарами, в которых раз за разом видел лицо Уолли Саливана, его по-собачьи верные глаза. И это тоже было во благо Акватики. Кажется, удача окончательно отвернулась от Джона. Интересно, когда это произошло? Вчера? Сегодня? О нет, это произошло тогда, сразу после подвига, о котором трубила вся Акватика. Счастливый случай, может быть, судьба. Интересно: судьба и удача, кто они друг другу? Родные сестры или злая мачеха и безвольная падчерица? А что было потом? Честь и слава? Трудовые и скучные будни в должности гарнизонного командующего Гилеоном. Ах, да! К должности причитались преданные собачьи глаза Уолли Саливана. Так себе награда...
Выискивая и борясь с внешними врагами Анклава, Моррис, как и следовало ожидать, не знал о внутренних интригах и интриганах. Ему об этом просто забыли сказать, обратив горячий и непримиримый пыл Джона в совсем другое русло. Когда последний адепт Серой церкви был осуждён, работа Морриса оказалась законченной, а сам он вдруг стал неудобен. На политической карте Союза Городов появлялись новые амбициозные фигуры. Старые методы прямолинейного напора сменились гибкими дипломатичными разговорами — и снова интриги, интриги и еще раз интриги. Так к власти пришёл принцепс Этан Лок. Джона попросили вернуться обратно в лоно Анклава. В Штормворте для него уже подготовили маленький пыльный кабинет, где-то в подвалах нулевого этажа. И даже это было во благо Акватики!
Моррис никогда не высказывал неудовольствия решениями высшего руководства. Как истинный фанат своего ремесла, он не имел привычки критиковать приказы, только исполнять. Он давно смирился с этим. Единственное, с чем Джон никогда не примирился бы, это с безвольным ожиданием собственной смерти. Наградной пистолет, который Моррис носил с собой целый день, под утро занял своё привычное место в коробке среди медалей и отличительных знаков. Там же полковник хранил свой неприкосновенный запас: старую бутылку с виски. Её содержимое опустело наполовину, и опустело уже давно. Еще до того, как адмирал Харвестер преподнес виски своему протеже в качестве признательности за безупречное несение службы. Божественный напиток, произведённый на поверхности ещё до Великого Исхода, на две головы превосходил тот суррогат, что сейчас варили на Гилеоне и Тартусе. Джон задумчиво скрутил крышку, нащупал в темноте стакан. После неожиданного отключения электроэнергии и очередного блокирования дверей Моррис уже был готов не только проститься с жизнью, а уже отчетливо желал этого. Страх давно прошёл. Осталось только раздражение: палач слишком затягивал процедуру, и это становилось скучным.
— Будете? — Джон наполнил стакан на четверть, вдруг поднял глаза на секретаря, что снова оказалась заперта с ним в одном кабинете.
Во время аварийного отключения Мария зашла к полковнику, напомнить, чтобы тот связался с портовой зоной, как было обещано Винсенту Дирку. Уже больше часа женщина сидела в углу на стуле, не произнося ни звука. Она откликнулась на неожиданное предложение, окинув Морриса недоверчивым взглядом. Он никогда не предлагал ей выпить, даже чая. Джон усмехнулся. Ему пришлось открыть ставни окна, чтобы впустить в помещение хоть немного света. Электричество вернулось в Акрос менее получаса назад, но полковнику очень не хотелось пользоваться его благами. Опыт подсказывал, что теперь нельзя привыкать ни к чему хорошему. В городе больше не было стабильности.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
