Между Трех Светил Часть Первая

— И красавец-собачек в дом зови. Нечего им людей снаружи пугать. Уж больно они, на волчиц похожи. А ты иди сюда, деточка. — Она втянула меня в дом, крепко схватив за руку. Михай неуверенно топтался на входе, посматривая на зайцев, что болтались у него в руке крепко связанные за задние лапки. — Дай на тебя посмотреть. Глазки умные, добрые. Фигурка ладная, волосы длинные. Вот и хорошо! — Она осматривала меня с ног до головы беглым, но явно наметанным взглядом. — Поживешь у меня пока, будешь хорошо работать, травничеству научу. А может, и еще чему, вижу, способной ты ученицей будешь. Ягутой Никитичной меня зови.

— Спасибо большое Ягута Никитична. А как... — я не успела закончить предложение, как она снова заговорила.

— А как я узнала про тебя? Да мальчишки вас еще на подходе видели. Все своим мамкам рассказали, а они уже и мне прибежали доложить, да и кого еще ко мне Михай поведет, я не раз ему на отсутствие толковой помощницы жаловалась. — Йй не вериться мне что-то в ТАКУЮ скорость сарафанного радио. Да и кто к травнице, что на отшибе живет, побежит?

— Это вам, в дом. — Михай наконец решил что-то для себя, и протянул перевернутый букет из зайцев. — Её собаки их к нам принесли, так что это её честная доля. Ну, я это... пойду что ли, раз у вас все уже понятно. — Он улыбнулся мне, как-бы призывая не боятся. Боятся — я не боялась, но и осторожной быть стоило. Опасности от Ягуты я не ощущала, но ее поведение и такая осведомленность — настораживали.

— Иди, иди милый. Спасибо за помощницу! Ты за неё не беспокойся, всё у нас хорошо будет. А ты милая, — Она повернулась ко мне, закрыв тяжелую дверь за Михаем. — следуй за мной. Вот комнатка для вашей небольшой, но дружной семейки. — Она показала на закуток у печки. — Вот кровать, вот сундук. Белье сейчас принесу. Баня и нужник, во дворе. С одеждой я вижу у тебя не густо, но это исправим. Вместе с постельным бельем, тебе несколько своих платьев принесу. Штаны, в лесу хороши! А дома, в сарафане ходить всяко лучше. Так.... умывальник на улице, иди, умойся и вымой руки. Сейчас тебя кормить буду. — И все-таки Ягута всяко старше, чем выглядит. Если представить ее сморщенной старушкой, к которой приехали погостить внуки, ее поведение понятно. Но оно никак не вязалось с образом эдакой дамы в самом рассвете сил.

— Ну что девочки, — Я посмотрела на собак, что хвостиком ходили за мной пока я общалась с Ягутой. — будем привыкать к простому сельскому быту? Вам то наверное все равно, а вот как я буду без благ цивилизации?

Я скептически посмотрела на небольшое деревянное ведро прибитое к столбику. Когда-то давно папа рассказывал о таких, очень похожим он пользовался у своей бабушки в деревне, толкая небольшую пимпочку вверх, открывался клапан и начинала течь вода. Заполнялось сие чудо техники в ручную. Тобишь из ведра, что нужно принести из ближайшего колодца. Небольшое деревянное строение на заднем дворе тоже не внушало энтузиазма. Скоро зима, так и застудится не ровен час. Да и особой деревенской романтике в том, чтобы зимой по снегу бегать по делам — я тоже не видела. Немного опечаленная отсутствием сантехники, к которой я так привыкла, я вернулась в дом.

Как не странно, Ягута не стала спрашивать ни о чем. Усадив меня за простой массивный стол, накормила, напоила и вкратце объяснила, что я буду делать. Как оказалось — все то же, что и она. Убирать, стирать, готовить, лечить и варить снадобья. Взамен — она обещала научить готовить разные крема, настойки и припарки на все случаи жизни.

Разбудив меня рано утром, она презентовала мне лук и колчан стрел, сразу доходчиво объяснив, что дает только на время, и только на пользу для общего хозяйства. Охотничий нож лежал в рюкзаке — без него я в лес одна ходить боялась. Не то чтобы я владела им настолько, что можно не опасаться за свою жизнь, но мне с ним спокойней. С луком я умела управляться, хотя надежда на то, что я из него кого-то подстрелю и не поранюсь сама — весьма призрачна. Все мои умения сводились к стрельбе в тире и по стационарным мишеням.

История Вторая

Всю осень днем мы собирали травы, а вечерами после ужина и всех домашних дел, она рассказывала и показывала, как и что с ними нужно делать. Ранние побудки стали моим личным кошмаром. Избалованная городской жизнью я постепенно и очень болезненно привыкала к тому, что нужно просыпаться с первыми петухами, наскоро одеваться и собрав еды, брести за Ягутой. Ноги безбожно ныли и грозились отказаться от хозяйки — тирана. Но и они смирились со своей участью и перестали меня мучать. Я с нетерпением ждала дождливые дни, когда шанс застрять в грязи или заболеть, отбивал у Ягуты желание высовывать нос из дому. Даже головная боль, что непременно сопутствовала таким изменениям в погоде, воспринималась спокойней.

Почти каждый вечер к нам наведывался кто-то из деревни. Кто за травами, кто за порошками, а кто и просто за советом. Каждый платил, как мог. Кто деньгами, кто едой, кто одеждой. Как говорится: кто чем богат. С деревенскими к нам приходили все самые свежие новости. Кто на кого и как посмотрел, какая девица кому улыбнулась, и конечно о нравах нынешней молодежи. При гостях, я не лезла в разговоры, оставив привилегию общаться с клиентами Ягуте.

— Ой Ягута Никитична, что творится! Мы тут вчера заслали сватов Катюше, мельниквой дочке, а она девка гулящая, отказала! И это моему Ванечке, самому завидному жениху во всей деревне! — Варвара, дородная баба с на редкость пакостным характером, первая сплетница на всю деревню и жена деревенского кузнеца негодовала об отказе любимому сыночку.

Я старательно подавила злорадный смешок. Ну да, а что Катюша, первая красавица деревни, мастерица на все руки, уже с весны гуляет с Дмытром, она конечно забыла. И не важно, что Ванька — пень пнем. Туповат, груб и нахален. Я не раз припугивала его собаками, чтобы лишний раз руки не распускал. Так этот язык без костей, и вообще очень нехороший человек, наболтал своим дружкам, что со мной все можно. Толи на спор он ко мне подкатил, толи еще что. Но ущемленное мужское самолюбие отказа просто не пережило.

Уже несколько дней, я не покидала дом без сопровождения Ягуты. Ее они боялись, а я боялась не сальных шуточек и намеков, а того, что ничего не помешает им зайти дальше, если они того захотят. В деревне я все равно пришлая, и веса у моих слов для аборигенов маловато. Могла-бы спустить на них собак, да родители и друзья покусанных, моих пушистиков потом просто забьют или отравят. Подставлять под удар своих верных подруг, я не собиралась. Гордость усмирить — проще. Так что к Ваньке у меня свои счеты.

За своими размышлениями я пропустила остальную часть разговора. Как-бы его проучить, да так, чтобы и смотреть в мою сторону боялся?

— О чем задумалась, красавица? — Голос Ягуты подействовал на меня как ушак ледяной воды спросонья. Она обычно так хорошо угадывает мои мысли, что иногда даже страшно. Я с удвоенным энтузиазмом стала толочь травы, в небольшой ступке. Не удивительно, что она заметила мою задумчивость. Все то время, что я думала, работа не продвинулась ни на йоту.

— Да так, думаю как дальше жить, что буду делать как весна придёт. — Я сомневалась, что хочу остаться в деревне. Наивность и во многом необразованность местных жителей порой доводила меня до белого каления.

— Ты думай девонька, думай. Не место тебе в деревне. Не будет тебе тут жизни хорошей. — Она встала из-за стола, и поставила чайник на печь. — Я же вижу, мало тебе будет простой деревенской жизни. Будь у тебя магия, так и думать нечего, отправилась бы в Магическую Академию. А так даже не знаю, что посоветовать. — Ягута дождалась пока вода вскипит, и поставила передо мной большую глиняную чашку с травяным отваром.

Все утро капал холодный и мерзкий дождь. Если сравнивать с месяцами моего мира, то Ноябрь вошел в свои права несколько дней назад. Сезон трав уже закончился, и мы с самого утра готовили огромную партию снадобья от простуды, ожидая первых нуждающихся. Точнее я "фасовала" уже готовые сборы, я Ягута заканчивала заказ для Варвары.

— Марина, сбегай к Варваре, отдай заказ. — Ягута протянула мне небольшой мешочек из грубой ткани,. — А я пока обед сготовлю.

— Хорошо Ягута. Я мигом. — Я поднялась из за стола, оставив заказ в комнате, и направилась одеться потеплее.

В доме тепло, протопленная с утра печка поддерживала уют, а вот на улице давно не Май месяц и простудиться проще простого. Когда я вернулась уже одетая, Ягута протянула мне свой плащ из непромокаемой материи. Закутавшись поплотнее и схватив сбор, я шагнула во двор. Ника и Леди захотели пойти со мной, но желания потом находиться в помещении насквозь пропитанном запахом мокрой шерсти я не хотела, строго наказав им сторожить дом.

Мелкие холодные капли дождя жалили кожу. Не желая оставаться на улице дольше чем нужно, я быстрым шагом направилась на другой конец деревни. Длинная улица пустовала, деревенские прятались по домам от непогоды, и даже дворовые псы прятались в своих будках, ворча на чужачку(меня) чисто для проформы. Ботинки в которых я попала в этот мир, противно чавкали с каждым шагом, иногда застревая в грязи. Холодный ветер бил в лицо, и ручейки ледяной воды скатывались по лицу и шее за шиворот.

Миновав деревню, я поспешила к зажиточной избе мельника. Он построил ее поближе к реке, на которой стояла его мельница. Да и участок получился больше, хоть и далековато от остальных, да просторно и богато. Сосредоточившись на том, чтобы не упасть, я потеряла бдительность, за что и поплатилась.

У конюшни меня перехватил Иван. Его грязная ладонь закрыла мне рот, и заломив руку он затащил меня в помещение. Отовсюду послышалось недовольное ржание лошадей, в ноздри ударил запах влажного сена и конского навоза. Я отчаянно пыталась ударить его ногой, брыкаясь как своенравная кобыла, но видимо наученный горьким опытом, он уворачивался, с каждым рывком все больнее выворачивая мне руку. Отчаявшись вырваться, я укусила его за ладонь.

— Вот зар-р-р-аза. — Он несколько раз тряхнул укушенной рукой и кинул меня на стог сена. Правую щеку обожгло пощечиной. — Не брыкайся цыпа. Так будет только больнее. — Наконец ты мне попалась. И не думай кричать, тебя все равно никто не услышит, а сделаешь себе только хуже. — Он начал медленно расстегивать ремень, приближаясь ко мне. На пол головы меня выше, и намного шире в плечах, для своего спасения я могла рассчитывать только на подлость, чтобы спастись. В честной схватке мне с ним не потягаться.

— Иван. Не делай глупостей. — Я как могла, пыталась отползти подальше от него, но правая рука — явно вывихнута, и почти не слушается.

— Глупость сделала ты, отказав мне. А ты молчи. Я смирных люблю. — Он криво улыбнулся, хотя мне показалось, что в выражение его лица больше походило на оскал.

— Ну и люби смирных. А я пойду. — Я судорожно искала возможные пути к побегу.

— Лежать! — Он навалился на меня всем телом, рывками разрывая плащ, с треском разошелся ворот рубахи. Я зажмурилась, мечтая чтобы этот кошмар скорее закончился, и я проснулась хоть и в холодном поту, но в своей теплой постели, одна. — Будешь знать, как от меня нос воротить. Не достаточно я видите-ли для нее хорош. Как другим девицам, так в самый раз. Сами на сеновал зазывают. — Его слюнявые губы, как две жабы начали лобызать мою шею. Поцелуями это и с большой натяжкой нельзя назвать.

Когда я уже почти смирилась с тем, что казалось мне неизбежным, крепко зажмурив глаза и до боли сжав кулаки, тяжесть мужского тела неожиданно пропала. В конюшне послышался глухой стук ударов. Осторожно, надеясь на чудо, я открыла один глаз. Михай крепко держал моего обидчика за ворот одной рукой, второй раз за разом бил его челюсть.

— Избалованный мальчишка! — Мой защитник швырнул Ивана, что теперь красовался без штанов и подштанников об стену. — Если я еще раз, узнаю, что ты, мразь такая, поднял руку на девушку, я тебя самолично придушу. — Он подошел к нему в рывком поднял с пола, обеими руками схватившись за рубашку, и хорошенько встряхнул. — Ты меня понял?

Ошарашенный и испуганный чуть ли не икоты Иван судорожно закивал как болванчик. О сопротивлении и речи идти не могло. Штаны неудавшегося насильника болтались на щиколотках, а пустое выражение лица говорило о сотрясении мозга, если он все таки затесался в голове этого идиота. Михай кивнул, и достал небольшой пузырек, зубами откупорил пробку и вылил содержимое в рот своей жертвы.

-Глотай. — Иван судорожно сглотнул. — А это подарок от Ягуты. И запомни, эта девочка под ее защитой, и если ты попытаешься мстить, она тебя с лица земли сотрет. И дружков своих предупреди. — Он бросил парня на пол. — Это первое и последнее предупреждение. Других не будет.

Михай повернулся ко мне, по его лицу прошла судорога ярости. В сердцах он еще раз пнул парня, и направился ко мне. Вытер слезы, что бесконтрольно текли по моим щекам, завернул в плащ, и на руках отнес к Ягуте. Свернувшись калачиком у него в руках, безмолвно плакала.

— Спасибо. — Немного придя в себя, я наконец смогла говорить.

— Не стоит. Так бы поступил любой нормальный мужчина, и тебе стоило сказать все сразу, а не прятаться по углам. — Мы никогда более не говорили об этом инциденте.

Я пристыжено молчала, и как никогда раньше поняла. В этой деревне я жить не смогу никогда.

* * *

— Марина! Просыпайся! — Ягута начала будить меня задолго до рассвета.

— М-мммм.. — сон крепко держал меня, не выпуская из своих теплых объятий. Моя домохозяйка теребила меня за плечо, изо всех сил стараясь разбудить.

— Марина! Михай за тобой пришел! — я открыла один глаз, глянув на небольшое окошко, единственное во всей комнате.

— Зачем он за мной пришел? На улице еще темно. — огромным усилием я подняла себя с постели, и оделась.

— Едва разбудила, эта красавица спит как вампир. — Ягута ворчала себе под нос, суетясь у плиты, стряпая ранний завтрак.

— На улице еще темно, зачем вы меня разбудили? Что-то случилось?

— Не то чтобы случилось, но мы с Ягутой поговорили и решили, что тебе стоит научиться выживать в лесу, если это понадобится. — Михай внимательно посмотрел на меня.

Моему удивлению не было придела, глаза предательски округлились, руки вертели чашку с травяным чаем, а сонный мозг отказывался воспринимать, что его разбудили, чтобы вместе с телом выгнать посреди ночи на охоту. И это — в середине ноября.

— Михай, ты уверен? Я сейчас вспомнила как ты вел меня сюда через лес, я буду только обузой.

— Ничего, я как-нибудь переживу. А тебе нужно учиться. Оденься потеплее, нам пора.

Тяжело вздохнув я отправилась одеваться. Они правы, мне действительно нужно научиться выживать. Когда позволяла погода, Михай забирал меня в лес на пару дней. Постоянные переходы, лекции на тему как ставить ловушки, как правильно держать локоть когда стреляешь из лука, как быстро освежевать дичь. Голова пухла от информации, ноги ныли, руки плохо относились к тяжелой работе.

— Марина, ей богу. — Я в очередной раз спотыкнулась на одном из корней и упала больно счесав кожу на руках. — Ты в который раз падаешь, неужели сложно смотреть под ноги?