— А вот это уже весьма интересно. Надеюсь, ваш знакомый не еврей, герр Эрфолг? — спросил меня Мартин.
— К данному народу мой знакомый не имеет никакого отношения, герр Шмид. Его, по вашим критериям, можно отнести к "белокурым бестиям", — ответил я Мартину с улыбкой. — Причём в полном смысле данной фразы. Я не знаю к какой национальности вы бы его отнесли, но то что он настоящий альбинос, видно даже издалека.
— Скажите, а как вы отнесётесь к моему предложению, вместе со своим знакомым посетить Третий Рейх и пообщаться с моим институтским руководителем в Берлине? Моего руководителя интересует в первую очередь древнее прошлое индо-германской расы.
— Мы не против посещения вашего института и общения с его руководством, герр Шмид, тем более из Цюриха можно доехать до Берлина на поезде. Но вы же сами прекрасно понимаете, что Третий Рейх в данный момент времени ведёт войну на востоке и на западе. Так кто же нас двоих пропустит на территорию воюющей Германии, не говоря уже про посещение Берлина?
— Об этом можете не беспокоиться, герр Эрфолг. Мы сделаем вам двоим приглашение от нашего института, и вы сможете спокойно пересечь границу Рейха на поезде. Тем более, что в Цюрихе находится наше представительство, где можно оформить разрешения на посещение вами территории Германии. Скажите, а где сейчас находится ваш знакомый?
— Насколько мне известно, он сейчас должен находиться в Цюрихе, если опять куда-нибудь не уехал в поисках древних знаний.
— Герр Эрфолг, вы постарайтесь, пожалуйста, найти вашего знакомого в ближайшую неделю, и с паспортами прийти в наше представительство, — Мартин достал из кармана записную книжку с карандашом и написал на листке адрес в Цюрихе. Вырвав листок, он протянул его мне и с улыбкой сказал: — Заявку на выдачу приглашений от нашего института и необходимых разрешений на двух человек я подам завтра после обеда.
— Хорошо, герр Шмид. Постараюсь за неделю найти своего знакомого и уговорить посетить столицу Германии. А теперь я прошу всех к столу...
Несмотря на то, что во всём мире шла война, а в нейтральной Гельвеции уже была введена карточная система, в пивной подавали не только всем известные варёные баварские колбаски, но и прекрасно приготовленную свиную рульку с овощным гарниром, а также швейцарское фондю. Как я узнал позднее, многие продукты и спиртные напитки доставлялись в кантон контрабандой. Густав с Вальтером вовсю налегали на тёмное пиво, не забывая закусывать, лишь только Мартин предпочитал наслаждаться французским коньяком с лимоном, часто забывая о том, что на нашем столе было полно всякой закуски и различных горячих блюд. Мне пришлось, сославшись на свой преклонный возраст, запивать приготовленные блюда хорошим чаем, ибо подаваемый чёрный кофе я не очень люблю.
Примерно около часу я отдавал должное кухонным творениям местных поваров, и лишь изредка, короткими фразами, поддерживал неспешный разговор за столом. В основном общались Вальтер и Густав. Они не забывая про пиво, начали с обсуждения каких-то вин и сортов винограда, затем плавно перешли на разговоры об идущей в мире войне, а вскоре вновь вернулись к своим виноградникам. Я был занят принесённой едой, а Мартин больше уделял внимания коньяку, чем разговорам за столом. Так что не удивительно, что через некоторое время молодой Шмид быстро опьянел и его начало клонить в сон.
— Мартин, ты чего опять набрался? — спросил брата старший Шмид. — Я же тебе постоянно говорю, что надо знать меру. Сходи на улицу, проветрись. Ведёшь себя так, что мне перед людьми за тебя краснеть приходится.
— Не беспокойтесь, Вальтер, можете продолжать ваш разговор с Густавом, а я схожу с вашим братом на улицу. Недалеко от входа я видел лавочку. Мартин немного подышит свежим воздухом и мы вернёмся за стол.
— Благодарю вас, герр Эрфолг, за заботу. Так-то Мартин парень не плохой, вот только меры в питье крепких напитков не знает.
Я вывел Мартина из пивной на улицу, усадил его на ближайшую кованную лавочку с ложем и спинкой из деревянных реек, и сам присел рядышком. Лёгкий вечерний ветерок сделал своё доброе дело, через четверть часа молодой Шмид начал помаленьку приходить в себя, а я сидел и думал над тем, каким же образом мы будем выяснять в Германии, из-за чего появились помехи в работе наших порталов.
— Осуждаете меня? — неожиданно вывел меня из раздумий пьяный голос Мартина. — Вальтер же успел вам пожаловаться, что я пить не умею.
— Пить коньяк или нет, вам решать, герр Шмид. Не ждите от меня каких-либо наставлений. Я совсем о другом сейчас думал.
— О чём же, если это не секрет?
— Нет никакого секрета. Герр Мюллер мне много рассказывал, что вы трудитесь в институте, где изучают различные древности, да и вы сами сие не только подтвердили, но ещё и пригласили к себе в гости. Вот я думал над тем, что если вы в состоянии опьянения заявитесь в свой институт, то можете ненароком старинные амфоры или же какие-нибудь редкие черепки привезённые с раскопок разбить. Хорошо если вы только выговор от своего начальства получите, а ведь за такое поведение вас и уволить с работы могут. Представьте, каково будет вашему брату Вальтеру? Он же ведь всем знакомым с гордостью сообщает, что его брат Мартин занимается наукой и трудится в государственном институте в Германии. А теперь представьте на минутку, что с ним будет, когда ему кто-нибудь из завистников ненароком сообщит, что его младшего брата выгнали с работы за пьянство.
— Ах, вот вы о чём, — пьяно усмехнулся Мартин. — Не переживайте об этом, герр Эрфолг. В наш институт я пьяным никогда не прихожу, да и разбивать у нас, можно сказать, нечего. Так как мы не занимаемся изучением старинных амфор и редких черепков. У вас, похоже, так и остался старый взгляд на науку, который сложился у многих людей в прошлые века. Современная наука Германии оставила далеко позади, все старые научные изыскания европейских мыслителей и учёных.
— Значит по-вашему, теперь уже не нужно изучать древние манускрипты в которых записаны легенды, мифы и предания прошлого?
— Я такого не утверждал. Древние манускрипты и сейчас нужны, но только для других задач и целей.
— Не понял я вас, герр Шмид, что значит "для других задач и целей"? Можете привести хотя бы один небольшой пример?
— Пример привести можно. Вот только поймёте ли вы его? Скажите мне, герр Эрфолг, что вы слышали о волновой физике и приборах созданных на её основе?
— Вы меня сейчас спрашиваете о волновых резонаторах Николы Теслы в Северной Америке? Слышали о его башне для получения электричества из эфира? Или вас всё же больше интересует, что написано "о волновой структуре нашего мироздания", в древних манускриптах, у тибетских и гималайских монахов? — увидев удивлённое лицо Мартина, я сразу же ему пояснил: — К вашему сведению, герр Шмид, о тех событиях и древних текстах, писалось множество научных или около научных статей, как в конце прошлого века, так и в начале нынешнего. Так что я вам ничего нового не сказал. Если они вас заинтересуют, то советую посетить библиотеки, там они должны быть.
— Странно, мне об этих статьях ничего не говорили. Ну что же, в таком случае будет проще привести вам небольшой пример, — пьяно усмехнувшись, сказал Мартин. — Представьте себе некое устройство, напоминающее небольшой колокол, высотой около метра. При подаче электричества устройство начинает излучать бледно-голубой свет, но не это главное. В отдельном помещении, расположенном на значительном расстоянии от устройства, находится небольшая группа ученых, с мистическим складом ума. Так вот, во время свечения данного устройства, эти учёные начинают получать определённые знания из потустороннего мира. Полученные знания записываются, а потом сравниваются с древними манускриптами. Вы можете мне сейчас не поверить, герр Эрфолг, но полученные таким образом тексты и чертежи различных устройств из потустороннего мира, оказались намного полнее и подробнее всех тибетских и гималайских манускриптов.
— Я вам верю, герр Шмид, тем более, что тибетские и гималайские монахи во время своих медитаций, тоже могут получать знания из потустороннего мира. Правда, им никакие устройства и электрические приборы для получения различных знаний не нужны. Можете сами попробовать заняться медитацией, думаю, что у вас сие должно получиться не хуже чем у монахов. А теперь давайте вернёмся к нашему ужину, пока он совсем не остыл. Вам сейчас необходимо хорошенько покушать, чтобы уменьшить воздействие коньяка.
— Я не против, герр Эрфолг, и называйте меня Мартином, ведь вы же намного старше меня.
— Хорошо, Мартин. Давайте вернёмся за стол, а то Густав и Вальтер будут переживать за вас.
Не споря со мной, Мартин самостоятельно поднялся с лавочки и мы вернулись в пивную за стол. Вот только младший Шмид мой последний совет проигнорировал. Заметив, что в графине ещё остался коньяк, он решил его допить. Я не очень удивился, что через полчаса Мартин заснул, положив голову на скрещённые на столе руки. Вальтер извинился перед нами за непотребное поведение своего младшего брата, и по-дружески простился со мной и Густавом. После чего, оба брата поддерживая друг друга покинули пивную. Мы также не стали больше задерживаться, и расплатившись за прекрасный ужин, отправились отдыхать.
На следующее утро, вскоре после завтрака с Густавом в ближайшем кафе, когда я сидел в кресле за столиком и размышлял о том, каким образом мне незаметно вернуться к портальному переходу и сообщить на базу наблюдения о необычном "колоколе" создающем помехи, в дверь моей комнаты тихо постучали.
— Входите, не заперто.
К моему удивлению, ко мне в комнату зашёл не Густав Мюллер, как я подумал изначально, а Мартин Шмид. По его хмурому и чуть опухшему лицу было видно, что его что-то тревожит.
— Доброго утра, герр Эрфолг. Вы позволите?
— И вам доброго утра, Мартин. Проходите, присаживайтесь в свободное кресло. Расскажите, что у вас случилось? У вас очень нездоровый вид.
— Понимаете, герр Эрфолг, я вчера немного перебрал за ужином и поэтому смутно помню о чём мы с вами говорили. Брат посоветовал мне не забивать голову ненужными мыслями, а просто сходить к вам и всё выяснить. Понимаете, в нашем институте изучаются некоторые темы, которые нам запрещено обсуждать с посторонними.
— Можете не волноваться, герр Шмид. Никаких запрещённых тем мы с вами в разговорах не затрагивали. В начале мы немного поговорили на тему "индо-германской расы", и вы услышав, что мой знакомый тоже интересуется данной темой, обещали нам сделать два приглашения, для посещения вашего руководителя в Берлине. Вы сказали, что сегодня до обеда сообщите в своё представительство, чтобы нам начали подготавливать необходимые разрешения для пересечения границы Германии. Кроме того, вы мне дали адрес, куда мы должны подойти в Цюрихе, — я достал из кармана полученный листок с адресом, и отдал его Мартину. — Густав и ваш брат Вальтер могут подтвердить, что всё так и было.
— Это я вспомнил, благодарю вас, — сказал Мартин, не возвращая мне листок с адресом. — А когда мы были на улице, то о чём с вами говорили?
— На лавочке вы меня спросили, что я слышал о "волновой физике". Я сразу ответил, что на данную тему было полно научных и около научных статей, посоветовав вам посетить библиотеку.
— Что-то такое припоминается, — сказал чуть повеселевший Мартин. — А что я там должен был найти?
— Научные статьи "о волновых резонаторах Николы Теслы в Северной Америке", а также о построенной им "башне для получения электричества из эфира".
— Это я тоже припоминаю, хоть и смутно. А больше мы никаких тем не затрагивали?
— Мы немного поговорили "о волновой структуре нашего мироздания", которая описывается в древних манускриптах, у тибетских и гималайских монахов. Я вам тогда посоветовал заняться как они медитацией, чтобы самостоятельно научиться получать знания из потустороннего мира. А потом мы вернулись к нашему ужину, — про необычное устройство под названием "колокол", я решил не напоминать Мартину. Вполне возможно, что обсуждение данного устройства как раз и относилось к запретным темам.
— Благодарю вас, герр Эрфолг, что вы помогли мне всё вспомнить, — облегчённо вздохнул младший Шмид. — Представляете, когда я сегодня утром проснулся, то у меня в голове постоянно крутилась мысль "о получении знаний из потустороннего мира". А я никак не мог понять, с чем эта мысль связана. Благодарю ещё раз, что вы всё мне разъяснили.
— Мне непонятны ваши переживания, Мартин. Ведь монахи Гималаев и Тибета не скрывают, что большинство древних знаний из потустороннего мира, они получают именно во время своих длительных медитаций.
— До нашей встречи я об этом не знал, герр Эрфолг. Скажите, как я могу вас отблагодарить за оказанную мне помощь?
— Мне не нужно никаких благодарностей, Мартин. Впрочем, вы не могли бы мне подсказать, где у вас в городе можно на некоторое время позаимствовать небольшой кабриолет с лошадью? Я готов заплатить, но желательно, чтобы общая сумма за временное использование кабриолета, не превышала разумные пределы.
— А для чего вам понадобился кабриолет?! — удивлённо спросил младший Шмид.
— Вы меня удивляете. Сами же хотели, чтобы я нашёл своего знакомого в Цюрихе, а мне ещё необходимо заехать домой, чтобы оставить своим работникам карточки на покупку продуктов. Не буду же я просить Густава, чтобы он забросил все дела на виноградниках, и катал меня по двум кантонам на своём автомобиле.
— Вот теперь мне всё понятно стало. Знаете, а ведь я всё же смогу вас отблагодарить. Я дам вам наш с братом кабриолет. Мы на нём раньше с Вальтером частенько выезжали в лес отдохнуть и мясо на природе пожарить. Сейчас я вам допишу в этот листок с адресом, — Мартин помахал им в воздухе, — где находится мой дом в Цюрихе. Кабриолет с лошадью там оставите, его потом наш управляющий или его помощник перегонит в Фрауэнфельд к брату. Густав вчера рассказал, что вы оплатили ему половину стоимости бензина за поездку. Я поступлю точно также как вы, возьму с вас только половину стоимости аренды нашего кабриолета. Деньги передадите управляющему в моём доме в Цюрихе. Вы согласны с моим предложением, герр Эрфолг?
— Согласен, Мартин. Вы даже не представляете, как меня выручили. За лошадь свою можете не переживать, я с детства знаю как с ними обращаться.
— Прекрасно, — сказал Мартин, и достав из кармана карандаш, принялся писать на листке. — Я думаю, примерно через час, наш человек доставит кабриолет к вам.
Я подождал пока младший Шмид запишет, всё что он хотел для меня добавить. После чего, Мартин вернул мне листок, попрощался, и покинул мою комнату. Мне оставалось лишь собрать свои вещи и попрощаться с Густавом, который решил остаться в столице кантона ещё на три дня.
Побывав у себя дома, и передав карточки на приобретение продуктов и вещей Келлерам, которые присматривали у меня за порядком, я им сообщил, что "утром снова намерен поехать в Цюрих, а потом, возможно, мы со старым знакомым, посетим по приглашению Германию. Так что, меня вновь долго не будет дома". Пожилая семейная пара с благодарностью приняла карточки, и сказала мне, чтобы я ни о чём не беспокоился, они присмотрят за моим домом.
