Звёздные Врата. 1. На последнем рубеже

Император замолк и неторопливо пошёл перед строем закованных в металл воинов, внимательно заглядывая в лицо каждого. Дойдя до края и вернувшись обратно, Константин снова остановился перед Братаком.

— Пойдёте ли вы за мной по своей воле, викинги?

— Да, Владыка, — единодушно выдохнул строй.

— Тогда расскажите всё, что узнали сейчас, всем братьям-джаффа, которые присоединятся к клятве позже.

— Сделаем, государь, — улыбнулся Братак.

— Отныне вы — моя стальная рука, викинги, офицеры будущей армии асиров. Вас ждёт постоянная тяжёлая учёба и нелёгкий ратный труд. Признавая твои прошлые заслуги, назначаю тебя, Братак, генералом над викингами. Твоё имя отныне — Сьёрд, и дети твои унаследуют род Братак!

— Слушаюсь, мой Император.

— Самостоятельно назначь младших офицеров, пусть выберут себе личные имена из списка, подготовленного искином. Позднее представишь мне моих воинов. Ближайшая задача — мягко, по возможности без насилия и кровопролития убедить аборигенов системы Мидгард присоединиться к Империи всех асиров!

С открытой палубы 'Сигюн' открывался изумительный вид на бухту, выгороженную из вод океана лапами пирсов, и на весь лежащий за ней Офир. Пока яхта, используя одни лишь паруса, неспешно заходила в открытый створ гавани, Локи, стоя в обнимку с супругой, успел осмотреть ровное почти прямоугольное прибрежье, вытянутое километров на семь вдоль линии прибоя и приподнятое на пару десятков метров над уровнем моря. Большая его часть была свободна от построек и привлекала взгляд ярко-зелёной травой. Только от искусственной гавани до склонов вулкана, уходящих почти отвесно вверх, аккуратно разместились здания высотой в три-четыре этажа со стенами песчаного цвета и с крышами, покрытыми тёмно-красной черепицей. Уютный небольшой городок. Домики будто выбегали из океана, стремясь к самому подножию горы. Из бухты склоны вулкана казались почти вертикальными, хотя издали, километров с пяти, коническая форма вулкана была очевидна. В неглубокую нишу, будто гигантским ножом вырезанную в горе, надёжно спряталось семиэтажное здание Администрации Офира, а на его шпиле привольно развивалось чёрное полотнище с косым оранжевым крестом и белой восьмиугольной звездой в его перекрестии. Внутри звезды чернел силуэт молота, похожий на странную по форме букву 'Т'.

От здания Администрации тянулась вверх по склону широкая каменная лестница, постоянно перемежающаяся просторными площадками. Пролёты лестницы уходили всё выше и выше, чтобы на высоте пяти сотен метров добраться, наконец, до прекрасного дворца, в архитектуре которого гармонично сочетались имперская Византия, греческая классика и египетская древность. Прямо в склоне вулкана строительные роботы вырезали для комплекса зданий ровное плато длиной в километр и шириной, по крайней мере, в половину. Флагштоки, в которые наверху упирались перила лестницы, несли точно такие же оранжево-чёрные знамёна.

Домов в городке было-то десятков пять или чуть больше, но солидное здание порта, могучими плечами соединяющее основания 'лап' пирсов, мощёные дороги, прямые улочки и, конечно, изумительный и необычный дворец создавали ощущение праздничности и лоска, обычно присущее лишь столицам.

— Две недели! Свет мой, ты совершила чудо, — восхитился Локи, — городок великолепен!

— Чудо совершил избыток строительных роботов и инженерных систем, которые ты доставил из Айдахейма, — улыбнулась Сигюн, — я лишь создала проект. К сожалению, многие дома и наша вилла наверху ещё не закончены. Но казармы и один из отелей, о муж мой, полностью готовы. В целом уже сейчас Офир способен принять до пяти тысяч жителей. Склады под провиант и предметы повседневного спроса построены и частично заполняются. Врата работают, и товары могут регулярно поступать на склад. Нам нужно лишь выбрать обменный эквивалент и набрать персонал для торговых площадок.

— Возможно, прямо здесь нам стоит завести рыбный промысел и переработку. В южной Африке и Аргентине можно с успехом обменять наши товары на продукты питания. Их нужно скупать столько, сколько продадут. С объёмом хранилищ у нас проблем нет, а пищу всегда можно обменять на наквадах и триний на Абидосе. Всё, так или иначе, упирается в персонал.

— Пора связаться с Лоуэллом. Завтра он переезжает сюда? Так пусть перед этим оставит отделениям Агентства в Соединённых Штатах точные указания о найме специалистов. Кстати, саркофаги модернизированы и установлены в клинике под зданием Администрации!

— Думаю, пора перевозить отобранных Лоуэллом людей. Они прибудут вместе с ним. Наставники теперь есть, — Локи кивнул на огромного викинга, с выражением искреннего наслаждения на лице подводящего 'Сигюн' к створу эллинга. — Я оставлю тебе пять десятков для организации учебного процесса и обеспечения безопасности острова.

— Как скажешь, муж мой. Думаю, полусотни таких воинов будет достаточно.

— Хватит на любое воинское соединение аборигенов, — рассмеялся Локи, — а чтобы тебе было спокойнее, сегодня же в Офир переведут восемь модернизированных глайдеров. Они тебе точно понравятся, заодно и викинги не потеряют навыки патрулирования, да! Ещё двадцать викингов сформируют команды эршипов — по пять на каждый. Попробую использовать их для перевозки грузов из Аргентины и Южной Африки. Позднее команда будет состоять только из дрессированных аборигенов, лишь командирами эршипов останутся викинги...

— Огюст! Уведоми всех, кто подписал контракт. Сегодня к полуночи быть готовыми к отъезду, их заберут. Из вещей иметь документы и не более одного места ручной клади. Пусть берут только памятные и самые дорогие личные вещи, больше ничего не нужно.

Лоуэлл быстрыми размашистыми шагами вошёл в кабинет представителя Офира в Штатах и небрежным движением бросил шляпу на небольшой диванчик.

Эндикотт позвонил в колокольчик и отдал вошедшему секретарю необходимые распоряжения. Подождав, пока тот выйдет, Огюст перевёл взгляд на Лоуэлла, без всяких церемоний двигающего кресло поближе к столу хозяина кабинета.

— Ты очень изменился, Персиваль. Иногда я даже спрашиваю себя, ты ли это? Романтик, увлечённый звёздами, иными мирами, таинственным Марсом... скажи, Перси, куда пропал тот милый человек?

— Умер, — хладнокровно процедил Лоуэлл, усаживаясь в удобное кресло. — Тело его развеяно в пыль, так что и следа не осталось! Раньше я не наблюдал в тебе такого любопытства, Огюст. Сколько себя помню, ты всё мерил на деньги или на услуги — те, которые приносят власть, влияние и ещё больше денег. Скажи, Огюст, куда пропал тот уверенный в себе циник?

— Мне страшно, Персиваль, — тяжело вздохнул Эндикотт. — Недавно видел сон, в котором меня посетил очень старый, весь сморщенный индейский вождь. Его лицо — просто череп, обтянутый кожей — улыбалось. Высохшая рука протянула мне нитку бус, угольно-чёрные глаза сверкали... вождь с каркающим смехом на ломаном английском осведомился, почувствовали ли уже на себе бледнолицые, каково оказаться индейцем?

— ...И? — С усмешкой в голосе поинтересовался Лоуэлл. — Что ты ответил? Извинился за четыре столетия лжи и насилия? Нет? Я так и знал!

— Скажи, может быть ещё не поздно, и можно что-то предпринять? Неужели нам, цивилизованным людям, предстоит пережить всё, что испытали эти грязные дикари?

— Принеси присягу — и ты всё узнаешь, — положил ногу на ногу Лоуэлл. — А сейчас я могу лишь уверить тебя — за здоровье и благоденствие никому опасаться не стоит... до тех пор, пока сами не посягают на жизни и благополучие других. Особенно асиров.

— Чем они тебя купили, Персиваль?

— Исполнили мечты, приятель, — спокойно ответил Лоуэлл. — Даже те, о которых я и думать не смел, и взамен дали новые. Достаточная причина, Огюст?

— Ты видел этих... асиров, Перси?

Лоуэлл зло рассмеялся. Вот хитрый старик! Постоянно пытается выведать хоть какую-нибудь информацию, хоть крошки!

— Как сейчас тебя, Огюст.

— Какие они?

В принципе, лорд Рихард предупреждал о подобных расспросах, и не видел никаких проблем в небольших пояснениях. Тем более, что самого Рихарда видели уже несколько сотен людей. Конечно, все они — контрактники, но, зная о приятельских отношениях Эндикотта и Чарльза Бонапарта, его знакомого по Гарварду, а в настоящее время — Генерального прокурора, наивно думать, что Бюро расследований упустило возможность собрать все доступные сведения.

— Как люди, Огюст, — серьёзно ответил Лоуэлл, — внешне асиры ничем не отличаются от нас и, по их словам, даже способны иметь с нами совместных детей.

— Тогда почему ты думаешь, что они — не какая-нибудь группа изобретателей-одиночек, решившая таким образом добиться власти и заработать денег?

Лоуэлл уже думал об этом. Асиров действительно мало на Терре. Он лично знает одного, слышал ещё о двоих. И если бы не видел своими глазами огромные корабли, верфь и док на другой стороне Луны, если бы не прикасался к технике столь откровенно чуждой всему человеческому, тоже мог бы так подумать. Мог бы...

— Я знаю, что это не так, Огюст, — Лоуэлл холодно и твёрдо посмотрел в глаза Эндикотта. — Ты не давал никаких клятв и потому свободен в своих действиях. — Небольшое смущение в глазах собеседника подтвердило, что представитель Государства Офир имел серьёзные и прочные контакты и с Чарли, и с выпестованным им главой Бюро расследований Стэнли Финчем. — Но, в память о твоей дружбе с моим отцом дам один совет: не становись на пути асиров и не участвуй в каких-либо действиях, направленных против них.

— Я ценю твою заботу, Персиваль, — с оттенком смущения кивнул Эндикотт.

Переброска на орбиту и далее в Офир ста восьмидесяти двух семей, или без малого шести сотен человек, решивших подписать контракт, во главе с Лоуэллом заняла почти час загрузки лучевой транспортной системы. Персиваль порадовался, что всех людей перед переносом погружали в сон, иначе шок был бы неизбежен. Операцию выполняли умные машины, которых асиры называли 'роботами'. Внизу, в таинственном Офире, всех опять ожидали машины — помимо транспортных, ещё и медицинские. Саркофаги, как пояснил Лоуэллу дежурный офицер в приёмном помещении Зала Врат Офира.

Сонных людей сразу куда-то развезли, а Персиваль в сопровождении дежурного викинга — так асиры называли своих солдат — в металлической кирасе и с длинным оружием, которое тот нёс наподобие копья, отправился осматривать свой коттедж.

Здесь его ожидал шок: коттедж в точности повторял его жилище в Бостоне, только снаружи стены имели золотисто-жёлтый цвет, и черепичная крыша ничем не отличалась от прочих городских домов. На удивлённый вопрос — как? — солдат флегматично пожал плечами и просто передал Лоуэллу ключи.

В доме всё было так, как задумывала Констанс. Разве что освещение иное, а в туалетах, ванных и на кухне стоят машины асиров. Жаль, что она отказалась уехать с ним, но, с другой стороны, мимолётное увлечение — не любовь, а 'ответные чувства' Констанс, если откровенно, диктовала простая корысть. Жаль, что он не углядел это сразу.

Меблировка дома неплоха, всё удобно, уютно — а через несколько дней воспоминания о Констанс уйдут прочь. Что-то переделывать неохота, и, судя по намёкам лорда Рихарда, времени на это почти не останется. Сейчас предстоят две недели весьма интенсивного обучения без отрыва от работы, а потом его представят Владыке — Императору всех асиров.

Лоуэлл аккуратно запер дверь пустого дома и в сопровождении викинга направился было к своему месту работы, как что-то происходящее в порту привлекло его внимание. Из открывшихся створов медленно поднимался вверх огромный — метров двести длиной и не менее сорока шириной сигарообразный корабль. Дирижабль?

— Эршип, — пояснил с усмешкой викинг. — Туземцы не сразу освоят сложную технику, а управлять этими примитивными аппаратами совсем не трудно. Пока на них будем патрулировать окрестности мы, а когда обучим аборигенов, эта обязанность свалится уже на них.

— Персиваль, — поддавшись неожиданному порыву, Лоуэлл протянул руку солдату, — я тоже из аборигенов. Научите и меня?

— Я знаю вас, Администратор Офира, — ещё шире усмехнулся викинг и пожал не протянутую ладонь, а предплечье, — моё имя Сигурд, и своих мы приветствуем именно так... да, конечно научу, Персиваль!

Эршип поднялся выше, и, развернувшись, бесшумно пошёл прочь от острова. Синий спокойный океан, яркая зелень вокруг, отвесно уходящие вверх склоны горы за спиной — а прямо перед глазами городок, будто пришедший из сказки и высокая набережная с лесенками, сбегающими на каменистые пляжи.

Лоуэлл с тоской проводил глазами растворяющийся среди голубой дымки эршип, но его взгляд зацепился за два странных силуэта в вышине, похожие на хищных птиц. Когда они мгновением позже синхронно понеслись вниз, прямо в город, а затем будто застыли над ним, распластав широкие крылья, Персиваль снова обратился за помощью к своему спутнику.

— Глайдеры, — кивнул Сигурд. — Проходят испытания после глубокой модернизации. Владыка Константин лично разработал проект улучшения этих аэрокосмических аппаратов, и, судя по их полёту, весьма успешный.

Викинг помахал рукой, и один из глайдеров, стрелой сорвавшись с места, спустя несколько мгновений остановился почти над Лоуэллом, а затем мягко опустился перед ним.

— Тек ма тек, Олаф! — Сигурд замахал рукой викингу, сидящему спереди, — уступи место Персивалю. Пусть твой пилот десяток минут покатает нашего Администратора!

А ещё минутой позже Персиваль круто взмыл в бездонные небеса. Восторг переполнял душу: только он — и бесконечная синь вокруг.

Три полных дня и две наполненных лунным светом ночи продолжались состязания воинов и пляски вокруг огня, а на третью ночь четыре наиболее уважаемых вождя, включая Красное Облако, уединились в специальном вигваме, вход в который тщательно оберегали самые сильные воины. И, несмотря на то, что издали доносились весёлые голоса и крики соплеменников, пирующих вокруг костров, их лица светились гордостью от осознания чести, которой их удостоили вожди.

В просторном вигваме тусклое пламя костра делало медные лица вождей ещё более тёмными, а бело-чёрные орлиные перья будто засветились в сгустившемся полумраке. Вожди сидели, гордо выпрямив спины, и горящими глазами наблюдали за тем, как самый старший из них — Красное Облако — готовит трубку.

— Моя чанунпа (трубка) — это весь мир, — тихо пояснял свои действия великий вождь. — Он занят людьми, животными и вещами так же, как и табак наполнит эту чашечку. Я набиваю табак, вспоминая об Отце нашем, который также наполнил степи бизонами, леса — зверьём, а реки — рыбой. Своими руками я набиваю эту Трубку Мира...