Кошмар

И увидел все своими глазами.

Множество людей в фарфоровых масках, торгующихся за живой товар...

И, запечатанный в моих глазах образ гейши, что безмолвно наблюдала за процессом торгов со своего балкона, не участвуя в нем. Ведь, здесь она была уже не распорядителем, а хозяйкой всего процесса...

Но, тогда я еще думал, что она сама просто заложница этого безумия. Жертва кошмарного места. Ведь, о ней я тоже узнал немало. Узнал, что она была похищена в детстве и обучена, она сама могла бы стать одной из рабынь на аукционе, но, судьба сложилась иначе, и девочке удалось занять место своей предшественницы.

И я совершил ошибку...

Чувство горечи вырывается из моих легких.

Кажется, будто из меня выдернули некий стержень, который помогал мне двигаться дальше. И монстр, будто почувствовав момент моей слабости, выпрямился и приблизился, протянув ко мне обе руки, словно желая придушить меня.

— Не сдавайся... — Шепот девочки обжигает мой разум.

Я чуть не отпрянул уже от нее. Еще хуже было от того, что в отличие от моих детских воспоминаний, эти образы, что возникали сейчас, были особенно яркими. Они были наполнены эмоциями, которые не спешили пропадать, а пронизывали меня насквозь. И, тем не менее, куда ярче был... мой опыт, проведенный в этом кошмарном сне, вместе с Шестой. И то, что мы уже прошли вместе, помогло мне собраться.

Пространство вокруг меня уже дрожало.

Мое собственное тело начало рассыпаться частичками мрака. Еще немного и мой разум просто погас бы под давлением кошмара.

Но, я очнулся, и импульс мысли оттолкнул враждебную волю.

Кошмар отступил и согнулся назад с болезненным хрустом. Его тело под одеждой вспыхнуло светом и замерцало, прежде чем рассыпаться в яркой вспышке. Словно кто-то его просто выключил, как телевизор...

— Хаа...

И я выдохнул.

Но не было облегчения.

Монстр развеялся и пала последняя преграда, скрывающая мои воспоминания, туман рассеялся. И мое сердце будто остановилось. Не удержавшись на ногах, я припал на колени.

— Ч-что...

Я искал спасения, пытался убежать из этого странного мира. Думал, что если открою эту дверь, смогу проснуться от кошмара. Но... из петли нет выхода.

В моей памяти всплывают образы детства, когда я пытался покончить с собой, но мне просто не хватило духу. Или, точнее, мое желание жить тогда еще было слишком сильным. И помню, как сам смотрел на самоубийц, будучи подростком. Но, этот момент...

Я вспомнил свою статью, которой хотел всколыхнуть общественность, разрушить этот кошмар, освободить свою возлюбленную от бездушных чудовищных хозяев. И, это действительно вызвало скандал в обществе, который бушевал... целую неделю. Пока настрой людей не утих, а на лайнере ничего, собственно, не изменилось. Почти ничего...

Власти никак не отреагировали, даже не было какого-то разбирательства. Как оказалось, дурной глаз уже контролировал город полностью.

Зато, после моей статьи дурной глаз обратил свое внимание на лайнер, чтобы найти меня. А нашел тайну хозяйки, о которой тогда еще не знал даже я сам. Они нашли ее дочь...

Ей же нельзя было иметь семьи, ни мужа, ни детей. Абсурдное правило, которое стало причиной ее трагедии. Ведь, узнав о тайном ребенке, хозяева забрали ее. Я помню, как меня пробрал холодный ужас в этот момент. И сам я оставался на корабле тогда еще лишь потому, что никто и не знал настоящую личность автора той статьи. Анонимность была моей защитой. И именно тогда, проследив за похищенным ребенком, я узнал о Гнезде. Место, где из детей делали послушных живых кукол для покупателей. Куда отправили ее дочь...

— Это была моя вина...

Шестая осторожно оглядывается, видя, как стены покрывает противоестественный свет, расползается кошмарным месивом. И как раскрываются глаза.

Стыд и вина.

Я никого не спас. Но из-за меня она лишилась, возможно, единственного, что делало ее хоть немного счастливой. Погасил последний лучик света в ее царстве кошмара. Сделал то, что невозможно простить... И ничего уже не исправить. Полный провал, разрушивший все. Кошмар захлестнул весь мой мир.

Я помню...

Свою предсмертную записку.

Помню петлю на своей шее.

И помню тот старый деревянный стул, свой трон вины и одиночества.

Помню свой последний шаг в бездну...

Эпилог

Погружаясь в бездну, я вспоминал...

Как очнулся в лесу и нашел путь к дому детских страхов. Как нашел в нем Шестую, и как вместе мы сбегали оттуда. Как расправились с охотником, а потом попали в школу и сбегали уже оттуда. Весь наш путь, что привел к двери с моим самым страшным кошмаром, к ретранслятору. И как вина начинала разрушать мой разум. Снова и снова. Я запирал свой кошмар, но потом снова находил его.

Я прохожу этот путь не в первый раз...

И не второй...

И, я снова слышу, как скрипит дверь.

Мой разум закрывается и... неужели, я снова отправлюсь искать свой кошмар? Это опять повториться?

— Нет! — Голос Шестой звонкой волной распахивает дверь.

А бездна будто расступается.

Наступает миг ясности. И мы снова в той комнате с телевизором. Я стою на коленях, а она... положив руку на мою макушку, смотрит сверху вниз с грустью во взгляде.

— Ты не виноват. — Звучит ее голос.

— Ч-что...

Сделав шаг, она обхватила мою голову руками, прижав к себе.

— Я не... понимаю... Что... как? Я же мертв...

Она ничего не ответила, просто продолжая обнимать меня и нежно поглаживать свой ладошкой мою голову. А мне этого было достаточно. Осознание бритвой проходиться по моему разуму, врезаясь ясной мыслью. Если я уже мертв, то, почему еще мыслю? Даже если это преисподняя, ставшая моим кошмаром. Но, я еще чувствую себя живым, хотя и в какой-то искаженной форме. Но мысли мои ясны, более или менее.

— Как... ты попала сюда? — Выдохнул я.

Девочка немного отстранилась и приподняла мое лицо, заглянув в мои глаза.

А я уже в ее глазах увидел холодную бездну.

Как при нашей встрече, но, сейчас это ощущалось совершенно иначе. Она все еще притягивала меня, но это уже не было поглощающим чувством. Я мог просто смотреть, и видеть...

— Это не твой кошмар. — Прошептала она.

— Ч-что?

Я просто разинул рот. Слова девочки как-то не укладывались у меня в голове, пока...

— Это мой страшный сон.

И яркой вспышкой в моей памяти всплыло предсмертное послание. Я оставил его не в своей каюте, где решил повеситься. Я спрятал его в комнате хозяйки, так, чтобы она могла его найти, возможно, даже раньше, чем найдут мое собственное тело. Потому что я не хотел, чтобы это послание прочел кто-то еще.

Там была мольба о прощении...

Исповедь моей жизни...

И информация о том, куда увезли ее дочь...

Я прямо так и представил, как эти строчки о моей жизни воплощаются в кошмар. А написал я о себе достаточно, чтобы создать этот жуткий мир. И получается, что это даже не мой кошмар, я просто часть чужого страшного сна.

— Но... я все еще не понимаю... как я могу быть... твоим кошмаром? — Выдохнул я.

А потом вспомнил библиотеку.

— Нет, погоди... это точно твой кошмар, а не мой?

— Не точно...

— Ясно...

Все стало только еще сложнее.

Но, по крайней мере...

Шестая еще немного отстранилась и крепко сжала мою руку, потянув за собой.

— Нам нужно идти дальше? — Удивился я.

— Угу... — Кивнула она.

Я нервно сглотнул.

Это было странно. Казалось, что мы уже прошли этот путь, придя к финалу. Но, мы ведь еще даже не добрались до башни, верно? Возможно, есть еще что-то, что поможет понять происходящее. Потому что завершив узор своей памяти, я не то что не нашел ответы, а лишь сформулировал новые вопросы. Все стало еще более непонятным!

Шестая же потянула меня к двери и, встряхнув головой, я поднялся, чтобы пойти уже сам.

— Погоди...

И подхватил девочку на руки.

Теперь я был даже не подростком... а высоким молодым парнем, по крайней мере, я так себя ощущал. Не таким абсурдно длинным, как кошмар из подсознания, но все равно довольно высоким. Хотя, из-за того что я вырос не в самых лучших условиях, я был довольно худощавым, из-за чего казался именно длинным, а не просто высоким при своем росте.

Ну и покидая эту комнату, я уже был не в том приподнятом настоянии, когда прогуливался по мрачному городу со своей спутницей. А еще, теперь между нами возникла эта гнетущая неловкость, полностью воплощенная из моего чувства вины.

— Прости... — Выдохнул я.

Девочка тоже вздохнула.

Только, это был какой-то такой страдальческий вздох, в котором прямо слышался упрек "опять он за свое!"

И, вместо вербального ответа, она просто прижалась ко мне и обняла, как могла в своем положении на моих руках. Но, теперь этот жест ощущался как-то не так. Я словно ощутил болезненный укол прямо в своем сердце. И как стыд начал разливаться по моему разуму.

— Нам нужно идти... — Прошептала она.

— Да... иду.

Двери сами открываются перед нами.

Но, до самой башни пришлось идти дольше, чем я думал. Все из-за моего подавленного состояния. И хоть я чувствовал, что после уничтожения кошмара мои силы возросли, но, в то же время, они все так же завесили от моего настроя и восприятия. А поглощенный чужим горем и собственной виной, я просто не мог в полной мере реализовать свою силу.

Но, Шестая и правда поддерживала меня.

Когда я просто замер посреди улицы, она прижалась щекой к моей руке, словно кошка. Я же прикусил губу, сдерживая новый порыв мольбы о прощении. Девочка уже ясно дала понять, что не винит меня. И, я на самом деле чувствовал ее искренность. Возможно, только это и помогло мне не утонуть в бездне.

И, именно она, ее образ, дал мне контроль над своими силами.

Ведь, туда, к башне, нужно попасть не только мне, но и ей тоже. А терзаясь виной, я ей не помогаю, а только все усложняю. И, как ни парадоксально, но, чтобы хоть немного загладить эту вину, мне нужно отбросить это чувство на задний план. Так я и постарался сосредоточиться на деле. После чего мне и правда стало легче, когда я решил добраться до башни даже не ради ответов или освобождения, а чтобы довести туда свою спутницу.

— Умм? — Недоумевала девочка, когда я поставил ее на ноги.

— Сейчас...

И, вытянув руки, я сжал пространство впереди. Сцепив ткань самой реальности сонного мира со своими мыслями. От чего башня, возвышающаяся на почтительном расстоянии, вдруг оказалось совсем близко.

— Уфф... — Впечатлено выдохнула Шестая.

Но, в этот раз мне даже не нужно было удерживать мир в таком состоянии. Я сцепил ткань реальности и оставил ее в данном положении. А потом, когда я расслабился и опустил руки, башня все так же стояла прямо перед нами. Что же, я действительно чувствую, что это практически конец пути. Хотя, нечто похожее я чувствовал и при встрече с кошмаром. Но, тогда чувство было гораздо более личным. То был мой собственный путь к запертым воспоминаниям. А здесь... самый край этого мира снов. Или, точнее, его центр.

И, мы с Шестой вместе заходим в башню, где на нас проливается таинственный свет.

И, снова...

Я не могу понять, что это за цвет. Но здесь иной оттенок, чем у цвета кошмара из телевизора. Хотя, ощущения чего-то глубинного и сокрытого в этом свете так же имеется.

— Умм! — Девочка потянула меня за руку к открытой двери.

На самом деле, тут было несколько дверей, но остальные закрыты. А еще, я точно не уверен, но, кажется, все они ведут в одно и то же место. Здесь только один путь. И, что интересно, когда мы только начали подходить к этому проходу, дверь начала закрываться.

— Стоп! — Вскинул я руку.

И остановил движение двери, заставив ее снова полностью открыться.

Это было не совсем управление пространством, и не телекинез, если на то пошло. Что-то иное, но я не мог точно это объяснить. И, казалось, что я уже подступился к разгадке сути своих способностей. Я чувствовал это всем своим телом и разгадка будто бы плыла между моих мыслей, не позволяя ее зацепить.

— Идем. — Выдохнул я.

— Угу. — Кивнула спутница.

Еще шаг...

И...

Пройдя сквозь поток таинственного света, мы вошли в просторное помещение, где столкнулись лицом к лицу, с новым монстром. Хотя, это было вот уже совсем неожиданно...

— Хррр...

Чуть ли не прижимаясь к стене, на нас исподлобья смотрела огромная гротекстная форма... Шестой. Чудовище с искривленными конечностями, облаченное в желтый дождевик со спадающими из-под капюшона длинными черными волосами.

— Вы знакомы? — Покосился я на свою спутницу.

И она как-то неопределенно мотнула головой, то ли кивнула, то ли отрицательно покачала, не понятно.

Тем не менее, в этом монстре было еще кое-что необычное, что отличало ее от других кошмаров. Искаженная форма Шестой не нападала на нас, даже наоборот, она будто бы боялась нас и жалась к стенке, прикрывая руками музыкальную шкатулку, из которой лилась уже знакомая мелодия.

— Эй... — Медленно шагнул я в ее сторону, подняв открытые ладони.

Монстр опасливо ссутулился, но...

Я заметил ее взгляд.

Бездна ее глаз изливалась светом, полным страха. Но, тем не менее, она начала понемногу успокаиваться. И пока я подходил, монстр принял более расслабленную позу, хотя и продолжал закрывать шкатулку.

— Ты меня узнаешь? — Спрашиваю ее.

И как-то неуверенно оглядываюсь на свою спутницу.

Кошмар же наклонилась ко мне. Тут на меня просто пролился водопад ее черных волос, и я встретился с ней прямо лицом к лицу. Достаточно было приподнять руки, чтобы коснуться ее лица. Она же дернулась, но не отпрянула, а наклонилась еще ниже, словно ластилась ко мне. Тут к нам подобралась и сама Шестая, так же погладив монстра.

Их взгляды встретились и...

На мгновение меня будто бы ослепило этим таинственным светом.

А в следующий момент я осознал себя уже с одной только Шестой. Монстра больше не было, но сама девочка приняла более зрелую форму... Нет, она не стала той леди из моих воспоминаний, но теперь больше походила на подростка, чем на ребенка.

— Наши кошмары соединились... — Выдохнула она.

— Ты понимаешь, что происходит здесь? И что это за место?

Спутница взглянула на меня.

— Мы наконец-то прошли этот кошмар. — Улыбнулась девочка.

— Да?

Она согласно кивнула.

— Идем. — И взяла меня за руку.

Теперь же, она вела меня. И здесь девочка ориентировалась явно лучше. Я с трудом вспоминал, как проходил этот кошмар раньше, в предыдущих циклах. Она же, похоже, помнила все четко и ясно. Тем не менее, пространство здесь весьма условно. И, я тоже помог, всей своей силой потянувшись к источнику того самого чувства завершения, связав его с той самой дверью, через которую мы пришли сюда. А теперь, выходя через нее, мы вышли не в прихожую башни ретранслятора, а... к дороге сквозь бездну.

— Выход. — Протянула Шестая, указав пальчиком вперед.

А там...

Огромный мерцающий проход, который одновременно похож и на дверь, и на экран телевизора.

— И даже я могу здесь пройти?