Аватар

— Госпожа, ваш гость прибыл. — Склонившись в глубоком поклоне, и голосом выделив слово, гость сказала девушка, чем-то я ей не нравлюсь.

Я так же прошел в комнату, первым делом отметив, что пол тут покрыт мягкими циновками, в центре комнаты стоял низкий чайный столик, а потом мой взгляд прикипел к полулежащей девушке, расположившейся спиной ко входу, и наблюдающей за садом. Небольшая цветочная поляна, на втором этаже, тоже была достойна внимания, но сейчас меня интересовала только женщина.

Мой портретик врал, только в другую сторону. Представшей моему взгляду красотке, я бы постеснялся дать и двадцать пять лет. Густые черные волосы, собранные в хвостик, и заколотые небольшой бабочкой, блестящей в свете луны кровавым рубиновым светом. Небольшая челка чуть прикрывала высокий гладкий лоб. Большие, слегка раскосые, зеленые глаза, были изящно подведенные черной тушью, от чего смотрелись еще более пронзительно. Миленькое круглое личико, с румяными щеками, страстные полные губы, и точеный аристократический носик. В мочке аккуратненьких кругленьких ушек сверкают камешки изумрудов.

Но взгляд сам собой соскальзывает ниже, по точеной длинной шейке, на нежные плечи, открытые взгляду из-за сползшего халата. Стройные ножки так же не прикрывались халатом, маня мой взгляд, гладкая белая кожа, тонкие щиколотки и такие изящные маленькие пальчики. Я просто был не в силах оторвать взгляд от этой восхитительной картины.

Неожиданно что-то кольнуло меня в ногу, заставив оторваться от разглядывания красоты. Вот же, как какой-то мальчишка засмотрелся, нет по возрасту-то я действительно молод, но опыта у меня хватает, а тут такое. Женщина повернулась, одарив меня веселым взглядом своих зеленых глаз, и чтоб, хоть как-то оторвать взгляд от ее подтянутой пышной груди, и не казаться совсем уж, даже не знаю кем, я согнулся в поклоне, уставившись в пол, стараясь перевести дух.

— Госпожа... — пробормотал я.

— Зови меня просто Рана, мой милый мальчик, — проворковала хозяйка. — Талин, можешь идти.

За моей спиной захлопнулась дверь, а потом послышалось шуршание одежды. Только после этого я разогнулся. Нет, воздержание очень вредно, как она на меня действует... я от одного ее взгляда готов слюнками истечь.

Рана, поднялась, и грациозной походкой приблизилась ко мне, оказавшись почти на голову меня выше.

— Что же ты замер? Пойдем, я угощу тебя чаем.

Опустившись на колени рядом с чайным столиком, я попытался расслабиться и избавится от наваждения первого впечатления. Понятно, что хозяйка именно такого результата и добивалась, но и я тоже хорош, не ожидал встретить тут такую красоту и попал под ее чары, не магические, а самые обычные женские чары.

Расслабиться не получилось, стоило женщине присесть рядом, прижавшись, своим горячим бедром, как все мысли вновь вернулись к положению ниже пояса, а глаза норовили скосить в щель между полураспахнутыми полами халата.

Как соблазнительница разливала чай, я не заметил, очнувшись лишь, когда она передала мне парящую чашку, мимолетно коснувшись своими пальчиками моих рук.

— Расскажи о себе? — попросила она, соблазнительно облизнув свои губки.

— Я, эм, Гор... — Выдавил я через охрипшее горло.

— Гор, замечательное имя, могучее, сильное, как горная лавина, — прощебетала Рана, чуть наклонившись в мою сторону и обжигая щеку своим дыханьем.

Я судорожно заглотил все содержимое своей чашки, горячий напиток обжог рот, но несколько прояснил мой разум. Наверное, я все же погорячился, утверждая, что обладаю не малым опытом в подобных делах. Опытом-то обладаю, но явно куцым и слабым.

— Вот угощайся пироженными, я их сама пекла, — предложила искусительница, и, не дожидаясь ответа, поднесла мне ко рту маленькую булочку с кремовой шапкой. — Правда вкусно? — уточнила она, после того как я откусил кусочек.

— Вкусно, — выдавил я, на самом деле совершенно не почувствовав вкуса.

— Я знала что тебе понравится, как только увидела тебя, на сцене под куполом цирка, такого смелого сильного... Ой, испачкался, подожди, сейчас вытру, мой мальчик.

Рана наклонилась ко мне, прижимаясь грудью, и облизнула мне губы. От прикосновения ее горячего языка меня как молния ударила, тело мгновенно напряглось, а потом я с ужасом и стыдом понял, что штаны мне придется стирать. Такого позора у меня еще ни разу не было. Было такое ощущение, что у меня даже волосы со стыда покраснели. Но Рана, сделала вид, что не заметила моего конфуза, и продолжила ворковать.

Говоря объективно, такой конфуз мне даже помог, напряжение чуть спало, со стыдом я совладал, после чего стал вести себя гораздо раскованнее, и, похоже, именно этого и добивалась соблазнительница.

Чаепитием, совмещенным с ненавязчивой прелюдией, мы занимались около часа, при этом, успев поговорить о погоде, о цирке и еще, о всякой ерунде. А по факту получилось, что я рассказал, чуть ли не обо всей своей жизни в цирке, к счастью самообладанья и здравости мысли хватило, чтоб ограничится только цирком, не раскрывая легенду. И ведь она не выспрашивала меня намеренно, да и не интересовали мою собеседницу эти сведения, ей скорее был интересен процесс общения и соблазнения. Да и не сводился наш разговор к монологу, девушка и о себе много всего поведала.

Моего терпения хватило еще примерно на пол часа, после чего я решил, что слова партнерши, про ее любовь к "сильным и смелым юношам, так отважно выступающим под самым куполом", это ни что иное, как намек. И, в конце концов, я сюда не чай пить пришел! Так что я прекратил изображать смущенного и неопытного парня, да, да именно изображать, и если кто посмеет заявить что-то другое, то может заранее попрощаться со своими зубами!

Резко прильнув к сидящей рядом девушке, я, впиваясь в ее горячие, нежные губы жадным поцелуем. На что мгновенно получил страстный ответ, затянувшийся на несколько минут. Язычок партнерши оказался вертким и очень нежным, а еще настолько умелым, что не хотелось освобождаться из его сладостного плена. Но это сделала сама Рана.

— Какой страстный и нетерпеливый мальчик. Я тебе нравлюсь? — Чуть отстранившись и страстно облизав губки, одновременно одним движением сбрасывая с плеч халат, спросила она. Не забыв соблазнительно прогнуть спинку.

Ответить из-за пересохшего горла я не смог, но Ране хватило и моего взгляда.

— Ты мне тоже нравишься, так и хочется тебя съесть. — Прошептала она, переходя в атаку.

В одно мгновенье я оказался на полу, а нежные, но удивительно сильные руки срывали с меня одежду. Я обхватил руками тонкую талию тигрицы, наслаждаясь теплом ее нежной кожи, и передвинул руки к манящим холмикам, нежно сдавив пальцами коричневые пимпочки.

— Аах, — страстно выдохнула она, избавив меня от верхней части одежды. — Не спеши, я еще не насладилась твоим гибким телом, шалунишка. — Проворковала Рана, прижимаясь ко мне.

Пришлось отпустить ее упругие груди и переместить руки на спинку и чуть ниже. Но в следующее мгновенье мне стало не до изучения попки красавицы, поскольку зубки девушки слегка сдавили мою мочку уха. На этот раз уже у меня вырвался стон наслаждения. А когда проворный язычок вкупе с горячим дыханием стали меня щекотать, стон наслаждения только усилился.

Руки соблазнительницы бродили по моему торсу, изучая каждую мышцу, и покалывая острыми ноготками, заставляя замирать в ожидании нового прикосновенья, и вздрагивать от удовольствия, когда ее тонкие пальчики вычерчивали одной ей ведомый узор. А когда девушка оторвалась от изучения моего тела и за чем-то потянулась, мне пришлось, безуспешно сдерживать стон разочарования. Я потянулся вслед за ней, желая прижать к себе эту богиню, но нежный пальчик уперся мне в лоб, легко возвращая в исходное состояние.

— Лежи мой мальчик, — приказала она томным голосом, так что даже мысли ослушаться не возникло. — Сейчас я тебя съем.

Рана взяла со стола чашечку с каким-то вареньем и вылила ее мне на грудь, тут же принявшись слизывать лакомство. Наслаждение было столь велико, что очень скоро мое тело изогнулось в спазме удовольствия, повторно извергая из себя семя.

— Давай мы это снимем, а то так можно пропустить самое интересное, — сказала на это Рана и легко избавила меня от штанов. — Не расстраивай меня, поднимайся. — Прошептала девушка, наклонившись к моему паху, и обдувая горячим дыханьем временно небоеспособный орган.

Этого шепота оказалось достаточно, чтоб придать ему каменную твердость. А в следующую секунду, кончик язычка легко коснулся вершины, слизывая сперму, раз, другой, а когда ее зубки чуть прикусили мою плоть, я не выдержал и отдался новой волне наслаждения.

— У, какой ты быстрый. — Расстроено произнесла Рана, чуть отстраняясь. — Все лицо мне испачкал, шалунишка.

Это расстройство и тоненькая струйка разочарования в ее голосе болью ударили по моей гордости, но ведь она сама просто невероятна, и доводит меня до изнеможения, нет, если она так и продолжит меня мучить, то, я ее окончательно разочарую, а этого ни в коем случае нельзя допускать. Резко поднявшись, я схватил девушку за плечи, и, преодолев небольшое, скорее игривое сопротивление повалил ее на спину. Тут же впиваясь в белые от покрывающей их спермы губы. Плевать, я не разочарую эту нимфу, и покажу, что не хуже и покажу, что не хуже ее могу довести человека до вершины удовольствия.

Теперь настала моя очередь отправиться в путешествие по телу девушки, и я ринулся на покорение этих вершин со всей возможной страстью. Покрывая поцелуями божественные полушария, с твердыми, как камень коричневыми пиками, не забыв уделить внимание и плоскому, подтянутому животику, с нежной ямочкой пупка. Я ласкал Рану, чувствуя, как ее тело отзывается на мои прикосновенья, и от этого только удваивал свои усилия.

Играясь языком с восхитительными сосками, я постепенно стал подниматься, заставляя Рану, не желающую прекращения сладостных ласк выгибаться дугой, следуя за моими губами, как недавно мое тело стремилось за движеньями ее рук. Не прекращая попыток, проглотить столь вкусные вишенки, я потянулся рукой к горячему, полыхающему желанием лону.

Ей не хватало самой малости, чтоб вознестись на вершину, и, я ее обеспечил, всего лишь парой нежных движений пальцами. Великолепное тело выгнулось еще сильнее, едва ли не до скрипа костей, а из горла вырвался сумасшедший крик наслаждения.

Крик был настолько пронзительным, что на помощь своей хозяйке в комнату влетела телохранительница, и, увидев распростершуюся на полу и подрагивающую в конвульсиях Рану, со склонившимся над телом мной, немедленно стала действовать. Хорошо хоть магию не стала использовать, а то могла бы и прибить, я ведь собирался поцеловать сладкие губки, а вовсе не отражать нападенье.

Одним словом удар в голову я прозевал, и отлетел в сторону стола, опрокидывая его, а так нагло прервавшая нас девчонка бросилась к своей хозяйке. Когда круги у меня перед глазами развеялись, я застал весьма интересную картину.

Агрессорша трясла за плечи все еще плавающую на просторах блаженства Рану, пытаясь выведать у нее, что я сделал. Но вот Рана, несколько пришла в себя и, поняв, что ее, держат, пробормотала.

— О, мой мальчик...

Телохранительница наклонилась пониже, чтоб расслышать, за что и поплатилась, получив страстный поцелуй. После того как девушка отскочила от еще не совсем адекватной хозяйки, я простил ей все и сразу, такое выражение лица, это словами не передать, что-то, нечленораздельно взвизгнув, излишне инициативная телохранительница телепортировалась за дверь.

Посмотрев в сторону Раны, я встретился с ее смеющимися глазами, и мы на пару расхохотались.

— Не обижайся на мою девочку, — отсмеявшись, попросила зеленоглазка.

— Ее выражение лица было лучше всяких извинений, но хватит болтать, есть занятие куда интереснее. — Заявил я, все же целуя эти манящие губки.

Оторвавшись от поцелуя, Рана запрокинула голову назад и зарылась руками в мои волосы, вжимая меня в свою мягкую грудь, тем самым не двусмысленно намекая, где она желает ощутить мои ласки. Возражать против такого предложения я не стал, полностью отдавшись страсти.

Оторвавшись от груди, я осмотрел лежащую на спине, раскрасневшуюся девушку, приглашающее раздвинувшую ножки, и не стал медлить. Я вошел в нее страстно и немного грубо, сразу погружаясь так глубоко, как только возможно, чувствуя, как ее упругая плоть охватывает и сжимает меня со всех сторон. Рана, довольно застонала, и ее ножки оплели мои бедра, вжимая еще сильнее, подруга выгнулась от удовольствия, и стала сопровождать страстным стоном каждое мое поступательное движенье. Мои руки с жадностью вцепились в ее груди, стискивая их и лаская, а изо рта вырывалось звериное рычанье, настолько сильно я отдался на волю обуревавших нас чувств.

Я полностью слился в страстном и удовольствии с партнершей, отрешившись от мира, и не уловил явную странность, слишком тесного слияния наших энергетических тел. Происходящий сейчас процесс был натуральным слиянием и обменом жизненных сил. Я даже без всякой эмпатии стал чувствовать удовольствие и желание, которое охватило Рану, от чего лишь еще глубже погружался в удовольствие. Но главное было в том, что в меня вливался огромный поток стихийной энергии, а из меня в девушку шел не менее огромный поток моей жизненной силы. И пусть этот процесс вполне естественен при такой близости, сейчас он мог представлять для меня не малую опасность своей чужеродностью и стихийным окрасом силы. Но мне было не до этого, я лишь блаженно застонал, и увеличил ритм своих движений, стремясь плотнее слиться с пылкой и такой желанной красоткой.

Это уже утром я осознал, что в тот момент у меня в голове сработала, видимо отцовская закладка, не знаю, что привело ее в действие, скорее всего именно огромное количество чужеродной, не усваиваемой стихийной силы. Предсказать ее влияние на мой очаг было просто невозможно, тут могло произойти все от обретения способности использовать магию земли до полного распада ядра, такого что меня и отец потом не воскресит.

Вот часть моего сознания и решила проблему по уже известному, на примере водной энергии образу, малые потоки у меня в ногах переплелись в нечто маловразумительное и приняли в себя всю стихийную силу, не давая ей свободно бродить по телу и влиять на ядро. А поскольку в меня помимо стихийной вливалась и вполне обычная нейтральная энергия, я даже не заметил как разорванные и перекрученные каналы стали восстанавливаться. А параллельно им сплелась новая сеть стихийных каналов.

Но как я и сказал эти изменения и отчет по действиям закладки я получил лишь утром, а ночью мне ничто не мешало предаваться безудержной страсти. Рана, оказалась совершенно неутомимой, правда и, я ее не разочаровал, тем более что взаимный обмен силой лишь придавал нам бодрости, и не смотря на то, что мы любили друг друга всю ночь без остановки, я не чувствовал и капли усталости, более того полыхал энергией и жаждой деятельности. Хотя натруженный орган все же приятно побаливал. А Рана, когда мы закончили, обладала очень специфической походкой.