Страшная тайна

Название: Страшная тайна

Автор: AngelO`K

Бета/Гамма: Иван Астахов/Бетагама

Пейринг: ГП и все

Рейтинг: G

Тип: джен

Жанр: AU

Размер: макси

Статус: закончен

Отказ: Все принадлежит тети Ро

Аннотация: После неудачи в Министерстве Волан-де-Морт серьёзно задумывается, откуда вообще взялась эта связь с Поттером? И ему в голову пришла безумная догадка: что если Поттер — крестраж? Оказалось, что так и есть. Что же предпримет Волан-де-Морт дальше? В этом году Гарри предстоит узнать несколько шокирующих секретов, и помогут ему в борьбе с Волан-де-Мортом, конечно же, лучшие друзья — Рон и Гермиона, у которых между делом наклёвывается роман, и... префессор Снейп с Драко Малфоем. Так же будет неоценимый помощник на стороне... WARNING: дамбигад и северитус. Я предупредила.

Отпраздновал День Рождения!

И вот

Ты теперь кусок меня

Будешь со мной всегда

Ты теперь кусок меня

Ты страх мой навсегда

Мне не разделить

Себя и все дела

Отдавая часть себя,

Себе тобой стать я дал...

(Linkin Park — Figure 09. Перевод Ивана Астахова)

В Литтл Хенглтоне в доме Реддлов Волан-де-Морт размышлял о событиях прошедшего года. Эта связь с Поттером оказалась очень полезной. Без неё не удалось бы заманить мальчишку в Министерство магии. Но всё же, откуда она взялась? Возможно, дело действительно в том неподействовавшем смертельном проклятии. Или в том, что при возрождении была взята кровь Гарри. Но есть ещё один вариант. И его надо проверить.

— Хвост!

Подбежал коротышка в грязной мантии. Он был похож на крысу: облезлый вид, нос, смахивающий на крысиный, водянистые круглые глазки. Это был человек низкого роста. Жидкие бесцветные волосы растрёпаны, на макушке изрядная лысина. Кожа на нём висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье.

Хвост поклонился и сказал писклявым голосом:

— Я здесь, хозяин.

— Приведи ко мне Люциуса.

— Да, хозяин, — ещё раз поклонился Хвост и вышел.

Через час названный выше Пожиратель смерти стоял перед Волан-де-Мортом.

— Я вызвал тебя, чтобы поручить одно дело, — начал Тёмный Лорд. — Ты ведь хочешь исправить ошибки, допущенные в Министерстве?

— Да, хозяин. Я выполню любой ваш приказ!

— Ты должен найти Поттера и целым и невредимым привести его ко мне.

— Хорошо, хозяин. Я всё сделаю, — поклонился Люциус и ушёл выполнять задание.

* * *

В тот же день в маленьком городке Литтл Уингинг в доме Љ4 на Тисовой улице Гарри Поттер во всю радовался жизни. Ведь сегодня его день рождения! Именинник только что получил свои открытки и подарки от друзей. Конечно, Дурсли этот великий день праздновать не собирались, равно как и дарить Гарри подарки или просто поздравить племянника. Гарри это и не огорчало. Он давно уже сомневался, помнят ли родственнички вообще, когда у него день рождения. И слава богу, что ничего не подарят! Носки у Гарри уже есть, а на другой подарок дорогому племяннику Дурслям жадность не позволяла разориться даже тогда, когда Гарри был совсем ребёнком.

Хагрид подарил торт собственного изготовления, Рон — большую упаковку шоколадных лягушек, так что голодная смерть Гарри не грозит (Дадли всё ещё сидел на диете, чтобы не потерять форму). Гермиона подарила какую-то книгу... В общем, все в своём репертуаре. Вообще-то обычно Гарри не был настолько рад своему дню рождения, но дело в том, что сегодня кроме подарков Гарри получил ещё кое-что, что обрадовало его больше всех подарков, вместе взятых. Это было письмо от Дамблдора. Завтра вечером он обещал зайти за Гарри, чтобы отправить его в Нору, к друзьям. Кроме того, в письме говорилось, что Дамблдору в чём-то нужна помощь Гарри. Интересно, в чём? Скорей бы уже наступило завтра!

Прилетела Букля и принесла газету. Там не было ничего особенного. Статья о приключениях Гарри и его друзей в Отделе тайн, известие о снятии с должности Корнелиуса Фаджа и назначение нового министра Руфуса Скримджера — это всё, что мальчик удостоил вниманием. Министерство только недавно признало, что Волан-де-Морт вернулся, хотя это произошло больше года назад. Теперь этот так называемый Лорд перестал скрываться (а смысл?!) и начал нападать в открытую. Если прошлым летом была невыносимая жара и засуха, то теперь каждый день лил дождь, а в Лондоне постоянно случались катастрофы: рушились мосты, гибли люди, дементоры нападали на всех подряд, а туман свидетельствовал о том, что дементоры ещё и размножаются. Недавно Гарри получил брошюру из Министерства по мерам безопасности. Более дурацких мер Гарри в жизни не видел. Но бы ли и полезные советы, их будущий мракоборец и надежда человечества взял на заметку. Например, можно проверять, действительно ли перед тобой твой друг, а не Пожиратель смерти, напившийся какой-то дряни типа Оборотного зелья. Для этого достаточно задать вопрос, ответ на который знает только твой друг. Гарри помнил, как в прошлом году его так проверяли, когда за ним пришли члены Ордена Феникса. Тогда ещё Гарри чуть не исключили из школы за то, что он применил заклинание Патронуса, чтобы защитить себя и Дадли от дементоров. Кстати, оказалось, что Дадли этого не забыл. Кузен в первый же день лета выразил свою благодарность. Конечно, друзьями они не стали, но братишка перестал издеваться над Гарри и, если что, заступался за него перед отцом. Тётя Петунья и дядя Вернон не понимали, с чего это их сын так себя ведёт. В отличие от Дадли, они так и не поняли, что Гарри спас жизнь кузену. Или для них это ничего не меняло.

На часах было 7:00, но спать совершенно не хотелось, и Гарри пошёл гулять. Погода не изменилась. Туман, температура едва ли выше 20 градусов. И это в середине лета! Гарри шёл по улице Магнолий и вдруг кто-то за спиной сказал спокойно, чуть растягивая слова:

— Ну, вот мы снова встретились, Поттер.

Гарри замер в ужасе. Докатился! Не успел выйти из дома, а уже влип! И что теперь делать? Мальчик резко развернулся и вынул волшебную палочку.

— Экспеллиармус! — произнёс Малфой и поймал вылетевшую из рук Гарри палочку, — Тебе со мной не справиться, Поттер. Советую спокойно и без глупостей подойти ко мне. Ты отправишься со мной к Тёмному Лорду.

Идти к Волан-де-Морту Гарри в ближайшее время не планировал, умирать в собственный день рождения — тоже, как и следовать советам Пожирателя Смерти, особенно если этот Пожиратель — Малфой. Поэтому Поттер без дальнейших разговоров развернулся и изо всех сил бросился бежать. Но тут его что-то схватило за лодыжку, и он упал, больно ударившись о землю и содрав колено.

— Тебе не убежать от меня, мальчишка, — произнёс Малфой. Подойдя, он крепко схватил Гарри за локоть и трансгрессировал.

Они оказались в тёмной, затянутой портьерами комнате. Гарри помнил, что видел её в одном из своих снов, связанных с Реддлом. Шрам так сильно болел, будто к нему прижали раскалённую проволоку. Значит, Волан-де-Морт тоже здесь. Он направил на мальчика палочку. "Ну, всё. Сейчас я умру" — успел подумать Гарри.

— Фиделиус Инкататем!

Гарри удивился, но успел увернуться.

— Стой на месте, Поттер! — спокойно произнёс Волан-де-Морт. "Ага, нашёл дурака" — подумал про себя Гарри, но вслух этого, разумеется, не сказал. Он усиленно соображал, как отсюда выбраться и как потом попасть в штаб Ордена. До двери добежать не успеть, да и без палочки волшебнику никуда. Можно попытаться отобрать свою палочку у Малфоя и использовать любое заклинание. Гарантированно о месте нахождения Гарри узнают и Орден, и Министерство. Опять устроят разбирательство, а члены Ордена придут забрать Гарри в штаб или Нору, как это было в том году. Одним выстрелом двух зайцев! Точнее трёх: прикрыть Штаб Волан-де-Морта, вернуть свою палочку и пораньше оказаться в Норе. А если повезёт, то арестуют много Пожирателей, а может и самого Волан-де-Морта! Да, мечтать не вредно.... Наверняка это место окружено кучей защитных чар.

Пока Гарри думал, Волан-де-Морт ещё раз запустил в него тем же заклинанием. Поттер чудом успел увернуться.

— Долохов, держи мальчишку, — приказал Лорд. И в третий раз он не промахнулся. Но ничего не произошло. Только шрам стал болеть не так сильно.

— Больно, Поттер? — спросил, глядя Гарри в глаза, змееподобный человек, сам себя с какой-то радости провозгласивший лордом.

Гарри промолчал. А смысл отвечать?! Окклюменции из-за Снейпа всё равно так и не научился. Интересно, а так и должно быть или что-то не так? Конечно больно: шрам болит и колено саднит, зараза. Но Волан-де-Морта это вряд ли интересует.

— Отлично, — произнёс красноглазый, но что-то подсказывало Гарри, что ничего хорошего здесь нет.

— Что это было? — не удержался Гарри от вопроса, не особо надеясь, что узнает ответ.

— Специально заклинание, что-то вроде диагностики. То, что ты ничего не почувствовал, говорит о том, что ты крестраж, — ответил Волан-де-Морт, тем самым удивив Гарри. — Молись, чтобы Дамблдор не узнал. Иначе он убьёт тебя, — добавил Лорд.

Мир сошёл с ума. Какой, к чёрту, крестраж?! И что это вообще такое? С какой стати Дамблдор должен убивать Гарри и почему этого до сих пор не сделал Волан-де-Морт? Гарри понадеялся, что это сон, и что скоро проснётся.

— Отведите мальчишку в подземелья, — приказал Волан-де-Морт и обратился к Гарри. — Ты останешься здесь навсегда, Поттер. Каждый крестраж на счету. И что у тебя с коленом?

Гарри отвернулся, чтобы не видеть этих красных глаз. Тогда его схватили за подбородок и развернули лицом к Лорду. Через секунду Волан-де-Морт взмахнул палочкой, и колено зажило.

— Люциус, я, кажется, приказал привести его целым и невредимым! Круцио!

Малфой упал на пол и стал извиваться и кричать от боли. После этого Лорд подозвал Макнейра, дал ему какой-то предмет и приказал:

— Передай это Снейпу и скажи, чтобы завтра он доложил Дамблдору, что я убил мальчишку. Это кольцо — портал к дому Поттера. Надо убить маглов и разнести этот дом.

— Будет сделано, милорд, — произнёс Макнейр и поклонился.

Тут Гарри понял, что это шанс на побег и нельзя его упускать, иначе придётся остаться здесь навсегда. Он, наконец, вырвался из рук Долохова, выбил из рук Малфоя свою палочку, которая всё это время была у него, и, направив её на Макнейра, прокричал:

— Акцио портал!

Кольцо вылетело из рук Пожирателя, Гарри поймал его и исчез. Всё это произошло в считанные секунды, и никто ничего не успел предпринять.

Дилемма

Вернувшись в дом, Гарри обнаружил, что его исчезновение осталось незамеченным, что, конечно, неудивительно. После нападения на Дадли дементоров Дурсли вообще его не замечали, будто его и нет. Гарри тихо поднялся в свою комнату на втором этаже и... едва мальчик закрыл за собой дверь, шрам взорвался нестерпимой болью. Закусив губу, чтобы не закричать, Гарри прикрыл глаза. И тогда он стал видеть глазами Волан-де-Морта. Не может быть! Раньше это случалось только во сне! Неужели Гарри на столько слаб в окклюменции, что стал делать это в явь?!

Волан-де-Морт был в бешенстве. Он рвал и метал. Практически в прямом смысле! Успокоившись, он приказал Нотту идти караулить у дома Поттера на случай, если он опять выйдет из дома один. Что, конечно, мало вероятно. Особенно если учитывать, что в данный момент Гарри всё это видит и теперь точно знает, что у дома его поджидает Пожиратель. Разумеется, Гарри и так не собирался больше выходить, но теперь он был точно уверен, что делать этого не стоит. Затем Лорд прогнал всех остальных слуг.

— Снова шпионишь, Гарри? — мягко произнёс он, оставшись один.

ОН ЗНАЕТ?!! Гарри попытался вырваться из сознания Волан-де-Морта, но не смог.

— Ничего не выйдет, Гарри. Ты не вырвешься отсюда до тех пор, пока я тебе не позволю, потому что я сильнее тебя, — нет, ну откуда он всё знает?! — Сбежав, ты сам себе усложнил жизнь. Похоже, наша с тобой связь усилилась. Теперь мы оба можем в любое время врываться в сознания друг друга. То есть, я могу врываться в твоё сознание. Тебе я это запрещаю, и ты не ослушаешься меня. Если до завтрашнего вечера ты не выйдешь из дома маглов, я постоянно буду, как ты это называешь, читать твои мысли и управлять тобой. Для твоего же сохранения. Я не могу допустить, чтобы мой крестраж ходил в таком потрёпанном состоянии, как ты сейчас, верно, Гарри? Так же я не могу допустить твоей смерти. Решай, Поттер, что для тебя лучше: быть здесь относительно свободным или стать моей марионеткой?

Тут Гарри словно изо всей силы толкнули в бок и он упал на пол... в своей комнате. Похоже, он не издал ни звука, но губу прокусил до крови. Поднявшись, мальчик лёг на кровать и стал обдумывать ситуацию. Что же теперь делать? На счёт крестража лучше никому не говорить, это факт. Умирать как-то не охота. Всю жизнь быть пленником Волан-де-Морта тоже не хочется, как и быть его марионеткой. Значит, надо попросить Дамблдора возобновить уроки окклюменции. Только надо чем-то это мотивировать. О том, что было сегодня лучше не рассказывать. Ладно, можно просто сказать, что опять вижу странные сны, но неуверен, касается ли это Волан-де-Морта, потому что просто их не запоминаю. Остаётся надеяться, что Дамблдор не станет читать мысли Гарри, а поверит на слово. Шрам всё ещё болел, а Гарри клонило в сон, что было странно. Гарри отлично себя знал. После такого он бы точно не смог уснуть. После этого вообще никто бы не уснул. Но, вопреки всякой логике, Гарри засыпал.

* * *

На следующий день Гарри до самого вечера не выходил из дома, а стоял у окна и ждал Дамблдора. Пару раз Гарри даже показалось, что он видит затаившегося в кустах Нотта. А, может, и не показалось... Дамблдор, конечно, не появлялся. Он же писал, что придёт вечером.

Когда стемнело, и Тисовую улицу освещали только фонари, в дальнем конце улицы с лёгким хлопком появился человек. Он был высок, худ и очень стар, судя по серебру его волос и бороды — таких длинных, что их можно было заправить за пояс. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого была наброшена подметающая землю лиловая мантия, а на его ногах красовались ботинки на высоком каблуке, украшенные пряжками. Нос у него был очень длинным и кривым, словно его ломали минимум два раза. Это был Альбус Дамблдор. Пронзительные голубые глаза за затемнёнными очками-половинками оглядели улицу в поисках прохожих. Никого нет. Только в доме Љ4 в окне на втором этаже горит свет. Тогда он достал странного вида серебряную зажигалку, откинул крышку, поднял зажигалку и щёлкнул. Ближайший фонарь потух. Дамблдор щёлкнул зажигалкой-гасилкой ещё раз. Потух следующий фонарь. Так были потушены все фонари на Тисовой улице, после чего Дамблдор быстро направился к дому Љ4.

* * *

Тем временем Гарри, всё ещё, сидящий у окна, мирно дремал. Его разбудил внезапно погаснувший фонарь у самого окна. Выглянув в окно, мальчик убедился, что это Дамблдор пришёл за ним, и со всех ног выбежал из комнаты. Раздался звонок, и дядя, ругаясь себе под нос, пошёл открывать. Гарри как раз вовремя скатился по лестнице с чемоданом в одной руке и совиной клеткой в другой, чтобы увидеть, как застыл в двери дядя Вернон с перекошенным от ужаса и удивления лицом, а Дамблдор, мило улыбаясь, произнёс:

— Добрый вечер, Мистер Дурсль. Я пришёл за вашим племянником. Я гляжу, он забыл вас предупредить. К сожалению, перед тем, как забрать Гарри, я должен обсудить с вами и с ним тоже некоторые вопросы, — выдержав паузу, старик добавил — Будем считать, что вы предложили мне войти. Спасибо.

Они прошли в гостиную, и расселись кто в кресла, а кто — на диван. Разговор был действительно долгим. Оказалось, что Сириус завещал всё своё имущество, и дом в том числе, Гарри. Но оно так же могло перейти Беллатрисе. Чтобы разобраться, кому принадлежит дом, Гарри вызвал Кикимера и отдал ему приказ. Эльф послушался, что свидетельствовало о том, что дом перешёл Гарри и его можно смело продолжать использовать как штаб. После этого Дамблдор убедил Дурслей разрешить Гарри пожить у них ещё немного следующим летом и вышел из дома. Гарри, задержавшись только для того, чтобы попрощаться с Дадли, последовал за директором.

Они шли по Тисовой улице. Гарри думал о своём. В чём же Гарри мог сегодня помочь директору? Ведь в письме речь шла не о проблеме с наследством, правда? Спросить самого Дамблдора Гарри как-то не решался. Мальчик оглядел старика и вдруг заметил, что его левая рука словно обуглилась и почернела. На её среднем пальце красовался какой-то перстень с черным треснувшим камнем, на котором было выгравировано какое-то изображение, но его невозможно рассмотреть из-за трещины. Перстень притягивал взгляд...

— Сэр, а что у Вас с рукой? — спросил Гарри, оторвавшись от созерцания перстня.

— Это длинная история. Я тебе как-нибудь потом расскажу об этом, — это всё, что ответил старик. Гарри почувствовал, как гнев поднимается в нём, словно змея. Захотелось напасть на Дамблдора и растерзать его. Знакомое чувство... опять болит шрам. И вдруг в голове Гарри зазвучал знакомый, леденящий кровь голос Волан-де-Морта: "Что я вижу, Гарри? Ты удивлён? Ты сам на это пошёл. Ты мог бы сейчас быть в моём замке, но ты решил стать марионеткой! — Лорд явно издевался. — А Дамблдор, похоже, начал охоту на крестражи. Кольцо на пальце этого жалкого маглолюбца — такой же крестраж, как и ты! Но он уничтожен. То же самое будет с тобой, когда Дамблдор узнает, кем, а вернее чем, ты являешься! Я бы на твоём месте убил Дамблдора, пока он не убил тебя!"

Сказать, что Гарри напуган — значит не сказать ничего! Опять Волан-де-Морт! Что ему опять надо от Гарри?! Похоже, эмоции Гарри отразились на его лице, потому что Дамблдор остановился и спросил, глядя в глаза мальчика:

— Гарри, что-то случилось?

— Ничего, — пожалуй, слишком быстро сказал Гарри, понимая, что лгать Дамблдору — пустая затея. Однако, старик, кажется, поверил. По крайней мере, ничего не сказал и продолжил идти дальше. Неужели у Гарри всё же хоть что-то получается в окклюменции?! "Не польщайся, — снова этот голос! — Это благодаря мне Дамблдор ничего не узнал, Гарри. К сожалению, в окклюменции ты даже слабее любого первокурсника!" Нет, надо срочно учить окклюменцию! И на этот раз старательнее, чем в том году! Надеюсь, меня не будет учить опять Снейп! У него невозможно научиться, он никогда ничего не объясняет!!! Только не надо просить Дамблдора об этом сейчас. Волан-де-Морту необязательно знать о моих намерениях!

— Гарри, сейчас мы трансгрессируем, — предупредил Дамблдор. — Возьми меня за руку.

Секунду колеблясь, Гарри подчинился и тут же почувствовал, как его затягивает в какую-то очень узкую трубу. Ничего не видно, дышать невозможно. Наконец, всё закончилось, и они оказались в каком-то маленьком городке. Дойдя до одной из калиток, Дамблдор открыл её и вошёл в дом. Гарри поспешил за ним. Внутри жилище выглядело так, будто здесь побывали Пожиратели. Всё разбросано, порвано, разбито и так далее. На стенах и потолке что-то, до жути напоминающее кровь. Для завершения картины не хватает только Тёмной Метки над домом. Гарри захотелось оказаться как можно дальше от этого места. Дамблдор достал палочку и ткнул ею в одно из кресел, которое мгновенно превратилось в человека. Он был очень толстым, одет в чёрную мантию. Они с Дамблдором были примерно одного возраста. После этого Дамблдор взмахнул палочкой. В доме мгновенно навёлся порядок, и даже зажглась люстра, а пятна крови вывелись.

Человек, прикидывавшийся креслом, был никем иным, как Горацием Слизнортом. Вообще-то, Гарри это имя ничего не говорило, но Волан-де-Морт его явно знал ("О, знакомые всё лица! — прокомментировал происходящее Волан-де-Морт в голове Гарри, — А ты по-прежнему полезен мне Поттер, без тебя я не смог бы узнать о планах Дамблдора. Кстати, если тебе интересно, что такое крестраж, но не хочешь рыться в школьной библиотеке, спроси у него. Он ответит. Мне-то ответил..."). Дамблдор предложил Слизнорту преподавать в Хогвартсе, но он отказался. К удивлению Гарри, глава Ордена Феникса тут же сдался и вышел... ненадолго. Оставшись со Слизнортом наедине, Гарри заговорил с ним. Конечно, Дамблдор сдался, но Поттер не хотел, чтобы в этом году в школе некому было вести ЗОТИ. Ведь на эту должность нужен учитель? Конечно да, как всегда. Убедить Слизнорта оказалось легко. Достаточно сказать, что в Хогвартсе безопасно и что не все учителя Хогвартса состоят в Ордене Феникса. Когда Дамблдор вернулся, Слизнорт тут же на всё согласился, но за двойную ставку, однако директора это не смутило

Выйдя на улицу, Дамблдор снова заговорил:

— Молодец Гарри. Я знал, что ты справишься.

— Это и была та помощь, о которой Вы писали в письме?!

— Да, и ты с этим справился. Гарри, я хотел спросить: у тебя после событий в Министерстве болел шрам? Были сны о Томе?

Неоднократно! А сегодня вечером и вовсе горит, непереставая.

— Ни разу, сэр, — солгал Гарри.

— Что ж, это хорошо. Дай мне руку, Гарри. Сейчас мы трансгрессируем в Нору и я тебя оставлю.

* * *

Остаток лета Гарри провёл в Норе. Проигнорировав собственное обещание, Волан-де-Морт в течение лета ни разу не залез в голову Гарри, что было странно. Но Гарри предпочёл радоваться, что о его скромной персоне хотя бы временно забыли. Правда, был один странный сон. Гарри приснилась какая-то странная пещера с озером, а на островке по середине этого озера стоял какой-то странный сосуд. В нём было какая-то зелёная жидкость, а на дне медальон. Эльф пил это зелье и при этом корчился от боли, и, когда зелье было выпито, Гарри заглянул в сосуд, осмотрел медальон, и в голове мелькнула мысль, что это не тот медальон! После этого Гарри проснулся. Вероятнее всего, сон был о Волан-де-Морте, но ЧТО он значил? Что за пещера? Что за медальон? Какой медальон ожидал увидеть Волан-де-Морт в том сосуде? Сплошные вопросы и ни одного ответа.

Приходили результаты экзаменов СОВ. В общем оценки Гарри устраивали, но огорчала оценка по зельварению. Гарри получил "выше ожидаемого", а ему надо "превосходно". Теперь Снейп не возьмёт Гарри в свой класс. Придётся выбирать другую профессию! Карьера мракоборца Гарри не светит без зельварения! В остальном же лето прошло как обычно. Ребята доделывали домашнее задание, играли в квиддич, гуляли, помогали Миссис Уизли и многое другое. Когда же пришла пора ехать в Хогвартс, в доме, как всегда в этот день был полный бедлам!

Всё же Уизли, Гарри и Гермиона благополучно сели в поезд и добрались до Хогвартса. Пир в честь начала учебного года тоже прошёл как обычно: шляпа со своей новой песней, распределение, объявления об изменениях в педагогическом составе и сам пир. Кстати, Слизнорт преподаёт зельварение, хотя Гарри ожидал, что он будет вести ЗОТИ. Этот предмет теперь ведёт Снейп. После пира шестикурсникам было сказано остаться в Большом Зале, чтобы выбрать, какие предметы изучать дальше. Разумеется, Гарри выбрал ЗОТИ, заклинания, трансфигурацию... в общем, все предметы, необходимые мракоборцам, кроме зельварения, На что очень удивилась МакГонагалл. Декан сказала Гарри, что Слизнорт, в отличие от Снейпа, с радостью берёт в свой класс тех, кто сдал СОВ на В, и что Слизнорт одолжит Гарри учебник и ингредиенты до тех пор, пока мальчику не пришлют новый, раз он не купил их в Косом переулке летом. Эта новость очень обрадовала Гарри, и он записал зельварение. Рон записался на те же предметы, что и Гарри, а Гермиона, помимо этих предметов, записалась ещё и на руны и нумерологию.

После этого неразлучная троица отправилась в башню Гриффиндора отсыпаться перед первым учебным днём в Хогвартсе.

Рабство или свобода?

За неделю до отъезда в школу в замке Малфоев был званный ужин. Там присутствовали Лестрейнджи, Северус Снейп и другие Пожиратели Смерти во главе с Волан-де-Мортом. Лорд вёл себя в гостях как у себя дома — всеми командовал. Он приказал Драко сесть за стол рядом с ним. Все окружающие чуть ли не ноги Лорду целовали! Как же Драко от всего этого тошнит! Всегда удивлялся: неужели отцу и матери нравится ходить на полусогнутых перед этим недочеловеком?! Никогда не стану одним из этих... Нет, "Пожиратель Смерти" — это слишком громко для этих людей! Это всего лишь слуги, верные собачки! По поводу их социального положения Драко сказал бы, что они всего на ступень выше эльфов! Даже грязнокровка Грейнджер выше, чем они! Стоп, что там говорит Тёмный Лорд?

— Люциус, ты так верно мне служишь... Но совершаешь слишком много ошибок. Не сумел достать пророчество, упустил Поттера. Мне надоело всё это. Может, мне найти себе новую правую руку? Может, ты подойдёшь на эту кандидатуру, Белла? Нет, ты тоже не справилась с шестью пятнадцатилетними детьми. А как на счёт твоего сына, Люциус?

Драко поперхнулся. Унижаться всю жизнь перед Лордом Драко не собирался и не будет. Да лучше сигануть с Астрономической башни! Прилюдно попросить денег у Уизли! Подружиться с Поттером! Поцеловать Грейнджер, в конце концов!!! Нет, на счёт поцелуя я, пожалуй, загнул.

Тем временем Лорд продолжал:

— На раздумья у тебя год, Драко. Раз твой отец вместо того, чтобы исправлять ошибки, совершает новые, отвечать за поступки отца будешь ты, Драко! Твой выбор невелик: я убью тебя и твоих родителей, если ты не примешь Метку!

На этом разговор был окончен. Все за столом молчали. Каждый присутствующий понимал, что всё семейство Малфоев в любом случае обречено. Если Драко откажется, Лорд сразу их всех убьёт. Если согласится — будет постоянно получать задания. В таком случае чета Малфоев доживёт до первого провала Драко, что неизбежно. Это своего рода наказание Люциуса за его ошибки. Ведь Люциус не хотел бы, чтобы его сын пошёл по стопам отца, что бы он ни говорил. Ведь служить Волан-де-Морту — значит беспрекословно выполнять любой приказ, постоянно быть под угрозой раскрытия. Даже если Драко не будет получать задания — его всё равно посадят в Азкабан при обнаружении Метки! И ничто его не спасёт. Но ещё хуже будет, если ослушаешься Лорда. Это будет расценено как предательство. Каким бы хладнокровным ни казался Малфой-старший, он не желал своей судьбы родному сыну, но и Люциус, и Нарцисса понимали, что так оно и будет.

Когда все разошлись, Драко заперся в своей комнате и принялся размышлять. Что делать? После предложения стать ещё одной собачкой Тёмного Лорда даже идея подружиться с Поттером и вступить в ОД не кажется такой бредовой! К друзьям-слизеринцам лучше даже не обращаться — они только позавидуют. Как же, такая честь: Драко приглашают в ряды Пожирателей Смерти! Крэбб и Гойл давно мечтали о Метке! Ну и пусть целуют Лорду ноги! Им не привыкать! Как-никак пять лет ходили за мной как собачки! Нет, я до них не опущусь! Не буду выполнять приказы сумасшедшего фанатика, одержимого идеей бессмертия и мирового господства! Но умирать я тоже не хочу. Кого боится Тот-Кого-Нельзя-Называть? Дамблдора? Может, попросить его о помощи? Нет, мне он не поверит. А кому поверит? Просить Снейпа я не стану. Он такой же Пожиратель! Кто ещё? Поттер? Унижаться перед ним, чтобы он уломал Дамблдора помочь мне? Ещё чего! Кого ещё из доверенных людей Дамблдора я мог бы попросить о помощи? МакГонагалл? Едва ли. Больше никого не знаю. Придётся просить Поттера. Но только тогда, когда он будет один, чтобы никто не видел. Поттер, вроде как, привык помогать людям. Эх, не нравится мне эта идея...

Раздался стук. В комнату вошёл отец.

— Сын, я хочу поговорить с тобой, — начал он. Люциус Малфой никогда не был так взволнован. Он всегда словно носил маску высокомерия и холодного безразличия, но сейчас... отец не скрывал своих эмоций за маской, ещё в детстве нравившейся Драко, но уже давно ставшей ненавистной. А в детстве мальчик подражал отцу... — Ты не обязан становиться Пожирателем Смерти... Я только хотел, чтобы ты знал: мне небезразлична твоя жизнь, твоя судьба. Я не хочу, чтобы ты пошёл по моим стопам... по дороге боли, страха и унижений. Ради тебя мы с матерью готовы умереть. Мы не осудим тебя, если ты не станешь служить Лорду, но в этом случае беги, куда глаза глядят. Только тогда ты сможешь выжить. Думаю, Дамблдор тебе поможет, но решай сам.

Сказав это, отец ушёл, а Драко остался наедине со своими мыслями. Если он откажет Лорду, родителям конец. Мальчик твёрдо это осознал. Решено! Будь что будет, попрошу помощи у Дамблдора и Поттера. Ведь Поттер, говорят, способен победить Лорда! Но Драко не бросит родителей, нет! Он будет просить не за себя! Он будет в первую очередь просить за них! Надеюсь, не придётся упрашивать...

Отряд Дамблдора возвращается!

На следующий день Гарри проснулся с утра пораньше и отправился в совятню. Надо заказать новый учебник по зельварению во Флориш и Блотс. По дороге обратно он столкнулся с Малфоем. У того был странный потерянный вид, будто его преследуют. Увидев Гарри, Драко схватил его за плечо и, уведя в угол, где их не могли заметить в такое время, заговорил:

— Поттер, мне не верится, что я говорю это, а времени мало, поэтому не перебивай, пожалуйста! Мне нужна твоя помощь! Едва ли мне поможет кто-то другой. Тот-Кого-Нельзя-Называть этим летом поставил мне ультиматум: или он убивает меня и моих родителей, или я служу ему. Но я не хочу ни того, ни другого! Я не хочу умирать, но ещё меньше я хочу, как родители, унижаться и ползать перед кем-то на коленях! Поговори с Дамблдором, тебя он послушает, а меня — нет! Пусть нашей семье обеспечат защиту! И ещё. Продолжай занятия в своём ОД! И возьми меня, пожалуйста, чтобы я тоже умел защищаться!

Ну и как он это себе представляет?! Волан-де-Морт может в любой момент овладеть мной!

— Малфой, извини, но я сам в таком положении, что едва ли сумею помочь!

"Придётся упрашивать" — с сокрушением подумал Драко.

— Что ты хочешь за свою помощь? Я всё сделаю!

— Плохо же ты меня знаешь, Малфой! От меня действительно мало толка! Хотя, раз тебе больше никто не способен помочь, я постараюсь, но за это ты перестанешь цепляться к моим друзьям! — ну, вот и ещё один стимул к изучению окклюменции...

— По рукам! До встречи на уроках, Поттер! Мне ещё надо сделать вид, что я никуда не уходил из спальни, — прошептал Малфой и ушёл.

Гарри же остался стоять. Видимо Малфоя действительно загнали в угол, раз он просит ЕГО, Гарри, о помощи! Гриффиндорец всё равно собирался сходить к Дамблдору, поговорить на счёт окклюменции. Заодно попросит помочь Малфою. Конечно, помочь бедняге будет сложно, если учитывать обещание Волан-де-Морта. После визита к Слизнорту шрам не болел, да и посторонних голосов в голове не было. Но это не значит, что можно расслабиться! Так, сколько времени? 7:20 ?! Срочно в Большой Зал!

В Большом Зале все уже поглощали завтрак. Когда Гарри сел за стол, к нему сразу подошли почти все, кто в прошлом году ходил на занятия ОД.

— Привет, Гарри, — поприветствовал его Эрни МакМилан. — мы тут хотели спросить... А в этом году у ОД будут занятия? Мы все читали Пророк летом. Там только и писали о том, что произошло в Министерстве с тобой, Роном, Гермионой, Невиллом, Джинни и Полумной. Я впечатлён! Вы сражались с Пожирателями Смерти, используя все те заклинания, которые все мы изучали на занятиях ОД, и выжили! Нам бы очень хотелось продолжить занятия! Заколдованные галеоны всё ещё у нас! — при этих словах все продемонстрировали золотые монетки. — Ну как, Гарри, занятия будут?

Гарри задумался. Все навострили уши. Даже Рон отвлёкся от еды, и Малфой за соседним столом тоже слушал. И Гарри решил...

— Да, занятия будут! И мы объявим новый набор в ОД, чтобы знать, кто будет ходить, — сказал Гарри громко, чтобы Малфой тоже слышал. — Думаю, новым членам ОД придётся заниматься дополнительно, чтобы догнать по программе остальных. Никто не против?

— Мы-то не против. Спроси это у новоприбывших, — улыбнулся Эрни.

И все разошлись по местам доедать завтрак. Краем глаза Гарри заметил, что Малфой облегчённо вздохнул и тоже принялся есть. Конечно, Гарри понимал, что принимать Малфоя — рискованный шаг. Кто его знает, может Малфой давно уже принял метку и, напрашиваясь в ОД, выполняет задание Волан-де-Морта — что-нибудь типа слежки за Гарри. Но зачем поручать это кому-то, если можно сделать это самому. К тому же в процессе слежки за Гарри Волан-де-Морт может узнать больше, чем Малфой, ведь они с Гарри на разных факультетах и вместе ходят только на зельварение! Кроме того, в занятиях ОД нет ничего, что заинтересовало бы Волан-де-Морта. Получив своё расписание, Гарри с Роном обнаружили, что первая половина дня у них абсолютно свободна.

— Ну что, пойдём гулять, или поиграем в шахматы в гостиной? — предложил Рон.

— Э-э-э, прости, Рон, но у меня есть срочное дело. Я пошёл, — и Гарри вышел из Зала, заметив, что Дамблдор тоже направляется к выходу.

Догнав Дамблдора у горгульи, охраняющей вход в кабинет, Гарри крикнул:

— Профессор, подождите!

— О, Гарри, доброе утро! Что-то случилось?

— Мне надо поговорить с вами!

— Давай поговорим в моём кабинете.

Войдя в кабинет, Гарри сразу произнёс:

— Профессор, я хочу продолжить занятия окклюменцией!

— Зачем тебе это, Гарри? — спросил директор, глядя мальчику в глаза, — ты же говорил, что сны, связанные с Томом, и шрам тебя не беспокоят.

— Так и было, профессор, но недавно я видел странный сон. Я не знаю, связано ли это с Волан-де-Мортом, я не могу пересказать сам сон, но, как мне кажется, есть смысл изучить окклюменцию! Если я её так и не усвою, я так и не смогу простить себе смерть Сириуса! — от части это правда, в том числе и про сон. Этой ночью ему приснилась какая-то странная комната. В этой комнате ничего не было кроме одной полки, на которой стояла всего лишь одна чаша. Затем вместо комнаты Гарри увидел сплошной камень. Гарри действительно не был уверен, что это было: сон или реальность? Должно быть, Дамблдор поверил Гарри именно потому, что Гарри сказал почти правду. Всё же окклюменция интересовала мальчика не из-за сна, а из-за перспективы стать чьей-то марионеткой. Но вопросов Дамблдор не задавал. Только сказал:

— Гарри, я не могу изучать с тобой окклюменцию. В этом году меня часто не будет в Хогвартсе. Поэтому за помощью придётся обращаться к профессору Снейпу. А он, скорее всего, не согласится из-за той истории с Омутом памяти.

— Но я больше не буду залезать в мысли... ПРОФЕССОРА Снейпа никоим образом!

— Разумеется, я поговорю с ним. Но убеждать его придётся вместе. Можешь идти, Гарри.

— Э-э-э... Это ещё не всё, профессор. Ко мне утром подходил Малфой и просил о помощи. Волан-де-Морт хочет заставить его стать Пожирателем. Шантажирует смертью родителей и так далее. Малфою нужна Ваша помощь.

— Я поговорю с Драко. Он просил тебя ещё о чём-то?

-Ну, да. Помните ОД? Ребята попросили меня продолжить занятия, и Малфой тоже к нам просится. Хочет научиться защищаться. Я подумал, даже если шантаж Волан-де-Морта — враньё, сведения об ОД Реддлу ничего не дадут, и Малфоя можно взять. Кстати, профессор, вы ведь не имеете ничего против ОД?

— Нет, Гарри, не имею. Драко тоже бери, если хочешь. В этом действительно нет ничего такого. С мистером Малфоем я поговорю сам. Тогда и решим на счёт защиты. Можешь идти, Гарри.

— Хорошо, профессор. До свидания.

Выйдя из кабинета, Гарри взглянул на часы. До обеда ещё долго, можно пойти погулять с Роном. Но по дороге в гриффиндорскую башню Гарри столкнулся с профессором Снейпом.

— Поттер, где вы ходите? Вас ищет профессор МакГонагалл. Она ждёт Вас в своём кабинете. Поторопитесь.

Не понял! МакГонагалл ищет меня в своём кабинете? Что мне там делать? Ладно, пойду туда. Рон подождёт.

Когда Гарри вошёл в кабинет, МакГонагалл сразу перешла к делу.

— Мистер Поттер, Вы знаете, что мисс Джонсон в прошлом году закончила Хогвартс. Однако, она так не определилась, кто после неё станет капитаном. Поэтому я вызываю всех членов сборной по очереди и спрашиваю, нужна ли им должность капитана сборной. Начнём с Вас. Вам она нужна?

Гарри задумался. Быть капитаном команды — это здорово! Но капитан должен придумывать тактику и всё такое... У Гарри и так напряжённый год намечается: окклюменция, ОД. С другой стороны, у Гарри гораздо больше свободного времени, чем обычно. На данный момент, по крайней мере. Кроме того, если капитаном будет Гарри, легче будет определиться с днями занятий ОД. Но капитаном может стать и Рон...

— Профессор, если Рон откажется, то я согласен. Кстати, ведь остались ещё Алисия и Кети. Что будет, если на должность капитана согласится не один человек?

— Каждый претендент составит новую тактику. Капитаном будет тот, чья тактика лучше.

Прямо целый конкурс... Вообще-то Алисия и Кети тоже в ОД, так что проблем с этим не будет.

С этими мыслями Гарри отправился в башню к Рону, где они до обеда играли в шахматы. После обеда была трансфигурация и два урока заклинаний. На первых же уроках Гарри и Рона завалили домашними заданиями, и им оставалось только жалеть Гермиону, которой задали гораздо больше!

Меры

После побега Гарри 31 июля Волан-де-Морт был просто в ярости. Нельзя допускать, чтобы Поттер, являющийся, по сути, частью Волан-де-Морта, ходил, где ему вздумается! ПОЧЕМУ Долохов медлил, когда было приказано вести Поттера в подземелья?! Хотел знать, что будет дальше? В таких делах любопытство совершенно не уместно! Кстати, почему у меня такое странное чувство? Чувство страха и... удивления? Поттер! Снова шпионит! Похоже, наша связь усилилась. Раньше я не чувствовал его присутствия. Вернее, не так явно. Надо срочно разогнать слуг и запугать мальчишку. Придя к такому выводу, Лорд послал Нотта караулить Поттера у его дома, а остальных Пожирателей просто прогнал. Теперь можно и продолжить беседу с мальчишкой.

— Снова шпионишь, Гарри? — начал Лорд как можно мягче. Так, мальчик пытается вернуться в собственное сознание. Ну уж нет, Гарри, рановато, — Ничего не выйдет, Гарри. Ты не вырвешься отсюда до тех пор, пока я тебе не позволю, потому что я сильнее тебя, — чем бы запугать мальчишку? Думаю, рабством, — Сбежав, ты сам себе усложнил жизнь. Похоже, наша с тобой связь усилилась. Теперь мы оба можем в любое время врываться в сознания друг друга. То есть, я могу врываться в твоё сознание. Тебе я это запрещаю, и ты не ослушаешься меня. Если до завтрашнего вечера ты не выйдешь из дома маглов, я постоянно буду, как ты это называешь, читать твои мысли и управлять тобой. Для твоего же сохранения. Я не могу допустить, чтобы мой крестраж ходил в таком потрёпанном состоянии, как ты сейчас, верно, Гарри? Так же я не могу допустить твоей смерти. Решай, Поттер, что для тебя лучше: быть здесь относительно свободным или стать моей марионеткой? — теперь посмотрим, что будет. Конечно я наврал, что могу управлять им. На самом деле я не знаю точно. Есть смысл проверить. Всё, что я мог месяц назад — посылать мальчишке сны о пророчестве. Может, сейчас я могу больше, раз связь настолько усилилась?

Пробравшись в сознание Гарри, Лорд понял, что мальчишка не собирается возвращаться, и думает, как обойти угрозу потери воли. Окклюменция? Неплохая идея, но ему понадобится слишком много времени, чтобы быть в состоянии оградиться от меня. А теперь надо заставить его выйти из дома. Хотя... зачем? Мальчишка легко управляем, я это чувствую. Этим можно воспользоваться! В таком случае... спи, Поттер. Отлично, заснул! Это было легко. Что касается окклюменции... Я ему не позволю научиться этому. Его просто никто не станет учить, а по книге он не научится.

* * *

На следующий вечер Лорд снова вошёл в сознание мальчика. И, как оказалось, не зря... Во-первых, у Поттера появился собственный эльф. Этим можно воспользоваться в дальнейшем. Далее — Слизнорт уезжает в Хогвартс, и теперь нечего зря тратить силы на его преследование. Жаль. Хотелось бы видеть старого профессора зельеварения на своей стороне. Но эти две новости совершенно не важны. Особенно по сравнению с главным: Дамблдор раздобыл и уничтожил один из крестражей! Как старый болван это сделал?! И, в довершение ко всему, он отправил мальчишку в какую-то Нору, а не штаб Ордена, а это значит, что от мальчишки не будет толка до самого приезда в школу. С Дамблдором надо кончать! Мне нужен свой человек в Хогвартсе. Им станет Поттер, хочет он того, или нет!

Придя в себя (во всех смыслах этого слова) Лорд тут же развил деятельность. Срочно надо собрать все крестражи и перепрятать в таких местах, которые ни для него, ни для Дамблдора ничего не значили. И наложить такие чары, чтобы живой человек не мог ни забраться туда, ни выбраться. Только тогда можно быть уверенным, что старый маразматик не доберётся до крестражей. Итак, какие у нас крестражи? Нагайну прятать не надо, она со мной. Поттер тоже в безопасности. Кольцо уничтожено... Посох Мерлина прятать тоже не нужно, он уже пуст (Ведь из какого-то крестража вышла часть души Волан-де-Морта, когда в него отразилось смертельное проклятие? — прим. автора). Дневник надо забрать у Люциуса. Диадема в Хогвартсе, её получится достать только осенью... Сейчас я могу что-то сделать только с кубком Пуффендуя и медальоном Слизерина. Что ж, приступим. До них долго добираться.

* * *

Лорд трансгрессировал на выступ в скале. Дальше придётся вплавь. Добравшись до места и уже летя по направлению к сосуду с зельем, Лорд вызвал Никки, домовика, пожертвованного Лорду одним из слуг. Эльф перенесся на остров и принялся выполнять приказ, заранее отданный хозяином — пить зелье. Эльф корчился, словно от боли, но Волан-де-Морт знал, что домовик видит мучающие его видения, навязанные зельем. Когда было выпито достаточно зелья, чтобы хорошо видеть медальон, Лорд заглянул в сосуд и чуть не зарычал от гнева: медальона Слизерина там не было. Конечно, какой-то медальон был, но... НЕ ТОТ! И тут Лорд почувствовал вторжение в своё сознание. Чьё именно вторжение, долго думать не надо. Поттер был тут же вытолкнут обратно, в собственное сознание. Медальон Лорд всё же забрал. Там может быть намёк на похитителя.

Теперь — за чашей. С ней проблем не должно быть. А в замке уже должен ждать Люциус с дневником. Чаша была спрятана в приюте, где когда-то жил Лорд. Трансгрессировав в тот город, Волан-де-Морт выяснил, что приют снесён. КАК?! Там было наложено столько заклинаний! Самое надёжное укрытие! А маглы обошли их посредством СНОСА?!! Лорд выяснил, что трупы, найденные там, были похоронены (это были инферналы, которые должны были встать едва откроется дверь! Но та самая дверь просто снесена!!!), а вещи — на свалке. К счастью, приют снесён недавно. Волан-де-Морт пришёл на свалку (!) направил палочку на завалы и произнёс:

— Акцио крестраж!

Кубок тут же вылетел из завалов и направился к Лорду. Успев на лету снять обжигающие и копирующие чары, волшебник схватил кубок и трансгрессировал в замок, где его поджидала неприятная новость...

* * *

Когда Наследник Слизерина трансгрессировал в свой замок, он сразу увидел Люциуса с его дневником в руках. В середине дневника была... СКВОЗНАЯ ОБУГЛЕННАЯ ДЫРКА!!! Как такое возможно?! Кто это сделал?!! Драко в детстве заигрался?!!!

— Кто это сделал Люциус? — прошипел на манер змеи Волан-де-Морт.

— Хозяин, это сделал мальчишка Поттер...

— КАК ЭТА ТЕТРАДКА ПОПАЛА К НЕМУ В РУКИ?!!!

— Он её нашёл в Тайной комнате.

— И как мой дневник туда попал? — спросил Лорд обманчиво спокойным голосом. Теперь он действительно понял, как много он пропустил за тринадцать лет.

— Одна девчонка занесла... В дневнике оказалось что-то вроде воспоминания, и оно заставило девочку открыть Тайную комнату и саму туда залезть, после чего стало качать её силы, чтобы воскреснуть. А тут Поттер пришёл, и ваше воспоминание натравило на него василиска. Мальчишка убил змею, вырвал ей зуб и проткнул им Ваш дневник. Вот и всё, — закончил Люциус таким тоном, будто ничего страшного не произошло.

— И откуда мой дневник оказался у той девчонки? — спросил Лорд, уже еле сдерживаясь, чтобы не убить этого идиота. Молчит. Что ж, используем легилименцию. Так-так! Да тебя за это убить мало, Люциус!

— КРУЦИО!!!

Наказание Люциуса длилось долго, но это ещё не всё. Лорд решил покончить со всей семейкой, заставив Драко присоединиться к нему, а затем убить их якобы за провал сына. Этот план Лорд начал приводить в исполнение за неделю до отъезда сына в Хогвартс. Дал ему год на раздумья. А зачем торопиться? Свой человек там у Лорда уже есть, понадёжнее Драко. И этот человек — Поттер. По крайней мере, его действия можно контролировать...

* * *

Первого сентября, ночью Лорд вошёл в первую попавшуюся пещеру в горах. Волан-де-Морт и сам толком не знал, где это. Наколдовав на стене пещеры полку, Лорд водрузил туда чашу Пуффендуя. Отойдя, Лорд снова почувствовал присутствие Поттера и, соорудив каменную стену на пути к крестражу, всё с той же лёгкостью вытолкнул из своего сознания постороннего и соорудил ещё одну, которую заколдовал так, чтобы она пропускала только одного человека. За каждого человека надо заплатить кровавую дань. При этом мало одной капли крови. Нужно море крови... из убитого трупа. Таким образом в пещеру войдёт лишь один человек... И там он останется... Пока после очередного убийства Лорда из чаши не выйдет его душа. Тогда в следующий раз будет, в чьё тело вселиться. Атмосфера в пещере заколдована так, что этот человек не умрёт. И, пока этот человек жив, никто другой не сможет войти... сколько бы крови он ни пролил... Стена выпустит только человека, впустившего Лорда в свою душу.

Приказано — сделано!

Гарри сидел в гостиной Гриффиндора и писал эссе по ЗОТИ для Снейпа, как вдруг шрам опять словно обожгло огнём, впервые за последний месяц. Если не считать тех двух снов. И в голове вновь раздался уже знакомый голос: "Хогвартс, милый Хогвартс! Как давно я здесь не был! — Гарри искренне радовался, что Волан-де-Морта здесь не было с момента окончания школы, — О, Гарри, давно не виделись! Я даже соскучился!— Лично Гарри с радостью ещё век бы не видел Лорда, — Надеюсь, ты не забыл о моём обещании? Прости, что давно не беседовал с тобой. Дела, сам понимаешь: осуществление планов по захвату мира, забота о других крестражах... Не отдавать же всё внимание одному тебе?!". Лично Гарри вообще без такого внимания обошёлся бы как-нибудь! И эту мысль Волан-де-Морт услышал! "Ну что ты, Гарри? Теперь, когда ты в Хогвартсе, под самым носом Дамблдора, за тобой нужно присматривать! Как бы никто не догадался о твоём происхождении! Или чтобы ты правила не нарушал. Северус говорил, что ты это дело любишь. Сейчас ты должен спать!". После этих слов Гарри тут же почувствовал страшную сонливость. Засыпая прямо в гостиной на свитке с незаконченным эссе, совсем как тогда, после весёленького путешествия в замок Томми, Гарри услышал: "Всё так же слаб и управляем, как летом...Да и всегда.". Позже Гарри удивлялся, с чего это Реддл решил заставлять Гарри спать. Ему, видимо, самому не спится. Или, наоборот, сильно хочет спать.

* * *

Утром Гарри обнаружил, что так всю ночь и проспал в гостиной, а перед ним стоят Рон с Гермионой и смотрят так, будто никогда раньше не видели такого феномена, как спящий в гостиной Гриффиндора на эссе по ЗОТИ Гарри Поттер. Хотя... Они действительно такого никогда не видели.

— Гарри, — начал Рон, — почему ты спал здесь? Разве в кровати не удобнее? Или эссе для Снейпа так тебя вымотало, что ты не нашёл в себе сил доползти до спальни? Вот видишь, Гермиона? Этого не произошло бы, если бы ты дала нам с Гарри списать это чёртово эссе! Или дала бы одному из нас — эффект тот же... А теперь пусть тебя замучает совесть: я написал полную... чепуху, а Гарри так выбился из сил, что до сих пор не пришёл в себя! Гарри, ты в порядке? — молчит, — Ты меня слышишь? ГАРРИ!!!

Гарри не слушал. Мальчик вспомнил вчерашний вечер... Волан-де-Морта... ЭССЕ!!! Я его так и не закончил! А ЗОТИ в этом году ведёт Снейп. Это конец! Снейп съест его и не подавится! Не выполнить домашнее задание Снейпа равносильно самоубийству! Хотя нет! Это ГОРАЗДО хуже! Самому убиться не так больно и не так страшно!

— Какой сегодня первый урок? — спросил Гарри.

— ЗОТИ, огорчил друга Рон.

Гарри застонал. Ну что Волан-де-Морту в своей башке не сидится?! Заняться нечем? Там у него шестёрки-пожиратели толпами бегают! Издевайся — не хочу! Я-то здесь при чём?!

— Гарри, ты не написал эссе? — удивилась Гермиона, просматривая пергамент с незаконченным сочинением. Мальчик ответил:

— Я честно писал эссе, но вдруг почувствовал сильную слабость (ну не говорить же всей правды?!) и уснул!

— Думаешь, это из-за Волан-де-Морта?

— Гермиона! У него есть дела поинтереснее, чем следить за тем, чтобы Гарри выспался, Не находишь?! — нагрубил подруге Рон.

Гарри понял, что эти двое не успокоятся. Как бы ещё не подрались!

— Рон, Гермиона, слушайте, я в порядке! По крайней мере, по сравнению с тем, что Снейп со мной сделает за эссе! А точнее — за его отсутствие!

— Да, друг, тебе не жить! — посочувствовал Рон. Не жить! Это уж точно! Надеюсь, Снейп в хорошем настроении и убьёт меня быстро и безболезненно. Интересно, а Дамблдор уже поговорил с профессором? Если да, то можно даже не надеяться на лёгкую смерть! В Большом зале Гарри, посмотрев на преподавательский стол, обратил внимание, что Снейп ещё злее, чем обычно. Что-то подсказывает Гарри, что ему вообще лучше не попадаться на глаза Снейпу. Но на урок-то всё равно придётся идти! Если прогулять урок у этого человека, будет только хуже! Чуть позже Гарри убедился, что профессор зол именно на него...

— Мистер Поттер, где ваше эссе? Только не врите, что домашнее задание съела собака, не поверю! За всю Вашу жизнь у Вас была только одна собака! Но, вот жалость-то, эта псина сдохла три месяца назад, и на неё не свалишь ответственность!

Снейп всё разглагольствовал о кошмарном характере Гарри, попутно оскорбляя его друзей, родителей, Сириуса... Гарри слушал всё это, сжима под столом кулаки. Мальчик ожидал, что уж кто-кто, а Малфой не упустит шанса посмеяться над ним. Однако, ни Малфой, ни вообще кто-либо из слизеринцев даже не улыбнулся, что уже странно. Более того, Драко смотрел с осуждением на Снейпа! Наверно, Малфой хочет, чтобы Гарри не передумал на счёт ОД и беседы с Дамблдором. Ведь Гарри так и не сказал, что эта беседа уже состоялась. А остальные... Скорее всего, они просто не понимают, о чём речь. Так Гарри размышлял, слушая обвинения Снейпа. От злости кулаки сжимаются всё сильнее, кровь буквально закипает в жилах от гнева. Под конец Гарри, не совладав с собой, вскочил с места и набросился на учителя с кулаками. Грязный ублюдок! Как он смеет?! Этот урод может оскорблять Гарри, его друзей, родителей (к этому Гарри давно привык), но он не имеет права оскорблять память о Сириусе! Плевать на окклюменцию! Плевать на Волан-де-Морта! Плевать на наказание и исключение! Да вообще на всё плевать!!! Главное — сделать как можно больнее этому сальноволосому ублюдку!!! Снейп сначала даже остолбенел. Он не ожидал такой реакции на свои слова. Затем профессор не без труда достал свою палочку и, терпя удары от Поттера, заклинанием отшвырнул мальчика. От этого Гарри пришёл в себя и взял свои эмоции под контроль. Снейп, тяжело дыша, угрожающе навис над мальчиком.

— Что это было, Поттер? — спросил он. Учитель не орал, ничего подобного, но его шипящий голос предвещал гораздо большую опасносность, чем самый яростный вопль, — Что это было, я Вас спрашиваю? Вы будете наказаны за это. На месяц, если будете стараться. Плюс ещё один день за невыполненное домашнее задание! И минус двести очков Гриффиндору! Приходите сегодня в семь вечера в мой кабинет, — сказав это, профессор пошёл к своему столу.

"А что я, собственно теряю?!" — подумал Гарри и, догнав Снейпа, от всей души дал ему пинка.

— Ещё минус сто очков Гриффиндору, Поттер! — в ярости заорал Снейп. — И ещё месяц отработок!

— Хорошо, я приду! — тоже повысил голос Гарри.

— СЭР! — напомнил профессор.

— Что вы, профессор, совсем необязательно называть меня сыром! — буркнул Гарри и вылетел за дверь класса, уворачиваясь от летящего ему вслед заклинания.

Молодец, Поттер, вот ты и второй раз вывел Снейпа из себя. Так держать! А об окклюменции придётся забыть. Если Гарри об этом заикнётся, можно смело прощаться с жизнью. Но окклюменция крайне необходима Гарри! Значит, надо писать завещание...

* * *

В семь вечера Гарри шёл к Снейпу на отработку, но внезапно остановился. Снова болит шрам! "И снова здравствуй, Гарри" — раздалось в голове. И что ему опять надо?! Чтобы Гарри заночевал в коридоре? Нет уж, спасибо! Гарри со всех ног бросился бежать и... тут же остановился. Ноги не слушаются. Лорд снова заговорил: "Куда ты так торопишься? Не желаешь прогуляться по замку?"

Гарри не хочет, но ноги сами понесли его по лестнице. Мальчик начал пытаться сопротивляться, шрам горел всё сильнее и сильнее, а Волан-де-Морт всё нашёптывал ему: "Прекрати сопротивляться, Гарри. Так будет лучше и мне, и тебе!". Но подчиняться Гарри не собирался, однако, его сопротивление не приносило никаких результатов. Он поднялся на восьмой этаж, трижды прошёл мимо того района стены, где должна быть дверь, ведущая в выручай-комнату. Как и следовало ожидать, дверь появилась. Войдя туда, Гарри обнаружил целый город, забитый никому ненужными вещами. Среди них был как простой мусор, так и предметы, представляющие какую-то ценность. Похоже, здесь многие годы ученики Хогвартса прятали вещи, которые не желали отдавать преподавателям или кому-либо ещё. Идеальное место, чтобы что-то спрятать! Никто не найдёт! Гарри подошёл к некому шкафу, осмотрел его. Вроде, ничего особенного. "Это исчезающий шкаф, Гарри, — объяснил Лорд, — с его помощью ты пошлёшь ко мне кое-что. Но шкаф сломан, надо сначала починить. Зови своего эльфа!". Звать этого предателя?! Ещё чего...

— Кикимер! — позвал Лорд голосом Гарри.

Домовик мгновенно появился и спросил, чего Гарри надо, предварительно набурчав себе под нос всяких оскорблений. Очевидно, он думает, что его не слышат. Но ни Гарри, ни Волан-де-Морт не стали придавать этому значения.

— Почини этот шкаф, Кикимер. Когда закончишь — сообщишь мне, но только когда я буду один, и никто не сможет нас услышать. О моём приказе ты так же никому никоим образом не сообщишь. Начинай работать немедленно и не прерывайся, пока не починишь — этот шкаф должен переправлять всё, что угодно беспрепятственно и целиком!

Выслушав приказ до конца, эльф поклонился и произнёс:

— Будет сделано, хозяин.

Выходил из комнаты Гарри уже по собственной воле. Он снова направился к подземельям, надеясь, что Снейп его не убьёт за такое большое опоздание, но не тут-то было! Волан-де-Морт заставил Гарри дойти до башни Гриффиндора, дойти до собственной кровати в спальне и мгновенно уснуть. Гарри успел только подумать, что создаётся впечатление, будто Лорду известно о намерении Гарри изучать окклюменцию, и он пытается мальчику помешать.

Подслушанный разговор

Предупреждение: в моей версии Снейп, когда Дамблдор надел кольцо Редла, появился как раз вовремя, чтобы спасти директору жизнь.

__________________________

На следующий день Гарри проснулся в ужасном настроении. Сегодня ему точно достанется от Снейпа. Дело вообще может дойти до исключения. Если бы Гарри пришёл вчера на отработку, то ещё можно было бы на что-то рассчитывать, но теперь... Весть о вчерашнем происшествии быстро разлетелась по всему Хогвартсу. Гриффиндор разделился на два фронта: одни одобряли поступок Гарри, другие — осуждали, ведь из-за этого Гриффиндор в самом начале года оказался в минусе. Конечно, все хотели выиграть межфакультетское соревнование, но одни относились к нему очень серьёзно (такие, как Перси, Гермиона), а другие ко всему относились проще (такие, как близнецы Уизли, Рон), а вот тому, что кто-то дал отпор Снейпу радовались все, в том числе и ученики других факультетов. Разумеется, Гармиона не стала осуждать Гарри, но и не одобряла (Как можно напасть на учителя?!). Слизерин отнёсся ко всему нейтрально. С одной стороны — их декана унизили на его же уроке. С другой — Гриффиндор потерял за это столько очков, что теперь ему не выиграть соревнования. Но никто ещё не знал, что Гарри даже отбывать наказание не пришёл...

Утром, перед уроком заклинаний, к Гарри подошёл Драко и рассказал о том, как прошла беседа с директором.

Драко постучал в дверь, из-за неё мгновенно послышалось: "Войдите!". Дамблдор сидел за столом в своём кресле, по обыкновению соединив кончики пальцев.

— Доброе утро, профессор Дамблдор. Поттер сказал, что Вы хотите поговорить со мной.

— Да, конечно, мистер Малфой. Проходите, садитесь. Я всего лишь хотел задать Вам несколько вопросов. Когда Волан-де-Морт предложил Вам вступить в ряды Пожирателей Смерти?

Слизеринец вздрогнул, услышав имя Тёмного Лорда, но ответил:

— Этим летом, сэр. За неделю до отъезда в Хогвартс.

— Что Вы ему ответили?

— Ничего. Он дал мне год на размышления. Но на предложение это, вообще-то, было мало похоже. Это был ультиматум: или я соглашаюсь, или он убивает моих родителей... и меня.

— Какой помощи Вы хотите?

— Защиты. Я не хочу служить Тёмному Лорду, но так же я не хочу смерти родителей... и собственной смерти.

— Что ж, Орден возьмёт Ваших родителей под защиту, а летом к ним присоединитесь и Вы.

— Вы возьмёте их под защиту сегодня?!

— Да. С этим есть проблемы?

— Почему сегодня? У меня же ещё почти год!

— Волан-де-Морт хочет убить Ваших родителей. Если он хочет кого-то убить, то обязательно это сделает. Идите на урок, мистер Малфой.

— До свидания, профессор.

Рассказав всё это, Драко спросил:

— Поттер, Дамблдор всегда всем верит на слово?

— Не совсем. У него есть способ проверить, правду ли ему говорят.

— И какой?

— Не могу сказать...

— Мистер Поттер! — к Гарри подошла МакГонагалл, — будьте любезны, пройдите за мной!

Мальчик, прекрасно понимающий, что произошло, последовал за своим деканом. Конечно, дело в том, что он не явился на отработку! Об этом и пойдёт речь!

И действительно, войдя в учительскую, студент увидел взбешённого Снейпа. Профессор тут же подошёл к Гарри и произнёс:

— Поттер, извольте объяснить, почему Вы не пришли ко мне вчера?! Или Вы так о себе возомнили, что сочли себя выше того, чтобы отвечать за свои поступки?!!

— Нет, профессор, простите. Я... проспал! — что-то же надо сказать! Оправдание слабое, но не говорить же "Я, правда, шёл на отработку, но мои ноги развернулись сначала в сторону выручай-комнаты, а потом — гриффиндорской башни!" Это ещё невероятнее!

— Мистер Поттер, как можно проспать свою отработку?! — возмутилась МакГонагалл.

— Не знаю, профессор. У меня последнее время слабость такая, что я могу где угодно и во сколько угодно заснуть! Кстати, профессор Снейп, по той же причине я пришёл на Ваш урок с несделанным эссе. Я честно писал его, но... уснул, недописав. И вчера вечером тоже самое! Предлагаю запереть меня где-нибудь надолго и дать выспаться! Только так запереть, чтобы я не мог выбраться! — просьба, конечно, странная, но зато Волан-де-Морт не сможет меня использовать в своих целях! Правда, надо ещё убедить профессоров согласиться!

— Что за чушь Вы несёте?! Идите на урок! О Вашем поведении я буду говорить с директором!

— Профессор Снейп, а сегодня мне приходить?

— Можно подумать, Вы придёте, Поттер! Ещё минус триста очков с Гриффиндора! Идите, спите дальше!!!

Гарри вышел из кабинета подавленным. Что теперь делать? Вдруг его исключат?! Тогда Волан-де-Морт вообще не отстанет!!!

Уроки прошли, как обычно. Во время ужина в Большом зале Гарри спрашивали, когда начнутся занятия в ОД, на что руководитель ответил, что через неделю, но сам при этом думал, как сделать так, чтобы Волан-де-Морт не смог им управлять. Пока на ум приходило только одно: никогда не оставаться одному, чтобы Кикимер не мог сообщить ему, что починил шкаф, и как-то убедить Снейпа заняться с Гарри окклюменцией. Но и то, и другое практически невозможно!

Вечером, уже после ужина, Гарри сел за уроки. Надо дописать это чёртово эссе. Да ещё и МакГонагалл задала сочинение на три свитка! Когда Гарри закончил с заданием для Снейпа, снова заболел шрам.

"Что ж, Гарри, я смотрю, у тебя проблемы. Как ты мог прогулять наказание у Снейпа?". Да пошёл ты знаешь куда?! Достал уже. Не хочешь убиться головой об стенку?! Вот в этом святом начинании я тебе с радостью помогу?! СЛЫШИШЬ?!! "Не смей так разговаривать со старшими, мальчишка. Это во-первых. Во-вторых — я всё равно не умру!" А ты сто раз убейся!!! Не знаю, как тебе, а мне это реально настроение поднимет! "Кажется, я запретил тебе так со мной разговаривать, — когда кажется, креститься надо! — Ты пожалеешь о том, что сейчас подумал, мальчик!". После этих слов у Гарри так заболел шрам, как не болел даже тогда, когда в Министерстве Гарри душила огромная змея! Он ничего не видел и не слышал, а когда очнулся, обнаружил, что валяется на полу в гостиной Гриффиндора, и вокруг стоят одноклассники и с тревогой смотрят на него.

— Гарри что случилось? — спросил Рон, помогая другу подняться.

— Ничего, — все с недоверием взглянули на мальчика. — А что?

— Ты катался по полу, схватившись за голову, и громко кричал!

— Ну, у меня голова болела! — недоверие во взгляде друзей возросло, — Очень сильно болела. А что вы на меня так смотрите?!

— Гарри, мы же твои друзья, мы видим, что с тобой что-то происходит, — сказала Гермиона. — Расскажи нам!

— Ничего не происходит, ясно?! Я в полном порядке! — взбесился гриффиндорец и выскочил за портрет Полной Дамы, удивлённо, посмотревшей ему вслед. Гарри долго бежал, пока не устал. Шрам всё ещё болел, и мальчик понимал, что, возможно, это Волан-де-Морт так на него влияет, но сейчас Гарри необходимо было побыть одному, чтобы успокоиться. Остановившись у окна, Гарри сел на подоконник и перевёл дыхание. Внезапно мальчик увидел в тени Дамблдора и Снейпа, о чём-то беседовавших. Гарри сходил бы за Удлинителями ушей, но для этого надо было возвращаться в гостиную, чего делать совершенно не хотелось. Поэтому гриффиндорец, поплотнее закутавшись в мантию, пошёл туда, где стояли Снейп и Дамблдор. Подкравшись к ним, Гарри смог услышать их разговор.

— Директор, я не понимаю, почему Вы так редко появляетесь в школе? Вы знаете, что сделал Поттер?! Он набросился на меня во время урока, а потом прогулял отработку, которую я за это назначил! Его давно пора исключить из школы!

— Нет, Северус, я не исключу Гарри. В доме своих родственников он будет в большей опасности, чем здесь! Том может убить Гарри раньше времени.

— ЧТО ВЫ ГОВОРИТЕ, ДИРЕКТОР?! Убить раньше времени?! С каких пор смерть Поттера входит в Ваши планы?!!

— Я не собираюсь делиться с тобой моими планами Северус! Скажу только одно: в ночь, когда Лили умерла за Гарри, Убивающее заклинание отлетело в Тома. В тот момент его душа была расколота на множество осколков. Один из этих осколков вошёл в ближайшее живое существо — в Гарри. Волан-де-Морт не догадывается об этом, но, пока этот осколок души живёт в Гарри, Том не может умереть. Мальчик ДОЛЖЕН умереть. И убить его должен сам Том. Это важно.

— Значит, Вы растили Поттера, чтобы он погиб именно тогда, когда надо? И когда же?!

— Скажем так: тогда, когда Том станет настолько бояться за жизнь своей змеи, что защитит её волшебной сферой.

— Значит, вы растили его как свинью для убоя... — пробормотал Снейп. Гарри слушал всё это и не верил своим ушам. Весьма грубое сравнение... но точное.

— Это прямо-таки трогательно, Северус, — серьёзно продолжил Дамблдор. — Уж не привязались ли Вы к мальчику?

— К НЕМУ?! — выкрикнул Снейп. — Экспекто патронум!

Из палочки вырвалась серебряная лань, сделала круг по поляне, на которой они разговаривали, и исчезла. Дамблдор удивлённо смотрел на Снейпа.

— Через столько лет? — спросил он.

— Всегда. Почему Вы решили рассказать мне об этом?

— Ты бесценный шпион, Северус.

После этого они разошлись. А Гарри остался там, не в силах уйти обратно в Хогвартс. Он всё никак не мог поверить, что Дамблдор ТАКОЙ! В голове снова раздался беспощадный голос Реддла: "Значит, Снейп всё ещё любит твою грязнокровую мамашу? Мило! И глупо. Теперь я знаю, кто сообщает Ордену о моих планах. Снейп... Он пожалеет о своём предательстве. А Дамблдор, оказывается, знает, что ты крестраж! Да, Гарри, крестраж — это предмет или живое существо, содержащее в себе осколок чьей-либо души! Тебя использовали. Уничтожив все крестражи, Дамблдор послал бы тебя ко мне, на верную гибель! Дамблдор говорил тебе, что ты дорог ему? ЛОЖЬ! Ты нужен, только пока существуют другие крестражи, потом тебя убили бы! А ты был верен Дамблдору!" — насмешливо закончил Лорд.

Гарри не мог поверить, что директор мог так с ним поступить. Надо что-то делать. Но не следует обдумывать план сейчас, когда Реддл подслушивает... Внезапно перед самым носом с лёгким хлопком появился Кикимер и произнёс:

— Шкаф готов, хозяин!

"Пора за дело, Поттер!" — произнёс Волан-де-Морт и заговорил устами мальчика:

— Отлично, ты можешь идти.

Эльф поклонился и исчез.

Ноги Гарри снова перестали ему подчиняться. Юноша, всё ещё в шоке от услышанного, практически не сопротивлялся, наблюдая, как Лорд заставляет его идти в выручай-комнату. Там подросток подошёл к шкафу. Рядом стояла какая-то стопка, на вершине которой виднелась диадема. Гарри дотянулся до неё и взял в руки. Ожидая почувствовать холодный металл, он очень удивился, почувствовав тепло. "Это тоже крестраж. И сейчас ты отправишь его ко мне. Я ему уже и удачное место присмотрел. Никто не найдёт!" — снова раздался в голове ненавистный голос.

Руки Гарри, несогласовывая свои действия со своим хозяином, открыли Исчезающий шкаф и, положив туда диадему, закрыли дверцу. Через пять секунд мальчик снова открыл шкаф и обнаружил, что диадема исчезла. "Она уже на пути ко мне, Поттер. Молодец, хорошо поработал!" — насмешливо произнёс Лорд и вышел из головы своего крестража.

Верные друзья

Проснувшись следующим утром, Гарри стал обдумывать, что делать дальше. Как уничтожить осколок души Волан-де-Морта, не умерев при этом? Ведь Гарри не собирался умирать. Так же надо что-то делать с окклюменцией. Снейп его учить не станет. Значит, придётся самому. Подчиняться Дамблдору Гарри тоже больше не собирался. Значит, директор не исключит Гарри из школы? Этим можно воспользоваться! По вечерам Лорд сидит в голове Гарри, значит, надо разбираться с окклюменцией и крестражами днём. Придётся прогуливать уроки. Отработки — это как получится! Не от Гарри зависит, между прочим! Ладно, сейчас на завтрак, потом — в библиотеку!

На завтраке Гарри во всеуслышание сказал, что Отряд Дамблдора объявляет новый набор в свои ряды. Приглашаются все желающие! Кроме того, Гарри вывесил на общей доске объявлений листок, на котором должны были расписаться все желающие вступить в ОД. Конечно, на этот раз о существовании ОД известно всем, но всё равно не хотелось бы, чтобы о том, что происходит в выручай-комнате, знала вся школа, о чём и было написано на том листочке. Поэтому листочек снова зачаровала Гермиона, как и в прошлый раз. Но теперь на листочке было предупреждение о том, что будет, если секреты ОД будут разболтаны кому-либо. Малфой тоже, не колеблясь ни секунды, поставил свою подпись. Из слизеринцев там никто больше не расписывался, а на Драко смотрели так, будто он только что с Луны свалился. После завтрака Гарри сразу вместо трансфигурации отправился в библиотеку искать книги о крестражах и руководства по окклюменции. О крестражах Гарри видел упоминание только в одной книге. "Крестражи — это чистейшее зло" — это всё что Гарри нашёл. Зато по окклюменции было найдено много полезной литературки, которую и мальчик принялся читать. Снейп не врал, что надо очистить голову от всех мыслей. Он ошибался лишь в одном: не объяснял Гарри, как это сделать. А вот в книгах это было очень хорошо рассказано. Надо сосредоточиться на одном образе, не вызывающем ни мыслей, ни эмоций. Море, шум прибоя, например. Да много всего! Но Гарри выбрал именно море. Его это успокаивало.

Вечером Рон и Гермиона подсели к Гарри и сказали:

— Гарри, нам надо поговорить.

— Да? И о чём же?

— О тебе. Сегодня ты прогулял уроки! Вчера ты катался по полу и кричал, как будто тебя пытают! Позавчера ты напал на Снейпа прямо на уроке, а затем нагло прогулял отработку за это! Да рядом со всем этим твоя ночёвка в гостиной Гриффиндора и несделанное эссе просто меркнут! Немедленно рассказывай, что происходит! — в отчаянии крикнула Гермиона.

— Я же сказал вам вчера: ничего со мной не происходит, я в порядке!

— Дружище, мы же твои друзья, мы всегда во всём тебя поддерживали. Ты всегда всё нам рассказывал. Объясни, что изменилось?! Что произошло? Почему ты так странно себя ведёшь?! — присоединился к Гермионе Рон.

Гарри прислушался к себе. Шрам вроде не болит. Видимо, Реддл сейчас прячет диадему. Значит, можно рассказать. И Гарри действительно рассказал друзьям о происходящем. Абсолютно всё. Начиная со Дня рождения и заканчивая сегодняшним днём. Рон и Гермиона были в шоке. Особенно от Дамблдора, как и Гарри вчера. Уж от кого от кого, а от Дамблдора троица такого точно не ожидала. Наохавшись и придя в себя, они вместе стали думать, что делать. Гермиона согласилась с намерением Гарри прогуливать уроки, проводя это время в библиотеке. Иначе просто некогда! Но сидеть вместе с Гарри и искать сведения о крестражах или упражняться в окклюменции друзья просто не могли. Они не были нужны директору так, как Гарри, а значит, их директор со спокойной совестью исключил бы за прогулы. Но они решили на каждой перемене заходить к Гарри в библиотеку и применять к нему Легилименс, чтобы проверить его успехи в окклюменции. Так все и сделали.

Прошла неделя. Гарри уже перерыл всю библиотеку, в том числе и Запретную секцию в поисках информации о крестражах, но так ничего и не нашёл. Но ведь откуда-то Реддл о них узнал! Спрашивать Слизнорта Гарри собирался в самую последнюю очередь. Кроме этого оставалось ещё одно средство. Гарри очень надеялся, что это поможет. А именно — призвать книги из кабинета Дамблдора. По вечерам Гарри не мог заниматься своими делами из-за Волан-де-Морта, следившего за ним из его же головы. Приходилось выяснять у одноклассников, что задавали и делать домашнее задание. Письменные работы и результаты практики в заклинаниях за Гарри сдавала Гермиона. Если, конечно, эти результаты было реально сдать. Таким образом Гарри прогуливал уроки, но при этом не получал плохих оценок. Учился почти так же, как и до прогулов. Успехи в окклюменции были, но этого было недостаточно, чтобы закрыть своё сознание от вторжения Волан-де-Морта. Поэтому Гарри так же продолжал занятия окклюменцией.

Но однажды вечером Гарри не удалось сделать уроки. Всё началось с того, что в голову снова забрался Реддл и, без всяких предисловий, заставил Гарри идти к кабинету Дамблдора. Но не входить туда, а подслушивать. Там директор обсуждал с Кингсли проблемы...

— Кингсли, тебе не известно, что с Северусом? Он отправился к Тому на собрание и до сих пор не вернулся.

Гарри побледнел. К Тому на собрание?! Да Снейп уже, скорее всего, мёртв!

— Нет, профессор Дамблдор. Мне ничего не известно об этом. Не думаете ли Вы, что Лорд догадался, что Снейп шпион?

— Всё возможно. В любом случае, Северуса надо выручать. Он определённо в беде!

После этого Гарри перестал подслушивать и ушёл. "Снейп действительно умрёт, Поттер. В любом случае!" — говорил Лорд. Гарри не знал, как реагировать на это. Разумеется, он не хочет победы Тома! Но Дамблдор тоже не белый и пушистый! Хотя, Орден ведь не такой, как директор. Похоже, никто, кроме Снейпа, не знает о планах Дамблдора! Придя к такому выводу, Гарри искренне расстроился, что дела идут так плохо.

При Реддле Гарри не общался с друзьями. Он с ними договорился, чтобы они к нему не подходили, когда он трёт шрам. Это было что-то вроде условного сигнала "Шухер!". Но следующим утром он пересказал им подслушанный разговор. Рон обрадовался, что со Снейпом что-то случилось, а вот Гермиона обеспокоилась.

В то же утро Гарри вычислил окно кабинета директора, направил туда палочку и произнёс:

— Акцио книги о крестражах!

Мальчик не особенно надеялся на успех, но книги всё же влетели в окно. Быстро сделав копии, Гарри отлевитировал оригиналы на место и пошёл завтракать. В Большом зале Гарри объявил, что в эти выходные состоится первое занятие ОД. Новички должны были спрашивать у старых членов ОД, где будет занятие (в выручай-комнате, как всегда). После завтрака Гарри, вместо библиотеки, отправился в гриффиндорскую башню, в спальню, читать книги о крестражах, добытые из кабинета директора. Это были целые древние тома, и процесс их чтения обещал растянуться надолго. Друзья рассказывали Гарри, что МакГонагалл постоянно спрашивает их, что с ним. Им приходилось врать, что Гарри плохо себя чувствует и находится в больничном крыле. Но декан могла это и проверить. Впрочем, она этого не делала, судя по всему.

* * *

На той же неделе в выходные состоялось первое в этом году занятие ОД в выручай-комнате. Как и ожидалось, присутствие Малфоя было воспринято чуть ли не как личное оскорбление.

— Что он здесь делает?! Из-за него в том году нас раскрыли, а теперь он здесь?!! Гарри, выгони его, он шпионит!!! — кричали все, перебивая друг друга.

Гарри дунул в свисток, чтобы все замолчали, и произнёс:

— Да, Малфой в этом году будет заниматься с нами. Но он здесь, как и каждый из вас, до первого нарушения правил. Да, в этом году есть определённые правила: над каждым из новичков кто-то должен взять шефство, чтобы в свободное время научить их тому, что умеют остальные. Никто никого не оскорбляет. О том, что происходит в пределах этой комнаты, никто не должен знать. Если кто-то спросит вас об этом, вы должны сообщить ему, что ответите, только если он подпишется на листочке на доске объявлений. Наличие подписи не означает, что этот человек должен у нас учиться, если он не хочет. Но оно обязывает молчать о том, что обладателю этой подписи рассказали. Если проигнорировать эту обязанность, последствия будут серьёзнее прыщей. Поэтому, я надеюсь, вы не рискнёте выяснять, что это за последствия!

Все слушали Гарри молча. Ясно, что никто не ожидал такой жёсткости, но это оправданно. Нежелательно, чтобы все знали, чем занимается ОД.

Дальше началось само занятие. Каждому новенькому быстро нашёлся шеф, кроме Малфоя. Никто не хотел заниматься с ним. Поэтому Гарри сам на это согласился.

Драко не показывал этого, но он был благодарен Гарри. После всего, что Малфой наговорил, сделал плохого лично Гарри, Поттер соглашается помогать! Невероятно! Гарри, в свою очередь, удивлялся самому себе, что помогает Малфою. Но Поттер понимал, что Драко действительно в тупике, и ему надо помочь. В понедельник в школе объявился Снейп. По нему и не скажешь, что он под Империусом! Ведёт себя как обычно. На его уроки Гарри ходил, осознавая, что Снейп может сообщить Лорду о прогулах, а это Реддлу абсолютно незачем знать!..

Разоблачение шпиона

Спрятав в пещере чашу, Том Реддл вернулся в свой замок. Надо выяснить, кто похитил медальон Слизерина. Открыв его, Лорд обнаружил записку от некого Р. А. Б.. Там говорилось, что он знает тайну Тома и собирается в ближайшее время уничтожить медальон, если не умрёт раньше, чем сделает это. Что это за человек? Где медальон? Успел ли этот неизвестный осуществить задуманное? Как давно он умер? Умер ли вообще? Сплошные загадки, на которые надо искать ответ. А ещё этот Поттер, который может выкинуть что угодно! Стоп... Р. А. Б. ... Реддлу кажется, что он знает такого. Но он давно умер. Ещё до рождения Поттера. Регулус Блэк! Но это невозможно! Откуда он мог узнать?! Ведь тот эльф мёртв!!! Тёмный Лорд лично видел, как его утащили инферналы!

Реддлу буквально вчера удалось достать в одном из магловских ломбардов медальон, который несколько лет назад заложила здесь его мать. Раритет был тут же превращён в крестраж. В пещере, где должен был быть спрятан медальон, тоже всё готово. Осталось одно: отнести туда вещицу и положить в сосуд. Но для этого надо, чтобы кто-то выпил зелье и умер на том же месте. Не надо, чтобы кто-то знал о крестражах. У волшебника есть шансы защититься от инферналов. Значит, нужен кто-то беззащитный... Эльф! Решено — сделано. Лорд одолжил эльфа у одного из своих верных слуг — у Регулуса Блэка. С этим существом Том пришёл в пещеру, приказал ему выпить зелье из сосуда. Приказ был исполнен беспрекословно. Тогда Лорд положил туда медальон и заново наполнил чашу жидкостью. Затем его Темнейшество сел в лодку и уплыл, оставив эльфа на берегу. Реддл лично видел, как Кикимер (Это был именно он, но Том не знал его имени. Ему было всё равно.) пил воду из озера, как его утащили инферналы! У него нет шансов на выживание...

Вспомнив всё это, Реддл отправился в фамильную библиотеку. Он ничего не знал об эльфах. Это было просто ни к чему. Но теперь, когда выяснилось о подмене крестража, надо выяснить, был ли у того эльфа хоть один шанс выжить! Порывшись в пыльных и древних книгах, величайший тёмный волшебник в мире выяснил, что шанс действительно был. Оказывается, эльфы обладают магией! И они умеют трансгрессировать! Кроме того, они ОБЯЗАНЫ выполнять приказы своего хозяина. Это всегда на первом месте. Если хозяин позовёт, эльф ОБЯЗАН явиться, если он жив. Должно быть, Регулус вызвал эту ошибку природы как раз вовремя, чтобы инферналы не успели прикончить его слугу! Многие поколения того эльфа служили Блэкам. Это семейство всегда было ласково со своими слугами! А те, в свою очередь, служили хозяевам верой и правдой... Эльф рассказал Пожирателю, что произошло, Регулус постарался и достал крестраж... А дальше остаётся только уничтожить. Что ж, Блэк был молод, слаб и глуп! Адское пламя он не мог вызвать, повредить медальон чем-либо ещё невозможно. Кроме некоторых артефактов, но у слуги до этого просто не хватило бы ума! Даже если бы у него были эти артефакты!

Значит, надо попасть в штаб Ордена... Но посылать туда Поттера нельзя. Иначе Дамблдор догадается, что мальчишка крестраж и убьёт его. Или Гарри просто заподозрят в измене. Тогда его не убьют, а если посадят в Азкабан — не велика потеря! Дементоры давно на стороне Пожирателей, достать мальчика из тюрьмы — дело техники... Но рисковать не стоит! Значит, надо искать другой способ пробраться в штаб! Адрес известен — спасибо связи. Но туда едва ли можно так просто попасть! Туда может войти Поттер, ведь именно ему принадлежит дом. Но в наследничке есть часть души Лорда! Значит ли это, что и Волан-де-Морт может войти в дом? Надо выяснить. Где-то здесь должна быть книга об этом... Где же она? АГА! Вот она! Посмотрим... Да, магия дома связана с душой, а значит, я могу пройти в дом! Но здание ещё нужно найти! Оно наверняка спрятано... На это уйдёт много времени, а надо ещё заставить Поттера принести мне диадему Когтеврана! Займёмся этим. Сейчас надо проверить, в порядке ли связь. Достаточно пробраться в голову мальчика и слегка на него воздействовать, как тогда, летом. Осуществив задуманное, Лорд остался доволен. Как раз в тот момент мальчишка писал какую-то чепуху по ЗОТИ. Одной авадой двух фениксов! И связь с Поттером проверил (всё прекрасно сработало!) и временно лишил мальчишку возможности уговорить Снейпа научить его окклюменции! Пора на собрание...

* * *

Лорд решил в первую очередь заняться медальоном, так как Поттер в безопасности, пока он в Хогвартсе. Пока Волан-де-Морта нет в голове мальчишки, никто ни о чём и не догадается! Но ещё надо достать диадему. Её укрытие самое ненадёжное. Всё для этого готово, осталось только заставить гриффиндорца принести вещицу Хозяину. Шкаф давно куплен в Горбин и Бэрк Малфоем и в данный момент стоит в одной из комнат замка. Дело за малым: починить шкаф в школе и отправить крестраж в долгий путь. Ну, не в такой уж и долгий — пять секунд... Это не важно!

Том применил к себе чары невидимости и трансгрессировал в Лондон, наблюдать за двенадцатым домом на площади Гриммо, с целью выяснить, как туда попасть. Реддл решил заняться этим лично, чтобы исключить вероятность ошибки.

Вот идёт один из Фениксов... исчез! Чары доверия! И кто у них Хранитель тайны? Глупый вопрос! Дамблдор, конечно! Значит, надо похитить одного из членов Ордена и выяснить у него, как попасть в штаб. Но это необходимо сделать так, чтобы никто не заметил, что затруднительно. Остаётся только ждать возможности... Медальон надо достать!!! Чёрт, уже вечер, надо осуществлять план по захвату диадемы...

Когда Реддл вышел из головы Поттера, он был доволен. Эльф чинит шкаф, Поттер довёл до белого каления Северуса... Всё отлично! Теперь мальчишка ещё и отработку прогулял! Его определённо никто не научит окклюменции! Том помнил книги по этому искусству в школьной библиотеке. По ним можно чему-то научиться, но против опытного легилимента это не поможет!

Теперь надо ещё порыться в книгах... Вдруг удастся обойти чары Доверия. Так Том провёл в библиотеке не один час, но ничего не нашёл. Был среди фениксов один очень ненадёжный человек... Наземникус Флетчер. Вор, жулик и обманщик. Его пропажу не заметят. Но надо ещё найти его, а это пустая затея по описанным выше причинам. Остаётся только дождаться его у штаба и схватить...

На следующий день пришлось весь день простоять у штаба, но бесплодно: Флетчер не появился! Неужто не пришёл на собрание?!

Прождав жулика до вечера, Лорд вернулся в замок и в очередной раз вошёл в сознание Гарри. Мальчишка сидел в гостиной и что-то писал. Тупо сидеть в голове гриффиндорца и смотреть не хотелось, поэтому Наследник Слизерина решил поиздеваться над своим крестражем. Но в ответ гриффиндорец начал хамить, чего, естественно, Реддл терпеть не стал, вызвав у юноши огромную боль в шраме. После этого Лорд вспомнил, что, пока рядом с Поттером есть хоть кто-нибудь, эльф не появится, чтобы сообщить о починке шкафа, и хотел заставить подростка выйти из гостиной, но заметил, что тот и сам это сделал и в данный момент смотрел в окно, сидя на подоконнике. В тени на улице разговаривали двое человек. Снейп и Дамблдор! Интересно, о чём они разговаривают. Мальчишке это тоже интересно, поэтому он вышел из здания и направился напрямую к ним, чтобы подслушать их разговор. Речь шла непосредственно о Поттере. Оказывается, Дамблдор знает, что Гарри крестраж! И действительно хочет его смерти, но именно от руки самого Лорда и в самую последнюю очередь, не считая змеи. Расчёт понятен: все остальные крестражи к тому времени будут уничтожены, змея будет находиться в магической сфере, а единственной угрозой её жизни будет считаться именно Поттер, после смерти которого Том, по мнению Дамблдора, уберёт сферу, и Нагайну можно будет убить. Как бы не так! Старый маразматик не учёл, что Реддл догадается, что мальчишка крестраж! А вот конец разговора заставил напрячься: Снейп шпион! Что ж, с этим надо разобраться. Посмотрим, что Северус скажет в своё оправдание. Кроме того, если Снейп шпион, то он входит в Орден Феникса. Если он не появится на очередном собрании, все подумают, что он у меня. В принципе так оно и будет. Вот у Снейпа и можно будет выяснить, как попасть в штаб!

Когда профессора разошлись, к Гарри трансгрессировал его эльф и доложил, что шкаф готов. Наконец-то! Теперь можно получить свою диадему!

На следующий день Тёмный Лорд отправился прятать очередной крестраж. Он был спрятан примерно так же как и предыдущий: в тайник сможет пройти только один человек, но до самого крестража не доберётся, а выбраться не сможет. Закончив с этим, Лорд вернулся в замок и вызвал Северуса для допроса...

Письма и воспоминания.

После памятного разговора с Дамблдором профессор Снейп ещё долго был в шоке, хотя и не показывал этого. Неужели Дамблдор мог так спокойно говорить о смерти Поттера?! Этот мальчишка с самого первого курса ходит у него в любимчиках! А теперь выясняется, что всё то, что было сделано — только ради того, чтобы Избранный умер, когда положено и как положено?! Просто в голове не укладывается! Да ещё Поттер в последнее время ведёт себя странно! Это эссе, нападение на уроке, да ещё умудрился проспать время, когда надо было идти на отработку. Что-то не верится, что он действительно проспал! Определённо всё не так просто... Да ещё это дурацкое предложение запереть его... Явно что-то происходит. Но что? Северус, спрашивая Гарри о причине прогула, использовал легилименцию, как всегда. Но зельевар не смог увидеть правды. Нет, он смог использовать свои навыки в данном искусстве, но сам мальчишка, похоже, плохо понимал, что происходит, и поэтому узнать правду не удалось! ЧТО, чёрт возьми, происходит?!

С этими мыслями преподаватель зельварения отправился спать. Сон был тревожный. Учителю снилось, что Поттер... как бы это сказать? Умер душой, но не телом. У него не было воли, он тупо выполнял приказы Тёмного Лорда, подчинялся ему, словно безвольная кукла. Но это, конечно же, просто сон! Это не могло быть правдой ни в коей мере! Даже отчасти! Ведь так? Северус не был уверен, но мальчику надо помочь.

Проснувшись утром, Снейп стал размышлять над сложившейся ситуацией. Для начала нужно задать мальчишке несколько вопросов, естественно, проверяя его ответы на правдивость. А там уже можно будет делать выводы. Не то, чтобы Снейп беспокоился за судьбу Поттера, за его жизнь, но происходящее определённо не входит в планы Дамблдора. А с Лордом действительно хотелось покончить! И если для этого надо пожертвовать одним единственным мальчишкой... Это же война! Без жертв никуда! Остаётся только дилемма: жизнь одного мальчишки или жизнь миллионов людей. Выбор очевиден. А то, что сам мальчик об этом не знает, и его никто не спрашивал... Да он же весь в отца! Давно уже возомнил себя героем, он только рад будет спасти жизни миллионам! Вспомнить хотя бы то, что он сделал на первом курсе! Или на втором. Или на третьем. А про четвёртый и пятый вообще молчу! Позёр!

Дальше Северус, мысленно оскорбляя Гарри, пошёл на завтрак. Там всё как обычно. Болтающие студенты, всё ещё сонные. Кто-то только вошёл в Зал, кто-то уже давно сидит за столом и всё ест и ест. Однако Поттер к еде не притронулся. Он просто сидит и мрачно смотрит в тарелку. Лицо у него бледное. Создавалось впечатление, будто мальчишка недавно узнал что-то, что повергло его в шок. А что если он каким-то образом услышал вчерашний разговор с директором? Нет, не может быть! Но, если предположить на минуту, что так и есть, то это будет достойным объяснением такого состояния. Ещё бы! Геройство геройством, но, когда узнаёшь, что твоей жизнью управляют, как хотят, это тяжело воспринимается. В конце концов, он ещё молод, ему хочется жить, а тут оказывается, что вся твоя жизнь распланирована от начала и до конца. Пока Северус размышлял, Гарри встал, сделал объявление на счёт кружка ЗОТИ и вышел из Зала.

Доев завтрак, Снейп отправился в класс. Его урок был первым у шестикурсников. Войдя в кабинет, профессор сразу начал урок.

— Итак, сегодня мы изучаем инферналов. Кто знает, чем они отличаются от привидений? Может, Вы, мистер Поттер?

— Но профессор, Гарри здесь нет, — робко возразила выскочка Грейнджер.

— Минус десять очков с Гриффиндора за то, что Вы, мисс Грейнджер, отвечаете с места. Уже входит в привычку, да? И ещё минус пятьдесят очков за отсутствие Поттера на уроке. Видимо, он так о себе возомнил, что решил не снисходить до нас?

— Но профессор Снейп, что если Гарри плохо? — возмутился Уизли.

— Минус двадцать очков за крики с места, Уизли. Ставки повышаются.

Проведя урок до конца, зельевар задумался. Что опять с Поттером? Снова проспал? Как преподаватель, Северус обязан выяснить, почему мальчишка не пришёл на урок.

Профессор направился в учительскую, но тут случилось непредвиденное. Загорелась Метка. Лорд вызывает! Но ведь сегодня нет собрания, значит, зовут только его. Предупредив Дамблдора, шпион отправился в Хогсмид. Только оттуда он сможет трансгрессировать.

В замке Северуса ждал ОЧЕНЬ неприятный сюрприз...

— Снейп, а вот и ты, — начал Лорд. — Я тут выяснил кое-что не лицеприятное о тебе, друг мой. Ты, оказывается, шпион!

Не может быть! КАК он узнал?! Профессор попытался трансгрессировать обратно, но, естественно, не удалось. Тем временем Тёмный Лорд продолжил, глядя Снейпу в глаза:

— Прежде, чем убить тебя, Северус, я хотел бы спросить: как попасть в штаб Ордена? Я знаю адрес, поэтому мне нужно только выяснить, как обойти чары Доверия? Да, Северус, ты всегда был искусен в окклюменции, потому до сих пор и не был раскрыт. Что ж, попробуем иначе... Круцио!

Северус начал кричать и извиваться на полу, корчась от боли. Нельзя говорить этому чудовищу, как попасть в штаб! Пытка продолжалась долго, Лорд ужасно злился. У Снейпа в какой-то момент промелькнула неуместная в подобной ситуации мысль: "Он так злится! Наверно, у Поттера сейчас настоящая мигрень!". Подобная мысль сейчас была не просто неуместна! Она несвойственна Снейпу вообще! В конце концов, Лорд решил доверить другому Пожирателю пытать Северуса. Профессор заметил, что этот человек очень молод. Должно быть, сын одного из Пожирателей, принявший Метку. Наверно, это один из студентов Слизерина, окончивших школу в прошлом году, так как все ученики были на месте, когда декан уходил. Не было только Поттера. Что ж, молодого возможно победить, в отличие от Лорда. Незаметно достав палочку в перерыве между пытками, Северус отрубил студента и, пользуясь эффектом неожиданности, сбежал из замка через окно. Это был третий этаж. Мужчина сумел приземлиться, не получив никаких травм, и трансгрессировал. На этот раз удалось. Но трансгрессировал он не в Хогсмид, чтобы отправиться в Хогвартс, а на площадь Гриммо, к штабу. Надо срочно предупредить всех о планах Лорда.

Профессор вошёл в дом в весьма плачевном состоянии. Он едва держался на ногах. Ещё бы! Сколько там времени пытали Северуса? Ушёл учитель утром, а сейчас уже стемнело! Почти все члены Ордена были в штабе. Увидев человека в таком плохом состоянии, миссис Уизли бросилась к нему. Снейпу оказали первую помощь, после чего он смог говорить. В камине появился Дамблдор, и началось собрание. Глава Ордена был искренне удивлён присутствием Северуса. Зельевар доложил обо всём, что произошло. Тогда Альбус отдал приказ всем Фениксам никогда не ходить по одиночке и, естественно, защищать друг друга, в случае чего. К счастью, это было выполнимо, и собрание продолжилось. После него бывший шпион отправился в Хогвартс, где около недели долечивался в больничном крыле от последствий многократного Круциатуса.

И через неделю профессор снова был в состоянии вести уроки ЗОТИ.

В тот же день, войдя в свой кабинет, профессор обнаружил на своём столе сову, держащую в клюве пожелтевший от времени конверт. Взяв его, учитель увидел пометку:

Доставить адресату в 1996 году,

если отправитель к тому времени будет мёртв.

Странно. И кто отправитель? Не может быть! ЛИЛИ ПОТТЕР?! Вскрыв письмо трясущимися руками, Снейп прочитал:

Дорогой Северус!

Если ты читаешь это письмо, значит, я мертва. Если бы не это, я бы сказала тебе сама, поверь. Речь в письме пойдёт о Гарри. Помнишь ту ночь, когда мы окончательно поссорились? Конечно, помнишь. А за день до того у нас было ЭТО. Так вот, через неделю я узнала, что беременна! Гарри — твой сын, и Джеймс знает об этом. Муж любит меня и смог полюбить чужого сына. Он отнёсся к этому с пониманием. Кроме того, я не могла от него родить. Он был болен.

Помнишь, ты рассказывал мне о своей семье? Что твоя мать метаморф, но почему-то эта особенность передаётся через поколение? Гарри действительно от тебя, он меняет внешность! Ты тогда сказал мне, что тебе нельзя иметь семью, так как ты шпион. Поэтому Гарри заколдован так, что стал похож на Джеймса, от меня остались лишь глаза. Только ты сможешь снять это заклинание, но не раньше шестнадцатилетия Гарри. Это специальное заклинание для метаморфов, заставляющее их принять их настоящий облик. Звучит оно так: "Шоёфэйс". То же самое оно сделает и с Гарри, а заодно снимет чары Закрепления облика (тоже специальные, для метаморфов). Я прошу тебя отнестись с пониманием и принять Гарри как сына. Я знаю, ты его ненавидишь, ведь ты считаешь его сыном Джеймса. Теперь ты знаешь правду. Прошу, защити Гарри!

Лили.

Северус зажмурился, не веря своим глазам. Открыв их, он снова увидел это письмо и перечитал его. И ещё раз. И ещё... Воспоминания захлестнули зельевара...

Ночь. Северус и Лили беседовали. Снейп был искренне рад, что Лили всё же сумела простить ему то оскорбительное, отвратительное слово, брошенное в ярости и отчаянии. "Грязнокровка"... Слово, сломавшее Северусу всю жизнь, как ему тогда казалось, лишившее его счастья с единственной девочкой, которую он когда-либо любил... Любил с шести лет. Они вместе росли, мечтали попасть в Хогвартс, оказаться на одном факультете, но они попали на разные. Более того, они оказались на вечно враждующих между собой факультетах, но это не ослабило их дружбу. Это было нонсенс! Эти двое часто спорили: из-за сомнительных друзей Северуса, Снейп предлагал Лили попроситься в Слизерин, но она не хотела. А тут ещё выскочка Поттер, тоже положивший на Лили глаз. Джеймс и его компания вечно издевались над Снейпом, но и тот не оставался в долгу. Он мстил. Правда, безуспешно, его всегда защищала Лили. Он часто говорил ей, что никогда её не обидит. Эванс терпеть не могла слова "грязнокровка", как её часто называли слизеринцы. И она, естественно, не потерпела этого слова от друга. Так они расстались. Снейп долго извинялся, умолял простить. И, наконец, она сумела это сделать. Сейчас они уже кончили школу. Лили и Джеймс вместе учились на мракоборцев, а Северус — на зельевара. Недавно школьные друзья Северуса предложили ему вступить в ряды Пожирателей смерти. Они уверяли, что Тёмный Лорд даст ему всё. И Снейп согласился. Но потом разочаровался и пошёл к Дамблдору. Так он стал шпионом. Только потому, что по глупости встал не тёмную сторону. И однажды вечером Лили узнала о том, что Снейп — Пожиратель, и пришла поговорить...

— Северус, я люблю тебя, но хочу спросить... Это правда, что ты вступил в ряды Пожирателей?

— Да, это правда, — вздох. — Но я сейчас я на стороне Дамблдора, я шпион. Теперь у Ордена больше шансов победить в войне... но есть проблема.

— Какая?

— Я не могу жениться на тебе, мне нельзя иметь семью.

— Это Дамблдор так сказал?

— Нет, это моё решение. Я не могу подвергать риску тебя.

— Но я люблю тебя, Северус!

— Я тебя тоже люблю, Лили, и поэтому прощай.

— Что ж! ОТЛИЧНО! Я ухожу!

И она ушла, хлопнув дверью. Через несколько лет Снейп узнал, что она вышла за Поттера и уже родила ему сына. Они вошли в Орден Феникса, едва закончив учёбу. Так Джеймс получил всё, пальцем о палец не ударив, а Северус, столько страдавший от любви к Лили, остался ни с чем. Ему было суждено страдать дальше до конца своих дней... Когда Лили умерла, Снейп был готов покончить с собой, но пережил это горе. А через десять лет в школу пришёл сын Лили... и Джеймса. Он был весь в отца! Это просто издевательство — изо дня в день видеть эти прекрасные выразительные зелёные глаза на лице ненавистного Джеймса Поттера. Это вечное напоминание о глупом поступке, совершённом Северусом по глупости — о вступлении в ряды Пожирателей, в результате которого зельевар был вынужден забыть о люби, забыть о счастье... Забыть о мечте.

Опять Волан-де-Морт.

После разговора с директором Снейп отсутствовал около недели, а Гарри ещё выяснил, что пропал профессор, когда ушёл к Лорду на собрание. Таким образом, у гриффиндорца были все основания предполагать, что бедняга мёртв. Однако через неделю он вернулся живой и здоровый, что было странно. Мальчик был просто уверен, что учитель под Империусом, пусть он и вёл себя как обычно. Посоветовавшись с друзьями, Гарри решил, что на уроки Снейпа лучше ходить, но больше с ним нигде не сталкиваться и не разговаривать. В тоже время профессор размышлял, что делать с подростком. В понедельник у шестикурсников будет урок ЗОТИ, тогда можно будет задержать мальчишку и выяснить, что происходит. Нет, Северус делал это не потому, что он — отец Гарри, своего отношения он не изменил, ведь характер мальчишки не изменился в мгновение ока оттого, что выяснились ТАКИЕ подробности! На самом деле он делал это всё по тем же причинам — для Ордена.

Итак, начался урок. Всё шло как обычно: профессор диктовал лекцию, попутно вычитая баллы по различным причинам, студенты записывали, одновременно злясь и повторяя про себя "Снейп — козёл!", и никто не вёл себя иначе, чем обычно. Когда занятие кончилось, учитель попросил Поттера остаться, но мальчишка не подчинился и ушёл с друзьями на следующий урок, по крайней мере, так предположил Северус. На самом же деле Гарри отправился в спальню для мальчиков, читать книги о крестражах. Пока ни сам Гарри, ни его друзья не нашли там ничего, что могло бы помочь избавиться от Волан-де-Морта и не умереть самому. В этих древних фолиантах говорилось, что крестраж можно уничтожить с помощью яда василиска или Адского пламени, тогда осколок души умрёт вместе со своим вместилищем, но умирать не хотелось. Значит, надо искать иной способ, этот способ, как выяснилось вчера, заключался в том, что создатель крестража или, как в данном случае, крестражей должен раскаяться... Но это уже совсем невероятно! Чтобы Тёмный Лорд раскаялся?! Он скорее убьёт каждого, кто ему такое предложит! В общем, не остаётся ничего иного, кроме как продолжать искать дальше. Рон с Гермионой говорили, что все учителя явно что-то подозревают и не проверяют, действительно ли Гарри болен только по той простой причине, что это подтверждает Гермиона Грейнджер, девочка, которая в жизни не прогуляет урок и другу этого не позволит! Но рано или поздно кто-то всё равно проверит. Надо срочно что-то придумать! И к вечеру Гермиона придумала...

— Гарри, ты знаешь, что официально ты болен. Я предлагаю сымитировать какую-нибудь такую болезнь, чтобы с ней можно было долго пролежать в больничном крыле, но при этом не попасть в больницу Святого Мунго!

— Гениально, Гермиона. Мне казалось, мы давно так решили, поэтому я смею надеяться, что твоя идея кончается не на этом.

— Конечно, нет! Притворись, что у тебя... банальный бронхит! Просто сиди целый день, страдай и кашляй! Мы с Роном сварим специальное зелье, повышающее температуру. Будешь тайком пить его каждые два часа. Мы принесём тебе книги о крестражах, только заколдуем их, будто это учебники по обычным школьным предметам! На уроки Снейпа ходить не придётся, так как ты "действительно болен"!

— Сначала надо ещё правильно сварить это зелье!

— Вместе, да ещё под моим руководством сварим! Варили же мы Оборотное зелье на втором курсе! А его, между прочим, в школе только теоретически изучают!

— Ладно, всё равно ничего не поделаешь! Будем страдать в больничном крыле. Долго зелье варится?

— Тот вариант Жароповышающего, который нам в этом поможет, варится две недели.

— ДВЕ НЕДЕЛИ?!!

— Можешь предложить что-нибудь лучше? Хотя, конечно, знаю: ходить НА ВСЕ уроки, а с крестражами и Дамблдором разбираться ночью!

— Нет, так не пойдёт... Ладно, будем варить это зелье... А с ЗОТИ вообще завал! Урок каждый день, кроме среды и пятницы! Понятное дело, сейчас война, надо учиться защищаться, но вечно бегать от Снейпа, который находится под Империусом, невозможно!

— О чём ты, Гарри?

— Да брось, Гермиона! Волан-де-Морт узнал, что Снейп шпион, на следующий день этот гад пропал. А перед своим исчезновением он отправился на собрание Пожирателей! Он должен был умереть! Но вернулся целым и невредимым после НЕДЕЛЬНОГО отсутствия. Что если Реддл не захотел терять человека, который мог бы шпионить за Орденом? Достаточно наслать на Снейпа Империус, и предатель снова на стороне зла! Он, между прочим, сегодня сказал мне остаться после урока! С чего бы это? Я ничего не сделал!

— Не похоже, что он заколдован. Ведёт себя как обычно, никаких странностей...

— Давай я тебя заколдую и прикажу... шпионить за Снейпом, но при этом вести себя как всегда. Тогда тоже никто ничего не заподозрит!

— Ладно, сдаюсь. Насколько я понимаю, после урока ты не остался?

— Ещё чего! Рон, а что ты молчишь? У тебя есть идеи?

— Да вы, вроде, без меня справляетесь!

— Брось, мы всего лишь обсуждаем сегодняшние события!

— Я не могу предложить ничего нового, поэтому молчу.

— А не нового?

— В смысле?

— Всё новое — это хорошо забытое старое!

— Ты что-то придумал, Гарри?

— Да.

— И?

— Можно сделать клон Гермионы, оригиналу дать Оборотное зелье с моими волосами, и вы все вместе будете ходить на уроки!

— Гарри, как ты это себе представляешь?! — возмутилась Гермиона, — Первое: клоны — тупые! Я не хочу портить свои оценки, а на клонов Оборотное зелье не действует! Далее...

— А зачем давать зелье твоему клону? Можно сделать моего клона! Просто я надеялся, что ты мне заодно оценки улучшишь...

— Гарри, не перебивай меня, пожалуйста! Второе: клонов делают в Министерстве, в специальном отделе, используя особые волшебные технологии. В наших условиях это невозможно!

— Ладно, сдаюсь! Варим зелье.

* * *

В это время гроза подземелий и их окрестностей искал Поттера. Он был удивлён такой наглостью! Раньше мальчишка не игнорировал приказы учителей!

За эту неделю мальчишка стал вести себя ещё более странно. Он прогуливает абсолютно все уроки, кроме ЗОТИ, и Северус хотел, во что бы то ни стало, докопаться до причины такого поведения, но вне класса этого позёра вообще не видно! Северус спрашивал Миневру, не знает ли чего она, но декан лишь пожимала плечами. Она говорила, что друзья мальчишки утверждают, будто мальчик заболел и лежит в больнице. Но почему тогда он приходит на ЗОТИ?!! Минерва утверждала, что мальчик действительно заболел, ведь он даже не подготовил стратегию, чтобы стать капитаном!

Рон, Кети и Алисия пришли в кабинет МакГонагалл с готовыми стратегиями. Но не хватало Гарри.

— Где мистер Поттер? — спросила декан.

— Э-э-э, он не важно себя чувствует, профессор, он не придёт, у него и стратегии нет — голова болела! — встрял мистер Уизли.

— Что ж, значит, придётся начать без него...

Ознакомившись со всеми стратегиями, МакГонагалл решила, что у Рона получилось лучше, но он отказался, заявив, что он друг Гарри и не хочет его подводить, становясь капитаном вместо него. Так капитаном стала Алисия Спинет.

Выслушав всё это, Северус сделал вывод, что Поттер действительно болен, раз не захотел даже стать капитаном! Это на него точно не похоже! Тогда надо отправляться в больничное крыло. Но там Поттера снова не оказалось! Он вообще не появлялся здесь с самого начала года, как утверждала мадам Помфри. В библиотеке мальчишки тоже нет. Значит, сидит в гриффиндорской башне. Подойдя к портрету Полной дамы, Северус остановился. Не входить же туда! Да и без пароля в башню не попасть. Когда мимо проходила Браун, профессор остановил её и приказал позвать сюда Поттера. Девушка кивнула и пошла дальше, а Снейп остался стоять. Какая ирония! Несколько лет назад он ещё юношей точно также стоял у портрета и ждал Лили, чтобы извиниться за "грязнокровку". А теперь он снова здесь, дожидается сына Лили. Правда это и его сын... Но Северус не желал этого признавать. Что если это письмо из прошлого — злая шутка?! Уж слишком неожиданно...

Лаванда в это время уже поднималась по лестнице к спальням мальчиков, ища дверь с надписью "6 курс". Войдя туда, она обнаружила троих неразлучных друзей, что-то шёпотом обсуждающих.

-... зелье, — говорил Гарри. — Лаванда, что тебе?

Рон и Гармиона вздрогнули и обернулись к двери.

— Гарри, тебя там, у портрета, Снейп ждёт. Очень злой, иди скорее.

— Не пойду я.

— ЧТО? — Лаванда удивилась такому поведению. Гарри всегда подчинялся учителям.

— Я сказал, что не пойду. Ты сама сказала: он злой. Вот когда подобреет, пусть приходит!

— Гарри, он же тебя убьёт за это! Немедленно иди!

— Ты ведь не отстанешь, да? Ладно, сейчас выйду.

Однокурсница кивнула и со спокойной душой отправилась в гостиную. А Гарри тем временем достал старую добрую мантию-невидимку, спрятал под обычной мантией и направился к портрету.

У входа действительно ждал профессор зельеварения собственной персоной. И он был очень зол.

— Мистер Поттер, кажется, я просил Вас остаться после урока, но Вы не соизволили это сделать. И теперь Вы СЕЙЧАС пойдёте в мой кабинет! Прошу, — сказал он, пропуская Гарри вперёд себя. Но подросток не собирался идти куда-то с человеком, который, вероятно, под Империусом, поэтому он, идя впереди Снейпа, достал мантию-невидимку и бросился бежать. Завернув за угол, он накинул мантию поверх обычной и продолжил бежать. Когда мальчик, по собственному мнению, оторвался, у него снова заболел шрам. Какой ужас! Что если Волан-де-Морт сейчас заставит Гарри идти к Снейпу? Это плохо. В голове снова раздался голос: "Поттер, а ты не так прост, как кажешься! У тебя и мантия-невидимка есть! Я смотрю, ты по книжкам учился окклюменции. Это тебе подойдёт в борьбе со слабыми легилиментами. Против меня не поможет. Во-первых, я сильнейший в мире волшебник, а во-вторых — наша связь усиливает мои способности. Научить тебя может только Северус, но он едва ли станет это делать!" Ещё бы! Он же под Империусом. "Раз у тебя есть мантия-невидимка, Поттер, у меня к тебе задание..." — после этих слов Гарри направился в учительскую, не снимая мантию (не по своей воле). Там никого не было, и подросток беспрепятственно нашёл Летучий порох, залез в камин и отправился... в штаб Ордена Феникса, предварительно спрятав невидимку.

Отцы и дети

На Гриммо 12 в это время на кухне шло собрание, и появившийся не вовремя Гарри всех очень удивил. Мальчик, по-прежнему управляемый Волан-де-Мортом, солгал, что пришёл забрать одну вещь, оставленную здесь прошлым летом. Хотя, в неком смысле это правда. Только потерял не Гарри, а Том Реддл, летом, но далеко не прошлым, да и не то, чтобы потерял, а просто украли и спрятали эту вещь, скорее всего, здесь. Но Дамблдора здесь нет, разоблачения можно не бояться.

— Гарри, пожалуйста, быстро забери то, зачем пришёл и возвращайся.

— Хорошо.

И студент направился к лестнице, искать комнату Регулуса Блэка. На это ушло минут десять. Мальчик быстро огляделся и, накинув мантию-невидимку, толкнул дверь. Она была не заперта. "Сразу видно, что слизеринец!" — присвистнул Гарри. Здесь всё было оформлено в серебряно-зелёной гамме. Это уже помешательство! Тем временем Реддл заставил подростка рыться в вещах некого Регулуса. Судя по всему, это брат Сириуса, крёстный вроде бы даже рассказывал о нём... Самый младший и самый глупый, хоть их мать и гордилась Регулусом. Убит Лордом за то, что хотел уйти из рядов Пожирателей. Видите ли, пришёл, не понравилось — ушёл. Волан-де-Морт тебе не простой работодатель... это скорее рабовладелец!

Тем временем Гарри, похоже, нашёл то, что искал. Какой-то медальон, на котором были выгравирована красивая буква S, украшенная изумрудами. Гарри только удивился, зачем эта вещь нужна Лорду, но затем понял, что это, должно быть, очередной "товарищ по несчастью" — крестраж. Спрятав безделушку в кармане, Гарри вышел из комнаты и, сняв мантию-невидимку, направился выше по лестнице. Действительно надо что-то прихватить для отвода глаз. Войдя в свою бывшую комнату, мальчик обнаружил там когда-то давно забытую Роном книгу по травологии, которую ему в том году подарил на Рождество Невилл. Рон тогда сказал, что однокурсник помешался на этой науке и вечно забывает, что не всех она интересует. Забрав учебник, Поттер спустился вниз и без особых приключений вернулся в Хогвартс. Всё ещё находящийся под властью Лорда Гарри, в который раз за последние две недели поднялся на восьмой этаж, открыл дверцу Исчезающего шкафа и положил на полку медальон. Гарри изо всех сил сопротивлялся, надеясь уничтожить крестраж, но тщетно. Реликвия уже на пути к замку Реддла.

Возвращаясь в башню Гриффиндора, подросток встретил двоих лучших друзей. На самом деле, сейчас только они его поддерживают, и Гарри очень это ценит. Гермиона сказала, что они нашли в библиотеке рецепт Жароповышающего зелья, и оно уже варится в туалете Плаксы Миртл. Гарри в свою очередь рассказал о своих приключениях. Таким образом, друзья, обменявшись новостями, вместе отправились в гриффиндорскую башню, где, сделав уроки, разошлись по спальням.

На следующее утро Гарри, проснувшись, с содроганием вспомнил, что сегодня тоже будет ЗОТИ. Снова Снейп. На этот раз, может быть, не удастся сбежать! Но не прийти — тоже не выход. Решив так, гриффиндорец встал, привёл себя в порядок и пошёл на завтрак. Зельевар всё утро перед уроком как-то странно смотрел на мальчика, и у того появилось нехорошее предчувствие. Гарри был практически уверен, что что-то будет. Только непонятно, что именно. Вот бы оказалось, что вчерашний крестраж не дошёл, так сказать, до адресата и каким-то неведомым образом оказался уничтожен! Одной проблемой меньше! Интересно, сколько вообще таких "проблем" по всему миру разбросано? И за каждой Том будет Гарри посылать? Это вряд ли, несмотря даже на то, что мальчик и сам "проблема". Судя по всему, Реддл заставляет Поттера доставать только те крестражи, до которых не может добраться сам, а Гарри как раз в состоянии. И много ещё таких крестражей? А место, где был спрятан медальон — это вообще никакой логике не поддаётся! Ладно, сейчас нас волнует более насущная проблема: как обломать Снейпа, оказавшись с ним в одном кабинете? Идея есть, но только одна: БЕЖАТЬ ИЗ КЛАССА СРАЗУ ПОСЛЕ ЗВОНКА! "Бежать" — идея вообще универсальная, как Гарри заметил. Во многих случаях именно эта светлая мысль первой посещает головы людей, влипших в неприятности. Если не считать магловских боевиков. Там такая идея была бы самой скучной. А вот всех побить, расстрелять и т. д. и т. п. и спокойно идти дальше по своим делам гораздо интереснее, но Гарри не подходит. Значит, банально убежим. А чем не вариант?

На уроке ЗОТИ Снейп устроил проверочную работу по пройденному в этом году. Весь урок учитель не отводил задумчивый взгляд от Гарри, и это сильно раздражало. Почему-то мальчику казалось, что люди под Империусом не думают, но профессор определённо думал! Феномен! А может, он вид делает? А смысл? Когда идёт проверочная, думать должен не учитель, а студенты, а преподаватель пусть лучше думает, когда проверяет работы. Хотя чем-то заняться надо? Чёрт! Надо проверочную писать, а Гарри размышляет, зачем учителям думать! Точно крыша едет после прошлогодних статеек! Значит, чем там инферналы отличаются от привидений?..

Когда прозвенел звонок, гриффиндорец, как и планировал, рванул к выходу, но тут... Оказывается, Крэбб и Гойл настолько тупые, что эта проверочная оказалась для них просто пыткой, поэтому они, оттолкнув Гарри, одновременно кинулись к двери и застряли! Как говорил один небезызвестный кролик, кто-то слишком много съел! Только эти двое застряли не так конкретно, как не менее известный мишка, и быстро выскочили, а за ними из класса рванули все остальные, оставив Гарри в хвосте на правах самого маленького. Стоило мальчику приблизиться к двери, она тут же захлопнулась перед самым носом, а за спиной раздался голос:

— А с Вами, Поттер я хотел бы поговорить.

* * *

В тот же день профессор ЗОТИ Северус Снейп проснулся в отвратительном настроении. Ему опять снился какой-то нелепый сон о Потере. Мальчишка там звал на помощь, но, стоило Снейпу к нему подойти, начинал отбиваться. А когда Северус отходил от него, снова звал на помощь. После третьей попытки помочь профессор наплевал на всё и просто перестал реагировать, и тогда мальчика поглотила тьма. Глупый сон о глупости мальчишки. Создаётся впечатление, что он не доверяет профессору. С чего бы это? Нет, сегодня обязательно надо поговорить с Поттером. И почему профессора так волнуют эти сны. Они такие невероятные, что просто не могут нести какую-то смысловую нагрузку! Да ещё это письмо! Северус не мог о нём забыть. Поттер — сын Снейпа! Какая-то чепуха. Весь завтрак зельевар смотрел на мальчика и искал в нём свои черты. Во внешности, конечно, от себя он ничего не нашёл, но в письме говорилось, что мальчику изменили лицо. Но и в привычках профессор не увидел ничего, что отличало бы его сына. И это объяснимо. Ведь он не жил со своим отцом, а подражать ненавистному учителю ЗОТИ ниже его достоинства. Впрочем, приглядевшись к гриффиндорцу, Северус заметил, что ведёт он себя совсем не так, как Джеймс. Если не считать, что он тоже учится на Гриффиндоре. Сын декана Слизерина учился бы на факультете своего отца. Хотя, Северус, как и все преподаватели, прекрасно знал, что место Поттера на Гриффиндоре весьма сомнительно. Шляпа до сих пор причитает, что ему самое место в Слизерине. Упаси Господь!

Первый урок у профессора был как раз с Гриффиндора, шестой курс. Объявив проверочную работу и раздав пергаменты с вопросами, Снейп сел за стол и снова принялся изучать Поттера... Или Снейпа-младшего? И как его теперь называть! Ладно, по документам Поттер — значит, будет Поттером! Отчасти Северус даже понимал, почему Лили не могла сказать ему, когда была жива. Он немедленно заявил бы о правах на ребёнка. Или ещё больше переживал бы, что не может иметь семью, в то время как его злейший школьный враг получил всё: любовь всей жизни Северуса, сына Северуса... Он всё забрал! А вот с чего Лили решила вообще сказать профессору о сыне — вопрос! Наверно, она думала, что к 1996 году война кончится. Но тогда Снейп бы точно заявил о правах на мальчика! И это было бы жестоко по отношению к Джеймсу. Чего Лили этим добивалась?! А что если это чья-то злая шутка? Но сын — это серьёзно, надо проверить. Мать Снейпа действительно была метаморфом, и эта особенность действительно передавалась из поколения в поколение! Если мальчишка и правда сын Северуса, то он должен будет менять внешность. Значит, надо после урока расспросить "сына" о его проблемах и проверить достоверность письма. Когда прозвенел звонок, Поттер и самые тупые ученики класса (Крэбб и Гойл) одновременно вскочили самыми первыми и кинулись к двери. Гарри, как самый маленький, был быстро оттолкнут, и в итоге выходил из класса последним. Профессор лениво достал палочку и, взмахнув ею, захлопнул дверь за предпоследним учеником, перед самым носом Поттера.

— А с Вами, Поттер, я хотел бы поговорить.

Мальчик вздрогнул и повернулся, затравленно глядя на учителя.

— Профессор, сейчас трансфигурация, мне надо идти...

— Только не говорите мне, что Вы действительно туда дойдёте, мистер Поттер. О Ваших прогулах уже легенды ходят! Почему Вы ходите именно на мой урок?

— Хочу стать мракоборцем...

— Мракоборцам нужна не только защита! Почему Вы ходите только на ЗОТИ? — повторил зельевар, глядя мальчику в глаза. Он нервно взглянул, но молчал. Используя легилименцию, Снейп увидел воспоминание подростка о том, как он подслушал Дамблдора и Кингсли, а потом — воспоминание о разговоре с друзьями, как он доказывал им, что профессор... ПОД ИМПЕРИУСОМ?! Что ж, понятно, почему Поттер боится Снейпа. А что если во сне он не доверял учителю по той же причине? ДА ЗАБУДЬ ТЫ ЭТОТ СОН!!! Итак, с одной проблемой разобрались, но почему Поттер ходит на ЗОТИ, а остальные уроки прогуливает?! Если он думает, что профессор под Империусом, логичнее не ходить на ЗОТИ, а на остальных уроках появляться? Надо поставить вопрос иначе...

— Поттер, я не под Империусом! Немедленно отвечайте, почему Вы прогуливаете уроки? Чем Вы вместо них занимаетесь?

И снова воспоминания Поттера. Вот Поттер сидит в кустах и подслушивает разговор Дамблдора и Северуса... Стоп. ЭТО ТОТ САМЫЙ РАЗГОВОР?! Ладно, в конце концов, мальчик имеет право знать о своей судьбе. Можно даже его прогулы списать на обиду на директора, но тогда снова всплывает вопрос: почему подросток ходит на ЗОТИ? А вот следующее воспоминание: мальчик сидит в спальне для мальчиков один о читает книгу о крестражах. И ещё: он сидит в библиотеке и читает книгу по окклюменции. Что ж, у него есть успехи: на то, чтобы узнать ответы на вопросы, требуется больше сил, чем раньше. Конечно, Северус мог и не так сильно стараться, чтобы мальчик не заметил, но тогда Поттер просто не даст учителю что-то понять. Дальше... Вот в библиотеке к нему подходят Уизли и Грейнджер и применяют к нему Легилименс! Видимо, проверяют успехи. Воспоминания, воспоминания... Последние два воспоминания весьма интересны: Гарри на какой-то свалке ненужных предметов открывает шкаф и кладёт туда диадему. А во втором мальчик был в одной из комнат в штабе, как понял Снейп, рылся в ящике. Достав какой-то медальон, он снял мантию-невидимку, которая на нём была, зашёл в другую комнату, взял оттуда книгу по травологии и вернулся в Хогвартс. Затем, снова надев мантию-невидимку, поднялся на восьмой этаж, трижды бегал туда-сюда мимо стены в коридоре, после чего открыл какую-то дверь, а там... та самая свалка из первого воспоминания. Мальчик снова подошёл к шкафу и положил туда медальон. На этом воспоминания кончились, а ответа на свой вопрос Снейп так и не понял.

— Поттер, немедленно объясните, зачем Вы прятали в шкафу на свалке медальон и диадему, и где вообще эта свалка. Надо сказать домовикам, чтобы они там убрались, наконец.

— А они знают о ней. Собственно, один из эльфов и рассказал. Правда, эльфы знают не совсем о свалке. Они знают об этой комнате. Когда они туда заходят, там чисто.

— Ладно, разберёмся со свалкой. Почему Вы прогуливаете все занятия, кроме ЗОТИ? Если дело в подслушанном разговоре, и Вы просто мстите директору таким образом, ПОЧЕМУ Вы ходите именно на ЗОТИ?!

— Не скажу!

— ЧТО?!

— Это не Ваше дело! ВЫ МНЕ НЕ ОТЕЦ! — воскликнул Поттер, невольно напомнив профессору о его намерении. Взмахнув палочкой, он произнёс:

— Шоёфэйс!

Мальчишка мгновенно изменился. Причём кардинально: волосы стали прямыми и красиво обрамляли лицо юноши. Нос стал кривым, но это его не портило. Кожа стала бледнее, но на трупа мальчишка не был похож. Шрам никуда не исчез. Да и не должен был. Глаза так же остались зелёными, но зато Гарри стал выше ростом. Не заметив изменений, сын (да, теперь было видно, чей это сын!) растерянно оглядывался, а затем спросил:

— Что это было?

Ни слова не говоря, Снейп ещё раз взмахнул палочкой, и перед мальчишкой появилось зеркало. Он поражённо уставился на своё отражение. Не удивительно. Из зеркала на него смотрел кто угодно, но только не он сам. Мальчик не привык видеть себя таким. Гарри зажмурился и тряхнул головой. Когда он снова открыл глаза, его старая внешность вернулась. Успокоившись таким образом, мальчик не успокоился полностью. Его всё равно что-то не устраивает!

— Что ещё, Поттер? — спросил профессор.

— Я прекрасно вижу без очков, — произнёс Гарри, снимая очки.

— И что Вас не устраивает?!

— Всё устраивает, профессор, просто непривычно.

— Очки Вас всё равно уродовали. Так Вы выглядите старше.

— Сэр, Вы не заболели?

— О чём Вы?

— Вы никогда со мной не разговаривали таким образом. И уж точно не делали комплиментов.

— Поттер!

— Вот так-то привычнее.

— ПОТТЕР!

— Хорошо, молчу. А что это было за заклинание? Какие-то иллюзии навязывает...

— Это не иллюзия, Поттер. Это была Ваша НАСТОЯЩАЯ внешность! И Вы метаморф, судя по тому, что Вы вернули себе прежнее лицо.

— Что за бред?! Почему тогда я раньше внешность не менял?!!

— Есть особенные заклинания, действующие исключительно на метаморфов. Можно заставить метаморфа принять определённый облик, этот самый облик можно зафиксировать, что с Вами и сделали в детстве. Очевидно, эти заклинания мешали Вам видеть. Сейчас я снял их с Вас тоже, так сказать, персональным заклинанием, и поэтому теперь Вы хорошо видите.

— И что это значит? Что мои родители мне не родители?!

— Нет, Поттер, не совсем. Ваша мать остаётся Вашей матерью. А вот Ваш отец вовсе не Джеймс Поттер.

— А кто же?

— Я, — профессор решил сказать ему, кто его отец.

— ЧТО?!! ДА ВЫ С УМА СОШЛИ!!! — завопил Поттер. Дверь, которую Снейп плотно закрыл в самом начале беседы, с оглушительным треском распахнулась, и Гарри пулей вылетел из класса.

Стоит ли что-то менять?

Выбежав из кабинета, Гарри понёсся подальше отсюда, не разбирая дороги. Снейп — отец Гарри Поттера! Ха! Очень смешно! А если честно, таким не шутят. Это просто жестоко! Бывший профессор зельварения не может быть чьим-то отцом! Он же детей ненавидит! И это взаимно. Его любят только слизеринцы, и то только за то, что он за них заступается, не снимает баллы с их факультета и не наказывает их! Это даже не любовь, и не уважение! Это наглость. Ученики змеиного факультета уже дошли до того, что специально зовут своего декана, если что. И всем угрожают наябедничать именно этому профессору. А остальные студенты знают о пристрастности учителя и за это ненавидят его. КАК ТАКОГО ВООБЩЕ ДОПУСТИЛИ ПРЕПОДАВАТЬ В ШКОЛЕ?! О, ну конечно! Дамблдор, кто же ещё! Директор и того хуже! Думает только о собственном грандиозном плане против Волан-де-Морта, играет чужими жизнями! И плевать ему, что другие тоже жить хотят! Да ведь можно и не убивать Гарри! Если бы не было другого выхода — тогда да, в этом случае гриффиндорец согласился бы! Но ведь можно сделать иначе: уничтожить другие крестражи, кроме Поттера, затем убить Реддла. Тогда из Гарри выйдет осколок души, и мальчик перестанет быть крестражем. Дальше останется сделать всё, чтобы Лорд не возродился. А если и вернётся — он снова будет обычным смертным. Человеком. А человеческая жизнь очень хрупка. Люди не защищены бронёй, а закрыться доспехами с ног до головы нельзя. Убить Волан-де-Морта станет уже делом техники. Правда, тоже непросто, но возможно.

Размышляя так, Гарри остановился. Отец! И где же он был, когда сынок десять лет жил у Дурслей?! Терпел от них унижения, а от Дадли — избиения? Где был этот папаша, когда Гарри жил в кладовке?! Где он был в прошлом году, когда мальчик полгода был один, только Рон и Гермиона не оставили его! Где был Снейп, когда его сын отправился в министерство?! Где он был, когда погиб Сириус? Всё это время он был в Хогвартсе, и о сыне даже не вспоминал. ДА ВИДАЛ ГАРРИ ТАКОГО ОТЦА В ГРОБУ И БЕЛЫХ ТАПОЧКАХ. Хотя нет, белый цвет он не любит. В ЧЁРНЫХ ТАПОЧКАХ!!!

С ума сойти... Нет, гриффиндорец хотел бы иметь отца, но Снейп... Уж лучше Дурсли. Никогда бы Поттер не подумал, что признает Дурслей лучшим вариантом по сравнению с кем-то. Решив, что не так уж и далеко убежал от кабинета ЗОТИ, как хотелось бы, Гарри поднялся, с целью отправиться ещё куда-нибудь, но вдруг...

— Гарри!

— А, Гермиона. Привет. А что ты здесь делаешь? Мне казалось, ты на трансфигурации.

— МакГонагалл нас отпустила с урока. Наверно, что-то, касающееся Ордена, произошло...

— Не говори мне об Ордене и Дамблдоре, очень прошу.

— Хорошо. А зачем тебя Снейп задержал?

— Э-э-э, — говорить о произошедшем абсолютно не хотелось, и Гарри попытался перевести тему, — а где Рон?

— Ищет тебя в другой части замка. Что со Снейпом? Он тебе что-то сделал?

— Давайте я лучше вам обоим расскажу, когда будем одни.

— Ладно. Просто у тебя лицо такое... Точно такое же оно у тебя было, когда ты подслушал беседу Снейпа и Дамбл... ой, прости. А где твои очки?

— Я вижу без них.

— Но...

— Потом объясню, Гермиона! — ага, конечно. Вот придумаю, что соврать — тогда и объясню.

Весь остаток дня прошёл спокойно. Вечером, в туалете Плаксы Миртл всё же состоялся тот разговор, которого Гарри стремился избежать.

— Гарри, что Снейп сделал с тобой после ЗОТИ?

— Ничего, Рон. Он просто выяснял, почему я прогуливаю уроки и почему хожу на ЗОТИ. А с окклюменцией у меня пока не получается. По крайней мере, он выяснил, что мы знаем, что он под Империусом. И непонятно, что ещё ему известно.

— С чего ты решил, что он знает об Империусе?

— С того, Гермиона, что он сказал: "Я не под Империусом, Поттер!"

— Ладно, что ещё произошло?

— Ничего.

— Гарри, для "ничего" ты выглядел слишком подавленным тогда, в коридоре.

— А того, что Снейп, возможно, знает, что мы собираемся предпринять, тебе мало?! Да если знает он, то знает и Волан-де-Морт! А может ещё и Дамблдор!

— Да, это действительно плохо.

— Гарри, а ты не думал, что Снейп, может, и не под Империусом? — предположил Рон.

— В смысле?

— Если бы это было так, он бы срочно доложил обо всём Тому-Кого-Нельзя-Называть, и тот сразу вошёл бы в твоё сознание, чтобы помешать тебе!

— Или Волан-де-Морт считает, что мои поиски возможности убить осколок души в себе, не умерев самому, бесполезны. А на счёт окклюменции он знает. И даже утверждает, что это мне не поможет. Надо будет завтра провести занятие ОД. И в воскресенье тоже.

— Действительно, Гарри. Все спрашивают, что с тобой, — согласился Рон.

— И что вы отвечаете? Хоть не про бронхит?

— Нет, мы говорим, что ты плохо себя чувствуешь. Одна проблема: скоро в это перестанут верить. Невилл, Дин и Симус ходили в больничное крыло навестить тебя. Естественно, тебя там не было. А доверие МакГонагалл Гермионе небезгранично.

— Надо поскорее доделать зелье. Кстати, думаю, что на ЗОТИ теперь тоже можно не ходить. Всё равно Снейп всё знает.

— Это точно, — ответила Гермиона, — Гарри, а что ты в книгах о крестражах нашёл?

— Ничего, что может нам помочь. Осталась последняя книга. Самая толстая и самая древняя. Её долго придётся читать.

— Для бронхита — нормально. Это я о времени, — пояснила девочка, когда парни удивлённо на неё взглянули. — Гарри, а где твои очки?! Ты же ничего не видишь!

— Гермиона, ты не поверишь! Они сломались, я собирался починить, но вдруг обнаружил, что хорошо всё вижу!

— Ты прав, Гарри, я не верю! Что случилось? Что с тобой сделал Снейп, когда выяснял, что происходит? Почему ты не хочешь рассказать?

— Гермиона, ты тоже права! Я действительно не хочу об этом говорить! То, что произошло, ничего не меняет, а потому не стоит внимания!

— Хорошо! Не стоит — так не стоит, просто я хотела помочь, поддержать.

— Не нужно.

После этого разговора друзья вернулись в гриффиндорскую башню и отправились спать.

Гарри снилась его возможная жизнь, которая была бы у него, если бы он жил с родными папой и мамой. Как ни странно, это не было кошмаром. Даже наоборот: сон был вполне счастливым и приятным. В нём Гарри был именно таким, каким увидел себя в зеркале в кабинете Снейпа: вполне симпатичный высокий брюнет с изумрудными глазами, но крючковатым носом. Отец в этом сне был совсем не такой, как в реальной жизни. Это была полная противоположность. И цвет лица у него был относительно здоровый, и на людей в школе не бросался... Этот человек мог бы стать хорошим отцом, но сейчас Снейпу уже поздно.

Утром мальчик проснулся раньше всех и, как оказалось, не зря. Спускаясь вниз, подросток мельком взглянул в зеркало и увидел... Да, себя. Именно такого, каким пять минут назад сам себе снился. Гарри быстро встряхнул головой, как вчера, надеясь, что от этого прежняя внешность вернётся, но, открыв глаза, обнаружил, что ничего не изменилось. И что делать? Гарри вспомнил, что Тонкс концентрировалась на своей внешности перед зеркалом, и тоже сосредоточился. Получилось! В этот момент сверху спустился Рон.

— Гарри, что это ты перед зеркалом вертишься? Ты даже без очков!

— Ну, я же сказал вчера, что отлично вижу. Пошли на завтрак.

В Большом Зале Гарри на входе столкнулся со Снейпом. Тот, как и следовало ожидать, вычел очки у Гриффиндора и пошёл дальше. Он был спокоен как удав. Для него произошедшее вчера тоже определённо ничего не меняет.

На самом деле это только внешне профессор спокоен, на самом деле это не так. Ему снова приснился тот же сон, что и вчера. Северус понял, что по сути, дела сейчас обстоят именно так, как во сне: зельевар пытается помочь Поттеру, но мальчишка этой помощи не принимает. Ещё учитель понял, что нельзя бросать попытки, один гриффиндорец не справится. Но КАК ему можно помочь, если не знаешь, в чём проблема?! Тактику следует изменить. Ведь Гарри свою наверняка изменил после вчерашнего! Да и вчера-то повезло! Помимо всего прочего Северус понял, что не хочет смерти мальчика. И раньше-то не очень хотел, а теперь — тем более. Это же его сын. Всё, что осталось от Лили! Почему она не сказала раньше? Хотя, это понятно: узнав о сыне, Северус заявил бы на него права, не желая, чтобы Джеймс Поттер воспитывал мальчика. А семью Снейпу, как ей было известно, иметь нельзя. Тогда почему она ему сказала теперь?! Думала, война к этому времени кончится? Тогда это было бы жестоко — отбирать у Джеймса сына. Она же не могла знать наверняка, что они оба умрут. Когда она написала это письмо? Может, именно тогда, когда узнала, что Тёмный Лорд хочет убить её сына? Тогда было бы логично предположить, что она была просто уверена, что, если умрёт, Джеймс тоже будет мёртв. Наверно, Поттер-старший знал о письме и, останься он живым, отменил бы его доставку. Вероятно, так и есть.

Друзья? Нет ! Союзники!

— Договорились, — произнёс Гарри, и на этом разговор окончился.

Сегодня на занятии ОД Гарри решил устроить небольшое соревнование. Дуэли. Это как обыкновенная контрольная, для проверки усвоенного. Все справлялись неплохо. Когда друг с другом сражались братья Криви, к Гарри подошёл Малфой.

— Поттер, а ты ничего не забыл? — прошептал он.

— Да вроде нет, а что?

— На прошлой неделе ты взял надо мной шефство, чтобы обучить тому, что ОД проходил в том году.

— Ой. Я и забыл. С тех пор слишком много всего произошло. А ты почему не напомнил?

— Когда?! Ты вообще на уроках не показываешься, кроме ЗОТИ, но после него ты сразу убегаешь!

— Э-э-э, Малфой, давай после урока поговорим.

— После урока?! Ты уже контрольные устраиваешь!

— Для новичков контрольная завтра. Сегодня я тебя потренирую.

— Где?

— Здесь, после ужина.

— Ночью учить будешь?

— В другое время я не могу!

— Ладно. Давай после ужина.

— Слушай, Малфой, что с тобой вообще произошло в этом году? Ты сильно изменился...

— Есть события, которые меняют людей, Поттер.

— Например?

— Например... Да хотя бы тот факт, что ты согласился мне помогать. Мы злейшие враги с первого курса! Однако ты не остался безразличным к моей просьбе, когда мне нужна была помощь! Много ли ты знаешь людей, которые стали бы помогать врагу?!

— Действительно... А ты сам к таким относишься?

— О чём ты?

— То, что ты в ОД, как и то, что я сообщил Дамблдору, что тебе нужна помощь, казалось бы, ничего не меняет. Но... Помнишь, как на том уроке ЗОТИ, когда я пришёл без эссе, Снейп начал оскорблять меня, моих друзей, отца, Сириуса? Он тогда ещё про собаку сказал... Я знаю, ты отлично понимал, о чём речь. И ты с осуждением смотрел на Снейпа. А ещё в прошлом году ты бы надо мной посмеялся.

— Я осуждал профессора, потому что нельзя так говорить о мёртвых. Мне и раньше такое его поведение не нравилось.

— Хм, а ты не так плох, как всегда казался... — дуэль между Денисом и Колином кончилась ничьёй, — Гермиона и Рон, вы следующие! — сказал Гарри и продолжил, — никогда бы не подумал, что признаю это.

— Никогда бы не подумал, что буду спокойно общаться с гриффиндорцем... более того: я спокойно общаюсь с ГАРРИ ПОТТЕРОМ! — в тон ему ответил Малфой.

— Обменялись любезностями.

— Куда ж без этого?

Заметив, что остальные удивлённо смотрят, как Гарри уже пять минут беседует с Драко, и они при этом до сих пор не подрались, заклятые враги, оказавшиеся по одну сторону баррикад, замолчали. Когда Гермиона благополучно победила Рона, их место заняли Эрни МакМилан и Хана Эббот. После этой дуэли (победила Хана, но Гарри заметил, что Эрни поддавался) все разошлись кто куда. Неразлучные друзья отправились варить зелье в туалете Плаксы Миртл, где Рон тут же накинулся на друга:

— Гарри, как ты мог так спокойно общаться с МАЛФОЕМ?!

— Мы разговаривали по делу, Рон. Я взял над ним шефство и должен научить его тому, чему научил остальных в том году. Именно об этом он мне и напомнил. Сегодня после ужина встречаемся в выручай-комнате.

— Гарри, а ты ничего не забыл? — сердито спросила Гермиона.

— Прямо дежавю какое-то. Ну и что не так?

— Одно слово. Волан-де-Морт! Ты не забыл, что он за тобой постоянно следит?

— В занятиях ОД нет ничего особенного...

— В самих занятиях — да, но занятия с Малфоем... Почему ты вообще ему помогаешь?

— А я не рассказывал? — удивился Гарри. Ему казалось, что он всё рассказал друзьям.

— Нет, Гарри, — хором ответили Рон и Гермиона.

— Волан-де-Морт пытается заставить его стать Пожирателем, но Малфой не хочет ТАК унижаться, поэтому обратился за помощью ко мне и Дамблдору. Помощь от меня заключается в принятии в ОД, а от директора — в защите родителей.

— От директора? А ты не думаешь, что он обманул Малфоя, как обманывает тебя?

— О, чёрт! Тогда я ещё не знал... Не думаю, что он обманул Малфоя. Смерть его родителей абсолютно ничего не даст ни Волан-де-Морту, ни этому интригану. А вот защита сирых и убогих поднимет Дамблдора в глазах многих людей.

— Ну да. И что будешь с Волан-де-Мортом делать? Что если родители Малфоя до сих пор не защищены? А тут — неопровержимое доказательство, что белобрысый решил сражаться за свою свободу.

— Я знаю! — подал голос Рон, — надо дать ему Оборотное зелье!

— Рон, оно готовится месяц! — категорично возразила Гермиона.

— Знаю, но я сегодня слышал, как семикурсники обсуждали ускоренный вариант этого зелья! Готовится быстрее, действует дольше. Слизнорт лично дорабатывал состав!

— Но мы не знаем рецепта! — взвился Гарри.

— Подожди, друг, дай сказать. Надо пробраться в кабинет Слизнорта, найти пробирку с образцом, за который стоит "Превосходно", добавить туда волос Невилла и дать выпить Малфою! Тогда Тому-Кого-Нельзя-Называть и в голову не придёт, что Гарри обучает белобрысого. Зелье достану я, только мне нужна мантия-невидимка...

— Без проблем!

— ... волос Невилла достать легко, это тоже сделаю я. И само зелье Малфою дам я. Если всё это сделает Гарри, есть риск разоблачения.

— Ладно, Рон, идея отличная. Скажи тогда ещё Малфою, чтобы вёл себя как Невиллл и НИ СЛОВА ОБ ОД! Будем делать вид, что я подтягиваю его по ЗОТИ, — согласился Гарри.

— А чтобы он наверняка сделал всё как надо, скажу, что иначе ему и его родителям конец, — с энтузиазмом предложил Рон, — А что? Это же правда!

— Говори, что хочешь, Рон.

* * *

После ужина Гарри вошёл в выручай-комнату, а через пять минут туда вошёл Невилл. Поттер хотел было сказать однокурснику, что он не вовремя, но вспомнил о плане Рона и захлопнул рот.

— Ну что, Поттер, рассказывай, что за маскарад? Для кого стараемся?

— Малфой, стараемся для тебя. Если не будешь косить под Невиллла, которому нужна помощь с ЗОТИ, тебе и твоей семье действительно конец. И угрожаю им не я, а Волан-де-Морт.

— Что ж, начинаем маскарад? — скривился Малфой.

И сразу после этих слов заболел шрам, но Гарри всё же ответил:

— Начинаем, Невилл. Для начала — заклятие Экспеллиармус!...

"Занимаемся просвещением сирых и убогих? — произнёс голос в голове, когда Гарри наблюдал, как "Невилл" пытается обезоружить Гарри (Малфой определённо переигрывал. Невилл не на столько безнадёжен), — не знал, Поттер, что ты этим занимаешься... Может, после школы на профессора ЗОТИ учиться пойдёшь?" А может и пойду! Лорду-то что?

На этот раз Реддлу определённо ничего не было надо от Гарри, поэтому он ограничился потешательствами над Гарри и лже-Невиллом. Когда дело дошло до Остолбеней!, Том, наконец, покинул сознание Поттера. Это было в три часа утра! Оставалось ещё выучить Патронус. Так, они закончили к шести часам утра и отправились спать оставшиеся жалкие три часа. К счастью, завтра, то есть уже сегодня, воскресенье, и можно поспать подольше. На уроке ОД Гарри действительно провёл дуэли среди новичков. Малфой был наравне со всеми и даже победил своего соперника.

Естественно, призов за победу не было, но все ушли вполне счастливыми. В процессе готовки зелья Рон и Гермиона спрашивали, как прошла тренировка.

— Отлично! — ответил Гарри.

— И вы не подрались? — уточнил Рон.

— Да нет. Правда, Малфой сильно переигрывал, изображая Невилла, но не страшно. Для Реддла и так сошло.

— Почему Малфой тебя вообще слушался? Он же всегда всё делает по-своему.

— Он не так плох, как вы оба думаете.

— Гарри, ты слышал, что говоришь?!! — воскликнули Рон и Гермиона.

— Да. Я отлично себя слышал и своих слов не отрицаю. В том году он действительно был ослом, как и все годы до того, но сейчас... Он в беде, я ему помогаю, и он мне за это благодарен.

— У него своих друзей нету?! — удивился Рон.

— Вы отлично знаете, какие у него друзья. Они не помогут. Им просто не понять, — ответил Гарри.

— Но почему ТЫ помогаешь?!

— Потому что проблемы Малфоя похожи на мои собственные. Как бы то ни было, мы оба против Волан-де-Морта. Какой нам смысл оставаться врагами?

— Рон, Гарри прав, — поддержала Гермиона, помешивая зелье, — почему бы нам не помогать врагам Реддла? Враг Пожирателей и их главы — наш союзник, разве не так?

— Да что я могу против вас двоих? Хорошо, союзники — так союзники!

Тайна Гарри Поттера

Северус сидел в своём кабинете и думал, что делать с Поттером. Легилименция не помогла, значит, надо убедить мальчишку самого честно ответить на вопросы. И как это сделать? Метод а-ля Волан-де-Морт не подойдёт, это понятно. Империус — тоже. Во-первых, это противозаконно, во-вторых, Поттера это не проймёт, проверено экспериментальным путём. Что ещё? Сыворотка правды? Тоже противозаконно. Это лучше приберечь на крайний случай. Чаще всего самым верным решением оказывается самое простое. И что у нас проще всего? Поговорить. Проще некуда. Поговорить с Поттером? А если с сыном? Почему-то Снейп не может думать о Потере как о сыне. С непривычки? Скорее всего. Зельевар пришёл к выводу, что с мальчишкой надо не просто поговорить. Разговор должен быть откровенным. Правда за правду, без всякой злобы со стороны, в первую очередь, Снейпа. Решив так, профессор отправился на завтрак.

Итак, сегодня понедельник. У шестикурсников очередной ЗОТИ. Если Поттер опять не придумал чёрт знает что, он придёт. Если не придёт, то всё будет сложнее, чем рассчитывалось...

Через полчаса прозвенел звонок, и Снейп, впустив всех в класс, начал урок:

— Внимание, сегодня мы проходим невербальные заклинания. Кто знает о них хоть что-то? Что это такое? Какие преимущества они дают?... Малфой?

— Невербальные заклинания отличаются от обычных тем, что волшебник не произносит их вслух. Преимущество заключается в том, что враг не знает наверняка, от чего защищаться и, следовательно, может не успеть поставить блок.

— Отлично, мистер Малфой. Чётко, лаконично, не слово в слово с учебником — значит, понимаете, что говорите. Учитесь, мисс Грейнджер! Десять баллов Слизерину!

Со стороны гриффиндорцев сразу послышались шепотки. Снейп различил некоторые... нецензурные высказывания, возмущения вроде "Это не справедливо! У него весь Слизерин в любимчиках!" и добавил:

— Двадцать баллов с Гриффиндора за оскорбления и беспочвенные обвинения в сторону преподавателя.

— Так уж и беспочвенные! А на счёт оскорблений — на правду не обижаются! — буркнул Уизли.

— Минус тридцать баллов с Гриффиндора!

— Козёл, — всё то же бормотание с задней парты под аккомпанемент шиканий с разных сторон.

— Ещё сорок баллов, — прокомментировал профессор, — и не смейте называть козлами старших, Уизли!

— Старших нельзя, а козлов — можно!

— УИЗЛИ! Минус пятьдесят баллов и отработка сегодня вечером!

— Правда глаза колет?

— Не нарывайтесь, мистер Уизли, — вкрадчиво проговорил Снейп, как бы предупреждая. Наглец сразу понял, что потом предупреждений не будет, и замолчал, — Итак, продолжаем урок. У всех есть пара? Хорошо. Один из вас НЕВЕРБАЛЬНО должен напасть на другого, который, в свою очередь, должен защититься — тоже невербально. Приступайте.

Естественно, ни у кого за урок так и не получилось. Уже через пятнадцать минут все стали жульничать — нашёптывать заклинания себе по нос. Однако профессор на слух не жаловался и сразу замечал "шептунов" и вычитывал у Гриффиндора баллы. У Слизерина, конечно нет! Что вы! У собственного факультета отнять баллы?!! На это только у Минервы ума хватает! Правда, другие деканы тоже такое практикуют, но к своим они всё же не так строги!

Когда прозвенел звонок, абсолютно все опрометью бросились к двери и вывалились в коридор. Поттера среди них нет. Значит, решил прогуливать абсолютно все уроки. Что ж, разберёмся.

На каждой перемене Северус продолжал искать Поттера, но так его и не нашёл. После ужина на отработку пришёл Уизли.

— Вымоете все парты и можете идти. Чтобы через час Вас уже не было.

— Хорошо, сэр, — процедил парень сквозь зубы.

Ухмыльнувшись, профессор вышел из класса. Опять искать Поттера. Парты, конечно, очень грязные, но за час отмыть реально. Так что, если хам не успеет, можно будет вычесть ещё баллы с Гриффиндора. За этот час Северус планировал найти Поттера. Учитель в любом случае собирался через час вернуться. Надо проверять домашнюю работу семикурсников, а это надолго. Чёрт его дёрнул задать такое длинное эссе? Уже через час, по дороге в кабинет, Снейп столкнулся с каким-то гриффиндорцем, идущим в сторону гриффиндорской башни. Оштрафовав его за отсутствие в башне после отбоя, профессор пошёл дальше, пытаясь вспомнить его фамилию. Но не мог. Более того, Северус вообще не помнил его лица. Он никогда не видел этого мальчика. Стоп...

— ПОТТЕР!

* * *

В понедельник утром Гарри, позавтракав, отправился в туалет Плаксы Миртл, где Жароповышающее зелье было в самой напряжённой стадии готовки. Надо было постоянно следить за ним, в нужный момент помешать, увеличить-уменьшить температуру, добавить ингредиент. Гарри сегодня не собирался идти даже на ЗОТИ, поэтому честь сидеть здесь досталась именно ему. Гриффиндорец заметил, что на ЗОТИ Рон уходил в очень скверном настроении ("Этого козла раньше-то терпеть было почти невозможно, а теперь он под Империусом! Да пошёл он!!!" — сказал друг за завтраком, просматривая расписание), и теперь Гарри не оставляло нехорошее предчувствие, что друг сегодня нарвётся на неприятности. Чёрт, зелье пора мешать!..

Вечером пришла Гермиона и спросила:

— Ну как, Гарри?

— Вроде всё нормально. Выглядит так, как надо.

— Отлично! Послушай, мне много задали, ты справишься с зельем один? Надо до восьми посидеть здесь.

— Хорошо, — вздохнул Гарри, — прослежу я за зельем.

— Завтра я тут посижу...

— Не говори ерунду, Гермиона, тебе нельзя прогуливать, я и завтра посижу.

— Но...

— Иди, Гермиона, делай уроки.

— Гарри, без обид.

— Да какие обиды?! Иди уже, переводи руны. Я всё понимаю, не извиняйся.

— Ну, пока, — неуверенно сказала Гермиона и ушла, а Гарри остался с зельем. Он действительно не расстраивался, просто устал. Через час подросток, удостоверившись, что всё нормально, вышел из туалета и направился в гриффиндорскую башню, жалея, что не захватил мантию-невидимку. В это время уже полагается не выходить из башни. В какой-то момент мальчик заметил вдали Снейпа и, радуясь, что находится в тени, и его лица не видно, пошёл дальше (прятаться было поздно, профессор в любом случае заметил его). Сосредоточившись на своей внешности, Гарри по дороге изменил лицо, чтобы его не узнали. Это лицо гриффиндорец целиком и полностью выдумал. Он просто не мог в данный момент сосредоточиться на знакомой физиономии. Да и подставлять друзей нехорошо. К счастью, Снейп не усомнился в принадлежности мальчика к львиному факультету, его существовании вообще и даже вычел очки у Гриффиндора. Гарри спокойно прошёл мимо и продолжил свой путь к портрету Полной Дамы, но вдруг...

— ПОТТЕР! — послышалось за спиной. Снейп всё же узнал его. Гарри бросился бежать, но что-то схватило его за лодыжку, и мальчик упал. И снова это дежавю... Сколько ещё раз Поттер наступит на эти грабли?!! Тем временем преподаватель ЗОТИ подошёл к горе-дезертиру и спросил:

— Поттер, идите за мной.

— Э-э-э... Простите, профессор, но я не Поттер! — отличная идея — валять дурака...

— Поттер, не валяйте дурака! Идите за мной!

Гарри встал и покорно пошёл за профессором, держащим его за руку выше локтя, не оставляя шансов на побег. Они вошли в кабинет ЗОТИ и начали разговор...

* * *

Рон всё тёр и тёр парты, время от времени поглядывая на часы и сквозь зубы проклинать Снейпа. К восьми часам Рон управился и собрался было уходить, но не успел. Профессор ворвался в кабинет, таща за собой какого-то мальчишку. Это был брюнет, чем-то отдалённо напоминающий Сириуса в лучшие годы (Рон видел фотографии на Гриммо 12 в том году). В школе Рон никогда не видел этого пацана, но он определённо с Гриффиндора и примерно одного с Роном возраста! Гриффиндорец, пока его не успели заметить, спрятался под ближайшей партой "на камчатке", таким образом получив возможность и видеть, и слышать этих двоих.

— Надо с Вами поговорить. Я целый день Вас ищу!..

— Я был занят, — буркнул мальчик.

— Не смейте перебивать меня! Это во-первых. Во-вторых, мне неудобно разговаривать с Вами так, примите свой нормальный вид, Поттер!

Рон чуть не вскочил, перевернув парту от неожиданности. Поттер? ГАРРИ? Немного выглянув из-под парты для лучшего обзора, Уизли увидел, как незнакомец зажмурился, и уже через секунду посреди класса стоял некто иной, как Гарри Поттер. Не может быть! Почему Гарри не сказал?!

— Так-то лучше, — продолжил Снейп. — Я полагаю, Вы знаете, зачем Вы здесь?

— Нет, сэр, не знаю, — ответил Гарри, озираясь по сторонам, испытывая явное желание скрыться с глаз жуткого профессора. Заметив это, вышеупомянутая персона крепко запечатала дверь и опустила щит на окна, чтобы в них нельзя было выпрыгнуть, тем самым отрезав все пути к бегству.

— Итак, Поттер, я хочу знать, почему Вы прогуливаете уроки? Что у Вас за проблемы? Вам отлично известно, что я владею легилименцией, поэтому советую сразу ответить правду.

— Я не собираюсь отвечать! — чуть ли не выкрикнул Гарри, зажмурившись.

— В таком случае предлагаю нечто вроде обмена: правда за правду. Сначала я отвечаю на Ваши вопросы, потом Вы отвечаете на мои.

Последний раз оглядев класс в тщетных поисках выхода, Гарри кивнул:

— Хорошо. То, что Вы сказали на той неделе — это правда? Вы давно об этом знаете? Откуда Вам известно? И ГДЕ ВЫ БЫЛИ СТОЛЬКО ЛЕТ?!!

Рон, ничего не понимая, ещё больше высунул нос из-под парты, но собеседники его не заметили. Они были слишком заняты этим разговором.

— Да, Поттер, это правда. Узнал я так же на той неделе. В понедельник. Как ни странно, от Вашей матери. А на последний вопрос не вижу смысла отвечать, — ответил профессор.

— Что за ерунда? Как она могла Вам сказать?!

— Она прислала это письмо, — произнёс Снейп, извлекая из кармана пожелтевший от времени конверт с надписью "Доставить адресату в 1996 году, если отправитель к тому времени будет мёртв". Этот конверт был уже вскрыт. Достав сложенный лист пергамента, Гарри развернул его и начал бегать глазами по строчкам. Дочитав, он трясущимися руками протянул письмо учителю и задумался. Сглотнув, он произнёс:

— Где гарантия, что это правда? Что если это подделка?

— Что? Но я же проверил: применил к Вам описанное в письме заклинание, Поттер!

— А где доказательство, что оно действует именно так? Может, оно меняет людям внешность или... Или делает людей метаморфами и улучшает зрение?!

— Поттер...

— Я НЕ ДОВЕРЯЮ ВАМ!!! ВЫ ПОД ИМПЕРИУСОМ, Я ЗНАЮ ЭТО! ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!!! — проорал Гарри и бросился к двери, изо всех сил дёрнув её на себя.

— Поттер, Вы всё равно не уйдёте отсюда, пока не ответите мне! — вышел из себя Снейп.

— Это мы ещё посмотрим, — усмехнулся Гарри. Эта ухмылка пугала... Как у сумасшедшего.

— Поттер, не смейте так говорить с от...

— ВЫ МНЕ НЕ ОТЕЦ!!! — в бешенстве заорал Гарри, выхватывая палочку и направляя её на профессора, — Это ЛОЖЬ!!! Ректусемпра!

Учителя отшвырнуло в сторону, а его сынок тем временем не растерялся. Он направил палочку на дверь и произнёс:

— Бомбарда!

Дверь буквально разлетелась в щепки, и Гарри выбежал из класса.

— НЕМЕДЛЕННО ВЕРНИСЬ, ПОТТЕР!!! — в бешенстве заорал Снейп и, вскочив на ноги, отправился догонять гриффиндорца.

Оставшись, наконец, один, Рон долго приходил в себя. ГАРРИ — СЫН СНЕЙПА?! Мир сошёл с ума, не иначе. Всё ещё не оклемавшийся, Уизли встал и потопал в сторону башни, через десять минут всё с тем же офигевшим видом ввалившись в Общую гостиную. Сидевшая в кресле Гермиона тут же бросилась к нему, и Рыжий рассказал подруге об услышанном. После этого они, сошедшись во мнении, что с Гарри следует поговорить завтра вечером, разошлись по спальням, но никто из них до самого утра так и не сомкнул глаз. Рон слышал, как вскоре вернулся Гарри. Ему, видимо, удалось убежать от Снейпа.

Правда за правду, Поттер!

Всю оставшуюся неделю до завершения изготовления зелья не происходило ничего особенного. Гарри целыми днями следил за Жароповышающим, его друзья учились... В общем, жизнь шла своим чередом. Только во вторник вечером состоялся один очень интересный разговор...

Гарри, как и полагается, помешивал зелье, когда в кабинку ворвались Рон с Гермионой. У них с самого утра было какое-то странное выражение лица. Мальчик спрашивал их, что произошло, но они ответили: "Вечером поговорим!". Видимо, настал момент разговора. Начала его Гермиона:

— Гарри, помнишь, вчера ты был вынужден возвращаться в башню после отбоя? Я хотела спросить... Ты как, без проблем добрался?

Мальчик подозрительно посмотрел на подругу, но решил ответить правду, пусть и без подробностей:

— Вообще-то я на Снейпа в коридоре нарвался.

— И? — поторопил Рон, явно ожидая услышать дальше нечто интересное.

— И всё. Ничего особенного. Просто он повёл меня в кабинет ЗОТИ, там наорал и отпустил.

— Да ты что? Прямо так и отпустил? — прищурился лучший друг.

— Рон, подожди. Гарри, понимаешь... Как бы тебе сказать... Сегодня мы пришли на ЗОТИ, а там в кабинете двери нет. Начисто исчезла! Ты что-нибудь об этом знаешь?

— Гермиона, что за странные вопросы ты задаёшь? Откуда мне знать?! — воскликнул Гарри, начав подозревать, что друзьям что-то известно.

— Гарри, хватит притворяться. Мы хотим, чтобы ты сам сказал нам правду! — укрепил подозрения друга Рон.

— Да о чём вы?! — вскричал Гарри, прекрасно понимая, о чём идёт речь. Но говорить о том, что происходит, совершенно не хотелось. Просто бесит сам факт Того, что Снейп отец Гарри. Непроверенный факт.

— Рон вчера ходил на отработку, назначенную Снейпом за грубость в адрес учителя... — начала объяснять Гермиона.

— Так и знал, что Рон нарвётся... — протянул Гарри.

— О себе подумай! — прорычал Рон. Он вообще как-то странно себя вёл. На него это не похоже.

— Гарри, Рон, успокойтесь! К тому моменту, когда Снейп тебя поймал и приволок в класс, Рона там уже не должно было быть, поэтому он спрятался под партой и...

— Я не поэтому спрятался, а потому что с ним был какой-то парень! Я хотел проследить за ними!

— Да. Значит, Рон следил за ними из-под парты и услышал и увидел много чего интересного. Надеюсь, ты не будешь делать вид, будто понятия не имеешь, что именно увидел и услышал Рон. Мы ждём объяснений.

— Объяснений? ОБЪЯСНЕНИЙ?! А в чём, собственно, я должен оправдываться? То, что узнал Рон — страшное преступление? Да он в принципе ничего и не узнал. Если он действительно там был, то должен был слышать, что это ложь!

— Что ложь? — сразу спросила Гермиона.

— Ну, помните, как Снейп задержал меня после уроков?

— Это когда ты сказал, что он только выяснял, почему ты прогуливаешь?

— Да, — вздохнул Гарри. — Я тогда не соврал, это действительно было. Я ответил, что он мне не отец, а он взял и применил ко мне какое-то заклинание и заявил, что я метаморф, на меня было наложено заклинание, меняющее внешность и закрепляющие чары, чтобы я не мог менять лицо. Снейп ещё уверял, что именно из-за этих заклинаний я плохо видел. Ещё он сказал, что то заклинание, которое он только что применил, снимает с метаморфа вышеперечисленные чары и возвращает ему его настоящую внешность, не отбирая возможности менять её. В общем, бред какой-то. Но метаморфность передаётся от родителей детям, а мои папа и мама не были такими. И я сделал вывод, что мои родители мне не родители. Но профессор сказал, что Лили Поттер действительно моя мать, но мой отец — он сам. Это, конечно же, ерунда. Снейп ведь тоже не метаморф.

— То есть, ты не веришь в это? — уточнила Гермиона.

— Да.

— А что было вчера?

— Ну, про "незнакомого парня", думаю рассказывать не надо. А наш разговор Рон слышал и видел.

— Что было в письме? — спросил Рон.

— А-а-а... Да это наверняка подделка. Зачем маме писать СНЕЙПУ в будущее?

— ЧТО ТАМ БЫЛО НАПИСАНО? — друзья не желали отступать.

— Что я сын Снейпа, а отец... то есть, Джеймс был болен, и мама от него просто не могла родить. О том, от кого ребёнок, он знал. Ещё там написано о какой-то ссоре. Больше ничего важного.

— Допустим, поверили, — сказал Рон, — но почему ты не сказал нам?

— Ты бы сказал, Рон?

— Нет.

— Вот и я нет.

— И что будем делать? — спросила Гермиона.

— Что-что? Зелье варить! — буркнул Гарри, поворачиваясь к котлу.

— Может, попросить Снейпа о помощи?

— Гермиона, ты спятила?! — вскрикнул Рон, — Он никогда не стал бы нам помогать! А особенно — Гарри.

— Он не стал бы помогать сыну Джеймса Поттера, а собственному?

— Замолчите! Он мне не отец! — подал голос Гарри.

— Это не доказано, — ответила Гермиона.

— А что, доказано обратное? — наигранно удивился Гарри, — Я опять что-то пропустил? А вы не подумали, что Снейп, возможно, просто выполняет задание Волан-де-Морта таким образом? Этот сальноволосый слизняк точно под Империусом! Как ещё объяснить тот факт, что он вернулся от Лорда живым?!

— А ведь и правда, что-то Томми забыл два волшебных слова, которыми награждает предателей, — протянул Рон. — Вот почему Снейпа неделю не было! Лорд всё это время пытался вспомнить заклинание, но так и не вспомнил, вот и отпустил. Склероз! А что? Сколько ему лет? Семьдесят, по-моему. Вот и приболел... шизофренией...

— Не неси чушь, Рон! — бросила на друга сердитый взгляд Гермиона.

— Ладно, давайте варить это зелье.

* * *

На следующей неделе в понедельник вечером зелье уже оказалось готово, и Гарри во вторник утром направился в больничное крыло, постоянно кашляя. Предварительно он выпил Жароповышающее, поэтому Помфри, увидев его, сразу занялась новым больным. Потрогав ему лоб и измерив температуру, медсестра ужаснулась: 39 градусов!

— Мерлин, как Вы могли так заболеть, Мистер Поттер?! — закудахтала она.

— А у меня давно температура, но я думал, что всё в норме будет и не надо к Вам обращаться. Но я не ходил на уроки, нет. Я соблюдал постельный режим! — заявил больной.

— Поттер, в понятие "постельный режим" входит не только нахождение в постели. Вы должны были придти ко мне! Я бы мигом это вылечила! Но теперь придётся Вам оставаться здесь! Переодевайтесь в пижаму, — сказала врач, разворачиваясь. — Надо же так запустить обыкновенный маггловский бронхит! — проворчала она, скрываясь в своём кабинете.

Когда мальчик переоделся и лёг в постель, вернулась мадам Помфри и дала ему какой-то пузырёк:

— Это жаропонижающее. Пейте.

Гарри послушно выпил зелье. Затем выпил ещё какие-то лекарства. Заметив, что температура начинает спадать, Поппи вернулась в свой кабинет. Однако спад температуры не остался незамеченным и для Гарри, поэтому, едва врач скрылась из виду, он достал из-за пазухи жаропонижающее и сделал глоток, искренне надеясь, что смешивание двух противоположных зелий не приведёт к ужасным последствиям, как, к примеру, смешивание Фурункулюс! и Таранталлегра! В случае с Малфоем и компанией это привело к появлению щупальцев на лице и потере сознания. Щупальца — это, бесспорно, очень интересно, но Гарри они не к лицу.

Когда в больничное крыло вошли Рон и Гермиона, они увидели, что Гарри уже скучает в постели. Да и что тут делать? Мальчик хотел встать, так мадам Помфри чуть удар не хватил ("С такой температурой Вы должны лежать в кровати! Ни о какой прогулке и речи быть не может!" — категорически заявила она). Друзья передали "больному" "учебник по ЗОТИ" (ветхий том о крестражах) и до вечера просидели с ним. Когда они ушли, произошло нечто, совершенно выбившее Гарри из колеи. Сразу после того, как симулянт, почувствовав, что температура снова падает, выпил ещё одну порцию Жароповышающего, в крыло влетел Снейп. Увидев его, Гарри стал усиленно изображать умирающего, но профессор не обратил на это абсолютно никакого внимания.

— Поттер, — начал он, — на прошлой неделе мы с Вами так и не закончили.

— Что? Мы ничего и не начинали.

— Забыли о "правде за правду"?

— Почему же? Не забыл. Вот только правды так и не слышал... Кха-кха! — ответил мальчик.

— Отлично, — проворчал учитель, доставая из-за пазухи знакомый пузырёк.

— Вы не имеете право заставлять меня пить... Кха-кха-кха!.. Сыворотку Правды! АААПЧХИ!!! — продолжал Гарри играть свою роль больного.

Не слушая его, Снейп откупорил пузырёк и, произнеся "Ваше здоровье, Поттер", капнул себе в рот пять капель.

— Задавайте свои вопросы, Поттер, я готов отвечать, — заявил мужчина.

Но Гарри молчал. Он потерял дар речи.

— Кха-кха, — подсказал профессор.

— Кха-кха... — повторил всё ещё не пришедший в себя мальчик. Опомнившись, наконец, он спросил. — Кто мои родители?

— Лили Поттер — Ваша мать, а Ваш отец — я, — краткий ответ.

— То письмо... оно настоящее?

— Вероятнее всего, да. По крайней мере, я его не подделывал и никто меня не предупреждал, что пришлёт подделку.

— Почему тогда Вы не метаморф?

— Это специфическая особенность нашей семьи. Метаморфность передаётся через поколение.

— Как я мог стать Вашим сыном?

— Самым обычным способом. Или Вам в подробностях рассказать? — осведомился профессор.

— Не надо. Почему вы расстались?

— Я по глупости вступил в ряды Пожирателей Смерти. Осознав свою ошибку, отправился к Дамблдору. Так я стал шпионом. Шпионы вечно ходят по лезвию ножа, Поттер. У них не должно быть привязанностей. Иначе, сорвавшись в пропасть, они эти самые свои привязанности утянут за собой. Я не хотел Лили такой судьбы.

— Как так получилось, что вы вообще полюбили друг друга?

— Мы подружились в шесть лет, вместе пошли в школу. Дружили до конца пятого курса. Причину нашей ссоры Вы видели в том году... Потом мы помирились, полюбили друг друга. Но потом Лили узнала, что я Пожиратель. Тогда я сказал о шпионстве и о том, что мне нельзя иметь семью. После этого она вышла за Поттера и родила ему тебя. Вот и вся история.

— Давно Вы узнали правду?

— Две недели назад.

— На чьей Вы стороне, профессор? — задал Гарри ещё один вопрос.

— Я за Орден, если Вы об этом. Всё?

— Последний вопрос: меняет ли для Вас хоть что-то тот факт, что я Ваш сын?

Немного помолчав, профессор всё же ответил:

— Незначительно. Теперь пейте Сыворотку Вы, Поттер.

— Что?!

— А вдруг она сварена неправильно и я врал? Или где гарантия, что Вы мне не соврёте в ответ на чистейшую правду? Откровение за откровение, Поттер!

— Кха-кха! — мгновенно вспомнил о своём недуге мальчик, — А Вы уверены, что больным... кха... можно пить Сыворотку Правды? Кха-кха-кха!

— Можно, Поттер, можно! Открывайте рот! Или мне Вас заставлять?

— А... А я кричать буду!

— Замечательно, тогда точно не промахнусь!

Мальчишка тут же захлопнул рот. Снейп схватил его за подбородок и попытался заставить мальчика хоть чуть-чуть разжать зубы. Не вышло. Тогда профессор зажал ему нос, не давая дышать. Поттер начал хватать ртом воздух, что дало талантливому педагогу возможность влить ему в глотку те же самые три капли зелья. Когда мальчишка автоматически проглотил Сыворотку, Северус отпустил его нос и приступил к допросу:

— Почему Вы не ходите на уроки?

— Дамблдор всё равно меня не исключит, пока я ему нужен. Вместо уроков я ищу информацию о крестражах и изучаю окклюменцию.

— Почему Вы не занимаетесь этим вечером?

— По вечерам Волан-де-Морт следит за мной.

— Зачем?

— Интересный вопрос, — горько усмехнулся Поттер. — Да я сам крестраж!

— Что такое крестражи?

— Предметы или живые существа, в которых заключён осколок души.

Осколок чьей души хранится в Поттере, понятно, нечего и спрашивать. Вопрос "Почему Лорд так печётся о Потере" тоже отпадает сам собой.

— Почему Вы ходили на ЗОТИ?

— Потому что Вы под Империусом. Волан-де-Морту незачем знать, чем я занимаюсь. Не стоит давать ему повод это выяснять.

— Что ж, похвально. Но я не под Империусом. Попрошу заметить, что действие Сыворотки Правды ещё не прошло. Сейчас Вы верите, что я говорю правду?

— Да, — честно ответил мальчик.

— Для Вас всё это что-то меняет?

— Не знаю. Мне нужно время, чтобы решить. Хотя... Если это ничего не меняет для Вас, то для меня — тем более.

Подумав ещё немного, профессор спросил:

— На третьем курсе Вы помогали Блэку бежать? Как Вы это сделали?

— Маховик времени, — просто ответил Поттер.

— Дальше можете не продолжать. Какие у Вас в этом году проблемы?

— Я крестраж, за мной следит Волан-де-Морт, который до сих пор живой, Дамблдор играет моей жизнью, Вы мной отец. А так всё в полном порядке!

— Отлично. Спокойной ночи, Поттер. Не забывайте кашлять и пить Жароповышающее.

— ЧТО?!

— То, что Вы симулируете, отлично видно, когда с Вами беседуешь. Кашляйте чаще, и это сойдёт за бронхит.

— А смысл? Вы всё равно сдадите меня директору!

— Нет, Поттер. Я хочу помочь.

— Не верю, — тихо прошептал мальчик, но эти слова достигли ушей Снейпа. Неожиданно для самого себя, он очень огорчился, но виду не подал. Вместо этого он сказал:

— Я ничего не скажу директору, Поттер. До встречи, — и вышел за дверь, закрыв её.

Мир?

— Снейп не имел права вливать в тебя Сыворотку Правды! — воскликнула утром Гермиона, когда Гарри рассказал друзьям о том, что произошло ночью, — если сказать кому-то из Министерства, его тут же уволят!

— А он скажет, что не было такого, — возразил Гарри. — И кому поверят? Мальчику, которого весь прошлый год считали сумасшедшим или не запятнавшему свою репутацию профессору зельварения, за кого заступается сам Дамблдор?

— Это верно, — сразу сникла подруга.

— И ты поверил тому, что Снейп наговорил в ответ на твои вопросы?! — воскликнул Рон так, как будто Гарри его сильно обидел.

— Всё это он говорил под воздействием Сыворотки Правды, Рон, — напомнил Гарри.

— Не смеши меня! Он же бывший зельевар! Мог и противоядие выпить! И ещё не доказано, что Снейп не под Империусом! — создавалось впечатление, что факт принадлежности Гарри к роду Снейпов больше всех огорчает Рона, хоть Гарри и подавлен.

— Этого противоядия нет и быть не может! — отрезала Гермиона, — Сыворотке Правды невозможно сопротивляться даже под Империусом! Кстати, Гарри, я нашла книгу о метаморфах. Вот, принесла тебе почитать.

— А там есть что-нибудь о специальных чарах?

— Да. Я её уже прочитала. Заклинание, возвращающее метаморфу его внешность и снимающее другие специальные заклинания для изменения и закрепления облика, действительно существует. Почти все спецчары мешают видеть. А это самое заклинание, Шоефэйс!, помимо всего прочего, нейтрализует эффект этих чар. Снейп тогда шибанул в тебя именно этим?

— Да.

— Ты уверен? — спросил Рон, странно глядя на друга.

— Ну, да. А почему ты спрашиваешь? И ещё хотел спросить: почему ты угрожал мне на прошлой неделе? — Гарри вспомнил тот вечер, когда друзья узнали, чей он сын.

— Рон вчера ходил на отработку, назначенную Снейпом за грубость в адрес учителя... — говорила Гермиона.

— Так и знал, что Рон нарвётся... — протянул Гарри.

— О себе подумай! — прорычал Рон. Он вообще как-то странно себя вёл. На него это не похоже.

— Всё по одной и той же причине, Гарри, — спокойно, как показалось друзьям, ответил Рон, но потом он рассерженным тоном продолжил. — ТЫ — СЫН РЕДКОСТНОГО ОСЛА!

— Рон! — возмутилась Гермиона, — Я, конечно согласна, что Снейп осёл, но Гарри в этом не виноват! И он не такой, как Снейп! Чем ты лучше, если так говоришь?! Когда ты, наконец, повзрослеешь?

— Ты это Гарри скажи! Вспомни, как он взбесился, когда мы узнали!

— Я бесился не из-за этого! — возразил гриффиндорец.

— А из-за чего же?

— Из-за самого факта, что Снейп мой отец! Вы же оба знаете о нашей сильнейшей взаимной ненависти! Рон, неужели тебе так важно, с чьим сыном ты дружишь? Или мой характер изменился от того, ЧТО вдруг выяснилось?! Какой же ты придурок, если так считаешь! — воскликнул Гарри.

— Придурок?! — яростно переспросил Рон, — что ж, раз я так туп, то нам и дружить незачем!

— Гарри, Рон, прекратите! — попыталась их успокоить Гермиона, но тут вошла мадам Помфри и выгнала обоих друзей под аккомпанемент гарриного кашля. Сам мальчик, пока Помфри не видит, выпил ещё Жароповышающего и продолжил притворяться больным.

— Ну что, мистер Поттер, придётся лечить Вас дальше. Честно говоря, уже сейчас Вам должно быть лучше, но Вы только больше заболели! — сказала она, вернувшись, и дала Гарри несколько зелий. Пока мальчик послушно пил их, врач всё причитала, что Гарри неизвестно, сколько времени не приходил лечиться, и в итоге надолго останется в больничном крыле. Когда она снова отошла, через полчаса юноша, почувствовав, что температура опять нормальная, достал Жароповышающее, но именно в тот момент, когда он поднёс зелье ко рту, дверь кабинета Помфри открылась, и оттуда вышла его обладательница. Гарри быстро проглотил зелье и спрятал склянку с остатками. Врач ничего не заметила, и всё бы хорошо, но в спешке мальчик сильно переборщил с порцией, выпив слишком много, а Гермиона говорила, что перебарщивать с дозой нельзя. Только Гарри не помнил, к чему это приводит, но последствия действительно серьёзные. Оказалось, что Помфри пришла осмотреть Гарри. Помня вчерашние слова Снейпа, мальчик с тех самых пор, как проснулся, каждые 5-10 минут изображал очередной приступ кашля.

— Странно, горло не красное, — протянула врач. — А какая температура? — добавила она, давая Гарри градусник. Температура была 39,5 и продолжала медленно подниматься, что очень удивило и напугало Поппи. Обычно выше отметки 38,6 ртутный столбик не поднимался, но сейчас он неумолимо приближался к отметке 40, а при этой температуре кровь сворачивается. Мальчик может умереть. Но врач решила не пугать юношу и произнесла так спокойно, как только могла:

— Поттер, пейте Жаропонижающее. Ваша температура по-прежнему высокая.

Гарри стал искать нужное лекарство. Мальчик снова начал кашлять, но на этот раз по-настоящему. Найдя бутылочку с необходимым зельем, подросток чихнул, и склянка упала на пол и раскололась, пролив зелье на пол.

— Поттер, как можно быть таким неаккуратным?! — в отчаянии воскликнула Помфри. Это было последнее Жаропонижающее в её запасах. Нужно быстро бежать к профессору Слизнорту, пока не поздно!

* * *

Этим же утром Снейпа вызвал к себе в кабинет директор.

— Северус, — начал он, — мне надо спросить тебя кое о чём. Речь идёт о Гарри. Все профессора разводят руками, говорят, что они его вообще уже давно не видели. Мальчик вообще странно себя ведёт. Я хотел в этом году учить его кое-чему важному, но это странное поведение... Тебе что-то известно, Северус?

— Нет, директор. Что касается прогулов — мальчишка болен бронхитом, но только вчера пришёл в больничное крыло. До этого идиот сам себе назначил постельный режим и следовал ему. Только в ЕГО понятии "постельный режим" означает валяться в кровати и всё. Мадам Помфри уверяет, что болезнь слишком запущена, чтобы мгновенно её вылечить. Это всё, что Вы хотели?

— Да, Северус, можешь идти, — кивнул Дамблдор.

После этого разговора Снейп отправился вести ЗОТИ. После первого урока профессор вернулся в свой кабинет, где его поджидала... Помфри.

— Что произошло? — поинтересовался декан Слизерина и отец умирающего сейчас в больничном крыле мальчика по совместительству.

— Поттер умирает.

— ЧТО? Как так? От чего? От бронхита?! — в бешенстве заорал учитель.

— В тот момент, когда я уходила, температура мальчика была 39,5 и всё ещё возрастала. Слизнорт сказал, что у него нет Жаропонижающего, и я решила обратиться к Вам.

— Ваше счастье, что оно у меня есть! Как Вы могли допустить такой инцидент?!

— Зелье было, но склянка разбилась! — оправдывалась растерянная Помфри. Конечно, случай беспретендентный, но Снейп никогда ни за кого так не волновался, как сейчас.

Тем временем вышеупомянутый профессор лихорадочно искал нужное зелье. Сына надо спасать! Да, он высокомерный, заносчивый и так далее, но сын! Да и если бы не так! Снейп ОБЯЗАН спасти ему жизнь! Учитель даже не знал, КАК именно он беспокоится за жизнь мальчика: как преподаватель или как отец? В конце концов, родственная связь с Поттером ничего не меняла для них обоих. Так или иначе, медлить нельзя. Найдя склянку, они с Помфри бегом бросились в больничное крыло.

Состояние Гарри за это время ухудшилось. Юноша сильно кашлял, температура возросла до 39,9. Снейп быстро влил Жаропонижающее ему в рот. Жар пошёл на спад. Столбик градусника опустился до 37. Когда мальчику дали ещё немного зелья, температура стала нормальной.

— Спасибо, профессор, — слабо сказал Гарри.

— Лучше молчите, Поттер, — посоветовал папаша, — не раздражайте себе горло, а то ещё хуже кашлять будете!

— Хорошо.

* * *

Следующим утром Гермиона пришла, как ни странно, с Роном, но тот сказал, что пришёл с Гермионой, но не к Гарри. Просто составляет компанию подруге. Хмыкнув, Гарри рассказал им о случившемся, и Рон мигом забыл о своём бойкоте ("Да ты что?! Ты вчера чуть не умер, а тебя спас СНЕЙП?!" — удивился он). Гарри рассказал ещё о том, что произошло после всего этого.

После обеда Снейп снова пришёл к Гарри и сразу спросил о том, что его волновало:

— Что это было?

— Я не понимаю, о чём Вы? — искренне недоумевал Гарри.

— Что у Вас произошло утром? — задал более понятный вопрос профессор.

Мальчик с подозрением взглянул на профессора и, удостоверившись, что никого больше рядом нет, всё же ответил:

— Ерунда! Переборщил с Жароповышающим. Случайно!

— Ерунда?! — Северус ушам своим не верил, — из-за этой твоей ерунды мадам Помфри двух школьных профессоров на уши подняла!

— О, понял. Простите, что отвлёк Вас и профессора Слизнорта от дел. Вы могли бы и не беспокоиться.

— Как это не беспокоиться?! Ты едва не умер, идиот!

— Если бы я умер, то обломал бы двух величайших волшебников современности: Реддла и Дамблдора! Не каждый день такая возможность выпадает!

— Не говорите глупости, Поттер! Думаете, привлекли к себе внимание без последствий? Вам это не сойдёт с рук, Поттер, — на этот раз профессор не выплюнул фамилию мальчика, как делал это обычно, а сказал... самому себе. Гарри этого не знал. Северус просто напоминал себе, что это всё же Поттер, а не Снейп. Они сами сказали друг другу вчера, что открытие правды ничего для них не меняет. Да, Снейп признал, что Гарри — его сын, но Северус Поттера не принял как сына. О родстве напоминало лишь внешнее сходство. В самом мальчишке нет абсолютно ничего хорошего! Для Северуса между понятиями "признать" и "принять" существовала разница. Он признал, что Гарри его сын, но не был этому рад. Однако, узнав, что Гарри умирает, Снейп очень за него испугался, но не желал этого показывать.

— И не смейте больше кого-либо "обламывать"! Сначала посоветуйтесь со мной! — добавил профессор.

— Хорошо, в следующий раз посоветуюсь, — слабо улыбнулся мальчик.

— И чтобы вернулись к учёбе, когда сделаете то, зачем сюда легли!

— Ладно, — с уже меньшим энтузиазмом ответил Гарри.

Вопреки всему, Гарри заметил беспокойство отца и теперь говорил об этом друзьям.

— Что скажешь, Рон? — спросила Гермиона, как будто случайно задев его локтем.

— Ну, Снейп не так плох, но Гарри гораздо лучше. Прости, Гарри, за моё поведение. Я сам вёл себя, как осёл!

— Бывает. Ладно, Рон, я и сам на вас с Гермионой сорвался, простите.

— Ну что ты, Гарри! — одновременно воскликнули Рон с Гермионой и все трое рассмеялись.

— Ну что, мир? — спросил Гарри, отсмеявшись.

— Мир, — одновременно кивнули друзья. Получилось что-то вроде негласного согласия никогда больше не ссориться. Но это невыполнимо, как подозревал Гарри, ведь они такие хорошие друзья, что повод для ссоры всегда найдут, особенно Рон и Гермиона. Поттер подозревал, что друзья влюблены друг в друга, и боялся того дня, когда они начнут встречаться. Разумеется, Гарри будет бесконечно рад за них. Просто он тогда станет третьим лишним.

Да здравствует волшебная медицина!

Когда наступило время тренировок по квиддичу, Гарри со своим бронхитом пошёл на поправку ("Как предсказуемо!" — подумал профессор Снейп, когда мадам Помфри рассказала ему об этом). Но поправке Гарри способствовал не только квиддич. Все книги о крестражах, наконец-то, прочитаны, а вечно притворяться больным невозможно, да и лишено всякого смысла, не говоря уже о том, что это чревато разоблачением. Таким образом, уже в октябре Гарри снова ходил на уроки. Оказалось, что прогуливать — не самое лучшее, что мог сделать Гарри (в плане последствий), но это было лучшим выходом для того, чтобы хоть что-то предпринять против Реддла и Дамблдора. После трансфигурации МакГонагалл подозвала к себе симулянта.

— Мистер Поттер, объясните, почему Вы месяц не ходили на уроки?

— Я болел, профессор, — Гарри следовал придуманной ранее легенде.

— Тогда почему Вы пришли лечиться в больничное крыло только на прошлой неделе? — не унималась декан Гриффиндора.

— Я слышал, что маглы в таких случаях соблюдают постельный режим. Вот я и соблюдал, но через какое-то время мне стало хуже, и я пошёл к мадам Помфри.

МакГонагалл долго молчала и, наконец, произнесла:

— Какой же Вы балда, мистер Поттер, если думали, что постельный режим сводится только к круглосуточному лежанию в постели. На этот раз наказания не будет, но в следующий — на мою снисходительность не рассчитывайте, Поттер. Вы должны самостоятельно изучить всё, что пропустили. Попросите мисс Грейнджер помочь. Можете идти.

На самом деле Гарри легко отделался. А вот со Снейпом всё прошло гораздо хуже... После ЗОТИ он так же попросил Гарри остаться.

— Поттер, — начал он, когда все вышли из класса, — не надо уверять меня, что Вы действительно болели и тем более не надо изображать из себя дурака, не знающего, что такое постельный режим. Зачем Вы легли в больницу — тоже понятно. Я хочу знать, чего Вы добились.

— Зачем Вам это, сэр? — спросил Гарри. Делиться скудными успехами с этим человеком абсолютно не хотелось, особенно если учитывать, что этот тип возненавидел гриффиндорца с первого взгляда, едва тот переступил порог школы, и это взаимно.

— Я уже говорил, Поттер, и повторять для особо глухих и недоверчивых не собираюсь. Вы сами ответите, или мне прибегнуть к уже проверенному способу?

— Да ничего я не добился! — опять пить Сыворотку Правды не хочется. — У меня только три выхода. Первый: сделать так, как скажет Дамблдор, а это значит умереть. Второй: убедить Волан-де-Морта, что он должен раскаяться, что невозможно. Третий: когда все крестражи кроме меня будут уничтожены, убить Волан-де-Морта, после чего не давать ему вернуться, а если вернётся — убить ещё раз. Последний план только звучит просто, на деле — практически невыполнимо. А первый вариант тоже заранее обречён на провал, ведь Волан-де-Морт меня не убьёт. Да и крестражи он перепрятал.

Услышав последнюю фразу, Снейп вцепился Гарри в плечи и с перекошенным выражением лица заорал:

— ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧАЛ?! ГДЕ ОН ИХ СПРЯТАЛ?!! — Северус догадался, что Дамблдор так долго отсутствует именно из-за крестражей. Директор ищет их и уничтожает. Хотя, скорее всего, только ищет, так как их нет на прежних местах, о чём мальчишка Поттер знал, но молчал, хотя знал, что лично ему ничего не будет в любом случае. Юноша определённо отказывается сотрудничать с Дамблдором, и теперь он исключительно за себя и не доверяет никому. Даже Дамблдору. Стоит ли удивляться, что он не доверяет Снейпу? — Ты понимаешь, что Дамблдор ищет крестражи?! И понимаешь ли ты, что, если будешь подчиняться директору, твой третий выход станет очень даже реальным?!!

— Я не знаю, где теперь крестражи, — Гарри совершенно не ожидал подобной реакции. — Волан-де-Морт просто заставил меня переправить к нему какой-то медальон и диадему! А что касается приказов Дамблдора... Что ему помешает убить меня, когда умрёт Волан-де-Морт?

— Как это ты отправлял медальон и диадему? Это тоже крестражи? — Снейп определённо не знал об исчезающем шкафе.

— Да, — ответил школьник. — Я пользовался Исчезающим шкафом. Клал туда крестражи, и уже через пять секунд они были на пути к Реддлу. Считайте, мне досталась честь отправлять части души Тома в дальний, но недолгий путь. Не по собственной воле, конечно. Волан-де-Морт не только следит за мной с помощью связи. Он контролирует меня. Управляет мной.

— ЧТО?! — только безвольного зомби в школе не хватало!

— Не каждый день и только вечером. Днём чем-то занимается, видимо, — успокоил Поттер.

— Видимо! — протянул профессор, вспомнив, как Тёмный Лорд целый день его пытал, чтобы выяснить, как забраться в штаб Ордена. Теперь ясно, ЧТО он там забыл. — На уроки продолжаете ходить, Поттер. Утром до завтрака ежедневно приходите ко мне. Думаю, часов в шесть утра будет в самый раз. Буду заново учить Вас окклюменции. Я надеюсь, сейчас Вы в полной мере осознаёте, что это необходимо.

— Да, сэр, — Гарри не собирался перечить. Окклюменция действительно необходима. — А разве профессор Дамблдор не говорил Вам, что я просил об уроках окклюменции?

— Было дело, — скривился профессор. Не без труда он смог вспомнить, как директор действительно говорил ему об этом с утра месяц назад. В тот же день Поттер осмелился явиться на урок без эссе. Тогда гнев Северуса всё собой затмил.

— Можете идти, Поттер, — произнёс Снейп. — Отработка сегодня в семь, — добавил он, когда Гарри дошёл до выхода из класса.

За дверью Гарри ждали Рон с Гермионой.

— Ну, что он сказал? — одновременно спросили они.

— Я должен приходить к нему каждый день в шесть утра на урок окклюменции. И сегодня отработка...

— Вот

* * *

! — выругался Рон.

— Рон, окклюменция необходима! — упрекнула его Гермиона.

— Окклюменция — допустим, но отработка — это слишком! Да и не за что! — не сдавался друг.

— Как это не за что?! Он симулировал! — возразила совесть и мозг неразлучной гриффиндорской компании по совместительству.

— Спасибо, Гермиона, — спокойно отреагировал Гарри.

— Скажешь, не так?

— Да я и не отрицал.

В остальном же день прошёл гладко. Как ни странно, даже отработка у Снейпа прошла спокойно. Профессор дал задание драить класс, но отпустил раньше, чем мальчик успел закончить, сославшись на то, что завтра обоим рано вставать. Правда, Гарри всё равно лёг поздно, ведь была ещё домашняя работа и дополнительные занятия с Гермионой, чтобы догнать по программе класс.

Гриффиндорец поспал всего пару часов и в назначенное время постучал в кабинет учителя ЗОТИ.

— Войдите, — раздалось из-за двери.

Как и в прошлом году, Снейп стоял у стола и сбрасывал мысли в Омут Памяти. На этот раз гриффиндорцу было не интересно знать, что прячет профессор. То есть, не то чтобы неинтересно, но желания удовлетворить своё любопытство не возникло. Один раз уже удовлетворил. Известно, чем кончилось. Мало ли, что ещё может прятать этот человек!

— Становитесь посередине класса, Поттер, — приказал учитель и, когда Гарри сосредоточился наложил на него Легилименс! Эту атаку мальчик полностью осилил почти сразу, поэтому во второй раз заклинание было наложено сильнее. С этим справиться было, соответственно сложнее. Когда Снейп наложил заклинание в полную силу, юноша почувствовал себя так же, как и в том году, когда не мог справиться с наложенным в полсилы заклинанием. Это было так же невозможно, как избавиться от Реддла в собственной голове. В прочем, Снейп признал, что в этом году у Поттера получается лучше, чем в прошлом, но вслух он этого, конечно, не сказал.

Так они тренировались полтора часа, после чего ушли на завтрак. В Большом Зале друзья тут же спросили гриффиндорца, как всё прошло.

— Неплохо, — честно отвечал мальчик. — Гораздо лучше, чем обычно! Даже без оскорблений прошло!

— Правда?! Не знаю, что Тот-Кого-Нельзя-Называть сделал со Снейпом, но профессор явно подобрел! — воскликнул Рон. Как всегда, громкость своего голоса он не контролировал, и друзьям осталось только удивляться, как это не все Рона слышали.

— Рон, Снейп не подобрел, а не нашёл, к чему придраться! — прошептал Гарри. Чтобы ОН подобрел?! Скорее ад замёрзнет! А если он подобреет по отношению к ГАРРИ — это уже конец света в чистом виде, как минимум.

Проклятое ожерелье.

В среду утром на завтраке Алисия Спинет объявила команде, что сегодня будет первая тренировка. Наконец-то! Квиддич — единственное, что сейчас могло отвлечь Гарри от мрачных мыслей о крестражах, Дамблдоре и невеликих успехах в окклюменции. Снейп сказал, что будет лучше, если Волан-де-Морт как можно позже узнает о занятиях Гарри. Что ж, это легче, чем постоянно быть сосредоточенным на окклюменции. Уж лучше так, чем если нервы постоянно будут натянуты до предела в ожидании появления Реддла. Если опять попытается заставить что-то сделать, а Гарри не уверен, что сможет успешно сопротивляться, то, по словам того же профессора, лучше и не пытаться. Друзья задавались вопросом, знает ли обо всём Дамблдор. Ни по поведению директора, ни по поведению профессора невозможно догадаться, о чём Дамблдор знает, а о чём — нет. Во всяком случае, беседовать с Избранным, как мальчика уже давно именовали в газетах, он не собирался. Не избегал, как в прошлом году, но и не стремился. Хотя, уж что-что, а крестражи касаются юноши непосредственно. Прошёл всего месяц с возвращения в школу, а все мысли уже сводятся к крестражам! Нет, надо срочно расслабиться, отвлечься! Именно поэтому Гарри с нетерпением ждёт тренировки.

И вот настал этот долгожданный момент! Спортсмен оседлал свою Молнию и взмыл вверх. Это непередаваемое ощущение! Гарри всегда очень любил летать. В воздухе он ощущал лёгкость, чуть ли не беззаботность. Перед этой эйфорией все проблемы отходили на задний план, какими бы они ни были. Исключение составлял второй курс, когда мальчика боялась вся школа. Сейчас, после всего, что произошло, квиддич доставлял особенное счастье. Гарри сделал несколько кульбитов, выполнил пике, выровняв метлу у самой земли. Лётчик совсем забыл, что летает не просто так, это тренировка, надо искать снитч, так же благополучно забытый. Алисия злится? И что? Летать — это просто здорово! Опасно так лихачить, как это сейчас делает Гарри? Волков бояться — в лес не ходить! У мадам Трюк, наблюдающей в этом году за тренировками, будет сердечный приступ от переживаний за жизнь студента? Если так боится — пусть глаза закроет! Гарри снова на метле, снова летает! Что может случиться?!

Как оказалось, может. Ещё как может! И в самый неподходящий момент! Снова шрам! Волан-де-Морту что, интересно смотреть, как проходят школьные будни?! Гарри как раз выходил из пике, когда опять заболел шрам. К счастью, мальчик успел выровнять метлу и остановился.

— Что случилось, Гарри? — спросил Рон, пролетавший мимо.

— Не знаю, — ответил гриффиндорец, потирая шрам, тем самым давая другу понять, ЧТО произошло. Алисия, тоже слышавшая их диалог, крикнула:

— Тогда продолжаем тренировку! Гарри, вспомни, наконец, где ты находишься и что здесь делаешь! Выполняй своё дело и не забудь о тактике!!!

— О, да! Тактика! Как я могу о ней забыть?! — буркнул себе под нос юноша, благополучно проспавший самую скучную часть тренировки. Занятия с Гермионой, поиски решений собственных проблем и занятия со Снейпом не прошли бесследно! Мальчик практически не спал ночью. Вместо этого он благополучно высыпался в промежутках между уроками.

Гарри снова взлетел вверх и начал искать глазами снитч. Золотой мячик хлопал крыльями у самых колец. Спортсмен, направив туда метлу, спикировал, и уже через полминуты крылатое чудо без перьев билось в руке гриффиндорца.

— Отлично! — крикнула Алисия. — Тренировка окончена! Переодеваемся и возвращаемся в башню!

Гарри и Рон специально тянули время. Гарри не хотел ни с кем разговаривать, а Рон хотел поговорить с Гарри, в чём и заключалась главная проблема. Уизли всё же переоделся первым (тянуть время определённо не его специальность, эти лавры достались Поттеру), и Гарри махнул ему рукой, как бы говоря: "Иди! Завтра поговорим!". Рон возмущённо посмотрел на друга и мотнул головой ("Никуда я не пойду! Кто тебя сдерживать будет, если понадобится?!" — подумал Рон). Гарри пожал плечами и продолжил тянуть время дальше, но рыжий терпеливо ждал. Когда тянуть дальше стало невозможно, Избранный со всех ног побежал в Хогвартс, пролетев мимо Рона. Этого тот точно не ожидал. Уж что-что, а бегать Гарри умеет! Иначе не дожил бы и до одиннадцати лет! А если бы и дожил, то уж точно не сохранил бы здоровье!

Когда юноша вбежал в замок, его ноги развернулись без согласия своего хозяина в уже знакомом направлении — к выручай-комнате. И что теперь там забыл Волан-де-Морт? Подойдя к уже знакомому шкафу, мальчик открыл дверцу и обнаружил там какое-то странное ожерелье. Оно притягивало взгляд, так и хотелось взять его в руки. Едва эта мысль промелькнула в голове, Гарри услышал голос: "Не смей брать это голыми руками, Поттер! Это не твоё, но тебе выпала честь доставить его адресату". Честь эта как-то не радует. Но выбора нет: успешно сопротивляться Гарри не сможет, а пытаться — чревато нехорошими последствиями: или круглосуточный контроль, или принудительное возвращение в замок Волан-де-Морта. Спасибо, не надо нам такого счастья! Разумеется, сейчас Гарри обо всём этом не думал. Он размышлял о том, как бы избавиться от оказанной ему чести. Для кого предназначена эта штука? Для Дамблдора, Снейпа или Малфоя? Вероятнее всего, для Дамблдора. Снейп не в силах помешать Лорду, а от Малфоя ещё меньше проку. Гарри старался не думать о том, что срок, отведённый Малфою на размышления, ещё не вышел. Реддлу не обязательно знать о том, что весь Орден и три человека из Гриффиндора знают о проблемах слизеринца. Более того: ему КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕЛЬЗЯ об этом знать. Чревато. Пока гриффиндорец размышлял, Волан-де-Морт действовал: он обернул ожерелье первой подвернувшейся под руку тряпкой он взял свёрток в руки. Вернее, всё это сделал Гарри... Хотя, без разницы.

Выйдя из Склада Спрятанных Вещей, как мысленно окрестил это место Гарри, гриффиндорец, спрятав свёрток за пазухой, отправился за мантией-невидимкой. Достав её из чемодана, юноша тут же надел её и выскользнул из спальни через портрет. Он бежал, громко топая ногами, к кабинету Дамблдора. О том, что кто-то услышит громкий топот, Реддл явно не подумал, или ему было всё равно. Когда мальчик достиг последний поворот к коридору, в котором находилась горгулья, охраняющая вход в кабинет директора уже, наверно, много веков, если не с самого основания школы, из-за угла вышел человек, и Гарри в него врезался. Малфой! Ну что ему не спится?! Всё, можно заказывать похоронный марш! От столкновения капюшон мантии слетел с головы, позволяя слизеринцу увидеть, с кем он столкнулся.

— Поттер? Что ты здесь делаешь?

— К тебе тот же вопрос, Малфой! — ответил гриффиндорец, как ни странно, по собственной воле.

— А это что? — Гарри проследил за взглядом Малфоя, опущенным на пол, и замер от ужаса. Оказалось, что в процессе падения мальчик потерял ещё и свёрток. Упав, ткань развернулась, показав ожерелье. А шрам всё болит...

— Поттер, откуда у тебя это?! — шипел Малфой как змея. — Это ожерелье проклято! Я видел это в Лютном переулке, в магазине Горбина и Бэрка! Бэрк сказал, что оно очень опасно! Куда ты его нёс?!

— Не твоё дело! — огрызнулся Гарри, наклоняясь, чтобы снова завернуть ожерелье и подобрать его, уже не по собственной воле.

— НЕ ТРОГАЙ ЭТО! — заорал Малфой и ногой отшвырнул вещицу подальше.

— Ты что, идиот? Тебя услышат! — взбешённо прошипел Волан-де-Морт устами Гарри.

— Что здесь происходит? — подтвердил пророчество Реддла Снейп. Профессор подошёл к ним и вопросительно взглянул на Малфоя. А шрам Гарри всё ещё болел, давая понять, что Лорд следит за происходящим.

— Профессор, я не знаю, что случилось! Кто-то прислал Поттеру проклятое ожерелье! — объяснил слизеринец, указывая пальцем в ту сторону, куда улетело украшение.

— Поттер, что скажете? — спросил Снейп, подняв тряпку с пола, и, использовав её, поднял ожерелье.

— Всё именно так, как говорит Малфой! Его мне прислали по совиной почте прямо в этом свёртке! — заявил Реддл устами Гарри. Похоже, решил не подставлять свой собственный крестраж по удар, — Я хотел отнести его Дамблдору, чтобы он разобрался, — закончил он. Видимо, Том надеялся всё же осуществить свой план.

— В чём тут разбираться?! — прорычал Снейп.

— Ну, я не знал, что оно проклято, — Гарри и Волан-де-Морт с замиранием сердца наблюдали, как слизеринский декан уничтожает безделушку.

— Поттер, я надеюсь, Вы никому ЭТО не давали посмотреть?

— Нет, сэр.

— Сами брали? Голыми руками, я имею в виду.

— Разве похоже на то? — обозлился Гарри. Или Том?

— Идите в свои спальни. И вы будете наказаны. Оба!

— Но профессор! — воскликнул Драко. Гарри молчал, понимая, что ЕМУ наказания не избежать, чего не скажешь о Малфое.

— Идите, я сказал! Оба приходите в мой кабинет завтра в семь!— прошипел Снейп, и мальчики разошлись. Гарри бывший зельевар и шпион по совместительству успел прошипеть, чтобы об окклюменции даже не заикался и не смел просыпать отработку, пригрозив беседой с директором и исключением из школы. Похоже, профессор догадался, что привело гриффиндорца после отбоя к кабинету директора. Вернее, кто. И последние слова прошептаны ради того, чтобы Лорд не помешал мальчику появиться на отработке. Что ж, зря старался! Шрам перестал болеть, едва юноша услышал о наказании. Видимо, Волан-де-Морт решил, что дальше не будет ничего интересного. Что ж, он не ошибся! Маяться бессонницей на пару с Гарри очень скучно, а именно этим юноша планировал заняться ночью!

Оказавшись в спальне, Гарри лёг на кровать, но никак не мог заснуть. Подумать только, а Малфой молоток! Поттер сегодня едва не убил директора, а спас его человек по имени Драко Малфой! Разумеется, директор тот ещё гад, но его смерти Гарри не желал. В конце концов, только его боится Реддл.

— Гарри! — послышался шёпот со стороны кровати Рона. — Рассказывай, что произошло! Почему ты убежал?!

— О том, что произошло, расскажу завтра вам с Гермионой. А убежал я из-за Волан-де-Морта! Если бы я этого не сделал, ОН ЗАСТАВИЛ БЫ МЕНЯ сделать с тобой нечто гораздо хуже! — прошипел Гарри, не сомневаясь в своих последних словах. Едва ли Реддлу нужны были свидетели в лице Рона. А Малфой своим поведением не показал Лорду, ЧТО он выбрал! Вот что значит удача! И свободу сохранил, и жизнь! Правда, этим летом сладкая жизнь четы Малфоев закончится. Прощай роскошный замок, и да здравствует вечная беготня! Торжественно звучит! На первый взгляд, по крайней мере. Из раздумий о тяжкой судьбе Малфоев Гарри вывел шёпот Рона:

— Ему опять что-то надо было? Что?

— Всё завтра!

— Ему удалось осуществить задуманное? — не слушал друга Рон. Что ж, видимо, он не отвяжется...

— НЕТ! Ему помешал Малфой! Больше ничего не скажу до завтра! Спросишь ещё что-то — и завтра не расскажу!

— Понял, понял — буркнул Рон и снова заснул.

Гарри с завистью взглянул на друга. Ему сейчас точно так же хотелось бы провалиться в сон и забыться. Но Морфей не спешил забрать Гарри в своё царство, и мальчику оставалось только размышлять о произошедшем. До шести утра. После этого надо идти на окклюменцию, а потом на завтрак. Первый урок у всех трёх друзей должен быть пустым, и поэтому он обещал превратиться в пытку под названием "Что вчера произошло?".

Сенсация!

Утром урок окклюменции начался не так, как обычно.

Войдя в кабинет, Гарри обнаружил, что Снейп опять прячет воспоминания в Омут Памяти, как всегда. Выпрямившись, профессор указал мальчику на стул перед учительским столом и велел сесть. Когда мальчик послушался, учитель сел напротив и спросил:

— Что произошло? — а вот и репетиция одноимённой пытки друзьями, внезапно подумалось Гарри.

— О чём Вы?

— О том, Поттер, что этой ночью я, патрулируя коридоры, услышал крик Малфоя, советовавшего Вам не трогать некое проклятое ожерелье, якобы присланное Вам по совиной почте! Откуда оно у Вас?

Вздохнув, Гарри честно рассказал, как всё было. Да, не хотелось говорить! Но ЭТОТ ЧЕЛОВЕК не отстанет, пока не добьётся того, чего хочет! Выслушав студента, вышеупомянутая гроза подземелий не удержалась от того, чтобы сказать сыночку что-то типа "Надо же! Где твоя самонадеянность?! И ты не совершил очередную глупость, попытавшись сопротивляться?!". Услышав эти слова, Гарри зажмурился. Профессор, решив, что мальчишка таким образом успокаивается, чтобы не нагрубить в ответ, продолжил изливать на юношу свой словесный понос. Закончив, преподаватель замолчал. Он услышал за дверью шаги, и в следующий миг дверь распахнулась. На пороге стояла Минерва МакГонагалл. Женщина уставилась на Гарри. Переведя на мальчика взгляд, Снейп окончательно потерял дар речи. Вместо Поттера пред ним сидел его сын, смотрящий на МакГонагалл. Придя в себя, отец понял, что это Поттер. Просто он не растерялся и вовремя сменил внешность. Очевидно, мальчишка услышал шаги раньше Снейпа и зажмурился как раз ради того, чтобы изменить внешность. А Северус думал, что это он так успокаивается...

— Это ещё кто? — спросила, наконец, заместитель директора. Она сначала, как и Снейп, потеряла дар речи. Не заметить внешнего сходства мальчика с преподавателем ЗОТИ просто невозможно!

— Я сын профессора Снейпа! — ответил мальчик. Гарри коробило от этих слов, но в это время и в этом месте логичнее всего было бы прикинуться сыном учителя.

— А почему я раньше Вас не видела? — Минерва всё никак не могла поверить собственным глазам и ушам.

— Э-э-э... Я... Я учился на дому! Вот, мама отпустила меня навестить отца!

— И где Ваша мама? — не унималась профессор.

— Осталась в Лондоне, — ответил за сына Снейп.

— Мистер Снейп, это действительно Ваш сын?

— Да, — Северус старался не думать о том, что только что назвал свою персональную головную боль собственным сыном. Утешает только то, что никто не знает, КТО на самом деле этот мальчик, сидящий напротив профессора.

— Тогда ладно, — сдалась Минерва, стараясь вспомнить, зачем пришла. Оба Снейпа выжидательно смотрели на неё, и она стала тянуть время, чтобы не стоять просто так:

— И как зовут Вашего сына, Северус?

Снейп задумался. Разумеется, не следует называть настоящее имя мальчишки. И как его назвать?

— Крис, — брякнул Северус первое пришедшее в голову имя.

Тут МакГонагалл вспомнила, наконец, зачем пришла:

— Северус, Вас вызывает к себе директор. Вы идите, а я покажу замок Крису.

Плохая идея, но делать нечего. Когда учитель встал, Поттер отчаянно выкрикнул:

— Не надо мне ничего показывать!

Северус решил, что оставить сына в кабинете одного было бы подозрительно, да и Минерва всё равно его не оставит в покое. Это же такая сенсация: у Северуса Снейпа есть жена и сын! Подумав так, папаша заявил:

— Крис, слушайся профессора МакГонагалл. Я скоро вернусь, — и вышел, провожаемый ненавидящим взглядом сыночка.

МакГонагалл явно восприняла Гарри как маленького мальчика, хотя выглядел он как раз на свои шестнадцать. Гриффиндорский декан до самого завтрака водила его по замку. Мальчику чудом удалось от неё избавиться, и он, приняв свой нормальный вид, отправился на завтрак в Большой Зал.

Поев, Гарри, Рон и Гермиона вышли из Зала и направились к башне Гриффиндора. Гарри успел заметить, что МакГонагалл оживлённо болтает с мадам Стебль. В общей гостиной никого не было. Как и следовало ожидать, однокурсники предпочли погулять, а не сидеть в четырёх стенах. К тому же, следующим уроком намечался ЗОТИ со Снейпом. Перед этим не мешало надышаться свежим воздухом. Для храбрости. А может даже и напоследок! Рон и Гермиона, оставшись, наконец, наедине с Гарри, набросились на него с вопросами.

— Что вчера произошло? Почему ты так поздно вернулся? Чего хотел Тот-Кого-Нельзя-Называть? Как ему помешал Малфой?

В общем, Гарри рассказал друзьям обо всём, что вчера произошло.

— А Малфой молодец! — заметили они, дослушав до конца.

— Согласен. Так, что мы будем делать? — спросил Гарри. — Волан-де-Морт пытается с моей помощью избавиться от Дамблдора! Ему надо помешать!

— Зачем? — искренне удивился Рон.

— Каким бы ослом ни был директор, он возглавляет Орден Феникса, Рон! Его боится Лорд! Без него Орден обречён на вымирание! Да и весь мир тоже! Других антиволандемортовских организаций нет, а лучшие мракоборцы уже в Ордене!

— О, конечно. Гарри, думаю, тебе лучше попросить Малфоя незаметно патрулировать коридор перед входом в кабинет Дамблдора каждую ночь и пресекать твои попытки убить директора. При этом всё должно выглядеть так, будто вы случайно столкнулись.

— Рон, ты не считаешь, что Малфою подобная просьба покажется странной? — спросил Гарри.

— Ну, мы же союзники! Можно ОЧЕНЬ НЕПОДРОБНО рассказать Малфою самую суть проблемы...

— Допустим! — оборвал Гарри друга. — А Волан-де-Морт? Его не удивят столь регулярные столкновения в одном и том же месте?

— А... Ну да — сник Рон.

— Так что будем делать? — спросил Гарри, и оба друга уставились на Гермиону.

— Гарри, а где ты был до завтрака? — спросила она, прищурившись.

— На окклюменции, конечно! Что за вопросы, Гармиона?! — ответил Гарри и тут же понял, какой промежуток времени имеет в виду подруга. Говорить об этом совершенно не хотелось...

— А после неё? — нетерпеливо спросила Гермиона, подтвердив опасения друга. — Обычно перед завтраком ты успеваешь вернуться в башню и сделать вид, что рано проснулся и решил поделать уроки!

— На этот раз урок затянулся, — просто отмахнулся Гарри.

Тут прозвенел звонок, и друзья, так и не решившие, что делать с Волан-де-Мортом, отправились на ЗОТИ. У кабинета их ожидал неприятный сюрприз. Особенно неприятным он оказался для Гарри. Дело в том, что перед уроком трансфигурации у пятого курса Когтеврана к профессору МакГонагалл подошла мадам Трюк, и они стали обсуждать то, что видела Минерва в кабинете Снейпа этим утром. Этот разговор случайно услышала Полумна Лавгуд и рассказала Джинни, сестре Рона. Та, в свою очередь, рассказала подругам. Таким образом о сыне Снейпа узнал весь Гриффиндор. В то же время мадам Стебль, декан Пуффендуя бормотала об этом сама с собой, удивляясь, откуда вообще у Снейпа взялся сын. Её случайно услышал болтун Эрни МакМилан. Он мигом рассказал своим друзьям (таким же болтунам), и они сообща разнести весть "у Снейпа есть сын, и сейчас он в Хогвартсе" по всей школе. Так вот, когда друзья подошли к кабинету ЗОТИ, к ним подошёл Симус Финниган и воскликнул:

— Вы что, не слышали?! Меньше в башне сидеть надо! Мы тут такое узнали! У СНЕЙПА ЕСТЬ СЫН!!! И сейчас он в Хогвартсе!

Друзья уставились на Гарри, но он пожал плечами, как бы говоря: "Я здесь ни при чём!". Все вокруг обсуждали эту "сенсационную новость". Окружающим интересно даже то, как выглядит сын Снейпа. Мальчики, смеясь, заявляли что-то типа "Конечно, он урод! Что поделаешь, наследственность!".

Один из таких разговоров случайно услышал профессор Снейп. Поняв, что речь идёт именно о "Крисе", Северус ужасно разозлился на Гарри. Мало того, что назвался МакГонагалл сыном Северуса, так ещё и всей школе обо всём растрезвонил! Особенно профессор злился оттого, что сказал ему Дамблдор. Он дал бывшему шпиону искать в здании школы где-то там что-то такое заковыристое. По сути, так это задание и звучало! Надо было искать по всей школе и на прилежащей территории странные предметы. Скорее всего, директору нужна диадема, но её больше нет, а мальчишка Поттер по-прежнему не желает сотрудничать с Дамблдором! Поэтому после ЗОТИ у шестого курса Гриффиндорцев и Слизеринцев он велел Гарри остаться.

— Поттер, что ты наделал?!! — накинулся он на мальчика, едва они остались одни. — Зачем Вы приняли именно этот облик и представились именно моим сыном?! Зачем рассказали об этом всей школе?..

— Я не рассказывал! — перебил Гарри. — МакГонагалл, наверно, рассказала...

— ВСЕЙ ШКОЛЕ?!! — бушевал профессор.

— Ну, всякое случается. Кто-то подслушал, кому-то сказали, вот вся школа и знает! — уж Гарри-то разбирается, не раз таким образом что-то выяснял!

— Делай, что хочешь, Поттер, но сегодня на обеде и ужине ты должен сидеть за преподавательским столом!!!

— ЧТО?!! Я туда не сяду! С чего бы это?!

— С того, что считается, будто у меня здесь сын! И что, получается, что он не ест вообще? Что-то заподозрят!

— Я не сяду за преподавательский!

— Сядешь как миленький, если тебе запретят садиться за другие столы! Сейчас же прикидываешься Крисом и идёшь к своему декану договариваться об этом! И НИКАКИХ ВОЗРАЖЕНИЙ!

— Ладно, — сдался Гарри и, поменяв внешность, отправился к МакГонагалл. Но уж от неё-то он не отстанет! Сидеть за столом рядом со Снейпом! За что такое наказание?! Всю дорогу до кабинета декана на Гарри пялились студенты и тыкали пальцами. Наверно, заметили, что похож на Снейпа. Дойдя, наконец, до нужной двери, Гарри постучал и, дождавшись разрешения, и вошёл. В кабинете помимо профессора МакГонагалл была мадам Стебль, которая с интересом уставилась на Гарри. А МакГонагалл сказала:

— О, а вот и ты. Это Крис, — представила она мальчика коллеге. Та приветливо улыбнулась ему, и подросток ответил ей той же улыбкой, ругая про себя Снейпа за то, что не смог придлумать имя получше. — Крис, а почему ты на завтраке не был?

— Я спал. Устал с дороги, — легко нашёлся Гарри.

— И откуда ты? — спросила Стебль. Ну, если думать логически, то Крис должен быть из...

— Из Лондона, — ответил Гарри. Ведь Снейп сказал, что "мама" осталась там.

— И почему мы о тебе никогда не слышали? — удивилась Стебль. "Нет, ну почему они расспрашивают меня?! Пусть Снейпа достают!".

— Я не знаю, почему отец не говорил обо мне. Гордиться, наверно, нечем, — грустно добавил парень. Вот! Пусть теперь папочка сам выкручивается! Хотя, как бы самому дороже не вышло. Но, с другой стороны, дело обстоит именно так... Ладно, пусть над этим Снейп думает! — профессор МакГонагалл, — перешёл Гарри к делу прежде, чем кто-то из профессоров раскрыл рот, — а можно я на обед и ужин приду?

— Конечно, Крис...

— А можно я за любой стол сяду? Отец сказал, что их у Вас пять: гриффиндорский, пуффендуйский, когтевранский, слизеринский и преподавательский.

МакГонагалл всерьёз задумалась, разрешить ли. За первыми тремя мальчика порвут только за то, что он сын того самого Снейпа, редкостной сволочи. За слизеринским к нему отнесутся хорошо, но могут плохому научить. Хотя... что будет-то за один день?!

— Крис, если не хочешь садиться за преподавательский, я разрешаю тебе сесть только за слизеринский. Тебе понравится за этим столом.

У Гарри челюсть отвисла.

— Какая разница?! Слизеринцам что, лучше готовят?! — не сдержался он. Если правда лучше, то Гарри лично всех эльфов... угостит сливочным пивом. Бутылки по три-четыре каждому! И проследит, чтобы все выпили! Пусть им будет хуже!

— Нет, — отлично, пьянка эльфов отменяется, — но за другими столами тебя плохо воспримут. Без обид.

— Но я могу постоять за себя!

— Охотно верю! — заверила МакГонагалл. — Но настроение-то будет испорчено!

— Ладно, — сказал "Крис", он же Гарри, думая при этом, что сам слизеринцам обед и ужин испортит.

Косить под Криса, конечно надо, но уроки никто не отменял, поэтому Гарри, быстро попрощавшись, отправился на зельварение.

На обеде всё прошло... неплохо. Мальчику всё же пришлось сесть к слизеринцам. Он умостился между Малфоем и Крэббом. Драко тут же протянул ему руку и представился:

— Драко Малфой. А ты кто?

— Крис, — просто ответил подросток. — Крис Снейп, — скривившись, добавил он.

— О, ты сын профессора Снейпа? А о тебе вся школа с самого утра галдит! Мой отец знаком со Снейпом, но о тебе не слышал.

— Он обо мне не распространяется.

— Что же так? — удивился Малфой.

— А что говорить-то? Во мне нет ничего особенного.

— Ну и что? — фыркнул Малфой. — Вон за соседним столом видишь рыжего? Это Уизли. В нём тоже нет ничего особенного, но о нём знает всё Министерство Магии! Там его отец работает.

— Он играет в квиддич?

— Э-э-э, ну да. А ещё дружит с Гарри Поттером, и они вместе каждый год влипают в неприятности, выкручиваются, и, если кого-то или что-то спасли, получают много-много очков для своего факультета.

— Значит есть, о чём рассказывать и есть, чем гордиться! — усмехнулся Гарри. Он думал при этом про себя, что Малфой действительно неплохой. Рон и Гермиона их слышать не могут, так же предполагается, что Гарри тоже не слышит. Гриффиндорец думал, что Малфой всё равно оскорбляет их, когда они не слышат. Но получается, что нет. Драко тем временем сказал:

-Любой любящий отец найдёт, какими заслугами сына гордиться. Каким бы бестолковым ты ни был, у тебя в любом случае есть талант. Слушай, заходи к нам в гостиную после ужина! Правда, меня там не будет, я наказан, но хотя бы пообщаешься с кем-то из наших.

Очень мило. Желание гадить всему Слизерину пропало, но тёплых чувств к этому факультету всё равно не возникло.

— Меня, скорее всего, отец не отпустит.

— А ты попроси, — ответил на это Малфой и ушёл со своими телохранителями. Гарри, заметив, как на него смотрит влюблёнными глазами Пэнси Паркинсон, девочка-бульдог, тоже поспешил уйти из Зала. Видимо, вся школа сошлась во мнении, что сын Северуса Снейпа по имени Крис — красавец. Многие девчонки с других факультетов тоже проводили его мечтательным взглядом. И что это с ними?! Не ахти и красавец! В школе есть и посимпатичней!

Благополучно выспавшись на трансфигурации, пока декан вполголоса обсуждала Криса с мадам Трюк, гриффиндорец ушёл в башню Гриффиндора. По дороге его нагнали Рон и Гермиона. Они потребовали рассказать, под какого такого Криса косит Гарри, зачем он это делает, и почему он обедал с Малфоем. Пришлось рассказать о том, что произошло утром и после ЗОТИ. Вспомнив о приглашении Малфоя, Гарри отправился к Снейпу. Надо придумать, как отмазаться и согласовать это с профессором. У него как раз шёл урок, когда Гарри сунулся в класс. Мальчик сразу захлопнул дверь и отошёл от неё, но она распахнулась, и вышедший из класса Снейп накинулся на гриффиндорца.

— Что ты себе позволяешь?! У меня урок!

— Я всего лишь хотел сказать, что Криса пригласили в гости слизеринцы, — просто сказал Гарри.

— И ты не можешь отмазаться?!

— Могу, но надо согласовать отмазку с Вами.

— Ладно, и что ты скажешь?

— Что у меня поезд до Лондона сразу после ужина.

— Отлично, Поттер. На ужине скажете это Малфою, а я распространю этот слух среди учителей. Идите уже.

* * *

На ужине Гарри поступил именно так, как сказал Снейп.

— Жаль, — сказала на это Панси, а Гарри подумал, что, если бы у Снейпа действительно был сын по имени Крис, и он действительно хоть раз приезжал в Хогвартс, то после знакомства с Панси он был бы рад, что уезжает обратно в Лондон вместо того, чтобы наведаться в гостиную Слизерина.

Остаток дня прошёл гладко. Кстати, из-за Криса отработка Гарри и Малфоя была отменена. После ужина Снейп ушёл из школы в Хогсмид. К сожалению, не навсегда, а якобы провожать Криса. Проводы затянулись надолго, а вечером, уже после отбоя, Гарри, просто смотревший в окно, увидел, как профессор возвращается. Мальчик мог поклясться, что Снейп слегка покачивался.

Сюрприз.

Когда Гарри при МакГонагалл принял свой настоящий облик и заявил, что он — сын Снейпа, Северус просто потерял дар речи. Кто его просил?! Нет, Северус хотел бы иметь сына, но не такого, как Поттер! И не такого, которого обсуждала бы вся школа, как Поттера! Новость, что у Снейпа есть сын, разлетелась неожиданно быстро. Минерва, конечно, сплетница, но не до такой же степени! Значит, ещё и Поттер постарался! Но после второго урока выяснилось, что мальчишка ни слова никому не сказал! Северус обречённо вздохнул, когда вспомнил об этом, сидя в Трёх мётлах с Огневиски в руке. "Мой сын — точная копия Джеймса Поттера по всем параметрам! Кроме внешности, но для мальчишки эта мелочь — не проблема, — думал Снейп. — Этот тоже делал всё, чтобы его знала вся школа! Знаменитость Хогвартса! И "Крис" весь в него, не смотря на то, что Джеймс ему не отец!". И теперь Снейп из-за Поттера должен был идти в Хогсмид, надеясь, что никто не увидит, что Криса рядом нет! Да этого Криса вообще не существует! И НЕ БЫЛО!!! Снейп провожает в Лондон к воображаемой жене столь же воображаемого сына! Да по профессору св. Мунго плачет! Допив очередной бокал, зельевар начал глупо хихикать над самим собой. В глазах двоится, но Северус и не думает остановиться! Но продолжить планировал в школе. "Судя по времени, сынок уже должен бы уехать!" — подумал Снейп и снова захихикал. Встав, он расплатился и вышел, захватив ещё бутылки три. Ноги не держали, но зельевар был ещё в состоянии сообразить, что он должен вести себя как огурчик: трезвый и бодрый! Ему удалось дойти до кабинета, практически не покачиваясь. Там он лёг спать, забыв, что хотел ещё выпить.

Ровно в шесть утра раздался стук в дверь. "Как по расписанию!" — раздражённо подумал профессор. У него жутко болела голова. Взглянув на себя в зеркало, Северус подумал, что выглядит не лучшим образом. Сразу видно: у человека похмелье! И снова стук. Ладно, Поттер, сам напросился!

* * *

В пятницу утром Гарри проснулся и сразу отправился на урок Окклюменции. Ровно в шесть студент оказался у двери кабинета и робко постучал. Тишина. Постучав ещё раз, мальчик собрался уже уходить, вспомнив, что вчера Снейп определённо немало выпил и теперь, вероятно, отсыпается, но внезапно дверь открылась. На пороге стоял бывший зельевар собственной персоной, но ему было явно плохо.

— Проходите! — сказал он с таким выражением лица, что мальчик реально испугался за свою жизнь.

— А может, я завтра зайду, — предложил он, — а то Вам, по-моему, плохо...

— Проходи, я сказал! — слегка повысил голос профессор. — Вставай в центр, — добавил он, когда Гарри вошёл, — Легилименс!

Бить мальчика он, конечно, не собирался, но хотел наслать на него легилименторские чары так, чтобы Поттер точно не справился, а потом — по прошлогоднему сценарию: Поттер расхлябан, Поттер недисциплинирован и так далее. Если нагрубит, то назначить ему такую отработку, которую никогда не назначал даже Долгопупсу! Учитывая прогресс Поттера в искусстве окклюменции, накладывать придётся в полную силу, что профессор уже и сделал.

Тем временем в голове Гарри мелькали самые разнообразные воспоминания: далёкое прошлое, и не очень, в какой-то момент даже промелькнуло воспоминание о дне рождения Гарри в этом году... Наверно, это самое неприятное воспоминание в жизни Гарри. Даже воспоминание из Омута Памяти Снейпа, увиденное в том году, уходит на второй план. И вот, когда дело дошло до похищения Гарри Малфоем, мальчик как никогда захотел, чтобы Снейп этого не увидел, и вдруг... всё кончилось. Мальчик обнаружил себя стоящим на коленях в центре кабинета Снейпа. Юноша подумал, что это профессор отменил чары, но тот всё ещё стоял с поднятой палочкой. Лицо у него было явно удивлённое. И до Гарри дошло: он сам справился! САМ! Заклинание явно было наложено в полную силу, но Гарри СМОГ вытолкнуть Снейпа из своей головы!

— Отлично, Поттер, — произнёс, наконец, профессор, но лицо у него было далеко не счастливое. Впрочем, иного от него Гарри и не ожидал. — Вы, наконец-то, смогли отбить эту атаку. Но надо закрепить результат, Вы слишком долго собирались с мыслями, надо быстрее. Легилименс!

На этот раз Гарри взял себя в руки быстрее. Он понял, что надо, как он и делал раньше, представлять себе море, но одновременно сосредоточиться на том, что ты не хочешь, чтобы твои воспоминания увидели. Они со Снейпом занимались до самого завтрака, доработав технику Гарри до автоматизма. Перед уходом профессор сказал, что пока лучше не показывать Лорду, что мальчик умеет, а потренироваться ещё завтра, и тогда уже можно объявлять бой Волан-де-Морту. Хватит ему за всей школой шпионить!

На уроках не было абсолютно ничего интересного, только после ЗОТИ Снейп заявил Поттеру и Малфою, что их отработку никто не отменял, и она состоится сегодня в семь. Кто бы мог подумать, что Снейп вообще об этом помнит!

Придя вечером на отработку, мальчики начали выполнять назначенную им работу. Малфой драил кабинет, а Гарри потрошил рогатых жаб, после чего должен был мыть котлы. Да, Снейп учитель ЗОТИ, а не зельварения, но и наказание проходило именно в кабинете зельварения. Слизнорт ушёл по делам, но мальчики подозревали, что профессор в данный момент в Хогсмиде пьёт медовуху, наивно полагая, что за проштрафившимися студентами в его кабинете следит Снейп. На деле же они остались одни, так как у учителя ЗОТИ не было ни малейшего желания сидеть в классе и любоваться на Поттера, потрошащего лягушек.

— Поттер, а где ты вчера был целый день? — спросил Малфой.

— В школе. А что?

— Ты на обед и ужин не ходил!

— А ты мама? С чего это тебя так волнует? Я не хотел есть! — ответил Гарри. С чего вдруг Малфоя такое волнует? Как будто это интересно!

— Слышал о сыне Снейпа?

— Ну, слышал! Все как влюбились! Его целый день обсуждали! Хоть ты не начинай.

— Я только хотел сказать, что за день не видел вас двоих в одном помещении.

— И что? — Куда Малфой клонит? Ну не встретились они! Разминулись, значит!

— Он на тебя похож и, судя по выражению лица в самом начале обеда, что-то имеет против Слизерина и Снейпа в частности.

— Малфой, зачем ты мне это рассказываешь?

— Он похож на тебя. Даже внешне, правда, совсем немного: глаза, манеры... Он впервые был в Хогвартсе вчера, а уже враждебно настроен к целому факультету. Вы бы подружились!

— О, да! — протянул Гарри. — Ещё бы мы не подружились! — добавил он про себя.

— Поттер, ты правда не понимаешь, что я хочу сказать? — прищурился Малфой.

— Нет. Но создаётся впечатление, что ты думаешь, будто я и сын Снейпа — одно лицо. Надеюсь, что я ошибаюсь. Быть сыном Снейпа — что может быть хуже?!

"Хуже быть крестражем" — пришло юноше в голову.

— Нет, Поттер. Я думаю, что вы с ним братья!

— ЧТО?!

— Одноутробные. Мне отец рассказывал, что Снейп и твоя мать дружили в школе. Мало ли, во что могла перерасти дружба...

— Малфой, твой отец врёт. То, что мы с этим Крисом братья — бред! Неужели ты сделал такой вывод только потому, что мы оба что-то имеем против Слизерина, и у нас глаза похожи?! С каких пор враждебность к определённому факультету передаётся по наследству?! — почему Малфой вообще делится своими подозрениями? Даже если они и братья, что это меняет?!

— Просто я подумал, что вы могли бы подружиться. Ты ведь ненавидишь маглов, у которых живёшь? Раз у тебя есть брат, то есть и выбор, куда деться! — Услышав ЭТО, Гарри едва не задохнулся.

— Ты с ума сошёл?! Я лучше в озере поселюсь, чем у Снейпа! А если я приду к ним хотя бы в гости, что мало вероятно, профессор и сам в озеро сбежит! И у меня есть выбор, куда идти! — возмущённо высказал своё мнение он.

Казалось, что на этом разговор окончен, но через несколько минут...

— Тебе это не надоело? — Малфой опять взглянул на Гарри

— Что? — не понял юноша.

— Вражда со Снейпом.

— Ты знаешь, нет. Она взаимная, между прочим!

Да что с Малфоем?! На него Пивз ничего не ронял? Судя по тому, что он несёт, на слизеринца упал большой шкаф. Как минимум.

— Несмотря на появление Криса, я не верю, что у Снейпа есть семья. Он никогда не получает подарки от кого-либо, кроме коллег! У него день рождения в это воскресенье, и он опять ничего не получит.

— Откуда ты знаешь о дне рождения?

— Весь Слизерин знает. На следующий день он всегда особо злобный. А в этом году будет ещё хуже: я видел, как вчера он притащил в школу три бутылки Огневиски!

— Что же вы ему ничего не дарите? Любимому декану от имени всего факультета! — а что? Это мысль!

— Ты сам знаешь, Поттер, Снейпа никто не уважает. Три факультета боятся, наш — пользуется! Я предлагал, честно говоря, но никто не знает, что ему можно подарить, чтобы понравилось. В том году я выяснил, что он хочет...

— Шампунь? — таинственным шёпотом спросил Гарри.

У Малфоя было такое лицо, что, казалось, он не знает что делать. Или хихикнуть, или дать Гарри подзатыльник. Наконец, он заявил:

— Уж точно не справку, уверяющую, что ты, Поттер, его сын, и верёвку и мыло в придачу!

— Это мы ему на первое апреля подарим! — не растерялся гриффиндорец, отбросив мысль о том, что такой подарочек шуткой не назовёшь. Слишком правдив!

— Ха! Представляю! Увидев верёвку и мыло, он крикнет "Не дождётесь!", а потом, взглянув на справку, всерьёз задумается, не воспользоваться ли подарочком! А если серьёзно, он хочет очень редкую книгу "Магия. Высший уровень". Написана самим Мерлином, а он очень сильный волшебник!

— Книгу? — удивился Гарри. — И даже не по чёрной магии? Врёшь.

— Нет. Я её недавно видел, кстати. В Хогсмиде! Дорого стоит, зараза, хотя и не оригинал, конечно. Оригинал вообще стоит как целый город, если не больше! Я могу позволить себе купить тот экземпляр, что видел в Хогсмиде, но дарить подарок, купленный только на мои деньги, и уверять, что это от всего факультета, не хочется. Скидываться никто не желает!

— А зачем ты мне это говоришь? Думаешь, что если скинемся мы с тобой, то можно будет сказать, что это подарок от всей школы? — на такие вложения Гарри определённо не согласен.

— Нет. Просто жаль Снейпа, — пожал плечами Малфой.

— У него есть семья! Они что-нибудь подарят.

— По-моему, он в разводе. Крис вчера скривился, назвав свою фамилию. И у него явно комплексы из-за папаши. Думаешь, он что-то подарит? Сомневаюсь.

В ответ на это Гарри пожал плечами, копируя Малфоя, и продолжил потрошить жаб. Чего добивался слизеринец? Думает, Гарри сжалится над учителем и что-то подарит? Едва ли. Снейп заслужил ненависть всей школы. Вот уже семнадцать лет ко всем придирается и не думает меняться! Значит, его всё устраивает! Смущает только мысль, что Крис и его мать действительно ничего не подарят Снейпу. Ведь их не существует! Тут Гарри вспомнились собственные дни рождения. Ещё когда мальчик не знал, что он волшебник, в эти дни он получал в подарок лишь старые носки дяди Вернона, если родственники вообще не забывали что-то подарить. А самого праздника вообще не устраивали. Маленького Гарри это очень огорчало, особенно после дня рождения кузена. Вот Дадли всегда дарили не меньше тридцати подарков, при чём с каждым годом количество всё росло и росло. Должно быть, в этом году он получил пятьдесят подарков! А ведь ещё Дурсли всегда устраивали сыну праздник! Возраст возрастом, но в собственный день рождения каждый имеет право на подарок и маленький праздник.

Когда Малфой закончил со своим заданием, Гарри только-только закончил потрошить жаб. И слизеринец остался помогать ему чистить котлы. Поттер уже даже не удивлялся. Он привык к мысли, что Драко изменился. В процессе они болтали о квиддиче. Спорили, кто победит в этом году, но без обычной экспрессии. Гриффиндорец даже подумал, что в этом году хотя бы ловцы враждующих команд будут играть честно.

Тем вечером Гарри долго думал о том, что сказал Малфой про Снейпа. С одной стороны, дарить что-то профессору желания не возникало. С другой — в этом году у профессора появился сын. Шестнадцатилетний, как ни странно. И, судя по всему, учитель проведёт день рождения с тремя бутылками алкоголя в полном одиночестве. Составлять ему компанию, конечно, гриффиндорец не собирался, но можно и подарить что-нибудь! Только не напрямую. С совиной почтой прислать! А что? Все решат, что это подарок от Криса, а в письме к подарку можно написать, что это от всей школы. Кто кроме Снейпа станет читать записку? Да никто! Может даже, Снейп станет по-человечески ко всем относиться! Хоть на один день!

На следующий день Гарри после окклюменции (урок прошёл ещё лучше, чем вчера) и завтрака поручил Гермионе провести занятие у ОД, сославшись на то, что устал после отработки у Снейпа и хочет выспаться! Но вместо спальни Гарри отправился в... коридор на четвёртом этаже, где стояла статуя одноглазой ведьмы, под которой и начинался тайный проход, ведущий в Хогсмид, в "Сладкое королевство". Юноша, удостоверившись по Карте Мародёров, что никого нет, достал палочку и, стукнув по статуе, произнёс: "Диссиендиум!". Проход открылся, и гриффиндорец отправился в Хогсмид. Денег у него при себе было немного, поэтому он, посмотрев, сколько стоит книга (сотня галеонов!), купил летучий порох и через камин одного из магазинов, с разрешения продавца, отправился в Дырявый котёл, оттуда он попал в Косой переулок и наведался в Гринготтс. Взяв из своего сейфа необходимое количество золотых монеток, юноша вернулся в Хогсмид и направился к тому магазину, где продавалась книга, которую так хотел Снейп. Войдя в дверь, мальчик увидел пожилого продавца.

— Добрый день. Мне нужна книга Мерлина "Магия. Высший уровень"

— Простите, молодой человек, но Вы, должно быть ошиблись. Эта книга слишком дорого стоит для Вас, — произнёс он, оглядев Гарри.

Мальчик не любил привлекать внимания и терпеть не мог, когда пялятся на его лоб и во всё горло кричат: "Это Гарри Поттер!", поэтому он перед выходом из школы скрыл свой шрам, воспользовавшись тем, что он метаморф. Таким образом, продавец книг сейчас считал, что имеет дело с каким-то нищим подростком.

— Но у меня есть деньги! — заверил Гарри, доставая из кармана монеты.

Увидев кучу денег, старик тут же оживился и принёс мальчику книгу, говоря при этом:

— Какой образованный молодой человек! Вы из Хогвартса? Это очень хорошая книга, здесь все разделы магии: и трансфигурация, и зельварение, и защитная магия, и магия для нападения! Написано доступным языком. Берите, берите!

Гарри оставалось только удивляться, что делает с людьми жадность. Этот человек, похоже, за деньги готов и перед улиткой лебезить! Живёт по принципу "Нет денег — проваливай! Есть деньги — чего желаете?". А книга действительно была очень толстая. Одной сове не дотащить. Придётся брать три. При чём Буклю задействовать нельзя. Только школьных!

Купив этот том, гриффиндорец вернулся в школу. Послать подарочек мальчик собирался завтра, чтобы он пришёл как раз к завтраку. Очень хотелось увидеть реакцию грозного профессора. Осталось придумать, куда спрятать книгу. Под кровать такое не засунешь. Хотя... Гарри уменьшил "Магию" и спрятал её в карман мантии.

В воскресенье утром подросток сразу после окклюменции отправился в совятню, взял трёх школьных сипух и, отправив том с ними, быстро пошёл на завтрак, предвкушая выражение лица преподавателя, когда он получит посылочку. К подарку он приложил письмо, в котором было написано что-то типа "Дорогой профессор Снейп! Поздравляем Вас с праздником и дарим эту книгу. Ученики Хогвартса". Мда, подарочек. Если бы действительно скидывались все ученики Хогвартса, вышло бы дёшево, но подарок-то покупал только Гарри, но он не особо переживал. Всё же грех не поздравить отца с Днём рождения и не подарить ему чего-нибудь. Когда прилетела совиная почта, Все сразу обратили внимание на трёх школьных сов, несущих немаленький свёрток. Эта самая посылка шлёпнулась прямо перед профессором Снейпом, чудом не угодив в его тарелку. Он удивлённо взглянул на ЭТО, затем взял письмо, упавшее сверху на подарок, и прочитал его. В процессе прочтения его лицо стремительно меняло цвет, как светофор. Прочитав подпись, учитель с недоверием оглядел всех присутствующих в Большом Зале. Глядя на его выражение лица, Гарри изо всех сил сдерживался, чтобы не засмеяться.

Северус быстро порвал обёрточную бумагу и уставился на огромный том, не веря своим глазам. Слизеринцы во все глаза смотрели на своего декана. Кто-то из них привстал, чтобы увидеть, что ему прислали. Очевидно, они помнят, что у него День рождения. Судя по выражению их лиц, они помнят так же, что бы он хотел в подарок. Остальные же спокойно вернулись к своим тарелкам, и Гарри вместе с ними, чтобы не выдать себя. Малфой, поняв, что прислали профессору, удивлённо взглянул на Поттера. Гриффиндорец, почувствовав на себе его взгляд, обернулся к Драко и одними губами прошептал: "Это не я. Крис, должно быть". Придя в себя, слизеринец захлопал в ладоши и закричал: "С Днём рождения, профессор Снейп!". На втором разе его подхватили уже все слизеринцы, сопровождаемые удивлёнными взглядами остальных учеников. Приличия ради, все остальные студенты тоже один раз вяло крикнули "С Днём рождения, профессор" и снова вернулись к своим тарелкам. Гарри оставалось только надеяться, что для всех это сошло за подарок от семьи, а для самого Снейпа — за подарок от всей школы.

Первый матч.

В тот же день Снейп, столкнувшись с Гарри в коридоре на восьмом этаже, велел мальчишке идти за ним. Почему-то в выходные именно в это время в коридоре очень многолюдно, потом мёртвая тишина, а вечером снова студенты толпами ходят!

— Но профессор, я не могу! — возразил Поттер.

— Интересно, чем это Вы заняты? — поинтересовался профессор.

— Ну... у нас занятие ОД, — прошептал мальчишка.

— Да весь твой ОД по этому самому коридору шастает! Только не говори, что занятие уже идёт!

— Нет, ещё не все пришли! — заявил гриффиндорец.

У них что, действительно занятия проходят в этом самом коридоре? Тогда они проходят очень быстро, но два раза в день. И только по выходным. И чем они занимаются?!

— Поттер, ни чем таким особенным Вы здесь не занимаетесь! Если всем присутствующим так нужен руководитель, назначьте Грейнджер и идите за мной!

— Но...

— Сейчас же, — добавил преподаватель не терпящим возражения тоном.

— Ладно, — сдался мальчишка. — Гермиона! Проведи урок, пожалуйста!

— Что изучать-то? — спросила девочка друга.

— Ну... Изучите... дезиллюминационные чары! Ты ведь умеешь? — спросил Поттер. Дождавшись кивка, он попросил шёпотом. — Меня потом научишь?

Улыбнувшись, подруга кивнула, и Гарри ушёл с именинником. Придя в кабинет, Снейп сразу задал волнующий его вопрос:

— Поттер, что ты знаешь о том, что было за завтраком? Это розыгрыш?

— Нет. Мы действительно всей школой скидывались Вам на подарок, — откровенно врал Гарри, не забывая об окклюменции и радуясь, что Снейп решил спросить именно Гарри, а не своего любимчика Малфоя. — Малфой сказал, что Вы хотели бы именно эту книгу, и один из нас лично сбегал в Хогсмид с собранными деньгами и купил эту книгу! И вот, она у Вас...

— Поттер, а теперь правду, — нахмурился профессор.

— С чего Вы решили, что я вру? — искренне возмутился Гарри.

— Если это правда, зачем Вы использовали окклюменцию?

— Я упражняюсь. Чтобы навыки не растерять! — выкрутился гриффиндорец.

— Допустим. Почему не вся школа знала о подарке?

— С чего Вы так решили? — Гарри старался скрыть огорчение, что Снейп всё же это заметил.

— Я видел их лица Поттер. И письмо написано Вами. И? — профессор поднял бровь, ожидая услышать, что придумает мальчишка на это.

— Никто не ожидал, что кое-кто пришлёт книгу прямо к завтраку! А на счёт подписи — да, я подписал. А что в этом такого?

— Поттер, — вздохнул Снейп, — отвечайте правду. Это розыгрыш?

Гарри решил, что правдивый ответ на этот вопрос, прочитанный в мыслях мальчика, не даст Снейпу понять, КТО прислал подарок. Конечно, смешно скрывать такие вещи, но они с профессором ещё месяц назад договорились, что их родственная связь ничего не меняет.

— Сэр! — возмущённо воскликнул мальчик. — Такой розыгрыш слишком дорого стоит, чтобы его устраивать! Это действительно Ваш подарок от всей школы! Это же то, чего Вы хотели! Кстати, с Днём рождения, сэр.

— Отлично, Поттер! — персональное поздравление от Гарри профессор оставил без внимания. — Раз Вы так не хотите терять навыков в окклюменции, а урок ОД уже ведёт Грейнджер, я могу проверить Ваши успехи.

Так Северус продержал Гарри до самого вечера, в конце заявив, что можно смело объявлять бойкот Тёмному Лорду. Гриффиндорца это приободрило. Наконец-то можно делать то, что хочется, а не то, что надо Реддлу. Правда, из Хогвартса мальчику никуда не деться. Находясь в стенах замка, невозможно искать крестражи. Да и этим занимается Дамблдор. Но директор не знает, что всё перепрятано. Хотя, может и знает!

Вообще-то Снейп вовсе не поверил. Слишком старательно мальчишка выкручивался! Да и разве реально убедить всю школу скинуться на подарок нелюбимому учителю? Да, Северус знал, что не пользуется популярностью у студентов. То есть, разумеется, пользуется, но слава эта не добрая. Профессор зельварения, а теперь — профессор ЗОТИ никогда не был любимым учителем ни у кого, кроме слизеринцев, и его это не волновало. А уж убедить ГРИФФИНДОРЦЕВ скинуться хотя бы по кнату для СНЕЙПА — это вообще нечто из области фантастики! Кроме того, сразу после завтрака Северус поговорил с Драко Малфоем.

— Мистер Малфой, пройдите за мной в кабинет, — приказал Снейп слизеринцу. Этот юноша давно пытался хотя бы однокурсников организовать сделать приятное своему декану, который прекрасно знал об этих попытках. Уже в кабинете разговор продолжился. — Вы прекрасно видели, что произошло только что на завтраке. Что Вы об этом знаете?

— Я знаю не больше остальных, сэр, — почтительно ответил мальчик, — но, как мне кажется, об этом что-то известно Пот... Хотя... Нет, никто ничего не знает!

— Так-так, и что знает Поттер? — Снейп не оставил без внимания оговорку своего подопечного.

— Не больше моего, сэр, честно! — уверял слизеринец. — Разве в письме к книге нет подписи? Это, наверное, от Криса и его матери, Вашей жены!

Снейп осёкся. Профессору стоило огромных усилий, чтобы никоим образом не выдать гнев, вызванный этими словами. Долго его будут преследовать эти фантомы, придуманные им самим и Поттером?! Теперь ясно, от кого подарок. И кто просил этого несносного мальчишку совать нос не в своё дело? В очередной раз! Взяв себя в руки, Северус произнёс:

— Что ж... простите за это недоразумение, мистер Малфой. Вы можете идти, — спокойно произнёс он и добавил, едва дверь захлопнулась. — А вот с "этим недоразумением" я ещё разберусь!

Делать Поттеру что-то плохое профессор не собирался. Просто хотел поговорить, но не дать понять, что уже прекрасно известно, что это за подарок "от всей школы". Но мальчишка так и не пожелал признаться, а заставлять его никакого желания не было.

Тем временем Гарри шёл в башню Гриффиндора, решив по дороге зайти на кухню, навестить старого знакомого Добби.

— Гарри Поттер, сэр! — кричал эльф, подпрыгивая на месте. — Добби очень рад видеть Вас! Вы так давно не навещали Добби!

— Да, Добби, я тоже рад тебя видеть! — улыбнулся Гарри. Этот эльф был немного приставуч, но забавен, особенно в своём костюме, который не изменился с прошлого года.

— Гарри Поттер, Вы не хотите чаю? — подпрыгивал на месте домовик, уже начиная печь пирог и одновременно заваривая чай.

— Э-э-э... Спасибо, Добби, но не надо. А как там Винки?

— Винки до сих пор пьёт, — печально вздохнул эльф, указывая на небольшую фигурку, спрятанную под простынёй, — она всё никак не может привыкнуть к мысли о том, что свободна! Она всю жизнь служила Краучам, которые неплохо с ней обращались. Ей очень плохо без Барти-старшего! Винки так же не знает, как распорядиться своей свободой, и изменять жизненным принципам тоже не хочет. Добби и другие эльфы уже не знают, что с ней делать!

Немного подумав, Гарри предложил:

— А может, стоит попробовать дать ей понять, что Краучам она больше не нужна? И, раз её так удручает свобода, дать полотенце, как у остальных домовиков, и напомнить, что её новый хозяин Дамблдор? Что касается выходных и зарплаты... поговорить с директором, чтобы он предоставлял это только тебе, Добби? Иначе она так себя погубит!

— Стоит попробовать, сэр... но Винки слишком любит прежних хозяев, чтобы привязываться к профессору Дамблдору, — покачал головой эльф.

Посидев с домовиком ещё немного, Гарри набрал столько еды, сколько мог унести, и направился в гриффиндорскую башню, чтобы устроить там небольшой пир. Просто так. За хорошее настроение!

* * *

Как ни странно, до самого ноября ничего не происходило. Даже в Хэллоуин, вопреки традиции, ничего не произошло. Гарри ходил на уроки, получал оценки, играл в квиддич. В ноябре был первый матч Гриффиндор-Слизерин. Встав утром раньше всех, гриффиндорец отправился в Большой Зал, чтобы поесть не спеша. Через несколько минут появилась вся остальная команда во главе с Алисией.

— Быстро все ешьте, вы должны набраться энергии! — командовала явно волнующаяся капитан и, не дав никому доесть свою порцию, погнала всех на поле для квиддича, посмотреть, какая погода. Условия были просто превосходные! Отметив это, команда отправилась в раздевалку, где Алисия произнесла ободряющую речь в духе Оливера Вуда. Переодевшись и приободрившись, обе команды, немного волнуясь, вышли на поле. В этом году капитаном команды Слизерина стал Малфой, и именно он жал Спинет руку по команде мадам Трюк. В этом году Драко не пришлось обновлять всю команду, в отличие от Алисии, только загонщиков. Ими стали Крэбб и Гойл. "Отлично! — подумал Гарри. — Будет забавно смотреть на летающих горилл!". Поймав взгляд слизеринского капитана, Гарри понял, что хотя бы сегодня будет действительно честная игра, по крайней мере, между ловцами. От остальных игроков сборной Слизерина честности ждать не приходится.

По свистку судьи все взлетели в воздух, и игра началась. Гарри оказался выше всех и теперь высматривал внизу снитч, вслушиваясь в комментарии Эрни МакМилана. Да, сегодняшний матч комментировал он, ведь Ли Джордан в том году закончил школу. Пуффендуец менее экспрессивный, но, как оказалось, тоже небеспристрастный. Но комментатор ладно, главное чтобы беспристрастным был судья, а уж этого у них не отнять. Мадам Трюк никогда не заводила любимчиков. Что касается Эрни — он болел, естественно, за команду Гриффиндора, но не открыто, зато по его интонациям было ясно, за кого он.

— И мячом завладела Кети Белл! — воодушевлённо комментировал он происходящее на поле. — Она обходит Эдриана Пьюси, уворачивается от бладжера, посланного Гойлом, обходит Блечли, совершает бросок и... ГООООООООООЛ!!! Гриффиндор открывает счёт!

А через какое-то время он говорил уже с меньшим интузиазмом:

— ... Блетчли подлетает к воротам, совершает бросок и... Гол. Счёт 20:30 в пользу Слизерина.

Как и подозревал Гарри, без грязных приёмов не обошлось. Например, когда Алисия летела к воротам Слизерина, в неё врезался Пьюси, а Блетчли перехватил мяч. Это нарушение мадам Трюк заметила, и вот Алисия пробивает пенальти. Она не промахнулась, и счёт сравнялся 30:30.

И тут Гарри заметил снитч! Мячик завис у гриффиндорских ворот. Малфой тоже его заметил, но у гриффиндорского ловца шансов поймать его было больше. Гарри летел впереди, но вдруг в миллиметре от носа юноши пролетел бладжер. Второй бешеный мяч задел локоть. Оглядевшись, мальчик понял, что его зажимают загонщики Слизерина и попутно перестреливаются мячами. Такого приёма Гарри ещё не видел, и поэтому не сразу сообразил, что делать, но всё же успел вовремя увернуться, нырнув вниз, но снитч уже улетел в неизвестном направлении. Малфой остановился позади и что-то кричал Уорингтону. Похоже, он что-то сделал с Кети , и теперь она пробивала очередной пенальти, не промахнувшись ни на дюйм.

Гарри и его соперник снова стали глазами искать золотой крылатый мячик, но пока тщетно.

— Уорингтон приближается к воротам. Бросок... Рон Уизли блестяще отбивает мяч! Квоффлом завладел Уитби (новый охотник команды Гриффиндора), обошёл всех слизеринских охотников... увернулся от бладжера... ОХ! Второй бладжер попал ему в затылок. Пенальти пробивает он же. ГОЛ!!! Счёт 40:30 в пользу Гриффиндора.

Так обе команды весь матч шли на равных. В какой-то момент Гарри снова заметил снитч над самой травой в центре поля. Ловцы тут же устремились к нему, но Гарри на своей Молнии оказался быстрее, и уже через десять секунд мячик жалостно хлопал крыльями в руках гриффиндорца. Его команда победила со счётом 200:50. Когда обе сборные спустились на землю, Поттер и Малфой по-товарищески пожали друг другу руки, и Драко ушёл со своей командой. Издали Гарри слышал, как слизеринец разносит собственную команду в пух и прах за грубую игру. Он кричал, что счёт не был бы таким уж разгромным, если бы гриффиндорцы каждые пять — десять минут не пробивали пенальти. Возможно, даже удалось бы победить.

Гриффиндорская же сборная отправилась праздновать победу в гостиную Гриффиндора. Угощения для этого торжества Гарри и Рон сами принесли с кухни. Столько, сколько только смогли набрать. И для этого было достаточно сказать, что Рон умирает с голоду!

Плохие новости.

Прошло время, вечер торжества гриффиндорской сборной оказался далеко позади, и остались только воспоминания. А вот холода, пришедшие на смену осенней прохладе, были очень даже реальны. Наступил декабрь, и весь Хогвартс запорошил белый снег. А в самом замке было так холодно, что спастись от замерзания можно было исключительно в гостиных факультетов, где всегда горел камин. Приближалось Рождество (в Британии Рождество празднуют 25 декабря. Впрочем, я могу и ошибаться. Возможно, в этот день они празднуют Новый Год. Но, по-моему, всё-таки Рождество. Прошу извинить, если ошиблась, — примечание автора), и большинство студентов собиралось праздновать его дома, в тепле и уюте. Кроме Гарри, Рона и Гермионы. Гарри — потому что ехать некуда. К Дурслям едва ли можно и совсем нет желания, а на Гримо,12 ехать хочется ещё меньше. Друзьям было куда податься, но они остались в замке за компанию. Но за неделю до отъезда остальных студентов выяснилось, что их планам не суждено сбыться. После ЗОТИ Снейп подозвал Гарри к себе и произнёс:

— Нас с Вами вызывает директор, Поттер. Без провожатых! — рявкнул он на Рона и Гермиону, подслушивающих разговор.

— Но сэр, можно, мы тоже пойдём к профессору Дамблдору? — выпалил Уизли, пока хватило смелости.

Внимательно посмотрев на гриффиндорцев, профессор решил, что смысла не брать всех троих с собой бессмысленно. Всё равно Поттер скажет друзьям, что там обсуждали.

— Смотря, что именно мы будем обсуждать, Уизли и Грейнджер. Иными словами, разрешения просите у директора.

— Хорошо, сэр! — поражённо ответили друзья, не ожидавшие, что им вообще разрешат войти в кабинет Дамблдора.

Так, они вчетвером отправились к горгулье, сторожащей винтовую лестницу, ведущую к двери в кабинет, куда им надо попасть. Войдя туда, Грейнджер спросила у сидящего за окном Дамблдора:

— Профессор, мы с Роном знаем, что нас не звали, но можно мы останемся?

— Конечно, мисс Грейнджер, — тепло улыбнулся директор, но, быстро погасив улыбку, обратился к Гарри, когда все расселись. — Гарри, это Рождество тебе придётся провести вне Хогвартса. В штабе Ордена.

— Что? — раздалось сразу три поражённых восклицания. Снейп, всегда отличавшийся сдержанностью, промолчал.

— Сэр, можно нам отправиться с Гарри? — спросила Гермиона.

— К сожалению, нет. Вам, мистер Уизли и мисс Грейнджер придётся или остаться в Хогвартсе, или уехать домой.

— Но почему?! — вспылил Рон.

— Ваши родители против. Я проводил социологический опрос среди родителей студентов: Позволили бы они своим детям остаться на каникулы в каком-либо месте, кроме Хогвартса и родного дома. Маглов предварительно информировали о происходящем в магическом мире. Большинство родителей выразило своё несогласие, в том числе и ваши.

— Поверить не могу... — пробормотал Рон, и на этом аргументы кончились.

— Это ещё не всё, Гарри, — продолжил директор. — в штабе в течение каникул редко кто-то будет появляться, поэтому один из членов Ордена останется с тобой.

— И кто же это? — спросил Снейп, заранее зная ответ.

— Ты, Северус, — подтвердил опасения профессора директор.

— Но почему я?! — тут уж не смог удержать свои эмоции в узде даже Снейп, а гриффиндорцы и вовсе онемели от шока.

— Больше некому, Северус, — вздохнул директор. — У всех или задание, или семья, или работа. С семьёй ничего не поделаешь, задания слишком важны, чтобы их переносить на другое время, отменять или перепоручать...

— Но в Хогвавртсе МакГонагалл из Ордена! Дайте ей отпуск и посадите Поттера ей на плечи! Она-то уж с радостью! А у меня тоже работа! — открещивался профессор.

— Минерва слишком стара, Северус, и ты это знаешь, — заявил Дамблдор. — Защитить Гарри можешь только ты, никто больше так не сведущ в защитных заклинаниях и чёрной магии.

— А нельзя просто остаться в школе, сэр? — робко подал голос Поттер. — И вообще, что произошло?

— Волан-де-Морт устроил настоящую охоту на тебя, Гарри. Он собирается лично убить тебя, поэтому приказал Пожирателям Смерти патрулировать территорию вокруг Хогвартса, найти тебя и привести к нему целым и невредимым. Это совершенно случайно стало недавно известно Ордену. Что касается предложения оставить тебя здесь... Это рискованно. В школе есть дети Пожирателей, они могут поучаствовать в этой охоте, чтобы помочь родителям, Гарри. Желание Тома убить тебя слишком велико, а отправить тебя к нему реально только в каникулы. Северус, Гарри, вы согласны?

Гриффиндорец обречённо кивнул, прекрасно понимая, что директор не лжёт. В его глазах ситуация выглядит именно так. Юноша же понимал, что убивать его не собираются. Всё гораздо хуже: мальчику придётся до конца жизни быть пленником Волан-де-Морта, если Гарри вообще поймают. Ведь подросток-крестраж вышел из-под контроля. Иначе говоря, с тех пор, как Гарри изучил окклюменцию в совершенстве, он не расслаблялся ни на мгновение, и Реддл не мог ни следить за ним, ни управлять им. Что остаётся? Правильно! Забрать Гарри к себе.

Снейп тоже кивнул, сказав при этом:

— Можно подумать, мой отказ что-то изменит.

Так все четверо вышли из кабинета директора в крайней степени подавленными. Прозвенел звонок, возвещая о начале урока, и Рон с Гермионой бросились в подземелья, где должен был проходить урок зельварения. Гарри тоже побежал бы с ними, но сзади его за шиворот схватила чья-то рука, и юноша, едва не упав, остановился. Снейп, а рука принадлежала именно ему, поволок мальчика к кабинету трансфигурации. Отпустив его мантию, профессор постучался и вежливо произнёс:

— Мне нужен мистер Малфой.

— Конечно, — ответила МакГонагалл, и через считанные секунды вышеуказанный ученик вышел из класса.

Снейп приказал обоим студентам следовать за ним и направился в свой кабинет. Мальчики послушно пошли за ним, недоумённо переглянувшись. Профессор молчал всю дорогу и заговорил только тогда, когда они пришли.

— Мистер Малфой, помните ли Вы инцидент с проклятым ожерельем, произошедший среди ночи в октябре? — спросил он и, дождавшись кивка слизеринца, продолжил, глядя при этом на Гарри. — Неким образом Тёмный Лорд узнал об этом, и о том, что Вы не желаете к нему присоединяться, тоже. С тех самых пор Вашим родителям грозит смерть от его рук. Они в безопасности, их охраняют наши лучшие мракоборцы, — заверил Драко учитель, снова переведя взгляд на него. — Проблема в Вас. Вы не хуже любого из здесь присутствующих знаете, что в Слизерине каждый второй студент — сын Пожирателя Смерти. Каждому Пожирателю приказано искать Вас, Поттер, и Вас, мистер Малфой. Зная, каков Лорд в гневе, слуги вполне могут подключить к выполнению своей задачи собственных детей. Передать Вам обоим через них порталы, и вы оба в ловушке. Осуществить это возможно только в рождественские каникулы, когда школа пуста. Поэтому эти самые каникулы вы оба проведёте вне замка. Поттеру уже сказано, где он будет, а Вы, мистер Малфой, отправитесь к родителям. Вас прямо с вокзала заберут мракоборцы. Они назовут Вам пароль... — тут Снейп запнулся и, взглянув на Гарри, прошептал пароль слизеринцу на ухо. — Если не назовут — ни в коем случае никуда с ними не идите! Есть вопросы?

— Нет, сэр, — ответил Малфой, но на душе скребли кошки.

— Сэр, — встрял в разговор Гарри, — ведь у нас с Малфоем одинаковые проблемы, почему бы мне тоже не отправиться туда, куда и он? Малфой, ты ведь не против?

Драко кивнул. Он только за. По крайней мере, всё будет не так печально. С Гарри они давно уж не собачатся. Практически дружат! Из-за этого даже поражение в матче по квиддичу не так огорчает!

— Исключено, Поттер! — повысил голос Снейп. Его и самого не радовала перспектива терпеть лживого мальчишку все зимнее каникулы и никого, кроме него, не видеть. Мнение Северуса о нём так и не изменилось. — Каникулы Вы оба проведёте там, куда Вас отправят! — договорил профессор и прошипел сыну на ухо. — Именно Вы, Поттер, виноваты в том, что Малфой не может остаться в школе! Уж Вы-то не заслужили провести каникулы с ним!

Удовлетворённо заметив, что гриффиндорец побледнел, Северус уже громко заявил:

— Вы оба наказаны. Вы, мистер Малфой — за неразумное поведение, а Вы, Поттер — за компанию. Не знаю, в чём дело, но вместе вы работаете лучше. Приходите сегодня в шесть к Залу Славы, там мистер Филч даст вам задание.

Мрачно кивнув, товарищи по несчастью вышли из кабинета и прежде, чем отправиться каждый на свой урок, Малфой произнёс:

— Да, влипли мы с тобой Поттер! Стопроцентно Филч заставит нас мыть и полировать награды. Отбывал хоть раз наказание под присмотром Филча?

— Да. Один раз. На первом курсе. Ты дожжен помнить, ты тоже там был, — ответил Гарри.

— Это не считается! — отмахнулся Малфой. — Тогда мы были с Ханридом. А вот с Филчем — просто жесть! — заявил он.

— А умереть от лап Пожирателя крови единорогов тебе не жесть? — невинно поинтересовался гриффиндорец.

— Неприятно, но от лап Филча — хуже! — серьёзно заявил Драко.

— Хоть не по одному будем, — вздохнул Гарри.

— Да уж! А с чего это Снейп на тебя сорвался? Ты ничего не сделал. Он никогда просто так никого не наказывал! Неужели он и тебя тоже потащил на беседу только для того, чтобы наказать? — недоумевал слизеринец.

— Не знаю, что с ним,— вообще-то, Гарри понимал, из-за чего злится профессор. Так же он понял, что Снейп хотел, чтобы Гарри знал, как он подставил Драко. — А на счёт беспричинного наказания... скажи ещё, что он никогда баллы у факультетов просто так не отбирал! — хмыкнул юноша.

Переглянувшись, мальчики разошлись в разные стороны, досиживать оставшееся от урока время. А Снейп всё же добился того, чего хотел! Гарри до самого вечера грызла совесть. Но, с другой стороны, что мальчик мог сделать, чтобы Реддл ничего не узнал? Ничего!

Точно в назначенное время студенты встретились у Зала Славы и стали молча дожидаться Филча. Школьный смотритель пришёл через пять минут и, отперев Зал, велел им, как и ожидалось, мыть и полировать награды, после чего вышел, заявив, что через час вернётся проверить. Мальчики договорились, что Малфой будет драить, а Гарри полировать, а через час поменяются. В процессе они разговаривали.

— Поттер, а куда отправят тебя? — Малфой надраивал большую медаль, полученную Гарри и Роном ещё на втором курсе за открытие Тайной комнаты и уничтожение василиска.

— В штаб Ордена — ответил юноша, полируя кубок Слизерина по квиддичу семилетней давности.

— Везёт. Ты там точно один не останешься! — позавидовал слизеринец.

— Напротив, — Гарри взглянул на товарища по несчастью. — Все каникулы я проведу в полном одиночестве.

— Неужели к тебе даже никого не приставят для присмотра?

— Мне не нужна нянька! — слегка раздражённо воскликнул Поттер. — Лучше не спрашивай, кто там будет, — добавил он, немного помолчав.

— Грюма? — с опаской спросил Драко, вспомнив страшного учителя, когда-то превратившего его в хорька.

— Если бы, — произнёс гриффиндорец. — Нет, уж лучше Грюм, чем это, но он, мне кажется, будет охранять тебя и твоих родителей!

От этих слов Малфой вздрогнул и заявил:

— Поттер, давай няньками меняться! Я согласен все каникулы питаться Оборотным зельем, только давай поменяемся!

— Я тоже согласен пить Оборотное, но ни твою, ни мою "няньку" так не проведёшь! — вздохнул Гарри.

— Кто тебя вообще охранять будет, что его так не проведёшь? Точно не Снейп: он бы не согласился! Уж не дементора ли к тебе приставили?

— Уж лучше его! — хмыкнул Гарри. От Снейпа никакой Патронус не спасёт.

— А кого? — не унимался Малфой. Он явно жаждал найти человека, судьба которого хуже его собственной. Для собственного душевного равновесия, чтобы знать, что бывает и хуже. Рассказать ему, что ли, о своих "радужных" перспективах?! Хорош выбор: или Снейп, или пожизненное заключение, или смерть от руки Дамблдора. Счастливая жизнь в этой рулетке судьбы выпасть не может. И нет никакой иной альтернативы. И то, и другое, и третье одинаково ужасает. Впрочем, перед заключением в замке Реддла всё остальное меркнет.

— Я не знаю, — солгал Гарри. — Давай, сменим тему?

— Хорошо, — отозвался Малфой.

Через какое-то время он сказал:

— Слушай, я вспомнил кое-что... Снейп в свой День рождения, когда ему пришёл подарок от Криса, странно себя вёл... — и Драко рассказал о той беседе с деканом после завтрака. — Какой-то Снейп странный весь этот год!

— Подумаешь! Ну, спросил, и что с того? — на самом деле Гарри всё это обеспокоило больше, чем он показал. Мальчик не хотел, чтобы Снейп знал, от кого книга. Однако он знал, но это для него ничего не значило. Ненависть не уменьшилась, а только возросла.

— Там же должна была быть подпись! Но профессор грешил на тебя!

— Первый раз, что ли? — буркнул Гарри, полируя собственную награду за спасение Философского камня. — Как дела у твоих родителей? — перевёл юноша тему в безопасное русло.

— Ну, как у них могут быть дела?! Плохо! Скрываются, к себе домой вернуться нельзя! Слушай, возможно, это важно, эти летом Тёмный Лорд носился с каким-то медальоном и чашей...

— В августе? — Гарри затаил дыхание. Что если Малфой знает, где спрятаны крестражи?

— Да! Так вот. Лорд с чашей осенью трансгрессировал... кое-куда с чашей а вернулся без неё. Позже это произошло с некой диадемой и медальоном.

— Это всё? — разочарованно спросил Гарри. Об этих исчезновениях в неведомом направленни мальчик и сам знал.

— Да нет же! — возмущённо понизил голос Малфой. — Слушай...

Слизеринец замолчал. Сзади послышались тяжёлые шаги, и, повернувшись, Гарри увидел Филча, придирчиво осматривающего уже чистые награды, которых было немного по сравнению с оставшимся количеством.

— Хорошо. Пошевеливайтесь, хулиганы! Вы должны вычистить всё, что здесь осталось, а я не намерен долго с вами возиться! — крикнул он и вышел.

Мальчики, облегчённо вздохнув, поменялись тряпками. Теперь Гарри чистил, а Драко полировал.

— Ну, и что там с манипуляциями Реддла? — спросил Гарри, домывая очередную награду.

— Отец сумел выяснить, куда он тогда отправлялся. Три пещеры. Одна — в Румынии, другая — на необитаемом острове близ Британии, а третья — в Норвегии. Я могу эти пещеры показать. Когда научусь трансгрессировать. Так же там побывал отец. Пещеры защищены первоклассными чарами. Внутри может оказаться лишь один человек, и только ценой немалого количества литров крови. А выйти не может никто. Отец говорит, что чары способен снять Гриндевальт.

— Значит никто. Ведь Дамблдор победил его! — обречённо вздохнул Гарри.

— Не говори глупости, Поттер. Победить — не значит убить! Гриндевальт в тюрьме, в которую заключил сам себя! Говорят, он раскаивается в содеянном. Если с ним побеседовать, можно уломать его помочь попасть в пещеры без последствий!

— МАЛФОЙ, ТЫ ГЕНИЙ! — чуть ли не закричал Гарри, чем мог бы поставить на уши весь замок. Хоть какой-то сдвиг с крестражами! — Этим летом встречаемся... сам назначай место встречи!

— Я пришлю тебе сову, Поттер, — Драко был слегка шокирован подобным поведением. Он не ожидал ТАКОЙ реакции.

— Только больше никому!

— Договорились. Может, ты сочтёшь нужным объяснить, насколько ценна информация, которую я тебе дал?

— Конечно. После каникул в выручай-комнате! Здесь могут подслушать! — едва слышно прошептал Гарри.

Дальше они болтали на совершенно неважные темы, а потом отправились спать, молясь, чтобы в этом им не помешали, ведь завтра суббота!

Приятное для папочки

В субботу Гарри проспал до полудня. В эти выходные все, кто куда-то уезжает, собирали вещи, поэтому собрания ОД ни сегодня, ни завтра не намечалось, а в понедельник все разъедутся по домам. Друзья Гарри тоже решили уехать, а остающихся в замке можно по пальцам пересчитать. При чём, вместе с учениками остальных факультетов, не только гриффиндорцев. Гарри проснулся и решил отправиться на поиски друзей. Спустившись, он застал их одних в гостиной, что-то обсуждающих.

— Привет, — кратко заявил мальчик о своём присутствии.

— О, Гарри, наконец-то ты проснулся!

— Да, проснулся, — растерянно согласился гриффиндорец. — Знаете, у нас есть сдвиг с крестражами, — прошептал он, сев в кресло рядом с друзьями.

— Да ты что?! — оживились они.

— Малфой может показать нам, где они! Но нам ещё надо попасть в тюрьму, где заключён Гриндевальт, и уломать его помочь нам снять чары с трёх пещер. Он примерно так же силён, как и Реддл, он может помочь.

— Что за пещеры? — не понял Рон.

— В которых спрятаны крестражи! — пояснил Гарри. — Малфой знает, где они! Покажет летом, иначе нас засекут.

— Ага! Это во-первых. Во-вторых — мы не умеем трансгрессировать! Ведь пешком туда не дойдёшь, верно? — авторитетно заявила Гермиона.

— Ну, тут не поспоришь! — ответил Гарри. — Сейчас существует более насущная проблема: КАК их уничтожить? Можно использовать Адское пламя или яд василиска. Яд нам не достать. Если достанем — незаметным это не пройдёт. Гермиона, ты можешь наколдовать Адское пламя? Огоньки всегда твоей стихией были...

— Наколдовать-то могу, но его нужно контролировать, что для меня слишком сложно! Если оно выйдет из-под контроля, мы все пятеро сгорим!

— Пятеро? — удивлённо воззрились на гриффиндорку мальчики.

Укоризненно на них посмотрев, она пояснила:

— Мы трое, Малфой и Гриндевальт! В общем, Адское пламя — плохая идея!

— Ещё мысли есть? — оглядел друзей Гарри.

— Слушайте, помните меч Годрика Гриффиндора, которым был заколот василиск? Его, между прочим, гоблины ковали!

— Ну, да... — уж Гарри-то помнит.

— Оружие гоблинской работы...

— ... впитывает, как губка, смертоносные вещества! — закончила Гермиона за Рона. — В частности и яд василиска!

— Меч у Дамблдора. Придётся красть, — протянул Гарри.

— Гарри... — возмутилась девочка.

— Ах, да! Ещё можно принести директору украденные крестражи и, увидев, как они будут уничтожены, отправиться к Волан-де-Морту на вечное жительство! — слегка вспылил гриффиндорец.

— Нет, будем красть. Ты, Гермиона, можешь в этом не участвовать, — встал на сторону друга Рон.

— Не говорите глупости! Я с вами! Я только хотела сказать, что Гарри лучше этого не делать! Мы с Роном справимся, верно?

— Если я буду с вами, все вопросы будут ко мне! А я владею окклюменцией, в отличие от некоторых! — не сдавался юноша.

— Зато под мантией-невидимкой мы втроём не поместимся! Нас обнаружат, если что! — так же не отступала Гермиона.

— И тогда вопросы будут задавать мне. И мантия-невидимка моя, — мягко поставил точку в споре Гарри.

— Когда пойдём красть? — выдвинул новый вопрос Рон.

— Ну, раз идём за крестражами не в рождественские каникулы, красть будем после них, — предложила Гермиона, и мальчики согласились с ней. Так и решили.

— А теперь самая насущная проблема: что будем делать со Снейпом? Отдавать ему на растерзание Гарри как-то не хочется! — заявил Рон.

— Что предлагаешь? — поинтересовался сынок грозы подземелий.

— Вот только давайте без этого! — возмутилась Гермиона. — Снейп твой отец, Гарри! Ничего он тебе не сделает! Ну... подари ему что-нибудь на Рождество! Ему будет приятно!

— Ха! Уже пробовал подобный способ! Он меня чуть не съел!

— А ты не делай вид, будто ты тут вообще ни при чём! Детсад у вас что ли, подарки друг другу тайком делать?

— Думаешь, я хоть что-то получу от него? — не сдавался Гарри.

— А вдруг? Может, в нём отцовские чувства проснутся?

— Гермиона, проснись! Его "отцовские чувства" проявились во всей красе, когда я перестарался с Жароповышающим! Всё, на что их хватило после того, как он меня спас — сделать вид, будто он вовсе не боялся за мою жизнь, но боялся гнева директора!

— Значит, тогда они снова уснули! Сделай ему приятное! — не унималась Гермиона.

— Гарри, вспомни лицо Снейпа, когда он получил подарок "от Криса" или от "всей школы"! Разве не хочешь увидеть это ещё раз? — присоединился Рон.

Взглянув на друга, Гарри пробормотал:

— Тогда я знал, что дарить. Теперь не знаю.

— А ты подумай, Гарри! — мигом подскочила Гермиона, оказавшись в своей стихии. — Он преподаёт ЗОТИ, о чём давно мечтал. Значит, можно подарить что-то, связанное с этим. Цветы профессор определённо не любит...

— Придумал! Подарю записку, будто от мамы, утверждающую, что я ему не сын, и цветы! Ох, да, цветы он не любит... Тогда приглашение на вечеринку по этому случаю!

— Вечеринка тоже не то. Лучше коньяк! — вставил и своё словечко Рон.

— Замолчите, оба! — слегка обиделась Гермиона. — Будет слишком жестоко, когда он выяснит, что это неправда, — добавила она тем же тоном, каким Гарри несколько секунд назад предлагал подарить цветы.

— Ладно, что ты предлагаешь? — серьёзно спросил Гарри. Если подруга окажется права, каникулы не будут так уж плохи. А если она не права, то мальчик всё равно ничего не потеряет.

— Я предлагаю подарить какое-нибудь приспособление для борьбы с тёмной магией!

— Я бы скорее посоветовал Малфою подарить это Грюму. Снейп не настолько помешан, — приуныл мальчик.

— Тогда книгу!

— Это уже было.

— Тогда караоке! — вставил и своё слово Рон. — Пусть тренируется вычитать очки у Гриффиндора, чтобы ему 100 баллов выставлялось!

— Рон, откуда ты знаешь про караоке? — удивился Гарри.

— Гермиона рассказала, — пояснил друг.

— Караоке существует для того, чтобы петь! — завелась Гермиона. — Вы представляете себе поющего Снейпа?

— Нет, — не сдавался неунывающий Уизли. — Вот Гарри как раз посмотрит и расскажет! Верно, друг?

— Конечно!

— Кхм... Мальчики, можно посерьёзнее? — нахмурилась Гермиона. Дождавшись, пока они успокоятся, девочка продолжила. — Ну, надо подарить что-то такое, чего сами хотели бы в подарок...

— Гермиона... — перебил Гарри. — Я мало что в этом понимаю. Как думаешь, можно подарить альбом с фотографиями, где он с любимой девушкой, если она мертва?

— Тебе было приятно, когда Хагрид подарил тебе альбом с фотографиями Лили и Джеймса?

— Очень. Но это же другое. Я их никогда не видел, а Снейп любил маму, встречался с ней...

— Гарри, — с умным видом перебила Гермиона. — Все эти годы профессор помнил лишь день, когда они поссорились, сожалел о случившемся. Увидев фотографии, где они оба счастливы, он вспомнит радужные моменты, ему станет легче. В каждой семье, когда кто-то умирает, его фотографии сохраняются, и это не дурной тон, ты же понимаешь! Это как дань уважения.

— Да, наверно. Просто странно как-то дарить Снейпу фотографии моей мамы! Думаешь, у него их нет?

— Есть человек, который может знать. Не на все сто, конечно, но всё же, — друзья смотрели на неё глазами размером с галеон. — Хагрид! — пояснила она. — Он же дружил с Лили и Джеймсом! Пошли к нему, спросим!

* * *

Хагрид пришёл в свою хижину после тяжёлого рабочего дня. Надо было притащить 12 пихт в Большой Зал, как и каждый год, помочь его украсить, разгрести снег на территории школы... В общем, лесник дико устал, несмотря на то, что он полувеликан. От этого наоборот тяжелее. По коридорам замка постоянно сновали ученики, и надо было нести деревья, ни с кем не сталкиваясь и вписываясь в повороты, чтобы не сломать ветки. Когда лесничий расслабился, раздался стук в дверь и знакомый голос:

— Хагрид, открой! Это мы!

Наконец-то пришли трое друзей: Гарри, Рон и Гермиона! Хагрид так по ним соскучился, что забыл про усталость, впустил детей в дом и начал суетиться вокруг них: наливать чай в непомерно огромные кружки, поставил на стол печенье домашней выпечки. При этом великан говорил:

— Что-то вы давно не заходили. Забыли меня?

— Нет, Хагрид! — заверил Рон. — Просто не получалось выбраться. Сам понимаешь! Шестой курс: меньше уроков — больше заданий, а ещё квиддич! Алисия гоняет нас по полю почти каждый день, ведь это её последний год в Хогвартсе и первый год на месте капитана! Кстати, ты, должно быть, обижался, что мы уход не выбрали... просто для нас в этой области ничего не светит, мы хотим стать мракоборцами. А Гермиона хочет стать умным мракоборцем, она на себя ещё больше взвалила...

— Да понимаю я, — не дал договорить Хагрид. — Хоть сейчас выбрались из замка, уже хорошо. Или вы по делу?

— Нет, что ты! — воскликнул Гарри.

Рон и Гермиона недоумённо повернулись к нему, но мальчик невозмутимо продолжал пить чай и даже попытался откусить печенье. Справившись, он как бы между прочим заявил:

— Хагрид, представляешь, месяца два назад в школу приезжал сын Снейпа! До сих пор не могу поверить, что он существует! Я его не видел, но... Даже не знаю, как сказать. На следующий день после его отъезда мы с Малфоем вместе провинились и вечером так же вместе ходили на отработку. Малфой мне такое сказал, до сих пор не верится!

— Ну, про сына Снейпа два месяца назад весь преподавательский состав целую неделю галдел, так что я в курсе. И что тебе сказал Малфой?

— Что Крис, так зовут сына, на меня похож! Про враждебность по отношению к Слизерину и Снейпу в особенности — чушь, но Малфой сказал, что у Криса глаза точь-в-точь как у меня! — Гарри говорил так, будто рассказывает какую-то байку. — Представляешь, он думает, что мы с Крисом братья! Одноутробные! Малфой утверждает, что Снейп и МОЯ мама дружили в школе! Ты не в курсе на этот счёт? — уже более серьёзно спросил гриффиндорец.

Хагрид в этот момент отпил чай и от последних слов мальчика едва не подавился. Он с волнением взглянул на юношу, но всё же осторожно ответил:

— Ну, да... было дело. Лили тогда со мной не общалась. Джеймс уже был влюблён в неё и ужасно злился. Это было курсе на третьем-четвёртом. Твой отец верил в магловские байки про экстрасенсов. Ну, знаешь, что можно навести на человека порчу через фотографию. Было время, когда Джеймс фотографировал их вместе. Тайком, естественно. Говорил, что наведёт на Снейпа порчу, когда этому научится! А фото складировал у меня! Проклинать по изображению так и не научился, а фотографии до сих пор вооооон в том ящике, — Хагрид посмеивался, говоря всё это. — Я говорил Джеймсу, что ничего не видит, и что магловские экстрасенсы — жулики! Но мальчишка не слушал! Иногда даже у меня складывается ощущение, что проныре всё же удалась его задумка! Профессор, по крайней мере, вечно угрюмый и недовольный, и всегда один! — лесничий совсем расслабился, поняв, что факт дружбы Лили и Снейпа вовсе не огорчает Гарри, чего великан так боялся, — я лет десять назад подумал: "А чего это фотографии будут в таком бардаке валяться?" Вот я и сделал альбом, и разложил фотографии туда.

— Хагрид, а можно посмотреть?! — оживилась Гермиона.

— Конечно! — добродушный полувеликан достал из ящика фотоальбом средней толщины и передал его друзьям.

Фотографии были просто чудесны! На всех Лили и Снейп были такие милые, такие счастливые. Вот они гуляют у озера, вот Лили подсела к другу за слизеринский стол... Все на неё там смотрели так, будто к ним за стол пожаловал мамонт. Эта фотография была слегка смазана. Такое впечатление, будто снимок был сделан трясущейся от злости рукой. Если не учитывать подобных мелочей, снимки были вполне приличные. Гарри даже подумал, что Снейпу будет вдвойне приятно такое получить, если он будет знать, кем сделаны все фотографии, и насколько этот человек был зол в запечатлённые здесь моменты.

— Хагрид, классные фотографии. Можно нам их забрать? — спросил Гарри.

Лесничий был удивлён, что мальчик так спокойно реагирует на это, но ответил:

— Конечно, берите... Гарри, ты в порядке?

— Ну, да, — ответил гриффиндорец. — А что? Что-то не так?

— Не ожидал я от тебя такого. Мне всегда казалось, что эта новость выбила бы тебя из колеи...

Немного помолчав, юноша произнёс:

— А что такого? Они всего лишь друзья. Я сын Лили и Джеймса, ведь на Снейпа я ни капли не похож, а Малфой неправ. А с кем дружить — личное дело каждого. Не всю же жизнь Снейп был таким, каким мы его видим. Он определённо выше других слизеринцев, раз дружил с маглорожденной гриффиндоркой! Любой другой слизеринец скорее повесится. Да и гриффиндоркам слизеринцы не нравятся только потому, что это слизеринцы. Снейп и мама были выше этих стереотипов, и я не вижу повода злиться или расстраиваться!

— Ну, хорошо! Берите альбом. Я не против. Думаю, Джеймс бы тоже не протестовал, — поставил точку в разговоре лесничий.

Друзья просидели у Хагрида до вечера, просто болтая обо всём: о каникулах, о первом семестре, о будущем, которое запланировали себе друзья. В полвосьмого великан выгнал студентов, сказав, что не хочет, чтобы у них были проблемы из-за того, что они пошли навестить друга. Гриффиндорцы тут же отправились в башню, где одолжили у Лаванды красивую обёрточную бумагу и ленту. Красиво оформив и запаковав альбом, дети разошлись по спальням.

Воскресенье друзья решили провести исключительно вместе, ни о чём не беспокоясь. Собрав большую часть вещей с утра, неразлучная троица отправилась на улицу, где до обеда играли в снежки. Из вредности Рон заговорил один из комочков снега постоянно ударяться о стекло кабинета Снейпа и, рассыпавшись, снова собираться и прыгать в окно. На это его вдохновил шкаф с Маховиками Времени, который друзья видели в Министерстве в том году. Тот самый шкаф, который они разбили. Он постоянно падал, разбивался, после чего снова целый и невредимый вставал на место, а затем опять падал. Теперь Рон так же заговорил снежок. Гарри готов был поклясться, что видел, как Снейп выглянул в окно с самым злым выражением лица, на которое был способен. Увидев друзей, профессор открыл было рот, чтобы, очевидно, наказать Гриффиндор, но в этот самый момент снежок успел восстановиться и снова врезался в оконное стекло. Если бы его не было, тот снежок точно попал бы зельевару в рот, и тот потерял дар речи от такой наглости. Он-то не знал, что на это расчёта не было. Но, тем не менее, профессор забыл вычесть баллы от злости, но он явно направился к выходу из кабинета. Гарри предупредил друзей, что приближается ходячая угроза наказания и индивидуальный кошмар каждого гриффиндорца в одном лице. Студентам дважды говорить не пришлось, и они потайными лазейками пробрались в гостиную своего факультета, благополучно избежав столкновения со Снейпом.

Там Рон и Гарри уселись играть в шахматы, а Гермиона сидела и смотрела. Чтобы было интереснее, мальчики одним фигурам дали имена членов ОД, а другим — Пожирателей Смерти. Таким образом, надо было стараться сохранить жизнь друзьям, а на Пожирателей плевать с высокой колокольни. И счёт вёлся не по количеству выигранных партий, а по количеству оставшихся членов ОД. Такой расклад был больше на руку Гарри, так как Рону приходилось жертвовать фигурками ОД ради победы в партии, а Гарри, всегда проигрывавший, берёг их как зеницу ока. Он и раньше проигрывал из-за того, что не хотел отдавать свои фигуры, а Рон умел грамотно пожертвовать, чтобы в итоге победить. Сейчас сами партии выигрывал тоже Рон, но по количеству оставшихся на доске друзей лидировал именно Гарри. Играя в эту игру, мальчик вдруг подумал, что война с Волан-де-Мортом для Дамблдора — те же шахматы. Главное — грамотное пожертвование во имя победы. Вот только эта война реальная, а не шахматная партия. Люди — живые существа, хотящие жить, а не безвольные фигуры, которые можно переставлять куда угодно, которыми можно распоряжаться по-любому.

После обеда друзья решили напомнить всей школе о близнецах Уизли и запустили на улице праздничный фейверк, заранее заказанный в магазине розыгрышей и фокусов умников Уизли, который братья открыли в Косом переулке. Тот самый фейверк, который они когда-то устроили в школе, чтобы достать Амбридж. Особенный ажиотаж вызвал гигантский огненный дракон, в том году так эффектно гонявшийся за генеральным инспектором-директором. Шутихи ещё долго свистели над замком, и все любовались на это в окно, вспоминая Фреда и Джорджа.

Рождество

На следующее утро, в понедельник, все уезжающие ученики спешно закидали в чемоданы оставшиеся неупакованными с вечера вещи и вышли на улицу дожидаться карет с запряжёнными в них фестралами.

— Ну, Гарри, — произнёс Рон со скорбным лицом, как будто провожал друга в последний путь, — всего тебе хорошего и счастливого Рождества!

— И тебе того же, дружище! — пожелал Гарри, выдавив из себя улыбку.

— Да ладно вам! Всё будет хорошо! — заверила Гермиона.

— У тебя — конечно, — не менее уверенно ответил Поттер, заметив в толпе мрачного донельзя Снейпа. — А у меня, похоже, ничего хорошего не предвидится!

— Не изображай из себя Трелони, накаркаешь ещё! — серьёзно прошипела Гермиона.

— О, да! Каркать она умеет! Уже накаркала мне шрам в виде молнии и возрождение Волан-де-Морта целому миру!

— Когда это? — удивились друзья.

— После экзамена, на третьем курсе. Помните? — Гарри не удивился, что друзья забыли. Тогда этому никто не придал особого значения.

— А-а-а, — ну вспомнили, наконец.

В этот момент к школе подкатили кареты, и друзья сели в одну из них. До поезда они ехали молча, а сев в Хогвартс-экспресс, они нашли купе в самом хвосте состава и все вместе сели там. Гарри не хотелось сейчас видеть однокурсников, которых ожидают радостные каникулы. Настроение — ниже среднего, а неведающие о проблемах однокашника школьники весело болтали и ели сладости в компании своих друзей. Рон и Гермиона пытались развеселить Поттера, но тщетно.

Пять минут спустя с отправления поезда к ним в купе заглянул Малфой. Увидев неразлучных друзей, он ни капли не смутился. Напротив, он вошёл и сел рядом с Роном, перед Гарри, и тоже уставился в окно. Рон и Гермиона шокировано уставились на слизеринца. Через какое-то время к Уизли вернулся дар речи:

— Малфой, ты купе не ошибся?

Притворно беспокойно оглядевшись, Драко пожал плечами и заявил:

— Да нет, вроде.

— Э-э-э, Малфой, тебе с ТВОИМИ ДРУЗЬЯМИ ехать не хочется? — пришла в себя Гермиона.

Внимательно взглянув на неё, слизеринец ответил:

— Как-то неохота. В чём-то проблема? Я мешаю? Я могу и в соседнее купе уйти, там я точно не лишний!

— Ну, да! Там никого нет! — подал голос Гарри. — Сиди, — добавил он, но затем спросил, оглядев друзей. — Никто не против?

— Да нет, — пожала плечами Гермиона, а Рон промолчал. — Если он не будет задираться.

— Малфой, а разве ты не в компании мракоборцев из Ордена ехать должен? — поинтересовался Гарри.

— Эм-м-м... — задумался Драко. — Не обязан! Я пропал до конца поездки, пусть ищут! Как ты и обещал, Поттер! Мракоборцы встретили меня ещё в Хогсмиде на перроне, и среди них был Грюм!

— Не переживай, — улыбнулся Гарри. — Грюм никогда не превращал тебя в хорька! Если ты не в курсе, это сделал Барти Крауч-младший! Пожиратель под личиной жуткого профессора ЗОТИ! Правда, Грюм — страшный параноик. Главное — не веди себя как осёл! — наставлял Гарри Драко.

— А всё-таки, с кем ты будешь в каникулы? — не удержался от вопроса Малфой.

— Тебя это так волнует? — мигом снова поник Гарри. — Ну, хорошо! СНЕЙП!!!

— СНЕЙП?! — не поверил ушам слизеринец. — Я тебе не завидую...

Гарри состроил гримасу и снова уставился в окно.

— Поттер, — позвал снова белобрысый. — На самом деле всё не так плохо. Главное — не попадайся ему на глаза! И всё будет шикарно! Ну, почти.

— Слушайте, давайте в карты сыграем. В дурака? — предложил Рон.

— Давай, раскладывай! — согласились все, и Малфой в том числе.

Так за игрой прошла почти вся дорога от Хогвартса до Кингс Кросс.

— Мерлин, опять я в дураках. Уже который раз! — бормотал Рон за полчаса до приезда, глядя в свои карты. — А лови, фашист, гранату! — добавил он и сходил под Малфоя Дамой пик.

— Беру, — говорит Малфой. — Уизли, когда же до тебя дойдёт, что черви был козырем в предыдущей партии?! Теперь козырь — пики!

— Чёрт! — выругался бедняга. — Отдай мой козырь!

— Только когда Поттер отдаст моего козырного туза! — пообещал Драко. Он и сам в начале этой партии забыл, какой козырь.

— Разбежался! Меньше спать надо! — возмутился Гарри.

— Гарри, ходи давай! — поторопила Гермиона.

В этот момент дверь купе распахнулась. В неё вошёл всё ещё ужасно злой Снейп.

— Поттер! Ты хоть в курсе, что я тебя, бестолочь, по всему поезду разыскиваю?!

— Почему же? Я в курсе, — пробормотал мальчик подавленным голосом. Искали его определённо не просто так. А ехать дальше в обществе Снейпа не хотелось.

— Вставай, скоро уже Лондон! — не отставал профессор.

Гарри промолчал, но куда-то торопиться определённо не собирался. Декан Слизерина вздохнул и, приблизившись к игрокам, схватил сына повыше локтя одной рукой, а другой взял его чемодан. Клетку с Буклей мальчик взял уже сам, поняв, что придётся идти с папашей. Снейп протащил Гарри через весь поезд в самый первый вагон, где располагались преподаватели. Из профессоров из школы никто больше не уезжал, поэтому в купе было пусто.

— Значит так, Поттер. Сейчас же принимаете любой облик, КРОМЕ КРИСА! Вас не должны узнать! Чего Вы ждёте?!

Гарри сосредоточился и зажмурился. Когда он открыл глаза, это был уже высокий блондин с голубыми глазами. Но на Малфоя он не был похож. Этот юноша был гораздо симпатичнее.

— Сойдёт — вздохнул Снейп. — До самого штаба внешность не меняешь вообще, понял меня? — дождавшись кивка, он продолжил. — Свои вещи тащишь сам, в доме мне на глаза не попадайся. Желательно вообще не спускаться вниз!

— А может мне вообще не дышать? — зло бросил Гарри.

— Не смей дерзить, Поттер. Ещё одно правило, лично от Дамблдора: НИКУДА не выходить из дома!

На это Гарри ничего не сказал. Конечно, хотелось бы иметь возможность выходить из дома, подальше от Снейпа, но юноша отлично понимал, чем это чревато. Пожиратели могут схватить. Вероятность, что они станут его искать в Лондоне, когда он должен быть в Хогвартсе, мала, но есть.

— Понял, профессор, — сказал гриффиндорец вместо, казалось бы, ожидаемых возражений. — Я могу идти?

— Нет, Поттер! До конца поездки ты должен сидеть здесь! Да и изначально тоже!

Снейп ужасно злился на Дамблдора, что тот решил заставить охранять Гарри именно его, Северуса. Так же профессор понимал, что мальчик в этом не виноват, и срывать на нём злость абсолютно не за что. Но Северус не мог не ненавидеть мальчика. А теперь они оба ВЫНУЖДЕНЫ провести Рождество вместе. В глубине души он даже чувствовал, что эта ненависть неправильна. И это понятно. Как можно ненавидеть сына?! Но Поттер ведь тоже ненавидел отца? Конечно, да...

В свою очередь Гарри очень даже явно понимал, что их взаимная ненависть — это... плохо. Но как он может что-то изменить? Если честно, юноша уже вовсе не ненавидел Снейпа, но и тёплых чувств не было. Остаток времени они проехали вместе молча. Каждый размышлял о том, стоит ли что-то менять в их отношении друг к другу. И оба пришли к выводу, что это невозможно, так как ненависть ВЗАИМНА. И почему-то каждый из них пребывал в уверенности, что другой ничего менять не собирается.

Когда поезд остановился, они взяли свои вещи и направились к выходу. Оба вели себя так, будто они не вместе. Пройдя через барьер, Гарри и Снейп отправились на улицы Лондона. Гарри отметил, что профессор взял с собой совсем немного вещей, и почувствовал себя дураком. Сам-то он набрал... вагон и маленькую тележку и теперь еле тащился.

В какой-то момент они свернули в какой-то абсолютно пустынный переулок. Гарри и Снейп подошли к сдутому мячу. "Портал", — понял Гарри. Мужчина и подросток наклонились и одновременно коснулись мяча. Мальчик почувствовал знакомый рывок, и они оторвались от земли. Вскоре они приземлились в штабе Ордена, и Гарри отправился наверх со своим чемоданом и совиной клеткой. Всё это время эти двое молчали. У них не было никакого желания находиться в одном помещении. Что уж тут говорить о разговорах?! Так и прошёл весь тот день: они сидели в разных комнатах и злились на Дамблдора.

На следующее утро, рождественское, Гарри получил свои подарки прямо с утра. Свитер и выпечку от четы Уизли, сладости лично от Рона, книгу рекордов в квиддиче от Гермионы, носки от Добби... И даже подарок от Дурслей. Но, если носки от эльфа были новыми, хотя и разными, то от родственничков Гарри получил одинаковые, но старые носки дяди Вернона. Благо, что хотя бы постиранные. Мальчик был уверен, что от дядюшки с тётушкой вообще бы ничего не получил, но Дадли настоял.

— Поттер, спускайся на завтрак! — раздался голос снизу. Гарри никогда не видел Снейпа готовящим, и жутко хотелось на сие чудо взглянуть. "В фартучке в цветочек профессор выглядел бы забавно", — подумал гриффиндорец и быстро слетел по лестнице вниз. Свою обычную внешность мальчик вернул ещё вчера, по прибытии в штаб, поэтому никаких недоразумений не было. К сожалению, увидеть Снейпа в фартуке Гарри не успел, но решил обязательно взглянуть, когда зельевар начнёт готовить обед. Вдруг мальчику вспомнился некий альбом в спальне на тумбочке.

— Сэр, а Вам что подарили? — как бы невзначай спросил он, нарушив молчание.

Северус не ожидал, что мальчишка заговорит, а от такого вопроса вообще потерял дар речи. Честно говоря, он ничего не получил. Да и откуда бы? Но мальчишки Поттера это не касается!

— Не Ваше дело, мистер Поттер. Лучше молчите.

— Хорошо, — легко согласился юноша и сразу замолчал. Значит, Снейп ничего не получил. Значит, получит!

После завтрака Гарри взял красиво упакованный альбом и спустился вниз. Гарри знал, где комната профессора (он посмотрел вчера) и, убедившись, что зельевара там нет, вошёл туда. Комната как комната, ничего особенного. Кровать, шкаф, стол... У Гарри такая же. Быстро поставив подарок на тумбочку, он вышел, но тут за спиной раздался голос:

— Что ты там делал, Поттер? Хотел что-то украсть? — а вот это уже паранойя.

— Вовсе нет, сэр. Я...

— Я не собираюсь слушать Ваше очередное враньё, Поттер! — взбесился профессор. Вообще-то, Гарри хотел сказать правду, но этого ему сделать так и не дали. — Вы слишком задаётесь! Даже не верится, что Джеймс Поттер Вам не отец, слишком уж Вы похожи на него! Да вы оба никчёмные!!! Ты, Поттер, вообще, до сих пор жив только потому что ещё время не пришло, и не умрёшь только потому что в тебе осколок чужой души!!! Ты НИКОМУ не нужен!

Всё желание говорить правду мигом отпало. Как и поздравлять этого человека. Гарри даже пожалел о том подарке, который сейчас лежит в комнате профессора на тумбочке. Как и о книге, которую он купил по огромной цене для СНЕЙПА. Да, Гарри прекрасно знал о своей никчёмности, но совсем другое дело, когда тебе говорят это в лицо.

— Джеймс Поттер был, есть и остаётся моим отцом, — медленно проговорил мальчик. — И меня не волнуют никакие достоверные доказательства обратного. Я пытался как-то с Вами сблизиться как с отцом, но Вы меня оттолкнули. ВОТ И ОСТАВАЙТЕСЬ ОДИН!!!

Снейп словно клешнями вцепился в плечо Гарри:

— Что ты несёшь?! — прошипел он.

— Да, мы согласились, что наше родство для нас ничего не меняет, но я тогда ошибся! Для меня это меняет многое! У меня пятнадцать лет не было отца! А у Вас сына! Неужели Вы не хотели бы иметь сына?!

— Хотел бы! НО НЕ ТАКОГО КАК ТЫ, ПОТТЕР!!! — проорал Снейп.

— НО Я НЕ ТАКОЙ, КАКИМ ВЫ МЕНЯ СЧИТАЕТЕ! — тоже завёлся Гарри. — ВЫ ТОЖЕ, МЕЖДУ ПРОЧИМ, НЕ ИДЕАЛЬНЫЙ ПАПАША! БОЛЕЕ ТОГО, ВЫ ОЧЕНЬ ДАЛЕКИ ОТ ИДЕАЛА!!! НО ОТЦОВ НЕ ВЫБИРАЮТ!!! Как и детей.

— Это не про тебя, Поттер. Ты вообще исключение из всех правил! Сироты выбирают родителей, семьи, в которых не может быть СВОЕГО ребёнка, выбирают сирот... Ты сирота, Поттер, вот и выбирай, только меня от этого избавь!

— Я уже выбрал, — уже спокойно сказал Гарри. — Только что, честно говоря. И я выбрал Джеймса Поттера. А ВЫ ТАК И ОСТАВАЙТЕСЬ ОДИН! НАВЕЧНО!!! ДА, Я НИКЧЁМНЫЙ! А КОМЫ ВЫ НУЖНЫ?! ДАМБЛДОРУ? ХА! ТОГДА БЫ ВАС СЕЙЧАС НЕ БЫЛО ЗДЕСЬ! ВАС НИКТО НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ И НЕ УВАЖАЛ ВОТ УЖЕ ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ!!! И ДО КОНЦА ЖИЗНИ ВЫ НЕ БУДЕТЕ НУЖНЫ НИКОМУ!!!

От гнева Снейп хотел ударить мальчишку. Ведь своими словами он задел за живое. Профессор действительно никому не был нужен. Он с силой оттолкнул от себя мальчишку и скрылся в своей комнате, а Поттер всё кричал:

— А что касается того, что я делал в Вашей комнате — знайте, что я об этом жалею, чем бы это ни было!!! И ещё одно: даже Ваш собственный факультет не хотел поздравлять Вас с Днём рождения, а другие об этом даже и не знали! Помните подарок от всей школы? Да никто на него не скидывался!!! Его купил я! Так вот: о том подарке я тоже ЖАЛЕЮ!!! — Гарри понимал, что Снейп знал, от кого была книга. Но ему было всё равно. Просто хотелось выложить этому ублюдку сразу всё. Высказавшись, мальчик развернулся и отправился наверх, в свою комнату, где и заперся.

Снейп отлично слышал последние слова мальчика, но не было желания выяснять, что же всё-таки он здесь делал. Профессор стоял у окна и смотрел в небо. Он и сам жалел, что накричал на мальчика. И не из-за того, что услышал в ответ, а из-за того, что на самом деле так не думал. Он не считал мальчишку никчёмным, практически перестал считать его копией Джеймса. Всё же Джеймс Поттер был гораздо хуже Гарри. Мальчишка по характеру был похож скорее на Лили.

Размышляя таким образом, Северус отвернулся у окна и заметил сравнительно небольшую подарочную коробочку на тумбочке. Вот о чём ещё, кроме книги, жалеет Поттер. Об этом подарке. Взяв коробку и разорвав бумагу, профессор обнаружил альбом. Открыв его, он увидел на обложке надпись: "С Рождеством, профессор!

В этом альбоме собраны все фотографии, запечатлевшие Вас и маму вместе. Фотограф — злой донельзя и зелёный от ревности Джеймс Поттер". И ниже подпись: "Знаю, что меня Вы не любите, поэтому считайте, что этот подарок от Криса". На первой странице была фотография: под дождём сидят молодые Снейп и Лили. Северус создал заклинанием огромный козырёк в виде цветка над Лили и улыбался. Лили при этом весело смеялась. На следующей фотографии они уже в солнечный день сидели у озера под берёзой, и Северус пытался нарисовать Лили. К сожалению, самые милые моменты были смазаны, но надпись на обложке альбома всё объясняла: все снимки трясущейся от злости рукой делал Джеймс Поттер, и осознание этого приносило злорадное удовольствие.

Через какое-то время Северус снова выглянул в окно. Небо затянуло тучами, шла метель. За завесой пурги внимание Снейпа привлекло пять тёмных пятен в небе. Пожиратели Смерти, словно страшные птицы, патрулируют небо. Очевидно, они пришли за Поттером. На всякий случай, разумеется. Иначе их было бы больше. Северус точно знал, что эти тёмные пятна — именно Пожиратели. Ведь сам когда-то был одним из них. И в подобных охотах участвовал, и со стороны их видел. В душе поселилось неприятное предчувствие, будто с мальчишкой точно что-то случится. Профессор, от всей души надеясь, что ещё не поздно, вскочил и бросился на второй этаж, к комнате Поттера. Из-под двери дул ветер, как будто окно открыто. Ещё больше испугавшись, Северус начал барабанить в дверь и крикнул:

— Поттер, открой! Немедленно!!! Это срочно. Поттер? Ты здесь?..

Тишина. Снейп, боясь поверить в худшее, продолжал барабанить в дверь, но ответа так и не последовало. Из комнаты вообще не было слышно никаких признаков жизни.

— Алохомора! — приказал профессор, направив палочку на замок. Что-то щёлкнуло. Северус ещё раз попытался открыть дверь, но не получилось. Значит, дверь или запечатана или забаррикадирована чем-то тяжёлым. Если бы она была запечатана, уже налетали бы совы с письмами из Министерства о том, что мальчишка исключён из школы и т. д. и т. п. Значит, Поттер в своей комнате воздвиг самые настоящие баррикады... или просто засунул железный прут в дверную ручку, чтобы он мешал открыть дверь снаружи. И как туда теперь войти? Северусу вдруг вспомнился варварский способ Поттера, как мальчишка выбежал из кабинета Снейпа, попросту взорвав дверь. Зельевар снова поднял палочку и, направив её на дверь, произнёс:

— Бомбарда!!! — дверь, как и ожидалось, разлетелась в щепки, подняв в комнате непроглядное облако пыли. И Северус шагнул в комнату, стараясь рассмотреть, нет ли здесь Поттера.

* * *

Поднявшись в свою комнату, Гарри запер дверь, но, решив, что замка недостаточно, вставил в дверь найденный железный прутик так, чтобы он мешал открыть дверь снаружи. Затем мальчик распахнул окно и с ногами забрался на подоконник. Впервые с самого сентября юноша вновь возненавидел Снейпа с прежней силой. Действительно, наивно было думать, что хоть что-то изменится. И глупо было стараться принять Снейпа как отца, ведь профессор так и не принял Гарри как сына...

С улицы дул холодный ветер, но закрывать окно подросток не собирался. Конечно, делать что-то с собой он не собирался. Он просто сидел на подоконнике в полной апатии и смотрел в небо, про себя извергая на Снейпа поток ругательств. Простуда? Всё равно! Грипп? Ну и что? Если Гарри заболеет, виноват будет Снейп, а не он! Сейчас мальчика никакие болезни не пугали вообще. А кому он нужен, действительно? Да никому! Так какая разница?! Размышляя так, Гарри, в отличие от бывалого Пожирателя, не заметил в небе ничего подозрительного. Вдруг кто-то забарабанил в дверь и заорал:

— Поттер, открой! Немедленно!!! Это срочно. Поттер? Ты здесь?..

Поттер, разумеется, здесь, но отвечать не пожелал. Разговаривать с этим человеком хотелось в самую последнюю очередь. Да и чего с ним говорить?! Они друг другу не нужны! А тем временем Снейп всё барабанил и барабанил по двери.

— Алохомора! — прозвучало вдруг. Ха! Не поможет! Но создавалось впечатление, что Снейп не отстанет... Взгляд Гарри упал на Молнию, пылящуюся в углу. Ужасно захотелось полетать, снять напряжение, но нельзя. Юноша начал взвешивать все "за" и "против". Если он всё же полетает, ничего не будет, ведь в небе Пожирателей нет. Вероятнее всего, они патрулируют Хогсмид и Хогвартс. Если же остаться здесь, то рано или поздно Снейп, прорвавшись, наконец, в комнату, убьёт Гарри... вероятнее всего, за альбом и последние слова. Чёрт дёрнул мальчика послушать Гермиону!

Придя к определённому решению, юноша слез с подоконника и отошёл от окна, но только для того, чтобы взять метлу, оседлать её и через распахнутое окно вылететь из дома и взмыть ввысь. В самое последнее мгновение Гарри услышал как Снейп взорвал дверь, и мимо его уха пролетел тот самый прутик. Скрываемый облаком пыли, мальчик успел улететь незамеченным.

Снейп ворвался в комнату и тут же подлетел к раскрытому нараспашку окну.

— Гарри? ГАРРИ! — позвал он. Это был первый раз, когда Северус звал мальчика по имени, но сын был уже слишком далеко, чтобы услышать, и профессор был вынужден наблюдать, как гриффиндорца окружают Пожиратели. Снейп понял, что целиком и полностью виноват он. От осознания этого конечности просто окаменели, и Северус не мог даже поднять руки, чтобы дать знать о случившемся хоть кому-то из Ордена.

Взлетев над Лондоном, Гарри вдруг заметил, что его окружают Пожиратели. Мальчик полез за пазуху за палочкой, но с ужасом вспомнил, что не взял её с собой, наивно полагая, что ничего не случится. Чертыхнувшись про себя, юноша решил импровизировать. Мимо вдруг пролетел красный луч оглушающего заклинания, и тут же послышался голос Макнейра:

— Эйвери, хозяин приказал принести мальчишку живым и невредимым! Его нельзя оглушать!!! — И в Гарри со всех сторон полетели серебряные лучи. Мальчик легко увернулся от них, нырнув вниз. Он направил было метлу в сторону штаба, чтобы влететь обратно в окно комнаты, но перед самым носом оказался человек на метле с маской на лице, и юноша развернул метлу в противоположную сторону. И снова серебряный луч. Гарри увернулся и от него и продолжил свои попытки уйти от преследования. И снова на кого-то нарвавшись, он развернулся и понял, что опять окружён. В него снова полетели, серебряные лучи. Не обратив внимания на то, что лучей было три, а Пожирателей — пять, мальчик снова нырнул вниз... и попал как раз под заклинание. Оказывается, один из Пожирателей направил палочку ниже остальных, а другой — выше. Серебряный луч обвился вокруг Гарри серебряным обручем и, сняв мальчика с метлы, не хуже всяких левитационных чар отлевитировало его к Пожирателю, который, собственно, это заклинание и послал. Когда Гарри оказался на чужой метле, обруч никуда не исчез. Мальчик не мог двигаться, и оставалось только наблюдать, как его незаменимая Молния падает с приличной высоты. Этого падения она точно не переживёт. Уплывающим сознанием Гарри успел подумать: "Да уж, просто УЖАСНОЕ Рождество!".

Всё это видел Снейп. Он передумал сообщать кому-то о случившемся. Гарри там не убьют и, если это узнает Дамблдор, директор поймёт, что Лорду известно, что мальчик крестраж. Тогда мальчику, если он сумеет сбежать, не жить, вероятнее всего...

Сделка с демоном

Очнувшись, Гарри оказался в непроглядной мгле. Когда глаза привыкли к темноте, он понял, что находится в камере, явно в подземелье. Его руки были стянуты прочной верёвкой, другой конец которой привязан к колонне у стены. Придя в ужас, мальчик начал лихорадочно соображать, что же делать. Нельзя здесь оставаться... Вдруг раздались шаги, и в камеру вошёл какой-то Пожиратель. Это был молодой человек лет тридцати. У него были короткие русые волосы, немного топорщились, как у ёжика, серьга в ухе, а лицо... Посмотришь на это лицо и вспомнишь демона с картинки в магловском сборнике сказок. Этот Пожиратель явно был силён, как атлет. Мальчик никогда раньше не видел его. Ужас Гарри только возрос. Чёрт его дёрнул послушать Гермиону! Чёрт его дёрнул отправиться летать на Молнии! Чёрт дёрнул Пожирателей патрулировать небо там, где Гарри может оказаться в последнюю очередь!!! А действительно, во всём виноваты Пожиратели! А кто же ещё?

— Очнулся, наконец! Тебя хочет видеть хозяин, Поттер! — с этими словами неизвестный отвязал верёвку от колонны и направился к выходу, таща за собой Гарри. Понимая, кто это хочет его видеть, и так же хорошо понимая, что нельзя идти туда, куда его тащат, мальчик изо всех сил пытался вырваться, но незнакомец оказался достаточно сильным, чтобы удержать пленника. Но юноша не сдавался, однако толка всё равно не было. Так Пожиратель протащил его по каким-то коридорам и множеству лестниц, держа верёвку, опутывающую руки постоянно пытающегося вырваться юноши. Тащил рывками, так как Гарри постоянно упирался в пол ногами. Когда они подошли к одной из дверей, из-за которой доносился шум, незнакомец открыл её и втолкнул Поттера вперёд себя. Комната оказалась той самой, которая снилась Гарри в том году... и в которой он побывал летом. Это плохо...Шрам мгновенно словно обожгло огнём. Мальчик зажмурился от боли, и в ту же минуту услышал холодный, леденящий душу голос:

— А вот и ты, Дмитрий Эвил (Evil — зло — примечание автора), — поприветствовал Лорд новоприбывшего. — Отдай мне верёвку, Дмитрий. Ты изготовил зелье?

Дмитрий, согнувшись в поклоне и протянув Реддлу верёвку, которой был связан Гарри, ответил:

— Да, хозяин, — он говорил не так, как другие Пожиратели. Не подобострастно, а так, будто соблюдал некую формальность в общении. Как в школе учителя называют друг друга "профессор", хотя ни в каких правилах это не указано. Все преподаватели в школе примерно одного возраста, кроме Флитвика, и они могли бы называть друг друга по имени, но соблюдают формальности.

— Заставь мальчишку выпить его. Сейчас же!

Гарри ничего не видел из-за закрытых глаз, но всё прекрасно слышал и отлично понимал, что зелье пить ни в коем случае нельзя. Да никогда! Всегда ненавидел зелья! Как готовить, так и пить! А особенно — из рук Пожирателей! И поэтому мальчик крепко сжал зубы. Внезапно чьи-то пальцы схватили его за подбородок и стали пытаться разжать зубы. И мальчик чувствовал, что это Пожирателю удастся. Дмитрий был определённо сильнее Снейпа. Понимая, что нет ни шанса избежать неприятной участи, юноша всё равно не сдавался и начал отпинываться, но к нему применили Локомотор Мортис!, и ноги словно склеились, что не давало Гарри шанса оказать хоть какое-то сопротивление, но всё же мальчик продолжал отчаянно сопротивляться. Когда зелье, наконец, было влито в горло гриффиндорца, его ноги расколдовали заклинанием Фините инкантатем!. Через мгновение мальчик понял, что шрам больше не болит, и Поттер открыл глаза. Оглядевшись, он увидел множество Пожирателей, стоящих кругом. Ни одной прогалины, без шанса на побег. Перед Гарри стоял тот самый Дмитрий, а за его спиной возвышался Волан-де-Морт, держащий в руке верёвку, уже так страшно надоевшую мальчику. Непривыкший так быстро сдаваться гриффиндорец ещё раз попытался вырваться, но Реддл оказался не менее сильным, чем Дмитрий.

— Вставай к остальным, Дмитрий, — приказал Лорд слуге, и Эвил ("Фамилия под стать ему самому!" — подумалось Гарри) встал между двумя ближайшими Пожирателями. Тем временем Волан-де-Морт медленно приближался к пленнику, и мальчик пятился, неминуемо приближаясь к живой стене из слуг Лорда. На лице Гарри отражался сильнейший страх. Чего Реддлу опять надо?! Мальчик был в отчаянии. От лёгкого шока он не мог кричать (не каждый день тебя похищают!). Когда юноша натолкнулся на Пожирателей, кто-то из них хрипло рассмеялся и грубо оттолкнул мальчика на встречу хозяину. Гарри едва не упал, и Реддл резко изменился в лице.

— Круцио! — приказал он. Поттер зажмурился, ожидая пытки, но заклинание пролетело мимо, угодив в того самого Пожирателя, толкнувшего его. Тот упал на пол и начал извиваться, безуспешно пытаясь сдержать крик, чтобы не проявить слабость. Лорд прошёл мимо уже открывшего глаза Гарри и прошипел едва слышно, но яростно:

— Не смей грубо обращаться с мальчишкой, Эйвери. Толкая, оскорбляя его и так далее, ты оскорбляешь меня! Этот мальчишка — часть меня, и я запрещаю всем вам прикасаться к нему даже пальцем! Как и проклинать... без моего приказа, разумеется, — гордости Реддла просто нет границ. Не может допустить, чтобы с его крестражем так обращались.

После этих слов он резко потянул за верёвку, заставив Гарри приблизиться к нему. Снова схватив мальчика за подбородок, он приказал:

— Открой глаза, Поттер, — услышав это, мальчик лишь сильнее зажмурился. Гарри сейчас просто не мог сосредоточиться на окклюменции, а Реддлу просто противопоказано знать то, что знает Гарри. Поняв, что подчиняться Поттер не собирается, Лорд сильно встряхнул его, отчего юноша широко распахнул глаза и понял, что из-за каких-то чар не может снова сомкнуть веки.

— Что ты знаешь о планах Дамблдора? — спросил Лорд. Ужасно болит голова, но не от шрама, а потому, что Лорд применил легилименцию, сильно перестаравшись. Юноша ничего не знает о том, что замышляет директор. По крайней мере, ничего нового.

— Я ничего не знаю! — ответил мальчик. Пальцы на подбородке сомкнулись ещё сильнее, причиняя Поттеру боль. — Дамблдор ищет крестражи, но едва ли знает, где они! — выдавил мальчик из себя.

— Где скрываются Малфои? — задал Лорд очередной вопрос.

— Я не знаю. Скитаются где-то в сопровождении мракоборцев... — Гарри и правда не знал. И считал, что эти сведения ничего не дадут Лорду. Впрочем, Гарри не ошибся, судя по лицу Лорда.

— Очень хорошо, Гарри. Теперь ты останешься здесь. Навсегда. На этот раз ты не сбежишь, — сделал заключение Лорд, отпуская подбородок мальчика. — На этот раз я лично буду контролировать тебя.

С этими словами Лорд, как Дмитрий недавно, вышел из комнаты и направился по одному из коридоров, таща пленника за собой. Гарри был просто вне себя от ужаса. Волан-де-Морт решил лично контролировать пленника! От него так просто не сбежишь! Реддл тащил мальчика определённо не в подземелье, значит, можно попробовать вылезти в окно. Но, судя по виду из окна, этаж слишком высокий, чтобы прыгать, а ведь они ещё ни пришли и поднимались всё выше и выше! Они поднялись на самый высокий этаж. Там Лорд толкнул одну из дверей, за которой оказалась маленькая комнатушка, где стояли только стол, два стула и кровать, к ножке которой была пристёгнута цепь. Сама кровать крепко приколочена к полу, как позже убедился Гарри. Тут определённо не обошлось без заклинания вечного приклеивания. Реддл прошептал заклинание, и цепь обвилась вокруг ноги юноши, и только после этого его руки оказались освобождены. Волан-де-Морт произнёс:

— Ты останешься здесь, Поттер, — и вышел.

Первый шок прошёл, и Гарри стал пытаться найти выход из сложившейся ситуации. Ясно, что первым делом необходимо избавиться от цепи. Подёргав её, мальчик убедился в её прочности. Она была достаточно длина, чтобы можно было свободно перемещаться в пределах комнаты, но в то же время достаточно коротка, чтобы мальчик не мог приблизиться к двери. В коридоре Волан-де-Морт определённо кого-нибудь оставил сторожить пленника. У этого человека точно должна быть палочка. Можно забрать её и сбежать. Решив так, Гарри начал громко орать:

— ТОМ РЕДДЛ — УБЛЮДОК!!! ОТПУСТИ МЕНЯ, УРОД!!! ТОЖЕ МНЕ, ВРАГ ГРЯЗНОКРОВОК И ПОЛУКРОВОК! У САМОГО ОТЕЦ МАГЛ!!! СЧИТАЕШЬ ПОЛУКРОВОК ПУСТЫМ МЕСТОМ? КАК САМОКРИТИЧНО!!!

Как и ожидалось, в комнату ворвалась Беллатриса, которая и должна была сегодня сторожить мальчика. Эта дама просто не могла спокойно реагировать на такие заявления, поэтому сейчас она была зла как чёрт. Вот что значит "не везёт", и как с этим бороться! С Лестрейндж невозможно справиться, не имея в руках волшебную палочку. Вот с Хвостом Гарри бы справился, но с ней...

— Да как ты смеешь?! — в истерике кричала она. — Грязный полукровка! Круц...

— Круцио! — раздалось за её спиной, и ведьма стала извиваться на полу и кричать от боли. Видимо, Гарри переборщил с громкостью своего крика, и его услышал Волан-де-Морт, если вообще не весь замок. Удовлетворившись мучением Беллатрисы, Лорд быстрым шагом подошёл к мальчику, не успевшему сообразить, что теперь делать, и, схватив его за грудки одной рукой, поднял на уровень собственных глаз и приблизился к самому лицу пленника. Гарри попытался отодвинуться как можно дальше, но в подобном положении это невозможно.

— Не смей так обо мне говорить, Поттер. Я твой хозяин, и ты должен почтительно ко мне относиться, — прошипел Реддл. — Никто, кроме меня, не смеет наказывать мальчишку, Белла! — повернулся он к Пожирательнице.

— Да, хозяин. Простите, — прошептала она в подобострастном поклоне.

— Силенцио! Круцио! — на этот раз заклинания были отправлены в Гарри. Первое лишило мальчика голоса, поэтому сейчас он беззвучно извивался в руках Лорда. В этот самый момент в комнату вошёл Дмитрий, тот самый Пожиратель, напоивший Гарри зельем. Оглядев комнату и сообразив, что произошло, он поклонился и произнёс:

— Хозяин, Лестрейндж слишком несдержанна и эмоциональна, чтобы сторожить мальчишку...

— Что ты предлагаешь? — спросил Волан-де-Морт, не отпуская извивающегося Гарри.

— Поручите МНЕ это дело. Я достаточно сдержан и умён, чтобы не реагировать на вопли мальчишки. Очевидно, что он надеялся спровоцировать кого-нибудь, чтобы отобрать палочку, освободиться с её помощью и сбежать.

— Хорошо, Дмитрий. Ты сторожишь мальчишку. Белла — свободна.

Лорд поднял палочку и опустил Гарри на пол, отменив действие Силенцио!, вышел из комнаты вслед за Лестрейндж. Эвил уходить не торопился. Гриффиндорец сел на кровать и исподлобья посмотрел на него. Круциатус отобрал у мальчика все силы, и Поттер не стал пытаться всё же привести свой план в исполнение, понимая, что в таком состоянии всё равно не справится.

— Поттер, — позвал Эвил. — Ты должен вести себя как подобает, — продолжил он, когда Гарри поднял голову. — Не подставляй меня, — закончил Дмитрий, усевшись на стул напротив Гарри. Мальчик удивлённо уставился на Пожирателя. Выражение лица этого человека было самым доброжелательным и внушало доверие. Теперь оно не вызывало никаких ассоциаций с демонами.

— Чего ты хочешь? И кто ты? — спросил юноша.

— От тебя — ничего, — невозмутимо ответил Эвил. — Я Дмитрий Эвил. По-моему, ты уже слышал моё... имя. Вообще-то, вступая в ряды Пожирателей Смерти, я назвался Димон. Ударение на "и" (Demon — демон — примечание автора). Но уже через две недели меня стали называть Димон. Ударение на "о". Я сильно злился из-за этого, а Пожиратели побаиваются моего гнева, поэтому на данный момент меня называют Дмитрий.

"Отлично! — подумал Гарри. — Всю жизнь мечтал связаться с человеком, носящим имя Демон и фамилию Зло! Стоп... Что он сейчас сказал?".

— Вы только что сказали, что Вы НАЗВАЛИСЬ ДИмоном. Вы не говорили, что Вас действительно так зовут. Какое у Вас на самом деле имя и почему Вы его скрываете?

Лицо ДИмона потемнело, и он вновь стал напоминать мальчику демона. Гарри подумал, что это как-то связано с настоящим именем Пожирателя или с причиной, по которой он это имя скрывает.

— А ты догадливый. Моё имя Стен. Стен Гудмен. У меня с Волан-де-Мортом личные счёты... Что случилось? Мне казалось, ты не боишься произносить его имя.

Услышав имя Реддла, Гарри поперхнулся воздухом. Нет, имя Лорда юношу не пугало. Мальчика удивило, что ПОЖИРАТЕЛЬ СМЕРТИ не боится этого имени. Обычно такие люди зовут его Тёмный Лорд или просто Хозяин.

— Я не испугался, — объяснил гриффиндорец. — Меня удивило, что ВЫ не боитесь.

— Ох, вот в чём дело, — протянул Стен. — Как я уже сказал, у меня с Волан-де-Мортом личные счёты. Я не боюсь его. Я его ненавижу и хочу отомстить. Он убил всю мою семью. Они умерли в мучениях на моих глазах. Я спрятался и поэтому выжил. Лорду кто-то сказал, что мои родители что-то знают о планах Дамблдора. Эти сведения были ошибочны, мои родители умерли мучительной смертью абсолютно зря. И моя младшая сестра тоже тогда умерла. Ей было четыре. Это была моя единственная сестрёнка. Немного избалованная, немного вредная, но сестрёнка, и я любил её. И она тоже умерла от пыток. Собственно, Лорд изначально и рассчитывал, что Гудмены-старшие не смогут наблюдать мучения дочери и расскажут всё, что им известно. НО ОНИ НИЧЕГО НЕ ЗНАЛИ!!! — повысил он голос в ярости, но всё же достаточно контролировал себя, чтобы его не услышали внизу.

Совладав с собой, Стен продолжил:

— Мне было двенадцать, я только вернулся из школы, закончив первый курс, и всё это происходило на моих глазах. Эллис, так звали сестру, родители не успели спрятать. Она была слишком мала, чтобы понять всю серьёзность ситуации, когда пришёл Лорд, и отцу не удавалось убедить её сидеть в шкафу тихо. Меня же мать спрятала в шкафу, но дверь она заперла, и я ничего не мог поделать. Я поклялся на смертном одре сестры, что отомщу. Для этого надо было приблизиться к Реддлу... Да, я знаю его настоящее имя. Я, прежде, чем прийти в ряды слуг Лорда, потратил шестнадцать лет на то, чтобы как можно больше выяснить о нём. Его нельзя убить простым Убивающим проклятием. Он создал...

— Крестражи, — закончил Гарри. — Вы знаете, сколько их?

— Да. Их семь: Посох Мерлина, Чаша Пуффендуя, Диадема Когтеврана, Медальон и перстень Слизерина, школьный дневник Реддла и Нагайна, змея Лорда. Как я понял, ты знаешь, что такое крестражи? Я вычислил их последовательность. Посох Мерлина можно не искать — он пуст. Так же, я предполагаю, медальон Слизерина находится в пещере, где был один инцидент, ещё когда Реддл жил в приюте...

— Откуда Вы знаете, где крестражи могут быть? — поразился Гарри.

— Догадался. Я досконально изучил характер Лорда. Он слишком горд, чтобы прятать кусочки своей души в ничего не значащих для него местах. Они спрятаны там, где что-то происходило, важное для Лорда. К примеру, в приюте он жил семнадцать лет. Там вполне может оказаться крестраж...

— Забудьте о своих догадках, — оборвал Гарри. — Крестражи перепрятаны.

Внимательно взглянув на мальчика, Стен произнёс:

— Верю. Я знаю о твоей связи с Лордом. Знаешь, куда они перепрятаны?

Гарри раскрыл было рот, чтобы ответить, но замолк. Что если Стен лжёт, чтобы по приказу Реддла выяснить у мальчика о его планах на лето? Сглотнув, мальчик ответил:

— Зачем Вам это? Лорд приказал?! Я ничего не скажу!!!

— Включи мозги! — нахмурился Стен. — Никто не знал, что ты поднимешь переполох сегодня. Никто не рассчитывал, что дежурить буду я. При тебе Лорд мне, как ты слышал, ничего не приказывал. Если бы он хотел что-то от тебя выяснить относительно крестражей, он лично пытал бы тебя. Без свидетелей. Реддл не желает, чтобы его секрет бессмертия знали. Предполагается, что и я его не знаю. И, наконец, неужели ты полагаешь, что я осмелился бы назвать настоящее и выдуманное имя Тома Реддла, если бы был по-настоящему верен ему? — прищурившись, закончил он свою тираду.

— Почему Вас боятся Пожиратели? Вы моложе каждого из них!

— Не каждого. Некоторые слизеринцы после школы присоединяются к ним. На счёт причины страха... я страшен в гневе. У меня сильнейший Круциатус. Сильнее, чем у кого-либо, потому что я вкладываю в силу этого заклятия всю свою ненависть к Волан-де-Морту, а за шестнадцать лет её немало накопилось.

— Ладно. А откуда Вы взяли сведения о Реддле?

— Из школьного архива. Там хранятся сведения обо всех до сих пор живущих студентах Хогвартса, а это не мало. Даже о Дамблдоре есть. Я нашёл сведения о Томе Реддле, сходил, куда надо, и вот тебе полный букет!

— Вы видели личное дело Дамблдора? — не удержался Гарри от любопытства. Ведь директор тоже не белый и пушистый. Интересно, каков он был в школе. — И что там?

— Ничего предосудительного. Умён, талантлив и так далее. Впрочем, о Реддле в его характеристике тоже не было ничего особенного. Те же качества, что и у Дамблдора, плюс нелюдимость и тяга к одиночеству.

— И откуда Вы знаете настоящее имя Реддла?

— Рассказывал ещё на первом курсе мой друг, дед которого был одноклассником Тома Реддла. У Тома вообще друзей не было, только что-то вроде прихвостней, в число которых дед моего друга не попал.

— Ладно, простите, — признал свою неправоту мальчик. — Хорошо, я не знаю, где крестражи, но один мой знакомый знает. Этим летом мы отправимся туда уничтожать их. Кстати, дневник и кольцо уже уничтожены.

— Что ж, значит, получается, что змея здесь, чаша, медальон и диадема спрятаны в практически известном тебе месте. Прорвёмся! Предлагаю сделку, — глаза Стена при этом загорелись. Гарри подумалось, что если бы этот человек действительно был демоном, то именно демоном мести. Так сильно он жаждал отомстить за свою семью. — При первой возможности я помогаю тебе сбежать, а ты, когда пойдёшь уничтожать крестражи, зовёшь и меня. Для этого выцарапаешь что угодно на этом. Надеюсь, знаком с Протеивыми чарами? — при этих словах Стен вытащил из-за пазухи два кната, один из которых протянул Гарри.

— Согласен, — кивнул мальчик.

— Отлично, — демон мести улыбнулся. — Змею берёшь на себя. Если её убью я, это выдаст меня с поличным.

— Хорошо.

Стен вышел, ведь ему полагается быть снаружи, а не мирно болтать с пленником. Гарри же остался на месте. Сделка с демоном заключена, и нет дороги назад. Остаётся только наблюдать, действительно ли можно доверять Гудмену, или он всё же Эвил.

* * *

Тёмный Лорд похитил Гарри Поттера и временно запер в камере, оставив некого Дмитрия-ДИмона Эвила охранять мальчишку. Оставшись один на один с бесчувственным пленником, Стен позволил себе задуматься о своих планах, о жизни. Мысли были не самыми приятными и не вызывали радужных чувств... вот уже много лет. Ещё двенадцатилетним мальчиком он мечтал отомстить за родителей, за сестру, всё время ходил за другом по имени Дэвид и просил рассказать, что ещё говорил его дед о Реддле. Глумился над Пожирателями, что они, такие сильные и в таких количествах, дрожат перед каким-то змеемордым уродом! Давно бы объединились и свергли его с так называемого престола! А теперь Стен один из этих прихвостней... Удручающее положение. За своими размышлениями Гудмен не заметил, как мальчик проснулся. Увидев Стена, Поттер вздрогнул. Что ж, и это неудивительно. Мужчина отлично знал, на кого он похож, когда размышляет о Волан-де-Морте. Этого человека боялись даже Пожиратели. Правда, не за морду лица. Ещё два года назад, когда Нотт назвал Стена ДимОном в момент размышления новобранца о собственной жизни, Гудмен-Эвил метнул в обидчика такой мощный Круциатус, что с тех самых пор все Пожиратели обходят ДИмона стороной и называют Дмитрием. Ладно, пора идти! Мальчишку приказано отвести к Лорду сразу же, как только проснётся. Мальчишка и так около суток провалялся без сознания. Макнейр явно перестарался с Усыпляющими чарами. А теперь пленник всю дорогу упирался ногами в пол и дёргал верёвку назад, стараясь высвободиться. Всё, чего он добился — Стен и Гарри пришли к месту назначения на пять-десятьминут позже, чем могли бы. На собрании не было ничего особенного. "Дмитрий" заставил мальчишку выпить Обезболивающее, Лорд заставил Поттера ответить на вопросы о Дамблдоре и семействе Малфоев, о котором среди Пожирателей уже легенды ходили, затем Волан-де-Морт лично отволок мальчишку в специально отведённую для него комнату в замке. Стен вообще не понимал, зачем это Лорду. В том году он собирался убить мальчишку, а теперь похищает и насильно удерживает в замке! Разумеется, Стен знал, кто этот мальчик. Он знал историю Гарри Поттера и чувствовал в мальчике родственную душу. У обоих родителей ни за что убил Тёмный Лорд, оба в детстве остались сиротами. В этом смысле Поттеру даже больше "повезло". И Стен решил попытаться помочь мальчику, хотя, казалось бы, Гудмену это бы ничего не дало, только лишняя головная боль. Но Стен решил всё же поговорить с парнем, чтобы с ним договориться об организации побега. Но для этого надо ждать своего дежурства на следующей неделе, иначе можно навлечь на себя подозрения. Эх, и долго же бедняге ждать! У Гудмена был план: не в своё дежурство прийти к мальчишке, предварительно убрав с дороги дежурящего в этот момент Пожирателя (просто сказать, что Лорд желает видеть мальчишку, войти в комнату, чтобы забрать пленника, освободить его, чтобы он смог сбежать, и поднять тревогу. В принципе, это можно сделать сегодня же, но с мальчишкой надо договориться, иначе могут быть проблемы. План и так очень... плохой.

И тут удача. Мальчишка решил действовать самостоятельно, а не ждать у моря погоды, и поднял переполох. Всё бы хорошо, но Поттер перестарался. Надо было оскорблять Лорда так, чтобы слышала только Белла, а слышала половина обитателей замка. Да и сам план был обречён на провал. Покои Лорда находились через дверь от комнатёнки Поттера. Реддл просто не мог не услышать воплей мальчика. Когда Стен вошёл в комнату, там уже были Белла и Лорд, держащий Поттера за грудки и пытавший его за дерзость. И тут мстителю пришла в голову идея:

— Хозяин, Лестрейндж слишком несдержанна и эмоциональна, чтобы сторожить мальчишку... — начал он.

— Что ты предлагаешь?

— Поручите МНЕ это дело. Я достаточно сдержан и умён, чтобы не реагировать на вопли мальчишки, — и это правда. — Очевидно, что он надеялся спровоцировать кого-нибудь, чтобы отобрать палочку, освободиться с её помощью и сбежать.

— Хорошо, Дмитрий. Ты сторожишь мальчишку. Белла — свободна, — как легко было убедить Лорда! Ладно, пора начать беседу.

Первым вопросом мальчика оказалось "Кто Вы?". Называть настоящее имя нет никакого желания, поэтому Стен назвал свой псевдоним, хотя для себя решил не врать Гарри. Поэтому он сказал так, что вроде бы и не соврал, и своё имя не сказал. И следующим вопросом стало "Как Ваше настоящее имя и почему Вы его скрываете?" Стен сразу вспомнил об этих причинах.

Стен Гудмен с самого детства мечтал отправиться в школу. Отец рассказывал, что там здорово. Матчи по квиддичу, соревнование факультетов. И вот, наконец, мальчику исполнилось одиннадцать. Вся семья Гудменов с нетерпением ждала письма из Хогвартса о том, что Стен зачислен туда. И вот, наконец, свершилось! Старший сын Элтона и Кэйт Гудмен принят! Это было большое счастье. Родители сразу же отправились покупать ему волшебную палочку, котёл, мантии, чернила... Несмотря на запрет, Стену всё же была куплена метла, но при условии, что он не будет на ней летать в школе. Только в каникулы дома.

Первый год был действительно чудесен, но мальчик с нетерпением ждал второго. Ведь с этого года можно будет привезти с собой в школу метлу и летать, сколько влезет. А ещё малыш жаждал попасть в сборную по квиддичу. Мальчик учился в Гриффиндоре, но дружелюбно отнёсся ко всем факультетам. Даже к Слизерину. Изначально. Слизеринцы восприняли дружелюбность первокурсника неадекватно. Но среди них был один, Дэвид. Его даже родной факультет игнорировал. Что уж тут говорить об остальных?! Гудмен с детства приучался быть ко всем доброжелательным, участливым, отзывчивым... В общем, мальчик сжалился над сверстником с враждующего факультета. Оказывается, он был нечистокровным. В его роду очень много маглов, волшебником был только отец. Стен был просто вне себя от того, что человека терроризируют даже в родном факультете только за то, что его родители — это его родители! Так Стен и Дэвид стали друзьями. Эта дружба была очень хрупка, ведь взгляды мальчиков на жизнь были слишком расхожи. Тогда Лорд Волан-де-Морт держал в страхе всю страну, все ужасно его боялись. Дэвид знал кое-что о Лорде. В принципе, ничего особенного. Дед Дэвида был одноклассником нынешней угрозы человечеству и знал его настоящее имя. Том Нарвало Реддл. Они были на одном факультете, и малыш Том никогда особо не разговаривал даже с мальчишками, с которыми спал в одной спальне. Будучи на более старших курсах, Том завёл себе... друзей — не друзей. Это были скорее слуги, прихвостни, собаки — как угодно, так и называй. Эти люди почему-то решили, что малыш Том крутой, властный человек. Дед в их числе не был и презирал их. Реддл, как слышал родственник Дэвида, был назван в честь отца и ненавидел своё имя. Так же были люди, которые слышали, как "друзья" звали его Лорд Волан-де-Морт. Именем, которое мальчишка сам себе придумал.

Первый год учёбы в Хогвартсе особо ничем не был омрачён. Стена все любили за его дружелюбие, даже у Дэвида завелись друзья с других факультетов. Правда, со слизеринцем дружили, потому что думали, что он неплохой, раз с ним дружит Стен. В прочем, так и было. Летом мальчик вернулся домой полный впечатлений, положительных эмоций. Но дома ждал сюрприз... Неприятный сюрприз. Даже очень неприятный. Семейство Гудменов переезжало. Им предоставлял убежище некий Орден Феникса, так как Лорд Волан-де-Морт, он же Том Нарвало Реддл, хочет убить Гудменов. Видете ли, они что-то важное о планах Дамблдора знают. Таким образом, двенадцатый День рождения мальчика был омрачён. Праздновали его ещё дома, но всех не покидало чувствии тревоги. Только четырёхлетняя сестрёнка Эллис была беззаботна. Она слишком мала, чтобы понимать всю проблему.

Накануне отъезда в убежище семья Гудменов была просто в трауре. Всё та же Эллис тянула маму играть, просила брата погулять с ней... Но общее настроение было слишком мрачное, чтобы всем этим заниматься. Девочка обиделась и, на зло отдавив брату ногу, отправилась носиться по дому и всё раскидывать. Она не привыкла слышать слово "нет" от родителей. Внезапно за окном раздалась череда громких хлопков, как при трансгрессировании. Выглянув в окно, отец в ужасе отшатнулся. Сообщив, что это Тот-Кого-Нельзя-Называть со своими приспешниками, отец кинулся за Эллис. Её надо спрятать. В это время мать без предисловий схватила сына и спрятала его в шкафу, который закрыла на ключ, на всякий случай. Мальчик особо и не вырывался, уверенный, что родители тоже успеют спрятаться. В это время отец пытался убедить Эллис сидеть в шкафу тихо, но куда там?! Девочка ныла и плакала, даже не давала родителям отправить её в шкаф! Одновременно Реддл уже подходил к двери. Ему понадобилось одно единственное известное заклинание, чтобы разнести дверь в щепки, и он уже в доме, где царила настоящая паника. Эллис всё ещё не спрятана, она умрёт! Этого нельзя допустить! Но уже поздно. Пожиратели окружили семейство Гудменов. Самые сильные держали родителей и Эллис, чтобы они не вырвались. Конечно, это произошло не без боя, но куда Элтону и Кэйт против Реддла и его слуг! Сражение было недолгим, и результат на лицо. Лорд сначала пытал Круциатусом Эллис, но она не выдержала долгой пытки и скончалась. Тогда настала очередь самих родителей. Но они ничего не могли сказать! Они ничего не знали! Это было просто ужасно. Стен кричал, рвался из шкафа наружу, но на фоне криков сестры и родителей и смеха Лорда и Пожирателей его так и не услышали. Как ужасно видеть, как в мучениях умирает твоя семья, и быть не в состоянии сделать хоть что-нибудь... Пусть даже умереть с ними. Но Стену это было не суждено, и мальчик был вынужден наблюдать за кровавым действом из шкафа.

Поняв, что Элтон и Кэйт действительно ничего не знают, Вы-Знаете-Кто убил и их и трансгрессировал из опустевшего дома, а маленький мальчик так и остался в шкафу, вынужденный созерцать трупы родителей и сестрёнки... Бедная Эллис... Он проплакал всю ночь. В эту ночь в мальчике родилась сильнейшая, жгучая ненависть, навсегда поселившаяся в его сердце. На утро явились члены Ордена. Они нашли Стена в шкафу и отправили потрясённого ребёнка в штаб. С ним разговаривал Дамблдор. Просто невероятно! Этот старик попросил его всё рассказать, как было! Мальчик, давясь слезами и одновременно кипя от ненависти, всё рассказал. После этого его хотели отправить в приют, но он категорически отказался, заявив, что сможет жить один. Ему действительно хотелось одиночества. Директор Хогвартса согласился позволить мальчику жить в убежище одному, но при условии, что туда регулярно будет приходить кто-то из Ордена. Впрочем, это Гудмен пережил.

Через три дня состоялись похороны. Туда пришли все: друзья семьи, родственники, коллеги... И никто из них не узнал маленького, добродушного мальчика по имени Стен. Лицо его было искажено безграничной ненавистью и злобой каждый раз, когда речь заходила о Лорде и его слугах. Когда же гриффиндорец не думал об убийце своих родителей, он был угрюм, но это списали на горечь по родителям и сестре. Было несколько свидетелей, видевших, как Стен после похорон задержался у могилки сестры. Мальчик в этот самый момент приносил клятву... Клялся кровью: "Я, Стен Гудмен, клянусь кровью, что не успокоюсь, пока не отомщу страшной местью за смерть сестры и родителей, — говорил он. — Да гореть мне в аду, если их убийца умрёт не от моей руки...". Именно так звучала эта клятва. Услышать это от двенадцатилетнего ребёнка... Правда, никто и не слышал... Да, произошедшее наложило определённый опечаток на душу ребёнка. Впрочем, оно не удивительно.

Когда Стен вернулся в школу, его там никто не узнал. Это был совсем другой человек. Всегда угрюмый, лютый, вечно плавающий в каких-то своих мыслях, которые, определённо, не были радужными. Он ещё больше привязался к другу из Слизерина, отдалившись от других, и вечно расспрашивал Дэвида о подробностях из школьной жизни Лорда. Он хотел знать всё о своём ненавистном враге. Второкурсника больше не интересовал квиддич. Он не говорил об этом, но он думал, как отомстить. С чего начать? Надо выяснить о враге как можно больше. Гудмен забрался в кабинет директора однажды ночью. Исходя из логики, что Дамблдор — глава Ордена Феникса, организации против Волан-де-Морта (именно так, мальчик больше не боялся произносить это имя), Стен подумал, что в кабинете должна быть какая-то документация. Ничего не найдя, он собрался уже уходить, но услышал шаги. Спрятаться было решительно негде, и Стен, не найдя лучшего места, вошёл в прилежащую комнату. Он хотел подслушать беседу директора с неизвестным, но оказалось, что это МакГонагалл. Разговор зашёл о выходках каких-то шутников с седьмого курса, а это Гудмену оказалось абсолютно не интересно, поэтому он стал оглядываться по сторонам. Здесь были какие-то ящики. Выдвинув один из них, мальчик увидел папку некого Регулуса Блэка. Он довольно давно окончил школу. И вдруг папка самоуничтожилась. Стен предположил, что здесь хранятся сведения обо всех ныне живущих студентах Хогвартса, и эти сведения сгорают, когда человек умирает... или по достижении определённого возраста. По логике, здесь должен быть и Том Реддл. Найдя его, мальчик начал читать. В принципе, ничего такого. Талантливый, смышлёный, вежливый... Почитаешь такое и задумаешься, какой свиньёй может оказаться милая овечка. Стена снова начала переполнять ненависть. Он просто не мог спокойно вспоминать об этом человеке. Выписав на клочке пергамента адрес приюта, где жил Реддл, и адрес магазина Горбин и Бэрк, где юный Том когда-то работал, мальчик вернул папку на место. Дамблдор и МакГонагалл ещё не ушли, и мальчик стал из пустого любопытства смотреть чужие характеристики. И директора, в частности. Как ни странно, характеристика очень похожа на характеристику Тома Реддла, за исключением одного пункта: нелюдимость. Альбус Дамблдор был общителен.

Так Стен посвятил много лет жизни выяснению подробностей о Реддле и, как оказалось, не зря. Определённые источники указывали на тот факт, что Том создавал некие крестражи, и это весьма усложняло дело. Значит, просто убить его без толку. Реддл почти как кот. Только у кошек девять жизней, а у Реддла... просто катастрофа. Стен не знал, сколько жизней у Тома, сколько у него крестражей. И Гудмен решил, что нужно приблизиться к врагу, чтобы узнать больше. Так Стен стал Пожирателем. Это произошло два года назад, когда Лорд возродился. До того был маленький тринадцатилетний перерыв его жизни, но Стен знал, что полукровная гроза нечистокровных жив. Гудмен просто ненавидел себя за своё решение служить врагу. Каждый день, каждую минуту исполнять роль хладнокровного убийцы — что может быть унизительнее?! Но от этого был толк. Стен путём подслушивания-подглядывания выяснил, что крестражей семь. Лорд скрывал ото всех факт их существования, но новобранец сумел это выяснить. Но где они спрятаны? Тут могут быть одни лишь предположения. Мститель побывал в доме Мраксов, где жили предки-волшебники Реддла, не так давно. По идее, там просто обязано было что-то найтись, но там было пусто. Возможно, просто кто-то побывал здесь до Стена и забрал крестраж. Гудмен не сомневался, что он не единственный, кому есть, за что мстить Лорду, поэтому не особо удивился, но разочаровался. Стен-то знал о крестражах всё, что необходимо, но не факт, что этими знаниями обладал оппонент, а значит, возможно, крестраж не уничтожен.

В очень сокращённом виде Стен всё это рассказал. Нехотя, с большим сожалением, но всё же. Оказывается, мальчишка знает вполне достаточно, чтобы убить Лорда. "Ну уж нет! — думал мужчина. — Волан-де-Морт мой! И убью его я!". Стен договорился с мальчишкой, что освободит его за возможность принять участие в уничтожении Волан-де-Морта по запчастям, и Поттер согласился. В этот вечер Гудмен впервые за долгие восемнадцать лет улыбнулся.

Побег.

На следующий день было ничуть не лучше, чем в предыдущий. Гарри сидел в самом углу комнаты и думал, что теперь делать. После разговора со Стеном Поттер ночь не спал. Гриффиндорец боялся оказаться обманутым. В конце концов, Поттер и сам крестраж. Следовательно, Эвил-Гудмен заинтересован в его смерти. Но следовало признать, что самому мальчику без палочки не справиться. К тому же, как ни крути, Стен не похож на верную собачку Волан-де-Морта. Внезапно дверь открылась, и вошёл сам Лорд. Да уж, помянул чёрта. За ним вошли два Пожирателя. Пока один держал Гарри, второй снова связал мальчику руки и, вручив Лорду верёвку, освободил от цепи ногу.

— Поднимайся, Поттер, — приказал Реддл. — Ты пойдёшь со мной.

Куда-то идти с этим нелюдем мальчик не собирался. Ещё чего?!

— Никуда я не пойду! — честно ответил Гарри.

— Ты должен подчиняться мне, мальчишка. Я твой хозяин. ПОДНИМАЙСЯ!

— ТЫ МНЕ НЕ ХОЗЯИН! — в тон Лорду возразил гриффиндорец, прекрасно понимая, что его всё равно заставят, но подчиняться ЕМУ всё равно не хотелось.

— Что ж... значит, поедешь, — невозмутимо протянул Волан-де-Морт и, намотав верёвку на руку, направился к выходу, так что Гарри пришлось быстро встать и последовать за ним, чтобы действительно не поехать по доскам и лестницам на собственном животе. Пожиратели с ними не пошли. Видимо, Лорд запретил... Гриффиндорец всю дорогу в отчаянии пытался вырвать руки из лап Лорда, но тщетно. Этот урод даже, казалось бы, не замечал попыток юноши. В какой-то момент Гарри увидел массивную дубовую дверь, явно ведущую к выходу из этого места. Вот он, свет в конце туннеля! Забыв о путах на руках, Гарри со всех ног бросился в ту сторону, едва не вырвав, наконец, из рук Реддла верёвку. Собственно, вместе с руками. Вот это Лорд всё же заметил и, остановившись, он оглянулся. Поттер после неудачной попытки сбежать не удержался на ногах и распластался на полу, чуть не вывернув себе обе руки. Склонившись над Гарри, Волан-де-Морт произнёс:

— Гарри, Гарри... Я тебе говорил, что тебе не удастся сбежать. Ты вечно будешь под моим контролем...

— А смысл?! Я не бессмертен, всё равно когда-нибудь умру! — не унимался Гарри.

— Ты крестраж. Крестраж — это предмет. Пусть даже живой. Ты не умрёшь, мальчик, пока в тебе моя душа. Ты можешь погибнуть только от моей руки. Или не от моей... Но, по крайней мере, не сам по себе. Ты так же бессмертен, как и я, как и Нагайна, пока я жив. И тебе придётся подчиняться мне. Тебе всё ясно?

— Я НЕ БУДУ ТЕБЕ ПОДЧИНЯТЬСЯ!!! — заорал гриффиндорец. Выполнять приказы Лорда?! Лучше повеситься. Или утопиться. Или с Крэббом и Гойлом подружиться... Хотя, с Малфоем же подружился, и ничего! А ещё в том году казалось, что скорее Дамблдор станет Пожирателем! И вот пожалуйста: Дамблдор ничуть не лучше Реддла, Гарри крестраж, сын Снейпа и дружит с Малфоем. А о подарках для папаши и говорить нечего, да и вспоминать неохота.

— Будешь, Гарри. Я тебя заставлю. А рано или поздно, когда хоть каплю повзрослеешь и поймёшь, что лучше подчиняться самому, и заставлять не придётся. Подъём, Поттер, — добавил Реддл, выпрямившись. Гриффиндорец встал, но отнюдь не для того, чтобы выполнять приказы и дальше. Мальчик заметил, что, когда он рванул к выходу, чуть-чуть не вырвался. Правда, со связанными руками бежать неудобно, но определённо удобнее, чем со связанными ногами, поэтому особых проблем быть не должно. Кроме одной: заклинание-подножка, на которое Гарри постоянно попадается. А уворачиваться от Оглушающих чар мальчик давно привык. Под серебряные лучи тоже подставляться не будет, как тогда. Решив всё же сделать ещё одну попытку вырваться из плена, подросток сделал вид, будто смирился, и беспрекословно пошёл за Лордом. Расчёт был на то, что Реддл, поняв, что Поттер больше не будет пытаться сбежать, расслабится, и тогда можно будет рвануть на волю. Просто дожидаться помощи от Стена глупо, да и сам Стен подставляется. Пройдя так несколько коридоров, юноша заметил, что Волан-де-Морт направился к одной из дверей. Значит, пришли к месту назначения. Туда нельзя входить... Поняв, что медлить нельзя, гриффиндорец, собрав все силы, рванулся в обратную сторону, к той дубовой двери. УРА! Получилось! Именно в этот момент Реддл открывал дверь и, видимо, его внимание было сосредоточено на том, что за дверью, а не на том, чтобы удержать пленника. Как ни странно, никто не бросился в погоню. Никто не выстреливал из палочек красными и серебряными лучами. Благополучно добежав до заветного поворота, Гарри ещё быстрее понёсся к двери, ведущей к выходу. Что касается пут на руках... Уж снаружи-то можно найти, обо что перерезать верёвку. Так мальчик на всех парах мчался к двери, игнорирую промелькнувшую глубоко в подсознании мысль, что уж слишком всё легко и беспрепятственно. Не всё так просто... И вдруг, не добежав каких-то пары шагов, юноша натолкнулся на невидимую стену.

— Я же говорил, что тебе не сбежать, — раздался за спиной спокойный голос. Мальчик обернулся. Волан-де-Морт спокойно стоял рядом и смотрел подростку в глаза. Гарри сделал шаг назад, но снова наткнулся на стену. На этот раз юношу словно током ударило. При чём, весьма ощутимо.

— Здесь специальные защитные заклинания, ориентированные на наличие Чёрной Метки. Без неё никто не войдёт и не выйдет... — продолжил Лорд.

— Я не стану Пожирателем! Я НЕ БУДУ ТЕБЕ СЛУЖИТЬ!!! — крикнул в отчаянии Гарри. Дела — хуже некуда.

— Мне и не нужны слуги, которым ещё учиться и учиться, — скривился Реддл. — К тому же, у тебя нет палочки, Гарри. Ну что, Поттер, поиграл в побег? А теперь за дело! — с этими словами Волан-де-Морт щёлкнул пальцами, и верёвка снова оказалась у него в руках. — И не думай, что ты был хоть насколько-то близок к выходу. Я сам отпустил тебя. Чтобы ты понял, наконец, что это бесполезно. А сейчас — за мной! — и они снова двинулись по коридорам.

Разумеется, юноша не оставлял надежды, но она становилась всё более и более призрачной. Всё просто ужасно. Хуже некуда! Кто будет уничтожать крестраж? Как убить Лорда, пусть даже если все остальные крестражи будут уничтожены? Ведь Гарри-то будет жив! Надежда только на Стена-Дмитрия. Они опять дошли до той неизвестной двери. Реддл толкнул её и заставил Гарри войти первым. Это оказалась библиотека. Большая такая комната, заставленная стеллажами с книгами. А у стены письменный стол, по обеим сторонам которого стояли два одинаковых кресала, но с подлокотников одного из них свисали цепи. В этот самый стул и был усажен юноша. Цепи тут же обвили руки мальчика, которые Реддл предварительно развязал. У самых ног проползла змея.

— Нагайна, держи мальчишку! — приказал Лорд.

К ужасу Гарри, змея мгновенно обвилась вокруг его ног, и мальчик не мог пошевелиться. Вот он шанс: Гарри видит Нагайну, но не может её убить по очевидным причинам. Разве что, испепелить взглядом. Но этого мальчик не умеет. К сожалению. Тем временем Волан-де-Морт сел напротив.

— Я не собираюсь держать тебя здесь и терпеть твои выходки на подобие вчерашней, Поттер. Придётся научить тебя вести себя. Нагайна! — змея обвилась ещё и вокруг головы Гарри так, чтобы он не мог отвернуться от Лорда. — Ты не выйдешь отсюда, пока не смиришься со своим положением. Или до тех пор, пока это не надоест мне, что случится не скоро. Назови меня хозяином, Гарри...

— НЕТ!!!

— Назови, и тебе будет легче здесь. Ты не будешь всё время на привязи.

— НЕТ! НИКОГДА! — крикнул Гарри. Разумеется, убегать легче, когда ты не связан, но унижаться из-за этого как-то не хочется, честное слово. Нагайна всё сильнее и сильнее сдавливала голову мальчика, цепи впивались в кожу...

— Я могу долго здесь просидеть Гарри, мне есть, чем заняться, — при этих словах Реддл обвёл взглядом книжные стеллажи. — Но так будет хуже для тебя. Не сделаешь это сегодня — продолжим завтра, и послезавтра... пока не признаешь, что принадлежишь мне. Ну же, Гарри. Всего одно слово — и ты свободен. По сравнению с твоим теперешним положением, по крайней мере.

— Я никому не принадлежу! — простонал Гарри. Боль стала невыносимой.

— Не так сильно, Нагайна. Мне не нужен труп Поттера, — приказал Лорд змее. Боль стала терпимой. Мальчик зажмурился, пытаясь высвободиться. — Похоже, Поттер, тебе необходима помощь в принятии решения. Круцио!

К... неудобствам из-за змеи и цепей (да-да, по сравнению с Круциатусом это всего лишь небольшие неудобства) прибавилась нечеловеческая боль. Как будто тысяча ножей пронзает твоё тело. Гарри закричал. Это продолжалось минут пять, но юноше они показались часами. Гриффиндорец не мог думать ни о чём, кроме адской боли во всём теле. Внезапно всё прекратилось.

— Ничего не хочешь сказать, Гарри?

Гарри промолчал. Он не сдастся. НЕ СДАСТСЯ!!! Зачем это Реддлу? Для повышения самолюбия? Оно у него и так раздулось размером с солнце! Ах, да. Чтобы Гарри среди ночи Лорду это самое самолюбие не понижал! Да ему полезно! Решив так, Гарри приготовился вообще не раскрывать рта.

— Гарри, Гарри, Гарри, — вздохнул Лорд. — Твоя упрямость — просто глупость! Кстати, я слышал, что ты способен говорить на змеином языке. Скажи на нём что-нибудь.

Мальчик уставился на Тома. Реддлу что, заняться нечем?! Вон, пусть книжки почитает. Быть может, он в одной из них свою давно забытую совесть найдёт.

— Я могу говорить только со змеями, — пожал плечами Гарри.

— А ты попробуй, — приказал Лорд на змеином языке.

— Что говорить-то? ОТПУСТИ!!! — Поттер и сам не заметил, как перешёл на змеиный.

Всё это время Реддл смотрел Гарри в глаза, что напрягало. Особенно если знаешь, что Волан-де-Морт — легилимент...

— Интересно, — молвил он. — Значит, ты себя не контролируешь. Как ты освоил окклюменцию?.. Что ж, будем учить тебя говорить с Нагайной. Тебе будет не так одиноко. Приступим тогда, когда закончим с этим. Ты смиришься сам, или я тебя заставлю. Поверь, сейчас с тобой обращаются по-хорошему. Не вынуждай меня терзать собственный крестраж...

— А ты отпусти меня, раз я неспособен смириться с ТВОЕЙ ИЛЛЮЗИЕЙ!

— Молчать!..

Так продолжалось долго. Волан-де-Морт пытал мальчика, приводил новые доводы, обещал дать лучшую жизнь, чем она на данный момент — всё тщетно. К вечеру Лорд так же за верёвку оттащил пленника обратно в комнату. Там юноша нашёл записку. От Стена. Она гласила: "Поттер! Сегодня ты должен был видеть дверь, ведущую на улицу (да, я знал, что Лорд планировал это сделать). Сейчас я подхожу к Долохову и сообщаю, что меня прислал за тобой Лорд. Прихожу, выпускаю тебя. Ты должен будешь спрятаться в тени, чтобы тебя не заметили. Я заявляю, что ты сбежал, а виноват Антонин, он вбегает в комнату лично удостовериться. Ты БЫСТРО бежишь к выходу и выбегаешь на улицу. Там ты найдёшь сломанный вредноскоп, валяющийся под старым дубом. Ты его заметишь. Это портал в нелюдный район Лондона. Отправляешься туда и идёшь домой. Надеюсь, тебе всё ясно, времени на разъяснения не будет. На тумбочке нож, Нагайна всегда в библиотеке. Ты там сегодня был. НЕ ЗАБУДЬ О НАГАЙНЕ! P.S.: ни пуха, Поттер!" Дочитав наспех написанную записку, Гарри поискал глазами нож и, увидев его, прошептал:

— К чёрту!

В этот момент за дверью раздался голос Стена:

— Лорд прислал меня за мальчишкой, Антонин. Надеюсь, он не сбежал?

— Разумеется, нет, Дмитрий!

— Тогда дай пройти.

— Входи! — Стена Долохов явно не любил.

— Завяжи шнурки, Антонин, — прозвучало через пару секунд. Ещё через секунду дверь открылась, и в неё молча вошёл Стен. Гарри, уже готовый и с ножом в руках, дожидался, когда его нога окажется освобождена. Внезапно в голове школьника родилась идея, как не подставить Стена. Он быстро прошептал:

— Когда "обнаружите мою пропажу", выбегайте отсюда и разделитесь. Ты, Стен, спрячься и не появляйся, пока не удостоверишься, что я исчез. Вылезешь через окно и войдёшь обратно в замок. Если тебя спросят, был ли ты где-то, где тебя не было, или говорил ли что-то, чего ты не говорил, — ничего не отрицай! И скажи, что на улицу бегал проверить, не успел ли я выбежать.

Стен понял, что от него требовалось, но не понял, зачем. Но времени на выяснения не было. Быстро кивнув в знак согласия, он вытолкал Гарри за дверь, пока Долохов ещё не закончил операцию "завязывание шнурков". Вообще-то, Поттер ещё хотел спросить, что с защитным заклинанием у двери, но решил, что Гудмен знает, о чём говорит. Быстро спрятавшись в тёмной части коридора, мальчик услышал:

— Антонин, ты олух! Где мальчишка?! Его нигде нет, я проверил!

Долохов, ничего не понимая, вбежал в комнату, а Гарри со всех ног кинулся вниз, на бегу превращаясь в Стена... Настоящий Стен тем временем начал приводить в исполнение план Поттера. Разумеется, ему идея не нравилась, но он просто не знал, что мальчик задумал, и надеялся, что план не дурацкий и не провальный.

— Долохов, сейчас же идёшь к хозяину и сообщаешь о побеге мальчишки, — раздавал Гудмен-Эвил указания. — А я пойду искать мальчишку.

Разойдясь у перекрёстка, Стен отправился дальше по коридору и, убедившись, что его никто не видит, вылез в окно. По лестнице Пожиратель спустился вниз и отправился к тому самому дубу, указанному в письме.

Гарри в образе Стена бежал по коридору. Только бы получилось! Только бы ни на кого не наткнуться. Миновав заветный поворот, юноша отправился к месту сегодняшней пытки. И вдруг на пути всплыл кто-то из Пожирателей.

— Дмитрий, куда это ты так торопишься? — спросил он.

— Мальчишка Поттер сбежал! — сообщил Гарри. — Обыщи второй этаж, я обыщу здесь.

Кивнув, Пожиратель без лишних вопросов отправился вверх по лестнице. За побег мальчишки всем придётся отвечать головой, не только идиоту-Долохову. В дальнейшем Гарри беспрепятственно добрался до библиотеки и открыл дверь. Нагайну он заметил сразу. Достав нож, мальчик в чужом облике приблизился к ней.

— О, упорный мальчишшшка, — прошипела она. — А ты метаморф...

Дааа, с чутьём у неё проблем нет! Не став дожидаться нападения, юноша замахнулся ножом и одним сильным ударом отсёк змее голову. "Один крестраж готов" — мрачно подумал Гарри.

Выйдя из библиотеки, юноша отправился к выходу, и до двери он дошёл без приключений. Никаких защитных чар не было и в помине. Открыв дверь, мальчик, ещё под видом Стена, выскочил на улицу. Оказавшись в неосвещённом месте, юноша вернул прежнюю внешность. Гудмену незачем знать об особенностях мальчика. Да и не каждый день собственного двойника встречаешь. Как бы удар не хватил беднягу.

В это время Стен дожидался беженца под старым раскидистым дубом. Мужчина мог поклясться, что Поттер был значительно выше обычного, когда выбегал из дома

— Поттер, — шёпотом позвал он, — сюда!

Юноша услышал и направился к своему освободителю.

— Змея мертва! — проинформировал он.

— Отлично! Вон там валяется портал. Удачи! Не забудь про кнат.

— Хорошо, Стен, спасибо! — поблагодарил гриффиндорец. — Пока, — махнул он рукой на прощание и поднял вредноскоп, в то же мгновение исчезнув. Вздохнув, Гудмен отправился в замок. Вопреки ожиданиям, странных вопросов не последовало. Только Бэн Скаут утверждал, что именно Дмитрий сообщил ему о побеге Поттера и послал обыскивать второй этаж. Вот это да! Оказывается, Стен был на первом этаже... Более того, он искал юного беженца! Для остальных в этом факте не было ничего странного. Стен ничего не стал отрицать, и никаких подозрений ни у кого не возникло. Уходя, Стен сказал про себя: "Уж не знаю, как ты это сделал, Гарри Поттер, но спасибо. Если бы не ты, я попал бы под подозрение вместе с другими".

* * *

Северус Снейп уже три дня сходил с ума на Гриммо,12. Поттера нет уже третий день, и неизвестно, что с ним произошло. Дверь в доме Северус и не закрывал. Всё равно те, кому сюда нельзя, внутрь не попадут. А вот Гарри, если сумеет сбежать, вернётся без проблем. Если в этот момент за ним будет погоня, запертая дверь сильно помешает вернуться домой. Больше ничего Снейп и не мог. Сообщать Ордену опасно — Дамблдор может узнать, и тогда Поттеру конец. Отправиться в штаб Лорда — нет смысла. До мальчика не доберёшься, а вот умереть — запросто. Снейп с помощью особых поисковых заклинаний искал мальчика. Результаты не радовали: он в штабе Лорда. Сегодня Поттера явно пытали (заклинание отслеживало местоположение и состояние человека). Через пару часов Северус решил проверить ещё раз. Не может быть! Он в Лондоне! Жив и здоров. Не успел Снейп додумать мысль, как сверху раздался знакомый, душераздирающий вопль. Северус мгновенно бросился туда, на ходу удивляясь, как портрет мамаши Блэка не проснулся. Бросив на него беглый взгляд, профессор понял, что портрет проснулся, но крики миссис Блэк заглушал вопль Гарри. Что же с ним произошло?

* * *

Оказавшись в Лондоне, юноша понял, что находится у Дырявого котла, там, где находится вход в Косой переулок. Мальчик отлично знал, как отсюда добраться до штаба, и поэтому без приключений, спрятав шрам, чтоб не узнали, дошёл до нужного дома. Дверь мальчик обнаружил открытой. Мельком на кухне юноша заметил Снейпа, и некстати вспомнилась рождественская ссора. Как бы глупо это ни было, гриффиндорец помнил, что они оба наговорили друг другу, и не хотел, чтобы такой разговор или разговор о предыдущем разговоре состоялся. Поэтому мальчик тихо поднялся наверх. Он как-то не подумал о том, какого сейчас Снейпу. Каждый из них в произошедшем винил себя. Видите ли, ничего бы не было, если бы Гарри не стал дарить Снейпу подарок, не обиделся бы так на правду, не улетел бы на метле. Снейп же корил себя в том, что без причины наорал на мальчика, наговорил такого, чего даже и не думал, не догадался взорвать дверь раньше, не пошёл извиняться сразу же после ссоры. И ни один из них не знал о тяжёлых мыслях другого.

Гарри уж собрался, было, к себе, но увидел приоткрытую дверь в некую комнату. Юноше стало любопытно, что же там. Войдя туда, он обнаружил роскошно убранную комнату. Создавалось впечатление, что здесь жила очень педантичная во всём старушка. Вероятнее всего, миссис Блэк. Поттер осмотрелся и собирался уже выйти, но вдруг заметил некую книгу, лежащую на столике. "Дары Смерти — миф или реальность? Сказка Барда Бидля "Три брата". Отзывы критиков. Научная статья о Дарах Смерти" — гласило название. Какие ещё Дары Смерти?! Заинтересовавшись, юноша взял в руки книгу и мгновенно упал на пол, почувствовав боль как от сотни Круциатусов! Кожа словно горела. Громко закричав, Гарри в который раз за это время провалился в темноту.

Прости.

Очнувшись, Гарри не смог понять, где он находится. Кругом темно. Юноша попытался вспомнить, что же вчера произошло. Альбом с фотографиями — ссора со Снейпом — Молния... Потом Пожиратели — Волан-де-Морт — Стен-Димон Гудмен-Эвил — пытки... и побег. Неужели не получилось? Гриффиндорец вдруг понял, что не может пошевелиться. Ещё мгновение ему понадобилось, чтобы понять причину этого недуга — мальчик привязан за руки и за ноги к постели. Как так могло случиться?! Поттер отчётливо помнил, что побег удался. Прошёл без сучка без задоринки! Как Гарри мог опять оказаться в логове Волан-де-Морта?! Мальчик попытался вырваться из пут, но ничего не получилось. Внезапно раздался стук распахнувшейся двери, включился свет, и в поле зрения студента появился профессор Снейп, собственной персоной. Оглядевшись, Гарри понял, наконец, что находится в штабе Ордена Феникса, в своей комнате. И зачем тогда понадобилось привязывать его? Оглядев собственные руки и ноги, юноша заметил, что они не просто привязаны. Они забинтованы. Как у мумии. И тут мальчик вспомнил всё. И сам момент возвращения домой, и комнату матери Сириуса, и странную книжку о Дарах Смерти, и ужасную боль, которую Гарри ощутил, прикоснувшись к той книге.

Юноша открыл рот, чтобы задать волнующий его вопрос, но понял, что не может произнести ни звука.

— Фините Инкантатем! — взмахнул палочкой профессор.

— Что со мной произошло? — спросил мальчик Снейпа охрипшим голосом, поняв, что уже может говорить.

— Это я хотел спросить, — на полном серьёзе ответил профессор. — Здесь были наложены чары, реагирующие на любое твоё беспокойство, — эти слова были сказаны без обычной ненависти. Даже наоборот, в его голосе проскользнула нотка беспокойства.

— Ничего. Просто я не мог понять, где я оказался, и испугался...

— Ясно. Старайся поменьше говорить, а то тебе будет хуже. Вчера я обнаружил тебя в одной из комнат штаба, без сознания и... в плохом состоянии. Никогда в этом доме не бери в руки неизвестные тебе вещи. В той комнате, где ты был, на каждом предмете проклятие.

"В плохом состоянии"... Это ещё мягко сказано!

Вчера, на третий день после исчезновения Гарри Северус уже отчаялся и был готов идти в логово Тёмного Лорда спасать мальчика. Вечером Снейп обнаружил, что сыну всё же удалось бежать. Не успел профессор обрадоваться, как из комнаты на втором этаже донёсся ужасающий вопль Поттера. Этот вопль заглушил даже крики миссис Блэк в коридоре. Учитель буквально взлетел на второй этаж и обнаружил мальчика в одной из до сих пор не убранных комнат. Эта была не убрана по той простой причине, что на каждом предмете здесь висело страшное чёрномагическое проклятие, и даже Северус не мог выяснить, как его снять. Мальчик без сознания на полу бился в сильнейших судорогах, срывая себе голос криками, истекая кровью и пылая от жара. Испугавшись за жизнь сына, профессор сделал всё, что мог: остановил кровь, снизил жар. Надо бы унести юношу отсюда, но это представлялось невозможны:, тяжело нести бьющегося в сильнейших судорогах человека. Применять Петрификус Тоталус к людям в таком состоянии нельзя, но Северус применил Силенцио, пока мальчик не порвал себе голосовые связки. Затем поднял сына на руки, отнёс в его комнату. Положив его на кровать, Снейп заметил, что раны опять начинают кровоточить. Значит, Кровосворачивающим и Крововосстанавливающим зельями здесь не обойдёшься. Снова заклинанием остановив кровь, Северус отправился варить необходимые зелья. Закончив, зельевар пропитал ими бинты и поднялся к Гарри. Он по-прежнему извивался и истекал кровью, хотя уже не кричал. Просто не мог. Поняв, что так мальчика не забинтовать, Северус привязал его к кровати за ноги и за руки, и только после этого представилось возможным лечить гриффиндорца.

— Сэр, Вы можете отвязать меня? — крайне вежливо попросил Гарри.

— Если обещаешь не сопротивляться лечению.

— Хотя бы вставать-то мне можно? — перспектива провести в кровати каникулы не радовала.

Отвязав мальчика и смерив сына взглядом, профессор ответил:

— Как хочешь, но сейчас надо сменить бинты.

Этот мальчишка не переставал удивлять профессора. Буквально только что вернулся из плена Лорда, а уже не может усидеть на месте. Обычно после каждой встречи с ним мальчик неделю восстанавливался, хотя столкновения эти длились максимум час. А теперь Гарри был в штабе Лорда и его Пожирателей три дня и не хочет отдохнуть.

Когда профессор разматывал бинты, юноша потерял дар речи от ужаса. Все руки были в волдырях и кровоточащих ранах, и то же на ногах.

— Зелье, заживляющее раны после тёмных заклинаний, как у тебя, будет готово через два дня, — "успокоил" профессор.

Он принёс какую-то миску с плавающими в странной вонючей жидкости зелёного цвета бинтами. Гарри догадался, что это какое-то зелье. Когда Снейп стал заматывать ЭТИМ руки мальчика, он поморщился. Мокрые бинты — это само по себе неприятно, а тут ещё и зелье, которым они пропитаны, далеко не благоухало! Закончив с этим, зельевар велел юноше выпить ещё какое-то зелье, очевидно, для горла, и сказал, что можно спускаться вниз. Сойдя на первый этаж, юноша отправился на кухню. Ему жутко хотелось есть. А там во всю трудился профессор Снейп. Заметив сына, он произнёс:

— Садись, скоро будет готово.

Гарри немного удивляло поведение профессора. Мальчику казалось, что Снейп, заметив, что оказался в одной комнате с Поттером, немедленно прогнал бы его. А за прикосновение к проклятой вещи и вынуждение таким образом нянчиться с нелюбимым студентом Снейп вообще бы съел Гарри. Но, вопреки ожиданиям, новый учитель ЗОТИ абсолютно не был зол. Он был... нейтрален. Обведя взглядом кухню, юноша заметил знакомый альбом и вспомнил, с чего вообще начались проблемы в это Рождество.

— Простите, профессор, — пробормотал мальчик. Он всё ещё был уверен, что подарок учителю не понравился.

— За что? — не понимая, о чём речь, учитель повернулся к студенту.

— За подарок от Криса, — совсем поник юноша.

Услышав упоминание о вымышленном сыночке, Северус вздохнул:

— Не нужен мне никакой Крис. Он неплох, но у него есть завидный недостаток: его нет! Насколько тебе известно, у меня есть живой. Знаю, что ты попросил считать, что подарок от Криса, но я всё же считаю, что он от тебя... Гарри. И мне было приятно его получить. Я жалею о том, что сказал тогда сгоряча.

Гарри вздрогнул. Он только сейчас заметил, что с того самого момента, когда он очнулся, Снейп ни разу не назвал его ни по имени, ни по фамилии. А зельевар, называющий Гарри Поттера по имени — это вообще из области фантастики. А вдобавок ко всему профессор вслух признал, что Гарри — его сын. Впервые с самого октября! Юноша удивлённо смотрел на Снейпа. Забавно. Они поменялись местами: Гарри теперь относился к учителю именно как к учителю, а сам профессор начал относиться к сыну по-отечески. Вообще-то, это печально. Напряжённую ситуацию разрядил суп, начавший выкипать из кастрюли на газу. Профессор кинулся к плите и выключил газ, после чего разложил суп по тарелкам и накрыл на стол. Обед прошёл в полнейшей тишине. Поев, Гарри вернулся в свою комнату. Правила "не выходить из дома" никто не отменял. К сожалению. Внезапно вошёл Снейп.

— Не хочешь прогуляться? — спросил он.

— Дамблдор запретил, — напомнил гриффиндорец.

— С каких пор это тебя волнует? — притворно удивился профессор, подняв бровь. — Он запретил тебе выходить, потому что тебя могут узнать Пожиратели и убить, — поспешил он объяснить, заметив, как на него взглянул сын. — А этого не произойдёт.

— Конечно. Меня отволокут к Волан-де-Морту и там запрут на всю жизнь, — хмыкнул юноша. Настроение у него было паршивое.

— Ты метаморф, балда, — без обычной злости бросил Снейп. — Меняй внешность и гуляй, сколько влезет, — добавил он и вышел.

Гарри мгновенно поднял голову. Ну конечно! Как ему раньше в голову не пришло?! Он же может менять внешность! Значит, можно и погулять! Мгновенно вскочив, мальчик быстро оделся и понёсся к выходу из дома.

— Стоп, стоп, стоп, — остудил Снейп его пыл. — Я с тобой, — "обрадовал". — И надень шарф.

Гарри быстро замотал горло шарфом и сменил внешность на рыжего мальчишку с зелёными глазами. Они вышли из дома и направились в центр, к бару Дырявый котёл. Через него они попали в Косой переулок. Профессор направился прямо к магазину, где продаются мётлы.

— Кажется, ты лишился свой метлы тогда... Сейчас выберешь новую. Это будет мой подарок тебе на Рождество.

Гарри остановился, как вкопанный. Такого мальчик не ожидал. Подарок от Снейпа... Жди конца света. Глядишь, грозный профессор, вернувшись в Хогвартс, начнёт всем шоколадки раздавать! Северус заметил замешательство Гарри. На самом деле, профессор подумал, что действительно неплохо бы купить сыну рождественский подарок. В конце концов, гриффиндорец ведь потратился на подарки для отца. Почему бы отцу не сделать подарок сыну? Кроме того, Гарри метла действительно необходима. Он же в гриффиндорской команде по квиддичу. Не на школьной же метле летать! Ну, и Снейп хотел, чтобы сын простил его за всё плохое. Но сам Гарри, похоже, этого не понимал. Для юноши ЭТОТ Снейп просто непривычен. Значит, придётся ему отвыкать...

— Пошли, я просто хочу компенсировать тебе потерю метлы, — попытался Северус привести сына в себя.

Решив не заморачиваться странным поведением преподавателя ЗОТИ, Гарри пошёл дальше. Дойдя до нужного магазина, они увидели выставленную на витрине великолепную метлу, Молния-2. Табличка рядом с ней гласила: "Новейшая гоночная спортивная метла. Кленовая рукоятка обтекаемой формы отполирована алмазной крошкой. Метла имеет совершенные аэродинамические свойства, идеальное равновесие и точность. Молния-2 развивает скорость 300 миль в час за 5 секунд. В метлу встроен неломающийся волшебный тормоз и совершеннейшая защита от враждебных заклинаний, направленных во вред обладателю метлы. Цену спросите у продавца.". Гарри задумался. Метла, конечно, классная, но дорогая. Одна рукоятка чего стоит! И кто заплатит целоую Молнию-2? Сам Гарри? А на что в следующем году учебники в школу покупать? Снейп заплатит? Разбежался! Тут и на ту метлу, что у Гарри была, рассчитывать нечего. Она, конечно, сейчас дешевле, чем три года назад, но всё равно дорогая...

— Выбрал? — спросил Снейп. — небось, хочешь Молнию-2?

— Зачем?

— Ну, пыль в глаза Малфою пустить.

Гарри покосился на папашу. Гриффиндорец не опустился бы до такого, даже если бы они с Малфоем до сих пор были врагами. Юноша никогда не любил такие вещи.

— Я этим не занимаюсь, профессор, — холодно ответил он. — Вопреки Вашему мнению обо мне я никогда не любил всеобщее внимание, славу и людей, пускающих пыль в глаза и вечно пытающихся всем показать, какие они великие.

От этих слов Снейпу стало не по себе. Он и правда всегда думал о мальчике именно так. Видел в нём этакую копию Джеймса Поттера. Все профессора говорили, что всё не так, и Северус видит в студенте то, что хочет видеть. Мол, он сам себе внушил, что, раз мальчишка внешне похож на Джеймса, то и характером схож. Сейчас Северус понял, что они были правы. "И для того, чтобы это понять это, мне понадобилось потерять собственного сына на три дня, а затем пойти с ним покупать метлу и услышать эти слова", — с горечью подумал профессор.

— И что же ты выбрал? — снова спросил он.

— То, что хочу я, Вы покупать не станете, — отрезал мальчик.

— Так уверен? — сощурился преподаватель.

— Ладно. Тогда... Можно Молнию? Только не вторую. Первую, — попросил сын, уверенный, что всё равно не получит её. Стоит только Снейпу узнать цену.

— Извините, — позвал учитель продавца. — Сколько стоит Молния?

— Вторая?

— Первая.

— Но она устарела! Купите вторую, она очень хорошая! — как и любой продавец, он попытался всучить товар подороже.

— Мой сын просит первую. Все вопросы к нему, — отрезал Снейп.

— Первая стоит триста галеонов, — сухо сообщил торговец. Видимо, расстроился, что вторую не удалось продать. Ничего, переживёт.

"Ну, сейчас на меня наорут, — подумал Гарри, — а от магазина камня на камне не останется..."

— Беру! — вздохнул профессор, отсчитывая золотые монетки. Юноша поражённо на него уставился. Вообще-то, он бы и на старый добрый Нимбус-2000 согласился, тоже неплохая метла была. На счёт Молнии заявил чисто из вредности. Ну, теперь не отвертишься. С другой стороны, если Гарри вернётся в Хогвартс с Молнией, не будет лишних вопросов. Не было ни малейшего желания рассказывать о своих рождественских приключениях.

Придя домой, Гарри сразу понёс свою новую метлу наверх, сказав:

— Спасибо... профессор.

Профессор остановился и взглянул на уже повернувшегося к нему спиной сына. Он надеялся услышать от него "Спасибо, отец". Вообще-то, Северус не знал, как вести себя с сыном. Да, он вот уже семнадцать лет работает с детьми. Но преподаватель и декан факультета — это нечто совсем другое, нежели отец. Одно дело отчитать ученика за несделанный урок, а другое — разговаривать с сыном. У профессора начала раскалываться голова от трёх бессонных дней и ночей... а может и не только из-за них. Неважно. Этим вечером профессор раньше лёг спать, и теперь, как несколько месяцев назад Гарри, ему снилась его семейная жизнь с Лили и их сыном. Конечно, эта жизнь небеззаботная, но определённо лучше, чем так. По крайней мере, не одиноко.

* * *

Гарри, поднявшись наверх, задумался над тем, как теперь вести себя с профессором. Называть его отцом как-то непривычно. На языке вертится "профессор" и "сэр" каждый раз, как его увидишь. Но юноша заметил сегодняшнюю реакцию Снейпа на слово "профессор". Лицо у него было огорчённое. Но считать этого человека отцом слишком тяжело. Мальчик пытался. Даже подарки делал. Реакция учителя на оба подарка уже известна. При последней мысли Гарри кольнула совесть. На счёт альбома Снейп сказал, что ему было приятно. А то, что видел студент в само Рождество — реакция на то, что сын без спроса забрался в комнату папаши. Но в голове до сих пор звучали слова, услышанные тогда: "Я хотел бы сына, но не такого, как ты, Поттер... Ты вообще исключение из всех правил! Сироты выбирают родителей, семьи, в которых не может быть СВОЕГО ребёнка, выбирают сирот... Ты сирота, Поттер, вот и выбирай себе отца, только меня от этого избавь!". Да, Снейп говорил утром, что сказал это сгоряча. Но ведь сгоряча люди могут как специально наврать, так и правду сказать, лишь бы сделать побольнее. Да, сейчас профессор пытается сблизиться с сыном посредством подарков. Но подарки — не то, чего хотел бы получить от отца Гарри. Так юноша и уснул, думая над тем, кем же всё-таки считать Снейпа.

Возвращение

Остаток каникул прошёл сравнительно спокойно. Снейп по-прежнему старался как-то помириться с сыном, юношу это не пронимало. И вот каникулы кончились. Гарри, живой и здоровый, вместе с другими студентами отправился на Кингс Кросс, чтобы там сесть на Хогвартс-экспресс и доехать до школы. Радость омрачали только мракоборцы, в сопровождении которых юноша должен был добраться до поезда. Это было единственное условие, при котором мальчик мог не возвращаться в школу раньше всех вместе со Снейпом. Школа, судя по всему, на данный момент почти полностью пуста, а все друзья Гарри сейчас на платформе 9 и ¾ или уже в купе поезда. К счастью, на платформе гриффиндорец, наконец, избавился от мракоборцев, и тут же увидел Малфоя, тоже как раз по-своему отмечавшего свою свободу от охраны и Грюма в частности. Подойдя к нему, юноша громко сказал, перекрикивая общий гомон:

— Привет, Малфой! Как каникулы?

— Лучше, чем я думал! — так же громко ответил слизеринец. — Грюм, как ты и говорил, не так уж плох. Мы были...

— Молчи! — перебил его Гарри. Он вдруг вспомнил, что именно из-за него Малфой был вынужден провести каникулы чёрт знает где. — Мало ли, кто услышит. И придётся место убежища менять, — объяснил он, заметив удивлённый взгляд Драко.

— Ладно, Поттер. Скоро матч по квиддичу. Гриффиндор-Когтевран. Не забыл? Удачи.

— И тебе всего хорошего, Малфой, — хмыкнул Гарри и пошёл искать купе в поезде.

Найдя Рона с Гермионой, гриффиндорец присоединился к ним.

— Привет, Гарри! — поприветствовали они его.

— Как каникулы? Снейп не сильно доставал? — добавил Рон.

— Сносно, — уклончиво ответил Гарри.

— Как ему альбом? — поинтересовалась Гермиона.

— Понравилось, — честно признался юноша.

— Я же говорила! — восторжествовала подруга. — Его отношение к тебе изменилось?

Гарри задумался. Сказать правду, что ли? Отношение изменилось. При чём, у них обоих. По-разному. Врать друзьям... Как-то нехорошо. Они слишком многое прошли вместе. Не говоря уже о том, что за шесть лет дружбы они никогда друг другу не врали. Малфою можно соврать. Дамблдору. Снейпу — тем более можно, но не Рону с Гермионой. Придя к решению элементарно сменить тему, Гарри сказал:

— А у вас как каникулы прошли?

— Замечательно! — оживился Рон. — У Фреда и Джорджа дела идут в гору. У них нам пятидесятипроцентные скидки...

— А мне, как их спонсору — стопроцентные! — не подумав, брякнул Гарри.

— Спонсору? — удивился Рон. — Ты давал им деньги?!

— Э-э-э... Рон, это секрет. Свой выигрыш в Турнире Трёх Волшебников я отдал им. Ребята пустили эти деньги в оборот, и вот: уже через год у них процветающий бизнес! Я заходил к ним в каникулы. Вообще-то, бесплатно я получаю мелкие такие, недорогие вещи: порошок мгновенной тьмы и всё такое. Забастовочные завтраки у них недёшево стоят. Слишком много сил ушло на их разработку. Для меня они стоят полцены. В общем, я купил порошок мгновенной тьмы и другую мелочь. Когда будем красть меч, порошок нам понадобится.

— Класс, Гарри. Чтобы эти жмоты кому-то что-то за так отдали... Так как у вас со Снейпом? Ты так и не ответил.

Чертыхнувшись про себя, Гарри вкратце рассказал о том, что было в каникулы, умолчав о плене у Реддла и покупке метлы.

— И что тебе не нравится? — нахмурилась Гермиона. — Снейп, наконец-то, признал в тебе сына, пытается наладить с тобой контакт. Это же то, чего ты хотел. Разве нет?..

— Мне это больше не нужно, — поморщился Гарри. — Мой отец — Джеймс Поттер, — гордо заявил он. Правильно: отец Джеймс Поттер, и ничего не волнует, даже душевные терзания родного отца.

— Ох, брось Гарри! Ведёшь себя как ребёнок! Да оба хороши! Один тайком подарки подбрасывает, лишь бы, не дай Бог, папаша не узнал, от кого презент, а другой ненавидит людей за внешнее сходство с врагами детства и за какие-то детские обиды! Долго вы оба будете в песочнице возиться?! Пора бы повзрослеть!!! Родителей не выбирают, Гарри!

— Я исключение, — процитировал Гарри отца. — Сироты выбирают родителей, семьи, в которых не может быть СВОЕГО ребёнка, выбирают сирот. Я сирота и в праве выбрать, кто мне отец. Снейпу с рождения плевать на меня. Ситуация изменилась только в этом году, а Джеймс был мне отцом шестнадцать лет.

— Тебе нравится быть сиротой? — нахмурилась Гермиона. — Да, у тебя есть друзья, но Сириус умер, и больше никто не любит тебя по-отечески...

— Мне через полгода будет семнадцать, Гермиона! Мне не нужен папаша. Поздно! Поезд ушёл! Если Снейп так хочет с сыночком нянчиться — пожалуйста! Пусть женится на ком-нибудь, сделает ребёнка и радуется! Какой я ему сын?! Какой он мне отец? Он меня возненавидел с первого взгляда! А я его — со второго! И нечего здесь менять. Уж лучше так... Рождество со Снейпом... Хуже только сразу к Волан-де-Морту!

— Не говори так! — возмутилась подруга. — Снейп твой отец!

— Закрыли тему, — вздохнул Гарри. Он просто не знал, как объяснить свою позицию. Просто он перестал видеть Снейпа своим отцом. Отец Гарри — Джеймс, и точка. Отца определяют не подарки. Каждый нормальный папаша поддерживает своего сына. Джеймс поддерживает Гарри даже после смерти, пусть и в качестве Патронуса. От Снейпа поддержки не дождёшься. В этот момент юноша как-то не подумал, что в этом году Снейп поддержал Гарри в главном: научил окклюменции. Сейчас казалось, что это было очень давно, и поэтому неважно.

Остаток пути прошёл в разговорах о школе, об уроках, об ОД. Приехав, друзья поиграли немного в шахматы и разошлись по спальням. Встав на следующий день, они отправились на уроки. Было как-то тяжело напрягать мозги после двухнедельных каникул, а профессора в первый же день завалили друзей домашней работой выше крыши. После ужина Малфой подошёл к Гарри и сказал:

— Поттер... помнишь нашу прошлую отработку?

Поняв, о чём речь, Гарри быстро прошептал:

— Через час — в выручай-комнате, — и ушёл.

* * *

В условленное время гриффиндорец вошёл в выручай-комнату и обнаружил там Малфоя.

— Ну, Поттер, — начал он, — рассказывай, что там с теми пещерами.

— Там хранятся некие очень важные Волан-де-Морту предметы.

— Медальон, диадема и чаша? Что в них может быть важного для НЕГО?!

— Они хранят часть его души. Если уничтожить их... и ещё один, Реддл снова станет смертным, и его можно будет убить. Вообще-то они называются крестражами. Мы похитим у Дамблдора меч Годрика Гриффиндора и летом отправимся на охоту на крестражи. Для этого, вообще-то, сойдёт Адское пламя, но оно опасно. Ещё сойдёт яд василиска, но мы не можем таскать его с собой. Но яд василиска впитал в себя меч Гриффиндора. Именно по этой причине нам нужен он.

— А не проще сказать о том, что вам известно, Дамблдору? — удивился Малфой.

— Проще. Но тогда я умру. Директор сам меня убьёт, а я не хочу умирать. Надеюсь избавиться от части души Лорда, не умерев.

— Ты тоже крестраж?

— Да. Прости, Малфой. Я виноват, что Рождество ты провёл среди мракоборцев. Да ещё и друзей среди слизеринцев потерял...

— Брось. Полгода раньше — полгода позже — какая разница?! Всё равно мне они уже поперёк горла стоят со своими мечтами о карьере в компании Тёмного Лорда. Мечтают стать собаками! Докатились.

Улыбнувшись, Гарри вспомнил о книге про Дары Смерти и Барда Бидля. Что если Малфой и тут поможет? После трёх дней плена юношу привлекало всё, связанное со смертью. Даже сказка о Дарах Смерти.

— Малфой, а ты что-нибудь знаешь... о Барде Бидле?

— Конечно, — фыркнул слизеринец. — Это древний сказочник. Все сказки неизвестных авторов приписывают ему. Таких очень много. Наверно, в каждой волшебной семье есть сборник.

— Ясно. А что ты знаешь о Дарах Смерти?

— Дары Смерти? Про них у Бидля сказка есть. "Три брата" называется. Короче, там три брата встретили Смерть, и она подарила старшему сильнейшую в мире палочку — бузинную. Среднему она подарила Воскрешающий Камень. У него невеста умерла. Младший получил мантию-невидимку. В итоге старший пошёл хвастаться своей непобедимой палочкой всему миру. В одном из трактиров его просто убили, перерезав во сне шею, и забрали палочку. Средний воскресил свою невесту. Но ей не место в этом мире, поэтому она была вроде как жива, а вроде в неком другом мире. Всегда печальна. Это довело мужчину до самоубийства. Он повесился. Младший сын тоже умер, но от старости. Его не настиг ни суицид, не убийца. Смерть долго его преследовала. Он прятался от неё под мантией-невидимкой... А зачем ты спрашиваешь?

— Я видел книгу. Называется "Дары Смерти — миф или реальность? Сказка Барда Бидля "Три брата". Хотел прочитать, но не получилось.

— О, я это читал. Те братья — древние Перевеллы. Считается, что сказка правдива. Даже приводятся доказательства существования бузинной палочки. Мол, от неё тянется кровавый след через всю историю, и о ней рассказывается в других легендах, только называли её иначе: Жезл Рока и всё такое... Про воскрешающий камень ничего неизвестно, а про мантию-невидимку тоже говорят, что она существует.

— Ага! — согласился Гарри. — И не в одном экземпляре! Даже у меня есть!..

— Да, Поттер, но та мантия особенная. Обычные невидимки со временем теряют свои свойства, становятся видимыми. Уж десять лет не прослужат, а две тысячи — тем более. Кроме того, их можно призвать. Мантия-невидимка Перевелла не теряет своих свойств, её невозможно обнаружить даже призывающими чарами. Единственный недостаток: человек под ним невидим, но не бесплотен, и его можно услышать.

Гарри открыл было рот, чтобы возразить, но тут же захлопнул его. Мантия-невидимка юноши служила ещё и его отцу, и ему самому, и никогда не подводила.

— Есть люди, занимающиеся поисками Даров Смерти, — продолжал Малфой, — но никто до сих пор не нашёл ни одного из них. Если и нашли, то помалкивают. Ходят слухи, что одним из этих людей был Гриндевальт. По крайней мере, в молодости он на стене Дурмстранга, где учился, начертил свой знак: треугольный глаз с вертикальной линией в середине. Такой же символ носили искатели Даров. Кстати, я подозреваю, что Лавгуд тоже одна из них. Или, по крайней мере, их ищет её отец, что неудивительно, судя по тому, ЧТО он пишет в своём журнале.

— С чего ты решил, что Лавгуды тоже их ищут?

— У Полумны есть кулон — треугольный глаз, тот самый. Она его надела на одну из вечеринок Слизнорта, куда её пригласил один из "уникальных". Тебя-то не приглашали?

— Я туда не ходил, — ответил Гарри. Слизнорт постоянно приглашает его на вечеринку в Клубе Слизней, которую профессор сам организовывал. Гриффиндорец сначала утверждал, что именно в это время у них тренировка, а затем бежал к Алисии и убеждал её действительно назначить тренировку. Теперь юноша элементарно не приходит, а потом валит всё на непосильно огромное домашнее задание.

— Всё с тобой ясно! — ухмыльнулся Малфой. — Ладно, пошли отсюда.

И ребята вышли из выручай-комнаты. Гарри шёл и одновременно ругал себя. Опять не взял мантию-невидимку! Хоть бы карту Мародёров захватил, но нет! В какой-то момент из-за угла вышел... профессор Снейп.

— И что мы здесь делаем? — вкрадчиво спросил он. — За мной, оба!

Профессор привёл их в свой кабинет и, сев за стол, спросил:

— Что вы двое делаете после отбоя в коридорах школы? Что скажете, мистер Поттер?

— Я... гулял!

— А Вы, мистер Малфой?

— Я тоже гулял, — пожал плечами слизеринец.

— С мистером Поттером? — поднял бровь декан.

— Нет! Я один гулял! — заявил Малфой.

— И я один, — подхватил Гарри.

— Очень интересно. И по какому делу вы гуляли?

— А что, в девять утра погулять нельзя? — заявил Гарри, показывая на свои часы, которые он до сих пор носил с самого четвёртого курса. Они остановились, когда мальчик нырял в озеро на втором задании Турнира. Видимо, теперь мальчишка решил опять валять дурака, делая вид, будто думал, что сейчас девять утра.

Малфой, взглянув на часы гриффиндорца, решил тоже притвориться идиотом:

— Сэр, а я пытался убедить Поттера, что сейчас не девять утра!

— Очень хорошо, — подвёл итог Снейп. — Не притворяйтесь, что вы тупее плинтуса, Поттер и Малфой! Я прекрасно знаю, что вы оба умнее, чем пытаетесь показать, и я выясню, что вы делали в коридоре! А сейчас можете идти!

Юноши переглянулись. Снейп что, даже баллы у Гриффиндора не вычтет? А он не заболел? Решив не испытывать судьбу, Гарри вышел из класса и направился в гостиную Гриффиндора. Малфой же уходить не собирался. Слизеринец подошёл к столу и, решив воспользоваться добротой декана, заявил:

— Сэр, я хотел бы поговорить о Вашем сыне!

— Это Вас не касается, Мистер Малфой!

— Но сэр, я же вижу, что у Вас с ним проблемы! Я кое-что в этом понимаю. Вы в разводе и редко видите сына? Почему Вы никогда о нём не говорили? Он утверждает, что просто гордиться нечем, вот Вы и молчите, но это же не так! Тогда почему о нём никто не знал?

— Ну Вы даёте, Малфой! Тоже мне, вспомнил! Я не могу найти с сыном общий язык! Ваше любопытство удовлетворено?

— Не совсем. Я хотел помочь. Что Вы делали для сына?

Да так, ничего. Научил окклюменции, пытался учить зельварению и ЗОТИ, купил ему метлу, а сейчас ничего ему не сделал за позднюю "прогулку" по замку. Но сказал зельевар совсем другое:

— Подарил ему метлу и научил окклюменции, — просто всё остальное говорить нельзя.

— М-да... Не удивительно, что вы не нашли общий язык. Подарками сына не купишь. А обучить чему-то может и преподаватель. Вот меня Вы учите ЗОТИ, не снимаете баллы и редко наказываете за нарушения правил, но мне Вы не отец. Вы декан и только. Вашему сыну нужна поддержка, а не подарки и знания. Он считает, что не нужен Вам, потому что Вы никогда о нём не говорите. И с ним самим, наверно, тоже не говорите. Или Вы не гордитесь им, или не показываете своей гордости, я не знаю, но Крис просто не видит в Вас отца. Наверно, он видит в Вас преподавателя или дядю, но не более того. Хотя бы попытайтесь показать, что любите его.

— ВОН ОТСЮДА!!! — в бешенстве заорал Снейп. Какой-то малолетка тут будет учить его обращаться с сыном?! Ещё чего!

Малфой, напуганный воплем декана, скрылся за дверью, жалея, что вообще в это ввязался. Да, это не его дело. Да, неприлично вот так говорить вообще кому-либо. Но Драко отлично видел, как одинок Снейп. А ведь у него есть жена и сын! Значит какой вывод? Снейп сам виноват в собственном одиночестве! Малфой просто хотел помочь, хотя и не подумал как следует, что для этого сделать.

Горе-взломщики

На следующий день Гарри, Рон и Гермиона, позавтракав, отправились на уроки. Первым, как всегда, стоял ЗОТИ. Сейчас идти туда особенно не хотелось идти. Он ещё не забыл зимние странности Снейпа. Войдя в класс, Гарри заметил на столе профессора какой-то листок. Он бы так и прошёл мимо, но рядом с листком валялась оборванная фотография, запечатлевшая смеющуюся Лили, мать Гарри. Профессор заметил, на что Гарри смотрит и поспешил спрятать и то, и другое. Однако, гриффиндорец решил, что эти вещи каким-то образом касаются его, раз они касаются его матери. И уж точно не касаются Снейпа!

— Итак, сегодня мы проходим методы маскировки. Это должен знать любой мракоборец. Какие методы известны Вам, мистер Малфой?

— Я знаю дезиллюминационные чары, ещё можно воспользоваться мантией-невидимкой. Если хорошо даётся трансфигурация, то так же можно применить заклинание Невидимости, но это очень сложно. Ещё можно с помощью маскирующих заклинаний изменить внешность. И можно использовать Оборотное зелье, чтобы превратиться в одного из врагов. Но это зелье сгодится только для непродолжительной разведки. Не дольше часа.

— Очень хорошо, мистер Малфой. Десять баллов Слизерину. Но против всего этого существуют особые меры. Кто знает, какие? Мисс Грейнджер?

— Существуют особые чары... Говорят, что их используют в Гринготсе для охраны сейфов наидревнейших и богатых семей. Это выглядит как водопад. Под ним снимается действие маскирующих чар, Оборотного зелья, заклинания невидимости и дезиллюминационных чар. Действенной остаётся лишь мантия-невидимка, но её можно призвать. Человека под такой мантией можно узнать по следам, случайно издаваемым звукам, например, топоту ног или громкому дыханию. В узком коридоре или толпе с невидимкой можно столкнуться. Дезиллюминационные чары самые бестолковые, если используешь их, чтобы пробраться в логово врага. Вблизи человек под такими чарами заметен. Они хороши, когда летишь на метле. С земли человека просто невидно.

— Хорошо, мисс Грейнджер. Садитесь. Значит, не существует ни одного стопроцентнонадёжного метода маскировки. И какой из этого можно сделать вывод? Как Вы думаете, Гойл?

Гойл молчал. Разумеется, он не знает. Хоть встать догадался. И тут весь класс услышал шёпот Рона.

— Значит, нам, тупым бездарям, нечего делать на службе в Министерстве, — подсказывал он, то ли насмехаясь над Гойлом, то ли предполагая, что именно это и сказал бы Снейп. Слизеринцу хватило соображения не повторять этого, но учитель всё равно услышал.

— Минус десять очков с Гриффиндора, мистер Уизли. Садитесь, Гойл. А Вы что скажете, мистер Поттер?

Гарри встал, усиленно соображая, что же сказать:

— Волков бояться — в лес не ходить! Не обязательно пользоваться известными способами маскировки, можно придумать что-то своё, надо уметь ориентироваться в ситуации, и всегда надо иметь запасной план на всякий случай. Лучший способ спрятаться — быть на виду. То есть прятаться необязательно. Достаточно слиться с толпой и не выделяться. Это в случае, если пробираешься на какое-то сборище. Если пробираешься туда, где никого не должно быть, то там, по логике, много народа нет, и столкнуться с кем-то сложно, поэтому можно надеть и мантию-невидимку...

— Достаточно, мистер Поттер. Ваше предложение определённо лучше, чем у мистера Уизли. Пять очков Гриффиндору...

По всему классу разошёлся удивлённый шёпот. СНЕЙП только что зачислил баллы ГРИФФИНДОРУ?! Более того, он зачислил баллы ГАРРИ ПОТТЕРУ! Апокалипсис всё ближе...

— Минус десять баллов с Гриффиндора за болтовню на уроке, — добавил Снейп.

— Но это несправедливо! — не удержался Гарри. — Болтали все! Если снимать баллы с одних, то надо снять и с других. Тоже касается и начисления очков! Если начислили за один правильный ответ, то надо начислить и за другой!

— Не смейте диктовать мне, как преподавать, мистер Поттер, — осадил студента Снейп. Однако все заметили, что за своё высказывание Гарри не получил ни отработки, ни штрафных баллов, хотя два года назад Уизли за похожие слова получил и то, и другое. Рон и Гермиона неодобрительно взглянули на Снейпа. Они-то поняли, что профессор всё пытается заслужить любовь сына. Только вот не теми путями он идёт. И тут Гермионе пришёл в голову план. Гриффиндорка написала на листе пергамента несколько строк и спрятала его в учебнике по ЗОТИ. Весь остальной урок Снейп читал лекцию о способах маскировки: от самых банальных до самых невероятных и изобретательных. Гарри профессора не слушал. Он незаметно достал палочку и начал стараться достать неведомое письмо и фото. Юноша видел, что они спрятаны в какой-то папке с бумаге на учительском столе, и самой сложной задачей было НЕЗАМЕТНО стащить две бумажки с помощью Манящих чар. И гриффиндорцу всё же удалось! Спрятав письмо и фото в сумку, юноша стал с нетерпением дожидаться перемены. Когда прозвенел звонок, и все студенты выскочили из класса, Гермиона долго возилась с сумкой. Потом, проходя мимо учительского стола, девушка обронила какой-то листок и, не заметив потери, вышла из класса. Снейп тоже ничего не заметил и, заперев кабинет, ушёл в учительскую, готовиться к следующему уроку у шестикурсников-пуффендуйцев.

Войдя в кабинет, Северус увидел на столе какой-то листок. Быстро взяв его и спрятав в ящик стола, Снейп начал урок. До самого звонка ученики сидели, не шелохнувшись, но, стоило им услышать звонок, их словно ветром сдуло. Сейчас у Снейпа намечалось окно, поэтому он заперся в классе и достал тот пергамент, найденный у кого-то под столом. Это была записка, адресованная, как ни странно, Снейпу, но без подписи. Так и написано: "Профессору Снейпу от инкогнито", а ниже шёл сам текст письма:

"Как завоевать уважение студентов и стать лучшим учителем. Прежде всего, нельзя заводить любимчиков, студентов, которым любой поступок сходит с рук. Ко всем студентам надо относиться одинаково, по справедливости. Необязательно быть излишне добрым или, наоборот, излишне строгим. Надо быть справедливым. Если в классе есть Ваш сын или дочь, не надо всё спускать ребёнку с рук. Это приведёт к тому, что и Вас, и Вашего отпрыска возненавидят остальные. Если Вы являетесь деканом, не надо относиться к своему факультету лучше, чем к другим. Студенты для Вас должны быть равны. Если кто-то из студентов совершил некий проступок, прежде, чем назначать наказание и снимать баллы, стоит выяснить, в чём причина проступка. Она вполне может оказаться уважительной (ночной поход в больничное крыло по причине плохого самочувствия). К каждому студенту необходим индивидуальный подход. Вам, как учителю, должны быть небезразличны проблемы учеников. Если двое студентов с разных факультетов подрались, надо или вычесть баллы у обоих, или не вычесть ни у кого. И оба студента должны быть отправлены в больничное крыло. Спросите кого угодно, и он скажет, что лучший учитель — профессор МакГонагалл. Да, она строга, вычитает баллы со своего факультета, назначает своим ученикам наказания... Но она справедлива и одинаково относится ко всем, и ОСОБЕННО строга к собственному факультету. Возможно, она не любимый учитель, но её уважает вся школа, а таких профессоров, как Вы, не уважают. Уж простите, говорю как есть. Вас боятся, Вами прикрываются, но Вас не уважают.". Прочитав это, Снейп вскипел от злости. Да, записка выглядит, как статья из журнала. При чём, во всех аспектах. Даже написано печатными буквами, поэтому почерк не узнать. По последним строкам ясно, что это написал гриффиндорец. Но "гриффиндорец" — понятие растяжимое, а затевать разборки со всем шестым курсом Гриффиндора не хотелось. В первую очередь потому, что тогда весь Гриффиндор узнает о том, что кто-то посмел учить Снейпа быть профессором и ничего за это не получит. Ведь этот "инкогнито" не сознается! Да что со всеми творится?! Все лезут не в своё дело, даже не задумываясь, что это неприлично! Уже второй раз за неделю малолетка начинает умничать при Северусе, что начало раздражать. С другой стороны, если подумать, в письме дело говорится... Снейп всегда знал о своей репутации. Знал, ЧТО о нём говорят с самого первого курса. С одной стороны, ему было наплевать, а с другой — всё же неприятно, а теперь среди этих студентов был сын Снейпа, что он осознал в полной мере только в эти рождественские каникулы. И, соответственно, хотелось подняться в глазах сына. Северус, наконец понял, как глупо себя вёл с момента возвращения Гарри из плена. Кем бы ни был аноним, он был прав: никто не любит ни любимчиков, ни профессоров, которые этих любимчиков заводят. Чтобы сын зауважал отца, надо не начинать делать ему поблажки, а подниматься в его глазах, исправлять свои недостатки. И глупо было полагать, что Гарри так быстро смирится с тем, что его отец не Джеймс Поттер. Ну, допустим, юноша смирился, когда начал подбрасывать отцу подарки. А что он получил за это? Лишь упрёки! И с чего теперь удивляться, что гриффиндорец отвернулся от отца и не желает снова его признавать? Северус понял, что сам оттолкнул сына, и теперь надо как-то исправляться. Естественно, это не так быстро: добиться уважения как учитель, а затем — как отец. Главное — не сдаваться и не давать обратный ход!

* * *

После ЗОТИ Гарри, войдя в ближайший пустой класс и запечатав дверь, достал два украденных листка. Первый — фотография. Точнее, её половина, на которой была Лили. Второй письмо. Судя по всему, Сириусу.

Дорогой Сириус! Спасибо тебе за метлу, которую ты подарил Гарри на Рождество. Он теперь целыми днями летает на ней, а Джеймс всё не нарадуется! Говорит, что сын вырастет и станет лучше всех в мире играть в квиддич. Кубок завоюет! Я же очень боюсь за Гарри, мало ли чего... Джеймс очень тоскует. На него давит то, что он должен целыми днями сидеть в убежище, но ничего не поделаешь. Мы могли бы по очереди выходить развеяться под мантией-невидимкой Джеймса, но Дамблдор зачем-то одолжил её у нас и до сих пор не вернул. Говорит, хочет кое-что проверить. А эта мантия просто удивительная! Она служила Джеймсу ещё в школе (не сомневаюсь, что ты знаешь об этом), служила отцу, деду, прадеду... По крайней мере, так говорит Джеймс. Учитывая наше положение, Рождество мы отпраздновали неплохо. В Годриковой Лощине много интересных людей. Муфальда Бэгшот, автор Истории Магии, оказывается, была соседкой Дамблдора и рассказала на о нём много интересного. Я до сих пор не могу поверить тому, что она рассказала... Дамблдор, видите ли, в юности дружил с Гриндевальтом! Муфальда уже стара, думаю, она просто немного... сумасшедшая.

Лили.

Дочитав это, Гарри не поверил своим глазам. ДАМБЛДОР ДРУЖИЛ С ГРИНДЕВАЛЬТОМ?!! ОН БРАЛ У ОТЦА МАНТИЮ ЧТО-ТО ТАМ ПРОВЕРИТЬ?! Гарри, судя по всему, догадывался, ЧТО проверял директор. Маофой сказал, что мантии-невидимки долго не служат, но мантия Гарри передавалась из поколения в поколение! А что, если Перевеллы — предки Гарри? Дальние. Разумеется, правдивость сказки весьма сомнительна. Возможно, те три брата были очень талантливыми волшебниками и сами создали Бузинную палочку, Воскрешающий камень и мантию-невидимку. В таком случае, существование Даров Смерти очень даже вероятно. Мантия-то существует! Значит, существует и всё остальное! Выходит, Дамблдор тоже их ищет. Ну и пусть ищет! Тут Гарри внезапно вспомнилось кольцо, которое юноша увидел на пальце директора летом. Посередине камня в оправе была трещина, но помимо неё на камне был некий рисунок. Какие-то чёрточки. Сейчас гриффиндорец был почти уверен, что эти чёрточки — символ Даров Смерти.

* * *

Вечером того же дня трое неразлучных друзей, наивно полагая, что их никто не подслушает, в предположительно пустом коридоре обсуждали важные вещи.

— Ну, что? Когда за мечом пойдём? Я думаю, надо сегодня. Чем раньше — тем лучше, — говорил Рон.

— Ага, а прятать где будем? — возразил Гарри.

— Где-где... найдём! — воскликнула Гермиона. Уж от кого-кого, а от неё Гарри не ожидал услышать подобное. Она всегда предлагала конкретный план. — Если украдём летом, а потом куда-то пропадём, все сразу поймут, кто взял меч! И тогда от вопросов не отвертеться. Спрашивать будут всех, Гарри! Особенно если ничего не удастся узнать от одного тебя!

— Ладно. Встречаемся в гостиной в восемь. Но спрячем не в чемодане! Лучше... в выручай-комнате.

— На той свалке, где исчезающий шкаф?! — сощурилась Гермиона. — Мы его потом не найдём!

— Да не на свалке! Мы загадаем не просто спрятать, лишь бы с глаз долой, а чтобы мы могли вернуться и забрать. Отдельно от тех вещей!

— Ну, это лучше, чем в собственном чемодане... Ладно, сойдёт! — согласились Рон и Гермиона.

— Ладно, пошли уже в башню, — вздохнула Гермиона. — Гарри, хоть сегодня не забудь про мантию-невидимку и Карту Мародёров!

— Хорошо, не забуду!

И друзья отправились в гриффиндорскую башню, не заметив, как в другом конце коридора мелькнула тень. На самом деле, ребятам повезло: тень принадлежала Малфою. Проблема в другом: Драко не пожелал остаться в стороне. Ему не верилось, что Дамблдор, старик, защищающий его семью, способен хладнокровно убить человека, которому неоднократно спасал жизнь. Но Поттер расписал ситуацию именно так, и слизеринцу пришлась не по душе такая двуличность директора. Захотелось поставить Дамблдора на место. Каким образом? Да хотя бы принять участие в грабеже школьного имущества прямо из-под носа директора! Пусть подавится! Да и не место мечу Годрика Гриффиндора в кабинете лицемера и подлеца, коим и является Дамблдор, если, конечно, Драко правильно всё понял. Малфой ухмыльнулся собственным мыслям. Ещё год назад его реакция была бы совершенно противоположной, а сейчас — о чести заговорил! Да, в жизни разное случается...

* * *

Гарри, Рон и Гермиона вместе шли к кабинету директора, спрятавшись под мантией-невидимкой. Друзья всё время переругивались. То Рон Гермионе на ногу наступит, то Гарри обнаружит, что у них ноги из-под мантии выглядывают, то Гарри шикает на Рона с Гермионой за то, что они переругиваются, то ещё что-нибудь. В общем, с первого курса ребята выросли и им стало трудно поместиться под одной мантией-невидимкой так, чтобы не ругаться по уже перечисленным выше причинам. А Гарри ещё и Карту Мародёров держал, чтобы предупредить друзей, когда будет необходимо умолкнуть, чтобы их не поймали. А ведь обратно они пойдут ещё и с мечом! Ну уж нетушки, обратно они пойдут без мантии! Уж лучше воспользоваться дезиллюминационными чарами! Так они добрались до горгульи, охраняющей вход в святая святых, и поняли, что не знают пароля.

— Это не сложно! — шепнул неунывающий Гарри. — Надо перечислять всякие сладости, Дамблдор их любит и делает их паролем. Я начну, хорошо? М-м-м... Шоколадная лягушка?

— Лакричные палочки? — предположила Гермиона.

— Берти Боттс? — спросил Рон.

— Тараканьи усы? — Гарри подумал, а чем чёрт не шутит? — Ну да, это уже было...

— Сахарные перья? — Гармиона уже не знала, что там ещё любит Дамблдор.

— Лимонные дольки?! — Рон слышал об этом магловском лакомстве. Горгулья всё не двигалась.

— НОСКИ! — Гарри вспомнил, как на первом курсе Дамблдор сказал ему, что больше всего на свете мечтает получить в подарок на Рождество шерстяные носки вместо книг. Услышав это, горгулья не удержалась и покрутила пальцем у виска.

— А у меня предложение, — сказал кто-то в коридоре, манерно растягивая слова. — Пришлём Дамблдору сегодня утром... кислотные леденцы.

Как ни странно, горгулье сие предложение понравилось. По крайней мере, она сразу отпрыгнула в сторону, дав друзьям пройти. Но они не торопились. Гриффиндорцы уставились на Малфоя, вышедшего к ним из темноты, немного нагло улыбаясь.

— Что стоим? Пошли, пошли! — сказал он. Опомнившись, друзья шагнули на винтовую лестницу, и Малфой вместе с ними.

— Малфой, что ты здесь делаешь? — спросил Рон.

— Снимите мантию-невидимку, так мне с вами неудобно разговаривать, — поморщился слизеринец. — Я слышал, как вы планировали этот поход. Скажите спасибо, что это был я. В следующий раз хотя бы в выручай-комнате секретничайте!

— Ладно, Малфой, спасибо. А с паролем ты классно угадал. Признайся, ты ведь его знал? — поинтересовалась Гермиона.

— Каюсь, я и правда знал, Грейнджер. В отличие от некоторых, я догадался проторчать в коридоре у этого кабинета Мерлин знает, сколько времени, чтобы узнать пароль, а потом удостовериться, что на данный момент в кабинете никого не будет.

— И? — взглянули на него друзья.

— Там никого нет. Иначе я бы вам сказал.

— Малфой, чего ТЫ хочешь? — нахмурился Рон.

— Поставить Дамблдора на место, — пожал плечами Драко. — Представляете, как это унизительно, когда четыре сопляка что-то сопрут у тебя, великого и ужасного, прямо из-под длинного крючковатого носа!

— Он же твоих родителей защищает, — укорила слизеринца Гермиона.

— Да. А ещё он пять раз спас жизнь Поттеру, чтобы убить его, когда настанет время! Где гарантия, что он мне и моим родителям такую же свинью не подложит?

— Ну, да. Ладно, пошли, — сдалась Гермиона.

Войдя в кабинет, друзья заметили, что здесь так ничего и не изменилось. На стенах посапывают портреты предыдущих директоров. На столиках жужжат всё те же серебряные приборы. Не хватает только самого Дамблдора, сидящего в комфортном кресле за столом, по обыкновению соединив кончики пальцев. Гарри, Рон, Гермиона и Драко принялись осторожно, бесшумно рыться здесь в поисках меча. В процессе Гарри на одном из столов увидел кольцо. То самое, которое ещё днём вспомнил. Приглядевшись к камню, гриффиндорец ещё больше удостоверился, что рисунок — именно треугольный глаз. Правда, из-за трещинки этого нельзя было сказать наверняка. Оглянувшись, юноша взял кольцо и спрятал его в карман. Через полчаса меч был обнаружен на стене за директорским креслом... под стеклянной витриной. Бить её было бы чревато. Их бы элементарно поймали, и всё. Поэтому Рон, как самый высокий, рискнул забраться на стол и попробовать снять витрину, но ничего не получилось.

— И что будем делать? — отчаялся Рон. — Мы идиоты! Тоже мне, грабители, даже плана не составили, ничего не предусмотрели, ничего заранее не узнали... Я больше не пойду сюда под одной мантией! Малфой, есть гениальные идеи?

— Она вам не понравится.

— Мы её усовершенствуем. Давай, выкладывай! — попросила Гермиона.

— Уходим вместе с витриной.

— Да нас с ней точно поймают! — воскликнул Рон.

— С мечом без витрины тоже! — возразил Гарри. — Предлагаю завернуть витрину в мантию, а самим так пойти. Полёт витрины будем контролировать с помощью левитационных чар. Зато хоть, если попадёмся, нас не заподозрят в краже меча! Ведь его с нами вроде как и не будет!

— Ну, заворачивай, Поттер, — бодро отсалютовал Малфой.

Закончив, четверо друзей, хотя бы ради приличия замаскировавшись дезиллюминационными чарами, вышли из кабинета, левитируя перед собой невидимый меч прямо вместе с витриной.

— Где прятать будем, господа взломщики? — полюбопытствовал слизеринец.

— В выручай-комнате, — прошептал Гарри.

— Ну-ну.

Остаток пути прошёл в молчании. До выручай-комнаты студенты добрались без проблем. Гарри пожелал абсолютно пустую комнату, в которую кроме их четверых никто больше войти бы не мог.

Выйдя, ребята обнаружили неприятный сюрприз. Гриффиндорцы решили всё же обратно идти под мантией-невидимкой, сняв с себя дезиллюминационные чары. Малфой, продолжая переливаться со всем подряд, пошёл вперёд. Свернув за угол, Гарри, Рон и Гермиона увидели ужаснувшую их картину: Снейп, держа вырывающегося Драко за шиворот, снял с юноши чары, сделав его хорошо видимым. Как ни странно, слизеринец увидел друзей и, не будь дурак, начал подавать им непонятные сигналы руками, и эти его жестикуляции уловил Снейп. Проследив взгляд своего подопечного, он наставил палочку прямо на ребят. Ничего не понимая, оба парня и девушка взглянули на пол, и поняли, что их ноги опять выглядывают из-под мантии.

— Акцио мантия-невидимка! — приказал Снейп. Рон крепче вцепился в укрытие, но мантия так и не шелохнулась. Малфой удивлённо уставился на две переминающиеся пары ботинок и туфли на полу. Он впервые видел мантию-невидимку, нагло не реагирующую на Манящие чары. Такая мантия существует, но только одна, а Малфой в это не верил... Хотя, возможно, эти трое просто крепко держат её. Такое же предположение сделал и Снейп, и он, решив действовать по старинке, просто подошёл и сдёрнул со студентов мантию, что ему действительно далось с трудом, так как Рон общего укрытия упорно не выпускал из рук. Увидев в лунном свете, падающем из окна, троих друзей из Гриффиндора, декан Слизерина ни капли не удивился.

— За мной. Все четверо! — кратко приказал он и повёл горе-взломщиков к себе в кабинет. — И так, что вы опять делаете в коридоре ночью? Только не говорите, что сейчас девять утра, и вы гуляете! Даже в этом случае вы заслуживаете штрафа и наказания, ведь в девять утра вы должны быть на занятиях...

— Я шёл на трансфигурацию, — буркнул Малфой.

— Молчать! — рассердился декан. — Мистер Малфой, из-за вас Слизерин теряет тридцать очков за наглость и ночные прогулки без уважительной на то причины. А вы трое что скажете?

Рон хотел было сказать, что у него и Гарри пустой урок и они вместе гуляли, а Гермиона шла на Древние руны, но друзья вовремя пресекли эту чушь.

— Виноваты, профессор, — произнесла Гермиона.

— Значит так. Во-первых, минус двадцать очков с Гриффиндора. С каждого. В итоге — шестьдесят. Во-вторых, все четверо получают наказание. О нём я извещу вас завтра. Все свободны.

И на этой невесёлой ноте ребята разошлись. Каждый по своей спальне. Однако, настроение Гермионы было выше, чем у остальных. Значит, Снейп следует её советам. Да, неприлично так делать, как сделала она, но Снейп падал всё ниже и ниже! Теперь его хоть студенты зауважают!

Фестралы

На завтраке утром сова принесла четверым ранним пташкам по письму. Там говорилось одно и тоже: сегодня в восемь вечера ждать Филча у выхода из замка. Прочитав записки, ребята тяжело вздохнули. Скорее всего, наказание будет проходить в Запретном Лесу, а это плохо. В Лесу опасно, даже с Хагридом, в этом Драко, Гарри, Невилл и Гермиона удостоверились на первом курсе при... известных обстоятельствах. К тому же теперь Гарри, Рон и Гермиона знали, что в этом Лесу живут не очень дружелюбно настроенные по отношению к людям кентавры, вечно голодные гигантские пауки, которые не едят только Хагрида, и, наконец, великан, младший брат Хагрида. Кроме всех их там есть ещё много страшных тварей. Ещё ни одна прогулка в лес не была приятной. И сегодня будет ещё один визит, который, как уверены ребята, тоже не окажется весёлым.

В назначенное время Гарри, Рон, Гермиона и Драко стояли у ворот школы и дожидались завхоза. За долгие годы знакомства с ним он так и не изменился. Как и пять лет назад, он всю дорогу до хижины Хагрида бормотал про невоспитанных детей и причитал из-за отмены прежних наказаний. Только сейчас ко всему этому добавились стенания по Амбридж — прошлогоднему директору Хогвартса, она дала разрешение Филчу на телесные наказания. С возвращением Дамблдора все декреты Амбридж были отменены, и вернулись старые порядки.

Как друзья и подозревали, наказание должно было проходить в лесу. Филч довёл их до хижины и, запугав их опасными животными, водящимися в лесу, вернулся в замок. Вообще-то, студенты не испугались больше, чем боялись изначально.

— Ну, — произнёс Хагрид, — ваше наказание, как и сказал завхоз, будет проходить в лесу. Вы, четверо, не отходите от меня ни на шаг! Сейчас в лесу опасно даже для меня.

— ЧТО?! — удивились школьники. Из уст полувеликана такие слова звучали, по меньшей мере, странно.

— Арагог умер, и теперь его дети делают, что хотят. Оказывается, они не ели меня только потому, что он запрещал. И кентавры озверели...

— Какой ещё Арагог? — изумился Малфой.

Гарри, Рон и Гермиона знали, о чём речь, и их совершенно не удивила причина того, что Хагрида не съели раньше.

— Арагог — царь пауков, образно говоря, — объяснила Гермиона.

— Ага... понял, — протянул Драко. — Поттер, потом объяснишь? — прошептал он Гарри. Улыбнувшись, гриффиндорец утвердительно кивнул.

— И что же мы будем делать? — громко спросил слизеринец.

— Э-э-э... Мы должны поймать несколько фестралов для завтрашнего урока у пятикурсников.

— ЧТО?! — недоуменно воскликнул Рон. — Но Хагрид, из всех нас их видит только Гарри. Ну ещё, наверно, ты.

— Мы будем заманивать их свежим мясом, Рон, — догадалась Гермиона. — Верно, Хагрид?

— Абсолютно, Гермиона, — с этими словами лесник каждому из провинившихся школьников дал несколько кусков сырой говядины. Взяв свои, Драко буркнул:

— Ну, хоть не гиппогрифов ловим!

Хагрид покосился на студента, но промолчал. А вот Гарри ответил:

— Поймать гиппогрифа определённо легче, чем невидимую крылатую скелетообразную лошадь, Малфой. Главное в этом деле — не оскорблять гиппогрифа. Поверь моему опыту. И своему собственному, если ты понимаешь, о чём я.

Скорчив рожу, Драко отправился вслед за остальными в лес. Далеко они заходить не стали. Хагрид, положив кусок мяса прямо на землю, стал ждать. Вскоре вышли два фестрала и начали жевать говядину. Взглянув на Драко, Гарри еле сдержал смех. Он смотрел на это глазами размером с галеон. Конечно, странно наблюдать летающее и медленно исчезающее мясо. Хагрид взял два ошейника и ловко нацепил их на шеи страшных лошадей.

— Как Гарри уже сказал, фестралы очень похожи на лошадей, — говорил он при этом. — Имейте это в виду, нацепляя ошейник, если не видите их. Поводки держите крепко, чтобы они не вырвались...

— Хагрид, сколько тебе их надо поймать и зачем? Помнится, нам ты их персонально не ловил, а просто выманил парочку из леса и всё о них рассказал.

— В том году вы летели на них в Министерство, поэтому я решил, что можно и других пятикурсников покатать, уж справятся, если даже Долгопупс не свалился по пути в Министерство. Не в обиду ему говорю, он редкостно неуклюж. Среди пятикурсников в этом году таких нет. Поэтому фестралов надо двадцать. Сейчас, можете разойтись, но недалеко отсюда. В случае беды пошлите в небо сноп красных искр. Глубоко в лес тоже не заходите. Идёте парами. Я жду здесь. Если увидите зелёные искры, значит, пора возвращаться. Каждая группа ловит десять штук. Увидев сигнал возвращаться, сразу идите ко мне, даже если своих десять ещё не поймали. Поймаем вместе.

Рон пошёл с Гермионой, а Гарри — с Малфоем. Драко на вытянутой руке держал мясо, и Гарри был готов застегнуть ошейник, когда фестрал появится.

— А что, если мясо кончится? — спросил Малфой через какое-то время.

— Наживкой будешь! — коварно улыбнувшись, хлопнул Гарри слизеринца по плечу.

— А-а-а, я на это не подписывался.

— Да ладно тебе, Малфой, мы же не отдадим им мясо. Они только подойдут, и мы сразу же их поймаем. Я же их вижу!

— Можно подумать, ты не отпустишь кусок говядины, который вдруг начнёт поедать сам себя!

— У нас их пять! На каждый кусок почему-то всегда по два приходят. Так что, нам должно хватить. Стой.

— Что?

— Нельзя далеко уходить. Помнишь, ты про Арагога спрашивал? Это огромный, гигантский паучище. У него тут по лесу бродит множество не маленьких детей. Их папаша им разрешал есть всех, кроме Хагрида. А они ведь могут! А нас слопают — и не заметят. Давай тут подождём фестралов.

Не успел Гарри договорить, как у них за спиной послышалось тихое ржание. Похоже, ребята всё же ушли довольно далеко от Хагрида, и по дороге увлекли за собой всех фестралов в радиусе ста метров. Из-за деревьев вышло сразу пять "красавцев", столько Гарри в одиночку не поймать. Малфой же, неведавший, скольких зверей они уже заманили, тоже был напуган, но не так сильно. Он думал, что там только один пришёл. Но слизеринец был просто в ужасе, когда все пять вцепились в говядину в его руке. Гарри быстро схватил ошейники и, пока лошади заняты борьбой за мясо и самим мясом, стал пытаться их поймать. Когда на троих уже оказалось по ошейнику, из-за деревьев вышло ещё двое, а тем временем первый кусок мяса был уже почти съеден.

— Малфой, быстро бросай на землю ещё кусок! — крикнул Гарри, привязывая к стволу ближайшего дерева уже пойманных лошадей.

Драко, поняв, что один Гарри не справляется, схватил пару ошейников и, ориентируясь на самоуничтожающееся мясо, стал пытаться вслепую поймать коней-невидимок. Кое-как справившись с одним, слизеринец принялся за второго. К этому времени Гарри успел поймать двоих новоприбывших и стал помогать Малфою.

— Ну, ещё троих подождём, и можно возвращаться, — улыбнулся Гарри. У него была поцарапана одна щека. Чем именно — непонятно. У лошадей же копыта!

— Поттер, чем это ты умудрился поцарапаться?

— А... нарвался на ветку, ничего страшного.

— Тут растёт целебная трава. Приложишь к царапине — и её как ни бывало. Царапина у тебя как-то нехорошо выглядит, так что тебе эта трава срочно нужна. Она выглядит как подорожник, только фиолетовая! Пойди, поищи, я пока буду фестралов заманивать. Эти семеро крепко привязаны?

— Ну, да, — уверенно кивнул Гарри. — Я пошёл. Ты справишься?

— Справлюсь, Поттер, иди уже.

Стоило Гарри уйти, Малфой действительно отошёл от места сражения метров на десять и положил на землю кусок говядины. Одна из крылатых лошадей не заставила себя долго ждать. Заметив парящий кусок мяса, Драко подошёл к нему и, как до того поймал одного фестрала, стал натягивать ошейник на нового. Бедняга стал изворачиваться, но Малфой уже нащупал его шею и не отпускал. С колоссальным трудом студенту всё же удалась его миссия, и он, привязав восьмого фестрала рядом с остальными, пошёл заманивать новых. И вдруг он услышал страшный треск. Фестралы — животные довольно сильные. Теперь слизеринец знал, что они, если им хватит ума тянуть в одну сторону, ввосьмером могут сломать дерево. И теперь восемь летающих ошейников с оборванными поводками вместе устремились в одном неизвестном направлении. Не успел Малфой осознать, что только что он просадил за зря три куска мяса и восемь ошейников с поводками, как вдруг понял, что совершенно не помнит, как они сюда пришли. Отчаянно вздохнув, юноша вернулся к сломанному дереву, со злостью бросив два оставшихся куска мяса на землю, и через пару минут увидел, что оба куска вдруг воспарили и устремились вглубь леса. Быстро сообразив, что говядина не летает, Драко быстро опустил невидимый щит между деревьями, чтобы невидимые лошадки не ускакали. На этот раз слизеринцу ловчее удалось поймать одного, а затем и второго фестрала, и он, привязав их к разным деревьям, стал дожидаться Гарри с этим его фиолетовым подорожником (Драко не помнил названия травы).

* * *

Гарри долго шёл по лесу поисках подорожника фиолетового цвета, и, наконец, его поиски увенчались успехом. Сорвав нужную травку, Гарри осторожно приложил её к царапине. Минут через пять он, пощупав кожу на щеке, обнаружил, что царапины нет. Он хотел уже возвращаться, но вдруг услышал голос... Дамблдора. Подкравшись поближе, Гарри из-за кустов увидел, как директор разговаривает со Слизнортом метрах в тридцати от хижины Хагрида. Оказывается, всё это время они были практически на самой окраине леса.

— Гораций, я должен получить твоё настоящее воспоминание о том дне. Я должен знать, что тогда было на самом деле.

— Нет, Альбус! Я изначально знал, что именно для этого ты так упорно убеждал меня здесь преподавать! И я не дам тебе этого воспоминания!

— Но Гораций, ты же понимаешь, его надо убить! Для этого я должен знать, что ты тогда ответил!

— Никогда! Это тебе НИЧЕГО НЕ ДАСТ!

— А как же Гарри? Как же его мать? Она умерла зря? Гарри должен это сделать, но сначала необходимо увидеть твоё ИСТИННОЕ воспоминание о том вечере.

— Хорошо, Дамблдор, — вздохнул Слизнорт. Он достал из кармана палочку, приложил её к голове, выудил серебристую субстанцию и стряхнул её в протянутую директором склянку. Дамблдор тут же закупорил её и, сказав "Благодарю, Гораций", отправился в Хогвартс. Слизнорт, постояв ещё немного, тоже пошёл к школе.

Просто супер. И что же должен сделать Гарри? Умереть? И какую это информацию искал Дамблдор? Что знает Слизнорт? Как уничтожить крестраж? Это знает даже Гарри! Получается, Дамблдор обманул Слизнорта сказав, что Гарри должен что-то сделать. По крайней мере, ни о какой своей обязанности юноша не знает. Правда, он знал, что Дамблдор планировал отправить Гарри в логово Волан-де-Морта. Наверно, якобы убивать его. На самом же деле — делать убийство Реддла возможным. А что если директор уже нашёл крестражи? Во всяком случае, дожидаться лета — глупо. Придётся искать иной способ попасть к тем пещерам. При чём, срочно! А Слизнорта можно попытаться пораспрашивать, о чём вообще шла речь. Хотя, наверно, не стоит. Решив пока не торопиться с беседой со всеми, кто не в курсе планов директора, Гарри отправился обратно к Малфою. Стоило ему подойти к слизеринцу, как он увидел сноп зелёных искр, и студенты, не сказав друг другу ни слова отправились к Хагриду.

— Стоп, фестралов забыли... — вдруг сказал Гарри. Он заметил, что Малфой ведёт только двоих, очевидно, собственноручно пойманных.

— Э-э-э... Поттер, мы никого не забыли. Те восемь сбежали...

— КАК ЭТО?

— Они все вместе рванули в одном направлении и, сломав дерево и оборвав поводки, убежали. Я бы их, конечно, попробовал поймать, но ловить летающие ошейники сложно...

— Ладно... Думаю, Хагрид нас не убьёт. В отличие от некоторых...

— О чём это ты?

— Да так...

— О Дамблдоре?

— Закрыли тему!

— Понял.

Так они дошли до лесничего. Там уже стояли и Рон с Гермионой. Оказывается, как раз когда они поймали пять фестралов, оставаясь в поле зрения Хагрида, Рон заметил... восемь летающих поводков с ошейниками. Крикнув об этом Хагриду, друзья быстро привязали уже пойманных пятерых невидимых лошадей к ближайшему дереву, бросились помогать полувеликану ловить этих восемь, побросав имевшееся у них мясо. В конце концов восемь ошейников были пойманы и привязаны к разным деревьям ("Эти твари могут и сломать дерево, если привязать их к одному" — авторитетно сказал лесничий). А когда они закончили, Хагрид увидел, что последние пять не пойманных фестралов уже жуют побросанное друзьями мясо. С помощью Хагрида они были так же пойманы, и Рон пустил сноп зелёных искр. Малфой, подойдя туда и не заметив, что сбежавшие фестралы пойманы, виновато произнёс:

— Профессор Хагрид, мы потеряли восемь фестралов...

— ЭТО ВАШИ БЫЛИ?! Быстро вы! — одновременно воскликнули Хагрид, Рон и Гермиона, махнув рукой в сторону пойманных летунов. Гарри и Драко решили не хвастаться своими подвигами, и поэтому промолчали.

Вернувшись, наконец, в башню Гриффиндора, друзья разбрелись по спальням. Гарри решил не говорить о беседе директора с профессором зельварения. В конце концов, ничего особенного, что можно было бы обсудить, не было. Друзья знали не больше Гарри и не могли ничего придумать.

Любовь — огонь.

Утром Гарри проснулся раньше всех, как и всегда перед матчем по квиддичу. Да-да, именно сегодня матч Гриффиндор-Когтевран. Чжоу Чанг, которую юноша любил ещё в прошлом году, теперь семикурсница. Это её последний год, она капитан, поэтому, должно быть, она гоняет свою команду так же, как и Алисия, если не круче. Главный конфликт в том, что Алисия тоже семикурсница и тоже хочет получить кубок. Обычно в квиддиче самый ярый соперник Гриффиндора — Слизерин, но сейчас — именно Когтевран. Ведь Малфой не такой, какими были его предшественники. Конечно, Чжоу не будет приветствовать грубую игру, но в остальном она ради победы готова на всё. А если очень захотеть, как говорится, можно и звёзды с неба достать, и школьный кубок по квиддичу выиграть. Гарри даже мог поклясться, что слышал, как Чжоу гоняла свою команду минут за десять-пятнадцать до отбоя. До такого на памяти Гарри доходил только Оливер Вуд — известный фанатик квиддича, бывший капитан гриффиндорской сборной. Ходят слухи, что он сейчас играет в запасном составе в профессиональной команде.

Того, что у Гарри новая метла, казалось бы, никто не заметил. По крайней мере, никто ничего не сказал. Ну, и хорошо! История совсем неприятная. И теперь Гарри стоял у окна и гадал, каков будет этот матч. Забавно. Обычно он так волновался перед матчем против Слизерина. Однажды ему даже приснилось, что соперники играли верхом на драконах. Юноша понял, что Чжоу ему до сих пор нравится. Но одновременно он понимал, что это не любовь. Просто Чжоу симпатична, вот и всё. Есть и другие красивые девчонки, но не такие мнительные, которые лучше выбирают себе подруг, которые не хихикают постоянно, как дурочки... И не так часто плачущие. Чжоу любит Седрика. Всегда любила и будет любить, Гарри здесь лишний, и теперь он отлично это понимает.

Не так давно Гарри видел, как Джинни, сестра Рона, целуется с Дином Томасом. В этот момент в его сознание будто всё перевернулось. Он... ревновал. ПОЧЕМУ?! Между Гарри и Джинни ничего нет, но... она по-своему красивая, весёлая. Она давно стала для Гарри своей, а ведь когда-то она его избегала. Теперь всё иначе. Обидно, что она не попала в этом году в команду. В том году она играла просто отлично. Проблема только одна: Гарри был лучше. Жаль, что её не взяли в охотники. Уитби играл классно, как выразилась Алисия.

Когда стали спускаться к завтраку другие члены команды, они все вместе пошли на завтрак. Быстро поев, ребята отправились переодеваться, одновременно слушая яростную речь Алисии.

— ... В этом году у нас сильная команда, в этом году я впервые на месте капитана, это мой последний год, это и твой последний год, Кети... Я верю в вас, верю, что вы можете победить! В этом году для нас будет просто нелепой случайностью не взять кубок! В предыдущем матче мы победили благодаря тому, что Гарри поймал снитч, но заслуга остальных в том, что мы шли со Слизерином на равных, не давая ему сделать ситуацию безнадёжно проигранной. Сейчас я ожидаю от вас ещё лучшей игры...

Это длилось долго, а суть одна: мы сильные, мы всех порвём! Поняв, что речь затянулась, Рон встал, дружески хлопнул Алисию по плечу и ободряюще сказал:

— Алисия, в этом году, как и в прошлом, кубок наш. Да, ребята!

Все дружно крикнули "ДА!", и команда, наконец, вышла на поле под оглушительные аплодисменты. На слизеринской трибуне, естественно болели за Котевран. На Пуффендуйской — всем всё равно, за кого болеть. У пуффендуйцев со всеми, кроме Слизерина, дружеские отношения. Слизеринцы же всегда были одиночками. Никогда нормально не общались с представителями других факультетов. Они просто о себе слишком высокого мнения, а так они могли бы подружиться с другими школьниками. При желании — даже с гриффиндорцами. Малфой — живой тому пример. Жаль, что мозги ему вправил Волан-де-Морт своими угрозами. Но без этого они никогда бы не стали друзьями. И у самого Гарри не было бы сейчас ни шанса победить в борьбе с Волан-де-Мортом. А так есть призрачный шанс. Даже план готов: вытащить из тюрьмы Гриндевальта и всем вместе отправиться с мечом Годрика Гриффиндора за Малфоем к пещерам с крестражами, а там уже — дело техники. Всё бы хорошо, но до Гриндевальта ещё надо добраться, да и он может и не согласиться, или элементарно не сможет помочь. Возраст-то уже... Ну, по крайней мере, есть надежда.

Алисия и Чжоу почти дружески пожали руки, Алисия даже улыбнулась, но при этом они испепеляли друг дружку взглядами. Раздался свисток мадам Трюк, и команды взлетели.

— И вот матч начался, — разнёсся по полю бодрый голос Эрни. — Квоффлом завладела Спинет. Пасс Уитби... Белл... Вратарь команды Когтевран отбивает мяч!

На этот раз Эрни комментировал беспристрастно. Получалось у него неплохо. Сама игра проходила ожесточённо, но негрубо. Команды опять шли на равных, но в какой-то момент Когтевран всё же вырвался вперёд, хотя через какое-то время впереди оказался Гриффиндор. В общем, та же ситуация, как и на матче против Слизерина, но противостояние сильнее, игра напряжённее. В какой-то момент Гарри заметил снитч. Чжоу была к нему ближе и уже неслась в его направлении, но куда её Комете против Молнии Гарри? Юноша быстро её догнал, и тогда она развернулась и преградила ему дорогу. Тормозить или сворачивать в другую сторону гриффиндорец, как раньше, не стал, он просто облетел девушку сверху, но снитч за это время успел смыться. Этот старинный приём Чжоу уже поперёк горла... Едва ли она, вот так преграждая путь сопернику, хочет оказаться на земле. Падение может оказаться неудачным. Как бы это ни было плохо, но Гарри пришло в голову не облетать её в следующий раз, а продолжать нестись на неё. Если струсит и уйдёт с дороги — славно. Если нет — Гарри облетит её в последний момент, его мастерство полёта это позволяет.

Гриффиндорцы вырвались вперёд, и теперь они обгоняли противника на пятьдесят очков. Очевидно, когтевранцы выдохлись в то время, когда соперники распределили силы так, чтобы их хватило на весь матч. В этом и проблема. Когда Уитби забил ещё один гол, Гарри снова заметил снитч. Метрах в десяти от крылатого мячика перед самым носом вновь возникла Чжоу, но Гарри не свернул в сторону. Даже скорость не сбросил. Конечно, сбить противника с метлы — грубо, но она сама напрашивается. Да и сбивать-то её никто не собирается. Гарри уверен в своих силах. В самый последний момент в глазах девушки мелькнули удивление и испуг, и она всё же убралась с дороги. Юноша беспрепятственно долетел до снитча и легко поймал мячик. Победно вскинув руку с зажатым в ней вырывающимся мячиком, он взлетел высоко вверх и облетел круг по стадиону. Гриффиндорская и пуффендуйская трибуны и сама команда победителей ликующе кричали, когтевранцы реагировали сравнительно нормально, а слизеринцы были просто в трауре. И вдруг Гарри почувствовал холод. Какой-то неестественный холод. Оглянувшись, юноша увидел летящих на него дементоров. Но что они здесь делают?! Они же должны быть в Азкабане. Ах, да. Ещё прошлым летом все дементоры до единого ушли из тюрьмы к Волан-де-Морту. Собственно, поэтому Люциус Малфой и сумел сбежать из, казалось бы, неприступной крепости. Должно быть, без Реддла и ещё не заключённых его прихвостней здесь не обошлось. Видимо, Лорд решил теперь поручить дементорам притащить к нему Гарри. А ведь гриффиндорец сейчас без палочки. Кто ж берёт на матч палочку? Кто ж знал о незваных гостях? Гриффиндорец вновь услышал голоса, которые, казалось, больше не услышит...

— Лили, хватай Гарри и беги! Это он! БЕГИ!!! Я задержу его!..

Затем страшные треск, как от резко распахнувшейся двери...

— Оставь их! — голос отца. — Ты их не убьёшь.

Холодный хохот и ставший ненавистным голос:

— Глупый мальчишка! АВАДА КЕДАВРА!!!

И тишина... затем снова треск распахнувшейся двери...

— Отойди от него, девчонка. Мне нужно только убить твоего сына...

— НЕТ! Молю, убейте меня, но только не Гарри! — бесплодная просьба отчаявшейся матери. Сейчас, когда Гарри знал, что Джеймсу он вовсе не сын, юноша ещё больше проникся к этому человеку РОДСТВЕННЫМИ чувствами... и сожалением. О том, что он умер. О том, что когда-то Гарри думал, что не хочет быть похожим на него. Не каждый готов умереть ради сына старого врага.

— Авада Кедавра! — он убил и её. Тишина. И снова эти два слова, оборвавшие уже столько жизней... сломавшие жизнь Гарри. Но после них на этот раз — звук падающего тела и громкий детский плач. И гриффиндорец провалился в темноту...

* * *

На кануне матча Гриффиндор-Когтевран Джинни сидела в кресле и просто сидела на Гарри Поттера, делающего домашнее задание. Как же он красив! Как же Джинни его любит! Со второго курса. Раньше она просто избегала его. Глупо краснела, когда он на неё смотрел, и попадала впросак. Теперь она активно следует совету Гермионы: не страдать по одному, а встречаться с другими красивыми парнями. Или Гарри заревнует, тогда он не станет просто долго сидеть, сложа руки, или ему будет всё равно. Во втором случае — значит, не судьба, Гарри Джинни не полюбит. Девушка меняла кавалеров довольно часто. Часто с ними ссорилась. Стоит признать, что на самом деле они здесь ни при чём. Просто никто не смог бы заменить ей ЕГО. Как же ей было стыдно и обидно, когда на первом курсе она через уродливого гнома в День всех влюблённых передала ему валентинку-песенку. Ему явно не понравилось. Да и сам гном оплошался. Кто же так передаёт любовные послания?! В тот день Джинни не раз пожалела о той песне. Сама она боялась сказать о своих чувствах. Боялась и действовать, чтобы Гарри сам ей предложил встречаться. Печально. Через полтора года ОН кончит школу, а она так и будет по нему страдать. И будет всю жизнь жалеть о своей слабости и гадать: а что, если это была настоящая любовь? Говорят, любовь стынет. Возможно, но не в случае Джинни. Со временем её любовь становилась всё более сильной и пламенной. Просто она научилась делать вид, будто всё в порядке. Будто Гарри для неё друг, и не более. Но любовь-то никуда не пропала. Любовь — огонь. Если огонь слабый, от ветра он потухнет. Если сильный — от ветра он лишь сильнее разгорится. Так же и любовь. Джинни сильно любила Гарри. Иначе она смогла бы ему найти замену в лице другого мальчика. Но нет. Никто не заменит ей ЕГО. Сегодня Гарри, Рон и Гермиона были наказаны. За что именно — никто не знал, но ходят слухи, что их вчера ночью поймали в одном из коридоров школы.

На следующий день она встала и отправилась на завтрак, а затем — на стадион. На трибуну, болеть за Гриффиндор. Сегодня вся команда здорово играла, матч был напряжённый, но Джинни смотрела лишь на Гарри. Как же здорово он летает! Глаз не отвести! В том году он встречался с Чанг... Очевидно, эти двое давно остыли друг к другу. О причине их расставания знал весь ОД, в том числе и Джинни с подругами. Подруги в шутку говорили, что это Чжоу залила огонь своей любви слезами. Да и Мериэтта оказалась не лучшей подругой. Джинни такому человеку ничего бы не доверила важного. Наконец, Гарри, едва не сбив Чжоу с метлы (Такого от него никто не ожидал!), поймал снитч. Всеобщее ликование, радость, смех... И вдруг стало холодно. Смех затих, от ликования следа не осталось. Дементоры... ОН же не может защититься! ОН упадёт в обморок! Вся школа знала об особенностях реакции мальчика, который выжил на этих страшных существ. Недолго думая, девушка достала палочку и произнесла заклинание, думая о том, что когда-нибудь она выйдет за этого красивейшего принца на Молнии:

— Экспекто Патронум! — из палочки вырвалась серебристая лисица и, ярко сияя, отправилась в сторону дементоров, почему-то приближающихся именно к Гарри. Хотя, почему это "почему-то"? Они ведь служат Тому-Кого-Нельзя-Называть! Вот и пришли за Гарри. Патронус, наконец-то, долетел до них и всех, а их было немало, распугал. Но Гарри успел потерять сознание и, инстинктивно не отпуская метлы, падал вниз. Дамблдор на своей трибуне взмахнул палочкой, и падение юноши замедлилось. Дальше всё было точно так же, как и три года назад: дементоров прогнали усилиями преподавателей и членов ОД, Дамблдор сам лично уложил Гарри на наколдованные им носилки и отправил их в больничное крыло. Рон, Гермиона и Джинни отправилась за ними. Как ни странно, рядом с Джинни пошёл Малфой, тоже желавший навестить Поттера в больнице. Уже на месте они все вчетвером стали в молчании ожидать пробуждения Гарри. Почему-то Рона и Гермиону, в отличие от Джинни, не удивило присутствие Малфоя. Наверно, после того, как Гарри принял в ОД слизеринца, в том году участвовавшего в закрытии Отряда, друзей уже ничто не удивляет. Решив не вмешиваться в это дело, девушка промолчала. Гарри долго не приходил в себя. Он пролежал без сознания до самого отбоя, и мадам Помфри выгнала ребят к себе в башню, но Джинни не желала уходить. Рон, Гермиона и Малфой послушно ушли, но девушка сдаваться не собиралась. Когда Гарри очнётся, она будет рядом, во что бы то ни стало! Наложив на себя дезиллюминационные чары, она тихо прокралась обратно в больничное крыло. Мадам Помфри тоже уже отправилась в свои покои и там, по идее, уже спала. Наложив на дверь покоев врача заглушающие чары, Гриффиндорка сняла с себя дезиллюминационные и уселась прямо на кровать Гарри, глядя в его лицо...

— Гарри, я люблю тебя, — прошептала она едва слышно. Девушка думала, что он не слышит, что он ещё без сознания, но сразу после этих слов красавец открыл глаза.

* * *

Внезапно очнувшись, Гарри почувствовал себя очень уютно. Открывать глаза абсолютно не хотелось. Совершенно ясно, что он в больничном крыле и, едва он очнётся, его опять начнут пичкать шоколадом, который ещё на третьем курсе стал хуже горькой редьки. И вдруг в ночной тиши раздался шёпот: "Гарри, я люблю тебя". Голос был едва слышен, но даже так юноша понял, КТО его обладательница. Джинни. Не может быть! Она же Дина любит! Гарри сам видел, как они целуются! Наверно, почудилось. А, может нет? Гарри резко распахнул глаза и увидел её, сестру Рона. Она была так же реальна, как кровать, на которой лежал Гриффиндорец. Зелёные глаза столкнулись с испуганными голубыми. Они долго смотрели друг на друга. Джинни ждала, затаив дыхание. А может, он не слышал? Или ещё хуже: он не любит Джинни и посмеётся над ней? Да нет, смеяться он не станет, но начнёт избегать. Гарри, в свою очередь, размышлял о том, действительно ли он слышал от Джинни признание в любви, или ему это почудилось в бреду? Признаться в ответ в своих чувствах? А вдруг она в своих не признавалась?! Наконец, юноша решил рискнуть.

— Я тоже тебя люблю, Джинни.

Глаза девушки мгновенно зажглись надеждой, радостью, теплотой. "Значит, он слышал! Он тоже любит!" — ликовала она про себя. Гарри же, увидев реакцию девушки, тоже улыбнулся. Значит, не приснилось. Внезапно в соседней комнате послышалось шевеление. Должно быть, мадам Помфри всё же проснулась и решила проверить, не очнулся ли Гарри.

— Я приду завтра, — одними губами прошептала девушка и, махнув палочкой в сторону двери, ведущей в покои мадам Помфри, наложила на себя дезиллюминационные чары и ушла. В следующее мгновение вошла врач и начала причитать из-за дементоров, дробя шоколад.

Наивность и её печальные последствия.

Из больницы Гарри выписали только в понедельник, и после этого он решил, что хватит сидеть в школе и ждать, когда же их, наконец, научат трансгрессировать. В конце концов, если Малфой не знает, как добраться до крестражей на мётлах, есть порталы. Разумеется, юноша отлично понимал, что весь план, составленный ещё до Рождества, мягко говоря, провальный. Слишком много "но" и "если". Сильно полагаться на "авось" нельзя. Но иного плана просто нет. Есть только два человека, по мощи сравнимые с Волан-де-Мортом: Дамблдор и Грин-де-Вальд. Дамблдор сразу отпадает по очевидным причинам: когда с крестражами будет покончено, Гарри будет отправлен к Лорду, якобы на смерть. Поэтому будет лучше, если директор не станет во всём этом участвовать. Но допускать его смерти нельзя. Каким бы плохим человеком он ни был, он прекрасный стратег. Без него Реддл давно бы захватил весь волшебный мир. Значит, кто остаётся из кандидатов в помощники? Грин-де-Вальд! Неизвестно, правда, где его тюрьма. Но есть, в конце концов, поисковые заклинания! Если проблема с местонахождением тюрьмы решится, останется одна: убедить Грин-де-Вальда помочь. Малфой утверждает, что он во всём раскаивается, поэтому это не должно бы стать большой проблемой.

Как обычно по понедельникам, у Гарри и Рона в первую половину дня уроков не было. Неторопливо позавтракав, они направились как будто к выходу из замка. На самом деле они поджидали Малфоя у подземелий. Он в любом случае должен там появиться. Или чтобы провести в гостиной Слизерина свободные уроки, или же зайти за сумкой. Когда он появился, как ни странно, один, ребята быстро, пока никто не заметил, затащили его в один из потайных коридоров.

— Вы чего? — никак не мог понять причину такого поведения слизеринец.

— Есть разговор, — пояснил Рон. — Не для посторонних ушей!

— Малфой, ты хоть как-нибудь умеешь трансгрессировать? — перешёл Гарри к делу.

— Поттер, ты издеваешься?! Где ж мне научиться?!!

Гарри с Роном переглянулись. Они думали, что с деньгами Люциуса Малфоя можно даже несовершеннолетнему получить разрешение трансгрессировать и колдоват. Но ребята благополучно промолчали. Сейчас не до того.

— Ты можешь добраться до Сам-Знаешь-Каких-Пещер на метле? — продолжил допрос Гарри.

— КАКИХ ПЕЩЕР?!!! — чуть ли не вскричал Малфой, но, увидев выражение лиц друзей, сообразил, о чём речь. — А-а-а... Нет, я не могу туда добраться на метле. Что за срочность? Уже за крестражами идём? До лета не терпится?

— Нельзя ждать, — произнёс Гарри. — Думаешь, что дементоры делали на матче? Они же на Волан-де-Морта работают! Пришли меня прямо к Реддлу тащить, только не учёл он... специфику моей реакции на этих очаровательных существ.

— Что ж... готов поспорить, что Грин-де-Вальд умеет трансгрессировать.

— Он не знает где эти пещеры! — не сдержался Рон.

— А, ну да.

— Порталы умеешь делать? — предположил Гарри последний вариант.

— Умею. Но... это незаконно.

— Ага. Помогать преступникам сбежать из тюрьмы тоже незаконно, — усмехнулся Рон.

— Ладно. Поттер, мы с собой Уизли и Грейнджер берём?

— Конечно!.. — воскликнул Рон.

— Нет, — перебил друга Гарри. — Это опасно, Рон!

— Гарри, ты опять?! — возмутился друг. — Мы с Гермионой сделали выбор ещё пять с половиной лет назад, когда пошли с тобой за философским камнем! По отдельности мы все трое ничто! Гермиона без нас была страшной занудой, которая никогда не нашла бы себе друзей! Я без вас обоих до сих пор был бы глупым неспособным на настоящий поступок трусом и глупцом! Ты бы без нас с Гермионой...

— ...Погиб, — закончил за него Гарри. — Ещё на первом курсе. Я понимаю это Рон, и не хочу подвергать вас опасности. И Малфоя не хочу, но без него никак! Знаешь что? Если я умру, вы с Гермионой можете устроить охоту на крестражи!

— Нет, Гарри. Не буду говорить за Гермиону, но я тебя не оставлю! Мы же друзья! И я уверен, что Гермиона скажет то же самое.

— Слушайте, — вмешался Драко. — может, я тут лишний?

— У тебя сейчас есть урок? — оторвался от спора Гарри.

— У меня после обеда нет уроков, а сейчас есть.

— У нас наоборот. Ладно, как обычно, после ужина — в выручай-комнате. Иди на урок, — вздохнул Гарри.

— Ой, спасибо, разрешил! — фыркнул Малфой и вышел.

— Рон, поговорим позже, — сказал Гарри и тоже ушёл.

Юноша направился в библиотеку, но...

— Мистер Поттер! — окрикнула его сзади МакГонагалл. — Вас вызывал директор. Идите за мной.

— Что вы, профессор, я знаю, где кабинет...

— Может, Вы и пароль знаете? — вскинула бровь декан Гриффиндора. Вообще-то, Гарри знал пароль. "Кислотные леденцы", но, к счастью, юноша вовремя прикусил язык. Об этом не за чем знать кому-либо, а особенно — МакГонагалл. Наверняка меч Гриффиндора уже ищут, хоть и не трезвонят об этом на каждом углу!

Гриффиндорец молча пошёл за своим деканом, которая довела его до горгульи, назвала пароль и ушла на свой урок. На вращающуюся винтовую лестницу он ступил уже один. Подойдя уже к двери, юноша хотел было постучать, но услышал знакомый голос... голос Снейпа.

— Вы вызывали меня, директор?

— Да, Северус. Сейчас я жду Гарри, поэтому прямо спрошу тебя. Как твоё задание?

КАКОЕ ЕЩЁ ЗАДАНИЕ?!!! Гарри опешил. Значит, Снейп всё же не на его стороне.

— Какое задание? — почти в точности повторил немой вопрос сына профессор.

— Ну, как же. Я велел тебе искать где-то в Хогвартсе что-то подозрительное.

Тут Гарри представил себе, чтобы сказали Фред и Джордж на подобное задание: "И-и-и-и приз в номинации ""Самое загадочное задание"" получает... АЛЬБУС ДАМБЛДОР!!!". Действительно, задание в стиле "Пойди туда, не знаю, куда, и принеси то, не знаю, что"!

— Ах, это... — задумался Снейп. — Я в процессе поиска. Слышал что-то про гигантскую помойку на восьмом этаже, но, как ни странно, до сих пор её не нашёл...

Вообще-то и Гарри, и Снейп давно это "кое-что" нашли. Точнее, нашёл Гарри. Для Дамблдора диадема потеряна, что известно и Северусу, и его сыну. Так же Северус понимал, что говорить это нельзя ни в коем случае. Придётся следовать примеру Поттера: валять дурака. Занимался этим, шпионя за Лордом для Ордена. Теперь придётся это делать, прикрывая сына, который даже не желает признавать отца. А обиднее всего то, что гриффиндорец-то как раз принял отца, когда сам папаша сына не принимал. Теперь всё наоборот. Между прочим, слова про гигантскую помойку, как бы абсурдно они ни звучали — чистейшая правда. Там стоит Исчезающий шкаф, ставший связующим звеном между Хогвартсом и замком Лорда. И этот самый шкаф срочно надо искать, чтобы разбить его в дребезги. Покушение на Поттера со стороны дементоров уже было. Осталось только открытого нападения Пожирателей дождаться, чтобы они прямо изнутри школу разгромили!

— Гигантская помойка? — задумался директор. Ужас какой-то. Старика ничуть не удивило известие об этой свалке ненужных вещей. Похоже, он о ней знает, и теперь размышляет, стоит ли говорить зельевару. — Это особенная комната, Северус. Искомый предмет вполне может быть там. Проходишь вдоль коридора трижды и думаешь о том, что хочешь там что-то спрятать. Тогда она откроется. Я не могу туда пойти, я слишком стар, чтобы разгребать завалы. Ты отлично разбираешься в тёмной магии. Сомневаюсь, что там так уж много тёмно-магических артефактов. Найдёшь что-то подозрительное — принеси сюда.

— Хорошо, директор. Я могу идти?

— Нет, Северус, давай подождём здесь Гарри. У меня разговор к вам обоим.

Услышав это, юноша решил подождать минут пять. Возможно, он услышит ещё что-нибудь. И через минуту директор и правда нарушил молчание:

— Северус, а как твой сын?

— Не думаю, что Вас это касается, директор, — холодно изложил свою точку зрения Снейп.

— И всё же?

— Жив, здоров, — вздохнул зельевар. — Я подробнее не знаю. Мы не общаемся.

Гарри решил пока послушать этот разговор, чтобы выяснить, знает ли Дамблдор, КТО такой Крис?

— Как же так? Я слышал, что между вами какие-то недомолвки. Он думает, что ты им не гордишься, не любишь его. Он сам сказал.

Услышав ЭТО, Северус побледнел. Профессор понимал, что от части эти слова — правда. Так было в те дни, когда сыночек мог это сказать. Как ни прискорбно, сейчас Гарри сказал бы тоже самое.

— Да что Вы говорите? — попытался казаться невозмутимым Снейп. — Я горжусь своим сыном. Да, он не выдающийся зельевар, не отличник по всем предметам, но он мой сын. Крис (это имя профессор произнёс с нажимом) отличный спортсмен, великолепно летает, играет в квиддич... Он не трус, не задаётся... Он не плохой человек. Почему бы мне не гордиться тем, что он — мой сын? Не идеал, конечно, но детей не выбирают...

Тут уж Гарри не выдержал. Снейп так говорит, будто это всё правда, юноша даже почти поверил. Всю иллюзию правды развеяли только последние слова. Нечто подобное Гарри сказал Снейпу в каникулы. "Отцов не выбирают"... Гриффиндорец до сих пор помнил реакцию на те слова. Конечно, по сей день это поминать — ребячество, но тогда на юношу те слова, услышанные от отца, оказали определённое влияние.

— Профессор, Вы вызывали меня? — с невинным выражением на лице спросил он.

— Да, Гарри, садись. Помнится, в начале года ты говорил, что тебе нужна окклюменция, но Северус категорически отказался. В следующем году я буду проводить с тобой индивидуальные уроки, Гарри, и нельзя допустить, чтобы Том смог о них узнать. Сейчас тебе снятся сны о Томе? Если да — скажи об этом, и всегда говори впредь. Весь год ты странно себя ведёшь, поэтому, я думаю, сны есть.

— Сны... снятся. Иногда. Профессор, неужели Вы видели, что я странно веду себя, и не вмешались?! — опешил Гарри.

— Да, Гарри. Но говорить с тобой было рискованно. Том бы узнал, а это недопустимо...

— А сейчас говорить со мной не рискованно? — не успокаивался гриффиндорец.

— Рискованно. Но не так давно я узнал, что оставить всё так, как есть — ещё более чревато. При такой связи, как у тебя с Волан-де-Мортом, связь друг с другом во сне — не предел. Тёмный Лорд может управлять тобой, Гарри.

Гриффиндорец едва удержался, чтобы не фыркнуть. Удивил! Отстаёт профессор от событий...

— Я хочу, чтобы ты, Гарри, снова изучал окклюменцию, — продолжил Дамблдор. — И ты, Северус, поможешь ему. И это не просьба, а приказ. Ты знаешь, не люблю приказывать, но сейчас это действительно необходимо.

Мимоходом взглянув на Гарри, Снейп кивнул:

— Я научу его окклюменции, директор.

Гарри же про себя улыбнулся. Окклюменции он уже научился. К Снейпу ходить не надо, а самому профессору не придётся терпеть его присутствие. Однако, у Северуса был иной взгляд на сложившуюся ситуацию. Когда они оба вышли из кабинета, он взял Гарри за локоть и повёл куда-то. Юноша отметил, что профессор не волоком его тащил, словно клещами вцепившись в руку, как делал это обычно, а нормально вёл. Так они поднялись на восьмой этаж.

— Ты ведь знаешь, где именно тот шкаф, через который ты отправлял Тёмному Лорду крестражи? — поинтересовался Снейп. Впрочем, вопрос звучал скорее утвердительно. — Быстрее открывай ту комнату! — добавил он, не дожидаясь ответа.

— Зачем Вам это? — не понял Гарри.

— ЗАЧЕМ?! Ты хоть понимаешь, что через этот самый шкаф сюда могут придти Пожиратели Смерти?! — слегка вышел из себя профессор.

Ну конечно!!! Как Гарри мог не подумать об этом? Решив свалить всю вину на навалившиеся проблемы, связанные с Волан-де-Мортом, крестражами, дементорами, Грин-де-Вальдом и т. д. и т. п., юноша открыл нужную комнату, трижды пройдя мимо неё и от всей души надеясь, что меча Гриффиндора там не окажется. Гарри и Северус вошли в комнату. Мальчик отметил, что здесь ничего не изменилось. Всё те же горы мусора. В основном. Были там и нормальные вещи. Украденные, наверно. Но сейчас это было неважно. Юноша и профессор ЗОТИ отыскали Исчезающий шкаф и, одновременно направив на него палочки, взорвали его. От несчастной мебели не осталось ни щепки. Не задержавшись больше в комнате ни на мгновение, уничтожители раритетной мебели вышли из выручай-комнаты. Едва дверь в стене исчезла, Снейп повернулся к Гарри и приказал:

— За мной, — и они опять куда-то пошли.

Конечный пункт назначения удивления не вызвал — кабинет Снейпа.

— Садись, — сказал он, указав на стул. — Тебе действительно снятся сны о Лорде? Он связывался с тобой? А ты с ним?

— Нет, нет и нет. Сэр, Вы что, действительно собираетесь снова учить меня окклюменции, да ещё и прямо сейчас?! — юноша наблюдал, как профессор достаёт палочку.

— Да. Если ты до сих пор не заметил, Тёмный Лорд — это серьёзно.

— Но... Но Вы ведь уже научили! До автоматизма доработали!..

— Повторение — мать учения, Поттер! — бодро прервал сына Снейп. На самом деле он надеялся на этих занятиях снова наладить с Гарри контакт. С самых каникул профессор ни разу так и не назвал сына ни по имени, ни по фамилии. По фамилии — язык не поворачивается, а если назовёшь по имени — у юноши делается такое лицо, будто Северус ему только что деньги предложил — удивлённое. — Хватит пререкаться. Лучше сосредоточься. Закрой глаза. Раз... Два... Три... Легилимент!..

Так они прозанимались около полутора часов. Все атаки Снейпа юноша отразил, и Северус решил, что на следующем занятии будет задавать мальчику вопросы и искать ответы на них в его голове, используя НАСТОЯЩУЮ легилименцию, а не заклинание. Но это завтра.

* * *

Оставшиеся три часа до завтрака Гарри просидел в библиотеке. Когда гриффиндорец вошёл туда, за одним из столов уже сидел Рон, рыжая макушка которого едва виднелась из-за целой стопки книг по поисковым заклинаниям. Сев напротив друга, Гарри взял одну из книг и тоже принялся её изучать. Рон тут же поднял голову и произнёс:

— Ты знаешь, что сделала Гермиона в конце рождественских каникул? Она сказала родителям, что этим летом может не вернуться! Они сразу же наотрез отказались отпускать её в Хогвартс. Мы с Гермионой оба понимаем, чем рискуем, отправляясь с тобой. Вообще-то, Гермиона просила не говорить тебе ничего про это, но я подумал, что иначе ты не поймёшь, что мы твои друзья и собираемся быть с тобой до самого конца. Не смотря ни на что.

После летних каникул Рон и Гермиона встретились на Кингс Кросс. Вопреки обыкновению, семья Уизли добрались до вокзала за полчаса до отправления поезда. Быстро отыскав купе в хвосте поезда, Рон и Гермиона сели и стали молча ждать Гарри, но он долго не появлялся. Так в напряжённом ожидании прошло минут пять-десять.

— А почему ты пришла на вокзал без родителей? — завёл беседу Рон. И сразу пожалел об этом. Он только сейчас заметил, что глаза девушки наполнены слезами.

— Я... убежала из дома, — выдавила она.

— Как так?! Что случилось?

— Ну... Рон, ты ведь понимаешь, что ты, Гарри, я... мы можем не выжить в процессе погони за крестражами. Наш план слишком ненадёжен. Я очень долго думала об этом вчера. О том, что могу больше не увидеть дом, родителей, тебя... Мама с папой заметили мою задумчивость, и стали выяснять, что случилось. Мне ПРИШЛОСЬ сказать им, что я могу уже никогда больше не вернуться. Куда именно я денусь, я не сказала, но отец с матерью, конечно, поняли, что я могу умереть, и они запретили мне возвращаться в Хогвартс. Утром меня просто заперли в комнате. Но мне удалось сбежать через окно. Рон, последнее, что они от меня слышали, это "Вы не сможете продержать меня около себя вечно"! — И после этих слов подруга снова расплакалась. Рон отлично понимал её. Он и сам знал, что может умереть. Но нельзя же бросить друга в беде. Они с Гарри друзья до конца. Юноша обнял девушку и стал нашёптывать успокаивающие слова. "Мы не умрём. Всё будет хорошо. У нас будет всё: семья, дети... Мы всегда справлялись со всем вместе. И теперь справимся..."

— Я с помощью магии внушила им, что я до сих пор в комнате. И они будут видеть мою копию до тех самых пор, пока я не вернусь, — прошептала Гермиона, перебив друга. Эти слова шокировали Рона, но он понял, что это для того, чтобы родителям не было тяжело от потери дочери.

Когда Рону удалось успокоить её, незадолго до отправления поезда, пришёл Гарри. Гермиона попросила ничего не говорить ему, поэтому друзья успешно делали вид, будто всё в порядке.

Гарри, узнав о том, что друзья действительно понимали, на что идут, что они сделали осознанный выбор, сказал, помолчав немного:

— Ну... Если вы действительно не пожалеете о своём выборе... Одному мне придётся плохо. Если вы действительно хотите быть со мной до конца...

— Да мы просто жить не сможем, если ты будешь рисковать жизнью в то время, когда мы спокойно живём, учимся, гуляем. Это невыносимо!

— Понимаю, — сказал Гарри. Он так и сам бы не смог жить. — Хорошо, хотите идти со мной — идите.

Рон слабо улыбнулся. По крайней мере, Гарри понял, что не он один не прочь умереть. Дальше до обеда друзья вместе сидели над книгами и читали их, записывая на пергамент информацию, которая может стать полезной.

* * *

Этой ночью в замке было необычайно тихо. Внезапно на восьмом этаже стало твориться нечто странное: по стене проскользнули трижды туда и обратно четыре человеческих тени. Но непонятно, от кого они падают. В коридоре никого не было. В стене образовалась дверь. Эта была сравнительно небольшая комната, в центре которой стоял сравнительно небольшой деревянный стол. В углу же стоял небольшой столик с четырьмя чашками и магловской кофеваркой. А на одной из стен висел... меч. Тот самый меч, пропажа которого обнаружилась пару дней назад, но сильно шуметь по этому поводу не стали. Таким образом о краже знали только преподаватели и сам вор. Меч Годрика Гриффиндора сиял рубинами в этой самой комнате на стене. Четыре тени скользнули сюда, и дверь за ними закрылась. И вдруг здесь буквально из воздуха возникли четыре студента: Гарри Поттер, Рон Уизли, Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Рон развернул на столе какой-то пергамент немалых размеров. Это оказалась карта мира. Самая обыкновенная. Гермиона одной ей известным способом откопала её в библиотеке, и теперь студенты притащили её сюда. Гарри склонившись над картой, стал нашёптывать какие-то заклинания, периодически взмахивая палочкой. Вслушавшись, Малфой несколько раз услышал название тюрьмы, где заключён Грин-де-Вальд. В левой же руке юноша держал обыкновенный небольшой кулон. Когда гриффиндорец закончил, кулон качнулся и указал на самый север Британии. Именно здесь и находится место, куда теперь должны отправиться друзья.

— Малфой, ты сможешь сделать такой портал, чтобы он доставил нас туда? — прошептала Гермиона.

— Да, — тем же шёпотом ответил Драко. Достав из кармана сломанное перо, юноша направил на него свою волшебную палочку и тихо приказал:

— Портус!

Перо засветилось синим и снова стало прежним. Слизеринец положил его на стол и сказал:

— Ну, что? Вперёд?

— А ты с нами? — поинтересовался Гарри.

— Да. Уж это-то интереснее, чем повседневная школьная жизнь.

— Это точно, — хмыкнул Рон. — Не каждый день закон нарушаешь, — и вдруг улыбка мальчика потухла. — Ой, Гарри...

— Что? — хором спросили остальные.

— Грин-де-Вальду незачем знать, КТО ТЫ, Гарри. Мало ли, что.

Наступило молчание. То, что сказал Рон — не проблема, и Гриффиндорская троица об этом знала. Проблема заключается в том, что здесь ещё и Малфой.

— И что ты предлагаешь? — осторожно спросил Гарри. Он читал книгу о метаморфах, которую дала Гермиона. Заклинания для изменения внешности на них не действуют, а персональные слишком сложны для освоения.

— Изменим тебе внешность, Поттер, — спокойно пожал плечами Малфой.

— Не выйдет, — хором ответили гриффиндорцы.

— Ладно, — вздохнул Гарри. — Малфой, о том, что ты сейчас увидишь, не должен узнать НИКТО, — внешность мальчика начала меняться. Волосы укоротились, немного посветлели, стали не такими растрёпанными. Глаза стали карими, шрам пропал. Лицо изменилось кардинально. — Я метаморф.

— С ума сойти! — не сумел промолчать Драко. — И ты этим никогда не пользовался?! И очки перестал носить... Разве метаморфы умеют очки на носу прятать?

— Я не собираюсь вдаваться в подробности, — вздохнул Гарри. — Слишком неприятная история. По этой же причине я не пользовался способностью менять внешность. Не хочу предавать огласке...

— Ну и дурак! Это же здорово!

Гарри открыл рот, чтобы ответить, но осёкся. Перо снова засияло синим. Обернувшись, слизеринец тоже заметил это. Пока шёл этот разговор, Гермиона достала какой-то мешочек, применила к нему Расширяющие чары и спрятала там меч Гриффиндора. С крестражами друзья собирались покончить за одно ночь, не за две. И Гарри тоже не забыл о дальней сделке. Заколдованный кнат был при нём.

— О, Мерлин! — воскликнул Драко. — Оно сейчас без нас отправится! Быстро хватаем его! На счёт "три"! Раз, два, три!!!

Школьники одновременно ухватились за перо и как раз вовремя. Мир вокруг слился в одно разноцветное пятно, и в следующую секунду ребята почувствовали, что снова твёрдо стоят на земле. Открыв глаза, они осмотрели узкий коридор, в котором оказались. На дальнем конце был виден свет, вроде бы от волшебной палочки. Пока Обернувшись назад, студенты увидели тяжёлую металлическую дверь с небольшим зарешёченным окошком на уровне глаз. В него был виден древний старец примерно одного с Дамблдором возраста. Оторвав от него взгляд, Гарри толкнул друзей в бок и молча кивнул в ту сторону, где он видел свет. Быстро сообразив, что к чему, ребята наложили на себя дезиллюминационные чары. Мантия-невидимка была при Гарри, но вчетвером под ней не спрятаться. Гермиона прошептала одними губами звукоизоляционное заклинание, и гриффиндорцы осторожно подошли к двери. Взрывать её не стоит, это слишком громко. Звукоизоляционное заклинание не настолько мощное. Но есть смысл использовать Алохомора! Гермиона попробовала, и дверь поддалась. Многим такая слабая система охраны тюрьмы, разумеется, покажется странной, в том числе и друзьям, но дело, скорее всего, в том, что тюрьма старая. Подвижников Волан-де-Морта здесь точно нет. Так кому нужны здешние заключённые?! Да никому! А сами они сбежать не могут: палочки нет, а для премудростей типа подкопа, перепиливания решётки и т. д. они слишком стары. Для подкопа здесь ещё и высоковато. На первых трёх этажах вообще никого не сажали. Там охранники, смена которых ещё не наступила, отдыхают. Это Гермиона в какой-то древней-древней газете вычитала и рассказала друзьям ещё перед походом в выручай-комнату этим вечером. Войдя в камеру, дети сразу прикрыли дверь, чтобы вторжения не заметили охранники. Девушка подошла к старику и осторожно сказала:

— Э-э-э... Мистер Грин-де-Вальд? Это Вы?

Старик поднял голову и, поняв, что происходит (вблизи люди под дезиллюминационными чарами видны), кивнул.

— Вы... Вы можете нам помочь?.. — неуверенно продолжила девушка. — Нам нужна Ваша помощь.

Грин-де-Вальд внимательно уставился на девушку. Что за тараканы у него сейчас в голове — неизвестно, но мальчикам не понравился огонёк, на мгновение промелькнувший в глазах старца.

— В чём? — тихим скрипучим голосом спросил он.

— Есть три пещеры, — начал объяснять Драко. — Нам нужно в них попасть, но они очень хорошо защищены. Туда может попасть только один человек и только ценой жизни другого человека, чтобы заплатить огромную кровавую дань. И оттуда уже не выйти. Если в пещере уже кто-то есть, он уже не умрёт и не выберется, а кто-то другой войти уже не сможет. Нам надо туда войти, кое-что уничтожить и ВЫЙТИ. Вы можете помочь нам с этим.

— Нет — проскрипел Грин-де-Вальд. — Я, как Вы видите, в тюрьме.

— А... если мы поможем Вам выбраться, Вы поможете нам? — спросил Гарри.

— Это необходимо для уничтожения Волан-де-Морта. — добавил Рон.

С каждой минутой идея друзьям нравилась всё меньше и меньше. Но они уже сошлись во мнении, что больше им никто не поможет. Значит, придётся не отступаться от того, что уже начали. Иначе, есть и альтернатива — план Дамблдора, который, в силу определённых обстоятельств, провальный. И если сказать это директору, последствия тоже будут не радужными: он сам убьёт Гарри. Зачем ему ЧУЖОЙ КРЕСТРАЖ, от которого и толка-то нет?!

— Что ж... Я помогу, но мне нужна волшебная палочка. Вам самим придётся её покупать.

— Хорошо, я заплачу! — заявил Малфой. — Своими деньгами, из собственного кармана, а не из сейфа, — добавил он, заметив, как на него смотрят гриффиндорцы. Учитывая положение, в банке им показываться нельзя.

— Ладно, пора выбираться. Малфой, сделай портал к одной из тех пещер! — поторопила Гермиона.

— Из чего делать-то?!

Чертыхнувшись, Рон нетерпеливо достал из кармана вкладыш от Шоколадной Лягушки.

— Раздери меня гиппогриф! — в шоке воскликнул Драко. — Уизли, ты до сих пор их коллекционируешь?!

— Нет! — раздражённо буркнул Рон. — Мне это перед самым уходом на ЗОТИ Криви всучил, мне некогда было от него отбиваться. ДЕЛАЙ ПОРТАЛ! — уже менее терпеливо, чем Гермиона до того, потребовал он, услышав смешок со стороны Малфоя. Слизеринец быстро сделал своё дело, и студенты вместе с беглым узником уже через пять секунд стояли посреди пустынного Косого переулка. Всё же странно, что всё было так легко. Как будто тюрьма вообще охраняется только сонными стражниками, без всякой магии. Ну, может быть, есть антитрансгрессионные чары, но они не препятствуют порталам! Неужели всем так безразличен тот факт, что с чьей-то помощью реально сбежать отсюда. Видимо, Министерство недооценивает старость. И это тогда, когда у них есть Дамблдор?!! Дааа, министр новый, а мозгов во всём Министерстве не прибавилось. Ребята сняли с себя дезиллюминационные чары, а Гермиона минут тридцать колдовала над Грин-де-Вальдом, чтобы его вдруг не узнал случайный свидетель.

— Пошли, — махнул рукой Малфой. — Магазин Оливандера не круглосуточный, но он там живёт, уж я-то знаю. Если скажем, что нам срочно, он нас обслужит. Идём!

Школьники дошли до магазина, торгующими палочками, и начали барабанить в дверь. Через десять минут она открылась. Из тени выглянуло заспанное лицо Оливандера.

— Простите, — сказала Гермиона. — Нам срочно нужна волшебная палочка. Вот для него, — при этих словах она махнула рукой в сторону Грин-де-Вальда.

— О, ну, раз это так срочно, проходите, — зевнул продавец. Бывшему тёмному магу быстро отыскалась новая палочка. Торговец ничего странного не заметил, и хорошо. Для сбежавшего узника довольно быстро нашлась палочка из ивы и сердца дракона. После этого компания ранних пташек вышла из магазина. Оливандер же не торопился снова ложиться спать. Уж слишком эти люди странные. Четверо подростков, по идее, должны быть в школе, а странный дед ведёт себя как-то подозрительно. Он постоянно недобро косился на сопровождавших его детей. Поэтому старый продавец выключил в магазине свет и осторожно отодвинул штору на окне, чтобы видеть, что происходит снаружи. И оказалось, что не зря он беспокоился...

Выйдя из магазина, Гарри достал из кармана сломанный вредноскоп и протянул его Драко, сказав:

— Ну, пора идти к пещерам.

Слизеринец с энтузиазмом схватил очередной хлам, чтобы превратить его в портал, но внезапно раздался голос:

— Не так быстро, — буквально только что освобождённый из тюрьмы, якобы раскаивающийся в своих деяниях маг сейчас стоял, нацелив на детей палочку. Малфой знал, что Грин-де-Вальд был очень могущественен в своё время. Он был так силён, что даже сейчас троим подросткам с ним тягаться пусть и небесполезно, но велик шанс не справиться. Поэтому слизеринец одновременно с остальными студентами направил палочку на старого мага. Старость — не показатель, и пример тому — Дамблдор. Да и Тёмный Лорд давно не мальчик.

— Глупые неучи, — ухмыльнулся старик. — Как наивно было полагать, что я помогу вам! У меня свои планы! — заметив, что подростки собрались его оглушить, он легко отразил все четыре проклятия и единым взмахом новоприобретённой палочки отбросил наивных, после чего без лишних слов трансгрессировал. Разумеется, он мог и убить их, но смысл тратить силы? Эти подростки — всё равно не помеха.

И что же делать дальше?

Студенты, покачиваясь (они сильно ударились головой при падении), поднялись на ноги. Рон помог Гермионе и, повернувшись к Малфою, рассерженно зашипел:

— Раскаивается? РАСКАИВАЕТСЯ?! Малфой, где тебе сказали такую чушь?!!

— Рон, — возмутился Гарри, — он виноват не больше, чем мы! Откуда ему было знать? Да у нас и выбора нет! Чем ругать Малфоя, лучше подумать, что мы теперь будем делать! — закончив, Гарри осёкся. Гермиона плакала навзрыд.

— Что... мы... наделали? — горько выдавила она. — Он ведь опять начнёт пытаться захватить мир! Только этого магическому миру не хватало! Волан-де-Морта нам мало! А кто виноват?! МЫ!!!

Рон подошёл к подруге обнял её и, неловко погладив по спине, прошептал:

— Мы не виноваты. И из Грин-де-Вальда песок сыпется. Он умрёт быстрее, чем нанесёт вред. Думаю, он просто не пожелал прыгать от пещеры к пещере и сбежал куда-нибудь, чтобы спокойно дожить жизнь... — он просто не знал, как ещё можно приободрить девушку, как оправдать их наивность и глупость.

— Я чувствовала, что так будет. Уж очень странно он себя вёл, — разумеется, слова Рона не успокоили Гермиону, но она понимала, что не время плакать, надо действовать. — Ладно, возвращаемся в Хогвартс. Малфой, сделаешь портал?

— Конечно, нет! Туда таким образом не попадёшь!

— Я один раз попал...

— И я тоже пытался, Поттер. Не получилось! Уверен, ты попадал в кабинет Дамблдора! Он наверняка перед уходом из школы заколдовал свой кабинет так, чтобы туда можно было попасть. Ведь ты именно в том году с помощью портала попал именно в его кабинет?

— Да, — погрустнел юноша. — Значит, воспользуемся камином в одном из магазинов. Думаете, Оливандер нас не убьёт за то, что мешаем ему спать, если мы снова его побеспокоим?

Именно в этот момент из окна магазина Оливандера вылетела сова. Приглядевшись, Рон увидел у неё на лапке письмо.

— Очевидно он не спит. Вон, переписывается с кем-то.

Студенты снова направились к магазину волшебных палочек.

— Надеюсь, он переписывается не с Дамблдором. Они знакомы, — сказал Гарри на ходу. Подойдя к двери, он постучал в дверь. Продавец почти сразу же распахнул её.

— Простите ещё раз, — прошептала Гермиона. — Позвольте нам, пожалуйста, воспользоваться Вашим камином и летучим порохом... Мы не можем вернуться в школу.

— Зачем вы вообще оттуда уходили? — строго нахмурился торговец. — Кто вы и кто на вас только что напал? Я должен проинформировать Дамблдора.

Друзья переглянулись. Не зря Гарри маскировался. Недопустимо, чтобы директор знал ещё и подробности этой неприятной истории.

— Мы студенты, на нас напал Грин-де-Вальд! — проинформировал Малфой. Как раз об освобождении Грин-де-Вальда директору знать не помешает. — Остальное мы скажем, кому надо! — отрезал слизеринец.

Слегка опешив, Оливандер впустил школьников внутрь, показал, где камин и дал им летучий порох. У всех четверых нервы были просто на взводе. Всё становится хуже и хуже: Грин-де-Вальд на свободе, помогать отказывается, Волан-де-Морт тоже жив здоров и не дремлет, а его крестражи по-прежнему в неприкосновенности. И что толку, что четыре студента знают, где он спрятал все свои злополучные крестражи. В пещеры невозможно попасть без потерь, а уйти оттуда невозможно. И никто ребятам не поможет, и рассказать никому нельзя! Попав через камин Оливандера в школу, удручённые подростки направились к выручай-комнате. Хорошо ещё, что Гермиона не доставала меч Гриффиндора из своего мешочка. Оказавшись снова в комнате, где студенты, казалось бы, целую вечность назад готовили план быстрого освобождения Грин-де-Вальда и уничтожения крестражей, Гарри, Рон, Гермиона и Драко выпили по чашке кофе. Гриффиндорка достала из мешочка меч и, встав, положила его туда, откуда брала, после чего она села в кресло.

— Что будем делать? — спросил Гарри.

— Даже не знаю, — тяжело вздохнул Драко. — Я вообще не могу думать. Голова раскалывается — просто жуть. Поттер, как ты можешь с такой болью говорить?! Мы же все одинаково ударились!

— Я нормально себя чувствую, — удивился Гарри. — Может, вы все не выспались? — Рон с Гермионой на голову не жаловались, но было очевидно, что им тоже плохо.

— Ты можешь спать после сегодняшнего? — простонал Рон.

— Ты можешь думать о крестражах в таком состоянии? — поинтересовался Гарри.

— Какое спать?! Через три часа подъём! — возмутилась Гермиона.

— Ну, хоть три часа поспим, — сказал Драко. — Правда, мне так плохо, что я больше ни о чём, кроме собственной головы, думать не могу!

— Средство от головы не хочешь? — угрожающе прошипел Рон.

— Какое? — слизеринец явно не почувствовал угрозы.

— Топор! — одновременно бросили Рон и Гермиона.

— Нет, спасибо. Оставляю его вам, — невозмутимо ответил Малфой. — Вы как хотите, а я пошёл спать. Всё равно от меня сейчас толка не будет, — закончил он и вышел.

— Слушайте, я уверен, что Оливандер написал Дамблдору, что ночью четверо хогвартских студентов упустили Грин-де-Вальда. Если мы будем весь день как сонные мухи, то попадём под подозрение, — привёл последний аргумент Гарри.

— Ладно, пошли, — сдалась Гермиона. — Но не дай бог мы проспим сегодняшнюю контрольную работу по трансфигурации!

— Упаси, Господи! — мечтательно протянул Рон. Гарри показалось, что как раз друг не прочь проспать самую большую неприятность за сегодняшний день, не считая того, что произошло десять минут назад. Накинув мантию-невидимку, гриффиндорцы вышли из выручай-комнаты и тихо направились к лестнице. Но им было не суждено так просто добраться до башни. Завернув за угол, они натолкнулись на... МакГонагалл. Ребята могли бы убежать, чтобы не попасться, но быстро убегать ВТРОЁМ под ОДНОЙ МАНТИЕЙ-НЕВИДИМКОЙ невозможно. Гриффиндорский декан резко вытянула вперёд руку и, нащупав невидимую материю, сдёрнула её. И только тут друзья заметили, что профессор крепко держит за руку повыше локтя Малфоя.

— А вот и четверо студентов Хогвартса, разгуливающих где-то вместо того, чтобы спать, — крайне строго констатировала она. — Вы четверо знаете, что четыре школьника и некто иной, как Геллерт Грин-де-Вальд были замечены в Косом переулке этой ночью? Уж не вы ли? Быстро за мной! — приказала она.

Ребята, понимая, что деться некуда, поплелись за строгим профессором. Она привела их в кабинет директора, что не стало неожиданностью. Там студенты увидели самого Дамблдора, Флитвика, Снейпа и Оливандера.

— Садитесь, — сухо кивнул Дамблдор, — Это были они? — спросил он Оливандера, когда дети расселись. Внимательно оглядев их, древний производитель волшебных палочек кивнул:

— Да, это их Грин-де-Вальд, получив палочку, отшвырнул заклинанием.

Взгляд директора буквально метал молнии, даже чувствовалась исходящая от старика сила. Такого Гарри не видел даже тогда, когда разоблачили лже-Грюма два года назад. Особенно зло директор глядел на Гарри. Ведь он свою внешность не возвращал, и теперь перед директором сидел совершенно незнакомый мальчишка, который и в Хогвартсе-то не учится. Его вообще не существует на самом деле.

— Кто Вы? — спросил директор юношу.

— Я Тим Тейлор, — быстро ответил Гарри первое, что пришло в голову. При этом юноша ещё сильнее, чем обычно, сосредоточился на окклюменции. И не зря. Мгновенно заболела голова, как в том году, после дополнительных занятий со Снейпом, — я только в этом году получил должность мракоборца! Пришёл сюда искать Грин-де-Вальда! Эти студенты мне помогали! Мы все вчетвером преследовали его до самого Косого переулка, и там он от нас ушёл! Я предполагаю, что он пришёл сюда, чтобы отомстить Вам, профессор Дамблдор за давнее поражение, — вдохновенно продолжал врать он, отлично понимая, что несёт чушь.

— Тогда зачем вы покупали ему палочку? — разозлился Снейп.

— А... А он сказал, что так нечестно: нас четверо, мы вооружены, а он один и безоружен. Это как-то подло и трусливо, поэтому мы купили ему палочку! — придумал дурацкое оправдание Драко, решив, что, раз начали нести околесицу, надо продолжать. Но он не знал, что вообще зря встрял в это. Навыками окклюменции он не обладал, а Дамблдор сразу же переключился на него и остальных гриффиндорцев.

— Отвечайте, что вы четверо делали в Косом переулке с Грин-де-Вальдом? — директор заглянул в глаза Рону. — Кто этот юноша? — в глаза Драко. — И зачем вы всё это наделали? — в глаза Гермионе.

— БЫСТРО, ЗАКРОЙТЕ ГЛАЗА!!! — вскричал Гарри, но он опоздал. Ответ Дамблдору не был нужен. Достаточно использовать окклюменцию, что он и сделал. Теперь директор знал всё. Как ни странно, глаза перестали метать молнии. Теперь в них отразился страх.

— Гарри, откуда ты знаешь о крестражах? — повернулся он к юноше.

— Господин директор, Вы знаете его? — поразилась МакГонагалл, но её вопросу никто не уделил внимания. Гарри яростно встряхнул головой, вернув свою обычную внешность, и зло прошипел:

— Хороший вопрос, профессор. Откуда бы я мог узнать? Ведь Вы мне не сказали! ДОЛГО ВЫ СОБИРАЛИСЬ СКРЫВАТЬ ФАКТ СУЩЕСТВОВАНИЯ КРЕСТРАЖЕЙ И ТОТ ФАКТ, ЧТО Я ОДИН ИЗ НИХ?!! А может, Вы ВООБЩЕ не собирались ничего объяснять? Просто, уничтожив все крестражи, отправили бы меня к Волан-де-Морту, якобы убивать его? И там он сам убил бы меня, уничтожив собственноручно последний крестраж? Очень удобно! И Реддл мёртв, и Вы рук не замарали! — говоря всё это, гриффиндорец медленно поднимался со стула, пока его лицо не оказалось на уровне лица директора. — Да Ваш план УЖЕ ПРОВАЛИЛСЯ! Волан-де-Морт знает, что я крестраж, и ПОЭТОМУ ОН "ОТКРЫЛ НА МЕНЯ ОХОТУ"!!! Что будете теперь делать? Убьёте меня? — тихо, но не менее яростно закончил он.

— Гарри, всё не так. Послушай...

— ХВАТИТ С МЕНЯ ВАШЕЙ ЛЖИ!!! — закричал юноша. Сколько можно безоговорочно верить этому лжецу?! Не дав никому успеть сообразить, что делать, юноша выскочил за дверь, и за ним выбежали Драко, Рон и Гермиона. В кабинете воцарилось молчание. Через пару секунд очнувшийся Снейп со всех ног бросился к двери, сказав, чтобы остальные "ждали его с этими олухами здесь".

Четверо студентов бежали минут пять, пока не поняли, что никто их не преследует.

— Слушайте, я ухожу, — проинформировал друзей Гарри. — Малфой, сделаешь портал? Просто, если я не уйду, я труп.

— Мы с тобой! — одновременно воскликнули Рон и Гермиона. Юноша махнул рукой. Нет времени на пререкания.

— И я, — тихо добавил Малфой, ошеломив остальных.

— Ладно! — кивнул Гарри. — Вредноскоп у тебя? Надо скорее уходить! — это юноша ещё не заметил притаившегося за углом Снейпа. И остальные тоже не заметили. Слизеринец достал вредноскоп и превратил его в портал.

— Ну, как всегда, на счёт "три", — прошептал мальчик. — Раз... Два... ТРИ!

Студенты одновременно схватились за вредноскоп. Перед тем, как их в очередной за эту ночь раз закружило в вихре красок, Гарри почувствовал, как кто-то очень крепко вцепился в его руку.

Через пять секунд ПЯТЕРО человек приземлилось на пол красиво украшенной беседке, стоящей в каком-то заснеженном саду напротив роскошного особняка. Гарри сразу же высвободился из стискивавших его руку пальцев. Мальчик отбежал в сторону, и, встав рядом с друзьями, обернулся. Перед ними возвышался Снейп, в последнюю секунду успевший схватить Гарри. Студенты сразу же достали палочки и заняли оборонительную позицию. Профессор сделал шаг, и Гарри, более твёрдо перехватив свою палочку, сказал:

— Не подходите! Я не вернусь в Хогвартс!!!

— И мы тоже, — добавила Гермиона.

— Как ни странно, я тоже в школу не собираюсь, — оскалился Северус.

— ЧТО?!

— Меня интересует другое. КАК ВАМ МОГЛО ПРИДТИ В ГОЛОВУ ОСВОБОДИТЬ ГРИН-ДЕ-ВАЛЬДА?!! Грейнджер, где были ВАШИ мозги?! — видимо, на возглас студентов учитель внимания не обратил.

— Какая Вам разница? — ответил вопросом на вопрос Гарри. — Вы же тоже на стороне Дамблдора! Или Волан-де-Морта? — вот эта фраза ещё больше разозлила Северуса.

— Вы действительно хотите, чтобы я ответил на этот вопрос при всех здесь присутствующих? — прошипел он. На самом деле он собирался помочь ребятам, и сыну в первую очередь. Конечно, ему план Дамблдора совсем не нравился с самых Рождественских каникул, когда он, наконец, принял Гарри как сына. Разумеется, профессор собирался устроить этим четверым большую головомойку за их глупость. Глаза Гарри расширились. Похоже, он и сам уже понял, каков ответ на его вопрос. Снейп не на стороне Дамблдора, но и не на стороне Волан-де-Морта. Он на стороне сына, и эта позиция ни в коей мере не схожа с другими двумя противоборствующими сторонами.

— Не надо, — тихо ответил юноша.

— Так как вам четверым могла придти в голову дурацкая идея освободить Грин-де-Вальда?

— Мы думали, что он поможет нам с крестражами... — пискнула Гермиона.

— С КАКОЙ ЭТО СТАТИ?!! — при этих словах дети виновато опустили головы.

— У нас не было выбора, — объяснил Драко. — Нам мог помочь только волшебник, по мощи сравнимый с Тёмным Лордом. Таких только двое: Дамблдор и Грин-де-Вальд. Обращаться к Дамблдору чревато, и мы пошли к Грин-де-Вальду...

— А к нему не чревато? — перебил экс-профессор.

— Я слышал, что он раскаивается во всём, что натворил в своё время...

— Такие не раскаиваются, мистер Малфой! — повысил голос Снейп. Драко вздрогнул. На него декан никогда не кричал. — Поттер, Вы же знали, что мне известны Ваши проблемы! Забыли обещание советоваться со мной перед тем, как делать глупости?!!

— Извините, профессор, но я обещал советоваться перед тем, как делать что-то на зло Реддлу и Дамблдору... — заявил Гарри.

— Это не суть! Вы могли бы посоветоваться со мной!!! Вам в голову не пришло взять с него Непреложный обет?

— Какой обед? — не понял Рон.

— Понятно... — протянул профессор.

— Сэр, — подняла голову Гермиона, — я знала об обете, но я не умею его брать!

— Сидите, Грейнджер! — Снейп явно забыл, что они не в школе. — Мистер Малфой, где мы?

— Мы в нашем поместье, не замедлил Драко с ответом. — Прошу не кричать, сад патрулируется Пожирателями...

— ЧТО?! Малфой, ты дурак?! — прошипел Снейп.

— В самом поместье никого нет! — поднял вверх руки слизеринец. — Туда никоим образом невозможно попасть без приглашения МАЛФОЯ. Без ведома меня, моего отца или мамы в дом никто не войдёт. Все за мной, — взял командование в свои руки Драко. — Милости просим. Добро пожаловать! — вежливо добавил он, когда они поднялись по ступенькам и достигли глухой стены на том месте, где, по логике, должна быть дверь. И она мгновенно появилась, позволив компании из пятерых человек проскользнуть внутрь. Драко закрыл дверь, и она вновь слилась со стеной.

Союз

— Ну, устраивайтесь, — развёл руками Малфой. Холл был просто шикарный. Дорогая мебель, персидский ковёр, роскошная люстра...

— Тедди! — позвал молодой хозяин поместья. Перед ребятами возник эльф в грязной наволочке. — Приготовь что-нибудь съедобное для меня и для гостей к тому моменту, когда мы все проснёмся.

— Будеть сделано, хозяинь! — смешно пропищал эльф, поклонился, задев ковёр кончиком носа, и ушёл. Гарри заметил, что у всех эльфов, которых он знал, была смешная манера разговаривать. Добби говорил о себе в третьем лице (вот тут Гарри находил сходство с Волан-де-Мортом. Он тоже, чтобы придать себе иллюзию величия, говорил, например, "Твой хозяин прощает тебя", а имел в виду, что это он прощает), Винки каждый глагол ставила в начальную форму... А Тедди смягчает каждый согласный звук на конце слов!

Драко проводил друзей в гостиную и сам уселся на диван. Снейп же расслабляться не спешил.

— Мистер Малфой, — сказал он, — мы здесь не для того, чтобы прохлаждаться!..

— Правда? — скорчил гримасу мальчик. Разумеется, он всё понимал, но голова меньше болеть не стала, да и усталость никуда не пропала.

— Правда! — отрезал Снейп. — Рассказывайте, что вы четверо узнали о крестражах? И какие ещё глупости вы натворили за время своей подпольной деятельности?

— Ну, — почесал затылок Драко, — на самом деле я в их компании с тех пор, как во время отработки у Филча рассказал Поттеру, что знаю, где спрятаны медальон, чаша и диадема.

— И где же? — поднял бровь Снейп.

— В трёх пещерах. Я могу попасть туда только путём трансгрессии или с помощью портала. Как добраться туда иначе, я не знаю. Но входы в пещеры зачарованы по одному принципу: войдёт только один человек, заплатив немалую кровавую дань, и там он и останется навечно, и после этого в пещеру никто больше попасть не сможет. Выйти так же может один человек, но при неком условии. Вот с этим непонятно, поэтому остальным я и не сказал, — виновато взглянул Драко на Гарри.

— Это всё? — спросил экс-профессор.

— Да.

— Отлично. Что вы ещё натворили?

Друзья переглянулись.

— Мы украли меч Годрика Гриффиндора, — сознался Рон. — Только он может уничтожить крестраж. Он и Адское пламя. Но Адское пламя невозможно контролировать. Остаётся меч!

— В ту же ночь я украл какое-то кольцо. Тоже из кабинета Дамблдора. Правда, я никому не говорил. Это, по-моему, не имеет значения, — тоже решил рассказать всю правду Гарри. При этих словах юноша достал из кармана мантии кольцо с треснувшим камнем. — Я просто подумал, что оно представляет некую важность, но едва ли кто-то из вас об этой важности знает.

— Действительно, — саркастически скривился Снейп. — Куда нам?! Никогда не хватай вещи, о которых ничего не знаешь! Видели руку директора? — при воспоминании об обугленной руке Дамблдора ребят передёрнуло. — ЭТО произошло из-за кольца в твоей руке, Поттер. Если бы я вовремя не пришёл и не ударил лежавшим на столе мечом Гриффиндора по кольцу, Дамблдор умер бы! Да что там говорить?! Опоздай я на секунду, и директору остался бы год жизни! И знаете, что сказал мне тогда директор?! Что он не удержался!

— Но оно больше не причинит зла. Оно обезврежено. Это бывший крестраж, профессор! — возразил Гарри.

Малфой мельком взглянул на кольцо, и вдруг подскочил. Слизеринец выхватил у Гарри из руки перстень и опрометью кинулся наверх. Вернулся он через пять минут с книжкой в руках. Ребята успели прочитать название на корешке: "Дары Смерти — миф или реальность? Сказка Барда Бидля "Три брата". Отзывы критиков. Научная статья о Дарах Смерти".

— Поттер, помнишь, ты спрашивал о Дарах Смерти? Это та самая книга, в которой я про них читал. Здесь даже есть изображения, как эти Дары должны выглядеть!

— Какие ещё Дары Смерти? — снова разозлился Снейп. Впрочем, Гарри сильно сомневался, что профессор СНОВА разозлился. Для этого надо сначала подобреть, чего у учителя не наблюдалось минимум пять лет. — Вы что, ещё из сказок не выросли?

— Но, сэр, — возразил Драко. — Вы же знаете, что в каждой сказке есть доля истины. Существует множество предположений, что в этой сказке гораздо больше правды, чем чужой фантазии!

Найдя нужную страницу, Драко положил книгу на журнальный столик, и пятеро человек склонилось над ней. Здесь был изображён перстень с чёрным камнем в оправе. На этом камне был начерчен треугольный глаз — символ Даров Смерти. Статья ниже гласила, что это — давно утерянный перстень Слизерина, предположительно ещё задолго до Салазара принадлежавший среднему брату-Перевеллу. Тот самый. Воскрешающий камень. Рядом с книгой Малфой положил кольцо, отобранное у Гарри. Положил специально точно так же, как кольцо с Воскрешающим камнем было нарисовано на странице книги. Точная копия, не считая трещины! А если приглядеться, то можно увидеть... треугольный глаз, если, конечно, ребята это сами не придумали.

— Второй Дар Смерти, — благоговейно прошептал Драко. — А я не верил, что они существуют.

— Профессор, — позвал Гарри Снейпа, сглотнув, — мантии-невидимки быстро теряют свои свойства? Они могут прослужить двадцать лет?

— Свойства они теряют достаточно быстро, — покосился Северус на сына. — Уж двадцать-то лет не служат точно.

— А на Манящие чары они реагируют? — побледнел Гарри.

— Ещё как! Если, конечно, их не держать. Что за вопросы?!

— Моя мантия-невидимка много лет передаётся у Поттеров из поколения в поколение, ни капельки не теряя своих свойств, не реагирует Манящие чары... Что если... это Третий Дар Смерти? — закончил он, окинув взглядом всех присутствующих.

— Возможно, — серьёзно взглянул на юношу профессор. — Поттер, ты понимаешь, что ты станешь непобедимым, если соберёшь у себя все Дары Смерти? По крайней мере, так гласит легенда.

— Что за чушь?! — вскинулась Гермиона. — Нет никаких Даров Смерти! Над мантией-невидимкой Гарри изрядно поколдовали и приукрасили её историю, а треугольный глаз на камне в оправе кольца вы ВООБРАЗИЛИ! Это просто множество трещинок!

— И это говорит самая умная девочка в школе, — протянул Малфой.

— Вот именно! Неужели мы все прямо сейчас бросимся на поиски Даров Смерти?! НАША ЗАДАЧА — КРЕСТРАЖИ!!!

— Поттер, — перебил Драко, — помнишь, тебя считали Наследником Слизерина, а на самом деле им оказался Тот-Кого-Нельзя-Называть?

— Ну?

— Если твоя мантия-невидимка — Дар Смерти, то ты действительно Наследник Слизерина... и дальний родственник Сам-Знаешь-Кого. Ведь все три Дара Смерти принадлежали РОДНЫМ БРАТЬЯМ Перевеллам!

— Ну, уж нет! ВОЛАН-ДЕ-МОРТ МНЕ НЕ РОДСТВЕННИК! — горячо возразил Гарри и тут же прикусил язык. Реддл ему действительно не родственник. Ведь Гарри, как ни крути, сын Снейпа.

— ХВАТИТ НЕСТИ ЧУШЬ!!! — возопила Гермиона. — Гарри, конечно, Волан-де-Морт тебе не родственник! Нет никаких Даров Смерти!!!

— Грейнджер, что Вы орёте?! — возмутился Северус.

— У нас у всех болит голова! — пояснил Малфой. — И мы ночь не спали! Мы злые и опасные, пока не выспимся, не наедимся, и пока, наконец, НЕ ПРОЙДЁТ ГОЛОВА!!! — тоже взвинтился Драко.

— Всё с вами ясно, — вздохнул учитель. — Идите спать, немедленно! Если голова не пройдёт к тому моменту, когда вы проснётесь, дам Обезболивающее.

Студенты тут же вскочили и отправились за Малфоем. ("Не волнуйтесь, сэр, здесь звуко— и светонепроницаемые чары, — заявил Драко, выходя первым. — Пожиратели нас не слышали и понятия не имеют, что здесь вообще кто-то есть!") Они же не знают, где им можно выспаться. Снейп же, привыкший не спать ночами, отправился варить Обезболивающее зелье. Он не один раз был здесь раньше, ещё до первой "смерти" Тёмного Лорда, и неплохо ориентировался в поместье. Выходя из гостиной, Северус услышал голоса студентов, когда они уже медленно поднимались вверх по лестнице:

— Хорошо бы поесть... — протянул Уизли.

— Тебе лишь бы поесть! — буркнула всё ещё неостывшая Грейнджер.

— А у меня до сих пор ничего не болит, — заявил Гарри.

— Сделаем вид, что я Вас не слышал, мистер Поттер! — крикнул им вслед профессор. — Немедленно идите спать, раз так просились, иначе сейчас будете помогать мне! — сверху мгновенно послышался быстрый топот и несколько хлопков дверей. М-дааа, Северус давно понял, что лучший способ заставить подростка идти спать — пригрозить, что не дашь ему поспать вообще. Нет, профессор не пожалел, что решил им помогать. Как он может не помочь сыну?! Даже если этот самый сын знать тебя не хочет! Это его дело, но Северус не может допустить даже МЫСЛИ о том, что его сын рисковал бы жизнью, а он сам остался бы в стороне. Так нельзя.

* * *

Когда Гарри вошёл в спальню, он сразу как был в мантии, так и лёг на кровать. Уснуть никак не удавалось. Гриффиндорец думал о поступке Снейпа. О его решении помочь ребятам. Он начал поддерживать сына. Теперь его можно было назвать отцом, опираясь не только на мамино письмо из прошлого. Тот Снейп, которого знал юноша, не стал бы им помогать. Даже слушать бы не стал. Сегодня Гарри увидел нового Снейпа, обновлённого. Честно говоря, это была более приятная версия. Надо же! За несколько часов общения с тремя гриффиндорцами Снейп не оскорбил ни одного из них! Конечно, называть Снейпа отцом юноша не собирался, но в глубине души, где-то очень глубоко, к нему вернулось стремление к отцу, которое, казалось, было безвозвратно потеряно после рождественской ссоры.

Так же Гарри не покидало ощущение, будто что-то идёт не так, как должно. Нет, шрам не болел, посторонних голосов в голове не было, как и странных наваждений. По поводу окклюменции юноша никогда не расслаблялся, но вдруг ему пришла в голову безумная мысль залезть в голову Лорда. С одной стороны это опасно. Волан-де-Морт может засечь их. Наверно. С другой стороны, в поместье никто не войдёт без разрешения Малфоя. Полезно узнать планы Волан-де-Морта, но это чревато. Решив, наконец, что тот, кто не рискует, не пьёт шампанского, юноша впервые за долгие месяцы расслабился и сразу уснул.

Во сне он оказался в уже достаточно хорошо знакомой комнате, затянутой портьерами. УЖАСНО болела голова. ОН (Волан-де-Морт) не понимал, с чего бы это. Голова у него уже много лет не болела ("Не болит голова у дятлов!" — примечание автора)! Единственное логичное объяснение сего феномена — Поттер! В этом году в Рождество мальчишка целых три дня находился по соседству с Лордом, и теперь, очевидно, Реддл оттягивал на себя все болезни мальчишки. И это не радует. Поттер что, теперь будет неуязвимый, что бы ни случилось, а Том будет за него страдать? Надо немедленно искать Поттера. Мало того, что мальчишка сбежал от Реддла, так он ещё и по-прежнему использует окклюменцию! Разумеется, Лорд не успокоился только потому, что не может попасть в сознание мальчика. Он пытался это сделать и снова, и снова, но безуспешно. В одиночестве вне Хогвартса парень тоже больше не появлялся.

Внезапно раздался стук в дверь, и появился Эйвери. Вид у него был явно ошеломлённый. Слуга вошёл в комнату и, поклонившись, доложил:

— Хозяин, Вас хочет видеть... Геллерт Грин-де-Вальд.

Странно. С чего бы это? И что старик вообще здесь делает?

— Пусть войдёт, — разрешил Реддл.

И в комнате появился старик, на вид он был едва ли младше самого Дамблдора.

— У меня есть предложение... — начал он.

— Сначала ты должен поклониться! — приказал Тёмный Лорд.

— И не подумаю, — твёрдо ответил Грин-де-Вальд. — Я знаю о тебе всё, Том. И не в твоих интересах убивать меня. Я предлагаю тебе сделку, выгодную для нас обоих.

— Авада... — поднял палочку Волан-де-Морт.

— Я знаю, в чём сила Дамблдора и готов обменять эту информацию на обладание этой силой. Тем более что эта сила украдена у меня.

— Какая сила? — опустил палочку Том.

— Слышал ли ты... Сказку о трёх братьях?

— Меня это не интересует, — скривился Лорд.

— А зря. Это не сказка. Это легенда. И она правдива. Суть в том, что есть на свете три артефакта — Дары Смерти. Первый — Бузинная палочка, Жезл Рока — как хочешь, так и называй. Это мощнейшая в мире палочка, она непобедима. Второй Дар — Воскрешающий камень. Он возвращает к жизни умерших. И третий — мантия-невидимка. Да, таких сейчас много. Но она не простая. Остальные по сравнению с ней — жалкие подделки. ЭТА мантия не теряет своих свойств, её невозможно обнаружить. Сила Дамблдора заключается в том, что у него есть Бузинная палочка. Она принадлежала мне, но Дамблдор победил меня в 1945 и забрал её. Но одно знание о непобедимой палочке тебе ничего не даёт, Том. Ты должен знать слабое место Альбуса. Его архилесову пяту. Я о нём знаю. И расскажу, только если ты дашь мне Непреложный обет.

Реддл задумался. Сильнейшая палочка в мире... Звучит заманчиво. А этот старик укажет ещё и на больное место Дамблдора. Теперь можно победить старика и заполучить Бузинную палочку. Разумеется, Грин-де-Вальд её не получит. Что касается смерти в результате обета... Непобедимая палочка стоит того, чтобы потерять один крестраж. Уж на этот раз Том сделает всё, чтобы не остаться опять без тела на долгие годы.

— Согласен, — решительно сказал он.

— Что ж... Зови своего слугу!

— Эйвери!

Снова вошёл Пожиратель и сказал, поклонившись:

— Да, хозяин?

— Я собираюсь дать Непреложный обет. Ты должен скрепить его.

Два тёмных мага взяли друг друга за руку, как при рукопожатии, а Эйвери коснулся их рук палочкой.

— Клянёшься ли ты послать в Хогвартс своих Пожирателей? — начал Геллерт.

— Клянусь.

Из палочки Эйвери вырвался оранжевый язык не обжигающего пламени и обвился вокруг сплетенных рук.

— Клянёшься ли ты придти туда сам?

— Клянусь, — второй язык пламени ещё крепче связал руки.

— Клянёшься ли ты, что убьёшь Дамблдора?

Реддл удивился. При Непреложном обете должно даваться три клятвы. Неужели Грин-де-Вальд не потребует в этом обете Бузинную палочку? Значит, не придётся даже жертвовать крестражем!

— Клянусь, — третий язык пламени обвил их руки, и все три пропали, после чего два сильнейших тёмных мага современности смогли расцепить руки, — Какое у Дамблдора за слабое место? — напомнил он.

— Слабость Альбуса заключается в том, что когда-то давным-давно умерла его младшая сестра — Ариана. При сражении с ним ты можешь упомянуть об этом. Альбус в её смерти винил себя, поэтому, вспомнив события того года, он на определённое время сдаст позиции и потеряет своё преимущество. Я бы победил его в 1945, если бы вспомнил об этом. Пока я был в тюрьме, у меня было много времени на раздумья. Сейчас мне с Альбусом не тягаться, я ослаб за эти годы. Поэтому ТЫ во время сражения напомнишь ему о сестре и убьёшь его.

— Что ж... Разумеется, я исполню Обет, — сказал Реддл. — А теперь иди. Нападение на Хогвартс будет в мае. Сейчас у меня... определённые дела, — и тут Волан-де-Морт снова почувствовал ЭТО. Поттер! Забыл про окклюменцию? Значит, этим можно воспользоваться.

Реддл выгнал назойливого мальчишку из своей головы и, не без труда убедив Грин-де-Вальда и Эйвери уйти (Эйвери вдруг заметил, что хозяину плохо), что заняло минут пять, сделал новую попытку попасть в сознание Поттера. К ужасному разочарованию Лорда, несносный мальчишка успел снова сосредоточиться на окклюменции, и попасть в его сознание не удалось.

Проблемы, проблемы и ещё раз проблемы...

— Дело плохо, — выразил Рон общее мнение, когда Гарри рассказал друзьям о произошедшем. Едва проснувшись, юноша развил активную деятельность: снова хорошенько сосредоточился на окклюменции, пока Волан-де-Морт не воспользовался временной слабостью, разбудил Рона, запугав друга огромными пауками. Просто иначе Уизли никак не просыпался. Затем мальчики отправились будить Гермиону. Она спала не менее крепко, и поэтому пришлось, чтобы она быстро проснулась, сказать, что она провалила все экзамены. Правда, никаких экзаменов не было, но это враньё помогло разбудить девушку. Как ни странно, расшевелить Малфоя не оказалось трудным делом. Вместе ребята решили сказать Снейпу позже. Хватит с него утренних переживаний. А честно говоря, друзей волновали вовсе не нервы строго профессора, а собственные. Узнав, что сделал Гарри, он убьёт мальчика. Да и будить его страшно, если он спит, конечно. Но Гермиона настояла, что сказать ему всё равно надо. В конце концов, он сбежал из школы для того, чтобы помочь им. Так они договорились, что проинформируют профессора позже. И вот теперь Гарри рассказал свой сон от начала до конца, а Драко, Рон и Гермиона внимательно выслушали его.

— Предупредить Дамблдора нельзя, — вслух рассуждала Гермиона. — Не факт, что тогда он нас не поймает...

— А если прислать ему сову? — предложил Гарри.

— Есть особенное заклинание, чтобы выяснить, откуда сова прилетела, Гарри, — просветила девушка друга, — так что это нас выдаст. С помощью Патронуса можно передавать информацию, но я не смогла этому научиться. Мы вообще не можем использовать магию, тогда нас сможет найти Министерство, а нас наверняка будут разыскивать. Есть ещё идеи?

— Стоп, — сказал Драко. — А почему нам не помешали освободить Грин-де-Вальда? Ведь мы тогда ДВАЖДЫ использовали волшебство!

— Действительно, — задумалась Гермиона, — почему бы это? Я помню, что один раз использовала палочку на Косом переулке. Тогда в Министерстве тоже ничего не узнали. Возможно, дело в том, что рядом было множество совершеннолетних волшебников. В тюрьме их тоже прилично. Там же не маглы охранниками работают! Наверно, Надзор работает не очень точно, и рядом с совершеннолетним волшебником магическая сила несовершеннолетнего просто незаметна...

— Значит, мы можем использовать магию, но только рядом со Снейпом? — осенило Рона.

— Ни в коем случае, — покачала головой Гермиона. — Снейп, вероятнее всего, тоже разыскивается.

— Гермиона, а что там ещё за Надзор? — поинтересовался Гарри.

— Ну ты даёшь, Поттер! — присвистнул Драко.

— Малфой, замолчи, — прервал слизеринца Рон. — Надзор — это чары, которые накладываются на каждого новорожденного волшебника, чтобы Министерство могло засечь случаи колдовства несовершеннолетних. Как "случайную магию", так и намеренное колдовство. По достижении семнадцати лет действие Надзора проходит само.

— Понял, — кивнул Гарри. Ему вспомнился случай, как однажды Добби применил левитационные чары в доме Дурслей, а обвинили в этом самого юношу. Значит, это из-за неточности Надзора вину свалили на мальчика. — Надо этот Надзор как-то снимать, иначе нас гарантированно найдут люди из Министерства! Ведь это возможно? — взглянул юноша на Гермиону.

— Я не знаю. Может и возможно, но сложно.

— Можно поискать в нашей библиотеке, — предложил Драко. — У нас там много всего полезного.

— Это точно, — не смогли не согласиться гриффиндорцы.

Так ребята тихонько вышли из комнаты и направились за Драко в семейную библиотеку. Книг там было действительно много. У Гермионы было такое выражение лица, будто она попала в рай. Они оказались в большом зале, заставленном стеллажами, полки которых буквально ломились от огромного количества томов в кожаных позолоченных переплётах. В дальнем конце зала было несколько мягких кресел и письменный стол.

— Мы тут надолго, — резюмировал Рон.

Малфой уже направился вдоль ряда стеллажей, просматривая названия книг. Остальные просматривали другие ряды, ища среди книг те, в которых могло бы быть написано о Надзоре. В основном здесь были книги по Тёмной магии, родословные разных великих, естественно, чистокровных волшебников. Был какой-то том про длительнодействующие чары, коими, насколько понял Гарри, и являлся Надзор. Ведь он семнадцать лет действует! Это не мало. Так же Гарри видел книгу о способах "обойти закон". Там и про Надзор может быть, поэтому эту книгу Гарри тоже прихватил. Остальные книги определённо не подходили. Они действительно могли бы помочь в иных ситуациях ("Тёмные заклинания и способы защиты от них"), но не сейчас. Остальные друзья вообще ничего не нашли.

— У нас в основном книги по истории, зельварению, родословные и о тёмной магии, — пожал плечами Малфой.

— Или книги о способах безнаказанно нарушить закон, — добавил Гарри, положив на стол обе найденные книги.

— Ладно, давайте штудировать эти две, — вздохнула Гермиона, сев за стол.

— Вчетвером листать две книги? — поморщился Драко. — Я лучше ещё поищу. Грейнджер, в книге про длительнодействующие чары должно быть имя волшебника-изобретателя. Найдёшь — скажешь мне.

— Ладно, — согласилась девушка, листая названную выше книгу. Рон сел в кресло и взял "Способы обмануть Министерство Магии". Гарри и Драко снова двинулись вдоль стеллажей. Через десять минут бесплодного поиска Гермиона сказала:

— Нашла. Здесь только описание чар: как действует, как накладывается... о способе снять его ничего нет. Можно ещё поискать в отделе контрзаклинаний... изобрёл его некий Н. Бэрк.

— У нас может быть его биография или родословная, — откликнулся Драко. — Там вполне может оказаться и про способ, как снять Надзор.

Вот тут пришлось поискать подольше. Примерно через час... Нет, биографию Гарри и Драко так и не нашли, но Рон в "Способах обмануть Министерство Магии" нашёл нечто, что сделало дальнейшие поиски бессмысленными.

— Ребята, а тут есть биография Бэрка, но краткая. Упоминается только тот факт, что он изобрёл Надзор. О том, как его снять, здесь не написано, — сообщил парень. — Бэрк родился в бедной семье, мать была маглой, но в Хогвартсе он был одним из лучших...

— Стоп, — перебил Малфой. — Так он был полукровкой?

— Ну, видимо, да.

— Поттер, — позвал слизеринец, — не ищи дальше. Нет смысла. Здесь только биографии самых чистокровных и знатных волшебников. Бэрк таковым определённо не был.

— И что делать теперь? — отложила книгу Гермиона. Делать что-то надо, но пока ребята всего лишь топчутся на месте.

— Меня больше интересует, что вы делали до сих пор, — прозвучал голос из другого конца малфоевской библиотеки. — В пять часов утра?

В дверях стоял Снейп. Не сказать, что он был разозлён. На лице читалось удивление. Ещё бы! Не каждый день видишь в такое время СТУДЕНТОВ в БИБЛИОТЕКЕ.

— Ну... Мы книжки читали! — проинформировал профессора Рон, указывая на стол.

— И чем вызвано такое стремление к знаниям?

— У Поттера было... — начал говорить Малфой., но тут его перебил Гарри.

— Да мы вообще народ любознательный!

— Так что было у Поттера, Драко? — елейным голосом продолжал допрос слизеринца профессор.

У Гарри было такое лицо, будто Драко его страшно предал, и сын аристократа не смог оставить это без внимания:

— Поттер, всё равно придётся рассказать! Не собирался же ты опять действовать в тайне от единственного человека из способных тебе помочь, который тебя поддерживает?!

— Я собирался сказать... но не в пять утра. Я думал, Вы, профессор, спите! — объяснил он Снейпу. — Ну, мы пошли, — Гарри направился к выходу.

— Не так быстро, — остановил юношу учитель. — Что такого произошло, что вы опять скрываете?

— Грин-де-Вальд и Волан-де-Морт объединились против Дамблдора! — сообщил Гарри. — У директора, оказывается, Бузинная палочка!

— Дар Смерти? — уточнил зельевар.

— Да! В мае Реддл пойдёт штурмом брать Хогвартс. В процессе сражения с Дамблдором упомянет его покойную сестру, в смерти которой он винит себя. Предполагается, что в таком случае директор ослабит свою защиту, в результате чего его можно будет убить! Грин-де-Вальд продал Лорду эту информацию за Бузинную палочку. Правда он, как мне кажется, свалял дурака. Или у него есть ещё козырь в рукаве. Он брал с Реддла Непреложный обет. Потребовал послать в школу своих Пожирателей, придти самому и убить Дамблдора. То есть, Волан-де-Морт может спокойно выполнить обет и оставить сильнейшую в мире палочку себе.

— Краткость — сестра таланта, — повёл итоги Снейп. — Что вы искали в библиотеке?

— Способ снять Надзор, — ответила Гермиона. — Иначе нас всех пятерых найдёт Министерство. Как вы думаете, сколько дают за освобождение опасных чёрных магов?

— Простым выговором дело точно не кончится, — выразил общее мнение Рон.

Снейп достал свою волшебную палочку:

— Подойдите ко мне. Все четверо! Даже спрашивать не буду, откуда Вы, Поттер, узнали о планах Грин-де-Вальда! — прошипел Северус. — Догадаться нетрудно. Радуйтесь, что всё обошлось. Больше так не рискуйте! И впредь, если что, никакой самодеятельности!

— Сэр, Вы умеете снимать Надзор? — спросила Гермиона, подойдя к учителю.

— Да, Грейнджер, — профессор махнул палочкой в сторону девушки, одними губами прошептал несколько слов и махнул ещё раз. То же самое он проделал с остальными.

— И это всё? — с подозрением спросил Малфой.

— Да, — просто кивнул Снейп. — Только это не так просто, как оно выглядит! Раз вы проснулись, сейчас же спускаетесь вниз. Там я сообщу вам о том, что выяснил я.

* * *

Когда они впятером спустились и позавтракали, Северус начал свой рассказ:

— Я связался с Люциусом Малфоем. Да Драко, с Вашим отцом. Он поведал мне о тех местах, где спрятаны крестражи. То "непонятное условие", о котором вы говорили, довольно простое. Из пещеры может выйти человек, впустивший в свою душу Тёмного Лорда, тем самым ставший чем-то вроде крестража. И войти в пещеру так же может или сам Лорд, или человек-крестраж. Что касается уничтожения крестражей...В Вас, Поттер, как Вы уже знаете, есть часть души Лорда. Следовательно, Вы можете проникнуть в пещеру без жертв. Но один Вы действовать не будете...

— Но как тогда в пещеру попадут остальные?!! — не удержался от возгласа Рон.

— Терпение, Уизли. Для того, чтобы войти в пещеру, действительно нужен волшебник, по мощи сравнимый с самим Лордом. Но это не обязательно. Вполне достаточно одновременно с двух сторон атаковать взрывающим заклинанием камень, заслоняющий вход в пещеру...

— А-а-а, понял! — воскликнул Гарри. — Я вхожу в пещеру, и мы одновременно с разных сторон взрываем камень. Только... Сэр, Вы уверены, что всё так просто? Неужели Реддл не предусмотрел, что я могу начать искать крестражи, чтобы уничтожить их? Неужели он не предусмотрел, что я с друзьями приду, и мы вместе взорвём камень? Уж слишком просто...

— Вот именно! — ликовал Драко. — Это так просто, что Лорд такого развития событий даже не учёл!

— Не нравится мне это, — нахмурилась Гермиона. — Помните историю с Кубком Огня? Тогда Фред и Джордж использовали Старящее зелье, чтобы обмануть возрастную линию Дамблдора. Они тоже говорили, будто это зелье дурацкое, и директор даже не учитывал, что кто-нибудь им воспользуется! Помните, что было в итоге?

— О, да! — протянул Рон. — Это был первый и единственный раз, когда их план с треском провалился!

— Так уж и единственный? — прищурился Драко.

— Ладно, это был их первый и последний провал в публичном месте... А ты такие подробности откуда знаешь? Тебя там не было!

-У моего друга есть старший брат, который тогда был на седьмом курсе. Семнадцать ему тогда ещё не исполнилось, но его день рождения состоялся до первого тура. Получается, что ему нельзя бросать своё имя в кубок, но при этом он уже мог бы участвовать в Турнире. Несправедливо получается! Поэтому тот семикурсник тоже решил попробовать Старящее зелье... Мой друг, и я с ним заодно, ходили навещать беднягу. Ну, и близнецов мы ваших видели.

— Да уж, — фыркнула Гермиона. — Гении мыслят параллельно!

— Она ещё тогда говорила Фреду и Джорджу, что у них ничего не выйдет, — пояснил Рон Малфою, которого удивили слова девушки.

— Неважно, сколько раз в жизни проваливались шалости ваших братьев, Уизли! — прервал дискуссию Снейп. — Вы верно поняли мой план, Поттер. И Вы, Драко, тоже правы. Я много лет служил Лорду, — друзья-гриффиндорцы странно посмотрели на профессора. Впервые он при них признал, что служил Волан-де-Морту. — Да, Уизли, служил, было дело! И он всегда недооценивал всё простое! Недооценивал всех нечистокровных, несовершеннолетних, низших магических существ, эльфов в частности. Среди своих союзников он всегда желал видеть сильнейших волшебников, великанов, дементоров. Возможно, гоблинов тоже. По его философии нечистокровный волшебник не может быть сильным, а несовершеннолетний не может стать большой и серьёзной проблемой. Вы, Поттер, исключение. Но даже Ваших умственных способностей Тёмный Лорд недооценивает.

— Наверно, он свято верил, что за всю историю Хогвартса и по сей день он был единственным, кто обнаружил тот склад ненужных вещей, где спрятал диадему! — радостно предположил Гарри. — На самом деле, скорее всего, Реддл даже не предполагал, что эта комната может превратиться во что-то ещё!

— Драко, возможно ли отсюда трансгрессировать? — спросил Снейп.

— Да, но обратно придётся отправляться в ту беседку, где мы были вчера, — ответил Малфой. — Есть риск, что нас обнаружат.

— Поттер, Ваша мантия-невидимка при Вас?

— Да, сэр.

— Когда будем трансгрессировать обратно, наденете её. Остальные наложат на себя дезиллюминационные чары. Есть ещё вопросы? Отлично. Отправляемся.

— Ой... — у Гермионы было такое лицо, с каким она обычно говорила о том, какая она дура. — Меч Гриффиндора. Он в Хогвартсе. В выручай-комнате...

— Грейнджер! — воскликнул Драко. — Зачем ты вообще его вытаскивала?!!

— Откуда я знала, что мы больше туда не вернёмся?! — чуть не заплакала девушка.

— Ой-ой-ой, неужели Грейнджер чего-то не знала? Я в шоке... — притворно удивился юноша.

— Не нарывайся, Малфой! — одновременно заступились за подругу Гарри и Рон.

— Неважно, кто виноват! — добавил Гарри. — В сложившейся ситуации мы все виноваты в одинаковой степени, но главное сейчас — действовать!

— Первая трезвая мысль за последние несколько часов, — резюмировал Снейп. — Есть мысли, что теперь делать?

— У меня есть план... — произнёс мальчик.

Разведка или прояснение ситуации

Со дня побега четверых студентов и профессора ЗОТИ прошла неделя. На должность учителя Защиты и так вообще практически невозможно было найти кандидатуру, так как все знают, что именно эти профессора на этой должности не держатся дольше года. А теперь ещё оказывается, что преподаватель Защиты в ЭТОМ году продержался на своей должности чуть дольше семестра! Никто не желает занять место Снейпа, а сейчас такие времена, что без ЗОТИ нельзя. В итоге теперь данный предмет ведёт сам Дамблдор, пока не найдётся преподаватель. Сразу после побега Поттера, его друзей и, как ни странно, Малфоя и Снейпа, в кабинете директора воцарилась полная тишина. От того, ЧТО выкрикивал Поттер, волосы на голове вставали дыбом. Просто после такого даже работать на такого человека не хочется! Поняв, что дела обстоят плохо, директор тут же провел собрание исключительно для тех, кто слышал тираду мальчика, и рассказал, как на самом деле обстоят дела. Собрание проходило в строгой секретности, и в конце все присутствующие подписали специально заколдованную бумагу о неразглашении. У каждого, кто попытается эту информацию разгласить, пропадет дар речи. В начале же рассказа директор на глазах у всех выпил Сыворотку Правды, которую МакГонагалл лично взяла из запасов Снейпа (конечно, профессор трансфигурации несильна в зельях, но на нужной склянке была бирка с надписью "СЫВОРОТКА ПРАВДЫ"), поэтому в его словах не было никаких сомнений. Есть подозрения, что пропавший недавно Меч Гриффиндора украли именно эти четыре студента, поэтому сейчас древний артефакт искали там, где могли бы их спрятать именно эти школьники. Вообще-то таких мест много. Даже очень много. А если учесть, сколько их знает ПОТТЕР, то меч найти практически невозможно. У выручай-комнаты бесконечно много вариантов, в которые она может превратиться. Кроме того, её можно заговорить так, чтобы именно та комната, в которой спрятана реликвия, не открылась никому, кроме заколдовавшего. А если меч спрятан в Тайной Комнате, что мало вероятно, но все же возможно, то туда тем более никто, кроме мальчишки, не попадёт. В общем, искать меч практически бесполезно. Однако поиски продолжались, пусть бесплодные.

Но проблемы были не только в школе. Грин-де-Вальд, сейчас наверняка собирает сторонников. Ходят слухи, что кое-кто из них не так давно напал на Хогвартс-экспресс. Около недели назад, уже после того, как пропали Гарри Поттер и компания. Полвагона взорвали, а цель визита так и осталась непонятной. Разве что, для запугивания граждан. Жертв, к счастью, не было, так как посадка ещё не объявлялась. Подробности неизвестны. Самый молодой мракоборец, Стивен Хамерслей, утверждает, что на поезд напал один, но очень сильный волшебник. Стивен, как говорил он сам, отважно сражался до последнего, но злоумышленник всё же сбежал, взорвав вагон. Однако, юноша, ещё в том году закончивший учёбу и вступивший в Орден Феникса, известен своей манерой... приукрашивать события. Очень сильно приукрашивать. Ещё в школе он мог рассказать о простом походе в Хогсмид как о героическом подвиге, а на деле оказывалось, что он просто дал недругу подзатыльник и убежал. Таким образом, подробности нападения неизвестны, так как остальные мракоборцы и машинист молчат, а Стивену верить определённо нельзя.

Да и Тот-Кого-Нельзя-Называть не дремлет. Регулярно случаются нападения на улицах Лондона, одновременно продолжается охота на Поттера, вот уже неделя как сбежавшего из Хогвартса. Теперь мальчик постоянно в опасности, и неизвестно, не попал ли он ещё в лапы Лорда. Поиски остаются безрезультатными, но Орден во главе с Дамблдором продолжает искать студента.

Обо всём этом размышляла профессор МакГонагалл, патрулируя коридоры школы. В связи с особым положением Министерство обязало всех профессоров патрулировать замок и день и ночь. Помимо профессоров этим занимались ещё и мракоборцы из Министерства и Ордена Феникса. Кстати, Министерству сообщили только о самом факте побега Грин-де-Вальда. О том, кто в этом виноват, не сказали. Поэтому поисками учеников и Снейпа занимался только Орден. Их не исключили и не уволили, ведь вполне понятно, почему они сбежали. То есть, относительно понятно. Поттер с друзьями убежали, потому что думали, будто директор желает Гарри смерти. Мистер Малфой последнее время в мирных отношениях с Поттером, поэтому можно предположить, что слизеринец с ними сбежал, чтобы помочь. Снейп... Он никогда не поддерживал гриффиндорцев, но можно предположить, что он поддерживает Малфоя.

День вчера выдался напряжённый. Вся школа, а особенно Гриффиндор и Слизерин, вот уже неделю бунтует из-за пропажи четверых студентов и слизеринского декана (в прочем, из-за Снейпа и Малфоя негодовали только сами слизеринцы). И вот теперь, ранним утром, гриффиндорский декан наряду с другими профессорами и мракоборцами патрулирует коридоры школы. Нет, никто не считал эти меры лишними. Два сильнейших тёмных волшебника на свободе! Есть риск, что Грин-де-Вальд соберёт армию и нападёт на школу, дабы убить Дамблдора. Правда, едва ли он сделает это так быстро. Да и мракоборцев прислали столько, что профессора могли бы не дежурить по ночам. Но на никому не нужный поезд-то напали! После этого никто уже не считал, что Скримджер свихнулся на безопасности, как все думали, когда он абсолютно во всех местах, где только можно, приставил охрану.

Всегда найдутся люди, которые, как говорит директор, пойдут за Геллертом. Правда, директор умалчивает, с чего бы это. Минерва уже поняла, что, когда речь заходит о секретах Альбуса, меньше знаешь — крепче спишь, поэтому она и не настаивала на том, чтобы он рассказал, что такого есть у Грин-де-Вальда, чем он может переманить людей на свою сторону.

Внезапно за спиной декана раздался скрип половицы, что отвлекло её от раздумий. Она вздрогнула и обернулась. Сзади в тени кто-то стоял, в темноте его лица разглядеть не удалось.

— Простите, — раздался из тени смутно знакомый голос, — я только что приехал из Лондона и ищу своего отца.

Сказав это, юноша шагнул в освещённый участок коридора. Перед МакГонагалл стоял не кто иной, как Кристофер Снейп.

* * *

За неделю до описанных выше событий.

— Есть идеи, что теперь делать? — спросил Снейп. Профессор и четверо детей, сбежавшие из Хогвартса, стояли на кухне особняка Малфоев и обсуждали дальнейший план действий. Только что выяснилось, что Меч Гриффиндора — главное орудие для уничтожения крестражей — остался в школе, в выручай-комнате.

— У меня есть план, — ответил Поттер. — Я под видом кого-нибудь пробираюсь в школу и забираю меч.

— Это не пойдёт, Поттер, — вздохнул Снейп. — Теперь все знают, что ты метаморф. Тебя разоблачат.

— А пусть сначала догадаются, что человек перед ними — не тот, за кого себя выдаёт! Превращаться в одного из обитателей Хогвартса рискованно, это я знаю. Встречусь ещё случайно с тем, кем буду притворяться, или меня увидит человек, только что видевший его в другом месте. Превращаться в несуществующего человека — тоже чревато. Могут заподозрить. Но я могу превратиться в Вашего сына. В Криса!

— Какого Криса? — удивился Рон. — Нет никакого Криса... — на этой фразе он заткнулся, так как понял, что Малфою незачем знать, что никакого Криса нет, а настоящий сын Снейпа — Гарри.

— Твоя память поражает, Уизли, — по-своему понял оговорку Рона Драко. — Поттер, а как собираешься превращаться в человека, которого не видел?

Вот этот вопрос поставил компанию впросак. Ведь действительно считается, что Криса Гарри не видел.

— Я о нём столько ото всех слышал, что у меня есть примерное представление о том, как Крис выглядит, — нашёлся юноша. "Теперь придётся долго и упорно дурачиться, пока не превращусь в Криса", — подумал Гарри.

— А зачем в кого-то вообще превращаться? — спросил Рон. — У нас есть мантия-невидимка!

— Нет-нет... — задумчиво протянул Снейп. — Не мешает разведать обстановку, узнать, что происходит в замке и мире. Здесь мы в изоляции и не можем знать, как обстоят дела, а это плохо. В таком случае не стоит отправляться прямо сейчас. Надо придумать легенду, из-за чего может приехать в школу Крис. Так же надо решить, что он должен говорить, чтобы ему рассказали о происходящем. И не стоит говорить от балды, как вы четверо обычно это делаете. Не должно быть каких-то нестыковок.

— А что тут придумывать?! — воскликнул Гарри. — Крис приехал из Лондона навестить отца. Подойдёт к МакГонагалл и спросит, где его папа. Она ему расскажет, что произошло. Ведь он имеет право знать?!

— Тогда надо планировать, во сколько ты придёшь в школу, так как Хогвартс-экспресс ходит редко, — объяснил Снейп. — Так же надо решить, с чего, собственно, он решил приехать. В тот раз он наболтал слишком много нелицеприятного, чтобы все в школе так просто поверили, будто он хочет видеть отца. Если он спросит где отец... Ну, скажут ему, что я сбежал с четырьмя сильно, мягко говоря, набедокурившими подростками. И что дальше? Мы и так знаем, где я. Надо выяснить, что Дамблдор собирается предпринять, что вообще сейчас происходит, и так далее.

— Стоит спросить о том, где Вы, профессор, — возразил Гарри, — чтобы узнать, как эту историю преподнесли остальным.

— Допустим, — вмешалась Гермиона. — А как заставить их рассказать всё остальное?

— Можно сказать, что Крис с отцом помирились, и профессор пригласил сына в знак примирения к себе на неделю ещё в январе! — предложил Рон. — В доказательство надо действительно написать какое-нибудь письмо приглашением и искусственно состарить его заклинанием! Это я умею.

— Ещё бы, — улыбнулась Гермиона. — Я сама тебя долго пыталась научить этому, чтобы тебе на зачёте по заклинаниям неуд не поставили!

— Зато научился раз и навсегда! — гордо приосанился Рон, совсем как ребёнок. — И это благодаря Гермионе!

— Мне благодарны? — притворно удивилась девушка. — Это что-то новое.

— Что ты, Гермиона?! — возмутился юноша. — Мы с Гарри тебе с первого курса благодарны! Да, Гарри?

— Уизли, комплименты делать будете, когда разберёмся со всеми этими проблемами! — прервал эту сцену Северус.

— А чтобы узнать о планах Дамблдора... Можно сделать вид, будто у Криса воинственный настрой, — предложил Гарри. — Мол, всё, пока отца не увижу, всякие Грин-де-Вальды и иже с ними — трупы. Заведусь на эту тему и успокоюсь только тогда, когда мне расскажут, ЧТО они собираются предпринять. А с планами Грин-де-Вальда и так всё понятно! Он, похоже, собирается где-нибудь тихо отсиживаться, пока не получит свою Бузинную палочку. Её он не получит, так что главная проблема — Волан-де-Морт, но об его уничтожении пока и речи быть не может! И мешать ему отлично получается у Ордена Феникса! По крайней мере, пока никто не жаловался, кроме самого Реддла и его верных Пожирателей! Да и, как я понял, Том предпочитает оставаться в штабе в то время, когда его слуги выполняют задания. Вмешивается, только если совсем уж всё плохо. Малфой, здесь патруль Пожирателей, говоришь?

— Ну, да.

— Значит, в штаб Лорда попасть — тоже не проблема! — безрадостно продолжил мальчик. — А на счёт ВРЕМЕНИ проникновения в замок... Можно узнать расписание Хогвартс-экспресса.

— Значит, — подвёл итоги Снейп, — через полчаса после прихода поезда в школу заявляется Поттер под видом моего сына и закатывает дикую истерику. Дабы успокоить его, ему рассказывают, ЧТО Орден предпримет против Грин-де-Вальда и Тёмного Лорда. Простовато, конечно, но иного плана, как я понял, нет, верно? Тогда написание письма беру, разумеется на себя и займусь им прямо сейчас. Уизли его состарит под моим руководством, а то получится письмо полувековой давности. Остальные идут прямо сейчас выяснять, во сколько по утрам приезжает в Хогсмид Хогвартс-экспресс.

* * *

Гарри, Малфой и Гермиона с помощью портала, накинув на себя мантию-невидимку, перенеслись на вокзал Кингс-Кросс, едва удержав своё укрытие. И только сейчас они осознали, что понятия не имеют, где узнать необходимую им информацию. Уж точно не в магловской билетной кассе. Всю жизнь их билеты на поезд прилагались к письмам их Хогвартса. Немного постояв, ребята решили для начала отправиться на платформу, где этот поезд останавливается. Там никого не было, в том числе и самого экспресса, поэтому ребята скинули мантию-невидимку.

— Ну, и как мы узнаем, во сколько прибывает в Хогсмид Хогвартс-экспресс? — поинтересовался Драко. После всего произошедшего он вообще был постоянно на нервах.

— Дождёмся самого поезда и спросим у машиниста? — неуверенно предложила Гермиона

— Это глупо. И машиниста удивит, что три школьника делают вне школы.

— А если подойдёт не студент Хогвартса, а какой-нибудь иностранец? — выдвинул свой план действий Гарри. — Иностранцы здесь ничего не знают. Если он спросит, где можно приобрести билет и во сколько прибытие, это будет нормально. Я вполне могу за такого сойти.

— У тебя такой вид, что за иноземца не сойдёшь, Поттер, — возразил Драко. — Ты постоянно горбишься... Хотя бы спину выпрями и смотри на всех сверху вниз. И об акценте не забудь...

— Это как ты ходишь? — спросила Гермиона. — Гарри, не все иностранцы задирают нос, — продолжила она, не дожидаясь ответа, — достаточно говорить с акцентом.

Ребята стали дожидаться поезда. В то время, пока Гарри менял себе лицо, Драко и Гермиона спрятались под мантию, и юноша всерьёз опасался, как бы в одиночестве ожидая поезда на платформе, не подерутся ли там эти двое. Как бы ни изменился Малфой, он и Гермиона на дух друг друга не переносили. Через какое-то время, наконец, прибыл поезд. Войдя туда, Гарри сразу вошёл к машинисту. За рулём был какой-то мужчина преклонных лет, а рядом сидел ещё один человек, помоложе.

— Простите, — начал юноша, старательно изображая акцент. — Я из России, и я не знать, где я могу приобрести билет...

— Билет Вы можете приобрести прямо здесь, к Вам подойдёт кондуктор, — оборвал гостя машинист, — садитесь в купе и ждите.

— Нет, — замахал руками Гарри. — Я ехать в Хогвартс к брату. Меня там ждут только через неделю, утром! Я хотел узнать, во сколько мне в этом случае надо садиться и когда точно я приеду.

— Если Вы сядете за день до того, когда планируете приехать, то Вы можете отправляться в восемь вечера, — доступно объяснил старик. — В этом случае Вы приедете в Хогсмид в шесть утра. Если не собираетесь ехать сейчас, выходите из поезда.

Гарри подумал, что это было как-то легко и радостно сказал:

— До встречи через неделю!

И тут человек, который за всё время разговора так и не повернулся к Гарри и не сказал ни слова, развернулся и, смерив "иностранца" оценивающим взглядом, произнёс:

— Вы не похожи на россиянина. И кто же Вы тогда? К кому едете и зачем? — наседал он. К ужасу Гарри, это был мракоборец из Ордена. Имени мальчик не знал, но в том году не раз видел его, уходящим с собрания.

— Э-э-э... Я же сказал: я из России, — продолжил Гарри гнуть своё, от волнения совсем забыв об акценте. — Еду к брату, навестить...

— И куда же делся Ваш акцент? — притворно поразился бдительный мракоборец. — Или сильный стресс от акцента избавляет?

Гарри, поняв, что окончательно сдал себя со всеми потрохами, решил попробовать сбежать. Заметив это, мракоборец одним мановением палочки захлопнул дверь.

— Сонорус! — приказал он, направив себе на горло палочку. — Тревога! — громом разразился его голос по всему поезду. — Неизвестный в кабинке машиниста!

Вокруг мгновенно послышались хлопки от трансгрессии. В кабинке появилось ещё трое мракоборцев, и все четверо нацелили палочки на Гарри.

— Кто это, Стивен? — спросил самый старший из них.

— Я не знаю, — ответил он. — Этот человек только что очень неумело изображал россиянина.

— И зачем же?

— Спрашивал, где можно купить билет и во сколько надо отправляться, чтобы прибыть в Хогсмид утром. Я бы ничего и не заподозрил, но он слишком старался. Когда я сказал ему об этом и спросил, кто он на самом деле, этот человек слово в слово повторил свою легенду, но уже без акцента.

— И кто же ты на самом деле? — повернулся старший мракоборец к юноше, по-прежнему держа его на прицеле палочки. Гарри понял, что серьёзно влип. Он окружён, и в него целятся сразу четверо взрослых волшебника, которые определённо сильнее его. Однако на вопросы юноша решил не отвечать.

— Тебя спросили, кто ты? — продолжали наседать мракоборцы. — Ты окружён, и тебе некуда бежать!

И тут в голове юноши пронеслась шальная мысль, которую он тут же и высказал:

— Из любой ситуации есть выход! В первую очередь, это — вход! А если нельзя выйти так же, как и вошёл, всегда можно проложить другой выход! БОМБАРДА!!! — прокричал он, направив палочку на стену. Она мгновенно взорвалась. Обломки разлетелись во все стороны, и мракоборцы были вынуждены разбежаться в стороны, чтобы их не задело.

— Рельс отменяется из-за технических неполадок! — констатировал Гарри, выпрыгивая наружу через образовавшуюся дыру. — БЕЖИМ ОТСЮДА! — крикнул он дожидавшимся его под мантией-невидимкой Малфою и Гермионе.

Они были так поражены картиной взорвавшегося изнутри поезда, что до сих пор стояли как вкопанные. Когда Гарри приблизился к ним, они все вместе выбежали с платформы через барьер. Мракоборцы неслись за ними, и друзья, заметив это, забежали за угол. Гарри прислонился спиной к стене, быстро меняя лицо. Рядом встала Гермиона, крепко вцепившись в мантию-невидимку. Малфой же со всех ног рванул дальше, выскочив из-под мантии. Мимо тут же пронеслись мракоборцы. Увидев убегающего слизеринца, они не заметили подмены, поэтому дальше уже преследовали его.

— Что это было? — спросил Гарри.

— Мы предполагали, что такое произойдёт, — сказала запыхавшаяся Гермиона, — и договорились, что, если за тобой будет погоня, когда ты выйдешь из поезда, мы разделимся. Я с тобой спрячусь под мантию, а Малфой будет убегать от преследователей. Через пять минут встречаемся у запасного выхода на вокзал. За это время Малфой на ходу изготовит портал к своему особняку. Правда, мы никак не предполагали, что ты взорвёшь поезд...

— Не было иного выхода, — пояснил Гарри. — Бежим отсюда. Сама сказала: у нас пять минут! — поторопил юноша.

Вместе они добежали до условленного места встречи, и через несколько секунд подбежал Малфой. Буквально за секунду Гермиона и Драко наложили на себя Дезиллюминационные чары, а Гарри накинул мантию-невидимку, как это было обговорено со Снейпом ранее, и с помощью портала вернулись к особняку. Без приключений попав в дом, ребята тут же доложили Снейпу о том, что всё, что надо, они выяснили. К тому моменту письмо от Снейпа Крису, написанное якобы месяц назад, было готово, и выглядело именно так, как должно было.

В школу было решено отправляться через неделю, чтобы за это время Дамблдору стало более или менее ясно, как обстоят дела, и чтобы он успел составить план действий.

* * *

И вот через неделю, в полседьмого утра Гарри пришёл в школу. Он сначала с помощью портала попал в пустынный в этот час Хогсмид. За полчаса дошёл до школы и отправился по коридорам, прячась в потайных коридорах от то и деле сновавших туда-сюда мракоборцев. Он точно знал, на чьи глаза следует попасться. МакГонагалл! Неизвестно, почему, но она к этому Крису ещё в тот раз очень хорошо отнеслась.

И вот, юноша наконец-то нашёл её.

— Простите, — сказал он робко, теребя в руках "письмо от отца", — я только что приехал из Лондона и ищу своего отца. Вы не знаете, где он?

Профессор смотрела на мальчика, как на призрака. Ей хватило нескольких секунд, чтобы придти в себя, и она своим обычным официальным тоном объяснила:

— Ваш отец пропал. Мне неизвестно, где он.

— Но как же так? — сделал жалобное лицо Гарри. — Он месяц назад приглашал меня к себе! Мы только помирились! — с этими словами юноша протянул письмо учителю. — Больше никогда ему не поверю!

Мельком взглянув на письмо, МакГонагалл сказала:

— Пройдите за мной, я всё Вам объясню.

Когда они оказались в её кабинете, она продолжила:

— Видите ли, между четырьмя студентами, Вашим отцом и директором произошли некоторые разногласия... Они просто недопоняли друг друга...

"Так-так, это уже интересно, — подумал Гарри. — Похоже, Дамблдор теперь всем профессорам навешал лапши на уши, а они это и проглотили! Даже не верится...".

— Простите, профессор, я не совсем понял... какие разногласия и из-за каких студентов произошли между директором и отцом? — с наигранным удивлением спросил Крис.

— Видите ли, Крис, Ваш отец неправильно понял намерения профессора Дамблдора в отношении судьбы одного из студентов, и посчитал, что эти намерения не являются положительными... — начала отвечать Минерва, но Крис её прервал:

— То есть мой отец посчитал, что профессор Дамблдор хочет сделать что-то плохое одному из студентов?

"Так вот что наврал им всем директор... — подумал он — надо выяснить побольше об этом..."

— Да, именно так, но смею вас заверить, профессор Дамблдор ничего такого делать не собирался... — начала оправдываться МакГонагалл

— А что же тогда он собирался делать?! И где сейчас, борода Мерлина, мой отец?! — вскинулся Крис.

— Я... я, правда, не имею понятия... простите, Крис... мне жаль... может быть, профессор Дамблдор знает больше... давайте я проведу Вас к нему...

* * *

— Доброе утро, директор...

— Доброе, Минерва. Что-то случилось?

— Да. Пришёл сын профессора Снейпа, ищет отца... проходите, Кристофер.

Гарри вошёл в кабинет, боясь быть разоблачённым. Первым делом юноша окинул взглядом кабинет. С его последнего визита здесь ничего не изменилось, только на столе директора лежал Ежедневный Пророк. На первой полосе мальчик разглядел... себя. Точнее, тот свой облик, в котором он выяснял, когда Хогвартс-экспресс прибывает в Хогсмид. "ГРИН-ДЕ-ВАЛЬД НАБИРАЕТ СТОРОННИКОВ" — гласил заголовок. Очень интересно. При чём тут это? Поняв, что молчание затянулось, Гарри-Крис пролепетал:

— Здравствуйте, профессор Дамблдор. Вы, наверное, слышали обо мне... я Крис Снейп, сын Северуса Снейпа...

— Доброе утро, юноша... я слышал о Вас, когда Вы приезжали в Хогвартс. Очень приятно, наконец-то, познакомиться... — поприветствовал его Дамблдор, одновременно встав из-за стола и подойдя поближе, рассматривая лицо Криса — Я думаю, вы пришли узнать, где ваш отец? — продолжил он, рассмотрев в лице юноши черты пропавшего учителя.

— Да, профессор Дамблдор. — ответил Гарри-Крис, подумав про себя: "Да тут и легилименция не нужна, чтобы догадаться... Однако защиту ослаблять нельзя"

— Что ж, Кристофер, у меня для Вас плохие новости. После... небольшой ссоры со мной, Ваш отец с несколькими студентами скрылись в неизвестном направлении... и в тот же вечер мы получили известие о том, что темный маг Грин-де-Вальд вновь на свободе, и из наших достоверных источников поступила информация, что он вступил в сговор с Волан-де-Мортом и набирает сторонников...и, боюсь, ваш отец сейчас в плену у Тёмного Лорда...по крайней мере, наш информатор утверждает, что из подземелья, где Волан-де-Морт держит своих пленников, всю ночь доносились крики... я сожалею... мы надеемся, что это не так, и что Ваш отец сейчас в безопасности, но не можем быть уверены...

Крис старательно изобразил на лице недоумение, отчаяние и ужас. Хотя изображал он лишь отчасти — он и вправду недоумевал, зачем так жестоко врать... затем он сказал:

— Профессор... я... я хочу отомстить за своего отца! — с каждой фразой голос его креп и становился громче, в конце превратившись в крик.— Расскажите мне, как это произошло, я хочу знать всё, от начала и до конца!

— Вы уверены в этом, Кристофер? — спросила МакГонагалл

— Да! На все 100 процентов! Вы же, зная, что отец в плену, ничего не предприняли! ПОЧЕМУ?! ДА ВАМ ПЛЕВАТЬ НА ВСЕХ, КРОМЕ КАКИХ-ТО СВОИХ ПЛАНОВ! ЛЮДИ — НЕ ШАХМАТЫ!!! ЧТО, МОЙ ОТЕЦ ВЫШЕЛ ИЗ ИГРЫ — ТАК ОН УЖЕ НЕ НУЖЕН, И МОЖНО НЕ СПАСАТЬ ЕГО?! — Гарри умолк, поняв, что перестарался. Эти слова очень даже могли выдать его, ведь неделю назад он уже выкрикивал нечто подобное в лицо директору. Однако, Дамблдор и МакГонагалл, кажется, ничего не заподозрили...

— Мы стараемся что-то сделать, юноша, но мы не всесильны... — с оттенком трагизма сказал Дамблдор.

— Я хочу отомстить, чего бы мне это ни стоило! — с яростной решимостью воскликнул Крис. — Я не позволю пытать моего отца! Гиппогриф вас раздери, мы только помирились!

— Что ж, если ты так уверен... я не буду возражать...— сказал Альбус, испытующе глядя на собеседника. — Но поклянись, что всё, что ты сейчас услышишь, не узнает больше ни одна живая душа.

— Я клянусь, сэр! — с готовностью сказал мальчик.

— Нет, Кристофер. Дай Непреложный обет, — прервал его директор. — Минерва, скрепи, пожалуйста...

Дамблдор и лже-Крис взяли друг друга за руку, и МакГонагалл коснулась их палочкой. Альбус начал говорить:

— Клянешься ли ты сделать всё, что в твоих силах, ради спасения отца?

— Клянусь.

— Клянешься ли ты, что та информация, что я тебе сообщу, не покинет пределы этого кабинета?

— Клянусь.

— Клянешься ли ты использовать эту информацию только против Волан-де-Морта, Грин-де-Вальда и их сторонников?

— Клянусь...

Пока Гарри давал Альбусу Обет, из палочки Минервы постепенно выползали языки пламени и обвивали их руки. После третьей клятвы они исчезли, впечатавшись шрамами в руки Криса и директора. Крис заметил, что у Альбуса уже огромное количество таких шрамов на руке, что не удивительно — он постоянно принимает клятвы о неразглашении секретов Ордена.

После того, как процесс принятия Непреложного обета был завершен, Дамблдор попросил Минерву выйти, и рассказал Гарри-Крису всю историю с крестражами с самого начала...

* * *

Спустя полтора часа Гарри вышел из кабинета директора в полной растерянности. Всё оказалось совсем не так, как он предполагал... он не знал, как теперь относится к директору, и что теперь делать... и самое главное — как рассказать всё это друзьям и отцу, и не нарушить Непреложный обет? Что ж, одно он знал точно — надо срочно забрать меч и вернуться в поместье Малфоев. Но не тут-то было. Уже забрав из выручай-комнаты меч, уменьшив его и спрятав в упрочнённый магией (Гермиона постаралась) мешочек, юноша собирался уже вернуться в Хогсмид по тайному коридору под статуей одноглазой ведьмы, Но тут появилась МакГонагалл, мальчик едва успел закрыть комнату. Минерва, прекрасно зная, что здесь за место скрыто в стене озадаченно взглянула на Гарри-Криса.

— Я заблудился, шёл к выходу, — оправдался мальчик. Декан, кажется, поверила.

— Крис, — сказала она, — Вы, должно быть устали с дороги... Не вижу необходимости задерживать Вас, но хочу предложить Вам чашку чая. Возражения не принимаются, моё воспитание не позволяет отпустить человека, даже не угостив его. Идите за мной.

Гарри понуро последовал за ней. Что ж, это не так плохо. Можно ещё что-нибудь узнать. О нападении на поезд, к примеру... Как и ожидалось, профессор привела гостя в свой кабинет, быстро разлила чай по двум чашкам и, жестом предложив мальчику сесть, положила перед ним неизменное шотландское печенье. Сама она села напротив и тоже пила чай. Осторожно отхлебнув из чашки, Гарри заговорил:

— Я случайно увидел заголовок в Ежедневном Пророке на столе профессора Дамблдора... о нападении на Хогвартс-экспресс. Я давно не читал эту газету, поэтому... мне стало интересно, что за нападение...

— О, об этом вообще никому ничего толком неизвестно. Сведениями делился лишь мракоборец Стивен, но он известный выдумщик... По его словам, в кабинку машиниста вошёл очень сильный тёмный маг. Бдительный юноша сразу же вызвал подмогу, но соперник быстро всех победил, и остался лишь Стивен, который сражался до последнего, и преступник сбежал, взорвав полвагона.

Услышав всё это, Гарри едва удержался от того, чтобы не присвистнуть. Всё ясно. Во-первых, взорвано было не полвагона, а всего лишь часть стены кабинки машиниста. Во-вторых, сражением до последнего там и не пахло. В-третьих, тёмного мага в той кабинке тоже не было. Это всего лишь Гарри Поттер. Откуда такая уверенность, что это было именно то "нападение"? Юноша помнил, что мракоборца, разоблачившего его, звали именно Стивен. Да уж, с фантазией у парня всё в порядке! Осталось лишь обуздать её! Значит, ничего страшного не произошло, Грин-де-Вальд тихо сидит в углу и курит трубку мира, наивно ожидая, что Волан-де-Морт отдаст ему Бузинную палочку. Ха! И кто тут глупый наивный ребёнок?!

За этими размышлениями юноша быстро допил чай и, распрощавшись с МакГонагалл, выскочил за дверь прежде, чем она успела рот раскрыть. Пора уходить, у мальчика было нехорошее предчувствие...

Друг в беде познаётся

Гарри, всё ещё в облике Криса, по коридору, скрытому под статуей одноглазой горгульи, пробирался в Сладкое Королевство. Конечно, он мог выйти из школы через главный вход, но что-то ему подсказывало, что не следует полностью полагаться на то, что в Хогвартсе все свято верят в существование Криса. В конце концов, он имеет дело с Дамблдором — величайшим в мире волшебником и единственным человеком, которого боится Волан-де-Морт. Гарри, правда, не видел повода заподозрить Криса, но директору-то виднее. Юноша вполне мог проколоться на мелочи. Может, никто и не догадался, что Крис — это Гарри Поттер, но могли заподозрить, что юный Снейп — не тот, за кого себя выдаёт. Тирада про шахматы, высказанная в лицо главе Ордена едва ли выдала мальчика, но он мог вызвать подозрения своим поведением. Вспомнив беседу с МакГонагалл, Гарри укорил себя, что не догадался ужаснуться тому, что поведала декан. Скорее всего, его облегчение было очевидно, и это профессор могла понять как-то по-своему. И, возможно, Гарри подозрительно повёл себя, увидев газету с собственным фото на первой полосе, ведь трудно так сразу обуздать свои эмоции, когда видишь что-то, чего не ожидал увидеть.

Подумав так, юноша быстро достал спрятанную под мантией мантию-невидимку, надел её и быстрее зашагал по подземному коридору. Без проблем добравшись до Сладкого Королевства, мальчик вышел на улицу, и там он обнаружил неутешительную картину. То тут, то там ходили мракоборцы и ко всем прохожим применяли какое-то заклинание. Прислушавшись, беглец понял, что это то самое заклинание, позволяющее увидеть истинное лицо метаморфа. Так же к прохожим применяли Фините Инкантатем. "Это чтобы обнаружить тех, кто магически изменил себе внешность" — догадался мальчик. Естественно, это напугало его, и он как можно быстрее побежал к Трём Мётлам, где Гарри должны были дожидаться остальные.

Они собирались прямо из Хогсмида отправиться за крестражами и уничтожить их, наконец. Разумеется, Снейп, Драко, Рон и Гермиона магически изменили внешность предварительно, но они договорились, что, чтобы Гарри смог узнать их, союзники будут сидеть у стойки и громко напевать "Рональд Уизли — наш король". Поттер отлично помнил, чего стоило убедить всех напевать именно это. Гермиона-то была не против, Рон — тем более, но Снейп и Малфой категорически отказывались, настаивая на неком слизеринском гимне, о котором гриффиндорцы никогда не слышали. Странно, у других факультетов гимна нет. Наверно, его придумал Малфой — тот ещё поэт. Собственно, именно он сочинил начальный вариант песни "Рональд Уизли — наш король", но с тех пор её слова перефразировали из насмешки в балладу Рону. Эту песню знала вся школа, потому что в том году, после победы гриффиндорской сборной за счёт стараний вратаря, её напевали на каждом углу и даже использовали в качестве условного сигнала тревоги — приближения Амбридж. И это обстоятельство стало главным доводом в пользу предложения Уизли. В конце концов, Снейпа и Драко ценой немалых усилий удалось убедить петь именно это. В тот день Малфой уже который раз пожалел, что сочинил ту дурацкую песенку-дразнилку, глядя на радостную физиономию рыжего гриффиндорца.

* * *

Тем временем в Трёх Мётлах было целое столпотворение. Все косо смотрели в сторону компании людей, которые с самого утра сидят у стойки и напевают уже надоевшую всем песню. Рон и Гермиона пели громко и торжественно. А вот Снейп с Малфоем стояли с кислыми лицами и еле шевелили языками.

Рональд Уизли — наш король!

Рональд Уизли — наш герой!

Перед воротами стеной

Так всегда и стой!...

Снейп, напевая это, изо всех сил ежеминутно напоминал себе, ради чего он здесь. "Северус, ты ОБЯЗАН поддержать Гарри, ведь это твой сын" — твердил он себе. Бывший профессор всё ещё помнил сон, мучивший его в начале года: Гарри зовёт на помощь, но отталкивает руку Снейпа — единственного, кто мог его слышать; в конце сна Северус бросал всяческие попытки спасти мальчика, и юношу поглощала тьма. Это повторялось каждую ночь до самого Рождества, после той истории с подарком. Да оно и сейчас снится, но сон немного изменился. Теперь в нём Северус упорно продолжал протягивать сыну руку помощи, пока, наконец, он не принял эту помощь от ненавистного отца. После этого вокруг становится светло. Они оказываются в светлом уютном доме, и что-то подсказывало, что здесь им не грозит опасность. Это ИХ дом. И профессор видит ЕЁ. Лили смотрит на них и улыбается. Она была счастлива. Сон стал таким только тогда, когда Снейп стал пытаться помочь сыну, уже не отталкивал его, искренне раскаиваясь в прошлых ошибках... Полюбил, наконец, Гарри. Тогда зельевар полностью убедился, что сон вещий. И он значит, что мальчику действительно нужна помощь и, если Северус не поможет, сын умрёт... Не телом — так душой. А вот если помочь, то Северус, наконец, обретёт семью, увидит счастье, которое не улыбалось ему вот уже около семнадцати лет. Конечно, Лили не вернётся, но хотя бы их общий сын перестанет презирать отца.

Сидевший рядом Драко усиленно вспоминал, ради чего он вообще здесь. Точнее, искал в себе силы здесь остаться. Он давно чувствовал, что компания гриффиндорцев его не принимает. О, да, это правда. За исключением Поттера. А вот Рон и Гермиона до сих пор косо на него смотрят и, чуть что, затыкают его. Грейнджер и Уизли терпят слизеринца в своей компании только из-за Гарри. Драко всей кожей чувствовал, как атмосфера накаляется, когда он оказывается рядом с представителем рыжего семейства. И сейчас Малфой словно сидел на бочке с порохом. А ведь слизеринец мог остаться в школе. Там ему в учебное время ничто не угрожало. Почему он пошёл с Поттером? Хотел поддержать, ведь они, вроде как, стали друзьями. А друзей нельзя оставлять, когда им нужна помощь. И осознание этого не давало Малфою прямо сейчас всё бросить. Конечно, ему тяжело. Он находится в компании людей, отношения с которыми всегда были крайне напряжёнными. Теперь-то он жалеет обо всём, что говорил об Уизли и грязнокровках. Он уже давно так не считет, но кого это интересует? Кажется, только Поттер заметил, что Малфой изменился. Кроме того, Драко привык к спокойной и размеренной жизни без приключений, а теперь он ввязался во всё это. Естественно, юноша чувствовал себя не в своей тарелке.

Рон думал... о Гермионе. Они всегда ссорились, но теперь девушка его поддерживает. Гриффиндорка из ничем не выделяющейся заучки с гнездом на голове превратилась в прекрасную девушку. Она нравилась ему. Если честно, уже давно. Просто не хотел признаваться в этом даже самому себе. Он помнил, как был огорчён на втором курсе, когда Гермиона, только что пришедшая в себя после нападения василиска, удостоила его сдержанным рукопожатием, а Гарри горячо обняла. Он помнил, как волновался за неё на третьем курсе, когда она так странно себя вела. Помнил их первую серьёзную ссору из-за метлы. Помнил, как замерло его сердце, когда Гермиона схватила его за руку в порыве волнения за Гарри, которого Хагрид попросил приручить гиппогрифа и полетать на нём. Ещё Рональд помнил, как он на четвёртом курсе ревновал девушку к Краму, хотя и не признавал этого. Тогда они тоже сильно поругались. А сейчас она с ним, она поддерживает его, улыбается ему... После всего, что он ей говорил в приступе гнева или ревности. От этого на душе легко и радостно.

Гермиона, как ни странно, думала о Роне. Он изменился за этот год, и в лучшую сторону. Он ещё в том году был грубым, невоспитанным проглотом, который только и думал о еде. Вечно грубил ей... Сейчас он стал лучше относиться к девушке. Из неопрятного мальчишки он превратился в очень даже симпатичного парня. Она уже давно чувствовала к нему нечто большее, чем просто дружба. Она не могла со стопроцентной точностью утверждать, что это любовь, но он определённо нравился ей. Она помнила всё то же самое, что помнил Рон: как ей было неловко обнимать Рона на втором курсе, когда её разморозили, из-за чего она и ограничилась рукопожатием; как ей было плохо, когда она поругалась с Роном из-за метлы на третьем курсе... Как она, узнав, что Клювокрыла решено казнить, нашла утешение именно в объятиях Рона. Ещё она помнила, как ей было обидно, что Рон не пригласил её на бал. Помнила его перекошенное гневом и ревностью лицо, когда он кричал на неё после бала. Она-то поняла, что Рон ревновал, но ничего не сказала... Гермиона была искренне благодарна Рону, что он поддерживает её в трудную минуту, как тогда, в поезде, когда она рассказала ему, что с ней произошло в рождественские каникулы. Девушке с тех самых пор хотелось быть с ним и никогда больше не ссориться.

Оба гриффиндорца действительно не доверяли Малфою. Они слишком давно знакомы. Он подлый, трусливый хорёк, в дополнение ко всему ещё и зазнавшийся. Правда, он изменился, но... нельзя слепо доверять ему. Гарри верил Дамблдору, и что в итоге? Теперь они даже не знают, кого следует бояться больше: Волан-де-Морта с его слугами или Дамблдора с Орденом Феникса? Конечно, в Ордене есть нормальные люди, но кому можно доверять, а кому нет? Если даже Дамблдор подложил свинью, то чего можно ждать от Малфоя. Если не подставит, то подставит. Или просто сбежит, когда его шкуре будет что-то угрожать. Да элементарно убежит при первой же потасовке с Пожирателями или мракоборцами! Гермиона, правда, осознавала, что нельзя так сразу рубить с плеча. Хорёк до сих пор не дал повода не доверять ему. В ЭТОМ году не дал. Даже наоборот, помогал, но... неизвестно, как он поведёт себя, когда угроза его жизни или свободе подберётся совсем близко. По сути, против слизеринца весь мир: мракоборцы и Пожиратели, все ученика факультетов Хогвартса, в том числе и студенты Слизерина. Ведь Драко, в какой-то мере, предатель для них. Как же так?! Ему предоставили честь служить Тёмному Лорду и стать его правой рукой НА 6 КУРСЕ! Это дорогого стоит. А он отказался. И наверняка слизеринцы заметили, что он входит в ОД. Для почитателей чистокровия этот Отряд — сборище отребья, коим, по их убеждению, являются все нечистокровные волшебники и Уизли.

Таким образом, все четверо думали о своём, и никто не заметил ничего, что угрожало их конспирации, пока они ждали нашего разведчика. Внезапно раздался оглушительный грохот, и все, в том числе и наши певцы, обернулись. Оказалось, что это вдруг развалился довольно древний на вид Исчезающий шкаф, который мадам Розмерта поставила здесь на случай, если вдруг нагрянут Пожиратели. Другой такой стоял в доме владелицы бара, поэтому ЭТОТ всегда был заперт, а ключ хранился у неё. Внезапно Снейпа, Драко, Рона и Гермиону сверху накрыла... мантия-невидимка, увеличенная заклинанием. Рядом они увидели Гарри, до сих пор не вернувшего свою внешность. Им хватило ума не начать громко возмущаться. Вместо этого Снейп под мантией тихо, едва слышно прошипел:

— Что ты творишь?! Это могли заметить! Зачем так рисковать без повода?!

Вместо ответа Гарри молча кивнул в сторону толпы людей. Починка шкафа не стала проблемой, и теперь все снова занялись своим делом. Среди толпы были мракоборцы из Ордена. Они каждому посетителю направляли в лицо палочку и накладывали какие-то заклинания.

— Они ищут метаморфов и людей, скрывающих свою внешность с помощью магии, — тихо пояснил Гарри, — то есть нас.

"Судя по всему, мракоборцы здесь давно. Как я мог их не заметить?! — подумал Северус. — Повезло ещё, что нас до сих пор не разоблачили!". Драко, Рон и Гермиона думали о том же. Зачем вообще было ждать друга в Хогсмиде? Встретились бы около хижины Хагрида, вместе дошли до окраины территории школы и трансгрессировали. Лесничий всё равно в это время обходит окрестности. Казалось бы, тщательно продумали план, а оказалось, что опять поспешили и не всё учли. С другой стороны, кто же знал, что директору что-то стукнет в голову, и он пошлёт свой Орден в Хогсмид. Теперь выбраться из этого бара — большая проблема для пятерых человек, спрятавшихся под одной мантией-невидимкой. Обязательно кого-нибудь заденут, чем себя и выдадут. Дезиллюминационные чары здесь тоже не помогут. А уходить надо как можно быстрее, потому что...

— Гарри, — зашипела Грейнджер, словно прочитав мысли Снейпа, — ты не задумывался, почему мы не увеличивали мантию-невидимку раньше? Тогда нам не приходилось бы толкаться и наступать друг другу на ноги! И мантия покрывала бы нас полностью...

— Действительно, почему мы так не делали? — осведомился Рон. Малфой же стоял рядом с лицом бледнее, чем обычно. Видимо, он знал то же, что и Снейп с Грейнджер.

— Да потому что от Увеличивающих чар магические свойства ослабевают! ЛЮБОГО предмета! И мантии-невидимки в том числе.

— Но нас же не видят! — возразил Рон.

— Это пока, — терпеливо объяснила Гермиона. — Но через какое-то время мы будем становиться всё заметнее и заметнее...

— Ну, да, — усмехнулся Поттер, перебив подругу. — А ещё мантии-невидимки теряют свойства в течение десяти лет и притягиваются Манящими чарами! — мальчик постарался выглядеть беззаботным, но изумрудно-зелёные глаза выдали его беспокойство.

— Как бы то ни было, надо быстрее отсюда выбираться, — едва слышно прошептала девушка. — К счастью, мантия-невидимка снова будет исправно работать, когда мы вернём ей прежние размеры. У нас около получаса на то, чтобы выбраться отсюда, но это затруднительно. Здесь слишком много народу...

Малфой уже не слушал, о чём говорят окружающие. Рядом, буквально под самым носом юноши, стояла большая ваза, которую он только что заметил. Она наполнена... апельсинами. Да, безобидными, на первый взгляд, фруктами. Но у Драко на них аллергия. Видимо, вазу поставили здесь только что, ведь до этого слизеринец не чувствовал запаха цитрусов. Мальчик начал задыхаться, чувствуя, что сейчас чихнёт и этим подведёт всех. Он изо всех сил сдерживался, но предательский чих всё же вырвался наружу. Естественно, его все услышали и были сбиты с толку, ведь звук исходил из ниоткуда. Мракоборцы ещё не видели скрывающихся под мантией людей, но окружили их.

— Кто здесь?! Выходи! — скомандовал Грюм, который тоже оказался здесь.

— Я выйду и отвлеку их. Уходите, когда появится возможность, — крайне тихо сказал Гарри под мантией.

— Но, Поттер, они ищут именно тебя! Лучше я! — возразил Драко.

— Нет, Малфой, — покачал головой гриффиндорец. — Поверь, я знаю, что делаю.

Сказав это, юноша выскользнул из-под мантии, показавшись на глаза мракоборцам.

Увидев незнакомого юношу, отдалённо кого-то напоминающего всем присутствующим членам Ордена Феникса, Грюм без дальнейших слов проверил его так же, как и других. Гриффиндорец всё ещё был в облике Криса, а Снейп, Рон и Гермиона прекрасно знали, что именно так и выглядит Гарри на самом деле, но им пришлось сдерживать рвущегося из-под укрытия Малфоя. Ведь он не в курсе, кем на самом деле является сын Снейпа. Заметив, что накладываемые заклинания ни капли не изменили внешность Поттера, Драко поражённо замер. Не может быть! Слизеринец уставился на Снейпа, надеясь увидеть, что он тоже ничего не понимает. Но в чёрных глазах он увидел тревогу, волнение... — что угодно, но только не удивление.

— Кто ты? — спросил, наконец, всё тот же Грюм.

— С чего вы решили, что я отвечу правду? — прищурился мальчик.

— Я не собираюсь играть с тобой в игры, сопляк! Отвечай на вопросы сам, или ответишь под действием Сыворотки Правды!

— А вы поймайте меня! — воскликнул юноша, одновременно делая вид, что старается незаметно вытащить из заднего кармана палочку.

— Не совершай глупости, мальчишка, — жутко рассмеялся старик. — Я тридцать лет охотился за преступниками и способен победить тебя одним взмахом!

— А я десять лет бегал от старшего брата и его банды и развиваю приличную скорость. Догоните! — резко сказал Гарри и рванул к выходу, при этом петляя между столами, якобы уворачиваясь от проклятий мракоборцев. На ходу он посылал направо и налево Оглушающие заклинания. Таким образом юноша надеялся оттеснить остальных посетителей бара к стенке и выбежать наружу, уведя за собой членов Ордена Феникса, чтобы друзья могли беспрепятственно выйти. Сам же юноша действительно надеялся убежать или хотя бы успеть зайти за угол и изменить внешность. Но снаружи его ожидал сюрприз, и очень неприятный. Юноша оказался окружён. А ещё он точно знал, что Снейп, Драко, Рон и Гермиона с секунды на секунду выйдут из Трёх мётел и тоже окажутся в этой ловушке.

— Лучше сдавайся, мальчик, — произнёс Грюм за спиной.

Но вместо этого Поттер поднял палочку. И как раз в этот момент двери паба резко распахнулись и вновь закрылись. Остальные на это не обратили внимания, но Гарри-то понял, что это его соратники выбежали наружу. Идти на милость к Дамблдору он не планировал. "Что делать? — размышлял Гарри про себя. — Дамблдор говорил, что у членов Ордена свои способы связи. И это объясняет, как остальные мракоборцы узнали, что нужны именно здесь и сейчас. Быть может, они уже и с директором связались, а это значит, что надо торопиться... Ох, как говорится, помянул чёрта...". Рядом с Грюмом приземлился Альбус Дамблдор собственной персоной.

— Альбус, что Вы здесь делаете?! — удивился не меньше соперника Грюм. — С мальчишкой мы бы уж справились! Я всего лишь сообщил, что обнаружен подозрительный юноша и описал внешность...

— Это особый случай, Аластор, — прервал его глава Ордена. — Нам с тобой надо поговорить, — продолжил Альбус, повернувшись к Гарри. — Ты слишком многого не знаешь, чтобы что-то предпринимать, Гарри...

Услышав своё имя, мальчик резко отшатнулся от старика.

— Должен признать, я догадался только после твоего ухода, — продолжил директор. — А теперь, Гарри, тебе лучше вернуться в Хогвартс, — при этих словах директор приблизился к мальчику и положил ему руку на плечо. — Пора положить конец этому недоразумению...

Услышав последнюю фразу, Гарри резко отпрянул от Дамблдора, стряхнув его руку со своего плеча.

— Положить конец этому недоразумению?! То есть убить меня?!!— отчаянно выкрикнул юноша.

— Только через мой труп, — раздался справа голос. Обернувшись, Гарри увидел отца. В смысле, Снейпа — одёрнул он себя. Но, признаться, тот факт, что профессор поддерживает его, многое меняет. В лучшую сторону. Это гриффиндорец осознал ещё неделю назад, когда они все вместе сбежали.

По другую сторону, мгновение спустя, появились Драко, Рон и Гермиона. Уизли взмахом палочки вернул мантии-невидимке нормальные размеры, сложил её и спрятал в рюкзак, на всякий случай захваченный с собой из дома Малфоев.

— Мы не позволим Вам больше причинять вред, кому бы то ни было! — как ни странно, это сказал слизеринец.

Лицо Дамблдора резко изменилось. Между бровей залегла морщинка, словно он задумался, лицо чуть осунулось. Очевидно, старый интриган разочарован, что его план с треском провалился, и теперь придумывает новый, как обмануть всех пятерых. Мракоборцы рядом подумали, что это чёрноволосого юношу перед ними зовут Гарри, и они оказались недалеки от истины. Так же был сделан вывод, что, по идее, мальчик должен быть в Хогвартсе, но некто вбил ему в голову, что глава Ордена представляет для него угрозу.

— Прости, Гарри, — вновь заговорил директор, поднимая палочку. — Не хотел этого, но, видимо, придётся.Инкарцеро! — взмахнул он палочкой.

— Экспеллиармус! — Гарри отреагировал прежде, чем Дамблдор успел произнести Связывающее заклинание до конца.

Палочка вылетела из руки Альбуса и мягко легла на ладонь ошарашенного Гарри. Неужели величайшего волшебника современности так легко обезоружить?! Тем временем Дамблдор снова заговорил:

— Очень хорошо, Гарри. Ты мог бы стать мракоборцем! К сожалению, у меня сейчас нет времени, — с этими словами директор снова сел на метлу. — Надеюсь получить свою палочку обратно, Аластор, — кивнул директор Грюму и... улетел. Так и оставив свою палочку у Гарри. "Бузинная палочка" — промелькнуло в голове юноши. Значит, теперь у ребят все три Дара Смерти. Они практически всесильны. Отныне даже сама Смерть подвластна Поттеру. Нет, ему это ненужно. Гриффиндорец мотнул головой. Ему не нужна такая власть. Не нужна такая сила! Зачем?! Если именно Смерть маячит на горизонте для Гарри. Это неизбежно, как заход солнца... или наступление лета после весны... Похоже, для мальчика лето уже не наступит. Как и для Реддла. Юноша отлично понимал, что ДОЛЖЕН умереть, иначе невозможно уничтожить все крестражи. Но сначала надо избавится от остальных... Как же тяжело знать, что скоро умрёшь... Планировать свою смерть, ждать её. Почти как суицид, но совсем другое. Разумеется, умирать не хочется, но иначе никак. Все книги о крестражах давно перерыты. Выхода нет... Некстати вспомнилась Трелони — сумасшедшая гадалка, вечно предрекавшая Гарри скорую смерть... Должно быть, старушка будет счастлива, когда её надуманные пророчество исполнится. Почему Поттер вообще тогда, на втором курсе записался на этот бесполезный предмет? Решил, что знать своё будущее всегда полезно. При этой мысли юноша горько усмехнулся. Будущее... Будущее — для живых.

Пока юноша размышлял обо всём этом, кольцо мракоборцев вокруг отступников сжималось, но никто не решался начать бой первым. С ребятами Снейп — достаточно сильный волшебник, знающий Тёмную магию. Единственным стоящим противником для него был Аластор. Остальные — слишком молоды и неопытны, чтобы сражаться с бывшим Пожирателем Смерти. Их Снейп ещё не так давно в Хогвартсе обучал.

Слева от него стоит юноша, с которого, собственно всё и началось. В принципе, ничего особенного, но... Теперь, когда он оказался рядом с самым ненавистным преподавателем зельварения за последнее столетие, все заметили, что мальчик до жути напоминает этого самого профессора. Молодым мракоборцам стало даже как-то не по себе. Свежи ещё были воспоминания о школьных временах, существенно омрачаемых одним лишь Снейпом. У мальчика было невероятно мрачное выражение лица. Как будто он обдумывает нечто ужасное. В какой-то момент юноша как-то странно усмехнулся, и нервы одного из мракоборцев не выдержали. Он напал на подростка, и бой начался.

Гарри отбил первое посланное в него заклинание и тут же нагнулся, чтобы увернуться от летящего сбоку красного луча. Щитовыми чарами он просто не успел бы воспользоваться. Рядом на земле оказался Малфой.

— Поттер, воспользуйся Бузинной палочкой! — прошептал он. Тут они заметили, что прямо в них летит сразу три луча. Увернувшись от них, мальчики поднялись на ноги и встали друг к другу спинами, чтобы исключить возможность внезапного нападения сзади.

— Что ты сказал? — переспросил Гарри.

— Бузинная палочка, Поттер! Непобедимая... Остолбеней! ... палочка у тебя в руках!

— Нельзя пользоваться чужими палочками, Малфой, она просто... Протего! ...не будет работать!

— Но это ТВОЯ палочка!

— ЧТО?!

— Это тонкости, Поттер, сейчас некогда рассказывать! Верь мне! Иначе нам не... Инфлато! ... не победить!

— Пертефикус Тоталус! Почему это?

— Поттер, нас всего пятеро! И ты спрашиваешь меня, почему мы обречены?!! — возмутился Драко.

— Бывало и похуже! — ответил Гарри, отбивая очередное заклинание.

— Это как в том году? Да ты бы погиб тогда в Министерстве, если бы не пророчество!

— Малфой... я собираюсь вернуть Бузинную палочку Дамблдору.

— Ты спятил?! — Малфой повернулся и развернул друга лицом к себе. — Ты хочешь отдать ЕМУ непобедимую палочку?!! С ума сошёл?!!

— Нет! Директор был и остаётся врагом Волан-де-Морта. В борьбе с РЕДДЛОМ мне не нужна победа. Скорее — наоборот! Я должен умереть от руки Лорда! Иначе... неизвестно, удастся ли его убить... ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?!!!

Пока Гарри говорил, Драко заметил, что Поттеру в спину летит Оглушающее заклинание, и упал на землю, потянув гриффиндорца за собой.

— Но нам нужна победа сейчас, Поттер! — прошипел он. — И кто сказал, что ты вообще должен умереть? Наверняка есть выход...

— Не будем об этом, — тихо произнёс Гарри и поднялся на ноги. Не сказав больше ни слова, он понёсся в самое пекло битвы, где Снейп сражался с Грюмом и ещё двумя молодыми мракоборцами.

Подбежав туда, юноша пустил в Грозного Глаза Оглушающее заклинание, нарочно промахнувшись. Мальчик хотел вернуть палочку Дамблдору именно через Грюма, но так, чтобы это выглядело случайностью. От палочки надо избавиться, чтобы она не искушала. Если сказка о трёх братьях — правда, эта мощь принесёт лишь несчастье. Как и ожидалось, мракоборец отреагировал на провокационное нападение, послав в Поттера какое-то проклятие. Мальчик упал на землю и, будто бы случайно уронив Бузинную палочку, перекатился, сбив с ног Аластора. Старый мракоборец упал, и прямо у него под носом оказалась волшебная палочка, в которой он узнал палочку главы Ордена Феникса. Грюм незамедлительно поднял её и, с трудом встав на ноги, спрятал во внутренний карман мантии.

Драко видел всё это со стороны, и он понял, что теперь перевес абсолютно точно на стороне мракоборцев. Оглушив последнего мракоборца, что сражался с ним, слизеринец тоже бросился к остальным. Надо помочь Поттеру, ведь Грюм теперь наступал на гриффиндорца.

Решив, что нападать напрямую, как это сделал Поттер, бессмысленно, ибо Грозный Глаз успешно отражал все проклятия, Малфой решил воспользоваться хитростью. Он послал очередное проклятие в сторону Грюма, но преднамеренно промахнулся, попав в козырёк над одним из магазинов Хогсмида. Подняв с помощью элементарных Левитационных чар самый большой обломок от того козырька, слизеринец обрушил его на старика. Грюм это заметил и отвлёкся от Поттера, чтобы нейтрализовать своеобразный снаряд, летящий на него со стороны. Гарри, не поняв задумку Малфоя, не воспользовался моментом, чего не скажешь о самом хитреце. В мгновение ока старший мракоборец оказался оглушён.

— Жаль его, — произнёс Драко, — он не так уж плох. Но он на стороне обманщика. Если б он помог нам...

— Это подло, — сказал Гарри.

— У нас был выбор? Прямо во время боя нам бы не удалось убедить его, что он не за того сражается! И мы не справились бы с ним!

— Ну, да...

Тут Драко заметил, что Грейнджер и Уизли дерутся сразу с тремя соперниками, и побежал к ним на подмогу. Уже приближаясь, юноша заметил, что четвёртый мракоборец, стоящий сзади, послал в Уизли и Грейнджер по проклятию. Луч был фиолетовый. Драко знал это заклинание. Оно действует как режущее, но не тёмномагическое. Однако, его попадание в человека весьма болезненное. Особенно если пройдёт насквозь.

Не раздумывая, слизеринец послал в нападавшего человека Парализующее заклинание и, оказавшись рядом с друзьями-врагами, толкнул их, чтобы фиолетовые лучи не попал в гриффиндорцев, но... один из них задел правую руку юноши, и это было очень больно. Мальчик развернулся схватился за рану, пытаясь остановить кровь, и другой луч, к счастью, задел ему грудь. К счастью — это потому что он мог и пройти насквозь, задев сердце. Как-то давно это самое заклинание хотели причислить к Тёмной магии и запретить мракоборцам использовать его в связи с этим. Однако, было доказано, что к Чёрной магии оно не относится, хотя и может убить. Ведь его последствия лечатся, в отличие от других тёмномагических проклятий. По сути, убить можно даже заклинанием для завязывания шнурков. И Левитационными чарами. Дело в применении. Мракоборцам не позволено убивать этим заклинанием, но позволено с его помощью задерживать, обезвреживать преступников. Но, если бы Драко не вмешался, Грейнджер и Уизли уже были бы мертвы.

Рон и Гермиона, видевшие всё это, поняли, что СЛИЗЕРИНЕЦ спас им жизнь. Нельзя бросать его так. Ребята, оглушив двоих оппонентов, благополучно добрались до Драко, осторожно подняли его за ноги и за руки и отнесли за угол, чтобы оказать первую помощь, в то время как их последний противник счёл, что он нужнее в сражении со Снейпом, а эти трое не в состоянии продолжать бой, их можно обезвредить позже, и отправился помогать уже выбивавшимся из сил товарищам. Плохо же учил его Грюм, если он не усвоил, что нужно быть бдительным, а легкомыслие в бою неприемлемо. Сразу видно — недоучка. Сражаться-то умеет, но не знает элементарных вещей. Против бывшего зельевара и так уже было четверо противников, а помогал ему только сыночек, который неплохо защищался, но до отца ему далеко. Снейп и сам уже чувствовал, что устал, но показывать этого не собирался. Он уже валялся бы на земле оглушённым, если бы не Гарри, помогавший ему. В какой-то момент Северус едва не упал на землю, отражая очередное проклятие, и сын, продолжая отражать заклинания, кое-как оттащил отца за угол и стал сражаться один. От Северуса в данном состоянии толка не было.

Тем временем Рон и Гермиона справились со своей задачей. Уизли выглянул из-за угла и произнёс:

— Гарри и Снейпу сейчас несладко. Они уже сражаются против пятерых! О, ЧЁРТ!

— Что? — обеспокоилась Гермиона.

— Снейп совсем плох. Гарри остался один!

— Помоги ему! Иди!

— А Малфой?

— Я помогу ему!

Драко был словно в тумане, но он всё слышал.

— Вам вдвоём не справиться с пятью, — неясно забормотал он. — Я с вами...

— Ты с ума сошёл?! — охнула Гермиона. — Ты едва живой, Малфой.

— Ерунда! Меня всего лишь задело.

— Ерунда?! Ты потерял очень много крови! Рон, иди, я останусь и помогу Малфою.

И Рон, уже не вслушиваясь в слабые возражения Малфоя, поспешил на помощь Гарри. Теперь-то ни у кого не было сомнений, что слизеринец никогда их не предаст, не бросит и не подставит. Иначе он не спас бы их и не поставил под угрозу собственную жизнь. Приблизившись к сражавшимся, юноша присоединился к другу, который тоже уже изрядно устал, но эти люди не дадут им уйти просто так.

— Гарри, где Бузинная палочка? — спросил Рон, отражая летевшее в друга проклятие.

— Её нет! Я её... выронил! Практически сам отдал, если честно!

— ТЫ ШУТИШЬ?!..

— Не начинай. Нет, я не шучу! Мне незачем бессмертие, если я ДОЛЖЕН умереть! — прошипел Гарри так, чтобы слышал только Рон.

— Нет, ты не умрёшь!..

— Не вижу иного выхода, — перебил метаморф. — Потом поговорим об этом! — пресёк он очередную попытку друга разубедить его.

Бой продолжался, и нет времени спорить. Пока друзья продолжали сражаться, Снейп за углом всё никак не мог придти в себя. Он выбился из сил. Видимо, он уже слишком стар для долгих сражений стазу с несколькими противниками. Возможно, он мог бы одолеть их, но не сразу пятерых. Но одновременно он осознавал, что Гарри остался один, а ему одному не справиться, однако Северус не мог найти в себе сил поднять палочку, не то, что встать и снова вступить в бой. В жизни профессора всякое бывало, но такого — никогда. Он дрался сразу с двумя, тремя соперниками, но не с пятью. Кроме того, здесь он не мог применить самые сильные проклятия из своего арсенала, так как мог задеть Гарри. Юноша держался отлично для своего возраста. Как и Уизли, примчавшийся на помощь. Снейп вернулся бы в бой, но не мог.

В это время Гарри и Рон стоически продолжали сражаться. Они уже начинали подумывать, что пора заканчивать этот бой. Просто сбежать. Но это значило взять с собой и Снейпа, и Малфоя, лежащих в противоположных концах улицы, что затруднительно, а без них друзья убегать не собирались, как и без Гермионы. Мракоборцы в свою очередь недоумевали, за что вообще сражаются эти дети. Если бы они просто успокоились и согласились добровольно пойти к Дамблдору для спокойной беседы, всё было бы намного проще. Вот уже неделю Орден (здесь были только члены Ордена) ищет пятерых человек. Четверо из них здесь, и на их стороне ещё шестой — сын Снейпа. Где Поттер — неизвестно. Никому и в голову не пришло, что чёрноволосый юноша, с которым они сейчас сражаются — и есть Гарри Поттер. В какой-то момент один из мракоборцев послал в мальчика очередное заклинание, но он увернулся, и красный луч попал в здание. В то самое, около которого был Снейп. Стена начала разваливаться. Гарри обернулся и замер. Как в замедленной съёмке он видел, как один из обломков стены падает... прямо на Снейпа. В тысячную долю секунды гриффиндорец осознал, как глупо было целых три месяца держать на ОТЦА обиду за глупые слова, сказанные сгоряча. Осознал, как дорог ему отец. Джеймс Поттер был отчимом, не более. И он мёртв. Снейпа Гарри знал дольше. Не сказать, что это было приятное знакомство, но всё же. Отец один, он поддерживает сына, чего же ещё надо? В следующую долю секунды юноша уже нёсся спасать отца. Мальчик никогда не простит себе, если он умрёт. Он мгновенно оттащил Северуса от того места, где ему грозила опасность. Страх придавал ему сил. Уже в следующую секунду зельевар увидел, как туда, где секунду назад были они с Гарри, упал огромный кусок стены, который мог бы убить их.

— Гарри, — тихим голосом сказал он, — у меня в кармане мантии лежит зелье. Помоги мне достать его... У меня нет сил даже на это.

Мальчик послушался и извлёк из кармана профессора пузырёк и положил в руку отцу. Он с трудом глотнул немного зелья и протянул пузырёк обратно сыну:

— Ты тоже пей, — уже более твёрдым голосом сказал он. Гриффиндорец секунду колебался, но всё же сделал глоток. Он тут же почувствовал, как тепло разливается по его жилам, давая ему новые силы. В это время Снейп поднялся на ноги. "Силовосстанавливающее зелье", — понял мальчик. В школе они проходили его лишь теоретически. В следующую секунду оба снова сражались. В определённый момент Северус всё же решился и приказал ребятам:

— Встаньте за моей спиной, как можно дальше!

— Что?! — удивился Гарри.

— Я не хочу задеть вас! Делайте, что говорю!

Рон сделал три шага назад и потянул за плечо друга. Профессор резко вывел палочкой в воздухе какой-то замысловатый узор и махнул ею в сторону молодых мракоборцев. Раздался взрыв, мальчики увидели какое-то голубоватое свечение, и мальчики едва не попали под его действие, а вот орденцам не повезло. В следующую секунду все соперники пали на землю.

— Они мертвы?! — вскричал Рон.

— Они оглушены, — пояснил Северус.

— И Вы не могли сделать это раньше? — возмутился мальчик. По его щеке стекала кровь. Видимо, его задело одним из проклятий.

— Я мог задет вас, — просто ответил профессор. — И едва не задел. Если бы вы стояли сантиметров на двадцать ближе, вы тоже сейчас валялись, как они. Это заклинание боятся использовать даже Пожиратели Смерти. Рискуют задеть своих. Где Грейнджер и Малфой?

— Они там, — махнул Рон рукой в том направлении, где Драко спас их. — Малфой серьёзно ранен, Гермиона осталась с ним, чтобы помочь.

И друзья отправились туда, намереваясь вернуться в замок Малфоя, чтобы залечить все раны.

— Как он, Гермиона? — поинтересовался рыжий, глядя на блондина.

— У него абсолютно нет сил, — вздохнула она.

— Ему нужно Силовосстанавливающее зелье, — посоветовал Снейп.

Гарри протянул нужный пузырёк Гермионе, сказав:

— Дай ему это. Что с ним случилось? — поинтересовался он у Уизли.

— Попал сразу под два Режущих проклятия, — пояснил он. — Он нам с Гермионой жизнь спас. Если бы не он, мы бы сейчас были мертвы. Кстати, спасибо тебе, Малфой! — поблагодарил он пришедшего в себя Драко.

В это время Снейп заметил, что один из соперников встал на ноги. Видимо, он более стойкий, чем его товарищи. Сейчас он всех приведёт в чувство.

— Пора уходить, — сказал зельевар, доставая из кармана небольшой камень, который подобрал, когда снова ввязался в бой. — Портус! — приказал он, направив на камень палочку, и в следующую секунду вся команда исчезла.

Они снова приземлились в беседке у замка Малфоев.

— Что вы здесь делаете?! — послышалось за спиной.

Большой шаг вперёд.

— Что вы здесь делаете?! — послышалось за спиной.

Ребята вздрогнули и обернулись, стараясь не думать о том, что это кто-то из Пожирателей увидел их. К счастью, они ошиблись. Сзади стоял... Люциус Малфой. Рон и Гарри подхватили под руки пошатнувшегося Драко.

— Отец?! — воскликнул он. — Что ты здесь делаешь? Где мама?

— Она в убежище. Я участвую в облаве на Пожирателей Смерти. А вот что здесь делаете вы?

— Мы сбежали из Хогвартса...

— Мне известно о вашем побеге. И я доложу Дамблдору, что видел вас.

— Нет! — одновременно воскликнули студенты и Снейп.

— Не глупите! Дамблдор вам не враг! Немедленно идите к нему! Просто побеседуйте, и всё выяснится! Северус, уж ты-то здравомыслящий человек. Я удивляюсь, почему ты с ними?

— Я считаю, что они правы, Люциус. Беседовать с Дамблдором — мысль неплохая, но едва ли это изменит его планы относительно Поттера.

— Какие планы?! Не говорите глупости!.. — возмутился Люциус. Он бы привёл свои доводы, но тут появились Пожиратели, и с криками "ПОТТЕР!" начали кидать проклятия в пятерых человек в беседке, боясь попасть в Гарри. — Бегите! НЕМЕДЛЕННО!

Враги оказались окружены мракоборцами, и началось новое сражение. В это время Снейп снова подобрал камень и превратил его в портал. Ребята все вместе схватились за него. Путешествия таким образом уже порядком надоели, но выбора нет. Северус понимал, что можно и трансгрессировать, но когда Драко в таком состоянии... Трансгрессия и без того болезненна, особенно в первый раз. Студентов удручало ещё и то, что теперь абсолютно некуда деться. Разве что, к Дурслям. Но родственнички гостям не обрадуются. Да и едва ли впустят. Кроме того, там невозможно сварить какое-либо зелье, а это необходимо, так как "герои" ранены. Все без исключения. Особенно Драко. Когда он разворачивался к отцу, то так пошатнулся, что чуть не упал.

Когда Гарри, Рон, Гермиона, Драко и Северус снова почувствовали пол под ногами, они открыли глаза. Трудно сказать, где они оказались. Вокруг темно. Но это совершенно точно чей-то дом. Кроме них здесь никого не было, на полу постелен ковёр, в поле зрения оказались диван и два кресла. Снейп щёлкнул пальцами, и зажёгся свет. Это действительно чей-то дом, но вид такой, будто здесь около года никто не жил.

— Где мы? — поинтересовался Рон.

— Это мой дом, — кратко ответил Снейп.

— А я думала, что профессора живут в Хогвартсе... — протянула Гермиона.

— Однако летом они живут в СВОЁМ доме, мисс Грейнджер.

Тут раздался стон Малфоя, и Рон с Гарри, державшие его, осторожно подвели мальчика к дивану и уложили его.

— Посидите с ним, я приготовлю зелья, — сказал Снейп, обеспокоено глядя на Драко.

— А как же крестражи? — слабо спросил раненный.

— Ты с ума сошёл? — воскликнул Рон. — Ты же ранен!

— Мы тебя не оставим, — категорически заявила Гермиона.

Слизеринец больше не стал возражать. Его клонило в сон, но не давала покоя ещё одна странность...

— Поттер, — начал он, — как ты обманул те... ну, ты понимаешь... чары?

Гарри осёкся. Он по-прежнему не был уверен, что готов обнародовать, кто его отец. Но так же не хотелось врать Драко после всего.

— Понимаешь ли... Это большой секрет, Малфой. Я не уверен, что хочу, чтобы об этом знало много людей...

— Мне некому рассказывать, Поттер. Но клянусь, что от меня никто об этом не узнает. Это такая страшная тайна?

— Как сказать... Это была моя настоящая внешность. Никаких чар я не обманывал, — Драко молчал, и Гарри продолжил говорить. — И никакого Криса с фамилией Снейп не существует. Тогда, когда ты его видел, это был я. Пришлось принять свою настоящую внешность и солгать, что я Крис. Тогда не было выбора. Но я действительно... сын Снейпа.

— Оу, — только и смог сказать слизеринец. Совсем не верится, что это правда. С другой стороны, это многое объясняет: странное поведение слизеринского декана в день рождения, поведение Поттера, когда с ним говорили о Крисе, реакцию Снейпа на ту же тему... и, в конце концов, реакцию гриффиндорца на заклинания, которые к нему применили, дабы обнаружить, кто он есть на самом деле.

— Не знал, — заговорил блондин. — Я никому не скажу, но... если профессор знает, должно быть, ему больно, что единственный сын ненавидит его...

— Это в прошлом, — резко сказал Гарри. — Ненависть была взаимной, но от неё не осталось и следа. Мы с самого сентября знаем, кто мы друг другу, — пояснил он Драко, глаза которого округлились от удивления. Юноша хотел что-то сказать, но закашлялся.

Рон с Гермионой переглянулись. Судя по всему, Гарри забыл о мелких обидах и ненависти к отцу. Наконец-то! Может, сегодня они помирятся?

— Выпей, — протянула Драко воду Гермиона. — Ты слаб, не трать силы на болтовню. Потом поговорите.

— Да, мы не хотим, чтобы тебе стало ещё хуже, — вставил Рон. — Кстати, спасибо тебе, Малфой. Прости, что сомневались в тебе...

Драко уставился на Уизли и Грейнджер. Похоже, они приняли его в свою команду. Отличная новость! Теперь будет не так тяжело держаться, бороться с обстоятельствами. Юноша совсем успокоился, закрыл глаза и тут же заснул. Успела мелькнуть лишь мысль о том, какой странной порой бывает жизнь: враги становятся друзьями, и наоборот. Родители встают против некогда глубоко уважаемого ими "человека" и своих прежних друзей, помогают организации того, кого всегда презирали, чья смерть им так и снилась в наиприятнейших снах...

* * *

Снейп готовил очередное зелье и вдруг заметил, что в лабораторию пришёл Гарри.

— Как мистер Малфой? — спросил профессор.

— Он сильно утомился, — последовал ответ, — сейчас спит.

— Вот как. И что ты здесь забыл?

— Я мешаю?

— Вовсе нет, но ты никогда не интересовался зельеварением. Следовательно, ты пришёл не просто посмотреть.

— Логично. Я хотел сказать... простите, что я вёл себя как дурак. Ну, сначала сам хотел, чтобы вы приняли меня как сына, но потом оттолкнул... Я понял наконец, что ошибался...

Северус замер. Он и сам вёл себя не лучшим образом. Сначала не признавал Гарри, потом стал пытаться купить его любовь. Профессор положил черпак, которым помешивал зелье, и повернулся к сыну.

— Отец? — обеспокоился мальчик.

— Это было признание меня как отца? Второй шанс? То, что ты назвал меня отцом?

— Да, — Гарри чувствовал себя неловко. Ему было сложно объяснить толком, что у него на душе. Да и Снейп испытывал то же самое. — И мои извинения.

— Что ж. Не тебе просить прощения. Я и сам... не лучший отец в мире. Рад, что ты простил меня. Наконец.

— Я простил ещё когда вы... сбежали из Хогвартса с нами. Но я в полной мере осознал, что мне НУЖЕН отец, сегодня, во время сражения. Но, если я умру, вы снова останетесь один.

— Ты не умрёшь. Я не дам.

— Разве что, ценой множества других жизней, — печально сказал Гарри.

— Есть иной способ. Убить Тёмного Лорда. Тогда ты перестанешь быть крестражем.

— Неизвестно, что будет, когда освободится та часть его души, что во мне. Возможно, она завладеет мной. И тогда придётся убить меня.

— Не думай так. Ты с первого курса отличаешься невероятной везучестью.

— О, да! Особенно когда с помощью моей крови возродился Волан-де-Морт. И когда умер Сириус. А больше всего мне повезло в младенчестве, когда я стал крестражем! — с сарказмом сказал Гарри.

— Некоторые вещи неизбежны. Ты никому не обязан умирать. Иначе зачем мы убежали из Хогвартса? Зачем ты встал против Дамблдора в этом году? Ради чего было сегодняшнее сражение?

— Меня должен убить сам Реддл. Как вынудить его на это?

— Хватит, Гарри, — Гарри вздрогнул от непривычки, но очевидно, что он не против того, чтобы отец называл его по имени. — Иди спать.

— Высплюсь на том свете...

— ИДИ СПАТЬ! — Северус не кричал, но это было сказано нетерпящим возражений тоном. Не хотелось слышать подобное из уст сына. Не хотелось думать так самому. Нет, они обязательно найдут выход. Они ОБЯЗАНЫ! И они не имеют права хоронить самих себя и друг друга раньше времени.

Да и Гарри не хотелось всего этого. Вот только выхода он не видел.

— Хорошо. Понадобится помощь — зовите, — юноша направился к выходу из лаборатории.

— Почему ты говоришь со мной на "Вы"? — поразился Северус. — Ты же признал меня отцом.

— Я ещё не готов к тому, чтобы все знали, кто ваш сын, — объяснил гриффиндорец. — Давайте скажем, когда умрёт Лорд, если я выживу. Иначе, когда я умру, вам будет вдвойне тяжело... — Да и самому Гарри тяжело осознать, что он приобрёл, наконец, отца, но скоро потеряет и его... с жизнью.

— Хорошо. Как хочешь, — Северус не совсем понимал, к чему это. Но, если Гарри так хочет... Что ж, пусть будет так.

Гарри улыбнулся и вышел.

* * *

Рон и Гермиона сидели одни в гостиной. Если не считать спящего Драко. Эти двое не знали, что сказать, и поэтому молча смотрели друг на друга.

— Знаешь, — нарушила тишину девушка, — я сегодня как никогда поняла, что мы рискуем жизнью даже больше, чем в том году, когда убегали в Министерстве от Пожирателей Смерти. Подумать только, нас едва не убили министерские мракоборцы...

— С чего ты решила, что они министерские? Грюм — из Ордена. Он давно не работает в Министерстве. Он в отставке. А остальные... — Рон задумался. — Они едва ли намного старше нас. Быть может, это орденские подопечные Грюма? Как было в ОД: у каждого новенького шеф — старый участник ОД, обучающий новенького. Иначе, если они из Министерства, с чего бы они были вместе с выжившим из ума параноиком, как его величают многие?

— Хм, возможно... Послушай, а почему Дамблдор так странно повёл себя? — Гермиону сейчас больше занимал именно этот вопрос.

— Ты о том, что он спокойно улетел без своей палочки? — уточнил юноша. — Действительно, ни один нормальный волшебник не уйдёт без своей палочки. И не доверит кому бы то ни было возвращать её...

— Мне кажется, он намеренно сделал это. Если бы Дамблдор не захотел расставаться с палочкой, он легко отразил бы заклинание Гарри! Да и не ушёл бы! Но что он задумал?! Ведь он знает, что Волан-де-Морт не будет убивать Гарри! Вообще не будет с ним сражаться!

— Может, он хотел, чтобы мы победили орденцев? — предположил рыжеволосый. — Хотя, нет. Тогда он мог просто отозвать их. И жертв никаких....

— Нет, думаю, он хотел, чтобы... Пожирателям ведь всё равно придётся сразиться, чтобы захватить Гарри в плен? Добровольно он, как предполагается, не пойдёт. Следовательно, Бузинная палочка нужна Гарри, чтобы отбиться от приспешников Волан-де-Морта. Ведь Дамблдор до сих пор не уничтожил ни одного крестража... кроме кольца. Значит, Гарри ещё рано отправлять к Лорду...

— Гермиона, — перебил Рон, — ты забываешь, что Дамблдору известно о провале его изначального плана. Он больше не планирует отправлять Гарри к Ты-Знаешь-Кому! Это бессмысленно. Может, непобедимая палочка в руках Гарри — действительно гарантия, что "живой крестраж" не попадёт в лапы Лорда, но к Реддлу директор Гарри не отправит. Думаю, Дамблдор уничтожит все остальные крестражи и спокойно отыщет и уничтожит последний — Гарри. Когда-то Бузинная палочка принадлежала Грин-де-Вальду, но Дамблдор победил его! Победит и Гарри. Кстати, а какой вообще был смысл в первоначальном плане? Какая разница, КТО убьёт?

— Очевидно, разница есть... — начала Гермиона.

— ... или Дамблдор не хотел руки марать! — снова перебил её Рон.

— ... тоже вариант. Твоя теория неплоха, но есть одно "НО". Вспомни, что говорил Оливандер, когда ты покупал у него палочку? — Гриффиндорка выжидательно взглянула на друга.

— "Не пользуйтесь сломанной волшебной палочкой"... — процитировал он.

— Этот урок ты запомнил. А ещё он говорил, что нельзя пользоваться чужими палочками! Они не будут слушаться! Значит, всё не так...

— Раньше Бузинная палочка принадлежала Грин-де-Вальду. Но теперь ею пользуется Дамблдор. Она же слушается его!

— Надо найти книгу о волшебных палочках, — подытожила Гермиона.

— И сказать остальным о наших предположениях. А то получится, как с Надзором: мы перероем всю библиотеку зря, а окажется, что ответы знает Снейп.

— Обязательно. Но это всё надо обсуждать с Малфоем, когда он придёт в себя. Он такой же член нашей команды!

— Конечно. Ты, как всегда, права Гермиона...

— Рон, не надо этого. У тебя же есть своё мнение! Высказывай! — слегка нахмурилась девушка. — Ты вечно мне поддакиваешь.

— Я не поддакиваю. И я не молчал. Я действительно согласен с тобой... — запротестовал юноша. — Гермиона, ты ещё никогда не ошибалась. Я всегда спорил с тобой, признаю, но... сейчас я действительно с тобой согласен!

— Ну, не преувеличивай, Рон. Ошибки я совершала, — смутилась она.

— Человек, не совершивший ни единой ошибки — не человек, а робот какой-то... А ты — самая человечная из всех, кого я знаю.

— Рон, мне очень приятны твои комплименты... Ты тоже очень хороший. Не глуп, не задаёшься... Раньше в тебе иногда просыпалась зависть к Гарри, жажда славы... Но сейчас ты... стал взрослее.

— А как же Крам? — ехидно улыбнулся друг.

— Крам? Он просто друг!

— Но вы переписывались!

— Это была дружественная переписка, Рон. У тебя нет причин ревновать. Крам — только друг. Не более. Он редко разговаривал, только смотрел на меня. С ним было интересно, когда мы всё же ИЗРЕДКА беседовали. Не знаю, на что надеялся Виктор, но романтических отношений между нами не было, нет и быть не может. Знаменитости не для меня. Предпочитаю простых парней, — при этих словах Гермиона улыбнулась.

— Что ж... в таком случае, я не ревную, — Рон тоже широко улыбнулся...

— О, Мерлин! Грейнджер, Уизли, — послышалось с дивана, — только не на людях! Не люблю, когда при мне целуются, словно меня и нет!

Голубки покраснели и отстранились друг от друга. Они не целовались, но собирались. Просто оба гриффиндорца после битвы сделали себе установку признаться в любви, чтобы не умереть, так ничего друг другу о своих чувствах и не сказав. Не то, чтобы всё было так уж романтично до вмешательства Драко. Признаний во взаимной любви не прозвучало, но ребята всё поняли без слов.

* * *

Три дня прошли в сплошной неразберихе. В основном она создавалась из-за суеты над Малфоем. Трое гриффиндорцев тоже вызвались помогать Снейпу в приготовлении зелий. Северус всё же решил довериться им, но предварительно дал наиподробнейшую инструкцию о том, как варить необходимые зелья. Однако Гарри и Рон всё равно умудрились испортить варево. Как они это сделали, следуя инструкциям — загадка, но факт остаётся фактом: они сварили не то, что надо. Сначала профессор разозлился. Долго ругался, прежде чем опустошить котёл. Не успев взмахнуть палочкой, он понял, что зелье всё же сгодится. Так даже лучше: эффект будет сильнее и быстрее. Были и другие недоразумения, но в конце концов гриффиндорцам и Снейпу удалось полностью вылечить Драко.

— Рон, Гермиона, вы говорили, что что-то хотите сказать, — напомнил Гарри в гостиной после того, как его отец констатировал, что блондин здоров.

— Просто мы тут подумали... — начал Рон и рассказал, к каким выводам относительно Дамблдора они с Гермионой пришли.

— Что ж... в этом есть смысл, — протянул профессор. — К сожалению, я не сведущ в особенностях поведения волшебных палочек.

— Чужой палочкой действительно можно пользоваться, если отобрал её насильно, — авторитетно заявил Драко. — Например, обезоружил Экспеллиармусом. Я точно знаю, один из моих предков создавал волшебные палочки, и от него нам остались книги о палочках и искусстве их создания. Сам прапрадед бросил этот бизнес из-за неимения доходов. Все предпочитали отовариваться у более известного поставщика — деда нашего Оливандера. Кроме того, мой родственник отказывался продавать палочки нечистокровным волшебникам. Все наши предки выше всего ставили чистоту крови, и некоторые поплатились за это.

— Ты же сам был таким, — нахмурилась Гермиона. — Если ты знал это, то почему повторял одну и ту же ошибку?!

— Признаться, ещё в том году я считал, что они пострадали за идею. Этот год сильно изменил меня.

— Мы заметили, — сказал Рон. — Ты изменился в лучшую сторону!

— А теперь по делу, — перебил Снейп. — Что мы будем делать с тем, что вы с Грейнджер сказали?

— Вообще-то, — снова заговорил Малфой, — Поттер оказал Дамблдору медвежью услугу...

— КАКУЮ?! — удивились Северус и Гермиона.

— Передал ему через Грюма Бузинную палочку, — одновременно сказали Рон и Драко.

— И? — не понял Гарри.

— Добровольно, — пояснил слизеринец. — Даже если Дамблдор насильно отберёт у Грозного Глаза свою палочку, она уже не будет принадлежать ему. Не будет подчиняться. Директора убьют при нападении на школу, так как такой палочкой он не сможет полноценно защищаться.

— Значит, придётся нанести ему визит. У директора вдруг пропадёт палочка, но он тут же отберёт её у похитителя... — предположил Поттер.

— А потом что? — нахмурился Драко. — Убьёт "похитителя" со шрамом, и всё. Я думаю, надо просто не позволить состояться нападению на Хогвартс.

— Как всё просто! — саркастично сказал Снейп. — Почему мне это раньше в голову не пришло?

— Это едва ли сложнее, чем украсть палочку Дамблдора! — возразил Малфой.

— Действительно! — кивнула Гермиона. — Это так же невозможно...

— Тогда предлагайте свои идеи! — воскликнул Гарри. — Или я просто брошусь под Убивающее проклятие...

— Если ещё раз заговоришь о собственной смерти, то я не знаю, что с тобой сделаю! — пригрозил Рон.

— Предлагайте альтернативу! — сказал Гарри.

— Это обсудим потом! — прервал спор Снейп. — Нападение будет в мае. К тому времени надо уничтожить крестражи. Поэтому сегодня займёмся ими! Поттер, что ты выяснил?

Гарри побледнел. Он же дал Непреложный Обет, что никому не скажет!

— Я не могу рассказать.

— ЧТО?!!

— Мне пришлось дать Обет. Могу поведать лишь о том, что знаю от МакГонагалл. Скримджер везде поставил охрану. А когда мы ходили узнавать, когда Хогвартс-экспресс прибывает в Хогвартс, эту историю преподнесли как нападение очень сильного волшебника, посланного, предположительно, Грин-де-Вальдом, на поезд. А на счёт событий в школе после нашего побега полторы недели назад... Там полно мракоборцев, патрулирующих коридоры вместе с учителями. И коллегам о самой истории нашего побега Дамблдор сказал, что мы пятеро его недопоняли. И ещё кое-что. Директору известно, что Дамблдор и Грин-де-Вальд заодно.

— Нескудно. Жаль, что пришлось дать Обет. Эта информация была о крестражах?

— Нет. О прошлом Дамблдора. Стоп... Я клялся, что то, что сообщит мне Дамблдор, не покинет пределы его кабинета! Значит, я могу вам рассказать, но только в кабинете директора!

— Идея в стиле "украдём у сильнейшего в мире волшебника палочку", — протянул Драко.

— Да нет же! ЭТО выполнимо! Один из нас попадается на глаза МакГонагалл. Она сообщает Дамблдору, и они вместе за этим человеком гонятся. Думаю, чтобы так и было, надо, чтобы они увидели меня... Но тогда некому будет рассказывать. Значит, нужно Оборотное зелье.

— Оно месяц готовится, — удручённо прошептала Гермиона.

— Сэр, — обратился Рон к Снейпу, — вам известно об усовершенствованном варианте?

— Вообще-то да. Он изобретён недавно, но это сложно. На этот раз никаких содействий с вашей стороны!

— Хорошо... — хором ответили все.

— А ведь Волан-де-Морт тоже давал Обет. Заставить Лорда нарушить его — простейший способ убить самого Лорда. Но неизвестно, что будет с частью души Реддла во мне, — сказал Гарри. — Она вполне может одержать верх надо мной.

— ПРОСТЕЙШИЙ СПОСОБ?! — воскликнул Драко.

— Это проще, чем убить самому. И Дамблдор не умрёт.

— И его Бузинная палочка потеряет силу, — мрачно добавил Снейп.

— А может, если Гарри умрёт, воспользуемся Воскрешающим камнем? — предложил Рон.

— Нельзя возвратить к жизни мёртвых, Рон, — вмешалась Гермиона.

— Но камень ВОСКРЕШАЮЩИЙ!

— А кто сказал, что это невозможно? — перебил Северус. — Это возможно, но нельзя.

— Но почему?!

— Потому что они мертвы. Им не место на Земле. Частично они всё равно будут на том свете. А в этом мире им будет плохо. Они могут вновь умереть и забрать с собой того, кто их воскресил.

— Как в сказке о трёх братьях? — спросил блондин. — Когда средний брат воскресил свою невесту, вскоре он повесился. Получается, это она его заставила?

— Может и так. Не забывайте, что это сказка. Легенда. Здесь повествуются реальные события, но иносказательно, — протянул Снейп. — Не могли же те братья действительно встретить саму Смерть? Они просто выдающиеся волшебники, изобретшие такое, что даже современные маги сделать не в состоянии. Бузинная палочка вовсе не непобедимая. Просто она очень сильная. Воскрешающий камень... возможно, он даже не воскрешает, а вызывает некую проекцию мёртвого, фантом. Мантия-невидимка... она именно такая, как описано в сказке, но под ней нельзя избежать смерти. Кстати, Поттер, что с мечом Гриффиндора?

— Он у меня!

— Очень хорошо! Мистер Малфой, делайте портал. Пора идти за крестражами...

* * *

На необитаемом острове близ Британии было очень тихо. Здесь, казалось бы, никогда не ступала нога человека. На самом деле тут когда-то была одна небольшая деревенька, но её жители были эвакуированы оттуда во время извержения вулкана на дальнем конце острова. Вулкан уже недействующий, но люди это место так и не заселили. Кажется, что время здесь остановилось. Внимание привлекала некая пещера. Она навевала страх. Как будто в её недрах поселилось зло. Не зря вход в неё закрыт чёрным камнем.

Внезапно из ниоткуда появились люди: четверо подростков и мужчина с чёрными сальными волосами. В руках у одного из мальчиков был меч, сверкающий рубинами на солнце. Все пятеро оглянулись и направились в сторону пещеры.

— Что теперь? — спросил Драко.

— Не знаю, — пожала плечами Гермиона. — Гарри, попробуй прикоснуться к камню.

Гарри поднёс руку к камню и, чуть помедлив, коснулся его. Он замерцал и... нет, не исчез. Он стал призрачным. Все пятеро попытались пройти сквозь него, но прошёл лишь Гарри. Оказавшись в пещере, он огляделся. Крестража не было видно, но кусок каменной стены явно отличался от остального.

— Поттер, ты готов? — раздался приглушённый голос Снейпа снаружи.

Гарри достал палочку и хотел уже ответить, что готов, но вдруг вспомнил о своём давнем уговоре со Стеном. Кнат был при Гарри. Юноша всегда носил его с собой. Достав монетку из кармана, подросток поцарапал её о камень.

— ГАРРИ, ТЫ В ПОРЯДКЕ?! — снова раздалось снаружи.

— Да, я готов! — ответил мальчик, пряча монетку в карман.

— На счёт "три" взрываем! Раз... — начал отчёт Снейп. — Два... Три! Бомбарда Максима!

— Бомбарда Максима! — одновременно выкрикнул Гарри.

Камень развалился на кусочки, и четверо союзников оказалось внутри. Внезапно послышался хлопок от трансгрессии. Все пятеро напряглись и пытались разглядеть лицо человека, приближавшегося к ним. Снейп, узнав Пожирателя, направил на него палочку. Примеру профессора последовали Драко, Рон и Гермиона. Гарри, тоже узнавший новоприбывшего, заслонил его собой.

— Гарри, что ты делаешь?! — поразились друзья.

— Он нам не враг, — попытался объяснить Поттер. — В Рождество я... попал в лапы Волан-де-Морта, — при этих словах Гермиона ахнула. — Стен помог мне сбежать.

— Стен? — прищурился профессор. — Это никакой не Стен, Поттер. Это ДИмон Эвил, так же именуемый Дмитрий — верный слуга Тёмного Лорда.

— Ты не сказал им? — спросил Гудмен, взглянув на Гарри. — Если я верный слуга Тёмного Лорда, то что я здесь делаю, Северус? — обратился он к Снейпу. — Хозяин не послал бы меня сюда. Даже тебя бы не послал, хотя тебе он доверял больше, пока не выяснилось, что ты шпион. Реддл, — все четверо поражённо уставились на Пожирателя, — сам трансгрессировал бы сюда, если бы узнал, что вы пятеро здесь.

— Тогда зачем вы здесь? — спросила Гермиона.

— Глупый вопрос. Я тоже хотел бы принять участие в уничтожении Волан-де-Морта.

— Но почему? — не унималась девушка.

— Он одержим местью за родителей и младшую сестру, которых пытал и убил Волан-де-Морт прямо на его глазах, — вставил своё слово Гарри. — Любой из вас жаждал бы мести. Он не хуже вас.

— Что ж, — протянул Снейп, — если ты, Дмитрий или Стен, или как там тебя зовут, предашь, то живым отсюда не выйдешь.

Стен не ответил. Вместо этого он поинтересовался у Гарри:

— Поттер, где крестраж?

Гриффиндорец кивнул на стену.

— Надо взорвать ещё один камень, — пояснил он.

Юноша коснулся чёрного камня и прошёл сквозь образовавшийся проём. За его спиной камень тут же восстановился. И его постигла та же участь, что и предыдущий. Все шестеро оказались в круглой комнате, освещённой факелами. В центре на валуне, призванным изображать стол, лежал медальон.

— Всё слишком просто, — прошептал Драко.

— Тёмный Лорд никогда не принимал во внимание то, что просто, — одновременно ответили Стен и Северус. Тем временем Гарри протянул руку и осторожно взял медальон, опасаясь проклятия. Однако ничего не произошло. Все шестеро беспрепятственно вышли из пещеры. Снаружи они нашли пенёк и положили на него добытый трофей.

— Что теперь? — спросил Гарри.

— Полагаю, надо уничтожить его, — протянул Рон.

Поттер замахнулся мечом, но внезапно за спиной раздался голос:

— Стоять!

Юноша оглянулся. Стен стоял, направив на него палочку.

— Отдай меч мне, — приказал он. — И имейте в виду, если нападёте на меня... — направил палочку на Гермиону, — девчонка погибнет. Уж я-то сумею отразить ваши заклинания, а вот сможет ли она отразить моё проклятие?

Не ожидавший такого поворота событий Гарри не верящими глазами смотрел на Стена. Всё ещё замахнувшаяся рука, державшая меч, ослабела, и оружие упало прямо на медальон. Однако крестражу ничего не было. Меч отскочил от него, пролетев в сантиметре от Гарри.

— Прости, Поттер, — произнёс Стен, не опуская палочку. — Я же говорил тебе, что поклялся на смертном одре сестры отомстить. Я намерен не просто наблюдать, как ты уничтожаешь Тёмного Лорда по кусочкам. Я сам намерен сделать это.

— Раз так, — ответил Гарри, злобно глядя на Гудмена, — держи! — гриффиндорец поднял меч Годрика Гриффиндора и протянул его Стену. Пожиратель взял артефакт за рукоять и шагнул к медальону. Гарри не спешил отходить.

— Ты его всё равно не уничтожишь, — сказал юноша. — Ты видел, клинок просто отскочит от крышки медальона.

— Надо активировать его. Прикажи ему открыться на змеином языке.

Ещё раз глянув на Стена, Гарри подчинился. На медальоне была изображена змея с изумрудами вместо глаз, которые сияли, как настоящие, поэтому нетрудно было вообразить, что змея живая. Едва Гарри приказал медальону открыться и отошёл, крышка тут же откинулась. Два голубых глаза, оказавшиеся внутри, зыркнули на Стена. Мужчина замахнулся, но тут раздался голос Реддла:

— Ты не сможешь этого сделать, Гудмен.

Мужчина, смертельно побледнев, опустил меч и сделал шаг назад. Над медальоном появился призрачный образ Волан-де-Морта.

— Ты никто, — резко сказал он. — Слуга! Пустое место! Ты вечно будешь служить мне, ничтожество!

Внезапно образ Тома сменился образом мужчины, женщины и маленькой девочки лет четырёх. Глаза у них горели красным. "Это родители и младшая сестра Стена," — подумал Гарри. Тем временем призрачный мужчина заговорил:

— Стен, посмотри на себя, кем ты стал?! Ты служишь человеку, убившему нас! Ты ничтожество, крыса, предатель!

— Как ты мог пасть так низко?.. — печально промолвила женщина, но глаза её зло сверкали.

Затем заговорила маленькая девочка:

— Ты же клялся на моей могиле отомстить! А вместо этого ты служишь ЕМУ!!! Ты заслуживаешь лишь смерти! Ты ПРЕДАЛ НАС, СВОЮ СЕМЬЮ!!!

Гарри обратил внимание на Стена. Бедняга упал на колени и, едва не касаясь лбом земли, держался за голову. Похоже, он заплакал. Очевидно, его самого посещали те же мысли, но услышать то же самое от родителей и сестрёнки — удар ниже пояса.

— Стен! — крикнул Гарри, приблизившись к нему. — Ты не просто служишь ему, ты ищешь возможность отомстить! Иначе ты не собрал бы достаточно сведений! Ты всё это делаешь ради мести, ты не предатель...

Гудмен поднял голову.

— Отойди! — крикнул он, снова беря в руки меч и поднимаясь на ноги. Образ семьи Стена тут же исчез, и появился образ Тома Реддла — такого, каким он был в шестнадцать лет.

— Ты доверяешь ему, Гудмен? А знаешь ли ты, что он сам крестраж? И неужели ты думаешь, что он позволит тебе уничтожить твоего хозяина? Или хотя бы часть его души? А его ли я крестраж вообще, раз это Поттер привёл тебя и сам вручил тебе меч? Может, тебе, внушают иллюзии Поттер и его союзники?

Стен замер, слушая "изобличительную" речь.

— Не слушай его! — крикнул Гарри. — Он крестраж!

— Вот видишь? — продолжил призрачный Реддл. — Уж слишком Поттер настойчив, а ведь сначала он делал вид, что сам хочет уничтожить медальон. Не боишься получить удар в спину?

Стен развернулся к людям за его спиной и сделал шаг к Гарри, не отпуская из рук меч.

— Ты крестраж? — прорычал он сквозь зубы. Глаза его пылали ненавистью. — Почему ты не сказал? Теперь ясно, зачем ты Лорду...

— Стен, послушай, я действительно крестраж, но... СТЕН!!! — Гудмен поднял меч и замахнулся на юношу, всерьёз намереваясь убить его. Гриффиндорец чудом успел увернуться от холодного оружия, но мужчина и не думал сдаваться.

— Гудмен! — крикнул Снейп. — Подумай сам, ведь Гарри ещё рано умирать! Только благодаря ему мы достали медальон! Кроме того, мы надеемся найти способ уничтожить часть души в Поттере, не убив его самого!

— Это невозможно, Снейп! — выкрикнул Стен. — И кто тебе сказал, что медальон — крестраж именно Тёмного Лорда? Поттер? И ты веришь ему, такому же крестражу? Это глупо! Я ему не верю!.. — и Гудмен вновь набросился на Гарри с мечом.

Юноша увернулся и схватил Пожирателя за ту руку, которой он держал меч. Рон и Драко, не сговариваясь, бросились на помощь другу и тоже стали пытаться отобрать у бывшего союзника меч. С тремя подростками мужчина уже не мог справиться, и началась борьба врукопашную. Через какое-то время Гудмен всё же пересилил их, и теперь трое парней лежали на земле, обессиленные. Гарри повернул голову и увидел перед самым своим носом меч. Преодолевая усталость, юноша встал на ноги, поднимая меч и пряча его за спиной. Однако Стен заметил это и направил на Поттера палочку.

— Экспеллиармус! — раздался голос Гермионы со стороны, и палочка Стена тут же оказалась в её руках.

Снейп и Гермиона одновременно направили на поверженного противника палочки, держа его на прицеле. Но Гудмен смотрел на Гарри.

— Ты победил, Поттер! — крикнул он. — Что теперь? Убьёшь меня?! Давай!

Гарри покачал головой и сделал шаг к забытому на пеньке медальону. Оттуда тут же появился образ Лорда.

— Приближаешь день своей смерти, Поттер? — при этих словах не только Гарри, но все присутствующие побледнели. — А какой смысл? Тебя могу убить лишь я, но я этого не сделаю! Зачем мне уничтожать собственный крестраж? Так не разумнее ли сдаться и вернуться под моё покровительство, признать меня своим хозяином?

— НИКОГДА!!! — выкрикнул Гарри.

— Неужели ты уничтожишь то, что близко тебе по духу, в прямом смысле? Не лучше ли уничтожить того, кто только что пытался тебя убить? Ты простишь ему это?

— Я умру в любом случае, Реддл, дело лишь в том, как я это сделаю: принесу при этом пользу и умру с оружием в руках, не сдаваясь, или же опущусь до такого ничтожества, как Петтигрю. Я выбираю первое, — сказав это, Гарри замахнулся и, зажмурившись, ударил мечом по медальону. Мгновенно по окрестности раздался душераздирающий вопль.

— Он уничтожен... — прошептал Стен, глядя на Гарри. — И это действительно был крестраж Тёмного Лорда...

Гарри подошёл к нему и спросил:

— Всё ещё хочешь убить меня?

— Поттер... прости. Эта штука... Я был словно в тумане, обезумел...

— Это верно, — сказал Драко.

— Видимо, я неспособен... исполнить свою клятву, — сокрушался Гудмен. — Как легко я поверил этой штуке...

— Ты не контролировал себя, Стен. Сначала она ударила тебя в больное место, а потом уже стала управлять тобой... — попытался Гарри убедить Стена, что не всё так плохо. Вид у Гудмена был жалкий.

— Но ты же не повёлся! Хотя он и тебя тоже ударил тебя в больное место. Едва ли ты гордишься тем, что ты крестраж!

— Гордиться нечем. Мы оба в результате этих убеждений разозлились. Я лишь направил свою ярость в нужное русло, не стал дальше слушать... — Гарри по лицу Стена понял, что лишь усугубил положение. Плохой из Гарри психолог.

Гудмен поднялся на ноги.

— Я понял. Я слишком слаб характером, я просто не в состоянии выполнить свою клятву. Всё так, как говорил крестраж: я пал ниже некуда. Прощай, Поттер! — С этими словами Стен, забрав у Гермионы свою палочку, трансгрессировал.

— Даже жаль его, — протянул Драко. Он поднял меч, протянул его Гарри. Затем взял медальон и превратил его в портал. Все пятеро одновременно схватились за него и исчезли, появившись в новом месте, рядом с очередной пещерой.

— Румыния, — сказал Драко.

Гарри молча подошёл к входу. Проникнуть в пещеру труда не составило, как и в комнату, где хранилась... чаша Пуффендуя.

— Гарри, а давай я попробую? — предложил Рон. — Уж меня-то он не натравит на остальных!

— Почему нет? -юноша протянул другу меч.

Чаше, как оказалось, активация не требовалась. Едва Рон поднял меч, оттуда вырвались... образы Крама и Гермионы.

— Как же ты глуп, Рональд! — засмеялась призрачная Гермиона. — Ты правда поверил, что я люблю простых парней? Ха! Ты слишком прост! Другое дело — Виктор! Спортсмен, красавец, не болтун... Полная противоположность тебе!

После этого Гермиона (та, что из чаши) стала целовать Крама, и при этом оба насмешливо поглядывали на Рона. Настоящая Гермиона взглянула на юношу. На него было страшно посмотреть. Руки дрожали, лицо побледнело, а уши — наоборот, покраснели. Затем лицо пошло красным пятнами. Дрожь в руках унялась, и Рон снова поднял меч, с яростью ударив по призрачным Краму и Гермионе. Меч прошёл сквозь них и опустился прямо на чашу, из которой тут же раздался уже знакомый вопль.

Гермиона бросилась к Рону и, оттащив его от меча, порывисто обняла, говоря при этом:

— Даже этот крестраж изобразил Крама скучным амбалом. Ты лучше, Рон! Ты уничтожил крестраж! В отличие от Крама, мы с тобой вместе, мы вместе преодолеваем все трудности! Я даже под угрозой смерти не выберу Виктора Крама. К тому же, я не интересуюсь квиддичем, и не увлекаюсь профессиональными спортсменами, ты же знаешь!

Друг перестал дрожать от ярости. Он окончательно успокоился и обнял Гермиону в ответ. Девушка, увидев саму себя с Крамом, пришла в ужас. Она любила Рона и понимала, что юноша ужасно ревнует её к Тому. Когда чаша уже была уничтожена, гриффиндорка оттащила Рона от меча. Мало ли, что Рональд готов сделать сгоряча. Сам Рон, увидев девушку с соперником, действительно ужасно разозлился, проснулась ревность. Но он быстро взял себя в руки. Он помнил недавний разговор и не желал из-за какого-то крестража подвергать сомнению слова Гермионы, ссориться с ней.

Тем временем Драко взял расплавленную чашу и превратил её в портал.

— Нам пора в Норвегию, — напомнил он. — Поттер, диадему уничтожу я!

Снейп поднял меч, и все вместе схватились за очередной портал, после чего исчезли. Все пятеро появились рядом с третьей пещерой. Гарри на самом деле был поражён, что крестражи охраняются так однообразно. С другой стороны, это был самый надёжный способ. Реддл не учёл только вероятность того, что Гарри сам начнёт охоту на крестражи. Единственный просчёт — и вот какой результат.

Сценарий повторился: камни, стоящие на пути к крестражу, взорвали одновременно с двух сторон, и друзья окружили диадему. Меч был всё ещё у Снейпа. Из диадемы вырвался образ самого Гарри.

— Какой ты отец, гиппогриф тебя разорви! — сказал он, зло поблёскивая красными глазами. — Я говорил тебе, что не надо никому больше говорить, что ты мне отец, пока всё это не кончится? Да я тебе и потом то же самое скажу! Ты мне не нужен! Кстати, а кончится ли всё это? Уничтожив диадему, ты приблизишь смерть собственного сына! Ты этого хочешь?

— Я найду способ спасти сыну жизнь, — недрогнувшим голосом сказал Снейп. По его лицу невозможно понять, что он чувствует. — Я спасу его, несмотря ни на что. Даже если он будет ненавидеть меня, как раньше, — после этих слов профессор повернулся к Драко. — Мистер Малфой, помнится, вы хотели уничтожить диадему? Передаю меч вам, — Северус не подал вида, но мысль о ненависти сына пугала его. С другой стороны, он больше доверял словам сына, сказанным недавно, чем словам крестража. Диадему Северус мог бы прямо сейчас уничтожить сам, но хотелось взглянуть на силу духа своего подопечного.

Когда меч перешёл в руки Драко, призрачный образ Гарри никуда не пропал. Он насмешливо уставился на слизеринца и спросил:

— Тоже хочешь приблизить смерть друга? Кстати, помнишь это Рождество, которое ты провёл в бегах? Не желаешь отомстить тому, кто так испортил тебе каникулы? Виновник за твоей спиной.

Драко обернулся и увидел Гарри.

— Он ведёт друзей, и тебя тоже, на смерть! — продолжил крестраж давить на юношу. — А ведь ещё год назад вы были злейшими врагами! Ты уверен, что ничего не изменилось? Да ты жалкий слизеринец! Ты стал наивным дурачком!

— ЗАМОЛЧИ! — выкрикнул Драко.

— ДА ПОТТЕР ТЕБЕ ВСЮ ЖИЗНЬ ИСПОРТИЛ! — насмешливо воскликнул крестраж. — Не желаешь отомстить?

— Да, — неожиданно спокойно проговорил Драко, — я желаю отомстить тому, кто испортил мне и другим людям жизнь. Но это не Гарри Поттер, а Тёмный Лорд, и уничтожу я тебя.

Сказав это, слизеринец поднял меч и ударил им по диадеме.

Всё получилось! Крестражи уничтожены, остался лишь один...

— Гарри, — позвал Драко. — Он ведь лгал? Мы друзья?

— Конечно, — ответил Гарри. — А что касается моей роли в порче твоего Рождества — прости, я не хотел...

— Брось! Рождество было неплохим. Мы праздновали его в Париже. И тогда я впервые за год увидел родителей, за жизнь которых боялся. Тогда я удостоверился, что они в безопасности. Не кори себя в том, в чём не виноват, Поттер. Во всём плохом повинен лишь... Реддл!

И все пятеро с помощью портала вернулись в дом Снейпа отметить уничтожение крестражей (наконец-то!) и начать подготовку к вылазке в Хогвартс.

Начало конца. Часть 1.

Нарцисса никогда ещё ТАК не боялась за мужа и сына. Драко, как сообщили мистеру и миссис Малфой, убежал из Хогвартса в компании (Кто бы мог подумать?!) с тремя гриффиндорцами, один из которых — Гарри Поттер, что уже плохо, так как на этого мальчишку охотятся все Пожиратели Смерти и Тёмный Лорд лично. То, что с ними Снейп, обнадёживало, но мало. Узнав, что сын, живая мишень для Пожирателей Смерти, сбежал, Люциус поспешил к Дамблдору, чтобы вступить в Орден Феникса. Не сказать, что муж прямо-таки горел желанием. Просто он не мог сидеть в убежище, сложа руки. В Ордене у него был хоть малейший шанс увидеть Драко и защитить. Самой Нарциссе тоже дома не сиделось, но муж не позволил ей вступать в Орден. Это опасно, ведь члены Ордена сражаются с Пожирателями Смерти — людьми, которые, в отличие от других волшебников, не брезгуют Непростительными проклятиями. А для бывших Пожирателей, попавших в немилость Тёмного Лорда, это вдвойне опасно.

Довольно долго Малфои, пока сын был в школе, постоянно кочевали с места на место в сопровождении отряда мракоборцев, возглавляемого Аластором Грюмом. Надо сказать, не самая приятная компания. Рождество Драко провёл с родителями, и они сделали всё, чтобы праздник оказался ничем не омрачён. Сейчас члены семейства как никогда боялись друг за друга.

Наконец, раздался стук. Нарцисса подошла к двери и спросила:

— Кто это?

— Цисси, открой. Это я, Люциус.

— Сначала пароль! — меры предосторожности. Небесполезные, надо сказать. На них настоял Грюм. Нарцисса их соблюдала, но Люциус на это как-то наплевал. Дело в том, что недавно Дамблдору понадобились лучшие мракоборцы Ордена, которые в тот момент как раз были задействованы в охране Малфоев (Грюм в том числе). Кто-то умудрился освободить Грин-де-Вальда, и он присоединился к Тёмному Лорду. Теперь волшебный мир терроризировали двое сильнейших тёмных мага, и требовалось больше сил, чтобы этот мир защитить. Поэтому директор решил прибегнуть к средству, к которому прибег в случае с Лили и Джеймсом Поттер. Их поселили в неком доме, защищённом всевозможными чарами. Никто из нежелательных гостей просто не мог видеть этот дом. Да и войти тоже. Хранителем Тайны был сам Дамблдор, поэтому Люциус не сомневался, что их не предадут, и предосторожности Грюма просто лишние, по его мнению.

— Цисси, — говорит теперь муж за дверью, — давай без пароля, а? Вот убьют меня как-нибудь, пока я буду пароль произносить... Будешь потом оплакивать мою могилку горькими слезами и корить себя за то, что так безукоризненно следовала лишним мерам предосторожности. А вдруг за мной прямо сейчас погоня?

— Так не тяни время, скажи пароль, любимый! Это гораздо быстрее, чем уговаривать меня впустить тебя так.

— Ладно. Твой патронус — ворона. Мой — удав.

Да, странный пароль. Дело в том, что определённого пароля не было. Вместо него принимались любые сведения, известные только им двоим. Никогда раньше им в присутствии Пожирателей Смерти не приходилось вызывать патронуса, так что никто из приспешников Лорда просто не мог знать о форме их патронусов. Нарцисса открыла дверь и увидела живого и здорового мужа. Значит, всё более или менее в порядке...

Три дня назад Люциус участвовал в облаве на Пожирателей у особняка самих Малфоев. Вид у главы семейства был весьма обеспокоенный, когда он вернулся...

— Как прошла облава? Что-то случилось? — спросила жена.

— Цисси... Я видел Драко.

— ЧТО ?! Как он?

— Жив... Но серьёзно ранен. Он не мог на ногах стоять. Не было времени разговаривать, тогда как раз появились Пожиратели, и сын убежал с гриффиндорцами и Снейпом. Хорошо, что с ними Северус. Можно рассчитывать, что он спасёт нашего сына. Знаешь, Цисси, вся это компания... Они с ума сошли. Вбили себе в голову, что Дамблдор желает им зла.

— Ты убедил их вернуться в школу?

— Я попытался. Не думаю, что моя попытка возымела эффект. Я же говорю, нормально поговорить не удалось...

С тех пор муж каждый день где-то пропадал, а возвращался только вечером.

— Ты что-нибудь выяснил? — поинтересовалась Нарцисса.

— Нет, — вздохнул муж.

Ужин прошёл в тишине. Внезапно, когда оба Малфоя сидели в гостиной, раздался стук в дверь.

— Ты кого-то ждёшь? — удивлённо взглянул на жену Люциус.

— Нет, — женщина была поражена не меньше супруга. Кого могло сюда занести? Наверно, кто-то из Ордена. Они приходили иногда.

Люциус пришёл к тому же заключению, что и жена, поэтому спокойно встал и пошёл открывать. Как и ожидалось, он не стал спрашивать пароль, а просто открыл дверь. На пороге стоял некий человек в мантии с накинутым на голову капюшоном. Лицо было невозможно разглядеть.

— Кто вы? — спросил мистер Малфой.

— Невежливо держать гостей на пороге, Люциус, — сказал нежданный гость. — Может, впустишь?

Мужчина прищурился. Этот голос был знаком ему, но он никак не мог вспомнить, кто его обладатель. Малфой потянулся за палочкой, но тут палочка человека на пороге оказалась у горла аристократа.

— Только попробуй, — прошипел "гость".

Люциус отступил на несколько шагов назад. Незнакомец вошёл в дом и откинул капюшон.

— ТЫ?! — вскричал мистер Малфой, узнав этого человека.

— Я.

Не может быть! Только Дамблдор мог сказать, где этот дом! Директор не мог предать их! Однако, видимо, предал. Это очевидно, ведь перед Люциусом стоял... его бывший коллега, так сказать... Пожиратель Смерти.

* * *

Когда Гарри, Рон, Гермиона, Драко и Северус трансгрессировали в дом зельевара, они сразу развили деятельность. Снейп и Малфой отправились в лабораторию, где в записной книжке Северуса был усовершенствованный рецепт Оборотного зелья. Профессор не помнил его наизусть, так как самому варить не приходилось. Новый рецепт они со Слизнортом изобретали совместно, экспериментировали. Когда всё получилось, Северус записал рецепт в записную книжка, а Гораций отправился к Дамблдору сообщить об открытии.

Гермиона отправилась на кухню, собираясь приготовить ужин. Гарри и Рон вызвались помогать. Через какое-то время на кухне появился Драко.

— Поттер, — сказал он, — иди за мантией-невидимкой. Мы отправляемся в Косой переулок. Не хватает ингредиентов для Оборотного зелья.

— "Мы" это кто, Драко?

— Мы с тобой, вдвоём.

— Попасться не боишься? Пожиратели на каждом углу.

— Именно поэтому мы будем под мантией-невидимкой.

— Лучше я сам пойду, — уверенно сказал Гарри.

— Брось! Тут такие ингредиенты, которых ты в глаза никогда не видел! Я хоть знаю, как они выглядят!

— Ладно.

Поттер достал из сумки, стоявшей в углу в холле, отцовскую мантию-невидимку и протянул её Драко, а сам просто изменил лицо. Зачем прятаться, если можно замаскироваться. Удостоверившись, что Малфоя не видно, гриффиндорец открыл дверь и вышел наружу. Безусловно, это был Лондон, но это самый бедный магловский район. Ребята направились в сторону, откуда был слышен звук быстро проезжающих машин. На автобусе парни зайцами доехали до центра. Как оттуда добраться до Дырявого котла, они уже знали.

Закупка ингредиентов не вызвала сложностей. Мальчики зашли в магазин, где можно купить всё необходимое для Оборотного зелья. Драко нашёптывал Гарри на ухо, как выглядит очередной ингредиент, а гриффиндорец брал его. Затем мальчики отправились к кассе. Малфой незаметно протянул Гарри горсть золотых монеток, сказав: "Этого должно хватить на оплату. У тебя ведь нет при себе денег, а в банк не заявишься. В магазин он собрался...". Таким образом мальчики без приключений купили всё необходимое и вернулись в дом. Там выяснилось, что ужин уже готов, и все дожидаются только их.

Особой радости по поводу избавления от крестражей никто не испытывал. С одной стороны, огромный шаг вперёд в проблеме уничтожения Волан-де-Морта, а с другой — большой шаг по дороге, ведущей, казалось бы, к смерти Гарри. Друзья, профессор и сам Гарри до последнего надеялись, что умирать Поттеру не придётся. Но они до сих пор не знали, что делать с осколком души Реддла в Гарри. Конечно, можно просто уничтожить Тома, но это рискованно. Неизвестно, чем кончится. Да и сам Лорд в таком случае не умрёт.

* * *

Пока Гарри и Драко бегали за ингредиентами для зелья, Рон и Гермиона остались одни.

— Рон, — заговорила девушка, — ты ведь не веришь тому, что сказал... ОН.

Уизли не сразу понял, о чём она.

— Ты о крестраже? — осенило рыжего. Дождавшись кивка, он продолжил. — Конечно, не верю... Просто... я ревную.

— К Краму? Всё ещё?

— Есть немного... — пожал Рон плечами.

— А ты ревнивый. Поверь, нас с ним связывает только переписка. И то, давно мы с ним не переписывались. Можешь быть спокоен, Крам тебе не соперник. Ты ведь веришь мне?

— Конечно! — улыбнулся Рон. — Как же иначе?! Ты нам с Гарри, на моей памяти, только один раз врала... Три года назад.

— Это не считается! Меня просила МакГонагалл! Она с таким трудом добыла мне разрешение!..

— А на деле оказалось, что тебе вовсе не нужны те предметы, что совпадали с другими занятиями! — Рон улыбнулся, вспомнив, как он тогда дёргался по поводу странных исчезновений подруги. — До сих пор обидно, что у меня была сломана нога, и я не мог вместе с тобой и Гарри отправиться спасать Сириуса...

— Да уж... — протянула Гермиона. — Как-то странно осознавать, что вот-вот потеряешь друга, которого знаешь шесть лет...

— У тебя есть идеи, как ему помочь?

— Нет, — вздохнула гриффиндорка.

— И у меня нет. Всё же, мне кажется, Дары Смерти могут помочь нам...

— Может, на них какие-то чары... В древности были такие заклинания, накладываемые одним человеком на группу вещей. Соберёшь их потом вместе — станешь сильнее. Что тебе это даст — зависит от того, какие чары наложены. Гарри собрал у себя все Дары Смерти. Что если на них какие-то подобные чары? Древняя магия способна отразить даже Убивающее проклятие. Гарри — живое тому доказательство.

— Давай спросим у Снейпа об этом?

— Он сейчас занят. Спросим, когда Оборотное зелье будет готово. В присутствии Гарри.

* * *

— Вы хотите сказать, что Дары Смерти спасут меня от смерти? — спросил Гарри.

Рон и Гермиона только что рассказали за обедом о своей идее.

— Есть способ проверить, — сказал Северус.

— Как?!

— Есть такое заклинание. Вполне современное, но определяет и древние чары. Обыкновенная диагностика.

— Надеюсь, вы правы, — сказал Гарри Рону с Гермионой.

— Стоп, — не понял Драко. — Как это поможет в деле уничтожения осколка души?

— Я думаю, — начала Гермиона, — что Бузинная палочка — связующее звено. Она связана и связывает остальные Дары со своим обладателем. Эта связь на душевном уровне, то есть связано с душой. В данном случае, именно с душой Гарри, без "примесей" всяких там осколков. И от смерти Дары защитят именно душу Гарри, а осколок погибнет.

— Это предположение? — осведомился Драко.

— Да.

— Но смысл есть, как бы это бессмысленно ни звучало, — вставил Снейп. — Древняя магия часто была связана именно с душой.

Когда друзья поели, они пошли в гостиную, где Гарри положил на стол мантию-невидимку и кольцо с Воскрешающим камнем.

Снейп сосредоточился. Заклинание было очень сложным и требовало большой концентрации. Около пяти минут профессор что-то бормотал себе под нос и махал палочкой над Дарами. Наконец, они засветились, и потухли. Лицо Северуса было непроницаемое.

— Ну что?! — хором спросили его четверо подростков.

— Сожалею, Гарри... Они не спасут от смерти. Они вообще ничего не дадут.

* * *

Эйвери находился у себя дома и размышлял. О многом размышлял. Такая жизнь — не то, чего он хотел. Вообще-то, так мог сказать почти любой Пожиратель, но не говорил, так как боялся впасть в немилость Тёмного Лорда, как семейство Малфоев. У Эйвери, как и у большинства "коллег", была семья. Не так страшно умереть, когда живёшь один. Конечно, Пожиратели Смерти — не самые положительные люди в волшебном мире... Далеко не самые положительные. Но и им не чужды переживания за родных. Эйвери не хотел умереть, боясь оставить жену и детей. Если глава семейства умрёт от руки мракоборца, они останутся одни. Но гораздо хуже, если твоей смерти захочет сам Лорд. В этом случае обречена вся семья. Мужчина давно жалел, что вступил в ряды Пожирателей, ведь таким образом он оказался в положении раба. Да, сподвижники Лорда могли убивать маглов, пытать их, но Эйвери не был кровожадным. Он разделял взгляды других Пожирателей и Хозяина, но... Пожиратели — не сподвижники Тёмного Лорда. Это слуги. И это пожизненно. Слуг пытают, убивают просто чтобы выместить злость. И нельзя уйти.

Размышления Эйвери прервал стук в дверь, хотя он этим вечером не ждал гостей.

Была уже ночь, и невозможно разглядеть троих человек, стоящих на пороге. Хозяин дома впустил их внутрь. Это были Дмитрий Эвил, Люциус и Нарцисса Малфой.

— О, Дмитрий, ты поймал их?

— Можно и так сказать. Есть разговор...

Начало конца. Часть 2.

Волан-де-Морт уже не знал, как ему снова добраться до Поттера. Разве что, Хогвартс штурмом брать. Но это легче сказать, чем сделать. Что ж, летом мальчишка всё равно вынужден будет уехать в Литтл Уингинг, там его и можно будет взять. Побег мальчишки в Рождество — событие, из ряда вон выходящее. Как он мог это сделать?! Надо было окружить змею защитной сферой.

Нет, Поттеру явно кто-то помогал. Но кто? Это определённо кто-то из Пожирателей, больше некому. Значит, неизвестный предатель снял барьер с входной двери, освободил мальчика... и всё. Кто мог это сделать? Антонин Долохов? Нет, Антонин доложил Лорду о побеге мальчика. К тому же, он охранял крестраж. Кто первый узнал о побеге мальчишки? Эвил? Очевидно, Поттер убежал задолго до прихода Дмитрия, иначе мальчика бы нашли. К Дмитрию лишь один вопрос: зачем он вообще приходил за мальчишкой? Когда Реддл задал этот вопрос самому слуге, он сказал, что изначально не доверил бы охрану мальчишки Долохову, и на самом деле приходил проверить, как Антонин справляется. Такое заявление Эвил мотивировал тем, что Долохов тупица. Весомый аргумент, кто бы спорил.

Вот так, Поттер сбежал давно, а Том всё выясняет обстоятельства этого побега. Предателя надо убить, но кто этот предатель? Неизвестно. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Всё сложно. Да ещё Пророк клевещет на несчастных Пожирателей. Мол, кто-то в саду в Лондоне убил пятьдесят волшебников. Да какой там сад?! Три жалких сосенки! И не пятьдесят, а сорок девять! А эти волшебники — члены Ордена Феникса. Угроза его Темнейшеству! Они сказали, что Тот-Кого-Нельзя-Называть — жалкий убийца маглов! Пожиратели защищали честь своего Лорда! Какой же он "жалкий убийца маглов"?! Это ВЕЛИКИЙ убийца маглов и грязнокровок!

Внезапно Тёмный Лорд почувствовал невыносимую боль во всём теле. Словно тебя раздирают на куски. Он вскрикнул. Через какое-то время приступ повторился. И третий раз. Такая боль сравнима разве что с тем, что испытал Лорд в ту роковую ночь... Когда он стал меньше даже самого захудалого привидения... Крестражи! Кто-то их уничтожил!.. Дамблдор! Значит, надо срочно искать Поттера! Едва ли старик убьёт мальчишку, но он станет обучать Поттера. А вот этого не надо! Значит, завтра же надо брать штурмом Хогвартс!

* * *

На следующий день, ночью, четверо друзей и Снейп все впятером пробрались в Сладкое Королевство в Хогсмиде. Там Гарри знал тайный ход, ведущий прямиком в Хогвартс. По нему они добрались до школы, выйдя из статуи одноглазой ведьмы на третьем этаже. Снейп наложил на себя, Гарри, Рона и Гермиону чары невидимости, которых дети ещё не знали, и они вчетвером направились к кабинету Дамблдора, а Драко выпил Оборотное зелье с волосом Поттера и, превратившись, пошёл искать МакГонагалл. Наткнувшись на неё на третьем этаже (у юноши была карта Мародёров, но здесь, помимо учителей, были мракоборцы из Министерства, что усложняло поиск профессора, а ещё надо было избегать мракоборцев), слизеринец сделал испуганное выражение лица и рванул, куда глаза глядят. Остановился он только тогда, когда понял, что глаза у него глядят в подземелья.

— Мистер Поттер! — раздался голос заместителя директора. С ума сойти! Всё это время она от него не отставала?

Драко послал в профессора заклинание, но она отбила его. Тогда юноша решил сразиться и стал нападать, посылая в МакГонагалл сразу несколько проклятий. От каких-то она увернулись, какие-то отбила, после чего сказала:

— Поттер, я не буду с Вами сражаться! Прошу Вас, пройдите за мной к директору и выясните с ним все свои недоразумения!

— И не подумаю! — выкрикнул Малфой и послал в гриффиндорского декана заклинание. Отбив его, МакГонагалл спешно ушла из подземелий, наколдовав барьер, чтобы мальчик не вышел.

Замечательно! Она пошла за директором. Нужно выйти отсюда. Тогда директор будет дольше занят. Драко, не зная о барьере, направился к выходу из подземелий, но тут наткнулся на невидимую стену. Блеск! Ладно, подождём директора здесь.

Прошло несколько минут. Слизеринец прислонился спиной к стене и задумался, что же он будет делать, когда появится Дамблдор? Очевиден лишь один выход — сразиться. Но старика надо занять надолго, а дуэль сильнейшего в мире волшебника с шестнадцатилетним волшебником-недоучкой... секундное дело. Чем же занять директора хоть на полчасика?

Размышления юноши прервал оклик Дамблдора:

— Гарри!

* * *

Дамблдор находился в своём кабинете, когда внезапно вбежала взволнованная МакГонагалл.

-Директор! Здесь... в подземельях... Поттер! — сообщила она.

Альбус сразу встал и стремительно направился к подземельям, на ходу спрашивая:

— Ты уверена? С ним всё в порядке? Он что-то говорил тебе?

Минерва просто кивала, на последний вопрос она ответила:

— Нет, он не стал со мной разговаривать. Более того, он напал на меня!

— Зачем же он пришёл?.. — пробормотал Дамблдор себе под нос.

Когда они спустились в подземелье (на ходу Минерва сняла свой барьер), директор действительно увидел Гарри. Юноша прислонился спиной к стене и о чём-то думал.

— Гарри! — окликнул его Альбус. — Минерва, можете идти, — сказал он МакГонагалл, когда юноша поднял голову и крайне враждебно взглянул на прибывших.

— Зачем Вы пришли? — спросил Поттер, когда она ушла.

— Гарри, выслушай меня... — начал Альбус. В ответ Гарри вскинул палочку. — Я просто хочу поговорить с тобой!

— Нам не о чём говорить!

— Разве ты не хочешь знать правду?

— От Вас ПРАВДЫ не дождёшься. Я не собираюсь слушать Вашу очередную ложь!

— Прошу тебя, хотя бы выслушай. А ложь это или нет — думай сам.

— Остолбеней! — выкрикнул гриффиндорец. Альбус с лёгкостью отразил заклинание.

— Я не собираюсь сражаться с тобой, Гарри.

— Зато я собираюсь! Конфудус!

И это заклинание постигла участь предыдущего.

— Гарри, не вынуждай меня сражаться с тобой. Это плохо для тебя кончится. Я отпущу тебя отсюда, только когда ты выслушаешь меня. Даже выяснять не стану, зачем ты пришёл.

Юноша какое-то время ещё стоял с поднятой палочкой, но всё же опустил её.

— Хорошо, я Вас выслушаю, — протянул он, — но это не значит, что я Вам поверю.

— Отлично. Итак, начнём...

* * *

Гарри, Рон, Гермиона и Северус еле добрались незамеченными до горгульи, испокон веков охранявшую вход в кабинет директора. Пароль они не знали. Значит, надо ждать МакГонагалл. Когда она появилась и, запыхавшись, произнесла пароль, вся компания следом за ней ступила на движущуюся лестницу. Декан Гриффиндора уже ворвалась в кабинет директора и, очевидно, доложила, что видела Гарри. Уже через несколько секунд оба вышли и стремительно зашагали, надо думать, на встречу с Поттером. Друзья и Снейп тут же вошли в директорский кабинет

— Ну, рассказывай, — велел Гарри профессор.

И гриффиндорец начал рассказ с самого начала своего предыдущего визита в школу...

Когда Гарри дал Непреложный Обет, и МакГонагалл вышла, Дамблдор начал свой рассказ:

— Волан-де-Морт когда-то был таким же мальчишкой, как и Ты, Крис, и он уже тогда отличался некой... нетерпимостью к маглам. Тогда, ещё будучи просто Томом Реддлом, он жил в магловском приюте. Мальчик уже тогда умел разговаривать со змеями. Ты, Крис, не хуже меня знаешь, о чём это говорит. Наследник Слизерина. Стоит ли удивляться, что в Хогвартсе он попал в Слизерин? Когда юноша вырос, он, как это принято у юных волшебников, только что окончивших школу, отправился в путешествие. А вернулся он совсем другим человеком. Он постиг все разделы тёмной магии. Том всегда ужасно боялся смерти. Для него нет ничего хуже этого. Поэтому он создал крестражи. Это наитемнейшая магия. Чтобы создать крестраж, надо убить человека. При убийстве душа раскалывается, и её можно заключить в какой-нибудь предмет. Это и будет крестраж. К такому способу избежать смерти прибегали крайне редко, и крестраж создавали лишь один, но Том хотел сделать так, чтоб наверняка. Поэтому он создал не один крестраж, а семь. Так он стал таким, каким мы его сейчас видим. Том хорошо спрятал крестражи в разных местах. Я пытаюсь уничтожить их, но не могу найти. Искал уже везде, где Том мог их спрятать — в местах, что-то значащих для него. Очевидно, Том оказался чуть хитрее, чем я рассчитывал... Через много лет случилась всем известная история с Гарри Поттером. Так вот, в ту ночь душа Лорда была раздроблена на множество осколков, и, когда Убивающее проклятие отразилось в него самого, один из этих осколков вошёл в ближайшее живое существо...

— В Гарри Поттера? — уточнил "Крис".

— Да.

— Значит, Вы хотите убить его?

— Нет, что ты?! — воскликнул директор. — Ты поклялся сделать всё, что в твоих силах, ради спасения отца. И я должен извиниться перед тобой, Кристофер. Твой отец не в плену. Мы не знаем, где он.

— Вы солгали?! — на лице Криса отразились удивление и гнев.

— Да. Это была проверка. Надо было удостовериться, что ты действительно готов "сделать всё, что в твоих силах, ради спасения отца". В это понятие входит помощь Северусу. Прошу тебя, найди его и Гарри Поттера с друзьями, передай им, что я не желаю им зла. Я прошу их придти сюда, чтобы поговорить.

"Ну, да!" — подумал Гарри с сарказмом.

— Дробить свою душу ради бессмертия... — протянул юноша вслух. — Это ужасно! Неужели нет альтернативы?

— Вообще-то, есть. Дары Смерти. Слышал когда-нибудь?

— Да... Но это же сказка!

— Но и в сказке есть доля правды. В сказке о Дарах эта доля немаленькая.

— Значит, они существуют?

— Именно. И эти Дары — одна из причин, по которым я хочу видеть Гарри...

"Хочет отобрать у меня мантию-невидимку и Воскрешающий камень? Ну-ну..."

— А при чём тут он?

— Он обладает двумя Дарами из трёх. Я хотел бы кое-что объяснить мальчику.

"Объяснить, конечно... Врёт напропалую! Между прочим, проверено: Дары от смерти не спасают!"

— Скажите мне! Я передам.

— Не могу, — "Точно врёт!" — подумал Гарри. — Ты и так знаешь больше, чем тебе позволено знать. Если ты хоть кому-нибудь скажешь о крестражах и о том, что Гарри Поттер — крестраж, ты умрёшь. Имей в виду.

Внезапно Гарри вспомнилось письмо от мамы, украденное им о Снейпа. Там говорилось, что Дамблдор зачем-то брал мантию-невидимку Поттеров и не отдавал. Юноше вдруг так захотелось всё выяснить...

— Я знаю об одной... школьной подруге моего отца — Лили Эванс, — начал он. — Папа хранит её письмо одному из друзей её мужа. Не знаю, откуда это письмо у папы, но там говорилось, что Вы забрали у Джеймса мантию-невидимку, что передавалась в семье Поттеров из поколения в поколение, и не отдавали. Но мантии-невидимки не служат столько лет! Уж не Дар Смерти ли это? Зачем Вы его брали? Поттеры могли бы спастись!

— Ты верно догадался. А брал я её... Видите ли, Кристофер, у меня тёмное прошлое. Геллерт Грин-де-Вальд был моим другом. И мы вместе искали Дары. Я был одержим ими, и по моей вине... Зачем Вы спрашиваете меня об этом?

Гарри прекрасно понял, что умолчал директор. Он винит себя в гибели сестры.

— Простите, просто мне любопытно. Я никому не скажу...

— Это конечно. Хотите знать, зачем я брал мантию? Не сдержался. Прошло много лет, а одержимость осталась, пусть я уже не ищу эти Дары специально. Из-за этой одержимости моя рука стала такой, — Гарри взглянул на обуглившуюся руку директора. — Если бы не твой отец, уже этим летом я бы умер. А теперь уходите, юноша. Ищите отца.

Гарри, поняв, что не стоит пытаться выяснить больше, ушёл.

— И из-за этого мы здесь?! — воскликнул Рон.

— Да. Теперь ясно, чем именно обескуражит Волан-де-Морт Дамблдора, — сказала Гермиона.

— Да ничего не ясно! Ничто не прояснилось! Нет даже гарантии, что хоть одно слово Дамблдора — правда! Может, он сразу догадался, что перед ним Гарри! — всё так же возмущался Уизли.

— Стоит хотя бы временно предположить, что директор не лгал, — вовразил Снейп. — Возможно, его всё же стоит послушать. Может быть, он знает, как спасти твою жизнь, Гарри.

Они уже собирались уходить. Время действия усовершенствованного Оборотного зелья практически вышло, Малфой, должно быть, уже ждёт их в подземном проходе. Уходить надолго они не собирались. Только сходить за Драко, вкратце изложить ему суть проблемы и всем вместе отправиться к Дамблдору. Это рискованно, но может оказаться последним шансом узнать, как спасти Гарри, поэтому риск оправдан.

Внезапно раздался страшный грохот. Четверо человек подбежали к окну и увидели, как толпа Пожирателей во главе с Тёмным Лордом врывается в замок, просто снеся ворота. Правда, наверно, не без труда. Гриффиндорцы и Снейп пришли в ужас.

— Вот и поговорили с директором, — прошептал Гарри.

* * *

В это время в подземелье всё ещё продолжалась беседа Драко и Дамблдора. Действие зелья уже начало проходить, Малфой чувствовал это, но директор пока ничего не заметил. Внезапно раздался ужасный грохот. Альбус переглянулся с мальчиком и тут заметил, что у того волосы уже не такие непослушные и... стремительно светлеют.

— Драко Малфой! — понял директор.

— В точку, профессор! — усмехнулся слизеринец, и они, не отставая друг от друга, рванули наверх, в холл, где была уже вся охрана Хогвартса и преподаватели. Дамблдор приказал деканам факультетов запечатать все выходы из факультетских гостиных, чтобы ученики оставались в относительной безопасности. И начался бой. На Альбуса тут же напал сам Волан-де-Морт. Дамблдор исправно защищался своей Бузинной палочкой, но она плохо слушалась.

— Всё ещё жив, Дамблдор? — прошипел Том, посылая очередное проклятие. — Хорошо живётся? А как же твоя сестра? Ариана, кажется? Она умерла из-за тебя... Как ты, такой правильный, живёшь с этим?

Альбус замер, вспомнив о сестре. Том не удивился. Именно такую реакцию и предвещал Геллерт.

— Экспеллиармус! — спокойно взмахнул палочкой Том. Дамблдор не успел придти в себя и блокировать заклинание, и Бузинная палочка оказалась в руках Реддла. Этот момент застали Гарри, Рон, Гермиона и Северус, когда появились. Драко этого не видел. Он сражался... со своими друзьями — Крэббом и Гойлом. Сначала он обрадовался, увидев их здесь, и сам бросился к ним. Он рассчитывал, что они помогут, но друзья напали на него. Тут-то Драко и вспомнил, что за полгода превратился во врага всех слизеринцев.

Внезапно в стороне возник Грин-де-Вальд собственной персоной. Он проник сюда под мантией-невидимкой (обычной). Судя по всему, об этом не знали даже Пожиратели и Реддл. Направив на Тома палочку, Геллерт взмахнул ею, и Бузинная палочка перекочевала в руки Грин-де-Вальда. Волан-де-Морт растерялся от подобного развития событий. Да, он обещал отдать палочку Геллерту, но это не значило, что он собирался отдать её!

Альбус, напротив, пришёл в себя и ввязался в бой с бывшим другом, достав из кармана... другую палочку. Сначала Гарри удивился. Выходит, директор знал о плане Геллерта и Тома, и заранее купил новую палочку, зная, что Бузинная ему больше не принадлежит.

Всё это произошло за пять секунд, и этого Гарри и Северусу хватило, чтобы очухаться и вместе напасть на Реддла, чтобы отвлечь его от Дамблдора на себя. И только когда Лорд увидел Гарри и коварно ухмыльнулся, юноша понял, что надо было хотя бы сменить внешность, но уже поздно. Бой продолжился, но все краем глаза наблюдали за дуэлью Дамблдора и Грин-де-Вальдом и Гарри и Северуса с Тёмным Лордом.

Грин-де-Вальд был ужасно удивлён. Бузинная палочка не слушалась его. Альбус, заметив замешательство на лице врага, спросил:

— Не слушается палочка, Геллерт? А ты знал, что нельзя пользоваться чужой палочкой?

— Она отобрана у тебя против твоей воли, Дамблдор! — зло воскликнул Грин-де-Вальд. — И я отобрал её у твоего победителя без его согласия на это! Глупец этот Том! Думал, мне будет толк от палочки, которую он отдаст мне сам. Видать, не все разделы магии изучил перед тем, как провозгласить себя величайшим волшебником! Ты труп, Дамблдор, Бузинная палочка непобедима!

— Только в руках своего обладателя, — вся эта беседа продолжалась одновременно с боем. — А уверен ли ты, что палочка принадлежала мне, когда я был обезоружен?

— ЧТО?! Что ты несёшь?

Гарри понял, ЧТО несёт Дамблдор и, отбив связывающие чары Волан-де-Морта, мгновенно обезоружил Грин-де-Вальда. Бузинная палочка оказалась в его руках.

— Вот именно этому юноше палочка и принадлежит, — улыбнулся Дамблдор и произнёс заклинание, чтобы связать обескураженного бывшего друга.

Одновременно с этими событиями бой по-прежнему продолжался. В какой-то момент Дамблдор, сражаясь сразу с тремя Пожирателями, приблизился к Гарри и забрал у него Бузинную палочку, оставив сражаться своей собственной. Но юноше показалось, что эта часть плана директора не удалась. Юноша сам отпустил палочку. Получается, что отдал по собственной воле.

Видимо, бой до сих пор продолжался лишь по той причине, что Реддл тоже надеялся отобрать у Гарри мощнейшую палочку, потому что, когда она вернулась куда-то в складки мантии директора, Том попытался призвать её, но не получилось. Тогда он, приблизившись к Гарри, схватил мальчика за шиворот, прижал к себе вырывающегося подростка и, оглушив Снейпа, бросившегося вручную выбивать сына из лап Лорда, крикнул:

— УХОДИМ! Нет смысла здесь задерживаться! — и направился к выходу, по-прежнему прижимая к себе упирающегося юношу. Гарри понимал, что сейчас не время, надо ещё поговорить с Дамблдором, и пытался вырваться. Когда они приблизились к границе школьной территории, Гарри это удалось. Мальчик побежал обратно в сторону Хогвартса, увернувшись от Оглушающегося проклятия Лорда, но гриффиндорца тут же оглушил один из Пожирателей, которым уже удалось уйти с места боя. И Лорд без проблем вышел за пределы территории Хогвартса и трансгрессировал. Вместе с Гарри. Последняя надежда лопнула, как мыльный пузырь.

Глава 42 Жизнь и Смерть.

Очнувшись, Гарри обнаружил, что опять оказался в камере, но он не связан. Только какой-то серебристый луч обмотан вокруг его левого запястья и тянется куда-то вверх. Встав, мальчик понял, что рядом стоит Пожиратель. Что, как в тот раз, сразу к Волан-де-Морту потащит? Ну, уж нет! Юноша шарахнулся от человека в маске, и только тогда недруг снял её.

— Стен? — удивился Гарри. — Зачем ты здесь? На этот раз я не позволю оттащить меня к Реддлу!

— Я и не собирался, Поттер, — холодно ответил Гудмен.

— А что собирался?

— Крестражи уничтожены?

— Один остался. Я.

— Тогда выбирай: тебя сейчас убить, или ты ещё денёк поживёшь?

Гриффиндорец побледнел.

— Реддл сам должен убить меня.

— С чего бы это?

— Иначе Дамблдор сам сделал бы это.

Тут уже по неизвестной причине лицо Стена переменилось.

— И как ты это провернёшь?! — прошипел он. — Как заставишь Тёмного Лорда убить тебя?

— Я не знаю, — выдохнул мальчик. Очевидно, сам Реддл этого не сделает. — Наверно, надо хорошенько взбесить его, чтобы он себя не контролировал.

— Лорд, конечно, неуравновешен, но у него достаточно самообладания, чтобы собственноручно не уничтожить собственный крестраж.

— А если этот крестраж уничтожил все остальные его крестражи? Это достаточно выведет из себя Реддла, чтобы он убил меня.

— А я думаю, что в этом случае он до такой степени улучшит твою охрану, что ты вообще лишишься остатков свободы, которые у тебя есть, и тебе ничего больше не останется, кроме как смириться, — возразил Стен и вышел, не желая больше ничего слушать. И не желая отвечать на вполне закономерный вопрос, который юноша вполне мог бы задать: что же с ним сделают теперь?

Гарри остался в камере, ожидая, когда же за ним придут. В ожидании прошло немало времени, и, наконец, раздался скрип открываемой двери. Вошёл Пожиратель в маске. Мельком взглянув на юношу, он поставил поднос с едой на пол и вышел. Поттер выдохнул и задумался. Еда, безусловно, не отравлена, но стоит ли её есть? Если Гарри заморит себя голодом, поможет ли это? И мальчик пришёл к выводу, что нет. Держать здесь вечно его точно не станут, а если он откажется есть, Лорд ещё, что доброго, заставит. Нет уж, спасибо! К тому же, нужно набраться сил на случай, если представится возможность побега, чтобы наиболее успешно воспользоваться ею. Решив так, Гарри поставил поднос себе на колени и поел, после чего почувствовал сильную усталость. Перед тем, как уснуть, прислонившись к стене, подросток успел подумать, что, видимо, в еде было зелье сна.

* * *

Очнувшись в очередной раз, Поттер обнаружил себя в какой-то комнате, не в той, где его собирались держать в тот раз, зимой. Она просторнее. Из широкого окна открывается вид на... кладбище. Замечательно. Сразу придаёт оптимистичный настрой. И этаж высокий... через окно точно не сбежишь. На полу постелен мягкий ковёр, в углу стоит письменный стол и деревянный стул, у стены — просторная постель с пологом. У другой стены — платяной шкаф. Вообще, комната выглядит довольно роскошно. Почему Гарри поселили здесь? Он же пленник! Даже не приковали за ногу к ножке кровати или к какой-нибудь другой мебели. О, ну конечно! Поттер же крестраж! В нём душа ужаса всей Британии и её окрестностей! Но вопрос, почему гриффиндорца ничто не удерживает от побега, остаётся открытым. Может, охрана есть? Приблизившись к двери, юноша осторожно толкнул её. Открылась. Гарри высунул голову в дверной проём и огляделся. Выходит, ему позволено опять сбежать? Даже охраны нет! Реддл случайно маразмом не страдает?! Да по нему уже не менее пятидесяти лет больница Св. Мунго плачет!.. Хотя... Гарри-то в данной ситуации на что жаловаться?!

С этими мыслями Гарри беспрепятственно вышел из комнаты и направился вниз по лестнице. Добежав до коридора, ведущего к выходу, юноша ещё быстрее бросился к заветной двери, ведущей наружу, не особо задумываясь над тем, что уж слишком это легко, как и над тем, что на этот раз едва ли где-то во дворе дома окажется портал. Просто надо уйти отсюда, вот и всё. Это как на третьем курсе, когда Гарри поверил, что увидел отца. Этого не могло быть, но хотелось в это верить. Так и тут. Не хочется думать о том, что единственный выход заблокирован, до последнего. Уже добежав до двери, Поттер наткнулся на барьер. Дежавю. Впрочем, глупо было думать, что ему позволят выйти отсюда. Может, через окно получится? Ну не может такого быть, чтоб вообще не было выхода! Ведь не может? Убегать надо немедленно! Возможно, Снейп прав, и Дамблдор действительно знает, как Гарри выжить. А как мальчик узнает об этом способе, находясь в плену? Никак! Надо уходить отсюда.

Мальчик проверил все окна на первом и втором этаже. Везде этот барьер. Внезапно Гарри услышал голоса из-за угла:

— Он где-то здесь.

— Да куда ты торопишься?! Мальчишка никуда не денется.

— Лорд не любит ждать, Обсеквиз!

Очевидно, они ищут Поттера. Поняв это, мальчик, стараясь производить как можно меньше шума, побежал в противоположную от Пожирателей сторону, пока они его не увидели. Там дальше была развилка, и Гарри повернул направо, надеясь, что они пройдут мимо. Но, судя по голосам, они пошли в ту же сторону. Добежав до очередной развилки, гриффиндорец снова повернул. И снова Пожиратели за ним. Ну, второй раз — это уже не совпадение, а закономерность. Они преследуют его. Но как, если они не могли видеть Гарри? Каждый раз он поворачивал, когда они были ещё за углом. Внезапно кое-что вспомнив, Поттер остановился и взглянул на свою левую руку. Так и есть. Серебристый луч никуда не делся и тянется за мальчиком от той самой комнаты, отмечая путь, проделанный пленником. Убежать невозможно, прятаться бессмысленно, потому юношу и не охраняют. Куда он денется? Да никуда. За спиной раздался голос:

— Наконец-то остановился, Поттер. Тебя ждёт Лорд.

— Да неужели?! — воскликнул Гарри и рванул вперёд, но его тут же грубо схватили за шиворот и потащили в тот самый зал, где всегда проходили собрания Пожирателей. Войдя туда, волшебник уже обращался с подростком осторожнее, боясь разозлить Волан-де-Морта, наблюдающего за ними с трона. Кроме Гарри, двух Пожирателей и Лорда здесь никого не оказалось. Слуги, подведя упирающегося мальчишку к трону, поспешно вышли из зала, закрыв за собой дверь.

Реддл встал и медленно направился к юноше. Гарри заметил, что серебристый луч, по которому он был найден, тянется от левого запястья Реддла. Значит, он привязал юношу к себе, чтоб не убежал. Вероятно, убрать луч может только сам Лорд, а Гарри едва ли от него каким-либо образом избавится. Поттер попятился. Усмехнувшись, Лорд достал палочку и взмахнул ею в сторону двери, опустив на неё барьер, затем Волан-де-Морт что-то пробормотал, и луч, связывающий их, сильно нагрелся, обжигая руку, и стал укорачиваться, притягивая мальчика ближе к Лорду. Когда Гарри оказался достаточно близко, луч остыл, и Реддл вытянул руку и схватил юношу за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

— Кто в тот раз помог тебе бежать, Поттер? — без предисловий начал он допрос.

— Никто! — ответил Гарри, сосредоточившись на окклюменции.

— Лжёшь. Круцио! — тело мальчика пронзила нестерпимая боль, и через полминуты это кончилось. Гарри обнаружил себя лежащим на полу, а Лорд склонился над ним, нацелив в лицо палочку. — Кто помог тебе сбежать? — медленно повторил свой вопрос Реддл.

— НИКТО! — снова выкрикнул мальчик, и его тут же настигла очередная пытка. Нет, Гарри всё равно не ответит! Выдавать Стена? Ещё чего! Кого-то подставить? Низко!

— Отвечай правду, Гарри. Кто тебе помог?

— Не скажу! — юноша зажмурился, ожидая очередной пытки.

Реддл тихо рассмеялся:

— Значит, тебе действительно кто-то помог. Ты признал это. Кто это был?

— Я не знаю! — на этот раз Круциатус настиг гриффиндорца раньше, чем он договорил.

— Ты не можешь не знать, Гарри, — мягко сказал Реддл, когда боль прекратилась. — Я прекращу пытать тебя, если ты перестанешь упрямиться. Кто тебя освободил?

— ОН БЫЛ В МАСКЕ, Я НЕ ВИДЕЛ ЕГО ЛИЦА! — крикнул юноша, специально ослабляя окклюменцию и подсовывая фальшивое воспоминание, где к нему приходит Пожиратель в маске, молча освобождает ногу и поспешно уходит. Плод фантазии, конечно. Причём, небогатой, но зачем изобретать велосипед?

— Почему его не видел Долохов? — последовал очередной вопрос.

— Гм... Может, на него наслали Конфудус? Или он просто отошёл ненадолго, — предположил Гарри, снова окклюментировавшись.

Немного подумав, Реддл выпрямился и приказал:

— Встать! — и мальчик снова поднялся на ноги, продолевая боль, оставшуюся после Круциатуса. Конечно, Лорд не поверил, что Гарри не знает, кто его так выручил. Но Его Темнейшество решил пронаблюдать за тем, что будет дальше. Вероятно, предатель сам выдаст себя. Или его нечаянно выдаст Поттер.

Том направился к выходу из зала, снова что-то бормоча себе под нос. Луч нагрелся, становясь длиннее. Гарри, не желая идти за Волан-де-Мортом, стоял как вкопанный, но луч (или что это?) перестал растягиваться, а Лорд всё шёл и шёл, так что гриффиндорец вынужден был пойти за ним. Они спустились в подземелья и вошли в одну из комнат. Это оказалась не камера, а ещё один зал, в дальнем конце которого стоит трон. Естественно, Реддл сел в него, а Гарри схватил один из, видимо, наиболее приближённых слуг и встал вместе с остальными, крепко держа мальчика, который пытался вырваться из его рук. У Гарри появилось нехорошее предчувствие относительно того, что будет дальше. Кроме мальчика, Лорда и его приближённых слуг здесь не было никого.

— Приведите его, — спокойно приказал Лорд. Один из слуг почтительно поклонился и вышел. Через пару минут он вернулся, ведя перед собой человека. Это был мужчина средних лет, лицо исполосовано шрамами, его глаза какие-то безжизненные, будто он уже готовится к смерти. Впрочем, как уверен Гарри, не зря. Состояние мужчины оставляет желать лучшего.

— Что ты знаешь о планах Дамблдора? — спросил Волан-де-Морт. Мужчина не ответил. Его глаза старались разглядеть лицо юноши, стоящего за троном Лорда — единственного человека, кроме самого Реддла, кто находился здесь без маски, но, видимо, мальчик находится здесь против своей воли. Но лицо парня разглядеть невозможно, так как он стоит в тени.

— Круцио! — лениво взмахнул палочкой Вы-Знаете-Кто и стал спокойно наблюдать, как на полу извивается человек, крича от боли. Гарри, зная, какая это адская боль, стал вырываться ещё яростнее, но бесполезно. Не хочется ни видеть такой муки на лице итак едва живого человека, ни слышать эти вопли.

— Оставь его! — закричал мальчик.

Взгляд Волан-де-Морта, оторвавшись от человека на полу, переключился на Гарри, который пытался заткнуть уши и отвернуться, но слуга, держащий мальчишку, не даёт ему даже закрыть глаза.

— Нет, Гарри, я не оставлю его. Ты должен привыкнуть к жестокости, а то ты слишком наивен, — прошипел Реддл на змеином языке.

Гарри на мгновение замер. Значит, его будут изо дня в день заставлять смотреть на пытки и смерти ни в чём неповинных людей?! О, нет! Наблюдать за чужой болью гораздо страшнее, чем переживать её самому. Это сводит с ума. Хочешь помочь этому человеку, пусть и незнакомому, а не можешь... Наконец, Реддл поднял палочку.

— Так что ты знаешь о планах Дамблдора? — спросил он мужчину, глядя ему в глаза.

— Ничего, — тихо выдохнул несчастный, но слышали его все. Волан-де-Морт какое-то время ещё молчал, повисла напряжённая тишина, но затем он снова взмахнул палочкой, и мужчина вновь оказался под Круциатусом.

— Хозяин, он лжёт? — тихо спросил один из приближённых Пожирателей, стоящих за троном.

— Нет, — равнодушно ответил он.

— Тогда зачем его пытать?! — спросил Гарри, которому стало уже невыносимо слышать эти крики, но и не слушать невозможно.

— Потому что это весело, Гарри, — ответил Реддл снова на змеином.

— Весело?!! — на том же языке воскликнул юноша, не поверив своим ушам. Как это может быть весело?! Хотя, таким шакалам, как эти люди...

— Однажды ты оценишь это, — по-прежнему спокойно сказал Волан-де-Морт.

Гарри стало плохо. Он никогда этого не оценит! По крайней мере, пока не рехнётся, как все здесь присутствующие.

За пытками прошло около получаса, пока, наконец, Лорду это не надоело. Человек на полу был уже почти мёртв. От него ничего не осталось, кроме желания умереть, но сил не осталось и на самоубийство, и на мольбы о смерти.

— Хватит с него, — решил Реддл. — Авада Сектумсемпра! — торжественно произнёс он и взмахнул палочкой. Гарри никогда раньше не слышал этого заклинания. Человека буквально разрезало на части. Насквозь. Смерть наступила мгновенно, но, очевидно, небезболезненно. По полу растеклась лужа крови. Пожиратель, наконец, отпустил Гарри, которого стошнило от этого ужаснейшего зрелища. Он смерть Седрика от обыкновенного Убивающего проклятия долго переживал, а ЭТО мальчика вообще будет преследовать в кошмарах до самой смерти. Даже трудно представить, что юноша может увидеть что-то ещё хуже. Кто-то вздёрнул мальчика, заставив встать на ноги, которые практически не слушались. Это был Волан-де-Морт.

— Пора идти отсюда, Гарри, — прошипел он. И они направились к выходу. Реддл, как и все Пожиратели, просто переступил через труп, а Гарри постарался обойти его, насколько это позволяла связь с Лордом. Юношу отвели в комнату, где он очнулся два часа назад, и оставили одного. С его пробуждения прошла, казалось бы, вечность... Чтоб этих выродков самих так же разрезало, как того человека! И они считают это развлечением?! Ужасно.

Гарри с ногами забрался на подоконник и уставился в окно. Он представлял, что не было всего этого года, начиная с прошлого июня, когда умер в Министерстве Сириус. Мальчик представлял, что он в Хогвартсе, он обычный студент, о котором никогда не делалось пророчеств, которого никогда не пытались убить. Представлял, что он не крестраж, что он, как и все, рос с родителями и, наверно, всегда мечтал бы о приключениях, подобных тем, которые были у Гарри в реальности, но в фантазии "обыкновенного мальчишки" он из всех передряг всегда выходил бы абсолютным победителем... Не понимал бы, какого это, регулярно влипать в такие неприятности. Как это сложно и как тяжело выпутаться.

Таким образом юноша пытался забыться, но получалось плохо. В памяти то и дело всплывало лицо несчастного человека перед смертью... в предвкушении избавления от нечеловеческих страданий. Так же в ушах до сих пор раздавался крик боли... Это уже сейчас сводит с ума, что же будет дальше?

Гарри и не заметил, как за бесплодными попытками забыться прошло несколько часов. Скрипнула дверь. Это вошёл Эйвери. Его послали за мальчиком.

— Поттер, — позвал он. Мальчишка обернулся. Взгляд почти безумный. Кажется, очередного издевательства над рассудком гриффиндорец не выдержит. Но личный опыт Пожирателя говорит, что выдержит. Эйвери никогда эти пытки и извращённые убийства не приносили удовольствия. Как бы дико это ни звучало, он просто привык и научился равнодушно ко всему этому относиться. Так проще.

Эйвери понял, чего добивается Реддл таким образом. Духовно убить юношу. Чтобы он стал безразличен ко всему, потерял волю.

— Чего надо? — хриплым голосом напомнил о себе мальчик.

— Тебя хочет видеть Тёмный Лорд, — сделал равнодушное лицо Пожиратель.

— Нет, — помимо воли вырвался тихий, почти жалобный возглас у парня. Он не выдержит ещё одной подобной встречи с Лордом. Эйвери, понимая, что сам Гарри с ним не пойдёт, направился к мальчику, сидящему на окне. Юноша спешно распахнул окно, всерьёз намереваясь выпрыгнуть. Не выйдет. Там барьер. Ну вот, мальчишку отбросило назад, на ковёр, предусмотрительно постеленный на полу. Эйвери осторожно поднял мальчика и, держа его за руку повыше локтя, повёл вниз по лестнице. Спустившись на второй этаж, Пожиратель толкнул первую дверь слева и вошёл, втолкнув мальчишку вперёд себя.

Юноша осмотрелся. Да, он не ошибся: сейчас будет очередной кошмар. Он оказался в мрачной столовой. В центре стоит длинный стол, за которым сидят Пожиратели, а над ними подвешенный вверх ногами человек, которого с первого взгляда можно принять за чудовищную люстру. Во главе стола, у горящего камина, восседает Тёмный Лорд.

— Наконец-то, все здесь, — сказал он. — Эйвери, Поттера посади здесь, — властно указал пальцем на стул справа от себя, — а сам сядешь рядом с Долоховым, — высокомерный кивок в дальний конец стола.

Эйвери, как и было приказано, усадил сопротивляющегося мальчика рядом с Лордом, а затем сел сам. Гарри, сев, сразу оказался привязан за ногу к ножке стола. Взгляд Реддла снова устремился вверх, на человека над столом. Гарри тоже посмотрел на него. Это какая-то женщина. Она ещё жива, но её, безусловно, пытали. Гарри, кажется, видел её в Хогвартсе, но на её уроки никогда не ходил, так что юноша не знал, какой предмет она преподаёт. То есть, преподавала. Очевидно, в школу она не вернётся. Юноша попытался бы помочь, но он ещё в камере заметил, что палочку у него забрали, а без палочки он ничего не может. Гарри старался не думать, что с ней сделают. Остальные слуги стараются, как заметил мальчик, вообще не смотреть на очередную жертву и спокойно ужинают. Мальчику же кусок в горло не лезет. Поттер ещё предыдущую пытку не пережил, а тут новая. Страшно. Страшно за очередную жертву, за то, что её сейчас ждёт, что бы это ни было. И в последнюю очередь страшно за собственный рассудок.

Наконец, Реддл достал палочку и направил её на очередную жертву.

— Оживи! — произнёс он, и женщина открыла глаза и застонала. Она висела так, что взгляд был устремлён на Гарри. Разглядев шрам, она закричала:

— Гарри! Гарри Поттер! Ты ведь не один из них! Ты не такой! Помоги! — она смотрела на мальчика безумными глазами.

— Ты узнаёшь её, Гарри? — тихо зашипел Лорд Гарри на ухо, хотя слышали это змеиное шипение все, но никто не понимал, что говорит их хозяин. — Это профессор Бэрбидж, Гарри, преподаёт магловедение в твоей школе. Вернее, преподавала. Считай, что она подала в отставку. Ты ведь ходил на её уроки? Нет? Всё равно. Смотри, как она умрёт. Та же судьба ждёт всех маглолюбцев, — закончил он свою речь и обратился уже на нормальном языке к своей жертве. — Ты предательница, Бэрбидж. Засоряешь головы детям информацией о маглах, лжёшь им, какие эти людишки замечательные... Предатели заслуживают лишь смерти, Бэрбидж.

Реддл уже поднял палочку и краем глаза взглянул на Гарри. Мальчик отвернулся, чтобы не видеть этого лица, этих глаз. Но Лорд не предоставил юноше такой возможности, за подбородок развернув мальчику голову в сторону Бэрбидж и заставив смотреть на неё. И наслал на женщину Круциатус, предварительно лишив голоса. И только тогда, когда стало видно, что Бэрбидж, как родители Невилла, сошла с ума от пытки, Реддл остановился.

— Авада Кедавра! — сорвались два столь простых и в то же время столь страшных слова с губ Лорда. Полыхнула зелёная вспышка, и уже мёртвое тело упало на стол, прямо перед юношей. Гарри так шарахнулся, что Реддл отпустил его подбородок. Стул под мальчиком опрокинулся, и Поттер упал. Ножка стола при этом отломилось, и стол под тяжестью мёртвого тела накренился. Женщина покатилась с него на пол в сторону Гарри, и юноша отполз подальше, к стене, забился в угол, обхватил колени руками и так там и сидел, глядя безумными глазам в одну точку. Теперь его будут преследовать ещё и эти безумные глаза, в которых отразилась зелёная вспышка перед смертью. Гарри видел, как после этого жизнь потухла в них.

Ножку поставили на место, стол починили, и трапеза продолжилась, как ни в чём не бывало. Как будто рядом со столом нет трупа человека, убитого только что. А Гарри так сидел, вжавшись в угол, словно пытаясь просочиться, и неотрывно смотрел в одну точку. Сейчас мальчик ничего не соображал. Он уже не знал, чего хочет. Когда ужин закончился, и все ушли, Волан-де-Морт приблизился к мальчику.

— Поттер, — позвал он. Поттер, кажется, никак не отреагировал. Реддл постоянно говорил с мальчиком на змеином, чтобы тот чувствовал себя не человеком, а ручной змеёй. Это тоже угнетает. Эйвери прав, Лорд хочет сломить мальчишку. Похоже, Гарри уже сломлен.

Внезапно мальчик вскинул голову и выкрикнул:

— УБЕЙ МЕНЯ!!! Я уничтожил ВСЕ твои крестражи, кроме кольца! Кольцо уничтожил Дамблдор! А ТЫ — ИДИОТ! НАДО ЖЕ БЫЛО ТАК ПЛОХО ИХ ЗАЩИТИТЬ! СПРЯТАЛ ХОРОШО, НИКТО НЕ СПОРИТ, ВОТ ТОЛЬКО НЕ УЧЁЛ, ЧТО СЛЕД ТРАНСГРЕССИИ МОЖНО ОТСЛЕДИТЬ! ДА И ЭЛЕМЕНТАРНОЕ ИЗ-ПОД НОСА УПУСТИЛ! И НЕТ ТВОИХ КРЕСТРАЖЕЙ! И ты думал, что я, зная, что в любой момент Дамблдор может понять, что сохранять мне жизнь теперь бессмысленно и убить меня, буду торчать в школе?! Я не такой дурак! И неужели ты спустишь мне с рук то, что все твои крестражи уничтожены?!! А?! ТЫ, ПОЛУКРОВКА! — по идее, это должно до невозможности разъярить Реддла.

— Авада Круцио! — очень тихо сказал Реддл, направив палочку на мальчика.

Гарри считал, что Круциатус причиняет нечеловеческую боль? Просто к нему до сих пор не применяли ЭТО заклинание, усиленное приставкой "Авада". Юноша никогда не слышал, чтобы этой приставкой усиливали заклинания, но сейчас он на своей шкуре убедился, что она именно усиливает эффект. Вот это нечеловеческая боль. Каждая клеточка кожи словно горела. Это гораздо больнее обычного Круциатуса. Через пять минут пытки юноша потерял сознание. Более-менее удовлетворившись, Лорд отлевитировал мальчика в комнату, отведённую для него, и вышел.

* * *

Очнулся Гарри глубокой ночью. И снова нахлынули воспоминания о случившемся. Оказаться в полнейшей темноте жутко. Кажется, что из темноты на юношу укоряющее смотрели глаза людей, смерть которых он сегодня видел, но не сумел помочь. Съёжившись, мальчик по привычке прошептал:

— Люмос, — и, как ни странно, над головой зажёгся свет. Люстра. Видимо, зажигается при слове "Люмос". Комнату залил свет, но лучше не стало. Встав, Гарри снова забрался с ногами на подоконник и бессмысленно уставился на пейзаж за окном, всматриваясь в даль, где видны горы, хотя в темноте рассмотреть их сложно.

Кажется, он почти потерял рассудок. Не хочется жить. Кажется, ничего хорошего уже не будет. Всё тело до сих пор болит от усиленного Круциатуса, но эта боль — ничто по сравнению с тем, что творится на душе. В памяти раздался голос: "Ты ведь не один из них! Ты не такой!". А в ответ: " ...это весело, Гарри... Однажды ты оценишь это". Кажется, ещё чуть-чуть, и он действительно станет если не таким же, то абсолютно равнодушным. Нет! Гарри не хочет стать таким! Но как же тяжело переживать каждую смерть, каждую пытку... Волей-неволей станешь равнодушным.

Чтобы забыться, Гарри стал вспоминать свою прежнюю жизнь, которая была у него ещё недавно, но кажется, что с тех пор прошла вечность. Будто и не твоя, а чья-то чужая жизнь. Прошлое какого-то другого мальчика, с которым никогда не происходило всего этого. Вот он узнал, что ненавистный профессор — его отец. Вспомнилась та бессильная ярость, которую Гарри испытывал тогда. До последнего не верил. Много позже мальчик сделал несколько шагов на встречу отцу, но оба раза юноша был оттолкнут, никому не нужный... Вскоре всё изменилось, перевернулось с ног на голову: Гарри оттолкнул отца. Сейчас он жалел об этом, как никогда. Сейчас хотелось быть с отцом, каким бы он ни был, а не здесь. Хотелось быть с друзьями. Как же жаль, что Гарри столько лет ненавидел родного отца и Драко Малфоя, оказавшегося хорошим другом. Сейчас как-то не пришло в голову, что таким Драко стал только в этом году. Хотелось прожить жизнь заново. Лучше относиться к Снейпу, хорошенько приглядеться к Драко и, быть может, гораздо раньше увидеть в нём не столь плохого человека, каким он хотел казаться, а человека, попавшего под дурное влияние; хотелось выслушать Дамблдора вовремя и теперь знать, что делать. Но пережить заново жизнь невозможно, поэтому теперь лучший выход — умереть, да поскорее. С другой стороны... Мерлин, Гарри же шестнадцать! Почти семнадцать. Он ещё молод, всё впереди... Было бы, если бы не ЭТО. И тут возник простой план. Правда, может не получиться, ведь Гарри крепко держат каждый раз, когда Реддл поднимает палочку не на него. Надо подставиться по Убивающее проклятие, закрыв собой другого человека. Только надо в последний момент, чтобы заклинание не успели отклонить. Иначе никак...

Светает. К замку идут двое Пожирателей и ведут... НЕТ!!! Не может быть! Только не это...

* * *

Ранним утром в доме Снейпа было оживлённо. Здесь собрались все Малфои, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли и сам Снейп. И все шестеро собрались на кухне. Перед каждым в тарелке была еда, но никто не ел. Кусок в горло не лезет.

— Драко, ты понял план? — спросил Люциус, не глядя в глаза сыну. Вчера вечером был крупный скандал. Драко орал, что ОН туда пойдёт. ОДИН. Его родители с этим мириться не желали. Они почти полгода надеялись увидеть его, удостовериться, что он жив, а теперь, наконец, нашли, а он тут заявляет, что сам, один пойдёт ТУДА. Велика вероятность его смерти, хоть их союзник и пообещал, что этого не будет.

— Да, отец, — выдохнул слизеринец. Ему самому сложно было решиться на это. Жить-то хочется. То, что он умрёт не просто так, не как трус, забившийся в угол, не утешало. Смерть — она и в Африке смерть, хотя стоит признать, что умереть как трус Драко не хотел. Погибать — так с музыкой, красиво.

Вообще-то, пойти ТУДА мог любой из Малфоев, и больше никто. Из всей честной компании ОН желал видеть только их. Даже Снейп, по идее, не подойдёт для осуществления задуманного. Однако Драко хотел сам принести себя в жертву. Один. Зачем бессмысленные жертвоприношения? И вчера он даже сумел таки доказать, что выполнить эту задачи должен именно он.

Слизеринцев считают либо трусами, либо предателями. Но слизеринцы, как и все люди, бывают разные. Единственное, чем они отличаются от других студентов — хитрость, что и подчёркивала неоднократно Распределяющая шляпа в своих песнях. В Хогвартсе нет такого разделения, как думают некоторые: "Пуффендуй — для идиотов, Слизерин — для потенциальных Тёмных магов и их слуг, а остальные факультеты хорошие, в них и попасть нестыдно". Пуффендуйцы — не идиоты, просто они очень добрые, и Эрни МакМилан — живое тому подтверждение. А вот дураков хватает и на прочих факультетах. И слизеринцы — не тёмные маги. Среди них даже не все провёрнуты на чистоте крови. Только аристократы и дети Пожирателей. И Драко был таким, да. Но, нормально пообщавшись с Грейнджер, он понял, что чистота крови — неглавное. Как и богатство. Малфои богаты, и что? Они теперь преследуются Министерством и Пожирателями. И кого волнуют их кровь и деньги? Никого. Так вот, слизеринцы не трусы, а просто хитрые. Кто виноват, что Лорд вербовал себе слуг среди слизеринцев? Причём, жадных до власти, или трусов, а не всех. И в Слизерине есть студенты, которые скорее пошли бы в Орден Феникса, чем в ряды Пожирателей Смерти. Или просто не вмешивались бы, но Тёмного Лорда не поддерживали даже словом. Правда, большинство там — дети Пожирателей, и они говорят, что мечтают стать как папочка. Однако не всегда это правда, просто они молчат, что не хотят себе жизни родителей. А тем, кто не молчит, объявляется секретный бойкот. Секретный — чтобы никто в это не вмешивался, в том числе и декан — Снейп, который старался быть в курсе обо всех проблемах своих студентов и, в случае чего, повлиять на них, чтобы они были сообща, ведь к ним отрицательно относятся все студенты из-за плохих предрассудков. Тех, кто хочет стать безумным маньяком, единицы. Драко знает двоих детей Эйвери, младший из которых старше Малфоя на год. И Эйвери не хочет, чтобы дети пошли по его пути. Да и они сами этого не хотят. Пожиратель Смерти — это пожизненно. Считай, смертный приговор. Все это знают.

От размышлений мальчика отвлёк голос отца:

— Драко! Разобьёшь это, когда он умрёт. На неё наложены Протеевы чары. Мы сразу трансгрессируем туда и вмешаемся, — Люциус протягивал сыну небольшую стеклянную статуэтку. Очень хрупкая. Если такую уронишь, она в стеклянную пыль рассыпется, наверно. Мальчик кивнул и, осторожно положив статуэтку в карман, сделал портал из чашки.

— Прощайте, — сказал он.

— Предпочитаю "до свидания", — ответил Уизли, успокаивая молчащую Грейнджер, которая спрятала лицо в ладонях, и плечи её подрагивают. Услышав слово "прощайте", девушка громко всхлипнула. Плачет. Боится за них. Снейп тоже еле держится. Ему сейчас очень плохо. Он с утра ни слова не сказал. Конечно, в слёзные истерики не кидался, но... он едва ли не в трауре с той самой ночи, когда Гарри попал в плен. Драко врагу бы не пожелал испытать то, что чувствует Снейп. Это несложно понять. Он едва обрёл сына, а теперь сын исчез. И неизвестно, что с ним. Вряд ли он мёртв, но, возможно, ещё умрёт.

— Драко, ты всё взял? — спросила мать.

— Да, мам.

— Тогда до встречи, — мама делает вид, будто точно знает, что всё будет хорошо.

И Драко с помощью портала переместился в беседку у своего особняка. Их не видно. Придётся искать. Лучше бы они были здесь. Искушение сбежать возрастает, но Драко знает, что уйти нельзя. Он не простит себе этого. И то, что он боится — не трусость. Смелость состоит не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы преодолевать свои страхи. Не боятся безумцы.

И мальчик решил просто обойти вокруг особняка. На кого-нибудь да нарвётся. И действительно, когда слизеринец уже почти завершил круг, он обнаружил группу Пожирателей, которые как раз говорили, что бессмысленно дожидаться здесь Малфоев. Уже около года не показываются! Вряд ли они придут через год после своего исчезновения! И тут появляется Драко Малфой. Как вовремя. Драко, увидев их, сделал испуганное лицо, чтобы они не заподозрили чего, и бросился наутёк в противоположную сторону. Конечно, его быстро схватили.

— Тебя хочет видеть господин, Малфой! — прорычал главный.

— А мне плевать, — заявил Драко.

— Вы двое, — начал приказывать Пожиратель, — ведёте мальчишку к хозяину. Остальные — прочёсываем местность. Где сын, там и родители.

Те двое, что держали Драко, трансгрессировали к дворцу Лорда, а остальные отправились искать Люциуса и Нарциссу. Ну и пусть ищут. Не найдут.

* * *

Пожиратели с младшим Малфоем появились на рассвете рядом с большим домом. Драко с интересом стал его разглядывать, приближаясь к входу. Видимо, именно здесь и обитает этот Великий и Ужасный. В какой-то детской сказке, название которой Драко не помнит, но там что-то про волшебника, Великим и Ужасным себя именовал правитель одного народца, обычный магл, который не мог больше, чем его подчинённые. Тёмный Лорд — его жуткое, извращённое подобие. Он тоже, в сущности, не слабее своих подчинённых, некоторые даже мощнее, а вот самомнение Лорда... На комплексы он точно не жалуется. Вот только умом не блещет, раз до ТАКОГО додумывается. Сказочный "Великий и Ужасный" хотя бы умный был. Да и ничего плохого не делал, по сути.

Гарри видел всё это и осознавал, что пытать и убивать Драко будут при нём. То, что Малфоя схватили — ужасно, даже просто знание, что он умрёт, свело бы с ума окончательно, но своими глазами видеть смерть друга и не суметь помочь — ещё хуже. Правда, Гарри мог бы попытаться прямо сейчас осуществить свой план, но слишком велика вероятность провала. Но Поттер, конечно, попытается. Иначе он не Поттер. Усмешка судьбы. Между прочим, как раз Гарри — не Поттер. Впрочем, официально его отцом значится именно Джеймс Поттер.

Мальчик осторожно вышел из комнаты. В коридоре никого. Очевидно, пленнику действительно позволено свободное перемещение по замку. Вот только выходить на улицу нельзя. Никоим образом. Даже без парашюта. А жаль. Что ж, сейчас мальчик не к этому стремится. Спустившись незамеченным на первый этаж, Гарри увидел, как Пожиратели ведут Драко по коридору. И гриффиндорец тут же встал у них на пути, только после этого вспомнив, что палочки у него нет.

Драко, увидев Гарри, быстро что-то достал из кармана и бросил на пол. Порошок мгновенной тьмы из магазина близнецов Уизли! В коридоре стало темно, хоть глаз выколи. Гарри почувствовал, как кто-то пробежал мимо, и этот кто-то схватил юношу за руку и потащил за собой. Когда тьма рассеялась, Ни Поттера, ни Малфоя на месте не оказалось. Что ж, выйти наружу они не могут. Да и найти их элементарно. Вон, серебристый след от левой руки Поттера тянется. Оба Пожирателя сочли, что никуда мальчишки не денутся, и отправились докладываться Лорду, рассудив, что чем раньше они это сделают, тем лучше. Тем более что во всех вопросах, связанных с Поттером, приказано обращаться к Господину, и разбираться с мальчишкой каждый раз собирается он лично, а Пожирателям без приказа вмешиваться строго запрещено.

Драко и Гарри, отбежав подальше, остановились.

— Что ты здесь делаешь?! Как они тебя поймали? Что ты задумал?! — завалил Гарри вопросами друга.

Малфой, запыхавшись, молча протянул левую руку. Поттер заметил, что он в ней словно что-то держит, но в руке ничего нет.

— Бери! — нетерпеливо сказал слизеринец.

Гарри протянул руку к этому нечто, и наткнулся на что-то невидимое. Это что-то завёрнуто в мантию-невидимку? Похоже, да. Внезапно из-за угла донеслись шаги десятка человек, и Поттер не стал смотреть, что же завёрнуто в мантию. Мальчики оглянулись. Убегать некуда. Тупик. Гарри и Драко повернулись лицом к прибывшим. Поттер старался держать мантию в левой руке так, чтобы никто не догадался, что он что-то держит. Справа встал Малфой. Пришло несколько Пожирателей и сам Тёмный Лорд.

— Ведите обоих в зал собраний, — приказал Реддл и ушёл, по-видимому, в этот самый зал. Драко грубо заломили руки за спину, а Гарри просто крепко схватили за предплечье, и обоих мальчишек повели за Волан-де-Мортом. И Гарри, и Драко было страшно. Гарри боялся, что Драко умрёт, Драко боялся, что план не удастся. Конечно, собственной смерти он тоже боялся, но его волновало, что эта смерть может оказаться бессмысленной.

Когда они вошли в зал, мальчики встали в центре. Малфой стал как-то странно себя вести. Сначала весь зал обвёл сосредоточенным взглядом, затем поднял его и сосредоточенно уставился в одну точку на потолке, будто увидел там что-то существенно-важное. Гарри проследил взгляд слизеринца, но ничего такого на потолке не увидел. Потолок как потолок. Ничего особенного. Гарри снова уставился на Драко, настойчиво сверлящего потолок взглядом.

— Малфой, ты чего? — спросил юноша.

Пожиратели и Волан-де-Морт до сих пор молчали. Их тоже удивило поведение слизеринца. Здесь было, кажется, несколько сотен Пожирателей. Все, наверно, собрались. Видимо, сегодня утром намечалось что-то глобальное, или просто очень важное собрание. И каждый из взрослых волшебников, и Тёмный Лорд в том числе, знали, что в потолке нет ровным счётом ничего, что могло бы помочь мальчишкам или просто заинтересовать их. Но, глядя на Малфоя, даже они засомневались. Может, чего-то не разглядели? Кажется, Малфой ещё что-то бормочет себе под нос. Колдует? Тем временем Драко прошептал так, чтобы слышал только Гарри:

— Сделай умное лицо и смотри в туже точку, умник! — именно этот шёпот Драко и был принят Пожирателями за попытку заколдовать что-то на потолке. И Гарри, ещё раз взглянув на потолок в ту же точку, внезапно сделал вид, будто его осенило, состроил умное выражение лица и тоже стал сверлить потолок взглядом, при этом думая, что в Драко актёр пропадает.

Когда Пожиратели заметили, что Поттер тоже что-то разглядел в той же точке на потолке, то тоже подняли головы, ища в потолке что-то, что разглядели мальчишки. И Волан-де-Морт тоже туда уставился. Все ищут в потолке таинственное нечто.

Внезапно Гарри почувствовал, как что-то упало ему в руку. Кольцо! То самое, с Воскрешающим камнем!

— Надень, — снова прошипел Драко. И Гарри надел. И как раз вовремя. В следующее мгновение все поняли, что их жестоко обманули, в потолке ничего нет, и снова уставились на мальчиков, которые уже спокойно глядели прямо перед собой.

— Что вы там увидели? — спросил Реддл.

— Мы? Ничего, — пожал плечами Драко, нарочно беся Лорда. — А вы что-нибудь разглядели? Ну, честное слово, ни трещинки!

Волан-де-Морт, кажется, действительно слегка разозлился. Он коротко кивнул в сторону Гарри, и мальчика, схватив за плечи, тут же отвели от Малфоя. Руки Гарри никто не держал, так как он, как предполагается, всё равно безоружен.

— Ты пошёл против меня, Драко, — начал свою пафосную речь Реддл. — Против меня, Тёмного Лорда... Глупец. Я предлагал тебе такую честь: вступить в ряды Пожирателей Смерти, — "сомнительная честь" — подумал Драко. — Выполнив всего одно моё задание, ты стал бы моей правой рукой. Но ты отверг сей щедрый дар, встав на сторону этого старого маглолюбца Дамблдора. Так ты стал моим врагом. А ты знаешь, что рано или поздно случается с моими врагами. Они погибают. Авада Кедавра! — во всё время речи внимание Реддла было целиком и полностью сосредоточено на блондине, и он не заметил того, что творилось вокруг Гарри.

Когда гриффиндорца оттащили от друга, он всё же развернул то, что было спрятано в мантии-невидимке. Бинго! Бузинная палочка! Пока Пожиратели не успели отреагировать, Гарри оглушил заклинанием того, кто его держал. Двое тут же накинулись на мальчика, но он одного ударил локтем, не глядя, куда именно, а другого поразил парализующим заклинанием. Безусловно, тут помог только эффект неожиданности. Иначе мальчика живо бы обезоружили. Но этого не произошло, и Гарри, увидев, что в Драко, и не думающего уворачиваться, понёсся убивающий луч, бросился вперёд. От страха опоздать он всё ещё судорожно сжимал мантию-невидимку в одной руке, и Бузинную палочку в другой...

Малфой стоял, видя как в замедленной съёмке, как ему в лицо несётся зелёный луч. Сейчас настигнет. Похоже, Гарри не успеет... Слизеринец специально не смотрел в ту сторону, куда оттащили друга, чтобы к происходящему там, если там происходит именно то, что должно происходить, не привлекать внимание Тёмного Лорда. Внезапно кто-то сильно толкнул юношу в бок. Едва не упав, Драко обернулся и увидел, как замертво падает Гарри. И Тёмный Лорд тоже упал. Слизеринец тут же оказался окружён толпой Пожирателей. И все нацелили на него палочки. Юноша быстро достал стеклянную статуэтку и бросил её на пол. Она разбилась.

* * *

Гарри пришёл в себя. В очередной раз. Или не пришёл? Где он? Даже непонятно, стоит он или лежит. Кругом всё в тумане. Стоп, он же под зелёный луч бросился! Внезапно картина стала проясняться, но не полностью. Это был огромный светлый зал со стеклянным потолком, посреди которого стоял Гарри. Рядом на полу валялся какой-то очень страшный ребёнок. Он весь изранен. Гарри подумал, что надо помочь ему, но... юноша не хотел помогать. Как-то это странно. Ненормально.

— Ты не можешь помочь ему, — раздался голос рядом. Гарри повернул голову. Справа от него оказался мужчина лет двадцати. Чёрные непослушные волосы, очки, карие глаза... Этот человек очень похож на Гарри. Только цвет глаз другой.

— Отец? Это, правда, ты? Я умер? — спросил мальчик. Глупый вопрос. Конечно, умер. Ты же под Убивающее проклятие бросился.

Лицо мужчины стало каким-то печальным. Он молча развернулся и направился куда-то. Наверно, к выходу из зала.

— Отец! — крикнул Гарри. — Постой! — гриффиндорец догнал его. — Что-то не так?

— Ты знаешь, Гарри, — печаль никуда не исчезла с лица Джеймса Поттера.

— Что я знаю?

— Я тебе не отец.

— Прости, — осенило Гарри. — Да, я знаю, что мой отец Снейп... Я понимаю, что тяжело это принять, ты же ненавидел его...

— Не причиняй боль отцу, Гарри. Он прожил нелёгкую жизнь. Не бросай его.

— Да, он мой отец. Но ты тоже! Ты же умер, защищая нас с мамой!

— Я знаю. Скажи, действительно ли ты по-настоящему готов признать Северуса отцом?

Гарри задумался. Он не знал. Обиды давно прошли, но неуверенность осталась. Полюбил ли отец Гарри как сына, по-настоящему? Или просто воспринимает его как внезапно свалившегося, как снег на голову, нелюбимого родственника?

— Ты сделаешь ему очень больно, если оттолкнёшь его снова, — раздался женский голос слева. — Но не менее плохо ему будет, если ты признаешь его отцом, он усыновит тебя, а ты потом заявишь, что жалеешь об этом.

Это оказалась женщина, возникшая слева от отца. Ей тоже лет двадцать. Рыжие волосы, зелёные миндалевидные глаза.

— Мама?

— Да, Гарри.

— Где я? Это ведь не... Я представлял его себе иначе.

— Это не мир мёртвых, потому что ты не умер, Гарри, — ответил Джеймс. — Как ты сам думаешь, где ты?

— Гм... Что-то вроде зала ожидания?

— Зал ожидания? — усмехнулась мама. — И чего же ты ждёшь?

— Может, Смерти? Если я не умер, то что здесь делаете вы?

— Что ж, Гарри, — заговорил Джеймс, — если это зал ожидания, то, если ты так хочешь умереть, тебе нужно просто сесть на поезд. Если хочешь жить, то должен уйти отсюда. Решай, — второй вопрос сына родители проигнорировали.

— Что будет, если я вернусь? — поинтересовался юноша.

— Мы не имеем права сказать тебе, — покачала головой мама. — Скажу только, что ты уже не будешь крестражем. Следовательно, Волан-де-Морт станет обычным человеком, имеющим перед смертью ровно столько же преимуществ, сколько остальные — стремление к жизни. Как ты догадался, Драко Малфой пришёл не просто Дары Смерти тебе передать.

— Кстати, а почему я не умер? Я должен был умереть вместе с осколком души во мне!

— Дары Смерти, — просто ответили родители хором.

— Но...

— Всё потом, Гарри, мы не имеем права всё тебе рассказать раньше, чем ты решишь, хочешь ли жить, — улыбнулась мама.

— А Дамблдор...

— Об этом ты узнаешь, когда вернёшься. Если вернёшься. Решишь умереть — мы расскажем тебе и о Дамблдоре, и о судьбе твоих друзей, и о судьбе твоих врагов... Всё расскажем.

Внезапно Гарри услышал какой-то звук. Будто гудок поезда.

— Решай, Гарри, — сказала мама, — куда ты пойдёшь: вперёд, к смерти, или вернёшься назад, будешь жить дальше, видеть, как и все люди, и счастье, и горе?

Мальчик всерьёз задумался, хочет он жить, или нет. С одной стороны, если умрёт, ему больше не о чём будет беспокоиться, даже кошмары преследовать не будут. С другой стороны, если он вернётся... Конечно, будет схватка. Неравная схватка. Только Гарри и Драко против такой оравы. Тут даже Бузинная палочка не помощник. Они точно проиграют, и в итоге Гарри всё равно умрёт, так как он больше не крестраж. И тогда уже и выбора между жизнью и смертью не будет. Так какая разница? Но... бросить друга одного... К тому же, едва ли он пришёл так просто. У них есть план. Значит, против Пожирателей точно будет не один Драко. Будут и друзья... и отец. Как они туда попадут? Вероятно, найдут способ. А увидеть лучших друзей очень хочется, пусть и в последний раз, даже если за этот единственный шанс ещё разочек увидеть всех их придётся заплатить жизнью. Нет, Гарри тоже примет участие в этой последней лично для них битве, он не уйдёт в мир иной раньше, чем бой начнётся.

Гарри встал и, ещё немного постояв в нерешительности, направился туда, где, как ему казалось, дверь в мир живых. Как он понял, что это именно она? Просто, видимо, в зале два выхода: с левой стороны Гарри слышал пение множества птиц. Наверно, там Рай. А справа — отдалённо, как-то приглушённо слышен гром и одновременно пение феникса, которое Гарри слышал неоднократно и ни с чем не спутает. Для него это воплощение радости, счастья, надежды... добра. Значит, за дверью справа Жизнь, полная и горя, и счастья. Дойдя до двери справа, мальчик обернулся на уже начавших таять в дымке Джеймса и Лили. Кажется, на глазах мамы выступили слёзы.

— Всё будет хорошо, мам... — попытался подбодрить мальчик. — Я хотел спросить, это всё действительно происходит, или только в моём воображении?

— В твоей голове, Гарри, — улыбнулся Джеймс. — Но разве оно нереально? — и они исчезли. Гарри снова повернулся к двери. Сейчас не время думать над этими словами. Мальчик твёрдой рукой толкнул дверь и решительно шагнул в пугающую неизвестность.

* * *

Когда Гарри и Тёмный Лорд одновременно упали, Беллатриса немедленно достала палочку и направила её на племянника. Надо убить его. Никакого сожаления. Он предатель. Но Господин сам хотел убить мальчишку. Значит, Драко нужно только держать здесь, пока не очнулся Хозяин. Он не мог умереть. Поттер — да, но не он!

— Почему бы тебе не выбрать соперника, равного себе, Лестрейндж? — раздался холодный голос за спиной. Беллатриса оглянулась. Это Эвил. Направил на неё палочку.

— Дмитрий... Да это ты предатель... — яростно выдохнула она. — Смерть тебе!

— Во-первых, Белла, разрешите представиться, — Эвил сделал реверанс, издевательски ухмыляясь при этом. — Меня зовут Стен Гудмен.

— ЧТО?!

— Стен Гудмен, Белла. А я-то думал, что ты на слух не жалуешься. А во-вторых... оглянись вокруг.

Беллатрису распирало два желания: с одной стороны, руки чешутся прикончить этого лживого мелкого предателя, а с другой — выяснить всю ситуацию до конца. Нужно знать, что он задумал, чтобы быть готовой в случае чего. Эвил не так прост. Лестрейндж огляделась. Не может быть! Да это целое восстание! Пожиратели Смерти стояли, направив палочки друг на друга: одни сохраняли верность Тёмному Лорду, а другие предали его. Вторые в большинстве, но среди первых — пожирательская элита (они пусть и малочисленны, но самые сильные среди слуг Тёмного Лорда, ведь он сам обучал их, они могут сражаться одновременно с тремя волшебниками и победить), и трусы, которые всегда выбирают сторону сильнейших. Приближённые Пожиратели сумеют победить этих слабаков-предателей.

— Ваше маленькое восстание — как забастовка в детском саду против тихого часа, — хмыкнула Беллатриса.

— Подожди, — спокойно ответил двуличный лжец.

Вообще, предатели до сих пор живы лишь потому, что самые верные слуги, и Беллатриса в том числе, разрываются между желанием узнать, что с хозяином, помочь ему, и желанием убить предателей. Так просто их не убить. Следовательно, начнётся сражение, и Драко сможет сбежать под шумок, что недопустимо, ведь господин хочет убить его. Сегодня здесь действительно собрались почти все Пожиратели, так как должно было состояться собрание, на котором надо решить, что делать с Дамблдором и его Орденом, и тут необходимо задействовать немало слуг. Только вот заминочка вышла: выяснилось, что в рядах бравых Пожирателей полно предателей.

Волан-де-Морт, очнувшись, почувствовал ужасную боль во всём теле. Это как тогда, когда в один день были уничтожены все его крестражи, кроме мальчишки Поттера. Поттер. Он мёртв. Том уничтожил собственный крестраж... Внезапно до Реддла дошло, что что-то не так. Он медленно поднялся и обнаружил, что все его Пожиратели стоят, направив палочки друг на друга. Понять, что происходит, и кто предатель, несложно. Лорд не приближал к себе тех, кто мог бы предать, а трусы никогда б не встали на сторону заведомо обречённых... Как только Реддл встал, дверь резко распахнулась, и ворвались члены Ордена Феникса. Затишье кончилось, и началась буря.

Гарри очнулся через мгновение после своей мнимой смерти, одновременно с Волан-де-Мортом, хотя показалось, что времени прошло гораздо больше. Во всём теле такая слабость, что мальчик даже говорить, кажется, не в состоянии. Что уж тут говорить о том, чтобы встать на ноги?.. Что-то здесь подозрительно тихо. По поводу своей смерти юноша ожидал услышать что угодно, но только не тишину. Внезапно до мальчика дошёл голос Стена, разговаривавшего с кем-то из Пожирателей, с Беллатрисой, кажется:

— Подожди.

Внезапно послышался треск резко распахнувшихся дверей, и поднялся невообразимый шум. Очевидно, началось сражение. Со всех сторон слышны голоса волшебников, выкрикивающих проклятия. Если бы Гарри открыл глаза, то увидел бы мелькающие со всех сторон разноцветные вспышки заклинаний. Вдруг кто-то осторожно поднял юношу за плечи и куда-то потащил.

* * *

Люциус, Нарцисса, все Уизли, кроме Джинни (она в школе), Гермиона Грейнджер, Снейп, Дамблдор и прочие члены Ордена Феникса в данный момент находились в штабе, ожидая лишь одного момента: когда хрупкая статуэтка на столе, на которую наведены Протеевы чары, вдруг сама разобьётся. Это значило бы, что первая часть плана завершена, и пора действовать Ордену.

План прост: Драко Малфой сам отдаётся в руки Пожирателям, с их помощью попадает в штаб Волан-де-Морта. Там он в любом случае увидит Гарри. Увидев его, слизеринец должен воспользоваться Порошком мгновенной тьмы, предоставленным специально близнецами Уизли, и передать Гарри Дары Смерти, пока темнота не рассеялась. Затем Том наверняка пожелал бы убить сына предателей, и тут уже всё зависит от Гарри, который должен вовремя прикрыть собой Драко. Никто не сомневался, что оба мальчика справятся со своими задачами. После "смерти" Поттера (Убивающее проклятие, если верить Дамблдору, не должно убить мальчика, так как все три Дара Смерти будут при нём) Драко должен разбить статуэтку, связанную Протеевыми чарами с той, что стоит здесь, на столе. Вот тут должно начаться самое интересное. Дело в том, что среди Пожирателей Смерти уже давно находится предатель. Нет, он не шпион Дамблдора. Он сам за себя. Его зовут Стен Гудмен.

Он связался с главой Ордена недавно. Предложил сотрудничество. Всё, чего он хотел — координаты четы Малфоев. Цель всей его жизни, как говорит он сам, заключается в мести Тёмному Лорду за родителей и сестрёнку. Вообще-то, Альбус помнил этого юношу. Бывший весёлым и общительным, он в двенадцать лет остался совершенно один по вине Тома и его приспешников. После этого мальчик стал вечно угрюмым человеком, все мысли которого сводились к Волан-де-Морту. Когда Дамблдор спросил Гудмена, зачем ему Малфои, тот ответил, что у него есть план, как, наконец, отомстить, но нужна поддержка. Естественно, Альбус поверил не так просто, он применил к мужчине легилименцию. Без сомнений, окклюментироваться он умеет, но в тот момент не сделал этого в доказательство истинности своих слов. Выяснилось, что Гарри сам уничтожил все крестражи, и теперь остался лишь один. После его смерти Реддл станет обычным человеком. Где взять поддержку, Гудмен знает, но ему нужна помощь ещё и Малфоев. Да и вообще, чем больше, тем лучше. И Дамблдор не просто сообщил координаты Люциуса и Нарциссы, но и пообещал поддержку Ордена.

Когда Том ушёл с Гарри, директор связался со Стеном. Тогда и был составлен весь этот замечательный план. Вот только воплотить его надо именно в тот день, когда в штабе Лорда соберутся все. Гудмен не входит в число приближённых слуг, но он старался сам быть в курсе событий, связанных с Гарри, и держать в курсе Орден. А выяснил он самое основное: мальчишку намереваются полностью сломать, изо дня в день заставляя его смотреть на зверские пытки и убийства.

Наконец, статуэтка на столе разлетелась на куски. Пора. Северус первым вышел из штаба Ордена и трансгрессировал с порога. За ним Малфои, а остальные отправились по следу первых троих. Через мгновение все они увидели угрюмый особняк и направились к входу. Гудмен обещал, что уберёт барьер, пропускающий только людей с Чёрной Меткой. И действительно, внутрь все попали беспрепятственно и бегом кинулись за Снейпом и Малфоями, устремившимися к залу собраний. Когда они вломились, битва только началась.

Северус, отбивая проклятия, двинулся к центру зала, ища глазами лишь одного человека... Вот он! Профессор схватил сына за плечи и осторожно двинулся к выходу, продолжая отбивать проклятия, летящие со всех сторон. Наконец, зельевар выволок сына, который, как надеялся его отец, без сознания, а не мёртв. И вдруг учитель увидел крадущихся к дверям, за которыми проходит битва, Рона Уизли и Гермиону Грейнджер.

— Что вы здесь делаете?! — возмутился Снейп, осторожно опустив сына на пол и прислонив спиной к стене. — Здесь опасно даже для взрослых волшебников, а для вас — тем более!

— Мы хотели помочь... — пролепетала всезнайка.

— Как вы сюда вообще попали? — постарался более спокойным тоном спросить Северус, щупая пульс Гарри. Орать на друзей сына, когда жизнь этого самого сына под угрозой — не самая лучшая идея. Правда, мальчик, к счастью, жив.

— Мы трансгрессировали с кем-то из Ордена. Мы не разобрали, с кем, — ответил рыжий. — Это было ужасно...

— Ещё бы, — пробормотал Северус. — Гарри! ГАРРИ! Очнись! — отчаянно затряс он сына за плечи. Его состояние понять сложно, мальчик даже не шевелится. Не хочется верить, что он умрёт. Этого просто не может быть! Пятнадцать лет спустя со смерти Лили, наконец, появился человек, который дорог Северусу, за которого он жизнь отдаст. Ну не может теперь этот человек умереть! Нет! Профессор прижал к себе мальчика, чувствуя, как бьются его сердце.

— Ты же жив, — бормотал Снейп. — Не умирай. Скажи хоть что-нибудь, пошевелись, дай мне знать, что ты в порядке, прошу...

— Нет сил, — слабо прошептал мальчик. — Даже говорить не могу...

Отец поспешно разжал объятия. Гарри не открывал глаз. Ну, конечно! Директор предупреждал, что после Авады Кедавры юноша будет очень слаб. Северус специально взял с собой необходимое в этом случае зелье.

Пока учитель искал в карманах флакончик, двери зала вновь распахнулись, и появился Люциус Малфой, тащащий за руку собственного сына.

— Я тоже хочу сражаться! — кричал мальчик.

— Драко, это не детская площадка и тем более не дуэльный клуб Златопуста Локонса. Тебе здесь не место! — отрезал Люциус. — Северус, ты проследишь, чтобы эти дети туда не лезли? — обратился он к старому другу.

— Конечно, — кивнул он, и Малфой-старший вновь скрылся за дверью.

— ЭТО НЕЧЕСТНО! — выкрикнул вслед ему слизеринец.

— Драко, не кричи, — прошипела Грейнджер. В ответ на вопросительный взгляд она молча кивнула в сторону Гарри, и блондин сразу всё понял и замолчал.

Северус уже нашёл зелье и влил его в рот сыну. Гриффиндорец проглотил и закашлялся. Открыв, наконец, глаза, он выдавил:

— Фу, ну и гадость!

— Зато помогает, — заметил профессор.

— Спасибо, пап, — прошептал Гарри.

— Ты в порядке?

— Теперь да.

— Отлично, — вклинился Драко. — Давайте теперь поможем нашим союзникам?

— Нет! — резко ответил Снейп.

— Но так нечестно! Там наши родители, верно, Уизли? А у тебя ещё и братья! Профессор, неужели Вам не обидно, что Ваши друзья сражаются там за свою жизнь и свободу, а Вы тут с нами, как с детьми малыми, няньчитесь!

— Я сказал, никто туда не пойдёт! — продолжил учитель стоять на своём.

— Там Бузинная палочка... — протянул Уизли.

— Интересно, а Бузинной палочкой можно призвать мантию-невидимку Перевеллов? — поинтересовалась Грейнджер. — Чисто академический интерес! — воскликнула она в ответ на удивлённые взгляды. — Палочка ведь, как и мантия-невидимка, непростая.

— Будете удовлетворять свои академические интересы, когда битва кончится! — твёрдо сказал профессор.

— А если Ордену нужна помощь? — спросил Гарри. — Сначала можно призвать Бузинную палочку, затем с её помощью призвать мантию-невидимку. Невидимый союзник — вещь хорошая!

— Кто-то говорил, что в толпе человека-невидимку элементарно засекут, — возразил Северус. — Чтобы спрятаться в толпе, достаточно слиться с ней!

— Что ж, — не сдался Гарри, — с толпой сольюсь я, я же метаморф! А из-под мантии-невидимки можно устроить обстрел сверху! С метлы, то есть. Только невербально, конечно.

— Хорошо, и кто здесь, кроме меня, владеет невербальной магией? — поинтересовался Северус. — На метле под мантией-невидимкой могут спрятаться лишь два человека!

— И я, как всегда, в пролёте, — недовольно хмыкнул Рон.

— Рон, я остаюсь с тобой, — вызвалась Гермиона. — Драко невербальной магией владеет, пусть он летит с профессором Снейпом. А на счёт Гарри пусть его отец решает! — добавила она. Наверняка что-то задумала. Лишь бы Снейп ничего не заподозрил.

— Нет, вам четверым верить в подобных вопросах вообще нельзя! — таки заподозрил.

— Есть идея, — улыбнулся до сих пор молчавший Рон.

Он подошёл к двери, приоткрыл её и, просунув палочку в щель, прошептал:

— Акцио, Бузинная палочка! — и через секунду к нему в руку прыгнула непобедимая палочка. — Держи, Гарри. Призывай мантию-невидимку, если получится.

И Гарри попробовал. Получилось! Значит, теория Гермионы верна. Как обычно.

— Так, а кто знает, где мётлы? — поинтересовался Рон.

— Ты собираешься осуществить мой план? — догадался Гарри.

— Да, но не ты один "смешаешься с толпой".

— Уизли, говорите, наконец, что за план! — вмешался Снейп.

— Ну, что ж... Мы с Гермионой летим под потолком зала собраний, а Вы, Гарри и Драко — находитесь внизу, вместе с другими. Гарри не будет менять свой облик. Гермиона будет под мантией-невидимкой, а колдовать она будет невербально. Так её не засекут. На Вас, Гарри и Малфоя в любом случае нападут Пожиратели, сохранившие верность Лорду, а я обезврежу их. Таким образом мы безошибочно обезвредим врагов, пусть и не знаем заранее, кто за нас, — этой фразу Гарри как-то недопонял. О чём это Рон? Но Гарри решил спросить об этом позже. — А если заметят меня, то нападут, но Гермиона оглушит Пожирателя, едва тот направит на меня палочку. Таким образом, вы трое будете привлекать к себе внимание самых верных Пожирателей, я смогу полностью сосредоточиться на вашей защите, а Гермиона — на моей, не боясь, что нападут на неё саму.

— Ладно... — вздохнул Снейп. — Идём за мётлами...

Когда Северус, Гарри, Рон, Гермиона и Драко оказались в зале, где шла битва, их не сразу заметили. Внезапно Гарри увидел... Эйвери, сражающегося с Долоховым. Они же оба Пожиратели! Оглядевшись, гриффиндорец заметил, что Эйвери — не единственный, кто напал на "коллегу".

— Почему Пожиратели сражаются друг с другом? — спросил он.

— Заговор против Лорда, — коротко ответил Драко. — Мы тебе позже объясним. А объяснить нужно многое. Начнём с того, что Дамблдор никогда бы не убил тебя...

— Что?

— Потом объясним... О, а вот и первая жертва схемы Уизли, — оживился Малфой, увидев приближающегося к ним Нотта.

— А может, он за нас? — усомнился Гарри, заметив, что Пожиратель не нападает на них.

— Точно нет! — мотнул головой Снейп. — Он трус, это я точно знаю. Трусы всегда на стороне сильнейших. А сильнейшие здесь — приближённые Тёмного Лорда, и они никогда бы не предали своего хозяина. Значит, Нотт — не за нас.

— Тогда почему он до сих пор не напал? — спросил Гарри.

— Хочет подойти поближе, — предположила профессор. — С такого расстояния нам легче увернуться, да и велика вероятность возникновения для заклинания препятствия на пути к нам.

— Ага, — подтвердил Драко. — Типа другого Пожирателя, сохранившего верность Лорду.

— Или сам Лорд, — размечтался Гарри.

— Это мало вероятно, — усмехнулся слизеринец. — Он во-о-он там, сражается с орденцами! — Драко указал в другой конец зала, где недалеко от трона шла битва Реддла сразу с тремя мракоборцами из Ордена Феникса.

И тут Снейпа, Поттера и Малфоя заметили двое Пожирателей, только что убившие кого-то, с кем сражались, и направились к ним. Ни ребята, ни учитель не знали, за кого ЭТИ Пожиратели. Рон, заметив их, сразу опустил щит между друзьями и мужчинами. И как раз вовремя: в обоих мальчиков и профессора полетели Оглушающие проклятия. Значит, эти Пожиратели за Лорда. Рон оглушил одного, но второй заметил рыжего на метле и сам послал в него Круциатус, но Гермиона успела поставить щит и оглушить второго Пожирателя. И всё это невербально, конечно. Враги так ничего и не поняли. И всё бы хорошо, но внезапно Северус увидел Кэрроу.

— Снейп, ты трус! — смеялся он.

Северус терпеть не мог, когда его называли трусом, и никогда этого не прощал. И теперь он отделился от компании студентов и вступил в схватку с мужчиной, не обращая внимания на окрик Драко. Рон после раздумий решил, что Снейп справится, а задача ВВС школьников заключается в том, чтобы защитить своих сверстников.

Так продолжалось ещё какое-то время. Драко и Гарри постоянно передвигались по залу, находясь под бдительным оком ОД-ВВС, и вечно на Поттера и Малфоя кто-то нападал, а Рон защищал их, а в случаях, когда нападающих было несколько, вмешивалась Гермиона, скрытая под мантией-невидимкой. Уже через пятнадцать минут на полу уже лежало множество оглушённых или убитых людей: и орденцев, и Пожирателей (предателей и верных слуг). Несомненно, компания студентов тут тоже немало потрудилась. Гарри и Драко ринулись в самое пекло битвы — недалеко от трона Реддла, а Рон и Гермиона — за ними.

Тем временем Гарри в толпе сражающихся заметил Волан-де-Морта. Он всё ещё бился с тремя орденцами. А один Пожиратель направил палочку на одного из этих мракоборцев. Тогда Гарри поднял свою и попытался оглушить того Пожирателя. Получилось! О, нет... Реддл тоже заметил, что кто-то оглушил его верного слугу, посмотрел в том направлении, откуда прилетел луч заклинания, и увидел Гарри. Одним заклинанием Реддл отшвырнул соперников и направился к мальчикам. Мракоборцы, конечно не умерли, но, едва они встали, на них напали Пожиратели, и они уже не могли помешать Лорду. Подойдя, Реддл, отбив заклинание Гарри и Рона, взмахом палочки отшвырнул гриффиндорца и ОД-ВВС в сторону (Гермиона чудом удержалась на метле, не уронив мантию-невидимку) и, с усмешкой направив палочку на Драко, замершего от страха, произнёс Убивающее проклятие. Его нельзя отклонить.

Рон, всё ещё сидевший на метле, не желая сдаваться, взорвал трон, рядом с которым находились Реддл и Малфой. Ни один осколок не задел Волан-де-Морта и не оказался на пути зелёного луча, чтобы оно оказалось истрачено на него, но Гарри успел ещё налету наложить чары левитации на один из обломков, и столкнул его прямо с лучом. Обломок взорвался, а луч до Драко так и не дошёл.

— "Бомбарда" становится моим любимым заклинанием, — с облегчением выдохнул Гарри.

Реддл развернулся к Гарри, кажется, только сейчас заметив, что это именно он.

— Ты же умер! — крикнул он.

— Это твоя душа во мне умерла! Ты теперь обычный человек, Реддл! Теперь ты, умерев, умрёшь полностью! И НЕ ВЕРНЁШЬСЯ! Теперь ты почти как человек!

— АВАДА КЕДАВРА!!! — в бешенстве выкрикнул Волан-де-Морт... Кто-то налетел на Гарри, и зелёный луч пронёсся мимо. Это была женщина лет тридцати из Ордена. И она с Гарри и с Драко вместе стала сражаться против Реддла.

За пять минут до появления студентов Стен, сражавшийся с Беллатрисой, в пылу битвы приблизился к тому месту, где с мракоборцами сражался Лорд. В какой-то момент трон вдруг взорвался. Белла была просто возмущена. Такую святыню взорвали! На нём же сам Тёмный Лорд восседал! Столько Пожирателей (и Белла в том числе) корчилось в муках от Круциатуса у подножия этого трона! Он дорог Белле как память! Пока Беллатриса ностальгировала, не замечая ничего вокруг, Рон сверху, узнав Стена, обрушил на неё люстру. Она не умерла, но оказалась крепко прижата к полу не в состоянии подняться. Однако Пожирательница ещё успела швырнуть в Стена кинжал. Гудмен увернулся, и холодное оружие вошло прямо в сердце Пожирателя, намеревавшегося атаковать мужчину со спины. Стен огляделся. Все сейчас дерутся друг с другом, никто на него не нападёт. Пора сворачивать это представление. Гудмен достал кинжал Беллы из уже умершего Пожирателя и направился в сторону Реддла, теперь уже сражавшегося с двумя мальчишками и симпатичной женщиной лет тридцати, а над ними завис рыжий парень, смотрящий в сторону Гудмена.

Рон, увидев лицо Стена, шагающего к четвёрке сражавшихся, понял его намерения и заклинанием отбросил Драко и Гарри от Реддла. Попытался и девушку, но она, уворачиваясь от проклятия Лорда, увернулась и от его. И тут же в неё понёсся очередной зелёный луч. Стен подоспел и дёрнул её за плечо в сторону, и луч прошёл мимо. Гудмен развернулся к Лорду и поднял палочку. Реддл, усмехнувшись, взмахнул своей, и палочка Стена вылетела из руки своего хозяина. Волан-де-Морт, не спеша, подошёл к обезоруженному слуге и тихо сказал:

— Ты умрёшь, Эвил... Предатель... — и не договорил. Кинжал, который Том в руке лжеца просто не заметил, вошёл в грудь Реддлу, прямо в сердце.

— Это ты умрёшь, — прошептал Стен. — Надеюсь, ТАМ тебе воздастся за все твои деяния. И на последок: Я не Дмитрий Эвил. Я Стен Гудмен. Помнишь семейство Гудменов? ПОМНИШЬ?! Ты убил их и маленькую девочку абсолютно без причины! Они ничего не знали!.. — и Стен стал просто по-магловски избивать умирающего человека.

И перед смертью Том, понял, кого он на самом деле принял в ряды своих слуг: человека, жаждущего убить его. Стен, осознав, что только что сделал то, к чему стремился всю жизнь, успокоился и крикнул:

— Пожиратели! Нет смысла сражаться! Вы в меньшинстве, а ваш хозяин мёртв, и некому теперь вами руководить! Советую сдаться либо сбежать!

Те Пожиратели, что сохранили верность Реддлу только лишь от страха, а их было немало, трансгрессировали. Петтигрю среди них не было, он уже мёртв. Позже кое-кто утверждал, что он сам себя задушил собственной серебряной рукой. Выдумка, не иначе. Остальные (ближний круг) оказались окружены, связаны и немедленно отправлены в Азкабан. Не без боя, конечно, но их сопротивление было сломлено, ведь их осталось очень мало. В тюрьму они были отправлены вместе с оглушёнными "коллегами". А Гарри, Рон, Гермиона и Драко вместе с другими орденцами трансгрессировали в штаб Ордена Феникса.

— Мы победили! Мы победили! — радостно кричали Фред и Джордж, которые тоже участвовали в сражении. Там вообще, к счастью, ни один Уизли не пострадал. Впрочем, конечно, потери в Ордене были. — ГАРРИ ПОТТЕР ЖИВ! — всё ликовали близнецы.

— Интересно, а умирать больно? — протянула Гермиона. Те, кто ЭТО слышал, удивлённо уставились на неё. — Что?! Чисто академический интерес...

— Эти твои академические... — начал Драко, но был перебит Гарри:

— Очень больно, Гермиона. Но не тому, кто умер, а его близким.

— Оу, это точно, — вздохнула девушка и обняла друзей за плечи. — Мне, например, было бы ОЧЕНЬ больно потерять вас.

Внезапно к ним подошёл Дамблдор.

— Гарри, — улыбнулся он, — рад тебя видеть! Хотелось бы поговорить с тобой. Наедине.

— Конечно, — вздохнул Поттер и прошёл за директором в соседнюю комнату, где никого не оказалось.

— Здравствуй, Гарри, — начал директор. — Надеюсь, ты в порядке...

— Профессор, почему я выжил? — перебил юноша. — Ведь не должен был...

— Подожди, Гарри, начнём по порядку...

Дамблдор

Гарри Поттер всегда был очень дорог Дамблдору. И не потому что его можно как-то использовать. Это был очень хороший, вежливый, воспитанный ребёнок. Уже на первом курсе он проявил смелость, отвагу. На втором, когда произошла вся эта история с Тайной комнатой, директору стало совершенно точно ясно, что мальчик крестраж. До того была лишь ничем неподкреплённая догадка. Только на втором курсе появилось доказательство: мальчик оказался змееустом. Эта особенность свойственна только потомкам Салазара Слизерина, коим Гарри не является. Зато является Том Реддл. В том же году стало ясно, что Лорд Волан-де-Морт создал минимум один крестраж. После той истории Альбус стал собирать сведения о Тёмном Лорде.

Время шло, и вот, наконец, произошло то, чего директор ждал тринадцать лет: возродился Волан-де-Морт. Разумеется, Дамблдор не был этому рад, но он ждал, чтобы вовремя предпринять меры, не расслаблялся. К тому моменту Альбус насобирал несколько воспоминаний о Томе. Даже это было сложно, ведь надо найти людей, владеющих сколько-то полезной информацией, убедить их поделиться информацией, а над кое-чьей памятью пришлось поработать, так как она была подкорректирована. Но в произошедших во время Турнира событиях была и хорошая новость. То есть, это, конечно, как посмотреть. Дело в том, что Лорд при возрождении взял кровь Гарри, и тем самым он связал себя с мальчиком ещё прочнее. Теперь, если умрёт Гарри, умрёт и Том... Если, конечно, к этому моменту остальные крестражи будут уничтожены. Кроме того, смерти мальчика Дамблдор не хотел.

После возрождения Реддла директор решил избегать Гарри. Дамблдор знал, что теперь Том и Гарри могут проникать в сознание друг друга, и потому предположил, что Тёмный Лорд обязательно это использует во вред самому директору. Вообще-то, о связи Его Темнейшество не знал, но предосторожность никогда не бывает лишней. И незадолго до Рождества произошло то, чего боялся директор: Том таки узнал о связи. Разумеется, Дамблдор предпринял меры. Поручил Снейпу обучать мальчика окклюменции. Почему не сам? Потому что по-прежнему предпочитал избегать Гарри. Почему Снейп? Северус очень искусен в окклюменции. В итоге Том использовал связь, чтобы заманить Гарри в Министерство и взять Пророчество. К счастью, оно к Реддлу не попало. Правда, эта история кончилась гибелью Сириуса Блэка. Дамблдор ужасно сожалел о своей ошибке, но крёстного Гарри уже не вернуть, как и Седрика Диггори.

Тем летом Дамблдор отправился уничтожать первый крестраж — кольцо Перевеллов. Дар Смерти. Забрав его, но не касаясь (на всякий случай, ведь на кольцо могут быть наложены чары), Альбус вернулся в Хогвартс. Положив перед собой добычу, директор стал рассматривать её. Воскрешающий камень. Как можно было сделать его крестражем?! Это же Дар Смерти! Старик свою молодость посвятил их поиску, а Том, имея один из них, додумался сделать с ним это! Погрузившись в мрачные раздумья, Альбус забылся и дотронулся до рисунка на камне — треугольного глаза, символа Даров. И тут же почувствовал ужасную боль. Будто горишь заживо. Пальцы на руке, всё ещё держащей кольцо, обуглились и почернели, и ЭТО распространялось на руку дальше. Внезапно послышался стук распахнувшейся двери. Это был Снейп. Недолго думая, он схватил меч Гриффиндора, лежащий на столе, и ударил точно по кольцу. Камень треснул, издав душераздирающий вопль. Крестраж уничтожен. Боль в теле директора исчезла, на проклятие на руке продолжило медленно распространяться. Северус сумел ликвидировать его, но руку уже прежней не сделать.

— Ещё бы мгновение, — выдохнул зельевар, — и вам бы недолго жить осталось. Зачем вы трогали это кольцо?! Наверняка же знали, что оно проклято! И что за вопль оно издало, когда я его уничтожил?

— Потом, Северус, всё потом... Я весьма благодарен тебе, но не могу сказать, что это было за кольцо. Спрашиваешь, почему я его трогал? Не удержался...

— Зачем вы меня вызывали?

— Ты всегда мечтал о месте преподавателя Защиты от тёмных искусств, но я тебе отказывал. Что ж, в этом году ты получишь эту должность. Преподавать зельеварение будет другой человек.

— Что, не осталось желающих преподавать Защиту?

— Да нет, но в этом году мне нужно, чтобы в школе находился один человек, который и будет преподавать зельеварение. Я иду с ним договариваться завтра.

— Но завтра Вы идёте за Поттером.

— Одно другому не мешает, Северус. До встречи.

На следующий день всё шло по плану: Альбус забрал у Дурслей Гарри, зашёл с ним к Горацию Слизнорту и оставил мальчика со стариком наедине. И это подействовало. Гораций согласился. Вот только... Гарри вёл себя странно с самого начала. Альбус спросил мальчика, болел ли шрам, и были ли сны о Томе. Мальчик ответил, что нет, но при этом было в его глазах что-то странное. Он был мощно окклюментирован, слишком мощно для человека, так и не научившегося окклюменции. Без вмешательства явно не обошлось, но директор решил не волновать мальчика.

И вот начался новый учебный год. В первый же день Гарри пришёл к Альбусу и изъявил желание заниматься окклюменцию, сославшись на странный сон. Воспользовавшись легилименцией, директор увидел, что это правда. Но мальчик не знал точно, связано ли это с Томом. Да и сам Дамблдор не знал, но решил проверить. Старик знал эту пещеру, и даже знал медальон. В эту пещеру Том в детстве затащил ребят-одногодок из приюта, тем самым напугав их. Но медальон — не крестраж. Он принадлежал Блэкам. Странно. А ещё Гарри сообщил, что Драко Малфой просит у Ордена защиты для себя и родителей. Дамблдор пообещал разобраться.

И действительно, на следующий день Альбус прямо с утра поговорил с Северусом, попросил снова учить Гарри окклюменции. Как и ожидалось, мужчина от этого в восторг не пришёл. Отказался наотрез, но директор всё же надеялся убедить его, но позже. С первого урока Снейп снова пришёл в кабинет. Он был просто в бешенстве, орал что-то про окклюменцию, эссе и Гарри. Как понял Альбус, Гарри что-то наделал на уроке, что разъярило профессора. Зная Северуса, всегда спокойного словно удав, старик решил, что Гарри натворил что-то просто ужасное, но сейчас не время было с этим разбираться. Быстро кивнув на весьма настойчивое предложение мужчины по поводу наказания мальчика, директор распрощался со Снейпом и отправился в ту самую пещеру, которую, Гарри видел во сне. Действительно, там в центре на островке была большая чаша, но она пуста. Значит, окклюменция Гарри действительно необходима. Вскоре после этого Северус исчез, а потом вернулся с ужасным новостями: он разоблачён. Был у Альбуса в рядах Лорда ещё один шпион, но от него толка меньше. Северус доносил о планах Тома, а второй шпион — о слухах среди Пожирателей. Среди них порой бывает полезная информация.

Потом у директора была куча дел. Он поговорил с Драко, организовал защиту Люциуса и Нарциссы, искал крестражи, руководил Орденом Феникса. В школе его практически не было, и преподаватели просто не успевали сказать ему о проблемах в школе прежде, чем он снова уходил. Альбус действительно зимой проводил опрос родителей, позволят они своим детям провести каникулы не дома и не в Хогвартсе, и все родители ответили "нет", что неудивительно. Сейчас же идёт война.

По поводу Гарри сложилась весьма сложная ситуация. Ему и Драко опасно было оставаться на каникулы даже в Хогвартсе. Поэтому Драко отправили к родителям, а Гарри — в штаб Ордена, под присмотр Северуса. Почему Северуса? Минерва говорила, что в последнее время их взаимоотношения стали более неоднозначными. Толи ещё больше возненавидели друг друга, толи наоборот. В любом случае, пора кончать с их взаимной ненавистью, и лучший способ — оставить их наедине в одном доме дольше, чем на день. Но это, казалось бы, ничего не изменило. Впрочем, Северус перестал резко отзываться о мальчике.

После Рождества Дамблдор вплотную занялся тем, ради чего пригласил в Хогвартс Слизнорта. Наконец, удалось достать воспоминание о том, как юный Том расспрашивал его о крестражах. Теперь ясно, что крестражей было сделано семь. Вообще, с крестражами у Альбуса ничего не получалось. Он уже выяснил, что было сделано крестражами, обыскал места, где они могли быть спрятаны, но их нигде нет. Однако они там были, на что указывают ловушки. Значит, крестражи перепрятаны. Вскоре после того, как Дамблдор получил воспоминание Горация, из тюрьмы сбежал Гриндевальд, и в этом оказались виноваты четверо студентов: Гарри, Рон, Гермиона и Драко. При разговоре выясняется, что Гарри знает, что он крестраж, но думает, что Альбус хочет смерти мальчика. На самом деле всё не так. У директора был план, как уберечь мальчика, но Гарри слушать директора не желал. Он с друзьями и Северусом сбежал из школы с мечом Годрика Гриффиндора и кольцом Перевеллов.

Позже шпион донёс, что Геллерт присоединился к Тому, и в голове Альбуса созрел план, как вернуть бывшего друга в тюрьму. Где-то через неделю Гарри зачем-то вернулся, но поговорить с ним нормально не удалось. Признаться, Альбус действительно верил, что разговаривает с Кристофером Снейпом, но оказалось, что это был Гарри. Он метаморф, что наталкивает на мысль о том, что мальчик вовсе не сын Джеймса Поттера. Но то, что он сын Лили — совершенно точно. И у Дамблдора было только одно предположение, кто отец мальчика. Он прекрасно знал об особенности наследования метаморфности у Снейпов. Да и Лили с Северусом когда-то были вместе. И Альбус иногда видел в глазах Джеймса грусть, когда он смотрел на Гарри, но старик думал, что это связано с тем, что на малыша охотится Тёмный Лорд. В тот день, когда Гарри пришёл под видом Криса, Альбус отдал мальчику Бузинную палочку. Так она ему не принадлежала на момент нападения Геллерта и Тома. И всё получилось: Гриндевальд вернулся в тюрьму.

Ещё этот Стен Гудмен... Пожиратель, жаждущий смерти Волан-де-Морта. Просил сообщить координаты Малфоев. Мужчина действительно молодец. Он готовил восстание против Тома. Он обошёл всех, кто мог бы желать смерти Реддла, хотел свободы. Тем, кто отказывался, Стен собирался стирать память, но это не понадобилось. Все, к кому он пришёл, согласились.

В ту ночь, когда пропал Гарри, Северус, Драко, Рон и Гермиона, наконец, поговорили с директором и доверились ему. У них просто не было выбора. Орден связался со Стеном, и в кратчайший срок план был составлен и всё подготовлено. Всё вышло так, как хотелось бы: Реддл мёртв, Гарри жив... Как он выжил? Ну, Бузинная палочка, мантия-невидимка и Воскрешающий камень — все три Дара Смерти — по-прежнему принадлежали Гарри. Нужно только, чтобы они были у него в руках, когда его настигнет Смерть. Почему это не выявилось в доме Северуса, когда он проверял? Потому что Бузинная палочка была у Дамблдора, а она — связующее звено.

* * *

— Так всё и было Гарри. Теперь ты веришь? — спросил Дамблдор. Он только что обо всём поведал Гарри, ничего не утаив.

— Да, верю...

— Позволь поинтересоваться, почему ты думал, что я желаю тебе зла?

— Я глупо поверил Реддлу, — вздохнул гриффиндорец, — и кругом видел лишь подтверждения его слов.

— Ты просто испугался.

— И это тоже.

— Что ж. Ты можешь идти. Молли даст тебе зелье сна без сновидений.

— До свидания, профессор.

— До завтра. Я завтра ещё загляну Гарри.

— Хорошо.

И Гарри вышел из комнаты. Разговор вышел долгим, и теперь все уже разошлись по домам. В гостиной на диване в полной темноте кто-то сидел. Подойдя поближе, юноша понял, что это Снейп. Он напряжённо о чём-то думал, глядя в одну точку.

— Отец, — позвал Гарри, сев рядом. Слегка непривычно называть его отцом, но пора бы привыкать, — что-то случилось?

— Нет, всё хорошо, — тихо ответил мужчина.

— Не правда, — возразил мальчик. Он сам не ожидал, что скажет это, но понимал, что действительно что-то не так.

— Всё хорошо, — громче повторил отец. — Всё кончилось, Тёмного Лорда больше нет, тебе больше ничего не грозит. И твоим друзьям. И мне. И другим людям. Даже маглам. Конечно, Пожиратели ещё остались на свободе, но они теперь не вместе, они потеряли лидера. Кто-то затаится, кто продолжит нападения. Но война в любом случае кончена, остались лишь пережитки. Теперь всё изменится.

— Перемен боитесь? — понял Гарри. — В худшую сторону ничего не изменится. Мы живы, Волан-де-Морта больше нет...

— Гарри, я твой отец, ты можешь говорить со мной на "ты", — вздохнул профессор.

— Вы... Ты усыновишь меня? — спросил Гарри.

— Это почти невозможно, — вздохнул Северус. — Я Пожиратель. В Министерстве никто в здравом уме не позволит мне так просто усыновить ребёнка.

— Но ты же давно стал шпионом Дамблдора, предал Лорда, — возразил юноша.

— Я был Пожирателем. Этого достаточно.

Внезапно послышался голос Дамблдора:

— Гарри, я действительно рекомендую тебе сейчас идти спать. Зелье сна в твоей комнате.

Все уже и забыли про директора. Пожелав ему и отцу спокойной ночи, мальчик поднялся в свою комнату, оставив Альбуса и Северуса наедине.

* * *

Гарри с самого утра пытались развеселить друзья: Рон, Гермиона и Драко. Радует хотя бы то, что они вместе. Исчезновение угрозы не заставило их вновь стать врагами. Проблема в том, что Гарри не может забыть одного дня, проведённого в плену. И бесит, что постоянно кто-то говорит Гарри, что всё кончено, всё хорошо. Да юноша в курсе! Но ничто не заставит забыть то, что он видел. Никто не знает, никто не понимает, этого. Ведь они этого не видели!

Вечером пришёл Дамблдор, как и обещал.

— Гарри, ты в порядке? — спросил он.

— Да, — сотый раз за день ответил юноша.

— Он сегодня целый день ходит мрачный, — вмешалась миссис Уизли.

— Гарри, я понимаю, как тебе сложно, — Дамблдор стал говорить то же самое, что Гарри уже слышал от других. — Я хочу помочь тебе...

— Чем?

— Я не стану спрашивать, что тебя гложет, но я хочу спросить, чем тебе помочь.

— Я бы попросил стереть память о том дне в плену, но тогда я могу забыть слишком много. Но иначе мне всю жизнь придётся мучиться от того, что я там видел. Это не передать словами. И я никогда не расскажу. Решайте сами, как мне помочь.

— Стереть память — это действительно рискованно, — серьёзно сказал директор. — Что ты боишься забыть больше всего?

— То хорошее, что было в этом году: Драко стал нашим другом, С... профессор Снейп оказался моим отцом... Я не хочу забыть ЭТО. Мне осточертело быть сиротой, я не хочу снова ненавидеть отца и Малфоя, но я буду их ненавидеть, если забуду этот год.

Северус слышал всё это и понял, что не хочет, чтобы Гарри страдал, но не хочет и терять сына...

— Если ты забудешь больше, чем надо, я всё сделаю, чтобы ты вспомнил всё, кроме этого дня в плену, — произнёс он. — Ради этого я готов заново пройти этот путь до твоего доверия, признания. Я не хочу, чтобы ты страдал.

— Я причиню тебе боль, отец, — возразил Гарри. Остальные молча слушали этот диалог. Все, кроме Дамблдора, Драко, Рона и Гермионы были просто поражены.

— Переживу. Доверься мне, — Северус взглянул прямо в глаза сыну.

— Я согласен, только если ты сам сотрёшь мне память.

Снейп минуту молчал.

— Хорошо, — сказал он, наконец. Профессор подошёл к гриффиндорцу, доставая палочку. Взглянул Гарри в глаза и, собравшись с мыслями, тихо произнёс:

— Обливиэйт!

Эпилог

Прошло лето, и начался учебный год. Седьмой, последний для Гарри. Они с друзьями сидели в купе и весело болтали. Просто обо всём. Он прекрасно помнил прошлый год, заклинание забвения отца было выполнено идеально. Из памяти полностью вылетел только день в плену. Зато помнилась и битва, и восстание Пожирателей, и даже роль ребят в той битве.

Подъехала тележка с едой, и ребята, как всегда, накупив кучу сладостей, продолжили болтовню.

— Интересно, что у нас будет с преподавателями в этом году? — спросил Драко.

— Ну, не знаю... — протянул Рон. — Гарри, что в этом году с преподавателями? Кто что будет вести?

— А я-то что? — пожал плечами юноша со шрамом.

— Твой отец работает в школе! — воскликнула Гермиона. — Это уже все знают!

— Никто ничего не знает! Он ещё не усыновил меня! Надо ещё что-то там... сделать.

— "Что-то там" — это что? — поинтересовался Драко.

— Отец не говорит.

— Да брось, Гарри, Дамблдор обещал помочь с усыновлением, — улыбнулся Рон.

— Да уж, обещаниям Дамблдора можно верить. Я недавно Стена видел. Дамблдор поговорил с Министром, и теперь с Гудмена и других Пожирателей, участвовавших в заговоре против Волан-де-Морта, сняли все обвинения. И ещё кое-что. Во время боя Стен спас от Убивающего проклятия Реддла женщину лет тридцати. Её зовут Амелия Джоркинс. Помните, три года назад убили Берту Джоркинс? Амелия — её сестра. Двоюродная. После того боя Амелия и Стен стали встречаться, и у них, кажется, всё серьёзно. Думаю, через год будет свадьба. По крайней мере, не раньше.

— Вряд ли мы будем приглашены, но я рада за них, — улыбнулась Гермиона. Она держала в руках Ежедневный Пророк. Здесь не сообщалось ничего нового. С падением Лорда нападения на маглов почти прекратились, дементоры вернулись в Азкабан и исправно охраняют заключённых Пожирателей.

— И я... Стен заслужил счастье больше всех, наверно. Столько лет в жизни не было ничего хорошего...

Продолжая болтать, ребята доехали до Хогсмида, высадились на станции и в каретах доехали до школы. Прессе не было известно подробностей сражения. Никто не знал даже, что дети в нём участвовали, поэтому на ребят как на супергероев не смотрели, чему они были несказанно рады. На пиру в Большом зале всё началось как обычно: шляпа спела свою новую песню, первокурсников распределили по факультетам... Между прочим, Драко и девочку из Когтеврана сделали старостами школы. Малфой не стал задаваться. В этом году он даже подал хороший пример младшекурсникам своей дружбой с гриффиндорцами. Драко, Гарри, Рон и Гермиона даже думали, что теперь с многовековой враждой Слизерина с остальными факультетами покончено.

Северуса оставили преподавателем Защиты. Слизнорт уволился в том году, и теперь зельеварение вёл самый беспристрастный в мире профессор... Кто бы мог подумать?! Амелия Джоркинс! Оказывается, она отлично разбирается в зельях. Эта девушка ко всем дружелюбно относилась, и все её любили. Стен часто к ней заходил, и наша компания часто с ним общалась. У него с души словно груз свалился, и он теперь был весёлым и жизнерадостным... Когда ему не напоминали о прошлых годах.

С предметами у Гарри проблем не было, несмотря на побег из школы и пропуски уроков в том году. С ним специально занималась Гермиона, ещё летом начала, за что он ей сейчас благодарен.

И ещё кое-что... Второго сентября Северус вечером пригласил к себе Гарри, Драко, Рона и Гермиону на ужин. В тот вечер он сообщил, что Гарри теперь его законный сын. Общей радости просто не было предела.

Школу ребята закончили успешно. Кстати, об ОД. На седьмом курсе занятия продолжались, а потом все члены Отряда, и наши герои в том числе, поступили учиться на мракоборцев. Летом состоялась свадьба Стена и Амелии. Конечно, были неприятности, было и счастье. Жизнь текла своим чередом, и никакие Тёмные Лорды миру больше не угрожали.

__________________________________________ КОНЕЦ