Колдуны. Под покровительством Тьмы

Название: Колдуны. Под покровительством Тьмы

Рейтинг: PG-13

Жанр: AU, приключения

Размер: макси

Дисклаймер: большинство героев принадлежит Роулинг. Я ни на что не претендую.

Саммари: В роковую Хэллоуинскую ночь Гарри и его сестра потеряли родителей. Восемь долгих лет по прихоти Дамблдора дети провели в доме своих маггловских родственников. Но в один прекрасный день, попав случайно на одну из тёмных аллей, двойняшки узнали о своем истинном происхождении... Какую сторону они выберут? Что, если Свет не такой светлый, а Тьма не такая уж и тёмная?

От автора: я читала не так уж много фанфиков на подобную тему, чем и вызвано моё желание написать этот фик. Но, в конце концов, это просто вариация на тему: "А что было бы, если..." Также хочется выразить огромную благодарность Chirsine (Aleera) за её великолепные произведения и Герде за помощь и поддержку.

Еще огромное спасибо бете Limbo за то, что она заставляет работать над фиком)

Пролог

— Одри, стой!

— Ни за что! — оглядываясь назад, прокричала девочка.

На одной из тихих улиц Литл-Уингинга черноволосый мальчик пытался догнать чересчур развеселившуюся сестру.

В этот момент из-за угла вышли двое: рыжий, начинающий лысеть, мужчина в очках и мальчик. Схожие черты лица и цвет волос говорили окружающим, что это близкие родственники, скорее всего, отец и сын. Оба рыжих — а это действительно были отец и сын, — крутили головами, показывали пальцами на светофоры и проезжающие автомобили, словно попали в зоопарк, цирк или Диснейленд. Поэтому никто из них не заметил несущуюся навстречу худенькую фигурку с двумя чёрными косичками. Одри же больше смотрела на преследующего брата, чем себе под ноги. Ничего удивительного в том, что она налетела на рыжего мальчишку, не было.

Естественно, никто из детей не удержался на ногах.

— Уй... Гарри... — морщилась Одри, потирая коленку одной рукой, а второй держась за подбежавшего брата. На лице девочки было только раздражение и недовольство.

— Простите мою сестру, она... — Гарри хотел извиниться, но осёкся, увидев, что мужчина в потёртой одежде слишком пристально смотрит на него.

Рядом его сын, поднявшись с асфальта, бурчал себе под нос о каких-то магглах.

— Сэр? — удивился такой реакцией брюнет. — Всё в порядке?

— Да-да, — рассеяно ответил тот приятным баритоном, — всё в полном порядке,

— Ты что, Гарри Поттер? — рыжий мальчишка таращился на лоб Гарри.

Точнее не на лоб, а не шрам в виде молнии — зеркальную копию шрама его сестры.

Гарри немного смутился: этих двоих он никогда раньше не встречал. Пару раз с ним и Одри уже здоровались и даже кланялись совершенно незнакомые люди, но брат и сестра считали это случайностью — мало ли кто может обознаться. Но чтобы первый встречный назвал его имя и фамилию — такого не было ни разу.

— Ты Одри, сестра Гарри, — уже утверждал рыжий мальчишка, начиная улыбаться. — А я Рон, Рон Уизли.

Он протянул руку, которую Гарри автоматически пожал.

— Рон, — укоризненно начал было отец мальчика, но конец фразы потонул в громком автомобильном гудке, заставившем обоих рыжих подпрыгнуть от неожиданности.

Оказалось, что упав, Одри и Рон оказались на проезжей части. Под громкие крики недовольного водителя все поспешили вернуться на тротуар.

Не успели близнецы Поттеры поинтересоваться, откуда их знает Рон Уизли, как из-за соседнего коттеджа выбежал человек в чёрной хламиде, вслед за ним неслись ещё двое, размахивая какими-то палками, похожи на школьные указки.

— Ну всё, Рон: нам пора. Пока, ребята, — мистер Уизли, схватив сына за руку, поспешил вслед за троицей то ли священников, то ли актёров в костюмах, то ли...

— Да, Гарри... А тётя ещё нас ненормальными называет, — озвучила мысли брата Одри.

— Ага, мне тоже они понравились, — усмехнулся сестре Гарри. — Но за хлебом всё-таки надо сходить: тётя Петуния и так ругаться будет.

Глава 1. 31 июля 1980 года — счастье в двойном комплекте.

Вот уже больше трёх часов Джеймс Поттер нервно мерил шагами коридор Святого Мунго.

— Ну как? — Сириус Блэк должен был стать крёстным новорожденного и поэтому тоже беспокоился.

— Не пускают! — Джеймс жалобно посмотрел на лучшего друга, опустился на деревянный стул и закрыл лицо руками.

Двое волшебников в лимонных мантиях пролевитировали мимо женщину на носилках. "Расслабься, Мелисса..." — раздался тихий успокаивающий голос целительницы. Через пару секунд все они — больная, целительница и персонал больницы — скрылись в палате.

Несколько часов назад в родильное отделение Святого Мунго поступила Лили Поттер, жена Джеймса Поттера. Доставил ее сюда именно Сириус. Сам аристократ до недавнего времени лечился от травм, полученных на последнем задании Ордена Феникса — стычки с УпСами происходили чуть ли не каждый день. Блэка этим вечером, наконец, отпустили домой, но Бродяга сразу отправился проведать будущего крестника или крестницу. Однако, посидеть у камина со старыми друзьями за чашкой чая не получилось — открывшая дверь Лили была настолько бледной, что Сириус удивился, как она вообще на ногах стоит. Джеймса же Аластор Грюм зачем-то вызвал в Аврорат. В больнице целитель Мартин Огдерс констатировал преждевременные роды.

После того, как дверь родильной палаты захлопнулась прямо перед носом мужчины, тот поспешил связаться с Джеймсом, используя зеркальце, сохранившееся ещё с бурных школьных времён. Поттер, как оказалось, уже собирался возвращаться домой. Узнав о том, что за время его отсутствия у Лили начались роды, Джеймс, как был в потрёпанной измазанной землёй мантии, сразу же примчался в больницу святого Мунго.

Теперь оба мужчины с надеждой смотрели на дверь, ведущую в родильную палату, из-за которой, благодаря заглушающим чарам, не доносилось ни звука. И вот, наконец, вожделенная дверь распахнулась, и в коридор вышел улыбающийся целитель, светло-зелёная мантия которого в некоторых местах была пропитана кровянистой жидкостью. В родильном и послеродовом отделениях нельзя было использовать магию — с давних пор считалось, что это может нарушить неустойчивое магическое поле новорожденного, в результате чего ребёнок даже может стать сквибом. Пока никто проверять этот факт не собирался, и откуда пошло такое поверье также не узнавали: все соглашались с тем, что во время беременности ребёнка окружает магия матери, а, значит, после рождения малыш лишается такой "поддержки" и его вступающую в новый этап развития силу можно легко повредить. Так что первую неделю после рождения ребёнок и его мать проводили в специальных палатах.

— Роды прошли без осложнений, с Лили и малышами всё в порядке, — всё ещё улыбаясь, произнёс целитель, смотря на побледневшего от напряжения Джеймса, — Мистер Поттер, поздравляю вас с двойным пополнением в семействе.

Мужчина недоумевающе смотрел на целителя, осознавая только что сказанное им. Из палаты донесся звучный детский плач. Мартин Огдерс протянул было руку для рукопожатия, но, вспомнив, что перчатки на нём сейчас основательно испачканы, ограничился лишь словами:

— Вы можете уже навестить свою жену и детей. — И он скрылся в соседней комнате.

— Поздравляю, дружище, — также улыбаясь, Сириус хлопнул друга по плечу, — Иди уже.

Джеймс, последовав дружескому совету, на негнущихся ногах зашёл в палату, в которой было намного светлее, чем в коридоре. Белые стены, несколько довольно больших окон в стене напротив двери. Под потолком парили наполненные свечами шары, чем-то напоминающие маггловские мыльные пузыри. В центре родильной палаты стояла кровать, на которой опутанная какими-то непонятыми трубочками лежала Лили. Увидев мужа, который выглядел едва не более уставшим, чем она сама, женщина слабо улыбнулась. Из смежной комнаты вышла целительница, держащая на руках двух страшненьких младенцев, завёрнутых в жёлтые простыни. Маленькие красные сморщенные личики, ротики, то и дело, раскрывающиеся в громком крике. "Какие же они лапочки!" — мысленно восхитилась Лили. "И это мои дети?" — также мысленно удивился всё ещё не отошедший от потрясения Джеймс.

— Гарри и Одри Поттеры, — с любовью произнесла молодая мать, принимая из рук целительницы два пищащих свёртка.

Не до конца осознавая, что же он делает, Поттер опустился на стоящий возле кровати стул, и растерянно взъерошил и без того торчащие во все стороны волосы. "Мамочки... Я стал папой!" — даже после многомесячной подготовки, эта мысль никак не укладывалась в голове молодого мужчины.

ТРИ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

Август медленно подходил к концу. Солнце своим ярким светом заливало уютный особняк, расположенный в Годриковой лощине — одном из живописнейших мест Англии.

— Джеймс, прекрати! — раздался женский смех. — Мы же детей разбудим, — уже более спокойно закончила Лили.

— Я просто до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что я стал отцом, — немного виновато произнёс её муж.

— Вот вкусишь все "прелести" отцовства и сразу же свыкнешься, — шутливо пригрозила женщина. Именно в этот день Лили Поттер вместе с малышами выписали из больницы святого Мунго: из-за преждевременности родов им пришлось некоторое время наблюдаться у целителей, чтобы исключить возможность неправильного развития детей. Но всё было в порядке, и теперь неугомонный Поттер пытался уговорить жену устроить "небольшую" вечеринку в честь возвращения Лили и малышей в родной дом.

В конце концов, Лили сдалась, заявив при этом, что готовить на всех она всё равно не намерена, на что Джеймс лишь пожал плечами. Ближе к вечеру в особняк стали прибывать гости — самые близкие друзья четы Поттеров. Сириус Блэк и Ремус Люпин прибыли первыми и с пожеланием "вспомнить бездетную молодость", вручив счастливым родителям ящик Огневиски, отправились нянчить своих будущих крестников, а заодно и спасаться от праведного гнева Лили, которая "немного возмутилась" по поводу их подарка. Затем прибыли Альбус Дамблдор с Грюмом, а за ними — и остальные члены Ордена Феникса. Все поздравляли Лили с выздоровлением, вручали подарки и с умилением возились с двойняшками Поттер, меж делом исподтишка посматривая на сиротливо приютившийся в углу подарок Сириуса и Ремуса. Темноволосый и зеленоглазый Гарри, более спокойный, чем его сестричка, тихо посапывал на руках матери, не обращая абсолютно никакого внимания на царивший вокруг него шум. Кареглазая и такая же черноволосая, как брат и отец, Одри радостно смеялась на руках у Ремуса, привлекая к себе всеобщее внимание. А маленький Невилл — сын Алисы и Фрэнка Лонгботтомов, также родившийся 31 июля — громко плакал, разбуженный голосами взрослых.

Они все на время забыли о войне, о боли и страданиях, которые она несёт. Забыли о Пророчестве, сразу же после рождения двойняшек, рассказанном им Дамблдором. Пророчество о ребёнке, способном победить Волдеморта, было произнесено Сибиллой Трелони одной июньской ночью в комнате над трактиром "Кабанья голова". Эта женщина желала занять в то время свободную должность учителя прорицаний, но директор Школы Волшебства и Магии Хогвартс не нашёл у неё и капли способностей. Дамблдор уже собирался уходить, как Трелони впала в транс и начала говорить. Согласно её словам в конце июля у родителей, трижды бросавших вызов Лорду, должен был родиться ребёнок, который будет способен победить Волдеморта благодаря силе, "о которой неведомо Тёмному лорду". Таких детей было лишь трое: Одри и Гарри Поттеры и Невилл Лонгботтом. К обоим домам тут же благодаря Дамблдору была приставлены для защиты лучшие авроры Министерства Магии.

Но в этот день всё было неважно, молодые и счастливые, они веселились все, кроме одного — Питер Петтигрю тихо сидел в кресле, которое стояло в углу комнаты, и почему-то печально смотрел на своих друзей, стакан за стаканом, поглощая Огневиски. Перед его глазами вставал тот день, когда он сделал первый шаг на пути к тьме. И лишь лёгкое жжение на предплечье да тихий шёпот, твердящий: "Предатель...", — не оставляли Питера, порождая желание забыться хоть на время. Но пути назад уже не было...

* * *

За всем этим потекла череда однообразных дней. В охраняемом аврорами фамильном особняке шла обыденная, размеренная жизнь — Дамблдором его обитателям был дан строгий наказ: "ни под каким предлогом, ни в коем случае не покидать дом". Изредка сюда наведывались друзья-Мародёры и некоторые члены Ордена Феникса. Впрочем, малыши и так первое время не давали скучать ни Джеймсу, ни, тем более, Лили. Одри постоянно требовала к себе внимания родителей — она очень не любила оставаться одна. Гарри же, казалось, было всё равно — он, не обращая внимания на крики сестры, большую часть времени преспокойно спал в своей кроватке.

Так незаметно пролетела осень. Тихо подкравшаяся зима застала врасплох обитателей особняка: просто, когда они проснулись однажды утром, вся земля оказалась покрыта белым снежным покрывалом. Затем — снежинки, тихо кружась, опускались на шапку Лили, таяли в угольно-чёрных волосах Джеймса, складывались в замысловатые узоры на покрывальцах их детей: двойняшки Одри и Гарри Поттеры встречали свою первую зиму.

В Рождество по всей стране произошли нападения приспешников Волдеморта, называющих себя Упивающимися Смертью, унёсшие десятки жизней невинных людей. Тёмный Лорд не терял времени и шёл на всё, пытаясь узнать недостающую часть Пророчества. И снова были предупреждения Дамблдора на тему постоянного нахождения в доме. Сириус и Ремус всё реже и реже появлялись в доме друзей, Лили, будучи довольно сильна в зельеварении, большую часть времени проводила в своей лаборатории. А на изнывающего от бездействия Джеймса ложилась немалая часть заботы о детях, за исключением кормления. Шла война, а силы Волдеморта были слишком велики. Люди боялись... но страх — это естественно. Взрослые отправляли своих детей в Хогвартс — Школу Волшебства и Магии, директором которой был Альбус Дамблдор — сильнейший светлый волшебник, победитель Гриндевальда и глава Ордена Феникса.

Один за другим шли деньки, закончилась зима. Таял снег, по земле, весело журча, побежали ручьи. На деревьях набухали почки, первая травка появлялась на влажной земле. С тёплых стран вернулись птицы, и каждое утро соловей заливался под окнами особняка. Всё расцветало, вокруг кипела жизнь.

Новое лето выдалось на редкость жарким и засушливым. День рождения двойняшек был отпразднован в тихой семейной обстановке. Не присутствовали даже крёстные детей — Сириус и Ремус: для того, чтобы сдерживать нападения приспешников Волдеморта требовались все силы. Пока всё было хорошо, взрослые обитатели фамильного особняка и не подозревали, что жить им осталось только три месяца...

* * *

Октябрь принёс Поттерам страшную весть: среди их близкого окружения есть предатель. Это сообщил супругам Дамблдор, однажды вечером навестивший особняк.

— Этого не может быть! — категорично отмёл все возражения Джеймс. Он свято верил в невозможность такого поступка. Необычайно бледная Лили лишь сильнее сжала в руках книгу.

— Джеймс, послушай. Мне очень жаль, но я доверяю сведениям моего шпиона. — Тихо произнёс глава Ордена.

— Это Снейп, да? — выкрикнул, распаляясь, Поттер. — Как вы можете ему верить?

— Я понимаю твоё возмущение, — уже громче произнёс директор. — Но если ты сам не желаешь верить моим словам, подумай хотя бы о детях! Что будет, если это окажется правдой?

Джеймс побледнел.

— Извините меня, Дамблдор, — тихо произнёс он, почувствовав на плече руку жены. Лили, за всё это время не проронившая ни слова, лишь, словно уже что-то про себя решив, кивнула директору.

— Но кто это может быть? — негромко спросила девушка.

— Мы не знаем, Волдеморт не говорит об этом. Не доверяйте никому.

— Это не могут быть Сириус, Ремус или... Питер. — Джеймс внимательно смотрел на Дамблдора. — Они не предадут, я доверю каждому из них свою жизнь. — Проникновенно произнёс мужчина.

— Надеюсь, ты не ошибаешься, мальчик мой. Но перейдём к делу — авроры не смогут защитить вас от самого Волдеморта. — начал директор. — Возможно, вам опасно находиться в этом доме, если только... — он вздохнул. — Заклятье Fidelius...

— ...Сохранит тайну в сердце Хранителя... — продолжила Лили. — Если только он не будет предателем.

— Сириус. — Поднялся с дивана Джеймс. — Я доверяю ему как самому себе.

— Вполне возможно, — согласился Альбус Дамблдор, — но я предлагаю себя в качестве Хранителя-секрета.

— Проф... Альбус, вы итак слишком заняты, — тут же возразил Поттер. — Хогвартс, Орден Феникса. Сириус с радостью согласится, он мне как брат и он не предаст. — Аврор, расхаживал по комнате.

— Ну что ж. — Дамблдор тоже поднялся. — Это твой выбор. Но заклятье нужно наложить как можно скорее...

ЭТИМ ЖЕ ВЕЧЕРОМ

— Сириус...

— Нет, Джеймс, как ты не понимаешь! — Блэк пытался втолковать другу одному ему понятые истины. — Ведь они будут думать так же, как и ты: ведь кого ещё может выбрать в Хранители Джеймс Поттер? Конечно же, Сириуса Блэка! Поэтому они будут охотиться за мной.

— Возможно, Сириус и прав. — Задумчиво произнесла Лили. Никто из них не произносил это вслух, но все они про себя хоть немного, но подозревали Ремуса Люпина — как-никак он оборотень, тёмное существо.

— Послушай жену, Джеймс! — Блэк яростно жестикулировал. — Никто и не подумает, что ты мог сделать Хранителем кого-нибудь кроме меня, тем более Питера. Он трус, но не предатель, и будет в безопасности, пока Волдеморт будет искать меня!

Спор прервал дверной звонок.

— Привет, Питер, — донёсся до притихших мужчин голос Лили.

— Питер, ты-то как раз нам и нужен! — преувеличенно радостным голосом произнёс Сириус. — Дело вот в чём...

Через пару часов заклятье Хранителя было произнесено. Они выбрали свою судьбу. Осталось две недели...

31 ОКТЯБРЯ 1981 ГОДА. НОЧЬ НАКАНУНЕ ДНЯ ВСЕХ СВЯТЫХ.

Ночь медленно заявляла свои права, словно мягким покрывалом укрывая улицы. Ветерок лениво шевелил мёртвые листья, покрывающие землю. Тёплый свет, льющийся из окон небольших уютненьких домиков, лишь немного разгонял тьму. В воздухе витало ощущение опасности... но люди не обращали на него практически никакого внимания.

Никто не знал, что через пару часов на этой, казалось бы, спокойной улице Годриковой Лощины, произойдёт трагедия, которая навсегда останется в памяти людей... заклятье Хранителя уже снято...

* * *

— Папочка! — раздался звонкий детский голосок, и в комнату, спотыкаясь, вбежала Одри, недавно научившаяся ходить. Девочка с ног до головы была измазана волшебными красками, на её когда-то белом платьице переливались разноцветные разводы. — Смотли, — малышка протянула отцу рисунок.

— О Мерлин, Одри! — воскликнул счастливый отец, осторожно подхватывая дочь на руки. — Мама же нас убьёт! — он направился в смежную с гостиной ванную, тем не менее, оставаясь на виду у сидящего на полу Гарри, который, в отличие от сестры, ещё не умел ходить, а лишь ползал.

Когда Поттер-старший с Одри на руках вернулся в комнату, оказалось, что его сын уже с интересом рассматривает волшебную палочку отца. Палочка красного дерева искрилась в руках ребёнка, осыпая Гарри яркими искрами, но мальчик лишь весело смеялся, ещё сильнее размахивая ей.

— Отдай палочку папе, — протягивая руку, произнёс Джеймс. Он был удивлён реакцией своей волшебной палочки на сына, но списал всё на семейные узы.

— Ня, — произнёс лохматый черноволосый Гарри.

Следующие полчаса Джеймс провёл, развлекая детей выпускаемыми из палочки струями разноцветного дыма. Малыши смеялись, пытаясь маленькими пухлыми ручками ухватить складывающиеся в воздухе разнообразные цветные фигурки.

— Ну всё, Джеймс, им уже пора спать, — в комнату вошла довольно уставшая Лили: уже более трёх часов она возилась с одним из своих зелий.

— Мама, — уставший Гарри протянул руки матери.

— Мама, — подползла Одри.

— Скажите папочке спокойной ночи, — женщина взяла обоих детей на руки.

— Спокойной ночи, — произнёс Джеймс, бросая палочку на диван и по очереди целуя малышей и жену.

Лили уже направлялась к ведущей на второй этаж лестнице, когда входная дверь распахнулась с громким стуком. Поттер-старший, даже не взяв палочку, выбежал в коридор:

— Лили, возьми детей, и уходите! Это он! Быстрее! Бегом! Я его задержу!

От дверного проёма до испуганной женщины донёсся холодный смех. Лили побежала вверх по лестнице.

— Avada Kedavra, — уже на последней ступеньке она услышала спокойный, с нотками превосходства голос. Зелёная вспышка осветила коридор, затем раздался звук падающего тела.

В детской женщина сразу же опустила детей в кроватку и замерла, судорожно пытаясь придумать хоть что-нибудь. Не имея при себе волшебной палочки, она стала быстро сваливать перед дверью стулья и столик, коробки с игрушками, пытаясь забаррикадироваться. Не помогло... единственное плавное движение волшебной палочки с пером феникса, и дверь открылась.

Мертвенно бледная рука медленно откинула чёрный капюшон, и Лили открылось змеиное лицо того, кого маги из страха зовут Сами-Знаете-Кем. Волдеморт презрительно смотрел на женщину, полукровку, пытающуюся закрыть собой своих детей. Он усмехнулся.

— Только не мои дети! — выкрикнула Лили. — Не трогай их!

— Отойди, глупая девчонка... сейчас же отойди. — Не голос, а практически шипение вырвалось из щели, за неимением другого названия, называемой ртом.

— Нет, пожалуйста, нет, убейте меня вместо них! — хотя женщина дрожала всем телом, её глаза горели решимостью — защитить, спасти.

— Последний раз предупреждаю...

— Пожалуйста... пощадите... пощадите их! Не мои дети! Пожалуйста — я все сделаю...

— В сторону. В сторону, девочка!

Миссис Поттер знала, что если захочет, он сможет заставить её отойти, но... это конец — зеленая вспышка заклинания осветила комнату, и Лили упала. Дети не плакали, Гарри, опираясь на бортик кровати, внимательно смотрел на Волдеморта, Одри же увлечёно играла с погремушкой.

"Кто из них? — Лорд медленно поднял палочку. — Оба!" — пришло решение.

— Гали, — девочка потянула брата за штанину, заставляя опуститься вниз.

Волдеморт, не спеша исполнять свой же приговор, с удивлением смотрел на полностью игнорировавших его присутствие детей. Тут Одри, увидев другую игрушку, полезла к ней прямо через брата. Отнюдь не обрадовавшийся этому мальчик, заплакал.

— Avada Kedavra, — "такие же дети, как и все", — Тёмный Лорд не любил детского плача. Зеленая вспышка сорвалась с кончика палочки и полетела прямо в лицо всё ещё заливающемуся слезами Гарри, но именно этот момент и выбрала Одри для того, чтобы заткнуть рот братцу своим кулачком.

Широко расширившимися глазами Волдеморт наблюдал, как заклинание, попав в лоб мальчика, отразилось от него и полетело в лицо Одри. Следующую минуту ничего не происходило, а затем — громкий детский плач, и комнату заполнило зеленоватое сияние, исходящее от маленьких детей. Лорд почувствовал, что все его жизненные и магические силы утекают куда-то, оставляя после себя лишь пустую телесную оболочку. И тут тишину разорвал громкий взрыв, и здание медленно начало рушиться.

Через несколько минут возле руин появился высокий, в два человеческих роста бородатый мужчина. Он громко всхлипнул, стоя на обугленных, полурасплавленных камнях, пробормотал: "Джеймс... Лили..." — и направился туда, откуда доносился громкий детский плач. Затем мужчина извлёк из развалин чудом неповреждённую кроватку и двойняшек в ней. Лица детей были залиты кровью.

— Чой-то с вами? — он ещё раз всхлипнул и огромным платком осторожно вытер личика малышей. Как оказалось, кровь шла из ужасных распухших шрамов, чем-то напоминающих молнии. Различие было лишь в расположении этих отметин — у Гарри шрам был над правой бровью, а у Одри — над левой и являлся зеркальным отображением шрама брата. Тут раздался рокот мотоцикла, и на землю недалеко от руин опустился огромный чёрный мотоцикл.

— НЕТ! — этот крик словно рвался из глубин сердца мужчины, слезшего с мотоцикла. — Лили, Джеймс! — тут он увидел возвышающуюся посреди развалин высокую фигуру и побежал к ней.

— Сириус! — удивлённо воскликнул держащий детей Хагрид.

— Хагрид, — Сириус Блэк был необычайно бледен. — Слава Мерлину, Одри и Гарри целы... А... — он с немой надеждой посмотрел на Хагрида, на что тот лишь отрицательно покачал головой и горестно всхлипнул. — Отдай детей мне, я крёстный Гарри, я смогу о них позаботиться, — тихим голосом произнёс Блэк.

— Я должен отвезти их к Дамблдору, — ответил полувеликан дрожащим голосом.

— Я сам смогу позаботиться о них, — продолжал настаивать черноволосый мужчина. — Джеймс мой лу... был моим лучшим другом...

— Нет, — покачал головой Хагрид.

— Дамблдор... — Сириус вздохнул. — Хагрид, можешь взять мой мотоцикл, мне он больше не нужен...

* * *

Через пять часов на пороге своего дома, находящегося в маленьком городке Литл Уингинг, миссис Петуния Дурсль обнаружит двоих младенцев — мальчика и девочку, — и утреннюю тишину разорвет её возмущенный вопль. А весь магический мир будет праздновать победу над величайшим тёмным магом этого столетия — Волдемортом — и восхвалять Гарри и Одри Поттеров — детей, спасших их.

Глава 2. Ох уж эти Дурсли

— Девчонка, вымой посуду, — повелительным тоном произнесла Петуния Дурсль.

Ещё не до конца проснувшись, Одри обречённо вздохнула и поплелась к раковине. Девочка была одета в одну лишь большую, явно с чужого плеча, старую футболку, достающую ей до колен и перепоясанную длиной бечёвкой. Одри была невысокого роста и очень худая, её длинные, чёрные, достающие до талии, волосы сейчас были заплетёны в тугую косу. На маленьком личике девочки сияли огромные карие глаза, обрамлённые густыми ресницами. Уже сейчас было понятно, что со временем она станет довольно-таки симпатичной девушкой. Отличительной её чертой был шрам над левой бровью, у Гарри был такой же, но только на правой половине лба. Дурсли утверждали, что они получили их во время автокатастрофы, в которой погибли их родители, при этом сразу же добавляя, что Лили и Джеймс были бездельниками и нищими.

— Я вернусь через два часа, — тем временем донёсся до Одри голос тёти. — Чтобы в доме был порядок. И не забудьте подмести дорожку и полить цветы! Ты меня понял, мальчишка?

— Да, тётя, — покорно ответил Гарри.

Прошло уже восемь лет с того дня, когда проснувшиеся обитатели дома Љ4 обнаружили на пороге своего жилища двоих годовалых детей — сына и дочь "этих ненормальных Поттеров". Дурсли ненавидели тот день, разрушивший их тихий и "абсолютно нормальный" мирок, ненавидели возложенные на них обязанности. Лишь найденное рядом с двойняшками письмо удерживало это маггловское семейство от совсем уж необдуманных поступков, что, впрочем, не мешало с детства "приучать этих тунеядцев к труду", как выражался сам Вернон Дурсль.

Шли годы, страх перед волшебством слабел, а обещанные в письме неким Дамблдором присматривающие всё не появлялись. Двойняшки же тоже, казалось, росли "совершенно нормальными": не было никаких странностей и необычных явлений. Дадли — сыну почтенного семейства Дурслей — передалась "нелюбовь" родителей к кузенам и именно благодаря ему у Одри и Гарри не было друзей — ни на улице, ни в школе никто не хотел связываться с компанией младшего Дурсля. Впрочем, это не сильно волновало брата и сестру — у них просто не было времени: его не оставляли задания тёти по уборке дома, походам в магазин и готовке.

Одри не раз задумывалась, чтобы она делала, оставшись без брата, как произошло однажды зимой, когда одна из проделок Дадли всё-таки удалась, и он, свалил всю вину на кузена. Дядя Вернон сильно разозлился в тот день, а потом Гарри Поттер заболел. Испугавшиеся Дурсли отвезли мальчика в больницу, Одри никогда не чувствовала такого одиночества и пустоты в душе, как в те дни, проведенные без брата. Позже Гарри признался в том же самом, и они поклялись, что больше никогда по своей воле не оставят друг друга.

* * *

— Гарри, пошли гулять, — произнесла Одри после того, как ребята наконец-то закончили уборку. — У нас ещё есть время до возвращения тёти. Я не могу больше здесь сидеть

— Ладно, убедила, — притворно вздохнул мальчик, которому и самому ужасно надоело сидеть в этом доме, где даже из-за маленького отпечатка пальцев, тётя Петуния устраивала скандал — ведь в её жилище все "должно быть идеально".

Следующие полчаса дети прогуливались по пустым улочкам маленького городка, наслаждаясь отсутствием поблизости "любимых" родственников. Но вдруг Одри заметила, как возле одного из домиков мелькнула странная тень. Девочка мигом насторожилась и на всякий случай дёрнула брата за рукав рубашки.

— Смотри туда, — она кивком головы указала мальчику на одетого в странный чёрный плащ невысокого человека.

— И что? — Гарри непонимающе посмотрел на сестру.

— Как что? — удивилась девочка. — Смотри, как странно себя ведёт! — А незнакомец и впрямь вёл себя очень странно: его лицо было закрыто капюшоном, он всё время оглядывался и передвигался перебежками. — А вдруг он что-то замышляет! — даже спартанский режим проживания в доме Дурслей не уничтожил в Одри дух авантюризма.

— Надо проследить за ним, — решил Гарри, и двойняшки стали осторожно подбираться ближе, делая вид, что заняты своим абсолютно важным делом.

При их приближении человек в плаще на мгновенье замер, по-видимому, что-то заподозрив, но дети уже, казалось, ни на что вокруг не обращали внимания, увлечённые своей беседой.

Наконец, после десяти минут упорной слежки, замаскированной под прогулку, двойняшки вслед за фигурой остановились в каком-то тупике. Странный человек быстро огляделся по сторонам и, не заметив сразу же нырнувших за угол детей, подошёл к стене. Затем он достал из кармана какую-то странную палочку и пару раз постучал ей по кирпичам. И тут случилось невероятное — стена медленно стала исчезать! Одри протерла кулачками глаза, но странное видение не пропало.

— Что это? — прошептал Гарри.

— Не знаю, но мы точно должны туда попасть! — откликнулась Одри, глаза которой загорелись в предвкушении очередного приключения, за которые ей и её брату обычно очень попадало от тёти.

— Давай быстрее.

И, дождавшись момента, когда человек в плаще пройдёт сквозь стену, дети быстро побежали вперёд. Они успели в самый последний момент — проход закрылся, едва Гарри вслед за сестрой пробежал в него.

Двойняшки оказались в самом странном месте, которое когда-либо видели за свою недолгую жизнь. Это была относительно пустая улочка, в центре которой стоял огромный дракон-фонтан из чёрного мрамора. Фигура была настолько реалистична, что дети остановились, пораженные красотой этой статуй. Обсидиановые крылья были полурасправлены, казалось, что дракон собирался взлететь, но так и остался стоять, внезапно обращённый в камень. Из пасти мифического существа выливались серебрящиеся на солнце струйки воды.

— Где это мы? — шепотом вопросила Одри, изумлённо смотря по сторонам. А посмотреть было на что — вокруг находились магазины, судя по названиям, в них продавалось что-то невероятное.

— Да, тётя Петуния это точно оценила бы, — тихо ответил Гарри, и прочитала вслух. — "Ингредиенты для зелий: от мухомора до крови дракона" или это — "Магические питомцы".

Ребята медленно пошли вверх по улице, с любопытством оглядываясь по сторонам. И тут на глаза им вновь попалась та странная фигура, которая в этот раз входила в магазин под непонятным названием "Virga magica"* и какой-то испускающей искры палочкой на вывеске. Двойняшки, не раздумывая, последовали за человеком в плаще — ведь они всё равно не знали, как выбраться обратно.

Гарри и Одри попали в довольно просторное помещение, где возле стен стояли высокие шкафы, каждая полка которых была заполнена продолговатыми кожаными и деревянными футлярами.

— Вы что-то хотели, господа? — раздался рядом тихий голос.

Вздрогнув, двойняшки синхронно повернулись, сразу же оказавшись лицом к лицу с сухоньким старичком, одетым в снежно-белую тогу. Длинные усы с проседью завивались на концах, а густые брови лишь странным образом подчёркивали завораживающие глаза сиреневатого оттенка. "Хм... весьма неожиданно видеть их в таком месте..." — пробормотал себе под нос старик. Гарри вздрогнул, встретившись с ним взглядом.

— Ну, мы, пожалуй, пойдём, — тихо произнёс мальчик, старательно стараясь больше не смотреть в глаза старику.

— Дед, ты где там застрял? — тут из соседней комнаты донёсся звонкий голос и через пару секунд рядом с двойняшками появился тот самый человек в чёрном плаще, за которым и следили дети.

— Я вас уже где-то видел! Так это вы следили за мной? — обвиняюще произнёс мальчик лет десяти, которым и являлась та фигура в чёрном. Но теперь капюшон был откинут, открывая белому свету простое мальчишечье лицо: довольно длинные, слегка вьющиеся каштановые волосы, серо-зелёные глаза и родинка на кончике носа. Мальчик смерил было двойняшек неприязненным взглядом, но тут его взор наткнулся на шрам в виде молнии на лбу Гарри. — Дед, это же... — его глаза округлились в удивлении.

— Алан, — предупреждающе взглянул на внука старик, но тот не обратил на это никакого внимания.

— Привет, я Алан Миллоус, — тем временем игра в гляделки закончилась, и паренёк сделал шаг вперёд, протягивая руку Поттеру.

— Я Гарри Поттер, а это моя сестра Одри, — недоумевающе взглянув на сестрицу, ответил мальчик и пожал протянутую руку.

— Ну что ж, Гарри и Одри Поттеры, — улыбнулся старик, — А я — Магнус Лигнеус, хозяин этого магазина. Добро пожаловать в магический мир. — Торжественно закончил он.

— Дед, а почему... — начал было Алан, но, заметив непонимающие взгляды двойняшек, хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул, — Точно, они же с магглами жили!

— Магический мир, магглы... — потрясённо пробормотала Одри. — Тётя Петуния нас убьёт.

— Ага, с особой жестокостью, — весело подтвердил слова сестры Гарри.

— Ну что ж, тогда вы не против, господа, если я проведу вам экскурсию по миру магии, а именно, по этой улочке? — весело спросил Алана.

— Нет, ну что вы! — хором ответили двойняшке, затем дети переглянулись и рассмеялись.

"Вот вы и нашли общий язык. Быстро же... — думал тем временем старик, глядя на веселящихся детей. — Не знал я, что сами Поттеры живут так близко. Ну, Дамблдор, ну удружил старику. Мог бы хоть сообщить... так нет же, играет всё в свои игры, детей магов отправить к магглам — додумался. Был бы один ребёнок — ещё ладно, — Лигнеус перевел взгляд синяк на руке Одри и худенькие тела обоих детей. — Кошмар, и это в восемь лет. Ну что ж, Альбус, раз ты по-своему, то и я..." — хозяин магазина улыбнулся своим мыслям зашёл за прилавок.

— Только перед тем, как вы уйдёте, — повернулся он к детям. — Не хотели ли бы вы приобрести волшебные палочки, мистер и мисс Поттер? — он усмехнулся.

— Волшебные палочки? — удивилась Одри.

— С ними мы сможем колдовать? — продолжил её мысль Гарри.

— Конечно, вы же волшебники, — подтвердил Магнус Лигнеус, видя тень неверия на лицах двойняшек.

"Вот удружил, директор. Детям ничего не говорили о магии... они что, даже историю свою не знают?"

Они — волшебники — это казалось слишком нереальным, что бы быть правдой. Но... магазины, странная улица, волшебные палочки... — все эти мысли промелькнули в головках брата и сестры, и двойняшки, решив, что хуже уже всё равно не будет, улыбнулись.

— — — — — —

Virga magica — с лат. Волшебная палочка.

Глава 3. Первое знакомство с новым миром.

Они — волшебники — это казалось слишком нереальным, что бы быть правдой. Но... магазины, странная улица, волшебные палочки... — все эти мысли промелькнули в головках брата и сестры, и двойняшки, решив, что хуже уже всё равно не будет, улыбнулись:

— Конечно хотим!

— Ну что ж, — старик подошел к одной из стен, возле которой на специальной подставке стоял деревянный посох. Взяв в руки, Магнус Лигнеус взмахнул им, и, словно подчиняясь неведомому приказу, из соседней комнаты выплыла коробка, полная прямоугольных футляров, в которых находились, как поняли дети, волшебные палочки. Двойняшки восхищённо смотрели на это чудо — ведь они впервые видели настоящую магию в действии.

— Дед единственный волшебник, который в настоящее время для колдовства пользуется посохом, а не волшебной палочкой. — Прошептал Алан, с гордостью глядя на старика.

— Ну вот, — Магнус сделал вид, что не услышал слова внука. — Давайте сначала вы, мистер Поттер.

Смутившись от такого официального обращения и всё ещё опасаясь, что это всего лишь чья-то злая шутка, Гарри медленно подошел к старику.

— Какую руку предпочитаете для колдовства? — первым делом спросил хозяин магазина.

— Правую. — Тихо ответил мальчик. Мистер Лигнеус тут же извлёк из одного из футляров палочку.

— 15 дюймов, тополь и яд химеры, — пробормотал старик и тут же, косо взглянув на Гарри, убрал палочку обратно в футляр. — Это не подойдёт. Тогда... попробуйте вот эту, — он протянул мальчику палочку, сделанную из дерева странного тёмно-бордового цвета. — Один из редких видов Красного дерева и перо гарпии. Просто взмахните ей, — пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд Поттера, сам тем временем накладывая на дверь запирающее заклятье.

Сразу же после легкого движения палочки в магазинчике поднялся сильный ветер, едва не унёсший хрупкого старика.

— Хм... по-видимому сиё творение не для тебя. — Задумчиво произнёс Магнус. — Тогда, возможно, эта подойдёт — дуб и коготь дракона, 13 дюймов. Прекрасна для наложения защитных чар.

Но и эта палочка не подошла взволнованному мальчику — после того, как Гарри взмахнул ей, из кончика вырвалась струя огня, которая уничтожила бы большую часть помещение, если б на него не были наложены защитные заклинания.

— Очень интересно. Вам не подошли уже две могущественные палочки, — хозяин таинственно сверкнул глазами и удалился в подсобное помещение. Через пару минут, весь в пыли и паутине, появился довольный мистер Лигнеус, неся на вытянутых руках прозрачный стеклянный футляр, в котором на бархатной подушечке лежала тёмно-коричневая блестящая палочка. Алан широко раскрытыми глазами наблюдал за действиями своего деда. — Последнее творение моего прадеда, — старик осторожно поставил на стол футляр. — Эта палочка чрезвычайно своенравна и вот уже более двухсот лет не может найти себе хозяина. Каштан и перо с головы Каладриуса, довольно гибкая, 12,5 дюймов. Мне кажется, что именно она вам подойдёт, — он, не открывая коробки, пододвинул её ближе к мальчику. — Попробуйте.

Гарри осторожно снял стеклянную крышку футляра и коснулся палочки, сразу же почувствовав, как тепло разливается по телу. Он взмахнул палочкой, и никаких катаклизмов не произошло, — из её кончика лишь вырвался сноп разноцветных искр.

— Она... — прошептал Алан.

— Каладриуса или Харадра, как называют его иногда, — вдруг тихо произнёс старик, — считают вестником Смерти. В Тёмные века его часто держали при дворе правители государств. Эта белая, похожая на небольшого гуся, но с длинной лебединой шеей, птица могла точно предсказать, умрёт человек или нет. Но также Каладриус мог и исцелить... — и тут Магнус Лигнеус словно вышел из транса, тут же деловито сказав, — Ну что ж, я рад, что эта палочка наконец-то нашла своего хозяина. Теперь перейдём к вам, мисс Поттер. — он перевёл свой взгляд на Одри и та, вдруг оробев, медленно подошла к прилавку.

Гарри же отошёл в сторону и принялся с интересом рассматривать палочку, но вдруг мальчик спохватился:

— Сэр, но... — начал он, — но у нас же совсем нет денег, — слегка порозовел Поттер.

— О, вы ошибаетесь, молодой человек, — тут же ответил ему Лигнеус, — родители оставили вам наследство, которое в настоящее время хранится в Гринготте — банке гоблинов. Не волнуйтесь, отдадите, когда вступите во владение своим имуществом. Ну-с, мисс Поттер, какой рукой предпочитаете колдовать?

— Левой, — тихо ответила девочка.

— Левой? — удивился хозяин магазина, бросив короткий взгляд на лоб Одри. — Что ж, попробуйте эту, — он достал из стоящего рядом шкафа футляр и извлёк из него волшебную палочку. — Коготь василиска и тополь, одно из последних моих творений. Очень интересная комбинация: василиск — это мудрость и сила, а тополь — независимость и ум. Попробуйте.

Одри, внезапно успокоившись, взмахнула палочкой, но, в отличие от Гарри, ничего не произошло.

— Даже так... — старый маг выглядел ещё более удивлённо. — А если эта? Сердце дракона и вяз, 13 дюймов.

Но и здесь ничего... Потом была ещё одна палочка, и ещё... Одри едва не плакала, терзаемая сомнениями по поводу наличия у себя магических способностей. А мастер Лигнеус тем временем всё подвал палочки.

— Сердце авгура и жасмин, 12 дюймов, очень хлёсткая. — Он протянул девочке отчего-то отливающую серебром палочку. И лишь лёгкий ветерок подул — Одри нашла свою волшебную палочку.

— Не зря Тёмный Лорд опасался вас, — произнёс довольный Магнус Лигнеус, одним взмахом посоха отправляя футляры с остальными палочками на свои места. — Пожалуй, передам я вас на попечение Алану, он вам всё и расскажет. Погуляете пока по аллее, но только, Алан, что б до тёмноты отвёл их домой. Понятно?

— Да! — ответили они хором.

— Палочками пока вы всё равно пользоваться не сможете, так что, если, разумеется, хотите, приходите завтра — я дам вам парочку уроков, а также несколько книг.

Дети уже направлялись к выходу, когда их нагнал голос старика.

— Чуть не забыл! Здесь, конечно, довольно безопасно, но о мерах предосторожности всё же забывать не стоит, — он подошёл к двойняшкам. — Сейчас я наложу на ваши шрамы скрывающие чары, а ты, Алан, снимешь их на подходе к дому. И, ради Мерлина, не лезь снова к вампирам, мне надоело каждый день слушать их жалобы!

— Ладно, дед, мы пошли! — задорно улыбнулся в ответ мальчишка и первым выскочил за дверь.

— А здесь, что и вампиры есть? — шепотом спросила у Алана Одри, когда дети вышли на улицу.

— Ага, и оборотни, — утвердительно кивнул мальчик, — пойдёмте в парк, и я вам всё расскажу. — И через пару секунд дети уже пробирались какими-то дворами.

И вот они оказались в парке, хотя назвать это место "парком" язык просто не поворачивался. Многолетние деревья-великаны, от старости или чего ещё скрючившиеся в самые разнообразные формы. Сорняки, обвивающие их, покрытый мохом и большей частью превратившийся в крошку камень дорожки. Какие-то странные тени, мелькавшие между деревьями. То тут, то там встречались поваленные стволы древесных исполинов. Вот к одному из таких стволов, лежащему на хорошо освещаемой солнцем полянке, и направился Алан.

— Как красиво, — произнесла Одри, когда они с братом забрались на то, что оказалось лишь вершиной поистине огромного дерева. Этот исполин, по словам Алана, когда-то давно, 31 июля, был разломлен попавшей в него молнией. Под весом ветвей, дерево склонило свою вершину к земле, но оставшаяся часть на следующий год вновь зацвела.

— Здесь... нас никто... не найдёт, — дыхание Алана слегка сбилось, пока он забирался вверх по гигантскому стволу туда, где зеленели ветки дерева. Мальчик поднимался так быстро, что Гарри и Одри едва успевали за ним.

Но их усилия того стоили — через полчаса упорного подъема дети оказались на огромной площадке, находящейся на внутренней части древесного разлома. И всё это было закрыто ветками самого дерева.

— Вот это да, — восторгу двойняшек не было предела — отсюда открывался вид на весь лес, городок Литл Уингинг и, разумеется, на магическую улицу.

— Там ещё внизу дупло есть, я его обнаружил пару лет назад, расширил и расчистил, пойдемте, я вам покажу, — подождав, пока брат и сестра налюбуются на открывшуюся им картину, и про себя посмеиваясь над таким восхищением, произнёс Алан. Он повёл двойняшек к другому краю дереву, где наиболее часто встречались трещины и острые деревянные выступы. — Вот спуск, — мальчик указал на закреплённую верёвочную лестницу.

Спустившись, дети оказались в огромной тёмной трещине с "рваными" краями. Неподалёку от окончания лестницы виднелся не менее тёмный вход в пещерку, куда и прошмыгнул Алан, предварительно вызвав свет на кончике своей палочки. Последовавшие за ним дети оказались в довольно большой овальной "комнате", в которой потрясающе пахло деревом, в центре стоял маленький столик, а в углу были свалены какие-то коробки.

— Ну что ж, добро пожаловать, — как гостеприимный хозяин, произнёс Алан.

— А как ты это сделал? — Гарри указал на светящийся конец палочки друга.

— Ну, это просто. Тебе надо только произнести: "Lumos", — с ноткой превосходства ответил мальчик. — Попробуйте.

— Lumos, — практически хором произнесли двойняшки, и вот через пару секунд комнатку в дупле заливал свет уже трёх палочек.

— Ладно, пойдём пока на свежий воздух. — Покровительственно улыбнулся Алан. — И я начну рассказ.

* * *

День уже перевалил за вторую половину, когда Алан закончил говорить:

— ... И вас, по словам директора Хогвартса Альбуса Дамблдора, отправили в безопасное место.

— Так вот откуда у нас эти шрамы, — удивлённо прошептал Гарри, кончиком пальцев касаясь сейчас невидимой "молнии" у себя на лбу.

— Ага, — подтвердил Алан, — первая часть рассказа закончена, а нам бы не помешало перекусить, — и он извлёк из своего рюкзачка несколько сэндвичей.

Над головами детей тихо шелестели листья, облюбовавшие для гнездовий крону этого дерева птицы, весело чирикая, перепрыгивали с ветки на ветку, впрочем, не попадаясь на глаза людям.

— Эта улица, как и Лютный переулок в Лондоне, с самого начала принадлежала тёмным магам. — Вдруг начал говорить внук создателя волшебных палочек. — Но, в отличие от Лютного, про неё до сих пор не знает ни один истинно светлый маг. Когда-то, как мне рассказывал дед, магами была создана целая сеть таких улиц, связанных между собой, потом некоторые из них отделились друг от друга, но до сих пор сохранились проходы, соединяющие их. Отсюда, например, можно без проблем попасть в Лондон. Вы, наверное, за последние века первые изначально светлые маги, попавшие на эту Тёмную улицу живыми.

— А ты?

— Я? — Алан на секунду задумался. — Я пока никакой, но мои дед и бабушка были тёмными магами, а родители... Сердцевина моей палочки — клык вампира, моего отца... — задумчиво закончил мальчик. — Дед ничего не хочет о них говорить, да и сама стая всё время увиливает от вопросов.

— Значит ты вампир? — тут же с любопытством поинтересовалась Одри.

— Нет, — мальчик отрицательно покачал головой. — Я — полукровка, не пью кровь и не боюсь солнечного света. Не вампир, но и не человек, таких, как я, боятся, поэтому у меня нет друзей среди детей-магов, а у вампира ребёнок может быть только раз в жизни, да и то, кто согласится завести ребёнка от кровопийцы. — Алан тяжело вздохнул. — Я пойму, если вы тоже не захотите со мной дружить.

— Почему? — тут же вклинился Гарри. — Из-за этого? — он пожал плечами, — у нас самих "благодаря" Дадли тоже друзей с детства нет, так что... — он серьезно посмотрел на сына вампира и протянул тому руку. — Друзья?

— Друзья! — улыбнувшись, Алан накрыл руку Поттера своей, а затем к ним присоединилась и Одри.

— Ладно, но нам уже пора возвращаться, — внук мастера кинул короткий взгляд на солнце.

— Алан, а почему обычные люди не видят этот лес? — вдруг вспомнив о чём-то спросил Гарри.

— Ну... на каждый магический объект нанесены специальные комплексы чар, я точно не знаю, каких, — просто ответил мальчик.

— Понятно... а как мы сможем сюда попасть? — подключилась Одри, пока дети вновь пробирались по парку.

— Я покажу вам, — и внезапно они каким-то непонятным образом оказались у прохода. — Вы просто должны постучать по стене волшебной палочкой, и проход откроется.

— Что, просто взять и постучать? — не поверила девочка.

— Ну да, — ничуть не смутился Алан, — если защитная магия почувствует, что у вас нет злых намерений, то проход откроется.

— Ясно, — задумчиво проговорил Гарри, выходя на улицу родного городка.

— Ну, тогда до встречи — я завтра за вами забегу, — и паренёк тут же скрылся из виду, впрочем, не забыв тайком снять скрывающие чары.

* * *

— Вот никчемные дети! — уже больше часа двойняшкам приходилось выслушивать надрывные крики тёти Петунии, чрезвычайно недовольной их самовольным уходом из дома. — Я не разрешала вам покидать дом, вечно куда-нибудь сбегаете! Неделю будете взаперти сидеть!

Гарри вздохнул: вот, как всегда — только что-нибудь интересное попадётся, так сразу мешать начинают... Мальчик украдкой взглянул на сестру. Та так же стояла, понурив голову, со стороны казалось, что она очень сожалеет о произошедшем, но брат-то видел, как девочка с огромным трудом пытается скрыть улыбку.

— Всё, а теперь ну-ка шагом марш в свою комнату!

"Похоже, тётя Петуния наконец-то выдохлась", — констатировала про себя Одри. Пожав плечами, девочка схватила Гарри за руку и потащила его наверх, в комнату, где они жили вдвоём с самого детства.

— И чтоб не смели выходить! — неслось им вслед. — Негодные дети!..

Эта комната была самой маленькой в доме Љ4. Покрашенные белой краской стены, голое окно — Дурсли не желали тратиться на "этих", как зачастую называл двойняшек Вернон Дурсль. Да и обстановка комнаты была крайне скудной: две старые кровати и письменный стол, впрочем, занимавшие большую часть помещения, да так, что в центре спальни для перемещений оставался лишь небольшой квадрат. Едва зайдя в комнату, дети услышали, как щёлкнул ключ в замке.

"Началось... — обречённо вздохнул Гарри.

— Похоже, в этот раз мы здорово их разозлили", — он посмотрел на сестру, тем временем уже расстилающую свою кровать. Поймав на себе взгляд брата, девочка показала тому большой палец и вытащила волшебную палочку.

— И что? — мрачно произнёс Поттер. — Мы всё равно практически не знаем, как этой штукой пользоваться.

— Но зато это значит, что нам ничего не приснилось. Да и Алан пообещал завтра за нами зайти, уж он-то придумает, как нам отсюда выбраться, — Одри была полна оптимизма.

— Возможно, — Гарри пожал плечами, — но мы всё равно не сможем уйти: ведь дядя или тётя смогут заметить наше отсутствие, — не согласился он с сестрицей.

— Не вешай нос, братец кролик! — рассмеялась Одри и, быстро подбежав к брату, повалила того на кровать и начала щекотать.

— Перестань, — смеясь, задыхался Гарри, пытаясь оттолкнуть сестру от себя.

— Ни за что! — отвечала та ему и принималась щекотать с удвоенной силой.

— ТАК, ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ! — вдруг раздался громовой голос дяди, и дверь резко распахнулась.

На пороге комнаты стоял ужасно злой Вернон Дурсль. Лицо мужчины пошло красными пятнами, когда он увидел стоящий в комнате беспорядок.

— Я СПРАШИВАЮ, ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ? — он сделал шаг в комнату.

Дети замерли: они никогда ещё не видели своего дядю таким. Конечно, отношения с родственниками у двойняшек были не ахти, но в такое бешенство Вернон Дурсль не приходил никогда, да ещё и из-за какой-то мелочи. Комнату наполнил стойкий запах алкоголя; почувствовав это, дети попытались как можно дальше отодвинуться от дяди.

"Что это с ним?" — они испуганно переглянулись.

Мистер Дурсль тем временем тяжёлой поступью подходил всё ближе.

— Вернон, что ты делаешь? — раздался визгливый голос, и за спиной мужа замаячила Петуния Дурсль.

— Я столько лет держал их в своём доме. Кормил, поил, одевал, — глаза мужчины гневно сощурились. — А они... они... неблагодарные! — он задыхался, не находя больше подходящих слов. — Всё было прекрасно, пока их не было, — мужчина занёс руку для удара; двойняшки же не решались возразить. —

А эти их родители-бездельники нам подкинули своих детей-дармоедов. Сами, небось, и рады были... Конечно, что ещё можно было ожидать от проститутки и нищего?! — он брызгал слюной во все стороны, резкий запах алкоголя заполнял всё пространство вокруг, не давая нормально дышать.

Но оскорбления своих родителей, особенно после того, как они узнали о них правду, двойняшки не могли вынести.

— Замолчите! — дрожащим голосом выкрикнул Гарри.

В комнате отчего-то запахло озоном, на улице поднялся сильный ветер.

— Вы не имеете права так говорить о них! — присоединилась к брату Одри.

— Да что вы! — продолжал издеваться Дурсль. — Кто же, кроме как не имеющие совести бездельники, могли подкинуть такой добропорядочной семье, как наша, своё отродье?

— Перестаньте! — вновь воскликнула девочка, из карих глаз которой текли слёзы. — Это неправда! — на улице послышался раскат грома, первые капли ударили по стеклу.

— Вы лжёте!

— Вы ничего о них не знаете! — от двойняшек исходил поток огромной силы, заставляющий волосы на голове вставать дыбом. Но Вернон, казалось, не обращал ни на что вокруг абсолютно никакого внимания.

— О, щенки показывают зубки? — он склонился над сжавшимися детьми.

— Вернон, — предупреждающе произнесла Петуния, почувствовавшая что-то неладное.

— Не вмешивайся! — рыкнул в ответ Дурсль.

И тут магия вышла из-под контроля. Сильный порыв ветра распахнул окно и вместе с вырвавшейся на волю и теперь бушующей силой понёсся к ошеломлённому Вернону, тотчас швырнув мужчину на стенку. Петуния вскрикнула и подбежала к мужу, которой недвижимой кучей лежал на полу.

— Вернон с тобой всё в порядке? — воскликнула она, увидев, что её муж открыл помутневшие глаза. — Пойдём, дорогой, — она помогла мужчине подняться.

И вновь в замке щёлкнул ключ. Двойняшки непонимающе переглянулись.

— Это мы сделали? — шепотом произнесла Одри.

— Похоже на то, — ответил ей Гарри. — Магия... — он с умным видом поднял вверх указательный палец.

— Интересно, что же произошло с дядей — я никогда не видела его в таком состоянии. — Пробормотала себе под нос девочка и поёжилась под пронизывающим ветром.

— Странно... — мальчик попытался уйти от неприятной темы. — Погода же сегодня хорошая была, да и небо абсолютно чистым было, а теперь, — он выглянул в окно. На сколько хватало взгляда, небо было затянуто чёрными тучами, сильный ветер срывал черепицу с крыш домов и клонил деревья к земле. Ливень, гром и молнии...

— Похоже, завтра нам погулять не удастся, — констатировала Одри, также выглянув в окно.

* * *

Всю ночь на улице бушевала гроза, не давая спать жителям небольшого городка. И лишь в самой маленькой комнате дома Љ4 тихо посапывали, не обращая внимания на разбушевавшуюся по их воле природу, двое детей. Магия мягким коконом окутывала их, даря защиту и успокоение.

В соседней же комнате Петуния Дурсль, проклиная про себя "этих ненормальных Поттеров", пыталась допытаться у своего внезапно протрезвевшего после вечернего "происшествия" мужа, из-за чего он заявился в дом в таком (в этот месте лицо женщины кривилось в отвращении) состоянии. Вернон же отмалчивался, про себя раздумывая, что же ему делать с внезапно проснувшейся в двойняшках силой. Пока он лишь ещё больше убедился в необходимости строгого воспитания, которое якобы поможет сделать из Гарри и Одри достойных и, что самое главное, АБСОЛЮТНО НОРМАЛЬНЫХ граждан своей страны. Наконец, и довольный собой и своими выводами мистер Дурсль погрузился в сон.

На следующее утро двойняшки проснулись с ощущением того, что произошло нечто, из ряда вон выходящее. И, правда, после нескольких минут раздумий внезапно пришло понимание — сегодня впервые сигналом к подъёму послужил не визгливый голос тёти Петунии, а внезапная тишина, наступившая на улице после прекращения дождя.

Тут раздался скрип открываемой кошачьей дверцы, расположенной снизу ведущей в комнату Поттеров двери, и в маленькой спальне появился, как поняли двойняшки, завтрак. Парочка тостов и остывший чай, в чём тут же удостоверилась Одри.

— Да, похоже, всё гораздо хуже, чем мы думали... — Гарри взял свою порцию.

— И не говори, — откликнулась Одри. — Скорей бы, что ли парочку заклинаний выучить... — она зевнула.

И дети принялись за еду. Едва последний из тостов был съеден, как в окно что-то ударилось. Затем ещё раз...

— Это, наверное, Алан, — радостно предположила Одри, спрыгивая с кровати и практически бегом направляясь к окну.

— Ну что там? — Гарри попытался выглянуть через плечо сестры. — И, правда Алан. — Он помахал мальчику рукой и отворил окно. В комнату ворвался прохладный утренний воздух, несущий с собой свежесть утра. Одри сделала рукой приглашающий жест, и, едва заметив это, Алан исчез. Двойняшки, в который уже раз за последние дни переглянулись.

— Он что, ушёл? — удивилась было Одри, но тут совсем рядом с окном раздалось шумное сопение и через пару секунд в комнату ввалился тут же ставший видимым сын вампира.

— Привет, — радостно произнёс он, вскочив на ноги.

— А что это ты сейчас сделал? — тут же вместо приветствия спросила девочка.

— А, это, — Алан махнул рукой на окно, в данный момент закрываемое Гарри. — Так пустяки — всего лишь парочка заклинаний. — Небрежно ответил он. — Ну что, идём? — паренёк вопросительно уставился на тотчас понурившихся двойняшек.

— Нам нельзя, — вздохнул Гарри, — за то, что мы вчера без спросу ушли из дома, тётя запретила нам выходить из комнаты.

— Проще говоря, она нас просто заперла, — добавила Одри, и двойняшки с немым вопросом в глазах: "что же делать?" — уставились на друга.

— Не знаю... — Алан выглядел немного пришибленным. Так, по крайней мере, показалось девочке. — Столько приключений в последние дни, — мальчик внезапно сменил тему, — представляете, меня вчёра чуть машина не сбила. Какой-то мужик толстый ещё за рулём был, — он нахмурился, пытаясь в точности припомнить события вчерашнего дня. — Я дорогу переходил, а он как выедет из-за угла на своём бежевом автомобиле. Я, значит, его не заметил совсем, иду себе, иду, а тут вдруг скрип тормозов и... — он, сделав паузу, обвёл притихших и что-то усиленно обдумывающих детей внимательным взглядом. — Он — в столб врезался, а я... я тогда убежал уже...

Брат и сестра переглянулись — теперь им стала понятна причина вчерашнего поведения дяди.

Глава 4. Наконец-то свобода

Лишь спустя неделю детям было разрешено покинуть свою комнату. В тот день на улице стояла прекрасная солнечная погода, с самого утра под окнами скрытый листвой заливался соловей.

Гарри с детства очень любил птиц, этих свободных существ. Мальчик мечтал о том, что когда-нибудь и он сможет вот так просто полететь, и под ним раскинутся безграничные просторы прекрасной планеты. Но только сейчас, с появлением в жизни двойняшек магии, ребёнок понял, что его мечта, возможно, всё-таки осуществится: ведь в самый первый день знакомства Алан рассказал Поттерам о мётлах и квиддиче — любимой игре волшебников. Теперь, каждый раз перед сном Гарри представлял, бьющие в лицо порывы ветра, потоки воздуха, развевающие одежду. Это было так чудесно, иногда мальчик даже на самом деле ощущал, как незнамо откуда появившийся лёгкий ветерок нежно ласкает его лицо.

Одри же, напротив, не любила птиц. "От них слишком много шума и мусора", — недовольно отвечала она на все попытки брата рассказать ей об ещё одном наблюдении за очередной птахой. Одри любила других животных — диких, грациозных, изящных. Змеи и дикие кошки. Однажды увиденные по телевизору гепарды заворожили девочку быстротой и точностью своих движений. Уже позже она перерыла всю библиотеку Литл Уингинга в поисках очередной книги об этих прекрасных животных. Что же касается змей, то, сама не зная, почему, Одри понимала их язык. Тихое шипение очаровывало, заставляло повиноваться. Обычно змейки всегда появлялись рядом, едва двойняшки выходили работать в сад, они вечно о чём-то рассказывали девочке, быстро пробуя воздух раздвоенными язычками. Нередко эти пресмыкающиеся предупреждали Говорящую, как они называли Одри, и её брата о приближении компании Дадли, обожавшей доставать двойняшек.

Гарри же не завидовал умению Одри разговаривать со змеями. Мальчик любил свою сестру, с которой они иногда, казалось, были связаны куда большим, чем просто семейными узами, и он был рад, смотря на счастливое лицо переговорившей с очередной змейкой Одри.

Всю эту неделю Алан каждый день приходил к сидящим под домашним арестом детям. Мальчик накладывал на комнату несколько заклинаний: заглушающее и предупреждающее о приближении родственников, — и начинал рассказывать внимательно слушающим его двойняшкам о магическом мире. Так Гарри и Одри узнали о Министерстве Магии, о Хогвартсе, чистокровных семьях и магических улицах, а также о многом другом. К тому же Алан пытался научить друзей использовать простейшие заклинания.

— Ой, как хорошо, — радостно протянула Одри, счастливая от возможности наконец-то выйти на улицу.

Дурслей сегодня не было дома: дядя Вернон был на каком-то важном совещании, а тётя Петуния вместе с Дадли ушли в гости к Полкинсам. Разумеется, "любимые" родственники не забыли перед уходом дать двойняшкам задание, но это было ничто по сравнению с несколькими часами, проведёнными вне комнаты.

День уже перевалил за вторую половину, когда вернулась тётя Петуния. Двойняшки к тому времени уже закончили уборку, и теперь ожидали возвращения хоть кого-нибудь из родственников, дабы попросить разрешения на прогулку. Тётя лишь недовольно поджала губы и кивнула в ответ на просьбу, добавив, тем не менее, что они должны вернуться не позже девяти часов.

— Пойдём к Алану? — первым делом спросила Одри у брата, едва дети вышли за порог дома Љ4.

— Давай, — тут же согласился мальчик, и двойняшки бодрым шагом двинулись на поиски прохода, ведущего на магическую улицу. Волшебные палочки ребята по совету Алана всегда носили с собой — мало ли что.

— Аbdere cicatrix, — вместе произнесли брат и сестра, остановившись в тени неподалёку от прохода. Этому заклинанию, скрывающему знаменитые шрамы, их в первый же день научил Алан. "Чтобы не светились", — как выразился сам полувампир.

После этого ребята наконец-то подошли к стене, скрывающей в себе проход, где нос к носу столкнулись с Аланом.

— О, привет, — сын вампира поморщился, потирая ушибленную при падении руку.

— Привет, — Одри с любопытством смотрела на сидящего на земле мальчика.

— А я как раз к вам шёл, — Алан поднялся на ноги.

Сегодня улица отнюдь не была пуста. Идущие к магазину продавца палочек ребята заметили несколько странных личностей, одетых в чёрные плащи. Лица всех этих людей были скрыты капюшонами. На детей никто не обращал внимания: по-видимому, взрослые маги считали, что это ниже их достоинства. Но чем дальше друзья продвигались по Тёмной улице, тем больше встречалось на их пути волшебников.

— Сегодня ярмарка, — шёпотом пояснил Алан, — к ней ведёт отдельный проход, через который, не зная специальных слов, невозможно пройти. Это особые меры безопасности — если бы авроры каким-то образом смогли бы пройти через тот же проход, что и мы с вами, то они бы увидели лишь спокойную пустующую полузаброшенную магическую улочку.

— Ух ты, — заинтересовалась Одри, — а мы сможем туда попасть? — дети зашли в магазин Лигнеуса.

— Куда это вы собрались, молодые люди, — тут же прошелестел рядом тихий голос старика.

— Уже никуда, — едва заметно вздохнув, ответил Алан.

— Здравствуйте...

— ...Мистер Лигнеус, — поздоровались двойняшки, вновь с интересом разглядывая помещение.

Как оказалось, сегодня они не были единственными посетителями — в тени одного из шкафов стоял высокий человек, с ног до головы закутанный в тёмный плащ. И, едва дети подошли ближе, тёмная фигура неслышно сделала шаг вперёд.

Солнечный лучик сверкнул на иссиня чёрных длинных волосах, волнистым каскадом упавших на спину мужчины, когда тот откинул капюшон. Тонкие черты лица выдавали принадлежность к знати, алые губы ярким пятном выделялись на мертвенно-бледной коже незнакомца. Но самым примечательным были глаза — глубокого синего цвета, они завораживали, вызывали желание подчиниться неведомой силе, которая, казалось, прямо таки излучал незнакомец.

— Кх-кхм, — тихое покашливание создателя волшебных палочек на миг разрушило очарование.

Глаза черноволосого мужчины сверкнули, и он, вновь накинув капюшон, отошёл в тень, словно бы сливаясь с нею, и лишь Одри смогла заметить мелькнувшую на губах незнакомца ухмылку.

— Кто это был? — отчего-то шёпотом спросил Гарри, недоумевающее косясь на замершего, и так и не проронившего ни слова Алана.

— Где? — удивился старик Лигнеус и внимательно оглядел помещение магазина.

— Тот человек в чёрном, — добавила Одри. "Или не человек", — закончила она про себя.

— Вам, наверное, показалось, — покачал головой Магнус. — Я бы сразу же узнал, если б здесь появился кто-нибудь посторонний.

— Но ведь Гарри... и Алан тоже видели, — возразила Одри, поворачиваясь к мальчишкам. — Правда ведь?

— Н-нет, — тут же усиленно замотал головой сын вампира, — н-никого здесь не было, это вам привиделось из-за пыли, скорее всего. — И он быстрым шагом удалился в сторону подсобного помещения.

____________

Аbdere cicatrix — с лат. "скрывать шрам"

Глава пятая. Спустя полгода

Незаметно летело время, дети тренировались, разучивали новые заклинания, узнавали магический мир под руководством дедушки Лигнеуса, как звали его все трое. Не было ни одного места на магической улице Литл Уингинга, где бы они не побывали. Вампиры, оборотни, маги — все знали этих любопытных двойняшек и сына вампира, повсюду сующих сой нос. К детям везде относились благожелательно, помогали, рассказывали истории, разучивали заклинания. Жизнь шла своим чередом и все были счастливы.

Двойняшки мечтали о том дне, когда же им придёт письмо из школы. Они, разумеется, немного волновались из-за своей известности, но желание познакомиться с "большим" миром, не ограниченным их малой магической улочкой было больше. Дети с упоением слушали рассказы Лигнеуса о годах, проведённых им в школе, о привидениях и факультетах. О вражде Слизерина и Гриффиндора, об Основателях. О чистокровных семьях: Малфоях, Уизли, Паркинсонах, Поттерах и многих-многих других.

Первое же знакомство Гарри и Одри с одним из известных, но бедных чистокровных семейств, произошло совершенно случайно. Тётя Петуния послала двойняшек в магазин за продуктами, и, не желая привлекать к себе излишнее внимание тёти, дети сразу же выскочили из дома. Их родственники вообще в последнее время итак словно с цепи сорвались — постоянные задания по уборке дома и ухаживанию за садом. Алан помогал в меру своих возможностей, он мог без проблем появляться на глаза Дурслей, и те отчего-то ничего не говорили ему, ворча лишь что-то о "всяких ненормальных". Наверное, все дело было в клыках полувампирёнка, то и дело мелькавших в белозубой улыбке. В присутствии Алана Дурсли не говорили Гарри и Одри ни слова и лишь морщились, когда те попадали в их поле зрения. Но когда Миллоус уходил... детям приходилось тяжело, но они не унывали. И вот теперь...

— Одри, стой! — восьмилетний Гарри бежал вслед за сестрой.

— Ни за что! — крикнула в ответ девочка.

В этот самый момент из-за угла дома вышел рыжеволосый лысеющий мужчина с сыном. Они оба с любопытством смотрели по сторонам, и при этом мужчина выглядел так, словно попал в самое чудесное место на свете. Не успев вовремя остановиться, Одри Поттер наткнулась на мальчика, цвет волос которого, как, впрочем, и его отца, мог посоперничать по яркости с морковкой. Не удержавшись на ногах, дети упали на землю. Подбежавший Гарри помог сестре подняться, и теперь она, одной рукой опираясь на плечо брата, недовольно потирала ушибленную коленку и не выглядела хоть капельку смущённой. Так и не дождавшись от сестры ни слова, Гарри поднял глаза на мужчину и произнёс:

— Извините мою сестру, она... — он осёкся, увидев, как смотрит на него этот одетый в потёртые хлопковые штаны и рубашку человек.

Тем временем без посторонней помощи поднявшийся с земли рыжий мальчишка также начал отряхиваться, недовольно бурча себе под нос про каких-то магглов.

— Сэр? — повторил Гарри, удивлённый реакцией мужчины. — Всё в порядке?

— Да, да всё в полном порядке, — рассеяно ответил тот приятным баритоном.

— Ты что, Гарри Поттер? — встрял веснушчатый мальчишка, так же, как и его отец, уставившись на Гарри.

— Ну да, — Поттер немного смутился: ведь не каждый день встречаешь заочно знающего тебя человека. Он вспомнил, что такое уже пару раз происходило с ним и Одри — когда тетя Петуния посылала их за покупками, а иногда и на улице с ними здоровались совершенно незнакомые люди.

— А вы откуда его знаете? — тут же вклинилась черноволосая и кареглазая Одри Поттер, с интересом разглядывая мальчика, с которым имела честь столкнуться.

— Ты — Одри, сестра Гарри, — ничуть не смущаясь, продолжил паренёк. — А я — Рон Уизли. — он протянул Гарри руку, которую тот, всё ещё недоумевая, пожал.

— Рон, — укоризненно начал было отец мальчика, но конец фразы потонул в громком автомобильном гудке, заставившем обоих рыжих подпрыгнуть от неожиданности: оказалось, что до этого самого момента и дети, и мужчина стояли прямо посреди проезжей части. Уходили они с дороги под громкие крики недовольного водителя и восхищённые восклицания мистера Уизли по поводу "этого великолепного приспособления".

Тут из-за одного из коттеджей выбежал мужчина, одетый, на взгляд двойняшек, в какую-то непонятную хламиду чёрного цвета. За ним появилось двое высоких мужчин, каждый из которых размахивал небольшой палкой. Все они бежали в противоположную от Поттеров и Уизли сторону.

— Ну всё, Рон, нам пора, — спохватился мистер Уизли, провожая убежавших мужчин напряжённым взглядом. — Пока, ребята. — И он, схватив за руку сына, направился в ту же сторону.

— Да, Гарри, а тётя ещё нас ненормальными называет... — тихо произнесла Одри, смотря в сторону быстро шедших рыжих задумчивым взглядом.

— Ага, мне тоже они понравились, — ответил сестре Гарри. — Но за хлебом всё-таки надо бы сходить — тётя Петуния и так ругаться будет.

Одри и Гарри Поттеры не знали, что скоро их жизнь круто изменится...

И, уже возвращаясь обратно в дом Љ4, двойняшки Поттеры и присоединившийся к ним по дороге Алан обсуждали встречу с одними из представителей древних чистокровных семейств — Артуром, как назвал мужчину полувампир, и младшим из сыновей Уизли.

— Интересно, а что они здесь делали... — задумчиво произнесла Одри, накручивая на палец одну из прядей.

— Хм... ну мистер Уизли, как мне дед говорил, работает в Министерстве Магии, в Отделе по некорректному использованию маггловских вещей. Ну, или что-то в этом роде, — с важным видом произнёс Алан. — И ещё дед говорил, что Артур Уизли жутко увлечён всеми теми изобретениями, создаваемыми магглами.

— Мы заметили, — хмыкнул Гарри, вспомнив такое странное поведение рыжеволосого мужчины. — Значит, он появился здесь из-за своей работы, а сына с собой взял... кстати, как он тебе? — обратился мальчик к сестре.

— Да никак, — хмыкнула девочка, разглядывая знакомые дома Тисовой улицы. Ни один из детей и не заметил тёмную фигуру, следящую за ними.

— Пока, Алан, — в конце концов, попрощались двойняшки, подходя к дому Дурслей.

* * *

Через пару дней Гарри проснулся от едва слышного стука во входную дверь. Короткий взгляд на часы показал половину седьмого, тут за дверью раздались глухие шаги грузного тела Вернона, затем — звук открывающейся двери, хрип, удар...

Мальчик и его только что проснувшаяся сестра, переглянувшись, осторожно подкрались к двери. Но кто бы там ни был, он говорил слишком тихо, и детям не удалось услышать ни слова. С тяжёлым вздохом двойняшки вновь разбрелись по своим кроватям. Через некоторое время Гарри и Одри услышали, как в двери повернулся ключ — их заперли.

"Что происходит?" — Одри недоумевающее взглянула на брата. Тот лишь пожал в ответ плечами. А в коридоре тем временем вновь раздались шаги, и Вернон Дурсль начал что-то оживлённо обсуждать со своей женой. Та, по-видимому, долго отнекивалась, но, в конце концов, упорство мужа взяло своё.

Прошёл час, два... и всё это время дети слышали, как в остальной части дома что-то переставляли, носили. Науче6нные горьким опытом, они даже и не пытались выбраться, надеясь лишь на то, что занятые своими делами Дурсли всё же не забудут о племянниках. Но вот, наконец, всё стихло, и в замке повернулся ключ. В дверном проёме появился дядя Вернон, за спиной которого стояла Петуния.

— Собирайтесь, мы уезжаем! — рыкнул мистер Дурсль, презрительно глядя на двойняшек. — И много вещей не брать — они вам не понадобятся. — И он захлопнул за собой дверь.

— Нда... и за что нам такие родственнички? — пробормотал под нос Гарри, пихая свою одежду в мешок.

— Интересно, куда это они намылились, да ещё и вместе с нами... — поддержала Одри. — Ну, думаю, мы это скоро узнаем.

И они узнали...

* * *

— Выходите! — Вернон Дурсль распахнул заднюю дверцу своей машины и брезгливо уставился на "этих ненормальных" детей.

— Но... дядя, — Одри неуверенно оглядела окружающий их пейзаж. И девочке пришло на ум, что так именно выбрасывают надоевших домашних животных — собак, кошечек... просто вывозят их за город и оставляют. Вот и сейчас...

С одной стороны дороги раскинулся неизвестно откуда взявшийся здесь тёмный лес. Ведь несколько минут назад поблизости не было ни одного деревца. Шелест листвы заглушал пение редких птиц, сидящих вблизи от дороги. Казалось, люди попали в какую-то необитаемую местность, где царили девственная, нетронутая рукой человека, природа, и неведомые, исчезнувшие в сегодняшнее время технического прогресса, животные. Также вылезшая из машины Петуния испуганно озиралась вокруг, прижимаясь к мужу. Ни один из людей не обращал внимания на то, что находилось с другой стороны дороги — словно какая-то неведомая сила отводила их взгляд от того места.

Сопровождаемые пристальным взглядом нервно дёргающегося от каждого шороха Вернона, двойняшки послушно выбрались из автомобиля. "Неужели они решили оставить нас здесь?" — с долей обречённости Гарри посмотрел на единственных родственников со стороны матери. Что двое восьмилетних детей могут сделать против двух взрослых? Ничего...

— Мистер Дурсль, если я не ошибаюсь? — внезапно раздался рядом насмешливый мужской голос, заставивший подпрыгнуть грузного Вернона. — Мне нужно с вами поговорить.

Дети с удивлением смотрели на двух, словно появившихся из воздуха мужчин. "Маги!" — испуганные своим открытием, двойняшки переглянулись. Да, они многое узнали за прошедшее время, друзья рассказали им, что мир не делится на чёрное и белое, на Свет и Тьму. И пусть Гарри и Одри были ещё малы, чтобы осознать это в полной мере, знание это прочно засело в их головах. Да и слишком уж яркие были примеры — оборотни и вампиры, относимые Министерством Магии к Тёмным существам, прекрасно общались с любознательными детьми. Но также Поттеры знали и то, что за ними, скорее всего, будут охотиться некоторые фанатичные Упивающиеся Смертью, желающие отомстить за смерть своего Господина.

— Да... да... — донеслось до брата с сестры бормотание Вернона Дурсля, о чём-то разговаривающего с высоким черноволосым мужчиной в бархатной темно-зеленой мантии. В это время двойняшки получили возможность получше разглядеть пришельцев.

Оставшийся в сторонке и так не проронивший ни слова второй мужчина был одет в чёрную мантию, его длинные чёрные волосы блестели на солнце. Смуглая кожа, сине-зелёные глаза — всё это гармонично сочеталось друг с другом. Разговаривающий с Верноном человек также был черноволосым, но его волосы были намного короче волос спутника. Аристократичные черты лица, гордая осанка, презрительный взгляд карих глаз, которым незнакомец награждал Дурсля, — всё это выдавало принадлежность мужчины к Высшему свету. "Что нас ждёт?"

Но вскоре разговор был окончен, и аристократ повернулся к своему спутнику со словами:

— Джейкобс, объясни ему, — а сам подошёл к двойняшкам.

Гарри стало не по себе от того взгляда, каким смерил их с Одри высокомерный мужчина. Это было... наверное, также в древние времена чувствовали себя рабы — всего лишь товар, выбираемый себе по вкусу. Но дети не проронили не слова — за время проживания у дяди с тётей они хорошо усвоили этот урок. Одри же, в отличие от брата, недоумевала — её интуиция, всегда предупреждающая о грозящей опасности, сейчас молчала. К тому же, от мужчины не исходила угрозы... лишь смесь каких-то непонятных чувств. Им ничего не грозит, по крайней мере, пока.

— Мы всё сделаем, — раздался за спинами двойняшек довольный голос подошедшего Вернона Дурсля.

Петуния же тем временем уже вновь забралась в машину, и теперь что-то объясняла немного напуганному сыну. Брат и сестра с недоумением проводили глазами залазившего в автомобиль дядю — их худшие ожидания сбывались. Но, тем не менее, ни мальчик, ни девочка не сдвинулись с места.

— Удачи вам, малявки, — ехидно произнёс дядя Вернон перед тем, как нажать на газ. Через минуту машина, увозившая единственных родственников двойняшек, исчезла за поворотом. Вернон и Петуния Дурсли продали своих племянников...

Глава 6. Новый дом

— Ты свободен, Джейкобс, — холодно бросил аристократ своему спутнику, после чего мужчина по имени Джейкобс исчез с негромким хлопком. — Идите со мной, — он посмотрел на двойняшек и, резко развернувшись, стал переходить дорогу.

У самой обочины незнакомец остановился, словно задумавшись о чём-то, затем, не проронив больше ни слова, схватил Гарри и Одри за руки и, потянув их за собой, сделал шаг вперёд. Воздух словно завибрировал, будто бы нехотя пропуская детей вперёд, ведущий же их мужчина, по-видимому не чувствуя ничего необычного, спокойно шагал вперёд. Его руки крепкой хваткой сжимали ладони Поттеров. Но вот ещё шаг, и...

Брат и сестра обомлели при виде открывшейся их глазам картины: казалось, расположившийся возле самой дороги величественный замок. Нет, он не был большим — всего около трёх этажей и башенки с пристройками. Но здание, казалось, несло в себе какую-то древнюю силу, величие, заставлявшее замирать в восхищении. К главному входу вела широкая мощёная дорожка, с обеих сторон которой росли величественные деревья.

Одри обернулась назад, недоумевая, почему же это великолепие не было видно с дороги. Но никакой дороги позади уже не было — лишь тёмный лес. Вот двойняшки, ведомые так и не представившимся мужчиной, прошли мимо небольшой пристани, возле которой несколько небольших лодочек слегка покачивались на спокойных водах лесного озера. Плавающие рядом с берегом чёрные и снежно-белые лебеди даже не повернули головы в сторону проходящих мимо людей. И вот спутники, наконец, оказались перед главным входом в здание.

— Добро пожаловать в Паркинсон-Мэнор, — мужчина отпустил руки ребят. На до этого бесстрастном его лице мелькнула лёгкая улыбка. Холёная рука потянулась к дверной ручке и тут...

— Папочка вернулся!!! — с этим криком неизвестно откуда появившаяся темноволосая девочка, по-видимому, ровесница двойняшек Поттеров и дочь невозмутимого аристократа, бросилась на шею своему отцу.

— Пенелопа, веди себя, как подобает юной леди, к тому же, ты перед гостями. — Тут же подошла высокая белокожая женщина, каштановые волосы которой были собраны в высокую причёску. — Я рада, что ты вернулся, дорогой, — взгляд её смягчился. — Это они? — поцеловав мужа, она посмотрела на двойняшек, с недоумением следящих за разворачивающейся на их глазах семейной сценой.

— Меня зовут Доминик Паркинсон, — наконец-то представился аристократ. — А это моя жена Беата и наша дочь Пенелопа.

— Добро пожаловать в наш дом, Гарри и Одри Поттеры. — миловидная темноволосая Пенелопа Паркинсон шагнула вперёд и под строгим взглядом матери сделала реверанс, вызвав этим улыбку на лице Гарри.

— Пройдёмте внутрь, — улыбнулась на это миссис Паркинсон, — я вижу, у вас накопилось много вопросов.

* * *

Через полчаса Гарри, Одри и семейство Паркинсонов уютно расположились в одной из гостиных замка, оформленной в коричневых и золотистых тонах. Лопоухие домовые эльфы, одетые в некоторое подобие шаровар и курточек, подали горячий чай детям.

— С чего бы начать... — Доминик Паркинсон задумчиво покрутил в руках хрустальный бокал, наполненный красным вином. — Мой человек — Джейкобс — следил за вами последние несколько месяцев, — мужчина краем глаза наблюдал за реакцией двойняшек, которая не заставила себя ждать.

— Но как? — с удивлением воскликнула Одри, — Мистер Лигнеус же говорил, что нас невозможно найти, да и... — она замолкла, с недоумением смотря на взрослых магов.

Мистер Паркинсон улыбнулся про себя: "Эти дети не так просты, как кажутся. А, впрочем, чего ещё можно ожидать от двойняшек, сумевших остановить Тёмного Лорда..."

— Я не буду сейчас вдаваться в подробности, — после минутной паузы произнёс Доминик, — но информация о Тёмной Аллее, находящейся в вашем городке, всё же сохранилась в архивах нашего семейства. Я думаю, вы знаете свою историю. — Мужчина вопросительно посмотрел на двойняшек, — ну, или, по крайней мере, официальную её часть?

— Знаем, — отчего-то спокойно ответил Гарри, крепко сжав руку сестры, — как знаем мы и то, что именно ВЫ, — он выделил слово, — были одним из последователей Волдеморта! — почти выкрикнул мальчик.

"Какие сведения... интересно, откуда они знают? Но это, впрочем, не важно..."

— Возможно... — медленно, словно взвешивая каждое своё слово, начал мистер Паркинсон, дочь и жена которого тем временем внимательно следили за разговором. — Все в молодости совершают ошибки, потом жалея об этом. Но опять же, вы не знаете всей правды.

— Так расскажите нам! — не выдержала Одри Поттер. — Мало того, что нас с братом в детстве оставили ненавидящим нас родственникам, и о том, как на самом деле погибли наши родители, мы узнали лишь полгода назад, так, оказывается, мы ещё и не знаем всего, — она запнулась.

В гостиной установилась гнетущая тишина. По лицу Одри текли слёзы, до этого с интересом следящая за происходящим Панси теперь прижалась к матери. "Тише, сестричка", — шептал Гарри, обнимая девочку за плечи.

— Почему мы здесь? — мальчик посмотрел на мистера Паркинсона.

— Доминик, может не надо? — встрепенулась Беата, — это ведь всего лишь дети.

— Эти дети за своё детство и так многое пережили, — ответил её муж. — Я думаю, они должны знать правду, или хотя бы большую часть её.

Пенелопа тем временем осторожно поднялась со своего места и присела рядом с Одри, осторожно погладив её рукой по голове и вытерев слёзы.

— Вы знаете, кто такой Альбус Дамблдор? — в конце концов, произнёс Доминик. Молчаливый кивок в ответ, на лицах детей — ни одной эмоции. "Кто же их научил так... — быстрый взгляд на дочь. — Прямо, как Малфоевский отпрыск". — Хм... ну, скажем так, он отнюдь не последнюю роль играл в гибели ваших родителей, да и многих других людей. Я не буду сейчас вдаваться в подробности, со временем вы и так всё узнаете. И именно из-за него Сириус Блэк, крёстный Гарри, сидит в Азкабане по ложному объявлению в убийстве магглов и своего школьного друга по фамилии Петтигрю. А крёстный Одри — Ремус Люпин — вынужден жить в бедности, ведь, являясь оборотнем, он не имеет права работать. Кстати, этот закон также был принят при содействии Дамблдора.

— Но зачем ему было это нужно? — в один голос воскликнули двойняшки и Панси, впервые слышавшие эту историю.

— Всё очень просто — он хотел вырастить мощное оружие против Тёмного Лорда. Вы — это оружие, и вы должны были бы полностью доверять этому "доброму магу", показавшему несчастным детям магический мир и забравшему от нехороших родственников. Люпину же не доверили бы воспитание Надежды магического мира, а вот Блэк мог стать серьезным препятствием, вот его по обвинению в убийстве магглов, служению Тёмному Лорду и выдаче тёмному магу тайны убежища Поттеров посадили в Азкабан. С того момента прошло уже около восьми лет.

— Но это был не он... — прошептал Гарри. — Петтигрю, да? Мистер Лигнеус говорил нам об этом.

— Да, и, по словам Питера, Обряд Хранителя проводил именно Дамблдор, так что он не мог не знать, о том, кто на самом деле предатель.

— Как всё сложно, — тихо пробормотала Панси, ошеломленно смотря на отца.

— Но вы так и не ответили на вопрос, зачем мы вам. — Вновь вставила Одри. Девочка уже успокоилась, и теперь внимательно вслушивалась в слова мистера

Паркинсона.

— Тёмный Лорд был остановлен лишь временно. Большинство уверено в этом, некоторые даже сами ищут способ возвратить его. Но это лишь фанатики. Большинство семей, такие, как Малфои, Забини, Нотты, мы, разумеется, слишком многое натерпелись, и они отнюдь не хотят возвращения бывшего господина. А тут ещё и Дамблдор в придачу. Нам выгодно иметь вас на своей стороне, да и не думаю, чтобы вы были против разлуки с Дурслями, — закончил мужчина.

— Так-то это так, но нас предупредить для начала нельзя было? — проворчала Одри, бросая быстрый взгляд за окно.

— Ну... — немного виновато пожал плечами Доминик и улыбнулся. — А теперь — быстро спать, поздно уже!

Глава седьмая. Новые тайны

Мистер Паркинсон отбыл по своим делам, а для Поттеров следующие несколько дней прошли в знакомстве с новым домом. Панси, по-прежнему слегка настороженно относившаяся к двойняшкам, тем не менее, под контролем матери играла роль гостеприимной хозяйки, проводя брата с сестрой по большинству из комнат особняка. Также ребята побывали в прекрасном саду, напрямую граничащим с тёмным лесом, в который, по словам Пенелопы, даже днём опасно ходить. Каждому из детей были выделены свои комнаты в прекрасном особняке. Гарри и Одри не сильно возражали против избавления от Дурслей, к тому же дети всегда легко свыкаются с переменами, даже такими необыкновенными.

Но через некоторое время настороженность пропала, и Беата Паркинсон из окон своей комнаты могла теперь наблюдать, как весело смеясь дети плещутся в озере под незримым присмотром домовых эльфов. Гарри и Одри учили новую подружку играм, известным в маггловском мире, дети играли в прятки в огромном саду, летали на игрушечных мётлах. Со дня приезда никто из взрослых не заводил с двойняшками разговоры на серьёзные темы, за всё это время Поттеры виделись с Домиником и Беатой только во время приёмов пищи.

Так, не ознаменованный ничем знаменательным, незаметно пролетел месяц. Наступивший октябрь окрасил сад и лес в красные и жёлтые цвета, лебеди с трубными криками покинули озеро, оставив после себя лишь пушистое перо, медленно покачивающееся на воде. Всё чаще небо закрывали тёмные дождевые тучи, ливни сбивали листья с лесных деревьев, размывали дорожки и тропинки, заставляли зверьков прятаться в свои норки. Доминик Паркинсон практически не появлялся в особняке — как объяснила Беата, также часто оставляющая детей на попечение домовым эльфам, Паркинсон-менор — известный лишь узкому кругу лиц особняк, самое безопасное место. Взрослые же обычно решают свои дела в другом поместье. Дети не возражали — им нравилась предоставленная, пусть и временная, свобода. Когда из-за дождей приходилось безвылазно сидеть дома, Панси и двойняшки под руководством Беаты изучали новые заклинания — это было настоятельным требованием Доминика.

* * *

В своём кабинете в Хогвартсе директор школы Альбус Дамблдор задумчиво посасывал лимонную дольку, рассеяно-ласковым взглядом обводя собравшихся в кабинете учителей. Учительское собрание продолжалось уже более получаса и полностью касалось Фреда и Джорджа Уизли — близнецов, в этом году поступивших в Хогвартс. Эти неугомонные отпрыски семейства Уизли с самого первого дня умудрялись своими шутками доставлять неприятности учителям и, соответственно, своим старшим братьям. Однако ни уговоры, ни наказания не помогали и уже через несколько дней близнецы с видом заправских учёных-зельеваров тайно варили какое-нибудь очередное зелье, с необычными даже в мире магии свойствами. Разумеется, этим юным дарованиям не удавалось ничего с первого раза, и гостиную факультета Гриффиндор то и дело сотрясали взрывы. Но дети не успокаивались...

— Ладно, все свободны, — устало произнёс Дамблдор, украдкой поглядывая на стоящего в тени Северуса Снейпа. Похоже слизеринскому декану доставляли удовольствие все эти разборки. Близнецы Уизли, как иногда казалось Альбусу, были единственными грифиндорцами, к которым, хоть и не явно, благоволил мрачный учитель зелий.

Столько неясностей было связано с Северусом Снейпом, что директора Школы волшебства и магии иногда посещали сомнения, правильно ли он поступил, позволив мужчине остаться в Хогвартсе. Но с другой стороны зельевар, по мнению самого Альбуса, был теперь обязан ему, что, несомненно, было большим плюсом.

Едва учителя покинули кабинет директора, маска доброго дедушки мигом слетела с лица Дамблдора. С отвращением выплюнув лимонную дольку, Альбус сжёг её лёгким и плавным движением палочки.

"Ненавижу сладости!" — С удовольствием посмотрев на оставшуюся от лимонной дольки горку пепла, Альбус вновь погрузился в мысли о своём, как казалось ему самому, великолепном плане. Осталось ждать совсем немного, через два года "добрый дедушка" заберёт от ужасных родственников двух маленьких худых детей, не слышавших о магии. Он откроет им этот прекрасный мир, где их с радостью примут. Мир, в котором двойняшкам придётся бороться, а он сам, великий Альбус Дамблдор, будет помогать им, приходя в самый последний момент. Он определит их в Гриффиндор, найдёт им смелых, но глупых друзей. "Этот мальчишка, младший из сыновей Уизли, кажется, одного возраста с Поттерами... к тому же умом не обременён. Да, он будет идеальным другом!"

И в то же самое время в своей комнате с недовольным видом сидел Рональд Уизли. У мальчика не выходила из головы черноволосая Одри Поттер, налетевшая на него несколько дней тому назад. Мальчик с нетерпением ждал того дня, когда он тоже поступит в Хогвартс и ближе познакомится с двойняшками. Они все втроём обязательно попадут в Гриффиндор, и может быть тогда... на этом фантазия девятилетнего Рона иссякала. Сейчас же мысли Рональда медленно перетекли на директора школы волшебства и магии Хогвартс.

Сегодня их "Нору" посетил сам Альбус Дамблдор — величайший светлый волшебник этого столетия, победивший Гриндевальда. Родители говорили о нём в огромным почтением, близнецы Фред и Джордж в своих письмах младшему брату называли директора старым маразматиком. Рону же Альбус Дамблдор не понравился с первого взгляда. От старика веяло холодностью, на глубине его глаз затаился мрачный огонёк. Да и взгляд, которым маг одарил самого Рона... словно тот был его глупенькой игрушкой. Руки рыжеволосого паренька сжались в кулаки.

* * *

— Дамблдор пока не узнал об исчезновении детей... — тихо проговорил Доминик, оставшись наедине со своей женой, — но не думаю, что он надолго останется в неведении. Прошло итак слишком много времени, нам лишь чудом удалось выиграть этот месяц. Но вот что же придумает этот старый паук, когда узнает...

— Но дорогой, — спокойно произнесла Беата. — В особняк Дамблдору не попасть, Дурслям стерли память... вполне вероятно, что старик будет по мере возможности скрывать факт исчезновения двойняшек, тем временем задействовать для их поисков Орден Феникса. Но даже не смотря на это им не найти нас.

— Да, все проблемы начнутся, когда придет время поступления Гарри и Одри в школу. Ведь тогда откроется правда... к тому же, скоро настанет момент, когда детей надо будет представлять высшему свету. — Мужчина задумался, — ну или некоторым представителям аристократии, и этого не избежать.

— А потому, — продолжила мысль мужа миссис Паркинсон, — мы должны заранее обезопасить себя от нападок магов. Мы должны усыновить детей Поттеров. — она улыбнулась.

— Это будет невозможно проделать в тайне, — кивнул в ответ Доминик. — Но мы справимся, и я даже знаю, кто нам в этом поможет. Дорогая, — он поднялся с дивана, — пора начинать обучение детей этикету. А я пока нанесу визит вежливости Люциусу.

НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ

— Мистер Малфой, мистер Паркинсон ожидает вас в Малой гостиной, — домовой эльф склонился в раболепном поклоне перед надменным аристократом.

— Ринни, передай мистеру Паркинсону, что я буду через пару минут, — произнес холодным голосом Люциус, даже не глядя в сторону домовика.

Вопреки всеобщему мнению, Малфои не были такими уж рьяными блюстителями традиций прошлого, и за внешним высокомерием и лоском скрывалась обычная семья. Что до Волдеморта... ну что ж — в молодости все совершают ошибки. С момента исчезновения Лорда прошло уже девять лет, прошлое постепенно уходило из памяти обычных людей, и лишь бывшие Упивающиеся Смертью знали, что когда-нибудь придет время возвращения их Господина. Ведь Метка не исчезла, а лишь стала едва видна.

И надменные аристократы, за эти годы обретшие семьи, вернувшие бывший вес в обществе с ужасом ждали того дня, изо всех сил пытаясь найти способ избавиться от Черной Метки. Над этой проблемой, разумеется, тайно, работали выдающиеся зельевары со всего света, получавшие неслыханные гонорары, для них с черных рынков скупались редчайшие ингредиенты и оборудовались великолепные лаборатории. Работали мастера Заклинаний, пытающиеся распутать сложнейшую вязь завязанный на крови заклятий, составляющих основу Метки. Но все безрезультатно... маги постепенно теряли надежду, переходя на улучшение защиты фамильных замков и готовясь в случае опасности мгновенно переправить туда свои семьи.

Паркинсоны же нашли альтернативный выход, и вот теперь, потягивая коньяк в одной из гостиных Малфой-Менора, Доминик Паркинсон про себя продумывал доводы, которые должны были бы показаться наиболее убедительными одному из влиятельниших аристократов Англии.

— Чем обязан, Доминик? — с легким любопытством осведомился вошедший в Малую гостиную мистер Малфой. Его отношения с семейством Паркинсонов нельзя было назвать великолепными, но в эти трудные для всех аристократов годы им желательно было держаться вместе. Одно время между семействами даже назревал договор о помолвке малолетних отпрысков, который, впрочем, вскоре по неизвестным причинам так и сошел на нет.

— Думаю, нам есть о чем поговорить, Люциус... — и Паркинсон первым протянул руку для рукопожатия.

Глава восьмая. Вновь встреча

Драко был очень активным ребенком, не говоря уже о том, что он был чрезвычайно любопытен. С самого детства мальчик не давал покоя своим родителям и приставленным присматривать за ним домовым эльфам, весь день проводя в изучении огромного Малфой-Менора и его окрестностей. Фактически не было ни одного места, начиная от запыленного чердака и кончая огромными запрещенными для посещения подвалами, куда младший Малфой не сунул бы свой курносый носик.

Обожающие своего маленького хозяина домовые эльфы хватались за голову, в очередной раз меняя одежки снова влезшему куда-то Драко, свободу которого любящие родители практически не ограничивали. Но меж этим должное внимание уделялось и образованию наследника почетного семейства. Нанятые Люциусом учителя обучали непоседу премудростям магического этикета, магии и многому другому. Любознательный мальчик любил учиться...но только не слишком долго. Непоседливый ребенок просто терпеть не мог долгое сидение в классе под монотонные рассказы о гоблинских восстаниях или деятелях Святой Инквизиции.

И вот сейчас, услышав от одного из эльфов о прибытии мистера Паркинсона, влекомый любопытством Драко Малфой осторожно пробирался по тайным ходам, скрытым в толще камня старинного замка. Уже давно для мальчика не было тайной не только их расположение, но и то, куда именно каждый из них ведет. Вряд ли кто-нибудь знал замок лучше его юного хозяина.

— Я помогу тебе, Паркинсон, — донесся до замершего за одним из покрывавших стены Малой Гостиной гобеленов Драко голос отца, — мы составим новый договор о помолвке... — голос Люциуса понизился шепота и Драко приник к проделанной в произведении искусства дырочке в надежде понять, что ж говорит Малфой-старший. Но к сожалению Люциус слишком хорошо знал своего сына, ведь сам почтенный отец семейства прекрасно помнил себя в детстве и от того, легко взмахнув палочкой, Малфой слегка улыбнулся и наложил на гостиную Заглушающие чары. Драко же, фыркнув от разочарования и понимая, что больше ничего не услышит, пообещал себе когда-нибудь обязательно научиться читать по губам. Сейчас же мальчик, снова вздохнув, отправился на поиски выхода из потайного хода.

Люциус Малфой же, услышав едва различимый шорох за одним из гобеленов, вновь улыбнулся, ловя на себе непонимающий взгляд собеседника.

СПУСТЯ ПАРУ ЧАСОВ

— Люциус согласился помочь нам, — Доминик задумчиво поглядел в окно, откуда открывался прекрасный вид на осенний сад. — Но лишь при одном условии...

— Малфой всегда остается Малфоем, — фыркнула Беата, подходя к мужу. — И чего же он хочет? — она улыбнулась, глядя на летающих на специальных метлах, разумеется под присмотром эльфов, детях. Девятилетние сорванцы заливисто смеялись, кружа друг возле друга на небольшой высоте и перебрасываясь легкими парящими в воздухе шарами.

— Помолвки, — после некоторой паузы ответил Паркинсон. — Помолвки Драко с Одри, которая к тому времени уже станет нашей дочерью.

— Но, — резко вскинула голову миссис Паркинсон, — это невозможно! Я не хочу решать за наших детей, это... это неправильно по меньшей мере! Как на это отреагируют двойняшки, они же только начали забывать своих ужасных родственников, — глаза женщины пылали яростью, и Доминик в который уже раз залюбовался своей женой.

— Ты права, дорогая, — мягко ответил мужчина, притягивая к себе Беату, — но такие браки обычное явление. Люциус и не торопил нас с решением. Он поможет, а потом уже, когда дети немного подрастут и подружатся... это все для их же блага.

— Надеюсь, ты не ошибаешься, Доминик, — и женщина быстрым шагом вышла из помещения.

Мистер Паркинсон, проводив жену тяжелым взглядом, спустя несколько минут достал сигару и, пробормотав: "И почему с этими женщинами так сложно?!" щелкнул пальцами, вызывая домового эльфа.

— Вилли к вашим услугам, мистер Паркинсон, сэр, — одетый в темную одежку домовик поклонился хозяину.

— Вилли, принеси мне кофе. Без сахара, — Доминик вновь отвернулся к окну, не слушая дальше домового эльфа. Детей на улице уже не было: нагулявшись, те вернулись домой и теперь, наверное, несколькими этажами ниже пили чай со сладостями.

Яркие листья медленно кружились в воздухе, тихо оседая на по-осеннему холодную воду пруда. Лебеди вместе с подросшими птенцами улетели на юг, и теперь водоем казался пустым, рождая легкую грусть в душах тех, кто смотрел на него. "Когда речь идет о детях, у меня нет права на ошибку... — тяжелые мысли наполняли голову Паркинсона. — Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь, Беата", — мужчина выпустил в слегка приоткрытое окно тонкую струйку дыма.

Миссис Паркинсон же тем временем, все еще недовольно хмурясь, объявила обрадованным детям о скорой поездке на одну из магических улиц за покупками.

— Разумеется, Гарри и Одри придется основательно замаскировать во избежание узнавания. Да и, чтобы уберечься от нежелательных встреч, мы отправимся не в Лондон, а на одну из магических улиц Литл-Уингинга. — Женщина улыбнулась, заметив счастливую улыбку на лицах двойняшек: еще бы, ведь они увидят старых друзей.

— Тогда мы можем идти собираться, мам? — оживленно спросила Панси, и на женщину тут же вопрошающе уставились три пары детских глаз.

— Да, конечно, — ответила Беата. — Я уже отдала указания домовым эльфам. Панси... — она хотела еще что-то спросить, но ответом ей стал лишь топот маленьких ножек девятилетних сорванцов. Какой тут этикет, какие увещевания, что маленькие леди и джентльмены так себя не ведут, когда предстоит наконец-то такая прогулка.

* * *

— Пап, ну возьми меня с собой. Ну папа... — вот уже около получаса просил своего отца Рон Уизли. Девятилетнему мальчику до смерти надоело безвылазно сидеть в "Норе", а тут отец как раз собрался за покупками в Лондон.

— Нет, Рональд! Ты наказан, так что ни каких прогулок! — донесся с кухни строгий голос Молли Уизли. — Даже не смей его никуда брать, Артур! — следующие слова уже были обращены к главе рыжеволосого семейства.

Тяжело вздохнув, мистер Уизли покачал головой и грустно улыбнулся сыну, про себя радуясь такой прекрасной предоставленной женой возможности отвязаться от настырного ребенка. "И в кого он такой пошел?!" — мужчина поморщился, вспоминая до жути самостоятельных Фреда и Джорджа.

— Рон, — терпеливо начал он, — видишь, мама категорически запретила брать тебя с собой. Ладно, не грусти, — и он, потрепав надувшегося сына по голове, быстро шагнул в камин.

"Вот так всегда! — недовольно бурча себе под нос, Рон медленно поднимался по скрипящим ступенькам к себе в комнату. — Почему все считают меня маленьким?! Как все достало!" — в голове паренька зрел план того, как выбраться из этого, так надоевшего ему дома.

И вот достав из-под старого матраса свои сбережения — горстку сиклей — и бережно сложив их в тряпичный мешочек, Рон осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, спустился в гостиную. Мать все также громыхала сковородками на маленькой кухоньке, Джинни играла где-то, старшие братья были в школе и на работе, поэтому Рон практически не боялся, что его обнаружат раньше времени.

Медленно подойдя к камину, Рональд слегка дрожащими руками снял с полки коробочку с Летучим порошком и, сглотнув слюну, набрал целую горсть порошка в руку. Немного попятившись, мальчик глубоко вдохнул в себя воздух и, быстро забравшись в камин и зажмурившись, кинул порошок. Тотчас с шумом вокруг него взметнулось ярко-зеленое пламя. "Косой переулок!" — хотел было прокричать паренёк, но тут...

— Что ты делаешь, Рональд Уизли?! — громкий крик матери, входящей в гостиную.

И запнувшись, сам не понимая, что именно он произнес, Рон исчез в зеленом огне. Через пару минут, показавшихся самому мальчишке вечностью, камин выплюнул его в какой-то полутемный подвальчик и, еще раз мигнув зеленым пламенем, потух. Рональд чихнул от поднявшейся вокруг него пыли и потерев внезапно заслезившиеся глаза, начал отряхиваться, одновременно пытаясь сообразить, куда же занесла его нелегкая. Не придя ни к какому хоть более или менее вразумительному решению, мальчик, во избежание неприятных столкновений смешно выставив перед собой руки, двинулся на поиски выхода.

А пока оставим на некоторое время нашего незадачливого героя и вернемся к отправляющимся за покупками двойняшкам и их новым друзьям.

* * *

— Здравствуйте, мистер Лигнеус! — радостно поздоровались двойняшки со старым изготовителем волшебных палочек. В магазине по-прежнему царил таинственный полумрак. Помещение наполнял запах старины, пыль кружилась в солнечном свете, проникающем из неплотно прикрытого шторами окна.

— Гарри, Одри, добро пожаловать, — улыбнулся старик и, опираясь на свой посох, подошел ближе. — Мистер и миссис Паркинсон, — он совсем как птица склонил голову на бок, заметив взрослых сопровождающих. — Не ожидал вас увидеть в таком месте. — Хмыкнул он.

— Здравствуйте, Магнус, — улыбнулся Доминик, протягивая старику руку. — Я уж и сам не надеялся, что когда-нибудь смогу вновь попасть сюда. — По правде говоря, все давно считают, что проход на эту улицу больше не открыть.

— Так было до некоторых пор, — мистер Лигнеус ответил на рукопожатие. — Но пару лет назад проход неизвестно по каким причинам, — косой взгляд на с любопытством прислушивающихся детей, — был снова открыт. Как я вижу, у тебя и твоей прелестной жены появилась дочь? — он перевел тему.

— Да, — вступила в разговор миссис Паркинсон. — Магнус, позвольте вам представить мою дочь, Пенелопу Паркинсон. — Женщина слегка коснулась плеча делавшей реверанс дочери.

— Приятно познакомиться, мисс Паркинсон, — прошелестел старик. — Ты хотела что-то спросить, Одри? — он обратился к девочке.

— Мистер Лигнеус, а где Алан? — пристально смотря в лицо старца, спросила мисс Поттер.

— Сейчас середина учебного года, — задумчиво произнес Магнус. — Алану в этом году исполнилось одиннадцать лет, соответственно он сейчас находится в Школе Волшебства и Магии Хогвартс.

— А нам даже и не пишет, — нахмурился Гарри. — С ним все в порядке?

— Да, конечно, — улыбнулся мистер Лигнеус, бросив внимательный взгляд на чету Паркинсонов.

— Ладно, дети, у нас еще много дел, — тут же спохватился Доминик, беря Панси за руку. — Идемте, у вас еще будет время повидаться с мистером Лигнеусом. До свидания, Магнус, — он кивнул старику.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ПОДВАЛЕ

"Что делают здесь Гарри и Одри? — Рональд Уизли наконец-то обнаружил выход из подвальчика и теперь, услышав раздающиеся из-за двери голоса, приник к замочной скважине, дававший хоть какой-то обзор. — Да еще и вместе с Паркинсонами... странно..." — удивился паренек.

— Панси, хочешь, мы покажем тебе здешний парк? — тем временем донесся до Рона голос Гарри.

"Это не Косой переулок, — раздумывал мальчик. — Может Темная аллея? Хотя тогда что здесь делают Поттеры... похоже мне предстоит интересненькое приключение"

— Там так красиво, — поддержала брата Одри, и звуки ее голоса непонятно, почему заставили младшего из сыновей Уизли слегка порозоветь, что, впрочем, не было заметно во мраке подвала. И Рональду чрезвычайно захотелось оказаться на месте тем временем согласившейся на занимательную прогулку Панси.

"А что мне мешает? — мелькнула озорная мысль. — Раз уж я здесь оказался... Осталось только из подвала выбраться" — паренек улыбнулся.

За своими размышлениями Рон и не заметил, как семейство Паркинсонов вместе с двойняшками покинули полутемную лавку. Тут лица мальчика задела какая-то натянутая, словно струна тонкая нить. Как только Рональд поднял руку, чтобы убрать ее, его ладони коснулось небольшое волосатое тельце. "Паук!" — паническая мысль. А Рональд с самого раннего детства терпеть не мог пауков, лицо мальчика скривилось в отвращении, и он тут же рефлекторно отпрыгнул как можно дальше от двери и, натолкнувшись на что-то, повалился на пол.

С грохотом упали какие-то коробки, поднимая в воздух тучи пыли. Рон вновь чихнул, впрочем, тут же с испугом зажав себе рот. Но было уже поздно — дверь со скрипом отворилась, и в подвальчик хлынул поток излучаемого посохом света, заставляющего мальчика зажмуриться. Наполовину заваленный тяжелыми коробами, Уизли попытался сжаться еще сильнее, мечтая провалиться сквозь землю.

— Дети, и что же мне с вами делать, — донеслось до испуганного мальчика бормотание мужчины, затем Рон почувствовал, как сильная рука ухватила его за плечо, вытаскивая из укрытия.

Через пару минут младший из сыновей Уизли, смущенно уставившись в пол, уже стоял посреди магазина, а рядом с ним Магнус Лигнеус, цокая языком, легкими движениями посоха приводил одежду паренька в порядок.

— Ну и что вы делали в подвале моего магазина, мистер Уизли, если не ошибаюсь? — строго произнес создатель волшебных палочек, когда все было приведено в относительный порядок. — И вообще, как вы попали в него? — старик вопросительно поднял бровь.

— Ну... — смутился Рональд, — через камин. Я, кажется, неправильно адрес произнес. — Он вновь чихнул.

— Через камин? — удивленно переспросил Лигнеус. — Но он находится в нерабочем состоянии уже несколько десятков лет... странно-странно... — старик покачал головой. — Ну ладно, мистер Уизли, на первый раз... — но ответом ему был лишь глухой хлопок двери: Рональд решил не испытывать судьбу.

"Теперь надо найти, куда же отправились двойняшки, — навязчивая идея не покидала бежавшего изо всех сил паренька. — Одри что-то говорила про парк..." Погруженный в свои мысли Рон совершенно не разбирал дороги, не смотрели по сторонам, а потому внезапное столкновение и последующее за ним падение стало для него полной неожиданностью.

— Смотри, куда бежишь, рыжий, — немного высокомерный девичий голос. — Рон?!

Помотав головой, паренек удивленно посмотрел на лежащую под ним девочку, которая уже некоторое время пыталась привлечь его внимание.

— Одри?! — воскликнул тут же покрасневший Рональд, мигом скатываясь с возмущенной девочки.

— Что ты здесь делаешь?! — в один голос спросили двойняшки у немного ошалевшего от такого напора Рона, с лица которого все еще не сходила предательская краска. Сказать, что Гарри и Одри были удивлены... ведь их с самого начала убеждали, что о этой улице знают лишь проживающие на ней, но тут оказывается, что и Паркинсоны, и даже Уизли...

— Ну...я...это... — смешался паренек, даже забыв о том, что все еще сидит посреди дороги. — В общем, из дома разозлился и сбежал, а перемещаясь по камину, неправильно адрес назвал. — Рон поднялся, с легкой обидой и смущением смотря на смеющихся детей. Даже на лице Панси появилась легкая улыбка:

— Уизли, что с них взять... — пробормотала девочка.

— Все с тобой понятно, Рон, — отсмеявшись, проговорила Одри. — Раз ты уже здесь оказался, не хочешь с нами прогуляться? Только учти, о том, что видел нас и об этой улице никому ни слова, — с видом заговорщицы прошептала она.

— Естественно, — улыбнулся мигом повеселевший Уизли, — а куда пойдем?

Глава девятая. Новые проблемы и решения

Наверное, это был счастливейший день в жизни Рональда Уизли. Интересные места, новые знакомства: яркий хоровод впечатлений закружил мальчика. К тому же рядом был и сам предмет тайного обожания — Одри Поттер вместе с братом и Панси, весело смеясь и перебрасываясь фразами, дети словно заново узнавали друг друга.

И эту странную компанию, которую совершенно не смущал тот факт, что в ней собрались Спасители магического мира, дочь Упивающегося Смертью и сын "предателей рода", и застали вернувшиеся после обхода по "местным достопримечательностям" Паркинсоны-старшие.

— Хм... дорогой, я не ошибаюсь, и наши дети и вправду умудрились каким-то непостижимым образом затащить сюда младшего Уизли, родители которого являются ярыми сторонниками Дамблдора? — задумчиво произнесла Беата Паркинсон, негромко обращаясь к своему мужу.

— Ярко-рыжие волосы, из поколения в поколения передающиеся по мужской линии в семействе Уизли и правда сложно с чем-нибудь спутать, так же, как и платиновые волосы Малфоев... — кивнул в ответ Доминик. — И сейчас у нас два варианта: либо дети умудрились куда-то влипнуть, либо эти Уизли отнюдь не такие светленькие, какими хотят показаться. — И мистер Паркинсон уверенно направился к веселящейся компании.

"Ой, папа... — Панси первой заметила приближающегося к ним мужчину, — сейчас что-то будет", — она покосилась на Рона и вздохнула.

— Папа, познакомься, это Рональд Уизли, — с места в карьер, не давая отцу опомниться, затараторила девочка, хватая немного ошалевшего мальчика за руку и едва ли не силой таща его навстречу отцу. — Он тут случайно оказался, в камине неправильно адрес назвав...

Подошедшим следом за подругой двойняшкам лишь оставалось лишь оставалось наблюдать за представлением, одновременно пытаясь скрыть хитрые улыбки — Панси была достойной дочерью своих родителей.

— ...в общем, теперь он с нами. — Подвела итог Пенелопа, упрямо смотря на родителей, явно не ожидавших такого напора.

— Я ничего никому не скажу ни про это место, ни про вас, ни про Гарри с Одри, — вставил Рональд, исподлобья глядя на взрослых магов. — Ни родители, ни тем более Дамблдор, — мальчик скривился, произнося имя директора, что весьма заинтересовало наблюдавших за ним Паркинсонов, — ничего не узнают!

— Хм... — картинно задумался Доминик, скрывая улыбку. "Все не так просто, как кажется..." — Как бы то ни было, не думаю, что это стоит обсуждать прямо посреди улицы, — и он первым, увлекая за собой жену направился к находящемуся неподалеку кафе с живописным названием. Теперь уже в свою очередь ничего не понимающие, но заранее подготавливающиеся к неприятностям дети последовали за взрослыми.

Тем временем, неспешно приближаясь к кафе, Паркинсон-старший с некоторой долей удивления обдумывал сложившуюся ситуацию. То, что на здешнюю Темную Аллею попали двойняшки Поттер не слишком удивляло его: все же победители Волдеморта были крайне необычными детьми, но как здесь оказался Рон Уизли? похоже мальчик был отнюдь не таким светлым, как считали его родители. Да и считали ли вообще... Вот и что теперь делать с этими непоседами? Вопросов становилось все больше.

Доминик прислушался к своим ощущениям — интуиция никогда не подводила, и в бытность его Упивающимся Смертью зачастую спасала мужчине жизнь. "Странно..." — после некоторых раздумий Паркинсон понял, что не чувствует ничего. Абсолютно. Не было презрения к предателям рода, возникающего каждый раз при встрече с представителем рыжего семейства, ничего. "Странно, — еще раз повторил про себя Доминик. — Ну ничего, вот сейчас я и узнаю, что же представляет из себя младший сын Уизли..." — он был несколько озадачен.

Через пару минут двое взрослых и четверо детей спокойно заняли один из столиков, причем дети намеренно заняли места напротив старших Паркинсонов, а не рядом с ними. Установилась несколько неуютная тишина. На компанию, скорее всего в каком-либо другом месте сразу же обратили бы лишнее внимания, но на этой Темной улице каждый был занят своим делом, не мешая другим заниматься своими. Все слишком дорожили своим спокойствием.

— Что-нибудь будете заказывать? — вопрос молоденькой девушки-официантки отвлек Доминика от раздумий. Услышав тихое бурчание в животах детей, мужчина в который раз уже за сегодняшний день вздохнул и улыбнулся девушке:

— Да, ваш фирменный обед, шесть порций.

В следующие полчаса разговор так и не начался.

* * *

— Здравствуйте, лорд Малфой, чем обязан? — невысокий каштанововолосый мужчина приятной наружности встал со своего места за рабочим столом, приветствуя Люциуса.

— Здравствуй, Эрвин, — холодно ответил аристократ. — Я здесь по делу. Надеюсь, ты помнишь о своих долгах?

— Как можно, лорд Малфой, — мужчина, названный Эрвином несколько побледнел. Да, он был приличным гражданином магического сообщества, одним из служащих Министерства Магии, примерным семьянином. Но ему не чужды были и обыкновенные людские слабости. Азартные игры... однажды Люциус Малфой по понятным лишь самому аристократу причинам помог Эрвину, оплатив весьма и весьма внушительные долги. К тому же накладывался и тот факт, что когда-то, еще до времен перовой войны с Волдемортом, Абрахас Малфой спас жизнь его отцу, и Долг Жизни впоследствии перешёл к сыну.

Сейчас же, спустя несколько лет, Люциус вернулся напомнить о том, что по долгам надо платить, и Эрвин не понимал лишь то, что могло понадобиться надменному аристократу от скромного руководителя Отделом Семьи и Брака Министерства Магии.

— П-пройдемте со мной, лорд Малфой. Здесь не место для таких разговоров, — взяв себя в руки, вздохнув, проговорил Эрвин, мужчина терялся в догадках о том, что же привело сюда Малфоя. И одно было ясно — самому Эрвину это чрезвычайно не понравится, но лорд был прав, по долгам надо платить, рано или поздно. — Вот сюда, — и он, сделав приглашающий жест рукой, первым вошел в смежное с кабинетом полутемное помещение.

Щелчок пальцами, и в каморке загорелся мягкий свет.

— Так я понимаю, что вам требуется что-то, связанное с моей работой? — осторожно начал Эрвин, желая как можно быстрее разобраться со всем этим.

— Одному моему другу требуется усыновить двоих детей так, чтобы информация об этом сохранилась в полной секретности, — брезгливо осмотревшись, начал Люциус. — Я рассчитываю на тебя, — он внимательно посмотрел на вздрогнувшего мужчину.

"Детей, каких детей? — ситуация все меньше и меньше нравилась Эрвину. — И кем является его таинственный друг?" — вопросы возникали один за другим. Мужчина чувствовал приближающиеся неприятности.

— Да, конечно, но к то этот усыновитель и... кто эти дети? — глава Отдела Семьи и Брака решился на вопрос и тут же замер, с нарастающим волнением ожидая ответа. И лишь когда Эрвин уже и не надеялся услышать ответ, Люциус Малфой бесстрастно произнес:

— Усыновители — лорд и леди Паркинсоны, усыновляемые — двойняшки Поттеры...

И в маленькой комнатушке позади кабинета главы одного из Отделов Министерства Магии наступила полная тишина...

— П-п-поттеры... — как-то потерянно пробормотал Эрвин, казалось, находящийся на грани обморока, — и темные маги... — он замотал головой, пытаясь отогнать этот кошмар. "Нет, это все мне снится..."

Люциус Малфой молча наблюдал за мужчиной. Аристократ уже знал, чем все закончится.

— Но... как? — глава Отдела жалобно посмотрел на Малфоя. "Отдать Надежду Магического Мира, победителей Того-кого-нельзя-называть в руки темных магов...это невозможно!"

— Долг Жизни, Эрвин, — вкрадчиво произнес Люциус, — и твои долги, — аристократ жестом фокусника извлекая из воздуха несколько свитков. — Ну и, разумеется, некоторое вознаграждение, — в итоге с превосходством усмехнулся Малфой, увидев сомнение в глазах служащего. "Как же все мелочны и глупы... и этот под стать своему Министерству"

— Я согласен, — в конце концов, взвесив про себя все за и против, выпалил Эрвин. И тут же зажмурился, будто ожидая, что за его слова обрушится потолок, и это будет самой справедливой карой за только что принятое решение. Но ничего не произошло, выбор был сделан. "Может двойняшкам будет лучше, если их воспитают аристократы, а не какие-то магглы", — трусливая, но с толикой расчета мысль мелькнула в голове медленно приходящего в себя главы Отдела.

— Отлично, — спокойно сказал Малфой, не сомневавшийся в конечном ответе Эрвина. — Приготовь все бумаги, процедура усыновления пройдет в моем поместье, я буду свидетелем. — Он направился к выходу. — И помни, Эрвин, полная секретность!

* * *

Крупный темный филин величественно опустился на стол перед Домиником Паркинсоном и, казалось, немного высокомерно оглядел мужчину и щелкнул клювом, прежде чем протянуть лапку с письмом. Вторую лапку филина охватывала тоненькая серебряная змейка, тут же притянувшая любопытные взгляды двойняшек.

— Это филин Люциуса Малфоя, — негромко пояснила Панси, которой однажды пришлось столкнуться с злобным нравом этой птицы.

Тем временем быстро просмотрев текст письма, лорд Паркинсон улыбнулся и кивнул жене. Затем мужчина, убирая свиток в карман мантии, обратился к Рону:

— Ну так поведай нам, Рональд Уизли, как ты оказался в этом месте, — аристократ пристально смотрел на мальчика.

— Ну... — кончики ушей Рона слегка порозовели, — в общем... — И паренек рассказал о вечно бедствующей семье, о придирках старших братьев и шутках близнецов. О все время занятой матери, сейчас заботящейся только о маленькой Джинни — долгожданной девочке. О визитах старика Дамблдора, все время бросающего на самого Рональда странные оценивающие взгляды.

— Все считают меня только ребенком! — Рон был возмущен до глубины души. — А я не такой! Еще и этот директор со своими лимонными дольками. "Не хочешь конфетку, мой мальчик?" — кривляясь, передразнил паренек Дамблдора, вызывая улыбки на лицах взрослых. — И потом, — мальчик понизил голос, — мне кажется, что он настраивает против меня родителей. — Он горько усмехнулся.

Рон сам не знал, почему вместо прямого ответа на вопрос рассказывает практически обо всей своей короткой жизни этим людям. Ему просто казалось это правильным, да и давно уже требовалось выговориться, довериться кому-нибудь. К тому же рядом с двойняшками Поттер Уизли окутывало странное чувство безопасности и защищенности. "Что бы не задумал этот Дамблдор, — ехидно решил про себя Рон, — ему все равно ничего не удастся. Хотя бы потому, что Гарри и Одри сейчас не у своих маггловских родственников, а рядом с Паркинсонами, с которыми, судя по всему, уже давно знакомы".

— Ну в общем, когда они мя все окончательно достали, я решил сам сбежать погулять в Косой переулок, но... тут в комнату зашла мама, и я, наверное, перепутал адрес. — Окончательно смущенный мальчик не поднимал головы от стола.

"Мда... все оказалось намного интереснее. Мы даже и не предполагали, что все будет так... — Доминик Паркинсон про себя обдумывал рассказ Рона. — Судя по всему они уже успели подружиться, — быстрый взгляд в сторону о чем-то перешептывающихся детей. — То что мальчишка попал сюда, является веским доводом, да и помочь он может..."

— Ладно, — произнес Доминик, привлекая к себе внимание. — Запрет на общение, я думаю, все равно не поможет, — он насмешливо взглянул на тут же гордо вскинувшую головку дочь. Затем добавил строго, — но сейчас нас ждут дела, да и родители Рона, наверное, волнуются уже. В общем, дружно отправляемся по домам. — Он старался не обращать внимания на разочарование появившееся на лицах детей.

— Но вы можете писать друг другу, — с улыбкой добавила Беата, — а сейчас идемте.

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ В ПАРКИНСОН-МЕНОРЕ.

— Дети, мне с Беатой надо с вами поговорить, — серьезно начал Доминик за ужином.

— Это касается письма лорда Малфоя? — решила блеснуть своей догадливостью Панси.

— Да, — кивнул лорд Паркинсон, и уже обращаясь к двойняшкам произнес — Гарри, Одри, что вы думаете по поводу того, чтобы я и Беата стали вашими родителями? — он замолк, ожидая реакции детей. За проведенное с ними время взрослые успели привязаться к непоседливым двойняшкам и теперь с некоторой долей волнения ждали ответа.

— Вы... вы хотите усыновить нас? — недоверчиво произнесла Одри, внимательно смотря на Паркинсонов-старших. Ее брат крепко сжал руку девочки.

Панси же молчала, переводя взгляд с родителей на двойняшек. "У меня будут брат и сестра!" — она просто сияла от счастья, нетерпеливо ерзая на своем стуле. Наконец, после минуты молчания девочка не выдержала:

— Гарри, Одри, так это же классно! — быстро произнесла она, уверенная в согласии двойняшек. — Вы станете моими братом и сестрой! — звонкий голос Панси разрушил тишину.

— Мы... — медленно начал Гарри, глядя на сестру. — Мы согласны!

Двойняшки не верили своему счастью. Они привязались к Паркинсонам за время проведенное с этими так называемыми темными магами. К тому же... у них появятся родители! И вот сейчас, смотря на счастливую улыбку Беаты Паркинсон, Гарри понял, что именно этот момент и был для него с сестрой настоящим началом новой жизни.

— Тогда... — Доминик облегченно вздохнул и уже расслаблено откинулся на спинку кресла, — в своем письме лорд Малфой сообщил, что максимум через пару недель можно будет в его замке провести Обряд Усыновления. — Думаю, я могу сообщить ему о нашем согласии.

В МАЛФОЙ-МЕНОРЕ

"Ну что ж, — Люциус Малфой довольно улыбнулся, читая ответ лорда Паркинсона. — Совсем скоро Спасители магического мира окажутся на стороне аристократов. А я уж позабочусь, что бы у Доминика не было возможности разорвать помолвку его будущей дочери с Драко"

Глава десятая. Усыновление

Итак, вот и наступил этот долгожданный день. С самого утра Паркинсон-Менор напоминал разбуженный муравейник. Туда-сюда сновали загруженные поручениями домовые эльфы, дети, с трудом сдерживая радостное возбуждение, не давали покоя Паркинсонам-страшим.

Но вот, Гарри Одри и Панси были одеты, все нужное для ритуала подготовлено, и волшебники собрались перед камином.

— Ну что ж, адрес назначения Малфой-Менор, — произнес Доминик, подталкивая детей к камину. — Там вас встретят.

* * *

Драко был недоволен. Что-то интересное происходило в замке, слишком частым гостем стал лорд Паркинсон, и это наводило на подозрения. Но мальчику так и не удалось ничего узнать! Возмутительно! Отец, прекрасно знающий своего отпрыска, не давал ему не единой возможности узнать о происходящем.

И вот сегодня. С самого утра прибыл какой-то непонятный, все время нервничающий мужчина, тут же удалившийся вместе с Люциусом в Ритуальную комнату. Сейчас, в Малфой-Менор вновь кто-то прибыл, Драко уверенным шагом направился в Каминный Зал.

— Маленький хозяин, — на пути мальчика появился домашний эльф. — Лорд Малфой просил вас дождаться его и гостей в Синей Гостиной, — домовик поклонился и вновь уставился на Драко своими большими глазами.

"Вот так всегда..." — пробурчал себе под нос мальчик, но направление движения, тем не менее, сменил, через пару минут оказавшись у дверей Синей Гостиной. Уже подняв руку, чтобы распахнуть дверь, Драко услышал доносящиеся из гостиной приглушенные голоса. Тут же передумав, мальчик выпрямился, стряхнул с мантии невидимые пылинки и с гордо поднятой головой, как и полагается наследнику древнего рода, вошел в помещение.

— Позвольте представить вам моего сына, — как только мальчик вошел в гостиную, раздался спокойный голос его отца. — Драко, подойди сюда.

Приближаясь к отцу, Малфой-младший с любопытством огляделся — кроме Люциуса в Синей гостиной находился еще тот незнакомый мужчина, прибывший утром, а также чета Паркинсонов с дочерью и двое смутно знакомых детей.

— Драко, это Гарри и Одри Поттеры, — начал лорд Малфой и, не обращая внимания на расширившиеся глаза сына продолжил. — И через несколько часов они станут Паркинсонами. Мистер Эрвин поможет нам в этом, не так ли? — мужчина обратил внимание на теребящего рукав мантии человека, стоящего неподалеку.

Эрвин же, в сотый раз упрекающий себя за то, что умудрился попасть в такую безвыходную ситуацию, казалось, отгородился от всего происходящего. Поначалу он бросал виноватые взгляды на двойняшек Поттер, которые по его вине вскоре должны были стать членами семьи Упивающихся Смертью. Семьи, когда-то стоящей на стороне убийцы Джеймса и Лили Поттеров. Но двойняшки отчего-то не выглядели расстроенными, да что там расстроенными — она даже радовались этому! Эрвин недоумевал, но не проронил ни слова, ожидая своей участи. Перед его внутренним взором то и дело появлялись картины отнюдь не радостного будущего.

"Спасители мира магии в руках Упивающихся Смертью! Кто виноват в этом?!"

"Эрвин МакДауэл отдал Избранных в руки убийцы их родителей!"

И следом за этим, Эрвин не сомневался — последует суд и заключение в Азкабане. Но выбор уже был сделан, и пути назад не было. Вздохнув, мужчина стал прислушиваться к ведущемуся в Гостиной разговору.

* * *

Двойняшки не находили себе место от волнения, конечно, они старались не выказывать свои эмоции перед посторонними людьми, но... глаза возбужденно блестели, сердце колотилось в предвкушении. Еще бы! Ведь сегодня, всего через пару часов, они обретут новую семью. У них, как и у всех детей, будут любящие — а дети в этом были уверены, — родители и даже младшая сестра.

Разумеется, дети знали и помнили о Лили и Джеймсе, но в возрасте Гарри и Одри легче было принять смерть настоящих родителей, которых, к тому же, они совершенно не знали.

Но даже волнение не заглушило любопытство детей. Едва попав в Синюю Гостиную Малфой-менора, они с интересом принялись разглядывать все вокруг. Замок Малфоев совершенно не походил на теплый и уютный Паркинсон-Менор, в котором Гарри и Одри провели последние месяцы. Каменные стены, покрытые гобеленами и высокие потолки, темно-синие шторы и мягкая мебель; свечи, в изящных литых подсвечниках в форме голов каких-то мифических существ, — все это погружало гостиную в полумрак, рождало тени на стенах. Казалось, вся обстановка была угрожающей, она пугала и подавляла. Но Паркинсоны-старшие, да и сама Панси не обращали на окружающее их никакого внимания, и через некоторое время двойняшки также решили не забивать этим головы, начав между собой обсуждать грядущее событие.

Вскоре появился и сам хозяин замка — Люциус Малфой. Гарри и Одри узнали этого аристократа по рассказам Панси. Люциус вызывал уважение и невольный страх, казалось, что все в нем идеально — начиная с тонких черт лица и заканчивая холеными руками и темной одеждой. Замок идеально подходит лорду Малфою — сразу же решили про себя двойняшки, легким кивком головы, как и учил их Доминик, приветствуя Люциуса. Все же Гарри и Одри были последними представителями семейства Поттеров и, соответственно, являлись его единственными законными наследниками. Вместе с Малфоем-старшим в Синей гостиной появился и бледный, явно волнующийся темноволосый мужчина приятной наружности, назвавшийся Эрвином МакДауэлом. По-видимому, это и был обещанный Люциусом министерский работник.

Затем взрослые начали разговор о каких-то непонятных и неинтересных детям вещах. Еще первые предложения начали клонить неудержно зевающую Одри (она с братом не спала всю ночь, обсуждая ритуал) в сон. Панси же, видя это безобразие, подобралась поближе к двойняшкам и как можно беззаботнее стала рассказывать о своем первом посещении Малфой-менора. За всем этим двойняшки пропустили появление в гостиной еще одного персонажа — Драко Люциуса Малфоя.

— А теперь позвольте представить вам моего сына, — медленный, слегка высокомерный голос Люциуса заставил детей оторваться от разговора и перевести взгляды на дверь.

Гарри и Одри, ожидавшие увидеть в Драко уменьшенную копию его отца, были несколько разочарованы. Да, заметно было воспитание и происхождение Малфоя-младшего, его желание походить на Люциуса, выглядеть как он. Но... более мягкие черты лица, еще не исчезнувшая детская округлость лица сглаживали производимый эффект. Светлые мягкие волосы длиной до плеч, серые глаза в обрамлении по-девчоночьи пушистых ресниц, невысокий рост, — да, Драко Малфой больше походил на свою мать, Нарциссу. И в сочетании со всем этим гордо задранная вверх голова, широко, насколько это вообще возможно, расправленные плечи вызывали улыбку.

— Драко, подойди сюда. — Люциус косо взглянул на сына.

Мальчик, на миг склонив голову в приветствии, подошел к лорду Малфою, тем временем украдкой разглядывая находящихся в гостиной людей. "Отец как всегда в своем репертуаре. Пытается произвести впечатление, принимая гостей в Синей Гостиной"

— Драко, это Гарри и Одри Поттеры. И через несколько часов они станут Паркинсонами. Мистер Эрвин поможет нам в этом, не так ли? — голос Люциуса вырвал Драко из раздумий. Глаза мальчика удивленно расширились: "Поттеры? Но как..." Малфой-младший, как и любой представитель магического общества, знал об уникальных детях, каким-то чудом сумевших выжить после смертельного заклинания.

НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ

"Что произошло?" — Гарри на миг вынырнул из тёплого океана забытья. — "Где я?"

"Не надо..." — тихий шёпот раздавался в голове мальчика. — "Не уходи..." — он, обещая долгожданный отдых, звал туда... в такой манящий, но невозможно далёкий мир... Поттер чувствовал, как одна за другой падают защищающие разум стены.

— Гарри! — смутно знакомый голос девочки ворвался в пока ещё сопротивляющееся обмороку сознание юноши. — Что с ними, мистер МакДауэл?

— Это одно из последствий ритуала Усыновления, все будет в порядке, и они скоро очнутся, — усталый голос министерского работника.

"Панси? Ритуал уже закончился?" — даже находясь на зыбкой грани между реальностью и забытьем, понял Гарри Поттер, переставая сопротивляться неведомому зову.

"Он вновь уходит от нас..." — донесся до мальчика обрывок фразы Эрвина... и в тот же самый миг:

— Одри очнулась! — негромкий голос Беаты.

"Неужели это не сон? Теперь у меня есть мама и папа..." — водоворот воспоминаний кружится в голове девочки.

— Пить... — хриплый шёпот срывается с пересохших губ. Перед глазами Одри всё плывёт.

— Вот, — девочка чувствует на губах благословенную прохладу. Несколько жадных глотков, и изо рта исчезает солоноватый привкус собственной крови.

— Ох... — срывается непроизвольный стон, когда она пытается пошевелиться. Всё тело отдаётся невыносимой болью.

— Все хорошо, Одри, — успокаивающее прикосновение. "Это Панси", — улыбнувшись, Одри, превозмогая боль, поворачивает голову. Недвижимое тело ее брата... сознание вновь покидает девочку.

Люциус Малфой безмолвной тенью стоял рядом с кроватью, с нечитаемым выражением лица наблюдая за взволнованными Паркинсонами-старшими, беспокоящихся за двойняшек, теперь уже являющихся их детьми. И в памяти мужчины всплывали сцены далекого прошлого:

— Люциус! — бледная Нарцисса ворвалась в комнаты мужа. — Драко, Филипп... — она всхлипнула, не в силах продолжать. Было видно, что женщина уже близка к истерике.

— Что случилось! — тут же накинувший халат лорд Малфой протянул жене успокоительное. Мужчина только что вернулся с очередного собрания Упивающихся Смертью. Дабы не беспокоить жену, он решил остаться в Северных покоях, находящихся в другом крыле замка.

— Они... библиотека ...— стакан с зельем выпал из дрожащих рук женщины.

Не на шутку взволновавшийся Люциус бросился было к двери, но, остановившись на полдороги, вернулся к камину. Бросив в него горсть Летучего пороха и, громко произнеся: "Библиотека Малфой-Менора", мужчина шагнул в зелёное пламя.

— Ещё долгие годы Малфоя-старшего будет преследовать картина, представшая перед его глазами той ночью. Древние фолианты, обращённые в пыль, разрушенные стеллажи, и посреди этого хаоса — два детских тела. Его сыновья... близнецы Филипп и Драко Малфои. Изогнувшаяся под неестественным углом ручка и безжизненные, словно с упрёком смотрящие куда-то серые глаза Филиппа. Расплывающееся кровавое пятно на рубашке шестилетнего Драко.

Люциус, прикрыв глаза, прислонился к холодящему камню стены. Как оказалось, мальчики ночью пробрались в закрытую секцию библиотеки имения.

...никто не знает, да теперь и не узнает уже никогда, почему так среагировали на детей заклинания, наложенные на книги — ведь раньше оба мальчика по много раз брали эти фолианты... Драко удалось спасти. Все события той ночи из-за взрыва стёрлись из памяти мальчика, как и воспоминания о том, что у него когда-то был брат...

~~~

"Семья — одна из важнейших частей человеческой жизни. С давних пор она играет огромную роль в становлении человеческой личности. Древнейшие кланы, великие фамилии... недаром одним из самых страшных наказаний считалось отлучение.

Между этими огромными семьями заключались взаимовыгодные союзы, в большинстве своём скрепляемые узами брака. Известные имена, огромные родословные...

Каждый мог положиться на защиту своего рода. Честь... семья всегда на первом месте. Семейные кодексы, правила... но идут времена, меняется сознание людей. Новшества... близкородственные браки приводят к упадку, вымиранию и исчезновению. Раньше непобедимые, они пытаются удержать остатки былого величия.

Тяжело... и благородные предки остаются лишь именами на страницах истории, лишь парой строк в семейных архивах... новое поколение — и всё больше забывается многовековая история..."

(Спустя много лет в личном дневнике Одри Паркинсон (Поттер) будет обнаружена такая записка)

~~~

Глава 11. Спустя два года

После проведения обряда Усыновления дни полетели один за другим. Они сливались в недели, недели — в месяцы. И так — бесконечная череда. Новоиспеченные Паркинсоны и представить не могли, как трудна жизнь детей аристократов. Уроки этикета, фехтование, верховая езда. Да, все это было безумно интересно, но, тем не менее, и ужасно утомляло.

В первые месяцы у них практически не оставалось свободного времени, но постепенно жизнь входила в свою колею. Так незаметно пролетело два года. Двойняшки и Панси знакомились с другими детьми аристократов, переписывались и иногда встречались с Роном.

И вот наступили последние летние недельки. Гарри и девочки с нетерпением ожидали прибытия писем из Хогвартса, ведь это значило начало новой жизни. Из объяснений Доминика Паркинсона следовало, что письма о принятии в школу высылаются автоматически, а значит о местонахождении двойняшек по-прежнему не будет никому известно. Дети же сгорали от любопытства, представляя себе реакцию Дамблдора, когда он узнает, что Поттеров нет на месте.

"ХОГВАРТС"

ШКОЛА КОЛДОВСТВА и ВЕДЬМИНСКИХ ИСКУССТВ

Директор: АЛЬБУС ДАМБЛДОР

(Орден Мерлина первой степени, Великий Влшб., Гл. Колдун, Важная Персона, Всемирная Конфедерация Чародейства)

Уважаемый м-р Поттер!

С радостью извещаем, что Вы приняты в Школу колдовства и ведьминских искусств "Хогвартс". Список необходимой литературы и оборудования прилагается.

Начало занятий — 1 сентября. Ожидаем ответную сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл

Минерва МакГонагалл,

Заместитель директора

— в конце концов прибыли долгожданные письма. Гарри достал вторую бумагу:

"ХОГВАРТС"

ШКОЛА КОЛДОВСТВА и ВЕДЬМИНСКИХ ИСКУССТВ

ФОРМА

Учащимся первого года обучения необходимо иметь:

1. Простая рабочая роба (черная) — 3 шт.

2. Повседневная островерхая шляпа (черная) — 1 шт.

3. Защитные перчатки (из драконьей кожи или аналогичные) — 1 шт.

4. Зимняя мантия (черная, с серебряными застежками) — 1 шт.

Убедительная просьба проследить, чтобы на одежду были пришиты метки с фамилией учащегося.

СПИСОК НЕОБХОДИМЫХ УЧЕБНИКОВ

Каждый учащийся должен иметь следующие книги:

Миранда Гошок "Сборник заклинаний (часть первая)"

Батильда Жукпук "История магии"

Адальберт Вафлинг "Теория колдовства"

Эмерик Свитч "Превращения. Руководство для начинающих"

Филлида Спора "Тысяча волшебных трав и грибов"

Арсениус Джиггер "Волшебные отвары и зелья"

Ньют Скамандер "Сказочные существа и места их обитания"

Квентин Трясль "Силы зла: руководство по самозащите"

ПРОЧЕЕ ОБОРУДОВАНИЕ

Волшебная палочка — 1 шт.

Котел (оловянный, размер 2) — 1 шт.

Набор флаконов (стекло или хрусталь) — 1 шт.

Телескоп — 1 шт.

Медные весы — 1 шт.

Учащимся разрешается привезти с собой сову ИЛИ кошку, ИЛИ жабу

ВНИМАНИЮ РОДИТЕЛЕЙ: УЧАЩИМСЯ ПЕРВОГО ГОДА ОБУЧЕНИЯ НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ

— Зачитал он вслух Беате и Доминику. Дети и взрослые просто сияли от счастья. Конечно, Паркинсонам-старшим не хотелось отпускать своих детей под покровительство Дамблдора, но с этим уже ничего нельзя было поделать.

— Ну что ж, — улыбнулась Беата, — думаю, пора отправиться за покупками?

Ответом ей были радостные крики детей, тут же убежавших собираться. А женщина с легкой грустью подумала, как же непривычно тихо станет в особняке после их отъезда.

— Гарри, а Гарри, а ты уже решил, какое животное возьмешь с собой в Хогвартс? — радостно болтала Панси.

— Не знаю даже, — пожал плечами мальчик. — Сову, наверное. — Его на данный момент больше интересовала приписка, гласящая, что первокурсникам нельзя иметь свои метлы. А ведь так хотелось...

Одри же задумчиво молчала, раздумывая о том, что их ожидает в школе. На какой факультет попадут и многое другое.

* * *

— А ведь мы так ни разу и не побывали на Косом переулке, — задумчиво произнесла Панси, едва дети в сопровождении Беаты появились в магазине мистера Лигнеуса.

— А вас чем-то не устраивает эта Темная Аллея, молодая леди? — с легкой насмешкой спросил старик, появляясь как обычно неслышно.

— Нет, что вы, — слегка смутилась Пенелопа. — Просто интересно было бы посмотреть, как там... но, думаю, нам еще представится такая возможность. — закончила она.

А потом потекла бесконечная череда магазинов. Одежда, ингредиенты для зелий, книги... в большинстве из этих лавок двойняшки были впервые. Дети с любопытством оглядывались по сторонам, складывая в пакет очередные покупки.

— А теперь давай в магазин домашних животных. — в конце концов, потянула Беату уставшая Панси.

Полутемный магазинчик тут же ударил по ушам бесконечным гомоном птиц, пронизывающим шипением змей, мяуканием кошек и верещанием каких-то непонятных животных. В воздухе крутились мелкие перья, тут же заставившие Одри поморщиться и чихнуть.

— Я думаю, нам хватит одной совы на двоих, — девочка брезгливо оглядела клетки с птицами и направилась вглубь помещения.

Продавца все не было, и дети разбрелись по магазинчику, рассматривая животных. Кого тут только ни было. Гарри осторожно протянул руку к огромному темно-коричневому орлу, глаза которого грозно сверкали в проникающем через окно лучике света. Птица, казалось, не обращала никакого внимания на стоящего рядом мальчика, и он медленно коснулся блестящего крыла.

— Это Зевс, — прошелестел тихий, вкрадчивый голос над ухом Гарри, заставляя мальчика вздрогнуть. Мальчик отдернул руку от птицы и резко развернулся, тут же уткнувшись лицом в темную мантию стоящего за его спиной мужчины. Посмотрев вверх, Гарри тут же узнал того незнакомца, несколько лет назад увиденного им и Одри в магазине Лигнеуса. На этот раз капюшон был вновь откинут. Мужчина таинственно улыбался, сверкая синими глазами.

— Он уже много лет находится в этом магазинчике, — Гарри не сразу понял, что незнакомец говорит об орле. — Никто не знает, как и когда Зевс попал сюда. Покупателей он не интересует, и большую часть времени сидит совершенно не двигаясь. Словно чучело...

Гарри внимательно слушал. Он с детства любил птиц, а орел интриговал. Как, впрочем, и незнакомец.

— А кто вы? — паренек повернулся к мужчине, но того уже не было — глаза мальчика удивленно расширились. Казалось, странный человек ("Какой он человек...") испарился. Орел тем временем расправил свои метровые крылья и резко замахал ими, разгоняя пыль во все стороны сильными порывами ветра. Остальные птицы заволновались, поднимая ужасный гомон. Гарри закрыл уши руками, очки его слетели, задетые огромным крылом, волосы взъерошились еще сильнее.

— Зевс! Успокойся! — резкий голос. Орел пронзительно крикнул, едва не оглушив стоящего рядом Гарри, но успокоился. В воздухе кружились перья, остальные птицы отнюдь не желали успокаиваться. Они били крыльями по стенкам клеток, заставляя порывами воздуха разлетаться по помещению корм из кормушек. Мальчик чихнул и подслеповато прищурился, оглядываясь по сторонам в поисках очков.

— Вот, возьмите, — в поле видимости появилась волосатая рука с зажатыми в ней очками.

— Спасибо, — с благодарностью произнес Гарри, наконец-то одевая очки.

— Не за что, мистер Поттер, я рад, что вы посетили мой скромный магазин. Извините за происшествие, — старик покосился на жердь с орлом.

Гарри же тем временем с любопытством разглядывал владельца магазина. Это был высокий статный старик, короткая козлиная бородка которого воинственно топорщилась во все стороны. Карие глаза мужчины блестели, напоминая глаза Зевса. Сетка морщин покрывала все лицо одетого в строгую черную мантию старика, распространяющего вокруг себя ауру силы и уважения. Гарри нестерпимо захотело поклониться владельцу магазина, но вместо этого, усилием воли подавив странное желание, мальчик выпрямился еще сильнее и с любопытством и подозрением посмотрел в глаза старика.

— А откуда вы знаете мою фамилию? — спросил он.

Старик усмехнулся и, вдруг подмигнув мальчику, указал на орла.

— Я увидел твой шрам, когда Зевс замахал крыльями, — ехидно произнес он. — Меня зовут Артур. Просто Артур.

Гарри ошеломленно мигнул, про себя решив больше ничему не удивляться.

— Вам нужна сова, не так ли? — старец тем временем обвел широким жестом помещение, полностью заставленное клетками с совами. — Очень распространены европейские белогрудые сипухи. Они встречаются в больших количествах в дикой природе и поэтому не будут привлекать к себе лишнее внимание, — он указал на пушистую сову. Перья на спине ее имели желтовато-коричневую, с золотистым отливом и серо-белыми пятнами окраску. Нижняя часть птицы — белая, с желтоватым оттенком на груди, была испещрена черными крапинками, а сердцевидный лицевой овал и внутренняя часть крыльев окрашены в чистый белый цвет.

Гарри улыбнулся, когда сипуха ухнула и потерлась клювом об протянутую руку владельца магазина.

— Еще есть прекрасные полярные совы, — Артур подошел к белоснежным птицам. — Филины белее солидны и могут унести большие по весу посылки. Сычики юркие и быстрые, однако они слишком маленькие. — указал на клетку с весело перепрыгивающими с ветки на ветку птицами.

Старец рассказывал о каждой из птиц. Увлекшийся Гарри не замечал, как идет время, совершенно забыв о цели своего визита сюда.

Глава 12. Распределение (часть первая)

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Паркинсоны-старшие с детьми прибыли на платформу заранее. Хогвартс-экспресс только подали, и народу на платформе практически не было. Дети с любопытством рассматривали алый состав, они не могли сдержать радостного возбуждения перед поездкой. Совсем скоро окажутся в Хогвартсе, увидят приведений, найдут новых друзей, будут вдалеке от опеки родителей.

Попрощавшись с Домиником и Беатой, двойняшки и Панси поспешили занять свободное купе. Следующий час дети провели в разглядывании через окно суетящуюся толпу волшебников с детьми и угадывании представителей тех или иных семейств.

— Смотрите, вон Рон с семейкой, — улыбнулась Панси, указывая на несколько рыжеволосых голов, только что появившихся с этой стороны барьера. — А вот и Малфои...

— Ты слышал, — донесся с улицы оживленный голос. — В этом году в Хогвартс поступают Гарри и Одри Поттеры!

— Да ты что?! Те самые Поттеры?! — голоса постепенно стали стихать.

Двойняшки переглянулись и синхронно покачали головами — они уже подозревали, что год вряд ли окажется простым для них. Тут дверь купе отворилась и в проеме появился Драко Малфой.

— А вот и наследник славного рода Малфоев, — улыбнулась Одри, придвигаясь ближе к окну.

— Здравствуйте, господа, — Драко занял одно из свободных мест. — Итак, чем вы меня порадуете? — он обвел друзей внимательным взглядом. — Гарри, Одри, на какой факультет планируете попасть?

— Ммм... — начал было Гарри, но тут его прервал звук открывающейся двери купе.

— Гарри, Одри, привет! — широко улыбнулся Рональд Уизли, нимало не смущаясь направленных на него взглядов. — Я как раз вас и искал, столько рассказать нужно! — он, не дожидаясь ответных приветствий, плюхнулся на последнее оставшееся свободным место, как раз напротив Малфоя. — О, Панси, привет. — Он обвел купе взглядом, казалось, намеренно игнорируя Драко.

Этого Малфой уже никак не мог вынести:

— Так, кто тут у нас, — протянул он. — Рыжие волосы, веснушки на все лицо, потрепанная одежда — все признаки очередного детеныша Уизли налицо. Что ты здесь забыл? — Малфой игнорировал пинки Панси.

— Я тоже очень рад тебя видеть, — немного стушевался Рон.

— Драко, прекрати, — в конце концов вмешалась Одри, не давая Малфою больше ни слова сказать. — Рон с нами. Так что ты хотел рассказать? — тут же без перехода.

Рональд набрал в грудь побольше воздуха. Театральная пауза.

— Дамблдор узнал о пропаже Поттеров! — на одном дыхании выпалил он. — Ооо... он рвал и метал! — обрадованный вниманием мальчик размахивал руками. — Видели бы вы его лицо... не понимаю, почему он ожидал увидеть вас в нашем доме. В общем, праздничный пир, я думаю, будет весьма интересен. — Мальчик перевел дух.

— Ну что ж, — улыбнулся Гарри, — что там в следующем пункте плана Дамблдора? Наше попадание в Гриффиндор? Думаю, стоит расстроить еще парочку его проектов, — он переглянулся с сестрой.

Оставшаяся часть поездки прошла более менее спокойно. В купе время от времени заглядывали дети аристократов, с которыми Гарри и Одри познакомились за последние годы.

* * *

Хогвартс был великолепен. Всех первокурсников привезли к нему по озеру на маленьких лодочках, стоит ли говорить, что дети, многие из которых фактически впервые оказались в исключительно магическом месте, были в восторге. На пороге величественно возвышающегося замка их встретила статная седовласая женщина.

— Первокурсники, профессор, — произнёс улыбающийся полувеликан, Хагрид, как он представился ранее.

— Спасибо, Хагрид. — откликнулась женщина и вошла внутрь замка. — Меня зовут Минерва МакГонагалл, — через пару минут они оказались перед огромными дверьми, верх которых терялся в полумраке зала. — Ну что ж... добро пожаловать в Хогвартс. Перед праздничным пиром вы пройдёте распределение на факультеты, — она обвела всех пронзительным взглядом, на минуту задержав его на смутно знакомых двойняшках. — Факультетов всего четыре — Гриффиндор, Равенкло, Слизерин и Хаффлпафф. Церемония начнётся через несколько минут, я вернусь, когда всё будет готово.

Минерва уже знала от директора о пропаже Гарри и Одри и теперь спешила доложить Дамблдору, что все в порядке, и, неизвестно, как и откуда, двойняшки все же попали в Хогвартс. Гарри и Одри лишь немного волновались о предстоящем поступлении, они так и не определились со своими будущими факультетами, решив сымпровизировать все на месте. Сейчас же дети радовались новым впечатлениям. Панси, Драко и Рон стояли неподалеку от них. Причем, Уизли усиленно делал вид, что Поттеры его совершенно не волнуют. Рядом другие дети тихо обсуждали предстоящую Церемонию, пытаясь понять, что же ожидает их.

Вскоре все разговоры прервал голос вновь появившейся Минервы МакГонагалл.

— Итак, всем построиться в шеренгу, — произнесла она, — а теперь, идите за мной, — она окинула детей удовлетворённым взглядом и резко развернулась.

Через несколько секунд дети попали в ярко освещенный великолепный Большой Зал, вырвавший единодушный восхищенный вздох даже у тех, кто вырос в семьях волшебников.

"Где-то среди них должны быть Поттеры", — уловил Гарри, проходя мимо одного из столов.

Тем временем невзрачная Шляпа, стоящая на табуретке возле преподавательского стола, запела песню, которую с превеликим вниманием слушали все, находящиеся в зале, а по окончанию разразились громкими аплодисментами. Шляпа говорила что-то о единении факультетов, о грядущих переменах.

— Здравствуйте, дорогие ученики! Прошу минуточку внимания, — с места поднялся разрумянившийся Альбус Дамблдор — Директор Школы Волшебства и Магии. На нём сегодня была фиолетовая, украшенная россыпью звёзд, мантия. Белоснежная борода была перекинута через левое плечо, а голубые глаза весело сверкали за стёклами очков-половинок. — Я рад вас всех видеть в этом зале в этот знаменательный день. — Сейчас пройдет распределение на факультеты, а затем — праздничный пир. Начинайте, Минерва.

— Когда я назову вас, вы должны будете одеть Шляпу. — Коротко произнесла профессор МакГонагалл, разворачивая длинный свиток.

И началась церемония. Дети подходили один за другим, и то и дело тот или факультет разражался приветственными аплодисментами. Малфой и Паркинсон, как и ожидалось, попали в Слизерин — факультет своих предков и теперь выжидающе смотрели на двойняшек, не зная, что их ждет.

— Поттер, Гарри, — в Большом зале тут же установилась полная тишина, и мальчик почувствовал сотни направленных на него взглядов. Гарри внешне спокойно вышел из заметно поредевшей группы еще не распределенных детей. Подняв Шляпу со стула, присел и лишь затем одел её.

"Хм... а ты отнюдь не прост, мальчик, — раздался в голове Гарри тихий голос. — Ну что ж, это твоё дело. Ты мог бы стать великим... — начала она, — вижу ты со многим еще не определился. Слизерин, как, впрочем, и Гриффиндор, тебе прекрасно подойдут, Наследник. Но что выберешь ты сам?

И Гарри решился, негромко, но твердо произнеся короткое:

— Слизерин!

— Что ж, ты сделал хороший выбор. Удачи тебе, юный Наследник..."

— СЛИЗЕРИН! — Под сводами Зала разнёсся громкий голос старой Шляпы.

От стола змеиного факультета донеслись редкие хлопки, и Гарри позволил лёгкой улыбке скользнуть по губам. "Панси и Драко" Все остальные ошеломленно молчали — никто не ожидал, что один из знаменитых двойняшек-победителей Волдеморта попадет на факультет, выпустивший Темного мага. Никто из слизеринцев не проронил ни слова, когда подошедший Гарри спокойно устроился между Драко и Панси. Чего теперь ждать от Одри?

А распределение тем временем продолжалось...

— Поттер, Одри, — все еще ошарашенный зал медленно перевел глаза на темноволосую девочку, так похожую на своего брата.

"А вот и Говорящая... — медленно произнесла Шляпа. — Вы с братом такие одинаковые, но в то же время так непохожи. Как я уже сказала, вас ждет великая судьба. Итак..."

Глава 13. Распределение. Слизерин (часть вторая)

"А вот и Говорящая... — медленно произнесла Шляпа. — Вы с братом такие одинаковые, но в то же время так непохожи. Как я уже сказала, вас ждет великая судьба. Итак, стремление к авантюрам, дух непокорства, пренебрежение к установленным правилам, но в то же время и тяга к знаниям...

Слушая говорящую Шляпу, Одри от чего-то все больше и больше смущалась. Она, в отличие от брата, отнюдь не была уверена в своем выборе. С каждой секундой ей становилось все более неуютно под выжидающими взглядами учеников и учителей.

— Тогда, — в итоге подвела вывод Шляпа..."

— РАВЕНКЛО! — резко выкрикнул артефакт, заставляя всех вздрогнуть. Минута осмысления, и по залу пронесся неуверенный ошеломленный шепот. Равенкло, как за некоторое время до этого и Слизерин, удивленно хлопал глазами. Ведь еще никогда раньше не было случая, чтобы волшебная Шляпа распределила единоутробных двойняшек по разным факультетам! Действительно, грядут великие перемены.

— Хм... ну что ж, — первым нарушил тишину Дамблдор, ошеломленно качая головой и провожая взглядом Одри. Девочка же, гордо, как и учила названная мать, расправив плечи, прошествовала к столу Равенкло. — Минерва, давайте закончим.

В итоге каждый из факультетов пополнился еще несколькими учениками. Рон Уизли, как мало кто предполагал, так же попал в Равенкло. Заняв место за столом, Рональд стал наблюдать за Одри, дабы защитить, если хоть кому-то придет в голову донельзя глупая мысль обидеть ее. Мальчик был несколько ошеломлен тем, что ни он сам, ни Гарри и его сестра попали не в Гриффиндор, но все же Равенкло — не враждебно настроенный Слизерин. Что насчет Гарри... Рон был уверен, что его друг справится. К тому же все они провели последние годы в тесном общении с слизеринскими семьями.

А за теперь уже и своим столом Гарри облегченно вздохнул и послал сестре ободряющую улыбку. Поттер в свое время внимательно слушал рассказы друзей о факультетах Хогвартса и делал свои выводы. И сейчас, ловя на себе внимательные взгляды, он отнюдь не был уверен, что хочет видеть сестру на змеином факультете.

— И прежде, чем начнётся пир, хочу сказать пару слов, — радостно улыбаясь, произнёс Дамблдор, когда последний первокурсник занял своё место. — Во-первых, Запретный Лес по-прежнему остаётся запретным. Во-вторых, список всех запрещенных в школе вещей вы можете прочитать на двери кабинета нашего многоуважаемого завхоза мистера Филча.

Но, казалось, ни один слизеринец не обращал на это внимания — они все искоса поглядывали то на новенького, то на его сестру, да и многие ученики других факультетов не далеко от них ушли.

— И пусть теперь начнется пир! Ешьте. — За всем этим ребята и не заметили, как закончилась Церемония Распределения, а также пропустили приветственную речь директора.

Но постепенно, когда первый шок прошел, на присутствие Гарри за столом перестали обращать внимание, и первый курс получил возможность нормально познакомиться. С большинством из попавших в Слизерин первогодок Гарри уже был знаком, других знал заочно по рассказам друзей.

— Забини. Блейз Забини. — улыбнулся смуглый паренек, сидящий напротив. Поттер тут же вспомнил рассказы Панси о семействе Забини — якобы мать Блейза поменяла уже нескольких мужей, каждый из которых по слухам умер не своей смертью. Так же Гарри знал, что семейство Забини отнюдь не желает возвращения Лорда. Все эти мысли быстро промелькнули в голове мальчика, и после некоторой заминки он кивком головы ответил на приветствие Блейза.

— Теодор Нотт...

— Винсент Кребб...

— Грегори Гойл... — полетело тут же со всех сторон. Некоторые даже протягивали руки для рукопожатия. О двух последних Гарри слышал уже от Драко. "Они предпочитают прикидываться тупыми исполнителями, — говорил Малфой, — и мало кому удается увидеть их настоящее лицо... Семьи Креббов и Гойлов являются хранителями многовековых традиций"

Ноовопоступившие девочки — Дафна Гринграсс, Милисента Булстроуд и Трэйси Дэвис — молчали, таинственно улыбаясь и искоса поглядывая на Поттера и сидящую рядом с ним Панси.

Тем временем ужин подходил к концу. Со своего места поднялся крепкий черноволосый парень с резкими чертами лица и направился в сторону первокурсников.

— Меня зовут Маркус Флинт, я один из старост Слизерина, — представился он. — Сейчас я отведу вас в гостиную нашего факультета. И уж постарайтесь хорошо запомнить дорогу.

Он подождал, пока первокурсники поднимутся из-за стола и выстроятся в организованную шеренгу за ним, сопровождая каждое лишнее движение хмурым взглядом.

— Идемте, — коротко.

Несколько переходов, долгий спуск под землю. "И почему слизеринцы живут в подземельях? Башен что ли не хватило? — раздумывал Поттер. — Не думаю, что это особо полезно для здоровья. И как там Одри?.."

А вот и подземелья. Здесь тоже почему-то всё было, если не родным, то, по крайней мере, знакомым. Часть стены, являющейся скрытым входом в гостиную Слизерина, после произнесения пароля тихо растворилась в воздухе, и Гарри вступил в комнаты своего нового факультета.

Всё вокруг было исполнено в зелёно-серебристо-чёрных тонах, над весело полыхающим камином висел огромный герб Слизерина. На стене напротив, между дверьми, ведущими в комнаты старост, как дети узнали позже, — портрет самого Основателя. В соседней стене — двери и лестницы, которые вели в спальни девочек и мальчиков каждого курса.

Три мягких дивана и парочка кресел, зелёная с чёрным обивка которых, казалось, переливалась в свете камина. Ворсистый ковёр с рисунком из змей на полу...

"Странно, здесь совсем не холодно, ну, и даже прохладно", — немного растеряно подумал Поттер, удивлённый своими ощущениями. Панси и Драко с улыбкой наблюдали за прислушивающимся к себе другом.

Старшие курсы, весело переговариваясь, тут же заняли места возле камина. "Скоро должен прийти крестный и сделать нам внушение", — шепотом произнес как обычно все знающий Драко. И Северус Снейп — декан Слизерина и по совместительству крестный Драко Малфоя — не заставил себя ждать.

— Здравствуйте, студенты! — раздался тут негромкий холодный голос со стороны входа, тут же привлекший к себе внимание. В факультетской гостиной тут же установилась почтительная тишина. Гарри с интересом рассматривал мужчину. Высокий, бледнокожий, с ног до головы закутанный в черную мантию, он внушал уважение, если не страх.

— Надеюсь, — Снейп выделил это слово и обвел взглядом студентов своего факультета, — вы в этом году поддержите честь Слизерина, и мы все же завоюем Кубок Школы. И еще, я не потерплю беспорядков на своем факультете. — Он посмотрел в глаза Поттеру и едва заметно скривился. — Старосты, детали разъясните сами.

Северус Снейп резко развернулся и покинул гостиную, оставив первокурсников в легком недоумении.

— И он всегда такой? — отчего-то шепотом спросил Гарри.

— Почти, — улыбнулся Флинт. — В общем так: завтра всем в половину восьмого всем быть в гостиной, я с Лииной Розье, второй старостой, — он кивнул в сторону шатенки, сидящей на коленях у одного из старшекурсников и что-то воркующей ему на ухо. — Проводим вас завтра на завтрак, а затем и на занятия. Кто опоздает, будет добираться сам.

— Теперь второе, — подключилась подошедшая Лиина, — подготовьтесь к тому, что практически все в этой школе будут настроены против вас. Всех слизеринцев здесь заочно приравнивают к темным магам, — она порочно улыбнулась, — хотя не скажу, что они в этом так уж ошибаются. Другие ученики вряд ли будут с вами общаться, в основном — задирать и провоцировать. На нашей стороне лишь профессор Снейп, впрочем, он не выставляет свою заботу напоказ, к тому же не советую этим злоупотреблять. В общем, все остальное узнаете в процессе, так сказать. — Она развернулась и ушла.

Глава 14. Дамблдор

В маленьком заброшенном парке с тихим хлопком появился человек. Одет в старую потрепанную мантию бледно-коричневого цвета, из-под которой выглядывали грязные ботинки. Достаточно длинные для мужчины волосы волнами спадали на плечи, Ремус Люпин — а это был именно он — выглядел намного старше своего возраста: глубокие тени под глазами, горькая складка у рта, морщины на лбу — всё добавляло минимум лет десять к истинному возрасту бывшего мародёра.

Ремус опустился на скамейку и закрыл глаза. Сегодня он вновь получил отказ. "Ведь я оборотень — опасное для общества существо!" — горько усмехнулся он. Ремусу больше было некуда идти, последняя возможность заработать хоть немного денег с треском провалилась: стоило работодателю узнать о нечеловеческом происхождении Люпина, и он тут же получил отказ.

Война с Волдемортом закончилась около десяти лет назад, а последствия все еще давали о себе знать. Большинство из так называемых Тёмных созданий, подвергались сильнейшим гонениям, как сторонники Волдеморта. Исчез даже тот мизерный шанс получить достойное образование, а потом и работу, существовавший до этого. Казалось, маги совершенно не думали о последствиях. Ведь на что готова пойти волчица-мать, желая добыть пищу своему голодному чаду?

Оборотням приходилось скрываться в лесах, жить чуть ли не в норах. А ведь часть из полуволков даже не обладала магической силой, которая помогла бы свести концы с концами. Многие жили натуральным хозяйством, кое-кто смог устроиться на низкооплачиваемую работу в мире магглов, лишь в полнолуние уходя в лес. Пока оборотни справлялись, но было очень тяжело. А призрачная надежда на лучшую жизнь угасала с каждым днём.

Ремус Люпин давно уже не был в стае, предпочитая существование в мире магов жизни в лесу. С одиннадцати лет у мужчины была своя "стая" — лучшие друзья, ставшие анимагами, чтобы их друг-оборотень не страдал в одиночестве. Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Петтигрю на долгие годы вошли в сердце Люпина. Четверо Мародеров — веселые проказники, верные друзья... Их больше не стало. Война отняла у Ремуса самое дорогое — друзей: Лили и Джеймс Поттеры погибли, а Сириус... Сириус Блэк заключен в Азкабан по обвинению в предательстве этих самых Поттеров и убийстве Питера.

Люпин не верил в это...

— Сириус не мог предать, это ошибка! — яростно кричал он в лицо Дамблдору в тот роковой день. Но старик не верил.

— Мне очень жаль, мой мальчик, но все доказательства указывают на это, — спокойно отвечал тогда старик.

А ведь Сириуса даже не допросили Сывороткой Правды!

Оборотень вновь погрузился в несущие боль воспоминания.

Маленький Гарри и крестница Одри — дети Джеймса — в этом году должны были поступить в Хогвартс. Дамблдор заявил, что отдал их семье сестры Лили. Петунии, кажется. Маггле... Старик утверждал, что детям будет намного лучше в семье родственников, чем у чужих людей. Ремус чрезвычайно хотел верить, что директор оказался прав, но какое-то чувство, что они совершили непоправимую ошибку, не оставляло мужчину.

"Как там они? Наверное, купаются в любви и доброте..." — временами Люпину хотелось все бросить и отправиться к этим магглам (Нет! Семье детей его друзей), чтобы хоть глазком взглянуть на них. "Я обещал Джеймсу позаботиться о Одри. И о Гарри, раз уж Сириус уже не сможет это сделать. По крайней мере, до тех пор, пока Бродяга не выйдет из Азкабана. И тогда мы снова будем вместе. Как в старые добрые времена".

Но нет времени на глупые мечтания. Хотя чем еще можно заняться в его положении? Тяжело вздохнув, оборотень поднялся. Скоро у него не останется денег даже на еду... И единственный выход — возвращение в стаю. Ремусу чрезвычайно не хотелось делать это: он слишком привык жить среди людей. Но другого выхода он не видел.

Нельзя забывать свои корни, и волк внутри взвыл от радости. Где-то в глубине души Люпин тянулся к таким, как он сам. К оборотням. И он вернется. Ремус всегда это знал.

Вернется, и когда-нибудь останется с ними навсегда. Но перед этим он все же должен проведать младших Поттеров. "Надо написать Дамблдору и попросить о встрече", — в итоге решился Ремус.

* * *

Директор Школы Волшебства и Магии Хогвартс мерил шагами свой кабинет. Все планы рушатся прямо на глазах! Как это могло произойти?! Ведь казалось, что план был так хорошо продуман. Такую воистину великую шахматную партию Дамблдор не разыгрывал уже давно — аж со времен пока что покойного Тома Марволо Риддла. Столько времени ушло на подготовку, и тут какие-то никчемные дети все испортили.

Как этот мальчишка Уизли мог оказаться в Равенкло? Неужели и в нем ошибся? Хотя... Тут Альбус остановился и загадочно усмехнулся. Возможно, это и к лучшему: раз он попал на один факультет с девчонкой Поттер, надо будет провести с ним воспитательную работу. С Поттерами тоже следовало поговорить как можно скорее. Может, удастся что-нибудь выведать.

Но все же, где они были эти годы? Ответы на этот и многие другие вопросы он получит позже, а сейчас... сейчас надо только ждать. И, разумеется, послать верных шпионов. Продумать новые ходы, которые приведут к желаемому результату.

Тяжелые мысли директора Хогвартса прервало всколыхнувшееся и вмиг окрасившееся в зеленый цвет пламя камина. Через пару секунд перед принявшим благожелательное выражение лица Дамблдором предстала голова одного из давних информаторов времен противостояния с Волдемортом.

— Здравствуй, Альбус, — величественно произнесла голова, слегка поморщившись.

— Артур, какими судьбами? — вежливо улыбнулся Дамблдор давнему знакомому. — Не желаешь ли войти?

— Естественно, — сварливо откликнулся человек, названный Артуром, и зачем-то дернул себя за козлиную бородку, на миг исчезнув в пламени. — Я, в общем-то, по делу. — Всего пара мгновений, и высокий статный старец уже отряхивался от пепла в кабинете директора школы. Карие глаза встретились со скрытыми за очками-половинками голубыми.

— Что-то произошло? — Альбус Дамблдор изобразил озабоченность, про себя продумывая причины, что могли привести сюда Артура.

— Ничего важного. Дело даже не в тебе. — Минутная пауза. — Несколько дней назад мальчик по имени Гарри Поттер приобрел у меня птицу. Я обещал доставить ее в школу.

— Поттер? — Дамблдор вмиг насторожился, просчитывая, что ему дает эта информация.

Артур, заметив изменившийся взгляд директора, лишь покачал головой:

— Да, он должен был поступить в Хогвартс в этом году, думаю, ты знаешь его, — старик прищурил глаза. — Так или иначе, орел должен попасть к своему нынешнему хозяину. — Артур начал сомневаться в правильности своего решения прийти с проблемой к Дамблдору.

— Орел? — старик приподнял бровь. — Конечно, это не запрещено правилами, но все же... ладно, посмотрим, что я смогу сделать. Я так понимаю, ты хотел, чтобы я отдал орла мальчику? — директор уже ликовал в душе, он и не ожидал, что возможность поговорить хотя бы с одним из Поттеров представится так быстро.

— Значит так тому и быть, — склонил голову Артур. — Сейчас я принесу птицу.

Спустя несколько минут директор недоумённо смотрел на огромного темно-коричневого орла, крылья которого украшал странный узор. Такую птицу он видел только у одного человека, уничтоженного им самим много лет назад. "Но этого не может быть!" — Дамблдор оглянулся, но доставивший Зевса Артур благоразумно исчез, дабы избегнуть лишних вопросов. В это невозможно было поверить, но Дамблдор не сомневался, что птицу он уже видел много раз когда-то давно в молодости.

Альбус вспомнил своего друга детства, впоследствии ставшего злейшим врагом. Да, невысокий светловолосый Геллерт лет сто назад был лучшим приятелем семнадцатилетнего Альбуса Дамблдора. Тогда все знали лишь имя этого таинственного юноши, а спустя десятки лет Гриндевальд — первый Темный лорд — стал известен всему волшебному миру. Геллерт появлялся и исчезал, когда ему вздумается, никому не было известно, где он живёт, кто его родители. На все вопросы парень загадочно улыбался, не отрываясь от ухода за питомцами. Никто не знал, откуда он приходит, и куда уходит. Геллерт просто был. Он очень любил животных, и редко когда у него дома не "гостила" очередная зверушка. Дамблдор так никогда и не узнал, что толкнуло друга на противостояние, что изменило его.

Но в те невинные времена самым любимым питомцем молодого Тёмного Лорда был Зевс — огромный бурый орел. Геллерт подобрал его с подбитым крылом в лесу, выходил, птица так и осталась жить у юноши, никогда не покидая его надолго и никого другого не признавая. Ни у какой другой птицы не было такого странного рисунка на крыльях, состоящего из коричнево-белых линий, складывающихся в какие-то непонятные символы.

Дамблдор помнил, как Геллерт исчез, по обыкновению не сказав никому ни слова. Позже в лесу было найдено принадлежащее ему кольцо, с того времени хранившееся у директора Школы Волшебства и Магии. А потом Гриндевальд вернулся. Величайший маг, грозивший миру. И Дамблдору пришлось уничтожить друга детства.

Услышав недовольный клёкот орла и увидев предупреждение в блестящих глазах, Дамблдор быстро убрал руку от перьев. Несмотря на прошедшие годы, он прекрасно помнил буйный нрав Зевса. Орёл тем временем, оценивающе взглянув на директора, перевел недовольный взгляд на феникса. Фоукс, издав короткую трель, поклонился пернатому гостю. Минуту пристально смотря на яркую птицу, Зевс наклонил голову и щёлкнул клювом. Затем величаво взмахнул крыльями. Дамблдору оставалось лишь гадать, где Артур нашел птицу, и как он встретился с Поттером.

Из раздумий мага вывела трель, которую издал феникс. Казалось, он искренне переживал за хозяина. "Уже вечер, — в итоге принял решение старик, — завтра я обязательно переговорю с Поттером". И оставив Зевса наедине с Фоуксом, отправился в свои покои.

Глава 15. Равенкло

— Хм... ну что ж, — первым нарушил тишину Дамблдор, ошеломленно качая головой и провожая взглядом Одри. Девочка же, гордо расправив плечи, как и учила названная мать, прошествовала к столу Равенкло. — Минерва, давайте закончим.

Одри тяжело давались шаги под пристальным наблюдением всего зала. Девочка с облегчением вздохнула, в конце концов опустившись рядом с Падмой Патил. Тут же встретилась взглядом с братом и слабо улыбнулась ему: она прекрасно знала, что Гарри не оставит сестру одну. К тому же, распределение на разные факультеты прекрасно вписывалось в планы взрослых магов. Двойняшки пообещали делать все в их силах, чтобы незаметно спутать планы Дамблдора. А значит, надо привлечь на свою сторону как можно больше студентов. И Одри краем глаза рассматривала однокурсников.

— Добро пожаловать на свой факультет, — тихий голос вырвал девочку из раздумий.

Подняв голову, Одри увидела призрак факультета Равенкло — Серую Даму. "При жизни она, должно быть, выглядела весьма внушительно", — оценила девочка. Дама была слегка полновата, но это ничуть её не портило.

"Хелена Равенкло — кажется, так звали ее при жизни", — рассеяно подумала Одри, отвечая на приветствие. Девочка очень любила исторические книги, часами зачитываясь ими в библиотеке Паркинсон-Мэнора.

— Вы с братом так же похожи, как и мы с сестрой, — обратилась к Поттер соседка. — Меня зовут Падма Патил. — Она робко улыбнулась.

— А я Одри Поттер, — представилась в ответ Одри. — Жалеешь, что вы с сестрой попали на разные факультеты?

— Мы с самого детства вместе, почти не разлучались, а теперь... — Падма вздохнула.

Одри покачала головой.

— Но ведь разные факультеты не мешают вам общаться так же, как и прежде.

За такими разговорами прошел весь ужин. После напутственной речи Дамблдора к первокурсникам подошла высокая кудрявая девушка.

— Меня зовут Пенелопа Клируотер, — представилась она. — Итак, первокурсники, строимся и отправляемся за мной. Я провожу вас в гостиную факультета.

Она подождала, пока дети выстроятся парами, кивнула остальным старостам и направилась к выходу из Большого Зала.

— Гостиная Равенкло расположена в Западной Башне, — рассказывала Пенелопа по дороге. — Первые дни вас везде будет сопровождать кто-нибудь из старшекурсников, так что не бойтесь заблудиться. Теперь двигающиеся лестницы, — они как раз подошли к одной из них. — Со временем вы научитесь выбирать кратчайший путь.

— И не забывайте про исчезающие ступеньки. Осторожней! — добавил крепкий светловолосый парень, поймав за воротник мантии едва не упавшую первокурсницу. Мэнди Брокльхерст (как вспомнила Одри) тут же испуганно схватила спасителя за руку и не отпускала до конца пути.

— Вот и Западная Башня, — Пенелопа остановилась перед винтовой лестницей.

Затем следовал головокружительный подъем вверх. Одри казалось, что лестница никогда не кончится. Наконец, они добрались до двери. Первокурсники с любопытством выглядывали из-за спины старосты, ожидая дальнейших инструкций. На двери же не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла.

— Это дверь в гостиную Равенкло. — Клируотер повернулась к ожидающим детям. — Нежелательно приводить сюда представителей других факультетов. Здесь нет определенного пароля, так что помогут вам лишь знания.

Ободряюще улыбнувшись первокурсниками, Пенелопа повернулась к двери и стукнула один раз. Клюв орла открылся, но вместо птичьего клекота оттуда раздался нежный мелодичный голос:

— У чего нет начала и конца?

— Как видите, чтобы попасть в гостиную, вы должны ответить на вопрос. — Объяснила староста. — Ну или подождать того, кто сможет ответить. — Её глаза строго блеснули в свете свечей. — Надеюсь, что среди вас таких не будет.

— Окружность, — обратилась она уже к орлу.

— Подойдет, — и дверь отворилась.

— Еще одно, — добавила Пенелопа перед тем, как пройти в гостиную. — Ответ должен быть РАЗУМНЫМ. И не факт, что вариант ответа только один.

Общая гостиная Равенкло оказалась большой круглой комнатой, полной воздуха. Стены прорезывали изящные арочные окна с шелковыми занавесями, переливавшимися синевой и бронзой. Днем равенкловцам, наверное, открывается отсюда чудесный вид на окружающие горы. Куполообразный потолок расписан звездами, такими же, как на ультрамариновом полу. Здесь были столы, кресла, книжные шкафы, а в нише напротив входа стояла статуя из белого мрамора.

— Это Основательница нашего факультета — Ровена Равенкло, — Пенелопа указала на статую.

Мраморная женщина глядела с загадочной полуулыбкой; красота ее слегка пугала (как отметила про себя Одри). Голову статуи венчало воспроизведенное в мраморе изящное украшение.

"Ума палата дороже злата" — было написано на постаменте статуи.

— Ваши спальни находятся здесь, — она указала на дверь возле Ровены. — Вы увидите таблички с номерами факультетов на комнатах. Девочки направо, мальчики — налево. Хочу заранее предупредить мальчиков, что даже при всем желании они не смогут проникнуть на женскую половину. — Клируотер пристально смотрела на первокурсников.

— Завтра всем первокурсникам собраться в гостиной в полвосьмого утра. Профессор Флитвик, наш декан, произнесет приветственную речь. Все, свободны. Уже поздно, так что расходитесь по своим спальням.

Только после этих слов Пенелопы Одри почувствовала, как устала. Этот день был так насыщен событиями. Зевнув, она первая направилась к ведущей в спальни двери. Нужная комната нашлась сразу. Внутри Поттер обнаружила пять кроватей, полог и одеяло которых были насыщенного синего цвета. Сама спальня была оформлена довольно строго, без излишеств.

Чемодан девочки стоял возле самой ближней к двери кровати. Одри тут же достала из него пижаму и отправилась в душ.

* * *

Перед сном Гарри не покидало ощущение, что он упустил что-то важное. Лишь засыпая мальчик понял: Алан! Они не видели Алана! Сон тут же пропал. Поттер попытался вспомнить, видели ли они друга в Большом Зале. Ведь мистер Лигнеус не говорил, на каком факультете учится его друг, не так ли?

Мы обязательно встретим его на завтраке — в итоге решил мальчик.