Игра

-Ты не влюбчивый. Точнее, это не ТЫ влюбчивый, а тот, кто живет у тебя в штанишках.

-Есть такое дело, — он потушил сигарету и еще больше приблизился ко мне. — Ну, и сколько же тебе теперь нужно времени?

-Для секса? Ну, это как пойдет, — ответила я, а сама подумала, что если мы сейчас будем говорить только о сексе, мои бастионы выбросят белый флаг в виде стрингов уже через 5 минут. — Все от мужчины зависит. Я же не подросток половозрелый. Мне теперь нужен качественный секс, с большим количеством оргазмов. Не каждый мужчина способен меня сделать.

Боже мой, что я несу?! Катя, тормози, играешь с огнем. Но он проглотил мою закуску с косточками:

-И есть у тебя такой, который способен?

-Конечно.

-И ты, конечно же, сейчас скажешь, что хранишь ему верность?

-Неа.

-Изменяешь?!

-Нет, конечно! — воскликнула я возмущенно.

-Ты спишь с другими мужчинами, имея одного. И это не измена?

-Нет. Это не измена, — спокойно ответила я. — Измена влечет за собой какие-либо изменения. А после секса с разными мужчинами в моей жизни никаких изменений не происходит. Я люблю одного мужчину, — я тут же подумала, что неплохо было бы сообразить, какого именно мужчину я сейчас имела в виду. — Это просто секс. Да, боже мой, кому я объясняю такие простые вещи: ты сам всегда говорил, что секс на стороне — это просто секс.

Я зацепила его.

-Катя, ты меня удивляешь. Я тебя не так воспитывал.

Катей я становилась, когда он меня отчитывал. Я — мужчина, мне можно. Ты — женщина, тебе нельзя. Черт, ничего в нем не изменилось. Я была уверена, что если он сейчас встанет, то я увижу, как он меня хочет. И все вокруг тоже это заметят. Но и я его хотела. Да его нельзя было не хотеть! Его хотели все дамы, сидевшие вокруг нас. И официантка, которая крутилась рядом, но уже явно с другим выражением лица.

-Я уже выросла. Воспитательные меры на меня не действуют.

-Это, смотря, кто воспитывать будет.

-Хочешь попробовать?

-Я тебя хочу попробовать. Прямо сейчас.

Стринги предательски сами собой начали эвакуацию с моего тела.

-Котик, не заморачивайся со мной. Уверена, что в этом городе есть кровати, в которые ты еще не падал, — это было его оружие. Я явно заманивала его в свою кровать. Причем, я понимала, что ничего большего, чем летнее приключение не хочу.

-Тогда давай сменим тему, — мурлыкнул он, — а то ты рискуешь... Черт, я понимаю, что ты уже давно не моя. Но чувство собственности к тебе меня не отпускает. Совсем ты там распустилась в своей Москве. Прямо так и тянет тобой заняться. Во всех смыслах.

Тут запиликал мой московский номер.

-Прости, я на минутку, — я поднялась и пошла к выходу.

Но я чувствовала спинным мозгом его взгляд. Повод для побега от ситуации был превосходный. Нужно вернуться и сказать, что мне уже очень пора ехать. Если я сейчас не уйду, то стоматолог мой останется без удовольствия общения со старой подругой и ее зубами. А я же напротив: получу массу удовольствия. Но все банально и просто для летней интрижки. Это годится для Тёмы, который так вовремя сейчас позвонил, или для кого-то еще. Но не для него. Тут надо все рубить на корню. Поэмоционировала, получила свою дозу адреналина, выпустила яд, потешила самолюбие — и хватит. Бежать. Бежать, плотно зажав бедрами свой белый флаг. Это игра с огнем.

Через пару минут я вернулась за столик.

-Ну, мне пора ехать...

-Ты на чем сейчас ездишь? Какая у тебя машина?

-Я на маршрутном такси ?4 сейчас поеду. Я не вожу машину.

-А что так?

-Не мое. Люблю иметь руки и ноги свободными, когда сижу рядом с мужчиной.

Черт! Кто меня за язык тянул?

-Так давай я тебя довезу.

'Конечно да!' — мысленно крикнула я, но вслух согласилась более лаконично и менее эмоционально. И где мои благие намерения по поводу этой машины?

В мягком кресле его черного лекса я была более беззащитна, чем за столиком, который нас разделял и скрывал от него мою то ли короткую юбку, то ли широкий пояс. Он это тоже понимал, поэтому, склонившись надо мной, спросил:

-Боишься? Нервничаешь?

-Неа, — выпалила я уверенно.

-Тогда один поцелуй...

НЕТ! Нет-нет-нет-нет-нет! Только не это! Поцелуй — это стринги долой сразу! Сниму сама и выброшу навеки вечные! Держись, Катька! И его держи.

-Оставим для более подходящего случая.

-Случай как нельзя более подходящий, — он уже был так близко, что я слышала его дыхание, — руки и ноги у тебя свободны...

-И я обязательно ими воспользуюсь для самообороны, — прошептала я и уклонилась от его губ.

Он резко выпрямился и вернулся на место. Я облегченно выдохнула и мысленно возблагодарила саму себя за внутреннюю силу. Ибо я хотела его так сильно, как только обжора, сидящий на диете, может хотеть пончик с шоколадной глазурью.

-Ой, Катя-Катя, доиграешься ты у меня...

-Я уже не у тебя, не забывай. А что, поиграть любишь?

-Практикую иногда. С женой.

-Ну, вот и поехали. Я к стоматологу, а ты — к жене. Напряжение снимешь, так сказать. Поиграете с ней в доктора...

Это был уже мой контрольный выстрел.

По дороге мы говорили обо всем, кроме того, о чем каждый из нас хотел сказать. Моя сумка, которая могла прикрывать мои колени, предательски улетела на заднее сидение. Он, конечно, держал руки при себе, но было уже поздно.

У поликлиники он заглушил мотор, заблокировал двери и повернулся ко мне.

-Один поцелуй. И я тебя отпущу.

Я сомневалась надо ли, но его взгляд обезоруживал. Самец — одно слово. Сексуальный, горячий самец. И я помню его поцелуи.

-Нет, — резко отрезала я, — открой дверь.

-Чуть позже...

Он не менее резко придвинулся ко мне. Я хотела, было, отстранить его, но мои руки были мгновенно перехвачены и крепко сжаты его ладонью у меня за спиной. Я ощутила его дыхание на своих губах. Я стала отворачивать голову в сторону, но уже ждала его упреждающих действий. Я должна была изобразить борьбу и сопротивление. Я знаю, как его это заводит. Несколько секунд этой возни, негрубой силы и его губы коснулись моих. Он был таким, каким я его помнила. Он был нежным и страстным одновременно. Он был сладким и ядовитым. И тогда я ответила на его поцелуй. Он мгновенно ослабил свою хватку и его руки оказались у меня груди. Секунда, и его пальцы коснулись моей кожи, миновав все слои моей немногослойной одежды. Я потеряла ориентацию во времени и в пространстве... Его руки скользили по моему телу, его губы обжигали меня... Губы... Руки... Губы...

-Ну, девочка моя сладкая, теперь можешь идти лечить свои зубки.

Да, теперь я могла удалить пару зубов без анастезии, настолько мне было хорошо. И ведь до чего хорош, подлец, знает, что я теперь шаг ровно сделать не смогу. И улыбается...

-Звони, если захочешь проверить качество стоматологического обслуживания в нашем городе, — томно ответила я ему. — Я тебя покусаю... И поцарапаю... местами...

Я вышла из машины и захлопнула дверцу. Моя задача номер раз — это выйти из машины, не шатаясь, ровно пройти 5 метров до двери и не оглядываться. Я буду не я, если не справлюсь. Я захлопнула дверцу и мысленно раскрыла перед ним все свои двери.

'До чего ж хорош, подлец' — пронеслось у меня в голове, пока я шла эти 5 метров. И я знала, какие именно слова пронеслись в его голове. Дословно. По буквам.

3. Мазохизм — не мое призвание.

В приемной я сидела с плотно сжатыми ногами и лицом долбанутой дебилки, на лице которой навечно застыла улыбка. Тетушка с ресепшена явно уже собиралась презентовать мне пару килограмм лимонов — до того ей была приторна моя сладкая улыбка. Я тщетно пыталась собраться с мыслями и понять, что сейчас моей целью стоит подготовка своей нервной системы к болезненным и страшным процедурам, ибо лечить зубы я боюсь с детства. В кабинет стоматолога я захожу смело и довольно умело разыгрываю из себя этакую мазохистку, обожающую боль, уколы и прочую прелесть. Кончается все обычно моим обмороком, стаканчиком мохито из пустырника и валерьянки и нежными заботами медсестры, которая обмахивает меня салфеткой, пока врач включает мне успокаивающую музыку и гладит по руке.

В такой эйфории и застала меня Кузя. Кузя — Светка Кузина — моя самая древняя подруга. Древняя — это потому что мы с ней живем давно. Мы познакомились, когда нам было по 13 лет. Мы вместе с ней прошли огонь и воду. Мы вместе с ней учились курить на детской площадке. Мы вместе с ней рассматривали первые мужские журналы. Мы вместе с ней посмотрели первую немецкую порнушку у нее дома и одновременно пришли в ужас от размера готового к труду мужского полового органа. Это ей я во всех подробностях рассказала о своем первом разе, а она мне о своем. Более того, наши первые мужчины были друзьями по сей день.

Светка смерила меня взглядом, скрестила руки на груди и с упреком произнесла:

-Нет, ты вообще обалдела, Мася моя! Вместо того, чтобы просто приехать ко мне в гости, привезти с собой вкусняшки и угостить свою старую подругу московским крутым алкоголем, она просто записывается ко мне на прием зубы лечить! Тебе на страшно, что я могу на тебя обидеться и удалить тебе пару клыков?

Я с трудом вышла из ступора, но улыбка с лица стереть не могла.

-Кузя! — радостно промяукала я и бросилась ее обнимать.

-Но-но, товарищ пациентка, — засмеялась она и нахмурила брови, — цепляй бахилы и пройдемте.

Я неуверенно напялила на ноги пару голубых мешков и прошла в кабинет. Кузя надела маску на лицо и жестом указала мне на кресло. Вот тут моя дебильная улыбка исчезла окончательно. Страшнее этого кресла для меня ничего не было.

-Марина, — позвала Светка свою ассистентку, — принеси даме наш коктейльчик фирменный, а то она у нас впечатлительная. А ты садись, чего стоишь. Дай я хоть на зубки твои посмотрю, раз ты сама вся без этого повода показываться столько месяцев не хотела.

Я неуверенно залезла на этот адский трон.

-Кузя, ты садистка, — выдавила я из себя. — Давай хоть поболтаем 5 минут.

-Давай, — кивнула она, — у тебя как раз выпивка готова.

Марина вошла и протянула мне пластиковый стакан, наполненный до краев чем-то изумрудно-зеленым, полупрозрачным и приятно пахнущим мятой. Я с недоверием отпила из него.

-Нет, Кать, ты реально обнаглела. Не могла ко мне просто так заехать?

-Я просто так и заехала, — буркнула я.

-А с зубами что?

-Кусаются.

-До сих пор? — засмеялась она.

-Ой, я тебя умоляю. Не надо опять вспоминать...

-Ладно-ладно, успокойся. Не буду. Давно приехала?

-Не очень. Кузя, ты только даже не думай меня лечить. Ты просто посмотри мою верхнюю левую тройку...

-Ты меня не учи только, ладно? Что с тобой такое? С Тёмой что ли чего?..

-Тёма кончился. Надоел.

-Ну, теперь ясно, чего ты сюда примчалась, — она взяла со столика какую-то отвратительную металлическую хрень и наклонилась над моим лицом, — открывай рот.

Я помедлила, но все-таки открыла.

-У тебя что — похмелье? — спросила она, орудуя хренью у меня во рту?

-А о? а-э? — промычала я.

-Нет, — засмеялась она, — не пахнет. У тебя блеск по всей моське размазан, как будто ты с похмелья губы красила. Закрывай рот.

Это я сделала сразу.

-Ну, что тебе сказать, Мася моя? Тройку твою можно не трогать пока что. Так что у тебя с лицом?

Я сомневалась, рассказывать ей или нет, о моем кофе сегодня. Светка знала все подробности моей личной жизни. Все мои похождения и возлежания я всегда с ней обсуждала. Она не была сторонницей моей точки зрения на эту жизнь, но никогда меня не осуждала. Она знала меня очень хорошо и никогда не сомневалась в том, что я говорю. Но она прекрасно знала, когда я вру. Даже когда я пыталась врать самой себе, она меня отрезвляла, четко давая понять, что мне это не удастся. И врать было бессмысленно, ибо у меня и так все на лице было написано.

-Я с Котом сейчас встречалась, — выпалила я.

Светка посмотрела на меня с упреком и сняла маску.

-Я тебе сейчас удалю твою тройку. Без анастезии. Чтоб болело и голова была делом занята: боль терпела.

-Кузя, я не мазохистка.

Она опять взялась за эту хрень и направила ее на меня:

-Убери эту гадость от моего лица. Я точно не мазохистка. Мне выпить надо, Кузь. Поехали, а? Я у тебя последняя сегодня? — последний вопрос был задан с неподдельной надеждой в голосе.

Она по-матерински взглянула на меня и кивнула:

-Крайняя. Поехали. Расскажешь, — и, снимая халат, добавила, — и я хочу со всеми подробностями, а то удалю тебе что-нибудь.

Через час мы сидели в небольшом мексиканском ресторане, который открылся всего несколько дней назад, и отличался великолепной скоростью передвижения официантов. На столике у нас уже стояли бокалы с настоящим мохито, но я зацепила взглядом аборигена, который выхаживал по залу с двумя огромными бутылями, прикрепленными к широкому поясу. Подозреваю, что там у него плескалась текила, и что после третьего мохито этот абориген будет гостем за нашим столиком.

-Ну, что, — начала я, — просто позвонила ему и предложила кофе попить. Сказал, что занят там чем-то, что перезвонит.

-Перезвонил?

-Неа, примчался.

-Даже не сомневалась. Кать, тебе зачем все это надо?

-Что 'это'?

-То 'это'. Кот не Тёма. Когда ты мне про Тёму рассказала, я сразу поняла, что это фигня. Мальчик просто захотел научиться всему, что там французы своим языком делают, помимо прононса. Причем, я тебя предупреждала, что он молодой и горячий, и своей пылкостью может навредить вам с Максом. Вот прямо чувствовала, что о нем Макс точно узнает. Узнал?

-Нет. Не узнал.

-Дура ты. Макс у тебя золотой му...

-Кузя! — осекла я ее. — Вот только не начинай мне морали читать!

-Не читаю я тебе морали. Хочешь мальчика — бери. Я прекрасно знаю, что ты этого мальчика разжуешь и выплюнешь, что он тебе не нужен надолго. Другое дело, что этот мальчик мог в бутылку полезть. А если бы он Максу все рассказал? Он у тебя не такой понимающий как я... Как у вас с ним, кстати? Все нормально?

-Нормально. Но скучно. Я его не понимаю иногда... Просто скучно.

-Вижу я как ты тут скучаешь, — усмехнулась Светка. — С Котом.

-Кузя, он мужчина. Не должен он за мою юбку держаться. Помимо меня у него еще в жизни много чего есть. Да и времена сейчас напряженные. Кризис и его зацепил неслабо. Он пашет с утра до вечера, постоянно в напряжении. Все эти совещания, ужины, рестораны — пусть поотрывается.

-Мася, пусть — кто спорит! И ты отрывайся. С Тёмой или еще с кем-нибудь. Но не с Котом. Включай голову.

-Голова у меня в порядке. Это будет просто секс.

-С Котом? Просто секс? Не смеши меня. Ты уже решила, что будет секс. Я удивлена, что вообще после него ко мне приехала. Знала бы, что вы встречались, сразу бы тебя из журнала записи вычеркнула, как только фамилию твои прочитала. Да он кипятком дорожки метит, когда я о тебе что-то говорю. Ты тоже от него недалеко ушла: видела я твою физиономию у меня в приемной.

-У меня все к нему прошло.

-У тебя на него стоит! Что там прошло??