Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Темная сторона Эмеральд Эберди


Опубликован:
26.09.2015 — 26.09.2015
Аннотация:
У Эмеральд Эберди все отлично. Было. Теперь ей приходится мириться со смертью отца, которого она почти не помнит; с тайнами и с неприятностями, прорастающими из далекого прошлого ее семьи. Вскоре девушка узнает, что мир не такой, каким она себе его представляла. И, как ни странно, подобные перемены не придутся ей по душе.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

— Что ж, располагайтесь.

Патриция Рофали складывает на коленях руки, едва присаживается в продавленное, старое кресло. Я плюхаюсь рядом, закидываю одну ногу на другую и вздыхаю:

— Не будем затягивать.

Мистер Доусен кивает. Смотрит на меня как-то странно. Не знаю, когда я уже успела заслужить недоверие. Хотя, возможно, проблема все в тех же сиреневых волосах и байке, припаркованном за углом. Скучающе накручиваю на палец угольно-черный локон. Затем случайно замечаю, как мама нервно мнет ладони, и закатываю глаза: наверно, мне никогда ее не понять. Слишком это сложно.

— Итак, — Спенсер располагается напротив. Нервно подвигает кресло к заваленному документами столу и откашливается, — как вы уже поняли, я адвокат Колдера Эберди. Он скончался вчера ночью, непредвиденные обстоятельства. И, тем не менее, Мистер Эберди подготовил завещание. Основная его часть заверена на имя Патриции Фирберг...

— Но, — мамин голос срывается, — Фирберг — моя девичья фамилия.

— В завещание обговаривается та часть, где вы, возможно, выходите замуж и берете новую фамилию. Здесь описано все, что мистер Эберди передает в ваше распоряжение. — Спенсер передает маме конверт и снисходительно улыбается, когда замечает, как трясутся ее руки. — Колдер завещал вам почти все свое имущество.

— Не может быть. — Глаза Патриции округляются.

— На его имя ежемесячно приходят дивиденды со счета, номер которого я не вправе разглашать. Его распоряжением было перевести всю сумму на ваш депозит в банке.

— Вот это да, — ухмыляюсь я, откинувшись в кресле, — а папочка оказался полезным!

— Эмеральд, прошу тебя!

— Есть кое-что еще, и с меня было взято слово, что конверт будет распечатан лично мисс Эберди на следующий день после смерти ее отца Колдера Эберди, — вмешивается мистер Доусен. Он прожигает меня недовольным взглядом и поднимается с места. Почему-то мне кажется, что я задела его своим поведением. Но с какой стати? Мужчина медленно протягивает вперед запечатанный конверт и грузно, практически страдальчески выдыхает. — Ваш отец, Эмеральд, был замечательным человеком. Порядочным. Мы знали друг друга восемь лет, и никогда он не заставлял меня усомниться в своей честности.

Недоуменно морщу лоб.

— Вы так живо его описываете. Жаль, что мне не довелось с ним встретиться.

Мистер Доусен улавливает сарказм, растерянно округляет глаза и застывает в немом недовольстве. Почему-то решаю облегчить его страдания. Забираю конверт и говорю:

— Обещаю, что прочту письмо, а затем сожгу его, дабы скрыть улики.

— Родди, сядь на место! Пожалуйста, прояви хотя бы толику уважения.

— Что? — я недоуменно хмурю лоб и пожимаю плечами. — Прости, не знаю о чем речь.

— Родди!

Только на улице спокойно выдыхаю. С какой стати я должна притворяться той, кем не являюсь? Почему я должна улыбаться и кивать, когда не могу нормально переваривать информацию об отце? Однажды я получила от Колдера посылку. Да. На пятнадцатилетие. Меньше всего на свете, мне хотелось, чтобы он поздравил меня с днем рождения. Я глупо надеялась обрести отца в этом странном, невидимом образе, который преследовал меня всю мою жизнь. Но в той посылке была лишь открытка: броская, забитая блестящими до ужаса цветами, безвкусными розочками. А внутри сухая записка: с днем рождения. Могло ли что-то в тот момент обидеть меня больше? Я не помню его лица, но до сих пор помню его голос. Он звонил раз, может, два в год. Спрашивал: как дела? А потом вешал трубку, едва я отвечала. Позже мне просто надоело вести эти неоправданные диалоги-монологи, которые для меня кончались плачевно. Почти драматически. Я всегда знала, что у меня есть отец. Я знала, что он следит за мной, знала, что он иногда выходит на связь. Но при этом я никогда его не чувствовала. Общение с призраком отразилось на мне не совсем так, как хотелось бы окружающим. Папа ушел, папа исчез, папа бросил нас, но преподал мне бесценный урок: оказывается, быть рядом и быть далеко очень просто, если оставаться ледяным и неприступным с теми, кто в тебе нуждается — тогда и жить легче. Больно делают как раз те, кого мы любим. А если не любить, откуда боли взяться? Тогда-то я и пошла вся в отца: в человека, которого едва ли знала. Я начала смотреть на мир немного по-другому. Начала замечать насколько лицемерными, порой, бывают люди. Хороший человек тратит очень много сил, пытаясь остаться светлым в этой кутерьме из проступков и жестокости. Тогда зачем быть хорошим? Куда проще закрыться в себе и игнорировать то, что способно вывести из равновесия. Также можно взглянуть на мир шире. Наконец, перестать бояться людского мнения, их оценок. Делать то, что хочешь; что считаешь нужным. И, главное, не волноваться. Прекраснее философии не существует.

Я запрыгиваю на мотоцикл и подмигиваю прохожему парню. Он вскидывает брови, а я уже срываюсь с места, вновь бросив вызов своей судьбе. Дороги как всегда забиты до отвала машинами. Жара стоит неимоверная, асфальт плавает перед глазами, рассекая то вверх, то вниз. Я уверенно несусь по трассе, не обращая внимания на скорость. Мама бы пришла в ужас. Но когда меня волновало ее мнение? Закидываю назад голову, чувствую, как пот скатывается по шее.

— Эй!

— Черт, — резко торможу перед пешеходным переходом и всем телом подаюсь вперед. Ошеломленно распахиваю глаза, раскрываю рот и оглядываюсь. Дьявол, едва не вышибла из кого-то дух. Еще бы чуть-чуть.

— Сумасшедшая, — причитает кто-то из окна соседней машины. — Убьешь так кого-то!

Я замечаю лицо этой дамочки, но не отвечаю. Лишь пожимаю плечами и продолжаю ехать с прежней скоростью.

Я работаю в музыкальном магазине уже несколько лет. Это маленькое, кирпичное здание с карнизом, грязной витриной и бесящими дверными колокольчиками. Зимой тут жутко холодно, а летом — нечем дышать. Но, сколько бы нервов не уходило на починку кондиционера, это заведение — лучшее место, где мне приходилось работать. Во-первых, здесь не воняет жиром, как в замшелых забегаловках. Во-вторых, зарплата приемлемая. В-третьих, мой начальник — активная старуха, которая только и делает, что путешествует, лихо растрачивая собственные накопления. В итоге, каждый день, я предоставлена самой себе, и меня не тревожат проверками, контролем и прочей чепухой.

— Социальная антропология, значит, — сетует прямо над моим ухом знакомый голос, и я едва не роняю на пол стопку дисков. Резко оборачиваюсь.

— Саймон!

— Тише-тише, — парень в извиняющемся жесте приподнимает ладони. — Я и не думал выводить вас из себя, черная бестия.

Цокаю. Ставлю диски на полочку и вновь поворачиваюсь к другу. На нем дурацкая, широкая кепка, и я искренне усмехаюсь.

— Ты похож на пугало двадцатого века. Что это за реликвия?

— Когда тебя волновала мода?

— Я стала модницей прямо сейчас, когда заметила на твоей голове это. — Вновь криво улыбаюсь и бреду к кассе. Саймон идет следом. Он непослушно усаживает кепку глубже на макушке и вздыхает. — Что за вздохи?

— Ты какая-то тихая.

— Интересное наблюдение.

— Родди, ты даже не сорвала кепку с моей головы, не попыталась выкинуть ее в ведро на выходе. Может, это и не ты вовсе?

— Да, это не я.

— Серьезно, — парень останавливается напротив меня, облокачивается о кассу и мило прихлопывает ресницами. Он всегда строит глазки, когда добывает информацию. — У тебя точно все в порядке? А то как-то даже скучно. Никто не кричит, не выносится из магазина в агонии, не жалуется на твое ледяное гостеприимство...

— Я пытаюсь смириться с утратой.

— С какой еще утратой?

— Оказывается, вчера у меня умер отец. Теперь, наверно, положено носить траурные вещи, опускать взгляд при разговоре. Верно?

Я вновь дергаю уголками губ, а друг изумленно мешкает, то придвигается ближе, то опять отталкивается ладонями назад. Растерянно сводит брови и переспрашивает:

— Что?

— Я ведь хорошая дочь.

— Твой отец? — лицо Саймона вытягивается. Он не знает, как себя вести. Губы вроде растягиваются в улыбке, но рассмеяться — высшее проявление неуважения, чего мой друг не смог бы себе позволить. Он слишком добрый, обходительный, чтобы усмехнуться над тем, из-за чего люди плачут. — Ты серьезно? Черт, Эмеральд, это паршиво. Мне жаль.

— Жаль? — недоуменно вскидываю брови. — Чего именно? Папа не может скончаться, если его никогда и не было. Разве не так?

— В любом случае, умер человек.

— Так почему ты не плачешь? Реви постоянно, Саймон, ведь прямо сейчас умирают люди. Каждую секунду! Мы вот с тобой разговариваем, — я обхожу прилавок и театрально поджимаю губы, — а кто-то прощается с жизнью!

— Иногда ты меня пугаешь.

— Мог бы уже привыкнуть.

— Разве к этому можно привыкнуть? — парень встряхивает плечами и вновь смотрит на меня слишком пристально. Ненавижу такие взгляды. Они обозначают недопонимание, а Саймон — единственный человек, уважение которого я не хотела бы потерять. Порой, я думаю, что перегибаю палку. "Порой" наступает по вине Саймона Блумфилда, обычно в тот момент, когда он об этом даже не подозревает.

Мы познакомились девять лет назад. Тощий, русоволосый мальчишка в квадратных, несуразных очках, в болтающихся светлых шортах не мог не влипнуть в неприятности. Он боролся против всего мира, сосредоточенного в кулаках нескольких парней. Им что-то не понравилось, они почему-то решили внести лепту, а Саймон — зачем-то оказался рядом. Я возвращалась домой, когда заметила, как они избивают его за школьным корпусом. Парни били сильно, я слышала удары, взмахи, стоны, и каждый раз Саймон падал на асфальт. Но затем он поднимался. Вновь и вновь. Неугомонный, вялый мальчишка, вытирая сбитые в кровь локти, подрывался на ноги и опять падал. В его глазах горело яркое безумие. И что самое удивительное — он полностью отдавал себе отчет в своих поступках. Он вставал не потому, что он хотел убежать. Саймон поднимался, так как не мог иначе. В его характере смотреть проблемам прямо в лицо, даже если они норовят целиком поглотить тебя.

Я тогда прибежала на помощь. Тоже получила по заслугам. Уже к вечеру мы сидели в больнице, по бокам суровые, обеспокоенные мамы. У меня ручьем лилась кровь из носа, а у него на теле не было живого места. Впору бы реветь, а Саймон начал вдруг хохотать. Пожал мне руку, представился, прокартавил свой адрес и пообещал купить в парке что-то вкусное, если мама даст денег. Я повелась, но не на сладости. Я неожиданно поняла, что сойдусь с этим человеком, ведь он, пусть и лояльнее относился к миру, но не боялся того, что тот может несвоевременно дать нам под дых.

— Не смотри на меня так, — наконец, отмираю и грузно выдыхаю. — Ладно, может, я и перегнула палку. Но вот только это ничего не меняет.

— Как ты узнала?

— Встречалась сегодня с адвокатом. Колдер оставил мне письмо. — Киваю в сторону сумки. — Я еще не читала. Не вижу смысла.

— Отлично.

— Отлично?

— Наконец, тебе есть чем заняться.

— Смешно, — едва ли сдерживаюсь, чтобы не показать язык. Когда Саймон Блумфилд играет хорошего полицейского, меня так и тянет сыграть плохого. — Я и так на работе.

— И мы прекрасно знаем, что здесь нечего делать.

— Отвянь.

— Родди, — парень преграждает мне путь, когда я пытаюсь пройти к прилавку, и хитро кривит губы, — в чем проблема? Неужели тебе неинтересно?

— Очередное сопливое послание в стиле Колдера Эберди, — встряхиваю плечами, — что в этом интересного?

— Он ведь твой отец.

— Смотря, с какой стороны посмотреть.

— Да со всех сторон! — Саймон кивает. — Иди. Я постою за кассой, пока ты занята.

— Эй, но я не занята, ковбой, очнись! — машу рукой перед лицом друга и недовольно свожу брови. — Если ты не против, я...

— Против.

Удивленно вскидываю брови. Выпрямляю спину и ощущаю, как одна за другой во мне вспыхивают клеточки. Так всегда происходит, когда я недовольна и хочу дать отпор.

— Успокойся, бестия, я ведь не драться с тобой собираюсь. Твое дело: читать письмо или не читать. Но, Эмеральд, вдруг отец расскажет, почему он ушел? Вдруг он и, правда, имел на то причины? Хватит притворяться, я ведь тебя знаю. — Саймон довольно морщит нос и потирает подбородок. — Ты любопытная. Тебе интересно.

Ненавижу, когда он прав. Мне плевать на отца, но я не прочь узнать, о чем он думал, когда заранее оставлял мне посылку. Он будто чувствовал, что уйдет, и вместо знакомого ему равнодушия, раскошелился на сентиментальности. Откроет ли мне записка его тайну? Пойму ли я что-то, что раньше не давало мне покоя? Стану ли я ближе к отцу?

— Будь здесь, — на выдохе предупреждаю я. Вновь смотрю на друга и цокаю, заметив на его лице самодовольную ухмылку. — Узнаю, что отошел от кассы...

— Ничего ты мне не сделаешь.

Мы перекидываемся хитрыми взглядами, а затем я недовольно стаскиваю с прилавка сумку. Кожаный рюкзак нагрелся на солнце. Металлические вставки ошпаривают пальцы, и я прикусываю губу, гадая, что же мне предстоит увидеть. Вдруг это очередная шутка, на которую осмелился мой отец? Режим ожидания включен, я опять хочу разобраться в деле, из-за которого долгие годы сходила с ума. Вот только зачем мне все это?

Закрываюсь в кладовке. Осматриваю забитые дисками полки деревянных, высоких шкафов и усаживаюсь прямо на пол. Не думаю о том, что он грязный. Буркнув себе нечто несвязанное под нос, достаю запечатанный конверт и взволнованно втягиваю в легкие воздух, надувшись, будто воздушный шар. Ну, что ж, Колдер. Удиви меня.

Ловко раскрываю письмо. Достаю сложенный втрое листок бумаги и читаю.

Каждый день думаю о том, не подверг ли я тебя большей опасности, оставив одну? Ложь — спасение. Но во имя чего, если все бессмысленно?

Эмеральд, запомни, что бесстрашие — это не способность справляться со своими страхами. Бесстрашен тот, в ком есть силы справиться с самим собой. И, знаешь, мне не удалось победить внутренних демонов. Я люблю тебя и надеюсь, что это сделаешь ты. Моя дочь.

Дорогая Эмеральд.

Твой отец.

Сент-Клер Авеню, 777. "Краун Плаза".

Не знаю, как реагировать. Пробегаюсь глазами по тексту снова и снова, и никак не могу поверить в то, что держу в пальцах. Это письмо. Не два слова. Не два предложения. Он, действительно, потратил время на то, чтобы сказать мне нечто важное. Удивительно. Почему же раньше он не был так красноречив, и о какой опасности идет речь? Может, он бежал от закона, прятался по закоулкам? Что за адрес указан в конце письма? И почему он хотел, чтобы я о нем узнала? Столько вопросов. Голова просто взрывается!

Откладываю листок в сторону и ударяюсь затылком о стену. Тут же неприятная боль вспыхивает между висков, я прикусываю губы и зажмуриваюсь, невольно принявшись за давно забытое дело: рисую в мыслях его образ. Как же он выглядел? Мне всегда хотелось верить в то, что Колдер Эберди высокий, широкоплечий мужчина с грубо очерченным подбородком. Ладони у него огромные, а пальцы — вытянутые. Будто он пианист. К слову, таким я его себе представляла, когда была в хорошем расположении духа. То есть почти всегда он у меня выходил неуклюжим толстяком с волосами на груди и серыми глазами, прозрачными, как у рыбы. В детстве я много фантазировала. Однако даже прирожденного таланта ко лжи и к иллюзии не хватило, чтобы придумать себе настоящего отца.

1234 ... 323334
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх