— 'Ну и из альтруизьмы тоже. В конце концов я вам за последнее время достаточно много надоедал.'
— 'Ага, по травматикам уже можете статьи писать. Кстати — может прикупите чего? Очень, знаете ли может быть кстати.'
Вообще-то это мысль. Правда денег у меня с собой не густо. А из всего предлагаемого набора искалеченного оружия ( а травматики это именно инвалиды от оружия, специально изуродованные и ослабленные) разве что 'Хауда' симпатичен — обрез бракованной двустволки все же с учетом нынешней еще большей кастрации требованиями Минздрава к мощности выстрела достаточно силен. Да и патроны обычные у него (хотя тоже обрезанные окурки) — с нормальными капсюлями...
Зомби конечно такая дрянь не убьет... гм, как убьет — зомби же и так мертв. Не годится 'убьет'. Как сказать-то лучше? О, упокоит! Точно — упокоить зомби такая фигня как 'Хауда' не сможет, но вот сбить с ног или атаку остановить на секунды — вполне. Правда стоит этот дурацкий обрез с ослабленными всеми деталями и извилистой дырой в стволах совершенно безумно. В этом же магазине среди нескольких нарезных стволов стоИт и К-98 — тот самый, вермахтовский — и стОит почти вдвое дешевле.
Перехожу к прилавку с травматикой, газовиками и прочей похабелью. Полный низенький продавец показывает в улыбке все свои 15 зубов — дескать, опять пойдет волна вопросов от въедливого клиента, который никак не хочет стать покупателем.
— 'Если все рассказанное Вами правда — то лучше б Вам брать не пукалки, а нормальные стволы. Они и от зомби и от людей лучше работают. А то, что тут у меня — это для глубоко мирного времени.'
— 'Так разрешение у меня токо на травматик. Может взять 'Хауда'? На первое время?'
— 'Третьим дурнем будете, кто 'иудейскую двустволку' купил. Правда, те брали с деревянными деталями, а тут только пластик остался. Ну — вольному воля, спасенному — рай. И патроны?' — продавец подмигивает и одергивает полосатый свитер дурацкой расцветки.
— 'Сейчас, наличность посчитаю.'
Оказывается, что с наличностью-то у меня неважнец. Вспоминаю про три тыщи Сан Саныча. Еле — еле хватает на обрез и пачку патронов. Жаба душит неслыханно, но тут вспоминаю старичка-пенсионера в кустах. А, жизнь дороже. Начинается возня с оформлением чека, записью в разрешении и протчая...
Почечник так и бухтит в подсобке, ехидина зачем-то открыл свой стеклянный закорм и возится со снятым оттуда жутким агрегатом — этакий АК переросток — судя по всему гладкоствол и похоже 12 калибра...А я получаю в руки тяжелую и весьма невзрачную картонную коробку — что касается оформить тару — у нас это непревзойденное умение... Собираюсь зарядить обрез — но тут оба продавца и тот, что в свитере и ехидный как сговорившись настоятельно не рекомендуют этого делать.
— 'Знаете, если вы сказали правду — это одно. А так... вы ж 'Терминатора'-то смотрели? Не надо заряжать пока.' — деликатно вразумляет меня пухлый продавец.
— 'Ну, вы ж видели мое разрешение, записи в журнал сделали, да и застрелить я вас не смогу!'
— 'Береженого знаете...Если Вы все придумали, то мало ли что... А сумасшедших сейчас еще по суду сумасшедшими признавать надо...Вы не обижайтесь. Вот Серега вернется, подтвердит ваши слова...'
Проходит еще несколько минут. Ехидный все еще роется у себя, повернувшись к нам спиной, пухлый выжидательно посматривает на двери.
Несмотря на то, что мы все ждали возвращения Сереги первым удивил почеченик — он вылез из подсобки мокрый как мышь и обведя зал тяжелым взглядом заявил: 'Спасибо, доктор. Похоже, что вся та чушь, которую вы тут городили — правда. Началось, похоже. И такое, что хрен поймешь.'
В этот момент и Серега влетел в дверь. Видно было, что он несся во весь опор. Дыхалку он себе сбил и потому согнувшись и пыхтя стал выдавать: 'В детсаду все дохлые... Ходят... Кошку не видел... Но мордахи в крови у многих... А старичок, сука... Хорошо предупредил...'
Ехидный подает ему стаканчик с водой. Серега немного отдышался и сообщает, что видел не меньше полутора десятков мертвяков разного пола, возраста и степени укушенности. У него на глазах старичок схватил и похоже укусил тетку, приехавшую похоже за дитенком в этот чертов детсадик...Он пытался тетку остановить до этого, но она его послала и шарахнулась как раз пенсионеру в лапки — Серега стыдливо признался, что и он деда не заметил сгоряча, тот стоит совершенно неподвижно... Он пытался тетке помочь, но она отбивалась и от него тоже — в итоге старичок крепко тяпнул тетку за ухо... А дальше тетка ломанулась в детсад, за дитенком похоже. Серега еще рванул от старичка в сторону, но дедок как корни в кустах пустил и за ним не двинулся.
Молчание нарушает ехидный из охотничьего отдела — подняв тот самый передел АК и спокойно передернув затвор. Все уставились на него. И я в том числе.
— 'Мужики, как говорят в фильмах — ничего личного. Не дергайтесь — и все будет путем, убивать вас и в мыслях не держу, но и вы мне не мешайте. Я человек порядочный — беру эти шесть стволов и четверть патронов. Так что и вам хватит. Я уезжаю отсюда к себе, а вы смотрите сами. Зиновию передайте, что если все устаканится — верну стволы и откупного дам. Только думаю нихрена не устаканится, а будет тут Жопа. Сейчас родители за своими дохлыми детишками приедут, вы их хрен остановите и все папы мамы вляпаются по самое небалуйся. И так по всему городу. И не кидайтесь на меня. Не стоит.'
— 'Витя, ключи где от витрин и замков?' — удивительно спокойно спрашивает старшой.
— 'Ну я ж не сука последняя, Николаич — так же спокойно отзывается Витя на этот раз без малейшего ехидства — я их заныкал под прилавком. За пять минут отыщите. А вы доктор — не вздумайте мне из этой дуры в спину стрелять, по — человечески прошу. Вас-то я тем более убивать не намерен, лично от меня вам спасибо, что предупредили — и если мои коллеги не нахрен дураки — то и вам ствол достанется. Желаю удачи!'
Спиной он так и не повернулся, выходит, хоть и опустив ствол немного, но ситуацию держит. Мы так и смотрели друг на друга, пока он садился в довольно крепкий УАЗ, закидывал здоровенный рюкзак со стволами и патронами — тяжеленько ему было, но справился. Машина стоявшая как раз под окнами магазина берет с места в карьер. Перевожу дух.
Старшой не медля начинает рыться в хозяйстве беглого. Серега разинув рот стоит посреди зала. Пухлый одергивает на себе дурацкий полосатый свитер и говорит — 'Вот видите, хорошо, что не зарядили — пальнули бы в Витьку — а он бы в ответ... Хоть он и сукота, а стрелок отличный.'
Почечник — Николаич наконец бренчит найденными ключами, лезет в стенд и снимает довольно невзрачную винтовку — судя по тонкому в сравнению с гладкоствольными пушками стволом, сопит, лязгает патронами. Поворачивается к нам, до меня доходит, что эта в общем небольшая на фоне монстров на витрине винтовка — переделанный СКС.
— 'Получается так — эта сволочь взяла действительно четверть патронов. Самых ходовых и нужных. Все гомно 20 и 16 калибра оставил, а вот 12 выгреб почти весь. И по нарезному — те же песни. Ну и хер с ним, сюрвайвелистом недоделанным. Теперь весь вопрос — что дальше делать.'
— 'Мне завтра надо будет докторшу забирать — из поликлиники. Хотел бы, чтоб вы мне в этом помогли' — Господи, до чего это глупо звучит!.
— 'Очумели? Почему не сейчас?'
— 'Она ставит эксперименты — на грызунах. Закончит завтра. Результаты, судя по всему, будут очень важны в дальнейшем — и вам тоже. Потому прошу помочь. И кстати мысль покинувшего нас Вити мне очень понравилась. Мне б нормальное оружие сейчас куда как пригодилось бы. Похоже, грабежи сейчас пойдут валом'
— 'Вмать — всердцах вырывается у Николаича — так что — крысы значит тоже заражаются этой дрянью? Тоже оживают??'
— 'Да, грызуны оживают. Это мне она уже сообщила. Но, судя по всему, будут и еще сурпризы'
Николаич смотрит на кассиршу — глупенького вида молодую женщину, которая все это время так и просидела манекеном с полуоткрытым ртом и, судя по его физиономии, проглатывает все то, что хотел сказать. Вместо заливистой рулады переводит взгляд на Сергея. Тот оживает.
— 'Я похоже с Витькой согласен. Тикать надо отсюда. Делим стволы — и дергаем. В большом городе совсем все плохо будет. Только зря он один дернул. Надо вместе держаться.'
— 'Так, а что Андрей скажет?'
— 'Ну введут карантин, военное положение, патрули на улицы — зомбаков перестреляют, они ж только кусаться могут, против пули это не катит...И вставит нам Зиновий свечку из березового полена в задницу, когда нас эти патрульные подстрелят за здорово живешь. Или менты арестуют за ношение. Статью 'три гуся' пока не отменили. Витьке до его нычек еще ехать и ехать — а любой гибддедешник к нему прицепится... К слову мы должны сообщить об ограблении магазина'
Николаич думает. Не выпуская СКС из рук, идет к дверям и запирает их. Вешает какую-то табличку и возвращается.
— 'Получается так. Андрей — звони в милицию. Серега — подбери комбезы попрочнее.
Ботинки, носки. Ну от зубов, короче. Доктор, идите сюда... Мила, сколько у нас на кассе сейчас, посчитай, чтоб точно.'
— 'Странно, что Ваши сотрудники никому не звонят.'
— 'У Сереги вся родня и друзья — в Вологодчине. В лучшем случае он им вечером отзвониться сможет. По ряду причин. Андрей — детдомовский. А у Милы такой милый характер, что с родней она не дружит. Своих я предупредил — жена сейчас отзванивается. Получается так, что надо сколачивать команду. Если хотите, чтоб мы вам помогали — придется вам плясать под нашу дудку. Что скажете?'
— 'Мне еще домой надо и обещал сотруднику одному его семье помочь.'
— 'А сотрудник — того?'
— 'Боюсь что да. Но свое обещание я выполнить должен. Если б не он — я б тоже вляпался. К тому же кстати в поликлинике сумка с медикаментами осталась. Не саквояж — а такая — китайская. Если все плохо будет — нам эти медикаменты очень пригодятся. Это я к тому, что завтра вам стоит мне помочь докторшу выручать. Насчет плясать под дудку — оно конечно можно, но тут смотря что у вас за команда подбирается. К слову — пример Вити и грядущий бедлам как-то подсказывает мне, что на ваш магазин будет обращено самое внимательное внимание... И боюсь, что не очень приятное.'
— 'Что-то вы доктор многовато боитесь.'
— 'Фигура речи. Раньше. А сейчас и впрямь боюсь, благо есть чего бояться. Если вы не заметили — магазин ваш уже обнесли. А есть еще и просто гопота и милиция как принято в такие времена может явиться конфисковывать. Да и банально рыбаки-охотники за патронами побегут.'
— 'Ладно. Андрей, ну что там? Я к слову тревожную кнопку уже давненько нажал.'
Андрей мрачноват и обескуражен: 'По 01 занято глухо, наше отделение не отвечает, позвонил в несколько соседних — отозвалось одно, но там выехать некому — более важные дела.'
— 'Получается так, что ограбление оружейного магазина уже и не повод приехать... Ладно. Делаем так — мы с тобой Андрюша держим магазин, сейчас возьми себе ствол и заряди. Присматривай и за задним входом. Сережа — возьми у Милы тысяч тридцать из кассы под расписку и бегом за продуктами. Ближайшие два дня похоже, мы в магазине жить будем. Так, доктор — значит, увидимся утром. Дайте свое разрешение сюда.'
И к моему удивлению старшой вписал мне рядом с 'Хаудой' еще один обрез — дурацкого вида фермерский ТОЗ-106. Потом ушел в подсобку, вернулся с тремя такими 'ружжжами' и на мой удивленный взгляд буркнул: — 'они все разные и у каждого свои дефекты. Сборка очень неровная. По уму напильником и шкуркой доводить надо, но сейчас времени нет. Из винтовки доводилось стрелять? Из магазинной, не автоматической, а со скользящим затвором?'
Из винтовки стрелять мне довелось, и я утвердительно мотаю головой.
— 'Это ж где так повезло? Воевали?'
— 'Не. В детстве свезло из немецкого карабина пострелять, а в армии на полигоне дали из 'Мосинки' повеселиться — там им патроны списывать надо было. Ну, то есть они их списали, а надо было дорасстрелять оставшиеся пару сотен. Вот меня и поощрили.'
Николаич с вниманием посучил затворами каждого обреза по очереди, пощелкал спуском, предохранителем. Заметно было однако, что затвор тут ходит куда как тяжелее, чем в армейских винтовках, туго, рывками. Поразбиравшись с откидывающимся прикладом Николаич наконец внес номер покрытого совершенно дурацким лаком рыже-желтого цвета обреза в разрешение.
— 'Тогда и с этим 'Смерть председателю' разберетесь. Пишите расписку на сумму — он продиктовал ценник этого чуда оружейной мысли — Мила пробей чек! Теперь дальше — стрелять только при откинутом полностью прикладе. С примкнутым прикладом работает только бракованное оружие. Получается так, что если у Вас такое будет выходить — гарантийный срок год' — тут Николаич внимательно и как-то иронично и со скрытым смыслом глянул мне в глаза.— 'Брак заменим. Магазин на два патрона. Третий можно засунуть в ствол, но в городе, как знаете, ходить с заряженным оружием запрещено. Теперь пока посучите затвором, попривыкайте — я пойду с магазинами поколдую. Серега, погоди пока — вместе пойдете. И переоденься — слыхал уже, что кусать может и человек и крыса и собака. Доктору тож подбери.'
Минут пять Старшой возился в подсобке. Андрей тем временем взял себе с витрины жутковатого вида винтовку, осмотрел, зарядил и теперь имел совсем нелепый вид — в куцем свитере и здоровенным винтарем в руках. Держать, однако, оружие ему было явно не впервой. Немного подумав, он вытащил еше и гладкоствол — вроде бы 'Сайгу' и зарядил также и его. Получилось у него это даже щеголевато.
А вот у меня никак не могло получиться. Куцая фигня имела необычно тяжелый ход затвора, аж со скрежетом. Предохранитель был тугой и засунут в самое неудобное место. Чуть ноготь не сорвал с пальца. Спуск тоже был тугой. В общем, туляки как-то не впечатлили. Да и вид был дурацкий, чем полностью соответствовал не менее дурацкой расцветке.
Правда, истину о 'дареном коне с зубами' никто не отменял. Придя сегодня в магазин безоружным, теперь я уже был куда как защищеннее. Почему-то именно сейчас, когда я неловко дергал затвор до меня наконец дошло, что это действительно катастрофа, раз при мне грабят магазин и милиции дела нет, мне практически дарят ружье и судя по всему мне придется им пользоваться... Оставалась сильная надежда на то, что правительство города примет решительные меры и восстановит порядок. Но то, как моментально вышла из строя наша поликлиника и детский сад, говорило скорее в пользу моментального развала всего и вся.
Неясно было — у нас эта беда или и в других городах то же самое. Эпидемия или пандемия?
Вышедший из подсобки Николаич протянул мне пару куцых вороненых магазинов. Они теплые, гораздо теплее, чем просто нагревшись в руках.
— 'Обточил, чтоб при выстреле не вываливались. Попробуйте.'
Магазины вполне себе четко вставали на место и держались прочно. Хотя и тут было неудобство. Что за дурь — магазин на два патрона. Хотя б на пять, что ли... Все-таки нелепое оружие. По всем статьям.
— 'Зато двадцатый калибр. Это, знаете, впечатляет. — Старшой явно не страдает отсутствием наблюдательности и видно написанное на моем лице впечатление от ружжа читается легко. — 'ответственность на Вас — за применение оружия. Так что постарайтесь меня не подвести. Особенно сегодня. Завтра, похоже, всем будет уже плевать. Получается так. Патроны держите. Эти — с крупной дробью. На малой дистанции не хуже картечи будут. Если вляпаетесь — ружье Вам продал Виктор.'
