— Их захватили, вот же блядский пиздец! — рыкнул синоби, сползая по стене и сцепив кисти в замок, он явно усиленно размышлял.
— Кабуто среди них нет, наверняка он улизнул, — высказала очевидное Карин.
Альбинос хмыкнул. Он мог сколько угодно не любить Кабуто, но ирьенин кое-что умел ничуть не хуже, чем то, что обязан был уметь непосредственно по профессии. Этот змееныш отлично умел ускользать.
— Мы должны уходить.
— Нет, — качнул головой Инахо, — у нас миссия.
Он поднялся, глядя на процессию.
— Мы остались вдвоем, — напомнила Карин.
Беловолосый посмотрел на нее с нескрываемым скепсисом:
— И что? Ну, попались эти недомерки. Я таких, как они, десятками в лабиринте в фарш перерабатывал, — напомнил он, оскалившись. — Ты бы тоже могла, надзиратель.
Последнее слово было выплюнуто с издевкой, но Карин не столько обиделась, сколько разозлилась.
— Что? Хочешь сам здесь всех перебить?
Инахо пожал плечами:
— Не всех. И не сам, — он перевел взгляд на почти ушедшую из поля зрения процессию, — я кое-что придумал. Но пока спрячемся и переждем. Пусть поверят, что мы ушли.
Синобиненавистники. Это было интересно. Очень интересно. И Инахо не собирался упускать шанс познакомиться с ними поближе. На расстоянии удара будет оптимально.
Глава 46.
Коноха опустела. Нет, на невнимательный взгляд могло бы показаться, что все как раньше. Простой люд ведет свой привычный быт, будто ничего и не происходит. Шумно днем, тихо ночью. Академия по обыкновению делает вид, что учит будущих синоби. Изредка мелькают безликие и просто синоби. Но вот в том-то и дело, что изредка. Последние команды убыли вчера. В деревне остался необходимый минимум. Уходящие группы, опустошив запасы припасов, ушли. Кто на берег, кто на тайные базы, кто в места сосредоточения войск юхеев. Коноха опустела. Шикамару осталось дождаться донесений о готовности, доложить Тсунаде, и отправить приказ о начале. После чего в штаб войск выдвинется и он. В Конохе останется только Миина, если говорить о командном составе Корня. А затем война.
Странное ощущение. Точнее, Шикамару отмечал отсутствие каких-либо эмоций по этому поводу. Среди отправляемых команд таких, как он, не было. Кто-то, в основном из тех, кто постарше, демонстрировал хмурую готовность. Кто-то, в основном из молодых, веселое предвкушение. Кто-то обреченность, кто-то напускное спокойствие, кто-то азарт. Шикамару не мог определиться, как ему относиться к предстоящей мясорубке. Лично он в ней будет участвовать только в том случае, если облажается, как тактик и стратег. Если они сдадут побережье, в контратаку пойдут все, кто еще сможет держать в руках оружие. Но, если побережье удастся удержать, и Вода умоется кровью в попытках его занять, ему на передовой так и не предстоит побывать. Но это не значит, что он не понимает, как все это будет происходить. Он знает. Статистика смертности существует не просто так. Скольких они похоронят в этот раз? Можно примерно посчитать, все факторы известны. Это для рядового состава война — штука непредсказуемая. Чем выше стоишь, чем больше информации имеешь, тем лучше понимаешь — все можно подвергнуть расчету. Для мастера его мастерство — отлаженный механизм, имеющий четкие законы. Правда, Шикамару с некоторым сожалением признавал, что мастером ведения войны не является. Может быть, через пару десятков лет и несколько пройденных войн, когда за его ошибки пара тысяч солдат расплатятся кровью. Это неизбежно. Он будет совершать ошибки, он. И весь штаб армии. И будут гибнуть солдаты.
Может быть, кто-то из знакомых ему людей? Из его поколения на передовой работает только Чоджи. Да где-то там же должна ошиваться наспех переформированная команда наблюдения, двое Хьюга, Неджи и Хината, и Абураме Шино. За командира у них молодой тюнин. Команда не должна вступать в бой, но а вдруг? Наруто тоже будет там, но под прикрытием команды безликих. Саске будет в самой гуще событий, во главе одной из команд, потому что силен. Гендзютсу, бросаемое практически одним, пусть и долгим взглядом, две стихии, джуин, ему есть, что показать. В его же команде работает и Каору. Сакура еще отлеживается в госпитале. Киба напрашивался в следопыты, сказал, что не может сидеть в Конохе. Не может сидеть без дела. Поэтому служит проводником, водит отряды тайными тропами в южной части готовящегося фронта. Ино в столице. Като и Данго мертвы. Если захватить еще команду Неджи, то можно вспомнить о еще двух мертвецах, Рок Ли и Тен-Тен. А из тех, кто помладше, Найт, который пока приписан к штабу армии. Футабе осталась в Конохе. Где их напарник, Инахо — неизвестно. Деревню он покинул, но нукенина ему вешать так и не стали.Он не столько предатель, сколько изгнанник. Еще есть Миина, но она так же осталась в Конохе, какВРИО лидера Корня. Не слабо их разбросало, шесть команд его поколения. И разбросает еще сильнее. Сколько прошло с выпуска? Пять лет примерно. И ведь как давно это было.
Шикамару хмыкнул на свои мысли. Говорит, как старик. Через еще пять лет вообще будет относиться к академии, как к чему-то, что было в прошлой жизни. Другой жизни. Сколько крови будет на этой войне? И вообще в ближайшее время. Академия, в которой и драки-то идут по правилам, действительно начнет казаться другой жизнью.
Но он вернулся к мыслям о том, что ему придется делать в ближайшее время. Что забавно, впервые за достаточно долгое время ему нечем было заняться. Работу в отделе он перевел на заместителя, потом будет некогда. Как только получит приказ — сразу в путь. Вот там начнется настоящая работа. Необходимость одержать победу, и при этом свести потери к минимуму. Но об этом потом. Сейчас думать о работе ему не хотелось совсем.
Чем занять оставшееся время? Сходит в Ичираку-Рамен? Иликакое-нибудь более, хм, дорогое место? Может, в бордель? Развеяться, пока еще есть время. Какие у него еще есть развлечения, помимо работы? Никаких. Не было времени на развлечения. Может, сходить, еще раз обыграть отца в Сеги? Он, пока, не собирается на фронт, но это пока. Как только пойдут первые тяжело раненые и трупы, он один из первых, кто поедет им на замену. Некоторый резерв у Конохи еще был. Хм. Сеги. Отец, вроде, напрашивался на реванш. Так почему бы не сейчас?
Шикамару вздохнул. Он сидел на том самом месте, где в первый раз обыграл отца. Отсюда открывался неплохой вид. Разве что сейчас был день, и, пусть и изредка, но люди проходили мимо. Спрыгнув со стола, на котором сидел, выбросив сигарету, он не спеша потопал домой.
Вблизи разница между Конохой в обычное время и Конохой сейчас стала еще очевиднее. Это читалось. Читалось в лицах людей, в движениях, во взглядах. Люди были обеспокоены. Вот только беспокойство это... Шикамару внутренне презрительно хмыкнул. Эти люди беспокоились не о тех синоби, что ушли на войну. Вовсе нет. Ну, может, у некоторых и было настоящее беспокойство, если синоби есть среди друзей или родственников. Однако такой альтруизм был свойственен далеко не всем. Нет, для большинства людишек волнение было связано исключительно со шкурными интересами. Они сейчас думали над тем, как именно новая война повлияет на их быт и все такое. Слишком хорошо Шикамару успел понять людскую природу, наблюдая сначала за травлей Наруто, а затем и за травлей Ино. Но он старался об этом не думать, чтобы не портить себе настроение. Людскую природу ему все равно не изменить.
До дома дошел ни о чем конкретно не думая. Клановый квартал встретил наследника клана запустением, разве что в летнем домике несколько стариков что-то оживленно обсуждали. Нара хмыкнул. Понятно, что они обсуждали. Престарелые аналитики обсуждали войну, сравнивая текущую ситуацию с их собственным опытом. Старики, хм, только двоим за пятьдесят, и это самые старшие члены клана. Остальные к отметке в пятьдесят еще только приближаются, но они уже не синоби. Травмы, раны, увечья. Забавно, восемь человек, это, в общем-то, все. В смысле других стариков в клане нет, если не считать двух старейшин, чуть старше самого Шикаку. И в их клане самая низкая смертность.
Зашел домой. Пахло какой-то выпечкой, и никакой лишней обуви на входе не наблюдалось. Значит, гостей нет. Вовремя. Шикамару вполне надеялся выдернуть отца на игру, пока мама что-то там готовит... Надеялся, пока не зашел на кухню. Дернулся, хотел уже быстро ретироваться, но...
— Шикамару! — радостно окликнула его Аска.
Парень выдохнул:
— Нет. Тебе показалось.
Девушка ухмыльнулась:
— Нет. Твое неповторимое чувство юмора я учую издалека.
Мама бросила на сына хмурый взгляд:
— Аска-чан рассказала о вашей встрече.
Шикамару удивленно вскинул брови:
— Что? А мы, разве, встречались?
Женщины что-то мудрили у плиты, а Шикаку с умным видом взирал на все это со стороны. Хотя к реплике сына он, вроде как, отнесся с пониманием.
— Шикамару! — с укоризной бросила мама.
Но ее укор, как всегда, не возымел никакого эффекта.
— Ты надолго? У нас почти все готово, — заговорила Аска. — Ну, как у нас... Я стараюсь ничего не испортить, так сказать...
— Ну что ты! — тут же замельтешила Ешина. — У тебя все отлично получается!
Шикамару поморщился. Что за неуклюжий размен бессмысленными фразами. Разве что Аска старалась как-то выходить из того шаблона, по которому разговаривало большинство. Другая бы на ее месте делала вид, что отличная хозяйка, и все такое, и жена будет хорошая, и так далее. Но она уже поняла, что такая ерунда его, Шикамару, интересует мало, скорее даже раздражает. Девочка старалась ему понравиться.
— Отец. Помнишь, ты просил меня об игре? У меня как раз есть свободное время. Не хочешь сыграть?
Ешина не выдержала и ударила лопаткой по столу.
— Шикамару! Аска у нас в гостях! И как ты себя ведешь!? Ты помнишь, что я тебе говорила!?
Парень чуть приподнял бровь, выражая скептицизм.
— Что именно из всего, что ты мне говорила, в данный момент имеется в виду?
Ешина вздохнула:
— Ты должен вести себя нормально. Как полагается вести себя наследнику клана.
Она не стала бы обсуждать такие вещи при посторонних. Значит, либо всерьез считает Аску членом семьи, либо она чем-то действительно расстроена. Возможно, это из-за предстоящей войны.
— Ешина! — подал голос уже отец, — сейчас не то место.
— Нет, дорогой! — повысила голос мама, — Сейчас именно то время. Вы оба всерьез собираетесь на войну. И я знаю, что это такое. Я куноити, вообще-то. И сейчас...
— Стоп! — поднял руку и повысил голос Шикамару. — Хватит! Мне надоело! Если вы хотите играть в вашу пьесу — мы отличная семья, вперед. Делайте, что хотите. А я не буду слушать эти сказки про "собираетесь на войну" и все прочее. Мама, я не буду ничего изображать, ни для Аски, ни для тебя, ни для кого бы то ни было.
Шикамару хотел добавить еще, но заткнулся. Про то, что он ждет приказа об отправке, и не сегодня так завтра покинет Коноху, что фактически означает начало войны, никому постороннему знать не следовало. Может, здесь нет особо посторонних, но лучше просто промолчать.
— Сказки!? — Ешина, наконец, отвернулась от плиты и повернулась к своему сыну. — Да как ты смеешь такое говорить родной матери!? Что? Почувствовал себя взрослым и умным? Ты думаешь...
Шикаку резко поднялся:
— Ешина! Хватит!
Отлично понимая, что скандала уже не избежать, Шикамару просто ушел. Не остановил его ни окрик матери, ни последовавший за ним окрик отца. Выйдя на улицу, парень поморщился, закуривая. Вот еще, тратить последнее свободное время на всякую херню. Все же лучше бы он пошел в бордель...
Дверь за спиной открылась. Парень уже подумал на отца, который сейчас попытается заставить его извиняться за слова, или что-то подобное. Но тихие мягкие шаги его быстро разубедили. Обернувшись, он увидел Аску.
— Ешина-сан... она плачет.
Шикамару поморщился.
— Представления о мире разбились о суровую реальность. Ну, рано или поздно. Хотя это давно назревало.
Аска удивилась:
— Тебе все равно?
Шикамару покачал головой:
— Мне не все равно. Но если я сейчас вернусь, значит, мне придется вести эти дебильные разговоры, хвалить стряпню и все остальное, — он сплюнул. — Она куноити, была. Но отец слишком ее разбаловал.
Ешина жена синоби, и мать синоби. И все это сюсюканье над дурацкими традициями раздражало. Еще больше раздражала Аска, которая все это выслушивала, хотя не являлась членом семьи.
— Ладно, мне пора.
— Куда? — удивилась девушка.
— В бордель. Хочу успеть к открытию.
Аска улыбнулась:
— Ты вроде хотел в сеги сыграть?
— Нет, — поморщился Нара, — я хотел скоротать время.
— Сыграй со мной!
Парень выразил на лице скепсис со всем доступным ему талантом.
— Знаешь, игра подразумевает, что у противников есть хотя бы шанс победить друг друга.
Девушка улыбнулась:
— Думаю, мы что-нибудь придумаем! Давай!
Взяв его за руку, она потянула парня в известном только ей направлении. Шикамару несколько секунд размышлял над тем, стоит ли ему ее просто связать или что-то в этом роде. Потому что ситуация в которой девушка его куда-то тянет, выглядела несколько сюрреалистично. Обычная девушка. Его, аналитика Корня.
-И куда мы идем?
— Ко мне, конечно! — как само собой разумеющееся ответила Аска.
Нара улыбнулся:
— У тебя есть Сеги?
— Мы что-нибудь придумаем, — ответила она не оборачиваясь.
— Двусмысленно звучит, — констатировал парень.
Она не ответила. Шикамару подумал о борделе. Оценил фигурку своей неожиданной спутницы. Ну... почему бы и нет?
Привела его девушка в гостевой дом клана. Дом сейчас пустовал, так что, закрывшись в одной из комнаток, они оказались одни во всем доме. Комната носила отчетливый след присутствия хозяйки, помимо полного шкафа одежды. Появились живые цветы, на чайном столике стоял графин с водой, и прочие мелочи. Впрочем, Шикамару был здесь давно и не помнил, как выглядела комната, пока была необитаема.
— Пожалуй, с сеги я действительно погорячилась, — улыбнулась Аска, присаживаясь на край кровати. -Но мы же что-нибудь придумаем?
Нара пожал плечами:
— У меня есть несколько идей, но нужно идти за чем-нибудь алкогольным, а мне лень, — он присел в кресло, ища что-нибудь, что можно использовать под пепельницу.
Аска подставила ему блюдце. Дым ей не нравился, но, пока она готова была это терпеть.
— Ты слишком торопишься. Между знакомством и постелью, вообще-то, есть еще ухаживания.
Шикамару улыбнулся:
— У меня обычно не так. Познакомился, заплатил, постель.
Аска недовольно повела бровью:
— Это не повод для гордости.
Шикамару поморщился:
— А что повод? Знание и умение правильно держать чашку с чаем? Правильно сидеть за столом? Знать сотню с лишним правил ведения разговора? — он покачал головой. — У меня найдется тысяча и одна вещь, которая будет важнее этой ерунды.
Аска кивнула:
— Верю. Мой отец работал аналитиком, пока мог. Я примерно понимаю, как важно то, что ты делаешь, но...
Шикамару отмахнулся:
