Инахо сел, состроив надменную физиономию. Играть эмоциями было не сложно, но ему по натуре это претило. Взгляд синоби зацепился за цепочку на шее и закрепленный на ней металлический крестик, не скрываемый рубашкой. Крест, на котором уже подвесили одну куноити Конохи.
— Итак, хер собачий, ты нам что-то хотел рассказать, да?
Мужчина кивнул:
— Рад, что вы готовы слушать. Это интересная история, правда. Точнее, это и есть история. Но, как это иногда бывает, история у каждого своя. Вы, синоби, почти все поголовно верите в вашего бога-синоби. Рикудо Сеннина. Великого Отшельника. Что он пришел в мир, научился использовать чакру, и научил этому других. Хеймин обычно верят в богиню Кагую. Что она научила Рикудо, и помогла изгнать из мира акума. Тех, кого сейчас называют призывными животными. Полагаю, обе эти легенды вам в том или ином объеме известны.
Не получив ответа, мужчина продолжил.
— Обе эти истории отчасти истинны. Просто разный взгляд. Люди действительно пришли в этот мир, наполненный другими существами. И мы действительно не умели тогда применять чакру. Но это вовсе не значит, но люди были ни на что не годными идиотами, которые ничего не умели, — генерал обвел рукой комнату. — Все это было построено тем самыми людьми. Людьми, у которых была цивилизация, культура, знания. И своя религия.
Инахо хмыкнул:
— И естественно ты сейчас нам расскажешь, куда все это делось.
Мужчина поднялся, чуть улыбнувшись:
— Зря смеетесь. Как ни странно, все дело в вас. В тех, кто в будущем стал синоби. Ваши предки были изгоями. Они были изгнаны из городов. Почему? Причины у всех были разными. Кто-то считал, что люди не должны отвоевывать себе место под солнцем у местных обитателей. Кто-то просто был лентяем, не желавшим работать, но желавшим, чтобы его кормили за просто так. Кто-то просто был мудаком, и его изгнали, чтобы не мешал. Тогда мир был, пожалуй, куда опаснее и жестче, чем он есть сейчас. И нахлебники не были нужны никому.
Он отвернулся в сторону, продолжая.
— Кагуя действительно существовала. И она подобрала ваших предков, отщепенцев, и попыталась превратить в то, что ей было нужно. Ей нужны были силы, чтобы подчинить себе всю землю. Но она немного опоздала. Когда тот, кого вы намного позднее называете богом, достиг высшей точки своего мастерства, война между людьми и местными обитателями уже закончилась. Люди уже нашли себе место, построили города, договорились.
Генерал помолчал, с грустной улыбкой глядя на гостей.
— Вы можете представить, каким мог бы стать этот мир? Каким он мог бы быть. Если бы ваши предки не развязали новую войну. Если бы не втянули в нее весь мир. Синоби хотели править миром. Править всеми. Но править нужно было кем-то. А кем, кроме людей и тех же разумных животных? И вы уничтожили цивилизацию тех, кто вас породил. Остались только эти надгробия, и вы даже не знаете, кто и когда их возводил. К сожалению, мы даже совершенно ничего не знаем о мире, из которого пришли люди. Из которого пришли мы сами. Ты, сквернослов, ведь не веришь ни одному моему слову, верно?
Но Инахо кровожадно улыбнулся:
— Вообще-то, знаешь, верю. Вот смотрел на этот город, сравнивал с другими интересными местами... Ведь кто-то же его строил, да? Не... — парень ухмыльнулся. — Дай мне год-другой, я тоже такую херню смогу создать. Техники и все такое. Но блядь... Не представляю синоби, который будет этим заниматься. Серьезно. Не видел синоби, которые бы добровольно обрабатывали землю, что-то строили, создавали. Нет. Мы, синоби — оружие. И синоби занимаются только тем, что тренируются и создают техники, если могут, конечно. Чтобы оружие стало еще более смертоносным.
Мужчина улыбнулся:
— Впечатляет. У тебя живой ум. Редкость среди вашего брата.
Беловолосый снова кивнул в ответ:
— Да, ты пиздец, как прав. Еще... сука, не думал, что скажу такое, но мой первый учитель об этом говорил. Синоби, в большинстве своем — дибилы. Ничему не учатся. Ничего не изобретают. Поколениями заучивают одни и те же техники. А особенно клановые, те вообще возводят это на пьедестал. Предки так придумали! Кто ты такой, щенок, чтобы считать себя умнее предков! Я смотрю на вас и вижу подтверждение его словам. Вы даже ничего нового не придумывали. Вам ведь было достаточно просто использовать то, что уже придумано другими, и довести до ума. Эти доспехи на твоих телохранителях. Наследие Страны Снега. Барьеры и поисковые техники — Узумаки. И так далее.
Собеседник похлопал.
— Великолепно. Даже жаль, что мы по разные стороны барьера. Я весьма впечатлен. Не скажешь, как зовут твоего первого учителя? И как зовут тебя самого?
Парень зло оскалился, вставая и будто бросая вызов.
— Знаешь что? Иди в жопу, мудило! Чем ты лучше тех, с кем борешься? Ну, знаешь ты все это. Про людей, про синоби. И что? Что ты сделал? Что ты создал? Что ты попытался изменить? Ни хрена! Еще один мудак, возомнивший, что может изменить мир к лучшему. И естественно, перед тем, как что-то менять, ты будешь рушить то, что есть сейчас. Я тоже хорошо учил историю. И я вижу, кто ты. И вижу, что ты есть. Новый мир? Новый порядок? Порядок, который установят сраные садисты, вешающие баб на кресты? Уничтожающие целые города ради какой-то херни? Города, где живут люди, такие же, как ты сам. Чего вы добились в Столице Страны Огня? Громко заявили о себе? Или ценой тысяч жизней развязали войну между Конохой и Суной? Это ваш новый порядок? Нет. Те же методы, что и у всех остальных. Вы такой же сброд, толпа садистов и убийц. Вы нихрена не построите. Не способны на такое. Мой учитель отправил несколько десятков подобных тебе на тот свет. Была у него традиция — убивать всяких говнюков. Думаю, я продолжу эту милую традицию. Убивать идиотов — очень хорошее дело.
За спиной собеседника раздались хлопки. В комнату зашел еще один человек. Или не совсем человек. Черный плащ с алыми облаками. Характерная соломенная шляпа. Лицо под гримом.
— Великолепное выступление. Овации. Аплодисменты. Занавес, — улыбаясь, произнес Джокер. — Твой гость, генерал, в чем-то прав. В чем-то, но не во всем. Ведь его учитель смог кое-что изменить. Его учитель своими руками смог изменить Коноху, деревню, Скрытую в Листве.
— Вы знакомы? — с интересом спросил Судзуки.
Но шут отрицательно качнул головой:
— Встречался в бою с его учителем, однако впервые вижу самого пацана. Но мне нравится его стиль. Агрессия! Уверенность! И эта кровожадная улыбка! Мне нравится.
— И как же зовут его учителя? — спросил генерал.
— О! — Джокер остановился рядом с генералом. — Не так уж важно имя в изменчивом и шатком мире. И лик его, скрываемый десятком масок, менялся ото дня ко дню. Но говорим мы о бойце известном! О ветеране! О том, кто носит шрамы как знамена! О том, кто выбрал тяжкий и кровавый путь. Профессию, не лестно называемую темной. Даже в нашем злом и смрадном мире. Столь темной, что убиванцы ниндзя пред ним смущенно расходились. Мы говорим не просто о синоби. Мы всуе помянули палача.
Инахо зло оскалился, снова подходя к барьеру.
— Кьюджин, — озвучил догадку генерал. — Твой сенсей достаточно известен.
— Пф, этот псих, — парень кивнул на гримированного, — не менее известен. Я знаю, что вы делали в Стране Снега. Вы там повеселились не на шутку. Горы трупов и море крови. С размахом работаешь, Джокер, — имя Инахо выплюнул, как оскорбление.
Шут оскалился в ответ.
— Тебя там не было. Пропустил самое интересное.
— Там... был один мой друг, — Инахо повернул голову набок, — он мне в подробностях описал двух девушек, подвешенных на кресте.
Джокер отрицательно покачал головой:
— Нет, нет, нет. Это называется — распяты. Распяты на кресте. Очень символичное зрелище, знаешь ли. И имеет сакральный смысл. Понимаешь? Это важно! Это знак. Символ.
Акацки скинул шляпу и сбросил плащ на пол, открывая доспех. Не такой громоздкий, как у солдат, но конструкция явно схожа. А затем он скинул и верхнюю часть доспеха, показывая свою грудь. Грудь, на которой было два уродливых шрама, вертикальный и горизонтальный, пересекающиеся в центре. Крест.
— Видишь это!? Вот это, — Джокер провел по горизонтальному шраму, — сделал твой учитель. Автора вот этого, — пальцы прошлись по вертикальному шраму, — ты все равно не знаешь. Но это знак. Ты запомнишь его до конца жизни. Все будут запоминать. Все, кто его увидит. А знаешь почему? Потому что он несет смысл. Послание.
Джокер отошел назад, разводя вытянутые руки в стороны.
— Послание, что вы все к херам подохните! А я нет. Потому что нельзя убить символ. Потому что я гребаный символ. Символ того, в какое дерьмо превратились все синоби. Сраные серийные убийцы, маньяки и психопаты. Вы с малолетства имеете право на убийство. Двенадцатилетние щенки, выходящие перерезать глотки очередной шайке мародеров, а затем возвращающиеся домой, будто ничего и не случилось, слушаете родительские сказки на ночь. Вы не цените жизнь. Не умеете. Ни свою, ни чужую. И поэтому я своими руками отправлю вас всех в ад. Одного за другим. Одного! За другим! Всех до единого! И когда останусь один, отправлюсь туда сам! Чтобы вы не заскучали без меня!
Карин передернула плечами, глядя в безумные глаза шута.
— Я всяких повидала, но этот точно псих конченый, — сдавлено прокомментировала она.
Но Инахо продолжал скалиться, играя в гляделки с Джокером. Тело синоби Конохи медленно покрывалось обсидиановой броней. Его ладонь давила на пленку барьера, когти медленно проходили сквозь пылающую пелену, пытаясь добраться до клоуна.
— Ха! А тебе самому, я вижу, насрать на их новый мир. Да, Джокер? Да! Ты просто хочешь убивать. Ты хочешь убить нас? Нас, всех до единого? Ну, так вот он я! Перед тобой! И знаешь что? Это я убью тебя! И мне не помешает этот барьер!Мне ничто не сможет помешать! И я не буду так милосерден, как мой учитель. Я подвешу тебя на том самом кресте, в символизм которого ты так веришь! А потом порву на куски, и отправлю тебя в твой ад по частям! Досрочно, да хоть прямо сейчас! Потому что ты всего лишь недоносок со съехавшей крышей! А я — синоби! Я — наследник Сенджу!
Барьер под когтями Инахо начал трескаться и разрушаться. Еще несколько секунд, и тонкая грань, отделявшая двух убийц друг от друга, падет. Джокер даже шагнул вперед, готовый к атаке. Ему нравился вызов. Однако вмешался Судзуки:
— Джокер! Ритуал. Другой возможности проверить у нас не будет.
Лицедей кивнул:
— Верно. В другой раз, наследник Сенджу.
Он резко развернулся, подхватывая свои вещи и выходя из комнаты, за ним резко вышли и остальные. Инахо сильнее нажал на барьер, но пол качнулся. Парень переглянулся с Карин, дав сигнал об опасности. Сам прыгнул на стену, а вот куноити не успела. Пол резко пошел вниз, но Карин выпустила цепи, затормозив падение пятью метрами ниже Инахо.
Но затем вниз полетел и потолок, заставив их обоих спрыгнуть. Полет был недолгим, синоби приземлились в зале. Прямоугольном, с потолком-куполом. Свет шел от самих стен, казалось, но все же светлым зал было не назвать. Кроме них в зале были и другие. Пятеро воинов в доспехах. Пять воинов и железная дева. Выполненная из металла статуя полной высокой женщины, похоже, полая. Над девой висел купол очередного барьера.
Металлическая оболочка, выполненная в форме полноватой женщины, судя по замку, имела впереди дверцу. Синоби представилась возможность увидеть доспехи воинов без маскировки балахона. И они оказались не такими громоздкими, как могло показаться ранее. Металл закрывал лишь торс, отчасти руки, отчасти ноги. Но локти, плечи, колени, все это прикрывалось обычной плотной тканью, под которой пряталось что-то еще, но явно не броня. На правой руке у каждого закреплено по паре лезвий, тех самых, чуть изогнутых, с зубьями. На головах глухие шлемы. Инахо присмотрелся к броне. Угловатая, грубая, не похоже на работу мастера, скорее штамповка, как те кунаи и сюрикены.
Железную деву открыли. Внутри оказалась прикована куноити. Та девчонка из их команды.
— Цубаки? — удивилась Карин. — Какого хера?
Куноити была без сознания и обнажена. Руки в кольцах над головой. На груди вырезан знак. Равносторонний треугольник, вписанный в окружность. Такой же знак с вязью прочих печатей, хотя этого и не видели синоби, был нанесен на дно ее тюрьмы. И этот же знак был перенесен на стены девы, и также описан сложным фуиндзютсу.
Все пять солдат сняли шлемы. Странный знак был нанесен на их лбы. Первый достал какую-то бутыль и жестко влил в горло пленницы девы. Куноити очнулась, проглотила жидкость, но взгляд ее был неосмысленным. Солдат своим клинком резанул ей руку, не слишком сильно, но кровь потекла. Он тут же поднес рану к своему лицу и отпил ее крови. За ним тоже самое сделали остальные.
— Что за хуйню они творят? — спросил Инахо.
Карин отрицательно качнула головой:
— Никогда не видела ничего подобного.
Пленница неожиданно начала дергаться, мычать, но ее тюрьма была тут же закрыта. Четверо солдат надели шлемы, а пятый повернул щетинистое лицо к синоби, и с улыбкой провел лезвием по своему горлу. Остался глубокий порез, из которого на секунду брызнула кровь. Цубаки внутри своего саркофага завизжала, а рана на горле солдата закрылась. Кровь будто втянулась обратно. Воин с ухмылкой нахлобучил шлем на голову, и все пятеро пошли вперед, выходя из накрывшего деву купола барьера.
— Пиздец, — прошептала Карин.
АРКА 5.
Глава 48.
Раннее утро, прохладный солоноватый морской воздух, штиль. Крупный вулканический остров на горизонте, над заливом поднимаются столбы темного дыма. Военный порт начинал свой обычный день. Работали в штатном режиме экипажи кораблей, стоящих на якоре. Подразделения юхеев выходили на зарядку. На кухнях готовили завтрак. Офицеры проводили утреннее собрание. Обычное раннее утро.
Почти.
Примерно в километре от острова поверхность воды необычно искажалась, мерцала, проседала. Пока в какой-то момент едва заметные на фоне бесконечной голубой глади силуэты не начали снимать покров маскировки. С легким мерцанием с поверхности костюмов будто сыпалась зеркальная пыль. Один, второй, третий силуэт. Через минуту их было десять. Две явно девушки, облегающий костюм это отлично подчеркивал. Остальные мужчины.
Последним маскировку сбросил молодой блондинистый парень. Он не был одет в костюм, как остальные. Маскировку на нем держала плащ-накидка, которую он и скинул, отдавая подошедшему ближе соратнику.
— Готов? — спросил мужчина сквозь маску.
Блондин с полосами на щеках, голым торсом, в коротких шортах, хмуро глянул в сторону озера. Это его последний шанс отказаться. Последний. Но нет. Он знает, кто он. Он знает, что ему нужно делать. И главное, он знает, зачем он это делает.
— Да, я готов, — кивнул блондин. — Отойдите подальше, здесь сейчас будет жарко.
Он присмотрелся к очертаниям острова. Ему был виден лишь один берег, одна сторона немаленького острова. Гавань, склон, застроенный портовыми зданиями, и кратер над всем этим. Кратер давно потухшего вулкана. Отсюда он мог видеть только корабли, стоящие в гавани, да самые крупные здания порта. Пристань, погрузочный кран. Но вот рассмотреть людей Наруто не мог, слишком далеко. Видел лишь какое-то движение, морской воздух преломлял свет. Глядя на остров, он негромко прошептал сам себе.
