продолжение 18.03.12

— Иди, спроси, что они будут брать,— подтолкнул я Илию,— скажи управляющему, чего и сколько.

К вечеру, орки стояли с полностью забитыми повозками. Мели все, от зерна и железной посуды, до вещей и игрушек. Много набрали продуктов, тех что долго хранятся. В общем, хоть сейчас, обратно отправляй. Дело к вечеру, решили обоз отправлять утром. Оркам приготовили, для ночевки, бывший склад. Помещение добротное, с топчанами, с удобствами. Шаман разъяснил им, что куда, заодно и огорошил меня, когда вернулись.

— Собирайся, мы едем с ними,— сказала она, снимая маску.

— С какой такой радости,— я поставил бочонок на стол.

— Твоя татуировка, ее надо показать отцу, возможно ты сможешь помочь моему народу. Оставь ты эту настойку, я с тобой разговариваю,— топнула ножкой.

— И чем я смогу помочь, мы же договорились, волом работать я не буду,— я сковырнул пробку.

— Я тебя сейчас укушу!— сжала кулачки.

— Да! А куда укусишь?— полюбопытствовал я.

— Туда!— прорычала.

— Чего ты рычишь? Кусай!— махнул я рукой,— только не больно.

— Лео, если ты меня любишь, если я тебе, хоть чуточку, дорога, ты завтра поедешь со мной. Не перебивай. Если ты не поедешь, я поеду одна, и больше, ты меня не увидишь, никогда, решай!

— Я уже решил,— нацедил себе целый кубок,— не поеду я никуда.

Она вздрогнула, распахнув глаза. Я отхлебнул, нагло глядя ей в глаза и улыбаясь, и докончил,— меня повезут. Чего й то мне зад натирать. Возьму повозку, возницу, и поеду,— глядя на нее, облизнулся,— со всеми удобствами.

— Ты!— подлетев ко мне, затрясла,— я чуть в обморок не упала, когда ты сказал, не поеду!

— Всю настойку мне расплескала, кто рубаху стирать будет? Переводишь добро, а оно денюжков стоит.

— Уф!— она повалилась на кровать, раскинув руки,— иди ко мне,— проговорила томно.

— Зачем?— осторожно спросил я.

— Кусать буду!

— Сильно?

— Очень!— начала медленно, задирать подол, обнажая ноги.

Да пошла эта, настойка, я швырнул пустой кубок и рванул рубаху. Она тихонько засмеялась.

На следующее утро обоз, с довольными орками, отправился обратно, и мы, на повозке, у него на хвосте. Я накидал внутрь одеял с подушками, еды и бочонок, поедем весело. Свадебная прогулка.

Ешь, спи, да Илию люби. Не жизнь, а красота. И так, всю дорогу. Она была очень нежной. А когда я спросил ее, просто приложила свой пальчик, к моим губам.

— Лео,— затрясла меня,— подъезжаем!

Я вылез из под одеяла и пробравшись вперед, выглянул из повозки.

— Издеваешься, лагерь только показался, вдали, пока дотащимся я еще поспать успею,— я зевнул.

— И проснешься голый, посреди лагеря,— сказала язвительно.

— Да и хрен с ним,— почесал я грудь,— пихнешь меня, когда ближе подтянемся,— и снова завалился.

Пока доедем, пока охи да ахи, я по любому одеться успею.

Вставай, приехали,— опять трясет.

Пришлось встать, и одеться. Вокруг стоял гомон, в перемешку с рыками. Повозка стояла. Илия уже обрядилась в костюм шамана, на меня смотрела маска. Пора выбираться. Орков было много, очень много. Они что сюда, со всей степи сбежались, что ли? Столпились вокруг повозок. Следуя за Илией, перед которой, как перед тараном расступались орки, дошли до шатра Рырга. А рырга то и нет! Сбежал! Как же, обоз пришел!

— Что делать будем?— я завалился на топчан, мой шаман пристроился рядом.

— Ждать,— ответила коротко.

— А может мы, пока они все там...

— Нет! Табу!

— Тьфу! Нашел себе невесту, чуть что, табу!

— Жену!

— Ага! А если два раза, тьфу, тьфу, где моя вторая жена?

— Ты хочешь вторую жену? Тебе мало одной? Я поговорю, с отцом, но я, буду старшей!

— Сдурела! Шуток не понимаешь?

— Я думала, ты серьезно. У нас можно иметь две жены, даже три, если потянешь.

— Нет,— отрезал я,— у меня будет одна жена, вернее уже есть, других мне не надо, даже не уговаривай.

Показалось, или действительно, глаза под маской блеснули. Она положила мне голову на колени.

Рырг заявился через пару часов. Довольный, аж глазки блестят.

— Мне доложили, что вы приехали, но я не мог придти раньше. Я смотрю ты познакомился с моей дочерью достаточно близко,— пророкотал.

При его появлении, Илия, даже и не подумала от меня отходить.

— У тебя получилось?— спросил он ее.

— Пока не знаю, отец.

— Тогда зачем вернулась?— уставился он на нее.

— Из за него,— кивнула на меня.

— Ты прогнал ее?— это уже мне.

— Хуже,— ответил я,— я беру ее в жены.

— Правильно,— оскалился,— калым привез?

— Нет,— я растерялся.

— Шучу!— заржал,— так чего приехали?

— Покажи ему, Лео,— попросила Илия.

— Как скажешь, дорогая.

Рырг хмыкнул, и стал с интересом смотреть как я раздеваюсь. Еще больше, он меня порадовал когда мои руки вспыхнули, осветив шатер. Видели орка, проглотившего кол, любуйтесь! Он так и стоял, пока я одевался, потом, со скрипом, повернул голову в сторону дочери.

— Это...,— начал он глухо.

Маска кивнула. После этого он с шумом выдохнул, похоже он все время не дышал. И началось! Рырг рванул к выходу, потом остановился.

— Сиди здесь, не ходи никуда, совсем не ходи. И ты сиди здесь,— ткнул в дочь,— охраняй его. Жить будешь у меня, сейчас еды принесут, все принесут. О повозке, даже не думай,— вылетел наружу.

Раздался его рев.

— Чего это он?— спросил Илию.

— Говорит приехал верховный шаман, который попытается справиться с проклятьем. И если они тебя не уберегут, он всех убьет.

— Это я что ли, верховный шаман?

Она кивнула, а я заржал.

— А где мой костюм, с костяшками, и бубен?— спросил я вытирая слезы,— чего молчишь, маска?

— Сейчас я тебе этим бубном, дам по башке, чтоб не веселился,— произнесла маска хмуро.

У-у,— протянул я,— какая ты скучная.

— Пока не вижу поводов веселиться,— все так же, сухим тоном.

С бешенными глазами, ворвался Рырг.

— Я все узнал,— сказал пыхтя,— у нас есть шесть женщин, которые должны вот— вот родить, надо попробовать.

— Что попробовать?— осторожно спросил я.

— Применить твою магию,— и смотрит.

— А как? Ты знаешь, как ее применять?

Он замотал головой.

— Она должна знать,— показал на Илию.

— Пошли,— взяв меня за руку,— потащила из шатра, Рырг рванул впереди нас.

— Вызовешь сияние,— начала объяснять по дороге,— положишь руки на живот, и будешь представлять, сильно представлять, что внутри, ребеночек не орк, а человек, понял?

— Вроде,— ответил я неуверенно.

Она тащила меня в самый конец лагеря, Рырг шествовал впереди.

— Слушай еще раз,— и начала терпеливо объяснять, по новой.

Дойдя, почти до конца лагеря, заметил кучу шатров, стоявших в отдалении. Так вот где они прячут своих женщин. Поглядим, я улыбнулся в предвкушении, и разочаровался, думал все они красавицы, а они обычные. Есть правда ничего, их много в шатре собралось, но с Илькой и рядом не стояли. Все поняв, по моему расстроенному лицу, она тонко улыбнулась, под маской. А то я по глазам не вижу, лыбится.

Все выгнав из шатра, Рырг повел рукой, приступайте. Женщины, разного возраста, с животами, чуть не до носа, лежали на топчанах, смотря на нас испуганно. Рырг рыкнул, они все по скидывали одеяла, и задрали ночьнушки.

— Иль,— дернул ее за рукав,— что то мне не по себе, может не надо?

— Я с тобой, любимый,— шепнула,— я буду рядом.

Я вздохнул, и шагнул к первой женщине. Круглый живот был теплый, внутри шевелился маленький орк. Закрыв глаза, начал делать, как учили, водить, и представлять.

Рырг что то спросил, женщина ответила. Через некоторое время, сказала что то еще.

— Хватит,— шепнула Иль на ухо,— она сказала, сначала от рук шло тепло, а потом перестало.

Пришлось повторить все, еще пять раз. У последней женщины, меня шатнуло. Подскочивший Рырг, придержал меня за плечи.

— На глотни,— протянул мне флягу.

Сделав пару добрых глотков, почувствовал себя лучше. Прислушался к себе, немного лучше.

— Что дальше,— язык как то тяжело ворочался во рту.

— Будем ждать,— сухо сказал король.

Обратную дорогу, помню плохо. То ли сам шел, то ли меня тащили, не помню. Очнулся, через двое суток, в шатре короля. Голова трещит, во рту сухо, в туалет хочу, сил нет, еще и живот бурчит, с голодухи. С кряхтеньем, поднялся, и добрел до отхожего места, полегчало. Поесть бы чего. На придвинутом рядом к моему топчане, свернувшись калачиком, спала Илия, без маски. Потряс ее за плечо.

— Иль!

Она открыла сонные глаза.

— У тебя поесть нет ничего?— посмотрел на нее голодными глазами.

— Очнулся!— она вскочила.

— Есть давай,— сказал ей нагло.

Надев маску, она вылетела из шатра. Послышался звонкий голосок, отдающий приказания.

Почти сразу, начали таскать еду. Натащили столько, пятерым не съесть. Илия сама, вымыла мне руки, и усевшись рядом, начала подкладывать лучшие куски, и радостно смотреть как я ем.

— Сама чего не ешь?— пробубнил я, набитым ртом.

Она покачала головой. Не хочешь, как хочешь, мне больше достанется. Настойки только не дала, показала большой кукиш. Перебьемся, не смертельно.

— Как у вас дела?— спросил ее, когда налопался.

— Пока никак,— вздохнула,— ждем, когда родят.

— И долго ждать?— я поковырял в зубах.

— Лео,— посмотрела с жалостью,— ты когда на горшке сидишь, с расстройством, можешь сказать, когда тебя отпустит?

— Ну-у,— протянул я,— нет, наверное.

— И здесь так же, может прямо сейчас, а может через неделю, или больше.

— И что мне, еще неделю здесь сидеть?— возмутился я.

— Я буду сидеть с тобой, если это тебя успокоит,— погладила меня по голове.

— Ни хрена меня это не успокоит,— убрал ее руку,— я что, пленник что ли?

— Какой ты пленник,— фальшиво надула губки,— ты гость, почетный гость.

— Погостили, и хватит, пора домой!— отрубил я.

— Все равно, пока они не родят, я не смогу уехать. Ты же не бросишь меня,— прищурилась шантажистка.

— Ладно,— проворчал я, остывая,— немного подождем.

Я сидел скрестив ноги, на топчане, и дул в дудку. Дудка длинная, почти с меня ростом, толщиной в руку, издавала протяжный не то рев, не то вой. Орки шарахались от шатра, заслышав эти завывания. Уже неделю, долбанную неделю, я сижу безвылазно в шатре. Наружу, табу, настойка, табу, попробовал пристать к Илии, нельзя, ничего нельзя! Ешь милый, спи, отдыхай. Я уже задолбался отдыхать. Что это за отдых, когда ничего нельзя! Попробовал сбежать, поймали, и со всеми почестями, обратно. Так и с ума сойти не долго. И тут я заметил этот дрын резной. Сначала думал посох, а оказалось дудка, шаманская, в нее я и дую, уже полдня.

— Лео,— Илия схватилась за голову,— перестань! У меня, от твоего дудения, голова раскалывается.

Никак не отреагировав на ее слова, я дунул еще сильнее. Дудка издала тоскливый вопль.

— Перестань!— заверещала она.

— А я, сейчас, еще и голосить начну,— сказал ей хмуро.

— Что?— не поняла.

— Алыдырды, кыркырды, бырмынды!!!— заорал я во всю глотку, и дунул в дудку.

Похоже у входа в шатер, кто то упал.

— Хырмурды, лыберды, всех орков!!!— продолжил я вдохновенно орать.

Отвисшая челюсть Илии, меня порадовала. И я, весело скалясь, дунул так, что аж согрешил, низом. Хорошо что за ревом дудки не слышно было. От входа в шатер, раздался удаляющийся топот, кажись кто то обделался и слинял.

— Ты на каком языке, сейчас орал,— спросила, помотав головой.

— Это забытый язык,— важно сказал я, набирая воздуха,— его помнят, только у нас в роду, — я раздул щеки.

Но дунуть, так и не получилось. Полог откинулся, влетел Рырг. Сейчас орать начнет. Доложили небось, шаман колдует, на всю округу. Не, не стал орать, только зыркнул, злыми глазами.

— Началось,— кивнул дочери,— а ты сиди здесь,— ткнул в меня,— и перестань орать, всех орков мне распугал.

Они вымелись из шатра. Валите! И еще раз валите! Я был доволен. Похоже мое нытье на дудке, достало даже Рырга, и он, обернувшись у выхода, бросил мне приличную флягу, с настойкой. Илия показала кулачок, а я ей язык.

— Эй там,— крикнул я в сторону входа,— обед уже, несите чего нибудь, а то сейчас как начну, дальше шаманить.

Здоровый орк притащил мне целую плоху жареного мяса, и такую же с овощами и зеленью, накрытую большой лепешкой, покосился на флягу.

— Но, но,— я спрятал ее за спину,— гуляй давай, это мне от королевских щедрот перепало.

Хрюкнув что то, он вышел. Я потер руки. Жизнь налаживается.

Вечером, когда уже стемнело, меня растолкали.

— Лео,— Илия трясла меня за плечо,— проснись.

— Ум,— промычал я. После выпитой фляги, просыпаться совсем не хочется.

— Проснись, Лео,— тормошила меня,— дети, обычные дети, не орки!

— Поздравляю,— я повернулся к ней спиной,— завтра домой поедем.

— Не получится,— сказала грустно.

До меня дошло не сразу. Когда дошло, я попытался сесть, она помогла.

— Что значит не получится?— я растер лицо руками,— бр-р.

— Ты теперь наша надежда и спасение, понимаешь, тебя никто не отпустит. Тебе предоставят все что пожелаешь. У нас много золота, и не только. У тебя будет столько женщин, сколько захочешь.

Тебя не отпустят, уже сейчас, вокруг шатра, три кольца охраны. Уже все орки знают, что ты сделал, а у них у всех есть жены, у некоторых несколько.

— Тогда вы получите войну с графством,— сказал я растерянно, голова еще туго соображала.

— Мы согласны, на войну. Все орки погибнут за это, все до единого. Хотя. Отец уже отправил гонца, чтобы передали графу дары, и сказали что ты решил пожить у нас по дольше.

— Ах вы змеюки, хитрые, и ты в их числе, вы же меня просто использовали. Вам от меня нужна была только ваша магия,— я взбесился,— ну так вы ее получите.

Вылетев из шатра, перед ошарашенными орками, раскинул руки, и заорал,— Рожи ваши орочьи, видеть не могу, людей хочу, и магия ваша гребанная, мне даром не нужна, забирайте, а-а!

Я попытался мысленно содрать с себя татуировки, и вышвырнуть вон. Хорошо не протрезвел еще, боль была, как будто шкуру сдираешь. Потом, как бабахнуло! Уже в полете, я заметил, как во все стороны ударила красно— зеленая волна. Шатры, на сто шагов вокруг, снесло вместе с орками, и волна пошла дальше, за край степи. Потом грохнулся, и дух из меня вышибло.

Что то спина совсем затекла, повернусь ка я на бок. Пыжился, пыжился, ничего не выходит. Что ж такое. С трудом подняв веки, орк на них сидит что ли, открыл слезящиеся глаза. Вокруг все серое, колышется.

— Господин! Вы очнулись!— передо мной нарисовалось лицо возницы,— а мы уж и не чаяли. Почетай, ден десять, как без памяти вы.

Я потытался что то сказать, но только засипел. Возница, приподняв мне голову, стал потихоньку вливать в меня, какую то прохладную жидкость.

— Где я,— прохрипел.

— Дык, в повозке,— охотно пояснил,— домой едем. Навели вы там шороху, у орков, все графство о том судачит. Как долбануло, в степи, волна аж до замка дошла, две лошади сдохли, от вашей магии, а может от другого чего. Орков то всех, так скрючило, три дня, говорят, ором орали, потом шкура с них слезать стала, да кости правится. Теперь уж и не поймешь, как их называть то, на людей похожи, а глаза желтые, у мужиков, у всех. Девок то не затронуло, а вот детишки, те что мужеского полу, тоже все желтоглазые, их сейчас шаманши ихние выхаживают. Невеста то ваша, по началу от вас не отходила, потом пошла орков лечить, говорит магия вернулась, а с вами мучилась, мучилась, не выходит ничего, говорит не действует на вас ихняя магия, как вода говорит в песок уходит, а толку никакого. Вот, значит и говорит, везти вас в замок надо, там помогут, может быть. Граф, как прошла волна, сразу ребят послал, узнать что и как. И вот теперича, мы вас домой и везем. А орки, что замки строили, тоже не орки, их тоже покорежило, так вот. Невеста ваша, с батюшкой своим осталась, сказала дома она нужнее, целовала вас, на дорожку. Фу! Теперича, все рассказал.