продолжение 18.03.12

— Забирай,— я кинул корону ему.

— Ты так просто отдашь ее мне?— орк удивился.

— Ты дал слово, к тому же, из тебя выйдет правитель по лучше чем из того урода. Я буду приезжать на стройку, предупреди своих.

Орк склонил голову, и растворился во тьме.

— Ты так уверен в этом орке что, отдал корону, поверив его слову?— рядом опустился Арт.

— Он умный,— я поворошил угли прутиком,— и прекрасно понимает, чтобы проникнуть к ним в стойбище, под эльфийской накидкой и прирезать одного хитромудрого орка, забрав при этом корону, много времени не надо. К тому же, ему придется жить по соседству, а с соседями, лучше дружить, чем воевать. И что ему какие то два года, при наличии короны, он же не сам будет строить. Пока самые ретивые будут бульники ворочить он, заберет под свою руку все кланы. Когда это произойдет, придется договариваться по новой. Степь конечно большая, на всех орков хватит, еще и останется, но одной степью сыт не будешь. Им нужна одежда, им нужно зерно, да много чего нужно, то что раньше добывали грабежом теперь, придется либо покупать, либо выменивать, и тут встает вопрос, у кого? Мы, ближе всех, значит придут к нам, хотят они этого или нет. Вот тогда и встанет вопрос, как жить дальше. Нам есть что им предложить, а что предложат они, и нужно ли это нам вообще, я не знаю.

— Завтра что то будет. Какой замок выберет тот придурок, как ты его назвал?— Арт подкинул дров в костер.

— Здесь и гадать не надо, тот что дальше от эльфийского леса и ближе к степи. Наверно думает, чем ближе к степи, тем быстрее построится,— мы рассмеялись,— давай спать. Завтра надо за Рыргом приглядеть, а то прибьют ненароком.

Начавшийся день встретили возле развалин замка. Все свободное пространство вокруг замка заросло, следить то некому. Да, работенки тут оркам, выше крыши.

— Два десятка, с луками, на деревья, остальные уводят коней. Орков в лесу, почти нет, но дозоры все равно поставьте. Отходить мы будем в ту сторону,— я показал направление,— будьте на готове.

Арт, полезешь со мной, ты Рырга видел, постараемся немного продлить ему жизнь.

Воины рассыпались по деревьям. Мы устроились напротив бывшего входа в замок, успели даже задремать пока появились первые орки. Рычащая и недовольная толпа, подгоняемая своим злобным пастухом, вывалилась из леса. Визгливым голосом, размахивая лапищами, он начал втолковывать что, им надо делать. Не довольно огрызаясь, побросав дубины в кучу, орки принялись за работу, начав очищать площадку от поросли.

— Быстро работают,— протянул задумчиво Арт.

— Битюги то какие. Там где тебе рубить надо, они просто выдергивают с корнем, и все. За полдня глядишь, все очистят. Появятся гости, толкни меня, я по дремлю еще маленько.

Солнышко светит, орки пыхтят, красота. Всегда бы так. Лежать на суку и облака считать. Ни забот, ни хлопот.

— Лео,— толкнул меня Арт,— крадутся кажись.

Встав я выглянул в лес, из за ствола.

— Ползут, родимые. Готовься Арт, сейчас что то будет,— я приготовил лук.

Просочившиеся из леса орки, окружили очищенную площадку и с ревом, задрав дубины, кинулись на собратьев.

— Гляди ка,— показал я Арту,— а наш умненький и в правду не дурак. Веревки навязанные на руках видишь, чтоб своих с чужими не путать. А может специально для нас, наверняка просчитал что, мы такое веселье не пропустим.

Толпа нападавших, достигла первых строителей которые вереща бестолково кидались то в одну, то в другую сторону, и пошла потеха. Дубина была только у вожака и махал он ей довольно ловко. Положил уже троих. Вот и Рырг нарисовался. Увидев его, вожак заревел и сделав гигантский прыжок, замахнувшись, решил одним ударом, покончить все разногласия. Размечтался. Вот прям на замахе, я и всадил стрелу в его раззявленную пасть. От удара его швырнуло назад. Стрела пробила черепушку насквозь, а сверху, прихлопнула дубина Рырга. На этом, дележ власти, закончился. Рырг, поставив ногу на грудь вожака, заревел. Бойня тут же прекратилась. Все уставились на него. А уж когда он, достав корону, напялил ее на голову, все орки пападали, на колени.

— Вот и все, Арт, нам здесь делать больше нечего. Светится рано еще. Пусть сначала нюансы утрясет, а недельки через две мы подъедем и поглядим, как дела.

Махнув рукой своим, спустились с дерева и в обход замка двинули к лошадям.

— С короной не поторопился?— граф помешивал ложечкой отвар.

— Лучше сразу отдать умному, чем потом, не очень умному, но очень злобному. Я же тебе все объяснил, отец.

— Хорошо, время покажет. Отдохнешь, поедешь в Гронвил.

— В столицу?— удивился я,— чего я там забыл?

— Через два года, уже меньше чем через два, собираются все подданные, на чествование короля Вилена, ты тоже должен там быть.

— А я то с какого бока? У нас же свободное графство,— не понял я.

— Графство то свободное, но тебя, как наследника, должна признать корона. Прошение об этом, я уже отправил. Нужные люди все сделают, это просто формальность, но она будет подтверждена королевским патентом. Король подпишет его по любому, все таки мы, охраняем границы его королевства.

— Почему я, ты что, помирать собрался? Езжай сам, раз это формальность, заодно и проветришься. А то сидишь в замке, как бирюк. Вон гляди, корни уже пустил.

— Нет,— он рассмеялся,— помирать пока не собираюсь. А ехать тебе придется потому что, король лично будет вручать патент. Сейчас просто прокатишься, город посмотришь, дворец королевский, чтобы в следующий раз не хлопал глазами. Арта возьми, пусть тоже оглядится. Через два дня обоз пойдет, вот с ним и отправляйтесь. Обоз неделю грузится будет, на базаре, с ним и вернетесь.

Так мы и отправились в первую поездку в столицу. Забрались в повозку, набрали еды, пару баклажек с вином, и мешок напутствий от Лисы, как вести себя в столице, чего можно делать, а чего ну никак нельзя. Помахали ручкой, и поехали. Перевалив мост через речку, отделяющую графство от земель короля, маленько поглядели по сторонам и плюнув на это дело, занялись вином. Дорога сразу показалась веселее, и трясти стало по меньше, вроде, солнышко светить стало ярче, да и поля, расстилающиеся вокруг, уже тоски не навевали, а радовали глаз. А радостный глаз, разлепился только под вечер когда, подъехали к постоялому двору. Пол дороги продрыхли.

— Дарвир, господин,— возница откинул полог.

— Дарвир, чистая деревня, потом будет Шорген, тот не много по лучше. Пойдем, снимем номер, поспим хоть, как люди, а то я все нутро вытряс на этой колымаге,— Арт стал вылезать из повозки.

Обшарпанное здание, больше похожее на большой барак, запах чего то жареного и какой то кислятины. На входе стойка, или прилавок, не поймешь. Толстый лысый мужичок, в грязном фартуке, тер кружку, таким же полотенцем.

— Нам комнату, и поесть,— рявкнул ему Арт.

Тот аж подпрыгнул.

— Что б еда была свежая!— добавил тем же тоном.

— Рива,— закричал толстяк писклявым голосом.

Из подсобки выплыла дородная тетка, ковыряя пальцем во рту.

— Проводи господ в номер, и еды принеси, лучшей.

Ни слова не говоря она повернулась и поплыла, мы следом за ней. Завернув за угол она, также молча указав на дверь, поплыла обратно.

— Клоповник,— сморщился Арт, открыв дверь,— как есть клоповник.

— Может в повозке заночуем?— я не спешил заходить.

Номер был шикарным. Две кровати, стол, два стула, и облезлые стены.

— Сейчас гляну,— Арт поворошил белье на кровати, поднял матрац,— если не раздеваться, переночевать можно.

— Ладно, уговорил но, если меня ночью начнут цапать, за разные места, я сбегу.

— Да вроде не должны,— почесал голову.

В открытую дверь вплыла молчунья с подносом уставленным плошками. Плюхнув его на стол, удалилась.

— Это чего й то?— спросил я глядя на плошки.

— Еда вроде,— принюхался Арт.

— Я это есть не буду, я жить хочу,— отодвинувшись, присел на кровать.

— Еда конечно не как в графстве, но едят же люди,— он поковырял кинжалом в плошках.

— Тащи из повозки, свое надежней.

Бросив ковыряние он, махнув рукой, отправился за припасами. Надо было карету брать, сейчас бы, как господа отдыхали.

Арт принес то что мы не успели доесть и допить, перекусив разными копченостями, завалились спать, если можно так сказать.

Утром, оба злые, не спали всю ночь, Арт вздыхал и ворочался, а мне казалось, все время, какая то зараза по мне ползает. Пощупаю, вроде нет ничего, но вот ползает, хоть убей, аж зубы заныли. С таким настроением и поехали дальше. Повозка, любимая повозка. Под мерную качку, тут же уснули. Проснулись после обеда, вернее я проснулся, Арт дрых и в ус не дул. Выглянул наружу, все те же поля, там и сям разбросанные кучки деревьев, птицы свиристят, мошкара летает, солнце клонится, тьфу, смотреть не на что. Скорее бы Шорген. Если и там гадюшник, как в Дарвире, не поеду больше ни в какой Гронвил. Хрен бы с этими бумагами, жили без них, и дальше проживем.

Показались редкие дома. Уже приехали, не похоже, солнце еще не село. Домишки пошли чаще.

Встав выглянул из под тента. Точно, Шорген.

— Арт, вставай,— попинал друга,— в Шорген приехали, ты здесь бывал?

— Не-а,— зевнул,— я дальше Дарвира не ездил, мама не пускала. Так и сказала, Дарвир, самый хороший городок, дальше только хуже и хуже, а в Гронвиле говорит, тебе вообще делать нечего, там хуже всего,— ва-ау.

— Хорош зевать, и брехать тоже, уже улицы пошли.

— Улицы, это хорошо! Где улицы, там народ, а где народ там что?— посмотрел хитрыми глазами.

— Что?

— Не знаешь. Где народ, там девки!— оскалился.

— Тьфу,— плюнул я,— ты же только от жены.

— Жена для души, тем более она это, в положении.

— И что?

— А ничего, я же не граф какой нибудь, могу и помереть, без этого дела. Во! Кажись приехали.

Повозка остановилась на широком дворе. Я выпрыгнул, следом Арт.

— А здесь по благородней вроде,— он повертел головой,— и домик по приличней.

Большое двухэтажное здание, опрятное с виду, несколько повозок во дворе, даже карета, правда одна, и далеко не царская.

— Пойдем глянем, как внутри, заодно узнаем, права ли твоя матушка Арт.

Все оказалось не так плохо. Увидев нас, из за прилавка выскочил довольно упитанный но симпатичный мужичок. Одетый вполне прилично и с улыбкой поклонился.

— Что желают господа?

— Господа желают отужинать, и приличную комнату, на одну ночь,— Арт был сама любезность.

— Кушать будете в зале или прикажете подать в комнату?

— В зале,— вставил я свою лепту.

— Как вам будет угодно,— мужичок поклонился,— проходите.

Свернув налево, попали в большой зал. Столов было много, но они не теснились. Занято было примерно половина. Выбрали стол подальше от входа. Рядом располагалась компания из юной девушки, явно не крестьянки, пожилого мужчины и чопорной дамы. Вся троица уставилась на нас.

— Леди,— склонил я голову, глядя на девчонку.

Она чуть привстала. Мы уселись за свой стол к которому тут же подошла, похоже они тут все упитанные, с улыбкой женщина.

— Что пожелаете?

— А что есть?— Арт сглотнул слюну.

— Птица жареная, печеная, мясо тушеное, жареное, котлетки, рыбка, печеночка...— пошла перечислять. Я от одних названий наелся.

— Только не увлекайся,— предупредил Арта.

— Дайте нам...,— и пошел перечислять. Я только головой качал.

— Лопнешь!— я усмехнулся.

— Не лопну,— огрызнулся он,— и еще бутылочку наливочки, нет, лучше две...

— Арт!

— Ну хорошо,— он вздохнул,— одну, но холодненькую.

Кивнув, разносчица даров кухни, удалилась.

— Права мама, чем дальше от дома, тем хуже,— потер руки.

Подошедшая дама стала сгружать, со здоровенного подноса, тарелки, плошки, горшочки и прочее.

— Кто все это будет есть?— я оглядел уставленный стол.

— Я!— просипел Арт борясь с пробкой.

— Ну-ну, пахнет вроде ничего.

Компания за соседним столом смотрела на нас открыв рот. У них у каждого было по тарелочке, и еще одна общая.

— Сейчас ребята подойдут,— пояснил я.

Вроде успокоились, продолжили трапезу. Надеюсь мы просидим дольше их.

— Фух, еле открыл,— Арт наполнил кубки.

— А ничего, вкусно,— прошамкал набитым ртом.

— Угу,— подтвердил я.

Еда действительно была вкусной, особенно жареная рыбка. Я наелся быстро, попробовав всего по не многу. Теперь сидел, потягивая настойку и наблюдал как Арт, окучивал, зажаренного целиком гуся.

— Знаешь Арт,— сказал я глядя на него задумчиво,— ты снизу, стал пошире, чем в плечах.

Он не прекращая жевать, расправил плечи, потом посмотрел вниз, оглянувшись, не смотрит ли кто, расстегнул пуговку на штанах, подумал, кивнул, и расстегнул вторую.

— Есть еще запас,— прошамкал, дожовывая, и оглядев стол вздохнул.

— Штаны не потеряй, когда пойдешь.

— Не боись, держать буду,— успокоил.

— Может повторить, специально для тебя,— подколол я.

— Не надо, ик. Ну вот, ик. Сглазил,ик.

— Водички попей. Завтра тебя на двух повозках везти придется, в одну не поместишься.

— Сам ты, ик. На двух, ик. Поедешь, ик. А я, ик...

— Останусь, и буду жрать дальше, так?— докончил я.

— Да, ик. Пошел, ик. Ты, ик!

— Согласен. Пойду. Спать. Как закончишь, присоединяйся.

Поставив опустевший кубок, отправился в номер. А ничего так, чистенько, уютненько, и сделано добротно, даже цветочки на столе. Белье на кроватях свежее, занавесочка на окне. Жить можно.

Расстегнув ремни, снял со спины меч и кинжал с пояса. Скинув камзол, повесил на спинку стула. Сапоги долой, завтра в столице, первым делом в баню, а то совсем потом провоняем. Ух, хороша постелька! Я рухнул на кровать, потом разденусь, когда Арт заявится, мало ли что. Незаметно для себя, задремал. Проснулся от грохота. Арт с красным лицом, кряхтя, поднимал стул, на спинку которого навесил оружие и камзол. Штаны расстегнуты, видок как у пугала, набитого соломой, и переваливается так же. Свечи на столе прогорели наполовину.

— Где пропадал?— я повернулся в его сторону.

— Девчонку закадрил,— ответил хмуро.

— И как?— я подложил руку под голову.

— Никак,— буркнул.

— Не дала, такому то красавцу?

— Дала,— отвернулся,— да я не смог, первый раз в жизни,— сказал тоскливо.

— Правда что ли, а почему?— я подрыгал ногой.

— Издеваешься, да, давай, давай, обожрался я, понял, а она еще ржет, как дура, я и сбежал.

Тут я не выдержал и заржал сам.

— Смейся, смейся, друга ославят, на весь Шорген, а ему хахоньки.

— Сам виноват,— я не мог остановиться, представив картину его провала,— не надо было лопать до икоты. Ложись, любовничек, да пузом вниз, а то оно тебя раздавит. А я пойду, в туалет схожу, где он кстати?

— В конце коридора,— сказал осторожно, бочком, ложась на кровать, испуганно скрипнувшую под ним,— я там был уже, два раза.

— Оружие взять, как думаешь?— я посмотрел на меч.

— Да на кой оно тебе,— простонал с кровати,— ты чего там, обрезание делать собрался?

— Правильно, послушай обожравшегося друга, и сделай наоборот!— я повесил меч с кинжалом на плечо, и вышел.