Найди меня в Поднебесье

— Ты здесь впервые? — спросил наг.

— Да... Что там, Арэнкин? Под облаками?

Он не ответил.

После завтрака Елена отправилась на прогулку по Чертогу. В одном из дворов она встретила молодого нага, который вчера играл на банджо. Шахига, вспомнила она, его зовут Шахига. Он разминался с мечом. Почти танцевал, стройный, сильный, уверенный. Улыбчивый, в отличие от других нагов, с тонкими черными усами и бородкой. Наедине с мечом, против солнечных лучей, что падали тонкими стрелами сквозь листву. Он уклонялся от этих стрел, проскальзывал между ними. Перерубал резким движением — и тогда ослепительный блик отражался и уносился ввысь. Сверкала сталь, сверкало солнце, сверкали глаза молодого воина...

Внезапно, в одно мгновение, Шахига стремительно развернулся и совершил умопомрачительный прыжок в сторону Елены. Тело отреагировало быстрее мыслей. Мгновение еще длилось, а она уже упала на пол, перекувыркнулась, оказавшись сбоку от нага, и вскочила, безоружная, но готовая отразить атаку.

Меч опустился острием вниз. Шахига с улыбкой погладил подбородок.

— Похвально. Более чем похвально, девочка!

Елена улыбнулась в ответ.

— Я тебе не девочка.

— А я что, все проверять должен?!

— Хам! — парировала Елена.

— Не спорю! — пожал Шахига плечами.

— Тренируешься перед турниром?

— Мы тренируемся ежедневно. Если этого не делать, мы сможем охранять мир разве что от диких собак.

— От кого вы охраняете мир?

Шахига взглянул на нее удивленно и промолчал. Елена решила быстро перевести тему:

— Не поучишь ли меня драться? Я вижу, ты мастер.

На прохладную террасу падала тень.

— Все сходится, — говорил Гирмэн. — Все так, как я и предполагал. Только у нас могут быть проблемы с Эмун.

— С Эмун? — презрительно улыбнулся Арэнкин. — Никаких проблем с ней не будет. Она держится за старые законы, как одержимая. Ни на шаг не отойдет. Сейчас у нас руки свободны.

— Ты уверен?

— Абсолютно. То, о чем Эмун с тобой говорила — полная чушь, можешь поверить. Землянка не так проста, она не поведется на принца. Да если б и повелась... — Арэнкин махнул рукой. — К чему она Эмун? Королева превратит ее в лучницу и заставит сидеть в лесу, не высовываясь. Дьяволы небесные, Эмун попросту струсила! Предпочитает никак не реагировать! Облачные моря, рухнувший Сабсер. Ей наплевать! Она уверена, что, если пробудить маори, Халлетлов рухнет следом!

— Она не была такой раньше... — задумчиво проговорил Гирмэн.

— Согласен. Она стала такой недавно. Но это неважно.

— Тогда дело за тобой.

— Разумеется. Когда ты улетишь?

— Через несколько дней после Совета.

— Я отправлюсь с людьми к Бохену, — размышлял вслух Арэнкин. — Возьму несколько воинов, осмотрим море рядом с городом. Я давно там не был. Не удивлюсь, если она стремится туда же. Поближе к людям. Она много времени проводит за картами, много разговаривает с людьми.

— Не задерживайся, брат.

— Не задержусь, — кивнул Арэнкин. — Но и слишком торопиться не буду.

— И ты еще утверждаешь, что только Эмун держится за старые законы?

— Если можно поступать по закону, то почему нет? Она окажется на Севере. Я сделаю так, что она сама того захочет, доверься мне.

Арэнкин потянулся, откинул волосы с лица.

— Провалиться мне сквозь грань, я так не отдыхал уже... не знаю, сколько времени.

— Загоняешь себя, Арэнкин, — бросил Гирмэн.

— И ты туда же. Не успел возродиться, как Охэнзи взялся и тебя поучать?

— Это же Охэнзи!

— Ну да, ну да...

Оглушительно пели цикады в деревьях...

Глава 6.

В ночь на пятый день праздника королева Эмун созвала Совет Королей и Вождей. Совет традиционно заседал близ вершины центрального древа Чертога, где была обустроена круглая площадка. На ней стоял круглый деревянный стол и деревянные кресла вокруг.

Вожди и короли с закрытыми лицами в тишине рассаживались вокруг стола. Вокруг шелестело темное море ночной зелени. Луна поднялась уже высоко, и ее лучи подбирались к столу. Они высветили давным-давно вырезанные на столе рисунки и письмена, сплетенные в единый узор, представляющие собой огромную розу ветров. Каждый луч розы разделен надвое. На одной половине изображены гербы народов, которые живут там, куда указывает луч, на другой — их короткие изречения и девизы. В центре выступал небольшой холмик, опоясанный меандровыми рядами.

Вожди сидели, погруженные молчание. Но вот лунный свет коснулся верхнего ряда меандров, и первая фигура откинула капюшон с головы.

— Приветствую вас на Совете Королей и Вождей Халлетлова, — раздался торжественный голос. — Я, Эмун, королева вольного народа лучников, союзник лесов, владетельница восточных земель, спрашиваю вас: оставлено ли вами оружие за пределами Совета?

— Да, королева, — отвечали собравшиеся.

— Откройте свои лица и назовите свои имена, следуя розе ветров Халлетлова. Зажгите огонь в знак мира и доверия.

Ритуал начала Совета не менялся с поры первого созыва. По очереди вожди называли свои имена и зажигали свечи. Свечи и лунный свет были единственным освещением Совета.

Напротив восточного луча заиграл второй огонь.

— Я, Лагдиан, наследный принц восточных лесов, прибыл на Совет.

Два вождя, сидевшие против юго-восточного и южного лучей, одновременно открыли лица.

— Я, Вождь вольных земледельцев и пастухов, владеющих южными землями, Зажень Трехрогий прибыл на Совет.

— Я, предводитель вазашков, сыновей и союзников земной стихии, Кувен Младший, прибыл на Совет.

Легкая фигурка с юго-западной стороны скинула капюшон:

— Я, вождь летающего народа, повелителей воздуха, ветров и дождей, Кара, прибыла на Совет.

Западная сторона стола засветилась пламенем:

— Мы, повелители Огненного народа, владыки огня, молнии и вулканов, короли западных земель, Нару и Бхати, прибыли на Совет.

— Я, король свободных людей, торговцев и ремесленников, правитель города Бохена на северо-западных землях, Рауда Четвертый, прибыл на Совет.

Наконец, все внимание обратилось к северу.

— Я, пограничный страж, Меджед-Арэнк, прибыл на Совет.

Его глаза светились не хуже свечного пламени.

— Я, Первый Вождь стражей Заокраин, Огима-Гирмэн, прибыл на Совет.

Наг поднял голову. На нем не было маски. На Совете воцарилась тишина. Затем Кара сдавленно и радостно вскрикнула и приподнялась, шевельнув за плечами крыльями. Нару с недоверчивым возгласом ударил кулаком по столу, а Бхати нахмурилась, силясь что-то припомнить. Рауда, Зажень, Лагдиан и Кувен выражали вежливое непонимание. Эмун провозгласила:

— Поскольку среди нас не осталось неназванных, Совет объявляется открытым.

— Демиурги тебя побери! Гирмэн, как?! — первым взял слово Нару.

— Стоит ли утомлять Совет такими историями? — отвечал Гирмэн.

— Уверена, Совет готов к этой истории, тем более что здесь присутствуют те, кто не знает даже ее начала, — сказала Эмун. — Но вначале я предлагаю обсудить другие вопросы, чтобы потом позволить стражам безраздельно завладеть нашим вниманием.

Глаза муспельхов и Кары с трудом оторвались от нагов.

— Птицелюды всем передали трагические известия о Сабсере, — продолжала лесная королева. — Можем ли мы услышать их сейчас?

— Да! — мгновенно отозвалась Кара. — Год назад мы пытались установить с Сабсером связь. Наши зеркала молчали. В последний раз мы говорили с их маори много лет назад. Сейчас ответом нам была тишина. Тогда мы решились на рискованное путешествие. Таких не проводилось несколько десятков лет. Отправились мы впятером — трое птицелюдов во главе со мной. И двое нагов на сенгидах, одним из которых был Меджед-Арэнк. И еще мы взяли с собой одного медиума.

Король Рауда что-то недовольно проворчал.

— Мы отправились в путь, — продолжала Кара. Она говорила резкими отрывистыми фразами. — Мы избежали множества опасностей. Не стоит утомлять Совет их описанием. И вот мы очутились там, где некогда цвела прекрасная и гордая страна. На ее месте носились тяжелые мокрые облака и дул ледяной ветер.

— Вы не могли ошибиться? — осведомился Нару. — Промахнуться, сбиться с пути?

— Ошибиться? — презрительно переспросила Кара. — Мы — могли. Но зеркала, преломляющие звездный свет, никогда не ошибаются в пути! Никогда! Но никаких признаков того, что произошло, мы не видели. Нам пришлось использовать медиума.

— Конечно, он не выжил... — заметил Рауда.

— Нет, — подтвердила Кара. — Один наш птицелюд тоже погиб. В сражении с нежитью на обратном пути. Через медиума мы узнали, что видели люди. Огненные вспышки в небесах. Невиданный звездопад. Об этом месте ходят легенды. Люди приходили и удивлялись... Удивлялись камням необычной формы. Они появились неизвестно откуда, и леса еще не скрыли их. Удивлялись необыкновенному притоку сил и энергии, наполняющей их. Место звездопада окружают огромные поселения с миллионами людей. Им не было дела до Сабсера. Сабсеру не было дела до них. Наши зеркала больше не отражали водопад, в котором обитали маори. Правители, похоже, не обращали на это внимания.

— Что-то мне все это напоминает... — пробормотал Арэнкин сквозь зубы. Эмун остановила его движением ладони.

— Сабсера больше нет. Этот мир рухнул, — завершила Кара.

— Подтверждаю каждое слово правительницы птицелюдов, — проговорил Арэнкин.

Следующим взял слово король Рауда. Он поведал о набегах карликов, которые учащались с каждым днем. Когда-то карлики были одним из вольных народов Халлетлова, но однажды ушли глубоко в холмы и перестали показываться. Они захватили все каменоломни, на которых прежде работали во благо страны. Обладая способностью говорить с землей и камнями, они обратили ее в нечистую сторону. Карлики создавали камнелюдов — бессмысленные создания, наученные уничтожать все живое, они нападали на людские и жунские селения. Лучников и муспельхов они предпочитали сторониться, не говоря уж о заокраинных стражах. В ответ Нару и Эмун пообещали отправить в помощь людям несколько своих отрядов. Раздосадованный Рауда решил перейти от обороны к наступлению и, если не уничтожить поголовно, то хотя бы основательно запугать зловредный народец.

— Нельзя забывать, что они — народ Халлетлова, несмотря ни на что, — говорила Эмун. — Когда-то карлики даже входили в Совет. У нас нет права истреблять их полностью.

Еще некоторое время Совет обсуждал разные дела страны — торговые поставки, охрану границ. Кара рассказывала о переговорах с соседствующими странами, Зажень и Кувен — об урожаях и воинском воспитании юношей-вазашков. Муспельхи поведали о едва не случившемся извержении вулкана, которое, не уследи они, могло бы погубить часть страны.

— Сейчас я считаю справедливым передать слово Огима-Гирмэну, — наконец сказала Эмун. — Среди нас есть те, кто впервые видит вождя нагов и слышал о нем лишь обрывки легенд, а другие, возможно, основательно подзабыли давние события. Предлагаю вспомнить всю историю с самого начала.

— В таком случае, передаю право повествования тебе, Эмун, — отвечал Гирмэн. — Ты была свидетелем тех дней и лучше расскажешь. Я могу лишь дополнять собственную историю, которая является малой частью тех событий.

— Что ж, — сказала Эмун. — Тогда приготовьтесь слушать. Более ста лет назад наг Гирмэн был избран Первым Вождем нагов. Он с избытком обладал силой и храбростью, был искусным воином. Кроме этого, в нем жила память. Все мы знаем, что такое память Предков. Память медиумов. Это не история, написанная в книгах, а достоверное переживание того, что видели и чувствовали наши предшественники за многие тысячи лет до нас.

— Не он первый! — воскликнул Нару. — Такие случаи редки, но не уникальны!

— Ты забыл, Нару, — возразил Рауда. — Медиумы встречаются только среди нас, людей. У других народов их рождение практически невозможно.

— В давние времена, — продолжала Эмун, — люди Земли просили у нас простых вещей — дождя для хорошего урожая, удачной охоты, попутного ветра, просили освятить их оружие и верно направить руку в бою. Когда я родилась, эти просьбы уже шли к нам только через уста жрецов-маори. Но были времена, когда мы могли сами говорить с людьми и исполнять их просьбы. Люди звали нас богами и духами, зажигали в нашу честь костры и устраивали праздники. Потом голоса их стали доноситься до нас все тише, и, наконец, в каждой стране Ондерхиммелена осталось лишь по одному месту, которое могло сообщаться с земным миром. В этих местах обитали маори. В Халлетлове таким местом стала Гора. Слишком быстро жители нашей страны забыли, кем они были раньше. Халлетлов процветал, как цветет и до сих пор. Избранные от каждого народа приходили к Горе и говорили с маори, принимая голоса земных жителей, чтобы связь не прервалась.

— Я много раз говорил с маори и пытался получить возможность говорить с земными жителями, но всегда получал отказ, — сказал Гирмэн. — Сто лет назад я повел к Горе свой отряд. В то же время подходил отряд лучников под предводительством королевы Эмун.

— На этот раз у Горы мы увидели странное запустение, — продолжила Эмун. — Камни лежали мертвым нагромождением, а восемь входов зияли пустотами. Вершина Горы не пульсировала голубым сиянием, а резные лики были совершенно мертвы, и живой свет не пробивался из каменных глубин. Мы совершили необходимый ритуал и трижды выкликнули маори, но ответом нам было молчание. Тогда мы стали приближаться к Горе, но сам воздух стал тягучим и плотным и вскоре перестал пропускать нас хоть на полшага. Нужно ли говорить, какой страх объял нас? Ведь Гора является центром нашей страны и ее живительной силой.

Тогда Гирмэн совершил то, за что маори покарали бы вечным отлучением — обнажил перед Горой меч и ударил им по воздуху. Он пытался прорваться изо всех сил. Тут вход, к которому он упорно шел, засиял фиолетовым светом и оттуда вышел маори в одеждах медного цвета. Его лицо закрывала маска, а голову венчали рога. Он сделал движение рукой, и Гирмэн, едва удержав меч, упал на землю.

'Зачем пришли? — раздался глухой голос маори. — Как посмели обнажить оружие в священном месте?'

'Священное место должно беспрепятственно пропускать своих почитателей! — отвечал, поднимаясь, Гирмэн. — Мы пришли говорить! Открой свое лицо!'

Маори приблизился к нам.

'Убирайтесь прочь! — сказал он. — Путь на Гору закрыт'

'Мы — посланники народов Халлетлова, — сказала я, протягивая руку с берестяным свитком, — и желаем говорить с земным народом!'

'Ваше время истекло однажды на Земле, кончается и теперь, в Поднебесье, — проговорило существо в маске. — Я, посланник Демиургов, говорю вам: живите спокойно и довольствуйтесь тем, что еще имеете' — с этими словами он развел руки, и нас накрыла тяжелая силовая волна.

Мы очнулись в лесу, в трех днях пути от Горы. Все были целы и невредимы, равно как и наши лошади и сенгиды. Нам оставалось только повернуть назад.

— Вскоре был созван Совет Восьми Народов, — проговорил Нару. Кара согласно кивнула.

— Да, в нашей истории сохранилось его описание! — подтвердил Рауда. — Собравшиеся большинством голосов решили, что пора освободиться из-под власти Горы и маори. Попросту говоря, не иметь с ними больше никаких дел, так как их влияние было сильно, но ничем не оправдано.