Найди меня в Поднебесье

— Как интересно! А медиумов вы тоже спрашиваете перед тем, как убить?

Сквозь занавеси пробивается лунный свет. Свечное пламя трепещет от легкого сквозняка.

— От медиумов мы получаем чисто научные результаты. В крайнем случае, требуется формальное 'да', которое легко вытянуть под воздействием особых средств.

— Что же на меня еще не действует средство, которое, несомненно, есть в вине?

— И не подействует. Вино чистое. Я проверил твою кровь, я провел достаточное количество опытов, чтобы прийти к определенным выводам. Теперь следующий этап.

Елена залпом выпила. И налила себе еще вина, опередив альбиноса.

— Ты хоть видишь, каким бредом вы здесь занимаетесь?! Вы просто мучаете людей!

— Зря ты так, — покачал Ханг головой. — Ты ведь не думаешь, что я выложу перед тобой все результаты исследований? А если б ты вдруг оказалась права — нам ничего не остается более. Либо это, либо сидеть и ждать, когда Халлетлов рухнет.

— Хватит жаловаться. Тошнит.

— В тебе бешеная энергия, — Ханг не обратил внимания на ее реплику. — Я чувствовал ее, когда подвергал тебя гипнозу. Поверь, мне есть, с чем сравнивать. В тебе кипит жизнь. Я видел, как ты закрываешься от Земли, тебе меня не обмануть. Ты смогла противиться мне, а это не всякому под силу. Но я не желаю больше использовать тебя для контактов. Это крайне утомляет, для таких целей подходят более слабые и менее ценные медиумы.

Елена молчала.

— Расскажи, что ты чувствовала, когда входила в транс?

Белый кот важно прошествовал между ними, мягко прыгнул Хангу на колени. Альбинос огладил кота и легко шлепнул по боку. Обиженный зверь спрыгнул на пол и удалился, задрав хвост.

— Ты ведь телепат, — бросила Елена. — Сам и расскажи.

— Хорошо. Уверен, не ошибусь. Ты была возбуждена. Сексуально, разумеется.

Елена рассматривала Ханга сквозь вино.

— И что?

— Ты знаешь, сколько дает высвобождение этой энергии?

— Ты что, переспать со мной решил? Лучше так прямо и скажи, донжуан из тебя никакой.

Ханг откинулся в кресле, покручивая в пальцах бокал. Улыбка играла на бледных губах.

— Не знаю, что значит 'донжуан', но если бы я хотел с тобой, как ты выразилась, 'переспать', ты бы уже лежала вон там, — он плавно кивнул в сторону приоткрытой двери, которая, по-видимому, вела в спальню. — Я хочу, чтобы ты, землянка, родила нескольких детей. Мне.

Наступило молчание. А затем Елена расхохоталась. Истерично, нервно, переходя от смеха к слезам и обратно, облокачиваясь локтем о колени, пряча в ладонях лицо. Провела рукой по волосам, всхлипнула и захохотала вновь. Ханг спокойно ждал, когда приступ пройдет.

— А теперь слушай внимательно, повторять не буду. Я мутант. Генетически измененный исконный житель Халлетлова. Ты — исконная землянка. Если мы соединим эти две сущности, наши потомки смогут преодолевать облачную грань.

Взрыв хохота.

— Нет, Ханг! Ты не мутант! Ты исконный житель сумасшедшего дома, который был здесь раньше!

Она смеялась долго, он долго смотрел на нее, не меняя выражения лица. Время от времени отпивал из бокала. Наконец, она успокоилась.

— Продолжаю. То, что я проделал с собой, не снилось никакому медиуму. К такому опыту невозможно принудить, это должно быть осознанное желание. Я основывался на результатах исследований. Я смог спуститься ниже грани. Я дышал земным воздухом. Недолго, очень недолго. Но дышал. Два месяца потом кашлял каменной пылью. Ты преодолела грань с другой стороны.

Елена невольно прислушалась.

— Наши дети смогут спускаться на Землю и возвращаться в Халлетлов. Как минимум, это будет означать непрерывную связь с Землей, которая так нужна Халлетлову. Максимум — начало раскрытия облачной грани.

Эти процессы неразрывно связаны с инстанциями рождения жизни и крови, и только поэтому я трачу время на разговор с тобой, а не действую без твоего согласия. Я не буду использовать зелья и дурманы, ты должна находиться в полном сознании. Ты будешь жить здесь. Ты получишь все, что пожелаешь. Разумеется, больше никаких опытов. Тебе незачем будет спускаться в подземелья. Если нам удастся раскрыть грань, ты вернешься домой.

Елена снова засмеялась, потом ее губы скривились.

— Ты — дурак, Ханг, — прошипела она, вцепившись в подлокотники и подавшись вперед. — Запутавшийся, свихнувшийся дурак под стать Джону. Родить тебе детей? Смотреть, как ты ставишь над ними эксперименты? И еще добровольно согласиться на это?!

— Эксперименты над ними я ставить не буду. И, если тебя так волнует этот вопрос... Мы уже вытянули из медиумов огромный пласт информации, которой можно свободно оперировать. Так вот, если ты согласишься, я отдам приказ о прекращении исследований на несколько лет, как минимум. А если все пройдет удачно, то и навсегда.

— А если не соглашусь?

— Если не согласишься, я выбью из тебя это согласие. Но медиумам от этого лучше не станет, уж прости.

— Ты только что говорил, что не будешь использовать зелья. Повторяю, ты — безнадежный кретин. Особенно, если считаешь, что я тебе поверю.

— Не хочешь — не верь! — неожиданно улыбнулся Ханг. — Возвращайся в подземелье и обдумай все, что я тебе сказал. Стража ждет за дверью.

Елена встала, и — не удержалась — выплеснула остатки вина на белоснежный костюм Ханга. Алое пятно поплыло по его груди. Он даже не пошевелился. Елена бросилась к двери, дернула ее на себя. Ханг щелкнул пальцами. Дверь не поддалась.

Ханг мягко поднялся, щелкнул пальцами еще раз. Легкое мерцание повисло в воздухе. Он подошел к Елене.

— Особые средства ни к чему. Гипноз тоже.

Она в бешенстве смотрела на него.

— Ты и представить не можешь, какая от тебя идет энергия. Ты не умеешь ею управлять. Совершенно. А я умею. Если ты не образумишься, то все равно дашь мне согласие очень просто.

Она почувствовала, что слабеет. Ханг с силой прижал ее к стене, прикоснулся губами к шее, провел рукой по телу, привлек ближе ее бедра. Елена вскрикнула, крик перешел в стон, ее тело само отозвалось на его прикосновение. Разум заволокло пеленой. Не сознавая, что делает, она сама прижалась к нему, сама ответила на поцелуй... и вздрогнула, когда он отстранился, и пелена неохотно порвалась на неровные клочья.

— Ты... — она захлебнулась яростью.

— Нет, — спокойно сказал Ханг. — Не я. Это ты. Я лишь использовал твои желания. Нет ничего проще. Думай. Заметь, мне не хотелось бы даже этого. Никаких преобразований. Только согласие. А теперь убирайся.

Конь Ханга был под стать ему самому. Белый, в светлой упряжи. Они проехали вдоль высокой ограды к замаскированной двери, Ханг нажал рычаг, и дверь превратилась в трап, ведущий через клубящиеся облака. Елена бессознательно вцепилась в луку седла. Конь спокойно прошел по трапу, и они очутились на небольшом островке. Облака остались позади. С другой стороны островка расстилалось ярко-голубое небо. Вдалеке виднелась темная полоса. Можно было даже различить отдельно стоящие деревья. Елена прищурилась, всматриваясь.

— Это море небольшое, — сказал Ханг, спешиваясь, и помогая спешиться Елене. — И о нем мало кто знает. Не удивлюсь, если на большинстве карт его нет. Да, чтоб у тебя не возникло соблазна столкнуть меня...

Альбинос крутанул в воздухе указательным пальцем. Елена, стоявшая слишком близко, вскрикнула, и ее отбросило несильным разрядом.

Они подошли к краю обрыва. Вниз, в голубую бездну спускались ступени, вырубленные в отвесе. Лестница была узкой. По обе стороны тянулись прочные канаты.

— После вас! — приглашающе улыбнулся Ханг.

Елена попятилась, замотала головой.

— Ни за что!

— В чем дело?

— Я... высоты боюсь... — призналась она.

— Прекрати! — нахмурился он.

— Ханг, я, правда, боюсь высоты! Ты меня не заставишь!

Альбинос подтянул один из канатов, взял его в одну руку, а другой быстро привлек Елену к себе. Очередной разряд обездвижил ее и приморозил к боку Ханга. Он прыгнул. Они летели долго, особенно для свободного падения. Елена зажмурилась.

Канат резко дернуло вверх. Ханг легко спрыгнул и поставил Елену на ноги. Она чуть приоткрыла глаза и метнулась обратно к альбиносу, начисто забыв про свою ненависть к нему.

Они находились на каменном пятачке, не более пяти шагов в диаметре. Со всех сторон пятачок окружало небо. Сверху нависали тяжелые облака, из которых торчал хвост каната. Под ногами — беспросветная синь. Камень завис в пустоте, удерживаемый неизвестной силой. На нем укреплены скобы для веревок. Здесь дул ветер, бешеный, морозный ветер. Елена была уверена, что, если б не энергетическое поле Ханга, они бы не продержались здесь и доли мгновения.

— Облачная грань, — сказал Ханг, указывая вниз.

— Я не вижу...

— Она незаметна и никак не отмечена. Но достаточно спуститься шага на три, как сразу все станет ясно.

Он снял с пояса моток прочной веревки.

— Ну как, Елена? Рискнешь? Я подстрахую.

Она молчала и дрожала.

— Три шага, Елена, всего лишь три шага. Да что там, это — как один шаг. Один шаг — и все станет на свои места. Или ты обращаешься в камень, и люди там, внизу, загадывают на тебя желание. Или ты вдыхаешь земной воздух. Джон помогает тебе соорудить крылья, или что там вы используете для перемещения по воздуху. Летишь домой, выполнив мое условие. Или ты остаешься стоять здесь, не решаясь сделать этот шаг? Один шаг. Только один.

Синяя бездна уходила вниз, вниз, вниз. Под ней не было ничего.

— Не всматривайся так. Земля слишком далеко. Слишком. Слишком...Ты не увидишь ее. Так же, как они не видят нас. Люди видят лишь то, во что они верят. Мы — лишь призраки, останки былого, бесформенные кучи облаков. Нас нет.

Ханг обнял ее за пояс, прикоснулся губами к волосам на темени.

— Боишься, Елена? Правильно делаешь. Ты не меня боишься, ты знаешь, что нужна мне. Мне незачем толкать тебя вниз. Ты боишься рискнуть. Сделать выбор. Что тебе терять? Что стоит проверить? Но ты не решишься, нет, не решишься. Может, ты думаешь, что я тебя напрасно пугаю? Смотри...

Он запустил руку за пазуху и вынул за хвост пищащую белую мышь. Подержал над пропастью и отпустил. Белый комок снесло в сторону, и в следующий миг он стал черным, влажным, и низвергнулся вниз.

— Это грань. Грань между Землей и Халлетловом. Ее преодолеет только тот, в ком смешается кровь этих миров. Смешается по-настоящему, не искусственно, не переливанием. Понимаешь меня?

Она не закрывала глаза, когда они поднимались обратно. Огромная, невероятная, бескрайняя толща земли нависала над ними, придавливала собой. Канат, приведенный в движение неведомым механизмом, понесся вверх, набирая скорость, возвращая их в поднебесный мир.

— Ну все. На сегодня хватит, — сказал Джон, расстегивая ремни на кресле. — Сейчас ты отдохнешь, а в полночь я приду за тобой.

— Зачем? — Елена потерла затекшие запястья.

— Сегодня новолуние, я должен провести наблюдения...

— Джон... Ханг вчера спускался со мной к облачной грани.

— Ну и?..

— Ты был там? Ты... тебе не хотелось рискнуть?

— Рискнуть?! Ха! Нет, с меня одного риска хватило!

Он сел на стол и стянул с левой ноги сапог. Размотал портянку.

— Видела? Куда риск заводит?

Три пальца на его ноге были абсолютно черными. Он постучал ими о ножку стола. Раздался глухой звук удара камня о дерево.

— Вот и весь риск. Спускался по веревке, проверить хотел. Хорошо, успел отдернуть. Забудь, девочка моя.

Он натянул сапог обратно и сделал глоток воды из высокого стакана. Извлек колбу, вынул пробку. Набрал в шприц прозрачную жидкость.

— Зачем это? — вздохнула Елена. — Ханг велел ограничить использование на мне препаратов.

— Ну уж нет! Сегодня ночью стражи с нами не будет. Мне проблемы не нужны.

'Трус' — подумала Елена презрительно, наблюдая, как Джон выпускает из шприца воздух.

Вдруг из-за ширмы раздался грохот. Джон выругался и прытко помчался на звук. Шприц лежал на столе. Елена мгновение смотрела на него, на оставленный ученым стакан...

Она быстро схватила шприц и выпустила лекарство под кожаную обивку кресла. Погрузила иглу в стакан с водой, потянула на себя поршень. Положила на место. Едва она отдернула руку, как ученый приковылял обратно.

— С ума тут сойдешь, — буркнул он.

Взял шприц и вколол его содержимое Елене в вену на запястье.

Она себя не узнавала. Все отвращение и страх, копившиеся в эти дни, мутировали в бесповоротную решимость. Сейчас ей казался оправданным любой риск.

'Кто сегодня в патруле? Кто же в патруле?' — назойливой мухой билась одна и та же мысль.

Повезло. Невероятно повезло. Коридоры патрулировал молодой стражник. Он прибыл из Бохена не более недели назад. Стражники меняются на закате и на рассвете. Только на рассвете... Их никто не проверяет.

Елена наблюдала за ним сквозь свое окошко. В полночь. В полночь придет Джон. Когда стражник прошел мимо в очередной раз, Елена тихо окликнула его:

— Эй, красавчик!

— Чего тебе? — парень скосил глаза в окошко.

— Не скучно тебе целую ночь туда-сюда ходить?

— Заткнись сумасшедшая! — буркнул тот.

Елена нежно улыбнулась и обвила решетку руками.

— А мне скучно... Меня, считай, от любимой работы оторвали, когда сюда привели... Так и не закончила несколько дел...

Стражник хмыкнул презрительно и пошел дальше. Когда развернулся обратно, Елена встретила его самым откровенным взглядом.

— Ты, красавчик, не хочешь помочь мне дела закончить?.. — медовым голосом пропела она. — Бесплатно... Я б сама доплатила, очень уж хочется...

Парень нервно облизнул губы.

— Проститутка ты какая-то, что ли?

— Не 'какая-то', а высшего сорта... Меня весь Бохен знает... Джия я, наслышан, наверно?..

Парень сглотнул, побегал глазами и пошел дальше. В силу возраста он не был наслышал еще ни о ком. На обратном пути не удержался и снова посмотрел в камеру. Не сводя с него глаз, Елена расшнуровала рубаху.

— Бедненький! Представляю, как тебе тяжело... ходишь тут, охраняешь... без женской ласки... А я без мужчины уже две недели...истосковалась...— она закусила губы и содрогнулась, ее глаза повлажнели. — Ты только скажи, чего хочешь, — жарко зашептала она, прижимаясь лицом к решетке. — Все дам, все!

Юноша остановился. Он отправился сюда прямиком из бохенской храмовой школы. Она опустилась на колени. Юноша стоял с пылающими ушами, не в силах оторвать от нее взгляда. Елена соблазнительно выгнулась.

— Ну давай! — умоляла она. — Прикоснись ко мне! Прошу тебя! Не могу, не могу больше!.. — все ее тело исходило дрожью. И вдруг она буквально бросилась на решетку, протянула влажные руки и схватила стражника между ног.

— Ого! Вот это да! Клянусь, даже у самого короля меньше!

И стражник не выдержал. Метнул глазами вправо, влево и решился. Открыл трясущимися руками дверь и набросился на девушку, повалил ее на пол. Она глухо застонала и принялась шарить по его одежде, помогая распутать ремень. С ремня на пол слетела связка ключей. Елена впилась в губы стражника поцелуем, свободной рукой нашарила ключи, нащупала самый острый и изо всех сил вонзила в его кадык.