Найди меня в Поднебесье

— Выживет. Ему не впервой, — уверенно сказал Шахига, отхлебывая из своей фляги. — Его ничто не берет. Ты отважная, — отметил он. — Бросилась на помощь. Не ожидал такого от человека.

Елена подняла глаза, по привычке заправила волосы за ухо. Непослушные пряди рассыпались вновь — часть волос с левой стороны безнадежно обгорела.

— Почему?

— Мы — стражи. Эти битвы — наша работа. Если мы погибаем, ничего странного и страшного нет. По крайней мере, для людей, — он снова сделал глоток. — Человек, который приходит на помощь нагу, будет всегда связан с ним узами крепче любой дружбы.

— Кто это был? — спросила Елена, убирая мокрые от пота волосы с лица Арэнкина. — С кем мы... вы дрались?

— Неживые, — сказал, как обрубил, Шахига. — Облачная нежить. Неупокоенные души, которые цепляются за этот мир. Они не желают знать, что там дальше, за чертой смерти. Они рвутся обратно изо всех сил, но ничего кроме ненависти к ныне живущим не несут с собой. Они застряли на границе между жизнью и смертью, и ни в ту, ни в другую сторону сделать шаг не могут. Они обитают на Заокраинах, и от них пограничные стражи охраняют этот мир. Всего лишь несколько десятилетий, как эти твари начали появляться посреди страны. Это не к добру...

— Они когда-то были людьми? — содрогнувшись, спросила Елена.

— Да. Некоторые даже сохранили остатки внешности. Они летают между странами, стараются прибиться к их границам. Не понимаю этих людей. Вам ведь есть во что верить. Вам достаточно сделать шаг за черту смерти и увидеть целый мир для новой жизни. Но многие мертвые боятся этого, и вот, что происходит. Справиться с ними могут только стражи. Всех остальных неживые легко могут убить одним прикосновением. Прикосновением смерти.

— А я пыталась ударить его ножом...

— Демиурги оградили тебя.

Елена подумала, как хорошо, что она не знала всего этого до битвы.

— А во что вы верите? — спросила она. — Что бывает с нагами после смерти?

Шахига так и сверкнул на нее глазами. Она невольно отпрянула. Он ответил:

— Мы на эту тему не говорим.

Подошел король Рауда. Чуть склонил голову, коснувшись лба рукой.

— Благодарю вас, стражи, — проговорил он.

— Поздравляю с новым облачным морем,— невесело сказал Шахига. — Если так будет и дальше, мы все скоро будем жить на островках-между-морями.

— Что же делать? — ни к кому не обращаясь, прошептал Рауда. — Люди близки к панике. Это случается раз за разом.

— Завтра мы полетим обследовать море, — сказал Шахига. — Мы должны узнать, насколько оно обширно.

— Если попытаться... — нерешительно начал Рауда. — Вниз...

— Нет, — подал голос Кэнги. — Не стоит и пытаться. Когда Вихо свалился с сенгида, я помчался за ним, — руки медноволосого нага ловко раскладывали новые листья вокруг раны Арэнкина. — Я добил того неживого, моему летуну могло быть под силу догнать падающего Вихо. Я летел вниз с огромной скоростью. Земля давно скрылась, мне казалось, что еще чуть-чуть — и я нагоню его. Но настал момент... и он пересек грань. Обратился.

— Ты видел это сам? — тихо спросил Шахига.

— Да. Он превратился в камень, в каменное подобие самого себя. И этот камень исчез под облаками. Я успел осадить летуна, но мне казалось, что и я недалек от облачной грани.

— Проклятье! — тяжело выдохнул Шахига. — Лучше б неживой его убил.

Арэнкин застонал, заскрежетал зубами. Рана на его груди зашипела, вспенилась. Кэнги ловко влил ему в рот глоток яда. Сверкнули золотистые капли, Арэнкин вздохнул, жадно облизнул губы. Елена завороженно наблюдала за нагами.

— Море не очень большое, — сообщил Шахига, делая круг на сенгиде. — Но в три стороны от него идут широкие разломы. Это может повториться.

— А вулкан? — спросил Рауда.

— Если б это был настоящий вулкан, нас бы смело сразу. Так, холм с небольшим очагом. Он уже не опасен.

Ночью наги подали клич птицелюдам. И под утро бешеный ливень обрушился на лагерь, а заодно и на неистовый пожар. Сейчас небольшой отряд разведчиков хлюпал по щиколотку в угольной грязи, кутаясь в плащи. Уцелевших лошадей решили оставить в покое. Кое-где из-под земли еще пробивались струйки дыма. Птицелюды постарались на совесть. Живительная влага насыщала пострадавшую землю вдоволь. Мокрые обугленные стволы блестели, омываемые дождем.

Люди достигли края разлома. Перед ними расстилалось облачное море, спокойное и безбрежное, пронзаемое дождевыми струями. Над морем парили сенгиды. И подумать было невозможно, что еще вчера на этом месте располагалась живописная долина в обрамлении холмов.

Елена вспомнила, как Арэнкин показывал ей похожее место тогда, на празднике.

— Много ли таких морей в Халлетлове? — осторожно спросила она, не желая выдать свою неосведомленность о мире.

— Достаточно, — отвечал Рауда. — И их становится все больше и больше.

— А что внизу, под облаками? — заканчивая вопрос, она внезапно поняла, что знает ответ на него. Не может этого быть...

— Там земля, — сказал Шахига, приземляясь рядом с ней. — Другая земля. На которую нам больше никогда не ступить.

Сенгид пронзительно крикнул, бороздя когтями землю.

К вечеру Арэнкин пришел в себя. Первым делом спросил про своего летуна. Тот сутки пролежал под боком у сенгида Вихо. Кэнги пытался его подлечить, но, оценив травмы, отступил. Арэнкин подошел к животным. Летун доверчиво потянулся мордой, вздохнул, будто извиняясь за свою незадачливость. Арэнкин внимательно осмотрел его лапы и крылья. Все было ясно — даже если летун и поправится, больше в небо ему никогда не подняться.

Арэнкин погладил сенгида по обгорелой шерсти, потрепал по холке и коротко ударил ножом. Летун Вихо завыл, расправил крылья и приобнял стража одним перепончатым крылом.

Наутро отряд двинулся в обход нового облачного моря.

Несколько дней прошло без происшествий. Уже скоро должен был показаться Бохен. Внимательно изучив карту, Елена нашла Дом Медиумов, который находился в отдалении.

После того страшного обвала Арэнкина словно подменили. Он буквально исходил злостью, ни с кем не разговаривал и всех сторонился. Разве что, позволял Кэнги перевязывать рану. Казалось, он чего-то ждал. Елена несколько раз пробовала к нему обратиться, но наг или не отвечал вовсе или же бросал что-то невразумительное сквозь зубы. В итоге, она разозлилась и стала держаться от него подальше. Шахига недоуменно посматривал на него, но не вмешивался и помалкивал. Арэнкин славился своим характером на весь Север.

— А, не обращай внимания! — разглагольствовал Шахига. — Бывает! Он вечно себе на уме. Если кто-то и может на него повлиять, так, разве что, Мейетола! Хорошо помню, как в прошлую зиму она ему чуть голову не оторвала за...

— Заткнись, Шахига! — бросил Арэнкин через плечо.

— Интересно, — задумчиво изрек молодой воин. — Почему я в свой адрес чаще всего слышу две фразы: 'Шахига, расскажи' и 'Шахига, заткнись!'?

На исходе одного пасмурного дня в небесах появилось несколько черных точек. Они сделали круг над располагающимся лагерем, спикировали, приземлились и четверо нагов прошествовали мимо палаток. Во главе шел Гирмэн. Чешуя маски сверкала в закатных лучах. Наги долго совещались между собой, отойдя в сторону. Затем к совету присоединился король Рауда.

Этой ночью сон к Елене не шел. Поворочавшись, она вышла из палатки и немного отошла от лагеря. Ночная прохлада согнала сон, и вернуться она решила окольным путем. Лагерь засыпал. На лугу всхрапывали кони. Сенгиды умчались в лес в поисках добычи. Вдруг из-за деревьев чуть поодаль послышались негромкие голоса.

— Я рассчитываю на тебя, брат, — отчетливо услышала она. — Как можно скорее она должна быть на Севере.

Это голос Гирмэна. Тихий, вкрадчивый и жесткий одновременно. Он отдается легким эхом из-под неизменной маски. Елена остановилась, замерла, превратилась в тень. Чутье ей подсказывало, что этот разговор не для ее ушей.

— У нас все готово, — продолжал Гирмэн. — Жду только тебя.

Молчание.

— Я знаю, брат. Не беспокойся.

Это Арэнкин. Его спокойный и уверенный голос.

— Все идет по плану?

— Все в порядке.

Молчание. Заливаются в истериках поздние осенние лягушки.

— Для нее это смерть, — это снова Арэнкин. То ли спросил, то ли утвердил.

— Вероятнее всего.

— Какого дьявола она полезла в этот пожар?! — зло сказал он. — Я бы выбрался! Когда такое было — чтобы человек пришел на помощь нагу?!

Елена крепко закусила рукав, вжалась спиной в ствол. Ей казалось, что наги находятся в шаге от нее.

— Ты верно подметил, Арэнкин, — отвечал Гирмэн. — Она лишь человек.

— Если это ошибка?

— Нет! Я...

— Я не о том. Если вся эта затея с Горой — ошибка?

— Мы не узнаем, пока не проверим. Я не вижу другого пути.

Молчание. Тяжелое, липкое.

— Да. Я тоже.

— Я никому не могу доверять, кроме тебя.

— Знаю. Не беспокойся, я не подведу.

Елене показалось, что ее оглушил удар грома. Ноги вмерзли в землю.

— Она землянка. Другого шанса не будет. Куда она направляется?

— В Бохен. Она как кремень. Ничего не рассказывает и не просит помощи.

— Не задерживайтесь в Бохене. Не спускай там с нее глаз. Оттуда вы должны уйти вместе, и как можно раньше. Нужно действовать.

Сердце Елены стучало так, что она попутно удивлялась, как это оно не привлекает к себе внимания.

— Нелегко будет получить ее согласие, — предупредил Арэнкин.

— Чушь. Есть разные средства. Главное — чтобы она оказалась на Севере.

— Да, — откликнулся Арэнкин. — Все. Я иду спать.

— Мы улетим перед рассветом. Встретимся с тобой в Скалах.

Шуршит опавшая листва в двух разных направлениях. Шорох затихает вдали — в лесу и в лагере.

Елена сползла по стволу вниз, сжалась в комок, спрятала лицо в коленях. Ее трясло. Немного посидев, она выстроила мысли в порядок и змеей скользнула в лагерь, а там — в свою палатку.

Арэнкин обошел спящий лагерь, сел поодаль от погасшего костра. Несколько часов он просидел в раздумьях, охваченный полудремой. Затем решительно поднялся и направился к палатке, где спала Елена. Приподнял полог, взглянул в один угол, в другой. Закутавшись в плащи, мирно посапывали трое бохенцев. Елены не было. Исчезли и ее вещи.

Удивленная усмешка тронула губы Арэнкина. Он отошел от лагеря, тихо-тихо свистнул. С мягким шелестом приземлился летун, который понемногу привыкал к новому хозяину.

Они поднялись в небо. Ночной мир был абсолютно спокоен и безмятежен. И только острый глаз нага сумел разглядеть крохотную черную точку, которая двигалась по дороге в западном направлении.

Арэнкин долго, в задумчивости смотрел на запад. Сенгид рвался вперед, но наг твердой рукой удерживал его на месте.

Глава 2

Умница Белка вот уже несколько часов несла Елену по ночной дороге. Они мчались на запад. Позади уже брезжил осенний рассвет. В руке девушка держала карту и ухитрялась рассматривать ее утренних сумерках. До поворота, который напрямую вел к Дому Медиумов, они добрались как раз к рассвету. Елена тоскливо глянула на ровную дорогу, убегающую в сторону Бохена, и повернула Белку в обход, на заросшую просеку, на которой едва-едва угадывались следы колес.

Собрать в палатке вещи было делом одной минуты. Найти Белку среди разбредшихся лошадей тоже несложно. Дрожа от страха, как бы наги ее не заметили, она вскочила в седло и была такова. Что они задумали? Что им от нее нужно? Выяснять это вовсе не хотелось. Слов Арэнкина про неминуемую смерть хватило с лихвой. Она больше никому не доверяла. А узнавать, какими способами они собрались увлекать ее на Север — нет, спасибо.

Найти людей, которые имеют связь с Землей — вот, что важнее всего. Судя по карте, до Дома Медиумов оставалось не более двух дней пути.

По крайней мере, чутье ее не подвело и здесь — она ни словом ни с кем не обмолвилась о цели своего путешествия. Скорее всего, все думают, что она сбежала в Бохен — что ж, пусть! В большом городе несложно затеряться на несколько дней. А за то время, пока ее будут искать, как знать, может, она найдет что-то полезное для себя. Здесь многие знают о Земле. А теперь даже известно, где она находится. Приблизительно. Этот Дом — единственный ориентир, по которому можно искать связь с Землей, где можно разгадать слова Олега, найти его...

Остановилась лишь несколько раз, и то, для того, чтобы напоить и накормить Белку. Сама путешественница перекусывала прихваченными припасами и отдыхала прямо в седле, чтобы, в случае необходимости, бежать, не мешкая. Одежда натирала заживающие ожоги, но Елена терпела, сцепив зубы. Узкая просека быстро превратилась в тропинку, которая пролегала через густой лес. Сплетенные над головой ветви давали хотя бы иллюзию безопасности. Правда, от взора летучих мышей вряд ли они защитят.

Место для ночлега она выбрала недалеко от тропы. Пролежала полночи в безуспешных попытках заснуть. В конце концов, стуча зубами от холода, оседлала Белку и медленно тронулась вперед.

К полудню тропа уперлась в большую прогалину, обнесенную высоким забором с мощными воротами. Елена подъехала к ним и стукнула несколько раз бронзовым позеленевшим кольцом.

Некоторое время ничего не происходило. Потом ворота нехотя заскрипели, одна створа приоткрылась. Вышел человек в панцире из множества бронзовых пластин и таком же шлеме. В руке он держал легкое копьецо.

— Что нужно? — спросил он.

— Я от королевы Эмун, — сказала Елена. — Мне нужно в Дом Медиумов.

— Всем нужно, — зевнул привратник. — Разрешение!

Елена протянула берестяной свиток. Привратник глянул на печать, повертел свиток в руке и вернул его девушке.

— Пошли!

Елена спешилась, взяла поводья и последовала за привратником.

За забором открылась удивительно ухоженная и чистая поляна, покрытая осенними цветами. Ее перерезало множество дорожек, посыпанных чистым песком. Едва они ступили внутрь, как подошел второй привратник, перенял поводья у Елены и увел Белку. На аккуратных клумбах работали люди в одинаковых полотняных одеждах. В основном, женщины. Двое мужчин сидели на небольшой скамейке и точили инструменты. Бегало несколько ребятишек. Посреди поляны высился двухэтажный длинный выбеленный дом. На террасе сидел человек в белом костюме и с абсолютно белыми волосами, убранными в хвост. Он что-то писал. Заслышав шаги по ступеням, поднял голову.

— Вот, господин Ханг, — кашлянул привратник в сторону Елены. — От королевы лучников.

Беловолосый движением руки отпустил стражника и поднялся Елене навстречу.

— Разрешение, — протянул он руку.

Елена подала ему свиток. Беловолосый осмотрел печать, сорвал ее, осторожно развернул тонкую бересту. Пробежал по ней красными глазами, приподнял брови и глянул на Елену.

— Эмун отправила тебя сюда? — уточнил он.

— Да, — ответила Елена.

— Значит, ты с Земли? — в голосе альбиноса не было удивления. Просто констатация факта.

— Мне нужна ваша помощь, — прямо сказала она.

— Чудесно. Великолепно! — Ханг потер руки так, что пальцы затрещали. — С удовольствием! — он быстро два раза хлопнул в ладоши и кивнул кому-то поверх плеча Елены.