— А сиды где?
— Сид по-ирландски означает "холм".
— Как же люди могут жить в холмах? — улыбнулась Софи, на что поэт поведал ей:
— Когда-то над Ирландией властвовали племена богини Дану — народ чародеев, самых красивых, самых изысканных в одежде и вооружении, самых искусных в игре на музыкальных инструментах, самых одарённых умом. Они пришли с запада, из волшебного облака и покорили остров. Но однажды и они потерпели поражение — от сыновей Миля, простых людей. Тогда-то люди получили власть над Ирландией, а племена богини Дану ушли в свои подземные владения, где до сих пор и пребывают.
— Под землей? В холмах? — недоверчиво переспросила Софи.
— Так говорят предания.
— По-моему, предания хотели сказать, что племена богини погибли и были похоронены в земле и под холмами, как королева девяти королей.
— Люди сидов — это племя бессмертных волшебников, — объяснял поэт. — Простым смертным не суждено войти в их подземный мир по одному своему желанию, но людям из сидов подвластны путешествия между мирами. В ночь с 31 октября на 1 ноября, когда землю окутывает густой туман, воинство сидов вырывается на поверхность и забирает в свою обитель всех, кому не повезёт попасться им на глаза.
Софи невольно пробежала глазами по строкам стиха: " Наши лица бледны... Наши очи горят... Кто нас увидит, навек пропал, он позабудет, о чем мечтал... Выкинь из сердца смертные сны..."
— Ужасно... — только и произнесла она. — Зачем им уводить под землю смертных?
— Это ведь Дикая Охота.
— На людей? — ошарашено спросила Софи, на что поэт спокойно заметил:
— Люди из сидов не хорошие и не плохие. На добро они отвечают добром, на зло — злом. Об их деяниях нельзя судить, как мы судим о поступках друг друга. Их мораль иная. Женщины из сидов порой выбирают в мужья смертных мужчин и забирают их в свой подземный мир, где время течёт совсем иначе, ведь день там равен земному году. А когда муж, пресытившись ласками бессмертной супруги, покидает её и поднимается на поверхность земли, он не узнает родных мест, потому что века, проведенные в сиде, показались ему лишь месяцами...
Биллиам бы и дальше говорил о бессмертных подземных племенах, но глаза его тяжело закрылись — зеленая сонная фея, наконец, посетила поэта.
На этот раз Софи не оплошала и улучила момент, чтобы всыпать в его бокал снотворное. Теперь она могла без всякой спешки и опаски продолжить чтение и переписку его магического дневника:
"23 ноября 1895 года, четверг, 7:14 вечера
Сегодня присутствовал на собрании R.R. et A.C. Вновь был поднят вопрос о Тайных Вождях и Третьем Ордене. Из Парижа пришло письмо от брата S.R.M.D., где он называет себя посредником между Орденом и Вождями. По его словам, отныне Тайные Вожди будут наставлять Орден в его духовной работе, и всем нам стоит с этим согласиться.
Все заверения брата S.R.M.D. кажутся вторичным, потому что заставляют вспомнить мадам Блаватскую и Великое Белое Братство, которое якобы через неё передало свое учение. Но если Блаватская хотя бы озвучила имена своих махатм, то S.R.M.D. скрывает и это. Если верить ему, то Тайные Вожди — это трое реальных людей, что наделены невероятными сверхчеловеческими способностями и обладают эликсиром жизни. Мне же видится, что они могут оказаться бессознательной драматизацией его собственного разума. Но для полноты картины следует предположить ещё две версии. Вожди могут оказаться тем, что медиумы называют духами, или же они элементы самой природы, выразившие себя брату S.R.M.D. в символической форме.
24 ноября 1895 года, воскресенье, 10:17 вечера
Я снова поднялся в проекции. На этот раз я решил исследовать астральный план, где оказался в прошлый раз. Подойдя к знакомому холму, я не стал взбираться на него и спускаться к снежному полю, а пошел в противоположную сторону, где ещё не был. Я шел в высоких травах, не видя ничего вокруг и, наконец, выбрался из поля и оказался на краю пропасти. Дна её не было видно, а вокруг стояла тишина. Увидев мост, я ступил на него и прошел половину пути, прежде чем заметил, что по ту сторону пропасти не видно земли — её окутал непроглядный желтый туман. Конечно же, я вспомнил о прошлом неудачном путешествии, когда мне не удалось проникнуть в пещеру. На сей раз, я твердо решил преодолеть себя и войти в желтый туман. Мысленно я представил, что он всё же скрывает твердь, и мне будет куда ступить. И я ступил. Тут же меня поглотило мерцающее облако, и тысячи игл впились в кожу, входя глубже и глубже. Всё тело онемело, и я не мог даже кричать. Вмиг меня словно подбросило, и я очутился в другом месте. Я уже увидел, что впереди лежит пустыня с редкими круглыми дюнами, как внезапно меня обступила тьма. Всё померкло, и только вдали оставалось вытянутое белое пятно. Постепенно пятно приближалось ко мне, и я понял, что это разумное существо. Оно не испускало сияния, а будто поглощало свет для своей визуализации и оставляло вокруг себя только тьму. Я не чувствовал страха, но легкость и радость меня тоже не посетили. Я спросил свечение кто оно, на что видение ответило — оно то, что умирает и рождается вновь. Чистое сознание этого бессмертного существа звучало у меня в голове. Я так же мысленно спросил, чего оно хочет, и тогда на белом фоне возник треугольник, вернее, так мне показалось вначале. Когда он стал вращаться, я понял, что это пирамида. В голове возникла мысль, что нужно войти в эту пирамиду и пройти под ней. Я засомневался, правильно ли понял указание, и сущность послала мне мысль, что вначале следует освободить стража пирамиды. Почувствовав моё замешательство, сущность объяснила, что страж покоится в песках. Только тогда я понял, что от меня требуется, и я попросил сущность вернуть меня в пустыню с круглыми дюнами, видение которой оно поглотило, когда явилось ко мне. Моя просьба была исполнена, и я вновь оказался среди песков. Небо над головой казалось слишком низким и враждебным, оно словно вдавливало меня в землю. Не в силах больше сопротивляться я упал вниз и попытался ползти, но вязкий песок гасил все мои усилия. Вокруг не было никого — ни стража, ни белого пятна, ни стены желтого тумана. А облака продолжали опускаться и вдавливать меня в песок. Вдруг всё вокруг завибрировало и меня отбросило в физическое тело. Боли не было, только сильная усталость.
27 ноября 1895 года, среда, 10:45 утра
Вчера продолжил тренировку магнетического взгляда по методу, что разработал брат N.O.M. Посредством сосредоточенного взгляда на переносицу мысленно внушил одной девушке, донимавшей брата N.O.M., пойти со мной. Удивительно, что внушение подействовало не сразу. Через час, будучи в другом месте я обнаружил, что она тоже пришла туда, при этом я почувствовал её присутствие, находясь на другом этаже. Я решил продолжить опыт, и внушил ей тем же способом плотское желание. На это раз реакция последовала незамедлительно. Полагаю, Софи по своей природе слишком подвержена стороннему влиянию, и потому, весьма легкая жертва".
Софи резко отложила дневник. Это она-то легкая жертва?! Самолюбие девушки было жестоко оскорбленно и вместе с тем, будто пелена спала с её глаз. Стоило только Софи узнать секрет фокуса, как магия тут же рассеялась. Трепета перед Биллиамом она больше не испытывала, только злость за обман. Кому как не ей знать, что лишь женщине самой природой дозволено соблазнять и манипулировать мужчинами, но никак не наоборот!
Когда девушка закончила переписывать дневник, она поспешила одеться и направиться к выходу. На этот раз Софи решила не ждать пробуждения Биллиама — пусть мучается от похмелья в одиночестве.
15
В осеннем парке было пусто. Только двое сидели на скамье.
— Чудовище! Дьявол во плоти!.. — наигранно всхлипывала Софи Симс, пока полковник Кристиан вчитывался в записи из магического дневника поэта. — Больше не пойду к нему. Слышишь, Фред, ни за какие деньги!
Полковник вспомнил, как однажды видел этого невзрачного Йейтса и едва сдержал смех над комедией, что ломала перед ним Софи.
— Хорошо, малышка, не ходи, — сочувственно подыгрывал он ей, — ни сегодня, ни завтра. Пусть он успеет по тебе соскучиться, и написать за месяц ещё много нового. Вот тогда и придёшь.
— Только за двойную цену, — тут же сориентировалась Софи.
— А вот наглеть не надо, — требовательным тоном оборвал её полковник. — Эти жалкие пять листов не стоят и того, что я тебе заплатил.
— Жалкие? Да ты бы видел какой у него отвратительный почерк! Я так намучалась... И я не виновата, что он допился до чертиков в своем поэтическом клубе и пишет в дневнике всякий пьяный бред, — протараторила девушка и тут же изобразила страдальческую мину. — Он меня оскорбил! Околдовал и цинично воспользовался!
— Да что ты?! Не думал, что этим можно оскорбить женщину твоей профессии.
— Хоть я и продажная, но все-таки женщина, — не без гордости добавила Софи.
Полковник же констатировал:
— Ты просто хитрая и двуличная девка. Только этим ты мне и интересна.
Он уже хотел покинуть Софи, но тут она требовательно спросила полковника:
— И это всё? Неужели ты не подкинешь мне больше работы?
— Могу устроить тебя на службу в приличный дом, — произнёс полковник Кристиан и лукаво добавил, — Горничной.
— Ну уж нет! — дерзко усмехнулась она, — Никто в моей семье никогда никому не прислуживал.
— В твоей семье? Ты хоть помнишь её?
Софи ничего не ответила, только холодно посмотрела на полковника.
— Тогда могу устроить тебя на фабрику, к станку.
— Ты смеешься? — возмутилась она. — Зачем мне там работать?
— Ты что же, всю жизнь собираешься совокупляться с незнакомыми мужчинами за деньги, да ещё и обворовывать их?
— Да, — невозмутимо ответила девушка, — мне это нравится. И ничуть не отягощает.
Полковник лишь покачал головой:
— Ты совсем не задумываешься о своем будущем.
— Будущем? — презрительно ухмыльнулась она. — Что такое будущее?
Теперь полковник окончательно уверился, что Софи вовсе не была тем нежным юным цветком, каким казалась внешне. Душа её давно огрубела, и может, лет пять назад девушку ещё можно было вытащить из омута порока, но теперь она так крепко увязла в нём, что и сама не видела причин выбираться наружу.
После того как полковник Кристиан распрощался с Софи, то тут же поспешил в штаб Общества с радостным известием, что первые сведения об Ордене получены.
— Это потрясающе, полковник, просто потрясающе, — восторгался сэр Джеймс, жадно перелистывая страницы списанного магического дневника. — Уникальные свидетельства! Теперь мы знаем, что оккультисты состоят в Ордена Золотой Зари, а его высшая ступень называется Орденом Рубиновой Розы и Золотого Креста, что ирландский поэт Биллиам Йейтс и есть тот самый D.E.D.I из списка адептов, а все тамошние аббревиатуры, похоже, это всего лишь сокращенные девизы на латыни.
— Daemon est Deus inversus, — ухмыльнулся полковник Кристиан, припомнив орденский девиз Йейтса, — не очень-то возвышенное изречение.
— "Дьявол есть Бог перевернутый", — перевел Грэй и добавил, — это всего лишь древняя гностическая формула.
— Но её можно перевести и как "Дьявол есть обратная сторона Бога". Не улавливаете разницу?
Сэр Джеймс нахмурился:
— Не думал, что вы так набожны.
— Если я не хожу в церковь каждое воскресенье, это ещё не значит, что я отверг всё, чему меня учили с малолетства, особенно о противоположности добра и зла, а не их единстве.
— Полно вам, полковник, я понимаю, что соприкосновение с миром оккультного вас вовсе не радует. Но, всё же, вы раздобыли сведения, от которых мы можем теперь оттолкнуться и продолжить расследование. В дневнике Йейтса упоминаются некая сестра S.S.D.D. из читального зала, брат S.R.M.D. из Парижа и брат N.O.M. Если проверить связи Йейтса, то, полагаю, установить реальные имена этих людей у нас получится.
— Братом N.O.M. в Ордене именуют коронера Весткотта.
— Правда? — не скрывая удивления, вопросил сэр Джеймс. — Вы в этом так уверены?
— Абсолютно.
— Может, поделитесь своими размышлениями по этому поводу.
Нехотя, но полковнику пришлось признаться:
— Просто я был свидетелем сцены, что описана в дневнике Йейтса и, что уж тут скрывать, сам стал её виновником.
Сэр Джеймс удивлённо воззрился на полковника, а после снова перечитал последнюю запись из дневника, где упоминался брат N.O.M.
— Кстати, — вопросил он, — о какой Софи здесь идет речь, и почему этот список выполнен женским почерком?
— Не думаю, что вы и вправду хотите знать о моих методах следствия.
Сэр Джеймс посуровел:
— Я надеюсь, вы предупредили эту даму о возможных последствиях.
— Я бы не стал её называть дамой, — ухмыльнувшись, произнёс полковник. — Разве что дамой полусвета.
— Не знал, что вы увлекаетесь подобными особами.
— Я — нет, а Йейтс — да.
— И всё же, — недовольно поморщился Джеймс Грэй, — мне не нравится, что посторонний человек вовлечен в наше расследование. Теперь ваша Софи знает ровно столько же, сколько и мы.
— Только то, что написано в дневнике. И то, она считает, что поэт допился до чёртиков и белых пятен.
— К реальности его видения явно не имеют никакого отношения.
— Я бы так не сказал.
— Вы что же, — озадаченно посмотрел на полковника сэр Джеймс, — уверовали в потусторонние миры? Не ожидал от вас.
Половник поспешил возразить ему:
— Вы зря обходите стороной, так называемые, путешествия в астральный мир. Уж не знаю, что это такое, но там происходят весьма любопытные и отчасти правдоподобные вещи.
— Что вы хотите этим сказать, полковник? Нам нужно переквалифицироваться в толкователей снов?
— Я верю только в то, что вижу. А в дневнике я увидел вот что... — Полковник Кристиан достал нужную страницу и зачитал, — "видение ответило — оно то, что умирает и рождается вновь".
— И?
— Лет десять назад на плато Гизы белая кровопийца Меритсегер точно так же представилась рисовальщику Сандерсу.
— Бросьте, — запротестовал сэр Джеймс. — Вы видите призраков там, где их нет.
— Да посмотрите же, — требовательно обратился к Грэю полковник, встряхнув листы, — Белое пятно на черном фоне — чем не белая в темноте подземелья? А пирамида? Или вы скажете, что это тоже совпадение? Или к Йейтсу явилась настоящая древнеегипетская богиня Меритсегер?
— И что же она от него хотела, по-вашему?
— Поэт ведь написал, что сущность просила его освободить стража пирамиды из песка. И Сандерсу Меритсегер твердила про лапы Сфинкса под песком. Вы же знаете, что белые, особенно очень старые изъясняются весьма архаично. Мы просто не понимаем Меритсегер до конца.
— У меня складывается такое впечатление, полковник, — помедлив, произнёс сэр Джеймс, — что вы крайне неравнодушны к той белокожей особе. Сначала вы рвались ехать к ней в Каир, теперь хотите поймать её в чужих снах. Кто она такая?
— Почём мне знать?
— Тогда как, по-вашему, она может проникать в чужие сны? Что-то я не слышал о таких способностях у белых. Или вы считаете Меритсегер ведьмой?
