Книга 1. Креация тропы

Неужели все это только из-за меня? И почему здесь королевские гвардейцы? Неужто сам король решил пожаловать в Академию Знаний? Не понятно.

Однако карнавал!

Чтобы особо не привлекать внимания, я, пока бежал сюда, сдернул по пути с одного мужика серый плащ, в который теперь закутался и, прислонившись к углу одного из магазинчиков на этой улице, наблюдал.

− Время, Родя! Время уходит, надо действовать, — бормотал я себе под нос. — Дзого уже, наверное, трогает своими гадкими ручонками мой билет домой!

Мысленно попрощавшись с белым светом, и вполне серьезно отдавая отчет, что у меня ничего не получится, что уже поздно, и наконец, что меня просто убьют, я решительно пошел к забору.

Держа плащ сомкнутым, а капюшон накинутым на голову, я подошел к углу улицы, на которой стояли гвардейцы. Дорогу мне тут же перегородил один из них и, подергав мечом, заставил скинуть капюшон.

Вместо того чтобы удовлетворить его просьбу, я резко вытащил свой меч и молнией приблизившись к нему, отрубил его руку, а следующим движением пронзил его напарника из воинов Академии. Несмотря на то, что под одеждой у них были кольчуги, мой меч их даже не заметил.

Оставив позади себя охранников, я подпрыгнул и на одной руке повис на заборе. И только когда я рывком подтянулся, услышал крики тревоги и боли.

Теперь обратного пути не было, значит с удвоенной силой придется переть вперед.

С забора я спрыгнул в сад с редкими деревьями и цветастыми клумбами и побежал к зданию. От него прямо на меня уже неслись шестеро человек и из самого здания выбегали люди.

Вот я разворошил осиное гнездо! А то ли еще будет!

Подобно смерчу я врезался в толпу из шести человек и словно невидимой косой развалил сразу же троих воинов на дымящиеся останки. Остальных распинал как кегли мощными ударами ног, от чего здоровые мужики отлетели на несколько метров в стороны. Не задерживаясь, проверяя жив ли кто, я вновь взял разгон и уже у самых колонн в меня полетели стрелы, от выскочивших из здания Академии воинов.

С головы до ног меня затопила какая-то буйная энергия. Мощная эйфория наплевательства, вызванная нежеланием сдаваться и терять последний шанс, останавливаться у самого финиша, бурлила во мне как лава, готовая выплеснуться в любой момент.

Увернувшись от нескольких стрел, я спрятался за колонной и кинул в ножны меч. Затем совершенно спокойно, будто это действовал не я, а герой какого-нибудь шутера, прыгнул на стену и полез по ней как заправский скалолаз до самого окна. До единственного окна почти под самой крышей.

Стрелы выбивали пыль из камня вокруг меня, воины кричали и кидали в меня ножами, а я изворачивался, чем вызывал жуткое негодование стрелков и упорно лез вверх. Наконец, достигнув единственного окна с этой стороны, я, не заморачиваясь открыванием створок, ввалился в него вместе с осколками и приземлился на пыльный пол в окружении высоких стеллажей и всевозможных ящиков.

Перекувыркнувшись, и вставая на ноги, я сразу же выхватив меч, другой рукой достал длинный засапожник и поспешил к двери. За ней пока было тихо, но ненадолго, в этом я был уверен.

Потянув за ручку, я слегка поднатужился и вырвал здоровенный замок из двери. Откинул его в сторону и, распахнув двери, вышел в коридор. Тут же в меня полетело три стрелы или, если учитывать, что стреляли арбалетчики, то три болта.

Я еще, когда открывал двери, слышал, как они поднимали руки с арбалетами, целясь в сторону двери сбоку из коридора. Только подставляться им я не намеревался, поэтому немного схитрил: высунулся на миг, а затем нырнул обратно. Арбалеты тренькнули и три болта ровной шеренгой воткнулись в косяк.

− Кучно стреляете, мертвецы! — прорычал я, скалясь во все свои клыки и вылетая в коридор.

Трое воинов академии в серых куртках, засели у самой лестницы, и до них было не меньше десяти метров. Преодолев которые, я врезался, в спешке поднятые щиты воинов и сразу же смял двоих человек под ними.

Только третий, дико заорал, увидев мою клыкастую пасть и безумный взгляд, интуитивно успел отскочить в сторону. Правда, в той стороне была лестница, по которой он и покатился кубарем вниз.

Встав со щитов, я проткнул трепыхающихся воинов мечом и спустился на нижний этаж, куда укатился их более удачливый сослуживец.

Он к тому времени, прихрамывая и горланя во все горло тревогу, неуклюже бежал по лестнице вниз.

Достав один ножик из нагрудной перевязи, я метнул его в спину воина и моментально догнал его сам, когда тот вонзился ему под правую лопатку. Повалив мужика на красную ковровую дорожку, я мгновенно перескочил в особое зрение и безжалостно сунул руку ему в голову, сжимая золотистый шар.

− Где Фарат?

Ответ пришел немедленно, возможно из-за моего напора, а может быть, мужик так испугался, что перестал даже внутренне сопротивляться. Во всяком случае, я получил картинку нужного кабинета на втором этаже изнутри и даже снаружи.

По всему получалось, что сейчас я находился на третьем этаже, значит, можно сказать, что полпути уже пройдено, осталось только схватить за горло Фарата и тряхнуть, как следует.

Ага... Легко сказать, да трудно сделать!

С первого этажа слышался топот десятков ног, и мне пришлось срочно линять с этого пролета, чтобы успеть до того, как второй этаж перекроют.

Выдернув нож из тела уже остывающего воина, я метнулся вниз и лицом к лицу встретился с четверкой королевских гвардейцев, поджидающих подкрепление снизу.

Они заорали, что я здесь и бросили свои мечи в атаку. Может быть не очень искусно и мастерски, зато, результативно, отбив один меч, я пронзил гвардейца в живот. Не доставая меч, дернул им вправо, тем самым разрезая тело несчастного почти пополам и принимая на него клинок второго гвардейца, после чего пнул его под дых, посылая к стене. Все-таки пинать я умел — не зря все свободное время проводил за игрой футбол во дворе.

Третий отпрыгнул назад и кинул в меня небольшим щитом, каким-то образом оказавшимся у него в руках. Быстро и метко кинул, но я его поймал и, сохраняя инерцию, повернулся на каблуках и как метатель дисков запустил щит обратно.

Поиграть во фризби не удалось. Достаточно тяжелый деревянный щит, в диаметре не превышающий полуметра, да еще утяжеленный каноническим умбоном, врезался в гвардейца. С треском ломая ему ребра, щит опрокинул его на какую-то статую, притулившуюся в углу.

Последний гвардеец как-то вяло замахнулся мечом и, вдруг испустив вопль, бросил в меня железкой и умчался вниз по лестнице.

Ситуацию он просек верно!

Весь бой, начиная с того момента, как я спрыгнул с забора в сад Академии, занял не больше минуты, так что подмога еще даже не показалась на лестничном пролете. Да и вряд ли там может быть много воинов. Не армию же они сюда стянули, в самом деле!

Выйдя в коридор второго этажа, по красной дорожке я добежал до двери кабинета Фарата и, дернув за ручку, тут же сместился к стене. Мало ли? В меня так один раз уже стреляли через дверь, так что наступать второй раз на грабли не хотелось.

Однако мои опасения оказались напрасны, по крайней мере, в этой части, − никто сквозь дверь не выстрелил. Впрочем, теребить ручку закрытой двери я тоже не собирался. Могут и пальнуть.

Вместо того, чтобы взламывать высокие и мощные двери, будто ведущие в банковские хранилища, я решил испробовать кое-что другое. Времени как обычно не хватало, но попробовать стоило. Тем более, я не знал, как по-другому проникнуть в кабинет.

Освободив руки, я перешел на особое зрение и воткнул когти в паутину Вадрамов двери. Поднажал и стал растягивать сеть знаков в стороны, так чтобы пройти сквозь двери.

Сначала Вадрамы с трудом поддавались, все-таки так сильно я их еще не растягивал. Но через некоторое время мои усилия принесли плоды и знаки стали все легче и легче растягиваться, образуя дыру.

И вот я уже видел три человеческих кокона, один из которых метнулся в мою сторону.

Дыра уже была размером с приличную такую форточку. Так что я долго не раздумывая впрыгнул в нее и перекатился в направлении бегущего ко мне бойца. Распластавшись на полу, я подсек его ноги и навалился уже на рухнувшего человека, вырывая из его сердца золотистый шарик.

Кувыркаться в состоянии особого зрения, все равно, что ночью, глубоко под водой пытаться определить, где верх, а где низ. Вот и здесь так же: со всех сторон светящиеся конструкции из Вадрамов. В общем, сложно.

Ну, а раз сложно, я перешел на обычное зрение и тут же отмахнулся, отбивая каменную пирамидку, запущенную в меня Дзого.

Он стоял около стола и тянул из ножен меч. За самим столом сидел Фарат с жутко вытянутым лицом и огромными глазами пялился на меня. Словно я не влезал в его зрачки.

− Зачем пришел, выкидыш мутанта? — буквально плюнул в мою сторону Дзого и пошел на меня. — Чего здесь ходишь?

Я стал отступать назад и по кругу, благо кабинет Фарата это позволял. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами и свиткам, горками лежащих на полочках. В центре кабинета на полу лежал огромный ковер с каким-то рисунком. Большой массивный стол, за которым сидел Фарат, стоял недалеко от единственного окна в этом кабинете. Над потолком висела большая люстра с десятками свечей, помогая дневному свету справляться с мраком внутри помещения.

− Тебя не спросил, где мне ходить, − холодно ответил я и бросил внимательный взгляд на краешек стола.

Четыре свитка лежали на деревянном поносе со стороны Дзого. И один из них был моим, что несказанно меня радовало.

Видимо старик, заведующий, мать его, главной библиотекой страны, элементарно продает редкие древности на сторону.

− Так вот зачем ты здесь! — усмехнулся Дзого, поймав мой взгляд на свитки.

Из коридора послышались крики и дверь задрожала от частых стуков и криков.

К моменту, когда на дверь, будто оплавленную в результате моих экспериментов, посыпались мощные удары из коридора, мы уже стояли примерно в одинаковом отдалении от стола.

Дальше, понял я, тянуть время не стоило.

Как только я решительно кинулся наперерез братцу к подносу со свитками, среди которых каким-то сорок девятым чувством узнал свой, Дзого полетел ко мне.

Понимая, что отразить мечом его клинок мне вряд ли удастся, я пошел на подлость (ну, а куда деваться-то?) и вытащил из кармана куртки золотистый порошок. Тот самый, что я по наитию, зачем-то взял из лавки Цымеда. Вспомнил о нем совершено случайно — он слегка просыпался на пол, когда я влетел в этот кабинет и в режиме особого зрения я его краем глаза заметил.

Вместо того, чтобы отбить меч Дзого, несущийся подобно молнии, мне в живот, я почти увернулся, и кинул в лицо братца порошок.

Пихнув от себя отплевывающегося и отчаянно моргающего родственника, я бросился к столу и сгреб в руку несколько свитков с подноса. После чего, роняя свою кровь на ковер, выпрыгнул в окно.

Неожиданно я почувствовал теплый воздух, дунувший мне в спину. Я даже подумать не успел что это такое, как меня достигла волна огня, окутав болью и нестерпимым жаром все тело. На землю я упал как мешок, с сожженной одеждой и обгоревшей кожей. Но все это было второстепенно, мелочь, по сравнению с тем, что я успел сунуть свитки, безбожно измяв при этом, за куртку.

Забивая боль в самый далекий угол, я встал и побежал к забору. Перескочил его и понесся по улицам, как комета, оставляя за собой дымный хвост от лохмотьев тлеющей одежды.

Я несся как угорелый, будучи при этом, на самом деле обгоревшим! Кожа лопнула, все волосы спалило огнем, боль разъедала мозг и мутила разум, но я не останавливался. Мчался как заведенный. Знал, что если встану, то бежать себя уже не смогу заставить.

Пожалуй, единственное, что давало сил на бег, это, чуть обгорелый по краям пучок свитков, который я крепко держал в пузыристой руке.

Не знаю, сколько я бежал и как далеко сумел уйти, помню только что миновал городские ворота, потом бежал по полям и.... Дальше ничего не помнил.

Я очнулся от холода. Лежа в куче прелых листьев под разлапистым деревом, я вгляделся в ночь, собирая мысли в кучку. То ли я упал и подняться не смог, то ли все-таки специально выбрал место под этим деревом и зарылся в листья, вспомнить не смог. Да это и не важно.

Главное что я выбрался из города живым и со свитком. Кстати, где он?

Беспокойно зашарив вокруг себя зудящими руками, я облегченно вздохнул, нащупав рядом мятые рулоны жесткой бумаги.

Что ж, теперь оставалось только отдаться регенерации, уже начавшей свое хитрое дело. Потом можно будет и разбираться со свитком. Дом ждет меня.

На этой успокаивающей ноте, я подгреб к себе свитки, закопался в листве и отключился.

* * *

Разглядывая утром свою стянутую кожу, как после ядреного мыла с огромным содержанием щелочи, болезненно морщился, но в целом радовался, что все подживает. Перед этим потратил почти полчаса на высматривание и выслушивание возможной погони. К счастью никого не было. А ведь я валялся под дерево совсем рядом с трактом.

Охая и причитая, я, распинывая в стороны листву, ушел глубже в лес, где пристроился между выпирающих из земли толстых корней "пананты", так Вальпеш назвал дерево, которое я обзывал тигровым.

Вот между его корнями я и приступил к рассмотрению свитков. С подноса я схватил их аж целых три штуки. Два из них я отложил в сторону, а тот, что искал и за которым так долго бегал, развернул и вчитался.

Минут через десять я дочитал его и, опустив руки, напряг мозг.

Свиток содержал в себе три части, по нескольку предложений в каждой. Первая часть, − об истории Ардалиона и его запредельных желаниях, я уже слышал ее из уст Гальтена. Во второй части говорилось о межмирье, что значительно больше меня интересовало. А в третьей приводилось несколько простейших заклинаний на основе Вадраматики. Там же, кстати, упоминалось и про обучающую программку.

Теперь-то я понял, что Дзого сотворил заклинание огня и огрел им меня в спину. Скотина, какая!

При желании и некоторой практике, я тоже так смог бы. И даже поставить щит смог бы. Если бы раньше знал, как это делать. Ну, да это дело потерпит, сейчас для меня было главное − вернуться домой. А для этого нужно войти в межмирье.

Не откладывая решение в ящик, я последовал советам из свитка и расслабился.

"Вызови в памяти хрустальный колодец. Не сопротивляйся и не бойся, ныряй в него. Не падай! Пари!"

Я вспомнил четкий образ хрустальной дыры. Представляя, как я наклоняюсь над ней и заглядываю вглубь, я вдруг разом потерял способность управлять своими воспоминаниями. Теперь уже они управляли мной.

Колодец, сложенный из кусков ребристого минерала, прозрачного как вода, затянул меня в себя и начал все ускоряющееся падение к невидимому дну. Стараясь придерживаться инструкции, я перестал сопротивляться падению и вдруг понял, что скорость мелькания камней, преломляющих солнечные лучи стала снижаться. Наконец я завис и перед моим лицом оказался большой кусок хрусталя, отличающийся от остальных своей молочной мутностью.