|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
1 глава.
— Ну и? Хотя бы до десяти вы считать умеете?! — устало спросила я, уже не надеясь на положительный ответ.
По заметно округлившимся голубым глазам блондинки я поняла: нет, не умеет.
Девчушка сидела напротив меня, нервно покачиваясь на поскрипывающем стуле. Под ней он не разваливался только чудом. Весь гостья как нормальный человек, а не как современная, вечно сидящая на диетах студентка, страдалец о четырех ножках, выполняющий функцию поддержания чужих поп уже добрых три или четыре десятилетия, точно бы рассыпался в щепки. Надо будет сказать Годару, чтобы починил здешнюю мебель, что ли. А то надеяться на обновление интерьера в ближайшие лет сто, пожалуй, не приходится.
Многочисленные розовые бантики в светлых волосах сотрясались в такт рыданиям хозяйки. Плакала девушка, впрочем, бесшумно, низко-низко опустив голову и стараясь не хлюпать носом. И на том спасибо. А то у меня на слезы студентов аллергия, знаете ли.
Ах, нет. Кажется, аллергическая реакция все-таки проявилась. Иначе, почему у меня опять испортилось настроение, а левая рука принялась то чесать затылок, то тереть лоб? Правой я листала зачетку студентки, с которой беседовала уже (глянула на часы на стене, но вспомнила, что они давно остановились, об этом тоже стоит пожаловаться Годару) порядка получаса.
Так... Агнес Фейрвуд. Молоденькая совсем. Первый курс...
— Факультет некромантии, говорите? — на всякий случай уточнила я, с любопытством разглядывая наряд девушки. Меньше всего он ассоциировался у меня с профессией некроманта.
Она вся была в розовом. Розовое кружевное платье до колен, розовые туфли на внушительной платформе (боюсь даже предположить, сколько там сантиметров, мне на таких точно никогда стоять не приходилось) и, опять же, розовые бантики на голове. Дополняли этот ансамбль белоснежные поясок и гольфики до середины икр. Сама девочка походила на ангелочка (если только ангелы носят подобные цвета, конечно). Невысокая платиновая блондинка с кукольным личиком, на котором огромные голубые глазищи особенно выделялись именно сейчас, когда взирали на меня исполненные ужаса и отчаяния.
Неужели я настолько страшная? Быстренько глянула на свое отражение в зеркале на стене. Ну да, пожалуй, есть немного. Эта девушка, небось, до поступления в ВАМ и троллей-то никогда не видела. Или видела, но не тех, с кем стоит общаться юной человечке.
Дождавшись кивка в ответ на свой предыдущий вопрос, я поинтересовалась:
— И что же вас привело на самый мрачный из факультетов Высшей академии магии?
Агнес нервно теребила оборки своего платья, едва слышно бормоча что-то о том, что с детства дружит со многими привидениями.
Я тяжело вздохнула, рассматривая стройный ряд зачетов, полученных Фейрвуд в эту сессию. Кажется, только с моим предметом у нее возникли сложности. Я хмыкнула. Как-то неправильно это: вылететь после первого же полугодия с некромантского факультета... из-за зачета по эльфийскому языку!
Да уж, анекдот.
Но у девицы явно отсутствовали способности к иностранным языкам. Если она не может сдать зачет по основам сейчас, как она собралась сдавать письменный экзамен через полгода? Там уже никого не разжалобишь широко распахнутыми невинными глазками.
Я повернула голову и посмотрела в окно. Благо, мой рабочий стол располагался впритык к нему. Только это меня и спасало, когда Нефас начинал дымить своими адскими сигарами в большом перерыве. Вообще-то на кафедре курить запрещено. Но Нефас был единственным преподавателем демонического языка на всю академию, поэтому ректор носился с ним как с писаной торбой, и демону многое сходило с рук.
За стеклом царила жизнь. Студенты веселились вовсю, празднуя наступление сессии, а следовательно — свободных от лекций дней. Лишь немногие, обложившись учебниками из библиотеки, штудировали материал, уютно устроившись у неработающего фонтана или на скамеечках вдоль аллеи. Прочие же молодые люди играли в снежки, сопровождая каждое свое действие оглушительным визгом, или просто расхаживали парочками, тесно прижимаясь друг другу — то ли от глубины своих чувств, то ли чтобы согреться. Все-таки зима в нынешнем году выдалась суровая. Для меня, впрочем, это даже не холод. Но избалованные имперцы все, что ниже нуля, считали смертельно опасной температурой.
Как бы мне хотелось сейчас оказаться на улице. Дышать свежим морозным воздухом, любоваться припорошенными снегом деревьями, пугать городских детишек на ярмарке. Последнее не было моим намерением, естественно. Просто мне необходимо сходить на ярмарку, купить подарок папеньке на день рождения. А вопящие от страха детишки, углядевшие живого тролля, от которых маменьки предупреждали держаться подальше (иначе слопают вместо конфет на ужин), — это уже привычный бонус.
Но вместо того чтобы выбирать сейчас артефакты и торговаться с жадными торговцами, я сижу в пыльном и темном кабинете, принимая студенческие хвосты.
Я бросила на продолжающую молчать девицу взгляд, полный легкого раздражения. Я трачу на нее свое свободное время, а она даже не удосужилась выучить материал! Удивительно эгоистичные молодые люди пошли. Ей еще повезло, что у нее преподаю я, а не госпожа Киллеас. Тогда бы эта розовая любительница привидений точно вылетела из университета без всякого желания сюда возвращаться.
И что мне с этой рыдающей страдалицей делать? Ставить зачет сейчас, когда она не может даже сказать по-эльфийски "Меня зовут"? Но если я разверну ее с пустой зачеткой, то мне придется тратить на нее еще один день, и не факт, что в следующий раз она будет готова лучше...
— Держите, — я протянула Агнесс все документы. Так и не заполненные. — Завтра у меня экзамен у третьего курса "боевиков". Приходите часам к двум. И не забудьте вернуть все это, — я кивнула на ведомость, — в деканат.
Фейрвуд встала и на пошатывающихся ногах медленно подошла ко мне. На ее ангельском личике была написана вся скорбь мира. Тонкие пальчики с перламутровым маникюром вцепились в бумаги так, будто от них зависела ее жизнь.
— Надеюсь, к завтрашнему дню вы выучите хотя бы алфавит, — пробормотала я в спину девушки, и не надеясь, что меня услышат. И послушают.
Когда за розовым бедствием закрылась дверь, я откинулась на своем стуле, вытянув ноги. Сиденье протестующе скрипнуло. Ну да, ноги у меня длинные, да и вес явно больше, чем у кукольной Агнесс. Все, как у любого приличного тролля, — рост под два метра (но все-таки меньше) и плотное телосложение, выдающее немалую силу.
Правда, моя фигура выглядела все же не столь... впечатляющей, как у моей матери. Мама была выше, шире в плечах, куда более крутобедра и, конечно же, ее мускулы были не чета моим. Мне, всю жизнь прокропевшей над книгами, просто негде было их накачать. Да и папины гены дали о себе знать. Ведь хоть в чем-то мое наполовину эльфийское происхождение должно было проявить себя.
Все, кому доводилось видеть моих родителей, непременно задавались вопросом: что могло заставить сойтись худенького меланхоличного эльфа тонкой душевной организации и невежественную зеленую тролльчиху пугающих размеров? Не объяснять же каждому, что истина проста, как выкройка простыни.
Моя мать, известная в своем клане охотница, однажды увидела в лесу красавца эльфа, направлявшегося из своего государства в Имперский Союз. Дальше она действовала согласно давним традициям своего народа: огрела приглянувшегося ей субъекта дубиной по голове и за длинные золотые волосы потащила в пещеру. Спустя несколько месяцев, когда тролльчиха, наконец, наигралась со своей эльфийской "игрушкой", было уже понятно, что она беременна мной. И папенька, как настоящий джентльмен, отказался покидать мать своего ребенка, оставшись с ней. Маманя покрутила у виска и махнула на него рукой.
Сомневаюсь, что между ними когда-либо была любовь. Они слишком разные для этого. Отец, приверженец высоких культурных ценностей, любитель искусства и обладающий неувядаемой верой в рыцарство, и мать, не подозревающая о существовании слова "женственность" (потому что его не существует в тролльем языке) и обращающаяся с оружием лучше всех мужчин в клане. И это при том, что тролли — знатные бойцы. Материнского инстинкта у нее так же не наблюдалось, и потому меня воспитывали папа и бабушка. Именно благодаря им на свете смогло появиться такое чудо, как тролль — преподаватель эльфийского языка в Высшей академии магии.
Я оглядела пустующую кафедру языкознания. Мы были прикреплены к факультету истории и теории магии, а потому располагались в третьем корпусе. Но данное деление было чисто формальным, потому как специалисты по языкам работали на всех курсах и потоках. Например, преподавателей эльфийского было аж трое: ведь наш предмет входил в программу всех без исключения факультетов на протяжении полных пяти лет обучения. Даже по родному имперскому студентов гоняли только первые два курса. Видать, составители программы считали, что знаний, полученных в школе, молодым людям должно хватить за глаза.
Вместе с двумя преподавателями имперского языка на этой кафедре также числились учитель гномьего с "артефака" (факультет предметной магии, где обучали артефактчиков) и специалисты по драконьему и демоническому. Но демон и дракон в штате не состояли, ведя только спецкурсы у рискнувших связаться с ними учеников. Могу поспорить, несчастные студиозы начинали жалеть о своем неосмотрительном выборе в первые же секунды занятий...
Впрочем, меньше всего на свете я бы хотела сейчас забивать свою голову этим несносным Нефасом и его дружком драконом Ррадригаром, право слово. Пойду прогуляюсь и пригляжу что-нибудь папеньке.
Собрав все необходимые вещи в потрепанный холщовый ридикюль, я направилась к выходу и распахнула дверь.
И едва не наступила на чей-то хвост.
Восседавший на полу молодой человек, а точнее — оборотень, мгновенно вскочил на лапы, то есть ноги. Видимо, он все это время сидел, оперевшись о косяк двери. Удивительно, как его только Агнес не задела? Впрочем, он вполне мог ее пропустить, как сейчас пропустит меня. Ведь пропустит же?
Но юный оборотень и не думал выпускать меня с кафедры, загородив собой дверной проем.
Я позволила себе внимательно разглядеть негодника. Знакомая вечно лохматая макушка. Его темные, с легкой рыжиной, волосы производили впечатление, будто их никогда не касалась расческа. Но я-то знаю, что это просто новая невероятно модная прическа, укладка которой занимает не меньше времени, чем парадный макияж иной красавицы. Челка игриво спадала на правый глаз, а левый — серый, слегка раскосый (как и его второй собрат, разумеется) — взирал на меня снизу вверх с легкой хитрецой. При этом лицо юноши умудрялось сохранять полную невозмутимость. Всегда удивлялась этой его способности...
— Студент Ульфрих Райдер? — как можно суровее спросила я.
Райдер был студентом третьего курса факультета боевой магии. Обычно мы ведем свои группы с первого до последнего, пятого, года обучения, но прежняя преподавательница "боевиков" ушла в декрет, а вместо нее взяли юную аспирантку Лану. Мы с госпожой Киллеас не решились сразу ее нагружать и взяли часть "ее детей" себе. Так мне и достались третьекурсники.
Я преподавала у них всего ничего, но уже успела оценить их боевой потенциал. Все, как и положено обучающимся боевой магии. Но одно непонятно, зачем свои разрушительные способности демонстрировать на вполне мирных уроках?
Главным заводилой и организатором всех происходящих в группе неприятностей выступал как раз Ульфрих. Этот вервольф не мог без какой-нибудь шалости. Интересно, он пришел извиниться за сорванный на прошлой неделе практикум? Тот, на который притащил детеныша василиска? Как выяснилось позже, он "позаимствовал" рептилию у одного из студентов-анимагов и демонстрировал диковинную зверушку друзьям, когда так не вовремя пришла я и отвлекла их своим дурацким уроком.
Словом, совсем мальчишка. Чего по нему и не скажешь. Кажется, он уже давненько успешно преодолел пубертатный период. Он был высок — почти доставал до уровня моих губ. И сейчас, находясь на расстоянии чуть более чем указательного пальца от меня, ему не было необходимости запрокидывать голову, чтобы встретиться взглядами. Достаточно было просто вздернуть подбородок.
— Госпожа Орлиани, — Райдер попытался изобразить поклон, но ткнулся лбом мне в грудь, потому как я отступать не собиралась, а для него шаг назад означал дать возможность мне пройти и упустить добычу. — Я пришел передать вам от всей группы: "Спасибо, что присматриваете за нами!"
С этими словами он крутанул в воздухе рукой, и в то же мгновение в ней появился шикарный букет белых лилий. От неожиданности я даже сделала пару шагов назад. Юноша протянул цветы мне, растянувшись в улыбке так, что я могла сосчитать все его клыки. Четыре, как и положено.
Я неуверенно протянула руку за букетом. Хм, а парень явно делает успехи в бытовой магии. Учитывая, что у них данный предмет преподавался всего полгода. Кажется, во втором семестре первого курса. Наверняка, с экзаменом по материализации предметов у оборотня не было таких проблем, как с эльфийским языком...
Так! Секундочку! До меня стал доходить смысл творящегося фарса.
— Студент Райдер, уж не думаете ли вы, что из-за одного букета цветов я вам на завтрашнем экзамене поставлю оценку на халяву? — вскинула бровь я.
Ульфрих продолжал улыбаться:
— Ну что вы, госпожа Орлиани. Мне никогда бы такое в голову не пришло! Поэтому вот, — еще один взмах руки и еще один букет, на этот раз лилий тигровых, — держите!
Чувство юмора собеседника не осталось не замеченным. Я не была ханжой, а потому оценила каламбур юноши по достоинству.
— Нет, Райдер, за два я тоже ставить вам ничего не буду, — хмыкнула я. — И потом, я же не некромант какой-нибудь, чтобы меня цветами одаривали.
Оказалось, оборотень был готов и к этому развитию событий.
— Один момент, — он оглядел коридоры, нет ли кого, и достал из весящей через плечо сумки бутылку эльфийского вина. Самого что ни на есть настоящего, в этом я разбиралась.
— Откуда?! — прохрипела я, за шкирку встаскивая парня в комнату и быстро захлопывая за ним дверь. — Вам же известно, что проносить алкоголь на территорию академии запрещено!
Я отвесила ему затрещину. Мальчишка пошатнулся, вынужденный подставить ногу, чтобы восстановить равновесие и не упасть. Что не говорите, а рука у меня тяжелая.
— Секрет фирмы, — усмехнулся Ульфрих, почесывая затылок. — Между прочим, двадцать лет выдержки! Я знал, что вы оцените, — с гордость сообщил он, наблюдая, как я с легким благоговением рассматриваю бутылку.
— "Ушки любимой", — прочитала я название.
Слышала о таком, марка не из дешевых. Откуда у студента деньги на подобные подарки? Стипендии на это точно не хватит.
На этикетке был нарисован красивый женский профиль с кокетливо выглядывающим из-под копны золотых волос остроконечным эльфийским ушком. У меня уши тоже были острыми, но только зелеными и далеко не такими изящными.
Я тяжело вздохнула и поставила вино на стол. Сперва надо разобраться с нарушителем правил.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
