Практикум по эльфийскому. Главы 1-8

Недослушав лекции из курса школьной географии, я влепила Райдеру щелбан. Еще не хватало, чтобы мои собственные студенты меня, выпускника исторического, между прочим, истории учили! Если нынешняя молодежь не понимает шуток, будем вбивать ей чувство юмора силой.

Ульфрих же, потирая ушибленный лоб, беззвучно хохотал.

— Если вам было холодно, зачем вы разделись? — я предпочла проигнорировать поведение данного "приколиста".

— Это моя единственная одежда. Немного сменной есть в "кармане", но здесь, как понимаете, не переоденешься. Все остальное же осталось в общаге. Так что приходится беречь то, что есть, — признался Ульфрих и кивнул на мой шкаф, в который, судя по всему, по-хозяйски уложил свою одежду. — Там я также обнаружил шубу и решил воспользоваться ею, чтобы согреться.

Юноша развел руками: мол, все просто, без злого умысла.

— Эх, и что мне делать с вами, Райдер? — устало улыбнулась я.

Если подумать, а чего я сопротивляюсь? Не изнасилует же он меня, в конце концов. Во-первых, я девушка крепкая. Во-вторых, малопривлекательная. Это уж пусть он скорее беспокоится о своей невинности. Может, я до беззащитных юных красавчиков охоча.

Если парню действительно негде жить, не выгонять же мне его на улицу? Если остановиться и задуматься на минутку, то, что я, собственно, теряю? На своей кровати я ему, конечно, спать не позволю. Но если он не будет мне мешать, а устроится где-нибудь на кухне, то какое мне дело, спит он в соседней комнате или пятью этажами выше?

Я веду себя ненормально, да? Не ломаюсь, как юная барышня. Не вздыхаю глубокомысленно: "Ах, он всего в десяти метрах от меня, я чувствую его тепло через стену..." У меня все равно эмпатия на нуле. Свою невинность (во всех смыслах слова) не блюду. Я, может, с ней расстаться мечтаю. Чем там еще должна страдать правильная девица? Но мы, тролли, существа черствые и бессердечные. Так что мне простительно.

А если кто-то узнает, что я живу вместе со своим студентом? Да какая разница! Отношения учеников и учителей у нас не запрещены. Все совершеннолетние, никто никому не вправе диктовать, как вести себя в личной жизни. Да и супружеские пары преподавателей со студентами у нас не редкость. Диана с Генри — не первые и не последние. Так что если кто вдруг непонятным образом узнает о том, что я пустила Райдера к себе, и если воспаленную голову этого кого-то посетит совершенно невероятная мысль, что мы с оборотнем воспылали друг к другу неземной страстью, то даже тогда меня не будет это волновать. Наконец-то и я стану героем сплетен, и госпожа Киллеас начнет с подружками перемывать мне косточки за чаем. А то я, право слово, одна из самых скучных работников академии.

— Вы можете использовать мою грудь в качестве подушки, — Райдер затрепетал ресницами, как бабочка крылышками, и чувственно приспустил простыню, демонстрируя накаченный торс.

Мальчишка игрался. Знал, что я не соглашусь на его предложение. Будь на моем месте Марсиэль, он, скорее всего, предпочел бы на свалке ночевать, согреваясь телами крыс.

— Спасибо, но мне своей достаточно, — я подняла с пола подушку и вернула на постель, на которую потом указала пальцем. — Можете спать где угодно, Райдер, но только не здесь.

Я и не заметила, как оборотень оказался рядом со мной. Он двигался бесшумно и очень быстро. Еще мгновение назад он сидел на полу у двери, а теперь радостно обхватил меня руками и пытался оторвать от пола. И у него это даже почти получилось. Не ожидав такого поворота событий, я завизжала, начала дергаться, и мы оба со смехом повалились на кровать.

В тех любовных романах, которые я читала, в подобные моменты обязательно что-то происходило. Например, в комнату заглядывал отец/муж/любовный интерес девушки и все неправильно понимал. Папенька был у маменьки в сотнях километров отсюда. Мужа у меня не было, да и любовного интереса, в принципе, тоже. А потому переживания героинь были от меня далеки. И ближе ко мне они не стали даже тогда, когда от входной двери донеслось:

— Кхм, кхм. Прошу прощения, что помешали. Просто дверь была открыта и... Прошу еще раз нас извинить. Пошли отсюда, — последние слова Ррадригара были уже обращены к Нефасу, который замер на пороге истуканом.

Надеюсь, кошмары ему сниться потом не будут. А то мало ли какой урон душевному здоровью может нанести увиденная сцена. Большая зеленая я в распоясавшемся халате, голый студентик в одной только простыне на бедрах — на мне, его руки — на моей талии (потому как, падая, я их ему придавила, так просто не разомкнешь и не вытащишь), и оба мы — на постели.

Я и забыла, что открыла дверь в попытках выкинуть Райдера из своей спальни. Впрочем, какая сейчас разница. Даже если по моей вине демон схлопочет разрыв сердца (при условии, что оно у него есть), я особо горевать не буду.

Вам может показаться, что произошедшая сцена очень романтична. В любовных романах она всегда служила катализатором чувств и способствовала выяснению отношений главных героев (например, герой внезапно понимал, что он необычайно любит главную героиню и не может ее никому отдать). Но я попрошу вас воздержаться от подобных параллелей. Я уже устала повторять это Диане: между мной и Эгерэ нет абсолютно ничего, что можно было бы посчитать искрой страсти. Наши отношения далеки от дружеских, да и, скорее всего, друзьями мы не станем никогда. Мы друг друга ненавидим. И главное — мы оба прекрасно ощущаем, что это взаимно. Я ежесекундно демонстрирую ему, как его презираю, он ежеминутно пытается меня унизить.

И такому поведению есть причина. Но я не хочу о ней говорить.

— Ой, кажется, нас поймали с поличным, — Райдер продолжал хохотать (и пытаться вытащить свои ладони из-под моей спины).

Я встала с кровати.

Какое буйное утро, однако. Даже о похмелье умудряешься забыть. Хотя... я глянула в окно... уже и не утро совсем. Что, впрочем, неудивительно.

Но надо все-таки выяснить, что эти двое приятелей хотели от меня. Умыться я уже успела, поем в городе, осталось только одеться.

Я направилась к шкафу, командуя Ульфриху на ходу:

— Я пойду в город, возможно, вернусь поздно. Если захотите выйти, просто захлопните дверь. Потом обратно я вас сама впущу.

— Госпожа Орлиани, — раздался с кровати чувственный голос. — А вам не кажется, что, после того что между нами было, продолжать обращаться ко мне на "вы"...

— Райдер, — наконец, решилась задать я вопрос, который давно меня мучил. — А вы точно оборотень? Оборотни себя так с девушками не ведут.

Парень нахально ухмыльнулся и картинно завилял хвостом.

— А вы точно тролль? — внезапно спросил он в ответ.

Я замолчала на несколько минут, поскольку сняла халат и надевала через голову платье. Райдер, не отрываясь, следил за мной.

— Что вас заставляет сомневаться в этом? — с любопытством поинтересовалась я, впихивая свои ножищи в изящные полусапожки (сорок четвертого размера).

— Таких красивых троллей не бывает.

Его слова повисли в наступившей тишине, как какое-нибудь заклятье. Я кинула на мальчишку беглый взгляд. Улыбается. И невозможно понять, серьезно он или издевается, продолжая игру во флирт.

— А вы много красивых троллей видели? — решила поддержать игривый тон я, рассудив, что сейчас это будет самым оптимальным вариантом.

— А вы часто видели, как оборотни ведут себя с девушками? — и вновь он аккуратно, не по годам мудро и расчетливо поставил меня на место. И это с не сходящей с лица улыбкой.

Ему бы в актеры идти. Или в политики. Но никак не рисковать жизнью на передовой. Странный малый. Открытый как книга. И полный тайн как сама жизнь.

Закончив с одеванием, я направилась к выходу, бросив через плечо:

— Вы очень наблюдательны, Райдер. Я тролль лишь наполовину. И, по правде, склонна относить себя именно к другой своей расе.

— Я так и думал, — улыбка оборотня стала еще шире, хотя казалось, это невозможно. — И вы тоже были правы, госпожа Орлиани.

— В чем? — уточнила на всякий случай я. — Вы не оборотень?

Юноша покачал головой.

— Я не веду себя так с девушками, — ответил он и, перейдя на шепот, добавил, — только с вами!

Я не буду скрывать, его слова мне были приятны. Это не значит, что я придавала им значение большее, чем то, которое в них на самом деле вкладывал Райдер. Мое сердце забилось быстрее, но вовсе не потому, что я запылала внезапной страстью. Просто мне не так часто приходится слушать комплименты в свой адрес и никогда не доводилось — столь изысканные.

— И это правильно, Райдер, — я тоже улыбнулась. Хотя мое клыкастое демонстрирование белоснежного жевательного набора, конечно, выглядит не столь обезоруживающе, но, надеюсь, не менее ослепительно (как-никак я только что почистила зубы). — Не стоит разбрасываться столь интимными предложениями перед другими женщинами. Они не я, и могут коварно согласиться.

С этими словами я покинула апартаменты. В коридоре дракона с демоном не оказалось — не дождались. Тогда я вышла на улицу. И обнаружила приятелей сидящими на бортике фонтана. На Нефасе было новое черное пальто. Ррадригар же обходился красной курткой. Я, в одном платье, стоя рядом с ними, могла бы дополнять картину под условным названием "Времена года".

Первой меня заметил дракон. Он толкнул своего товарища в бок, а потом приветливо помахал мне. Демон глянул на меня сурово из-под капюшона.

Что? Испортила я тебе настроение? Это хорошо. Надеюсь, твой аппетит тоже пострадал.

— Вы от меня что-то хотели? — спросила я, поравнявшись с фонтаном. На каменный бортик я садиться не стала.

— На самом деле ничего особенного. Просто поговорить. Мы действительно извиняемся, что помешали, — Ррадригар грустно улыбнулся и склонил голову.

Интересно, что же он такой печальный всегда? Хотя с таким другом под боком, оно и не удивительно.

— Так давайте поговорим сейчас, — пожала я плечами. — Пройдем в помещение, а то некоторым присутствующим вреден свежий зимний воздух.

И я направилась к главному корпусу. Там я планировала оккупировать библиотеку. Уютно, удобно разговаривать. Заодно и поработаю, когда эти двое уйдут.

Мы поднялись на пятый этаж, всю площадь которого занимала библиотека — просторное помещение с бесчисленными рядами книжных полок. Студенты, как водится, заглядывали сюда нечасто, только получить и сдать учебники, а потому я любила проводить здесь время, если необходимо было уединиться и отдохнуть от беснующихся орущих толп молодежи.

Кажется, два товарища оказались тут в первый раз. А еще преподаватели... Сомневаюсь, правда, чтобы у нас были книги по демоническому или, тем более, драконьему, но есть много других пособий для начинающих учителей.

— Мы только спросить хотели, — заговорил Ррадригар, пристроившись на один из многочисленных стульев. Его же друг проявил полное бескультурие, усевшись на стол. — Этот советник вчера, которого нам представил господин ректор... Вы ведь были его сопровождающим?

— Скорее просто переводчиком его многочисленных жалоб, — пожала плечами я.

— Ну и как все прошло? — спросил дракон, проявляя будто бы дружеский интерес.

Ррад, кстати, казался мне нормальным парнем. Немного не от мира сего, ну так он и не от него, а из Царства драконов. Хотела бы я хоть раз увидеть его настоящее обличие. А то столько лет живу, а драконов только на картинках в энциклопедиях наблюдала. Если бы не довесок в качестве противного демона, возможно, я могла бы с этим мужчиной даже подружиться. А так, мы просто придерживались нейтральных отношений коллег по работе.

— Как? Мы обошли всю территорию. Он заглянул на каждую кафедру, в каждую вторую аудиторию. Очень расстроился, не обнаружив шпионов или алтаря Темной богини, например, — хмыкнула я.

Друзья как-то странно переглянулись. Видимо, восприняли мою шутку буквально. Сказывается неидеальное знание имперского языка?

— Он что-нибудь говорил? — резко спросил Эгерэ и тут же закашлялся.

Я глянула на демона, как на дитя малое.

— Говорил. Много. И все больше гадости.

Нефас попытался попугать меня рычанием, но вновь зашелся кашлем.

— Неф имел в виду, может, советник обронил какую-нибудь странную реплику? — пояснил Ррадригар.

Что-то кольнуло меня. На какое-то мгновение мой внутренний голос очнулся от глубокой спячки, шепнул: "Не отвечай!" и вновь отправился спать.

А собственно, почему? Слова Ангейма — не моя тайна. Киллеас я уже рассказала, мы вместе посмеялись и перечислили все виды "абсолютного оружия", которые могут быть спрятаны в нашей академии: от пятого корпуса, готового развалиться в любой момент и похоронить под собой немалое количество людей, до носков Воспа.

И все-таки рассказывать о том случае Эгерэ с приятелем я не хотела. Наверняка, из вредности. Вините в этом мою нелюбовь к конкретно взятому демону.

— Он что-то искал, — пошла я на компромисс с собственной совестью. — Но не нашел. И ужасно злился по этому поводу.

Дракон повернулся к Нефасу и стал что-то шептать ему на ухо. Тот кивал, подтверждая какие-то слова друга. Затем Ррадригар раскланялся и попрощался со мной:

— Вот собственно и все, о чем мы хотели поговорить. Как видите, действительно ничего особенного. Благодарю вас за понимание.

На этом приятели покинули библиотеку. Я толком и не поняла, что это было. А вы? Ладно, боги им судии, буду я еще ненужными мне проблемами голову забивать. Займемся лучше насущными делами.

И я, собрав с полок необходимые книги, достала бумагу для записей и принялась за работу. Я корпела над диссертацией уже не первый год. Трудом всей моей жизни был перевод на эльфийский язык тролльих частушек. Кому-то научная ценность таких изысканий может показаться сомнительной, но мне доставляло некое извращенное удовольствие переводить на изысканный витиеватый язык придворных, полный заковыристых предикатов с устойчивыми коннотациями, четверостишья, отличавшиеся грубой формой и откровенностью содержания, сплошь состоящие из жаргона или даже арго. Там, где эльфу было необходимо десять красочных определений, тролль обходился одним коротеньким словом. И при этом никто из них не называл вещи своими настоящими именами.

Например, известно ли вам, что под эльфийским "волшебный цветок папоротника, расцветающий ночью" и тролльим "топор" подразумевается одно и то же?

Подстрочник изучаемых мною частушек выглядел примерно так:

"Кончились дрова зимой.

У кого бы попросить?

Соседи, топоры схватив,

Мой пошли рубить сарай".

Восхитительно, правда? Если кому интересно, то при переводе на эльфийский язык четверостишье трансформировалось в нечто вроде:

"В моем саду цвету увяли,

Садовник бросил свой удел.

Но птицы стаей прилетели

И все склевали, что могли".

Мне приятно было представлять, что когда-нибудь, пару десятилетий спустя, какая-нибудь благовоспитанная эльфийская барышня возьмет в руки томик моих переводов и, заливаясь краской до самых кончиков острых ушек, будет запоем читать, содрогаясь от волнения, что будет, если ее кто-нибудь застукает за столь предрассудительным занятием. Я училась в эльфийской школе для девочек и знаю, о чем говорю.