Практикум по эльфийскому. Главы 1-8

Он об Ангейме и предложенной им преподавательской перетасовке?

— В ваших отчетах, получаемых нами, нет никаких описаний применения запрещенной магии и не указано никаких подозреваемых, — продолжал советник.

— А может, просто все дело в том, что я действительно не видела, чтобы кто-нибудь использовал ментальную магию при мне? Студенты, хоть меня и любят, как считают в Совете, но вот делиться со мной своими успехами в Запретной магии отчего-то не хотят, — ехидно оправдывалась я.

Мужчина понял, что я издеваюсь, и скривился. Но взял себя в руки:

— И что, никаких ссор в коридорах, вспышек неконтролируемой агрессии, драк?

Я тяжело вздохнула и возвела глаза к потолку:

— Ну, конечно, постоянные ссоры в коридорах на переменах, сплошная агрессия и драки по несколько раз на дню. Мы же о студентах говорим, в конце концов, а не о грудничках в колыбели. И данные события меньше всего ассоциируется у меня с культом Темной Богини. Да если бы я отчитывалась Совету о каждом подобном происшествии, то мои письма не помещались бы в почтовую карету.

Маркус сцепил руки в замок и подался вперед:

— Вы дерзите, тролль.

Я с вызовом встретила его взгляд и ухмыльнулась:

— Кто бы говорил, господин Робард. Это вы крайне невежливы. Вам прекрасно известно, что род определяется по отцу. Не изображайте, будто внезапно запамятовали, кто такой Диар Орлиани.

Несколько долгих мгновений мы, не мигая, смотрели в глаза друг другу, желая вынудить противника сдаться и отвести взгляд. Я выиграла. Постоянное оттачивание искусства игры в гляделки с Эгерэ сыграло свою роль. Маркус вновь откинулся на стуле и запустил пальцы в свою густую бороду.

— Ваши характеристики групп и учащихся в них студентов недостаточно подробны, — продолжил мужчина после долгой паузы.

— Описываю, как могу, — пожала плечами я. — Я сразу предупредила, что данная идея кажется мне несостоятельной.

Рот советника вновь скривился, как кривая магического паса. На его лице буквально было написано: "Мерзкая тролльчиха! Считает, что может критиковать решение Совета?" Робард встал и, скрестив руки на груди, начал прохаживаться туда-сюда, от окна до шкафа.

— Хорошо, — внезапно остановился он посреди кабинета. — Сейчас же составьте мне список всех самых популярных студентов, среди учеников, естественно, а также изгоев.

— Популярных — понятно, они могут пользоваться своим влиянием, как считаете вы, и вербовать в секту. Но изгоев? — удивилась я.

Мужчина хмыкнул и вновь продолжил бесконечный поход из угла в угол:

— Да... Орлиани... Именно изгоев. Тех самых несчастных детишек, которых все бьют, унижают, над которыми издеваются. Тихонь без друзей и зубрил, общающихся только с книгами. Неудачников, которые жаждут заполучить то, чего у них нет. А Запретная магия может даровать им это. Они хотят власти, силы, мести. Как тот вампиреныш...

Вдруг в груди у меня похолодело.

— Таарен? — нашла в себе силы спросить я. — Что вы сделали с мальчиком?

Советник остановился, затем подошел к моему столу и, опершись на столешницу, навис надо мной.

— Ничего такого, чего бы мы не делали с другими преступниками, — заявил Маркус. — И признание мы у него все-таки... вырвали, — добавил он шепотом, сделав ударение на последнем слове.

Я не двинулась с места и даже ничего не сказала в ответ. Просто взглянула на сломанное перочинный ножик в своих руках и отложила его. Я была ознакомлена с инструкциями. И намеренное избиение членов Совета каралось смертной казнью. Отец бы, конечно, за меня заступился. Но зачем создавать горячо любимому папеньке лишние проблемы?

— К сожалению, имя того, кто научил его Запретной магии, вампир нам так и не сказал, — мрачно произнес Робард. — Не успел.

Тут я резко встала. Теперь уже я смотрела на собеседника свысока. Теперь я грозно нависала над ним. Маркус в какой-то момент дернулся, но мгновенно усилием воли успокоил себя и, выпрямившись во весь свой невеликий рост, с вызовом взглянул на меня.

— Дайте пройти, — лишь попросила я и, лично отодвинув мужчину в сторону (он смешно проскользил по полу, как девица на коньках по замершему озеру), подошла к шкафу с архивами. — Вам нужны все имена и фамилии?

Советника, казалось, озадачил мой вопрос. Я прояснила:

— Вам нужны мистеры Популярность и Тихони поименно, так?

Робард вернулся на свой стул.

— Вы уже преподавали у всех курсов? На всех факультетах? — уточнил он.

Я утвердительно кивнула.

— Тогда всех, — и застучал пальцами по моему столу.

— Прямо сейчас? — удивилась я. По правде, в душе я надеялась, что он, добившись моего согласия, уйдет. — Но это будет не быстро.

Мужчина глянул на наши вставшие года три назад часы на стене и ужаснулся. Но затем достал из-за пояса свои карманные, глянул время и успокоился:

— Ничего, я не спешу.

Я вела записи на двух листочках. На одном перечисляла любимцев публики, на другом — тихих серых мышек. Вписывая очередную фамилию, я качала головой. Идея Совета мне все равно казалась глупой. В их рассуждениях, конечно, имелось зерно здравого смысла. Однако загвоздка состояла в том, что искали они иголку в стоге сена: в Высшей академии магии имелось огромное количество популярных и не очень учеников. Как мои записи могли помочь найти того единственного предателя, для меня оставалось загадкой.

Сперва я перечислила самых известных личностей нашего вуза. Возглавляла список, безусловно, моя подруга Диана. Потом я записала тех ребят, у которых преподаю и чей рейтинг популярности мне достаточно хорошо знаком. Но вот для того, чтобы классифицировать студентов, кого я учила всего ничего по настоянию Годфрида Ангейма, пришлось лезть в журналы, архивы и их личные дела. Сопоставив прочитанные мною характеристики с тем, что помнила о ребятах сама, с горем пополам я раскидала по столбикам и их.

Заняло у меня это занятие порядка двух часов. Все это время Маркус продолжал сидеть на стуле. Молча. Только отбивал гимн Имперского Союза пальцами по столешнице или (когда поймает мой свирепый взгляд) теребил ими бороду. Я привычным жестом провела над исписанными листами ладонью с простеньким воздушным заклинанием, чтобы высушить чернила. Убедившись, что ничего не растеклось, я передала бумаги советнику.

— На этом мои дела с Советом закончены? — поинтересовалась я, вытирая пальцы специально предназначенным для этого полотенцем, висящем на крючке у края стола.

— Нет, на этом ваши дела с Советом только начинаются, — произнес Робард с хмурым видом, вглядываясь в полученный список из нескольких десятков фамилий. Вроде не шутил. — Мы проверим всех этих студентов по нашей базе данных и соотнесем с отчетами нашего информатора по ним.

Мужчина встал и, убрав листок в пространственно-временной карман, направился к выходу.

— Мы вышлем вам последующие инструкции, — заявил он и вознамерился выйти.

Только вот беда — не смог. Согласно технике безопасности дверь я заперла, чтобы никто не мог неожиданно войти во время разговора о моей сверхсекретной миссии имперской важности. И теперь Маркус неистово насиловал дверную ручку. Я прочитала отпирающее заклинание со своего места и со злорадным удовольствием наблюдала, как навалившийся было на дверь плечом советник кубарем вылетел за порог.

Хм? Что-что он там бормочет себе поднос? Зря старается. Я лингвист, к тому же специализирующийся на тролльем языке, трехэтажным матом меня не удивить. Я сама могу преподать ему урок по части арго. И обещаю, что в предложенных мною конструкциях не будет беспрестанно повторяющихся собачьих особей женского пола непривычного, зеленого цвета.

Меня нельзя было обвинить в невежливости. Я его ни разу не оскорбила, хотя очень хотела, соблюла все правила приличия и даже помахала на прощание из окошка, наблюдая, как Маркус ставит телепорт и исчезает в нем.

Впрочем, проводами Робарда занималась не я одна. На дворе уже темнело (зима все-таки), поэтому я не сразу заметила темную фигуру среди деревьев. Демон, убедившись, что советник сгинул в телепортационном луче, резко вздернул голову вверх и уставился точнехонько на меня. Усмехнулся. Полагаю, в случае с Нефасом это можно считать приветственной улыбкой. Я не осталась в долгу и помахала в ответ. Потом закрыла окно и засобиралась домой.

Похоже, демоны — действительно существа ночные. Это уже не первый раз, когда я встречаю Эгерэ, шастающего по темным улицам. Неужто и правда у них болят от солнечных лучей глаза? Надо будет попытаться спросить его об этом при следующем разговоре. Если демон, конечно, раньше не выведет меня из себя.

Когда я вышла из корпуса, Нефаса на площади и след простыл. Уставшая от драянья полов, а потом от классификационной работы, взваленной на меня Советом, я не имела никакого желания готовить дома. Но прежде чем отправиться в "Серого принца", мне необходимо было еще кое-что сделать.

Обойдя общежитие, я нашла на заднем дворе железный люк, обычно закрытый на несколько замков, но теперь стоявший открытым. Вниз, в темень колодца, спускалась ржавая лестница. Аромат из глубин поднимался невероятный. В обязанности нашего завхоза, помимо всего прочего, входило следить за запахом из подвала. Для этого вход в него обвешивали пучками различных трав, меняя их каждую неделю (эту обязанность тоже обычно возлагали на провинившихся студентов).

— Эй, есть там кто живой? — крикнула я прямиком в люк. Мой мощный, хорошо поставленный преподавательский голос несколько раз отразился от стен "колодца".

Ответом мне было собственное эхо. То ли ребята меня не услышали, то ли так были заняты работой, что не заметили, что их кто-то зовет. Или просто сбежали, не выдержав прямого знакомства с бывшим содержимым своих желудков. Я решила попытать счастья еще раз.

— Тех, кто из вас умудрится очень быстро помыться, я угощу ужином в "Принце".

И снова в ответ тишина в течение трех-четырех минут. Что ж, не хотят, не надо. А я-то хотела их отблагодарить за хорошо проделанную работу. Встала с колен, отряхнула снег с ног и развернулась, намереваясь направиться к выходу.

В ту же секунду мимо меня пронесся маленький ураган. Так, что даже юбка моего строго темно-синего платья взвилась до уровня, простите, плеч. Ураган на мгновение затормозил, присвистнул и понесся дальше. Этого мгновения мне хватило, чтобы разглядеть, кто же это был.

Что ж, Райдер не соврал. Он действительно умел бегать очень и очень быстро.

Я направилась к выходу. Если оборотень умоется расторопно, он меня догонит. Если нет — я предупреждала.

— Эй, погодите! — раздалось сзади.

Обернувшись, я обнаружила, как из подвала старается вылезти зомби. Туалетный зомби. Покрытый с головы до ног экскрементами, с кожей цвета свежего мяса (как будто совсем без нее). Тут уже не спасали даже пучки свежих трав.

В детском фольклоре всех народов непременно встречается описание чудовища из туалетной будки. Но лично я всегда сомневалась в его существовании. Сейчас же я была склонна поверить преданиям. Как там в страшилках говорится? Что монстр охотится ночами и утаскивает к себе в дыру отхожего места плохих и непослушных детишек? Странно... Вроде бы я всегда была хорошей девочкой, папиной дочкой.

Тем временем туалетный монстр фыркнул, тряхнул головой и, вытянув вперед руки (с них капало), направился ко мне. Каждый его шаг сопровождался характерным хлюпающим звуком.

— Не подходи ко мне, — я отступила на несколько шагов, — не надо.

— Я с вами! — промычало чудовище. Однако остановилось.

— Тебя я тоже могу накормить, — согласно закивала я. — Только, боюсь, в таком виде тебя ни в какую харчевню не пустят. Даже нашу столовую. Хотя за последний вариант не ручаюсь.

Монстр неопределенно махнул рукой.

Я медленно побрела к входным воротам, то и дело оборачиваясь через плечо. Оно продолжало ковылять за мной. Теперь от люка до решетки тянулась цепочка следов, за которые Годар по головке не погладит. Будем надеяться, что никто из учеников, спешащих по утру на лекции, здесь не поскользнется и не свернет себе шею. Неприятно иметь в своем деле отметку "причина гибели: г..." А, ладно!

Я еще раз критично оглядела своего "спутника". Кто бы это ни был: Жора, Мун или кто-то еще, но цирк пора было прекращать. В первую очередь мне было жалко свой нос. Моему обонянию далеко до оборотничьего, но и то из глаз уже были готовы политься слезы.

Я открыла ворота и резко развернулась к "монстру", чтобы высказать все, что думаю об этой затянувшейся шутке. Но чудовище радостно запищало и, прибавив шагу, проскочило мимо меня, вырвавшись за пределы общежития. Там, скороговоркой прочитав заклинание водного потока, туалетный монстр вызвал импровизированный душ.

Теперь передо мной стояла Кэтрин, взмокшая, дрожащая (на улице минусовая температура все же), но ужасно счастливая. Казалось, она только что выиграла Магический кубок. Или была объявлена Королевой Новогоднего бала. На ней был красный, ближе к розовому, защитный костюм — тот, что выдают для работы в подвале. Теперь девушка брезгливо снимала его с себя. Мокрым его приходилось буквально отдирать от кожи. Затем магичка проделала еще несколько манипуляций, включавших в себя дополнительный душ и избавление одежды от лишней влаги (то бишь сушка).

В итоге Кэтрин принялась чихать. Удивительно, на что только не пойдут современные студенты ради бесплатного ужина. Бедные, им настолько плохо живется? Может, стоить поговорить с Воспом об увеличении стипендии?

— Где Ульф? — зло бросила Кэт, хлюпая носом.

— Я здесь! — из ворот выскочил Райдер.

Он был весь мокрый. С влажных волос капала вода. Тогда юноша отряхнулся. Как истинный оборотень, он отряхнулся подобно настоящей собаке. Затрясся всем телом — от головы до кончика хвоста — так, что мы с Кэтрин едва успели отскочить, визжа. В итоге брызги на меня все же попали.

Пару мгновений спустя перед нами стоял ухмыляющийся и практически сухой Райдер. Волосы у него на голове уложились в привычный художественный беспорядок. А значит, тайна прически оборотня была раскрыта.

— Идем? — поинтересовался Ульфрих. И его вопрос сопровождался улыбкой, благодаря которой можно было наблюдать, как от холода стучат его зубы.

Посоветовав обоим не играться в героев, а навести теплый морок, я приказала им следовать за мной.

В "Сером принце" было удивительно немноголюдно для такого времени дня, когда все работяги хотят выпить после трудового будня. Уселась я за свой любимый дальний столик. Студенты поплелись за мной. Вернее, попытались. Райдера перехватил хозяин заведения и начал ему восторженно что-то выговаривать. Я не вслушивалась. Наверняка то же, что он, в свое время, рассказывал мне: умоляет героя каникул выступать иногда в "Принце" за умеренное вознаграждение. Кэтрин встала за спиной друга, внимая хвалам харчевника с серьезным видом.

Я приземлилась за облюбованный столик и, перехватив официантку, сделала заказ. Поскольку плачу я, то и ребяткам придется есть то, что выберу сама. Сегодня вечером они обойдутся у меня невкусной и здоровой пищей. Бобовая каша — вещь полезная. И не кривитесь так! Ваши мамы с бабушками были правы, когда насильно пихали ее в вас ложками. Сильно сомневаюсь, что кто-то ел ее добровольно. Может, только кто-то из тех, кто сейчас является завсегдатаем клуба "И больно, и страшно" на Эльфийской улице, что в самом центре города. Ходят слухи, что преподаватель водной магии Руо туда частенько заглядывает. Между прочим, элитное заведение. Вход только для членов общества, коим можно стать, заплатив немалый взнос, и в масках. Откуда я знаю, спросите вы? Да меня вот уже много лет хотят туда завербовать. В качестве работницы, естественно. Обещают бешеные деньги за то, чтобы я пугала их клиентов: зеленая, большая и страшная. Думаю, с тех пор я и половины не заработала от той суммы, которую они сулили мне за месяц. Но связаться с клубом — значит, поставить крест на своей научной карьере. А моя диссертация все же была мне дорога. Как ни крути, несколько лет на нее уже убила. Вот после того как я ее напишу... я подумаю над их предложением, если оно еще будет актуально.