Площадь погрузилась в молчание. У каждого из присутствовавших в прошедшей войне были потери, каждый переживший ее утратил нечто очень важное. Достаточно было простого напоминания, чтобы возродить в душе горечь и боль. Между тем Ремар продолжил.
— Наши ошибки повлекли за собой страшные потери, однако в то же время эльфы доказали себе и другим, что готовы сражаться до конца, что испытания нас не могут сломить, а лишь закаляют! В памяти нашей навсегда должны остаться горечь потерь, бесстрашие павших и реки пролитой крови. Сохраниться для того, чтобы более никогда не допустить случившейся катастрофы. Не забыться во сне, как лесные, а смотреть в будущее, и помнить, что произошло. Помнить о крови, что пролил наш народ, что омыла нас и повергнув и родила заново. О крови, которой мы заплатили за наше будущее став иным народом, эльфами крови, син`дораями! Ибо наша кровь помнит!
И этот девиз подхватили тысячи голосов, с яростью, надежной, страстью.
А затем эльфы ощутили как сладостная, живительная энергия хлынула в их жилы дурманящим потоком. Крики радости, счастья, невообразимая феерия чувств поглотила площадь, город и все Королевство. Происходящее вокруг более всего напоминало безумие, и чувства эти все более нарастали. Уже вскоре прозвучали первые крики объявить его королем, крики, которые произносили верные Ремару эльфы, и эти возгласы были мгновенно подхвачены остальными. Все происходило так, как желал Ремар, но в тот момент ему это было безразлично, ведь он и сам погрузился в пучину легкого безумства.
Грандиозный праздник охватил столицу, праздник, которого никогда прежде не знал Азерот. На нем пировали и эльфы, и дворфы и драконы. И празднество происходило не в одном Джеденаре, а по всей стране, все более набирая размах. Сам Ремар внезапно обнаружил себя рядом с Антарией, что заразительно смеялась, наслаждаясь музыкой и танцами. И он внезапно осознал, что до этого просто не видел красоту этой девушки, не понимал как ему повезло с невестой. Хотя вполне возможно, что виной тому было несколько бокалов вина и пьянящее чувство магии.
* * *
Центральная площадь Джеденара, момент произнесения речи Дат`Ремаром.
— Почему ты не там, на помосте? — голос, мог бы потонуть в гомоне толпы, но его обладательница стояла совсем близко, чтобы ее слова различались четко и ясно.
— Это входит в наш договор с Ремаром, — отвечаю я Майев, не отрывая взгляд от фигуры друга и будущего короля. — Я ограничиваю свое участие в политической жизни страны, в обмен на что Ремар идет на ряд уступок.
— Каких именно? — спросила теперь уже официально Верховная жрица.
— Я назначаюсь руководителем цехов артефакторов, получаю разрешение на создание верных лично мне боевых магов, а также место в будущем Совете Альянса.
— Столь многое, ты меня удивил, — Майев улыбнулась краешком губ, — не ожидала такой щедрости от Ремара.
— Наш будущий король изначально надеялся ограничиться предложением управления цехами, но я смог его убедить дать мне большее, — ответил и добавил, увидев вопросительный взгляд жрицы, — в будущем мне потребуются надежные соратники для войны с Легионом и лучше будет их воспитать уже сейчас.
— Я и мои сестры всегда поддержат тебя.
— Об этом не стоит и говорить, — ответил я и достал из сумки бутылку вина.
Время завершения создания Источника подходило к концу, и мне хотелось отметить это событие.
— Неужели и ее ты смог украсть у Ремара, — спросила Майев, тщетно пытаясь скрыть улыбку.
— Выторговал помимо всего прочего, — произнес, разливая напиток по бокалам. Время активации Источника совсем близко. С удивлением я понимаю, что чувствую его силу, а еще ощущаю где-то в глубине себя какие-то изменения. Странные, не понятные мне, но отчетливые. Более всего похожие на то, что магия становится для меня чем-то большим, чем была прежде. Будто-бы она является воздухом, которым я дышу, едой, которой насыщаюсь, единственным, что требуется для моего существования. И чем ближе было пробуждение Источника тем острее становилось это чувство.
— Иллидан? — раздался голос откуда-то издалека, но я его не слышал, как и не видел ничего перед собой. А в следующий миг в мое тело хлынула энергия Источника.
Не знаю через какое время я пришел в сознание, но в тот момент мою душу охватило ощущение чистого, неземного восторга, и такое же счастье я увидел в глазах Майев. Счастье не только от обретения силы, но и от возвращения уверенности в завтрашнем дне. В том, что эльфы имеют будущее и никто уже не сможет нас остановить!
Вокруг раздаются радостные крики, смех, до ушей долетают звуки музыки. Атмосфера счастья и веселья охватывает все вокруг, но я почему-то не вижу ничего, кроме девушки напротив меня. Утонченные черты лица, улыбка, что таит в себе загадку, изящные сильные пальцы, в которые я уже вложил бокал с вином. Меня охватывает жажда и я осушаю свой бокал и вижу как то же самое делает Майев.
Странное, никогда не испытываемое прежде возбуждение охватывает тело, невольно делаю шаг вперед, и вижу лицо жрицы совсем близко, ощущаю ее запах — дыхание леса и трав. Ее губы совсем близко с моими...
Движение справа и удар стали для меня совершенно неожиданными, но в следующий момент я уже отклонился в сторону, выхватив кинжал, поймал противника в захват, занося оружие и... Увидел невероятно пьяного дворфа, смотревшего на меня осоловевшими глазами. Раздражение и злость на него были столь велики, что в какой-то момент я всерьез думал прирезать коротышку, но затем все же вернул кинжал в ножны и отправил раздражающего незнакомца в дальнейшее празднование. Пинком отправил, выместив на нем досаду. А обратив взор на Майев мне на миг показалось, что она испытывала те же чувства, но может быть я ошибся?
Глава 12.
Крепость Силитус. 253 день с момента раскола мира.
Странное впечатление производила цитадель на тех, кто смотрел на нее издалека. Особенно, если они видели ее до раскола мира. Бывшая прежде грозным бастионом, сейчас она более походила на каменный горшок для дерева, что уже давно выросло из своей формы, вот только пересадить не получается, уж больно большое оказалось растение.
Нордрассил легко вбирал в себя воды Источника и каждый день разрастался вширь и вверх, отчего уже сейчас друидам и зеленым драконам приходилось воздействовать на растение, принуждая его отращивать новые корни. Это было одной из череды забот, за которыми они порой не замечали окружающей действительности, вот только реальность не любит когда ее игнорируют, что и было в который раз подтверждено.
Изера досадливо поморщилась, в очередной раз переживая свой провал. Надо признать, она недооценила свою сестру, скорее даже просто забыла о ее существовании после успеха создания Нордрассила. Столь переживая из-за проблемы посадки древа и того, что невозможно получить помощь Алекстразы, дракон посчитала все проблемы мира решенными, когда добилась цели. И погрузилась в заботу о природном Источнике, между делом ожидая прибытия армии лишенных магии эльфов. Порой Аспект природы вспоминала о сестре, но каждый раз лишь досадуя о том, что та пошла на поводу эмоций и упустила выгоду для своей стаи, но и эти мысли легко отбрасывались. Слишком много было забот, слишком многое требовало внимания. Слежение за Лесным союзом, за высокородными, замышлявшими создание нового Источника и при этом совершавшими действия ни сколько не поддававшиеся логическому объяснению. А еще восстановление природы и Изумрудного сна.
Строительство высокородными крепостей Изеру ни сколько не обеспокоило, ведь Аспекту Природы были безразличны какие-либо границы, не могли крепости эльфов остановить драконов, что привыкли перемещаться и даже жить в мире Изумрудного сна. Что касается Ноздорму — его стая предпочла расселиться по миру получив полагающуюся награду, а сам Аспект обосновался где-то в горах на юге попросив не беспокоить его в ближайшие несколько тысяч лет. Синяя стая и Малигос подались на север, и вмешиваться в дела на Калимдоре не собирались. Иными словами для Изеры все складывалось благополучно, до определенного времени, и первым звонком перемен стало присоединение Алекстразы к высокородным мгновенно изменившее расстановку сил на континенте. Аспект Природы и прежде возможную войну воспринимала негативно, опасаясь потерь при столкновении с эльфами, но после действий своей сестры шанс на победу и вовсе оказался призрачным.
Все стало еще хуже прошлой ночью, когда Изеру настигло новое ощущение, чувство создания нового Источника в десятки раз более сильного чем предыдущий. Аспект Природы потратила несколько часов на то, чтобы найти его местоположение, но вынуждена была признать поражение. Вся территория высокородных была похожа на паутину, в узлах которой горели яркие точки Источников магии. Создавалось ощущение, что эльфы в своем безумии наплодили множество очагов энергии, и этот факт полностью исключал возможность их быстрого уничтожения. Да и сделать это Изера бы не рискнула, все же столь сильный удар по природе после раскола мира не удалось бы исправить даже ей.
— Так какими будут твои предложения, Изера? — повторил вопрос Кенариус, неотрывно глядя на женщину. — Войны я не желаю и сам, но Лесному союзу необходим простор!
Та вновь приняла облик лесной дриады, но в этот раз ее вид не мог повлиять на полубога поглощенного множеством забот.
— Воевать с вашими сородичами и в самом деле слишком поздно. Сейчас, они способны не просто успешно сражаться, но и победить нас, тем более, что на их стороне красные драконы, — происходящее расстраивало Изеру, но не слишком сильно, ведь именно друиды зависели от зеленой стаи, а не наоборот.
На ее взгляд до того момента, как события приобретут угрожающее положение, должны были пройти тысячи лет. А кто знает, что за эти годы может случиться? Вполне возможно новое вторжение демонов, или просто раса эльфов сможет найти себе иной путь развития, который не будет предполагать существование на Азероте лишь одного вида. Последнее было вполне возможно, учитывая то, что они нашли общий язык с дворфами и красной стаей. Хотя во многом это лишь самоуспокоение перед фактом невозможности решить проблему так, как прежде.
— Нам нужны новые территории, и мы потеряли земли из-за того, что ты сама посоветовала стянуть силы к Силитусу, а потому именно за тобой решение возникших проблем. — Кенариус в этот раз не намерен был отступать, он явно желал добиться своих целей, и видимо Аспекту придется предпринять несколько шагов. Да, зеленая стая не зависит от друидов, но и портить с ними отношения, как и с полубогом, не следует.
— Не стоит так сильно переживать об этом. У нас осталось много земель, что пригодны для обитания, на востоке и северо-востоке нет тех, кто бы мог помешать Лесному Союзу.
— На востоке горы, привычные вам, драконам, но не моему народу, — раздраженно ответил Кенариус, — а на северо-востоке высохшая долина, покрытая солью, что не дает продвигаться в новые земли, так как же нам селиться в тех местах?
— Моя стая поможет оживить эти края, я и сама готова помочь тебе во всем, — мягко проговорила Изера, коснувшись пальцами застывшего в напряжении полубога, увы, но это действие вновь не сработало. А как хорошо было манипулировать им прежде, когда он еще был молод и наивен, какие прекрасные то были времена...
— И в чем же заключается твоя помощь? — спросил Кенариус, смотря на Изеру холодным, оценивающим взглядом. Он полностью справился с эмоциями и сейчас был нацелен только на поиск выгоды для своего народа. Как же это печально...
— Меня не зря называют Аспектом природы. Я способна оживлять даже те места, из которых безвозвратно ушла жизнь, где нет ни единого целого зернышка. И мои дети также способны на многое. Мы сможем с вашей помощью вновь привлечь воды в ущелье и вырастить на берегах реки прекрасные леса.
— Я поверю тебе вновь, Изера, но помни, если ты не выполнишь своего обещания друиды также станут меньше проводить времени в Изумрудном сне, ведь им придется заботиться о своих семьях. Не забывай об этом.
И оставив за собой последнее слово, Кенариус исчез среди деревьев. Но далеко уйти он не смог, ведь его ждал еще один разговор.
* * *
— Приветствую Вас, учитель, — раздался спокойный, как никогда холодный голос.
Обернувшись Кенариус досадливо поморщился, осознав, что слишком задумался, и не смог обнаружить свою собственную ученицу, а еще женщину, что уже очень скоро будет признана правителем Лесного союза.
— Здравствуй, Тиранд, что привело тебя сюда?
— Я желаю поговорить с Вами, учитель, поговорить без лишних глаз.
— И о чем? — спросил полубог догадываясь, что тема ему не понравится.
— О причинах Ваших поступков, — жестко припечатала жрица. — Вы понимаете, что именно из-за Вас между эльфами породился раскол, что именно из-за Ваших действий, произошли столкновения на границе. Что разумные погибли по Вашей вине!
Кенариус не ответил, он вовсе не смотрел на свою ученицу и кажется даже ее не слушал.
— Ответьте мне учитель, почему вы настроили друидов на противостояние? Ведь сами призывали нас ценить любую жизнь, относиться с любовью и уважением к каждому живому существу, так отчего вы направили свои речи против моих братьев и сестер? — голос Тиранд потерял холод вместо этого в нем заклокотала ярость, ярость та, что всегда сопутствовала жрице в битве и речах, ярость, перед которой отступали даже самые храбрые. И ее не мог проигнорировать даже Кенариус.
— Я хотел сотворить мир, что будет жить в гармонии с природой и достиг этого, — произнес полубог, но в словах его чуткий слух жрицы уловил неуверенность.
— Гармония? Гармония? О какой гармонии вы говорите, учитель, нас раздирают противоречия и всех моих сил не хватает на то, чтобы уладить их. Дартарен упорно настаивает на своих взглядах что могут навлечь беду на наш народ, и даже Малфурион... — на этом имени голос жрицы дрогнул, но она продолжила, — даже Малфурион прислушивается к нему.
— Тиранд, скажи, почему именно ты пришла к власти в Лесном союзе? — внезапно спросил Кенариус.
— Я? Я... — жрица оказалась не готова к такому вопросу и на миг растерялась, но только на миг, — я пробила этот путь сама и с помощью верных мне соратников.
— И ты думаешь, что я не мог этому помешать? — спросил полубог и в его тоне послышалось любопытство.
Тиранд молчала, ей просто нечего было сказать, ведь Кенариус и правда ни словом ни делом не мешал ей идти к власти. Более того, даже помогал после ее весьма резкой речи. Но почему?
— Тиранд, я действительно сделал то, что противоречило моим собственным принципам. Я обрек твой народ на ненависть, расколол его на части. Однако и тогда и сейчас я стремился к мечте, к миру, где разумные будут жить в гармонии с природой, где течение времени будет неспешным, где жизнь будет наполнять каждый наш вздох. Ты ведь тоже хотела такой жизни и хочешь ее до сих пор, иначе не осталась бы здесь, рядом с сенью Нордрасилла.
Жрица молчала, не в силах что-либо ответить, ведь все заготовленные факты оказались напрасны, Кенариус ничего не отрицал и в то же время по-прежнему верил в свою правоту. Может ли она его осуждать?
