Им надо будет провести контроль. И его добьют. А он даже не может ничего...
Есть!
В руке у него оказался небольшой пистолетик.
Дмитрий, чтоб на том свете тебя ждали самые красивые самки и самые густые леса!
Шарль внутренне собрался, ожидая шагов противника. У него будет только один шанс отбиться.
Если бы он был драконом. Но он неполноценен. Юля говорила, проклятие спадет. Но когда!?
Шарль еще раз напрягся. И вдруг с восторгом ощутил...
По его руке побежала тоненькая струйка чешуек. Маленькая, тонкая, но она — была...
Неполное превращение.
Таким владели все драконы. По желанию они были людьми, ящерами, принимали любую из проме-жуточных форм, изменяли любую часть тела...
Толку-то от чешуи! Она может выдержать удар ножа. Но не пулю...
Сосредоточься, не отвлекайся...
Шарль ждал шагов убийц. Но их... не было!?
Минута, две, три...
Вдалеке взвыли сирены. Шарль выждал еще пару минут — и решительно выбрался из-под мертвого тела. Убьют?
Вряд ли. Они теперь уже далеко.
А как...
Шарль быстро осмотрел тела.
Увы.
Убийцы были профессионалами. Дмитрий был мертв. Валера — умирал. Шарль видел это. С полно-стью развороченной грудью не живут даже оборотни. А судя по тому, что рана не затягивается...
Он хотел было перевернуть оборотня, закрыть рану хотя бы пиджаком, но понял — бесполезно. Дра-коны не провидцы. Но Шарль видел слишком много умирающих. Да и сам оборотень это знал. Слиш-ком хорошо знал.
— Серебро, — прохрипел Валера.
— Не разговаривай, — машинально отозвался Шарль. — Тебе вредно.
— Я минут через пять подохну, — отозвался оборотень. — Жалко. Леньке скажи, пусть родителям помо-жет.
— Хорошо, — кивнул Шарль. — Еще что-то я могу...
— Оборотень уже не мог ответить. В горле клокотала кровь. Глаза медленно закрылись.
Шарль ощутил его уход всей кожей. Как порыв ледяного ветра в разгар летнего дня. Глубоко вздох-нул, прощаясь с боевым товарищем. И присел на корточки перед Леоверенским.
Он был основной мишенью. Четыре пули. Живот, грудь... почему не голова? Странно. Но почему-то никто из убийц не стрелял ему в голову... Неудобно? Позиция не позволила?
Какая теперь разница.
Леоверенский был мертв. Окончательно и бесповоротно.
С пробитым сердцем, развороченной печенью и дырявыми легкими не живут. Чего-нибудь одного хватило бы с лихвой. А тут...
Шарль медленно опустился на асфальт. Ноги перестали держать.
Он мало знал этого человека. Можно сказать, вообще не знал. Но в то же время...
Леоверенский был умным, сильным, порядочным, добрым...
Его смерть все равно стала потерей.
Он был из тех редких людей, которые проходят кометой по жизни окружающих. И оставляют неиз-гладимый след.
Дракон протянул руку и закрыл старику глаза.
Прости меня, друг. Я не смог тебя защитить. Я ничего не смог сделать. Но одно я тебе обещаю. Я никогда не оставлю твою внучку. Юля всегда, слышишь, всегда сможет на меня положиться. И Алина Михайловна — тоже. Я буду заботиться о них.
Клянусь.
Шарль медленно достал телефон и набрал номер Леонида. Тот не отвечал. Дракон выругался — и на-брал Валентина.
Сам он еще не настолько хорошо знал людей, чтобы правильно действовать в подобной ситуации.
Так его и застала милиция — стоящим на коленях над телом старика.
* * *
Станислав Евгеньевич Леоверенский в ужасе шарахнулся вглубь подъезда.
Но было поздно. Уже окончательно и бесповоротно поздно.
На его глазах несколько пуль угодили в деда. Упали охранники. Четвертый человек вовремя спохва-тился — и прикрылся одним из упавших тел. Так что стало нереально серьезно зацепить его.
— Ирма!?
Он в ужасе обернулся к подруге — и натолкнулся на ее взгляд.
Никогда раньше она так не смотрела. Холодно. Расчетливо. Оценивающе.
— Уходим, — захрипела рация. — Добивай своего — и уходим.
Славка шарахнулся в сторону, еще не веря, что это — всерьез. Ирма подняла пистолет.
— Прощай, идиот...
Последнее слово слилось для Славки с тихим шлепком выстрела. Пуля ударила в грудь, пробив лег-кое и отбросив его к стене. Он мог бы еще вылечиться, пусть не сразу, он же оборотень, но...
— Как же ты надоел мне со своей глупостью.
Ирма сделала два шага вперед, хладнокровно прицелилась любовнику в переносицу — и улыбну-лась.
— Передавай привет семье.
Второй выстрел поставил точку в неудачливой жизни Станислава Евгеньевича Леоверенского. Ирма посмотрела на стену подъезда. Покривилась. Не повезет тем, кто будет отмывать эти мозги со стенки. Пфу.
Бросила рядом пистолет. И стремительно рванулась на последний этаж. Там на чердаке, у них все было приготовлено, чтобы уйти. Через крышу, на соседний дом, а потом вниз по улице. Там ждала их группу машина с одеждой.
Что ж.
На квартиру за новыми документами, деньгами, жизнью...
Ирма рванула в сторону дверь чердака. И уже переходя на крышу соседнего здания — да здравствуют новостройки, втиснутые между старых домов! — она вспомнила Славкины глаза.
Кажется, этот дурак так и не поверил, что умирает...
Ха! Ирма улыбнулась.
Каждый, кто не понял основополагающую истину — просто напрашивался на смерть. Краеугольную истину.
Никому нельзя доверять, кроме своей стаи... семьи.
А иногда и ей доверять не стоит.
А этот дурак всем верил — и поплатился за свою доверчивость. Глупец! Мог подумать, что кому-то интересен, важен, нужен... как приятно играть на таких слабостях и глупостях...
Ирма даже не подумала, что сама она тоже доверилась верховной бере стаи. И теперь полностью за-висит от нее. Но ей и в голову не пришли подобные мысли относительно себя. Как она может быть ко-му-то не нужна?! Это же — ОНА!
То, что Славка рассуждал точно так же...
Как часто мы видим соринку в чужом глазу, не замечая лесовоза — в своем собственном...
* * *
Сергей попытался дозвониться Сене.
И опять не получил ответа.
Само по себе это было странно. Телохранитель всегда должен быть на связи. Даже если он вместе с Юлей сейчас сидит на лекции — все равно обязан! Да хоть сбросил бы вызов — и то хлеб! Так нет же! Ноль! Сплошной ноль! А ведь он волнуется...
А если с ним что-то случилось?
А если Юля...
Да нет! Это нереально! Поднялся бы шум!
Никто не сможет тихо устранить готового к бою оборотня!
Но вдруг?
Сергей чертыхнулся — и полез из машины.
Потом он тщательно проверит механизм. Но сейчас — сейчас он обойдет институт и найдет этих дво-их. И все выскажет Сеньке! Будет знать, как нервировать напарника!
* * *
Леонид сидел над телом любимой женщины минут тридцать-сорок. Но по его собственному счету эти минуты показались годами.
Только вот ему было все равно.
Аля дышала.
Жила.
Боролась со смертью.
Остальное было неважно.
И сирены за окном, и осторожные перешептывания за дверью спальни, и надрывающийся теле-фон...
Очнулся он, только когда в спальню влетели несколько милиционеров!
— Руки в гору!!! Живо!!!
Леонид перевел на них замутненные глаза. Поднял вверх окровавленные руки. А потом постарался вернуться в реальность.
Скоро здесь будут врачи. Але помогут. Обязательно. Но оказавшись в тюрьме, он не сможет защи-щать ее дальше. А потому...
— Синявский Леонид Петрович, — представился он. — Документы на оружие и прочее — в верхнем кар-мане пиджака. Достаньте, а?
Видя, что он даже не шевелится, один из милиционеров протянул руку, осторожно достал докумен-ты и сделал шаг назад. Второй пригляделся внимательнее.
— Синявский? ЧОП 'Тигренок'?
— Ага. Скажите, медики есть?
— Медики прибудут с минуты на минуту. Это — кто?
— Алина Михайловна Леоверенская, — отрекомендовал женщину Леонид. Его ладонь привычно опус-тилась на рану, переставшую кровоточить. — Константин Савельевич Леоверенский заключал с нами договор на охрану.
— Вот как? А сам он...
— Не знаю. Надо звонить ребятам. Я сегодня заехал к нему по делу, но не застал. А вместо этого ус-лышал перестрелку. И вмешался.
Оружие убралось в кобуры.
— Это ты трех баб положил внизу?
— Они моих ребят положили, ее ранили, меня хотели... законная самозащита.
— Это уже суд разберется, — отмахнулся тот мент, что постарше. — Она хоть жива? Куда попали-то?
— Х... его знает, — грубо отозвался Леонид. — Не врач. Вижу, что поясница, легкие... там я ее оставить не решился. Вдруг кто еще?
— Дим, сходи, подожди медиков и пришли сюда, — старший мент кивнул самому молодому, а сам присел на корточки и коснулся Алиной шеи.
— Жива. Слушай, а ты ничего не видел больше? Никого?
Леонид грубо выругался, отводя душу.
— Если бы! ... и ...!!! Приехал, тут перестрелка, я влетел во двор... кстати, как там мои ребята?
— В джипе?
— Да.
— Два трупа.
Леонид выругался еще раз. Он понимал, что так и будет. Но все же, все же...
— Лоханулись... — подвел итог мент.
— Я не думал, что может быть — так. Вот и они...
— Да уж. Это кому ж они так дорогу перешли? Леоверенский — это 'Леотранс'?
— Да.
— а сам он где?
Леонид пожал плечами и попытался набрать номер Константина.
Взглянул на неотвеченные вызовы.
И выругался еще раз.
Два вызова были как раз от Леоверенского. Еще два — от Шарля. Три — от Валентина.
Леонид подумал — и позвонил Константину.
Но ответил ему Шарль.
— Леонид?
— Да.
— Я сейчас у дома Славки. Леоверенского. Константина убили. Твоих ребят тоже. Мне повезло. Не за-дели.
Леонид думал, что исчерпал весь запас ругательств. Куда там! То, что вырвалось у него, заставило завистливо хмыкнуть старшего милиционера.
— А этот ублюдок?
Теперь выругался уже Шарль, популярно объяснив, что ему нет дела до Славки, даже если он прину-дительно вступит в интимные отношения со всем зоопарком и несколькими предметами сельхозинвен-таря.
— Там у тебя уже есть милиция?
— Нет. Но полагаю, скоро будет. Сюда еще едет Валентин.
— Это хорошо. Не отходи от ментов, пока он не приедет. И позвони Юле.
Второе ругательство было еще длиннее.
— Не могу я ей дозвониться, НЕ МОГУ!!! — рявкнул Шарль.
Леонид тоже выругался.
— Сейчас я позвоню ребятам, которые сегодня с ней дежурили. Но ее охраняли серьезно.
— Очень это помогло!
Леонид зашипел. Да хоть бы и взвод охранял — убийца всегда дорогу найдет!
— Звони Юле, звони своим ребятам, звони, кому хочешь, — неожиданно успокоился Шарль. — Но выяс-няй, где она, что и как. Иначе Мечислав с нас шкуру полосками спустит. В лучшем случае. Сам по-нимаешь.
Леонид понимал.
Но ему еще предстояло поговорить с ментами. Дождаться врачей. Определить Алю в больницу. Взы-вать подкрепление к Шарлю....
Одним словом — оборотень искренне пожалел, что не является осьминогом! Или осьмируком! Вот тот бы точно справился. А потом посмотрел на ментов.
— Давайте я все запишу или как-то, что-то... мне просто звонить своим нужно. Константин Савелье-вич Леоверенский убит.
— Твою мать! — выдал старший мент. — Ладно... сейчас решим, что и как...
Леонид на миг прикрыл глаза.
А когда открыл их — в квартиру врывалась бригада медиков.
— Где пострадавшая?! — рванулся к Але молодой парень.
Леонид посторонился, давая ему нащупать пульс.
— Еще жива!? Твою ...!!! Капельницу!!! Физраствор!!! Живо!!!
Вокруг Али засуетились белые халаты. Ее подняли прямо на покрывале и переложили на каталку. И только когда она скрылась из вида, Леонид смог перевести дыхание. Мент поглядел на него и поймал за рукав какую-то медсестричку.
— Скажи в больнице, пусть позвонят, довезли, не довезли...
Медсестра взглянула на полицейского, на карточку с его номером, на Леонида... и кивнула.
— Муж?
— Охранник. Но сама видишь...
— Вижу. Я попрошу подругу, она позвонит...
Леонид слышал весь разговор, но молчал. Мысленно он был с Алей. Лежал на носилках, пока их грузили в машину реанимации и с воем выезжали со двора, из него текла кровь, отнимая с каждой минутой шансы на жизнь... Аля, Алечка, любимая...
Титаническим усилием он обратил взгляд на полицейского.
— Вы меня хотели допросить?
— Ну, не допросить. Побеседовать.
— я полностью в вашем распоряжении.
* * *
Валентин, услышав новости от Шарля, сначала выругался. А потом сказал, что будет через десять минут. И прибыл через восемь. Шарль подумал, что приятель сразу же выбежал из дома, запрыгнул в машину и рванул с места, как был. В семейных трусах в клеточку и майке типа 'алкоголичка'. И рва-нул с места. А еще — пролетал все светофоры и наверняка загремел под штрафы.
Но прилетел. И выскочив из джипа, сжал друга в объятиях.
— Жив!? Цел?! Слава Богу! Юлька бы с ума сошла!
И только потом перевел взгляд на тело Леоверенского.
Константин Савельевич так и лежал на асфальте. Шарль сделал единственное, что мог. Содрал че-хол с сиденья и прикрыл тело. Было видно только удивительно спокойное лицо мужчины. И казалось — он уснул. А сейчас встанет, улыбнется — и скажет: 'Что, дел больше нету, надо мной стоять? Ну-ка работать!'.
Валентин медленно опустился на колени.
— Черт... Твою ... и ...!!!
Шарль кивнул. Он был полностью согласен. И ему зверски хотелось плакать.
Константин стал ему другом. Почти отцом. Наставником...
Они и знали-то друг друга всего ничего. Но Шарль бы голыми руками порвал ублюдков, которые лишили его... Твари!!!
— Откуда стреляли?
— Откуда-то из дома...
Валентин кивнул — и метнулся в подъезд. Чтобы вылететь оттуда через пять минут.
— Твари!!! Там этот... Славка, дохлый, ... и ...!!! А они ушли через чердак. Да еще следы чем-то опры-скали!!! Уроды, ...!!! Доберусь — ноги выдеру и ... и ...!!!
— Если раньше до них Мечислав не доберется.
Сирены взвыли. Во двор влетела милицейская машина. Из нее выкатился круглый, как колобок, по-лицейский и подошел к ребятам.
— Твою ... и ...!!! Это — что!?
Шарль коротко обрисовал случившееся.
— Константину Савельевичу позвонили. Сказали, приехать сюда. Мы приехали. Вылезли из машины. И в нас начали стрелять.
— Во всех?
— Не знаю. Я при первом же выстреле упал навзничь. Одного из телохранителей убило сразу, я его набросил на себя.
— и в вас не попали?
— Да вы на него посмотрите — и на меня?
Действительно, Дима был весьма примечательной комплекции. Этакий двустворчатый шкаф под два метра ростом и почти метр в ширину. Причем метр — мышц. И Шарль, хоть и не самый хрупкий маль-чик, но рядом с телохранителем он казался хронически недокормленным.
— Быстро вы соображаете.
— У меня руки быстрее головы сработали, — Шарль пожал плечами. Его биография, кстати, была вполне натуральна. И Милославский Александр Данилович именно с Чечней в биографии действи-тельно существовал. Только сгинул в горах.
Вампиры и оборотни специально подбирали такие 'мертвые души'. Мало ли кто. Мало ли что.
