И знала, что когда я открою глаза в реальности, я буду сильной. Очень сильной.
Я справлюсь.
И вернусь к моему любимому.
Обязательно вернусь.
* * *
Леонид шарахнул дверью, что есть сил.
— Заррраза!!!
Надька, стерва! Аля пришла в себя, а она даже не соизволила позвать его!!!
— ты чего разоряешься?
Голос прозвучал неожиданно и Леонид еще раз чертыхнулся. До какой же степени он потерял кон-троль над собой, если прозевал появление Валентина?!
Прима-вольп несколько секунд смотрел на друга и товарища по работе, а потом решительно цапнул тигра за локоть.
— Ну-ка пошли...
— Куда!?
Леонид послушно сделал несколько шагов за лисом.
— куда надо. Будем тебя в чувство приводить.
Леонид только фыркнул. Но сопротивляться не стал.
Валентин затащил друга в кабинет Мечислава, влез в бар (которым вампир все равно не пользовался), набухал в стакан коньяка до краев и протянул тигру.
— Давай, пей. Что — с Алей проблемы?
Леонид выпил коньяк, как воду, чуть поморщился и отставил стакан.
— Гадость какая.
— Рассказывай, давай. Аля в порядке?
— Она пришла в себя. А эта твоя стерва...
— Даша?
— Да нет! Надька! Она меня даже не позвала!
— Она как-нибудь обосновала?
— Сказала, что не стоит волновать больную.
— Тогда чего ты ругаешься? Тебе что — хочется, чтобы Аля проболела в три раза дольше?!
— Глупости говоришь.
— Лучше их говорить, чем делать. Лень, соберись! У нас куча проблем, надо ставить ловушку на по-хитителей Юли... я сам не справлюсь! Безопасник у нас — ты! Так работай!
— а не пойти ли тебе?
— Не пойти. Подумай сам! Аля пока еще не в себе. Ей ни до кого. А вот как только она очнется... что ты ей скажешь!? Ваш муж помер, дочь похитили, а где... а я не знаю. Я тут у вашей кровати сопли вы-тирал, вместо того, чтобы действовать. Думаешь, оценит?
Леонид кратко послал Валентина в те места, где нормальные мужчины не ходят. Но вольп и не по-думал обижаться. Еще как бы он себя повел, случись такое с Дашей...
— Не распускай сопли. Лучше помоги!
— Чем!? Поехать за Юлей?
— Глупости! Ты здесь нужен. А вот найти тех, кто ее похитил, здесь найти... Мы тут поставили ло-вушку на мерзавцев... и ты нам нужен позарез!!!
Леонид вздохнул. Коньяк исподволь заставил расслабиться. Да, на оборотней такие вещества дейст-вуют слабее, чем на людей, но и доза была драконовская. А стоило свалиться стрессу, как на его место пришел отодвинутый в сторону здравый смысл. Заполз червячком на плечи и стал нашептывать неприятные вещи.
Делай, что должно, свершится, чему суждено.
Хорошая фраза. А главное — дает опору в моменты, когда земля уходит из-под ног, а мир сходит с ума. И ты вместе с ним.
Аля в хороших руках. Надя, несмотря на гнусный характер, медик от Бога. Уж даже на что Федор придирается ко всем, но девчонке от него практически не достается.
А что Леонид сможет сказать любимой женщине, когда она очнется.
Я был занят? Волосы на себе рвал? Действительно, смешно и глупо. Нелепо.
Леонид вспомнил Костю.
Да, после такого мужчины, Аля не согласится на что-то меньшее. А значит надо засунуть сердце с его истериками куда подальше и действовать. Работать!
Он не смог предотвратить одну трагедию — но в его силах не допустить новой.
— Налей мне еще полбокала, — попросил тигр.
Валентин кивнул и потянулся за бутылкой.
Леонид согрел в ладонях бокал, полюбовался переливами благородного напитка, вдохнул запах коньяка — и кивнул.
— Все, я в норме. Рассказывай, что вы уже сделали и что надо сделать.
Валентин облегченно выдохнул.
Хвала всем богам — Леонид начал приходить в себя.
А вместе они ИПФ такое устроят — пожалеют, что на свет родились!
* * *
Шарль вышел из ресторана и на миг даже закрыл глаза. Как же приятно пахнет ветер. Пусть город-ской, пусть со смогом, бензином, помойкой... как приятно!
Особенно после душного зала, в котором и проходили поминки.
Шарль все понимал. И видел — многие из тех, кто пришли, горевали искренне. Костю любили.
Но...
Дракон не мог отделаться от мысли, что это — унизительно!
Вспоминают человека — НЕ ТАК!!!
Не над тарелкой с салатом. И не над рюмкой с водкой. И не публично.
В одиночестве, в тишине своего дома, перелистывая старые фотографии или просто погружаясь в воспоминания.
Не показывая свое горе посторонним.
Многие так и поступят. Потом. А сейчас... своего рода ритуал. Обычай. Как белая фата у невесты. Хоть бы она и была до свадьбы последней шалавой.
Боги, а ведь придется идти обратно, сидеть до последнего, оплачивать некоторым такси, разговари-вать с метрдотелем... или мэтром, а потом еще ехать к вампиру... что-то там с Юлей?
И с Алей?
Шарль чертыхнулся.
Почему приходится тратить бесценное время на глупые обычаи!?
Рядом раздались весьма недвусмысленные звуки.
Рвало Васисуалия. Прямо в аккуратно подстриженный куст чего-то вечнозеленого.
Шарль пожелал ему приземлиться мордой в шиповник, сплюнул и пошел обратно в ресторан.
Надо просто перетерпеть.
Это ненадолго.
* * *
Надя вздохнула. Проверила пульс и померила давление.
Вроде бы все в норме. Аля восстанавливается. И запах у нее меняется. С человеческого — на звери-ный. Даже не звериный... тигриный. Молодая, хорошо сформировавшаяся тигрица. И молодая — не преувеличение. Оборотни живут дольше людей. Минимум — до ста пятидесяти лет. Если не убьют, ко-нечно.
Федор говорит, что восстановление идет нормально. А он в этом разбирается. Он вообще умница. И профессионал.
Даже странно. Надя никогда не думала, что можно чему-то научиться у вампира. Не тот у них склад ума. Слишком эти существа холодны, замкнуты, стервозны, властолюбивы... и отпущенную им веч-ность они тратят не на дело, а на попытки удовлетворить свое эго. Надя иногда думала, что вампиры создавались, как универсальные консультанты. Люди с многовековым опытом. Знающие и умеющие намного больше других. Способные помочь там, где обычный человек не увидит выхода из ситуации.
Но потом что-то разладилось.
Что?
Она не знала.
Вампиры увлеклись интригами, люди стали на них охотиться, потом еще христианство объявило вампиров воплощением зла... хотя как бы все было логично. Если хочешь получить помощь от вампира — заплати своей кровью. А что, бесплатно никогда и ничего не давалось! Факт...
— Сидишь? Мечтаешь?
Надя обернулась на голос. Федор привычно влетел в палату.
— а за пациенткой кто приглядывать будет?
— она приходила в себя, находится в здравом уме и твердой памяти, — отрапортовала Надя. — я ее опять усыпила. Пусть еще денек полежит. Можно?
— Нужно.
Федор привычно проделал все манипуляции с кровью, давлением, пульсом, посмотрел зрачки, при-открыл рот неподвижно лежащему телу — и кивнул.
— да. Она уже почти оборотень. Полагаю, в ближайшее полнолуние... оно когда?
— Через неделю. Плюс-минус.
— Вот тогда ее стае и представят. Полагаю, Леонид возьмет это на себя.
— и с огромным удовольствием.
Федор только фыркнул. Он отлично видел чувства Леонида. Их бы и слепой увидел.
— а что с Рокиным?
— Пока на успокоительных. Как вы и приказали. Должен прийти в себя чуть попозже. Часа через три.
— Хорошо. Умница.
Надя залилась краской. И только когда Федор вышел, подумала — а почему она так отреагировала на самую скупую похвалу?
Да потому, что он — профессионал! И ничего личного тут нет!
И не было!
И не будет!
Не будет, она сказала!!!
Точка!!!
* * *
* * *
Константин Сергеевич открыл глаза.
Что его разбудило?
Он и сам не смог бы сказать.
Острое ощущение опасности. Он столько раз охотился на вампиров, столько раз убивал нечисть, что сейчас среагировал на ее присутствие возле себя. Остро и четко. Рука привычно поползла под подушку, разыскивая пистолет.
Но оружия там не было.
Свет был выключен, и палата тонула в густой вязкой тьме.
— кто здесь?
Щелкнул выключатель.
На пороге стоял доктор и как-то странно смотрел на Рокина.
— Поправляетесь?
— Вашими заботами, — проворчал Рокин. Приступ паники (В темноте! Без оружия!! С нечистью!!!) прошел и ИПФовец чувствовал себя глупо. Чтобы убить его — не нужны такие театральности. Доста-точно одного маленького укольчика. И даже без препаратов — оставьте это для дешевых детективов. Можно просто сделать внутривенный, не выдавив весь воздух из шприца. И — все. Эмболия — знаете такое слово? Закупорка воздухом сосудов. Быстро и качественно.
Кажется, вампир понял, о чем думает пациент, потому что по его лицу проскользнула улыбка.
— Никто не собирается причинять вам вред. Расслабьтесь.
— Знаю.
— Вы необходимы живым. И здоровым. Полагаю, завтра вы уже начнете вставать. Дайте руку.
Вампир мягко переместился к кровати. Он не пытался разыгрывать из себя человека — и двигался мягко и стремительно. Рокин с грустью осознал, что столкнись они, как охотник и дичь — неизвестно, кто бы на кого охотился. И кто бы победил. Даже с серебряными пулями.
В этот раз обошлось без 'анализа крови'. Вампир слушал дыхание, считал пульс и даже на миг кос-нулся неожиданно горячими и влажными губами лба Рокина.
— нормально. Вы почти здоровы. Я скажу Князю, чтобы он выделил вам сопровождающего для про-гулки.
— сопровождающего?
— Завтра днем. Мало ли что. Мало ли кто. Вы — ценный свидетель.
— Чего?
— Похищения фамилиара. Если вы не знали, мы не можем просто так нападать на монастыри. Князю необходимы ваши показания.
— Не можете? — удивился Рокин. И невольно задумался. А ведь и правда — не могут. То есть — не напа-дали. Но почему? Да, обычный вампир будет неуютно чувствовать себя на святой земле, но — и все! В наше время достаточно людей, которые согласятся им помогать. А если и не согласятся помочь — то достать оружие можно без особых усилий. Хорошая вещь — гранатомет. И главное — гранате плевать, где взорваться. Но — нет. Монастыри не трогают. Не из-за ИПФ же!? Смешно! Сколько их — и сколько в мире всякой нежити.
Организованной нежити.
Вампир кивнул и улыбнулся.
— Нам не позволяют наши старшие. Они считают, что нельзя рассекречиваться. Нельзя выходить из тени. Нельзя проявлять себя слишком... ярко. Мечислав собирается нарушить этот принцип.
— Я не хотел бы встречаться с вашими старшими, — честно признался Рокин.
— Скайпа хватит, я полагаю.
Константин Сергеевич кивнул.
— Расскажете мне какие-нибудь новости из внешнего мира? кроме Юлиного похищения?
— Расскажу, — раздался тихий голос. И в комнату вошел Князь.
Он ничуть не изменился с последнего визита. Только строгий костюм сменился на джинсы и простую рубашку. Но даже так он был... восхитителен. Рокин мимоходом подумал, что такой вампир может и не заходить в монастырь. Стоит ему только показаться рядом — и все монашки утонут в греховной похоти.
— Если вы не в курсе... на Юлиного деда было совершенно покушение. Он мертв. Ее мать сейчас в реанимации. Все очень странно совпало по времени. И вызвало подозрения. Вы не знаете про контакты вашего начальства... с подобными мне?
Вытаращенные глаза и отпавшая челюсть Рокина были ему ответом.
— Понятно. Никто бы вам и не сказал. Но я надеялся.
— ИПФ никогда не стало бы сотрудничать с нечистью, — возмутился Константин Сергеевич.
— Но вы же здесь. И вас не тошнит от моего присутствия.
Возразить было сложно.
— Я — исключение.
— Случайности — частые случаи — закономерности.
— Не думаю. У меня было безвыходное положение.
— Скажите, если вы опять попадете в вашу контору, вы можете попытаться узнать об этих...частных случаях подробнее?
Рокин задумался.
А что его ждет, если он вернется?
Пытки? Смерть?
Вряд ли.
Но его обязательно допросят с применением всех фармацевтических новинок. И что-то скрыть он просто не сумеет. Штирлица из него не получится.
О чем он и сказал вампиру. И получил в ответ ленивую улыбку.
— Вы недооцениваете мои таланты. Я могу многое. В том числе и поставить вам блок на воспомина-ния. Так, что не поможет никакая 'сыворотка правды'. Проверено.
— Вы всерьез?
— Да. И у меня есть к вам предложение. Вы — порядочный и честный человек. Один из немногих в вашем гадючьем кубле...
— Придержи язык, труп! — сорвался Рокин. Но вспышка не произвела никакого впечатления на вампира.
— И я хочу сделать вам предложение. Сколько в этом городе было случаев нападения на людей? За по-следний год?
Рокин задумался. Если не считать его — выходило — два. Но он понял так, что это не вина вампиров? А какого-то маньяка, который как-то умудрился выпивать сердца своих жертв? Его так тогда и прозвали — сердцеедом. О чем он и сказал вампиру.
Мечислав пожал плечами.
— Это был не маньяк, а демон. Что-то очень древнее. Когда Юля вернется — спросите у нее. Она знает лучше. Но согласитесь, вам же лучше, если нечисть не нападает на людей.
— Лучше всего, если вас вообще нет, — огрызнулся Рокин.
— Но мы есть. И будем. Всех нас вы не изведете.
— но попытаемся.
— А если вы попытаетесь с нами сотрудничать?
Рокин даже слова не смог вымолвить. Предложение, сделанное совершенно обыденным тоном про-сто выбило его из колеи. Так отреагировал бы инквизитор на заявление ведьмы: 'давайте жить дружно'.
— Со...т...руд...ни...чать?!
Мечислав улыбнулся. А вы подумайте сами, сколько пользы мы могли бы принести человечеству. Сколько мы всего знаем. Вы уже говорите, хотя еще сутки назад не могли и двух слов связать. И ско-ро встанете на ноги. А ведь есть еще история, наука, искусство... подумайте об этом. Очень серьезно подумайте.
Князь встал и вышел за дверь, не прощаясь.
Минут пять Рокин мог только хлопать глазами. Потом чертыхнулся. Хотел было запустить чем-нибудь тяжелым в стену, но в палату вошла медсестричка — и пришлось притвориться спокойным. Хо-тя внутри все кипело.
Сотрудничество! Церкви! С вампирами!
Почти как брак Гитлера со Сталиным!!!
Рокин не понимал только одного.
Первый шаг к сотрудничеству он уже сделал...
* * *
Елизавета посмотрела на телефон.
М-да... Звонить или не звонить?
Хуже ненадежного союзника только открытый враг.
С другой стороны — а что она теряет?
Да ничего! Если ему удастся устранить Мечислава — все замечательно, она выходит сухой из воды. Кому там интересны претензии с того света.
С другой — если и не удастся, так хоть нервы потреплет. Да и в плохом виде перед Советом выставит. Кому нужен Князь, на которого покушаются что ни день? В своем городе порядок навести не может!
И вообще... чем больше неразберихи в стане врага, тем лучше.
Женщина протянула руку и решительно набрала номер.
* * *
Вампир лежал на кровати и размышлял о жизни. Подводил итоги. Строил планы.
Мечислава убить не удалось.
Плохо.
Но с другой стороны — если бы я убил его, а Юля оказалась похищена — это плохо. Лучше не-много подождать. Так что все к лучшему. Вряд ли он смог бы перехватить контроль над alunno, да и организовать поиски Юли... он ведь ее не чувствует. Если бы она вообще оста-лась жива.
