— Впрочем, — вздохнул я, — я позвал Вас не для того, чтобы заявить о нахождении Обретенной, и о том, что я ее первым поймал... — я обнял Гермиону за талию, а она, улыбнувшись, положила мне голову на плечо.
— Я вас внимательно слушаю, — теперь Люциус был предельно серьезен.
— Разбираясь в доставшемся мне наследстве, я выяснил одну не слишком приятную как для меня, как представителя Дома Блэк, так, боюсь, и для Дома Малфой, вещь. В дневнике Сигнуса Блэка я нашел запись о том, что, передавая Вам одного из домовиков, относительно которых существовала договоренность между ним и Абраксасом Малфоем, он не был вполне искренне. Вследствие этого, связь домовика с Домом Блэк не была разорвана, хотя установилась и связь с Домом Малфой.
Разумеется, зная, что, и даже, приблизительно, где нужно искать, найти информацию не представляло труда. Впрочем, если бы подобных записей не существовало, имея образцы почерка Сигнуса и помощь тети Вальпурги, этот недостаток мироздания можно было бы легко исправить. К счастью, столь радикальных мер не потребовалось.
— Вот оно что! — Люциус потер подбородок. — Добби, так?
Я кивнул.
— Понятно теперь, почему он такой... странный.
— Боюсь, — начал я, — что подобная ситуация чревата многими... неприятными неожиданностями. Причем — для обоих наших Домов. И нам надо разрешить ее, по возможности — с минимальными потерями для наших Домов.
— Согласен, — вздохнул Люциус. — Что Вы предлагаете?
— В записях Сигнуса сказано только о самом факте сохранения связи с Домом Блэк, но не о том, какими способами Сигнус это обеспечил. А без этого, боюсь...
— ... да, в такой ситуации разорвать его связь с Блэками — не получится... Но, все-таки, что Вы можете предложить в обмен на домовика?
Гермиона стала доставать из своей сумочки и выставлять на столик семь фигурок танцовщиц. В принципе, это были очень неплохие амулеты, сильно облегчающие работу с собственным сознанием. Но отдавать Люциусу что-то более темное мне сильно не хотелось. Дабы не увидеть это что-то использованным против меня, или, что еще хуже, против моих девочек.
— Вот, господин Малфой. Из источников в Доме, мне стало известно, что, выходя замуж, леди Нарцисса очень хотела забрать с собой этот комплект в качестве приданного, но глава Дома, Орион Блэк, этого не дозволил. Однако, сейчас я считаю возможным изменить это.
— Вальпурга посоветовала? — спросил глава дома Малфой, и я кивнул. — Что ж. Добби!
Домовик с хлопком появился перед нами. Он бросил на Люциуса преданный взгляд потом заметил меня и Гермиону, и его уши просто повисли.
— Добби пришел... — промямлил домовик.
— Добби, я возвращаю тебя в Дом Блэк. Клянусь магией, что делаю это, не оставляя себе никаких путей влияния на данного домовика.
Люциус Малфой поднял палочку, и зажег люмос, показывая, что магия еще при нем. На самом деле такая вот клятва в произвольной форме не имела особенной силы, и могла быть легко обойдена. Но сейчас Азир овевал меня, и я просто видел, что Люциус действительно сделал то, что сказал.
— Благодарю, — сказал я, сдвигая в его сторону статуэтки.
Убирая статуэтки, глава дома Малфой улыбнулся, заметив что-то за нашими спинами. Разумеется, оглядываться было бы... невежливо. Как, впрочем, ипризывать Луну, чтобы закинуть ее через плечо.
— Гарри, — улыбнулся Люциус, — полагаю, ты можешь звать меня просто Люциус. Ведь теперь, когда ты стал наследником Дома Блэк мы оказываемся достаточно близкими родственниками.
Оттуда, куда смотрел Малфой, пришла волна негодования, окрашенная в столь характерные тона, что у меня не осталось никаких сомнений в том, кто именно приближается к нам. Однако, этикет не допускал иного ответа, кроме...
— Конечно, дядя Люциус. Только... Пожалуйста, зовите меня Анрио. Так меня назвала тетя Вальпурга, и это понравилось Гермионе.
— Хорошо... Анрио, — вот теперь его улыбка отражалась и в глазах... Вот только Азир намекал, что, несмотря на это, она все равно осталась неискренной. — Тогда, если у тебя нет ко мне других дел...
— До свидания, дядя Люциус.
— Буду рад встретиться вновь. Анрио. Гермиона.
И глава дома Малфой с хлопком аппарировал.
— Добби, — обратился я к домовику. — Отправляйся... — я задумался. Кто знает, насколько послужит пропуском произнесенный мной адрес... Но все равно я предпочту не экспериментировать. — ...туда, где мы в последний раз встретились, и помогай Кричеру, пока не поступят иные распоряжения. И... — тормознул я Добби, уже поднимавшего руку для щелчка, после которого он бы исчез отсюда. — ...не надо больше спасать меня без моей на то просьбы. Ясно?
— Гарри Поттер, сэр... — ошеломленно произнес Добби и с хлопком исчез.
— Гарри, как ты можешь? — раздался ожидаемый рев раненого мамонтопотама.
— Здравствуй, Рон, Молли, Артур, — повернулся я к семье Уизли. — А где Джинни? — при этом имени Гермиона все-таки слегка поморщилась, но, поскольку я не выпустил ее плеча, то и высказывать мне что бы то ни было о том, что было и прошло она не стала. — Надеюсь, у нее все хорошо?
— Здравствуй Гарри. Гермиона, — Артур по-доброму мне улыбнулся. А вот взгляд Молли мне как-то не понравился. В особенности мне не понравилось то, что он был направлен на Гермиону. — Благодарю за заботу, но с Джинни все в порядке. Просто она с Луной и ее папой сейчас пошли в магазин Империя сов . Луна попросила ей помочь с выбором.
Я улыбнулся. Луна — умничка. Судя по настроению Гермионы, встреча с Джинни была бы сейчас не совсем уместна. Конечно, позже этого не избежать, но к тому времени я надеюсь успокоить Гермиону, и убедить, что прошлое прошло, и возвращать его, добавляя еще одну штатную единицу в нашу маленькую компанию я не намерен. В конце концов, у меня же нет третьей руки?
Я покачал головой. Все-таки, за время, пока мы жили в доме Блэков с портретом и домовиком, в Гермионе развились однозначные собственнические чувства, которых почти не было раньше. Хорошо еще, что ее отношение к Луне не изменилось. Иначе проблемы могли бы быть у всех троих.
— Анрио, — шепнула мне Гермиона, похоже, поняв, о чем я думаю, — ну как ты мог подумать, что я буду ревновать к Луне? Это же наша Луна!
— Гарри! Гарри!!! — оказывается, меня уже некоторое время пытаются дозваться.
— Да, Молли? — повернул я голову. Терять из виду Гермиону не хотелось, так бы на нее и любовался... Но разговаривать, повернувшись к человеку затылком как-то невежливо.
— Почему ты предложил этому... этому...
— Люциусу? — подсказал я, через Узы чувствуя, как Гермиона пытается сдержать смех.
— Да! — выкрикнула Молли, привлекая к нам других посетителей. — Этому Малфою... Почему ты предложил ему называть себя Анрио ? Ведь Гарри — это имя, данное тебе родителями?
Я пожал плечами.
— Увы, но о родителях я практически ничего не помню, а то, что помню, увы, хотел бы забыть... — в моей памяти снова зазвучал крик Нет! Только не Гарри! , холодный смех, и зеленая вспышка смертельного заклятья. — Зато имя Гарри напоминает мне о годах, прожитых вместе с ненавидящими меня родственниками, веселую игру Охота на Гарри , и многое другое.
Не то, чтобы все перечисленное мной действительно играло хоть какую-то роль... На самом деле решение было принято, когда Гермиона сказала, что ей нравится, как звучит Анрио . Но не рассказывать же об этом Молли?
— Но, Гарри... — начала было Молли.
— Анрио, если Вам не трудно. И... прошу меня извинить, но у меня назначена встреча, на которую мне не хотелось бы опаздывать, — на самом деле, позвать Луну я могу всегда и везде... но говорить об этом я не собирался. — До свидания.
— До свидания, — подхватила Гермиона.
Расплатились мы еще перед приходом Люциуса. Так что из кафе Флориана Фортескью мы выскочили со скоростью, максимально возможной для двух подростков, старательно делающих вид, что никуда не торопятся.
Глава 35. Купе раздора
В Хогвартс-экспресс мы вошли втроем. Семейства Уизли, верного своей привычке собираться до самого последнего момента, на вокзале еще не было, так что встречи с ними удалось избежать, что, памятуя о завершении прошлого года, не могло не радовать. Нет, с Роном еще придется объясняться... но именно сейчас я был редкостно благодушно настроен, и любые неприятности хотелось отложить куда-нибудь на потом.
Поскольку мы прибыли достаточно рано, купе еще были практически пусты. Но я все равно шел мимо стеклянных дверей, высматривая того, кто точно должен был ехать этим поездом... если Изменчивые ветра не изменили этого.
— Гарри, вот он, — Луна несколько невежливо ткнула пальцем в спящего Ремуса Люпина. — Серебяные пухопрыги сообщили мне, что он тут!
Мы загрузились в купе. Все-таки в преддверии появления дементоров лучше было занять стратегическую позицию возле преподавателя, способного вызвать патронус.
Ремус старательно делал вид, что спит, пока мы с Луной и Гермионой обсуждали вопрос дополнительных предметов. Отговорить Гермиону от авантюры с записью сразу на все необязательные курсы удалось лишь с большим трудом, и, в основном, тыкая пальцем в и так повышенную нагрузку из-за занятий у Аметист. Но все это было до нашего отъезда в Хогвартс. Сейчас же мы играли на публику, пусть оная публика и притворялась спящей и вовсе не интересующейся нашими планами.
— А я думаю, что надо взять Прорицания, — уверенно заявила Гермиона, которая выбросила этот предмет из своего списка одним из первых. — Представляешь... Рассеять туман над будущим ! Это же замечательно! Будешь точно знать, что делать, или чего избегать!
— Вот еще, — ответила Луна. — Тайны Прорицаний преподаются не для того, чтобы использовать их столь вульгарным образом! Подстилать соломку, зная, где упадешь — это так... утилитарно-пошло! К тому же открытый третий глаз мешает обычному зрению... Тебя будут считать не от мира сего ...
— ...сказала Девочка-не-здесь, — перебила ее Гермиона. — А куда ты собираешься идти?
В принципе, мы уже все решили. Курс предвидения и прорицания нам и так будет вести настоящий, обученный Оракул, и эти навыки будут слишком уж отличаться от того, что преподает Трелони. Маггловедение... Гермиона уже брала его в прошлый раз, и я просто воспроизвел ей ее же мнение об этом предмете и рассказал о тех неочевидных трудностях, с которыми она встретилась. И о том, как чуть было в первый раз в своей жизни не завалила экзамен, подробно рассказав экзаменационной комиссии СОВ о преимуществах и недостатках одежды из синтетических волокон. Представления комиссии оказались совершенно иными, так что пришлось использовать призывающее заклинание, и тыкать пальцем в ношеный, но все еще вполне прилично выглядевший пуховичок. Но то пуховичок — предмет, который можно призвать и ткнуть пальцем. А ну как попадется билет с вопросами об электростанциях? Угольную ТЭЦ в Хогвартс тащить? Или плотину ГЭС? Ну а от УЗМС мы с Гермионой решили отказаться в надежде, что Малфой в мое отсутствие не сумеет подавить инстинкт самосохранения, и Клювокрыла просто не придется спасать. Так что, методом исключения, остались руны и нумерология. Я в прошлый раз их не изучал, так что будем не знать вместе .
Придя, правда, на совершенно других, демонстрационных, основаниях к этому выводу, мы достали из чемодана Гермионы книги, и уселись читать.
Сделали мы это вовремя, так как почти сразу в купе нарисовался Рон Уизли в компании Дина Томаса. Позади них виднелась горящая восторгом физиономия Колина Криви. Кажется, Рон собирался еще раз провернуть со мной прежний трюк Возвращение дже... то есть, Рональда . В прошлый раз, после первого испытания Турнира, это у него получилось. Но сейчас то ли я стал старше и скептичнее, то ли общение с адептами Изменяющего пути изменило меня, а может быть, на меня давила ревность к еще не случившемуся, но вновь допускать сближение с Роном как-то не хотелось.
— И вообще, я ненавижу тыквенный пирог! — сказал Рон Дину, видимо, продолжая разговор. — И моя мама его ненавидит. А вот в Хогвартсе...
Пока мой бывший лучший друг затормозил на пороге купе, Луна, оценив мой взгляд, поднялась со своего места, и устроилась у меня на коленях. А Гермиона придвинулась поближе, и положила голову ко мне на плечо, намекая, что ее неплохо бы и обнять, что я и сделал.
Рон застыл на пороге. Кажется, он надеялся, что я сразу кинусь к нему с радостными уверениями в дружбе... Конечно, в прошлый раз он подошел сам, но сейчас ссора была гораздо менее серьезной, и к тому же, Рон, похоже, до сих пор считал себя правой стороной.
— Колин, Рон, Дин, — кивнул я вошедшим.
— Уизли, что застыл на пороге, — за спинами гриффиндорцев возник Малфой. — Пропусти... — и после небольшой паузы добавил, — пожалуйста, — вызвав массовое падение челюстей.
— Малфой, — кивнул я пробирающемуся мимо окаменевшего в смеси ярости и удивления Рона наследнику Дома Малфой.
Следом за Малфоем просочились сестры Гринграсс и Панси Паркинсон. Так что, когда они уселись напротив нас, сидячих мест в купе больше не осталось, и мужскую часть своей свиты Драко благосклонным кивком отправил дальше по коридору.
— Вот, значит, как?! — возмутился Рон, обретший, наконец, дар речи. — Я значит... а ты... а он... а они... — претензии Рона как-то не спешили обретать сколько-нибудь внятную форму.
— Кто первый встал — того и тапки, — радостно улыбнулся Драко, правой рукой обнимая Асторию, а левой — Панси. До Дафны Малфой уже не дотянулся, но она не стала высказывать претензий, достав из сумочки маникюрный наборчик и демонстративно отрешившись от действительности.
Я удивленно поднял бровь. Ожидать от сына одного из богатейших людей в Магической Британии знания таких вот... босяцких поговорок было сложно.
— Он много читал этим летом, — флегматично прокомментировала происходящее Дафна Гринграсс, не отрываясь от своих замечательных ноготков.
— Я всегда много читаю, — деланно обиделся Малфой. — Просто этим летом мне в руки попалась очень уж любопытная книга. Этот Доджсон — очень... необычный волшебник. Не чистокровный, и вряд ли сильный... но необычный. Очень необычный.
— Он и среди магглов известен, — Гермиона оторвалась от изучаемой книги.
— Знаю, — кивнул Драко. — Шесть арестов за нарушение Статута Секретности и распространение сведений, составляющих тайну магического сообщества среди магглов. Говорят, его русские отстояли, почему он потом и ездил к ним. А так...
— Русские вообще к Статуту относятся... наплевательски, — пожала плечами Гермиона, переворачивая страницу. — Нет, теоретически — соблюдают, но на практике...
Рон, так и не сдвинувшийся с места, переводил взгляд с Гермионы на меня, с меня — на Драко, потом — на сидевших у нас на коленях девочек. Его лицо уже было почти одного цвета с волосами...
— Кстати, Гермиона, а что это ты читаешь? — спросил я девочку, заглядывая ей через плечо.
— Окстись, еретик*! — ответила мне Гермиона, и я заработал шутливый удар тяжелым томиком.
/*Прим. автора: в английском тексте изучаемой Гермионой книги этих слов, насколько я знаю, нет. Но, надеюсь, что читатели простят автору эту небольшую вольность*/
