— Господин Шварцгольм... Как бы это помягче выразится... Он и до своего отшельничества не был особенно социально активен. В Японии его назвали бы хиккикомори , или просто хикки . А своими хобби он занимался исключительно в собственных интересах, и подтверждением своих знаний и навыков — не озаботился. Так что, боюсь, кроме сгоревшего диплома небольшой частной школы в Дрездене, откуда он бежал в Британию, поскольку его отец в попытках разобраться в тайнах Каббалы, вступил в иудейскую общину Дрездена — у него нет какого бы то ни было подтверждения специальных знаний.
Ага. А синагога Земпера в Дрездене была разрушена в Хрустальную ночь*, а ее архивы достались гестапо и... правильно — сгорели при налете на Дрезден. Как, впрочем, и упомянутая школа со всеми ее бумагами.
/*Прим. автора: Хрустальная ночь, или Ночь разбитых витрин (нем. Novemberpogrome 1938, (Reichs-)Kristallnacht), — еврейский погром (серия скоординированных атак) по всей нацистской Германии, в части Австрии и в Судетской области 9-10 ноября 1938 года, осуществлённый военизированными отрядами СА и гражданскими лицами. Полиция самоустранилась от препятствования этим событиям. В результате нападений многие улицы были покрыты осколками витрин принадлежавших евреям магазинов, зданий и синагог.*/
— О, это не беда, — улыбнулся Дамблдор. — У Хагрида нет и такого. Но, тем не менее, он — вполне себе преподает!
Я покачал головой.
— Но первое возражение — остается. Мистеру Мортону трудновато общаться с большим количеством людей. Впрочем, я передам ему Ваше предложение, и пусть он сам решает: принять его, или нет.
— Хорошо, — радостно взблестнул очками-половинками Добрый Дедушка... или — один из его агентов? — И еще... Я рад, что тяжелое детство у родственников не отвратило тебя от идеи бескорыстной помощи людям.
Я пожал плечами.
— Мне жаль Вас разочаровывать, директор Дамблдор, но в обмен на день, потраченный мной на нужды господина Шварцгольма, он согласился потратить один вечер на мои нужды, — Дамблдор вопросительно посмотрел на меня, и я продолжил. — Он купил билет на Рождественский бал и пригласил Гермиону быть его спутницей.
— Мисс Грейнджер? — удивленно обратился к Гермионе Дамблдор. — Я не ожидал, что Вы согласитесь на Рождественском балу танцевать со столь... пожилым волшебником.
Теперь очередь пожимать плечами настала для Гермионы.
— Чтобы танцевать с Анрио, мне не обязательно являться на бал в качестве его спутницы. Достаточно прийти с человеком, которого не будет раздражать то, что я с ним танцую и вообще — провожу много времени... и к которому не будет ревновать Анрио. Мистер Шварцгольм обоим условиям удовлетворяет. Так что я с радостью приняла его приглашение. И теперь имею все основания отказывать любым другим претендентам, желающим быть моим спутником.
— А без этого Вы не могли обойтись? — удивился Дамблдор.
— Могла, — фыркнула Гермиона. — Но пришлось бы отказывать каждому, кто посчитал бы я же лучше предыдущего претендента в отдельности. Сейчас же мне достаточно сказать, что я уже приглашена .
— Но все-таки... мистеру Шварцгольму пришлось тратить деньги на покупку билета... — заметил Дамблдор.
Я не стал отвечать в стиле время главы Дома стоит дорого . Вместо меня в разговор влезла Луна.
— Мистер Мортон хотел проверить, как он будет реагировать на большое скопление нарглов. Среди крылоравных носовертов ему пришлось несладко, но терпимо. И он хотел узнать, может ли он посещать гнездилища нарглов более серьезного уровня...
— И мы решили, — перехватила инициативу Гермиона, — что Рождественский бал для этого подходит лучше всего: с одной стороны — будет много народа. А с другой — мало кому будет интересен конкретный сквайр Шварцгольм. Да и покинуть бал он сможет в любой момент, ничем не оскорбив свою спутницу, то есть — меня. Об этом мы уже договорились.
— Хм... — Дамблдор провел рукой по бороде. — Вижу, вы хорошо подготовились.
— Мы старались! — ответили мы все втроем.
Откуда мы узнали о бале, несмотря на отсутствие официального объявления, Дамблдор спрашивать не стал. Видимо, и сам вполне просчитал ответ мне приснилось!
Воскресенье мы провели, распределив время между библиотекой, Астрономической башней (днем она была пустынна: видимо, посещение этого места в разрешенное время представлялось парочкам не таким романтичным...) и опушкой Запретного леса, где Луна выловила очередной образчик фауны, подходящий для уроков неестествознания. Радостно тиская зверушку вида во сне увидишь — не проснешься , Луна несколько демонстративно не обращала внимания на то, что, обнимая ее сзади, я позволил своим рука скользнуть с талии девочки вниз, на ее бедра. Конечно, плотная теплая мантия не обеспечивала полноты ощущений... Но мне все равно понравилось. И даже очень понравилось. Любовавшаяся на все это Гермиона решительно подошла ко мне сзади и прижалась... И, надо сказать, там было чем прижаться. Не чрезмерно, но вполне себе гармонично и соразмерно, чтобы ощущаться даже через теплую одежду. Так что вечером пришлось принимать холодный душ... Да и сны были... впечатляющие. И в них меня сопровождало веселое хихиканье Луны и одобрительное молчание Гермионы.
А в понедельник случился тот самый урок трансфигурации. Речь Макгонагалл в точности повторила то, что я помню с прошлого раза . Разве что с Роном мы на игрушечных палочках производства близнецов не фехтовали, а потому — замечания не получили. Но в остальном — все то же самое. Объявление о том, что бал состоится, указание сроков, а также требование наводить мосты с учениками иных школ и предложение соблюдать правила, предписанные учащимся Хогвартса .
Я постарался сдержать фырканье, вспомнив рассказ Альберта Барнса об истинном предназначении школы и содержащихся в ее Уставе правил, предписанных учащимся Хогвартса . Интересно, а сама Макгонагалл эти правила читала? Судя по всему, она больше привыкла эти правила устанавливать... Особенно — вспоминая наказание за прогулку после отбоя в виде прогулки после отбоя в Запретный лес. И вообще, после общения с леди Аметист, ее возлюбленным, и Мастером, так и не соизволившим назвать нам свое имя — персонал Хогвартса как-то не кажется мне идеалом компетентности.
Вполне ожидаемо, на выходе меня тормознули.
— Мистер Поттер, Чемпионы и их партнеры...
— ...открывают бал танцем? — подхватил я высказывание профессора.
— Именно. Я рада, что Ваши способности к предвиденью развиваются. Может, Вы еще назовете и танец? — как ни странно, но Макгонагалл не разгневалась оттого, что ее перебили.
— Не настолько хорош, — покаялся я. — Есть варианты: вальс, менуэт, полонез?
В прошлый раз это был вальс. Так что я мог бы тыкнуть в него. Но зачем? К тому же, Гермиона подсунула мне книгу по бальному этикету. Так что о предвидении сейчас речи вообще не шло. И, судя по всему, Макгонагалл этот нюанс уловила.
— Вальс, — твердо ответила она.
— Это хорошо, — вздохнул я. — Полагаю, менуэт, или хотя бы полонез оказались бы чересчур сложны для меня.
— Полагаю, — улыбнулась Макгонагалл, — что эти танцы оказались бы чересчур сложны для подавляющего большинства учащихся. Исключая разве что гостей из Шармбатона, где танцы входят в учебную программу. Думаю, с выбором партнера у Вас проблем не будет?
— Луна уже знает, что я приглашу ее, — ответил я. — Но сейчас, после официального объявления о бале, я, с Вашего позволения, поспешу, чтобы пригасить ее официально.
— Мисс Лавгуд, вот как... — задумчиво произнесла Макгонагалл. Интересно: Дамблдор действительно не известил ее о предпринятых нами мерах? — Что ж. Вы свободны, мистер Поттер.
Поскольку меня задержала Макгонагалл, а вот профессор Флитвик третий курс Гриффиндора отпустил вовремя, Луну мы с Гермионой встретили уже в гостиной алого Дома. Впрочем, девочки с нашего курса тоже успели добежать раньше нас с Гермионой, и сейчас тихо рассказывали потрясающую новость по секрету всему свету.
Луна сидела вдалеке от камина, погрузившись в изучение труда Монструм *, неизвестными (тут я покрутил руками и внутренне потупился) путями попавшего в ее ручки, лишь немногим менее цепкие, чем у Гермионы. (Последнее означает, что сама Гермиона с этим капитальным трудом уже ознакомилась).
/*Прим. автора: как думаете, что за книгу читает Луна? Намекну: там есть подзаголовок, который Анрио по воле автора опустил*/
Я склонился перед Луной. Не то, чтобы я исполнил этот поклон идеально... или, хотя бы — правильно. Подозреваю, что настоящий иллитири, из этикета которых я заимствовал это движение, счел бы подобное неуклюжее кривляние даже не поводом , но причиной для кровной мести. Но, полагаю, что Луна сумела расшифровать мой поклон как обращение к младшей матроне благородного дома, не враждебного, союзного, с перспективой на укрепление союза . Впрочем, среди дроу сам факт того, что я, мужчина, посмел заявить старшинство над женщиной — был бы несмываемым оскорблением и основанием даже не для дуэли, но для объявления войны. Полноценный казус белли. К счастью, Луна это так не воспринимает.
— Мисс Лавгуд, — перешел я к вербальной части сообщения, — надеюсь, Вы окажете мне честь быть моей спутницей на Рождественском балу, — ни порядок слов*, ни интонация вопросительного знака не предполагали. — Каков будет Ваш положительный ответ?
/*Прим. автора: в английском языке, на котором идет разговор, вопросительное предложение отличается от повествовательного не только интонацией, но и порядком слов*/
— Хам! — донеслось из угла, где скучковались старшие девушки.
— Да его даже Лунатичка с таким наездом пошлет! — фыркнула другая. Я постарался запомнить голос. Лунатичку я, пожалуй, еще припомню.
Луна поднялась из кресла. Она совершила не менее сложное и вычурное движение, с гораздо большим изяществом обозначив насмешку в адрес зрителей всего этого цирка принадлежащих к близкому Дому, не враждебных, временно союзных, не дружественных , и еще десяток оттенков смысла, сводящихся, по сути, к не убивай дуру прямо сейчас .
Гостиная замерла в ожидании того, как наглый хам Гарри Поттер получит-таки по морде. А вот хрен вам всем!
— Мой положительный ответ будет таков: разумеется, я согласна и буду рада Вашему сопровождению на Святочном балу, — и снова движение, означающее беззлобную насмешку и... признание старшинства матроны более высокого Дома, старшей и опытной . Признание старшинства мужчины для женщины в этикете иллитири — не предполагалось. Точнее... наверное, его можно выразить, но разве что в виде ритуального самоубийства.
Мы с Гермионой — прыснули, вызвав повальное недоумение. С этикетом дроу присутствующие знакомы не были и смысла шутки — не поняли.
В следующие несколько дней Хогвартс охватил настоящий хаос. Гипотезы о том, кто с кем пойдет, а также совершенно достоверные сведения о том, кто кого уже пригласил, или же собирается пригласить — разносились по факультетам быстрее сквозняков, к Рождеству задувших из всех щелей. При этом совершенно незамеченным остался тот факт, что Анни Бёртон* отравилась парами неправильно сваренного зелья, отправилась в Больничное крыло и бал однозначно пропустит. И я тут совершенно не при чем. А то, что вероятность такого события была меньше одной сотой процента... Ну, так вероятность же — не ноль? Разумеется, Макгонагалл заподозрила проделки близнецов... Но их прикрыл Снейп, разобрав совершенную ошибку и наглядно разъяснив, что даже рыжий кошмар не следует винить в криворучии и пустой голове пострадавшей. Как ни странно, баллов он при этом не снял и отработок не назначил, ограничившись троллем за урок. Видимо, посчитал, что пропуск бала — само по себе достаточное наказание.
/*Прим. автора: учащаяся Гриффиндора, на текущий момент — 6 курс. Персонаж неканонический*/
Разумеется, Рон Уизли повторил свой подвиг с подкатом к Флер Делакур. Результат был немного предсказуем. Впрочем, не менее предсказуемо было и то, что в итоге Шестой Уизли еще больше озлобился на некоего Поттера и чуть менее некую Грейнджер, виня шрам через весь лоб в своем неуспехе у девушек. Ну... В чем-то он может быть и прав. Поскольку попытки пригласить сначала Парвати, а потом и Падму Патил — тоже успехом не увенчались. Хотя... может быть, это потому, что на этот раз, в отличие от прошлого, он не был лучшим другом Избранного ?
Джинни некоторое время смотрела на меня тоскующими глазами больной антилопы... Но потом — спохватилась, и быстренько окрутила Невилла, оставшегося без партнерши, поскольку Ханне пришлось уехать по делам семьи, о которых она предпочла не распространяться, и пойти с Невиллом на Рождественский бал хаффлпаффка не смогла.
Хагрид ходил довольный, источая запах неописуемых в приличных словах благовоний. Из этого можно было сделать вывод, что мадам Максим согласилась принять его приглашение.
Виктор Крам ухватил себе в спутницы одни из француженок, и также источал довольство. Седрик, как и в прошлый раз, ухватил Чжоу Чанг, и ходил, поглядывая на всех свысока. Судя по некоторым признакам в аурах, дело шло к тому, что перед, или, самое позднее — сразу после бала парочка расстанется с невинностью. Слишком уж активно кружились вокруг них алый Акаши и пурпурный Шаиш, знаменующий не только конец старого, но и начало нового. Хм... Если в водовороте ветров около Седрика и Чжоу появится еще и зеленый Гур — я, пожалуй, рискну намекнуть Чемпиону Хогвартса, что контрацептивные заклятья следует подбирать понадежнее, и не забывать ими пользоваться. А вот несчастного Роджера Девиса стоило бы пожалеть. Шарм полноценной вейлы скрутил ему мозги буквально в трубочку, и он таскался за Флер, как собачка на поводке. Вздох облегчения со стороны девушек делегации Шармбатона, раздавшийся в Большом зале после того, как Флер приняла-таки приглашение Роджера, чуть было не сдул золотые тарелки со столов.
Прочие же пары сходились и расходились в водовороте скандалов и вихре интриг, периодически выплескивающихся брызгами в Больничное крыло.
И вот, наконец, все приготовления были завершены, и Большой зал распахнул двери для всех, кто собирался принять участие в Рождественском балу Турнира Трех Волшебников (а точнее — Трех Волшебников и одной Волшебницы).
Глава 80. Маэстро, урежьте марш!
Поскольку заведомо ясно было, что в торжественном марше-представлении меня с Луной поставят в первые ряды, среди других Чемпионов школ, а меня с Гермионой — среди прочих гостей , на совете племени было решено поначалу ничем не выделяться. И достаточно обычные, хотя и красивые платья, равно как практически совершенно обычные парадные костюмы Гарри Поттера и Мортона Шварцгольма, стоящих в толпе у входа в Большой зал — ничем не выделяли нас среди пестрой толпы. Как и в прошлый раз, Макгонагалл разогнала слишком уж желающих попасть внутрь от дверей, и построила нас, Чемпионов, в колонну по два.
Торжественное прохождение Чемпионов, как и в прошлый раз, завершилось у преподавательского стола, где для нас уже были выделены места. Взгляды, от ехидно-сочувствующих до злобно-завистливых, сопровождали нас с Луной всю дорогу.
