Гессенская волчица-2

— Так точно, Ваше Величество. Обер-прокурором Уголовного касса­ционного департамента, — угодливо сообщил Плеве.

Александра Фёдоровна окинула взглядом присутствующих. Затем обратилась к канцлеру:

— Николай Павлович! Если он оправдал эту Засулич, он бы оправ­дал и цареубийц. А потому я приказываю в двадцать че­тыре часа от­править этого господина в отставку. Без мундира и пенсии. И просле­дите, чтобы формулировка отставки была яс­ной и чёткой. "За служеб­ное нерадение при рассмотрении дела террористки Засулич".

— Слушаюсь, Государыня! — ответил Игнатьев.

Видя, что граф Воронцов-Дашков не знает, коим образом продол­жить свой доклад, канцлер извинился и сел на кожаный диван, показы­вая всем своим видом, что он готов слушать ми­нистра дальше.

Министр внутренних дел доложил об арестах вожаков тай­ного со­общества "Социал-демократия Королевства Польского и Литвы", Ро­залии Люксенбург, Юлиана Мархлевского и Адольфа Варшавского, по­сле чего перешёл к более свежим событиям.

— Ваше Величество, — министр внутренних дел раскрыл вто­рую папку, — буквально вчера, в ночь с восьмое на девятое де­кабря, в Пе­тербурге были аре­стованы члены так на­зывае­мого "Союза борьбы за освобождение ра­бочего класса", всего 78 че­ловек. Как установлено, возглавлял это об­щество помощник присяжного поверенного Влади­мир Ульянов. Это младший брат того самого Александра Ульянова, который был казнён за под­готовку цареубийства.

— Семья смутьянов? — спросила Александра Фёдоровна.

— Семья выкрестов, Ваше Величество, — ответил министр. — Вдова действительного статского советника Мария Александ­ровна Ульянова, урожденная Бланк, вместе с детьми была высе­лена из Петербурга и проживает в Жмеринке. Владимир Улья­нов не попал под выселение, ибо находился за границей. При обыске у студента Ванеева полицией взяты готовые к печати ма­териалы первого номера газеты "Рабочее Дело" с антиправи­тельственными статьями.

Императрица что-то записала в книжку, затем обратилась к мини­—

стру:

— Кто все эти люди, Илларион Иванович, сколько им лет? Чем они занимаются?

— Ваше Величество, это всё молодые люди, возрастом не старше двадцати пяти лет. Только Надежде Крупской и Васи­лию Старкову уже исполнилось двадцать шесть лет. Происхо­жде­ния са­мого различного, но, опять же, это в боль­шин­стве своём либо сту­денты, либо лица, которые уже окончили выс­шие учеб­ные заведения. Из одного только Петербургского техноло­гиче­ского института аресто­ваны Ванеев, Малченко, Кржижа­нов­ский, Ленг­ник, Запорожец, Стар­ков...

— Так ли опасны эти молодые люди, Илларион Иванович? — Импе­ратрица перешла на русский. — Не делаете ли Вы из мухи слона?

— Не просто опасны, Ваше Величество, они представляют уг­розу по­чище, чем бомбисты. Во время беспорядков в декабре 1894 года на Семянниковском заводе и в феврале 1895 года в Петербургском порту были изданы антиправительственные лис­товки. Представьте, сколько людей прочитали их, у скольких людей могут теперь возникнуть опас­ные мысли в умах... Я уве­рен, — продолжил граф Воронцов-Дашков, — что арестован­ные — это лишь малая часть организации. Но у нас ката­строфи­чески не хватает людей. Всё Петербургское губернское жан­дармское управление включает лишь девятнадцать офицеров, включая на­чаль­ника, а необходимо работать с арестованными, чтобы как можно скорее выявить сообщников.

Канцлер встал с дивана и обратился к Александре Фёдоровне:

— Ваше Величество! Настала пора решительного наступления на крамолу, а потому есть необходимость не только увеличить рас­ходы на полицию и жандармов, но и коренным образом улучшить по­лицейскую работу. Я прошу Вашего позволения пред­ставить в бли­жайшее время проект по изменению основ деятельности полиции и жандармов...

* * *

Всего по делу "Союза борьбы за освобождение рабочего класса" было арестовано 223 человека. Петер­бургский военно-окружной суд провёл пять закрытых процессов, осудив всех аре­стованных. Все под­судимые были признаны виновными по ряду статей Уголовного уложе­ния, на­чи­ная от участия в дея­тельности полити­ческой партии либо иной недозволенной орга­низа­ции, содержания подпольных типо­графий, за­канчивая изго­товлением и распро­странением запрещённой литературы и ведением анти­государственной аги­тации. При­говор суда был суров, но спра­ведлив. Более ста подсудимых получили по 10 лет каторжной тюрьмы. Для многих это оказалось равноценно смертной казни...

Наде­жда Крупская получила 8-летний срок и умерла от ча­хотки 7-го мая 1900 года, отбы­вая наказа­ние в Усть-Карийской ка­торжной тюрьме. Владимир Ульянов покончил с собой в Зе­рентуй­ской каторж­ной тюрьме на год раньше, приняв яд после того, как по при­казу тюремного начальства был подвергнут порке кну­том.

Глава 19

14-го декабря 1895 года состоялось заседание Государствен­ного Совета, на котором высту­пил канцлер граф Игнатьев. На следующий день непонятным образом текст этого вы­ступ­ления появился бук­вально во всех столичных газетах. Содержание вы­ступления для мно­гих было неожиданным и весьма будо­ра­жащим.

"Господа! Двести лет назад Государь Пётр Великий поднял Рос­сию на дыбы! Новая армия и флот! Но­вые заводы и ману­фактуры! Новые города! Окно в Ев­ропу! И всё это стало воз­можным не только благо­даря ге­нию Императора и упорству русского на­рода, но и бла­годаря тем новым знаниям, которые Вели­кий Пётр на­саждал в Рос­сии. Наука и про­свещение — вот то главное, что подарил нам гений Петра. Ве­ликие пет­ров­ские реформы были бы невозможны без труда инже­неров, корабе­лов, мастеровых, без зна­ний и иссле­дова­ний учёных и изобре­та­телей.

Прошло двести лет. И сегодня я должен с горечью признать, что мы оказа­лись не­достойными потом­ками птенцов гнезда Петрова. Да, Великий Пётр при­влекал в Рос­сию иностранцев, офицеров и ин­жене­ров, лека­рей и академиков. Но целью его было создание собст­венной науки, воспитание своих инженеров и ле­карей.

Задумывались ли мы над тем, как мы следуем заветам Петра? Нет. Мы по­считали, что после пет­ровских преобразо­ваний можно успокоиться. Мы посчи­тали, что всего уже дос­тигли и можно почи­-

вать на лаврах. Что же Рос­сия получила в результате?

Я начну с вопросов обороны Империи. В последнюю войну с Тур­цией наша армия имела на вооружении пушки Круппа, винтовки Бердана, Крнка и Карле, револьверы Смит-Вессона. Се­годня русской армией приняты револь­вер Нагана и пулемет Максима. Разве этого хотел Пётр Великий? Нет, он хотел, чтобы русская ар­мия ис­пользо­вала пушки Ива­нова, револьверы Петрова и пуле­меты Сидорова. Но где эти русские ин­женеры? Их нет. Нет потому, что государство их не воспитало.

У нас есть универ­ситеты, кото­рые в большинстве своём растят либо нигили­стов, либо просто ненужных обществу лю­дей философиче­ского склада, прово­дящих свою жизнь в беспо­лезных рас­суждениях и меч­таниях.

Но у нас катастрофически мало толковых инженеров, спо­собных сделать Россию промышленно раз­витой. У нас катаст­рофически мало образованных лю­дей.

Разве не стыдно нам, что корабли русского военного флота стро­ятся на ино­стран­ных верфях? И что даже телескопы и бинокли мы покупаем у иностранцев?

Разве мало нам было печального опыта Крымской войны, кото­рый доказал, что те­перь не только сме­лость солдата ре­шает исход битвы, но и технический прогресс?

Россия — великая держава! И сможет оставаться таковой только при условии, что мы будем не смот­реть на то, как Ев­ропа развива­ется в техническом отно­шении, и идти следом, а только ежели мы будем идти впе­реди!

Россия очень богата. В ней есть залежи руды и золота, есть нефть, есть леса. Но главное богат­ство Рос­сии — это её та­лант­ли­вый народ. Я верю, что сегодня в глухих рус­ских деревнях растут но­вые Ломоносовы. Я верю, что среди российского дво­рян­ства есть патриоты Отечества, способные и гото­вые тру­диться на благо Им­перии. Я верю, что среди русских заводчиков и фабрикантов есть под­вижники, которые ду­мают не только о сиюминутной выгоде, но и о вы­годе последующих поколений.

Сегодня Россия стоит на пороге великих преобразований, которые могут срав­ниться только с преоб­разо­ваниями Вели­кого Петра и Ве­-ликой Екатерины!

Долг наш перед Господом Богом и Государыней Императри­цей — честно и пре­данно служить во благо Империи и во благо будущих по­колений.

И сегодня я вношу на рассмотрение Государственного Со­вета за­кон "О народ­ном просвещении".

Некоторые члены Государственного Совета были возму­щены тем, как канцлер буквально проталкивает закон, не давая вре­мени на его тщательное изучение. Привыкшие к тому, что лю­бой мало-мальски зна­чительный вопрос годами изучается, а по­том годами дорабатыва­ется, престарелые сановники не же­лали даже думать о том, что закон о про­свещении можно рас­смот­реть за неделю. Они не желали создавать прецедента на будущее, не же­лали по­па­дать в какую-либо зависи­мость от канцлера, бу­дучи подчи­нён­ными исключительно монарху. Поэтому графу Игнать­еву при­шлось мягко намек­нуть, что принятие закона в ускоренном по­рядке — это желание лично Императрицы, и что в противном случае нуж­ный Империи закон будет вве­дён в дей­ствие особым поряд­ком — Высочайшим ука­зом, минуя Государ­ствен­ный Совет.

Упрямство замшелых сановников было сломлено довольно бы­стро. Закон "О народном просвещении" был принят и вво­дился в дей­ст­вие с 1-го января 1896 года.

Отныне вопросы образования полностью находились в ис­ключи­тельном веде­нии Ми­нистерства народного просвещения. Все имею­щиеся учебные заведения (кроме духов­ных и воен­ных) Российской Империи были подчинены министру народного про­свеще­ния в отношении программ обучения и организации учеб­ного про­цесса. Степень подчинения была разной, ибо кроме учебных заведе­ний, которые соз­давались и финанси­ровались за счёт го­сударственного бюджета, были еще и учеб­ные заве­дения кото­рые финансировались за счет земств или же част­ных лиц. Но программы всех учебных заве­дений Российской Империи от­ныне были едиными и утверждались ми­нист­ром народного про­свещения.

Обучение во всех учебных заведениях Империи велось только на рус­ском языке. Исключением служили учебные заве­дения Царства Польского и Вели­кого Кня­же­ства Финлянд­ского, где также ис­пользова­лись польский и финский языки (три чет­верти учебных ча­сов

на русском языке, одна четверть — на мест­ном).

Законодательно вводилось три уровня образования: началь­ное, среднее, выс­шее.

К начальным учебным заведениям относились: церковно-приход­ские школы, земские начальные училища, го­род­ские учи­лища, уезд­ные училища (в уездных городах). Срок обучения со­ставлял четыре года. Обязательные предметы преподавания: за­кон Божий, русский язык с чистописанием, арифметика, исто­рия, география, естествоведение, церковное пение и черчение.

Средние учебные заведения — гимназии, реальные училища, ком­мерческие учи­лища, политехнические училища, учительские семина­рии, институты благородных де­виц, зубо­врачебные школы, фельдшер­ско-аку­шерские школы. Срок обучения в них со­ставлял семь-восемь лет.

Высшие учебные заведения — университеты, академии, ин­ституты, высшие учи­лища, лицеи, высшие жен­ские курсы.

Начальное образование для детей обоего пола стало бесплат­ным и обязатель­ным (касалось русского населения, населения Царства Поль­ского и Великого Княжества Финляндского). Среднее и высшее об­разо­вание могло получаться как за плату, так и бесплатно.

Для туземного населения Туркестана, Закавка­зья и Сибири создава­лись русско-ту­зем­ные школы. В этих школах предусмат­ривался четы­рехлетний срок обучения. Русские преподаватели должны были обу­чать туземцев русскому языку и арифметике, а учителя местной на­циональности — местному языку. Для му­сульман отдельно было преду­смотрено изучение арабского языка и письменности, основ мусуль­манского вероучения. При русско-туземных школах могли теперь соз­даваться вечерние классы для изучения русского языка взрослым на­селением.

Обучение во всех учебных заведениях, кроме начальных школ, было раздель­ным.

Учащиеся средних и высших учебных заведений, которые были за­мечены в уча­стии в антиправительст­венных выступле­ниях, подлежали исключению и более не могли по­сту­пать в иные учебные заведения.

Высшие учебные заведения управлялись ректорами, которые назна­чались сроком на 5 лет Высочайшим указом по представле­нию мини­стра народного просвещения. Деканы же назначались на 5 лет инспек­тором учебного округа и утверждались мини­стром народ­ного просве­щения. Если же речь шла о частных учеб­ных заведениях, то кандидатуры на должности ректора или же декана представлялись для утверждения министру либо же ин­спектору учебного округа.

После появления нового закона министр народного просвещения Боголепов утвердил двухлетнюю про­грамму по реоргани­за­ции учебных заведений.

Был обнародован новый единый Устав высших учебных за­ведений, пришедший на смену Университет­скому уставу 1884 года. Полностью упразднялись органы университетского само­управления, существовав­шие с 1863 года, университетский Со­вет и факультетские собрания. Профессорские вакансии заме­щались с ведома министра народного просвещения, который по своему усмотрению мог не утвердить пред­ложенную универси­тетом кандидатуру.