Последний Защитник

— Как, даже любовная? — хмыкнул старик. — Не может быть!

— Э-э, ты слишком долго жир в больших городах, — колдунья махнула рукой. — Здесь всё намного проще: все и так знают, кто и с кем, слишком маленький посёлок. Ну вот, вроде бы всё, как нужно. Приступим.

Старик поднялся с табурета и стал рядом с колдуньей, полностью заслонив стол от взгляда Турноха. Мальчик заволновался: он слышал, как гадают колдуньи, а теперь, когда сам присутствует при гадании, не видит ровным счётом ничего. Ему же никто потом не поверит.

Турнох осторожно поднял ноги на сундук и медленно приподнялся. Теперь мальчик мог глядеть на стол поверх голов взрослых. Турнох разглядел на столе часть сложной фигуры, состоящей из множества частей, касающихся друг друга. Тонкий палец колдуньи непрерывно перемещал части по каким-то непонятным путям, отчего форма всей фигуры всё время изменялась. Старик неотрывно следил за этими изменениями, а Турнох внезапно ощутил разочарование: неужели это и всё колдовство? Где, спрашивается, клубы дыма и искры пламени?

Внезапно колдунья на шаг отступила от стола и Турнох едва не вскрикнул от удивления: Части фигуры продолжали двигаться самостоятельно, без участи ведьмы. Движение всё время ускорялось, так что через некоторое время глаз мальчика не мог рассмотреть отдельных частей — все слились в одно целое.

— Сейчас, — сказала колдунья. В её голосе звучало напряжение. — Ещё немного...

Фигура на столе на мгновение вспыхнула и рассыпалась на составные части. Старик вопросительно уставился на хозяйку, а та с озадаченным выражением лица рассматривала хаос на столе. Пару раз ведьма порывалась что-то сказать, но закрывала рот и мотала головой.

— Ну что? — старик не выдержал. — Что ты там увидела?

— Для тебя — ничего утешительного, — вздохнула женщина. — Но в общей картине имеется какая-то нелепость. Такое ощущение, будто линия жизни растворяется в тумане и обрывается.

— Моей жизни? — удивился старик.

— Да нет, — отмахнулась колдунья. — Жизни вообще. Кстати, я забыла тебе рассказать о том, что почувствовала сегодня. Когда мы...

Турнох настолько увлёкся, что не заметил, как одна из его ног оказалась на самом краю сундука. В следующий миг мальчик поскользнулся и пытаясь сохранить равновесие вцепился в крепёж занавеси. В результате Турнох рухнул на пол вместе с занавесью. Единственное, что мальчик мог сказать, глядя на взбешённую колдунью:

— Простите, я не специально.

— О великие силы! — выдохнула женщина. — Как один мальчишка может доставлять столько неприятностей? Немедленно убирайся отсюда. Я позже поговорю с твоими родителями.

— Винетта, это же простое детское любопытство, — вступился старик. — Не будь слишком сурова к парнишке.

— Забыла тебя спросить! — огрызнулась колдунья. — А-а! Это же ты мне сказал, будто никого не видел со мной? Лгун!

Турнох не стал дожидаться дальнейших разборок и по уже знакомому пути быстро выбрался на улицу. Остановившись за дверью, мальчик с облегчением выдохнул, понимая, что ещё достаточно легко отделался: могли и уши надрать. Зато будет, что рассказать друзьям.

Только додумав эту мысль до конца, Турнох сообразил, что уже стемнело — наступил вечер. На чёрном небе сверкали огоньки звёзд, а деревья тонули в непроглядной тени.

Внезапно одна из этих теней зашевелилась, ожила и превратилась в высокого мужчину. Человек в длинном чёрном плаще с капюшоном, надвинутым на лицо, шагнул к мальчику, а тот, сам не понимая почему, попятился и прижался спиной к стене дома. Незнакомец поднял руку и ткнул пальцем в грудь Турноха.

— О чём они говорили? — спросил неизвестный глухим глубоким голосом. — О чём говорили эти двое?

Человек отбросил капюшон с лица и Турнох оцепенел от ужаса. Нет, в лице незнакомца не было ничего ужасного, его можно было даже назвать красивым. Но глаза! Они светились в темноте, точно два раскалённых уголька. Турнох хотел закричать, но не мог даже расцепить зубы.

— Эй, Турни, кто это с тобой? — послышался из темноты голос Сарана — местного рыбака.

Незнакомец посмотрел в сторону голоса и красивое лицо исказилось в гримасе недовольства. В следующее мгновение человек исчез, точно его проглотили ночные тени. Подошедший Саран недоумевая крутил головой. Потом пожал плечами.

— Черти балуют, — пробормотал рыбак. — Мне показалось, будто с тобой кто-то стоит. Видать почудилось. Слушай. Турни, там тебя отец искал. Я бы сказал, что чем-то недоволен, так что тебе лучше поторопиться.

Не дожидаясь повторного приглашения, мальчик со всех ног побежал в сторону родного дома.

2.

Турнох остановился перед дверью родного дома и попытался отдышаться. Мальчику казалось, будто он до сих пор видит жуткие светящиеся глаза незнакомца и его руку, тянущуюся к груди Турноха. Внезапно мальчику почудилось, что страшный человек стоит за его спиной. Издав сдавленный писк, Турнох обернулся.

Однако же всё оказалось спокойно: улица посёлка, в жёлтом свете, падающем из окон домов; люди, которые вышли прогуляться после дневных забот, шныряющие собаки и коты — ничего необычного. Откуда-то раздавались звуки музыки и чей-то смех. Всё, как обычно. Именно поэтому стремительный бег испуганного мальчика привлёк внимание прогуливающихся людей и Турнох увидел множество любопытных взглядов, брошенных в его сторону. Кто-то указывал пальцем и улыбался

И нигде не видно жуткого человека в плаще с капюшоном.

А может он ему просто привиделся? После тех разговоров, которые Турнох слышал в доме колдуньи, могло и не такое почудиться. Но нет, Турнох помотал головой — это определённо не было его фантазией.

Внезапно мальчик оказался освещён ярким светом и перепугано закрылся рукой. Над головой Турноха зарокотал мощный бас, в котором явно ощущались раздражённые нотки:

— Ну и как это называется: набедокурил и боишься показаться на глаза родителям? Запомни раз и навсегда: лучше сразу встретить опасность лицом к лицу, нежели оттягивать момент встречи и тысячу раз внутренне умирать.

— Да я, — начал Турнох, пытаясь подобрать слова объяснения и запнулся, понимая, что его рассказу про страшного человека вряд ли кто-то поверит.

Впрочем, его никто и не слушал. Сильная рука отца подтолкнула сына в дом и дверь захлопнулась. Сразу же мальчика окружил обычный домашний шум, в котором различался визг сестёр, которых братья таскали за косы и недовольные возгласы мальчиков, после щипков тонкими, но цепкими пальцами.

Над всем этим домашним безумием царствовала мать Турноха, которая накрывала большой деревянный стол, изредка отвлекаясь, чтобы перетянуть полотенцем кого-то из особо расшалившихся детей, или хлопнуть по руке, тянущейся к блюду со свежими пряниками. Помимо всего прочего, слышалось недовольное шипение кота, которого самый младший брат привязывал за хвост к табурету.

С появлением Турноха шум в доме тотчас смолк. Мать остановилась посреди комнаты, удерживая в руках громадное блюдо, исходящее ароматным паром. На круглом раскрасневшемся лице проступило сочувствие, но тут же исчезло под маской напускной строгости. Младший брат Турноха, Калас, освободил несчастного кота и вцепился в юбку матери, с интересом глядя на провинившегося брата. Обе сестры, Зелга и Телла, поправили растрёпанные волосы и, как по команде, показали острые язычки. Впрочем, обе девочки особого злорадства не выказывали: Турнох был не из тех братьев, кто им особо досаждал. А вот Либох и Карт откровенно радовались, предвкушая наказание, которое в этот раз их не коснётся. И лишь Таллих искренне сочувствовал брату. Но даже он лишь пожал плечами, как бы говоря: ничего е поделаешь.

Отец медленно прошёл мимо сына и сел на свой стул, отодвинув ногой одуревшего кота. Тот дёрнул головой и в один прыжок удрал на кухню. Мать поставила блюдо посреди стола и стала рядом с мужем, нервно вытирая руки о фартук. Точно дожидаясь этого момента, остальные дети дружно расселись на длинной лавке, которая стояла у стены. Турнох остался один, ощущая себя весьма неуютно: он переминался с ноги на ногу и не знал, куда деть руки.

Отец открыл было рот, чтобы начать говорить, но не успел. Послышались шаркающий шаги и в комнату вошёл Хул — прадед Турноха, самый старый из родственников. Он подслеповато щурился и поправлял пустой рукав. Правую руку старик потерял ещё в своей молодости во время какой-то-то войны. Хул потоптался в дверях и сел на самый краешек лавки, с интересом глядя на Турноха. Совершенно не к месту Турнох подумал: а понимает ли старик вообще, что происходит?

Отец посмотрел на Хула, тяжело вздохнул и положил руки на стол. Очевидно, появление старика сбило мужчину с заготовленной мысли и теперь он подбирал слова.

— Турнох, — наконец сказал отец. — Ты провинился и поэтому будешь наказан.

Кто-то из братьев, скорее всего Карт, злорадно хихикнул., но тут же стушевался под тяжёлым взглядом главы семьи. Турнох перебирал в голове все наказания, которые знал и ему становилось всё страшнее с каждым мгновением. Однако внезапно центральное место в страхах мальчика заняла зловещая фигура незнакомца со светящимся глазами. Турнох вздрогнул и побледнел. Отец заметил испуг сына, но приписал его ужасу перед наказанием. Строгая мина на лице мужчины смягчилась.

— Турнох, — сказал отец, слегка наклонившись вперёд. — Ты же знаешь, что еда достаётся нам нелёгким трудом и мы могли бы потратить её на что-то другое. Однако мы хотим, чтобы наш сын вырос образованным человеком и может быть даже поехал в город.

— Я больше так не буду, — пробормотал Турнох. — Но вообще-то там невыносимо скучно.

Мать всплеснула руками, а отец откинулся на спинку стула и провёл ладонь по лопатообразной бороде. На лицах Тарта и Либоха появилось разочарование: сорванцы поняли, что ожидаемой порки не будет.

— Сынок, — начала мать, но отец поднял вверх ладонь, и женщина замолчала.

— Сынок, — кузнец покачал головой, — наша жизнь вообще-то не очень весёлая штука. Чем раньше ты поймёшь это, тем меньше разочарований испытаешь. Нет, я не хочу сказать, будто жизнь плоха сама по себе, просто в ней радостей и развлечений гораздо меньше, чем огорчений и тяжёлой работы. А скука, во время учёбы — сущие пустяки, поверь. Понимаешь?

— Да, понимаю, — угрюмо ответил Турнох и поглядел в окно

— А чтобы до тебя это дошло ещё лучше, — голос отца лязгнул, точно металл на наковальне, — ты на неделю лишён прогулок по улице. После учёбы сразу идёшь домой и помогаешь матери до самого сна. На этом всё.

Отец закончил и все сразу же поднялись с лавки и направились к столу. Мать расставляла тарелки, а дочери помогали ей, одновременно толкая друг дружку локтями в бок. Калас путался у всех под ногами, иногда порёвывая, когда на него случайно наступали, а Карт и Либох громко стучали ложками по тарелкам. Один Хул продолжал сидеть на краю лавки и растерянно улыбался, видимо не понимая причин этой суеты.

Таллих подошёл к наказанному брату и сочувственно похлопал того по плечу. Впрочем, хватило и подобного знака внимания, чтобы у мальчика на душе стало легче. Турнох ощутил облегчение и улыбнулся брату.

— Ладно, — сказал он, выжав улыбку, — как-нибудь переживём эту недельку.

— Если хочешь, — сказал Таллих, — я могу сидеть с тобой, когда придёшь домой. Всё-таки двоим не так скучно, как одному. Хочешь?

Внезапно Турнох почувствовал, что если он немедленно не расскажет о событиях сегодняшнего дня, то его разорвёт на части. Он схватил брата за руку и потащил в угол.

— Потом про это поговорим, — сказал Турнох, — но за предложение спасибо. А теперь слушай, я тебе сейчас такое расскажу!

— Ты чего переплывал на другую сторону? — восторженно прошептал Таллих, косясь на отца. Он имел в виду другую сторону реки, куда детям категорически запрещали плавать. — Ты чего! Отец тебя прибьёт, если узнает.

— Да нет же, — Турнох махнул рукой. — Меня застукали у реки, да и холодно было, сопли потом пускать?

— Так чего тогда? — не понял Таллих. — Неужели у колдуньи чего увидел?

— Точно! — Турнох пихнул брата в плечо. — Да ещё и такое происходило.

Он принялся за рассказ, причём так торопился, что проглатывал окончания слов и постоянно перескакивал с одного на другое. Во время рассказа Турноху начало казаться, что история выглядит как-то чересчур сказочно, а уж Таллих так и вовсе, морщился и кривил губы. Заметно, что брат не очень-то верит рассказчику и явно хочет что-то сказать. Скорее всего: 'Не может быть'.

Турнох остановился на том месте, когда его выгнали из дома колдуньи и почесал нос. Мальчик не знал, рассказывать ему о жутком человеке со светящимися глазами. С одной стороны, ему хотелось хоть с кем-то разделить испуг, а другой — Турнох понимал, что уж этому Таллих точно не поверит. Поэтому рассказчик просто перевёл дыхание и посмотрел на слушателя.

Таллих молчал, сосредоточенно обгрызая ногти на пальцах. Да, история выглядела как-то сказочно и если бы её рассказал кто-то другой, Таллих бы точно назвал рассказчика вруном. Но, как самый старший из всех братьев, Таллих понимал, что некоторые вещи Турнох просто не мог бы придумать. Возможно кое-что приукрасил, но едва ли выдумал всё от начала и до конца. А значит...

Но что всё это значит, додумать до конца он не успел, потому что мать позвала всех к столу. Отдельного приглашения удостоился лишь прадед, которого подняли под руки и посадили на мягкий стул. Из кухни примчался кот и юркнул под стол, в ожидании угощения. Таллих и Турнох заняли свои обычные места, по разные стороны от родителей, поэтому некоторое время не могли разговаривать.

Отец оглядел семейство и дождавшись, пока все умолкнут, негромко сказал:

— Как обычно, когда наступает вечер, мы должны поблагодарить богов, вращающих Веретено, за то, что они подарили нам этот день и за то, что послали на наш стол эту скромную пищу

Он посмотрел на жену, и та негромко добавила:

— А также за то, что в нашем семействе мир и порядок (в этот момент все посмотрели на Турноха). Пусть так продолжается и дальше.

Внезапно Хул, всё это время, кивавший головой, откашлялся и надтреснутым голосом начал говорить. Отец недовольно поморщился, мать вздохнула, но останавливать старика они не стали.

— Я сегодня видел удивительный сон, — сказал Хул и кашлянул. — Видел, как чёрная птица кружит надо мной и хочет клюнуть в макушку. — Он сложил пальцы руки в виде клюва и постучал по лысой голове. — А после этого день сменился ночью, но вот звёзд на небе я не видел. Чёрный сон...

Старик шмыгнул носом и не говоря более ни слова принялся есть. Отец с матерью переглянулись, пожали плечами и взялись за ложки. Карт, сидевший справа от Турноха, тонко захихикал и передразнивая дребезжащий голос старика, проскрипел:

— Чёрная птица, чёрный сон, ха!

Отец спокойно облизнул ложку, протянул руку и стукнул сорванца по лбу. Потом вернулся к еде. Либох, Калас и сёстры засмеялись было, но глядя на серьёзную физиономию отца, смолкли. Шалости за столом не поощрялись. После этого наступила полная тишина, нарушаемая лишь стуком ложек о миски.