Последний Защитник

— Хорошо, что так вышло, — сказал Лумпан и потёр тёмные мешки под глазами. — Не придётся ехать к тебе.

— А собирался? — поинтересовался Тарт и съехидничал. — Уже успел соскучиться?

— Скучаю, сил нет, — криво улыбнулся Лумпан. — Знаешь, зачем я здесь?

— Догадываюсь, — проворчал Тарт. — Границы сдвинулись? Намного?

— Намного, — вздохнул Лумпан — И сдвинутся ещё. А к тебе собирался, чтобы предупредить. Сдвиг произойдёт относительно недалеко от твоего дома и как всегда, когда это произойдёт, защитный круг разрушится и порождение сможет вырваться на волю.

Внутри у Тарта всё опустилось. Так вот, о чём предупреждало его чувство опасности!

— Когда, — его голос сорвался. — Когда это произойдёт, не знаешь?

Лумпан пожал плечами.

— Кто знает? Судя по возросшей активности эмиссаров и прислужников — со дня на день. Так что постарайся предупредить местных, чтобы были готовы удирать. Сражаться с порождением всё равно некому.

— Некому, — очень тихо сказал Тарт и опёрся рукой о стену. — Я, это, пойду. Потороплюсь предупредить.

— Давай, — Лумпан кивнул. — Как там твой мальчишка?

— Нормально, — Тарта качнуло, когда он сделал шаг, но старик собрался с силами и сумел идти ровно. — Пока нормально...

Нанимая возчика, Тарт даже не стал спорить, когда тот заломил цену в три раза выше обычной. Возница с трудом удерживая на месте отвисающую челюсть, внезапно сообразил, что мог запросить куда больше и этот старикан, выглядящий каким-то потерянным, отдал бы деньги и в таком случае. Однако, шанс получить дополнительную оплату появился, когда Тарт сказал, что хорошо бы им ехать куда быстрее. Хитрый возница тут же начал ныть, де его лошадка лишь выглядит отдохнувшей и молодой, а на деле едва не доживает последние деньки. Пара монет, тут же вернули лошади и молодость и утраченные силы. Больше до самого дома старик не проронил ни слова, полностью погрузившись в свои мысли.

И было кое-что, делающие размышления старого воспитателя ещё чернее. Где-то на полпути от Магарета к дому, Тарт ощутил, как его внутренности точно скрутились, а перед глазами начали порхать жёлтые огоньки. Так уже бывало. Подобное старик ощущал, когда рядом внезапно оказывалось одно из самых мощных порождений Бездны. Или когда границы тёмной территории в очередной раз сдвигались. Стало быть, то, о чём говорил Лумпан началось. А он всё ещё не добрался до места.

Турнох лениво покачивался в гамаке и сквозь листья дерева смотрел в небо, придумывая названия для медленно плывущих в синеве облаков. Настроение было каким-то странным. С одной стороны, ничего не хотелось, ни есть, ни спать, ни тренироваться, а вот так, просто глядеть в небо. А с другой стороны, изнутри точно грыз крохотный червячок и казалось, будто медленно подкрадывается что-то опасное.

Поэтому Турнох даже не удивился, увидев, как в дверь вбегает заплаканная Лерен. Девушка казалась не просто обиженной, но перепуганной до полусмерти. Рыдания мешали Лерен говорить, поэтому первые фразы больше напоминали тихие всхлипы. И лишь после того, как гостья немного успокоилась, Турнох сообразил, что именно она говорит.

— Порождение? — переспросил парень и потёр лоб. — Но откуда?

-Не знаю! — Лерен замотала головой и слёзы полетели в разные стороны. — Огромная чёрная тварь, здоровая, как холм и с кучей щупалец. Стоит на берегу и пытается перебраться на нашу сторону. Думаю, рано или поздно у неё получится. Голова уже удрал со своими стражниками, а у нас осталось полно стариков да малых детей — куда с ними?

-Пошли, — Турнох обнял Лере за плечи. — Выпьешь воды и подумаем, что делать.

— Что делать? — Лерен вновь начала плакать, но позволила парню отвести её в дом. — Что делать...Нужно убить тварь, пока она не перешла через реку.

— Да, но кто это сделает? — тихо пробормотал Турнох наливая воду в кружку и протягивая её девушке.

— Ты! — Лерен сделала глоток, поставила чашку на стол и взяла Турноха за руку. — Ты же — защитник, разве не так?

Я? — Турнох посмотрел на заплаканное лицо девушки. Потом перевёл взгляд на стену, где висела клятва Защитников. Прочитал, точно видел в первый раз.

Мы сражаемся не ради славы и почёта — мы сражаемся за человеческую жизнь'.

'Мы не защищаем себя — мы защищаем человеческую жизнь'.

'Мы не имеем права бояться: наше право — стать на страже человеческой жизни'.

'Мы не имеем права на ошибку: цена наших ошибок — человеческая жизнь'.

'Мы не имеем права на слабость и усталость, мы обязаны защищать человеческую жизнь даже на грани смерти'.

'Для нас не важно, сколько человеческих жизней мы защитим: одну или множество'.

'Мы не гордимся своей работой и не требуем особых привилегий. Наша привилегия — защищать человеческую жизнь'.

'Мы — защитники'.

— Да, — тихо сказал Турнох. — Я — Защитник. Подожди меня здесь, нужно кое-что взять.

Задыхаясь, Тарт вбежал в дом и нос к носу столкнулся с Мансом, который удивлённо уставился на старика. Первый раз он видел старого воспитателя в таком возбуждении и даже отчаянии.

— Где, — Тарт остановился, не в силах произнести больше ни слова. Сердце ныло так, словно готовилось разорваться на части. — Где он?

— Малец? — Манс пожал плечами. — Слышал, как к нему с утра заявилась эта девица из Залесья. Плакала, кричала, а после оба ушли. Неприятности, наверное, какие-то. Извини, не успел спросить.

Старик отпихнул его и бросился в оружейную. Как он и опасался, Воронова Крыла на месте не было. Глухо выругавшись, Тарт бросился к выходу из дома. Старик не знал, что ему дальше делать, но одно было ясно, в этот момент он должен находиться рядом с воспитанником.

— Да что случилось-то? — Манс не понимал, что за чертовщина происходит, но на всякий случай уже подготовил медикаменты и теперь торопливо натягивал дорожные башмаки. — Малой опять полез в круг и никого не предупредил?

— Хуже, — Тарт торопливо выпил воды и открыло дверь. — Порождение выбралось за круг и думаю, отправилось в Залесье. Это, то — из-за чего кричала Лерен сегодня утром.

— Твою мать! — Манс побелел. — И что будем делать?

— Не знаю, — Тарт распахнул дверь и вышел наружу. — Не знаю и всё!

Всю дорогу через поля они не разговаривали. Во-первых, потому что Старик тратил последние силы на торопливый шаг, а во-вторых, что было обсуждать? Тем не менее про себя Тарт уже решил: если придётся отдать жизнь, чтобы спасти Турноха — так тому и быть. Значит, его время пришло.

Они взбежали на невысокий холм, в полулиге от переправы и остановились. Отсюда было хорошо видно Залесье и мостик, ведущий к посёлку. И ещё, кое-что. На другом берегу реки столпились жители Залесья, наблюдающие за происходящим. Манс помянул чёртовых идиотов, которым нужно бежать со всех ног, а не таращиться, словно им бродячий цирк приехал. Но он сам согласился, что поглазеть было на что.

Чёрный холм порождения топтался недалеко от моста и всё щупальца, и клешни лупили в разные стороны с такой бешеной скоростью, что было трудно разобрать, что вообще происходит. В тот момент, когда пара мужчин выбралась на возвышенность из шевелящегося месива вылетел Турнох и прокатился по земле в нескольких шагах от твари. Парень поднялся, покачиваясь и стало заметно, что его правая рука повисла плетью. Стоило Туноху сделать шаг и Тарт обратил внимание на хромоту воспитанника — судя по всему, ему сильно повредили левую ногу.

Лерен, которая стояла в паре десятков шагов от места схватки, вскрикнула и поднесла к лицу искусанные до крови пальцы. По лицу девушки бежали ручейки слёз.

Турнох подобрал с земли Вороново Крыло взял меч обратным хватом, так что клинок скрылся за спиной парня. Потом, пошатываясь, направился к чудищу. На залитом кровью лице застыла решимость умереть, но не отступить.

— Сдохнет же, — проворчал Тарт и начал торопливо спускаться с холма. Ноги подкашивались и сил почти не оставалось, но старик даже не думал о собственном здоровье, беспокоясь лишь о воспитаннике.

У подножья холма Тарт внезапно услышал удивлённый возглас Манса.

— Да быть того не может, — сказал спутник. — Чтобы меня черти взяли! Ты только погляди на это!

Тарт остановился, вытер пот со лба и посмотрел вперёд. Он даже не понял в первый момент, про что толкует Манс и лишь после сам с трудом удержался от возгласа удивления.

Все щупальца и клешни порождения уже не шевелились, а неподвижно лежали на земле. И сама тварь точно медленно погружалась в почву, растекаясь ручейками чёрной жидкости. В этот самый момент Турнох медленно вытащил Вороново Крыло из туши монстра, оступился и упав на бок, скатился на землю. Попытался подняться, но смог лишь встать на одно колено. Было понятно, что сил у бойца не осталось вовсе.

Лерен бросилась к Турноху, а с противоположного берега реки донеслись радостные крики.

— Помогли бы лучше, чем орать, — проворчал Манс и покачал головой. — А парень-то, гляди-ка!

— Да, — согласился Тарт и на пару мгновений закрыл глаза. — Всё, пошли.

На месте выяснилось, что раны у Турноха слишком серьёзные, чтобы справиться с ними на месте и Манс предложил отнести раненого Сычу. Парень был без сознания, поэтому не видел, как жители Залесья несут его на руках к местному лекарю. Многие благодарили Тарта за воспитанника и говорили, что теперь, когда рядом Защитник, они чувствуют себя спокойными и защищёнными от любых напастей. Старик молча принимал благодарности и лишь переглядывался с ухмыляющимся Мансом.

Сыч выгнал всех за дверь, позволив остаться лишь Тарту с Мансом, да Лерен, которую оказалось невозможно оторвать от Турноха. Девушка держала парня за руку и сидела на коленях рядом с лежаком, где Сыч колдовал над израненным телом.

— У тебя получилось, — сказал Манс Тарту и тот вздохнул. — Ох и достанется тебе от Совета!

— Плевать, — Манс позволил себе скупую улыбку. — Главное, теперь у нас есть надежда. И знаешь, я наконец понял, что делает человека Защитником. И это совсем не этот самый врождённый дар.

— И что же? — спросил Манс, наблюдая, как Сыч накладывает повязку на ногу.

— То, о чём говорится в нашей клятве: решимость отдать свою жизнь, чтобы защитить людей.

— Слишком пафосно, как по мне.

— Но так оно и есть. — Тарт вынул из кармана трубку. — Э-эх, сейчас бы закурить...Пошли на улицу, не станем мешать. Последний защитник Часть 3 1. Турнох сидел на носу лодки и склонившись над водой, всматривался в зелёную жидкость, точно пытался рассмотреть, что находится на дне. Максимум, что ему удавалось рассмотреть: серебристые проблески быстрых рыбок, мелькающих в глубине. А глубина тут была порядочная. Кто-то из местных жителей сказал, что никто из пловцов так и не сумел добраться до самого дна реки, где по легенде в старину жесткий разбойник Вурфа спрятал огромное сокровище. Турнох опустил руку в прохладную воду и плеснул себе в лицо. Потом хитро усмехнулся и плеснул ещё раз, так чтобы брызги полетели далеко за его спину. — Прекрати! — строго сказал Тарт, сосредоточенно работающий веслом. — Иначе я заставлю тебя стать сюда, а сам займусь глупостями. И вообще, возьмись за ум, вспомни, зачем мы здесь. — Я помню, — Турнох пожал плечами и посмотрел вперёд, туда, где из воды поднимались белые скалы, по форме напоминающие клыки исполинского чудовища, распахнувшего пасть. Скалистый островок, в сторону которого они плыли, так и назывался местными: Пасть и считалось, будто на нём живут монстры. До недавнего времени это было всего-навсего страшилкой. Теперь всё изменилось. Монстры обрели плоть и принялись охотиться на людей. А стало быть, настало время их остановить. — Они всё ближе, — тихо сказал Тарт. Так тихо, что едва было слышно за журчанием реки. — И их всё больше с каждым днём. Скоро все наши усилия потеряют смысл. — Но пока — нет, — откликнулся Турнох. — И давай ты сегодня не станешь говорить, где находятся пятна, хорошо? — Это не игрушки, — проворчал Тарт, всматриваясь в приближающуюся Пасть; ему показалось или на самом деле за скалами мелькнула уродливая тень? — И ты должен пользоваться всеми возможными преимуществами. Помни, малейшая ошибка и пощады не будет. — Мне нужно сражаться без подсказок — не согласился Турнох и повернувшись, лёг на спину. Теперь можно было рассматривать не отражения облаков, а настоящие, лениво плывущие по синей ткани неба. — Когда-нибудь мне придётся сражаться в одиночку, и никто не подскажет, где именно находится пятно. К этому времени я должен быть полностью готов, разве не так? — Так, — согласился Тарт и скрипнул зубами. — Всё верно, чёрт бы тебя побрал. За последние пару лет старик здорово сдал: морщины на загорелом лице напоминали какие-то каньоны, в которых вероятно прятались прошедшие годы с их радостями и горестями. Волосы стали белыми, будто голову Тарта покрывала снежная шапка. И лишь глаза оставались, как и прежде, блестящими, точно в молодости. Как говаривал сам старик, внутри он оставался молодым человеком, и лишь распроклятая оболочка за каким-то чёртом портилась всё больше. — Мне не нравится твоё настроение, — сказал Тарт и направил лодку прямиком к небольшому бережку, усыпанному крупными булыжником. Среди тёмного камня виднелось что-то белое. Что-то подозрительно похожее на кости. — Ты должен сосредоточиться, пройтись внутренним взором по всему телу и оценить свои сильные и слабые стороны. Понять, что тебе может помочь в грядущей схватке, а что — помешать. Турнох, черти бы тебя побрали, ты меня вообще слышишь? — Да, — откликнулся молодой человек и улыбнулся. — Гляди, вон то облако похоже на тебя, когда ты сердишься. Точно так же рот открыт и руки подняты. Только палки не хватает. — Это кое-кому другому палки не хватает, — сварливо откликнулся Тарт. — Про что ты думаешь? Мы уже пристаём. Не успел он это сказать, как лодка ткнулась носом в камни берега. В то же мгновение Турнох оказался стоящим на земле с обнажённым мечом в руках. Стойка, которая называлась 'Закрытый круг' и предназначалась для глухой защиты от нападения с любой стороны. Во время боя, понятное дело, Защитники её не применяли, но в неизвестном месте, где было вероятно присутствие неизвестного врага — очень часто. Однако вокруг всё было тихо, и лишь ветер посвистывал, дёргая зелёные усики чахлой травы, пробивающейся сквозь камни, лежащие под ногами. Тарт придерживал лодку веслом, пока Турнох внимательно изучал берег. Узкая полоска, усыпанная круглым булыжником, уходила за скалы и выглядела бы вполне безопасно, если бы не кости, белеющие под солнцем. И да, это были человеческие кости, которые кто-то обглодал до блеска. — Оно их даже не прятало, — пробормотал Турнох. — Такое ощущение, будто наоборот, выставило напоказ. — Всё может быть, — сказал Тарт и вылез из лодки. — Помоги мне затащить её на берег. — Как оно сюда вообще попало? — молодой человек вложил меч в ножны и, взявшись за нос лодки, потащил к себе. — Это же остров, а я думал, порождения боятся воды. — Ну, во-первых — не все, — Тарт вздохнул и вытер пот со лба, — А во-вторых, когда Бездна приближается, она точно одуванчик разбрасывает своего рода семена. И эти семена превращаются в порождений. Кроме того, их способны призывать эмиссары Бездны. Как... — Как тогда, у нас, — закончил за него Турнох и его щека дёрнулась. — Понятно. Значит нигде нельзя ожидать покоя. — Да, — невесело согласился Тарт. — А теперь — так и подавно. Поэтому, до того времени, как мы с тобой отсюда уедем, нужно успеть прикончить, как можно больше этих тварей. — Ты так говоришь, будто наш отъезд — дело решённое, — в голосе парня звучала плохо скрываемая злость. — Уехать и бросить всех этих людей, отдать их во власть тёмных тварей? А как же наша клятва? Или тут она действует, тут — не очень, а там мы вообще на неё внимания не обращаем? — Поговорим об этом позже, — неожиданно мягко сказал Тарт. Он отлично понимал, с чем связана злость ученика и, если уж быть абсолютно откровенным, не знал, что ему возразить. — А сейчас — займись делом. — Хорошо, — щека Турноха дёрнулась ещё раз. Дурацкая привычка появилась у парня после того, как он едва не погиб в бою возле Залесья и сколько не старался, он так и не сумел от неё избавиться. — Но после поговорим об этом. Серьёзно поговорим. Он повернулся и медленно пошёл к расщелине между скал, как ни странно, но на Пасти почему-то совершенно не ощущалось то тёмное дыхание, которое обычно присутствовало в логове всех порождений. Обычно Турнох ощущал это, как грозовую тучу, нависшую над самой головой. А тут — ничего: свист ветра, плеск волн и шелест камней под ногами. И это при том, что остров не такой уж и большой. — Что-то не так, — сказал парень, остановившись около расщелины. — Ты ничего не перепутал? Это точно здесь? — Перепутал, — сварливо откликнулся Тарт. — А кости здесь так просто проросли. Все местные в один голос говорят, что тварь приходит с Пасти и ворует людей на берегу и в лодках. — Кости, — задумчиво откликнулся Турнох и посмотрел по сторонам: чем дальше от берега, тем меньше становилось обглоданных костей. — Ворует с берега и с лодок...А ну подскажи, тебе никогда не попадались порождения, живущие в воде? — Нет, никогда, — старик свёл лохматые брови к переносице. — А ты почему об этом...О, чёрт! Вода возле берега забурлила и вздулась огромным водяным пузырём. Несколько мгновений он увеличивался в размерах, а потом внезапно лопнул, открыв то, что таилось внутри: большую чешуйчатую тварь, напоминающую сома-переростка. Вот только пасть у 'сома' занимала почти половину всего тела, а из спины торчали длинные плети щупалец. Тварь глухо заворчала и полезла на берег, распахнув огромный рот во всю его величину. Теперь оба пришельца могли видеть бездонную глотку и десятки рядов длинных острых зубов. Хлестнули щупальца, и лодка превратилась в кучу мелких обломков. В то же мгновение порождение выползло на камни и очень быстро, как для такого огромного создания, двинулось в сторону Тарта. Ног у монстра не имелось — только длинные плавники, но и на них он передвигался весьма ловко и шустро. Старик побежал в сторону расселины, а его ученик — к порождению. — Я не видел, где у него пятна, — крикнул на бегу Тарт. — Будь осторожен! Огромная пасть клацнула всеми своими сотнями зубов, но Турнох прокатился по земле, убравшись из опасного места за считанные мгновения, до того, как сомкнулись челюсти чудовища. Хлестнули щупальца, но тоже мимо, лишь камни полетели в разные стороны. В этот момент и Турнох допустил ошибку, едва не стоившую ему жизни. Парень решил было, что щупальца и зубы — это весь арсенал твари, поэтому едва не попал под удар мощного хвоста . Он походил на такой же, как у всех рыб, но кроме лопастей, там имелись и длинные острые шипы. Именно они чуть не пробили грудь Турноха, однако всё же разорвали ткань куртки и оцарапали кожу. Старик, наблюдавший за схваткой с безопасного расстояния, выругался и стукнул кулаком о ладонь, как делал всегда, когда очень сильно злился. — Это всё твои ночные прогулки! — проворчал Тарт. — Посажу под замок, будешь знать! Увернувшись от хвоста, Турнох отбил удар пары щупалец, пробежался вдоль блестящего тела твари и оттолкнувшись от плавника, запрыгнул на спину порождения. Тому это явно не понравилось, и монстр покатился по берегу, пытаясь раздавить назойливого человека. Однако тот уже сталкивался с подобным поведением врага, поэтому умело пробежался по скользкой чешуе, не забывая пробовать Вороновым Крылом шкуру монстра. Пока — безрезультатно. Что-то кричал Тарт, но парень не обращал внимания на крики, целиком сосредоточившись на поединке с порождением. Всегда наступал момент, когда тварь ощущала приближение оружия к своему уязвимому месту и начинала нервничать. Главное не упустить это в пылу схватки и понять, к какому именно месту тебя пытаются не пустить. Порождение прекратило катиться и несколько раз подпрыгнуло, отталкиваясь щупальцами от земли. Некогда тихий пляж превратился в мешанину камней и костей, с глубокими ямами и бороздами, точно тут веселились безумные кроты. Посреди всего этого, тварь крутилась на месте и щёлкала пастью, в напрасной попытке схватить неуловимого человека. Внезапно Турнох, танцующий на спине порождения свой невероятный боевой пляс, ощутил, как острие Воронова Крыла слегка погрузилось в тело твари. Удача! В тот же миг чудовище развернулось и на полной скорости бросилось к воде. Произошло то, чего Тарт опасался с самого начала боя: монстр отступал в то место, где ощущал себя наиболее уверенно. Если Турнох не успеет его прикончить до момента погружения — считай, что схватка закончена. И завершится она безрезультатно. А уж в следующий раз порождение едва ли подпустит к себе столь опасного противника. Старик вновь стукнул кулаком о ладонь. Турнох не успел: тварь добралась до воды и в один огромный прыжок нырнула в реку. Однако же парень и не думал покидать спину существа — напротив, он крепче вцепился в спинной плавник, пытаясь не потерять из виду тот кусок спины, где его меч нащупал уязвимое место. Всё произошло моментально: тварь прыгнула и в фонтане брызг исчезла под водой. Вместе с ней исчез и Турнох. Тарт позабыв закрыть открытый рот, побежал к берегу. В голове старика билась одна единственная мысль: 'Этого просто не может быть!' Не может быть, чтобы его воспитанник, которого Тарт втайне считал сыном, неожиданно погиб, утонув в этой проклятой реке. — Нет! — Тарт по колено зашёл в воду, глядя как бурлит река шагах в двадцати от берега. У парня не было ни единого шанса одолеть тварь в таких обстоятельствах. Ни единого. Река ещё некоторое время бурлила, а потом успокоилось и лишь круги на воде напоминали о том, что происходило совсем недавно. Старик приложил ладони к лицу и стоял, с трудом сдерживая слёзы отчаяния. — Как же так? — пробормотал он. — Да чёрт его знает, — откликнулся знакомый голос, и старик торопливо убрал руки, уставившись на воспитанника, который медленно выбирался на мелководье. На лице Турноха появились свежие царапины, а левый глаз быстро прятался под большим синяком. — Ловкая зараза! Едва сумел с ней справиться. Тарт выдохнул и в который раз мысленно поблагодарил веретено, за то что оно хранит этого бестолкового парня. Ноги едва держали, так что на берег старик выбирался очень медленно. — Ты вот лучше скажи, — Турнох потряс головой, выливая воду из уха. — Как мы теперь домой доберёмся? Лодка то наша того, только на растопку костра годится. — Доберёмся, — Тарт сел на берег и невольно улыбнулся. — Как-нибудь да доберёмся. 2. Тонкий палец прошёлся по свежим царапинам и осторожно коснулся синяка, почти полностью закрывшего глаз. Турнох поморщился, но не стал убирать настойчивый палец, касающийся его лица. Впрочем, Лерен сама убрала руку, после чего ласково провела ладонью по щеке парня. — Красавец, — сказала девушка. — Ты быть хоть небольшие перерывы делал, а то каждый день что-то новое. Вчера вон колено разбитое, ещё толком зажить не успело, а ты уже мордашку расколотил. Как я с тобой таким на танцы пойду? Скажут, где ты это чудище лесное нашла? — Как твои родители? — уточнил Турнох и перевернулся на живот. Они лежали на берегу реки, расположившись на мягком песке рядом с тихо плещущей водой. Лерен едва успела привести себя в порядок, после полевых работ, но в её волосах до сих пор торчали травинки, ускользнувшие от костяного гребня. Лицо девушки загорело, став светло коричневым, что и немудрено, после целого дня под палящим солнцем. Турнох взял в руки ладонь Лерен и поцеловал крохотные холмики мозолей. Девушка засмеялась и легла на грудь парня. Тот вытащил из волос подруги травинку и пощекотал веснушчатый нос. Лерен чихнула и отобрала щекоталку. — Нет, родители ничего такого не говорят, — девушка задумалась. — Папа вообще говорит, что мне с тобой очень повезло. А мама... Она замолчала. — Что? Что-то не так? — У нас когда-то одна девчонка встречалась с Защитником, — неохотно сказала Лерен. — Мама сказала, что это плохо кончилось и для неё, и для её парня. Конкретно никто не знает, что там произошло, но девушка пропала и того парня тоже ни кто больше не видел. Турнох вспомнил рассказ Тарта. Парень ничего не стал говорить, только покрепче прижал к себе Лерен и поклялся, что сделает всё, чтобы уберечь любимую от любых неприятностей. Да, вот именно так — любимую. Он ещё не признавался Лерен в своих чувствах, а та тоже помалкивала, предпочитая сводить к шутке любые намёки. Но Турнох уже решил, что он обязательно признается. Не сейчас. Может — завтра. Или послезавтра. — Ты меня сейчас раздавишь, — Лерен укусила Турноха за ухо. — Перепутал меня с этими своими порождениями, что ли? — Да! — Турнох зарычал, перевернул подругу на спину и принялся целовать её в шею, опускаясь всё ниже. — Вот сейчас найду у тебя уязвимое место и... — Балбес! — Лерен с хохотом отбивалась. — Я тебе покажу уязвимое место! Это ещё хорошо, что папа не видит, а то он дал бы тебе уязвимых мест. Да прекрати, мне же щекотно! Она оттолкнула Турноха, и тот откатился в сторону, где и остался лежать, глядя в небо. Когда смотришь на синюю гладь, где медленно плывут белые пушистые облака, просто не верится, что в мире существуют беды и несчастья. И уж совсем не хочется думать о том, что зло — совсем рядом. Ещё немного и эта земля окажется под властью омерзительных чудищ и людей, им прислуживающим. Тарт говорит, что им придётся отсюда уйти. Уйти и уже на новом месте оказывать сопротивление подступающей Бездне. Но уйти — это означает бросить всех этих людей. Людей, которых Турнох успел узнать за последние несколько лет. Да, среди них есть не слишком хорошие, есть и откровенные мерзавцы, но даже они не заслуживают подобной участи. И уж тем более, он не может предать свою любимую. — О чём думаешь? — Лерен подошла и легла рядом. Потёрлась носом о нос Турноха. — У тебя сейчас такой вид, как будто решаешь, с какой девушкой тебе предстоит остаться. Помнишь, как в той постановке? Там герой тоже корчил такие серьёзные рожи, что меня на смех пробило. — Смешно ей! — Турнох постарался выбросить чёрные мысли из головы. — Человек с ума сходил от важной проблемы, а ей всё хиханьки. — Так у тебя тоже такая проблема? — Лерен скорчила зверскую физиономию и ткнула парня кулаком в бок. — А ну, сознавайся, кто эта негодяйка? — Ага, сейчас я тебе про них всех рассказал! — Турнох поймал кулак девушки и потянул к себе. Лерен шлёпнулась на грудь парня и попыталась укусить его за нос. — Всё равно ты их не знаешь. Одна из них — королева с юга, тёмная такая, а зубы — белые-пребелые. Вторая — княжна с востока и всё время прячет лицо за покрывалом. — Ага, потому что страшная! — хмыкнула Лерен. — А ну, рассказывай про остальных, изменщик. Я ещё родителям на тебя пожалуюсь! — Да всех и не упомнишь, — Турнох махнул рукой под хохот подруги. — Эти двое главные. Эти и..повелительница серебряного сада. Последнее вырвалось как-то неожиданно для него самого, и Турнох замолчал, пытаясь понять, почему он вообще вспомнил девушку из прочитанной в детстве книги. Лерен тоже перестала хохотать и приподнялась на руках, рассматривая лицо парня. Потом щёлкнула Турноха по носу и тихо сказала: — Знаешь, а вот, когда ты про эту из серебряного сада сказал, я почти поверила. Кто это вообще? Турнох немного подумал, но всё же решил рассказать. Тем более, что друг от друга у него с Лерен секретов не было. Девушка внимательно выслушала, как саму историю серебряного сада, так и тот сон, который приснился Турноху во время чтения книги. — А ну, дай-ка сюда руку, — сказала Лерен и взяв ладонь парня в свою, закрыла глаза. — Попробуй сейчас вспомнить тот сон. — Давно это было, — возразил Турнох и ощутил, что Лерен сильно сжала пальцы. — Ладно, ладно, постараюсь. Что на тебя нашло? Парень тоже закрыл глаза и начал копаться в памяти, пытаясь отыскать там воспоминание о чудном сне. Как ни странно, но сновидение тотчас так чётко встало перед глазами, словно Турнох видел его прошлой ночью. Он вновь видел серебрящееся в свете луны лицо хранительницы сада и слышал её: 'Спаси!' Как только картинка появилась перед его внутренним взором, Турнох почувствовал, что Лерен отпускает его руку. Оказалось, что девушка уже не лежит рядом, а стоит в паре шагов от него и на бледном лице написан настоящий испуг. — Что случилось? — Турнох тоже вскочил на ноги и сделал шаг к девушке. Однако та отступила и покачала головой. — Да что такое? — Помнишь, я говорила тебе, что у нас в роду есть ведьмы? Кое-какие способности есть и у меня и сейчас, — она запнулась, точно пыталась подобрать нужные слова. — В общем, иногда получается читать мысли, только это — не совсем мысли, а как будто картинки. — И ты её видела? — спросил Турнох, но Лерен отрицательно покачала головой. — Что тогда? — Я ощутила связь, — она задумалась. — Точно очень длинная невидимая верёвка, которая уходит вон туда. — девушка махнула рукой, указывая направление. — И ещё...Что-то очень тёмное и холодное следит за тобой. Оно не злится, не торопится и не волнуется. Оно готовится тебя убить. Думаю, именно так охотятся змеи. Турнох шагнул к Лерен, и в этот раз девушка не стала отступать, позволив себя обнять. Парень ощутил, как тело подруги сотрясает дрожь, точно она сильно замёрзла или до смерти испугалась. — Мне страшно, — тихо сказала девушка. — Что-то страшное идёт. — Не беспокойся, — Турнох погладил Лерен по волосам . — Всё будет хорошо. Но ему было лучше, чем кому бы то ни было известно, что кошмар уже совсем близко и до его прихода остаются считанные дни. 3. Манс собирался так основательно, будто путь его лежал на другой материк. Да, тот самый, где по слухам, жили двухголовые люди, лошади с рогом и рыбы, передвигающиеся по земле. Тарт как-то читал Турноху сказки про таинственный материк и при этом здорово веселился. Когда же мальчик спросил, что такого смешного в написанном, старик пояснил, что прежде подобные истории сочинялись про всякие неизвестные земли. Но люди приходили на новые места и там не оказывалось, ни двухголовых людей, ни крылатых свиней, ни даже огнедышащих драконов. — И вообще, — заметил тогда Тарт, — до появления Бездны, самыми жуткими чудищами были волки да медведи. — он подумал и совсем тихо добавил непонятное. — Ну ещё и люди, понятное дело. В общем, Манс взял с собой дорожный мешок, короткий меч и самострел с парой десятков болтов. На поясе висел широкий охотничий нож и ещё один, совсем маленький клинок, Манс спрятал в голенище сапога. Тарт наблюдал за сборами с печальной физиономией, но не пытался отговорить или дать совет: его бывший ученик давным-давно стал взрослым самостоятельным человеком и не нуждался в чужих советах. Так он сам сказал. Турнох сидел на подоконнике и грыз яблоко. Яблоко было жутко кислым, однако парень не выбрасывал плод — откусывал кусок, морщился, медленно сгрызал его, сглатывая слюну, и снова откусывал. Зачем он так делает, Турнох не сумел бы объяснить и сам. — Неужели нам так нужны эти продукты? — угрюмо поинтересовался Тарт. — Загляни в кладовую — там их столько, что можно накормить половину Залесья! — Я не собираюсь кормить деревенских бездельников, — спокойно заметил Манс и проверил, не мешает ли при ходьбе висящий на плече самострел. Нет, не мешал. — Но если сюда придёт Бездна, то первое время с продуктами будет совсем худо. — Эй, а кто решил, что мы останемся, когда придёт Бездна? — старик приподнял брови. — И кто решил, что она сюда придёт? — добавил Турнох и оба мужчины уставились на него. — Нет, ну а вдруг что-то да произойдёт? — Ага, боги сойдут с веретена, — проворчал Турнох. — Или один непослушный мальчишка возьмётся за ум. Не думаешь, что тебе нужно сделать перерыв в твоих любовных похождениях? Я не имею ничего против твоей Лерен, но у тебя же не остаётся времени на отдых! — Я не устаю, — категорично заявил Турнох и осмотрев огрызок в руке, выбросил его за окно. — И вообще, отдохну, когда стану таким старым, как вы оба. — Я старый? — удивился Манс, а Тарт довольно захохотал. — Ну ладно. Эй ты, мальчишка, не желаешь составить мне компанию? Поможешь старику дотащить продукты, а может ещё и купишь какой-нибудь подарочек для своей Лерен. Турнох, думавший уже было ответить решительным отказом, услыхав последнюю фразу, задумался. — Ты же говорил, что тебе не нужны спутники? — изумился Тарт. — Что-то переменилось? — Сам должен знать, какое у нас, стариков, переменчивое настроение, — хмыкнул Манс. — Ну что, малый, как ты? — Почему бы и нет? — Турнох спрыгнул с подоконника и отряхнул одежду от каких-то непонятных крошек. — Идём? — Э-э, нет, — Манс покачал головой. — Без оружия я тебя не возьму. Может кому-то было совсем неинтересно, когда я вчера рассказывал про новые банды, так я повторю: вокруг Птаца кишмя-кишат разбойники. Кто-то удирает от Бездны, кто сам прислуживает Бездне, но бандитов очень много. И это совсем не те благодушные балбесы, которые подались в леса заработать лишний золотой — нет, эти льют кровь, словно воду и у них невозможно выпросить пощаду. — Я и говорю: куда ты лезешь? — вступил Тарт. — Да ещё и мальца тянешь! — Мальца, — Манс прищурился. — Да этот малец кому угодно наваляет по самое не балуй. Может я его беру, чтобы он меня защитил? В любом случае, без оружия ты не пойдёшь. Тарт почесал в затылке: бандитов он не боялся, а соблазн сделать подруге неожиданный подарок заставлял сладко посасывать под ложечкой. Поэтому парень махнул рукой и отправился за Краем Неба. Вороново Крыло Турнох брал лишь на время охоты за порождениями и не желал портить в потасовке с какими-то грязными бандитами. Край Неба лишь чуть уступал его любимому клинку и был немного легче, что важно во время долгого путешествия. Кроме того, парень переобулся в крепкие дорожные башмаки и набросил кожаную куртку, хранящую некий, известный лишь Турноху, секрет. Тарт провёл пару путешественников до ворот и потрепал по загривку Мрака. Пёс не рвался в путь, как это бывало прежде: прожитые годы добавили собаке степенности, так что теперь Мрак лишь коротко гавкнул, словно пожелал лёгкого пути. У его хозяина нашлось напутствие длиннее собачьего. — Будьте осторожнее, — сказал Тарт и полез за верной трубкой. — Я знаю, что вы оба можете постоять за себя, но случается всякое. Даже с самыми опытными бойцами случается, имейте в виду. Манс, надеюсь на твоё, гм, стариковское благоразумие. И да, поразведайте, чем там сейчас живёт Птац. Думаю, это будет полезно узнать. Манс коротко кивнул, пожал руку Тарту и вышел за ворота. Турноха старик придержал за плечо и когда парень обернулся, сказал: — Ты здорово сражаешься с монстрами, но биться с людьми — это несколько иное, поэтому не распускай хвост. — А то я с ними не бился, — презрительно фыркнул Турнох. — Легче-лёгкого. С порождениями куда сложнее. — Тут другое, — Тарт вздохнул. — Когда ты сражаешься с чудовищем дело ясное — ты хочешь его убить. Человека убить не так просто, а выбора иногда просто нет. Проклятье, в пару слов тут не уложишься! Нужно было время для разговора выбрать раньше. Ладно, ступай и будь осторожнее. Турнох махнул рукой и скрылся за воротами. Тарт посмотрел в глаза Мраку, а тот вяло махнул хвостом. Очевидно, оба ощущали нечто недоброе, но это предчувствие не покидало старика последние несколько недель, так что трудно было сказать, к чему оно конкретно относится. Может и к походу Манса с Турнохом. Манс шагал не оборачиваясь, так что пришлось ускорить шаг, чтобы догнать мужчину. На загорелой лице того застыло какое-то странное выражение, как будто Манс решился на что-то, что раньше опасался делать. — Мы же не за продуктами идём? — спросил Турнох и спутник, покосившись на него, приподнял одну бровь. — Не, ладно ты старого смог надурить, я-то вижу. — Научился? — спросил Манс и Турнох, осклабившись, кивнул. — Молодец. Смотри не проделывай эти фокусы со своей Лерен. Женщины такого не любят. — Не буду, — согласился Турнох. — И всё-таки, куда и зачем мы идём? — В Птац, за продуктами, — Манс покосился, чтобы оценить, насколько озадачил спутника. Коротко хихикнул. — Ну, а попутно обделаем одно дельце. Видишь ли, малец, дошли до меня слухи, что в окрестностях городишки объявилась одна банда и уж очень эта банда напоминает моих бывших людей. Так вот хотелось бы с ними потолковать. — Отомстить хочешь? — спросил Турнох. — Старик говорит, что месть — для идиотов. — Значит я — идиот, — Манс развёл руками. — Ну а кроме того, те же птички напели мне в ушко, что эта банда — самая злобная и безжалостная из всех, что крутятся около Птаца. Не мешало бы оказать горожанам хорошую услугу, как думаешь? — Можно, — согласился Тарт. — А старику-то чего не сказал? Может и он с нами отправился бы, я видел какие штуки он ещё способен делать — ты такого не сможешь — это точно. — Ну, во-первых, сам сказал, он считает месть глупой затеей и ни за что не согласился бы участвовать в эдакой авантюре. А во-вторых...Ты знаешь, почему он сам не сражается с порождениями, хоть и способен на всякие штуки, как ты из назвал? Турнох пожал плечами. Этот вопрос не раз приходил в голову, но он стеснялся спросить наставника. Опасался расстроить старика, обвинив того в трусости, ибо со стороны поведение Тарта выглядело именно так. — Не рассказывал тебе, стало быть, — Манс вздохнул. — Это, малец предсказание, причём не из тех, что делают бродяги на рынке, когда просят позолотить им ручку. Тут всё серьёзно, по науке. — По науке? — фыркнул Турнох. — Видал я такое, сидят, бормочут что-то под нос, карты бросают и готово: тебя ждёт дальняя дорога, а на ней таинственная встреча. — Вот, об этом я и говорю — это то, что вам, балбесам, ведомо, а ведь есть и другие предсказания, по науке. Тут с помощью особых вещей, каких — не знаю, потому как не допускают посторонних к ним, распутывают нити веретена и смотрят, какой выходит узор. Делают такое не часто, потому что опасная это затея, говорят, ежели чересчур сильно потянуть за нить, то может образоваться прореха и тот, кто гадал, пропадёт из мира, точно его и не было. Турнох внезапно вспомнил тот день, когда Тарт пришёл в их деревню, чтобы встретиться с колдуньей. Как же её звали — Винетта, точно! Тогда он, ещё мальчик, прятался за занавесками и видел, как чародейка делала что-то странное, по настойчивой просьбе своего гостя. Выходит, тогда Тарт видел именно то гадание, о котором ему рассказывал спутник и его результаты старику не понравились. — Ну и что же ему нагадали? — сумрачно спросил парень. Воспоминания о погибшей деревне и умерших родных не улучшили ему настроения. — Оказывается, у каждого воина, кто бы он ни был: обычный ратник, Защитник или даже наставник Защитников есть определённое количество серьёзных схваток, из которых боец выходит живым. После — край, поражение и смерть. И вот наш боевой старикан умудрился исчерпать свои запасы, так что следующая серьёзная потасовка, в которую он сунется, станет для него последней. И не важно, что это будет за рубка: сражение с порождением или бой с бандитами — конец неизбежен. — Как-то хреново это звучит, — пробормотал Турнох, — Видеть, что происходит какая-то дрянь и не вступиться за несчастных... — Ну, ситуации бывают всякие, — Манс пожал плечами и поправил сползающий ремень самострела. — Бывает такое, что и не жаль потратить свою жизнь, а бывает, что и не думаешь про такое. Но знаешь, это понимание приходит с возрастом. — Ага, а я значит, прям таки трясусь, боюсь помереть? Если хочешь знать, я такое гадание вообще никогда не стану слушать: что будет — то будет. — Может оно и верно, — согласился Манс. Они добрались до развилки, и здесь первый раз сердце Турноха кольнула игла тревоги. Указатель оказался повален и подожжён, так что от него уцелел лишь небольшой кусок, с разбитой доской, где ещё уцелела часть надписи: '..овун'. Кроме того, в дорожной пыли виднелись коричневые пятна, увидев которые Манс поджал губы и покачал головой. Самого Турноха больше заинтересовали необычные отпечатки, явно не принадлежащие ни людям, ни обычным животным. Парень присел, рассматривая четырёхпалый оттиск, где когти на концах длинных пальцев оставляли в пыли глубокие борозды. Турнох поднял голову и посмотрел на Манса. Мужчина кивнул и криво усмехнулся. — Видал, как далеко забираются? Или...уже не так далеко? — он сплюнул. — Кстати, ты в курсе, что эту мелочь можно кромсать просто так? — Да, старик рассказывал, что мелкие порождения не имеют защиты мрака. — Турнох поднялся и потёр пальцем лоб. — Всё это неправильно. — Что именно? — То, как мы делаем, — парень прищурился, глядя в небо. — Мы защищаемся, держим оборону, убираем тварей, которые появляются у нас в тылу. Ты же должен знать, что если вести себя так в бою с порождением, то непременно проиграешь и погибнешь. — А что предлагаешь делать? — Манс пнул остатки указательного столба. — Ты не забыл, что у нас вообще-то есть один-единственный Защитник и больше не предвидится? — И что? — Турнох шмыгнул носом. — Всё равно, нужно атаковать, идти вперёд, воевать на территории врага! — Ух ты, какой вояка! — Манс покачал головой. — Идём, герой, стратегию можно обсуждать и на ходу. Ты старику ещё такое не говорил? Думаю, он будет в восторге. Как я понял, максимум, что у него есть в голове — так это мысли о том, как убраться отсюда подальше. — Вот! — Турнох провёл ладонью по волосам. Щека парня дёрнулась. — Поэтому мы и проигрываем, потому что с самого начала надо было действовать не так. Всё время Защитники затыкали прорывы, оберегали города и сёла и не думали соваться вглубь захваченных земель. — Думаешь, среди Совета нет разумных людей? А ты вот такой один выискался? — задумчиво проворчал Манс, отметив про себя, что в предложении парнишки есть разумное зерно. Однако же, наступать с одним-единственным бойцом... — Они там все слишком осторожные. — Турнох махнул рукой. — А теперь так и вовсе, состарились и пукнуть боятся, чтобы не оглянуться: никого ли не потревожили. — Ты вообще представляешь, каково это, сражаться на землях, захваченных Бездной? Там ты не получишь поддержки даже от простых людей — они все или запуганы до смерти, или позволили себя изменить. Скорее получишь нож в спину, вместо благодарности. Готов к такому? — Готов, — Турнох встретил вопросительный взгляд спутника и Манс поразился, той силе, которую увидел в глазах парня: словно видишь могучий речной поток — чистый и прозрачный. — Можешь смеяться, но я поклялся, что не успокоюсь, пока не уничтожу эту мерзость до самого конца. — Ух ты! — Манс постарался за кашлем скрыть свое удивление. — М-да, кто бы мог подумать... Некоторое время оба молчали. Отчасти потому что дорога принялась ползти по холмам, иногда круто взбираясь вверх, так что приходилось беречь силы. И если прежде путники беседовали, не обращая внимание на окружающее, то теперь стало ясно, что тьма протянула свои отростки и сюда. Трава пожухла, листья на кустах и деревьях пожелтели и по большей части осыпались на землю. Сама почва потемнела и напоминала пепел, который сильный ветер поднимал в воздух, бросая в глаза путешественников. Но самое худшее поджидало Манса и Турноха возле стен Птаца. 4. С верхушки каменистого холма, который местные называли Лысой горой, Птац оказался, как на ладони. И на этой ладони происходило что-то неладное. Поначалу Турноху показалось, что он видит, как большой караван отправляется в путь, а какие-то люди, может быть родственники уезжающих, настойчиво пытаются присоединиться, к отправляющимся в дальний путь. Только присоединялись они как-то чересчур агрессивно, да и вопли раздавались определённо не самые мирные. А потом юноша увидел, как одного из всадников стащили с лошади и оттащив в сторону, начали бить дубинами. Турнох пригляделся: ну да, дела обстояли совсем не так, как ему показалось изначально. Караван действительно пытался удалиться от стен города, а те, кто его окружал, пытались этому помешать. Да что там, они явно намеревались перебить всех, кого окружили. Но и это было не всё. Часть нападающих штурмовала ворота города, раз за разом ударяя по закрытым воротам мощным тараном. Тараном служил толстый ствол дерева, уже изрядно измочаленный на конце. Ещё пара толстых стволов ждала своего часа у дороги. Со стен стреляли из луков и лили какую-то дымящуюся жидкость, но нападающих это не останавливало. Они, точно одержимые, лупили тараном и не обращали внимание на тела собратьев, лежащие под ногами. И это ещё было не всё. Чёрные существа, которых изначально Турнох принял за больших собак, оказались порождениями. Теми самыми, мелкими тварями, которых можно убивать, не отыскивая уязвимые места. И эти порождения действовали заодно с нападающими. — Что происходит? — пробормотал Турнох. — Что это за чертовщина творится? — Мэр пытается убежать из города, — сумрачно проворчал Манс и снял с плеча самострел. Вложил болт в канавку и взвёл оружие. — Видишь, вон там, герб Птаца? А эти ублюдки, видать, решили, что как раз настал удачный момент, чтобы захватить город. И чёрт меня дери, если они не правы! Судя по количеству вояк в этом караване, защитников у городишки осталось не очень много. Да и то, погляди, как редко шмаляют со стен. Редко и почти все — мимо. А ворота ещё немного и рухнут. — Выходит, мы опоздали? — прошептал Турнох. — Уже ничего не сделать? — Почему же опоздали, — протянул Манс. — Почему же ничего не сделать...Совсем недавно, ты так хорошо распинался о том, что нужно идти в атаку, помнишь ещё? Так вот, думаю, что время пришло. Покажем, этим засранцам, что они выбрали неправильную сторону! Турнох ощутил, как холодные пальцы подкрадывающегося страха, сжали его сердце. Так бывало всегда, перед каждой схваткой с порождениями и стоило огромных усилий, чтобы отогнать мерзкое чувство, заставить его убраться прочь. Вот только в этот раз страх мешался с неуверенностью: ещё никогда прежде парню не доводилось пускать в ход меч против людей. Руки — да, палку — да, но не меч, который способен убить человека. Пусть мерзкого, пусть отвратительного, но всё-таки человека. Того, кого Турнох поклялся защищать. Недаром же его называю Защитником. Очевидно, что-то эдакое отразилось на лице молодого человека, потому что Манс остановился и повернулся к спутнику. Положил руки на плечу парню и заглянул в глаза. — Малый, — сказал мужчина. — За стенами города и в этом караване — хорошие люди и если мы начнём раздумывать, правильно делаем или нет, они просто погибнут. Их убьют эти мерзавцы, а уж они, поверь, не станут сомневаться, пускать им в ход оружие или нет. Тут нет выбора: мы должны вмешаться, чтобы остановить зло — вот и всё. Соберись. — Да, да, — Турнох кивнул. — Я готов. — Честно? — Манс прищурился и встряхнул парня за плечи. — Ты же меня не подведёшь, приятель? — Нет, — Турнох попытался отогнать неуверенность и вроде бы у него это получилось. — Я же говорю: готов, идём. — Вот и славно — Манс вновь взял в руки самострел и кивнул. — Пошли. Пока он разговаривали, нападающие окончательно разломали таран и теперь подбирали другой ствол, вместо разбитого. Однако же и ворота мало-помалу начали поддаваться, так что ещё пара десятков ударов и путь в город будет открыт. Кое-какие из порождений, не дожидаясь этого момента, пытались карабкаться по стенам Птаца, цепляясь длинными когтями за камень. Даже на большом расстоянии были слышны крики защитников города, вопли нападающих и рычание тварей. Караван беглецов понемногу продвигался вперёд, а на дороге темнели тела погибших горожан и бандитов. Очень много неподвижных тел. Турнох, который во время спуска с Лысой горы поглядывал на поле боя, временами ощущал тошноту. Так много мёртвых людей парень ещё не видел. Не хотелось даже думать, что произойдёт, если бандиты ворвутся в Птац. Турноху действительно казалось, что он полностью готов к грядущему сражению, но эта его уверенность развеялась, стоило парню вблизи увидеть яростно вопящих бандитов. Те ещё не обращали внимания на новых участников схватки и продолжали атаковать караван, так что Турнох мог рассмотреть обросших грязных людей в каких-то тряпках, даже близко не похожих на одежду. Оружие в руках бандитов тоже выглядело не лучшим образом: ржавое , затупленное, а кое кого и вовсе сломанное. Видимо только благодаря этому немногочисленные защитники каравана вполне успешно отражали нападение. Но что больше всего поразило юношу, так это поведение злодеев. Они вели себя, точно взбесившиеся животные, почуявшие свежую кровь. Глаза у всех едва не вылезали из орбит, на бородах висели клочья слюны и каждый лез в атаку так, словно не боялся смерти и желал лишь одного: убить, как можно больше врагов. Манс поднял самострел и принялся нажимать на скобу, раз за разом передёргивая рычаг. На лице мужчины застыло выражение мрачной решимости, а возле губ легли две глубокие складки. Манс не радовался смертям, но явно и не собирался останавливаться. Начало благоволило воинам: бандиты не сразу обратили внимание на то, что их товарищи вдруг ни с того, ни с чего принялись падать на землю. И лишь когда количество убитых превысило десяток, кто-то обернулся и увидел Турноха с Мансом. Грязный палец указал на парочку, а грязный слюнявый рот исторг дикий вой, больше подобающий зверю, нежели человеку. И тут же не меньше двух десятков оборванных, лишённых человеческого облика разбойников кинулись к Турноху с Мансом. Вооружены бандиты оказались кривыми палками, самодельными ножами, даже косами и лишь у парочки имелись настоящие мечи. Тем не менее, даже с таким никудышным оружием, двадцать головорезов запросто прикончили бы двух врагов, просто из-за превосходства в количестве. Прикончили бы, но... Манс продолжил стрелять, так спокойно, словно ничего не изменилось, а Турнох поднял меч над головой и бросился навстречу врагам. Парень продолжал уговаривать себя, что перед ним не люди, а смертельно опасные твари — порождения Бездны, но получалось плохо. Поэтому первый удар вышел несколько неуклюжим и лишь рассёк вонючую шкуру, которую носил разбойник. А вот ответный удар самодельной булавы едва не расколол парню голову, скользнув по виску. Это словно отрезвило молодого человека, и он ощутил, как входит в обычный боевой ритм, который позволял ему одолевать порождений во время охоты. Турнох проскользнул под летящей косой, отбил удар длинного ножа, полоснул Краем Неба по шее противника, пнул в бедро оказавшегося слишком близко бородача, подсёк клинком под колени лысого бандита с татуировкой на всё лицо, ударил по руке, сжимающей изогнутый меч. Пришлось отпрыгивать в сторону, потому что тела под ногами мешали свободно двигаться. А это — главное во время боя. Если Защитник остановится, порождение сомнёт его, уничтожит в одно мгновение. Казалось, будто количество врагов и не думает уменьшаться. Не было времени, чтобы замереть хотя бы на миг, понять, что происходит. Перекошенные багровые физиономии мелькали перед глазами, волосатые руки протягивались, чтобы вцепиться в одежду, в горло, схватить, повались на землю. То ли Турноху казалось, то ли среди человеческих лиц мелькали рыла порождений, скалили клыки, били когтями, плевали ядовитой слюной. И вновь отпрыгнуть подальше от груды изрубленных тел, от земли залитой кровью так, что на ней невозможно было уже стоять. Подальше от воплей умирающих, от хрипов тяжелораненых и от глухих проклятий ещё живых. Ему кажется, или атакующих людей стало совсем мало и на него нападают исключительно монстры? Как такое может быть вообще? Нет времени задумываться, нет времени, чтобы осмотреться и понять. Нужно уворачиваться, отбивать удары мощных лап, отсекать клацающие клыками головы и убираться прочь от места засыпанного трупами. Турноху казалось, будто в мире не осталось ничего, кроме земли под ногами и смертоносного круга из порождений. Мир состоял из врагов, а мысли в голове были лишь об одном, как убить всех этих врагов. Поэтому, когда внезапно смертельное кольцо исчезло и появилось небо, деревья и сена города, Турнох некоторое время не мог понять, на каком свете находится. В голове воцарилась звенящая тишина, и парень медленно опустил меч, который внезапно стал тяжёлым, точно Турнох держал в руках кузнечный молот. Почему-то было страшно посмотреть по сторонам, хотелось поднять голову и глядеть исключительно в небо, по которому медленно плыло одинокое облако. Страшно, но нужно. И Турнох посмотрел. Манс вытащил болт из неподвижного тела и поглядев в лицо мертвеца, удовлетворённо кивнул. Похоже, ему довелось-таки встретить одного из своих бывших союзников. Мужчина здорово изменился и теперь не очень-то походил на человека: чешуйки на лице и костяные наросты на лбу, придавали бандиту сходство с порождением Бездны. — Собаке — собачья смерть, — проворчал Манс. — Предупреждал ведь, что так всё и закончится. — Эй ты! — окликнули его со стороны каравана. Манс поднял голову и посмотрел на группу тяжеловооружённых воинов. Они окружали высокого худого человека с гербом Птаца на нагруднике доспехов. — Вы кто, чёрт вас возьми, такие? Манс криво усмехнулся и медленно пошёл к окликнувшим его людям. Приходилось переступать через настоящие кучи мёртвых тел, и Манс лишь покачивал головой, вспоминая недавний бой и то, что ему довелось увидать. Такое ему уж точно ещё ни разу не доводилось наблюдать. Временами мужчина поглядывал на Турноха, который стоял на небольшой возвышенности у самой стены Птаца. Вроде мальчишка держался. — Кто вы такие? — спросил высокий мужчина и повелительным тоном добавил. — Отвечай, когда тебя спрашивает Мэр. — Мэр чего? — осведомился Манс и кивнул на город. — Города, который ты бросил на разграбление этим тварям? Какой же ты мэр? — У нас не было ни единого шанса защитить Птац, — человек несколько стушевался. — Поэтому пришлось спасать самое ценное, из того, что было. — Угу, самое ценное...Свою шкуру, так? — Манс заметил, что воины, окружающие мэра, выглядят смущёнными. — С вами всё ясно. Кто мы? Да, какая разница? Главное, что мы смогли вам помочь. И да, как видишь, всё-таки шанс спасти город был. — Этот парнишка, — задумчиво сказал один из бойцов. — Никогда прежде не видел, чтобы хоть кто-то так сражался. Говорят, так могли биться Защитники. — Так он и есть Защитник, — Манс ощутил внезапную гордость за то, что имеет отношение к парню. — Что-то с этим твоим Защитником не так, — сказал мэр. — Хреново ему, похоже. Турнох посмотрел по сторонам: трупы, трупы — настоящие холмы из мёртвых тел. И ладно бы дохлые твари, но ведь там были и люди — очень много убитых им людей. Убитых им! Турнох упал на колени и рванул ткань куртки на груди. Парень запрокинул голову к небу и закричал, как умирающий зверь. 5. Лерен посмотрела на Тарта. Старик выглядел мрачнее грозовой тучи и казался старше, чем обычно. Такое ощущение, что за последние несколько дней, он прожил пару десятков лет. Манс опустил взгляд, даже не пытаясь согнать с лица виноватое выражение. Да и то, во всём, что произошло он винил только себя. Тарт не сказал бывшему ученику ни слова, но взгляды, которые Манс ловил на себе, были более чем красноречивы. — Где он? — звенящим голосом спросила девушка. Глаза у неё подозрительно блестели. — Что с ним вообще произошло? У нас идут слухи, что его тяжело ранили — это правда? — Нет, — Тарт вытащил изо рта трубку и осмотрел следы зубов на мундштуке: такое ощущение, будто его пытались перекусить. — Но не могу сказать, будто произошло что-то хорошее. — Он третий день ни с кем не разговаривает, — начал Манс, но под тяжёлым взглядом Тарта стушевался и закашлялся. — И ничего не ест. — Третий день? — ужаснулась Лерен. — Почему мне никто ничего не сказал? Где он? Отведите меня к нему немедленно! Тарт задумчиво почесал висок. Все эти дни на попытки общаться, Турнох в лучшем случае отвечал яростным взглядом, а по большей части так и вовсе делал вид, будто вокруг него нет никого и ничего. Возможно, у девушки получится пробить тот защитный панцирь, который Турнох натянул на себя. — Отведи её к нему, — Тарт кивнул головой и Манс торопливо, даже несколько суетливо, поднялся со стула. — И далеко не отходи. Мало ли что... Тарт прожил очень долго и ему уже доводилось встречаться с похожим поведением людей. Обычно подобное происходило, когда у человека ломались какие-то важные моральные принципы. И да, это касалось лишь очень хороших и чистых людей. Важно было в этот момент каким-то образом помочь человеку пережить эту ломку, поддержать его. Проблема заключалась в том, что Турнох не желал, чтобы ему помогали. Похоже, парень вообще утратил желание жить. Что теперь можно сделать, Тарт не имел ни малейшего понятия. Весь его огромный опыт оказался бессилен. Однако же и смотреть, как его ученик медленно погибает, терзаемый муками совести старик просто не мог. Поэтому он был готов принять любую помощь. Хоть что могла сделать юная неопытная девица, если тут опустили руки два изрядно побитых жизнью человека? Это выглядело, как жест отчаяния, когда утопающий хватается за листик на воде. Около двери в комнату Турноха Лерен остановилась и потребовала от Манса, чтобы тот объяснил, что произошло. Девушка должна была это знать, чтобы понимать, как вести себя с другом. Для Лерен оказалось огромной неожиданностью то, что произошло, хоть мама и предупреждала девушку, что занятие Турноха — весьма опасное и в любой момент может закончиться раной, травмой, а то и чем похуже. Тогда Лерен заявила, что она даже не допускает мысли о возможном несчастье, потому что верит в своего...В своего друга. А теперь — такое... Лерен внимательно выслушала сбивчивый рассказ Манса и некоторое время стояла с закрытыми глазами. Она пыталась представить, что пришлось пережить Турноху. Нет, это просто не укладывалось у неё в голове. Отец как-то рассказывал, про парней, с которыми в своё время начинал службу. Были такие, которые после первой стычки с бандитами очень сильно менялись, становились мрачными, нелюдимыми. Некоторые начинали много пить спиртного и вели себя так, словно вокруг были одни враги. Мама тогда сказала, чтобы папа не болтал лишнего при ребёнке, а Лерен всё же спросила, почему такое произошло? Папа долго не хотел отвечать, а потом всё же сказал, что убить человека — не так-то просто, даже если это плохой человек. — Я — сама, — сказала Лерен и открыв дверь, вошла в комнату Турноха. Парень лежал на кровати, спиной ко входу. Руками Турнох обхватил плечи, будто его терзал жестокий холод, а согнутые в коленях ноги, подтянул к животу. На звук открывшейся двери молодой человек никак не отреагировал, хотя Лерен каким-то образом чувствовала, что Турнох не спит. Лерен уже доводилось здесь быть, но сейчас почему-то казалось, что девушка очутилась в абсолютно незнакомом для неё месте. Возможно, из-за того, что окно оказалось закрыто плотными шторами и в помещении царил зелёный полумрак. Это очень походило на то, когда ты опускаешься глубоко под воду. Не хватало только проплывающих мимо рыб и толстых жгутов водорослей. Лерен медленно подошла к кровати и села на край. Потом протянула руку и погладила Турноха по плечу. Девушка ничего не говорила, потому что ей ничего не приходило в голову. Как можно утешить или отвлечь человека, который пережил подобное? — Я больше никогда, — прошептал Турнох. Однако, в комнате было так тихо, что шёпот казался почти криком. — Больше никогда не возьму в руки меч. Никогда в жизни не стану пользоваться оружием. Неважно, кто попадётся, зверь или бандит — пусть лучше убьют меня...Я не думал...Я не знал...Я не хочу ещё раз чувствовать такое! Парень повернулся к Лерен и девушка увидела, как по исхудавшему, почерневшему лицу Турноха бегут слёзы. — Я вижу их лица! — почти выкрикнул молодой человек. — тогда — не видел, а сейчас — вижу. Всё время. Я не могу спать, потому что они смотрят, смотрят...Когда отвернусь, кажется, что все они стоят сзади. Стоят и спрашивают: за что ты нас убил? Я не знаю, что им ответить, не знаю и всё! Парня трясло, он вновь вцепился руками в плечи, то ли пытаясь остановить дрожь, то ли согреться. Вот только этот жуткий холод, который терзал Турноха, он шёл не снаружи, он насквозь проморозил душу молодого человека. И тут не помогла бы ни тёплая одежда, ни самый жаркий огонь. Лерен обняла Турноха и прижала к себе. Девушке казалось, что она ощущает боль друга, видит её, как тёмную хищную тварь, подобную порождениям Бездны. Вот только с теми Турнох мог справиться, а с этой — нет. Некоторое время молодые люди сидели, обнявшись и молчали. Потом Лерен ощутила, что дрожь мало-помалу начла проходить. Турнох ткнулся лбом в плечо подруги и так тяжело дышал, точно ему пришлось перетаскивать огромные тяжести. — Пошли, — негромко сказала Лерен. — Я тебе хочу кое-что показать. — Что? — так же тихо спросил парень. — Я ничего и никого не хочу видеть. Я жить не хочу, понимаешь? — Понимаю, — Лерен погладила его по голове. — Но это ты должен видеть. Идём. Она поднялась с кровати и протянула руку. Парень с некоторой заминкой протянул свою, и девушка потянула его к себе. Оба вышли в коридор, где смущённый Манс пробормотал что-то, вроде: 'Извини'. — Что ты видишь? — Лерен остановилась и повернула Турноха к Мансу. Парень, явно не понимая, чего от него хотят, пожал плечами. — Это — твой старший товарищ и, если потребуется, он всегда придёт тебе на помощь. Думаю, не пожалеет собственной жизни, если придётся. Ты это понимаешь? — Да, — неуверенно сказал Турнох. — Но... — Не сейчас. — Лерен прижала палец к его губам. — Идём. Они вышли в гостиный зал, где продолжал сидеть Тарт. Старик оказался так удивлён, что даже не успел подхватить выпавшую изо рта трубку и не обратил внимания на пепел, выпавший ему на штаны. — Что ты видишь? — вновь задала свой вопрос Лерен и Турнох опять пожал плечами. Он не понимал, что именно показывает ему подруга. — Это — твой учитель. Думаю, даже больше, чем просто учитель. Вы тка давно вместе и так близки, что не удивлюсь, если он считает тебя своим сыном. — на этом месте Тарт растерянно крякнул и почему-то покраснел, а Лерен закончила. — А ты его — своим отцом. Честно, редко видела такие отношения даже у родных отца и сына и это многого стоит. Идём. Они вышли из дома, оставив там совершенно ошарашенного Тарта. Вскоре к нему присоединился столь же поражённый Манс. Оба переглянулись. — Что это было? — спросил Манс, а Тарт покачал головой и пощупал всё ещё красные ушию — Чёрт его знает, — старик хмыкнул. — Одно могу сказать: у девчонки ума побольше, чем у нас двоих, старых остолопов. — Малый говорил, что она — вроде как немного колдунья. — Всё может быть. Это — не главное, главное, что она сумела достучаться до нашего мальчика. На улице светило солнце, жужжали мухи и неторопливо чесался посреди дорожки Мрак. Лерен, державшая Турноха заруку, остановилась и указала на пса. — Что ты видишь? — не дожидаясь, пока её спутник вновь пожмёт плечами, она ответила. — Это — ваш Мрак. Он любит тебя и если потребуется, станет сражаться за тебя до конца. Ты понимаешь это? — Да, это все мои близкие, — Турноху казалось, что мысль, которую подруга пытается до него довести, почти дошла до него. Ещё немного и он поймёт сам. — Хочешь сказать, что без меня им будет плохо? — Нет, — Лерен покачала головой. — Это — не только они, но и люди, живущие в Залесье, Птаце и других городах. Если ты опустишь руки и сдашься, кто станет их защищать от Бездны и её порождений? Мама как-то говорила, что в жизни каждый рано или поздно совершает что-то плохое. Что-то, за что ему после становится стыдно и гадко. Вопрос, как жить после этого. Ничего не делать, чтобы больше не совершать ничего плохого? Или идти дальше, запомнив то, что произошло и стараясь больше такого не совершать? А ещё — понять, что иногда невозможно оставаться в стороне и приходится совершать очень плохие вещи, чтобы не случились худшие. — И как после с этим жить? — Турнох смотрел на Мрака, которые перестал чесаться и теперь лёг на спину, болтая лапами в воздухе. — Просто жить, — Лерен повернула парня к себе и поцеловала его в губы. — Жить и помнить, что рядом — любящие тебя люди и они всегда придут тебе на помощь. Не надо отворачиваться от нас. Не надо отворачиваться от мира, который ждёт твоей помощи. Если последний Защитник опустит руки, значит мы, мы все, проиграли. — Кажется я понял, — Турнох задумался и Лерен с радостью увидела, как з глаз парня уходит темнота, до этого туманящая взор Турноха. — Да, понял Теперь уже он поцеловал девушку, и они обнялись. — А девчонка умеет, — с радостным удивлением протянул Манс, который наблюдал за парочкой из окна. — Даже завидно. — Завидно, что не с тобой, старым балбесом, целуются? — подошедший Тарт внезапно отпустил Мансу подзатыльник. — Ты не представляешь, как я зол на тебя! Когда ты уже научишься думать своей головешкой? Сам представляешь, через что ему пришлось пройти? В таком-то возрасте нахлебаться человеческой крови! — Время такое, — Манс вздохнул. — Нет времени у него взрослеть. — Много ты понимаешь, — Тарт тоже вздохнул. — А время, да, тяжёлое время. И будет ещё тяжелее. Лерен и Турнох ушли в сад и лишь Мрак продолжал вертеться на спине, дёргая поднятыми .лапами. 6. Мэр побарабанил пальцами по блестящей поверхности огромного письменного стола и щёлчком пальца отодвинул какой-то документ. Все три подбородка и вислые щёки градоначальника выражали сомнение и недоверие. — Как же я не хотел в это влезать! — проворчал мэр и откинулся на спинку большого кожаного кресла, над которым висел герб Магарета. — Вот Хорс, мой предшественник, тот оказался куда умнее и думаю, уже давным-давно попивает пиво в каком-нибудь спокойном месте далеко отсюда. Зачем я пошёл на поводу у всех этих жалобщиков? Вероятно, потому что вы — ответственный человек, в отличие от этого самого Хорса, — негромко сказал Тарт, рассматривая картины на стенах мэрского кабинета. Некоторые места старик узнавал, некоторые были ему знакомы по рассказам других, а вот про обледеневшие башни на берегу замёршей реки, Тарт никогда не слышал. — И вам небезразлична судьбы города и людей, которые в нём живут. — Да, но что я сейчас могу сделать? — мэр встал и тряся щеками, сделал пару шагов вдоль стола. Потом — обратно. Вытер большим платком пот с широкого лба и вновь плюхнулся в кресло. — Большая часть гарнизона ушла вместе с Хорсом, а тех, что остались едва хватает, чтобы отгонять вконец обнаглевших бандитов. Но даже если бы людей было больше, в конце концов мы можем набрать добровольцев из горожан, всё равно, что мы можем противопоставить этим? Он указал рукой на окно, которой выходило на городскую стену. Тарт невольно посмотрел туда же. Было видно, как на стене охранники смотрят куда-то вниз. И судя по всему, увиденное их не очень-то радовало. — Когда они пришли? — спросил старик. — Вчера? — Позавчера, — мэр махнул рукой. — И честно, сначала я решил, что заявились обычные проходимцы, которые решили под шумок ухватить лакомый кусок. Да и выглядели они, если честно...В общем, приказал гнать их взашей. А вчера они вернулись, с этими, и поставили ультиматум: я сдаю им город, а они никого не тронут. — Врут, — уверенно сказал Тарт. — Убивать может быть и не будут, но людей начнут изменять. Особенно — детей. У вас же есть дети? — Как мне поступить? — мэр уронил голову на руки, лежащие на столе. — Я слышал ужасные истории и если они, хотя бы треть правдивы — это просто кошмар! Но мы не можем сражаться, этим должны заниматься Защитники, а их — нет! Тарт оглянулся на Турноха, который спокойно сидел около двери и смотрел в пол. После внутреннего надлома прошло около недели, и парень вроде бы нашёл силы преодолеть свою слабость, однако Тарт и Манс приглядывали за воспитанником, опасаясь, как бы тот вновь не сорвался. — Почему же, нет? — хмыкнул Тарт. — Есть, самый настоящий Защитник, который готов защитить Магарет прямо сейчас.. — Этот мальчишка? — мэр поджал толстые губы. — Это — шутка? Моему среднему ровно столько же и по секрету, он — дурак-дураком, как и все в его возрасте. Не знаю, чего вы добиваетесь, но денег я вам не дам. — И не надо, — Тарт покачал головой, поражаясь человеческой жадности. — В принципе мы и не спрашиваем у вас разрешения, мы просто выполним нашу работу и всё. Я хотел предупредить, чтобы никто их жителей Магарета в ближайшее время не выходил за ворота города, вот и всё. — И всё? — мэр прищурился. — Ни денег, ни продуктов, ни услуг? Хм-м-м...И вот этот мальчишка убьёт две огромные злобные твари? Знаете, что я думаю? Нет, вы не жулики — вы сумасшедшие! Но... Он развёл руками. Потом внезапно широко улыбнулся. — Даже если вы сумасшедшие, я всё равно желаю вам удачи. Неизвестно откуда, но горожанам стало известно, что в Магарете появился кто-то, называющий себя Защитником. Пока Тарт и Турнох шли к городским воротам, на улицы выходило всё больше людей. Они ничего не говорили, просто стояли вдоль дороги и смотрели. Непонятно, чего было больше в этих взглядах: недоверия, страха или всё-таки хорошо скрываемой надежды. Многие из жителей Магарета успели смириться с тем, что скоро их жизнь сильно и необратимо изменится. Думать теперь, что всё же есть какая-то сила, способная им помочь, вырвать из лап тьмы, было страшнее вдвойне: хуже нет надежды, которая не оправдается. И ладно бы по улице шли какие-то могучие богатыри, одним своим видом внушающие уверенность в том, что силы мрака будут повержены. Мальчишка и старик! Что эти двое могут сделать? Как одолеют тех ужасных тварей, что ожидают за стенами? Немыслимо. Поэтому люди просто стояли и молчали. — Они не верят, — негромко сказал Турнох. — Думают, что у меня не получится. Так было всегда? — Нет, — с лёгкой заминкой ответил Тарт. — Прежде, когда Защитников было много, у них имелась репутация воинов, не терпящих поражений. — Все терпят поражения, — отозвался Турнох. — Да, теперь мы это знаем точно, — вздохнул Тарт. — И ещё знаем, что ты — не имеешь права проиграть. Потому что... — Не надо, — Турнох криво усмехнулся. — Я не проиграю. Они были уже совсем близко к воротам Магарета, когда из толпы безмолвствующих горожан внезапно выбежала маленькая девочка и со всех ног бросилась к парочке. Следом за девчушкой быстрым шагом двигалась женщина в тёмном платке — видимо мать. Женщина с тревогой смотрела, как дочка подбежала к чужакам. Турнох и Тарт остановились. — Ты же Защитник? — спросила у Турноха девочка. — Ты пришёл нас спасти от чудовищ? Мама говорила, что если они войдут внутрь, то могут сделать со мной что-то страшное. Турнох смотрел на девочку и вдруг перед его глазами встали лица братьев и сестёр, убитых порождением. В груди точно полыхнула молния, и стало так больно, будто в сердце воткнули раскалённый прут. Парень присел и погладил девчушку по голове. — Они ничего тебе не сделают, — сказал Турнох. — Не сделают, потому что я не дам. Даю тебе обещание. — Честно, честно? — Честно, честно, — молодой человек кивнул и посмотрел на женщину, стоящую в паре шагов от них. — Я вас защищу, клянусь. А сам подумал, что 'Защищу или умру' в этот раз не годится. Умирать он не имел никакого права — только победить. — Удачи вам, — тихо сказала женщина и поправила платок. Пока шли к воротам, Турнох всё время оглядывался на девочку, поэтому кое-что пропустил. А вот Тарт заметил среди многих незнакомых лиц одно знакомое. Изрядно постаревший Лумпан, прищурив глаза, смотрел на них и ответил на кивок Тарта таким же. Стражники открывали ворота, пытаясь делать вид, будто их ничего не тревожит. Однако бледные физиономии воинов и руки, то и дело соскальзывающие с поворотных рукоятей, говорили о нервозности стражей. — Как ты? — спросил Тарт. — Всё в порядке? — Лучше и быть не может, — хмыкнул Турнох. — Понятное дело, я боюсь. А ты, разве не боялся, когда сражался против порождений? — До смерти, — признался старик. — Но ты же сам знаешь: главное — не то, что ты не страшишься вовсе, главное — держать страх в руках и не давать вырваться наружу. — Да, ты это уже говорил, — глядя на открывающиеся ворота, Турнох взялся за рукоять Воронова Крыла. — Но, когда до начала боя остаётся так мало, очень сложно сосредоточиться. Но ты не переживай, я правлюсь, даже не сомневайся. — А я и не сомневаюсь, — Тарт похлопал парня по плечу. — И в самом крайнем случае, я могу прийти на помощь. — Не надо, — Турнрох покачал головой. — Я хочу, чтобы ты жил, как можно дольше. — Но с чего, — начал Тарт и недовольно щёлкнул пальцами. — Это трепло всё рассказал, да? Не хотел, чтобы ты знал об этом. — Зря ты сам об этом мне не рассказал, — сказал Турнох и решительно направился в открытые ворота. — Мы это, — дрожащим голосом сказал старший стражник. — Ворота за вами закроем, ладно? Вы уж не обижайтесь, хорошо? Неохота помирать, понимаете? — Мы всё понимаем, — Тарт вздохнул . — Закрывайтесь и не высовывайте носы, чтобы их не откусили. Ворота действительно закрыли быстрее, чем открывали и Тарт с Турнохом остались одни, за стенами Магарета. Перед ними дорога из серого камня спускалась в ложбину, поросшую густым кустарником и низкорослыми кряжистыми деревьями. В середине ложбины дорога взбиралась на широкий деревянный мост, пересекающий мелкую, зелёную от водорослей, речку, которая так и называлась Прозелень. Чуть дальше путь скрывался в тёмном густом лесу. Именно перед лесом и расположились те, кто пришёл требовать от горожан покорной сдачи Магарета. Там стояла палатка и шкур животных, и горел костёр, где на вертеле запекалась туша коровы. Возле костра сидели четверо бородатых мужчин в зелёных пятнистых одеждах. Неизвестные что-то пили из больших деревянных кружек и переругивались, временами принимаясь громко хохотать. — Это — не эмиссары, — констатировал Турнох. — Они напоминают обычных разбойников. Откуда тогда у них власть управлять этими? — А у них нет такой власти, — ответил Тарт. — Это — просто придатки, рабы Бездны, которые думают, будто что-то значат. Их прислали, чтобы было кому озвучить ультиматум. Эти уж точно бы его не озвучили. Теперь Турнох посмотрел на тех, кого они с учителем называли: 'Эти'. Порождения были абсолютно разными. Разными до такой степени, что даже не верилось, что они явились из одного места и в какой-то степени родственны друг другу. Однако страх и угрозу одинаково излучали, что одно, что другое. Справа стояло на тонких ножках существо, напоминающее краба. Только клешней у него было куда больше, чем две. Некоторыми тварь упиралась в землю, а остальные, поднятые вверх непрерывно щёлкали со звуком, напоминающим удар плети. Кроме того у 'краба' имелся длинный хвост, похожий на такой же у скорпиона, которых Тарт встречал далеко на юге. Слева прильнуло животом к земле существо, всё тело которого блестело от золотистой чешуи, а вытянутая голова заканчивалась длинным тонким рогом. Крысиный хвост переходил в большой костяной нарост, на котором торчали чёрные кривые шипы. И каждая тварь была больше, чем самый крупный буйвол, раз эдак в пять. — Это будет нелегко, — сказал Тарт. — Да ладно, — хмыкнул Турнох. — А я уж решил, что мы просто прогуливаемся. Может, чего посоветуешь? — Вынуди их атаковать одновременно, — сказал Тарт. — Так они станут друг другу мешать и дадут время, найти уязвимое место. Помни, что порождения не особо умны: с их силой и неуязвимостью это не особо нужно. Попробуй использовать и это. Турнох кивнул и начал неторопливо спускаться по дороге в ложбину. Руку парень продолжал держать на рукояти Воронова Крыла, но покуда не торопился извлекать оружие из ножен. Пособники порождений продолжали веселиться, не обращая внимания на окружающее. Видимо решили, что с подобными союзниками им никто не страшен. А вот твари заметили гостя и чешуйчатая издала звук, напоминающий громкое кваканье. Сидящие у костра сначала уставились на тварь, а после принялись вертеть головами, в поисках источника тревоги. Наконец один заметил медленно идущего парня и указал пальцем. Все торопливо допили содержимое кружек, после чего подняли лежащие на земле оружие. У кого появился большой топор, у кого — булава, а двое держали широкие зазубренные ножи. Потом один из бородачей, видимо — заводила, кивнул головой, и обладатель топора трусцой побежал к дороге. К этому времени Турнох успел спуститься вниз и шёл вперёд, рассматривая порождений и гадая, где у них могут находиться нужные ему места для удара. Да, очень жаль, что у нет врождённого дара, сейчас бы это оказалось очень кстати. Но, к сожалению, веретено не может намотать обратно нити, которые уже отпустило. — Эй! — заорал мужчина с топором и сбавил ход, положив оружие на плечо. — Ты чегой тут шатаешься, сопля зелёная? А ну вертай взад, покуда я те головёнку не отчекрыжил! Я сёдни в хорошем настрое, поэтому отпущу тя живым к твоей мамке. Сидите на жопе и ждите, покуда хозяева в город не войдут. — Так они не войдут, — почти весело сказал Турнох. — Чего ждать-то? — Ты чё сказал? — мужчина выпучил красные глаза и снял с плеча топор. — Ну всё, закончилось моё хорошее настроение! Хана тебе, соплёныш! Остальные пособники тварей, оставшиеся у костра, видели, как их товарищ подбежал к парню, замахнулся топором и упал в дорожную пыль. Упал лицом вниз и больше не шевелился. А молодой человек продолжил идти, как ни в чём не бывало. Даже не вытащил меч из ножен. — У него — меч, — задумчиво сказал главарь и прищурившись, посмотрел на тварей. — Глупости, понятное дело, но если это... — Защитник? — подхватил другой. — Быть того не может! Хозяева же объяснили: все Защитники издохли, а заменить их некому, потому что Хозяева послали ту тучу с особым дождём. Не могут бабы рожать Защитников, вот и всё. — Не могут, — протянул главарь и осклабился. — А ну, пошли и проверили, что оно такое. Живо! — А может, — мужчина со сломанным носом и шрамом на лбу кивнул на порождений, которые следили за приближающимся человеком. — Может — они? — Само собой, — главарь ухмыльнулся ещё шире. — Ежели вы не сумеете уложить сопляка, тогда, понятное дело, они его уделают. А ну, шевелите задницами! Пара пособников медленно пошли к дороге. То один, то другой оглядывались, очевидно надеясь на то, что главарь отменит приказ и всё сделают их повелители. Однако, приказ так никто и не отменил, поэтому оба приготовили ножи и начали расходиться, чтобы было легче напасть на молодого человека с двух сторон. Турнох же продолжал идти так спокойно, точно ничего не происходило, как будто не существовало пары бородатых головорезов и двух огромных тварей, следящих за ним багровыми глазами. Вороново крыло, как и прежде, оставался в ножнах. Там же меч и остался, когда пособники порождений с громкими криками набросились на парня и попытались воткнуть в него зазубренные клинки. Главарь в сердцах сплюнул, когда увидел, как его подопечные, промахнувшись, вонзили ножи друг в друга. Один упал сразу, а второй ещё некоторое время стоял на дороге, изумлённо разглядывая рукоять ножа, торчащую у него из живота. Потом опустился на колени и наконец, распростёрся в дорожной пыли. Турнох пошёл дальше. Казалось, парень даже не заметил, что что-то вообще произошло. Главарь перебросил булаву из одной руки в другую , потом сунул оружие под мышку и отёр руки о штаны. Руки у мужчины здорово тряслись. Ноги тоже подгибались от накатившей волны страха и слабости. Пособник сделал шаг и вдруг услышал громкий хрюкающий звук. Повернул голову и увидел, как оба порождения двинулись вперёд. Вздох облегчения вырвался из груди человека, и он остался на месте. — Ну вот и всё, — довольно пробормотал мужчина. — Теперь ты заплатишь за всё, говнюк! Турнох увидел, что порождения направляются к нему и остановился. Меч выскользнул из ножен, и парень стал в стойку, которую его учитель называл небесным громом — оружие точно вонзается в небо на полностью вытянутых руках, а ноги расставлены на ширине плеч. Тварь-краб, бежала чуть впереди, выставив все клешни перед собой, а хвост с жалом нависал над телом, изготовившись для смертельного удара. Чешуйчатый монстр бежал чуть позади, и хвост-булава метался из стороны в сторону. Оба существа издавали неприятные хлюпающие звуки, временами глухо взрёвывая. Когда бегущий впереди монстр оказался в десятке шагов от него, Турнох стремительно бросился вперёд, продолжая удерживать меч над головой. Жало ударило в землю, где мгновение назад находился человек, и взметнуло в воздух облако серой пыли. Удар оказался настолько сильным, что жало застряло в почве и чудищу потребовалось некоторое время, чтобы освободиться. В этот самый миг парень ухватился за одну их клешней и забросил себя на спину 'крабу'. Второе чудовище, попыталось ухватить Турноха лапой , однако промахнулось и попало по лапам второго монстра. Удар получился очень сильным, пострадавшая тварь издала протяжный визг и отпрыгнула в сторону, щёлкая и размахивая клешнями. Пока твари разбирались между собой, Турнох опустил меч на панцирь 'краба' и повёл острием по жёсткой коричневой поверхности. Тут же монстр сообразил, что происходит нечто неладное и постарался ухватить назойливого человека. Парень ловко увернулся от смертоносных клешней и продолжил чертить узоры на неподдающейся поверхности. Ага, вот щелчки стали нервознее, как будто существо начало чего-то опасаться! Где-то совсем рядом... Турнох увернулся от ядовитого шипа, который чудовище вновь пустило в ход. Вторая тварь заревела, и постаралась ещё раз схватить человека. Парень увернулся от когтистой лапы, присел и прокатился по колючему панцирю, постаравшись, чтобы лапа оказалась в гуще щёлкающих клешней. Получилось! Твари сцепились между собой, а Турнох вернулся в то место, где искал прежде. Вот, вроде бы прочный панцирь начал прогибаться под нажатием клинка...Точно! Не раздумывая ни секунды, парень вонзил оружие в спину 'краба', выдернул и тут же прыгнул на спину чешуйчатому монстру. Тот ещё выпутывался из вцепившихся в него клешней, поэтому не сразу обратил внимание на то, что у него появился 'наездник'. Ко всему прочему, подыхающий 'краб' тащил второе чудовище к себе, а то бешено ревело, не в силах быстро освободиться. Тем не менее, тварь могла использовать хвост, что немедленно и сделала, прокручивая нарост с шипами над своей спиной. Одно попадание и назойливый человек превратится в кровавые брызги! Вот только попасти никак не получалось и Турнох всякий раз благополучно уворачивался от опасных ударов, успевая вести остриём меча по чешуйчатой броне монстра. Тот наконец сбросил с лапы все вцепившиеся в неё клешни и всерьёз занялся человеком. Второе порождение оказалось куда более ловким, чем погибшее и принялось вертеться на месте, подпрыгивать и падать на землю, то одним боком, то другим, в надежде раздавить врага. Тарт внимательно наблюдал за сражением, временами перекладывая посох из одной ладони в другую. Когда Турнох прикончил первое порождение, старик одобрительно крякнул и стукнул посохом о землю. А вот когда начался бой с чешуйчатой тварью, Тарт сцепил зубы и затаил дыхание. Когда-то ему доводилось встречаться с подобным монстром, и он знал, насколько это сложный противник. Если бы старик обернулся и поднял голову, то увидел бы, что на стенах Магарета нет прохода от людей, наблюдающих за боем Защитника и порождений. Люди уже не молчали, они оживлённо переговаривались, выкрикивали что-то, что могло поддержать Защитника и испуганно вскрикивали, когда казалось, будто тварь попала по Турноху. Бой продолжался. Турнох ощущал, как усталость мало-помалу овладевает телом, замедляя движения и сковывая движения рук и ног. А монстр, казалось, не знал усталости, продолжая крутиться на месте и нанося удары хвостом-булавой. Вот тварь, в который уже раз, прокатилась по земле и Турнох, старающийся не отрывать оружия от чешуйчатого тела, на мгновение ощутил, как клинок немного погрузился в тело порождения. Живот! Уязвимым место твари оказался её живот. Моснтр сообразил, что врагу удалось обнаружить её слабое место, и теперь старался не подпускать Турноха ближе. Чудовище не атаковало, а лишь махало лапами е собой и время от времени лупило хвостом по земле, всякий раз вздымая в воздух густые облака пыли. Во время одного из таких ударов Турнох ухватился рукой за тонкий хвост и перелетел через монстра, оказавшись за ним. Пока чудище пыталось сообразить, куда делся его противник, парень скользнул под живот порождения и попытался вонзить меч в тело. Неудачно! Чудище сообразило, где находится противник и расставив лапы, постаралось раздавить Защитника. Люди на стенах города в один голос вскрикнули, когда увидели, как тварь прижала человека животом к земле. Очевидно, что никто не сумел бы выдержать такой вес. Видимо, Защитник не справился и погиб в неравном бою. Женщины не сдерживали слёз отчаяния, а мужчины глухо ругались. Тарт, сцепив зубы, смотрел, на чешуйчатого монстра, который неподвижно замер на дороге. Ясно, что Турноху удалось прикончить чудище. Но, неужели ценой собственной жизни. Выругавшись, старик бросился к месту сражения. Подбежал и медленно пошёл вдоль огромного неподвижного тела. — Тур! — крикнул он. — Ты живой? — Возможно, — донеслось из-под чешуйчатой туши. — И был бы рад, если бы кто-то помог мне отсюда выбраться. Тут воняет хуже, чем из нашего туалета. — Если бы ты его почаще чистил, воняло бы куда меньше, — Тарт облегчённо вздохнул и сунул посох под дохлое порождение. Поморщившись, приподнял часть тела. — Ну, заставил ты меня сегодня понервничать. — Помнишь, ты учил меня дыхательной практике восточных мудрецов? Турнох медленно выкарабкался из-под тела, которое мало-помалу превращалось в вонючую разлагающуюся кучу. — Чего сам не пользуешься? — Ты меня ещё поучи. — хмыкнул старик. Оба обернулись, когда услышали громкие крики. Люди на стенах Магарета махали руками, приветствуя победителя. А кое-кто ощущал вовсе не радость. Уцелевший пособник тварей со всех ног удирал в лес. Мужчина ощущал дикий ужас, от которого путались мысли. Казалось, что ноги откажут, и придётся ползти по земле, удирая от смертельной опасности. Кто-то сумел одолеть непобедимых повелителей! Защитники вернулись и теперь пособникам Бездны несдобровать. Мужчина был так испуган, что не заметил парочку наблюдателей, мимо которых пробежал. Молодой человек, тело которого скрывал чёрный плащ, презрительно посмотрел вслед бегущему. — Мусор, — сказал молодой человек. Тело под чёрным плащом странно топорщилось, точно принадлежало вовсе не человеку. — От них нет никакой пользы. Когда весь мир будет наш, я предложу Повелителям избавиться от всей этой дряни. — Интересное предложение, — сказал второй и кивнул на место недавней битвы. — А что ты думаешь по этому поводу? — Это может стать серьёзной проблемой. — Это уже стало серьёзной проблемой, — хмыкнул второй. — И с этим нужно немедленно что-то делать. Немедленно. — Есть у меня одна мысль, — молодой человек нахмурился. — Это сработало прошлый раз. Думаю, сработает и в этот. 7. Турнох ощутил, как его ладони вспотели. Уже в который раз за то время, пока он добирался от дома к своей цели. Кроме того, рот пересох, а в желудке точно притаилась ядовитая змея, которая то и дело жалила в разные места, отчего, то крутило живот, то начинало тошнить. Да, так Турнох не нервничал даже перед сражениями с порождениями. В голове то и дело появлялись мысли отложить задуманное на потом, повернуться и пойти назад. А что, ведь никто не знал, что именно он задумал, а значит, не осудит за трусость и нерешительность. Правда, как после смотреть в глаза Лерен? Другие не осудят — он сам осудит себя. Уже достаточно давно парень понял одну важную истину: он не имеет права совершить что-то плохое, по одной весьма важной причине — это совесть, перед которой нет оправданий. Ты сам и есть свой самый строгий судья. И если он сейчас отступит, то всякий раз, когда будет глядеть в глаза Лерен, укоры совести не дадут ему покоя. Поэтому... Турнох отёр ладони о штаны, которые очень долго чистил перед выходом, попытался откашляться, не смог и, продолжая давиться комом в горле, постучал в двери. — Ну вообще-то даже чужаки видят колокольчик, — донёсся из-за двери женский голос, в котором звучала неприкрытая насмешка. — А уж ты должен это точно знать. В конце концов, бываешь у нас почти каждый день. Заходи уже. Турнох глупо улыбнулся и толкнул дверь. Та без скрипа распахнулась, и нос гостя ощутил привычную уже смесь ароматов. Специи, от которых хотелось чихать, запах сладкой сдобы и аромат свежей хвои. Каждый день отец Лерен отправлялся в бор неподалёку и приносил оттуда несколько веток. Их развешивали в комнатах, чтобы крепче спалось. Так советовал делать Сыч, хоть у самого знахаря в его домике пахло чем угодно, но только не хвоей. Турнох оказался в прихожей, где стоял небольшой табурет и сундук для обуви. На крючках, торчащих из стены, висели дорожные плащи и шапки. Сейчас вещи всех членов семьи занимали положенные им места, так что все были дома. На это Турнох и надеялся. Однако же, чем ближе начало разговора, тем сильнее дрожали ноги, и пересыхал язык. И почему-то совершенно не помогали все те упражнения, которые выручали парня перед боем. — Ты забыл, куда идти? — послышался голос отца Лерен. — Послать тебе провожатого? Ты уж подожди, она домоет посуду и проводит тебя по нашему лабиринту. Турнох глубоко вздохнул, в последний раз попытавшись успокоить разгулявшиеся нервы. Не получилось, поэтому парень в сердцах махнул свободной рукой и пошёл в гостиную, откуда донёсся голос хозяина. Это было просторное помещение с высоким потолком и парой больших окон. Отец Лерен зарабатывал достаточно, чтобы позволить себе определённые вещи, недоступные большинству жителей Залесья. Сейчас мужчина сидел в глубоком кожаном кресле и курил длинную трубку, неторопливо потягивая отвар из сушёных фруктов. Его жена — высокая женщина с длинной русой косой стояла за спиной мужа и уверенными жестами массировала плечи супруга. Оба были одеты в длинные вышитые сорочки и свободные штаны. — Хм, — сказал мужчина, оглядев застывшего в проёме двери гостя. — Ты узнаёшь этого человека? Клянусь веретеном, первый раз вижу его в такой чистой и выглаженной одежде. Думаю, его подменили. — Никакого сомнения, — откликнулась женщина, продолжая массаж. — Кроме того этого подменыша подстригли и расчесали. — Ага, а после сунули в руки букет цветов. Между прочим, я знаю, кто у нас собирает именно такие букеты. Старуха Замар, которая живёт на северной окраине. — А если знаешь, почему мне не даришь? — очень ласково осведомилась женщина и запустила пальцы в волосы мужа. — Или даришь, но кому-то другому? — Милая, как ты могла такое подумать? — в голосе мужчины промелькнула нервозность, и он поставил кружку с напитком на стол. — Просто мы готовили Фракна на свадьбу, а Замар собирает именно свадебные букеты. И стоят они весьма недёшево. Это да, Турноху пришлось потратить все деньги, которые у него только были, а попросить у Тарта парень не решился, чтобы тот не начал задавать ненужные вопросы. Пока Турнох был не готов на них отвечать. Вот, если он переживёт сегодняшний день... — Дай-ка я угадаю, — сказал хозяин. — Чистая одежда, новая причёска и дорогущий букет. Думаю... — Помолчи! — оборвала его хозяйка. — Пусть сам скажет. А умничать дома имею право исключительно я, ясно? — Конечно, дорогая, — поддакнул мужчина и подняв голову, поцеловал жену в подбородок. Потом посмотрел на Турноха. — Итак?.. Парень ещё раз постарался откашляться и делал это так долго, что хозяева успели обменяться парой ироничных реплик, после чего женщина сжалилась и принесла гостю стакан воды. Мужчина с деланной тревогой поинтересовался, не позвать ли Сыча, который непременно вылечит загадочную хворь, вызывающую кашель. На что женщина ответила, что именно от этой хвори лекарств покуда ещё не придумали. Оба сошлись на том, что оно и к лучшему. К этому времени Турнох успел опустошить стакан и таки сумел выдавить из себя: — Мне очень нравится ваша дочь. — Да? — глубокомысленно произнёс отец Лерен. — Нам она тоже нравится. Иногда. Когда ведёт себя хорошо. — В общем, тут у нас мысли сходятся, — добавила женщина. — Ты только это хотел сказать? Уши Турноха пылали так, что от них можно было запросто поджинать даже очень сырое дерево. Кроме того, опять вспотели ладони, и ещё молодому человеку здорово мешал букет в руке. Теперь мысль прийти сюда казалась крайне глупой, и непонятно было, что делать дальше. — Нет, — он опять откашлялся. — Я хотел...Я хочу...В общем, я думаю...Можете мне её отдать? — Чего? — изумился хозяин дома и переглянулся с супругой, которая с трудом сдерживала смех. — Нет, я конечно слышал, что где-то, далеко на юге продают детей, чтобы прокормить остальных, но чтобы просто так отдавать...Да вроде мы и не голодаем, правда, любимая? — Нет, ну вот, если бы настал голодный год, тогда бы я ещё подумала, кого из вас отдать. Ну а покуда, думаю — нет. — Да я не это хотел сказать, — теперь парень стоял весь красный, и капли пота блестели на его лбу. Хотелось то ли провалиться сквозь землю, то ли бежать со всех ног прочь отсюда и больше никогда не возвращаться. — Я хотел попросить руку и сердце. — Ещё лучше! — всплеснула руками женщина. — А куда мы денем остальное? Да и зачем тебе рука и сердце? Турнох насупился. Теперь он вообще не знал, как ему поступать дальше. Хорошо, что откровенно веселящиеся хозяева, решили сжалиться над гостем. Женщина оборвала смех, подошла к молодому человеку и приняла у него из рук букет. — По нашим правилам, во время сватовства, жених вручает букет матери невесты, — сказала она и повернувшись к мужу, показала ему язык. — Видишь, хоть кто-то в этом доме дарит мне букеты от Замар. Не знаю, как Лер, но я уже готова согласиться на его предложение. — Ну да, донёсся голос от входа в гостиную. — Тем более, саму Лер об этом никто не удосужился спросить. А может у меня уже есть жених? Всё. Вот теперь Турнох просто мечтал о том, чтобы доски пола под ним проломились, и он улетел глубоко-глубоко, там, где его уже никто не найдёт. Парень повернулся и жалобно посмотрел на Лерен, которая стояла в дверях и вытирала руки полотенцем. Девушка казалась разгневанной. Очень сильно разгневанной. — Это да, — согласился отец Лерен. — Тут ты дал промашку, приятель. Но ничего, у тебя ещё остаётся вот эта прекрасная женщина, которая согласилась на твоё предложение. — То есть ты так легко согласился меня отдать? — осведомилась женщина и посмотрела на букет. — Жаль, конечно, такую красоту, но как ты посмотришь на несколько хороших ударов по физиономии? Чисто в воспитательных целях? Мужчина торопливо выскочил из кресла и спрятался за его спинкой. Оттуда он крикнул: — Видишь, приятель, какая она? А у дочурки характер точно такой. Так что два...Нет, три раза подумай. Турнох стоял на месте и беззвучно разевал рот, не зная, что ему говорить и как поступать дальше. Лерн вздохнула, повесила полотенце на плечо и подошла к гостю. — Ты сейчас на рыбу похож, — сказала она. — Как тебе эта глупость вообще в голову пришла? Со мной не хотел сначала поговорить? Когда мы будем жить вместе, вздумаешь самовольничать — отлуплю. Или вообще уйду. Турнох только отметил слово: 'когда' и у него вновь проснулась надежда. — Ладно, — хозяйка дома понюхала букет и на мгновение закрыла глаза. — Сменим гнев на милость. Ты — вылезай оттуда, сегодня я в хорошем настроении, поэтому разрешаю немного пожить. Ты, — она повернулась к гостю. — Внимательно слушай. Ровно через неделю придёшь к нам вместе с отцом. Думаю, он знает, как всё правильно сделать. Когда придёте, получите наш ответ. — Какой? — робко осведомился Турнох. — Узнаешь через неделю, — рассмеялась женщина. — Так что советую всю неделю, вести себя с ней, — она указала на дочь, — как мышь с кошкой. — А вот сейчас и проверим, — угрожающе сказала Лерен и потащила Турноха за руку к дверям. — Мам, мы погулять. Когда входная дверь хлопнула, супруги долго молчали, глядя друг другу в глаза. — Дочка-то выросла, — тихо сказал мужчина. — А я и не заметил. Что думаешь? — О том, что Лер выросла? — женщина усмехнулась. — Ну, в отличие от некоторых, я это уже давно заметила. А вообще, тревожно мне как-то. Сердце не на месте. — Парень-то он хороший, надёжный... — Мне не за Тура тревожно, в нём-то я нисколько не сомневаюсь. Думаю, с ним Лер будет как за каменной стеной. Сама не знаю, видимо, как каждая, кто дочь замуж отдаёт. — Так что скажем через неделю? — А то ты сам не знаешь, — она погладила мужа по голове. — Тур мне тебя напоминает, в молодости, так что тут — дело решённое. Пока Турнох и Лерен шли по улице, девушка непрерывно щипала парня за бок и передразнивая, беззвучно открывала-закрывала рот. — Ну, чисто тебе карп! — она смеялась. — Какой ты был красноречивый! Прям, как этот самый карп. Отда-айте мне вашу дочь, отда-айте её руку и сердце. А ещё — ногу и печень — я их съем. — Ну, перестань, — взмолился Турнох. — Я и так не знал, куда мне деться. — Поделом, — Лерен вновь ущипнула его. — Говорю же: спросить меня надо было, перед тем, как глупостями заниматься. — И что бы ты ответила? — Через неделю узнаешь, — девушка зловеще расхохоталась, так что парочка прохожих удивлённо обернулись на неё. — Скажу: нет, не желаю я этого карпа, хочу себе принца, на белом коне. Ясно? — Эй, — окликнул их кто-то и Турнох с Лерен остановились. Как выяснилось, звал их Сыч, который стоял в переулке. Знахарь так глубоко натянул свою шляпу, что из-под широких полей торчала только нечёсаная борода. — Иди сам, — поморщилась Лерен. — Не люблю я этого старого ворона, пусть мама и говорит, что он — хороший человек. — Подождёшь? — Нет, — съязвила Лерен. — Пойду искать принца на белом коне. Видишь, какая я ядовитая? Ещё хочешь мои руку и сердце. — Очень, — сказал Турнох. — И всё остальное тоже. Я постараюсь недолго. — Что-то неладное происходит, — сказал Сыч, вместо приветствия и приподнял поле шляпы, так что стал виден тёмный глаз. — По Залесью шастают чужаки. И мало того, что шастают, так ещё и следят кое за кем. — За кем? — нахмурился Турнох, ощутив тревогу. — Вот за её домом и следят, — Сыч кивнул в сторону Лерен. — Несколько раз замечал под вечер, как стоят какие-то в дорожных плащах и смотрят на её дом. Отец-то у неё воин знатный, но знаешь, на каждого бойца имеется лучший. Да и подгадать можно момент какой неподходящий. — Что же делать? — Ничего не делай, — Сыч вздохнул. — Я постараюсь присмотреть за ними, и ежели что-то серьёзное предвидится — предупрежу. Всё, топай к своей зазнобе. — Спасибо, — очень серьёзно сказал Турнох и пошёл к Лерен, потирая висок пальцем. Парень не мог понять, кому и зачем потребовалось следить за семьёй его девушки. Может какие-то давние враги её отца? — Что случилось? — спросила Лерен, когда Турнох вернулся к ней. — У тебя сейчас такое лицо... — Всё в порядке, — Турнох постарался улыбнуться. — Всё будет хорошо. 8. Тарт обратил внимание, что воспитанник вернулся домой в странном возбуждённом настроении, но спрашивать ничего не стал и вообще, сделал вид, будто не заметил ничего особенного. Старик знал, если Турнох посчитает нужным, то расскажет сам, а если начать допытываться, то замкнётся в себе и промолчит. Поэтому, вместо того, чтобы задавать вопросы, Тарт продолжил заниматься тем, чем занимался уже полдня готовить снасти на завтрашнюю рыбалку. В этом ему здорово помогал Мрак. Пёс то и дело пытался ухватить зубами сеть, которую латал старик, так что приходилось отгонять непрошенного 'помощника' и вновь браться за толстую нить. — Хоть бы кто помог или, по крайней мере, не мешал! — в конце концов не выдержал рыбак и схватился за посох, стоявший у стены. — Я сейчас кому-то хвостатому оторву его распроклятый хвост. — Манс забери у меня этого засранца! В конце концов, пусть лучше мешает тебе. — Кому лучше? — меланхолично осведомился Манс, изучая силки, которые лежали перед ним на столе. Завтра намечался поход в лес: запасы кроличьего мяса подошли к концу, и требовалось поймать хотя бы несколько ушастых созданий. — Мне вот вполне нормально. Тарт поднялся с табуретки и распахнул входную дверь. Потом указал Мраку, поджавшему хвост, пальцем на выход. Пёс немного подумал, попятился и бегом скрылся где-то в глубине дома. Тарт закрыл дверь и глубоко вздохнул. Потом обернулся на стук и неразборчивый возглас. Как выяснилось, это Турнох, пребывавший в глубокой задумчивости наткнулся лбом на стену и теперь стоял на месте, изумлённо рассматривая 'обидчицу'. Манс отвлёкся от своего занятия и уставился на парня. — Эй, — окликнул он. — Малый, с тобой всё в порядке? Такое ощущение, будто спишь на ходу. — Чего? -Турнох обернулся и нахмурился, очевидно пытаясь сообразить, что только что было сказано. — Вот, об этом я и говорю. — Манс повернулся к Тарту. — Что с ним? Ты заставил его сделать что-то, чересчур сложное? Мыть посуду? Подметать двор? — То, что не способен делать ты, — хмыкнул Тарт. — Ну, в смысле, хорошо делать. Кто последний раз спрятал сухие листья под крыльцом? — Думаю, Мрак, — подумав, ответил Манс. — Ну, знаешь, пёсик чесался и набросал листьев. Может, он на них спит? — Угу, на моей кровати спит это блохастое чудище. Станет он тебе дрыхнуть на грязных листьях. Тур, не желаешь поговорить? Что-нибудь рассказать? — Завтра, — парень потёр лоб, точно у него болела голова. — Наверное, завтра. — Ну, завтра, так завтра, — не стал настаивать старик. — Я так понимаю, что тебя сегодня трогать вообще не стоит? — Эй, это ещё что за поблажки? — возмутился Манс. — Я тоже так хочу. Что для этого нужно сделать: стукнуться башкой о стену? — Да нет, — Турнох криво усмехнулся. — Всё нормально. Я просто думаю... — Сложное занятие, — согласился Манс, который сегодня пребывал в язвительно-ироничном настроении. Очевидно, сказывалось то, что мужчина хорошо выспался и, кроме того, как уже успел рассказать Тарту, видел прекрасный сон, где ему призналась в любви пышногрудая красотка. В связи с этим, Манс намеревался в ближайшее время прогуляться в Птац к своей давней знакомой и поинтересоваться, не забыла ли ещё та его. — Сложное и непривычное для некоторых. Ну ничего, новый опыт, усиленный столкновением с предметами интерьера. Турнох, который не мог думать ни о чём, кроме грядущего сватовства, решил применить метод, который помогал отвлечься от навязчивых мыслей. Для этого требовалось сосредоточиться на чём-то, не менее важном. Было кое что, о чём Тарт обещал с ним побеседовать некоторое время назад, но до сих пор так и не поговорил. — Отец, — он посмотрел на Тарта, а тот прищурился. Первый раз парень назвал его так неделю назад, и это до сих пор казалось несколько непривычным. Непривычным, но весьма приятным. — Ты обещал поговорить со мной об эмиссарах Бездны и объяснить, как с ними сражаться. — Лучше всего драпать без раздумий, — посоветовал Манс и Тарт досадливо махнул на него рукой. — А что, как по мне — лучший способ остаться в живых. — Балабол, — вздохнул старик и посмотрел на сети, лежащие на полу. — Ладно, вечером закончу, всё равно сейчас работа не идёт. Пошли, я тебе кое что расскажу. И да, моя вина, уже давно нужно было всё объяснить. Тем более, что это последнее, чему я тебя ещё не научил. Идём. Когда они поднялись по лестнице на второй этаж, из-за двери, оглядываясь по сторонам, осторожно выбрался Мрак. Пёс медленно приблизился к лежащей на полу сети и тихо зарычав, поволок её в угол. Манс не обратил на это внимание. Мужчина насупил брови и тихо ворчал, глядя в окно. — Отец, гляди же ты! Ну ничего, вот схожу в Птац и меня тоже после будут так звать. В своём кабинете Тарт подошёл к окну и некоторое время молчал, глядя на небо, облака и солнце, опускающееся к линии горизонта. Несмотря на то, что до наступления темноты оставалось ещё несколько часов, старику отчего-то казалось, будто некая тёмная пелена постепенно закрывает небосвод. Чудилось, словно порывы холодного ветра проникают через закрытое окно и заставляют ледяных мурашек быстро бежать по спине. Недобрые ощущения. Предчувствие беды, которое обычно вещало по0настоящему плохие вещи. Такое последний раз Тарт чувствовал, когда отправлялся к Винетте. Что сейчас? Грядет какая-то большая беда? — Отчасти этот болтун прав,— со вздохом, сказал Манс и повернулся к Турноху. — Тур, мальчик мой, я научил тебя всему, что умел сам и большему, пожалуй, обучить не смогу. Ты — отличный боец, едва ли не лучший из тех, когда я обучил за всю свою жизнь, но... — Но всегда есть кто-то, кто сильнее сильного бойца? — совершенно спокойно спросил парень. — Да, я это отлично понимаю. И знаю, что иногда стоит отступить, чтобы после вернуться и выиграть бой. — Это правильно, — Тарт сел в кресло за своим рабочим столом и сдвинул шкатулку с письменными принадлежностями влево-вправо. — Но...Как бы это сказать? Иногда ты понимаешь, что враг гораздо сильнее, однако отступить ты не имеешь права. Причины могут быть какими угодно: ты защищаешь слабых, не даёшь совершить злодеяние, да мало ли что ещё. Главное — ты принимаешь бой, понимая, что проиграешь. — Я так понимаю, что сейчас речь идёт именно об эмиссарах? — Турнох присел на подоконник, покачивая ногой. — Кто это вообще и чего стоит бояться? — Бояться не стоит, следует понимать, с кем ты имеешь дело. — Тарт щёлкнул пальцами. — Все эмиссары Бездны — люди. Ну, те, что прежде были людьми. По большей части Повелители Бездны вербуют в эмиссары самых сильных воинов или же мыслителей, продвинувшихся в изучении магических наук. К тем умениям, которыми эти люди обладали прежде, добавляются новые способности, дарованные Повелителями Бездны. Эмиссары способны управлять стихиями; им подвластны огонь, вода и воздух. Бой с таким противником почти невозможно выиграть, даже если биться честно. Но честность — это не про Бездну и её посланцев. — Ты как-то говорил, что твой ученик стал Эмиссаром, — помолчав, тихо сказал Турнох. — Да и не он один, — Тарт сжал кулаки и стукнул ими по столу, отчего шкатулка подпрыгнула, а подставка с пером упала. — Кто по своему желанию, а кто... — Не по-своему? — Турнох приподнял брови. — Это ещё как? — Есть такое, — Тарт недовольно поморщился. — Когда Защитник проигрывает бой эмиссару, то по большей части оказывается на грани смерти. В этот миг между победителем и проигравшим образуется некая связь — это одно из тёмных умений посланцев Бездны. Эмиссар предлагает жизнь, но с условием того, что поверженный Защитник перейдёт на сторону врага. — Так что стоит согласиться, а после послать их куда подальше? — Я же говорю — это тёмная магия. Поддашься, и возврата уже не будет: ты станешь частью Бездны. Причём, тут всё очень непросто: когда эмиссар предлагает перейти на их сторону, достаточно просто что-нибудь сказать, и дело сделано. Ты можешь ругаться, сказать, что ни за что этого не сделаешь, что ты всегда останешься человеком — неважно, ты уже дал согласие. — Так что же... — Для этого у нас есть Слово Отречения — оно разрывает магическую связь между эмиссаром и Защитником. Скорее всего, после произнесения Слова ты погибнешь, но... — Но погибну человеком, — тихо сказал Турнох. — Человеком и Защитником. И что же это за слово? Тарт некоторое время молчал, рассматривая столешницу. Потом поднял голову и взглянул на Турноха. — Сын мой, — сказал старик. — Как бы мне не хотелось, чтобы тебе довелось встретиться с эмиссаром, но я отлично понимаю, что этого не избежать. Рано или поздно, но ваш бой состоится, и я искренне желаю тебе победы. Но на тот случай, если всё окончится плохо...Я не верю, что ты способен предать нас, поэтому слушай: Словно травы, что увяли, Словно звёзды, что увяли, Словно лодки, что уплыли, Словно люди, что не жили. Мы лишь быстрое теченье, Мы лишь слабое влеченье, Мы лишь ветер над водою, Мы лишь оттепель зимою. Травы шелестят под нами, Нас несёт вперёд ветрами, Нас скрывает дым ползучий, Нашу поступь смоют тучи. Тарт и Турнох смотрели друг на друга. Старику казалось, будто ледяной ветер ворвался в кабинет, а мгла сошла с неба внутрь дома, скрывая силуэт сына, поглощая его, как поглощают тело человека тёмные воды глубокой реки. 8. В центре Залесья располагалась большая круглая площадь, примыкающая к Храму Веретена. Сам Храм — высокая постройка, напоминающая башню с конусообразной верхушкой, украшали колокола самого разного размера, начиная от крохотных колокольчиков, величиной с мизинец и заканчивая достаточно большими, с человеческую голову. Когда поднимался ветер, все колокола звенели, и этот звон можно было слышать даже на окраине посёлка. Почему-то сейчас Турноху казалось, будто в перезвоне слышатся некие зловещие нотки, от которых парню становилось не по себе, так что напрочь исчезала радость и предвкушение радостного события, которого он с таким нетерпением дожидался. И множество людей, собравшихся перед церковью, не выражало особой радости. Они молча стояли и глядели перед собой. Не один даже не повернулся, когда Турнох приблизился к ним. Более того, когда парень попытался пройти к месту торжества, никто и не подумал уйти в сторону, освободить проход для жениха. Если это был какой-то местный обычай, незнакомый Турноху, то он парню не понравился. Приходилось протискиваться, с трудом расталкивая тесно стоявшую толпу. И все продолжали воротить лица от молодого человека, как будто опасались встретиться с ним взглядом. А колокольчики звенели всё тревожнее, отчего начинало казаться, что Турнох пришёл не собственную свадьбу, а на чьи-то похороны. И ещё это безмолвие, в котором слышен лишь свист ветра и звон колоколов. Ну ничего, сейчас он доберётся до Храма, где местный священник проведёт ритуал венчания и тревога развеется навсегда. Турноху показалось будто чей-то, смутно знакомый голос окликнул его, но рассмотреть, кто именно его зовёт, парень не смог, слишком тесно стояли люди вокруг. Всё, толпа закончилась, и Турнох увидел Лерен в белом платье, которая стояла перед входом в Храм Веретена. Лица девушки не было видно из-за плотной белой вуали, наброшенной на лицо невесты. Лерен стояла неподвижно, уронив руки вдоль тела. Рядом с девушкой стояли её родители, но стоило Турноху выбраться из толпы, как оба развернулись и медленно побрели куда-то за Храм. Турнох не знал местных обычаев, поэтому не мог понять, в порядке ли вещей происходящее или что-то идёт не так. Поэтому парень решил махнуть рукой на все странные вещи, происходящие во время церемонии и просто подойти к невесте. Однако, стоило Турнохху сделать первый шаг, как сильный порыв ветра ударил его в лицо, едва не вынудив отступить. Звон колоколов сейчас больше всего напоминал тревожный набат. Преодолевая усиливающийся ветер, молодой человек делал шаг за шагом, медленно приближаясь к своей цели. Странно, но казалось, будто ураганный ветер невзлюбил исключительно его! Платье и вуаль на лице Лерен оставались неподвижными. Непонятное давление на затылок заставило парня обернуться. Происходило нечто, вовсе непонятное: площадь за его спиной была практически пуста: от огромной плотной толпы не осталось и следа. Только одинокая фигурка вдалеке шагала в сторону Турноха. И да, казалось, будто неизвестному тоже приходилось сражаться с сильным встречным ветром. Нет, его сегодня ничего не остановит! Парень сделал последние шаги и протянул руку, чтобы убрать вуаль с лица Лерен. Однако девушка внезапно подняла руку и схватила молодого человека за запястье. Такое ощущение, будто невеста не желала, чтобы жених увидел её лицо. Турнох ощутил недоумение и нарастающую с каждым мгновением тревогу. И вновь налетел ветер. В это раз это оказался настоящий ураганный порыв. Он заставил Турноха покачнуться, а затем с яростным свистом сорвал вуаль с лица невесты. И это была не Лерен. На Турноха смотрела хозяйка Серебряного сада. — Ты будешь моим, — сказала она В это мгновение кто-то рванул Турноха за плечо, поворачивая к себе. — Проснись! — закричал Таллих. — Немедленно проснись! Турнох вскочил на кровати, испуганно глядя по сторонам. Сновидение казалось настолько реалистичным, что теперь парню стоило огромных сил, чтобы понять, где он находится и что происходит. Кто-то кричал? Или это было лишь во сне? Турнох потёр глаза и посмотрел в окно: было уже светло, но лучей солнца не видать: то ли слишком рано, то ли просто пасмурная погода. Парень спустил ноги с кровати и в этот миг услышал бешеный лай Мрака. Лай и рычание, словно пёс видел опасного врага. Лай внезапно завершился коротким взвизгом, после чего наступила полная тишина. Понимая, что произошло нечто, очень плохое, Турнох вскочил с кровати и бросился из комнаты в коридор. Хотелось немедленно отправиться наружу, но молодой человек отлично понимал, что так делать нельзя. Мало ли кто напал на Мрака — это могли быть и опасные бандиты. Поэтому, первым делом Турнох забежал в оружейную комнату и схватил Вороново Крыло. Теперь, с любимым мечом в руке, парень чувствовал себя намного спокойнее. Волновала сейчас его лишь судьба старого пса, которого Турнох искренне считал своим другом и знал, что Мрак точно так же относится к нему. Во дворе не было никого, однако Турнох заметил, что ворота дома слегка приоткрыты. Поначалу Парню показалось странным, что ни Манс, ни Тарт не заинтересовались происходящим, но он тут же вспомнил, что один отправился в лес, а второй — на рыбалку. Стало быть, он остался один, так что неприятности придётся расхлёбывать самостоятельно. А это были явно неприятности. И они поджидали Турноха сразу воротами. Не успел парень выйти наружу, как тут же услышал омерзительное клокотание и увидел, как на него летит здоровенная, поросшая длинной шерстью клыкастая тварь. Турноху не требовалось много времени, чтобы понять: он имеет дело с мелким порождением, невесть как оказавшимся у его дома. Но непонимание этого не помешало парню действовать точно и умело. Турнох ловко уклонился в сторону, так что промахнувшаяся тварь врезалась в ограду. Врезалась и тут же меч Турноха вспорол монстру лохматый бок. Но времени торжествовать победу не было: молодого человека тут же атаковали ещё два существа, подобные первой твари. Вороново Крыло полоснуло по вытянутому рылу порождения, а Турнох прокатился по земле и подсёк лапы второго существа. Пока завывающий монстр, падал на бок, размахивая обрубками конечностей, молодой человек высоко подпрыгнул. В этот момент тварь с рассечённой мордой попыталась схватить врага оскаленными клыками. Однако чёрные зубы лишь напрасно клацнули, ухватив лишь воздух. Турнох приземлился и тут же бросился вперёд, на ходу вонзив клинок в голову воющему порождению, которое силилось подняться на двух уцелевших лапах. Оставшееся в живых существо прыгнуло навстречу человеку, но тот внезапно пропал из виду. В чём дело, монстр сообразил лишь в тот момент, когда меч пропорол ему брюхо. У порождения хватил сил пробежать ещё пару шагов, после чего оно глухо хрюкнуло и распростёрлось в пыли. Турнох остановился, уставившись на мёртвых монстров. Твари медленно обращались в груды смрадной слизи. Больше они никому не причинят вреда. К сожалению, Турнох опоздал. Мрак неподвижно лежал в траве и его остекленевшие глаза выражали предсмертную ярость. В зубах старого пса торчали чёрные волосы, которые Мрак успел вырвать у порождения. Мрак погиб, как боец, защищая родной дом от мерзких порождений Бездны. Турнох ощутил, как комок в горле мешает ему дышать: погиб верный друг, который был рядом с ним все эти годы. Мало утешения от того, что отвратительные убийцы понесли заслуженное наказание: друга уже не вернуть! Но Мрак оказался не единственным, кого растерзали отвратительные монстры. И вот теперь Турноху стало по-настоящему страшно. У ограды, лицом вниз, лежал человек, спину которого порождения превратили в кровавое месиво. Непонятно, как с такими ранами можно было вообще двигаться: сплошные раны, кровь из которых образовала лужу, в которой лежал умерший. Теперь Турнох видел алые пятна, отметившие путь, которым шагал неизвестный. Впрочем, неизвестный ли? Вот эту шляпу парень знал очень хорошо. Как и её владельца. Турнох бросился к человеку и перевернул на спину. На него смотрел застывшим взглядом Сыч — знахарь из Залесья. Тот, кто сообщил молодому человеку о загадочных наблюдателях, объявившихся в его посёлке. И эти наблюдатели... Проклятье! Неужели что-то случилось, и Сыч поспешил об этом сообщить? Поспешил, но твари настигли его и растерзали. Порождения...Почему именно они убили старого знахаря? И ещё, перед смертью Сыч собственной кровью что-то писал на заборе. Трудно понять, что именно, но очень похоже на Стрй Вз. Возможно — Старый Яз. Так называлось дерево, очень старое дерево, которое росло в пяти лигах от дома Турноха, в широкой лощине и местные называли ту местность в честь одинокого старого дерева — Лощина Старого Яза. О чём хотел сказать Сыч перед гибелью? Что казалось знахарю настолько важным, что он потратил на это последние мгновения жизни? Турнох ощущал усиливающуюся с каждым мгновением тревогу. Нет, даже не тревогу — настоящий страх. Что-то случилось. Что-то страшное. Страшнее смерти Мрака и Сыча. Нужно было срочно бежать в Залесье, чтобы убедиться: с Лерен и её родителями всё в порядке. Или нет. Но первым делом Турнох занёс во двор тела пса и человека. Сычу закрыл лицо его шляпой, а Мрака погладил, ощущая, как слёзы огнём жгут щёки. Больше никто не встретит его радостным лаем у ворот, больше никто не ткнётся носом в руку, свисающую с кровати, больше никто не будет умоляюще глядеть в глаза во время еды. — Прости, друг, — прошептал Турнох. — Я не успел. Парень ещё не подозревал, что опоздал сегодня он не в последний раз. А пока он покрепче схватил Вороново Крыло и побежал по тропинке, которая вела к мосту через реку. Мосту, на котором он познакомился с Лерен, ещё не зная, что девушка станет ему настолько близка. Настолько близка, что даже кратковременное расстояние с ней, Турнох воспринимал, как утрату части себя. Когда Турнох уже порядочно отбежал от дома, ему пришла в голову мысль о том, что нужно было оставить записку, на тот случай, если кто-то из старших товарищей придёт домой. Однако для этого потребовалось бы возвращаться и терять время. А парень ощущал, как время буквально бежит сквозь пальцы и каждое мгновение, ускользая от него, оставляет след, точно от ожога. И ещё это мучительное чувство, когда хочется мгновенно оказаться в нужном месте, а самый быстрый бег кажется медленным, как будто ты бежишь в жутком сне. И тропинка через поле, которую парень обычно преодолевал, даже не задумываясь о времени и расстоянии, сегодня показалась молодому человеку воистину бесконечной. Чудилось, что дорога начинает растягиваться, удлинившись на несколько лиг, по сравнению с обычной протяженностью. И вопросы. Они бились в голове, точно испуганные птицы, которых поймали в тесную клеть. Почему Сыч упомянул Старый Вяз? Что там? Почему твари Бездны пришли в их местность и почему гнались за старым знахарем? И главное: всё ли в порядке с Лерен и её семьёй? Да когда же закончится эта распроклятая тропа! То ли Турноху казалось, то ли реально вокруг царила зловещая тишина, такая, как в своё время, в окрестностях выжженного круга. Но ведь тварь издохла! Погибла от его руки и уже никогда не вернётся. Да, шевельнулась в голове чёрная мысль, но ведь остались и другие. Такие, как те, что сегодня убили Мрака и Сыча. Много, очень много омерзительных кровожадных монстров. Наконец-то тропинка закончилась, и Турнох выбрался на мост. За последний год его отремонтировали, так что по доскам можно было ходить, не боясь провалиться в дыру или свалиться, опираясь на ненадёжные перилла. Парень не отрывал взгляда от Залесья, надеясь, что вот-вот увидит знакомый силуэт среди домов и Лерен приветливо махнёт ему рукой. Нет, только немногочисленные, как обычно в это время, прохожие. Они изумлённо смотрели на бледного, точно смерть, Турноха, который сжимая меч, бежал по улице, не обращая внимания на приветствия местных. Казалось, будто пришелец не в себе. В общем-то, так и было. Турнох почти ничего не замечал вокруг себя, а кровь так больно била в виски, будто это были реальные удары чем-то тяжёлым. Красные волны катились перед глазами молодого человека, и казалось, что они вот-вот захлестнут его с головой. Быстрее, ещё быстрее! Когда Турнох ворвался во двор дома Лерен, то сразу же ощутил знакомый запах. Знакомый и неприятный. Пахло свежепролитой кровью. Стоило сделать пару шагов и стало ясно, чья это была кровь. Позади деревянной будки лежал Дымок — дворовый пёс, который обычно повествовал Турноха заливистым весёлым лаем. Кто-то убил собаку, почти перерубив лохматое тело пополам. Сердце Турноха упало в бездну. Уже понимая, что произошло нечто ужасное, парень медленно вошёл в дом. Здесь отвратительный аромат смерти ощущался куда сильнее, чем во дворе. Стоило огромных усилий заставить себя войти в гостиную, откуда и смердело свежей кровью. Турнох стал в дверях и ощутил, как комок подкатил к горлу. Ему доводилось сражаться с людьми и убивать их, но он представить себе не мог, чтобы кто-то в здравом уме мог сотворить подобное. Злодей не просто убил родителей Лерен, он изрубил их тела на куски, а отрубленные головы поставил на стол, так что теперь они глядели на гостя, и Турноху казалось, будто во взгляде мертвецов он чувствует укор. Он не успел. Опять опоздал. Парень упал на колени и в сердцах ударил кулаком по полу. Ещё и ещё, пока боль не заставила его прийти в себя. Лерен, где Лерен? Тела девушки не видно, значит есть шанс на то, что она ещё осталась в живых. Только теперь, когда багровый туман перед глазами немного рассеялся, парень увидел надпись на стене. Неизвестный убийца, кровью намалевал большие буквы: 'Если ты хочешь спасти её, отправляйся к Старому Вязу'. Старый Вяз — вот о чём хотел сообщить ему Сыч! Сколько времени потеряно зря. Неужели он опоздал и в этот раз? Турнох вскочил на ноги и выбежал из дома. В голове молодого человека царил абсолютный сумбур, в котором страх потерять Лерен мешался с яростью и ненавистью к неизвестному убийце. Что за человек мог сотворить такое? И зачем? И вновь дорога растянулась в путь, не имеющий конца. Казалось, ноги двигаются так медленно, словно угодили в липкую патоку. И в голове из всей мешанины уцелела только одна-единственная мысль: успеть! Турнох не думал, кто и что может ожидать его в конце пути и сумеет ли он одолеть неизвестного врага, главным сейчас было добраться до Старого Вяза, до того, как враг причинит какой-то вред его любимой. О том, что Лерен может уже не быть в живых он старался не думать вообще. Мучительный, как ночной кошмар, путь завершился и Турнох остановился на спуске в лощину. С места, где стоял молодой человек, вся долина была, как на ладони. Небольшая река, почти ручей, сбегала по противоположному спуску и разделив всю лощину, на две неравных части, заканчивалась маленьким, почти полностью заросшим тростником, озерцом. Ветер гнал волны по серо-зелёным травам, точно ковёр, покрывавшим всю лощину. Единственным деревом был тот самый Старый Вяз, застывший в центре долины, точно местный король. Около высокого дерева стояли двое мужчин и вроде бы разговаривали. Отсюда Туртнох не мог разглядеть их лиц, да это ему и не требовалось: враг есть враг, кем бы он ни был. Больше парня заинтересовало другое: к толстому стволу верёвкой привязали девушку и Турнох даже не сомневался, что видит Лерен. Та сидела, опустив голову, и несколько ужасных мгновений молодой человек считал, что всё кончено. Но нет: привязанная пленница дёрнула головой: значит — жива! В этот раз он успел. Ну что же, оставалось спуститься и освободить любимую. А для этого требовалось кое-что сделать. Например, одолеть несколько десятков мелких порождений, которые неторопливо перемещались по всей лощине. Поросшие шерстью, покрытые чешуёй, с шипастыми хвостами, с острыми рогами и прочими орудиями убийства. Ещё никогда Турнху не доводилось сражаться с таким количеством порождений Бездны. Но выбора не было: он должен был спуститься и убить всех тварей, если хотел, чтобы Лерен осталась в живых. — Мы сражаемся не ради славы и почёта, — тихо сказал Турнох. — Мы сражаемся за человеческую жизнь. Парень вытащил Вороново Крыло из ножен и начал спускаться по склону. — Мы не защищаем себя, — Турнох перехватил меч, изготовившись к бою. — Мы защищаем человеческую жизнь. Порождения заметили его и прекратив беспорядочное движение по лощине, начали бежать в сторону пришельца. Все твари издавали отвратительные звуки: хлюпанье, ворчание и кваканье. На клыках висели клочья пены, а из ноздрей стекала гадкая зелёная слизь. — Мы не имеем права бояться, — Турнох перешёл с шага на бег. — Наше право — стать на страже человеческой жизни. Первые порождения уже мчались навстречу ему по склону. Оставалось меньше десятка шагов до того, как острые клыки вопьются в человеческое тело, а кривые когти станут рвать его на части. Ещё немного и... Турнох упал на спину, продолжая быстро двигаться вперёд, благо трава, растущая на спуске, позволяла это делать. Твари прыгнувшие на человека, промахнулись, а вот Вороново Крыло — нет. Порождение с распоротым брюхом, завыло и стихло, превращаясь в тёмную слизь. Остальные развернулись и вновь прыгнули, пытаясь сбить человека с ног. Сбить на землю и растерзать. Турнох прокатился по земле, подсёк лапы чудовища, вспорол горло ещё одному, кувыркнулся и оказавшись за спиной монстра, вонзил мечу тому в спину. Прыжок, над клацающими челюстями и круговой удар, так что досталось сразу трём порождениям. Не останавливаясь ни на миг, молодой человек быстро побежал вниз, на ходу пнув в бок рычащую тварь. Запрыгнул на хребет ещё одной, и пока та пыталась сообразить, что происходит, отсёк уродливую башку. Двое, стоявшие около Старого Вяза, наблюдали за сражением. Тот, у которого было лицо красивого молодого человека, глядел с откровенным презрением, а вот второй с явным интересом. — А он хорош, разве нет? — сказал он, в конце концов. — Плевать, — откликнулся молодой человек и под чёрным плащом, скрывавшим его тело, точно прошла волна. — Каким бы он ни был, сегодня настал его последний день. Но до этого... Он повернулся к привязанной девушке, и на тонких губах появилась холодная усмешка. — Эй ты, — окликнул он и Лерен подняла голову с ненавистью уставившись на похитителя. — Перед смертью я покажу тебе, как издохнет твой женишок. — Не дождёшься, — сказала девушка. — Тур прикончит тебя, мерзкая гадина! Ты за всё ответишь, ясно?! — Какое бурное выражение чувств! — хохотнул молодой человек. — Как думаешь? Второй промолчал, однако около губ у него появилась складка, точно человек был чем-то недоволен. Турнох уже опустился в лощину и двигался вперёд, продолжая истреблять атакующих монстров. Те вели себя немного осторожнее, чем в начале схватки и пытались окружить человека, чтобы тот не мог уклоняться от атак порождений. Парню стоило огромных усилий удерживать врагов на безопасном для себя расстоянии и временами контратаковать. Прыжок, кувырок, выпад, круговая отмашка и ещё один прыжок. Монстр подпрыгнул, взмахнув шипастой лапой, а второй в этот миг попытался вцепиться клыками в ногу Турноха. Получил пинок между глаз и рыча, отпрянул назад. Сверкнул меч и прыгнувшая тварь, рухнула на траву с рассеченной головой. Ещё два стремительных удара мечом и порождение побежало прочь, прижимая истекающий тёмной жидкостью обрубок к животу. Турнох опустился на колено и взмахнул Вороновым Крылом снизу вверх. Тварь, не успевшая отпрянуть, села на зад, а потом медленно свалилась на спину, фонтанируя кровью из рассеченной глотки. Ощущая, подкрадывающуюся усталость, Турнох молниеносно метнулся вправо, ударил клинком и так же быстро прыгнул влево, поразив мечом бок чудовища. Теперь, когда их осталось меньше десятка, порождения утратили боевой дух, а некоторые так и вовсе начали пятиться назад. Похоже, монстры начали понимать, что одолеть человека у них не получится и если бы не присутствие хозяина, уже давно дали бы дёру. Воспользовавшись тем, что враги паникуют, Турнох усилил натиск и за одну быструю атаку прикончил сразу три чудовища. Уцелевшие, в последний раз попытались убить человека, потеряли ещё пару порождений и уже не скрывая страха, бросились наутёк. Турнох посмотрел вслед убегающим тварям, криво усмехнулся и направился к Старому Вязу и стоящим там людям. Впрочем, можно ли их так назвать? По чёрным плащом того, который стоял слева, едва ли пряталось человеческое тело. А тот, который был справа...Турнох даже замер в изумлении: вот, кого он здесь не ожидал встретить. Одним из двух, пленивших Лерен, был тот самый книготорговец, который продал ему книгу про Серебряный Сад и тот, который выручил его в Залесье после драки с местными парнями. Что происходит? — Остановись, — сказал неизвестный с лицом красивого молодого человека, когда между Турнохом и ним осталось меньше пары десятков шагов. — Иначе, что? — спросил Турнох, всё внимание которого занимала Лерен, с надеждой глядевшая на него. — Иначе, — в руке говорившего появился длинный чёрный меч. Оружие точно выросло из самой руки и теперь его острие приблизилось к груди связанной девушки. — Иначе она немедленно умрёт. — Дальше — без меня, — тихо сказал книготорговец, и не глядя в глаза Турноха, нырнул за ствол Старого Вяза. — Чего ты добиваешься? — Турнох скрипнул зубами. — Если тебе нужен я, зачем ты убил её родителей? Зачем мучаешь её? — Прямо таки слово в слово, — хохотнул молодой человек, и на мгновение его спина точно встопорщилась высокими зубцами. — Сдаётся мне, я уже всё это видел и слышал. Лет эдак двадцать назад. Думаю, всё закончится точно так же. Однако же, нужно хоть что-то изменить в этой сцене. Поэтому, прежде чем я тебя прикончу, ты встретишься с моей собачкой. Ты же с ней уже встречался, разве не так? Помнишь, как она повеселилась в твоей вонючей деревне? Небо внезапно потемнело и запрокинув голову, Турнох увидел, что голубое безоблачное пространство заволокло чёрным полотнищем. Невесть откуда взявшаяся туча, накрыла лощину непроницаемым куполом. Возникло ощущение, будто наступила глубокая ночь. И вдруг наступивший мрак разорвала ослепительная вспышка: из тучи ударила багровая молния, вонзившаяся в землю, перед остолбеневшим Турнохом. Парень взял в себя в руки и заметив, что почва начала вздуваться, как будто наружу лезло что-то очень большое, отпрыгнул назад. Вовремя! Во все стороны полетели клочья земли и вырванная с корнем трава. А в следующий миг Большой Вяз скрылся от глаз Турноха за исполинской тушей омерзительной твари. Да, это было то самое существо, которое в своё время уничтожило его родную деревню и убило всю семью Турноха. Бесформенное тело опиралось на сплетённые в 'косу' щупальца, а большой багровый глаз казалось источал жгучее пламя. Полыхнуло, и огромный шар пламени вонзился в землю, туда, где только что стоял Турнох. Наблюдавшая за схваткой Лерен испуганно вскрикнула. Однако Турноха уже не было в том месте, где сейчас дымилась обугленная воронка. Парень быстро бежал вправо, огибая монстра по широкой дуге. Разъярённое порождение недовольно взревело и несколько раз подряд плюнуло огнём, стремясь угодить по быстрой мишени. Чёрный смрадный дым закрыл от глаз Лерен происходящее, а её похититель что-то недовольно проворчал себе под нос. Тело убийцы распирало плащ, уродливыми выпуклостями и острыми шипами. 'Коса' щупалец расплелась с невероятной скоростью и тварь принялась вертеть отростками так быстро, что временами они исчезали из виду. Кроме того порождение продолжало изрыгать огненные сгустки, каждый из которых оставлял в израненной земле, оплавленные дыры. Казалось немыслимым, что кто-то способен уцелеть в этом пламенном аду и закусившая губу Лерен чувствовала, как надежды на победу Турноха тают с каждым мгновением. Девушка вообще не видела парня среди пылающей земли и клубов чёрного дыма. Внезапно рёв твари точно сменил тональность и в нём прозвучали жалобные нотки. В чёрно-багровом мареве качнулся исполинский силуэт и точно прильнул к земле. Однако же Старый Вяз словно подпрыгнул, а верёвки больно впились в тело Лерен. Злобно выругался похититель девушки, а она почувствовала, что надежда вновь возвращается в её сердце. Дым мало-помалу рассеивался, так что стало видно гигантскую тушу порождения, без движения лежащую среди чадящих воронок. Тварь начинала распадаться на отдельные куски, слизью растекающиеся по земле. — Признаю, — сказал похититель Лерен. — Я тебя недооценил, недозащитник. Ну, в любом случае, щенок, с эмиссаром тебе не справиться. — Посмотрим, — ответил Турнох. Парень ощущал сильную усталость, однако же, ни о какой передышке не стоило и мечтать. — Когда-то же надо начинать. Сжимая в руках длинный чёрный меч, эмиссар бросился навстречу Защитнику. Тем не менее, даже сейчас, когда они остались один на один ни о какой честной схватке не было и речи. На полдороге к противнику, эмиссар внезапно выпустил из острия своего оружия сноп багровых искр, а следом — ветвящуюся алую молнию. Земля, соприкоснувшаяся с искрами, рассыпалась серой пылью, а там, куда попала молния, остались глубокие оплавленные следы. Турнох ловко ускользнул от смертоносных зарядов и сумел приблизиться к врагу на расстояние удара мечом. И вдруг его враг скрылся за непроницаемым чёрным облаком, так что Вороново Крыло лишь напрасно рассёк воздух. Круговым ударом Турнох отбил внезапный удар со спины и кувыркнулся вперёд, уходя от атаки эмиссара. Пришлось прыгать и пригибаться, избегая огненных колец, которые вылетали из острия чёрного меча. Эмиссар уже не походил на человека даже отдалённо: на длинной шее скалила кривые клыки волчья голова с большими багровыми глазами, а уродливое тело, уже не прикрытое плащом, напоминало бесформенную груду блестящего мяса, покрытого коротким жёстким волосом и чёрными шипами. Внезапно эмиссар на большой скорости рванулся вперёд, нанося быстрые удары длинным клинком. Мало того, что каждый удар, который Турнох парировал Вороновым Крылом, заставлял неметь ладони, так ещё и после каждого отражённого выпала, парень ощущал, что мышцы сводит непонятная судорога. Последний удар оказался таким сильным, что Турнох застонал от боли, а верный клинок вырвался из рук и отлетел на несколько десятков шагов в сторону, где и воткнулся в землю. Эмиссар злобно зарычал и его меч вонзился в живот Турноха, опрокинув парня на выжженную почву. Всю рыбалку Тарта мучали дурные предчувствия, так что в конце концов старик плюнул на упрямую рыбу, не желающую лезть в сети, свернул всё рыбацкое хозяйство о оправился домой. Почему-то казалось, что перед глазами порхают назойливые чёрные мухи, а в ушах слышны отзвуки чьих-то жалобных криков. Когда Тарт увидел перед воротами дома лужи крови и смердящие пятна, оставшиеся от дохлых порождений, то понял, что предчувствия его не обманули. С тяжёлым сердцем старик вошёл во двор и с горьким вздохом присел у неподвижных тел Мрака и Сыча. Покачал головой и подошёл к дверям дома. Там, приколотая ножом, висела записка. Быстрым небрежным почерком Манса было написано: ' Мой наставник и друг. Думаю, с нашим молодым товарищем произошло несчастье. Скорее всего, он угодил в ту же ловушку, в какую своё время попал Рар. У нашего Тура есть своя Ларина и предполагаю, враг использовал тот же метод. Даже место выбрал то же самое — Старый Вяз. Не ошибусь, если предположу, что за Туром послали эмиссара, а стало быть, у малого нет ни шанса. Понятное дело, у меня их ещё меньше, но по крайней мере я попытаюсь задержать тварь до твоего прибытия. Прости меня за всё и прощай. Твой ученик — Манс' Тарт прижал ладонь к лицу, и некоторое время стоял так. Потом вошёл в дом, бросил на пол сети и прошёл в оружейную. Открыл шкаф и достал боевой посох, которым пользовался во время охоты на порождений. Погладил гладкую поверхность и быстрым шагом направился к выходу. Однако, возле самой двери остановился и оглянулся. Возникло ощущение, что всё это он видит в последний раз. Тарт внимательно осмотрел родной дом, на мгновение прикрыл глаза и вышел на улицу. Возле тел Мрака и Сыча остановился. Поклонился знахарю и погладил собаку. — Простите меня, друзья, — тихо сказал Тарт. — Простите и прощайте. Турнох лежал на земле и ощущал дикую невероятную боль, которая распространялась от живота во всё его тело. Оттуда, где торчал длинный чёрный меч. От этой боли было невозможно пошевелить ни рукой, ни ногой. Можно было только смотреть, как враг, ухмыляясь, подходит к связанной Лерен и приподнимает её голову. — Смотри, — прошипел эмиссар. — Видишь, как издыхает твой дружок? Славное зрелище, да? И это — последнее, что ты увидишь в своей жизни. Он полоснул когтем по горлу девушки и рассёк тонкую кожу, точно острым ножом. Турнох застонал и попытался хотя бы пошевелиться, но так и не смог. А убийца, продолжая ухмыляться, уже шагал к нему. — Это было легко, — прохрипел эмиссар. — Легко и приятно. А теперь — к самому интересному. Я бы, конечно, не стал заморачиваться с таким неудачником, как ты, защитник-недозащитник, но, приказ есть приказ. Итак, я предлагаю тебе стать частью нашей дружной и щедрой семьи. Для этого тебе достаточно открыть свой вонючий рот и согласиться. Или отказаться: мне — всё равно, что ты там квакнешь. Итак? Он опёрся на рукоять меча, который торчал из живота Турноха. Парень всё это время глядевший на Лерен, медленно перевёл взгляд и эмиссара. Тот оскалил свою волчью пасть и вывалил наружу длинный язык. Потом губы Турноха шевельнулись: Словно травы, что увяли, Словно звёзды, что увяли, Словно лодки, что уплыли, Словно люди, что не жили. Эмиссар оскалился и помотал уродливой головой. — Ещё один, — проворчал он. — Что за идиоты? Эй, ты, подумай в последний раз. Турнох закрыл глаза и продолжал шептать: Мы лишь быстрое теченье, Мы лишь слабое влеченье, Мы лишь ветер над водою, Мы лишь оттепель зимою. — Ну и подыхай! — выкрикнула тварь и протянула лапы к рукояти меча. — Малый, держись! — из дыма выпрыгнул Манс и сходу ударил мечом эмиссара по голове. — Получай, урод! Тварь выдернула оружие из тела Турноха и уклонилась от удара. Манс продолжал атаковать с такой яростью, словно все свои силы решил истратить в сегодняшней схватке. Эмиссар, похоже, не ожидал подобного напора, потому что пятился, лишь парируя выпады человека. — Вставай, — шептал в ухо голос Таллиха. — Вставай! Турнох застонал и перевернулся на живот. Кровь и силы покидали тело парня, но он и не думал сдаваться. Оставляя кровавый след на выжженной земле, Турнох пополз туда, где торчал Вороново Крыло. Боль терзала и тело, и душу молодого человека, так что хотелось закрыть глаза и позволить тёмным волнам, что катились навстречу, унести прочь, в ничто. — Не сдавайся, — звенел голос хозяйки Серебряного Сада. — Держись! Ты должен выжить! Ещё немного, ещё чуть. Пальцы царапали, оплавленную почву, ноги почти не слушались, но Турнох продолжал ползти к заветной цели. Вскрик боли заставил парня остановиться и посмотреть назад. Манс стоял на коленях, прижимая руки к окровавленному животу. Потом повернул голову и криво усмехнулся. — Прости, малый, — сказал он. — Не сумел... Чёрный меч метнулся вниз и отсёк голову человека. Тварь оскалила клыки и зарычала: — Всё! Тебе конец, щенок! Подняв оружие, эмиссар направился к лежащему парню и вдруг замер на месте. Человек с посохом в руке стал на пути монстра и сумрачно посмотрел на тело Манса. Потом взглянул на посланца Бездны. — Всё никак не напьёшься крови, ублюдок? — спросил Тарт и перехватил посох поудобнее. — Уйдёшь сам или тебе указать дорогу? — Попробуй! — тварь недовольно зашипела. — Забыл о предсказании? Смерти ищешь? — Мы — Защитники, — тихо сказал старик. — Мы не имеем права на слабость и усталость, мы обязаны защищать человеческую жизнь даже на грани смерти. Тебе этого не понять, мерзкая тварь. Вместо ответа, эмиссар ударил Тарта в грудь. Однако посох в руках человека точно выпрыгнул вперёд, распустившись стальным смертоносным цветком. Зазвенел металл, и эмиссар злобно зарычал, укрывшись за тёмным туманом. Попытался обойти старого воспитателя со спины и клинки посоха вонзились в уродливое рыло твари, рассекая серую шкуру. Эмиссар взвизгнул и замотал головой, отчего тёмные капли полетели во все стороны. Молнии и поднятый посох принял их на себя, отправив в землю. Искры старик так же легко отразил своим верным оружием и вновь приложил монстра по морде. Ещё более пронзительный визг и эмиссар опять выпустил чёрное облако. Тарт ударил тупым концом посоха в грудь скрывшуюся тварь, и эмиссар повалился на землю. Сцепив зубы, старик вонзил острия посоха в живот чудища и внезапно ощутил боль в груди. Опустил взор и увидел рукоять кинжала, который эмиссар успел метнуть перед падением. Ощутив слабость в ногах, Тарт опустился на землю и бросил последний взгляд на Турноха. Кивнул и закрыл глаза. В последний миг Тарту показалось, будто он слышит знакомый голос. Да, это Винетта, она зовёт его. И Тарт ушёл. Мешая вой с рычанием, эмиссар встал и поднял свой меч. Повернулся к Турноху. — Ну, щенок, ты мне дался слишком дорогой ценой! Больше некому за тебя вступиться, ясно? — И не надо, — Турнох стоял, сжимая в руках Вороново Крыло и во взгляде парня было что-то такое, отчего эмиссар попятился назад, прижимая лапу к дырке в животе. — Я сам тебя прикончу. Эмиссар подумал, оценивая свои силы и шансы на победу. Почему-то сейчас они представлялись твари не такими уж высокими. — Ну и ладно, — прошипел эмиссар, и меч скрылся в его лапе. — Меня восстановят, и я вернусь за тобой. Жди, щенок. — Буду ждать, — из уголка рта у Турноха бежал ручеёк крови. — Дождусь. Тварь подпрыгнула, превратилась в чёрную нить, уходящую куда-то вдаль, и пропала, точно её и не было. Осталась выжженная равнина и мёртвые тела. Мёртвые и живой. Последний Защитник. Эпилог Ходили слухи. Ходили очень настойчивые слухи о происходящих переменах. Оглядываясь, нет ли где поблизости прислужников или кого-то из мелких порождений, люди передавали друг другу новости о том, что впервые граница владений Бездны сдвигается. И территория владений Бездны понемногу начинает уменьшаться. Пусть по чуть, но уменьшается. И уже несколько посёлков, не так давно угодивших под власть Бездны, освобождены. Поговаривали, дескать, погибли три Эмиссара, которых Повелители направили, чтобы устранить проблему. Теперь Повелители пребывают в нерешительности, а их владения продолжают уменьшаться. Всё потому, что вернулись Защитники! Слово, запрещённое для произношения на территориях Бездны. Но сколько не запрещай, а Защитники вернулись и теперь они освободят всех людей, порабощённых Бездной. Бурск, некогда голова Мысков, а теперь — такой же бесправный раб, как и все остальные жители посёлка, стоял у ворот селения и с тревогой смотрел в сторону Затиши — соседнего посёлка. Тот находился немного ближе к границе владений Бездны, и сегодня там происходило что-то непонятное. В общем-то, это 'что-то непонятное' происходило и в Мысках. С утра все прислужники и порождения, следящие за порядком в Мысках, собрались и очень быстро двинулись в сторону Затиши. Причём прислужники выглядели встревоженными и даже испуганными; один из них так и вовсе никуда не хотел идти и просил, чтобы его оставили. Одно из порождений укусило его за ногу, и подвывающий прислужник отправился вместе с остальными. Теперь Бурск, единственный из всех жителей Мысков, кто решился выбраться за ограду, смотрел в сторону Затиши и нервно сглатывал слюну. В душе бывшего головы страх мешался с отчаянной надеждой. Над Затишью бушевала настоящая буря, с молниями и ослепительными вспышками. И это при том, что небо было абсолютно ясным, без единого облачка! На несколько мгновений Затишь вовсе скрылась за чёрными облаками, в глубине которых продолжали полыхать багровые зарницы. Раскатился протяжный рокот, от которого всё внутри Бурска задрожало, как фруктовое желе. Тёмное марево начало развеиваться. Последний раз полыхнуло и всё утихло. Бурск перевёл дыхание, гадая, чем всё закончилось и что это было вообще. Потом на дороге показались два порождения, из тех, что поменьше. Оба мчались на полной скорости, точно их преследовало нечто грозное. Однако же путь, за спинами тварей был абсолютно пуст. Внезапно одно из существ остановилось, некоторое время покачалось на кривых лапах и рухнуло в дорожную пыль. Упало и принялось растекаться омерзительной жижей. У второго монстра хватило сил добраться до ворот Мысков, где он тоже упал и мгновенно издох. Потрясённый Бурск увидел огромную рану на боку твари, точно кто-то разрубил существо почти пополам. Странно, что оно вообще смогло пробежать так далеко. Пока человек изумлённо наблюдал за гибелью порождений, на дороге появился одинокий путник. Человек в чёрном плаще неторопливо шагал в сторону Мысков. И да, шёл он вроде бы не очень быстро, однако не успел Бурск опомниться, как путник оказался рядом с ним. Однако бывший голова не мог рассмотреть, как выглядит странник из-за капюшона, опущенного на лицо. Только обратил внимание на две рукояти, которые торчали из-за спины пришельца. Похоже, там висели мечи. — Доброго дня,— у неизвестного оказался неожиданно молодой голос. — У вас можно попить воды? — Да, да, конечно, — Бурск указал рукой на ворота Мысков. — Позвольте, я вас провожу. Он не решался задавать вопросов, пока вёл пришельца к главному колодцу посёлка. Не решался, хоть эти вопросы буквально жгли язык мужчине. Кто этот пришелец и не связан ли он как-то с тем, что происходило сегодня в Затиши? Когда Бурск протянул гостю деревянный ковш с водой, тот усталым жестом отбросил капюшон, позволив убедиться, что перед бывшим головой действительно молодой человек, почти юноша. Молодой, но...Широкая седая прядь в длинных чёрных волосах и совершенно не юношеская боль в глазах. Пока гость пил воду, Бурск обратил внимание на металлический знак, который висел на шее пришельца. Когда-то Бурск уже видел такие. Но тогда их было намного-намного больше. Лишь когда гость закончил пить и поблагодарил хозяина, Бурск-таки решился задать один из вопросов, что вертелись на его языке. — Вы ведь Защитник? — парень кивнул. — Значит, Защитники вернулись? Скоро вас станет больше, да? — Нет, — парень набросил капюшон на голову и тихо добавил. — Я — последний.