— Шар, — голос старика ничуть не изменился, и вор осторожно убрал руки. Опустив взгляд, он увидел компакт-руну висящей в воздухе у самого пола.
— Не беспокойтесь, юноша. Мантическая манипуляция объектами была бы весьма затруднительна без использования телекинеза. — Повинуясь едва заметному движению головы профессора Ройбуша, камень прыгнул прямо в ладонь вора. — Можете взять его на память. Вы, кажется, говорили, что голодны? — сменил он вдруг тему.
— Перекусить бы не отказался. Желательно дважды.
— Сейчас вам принесут поесть, а я распоряжусь чтобы оседлали Росинону. Через час мы выезжаем, чтобы завтра к утру уже быть в Наречи. Надеюсь, вы уже достаточно оправились, чтобы выдержать день пути?
Айвен утвердительно кивнул, и профессор вышел из комнаты, оставив его одного. Юноша уставился на камень, лежащий у него на ладони, и задумчиво почесал затылок:
— Вот жизнь пошла. Куда ни плюнь — или маг, или порождение Тьмы. Даже в зеркале, — вспомнил он свое эпическое сражение с уморышами. Повернул руку внутренней стороной запястья к себе, но ничего там не обнаружил. Впрочем, ничего другого он и не ожидал. Похоже, что странный рисунок проявлялся только в присутствии тварей Тьмы. Раздался стук в дверь, и он пошел открывать слуге, принесшему завтрак.
Как и планировал господин Ройбуш, уже через час они были в пути. Боли в груди Айвена возобновились, мешая связно думать и получать удовольствие от поездки, поэтому он обратился к историку с просьбой унять боль. Тот внимательно осмотрел рану и юношу, и лишь печально покачал головой — то ли боль была слишком сильна, то ли не было возможности влиять на ее мантические потоки. Поэтому, выпив несколько капель настойки дурманника, остаток пути вор провел во сне. Кошмары сжалились над ним, решив на время оставить в покое, но их нелегкую миссию по ухудшению сна юноши прекрасно выполнила дорога, ощетинившись многочисленными ямами, кочками и колдобинами. В общем, выспаться так и не удалось.
Разбудил его шум голосов, бурлящих вокруг. Юноша проснулся и с удивлением огляделся по сторонам. Пешие и конные люди, многочисленные повозки и даже кареты окружали их телегу плотным потоком со всех сторон.
— Мы уже приехали? Это Наречь? — спросил он у своего спутника, и тот кивнул, — а почему все стоят?
— Боюсь, что у нас проблемы. Смотрите, — старик указал в сторону городских ворот.
Там два стража неторопливо досматривали телеги и ручную кладь желающих попасть в город. А еще один — осматривал людей. Точнее, их руки — стражник брал подозреваемого за кисти и переворачивал их внутренней стороной запястья на свет, показывая их еще одному стражнику. Стражнику ли? Только сейчас Айвен рассмотрел высокую, закутанную, несмотря на жару, в темный плащ фигуру. Дарк!
— Если я не ошибаюсь, то это по вашу душу... Точнее, по вашу руку, — смущенно улыбнулся историк-геомант. — Эта татуировка, она ведь проявляется в присутствии созданий Тьмы, верно?
— Д-да... — вор закатал рукав и продемонстрировал руку. Она была чиста. — Не понял.
— Может, слишком далеко? В любом случае, мы теперь знаем, что ваше лицо им не знакомо и они ищут не именно вас, а носителя этой татуировки.
— А вы уверены, что нам так уж нужно в город?
— Увы. Я лишь отсрочил неизбежное для вас. А там мы отыщем специалиста, способного исцелить ваш рану. Так что у вас... у нас нет выбора.
— Вы можете спрятать рисунок? — юноша смотрел на мага с надеждой.
— Боюсь, что простой иллюзией их не обмануть.
Айвен привстал, оглядываясь. Улыбка озарила его лицо, и он повернулся к Ройбушу:
— Спорим, что я их обману?
Он соскочил с телеги и исчез в толпе. Вернулся довольно быстро, сжимая в руках какую-то коробку.
— Надеюсь, вы заплатили за это, молодой человек? — нахмурился старик.
— Воры! Меня обокрали! Люди добрые, да что ж это... — донеслось из толпы.
— Вижу, что нет, — вздохнул профессор.
— Да ладно вам. Если вас это успокоит, то у этих актеров под двойным дном спрятана фейская пыльца. Была... — юноша вытащил из коробки какие-то тюбики и краски.
— Если я не ошибаюсь, то это грим?
— Верно! Сейчас я сотворю иллюзию, которую сама Тьма не распознает!.. Кстати, если направить телегу вон в тот просвет, то мы быстро доберемся до ворот.
— В какой еще просвет? — прищурился маг, безуспешно пытаясь отыскать достаточно широкий проезд среди людских тел и лошадей.
Вместо ответа вор сорвал жгут крапивы и снова соскользнул с телеги, растворившись в толпе. Не прошло и минуты, как ближайшая к Росиноне лошадь вдруг взвилась на дыбы и понеслась прямо к воротам, не разбирая дороги.
— Взбесилась! Она взбесилась!!! Расступись! — отчаянно вопил возница, безуспешно пытаясь остановить несущееся животное.
— Ну, чего ждете? Н-но! — вскочил на телегу Айвен.
Как юноша и говорил, до ворот они добрались быстро. Завидев обезумевшую лошадь, один из стражников вскинул арбалет, и животное пало замертво у самых его ног.
— А вот и мы! — радостно заявил вор, хватая профессора за руки и демонстрируя его запястья стражнику, — давай, щупай нас поскорее, но только чур без шалостей! А то видел я, как ты того смазливого юношу...
Стражник густо покраснел и шагнул в сторону, пропуская вперед дарка. Ледяные пальцы словно тиски сжали руки Айвена, и правую сторону его груди пронзила боль.
— Что ты прячешь? — пророкотал воин Тьмы.
— Где? — испуганно обернулся юноша, — Я? Ничего... Может, это Росинона что-то прячет? — повернулся он к кобыле, — Эй, красавица, небось, опять друманит за щекою жуешь?
— Рука. Она у тебя в гриме.
— Да уж, художник из меня, как из свиньи воротный стражник. Хотя... — Айвен задумчиво посмотрел на самого толстого из стражей.
Черная перчатка безжалостно стерла грим с руки, расцарапав запястье. Рисунка там не было.
— Ну, мы пойдем, господин нехороший? Хорошим выходцев из Даркилона не назовешь, Тьма-Повелительница, жертвы, все дела...
— Стой! Покажи вторую руку.
— Зачем? Там же ничего... Ай! — вскрикнув, юноша с ужасом наблюдал, как рука дарка стирает мастерски нанесенный грим со второго запястья.
Рисунка и там не оказалось. Лицо вора заметно вытянулось, но он сумел выдавить из себя подобие улыбки:
— Вам копыта лошади подержать? Осматривать будете? Мы бродячие актеры. Я — балагур-плясун, а мой друг виртуозно притворяется то дурачком, то самим императором — там и не разберешь кто есть кто...
— Проходи. Не задерживайся.
— Может, устроить для вас представление? Хотите, мой друг прикинется...
— Убирайтесь. Оба, — шелест вынимаемого из ножен меча прозвучал зловеще. Больше говаривать юношу не пришлось. Откланявшись, он вскочил на телегу, и старик щелкнул кнутом, подгоняя лошадь.
— И как это понимать? — попросив остановиться в узком переулке, юноша закатал рукава и внимательно осмотре оба запястья. — Но я готов был поклясться, что руку обожгло, как и в прошлые разы!
— Вы уверены? Боюсь показаться навязчивым, но вы уверены, что именно руку? — старик задумчиво смотрел на Айвена. На его шею.
— Ну... Может... — тот задумался, машинально почесывая сзади шею. Пальцы его вдруг нащупали какие-то рубцы, которых там раньше не было. И шли они по кругу, внутри которого шрамы образовывали... — Она там?
Господин Ройбуш кивнул, и бросил юноше платок. Повязав его на шею, тот поморщился:
— И что теперь?
— Нам нужно отыскать гостиницу под названием "Журчащий ручей". Там у меня назначена встреча. А еще — там отменное пиво.
— Ну, про пиво оно и из названия понятно. Ваш друг — маг?
Вместо ответа старый геомант лишь улыбнулся и хлестнул лошадь. Правил он уверенно, словно отлично знал дорогу. Впрочем, так оно и было — уже через двадцать минут перед ними возвышалось трехэтажное здание, фасад которого был оформлен самым обычным камнем. Он выполнял роль скалистого уступа, по которому стекал ручей. Вода с мелодичным журчанием стекала с крыши и впадала в идеально круглый пруд. Вход, изображавший из себя распахнутый зев пещеры, юноша заметил не сразу.
— Невероятно! — восторженно выдохнул он. — Как им удалось такое проделать? Магия? Вы видите следы заклинаний?
— Мне это не нужно. Я прекрасно знаю, как они это сделали. Как я это сделал.
— Вы? Вся эта красота создана вами?
— Нет, конечно же нет. Я оптимизировал потоки для создания мелодично журчащего ручья и непересыхающего пруда.
— Хм. А еще что-нибудь? Я имею в виду, помимо этой гостиницы?
— Будучи еще студиозом, я вместе с одним талантливым сокурсником настраивал мантические потоки в паре игорных домов. Вы знаете, что в них невозможно выиграть в понедельник, если играть одетым? А на стоящих в южной части столах карточный расклад всегда будет в пользу казино, если сдавать карты с запада на восток? И вход расположен так, чтобы сбивать любую наведенную удачу и закручивать винтом оптимизированные на выигрыш мантические потоки входящих?
— Да вы просто находка, господин Ройбуш! Теперь я точно знаю, как мы развеем с вами вечернюю скуку...
— Это вряд ли. Во-первых, геомантов, как и жрецов-фортунитов, не впускают в подобные заведения. А во-вторых, нам сначала нужно избавиться от хвоста. От хвостов.
— Каких еще хвостов?
— Крысиных, разумеется. Две штуки идут за нами по теням от самых ворот. Давайте проедем мимо и свернем в какое-нибудь место. Ищите по сторонам узкую улицу. Она должна идти с запада, быть полна теней и мне нужна красная крыша.
Нужная улочка нашлась минут через десять плутания. Свернув в нее, старик резво спрыгнул с телеги, снова зацепившись за злополучный гвоздь и попрощавшись с куском левой штанины.
— О! У нашего скрипучего судна теперь свой флаг есть, — хмыкнул Айвен. — Эй, что вы делаете?
Профессор метался по переулку, словно на пожаре. Он не жалея лил на песок воду из фляги и разбрасывал в одному лишь ему известном беспорядке цветные камни — юноша узнал гелиотропы, пару желтых хризолитов и кусочки янтаря. Затем, определив, где именно за крышами скрывается солнце, схватил камень и начал выбивать кирпич из противоположной стены.
— Да не стойте же! Помогите, быстрее — эти твари перемещаются в тенях мгновенно!
Вор выхватил краденый нож, и начал помогать. Селерит с легкостью крошил раствор, скрепляющий кирпичи, и вдвоем они управились быстро.
— Возьмите кирпич, встаньте вот сюда... Да... А когда я скажу — роняйте его вниз.
Едва он договорил, как одна из теней в начале переулочка словно вспучилась и выплюнула из себя огромную дымчато-серую крысу. Тварь уставилась на путников и заверещала. От этого странного звука зубы у юноши заныли. Он вопросительно посмотрел на геоманта, но тот отрицательно мотнул головой. И тут Айвен заметил вторую крысу. Она сидела в тени, отбрасываемой дырявым ведром.
— Боюсь ошибиться, но вроде бы как сейчас самое время, — раздался шепот Ройбуша.
— Агаааааааа!!! — ответил юноша, прыгая на одной ноге. Как и было условлено, он по приказу уронил кирпич, но совсем некстати внизу оказалась его левая нога.
Непонятно откуда взявшийся солнечный луч вонзился в одну из крыс, развеивая ее по ветру. В бок второй ударила какая-то компакт-руна, и крысу окутало голубоватое пламя. Отчаянно заверещав, та бросилась в тень, но огонь, охвативший ее, давал достаточно света, чтобы разгонять тени и не давая крысе вернуться в свою стихию. Вскоре с ней было покончено.
— Жуткие твари. Пожалуй, я теперь не скоро смогу заснуть, — пожаловался вор.
— Нам пора в гостиницу. Помогите мне забраться в телегу...
Вернувшись к "Журчащему ручью", они пару минут полюбовались необычным видом, открывшимся перед ними, и вошли во внутрь.
Улыбчивый гостинец "выплыл" им навстречу с сияющим лицом:
— Вы и есть господин Ройбуш, если я не ошибаюсь? Ваша комната готова, прошу пожаловать на второй этаж, зеленая дверь. — При этом он смотрел на старика с явным обожанием. — А это с вами... — служка перевел взгляд на Айвена и брезгливо сморщился.
— Сын моего лучшего друга, и мой, соответственно, тоже друг, — пояснил профессор.
Вор застыл соляным столбом, открыв рот от возмущения. Он стоит здесь во вполне приличном наряде, чисто вымыт, почти не мят и почти брит, а на него смотрят как на последнего бродягу! Тогда как историк словно с храмового крыльца только что слез: весь перепачканный, рукава рубахи разодраны, а одна штанина так и вовсе до колена оторвана, но встречают его, словно принца! Встряхнувшись, он ухватил своего спутника за руку и потащил в сторону лестницы.
— Вы что, знакомы с этим хлыщом? — прошептал он на ухо профессору.
— Впервые вижу, — так же тихо отозвался тот, — несколько дней назад я написал Мэту письмо и попросил снять для нас комнату в "Ручье". Наверное, он не поскупился и хорошо описал меня.
— Мэт? А кто это? — спросил вор, по привычке вскрывая замок гнутым гвоздем.
— Ключ, у меня же есть ключ — запоздало спохватился геомант, хлопая себя по карманам.
— Поздно, — дверь беззвучно раскрылась, и юноша шагнул во внутрь. — Так кто такой, этот ваш Мэт?
— Это я, — раздался впереди приятный глубокий голос, который вполне мог принадлежать менестрелю, — тень внутри кресла зашевелилась и оказалась молодым человеком в темных одеждах, — А вы, как я понимаю, и есть тот несчастный бедолага, который ухитрился поссориться с Даркилоном, схлопотать селеритовый клинок в живот и заполучить столь важную для Тьмы магическую Печать на руку?
Глава 11. Печать.
"Был он умерен в еде и в питье. Умерен в одеяниях
и в своих страстях. И в делах политических был крайне
умерен. Оттого и прозвали его — Керим II Глупый..."
"Короли, князья и герцоги", малый справочник
правителей земель Амальгарских.
Айвен с нескрываемым интересом уставился на говорившего, изучая его с головы до ног. Мэт оказался несколько старше его самого. Примерно того же роста, черноволосый юноша с пронзительными черными глазами и тонкими напомаженными усиками, один из которых был заметно длиннее другого и топорщился вверх — увидав это, юноша сдавленно хихикнул. Одет он был в строгую "ученическую" куртку с нагрудным отворотом, которая была темно-синего цвета и с золотым шитьем в виде каких-то мистических символов. Белоснежная рубаха с кружевным воротничком, длинные рукава которой выглядывали из-под куртки, синие, опять же, брюки, на полтона темнее куртки и без шитья.
Несмотря на жару, куртка была плотно застегнута на все пуговицы, а на ногах Мэта красовались длинные мягкие сапожки, плотно обхватывающие его икры. Вор снова хихикнул — сапоги эти были белого цвета. Но не обнаружив на них ни единого пятнышка грязи, Айвен озадаченно нахмурился. И вообще, выглядел этот франт так, словно только что вышел из стригарни или модного салона — белоснежные сапоги и рубаха, нигде нет ни единой складочки, усы и брови аккуратно причесаны и блестят, словно смазанные гусиным жиром, да еще и пахнет от него как от цветочного сада зимой!
— Разрешите представиться, — коротко склонил голову щеголь, — Меня зовут Маттиуш дин'Ройбуш. Почетный член городской архитектурной коллегии, дипломант Имирского Магистериума и практик-геометр с перламутровым отличием.
