— Спать тут будем мало-мало. Потом опять дорога ехать, — волнуясь, гоблин начинал больше путаться в окончаниях и глотать слова, отчего понять его становилось сложнее.
— Слушай, Хныга. А где здесь можно того... И чтобы мне при этом ничего не откусили... В общем, кустики какие-нибудь, — смущаясь поинтересовался юноша.
— Вон там растет чагра. Хороший куст, густой. И не кусает.
— Спасибо! — вор направился, было, к указанному гоблину кусту, но его остановили слова жреца:
— Только чагра плохой воздух пускает. Сонный воздух, от который все сразу спят. Дикий зверь — спит. Дикий человек — спит. И не дикий человек тоже спит. А пока добыча спит, чагра корни в жертва тыкай, и сок из него пей.
— Каббров гоблин! Тогда зачем ты меня туда отправил?
— Человек просил куст, который не кусает. Чагра не кусает, — логично заметил Хныга.
— Эх ты, зеленая башка и два уха. Отвернитесь все, а то я стесняюсь! Каббр, ты тоже не подсматривай...
Пока Мэт раскладывал походные лежаки, притороченные к его седлу, и выкладывал на скатерть нехитрую снедь, прихваченную в дорогу, гоблин обошел по кругу лагерь, сжимая в руках чашку с тлеющими листьями, из которой валил густой желтый дым.
— Хныга злой дух и кусачий комар пугай, — объяснил он Айвену.
Но этим защита их импровизированного лагеря не ограничилась. Геомант очертил вокруг него охранный круг, усилив его своими камушками, и передвинул несколько веток и камней на поляне. Жрец же снова выхватил свой кнут и пару раз самым его кончиком ударил березу, что росла возле костра, и дуб неподалеку от охранного круга. Листья на "березе" после этого сразу же начали сохнуть, а "дуб" вдруг мелко затрясся, а из раны нанесенной кнутом медленно полился тягучий кроваво-красный сок. Юноша готов был поклясться, что он даже слышал стон!
На ужин он быстро проглотил свою долю, постоянно оглядываясь по сторонам. Еще не совсем стемнело, и в каждой тени ему мерещилась ужасная тварь, у которой тоже настало время поужинать. Становиться чьим-то ужином, так и не успев расправится со своим, вору не хотелось, поэтому трапезу он закончил первым.
— В общем так. Чтобы не происходило за пределами охранного круга — даже и не думай из него выходить. Если что, буди меня или Хныгу, понятно? — напутствовал Мэт.
— Двухголовый детина с огромной дубиной в руке подходит под это твое "если что"?
— Хм... Вряд ли бы ты смог так точно описать Боба-и-Роба, если бы никогда его не видел, да? Значит, ты его... — геомант обернулся и едва не выронил ложку в котел, — Проклятье! Он же нам сейчас уснуть не даст, клянчить будет!
За его спиною в пяти шагах стоял тот самый "двухголовый детина" — огромный, на две головы выше Мэта. Из одежды на гиганте была лишь набедренная повязка из травы. Голова его была гладко выбрита — по крайней мере та, что была справа. Левая же, напротив, могла похвастаться такими длинными волосами, что любая красавица обзавидуется. Лица же этого странного существа, были совершенно одинаковы: узкий нависающий лоб, острые скулы, выпирающий подбородок и крупные белые зубы.
— Да-а-ай денюжку-у-у... — провыл-простонал вдруг Боб-и-Роб.
— Нет у меня денег, — тут же отозвался вор.
— Да не нужны ему наши деньги, — отмахнулся геомант, — оно даже не знает что это такое. Хоть голов и вдвое больше, да вот только ума у него вчетверо меньше. Всего два этих слова и знает. Оно жрать хочет.
— Ну и что? Знавал я одного юродивого нищего, что сидел у храма Хугарда-Извозчика, так тот тоже только и знал, что "дай денюжку" да "Пшел прочь". И ничего, хватает — живет получше многих.
— Да-а-ай деню-у-ужку! — снова провыло существо и, шагнув к самому охранному кругу, вытянуло вперед руку, в которой лежал кочан капусты.
— Это оно что, меняться предлагает? — повернулся вор к Мэту.
— Кто? Роб-то? Нет, это он тебе пытается Боба подсунуть. Боб у них голова, думает за всех троих... Хотя, что ему еще остается-то?
Айвен присмотрелся к этому "кочану" и едва не избавился от только что съеденного ужина — это действительно была голова! Лысая и бугристая, с беззубым ртом и глазами-щелочками, а вместо носа лишь две дырочки. Поняв, что его раскусили, Боб ухмыльнулся и подмигнул юноше.
— Пугануть бы его. Так-то они безобидные, если не подходить близко, но сон и настроение подпортить могут. Эта вот голова с голодухи петь начинает. И, прямо скажем, приятного в этих песнях мало.
— Может, огнем его? — кивнул юноша в сторону костра.
Рядом с Айвеном что-то свистнуло, и кнут, вытянувшись до немыслимых размеров, хлестнул прямо по голове, которую держало в руках существо, называемое Робом. Когда кончик плети едва-едва коснулся бугристого затылка, Хныга рванул плеть на себя, и голова, вырвавшись из огромных ладоней, полетела прямо в центр охранного круга.
— Сейчас Хныга все сделать, — заверил жрец. Он поднялся с корточек, подошел к отчаянно верещащей голове и изо всех сил ударил по ней ногой, отправив в полет за пределы круга. Боб заорал еще сильнее, а Роб, жалобно провыв свое неизменное "да-а-ай денюжку" бросился за своим другом в темноту.
— Думаю, больше он к нам не сунется. Эй, Печатник недоученный, иди-ка сюда. Буду тебя учить с фазаритом обращаться, — позвал Мэт.
Айвен послушно подошел к геоманту и уселся рядом с ним.
— В общем так. Знаешь ты или нет, но так называемая мана — магическая энергия, пронизывает все вокруг. Стихия огня или воды, эманации смерти или радости, даже просто жизненная сила растений и существ — все это может стать источником силы для мага. Более того, ты сам, да и любой человек тоже, генерируете ману со временем и даже впитываете ее из окружающей среды. В первом случае это будет энергия естественная, а во втором — связанная, или стихийная. Но естественный способ восстановления растраченных запасов магической энергии слишком медленный, и нам сейчас не годится.
— Я слышал, что маги могут забирать силу... Да что там слышал! Я и сам был источником маны для колдуна! Он просто тянул ее из меня и из своих амулетов.
— Для быстрого восстановления магической энергии есть разные методы. В том числе можно использовать живых существ или накопители, вроде фазарита. Теоретически, ты можешь позаимствовать силу почти отовсюду, но на практике все очень сложно. Чтобы вытянуть ману из готового заклинания или артефакта, нужно затратить ее в десятки раз больше. Проще использовать рассеянные эманации чем структурированные. Пламя костра, бегущая вода, последний вздох умирающего существа — вот они, источники! Одни будут отдавать тебе силу охотно, а другие потребуют определенных усилий.
— Это как разные кошельки и карманы, — хмыкнул вор.
— Сравнение любопытное, но я бы скорее в пример привел рыбалку. Берешь наживку, забрасываешь удочку и вытаскиваешь рыбу. Если рыба тяжелая или ты слабак — останешься ни с чем, а то еще и снасти потеряешь. А если ты рыбак осторожный и место выбрал правильно, то будешь при хорошем улове.
— Я не люблю рыбалку. А на кошельках не получится объяснить?
— Придется довольствоваться рыбой, — отрезал геомант. — Давай, возьми в руки фазарит. Тесный контакт не обязателен, но тебе так будет проще. Итак, ты — голодный вор, а это — полный золотых монет кошелек. Чужой, разумеется.
— А где рыба?
— Съели! Ты же сам просил на карманах и кошельках объяснять?
— Давай лучше на рыбе. А то мысли о золоте мне не дают сосредоточиться.
— О Тысячеликий, за что ты ниспослал мне наказание в лице этого... этого... такого. Слушай сюда. Представь что ты — пустая фляга. А в руках у тебя, соответственно, полная вина. И ни слова мне не говори сейчас ни про рыбу, ни про карманы!
— Хорошо-хорошо, — испуганно зачастил Айвен, — Как скажешь. Пусть будет фляга.
— Помнишь, как ты переливал силу в тот труп? Сможешь сделать то же самое с этой флягой? Тьфу, то есть с кристаллом! Протяни тонкий поток к фазариту, попробуй коснуться накопленной в нем энергии. Как почувствуешь его силу — зацепи ее, словно крючком, и тяни. Твой поток должен стать трубкой, которая соединяет две фляги, и по нему вино потечет из полной в пустую. Чем полнее чужая фляга и чем больше ты истощен, тем проще пойдет процесс. Но если ты совсем пуст, то тебе просто нечем будет ухватиться за источник силы. Попытайся, работа с фазаритом доступна даже "пузырям".
— Сейчас попробую, — юноша нахмурился, воскрешая в памяти свой недавний трюк с оживлением трупа. — Кажется, я тогда делал вот так...
В прошлый раз сила исходила из него через Печать, но теперь ему помогал сам камень. Он отчетливо ощутил, как направленный им в кристалл магический поток наткнулся на другой источник силы. Попробовал "потянуть" и... почти физически ощутил, как мощный поток маны вливается в него! Больше всего это было похоже на детскую возню с весенними ручейками: вот маленький Айвен чертит палкой на земле русло будущего ручья, вот он пробивает хрупкую плотину, а вот по начерченному руслу устремляется мутный неудержимый поток...
Тело его стало легче перышка, а голова вдруг стала ясной-ясной, каждая мысль была отчетлива и стремительна. Ничего подобного юноша не ощущал ранее, и ему хотелось удержать этот состояние как можно дольше, но, увы, живительный поток силы внезапно закончился, и окружающий мир снова поблек.
— Что, и это все? — разочарованно протянул вор.
— Мда... Сожрал целый фаза-кристалл и даже не поморщился. Думаю, еще парочка в тебя точно влезет.
— И что это значит?
— Ну, например меня один такой фазарит может запросто выжечь. А для геоманта я довольно силен. С учетом того, что ты "дикий", никогда не обучавшийся, потенциально ты мог бы стать сильнейшим Печатником за последние несколько веков.
— Ого! Все, сейчас возьму и зазнаюсь...
— Ты лучше возьми и проверь, как там твоя Печать поживает. Раз уж ты частично восстановил свои запасы маны, то и она могла проснуться.
— А я уже и забыл про нее... Проклятье! Чешется!
— Что?
— Да эта кабброва Печать! Вон она, нарисовалась.
— Ну-ка, припомни — этот рисунок хотя бы раз появлялся без видимой на то причины? Или только в минуту опасности?
— Да не помню я! Вроде как всегда потом начинались неприятности.
— Эй, Хныга, слыхал?
— Усталый зеленый жрец уже спит и не слышит человеков, — сонно пробормотал проводник, который уже успел снять с коня свою люльку и улегся в нее, укрывшись курткой вызывающего розового цвета. Разумеется, это была куртка геоманта.
— Будешь много спать — быстрее состаришься! — выкрикнул Айвен, — А то и вовсе приснишься этому своему Спящему Змею.
— Духи говорят, что рядом нет беды, — успокоил его Хныга.
— И на том спасибо.
— Странно, — тихонько пробормотал чародей, — вроде бы жрецы Змея не общаются с духами и призраками, — но вслух он ничего не сказал, а начал укладываться спать.
— Эй-эй, — забеспокоился вор, — А кто дежурить будет?
— Кони. Если что, они поднимут шум. Или сожрут того, кто проникнет в охранный круг, — Мэт улегся головою строго на север, а в ногах разложил белые и бледно-зеленые куски ткани. — Могу помочь тебе заснуть, если хочешь. Вон там очень хорошее место.
— Спасибо. Я как-то до этого без помощи геомантов обходился и ничего, живой, — пробурчал в ответ юноша. Чтобы позлить мага, он улегся головою на запад, а у изголовья разбросал тряпок погрязнее и потемнее. — Еще посмотрим, чье колдунство сильнее...
"Привет", — внутренний голос выплыл из тумана сновидения. Почему-то он не имел ни четких очертаний, ни цвета, кроме темно-серого. И вообще его второе Я было похоже на тень, каким-то образом ухитрившуюся стать объемной и оторвавшейся от поверхности.
— Ага, давно не слышались. А видимся так и вовсе впервые.
"Я тут порылся у нас в памяти. Помойка еще та, должен сказать..."
— А вот это не твоего ума дело! Моя голова, что хочу, то и делаю.
"Вообще-то я здесь живу. И мне хотелось бы находиться в комфортных условиях".
— Ну вот и наводи порядок, если тебе больше всех нужно.
"Вообще-то, это нужно в первую очередь тебе. Удобно ведь, когда нужное воспоминание всегда оказывается под рукой, если в нем есть необходимость? Ты бы очень удивился узнав, какие вещи запали тебе в память..."
— Наверное. Я не знаю.
"Точнее, не помнишь, — в голосе второго Я послышалась усмешка, — И вообще, я же тебе просто снюсь. Так что, не придавай моим словам слишком большого значения. Кстати, тебя там зовут. Но лично я бы не советовал просыпаться".
— Не хочешь лишаться собеседника? Извини, но на этот раз я тебя слушать не стану. Каждый раз, когда я делаю что-то по твоей просьбе, то получаю одни неприятности на свою голову. Если бы тебе не вздумалось стащить то кабброво яблоко, то я бы сидел сейчас дома и пил подогретое вино в компании какой-нибудь красотки!
"Тебе не вздумалось. Я ведь просто твое подсознание. Ты сам хотел его украсть, и нечего сваливать вину на других. К тому же, вспомни охотников за головами. Ведь тогда я спас тебе жизнь, не дав потерять сознание!"
— Ты спас жизнь нам обоим. Не забывай, что ты находишься внутри меня.
"Вот тебе как раз и стоило бы помнить, где ты находишься, а не бросаться, сломя голову, на зов первой встречной красотки..."
— Красотка? Где?! — резко проснувшись, Айвен сел и осмотрелся. Его спутники спали, в том числе и харуки. — Ну и кто тут меня звал?
— Помоги-и-ите-е... — раздался вдруг женский голос неподалеку.
Юноша огляделся.
— Кто здесь? — спросил он в темноту.
— Помогите! Я зде-есь! — снова раздался голос, где-то прямо перед ним. К сожалению, ночное зрение, дарованное Печатью, не позволяло ему видеть дальше десятка шагов. Впрочем, что-то похожее на очертания девичьей фигурки он смог различить.
— Иди на свет! Здесь наш лагерь.
— Помогите! Оно держит меня... Больно!
— Проклятье! — Айвен оглянулся и посмотрел на безмятежно спящего мага. Наверное, за самовольную отлучку геомант его по головке не погладит, но и бросить попавшего в беду он не мог. Тем более девушку. Если верить внутреннему голосу, то даже красивую. — Держись, я сейчас! — с этими словами он подскочил к спящему и осторожно вытащил из-под него светоносный жезл. Как им пользоваться, воришка не имел не малейшего понятия, но уже сам факт обладания оружием успокаивал.
Решительно сжав в левой руке жезл, а в правой — кинжал, он смело шагнул за черту охранного круга. Печать была на своем месте и отзывалась сладкой болью, и это придавало ему уверенности больше, чем любое магическое или холодное оружие.
Пройдя шагов десять, юноша замер, потеряв направление. Попавшая в беду девушка тоже молчала, не было слышно даже ее дыхания.
— Эй! Ты жива?! Где ты?
— Помогите! Я здесь! — тут же откликнулась несчастная жертва. В голосе ее слышались нотки страха и боли. Судя по всему, она была совсем близко.
Наконец, через несколько шагов Айвен ее увидел. Незнакомка действительно была хороша, по крайней мере, насколько он мог разобрать. Она стояла на высоком пне, испуганно глядя вниз на окруживших ее тварей, которых юноша сначала принял за небольших собак или крупных крыс.
