Сломанные сказки

Когда кабинет опустел, Ивану устало опустился в кресло и ослабил галстук. Какой длинный день... Как много всего ещё нужно объяснить... Как много всего ещё нужно сделать и продумать. А ещё этот Песочный отряд, который доставляет уйму проблем. Только настоящая семья так умеет.

— Милый, — Шехеразада возникла позади него словно из ниоткуда. Она опустила свою голову на плечо мужа и прижалась щекой к его щеке. — Всё будет хорошо.

— Конечно, будет, — Сатоен закрыл глаза, вдыхая пряный запах золота, пустыни и сказок. Аромат, напоминающий о грехах прошлого. — Только всё теперь изменится.

— Знаешь, многие мудрецы говорили, что перемены — к лучшему.

— Только все они умалчивали, за какую цену и по каким причинам эти перемены покупаются.

* * *

Здесь было светло. Так светло, что после темноты сказочного кладбища Кай крепко сомкнул ресницы.

Здесь было ветрено. Ничем не сдерживаемые белые волосы рассыпались вокруг фигуры Снежного короля, и он стал походить на древнего демона, плетущего паутину.

Здесь было тихо. Где-то журчал ручеёк, но за деревьями его не было видно.

Вокруг Кая сверкал своим божественным великолепием Нефритовый Сад.

Говорят, фениксы имею привычку сгорать, а потом заново рождаться из собственного пепла. Наверное, именно поэтому юноша укрыл почившего друга своей шубой — чтобы он однажды поднялся и снова сказал что-нибудь глупое. Что-нибудь обидное. Или что-нибудь правильное.

Там, в Сторожевой Башне, всё вдруг показалось слишком реальным — всё, включая зеркальный Закон, укравший облик Герды, морозную силу и застывшее сердце, и запёкшуюся кровь на рыжих волосах. Как хорошо, что Кай не видел Веру. Не видел Гэйслин. Не видел никого из своих знакомых. Он не знал, что им сказать. Он вообще не знал, что говорить, пока Иван не посмотрел ему прямо в глаза и не положил руку на костлявое плечо.

Кай говорил — вперемешку со слезами, прикусывая губы и оставляя на ладонь следы ногтей. Кай заслушался Голосов. Фэнь пришёл за ним. Он расплавил Закон до основания — и сгорел сам.

Теперь очередь Кая идти за Фэнем.

Ключник помнил эти странные крыши беседок — такие же были за той Дверкой, в саду императора, который подружился с божественной птицей. Он помнил и этот морозный воздух, и это обилие камней — как за той Дверкой из цельного Нефритового камня, за которой мучили фей. Родина Бена была чем-то особенным — слишком чистой, слишком высокой, словно боги в ней жили за следующим поворотом дороги. А, может, так оно и было.

Кай заставил себя подняться. Он не знал, куда идти — но надеялся, что ноги сами выведут его, куда надо. Тот странный маленький старичок с метёлкой назвал его "Зимним мастером". Он знал его. Как можно знать того, кого не видел ни разу в жизни?

Тропинка действительно вскорости появилась — она петляла перед парнем, как пьяная речушка, и вела туда, откуда всходило солнце. Внук Ди-Цзюня, отца десяти Солнц. Что ж, это было закономерно.

Крик о помощи донёсся из раскидистых зарослей папоротника. Сначала Кай подумал, что это шумит ветер, но потом отчётливое "Помогите!" зазвенело в ушах, и юноша сошёл с дороги.

В свежескошенной траве лежала птица — и, если рок в сказочных мирах существует, он сейчас посмеялся. Потому что перья её были как пламя разноцветной свечи, а в глазах бушевали стихии. Кай склонился над фэнхуаном — да только не над своим.

Эта птица была маленькой — едва ли размером с голубя. Не совсем обычный феникс, помещающийся на ладони. У него было разорвано крыло — словно чьи-то зубы не страшились богов и потрошили до тех пор, пока не хрустнули тонкие кости.

— У тебя в свёртке мой братик... — просвистел фэнхуан, хлопая глазками. — Почему ты его не выпустишь?

— Я... — что ответить такой крошке? Правду?

— Оооой, а братик сломался... — птица вдруг вскочила на ножки — удивительно длинные для такой малютки — и прыгнула на свёрток, вцепившись в него когтями. — Отнеси меня домой. Дома мы его починим.

* * *

Фэнхуановский "дом" оказался действительно домом — большим, просторным, но вполне обычным. Квадратная крыша с загнутыми углами, тонкие белые стены, ручейки в саду — это место словно было создано для медитации и поиска внутренней силы.

Они стояли на низком деревянном крыльце — и Кай замер на усыпанной листьями дорожке. Он не был уверен, что к таким чудесам можно приближаться.

Маленькая разноцветная пташка спрыгнула с шубы и засеменила к дому, на пути скидывая перья и обрастая человеческой плотью. Когда высокая женщина в расшитом драгоценными нитками платье необычного покроя подняла пташку на руки, та была уже вовсе не пташкой — девочкой с мягкими пушистыми волосами и ямочками у рта. Правую руку её покрывали кровавые лоскуты — и женщина тут прикрыла их лоскутами шёлка. Стоящий рядом с нею мужчина — с пронзительным взглядом и усами, похожими на усы Элинсэ — положил на ручку своей дочери словно прямо из воздуха сотканное крыло. Когда женщина убрала шёлк, не осталось даже шрамов.

— А у этого мальчика наш сломанный братик, — девчушка указала наКая, который вдруг почувствовал себя невообразимо лишним в этом царстве света. Как ещё назвать место, где живут такие прекрасные создания?

Мужчина спустился с крыльца — широким, неторопливым шагом — распахнул крылья из нитей ветра, протянула руку к горностаевому гробу. Кай притянул было свёрток ближе — а потом разжал пальцы. Потому что ветровой фэнхуан посмотрел ему в глаза — и Снежный король не увидел там зла.

Пепел не посыпался на камни дорожки — он застыл в воздухе тонкими завихрениями, жилками, венами и сосудами, очертаниями и углами.

— Мы помни его, — заговорила женщина, которая вдруг оказалась совсем рядом с мужем. Голос её звучал, как серебряный колокольчик. — Любопытный, задиристый, добрый...Слишком гордый, чтобы выбрать ветер. Он один летал за пределы мира Нефритового владыки — к людям. Птица не нашего полёта. Говорят, далеко на западе есть страна, в которой все фэнхуаны выбирают огонь. Может...

— Он вернётся? — говорить вдруг стало больно. Словно он давно не говорил. Словно он давно не держал в руках воды. Или так оно и было?

— Он — огонь, натолкнувшийся на зеркало...

Кай вспомнил, как сверкала на его пальцах зола. Герда...

— ...Он птица, победившая закон. Не нашего полёта.

Сад, дом, ручейки и дорожка пропали, словно их просто стёрли из поля видимости.

— Стойте! — закричал Кай, обдирая горло. — Он вернётся? Вернётся? Вер...

Ветер ударил в лицо, заставляя закрыться руками.

Когда ключник Песочного отряда открыл глаза, он увидел добродушное лицо Элинсэ и знакомые очертания вывернутых коряг. Кладбище Дверей.

— Мастера обещали вернуть, как Двери откроют... — старец махнул метлой, и из-под прутьев посыпались искры и битое стекло. — Фэнхуаны, они не обманывают... Не умеют.

* * *

— Кай, он вернётся! Я видела... Ну, как бывает, я иногда вижу! Будущее! Понимаешь?

Вера скакала вокруг своего ключника, как белка, он слушал её в пол уха и устало улыбался.

Безумно хотелось горячего чая.

А ещё надо было почистить очки и вернуть Прекрасному Принцу его отмычки.

* * *

Двери открылись ночью — Картонный отряд, отряд, который не собирали уже много лет, с великой осторожностью заглянул в приоткрытую створку и только потом проскользнул внутрь сказки. Шехеразада проверяла переговорники, Кот Баюн тревожно оборачивался, всё ещё не веря, что у него нет хвоста, а Иван стирал собственное лицо и надевал маску. Законы, Сторожевая Башня готова встретить вас. Встретить и поговорить, или встретить и уничтожить — выбор за вами. Хаотичные беженцы — их проводники, их парламентёры, и теперь это можно обозвать даже войной. Башня готова — и дело за сломанными сказками. Их идут исправлять.

Как и было обещано, когда открылись Двери, кладбище под Башней осветил новый огонь. Он проскочил мимо лесника, садовника и гробовщика Элинсэ, по узкой лестнице вверх, по множеству знакомых коридоров, мимо Безымянного бога — и остановился перед дверкой, на которой символически висел наполненный белым песком мешочек.

Постучать? Открыть, особо не беспокоясь о чужом сне? Остаться в коридоре, потому что копившиеся слова разом куда-то исчезли?

Дверь открылась сама — и Вера, намеревавшаяся куда-то бежать, застыла на пороге.

Она не завизжала. Она бросилась на шею, явно намереваясь её сломать, и по щекам её побежали слёзы. Вера плакала, повторяя "Я знала, я знала, я знала" и обнимала всё крепче и крепче, пока за нею не появился Грей. Волк ничего не сказал — пожал руку, чуть поцарапав пальцы, и притянул Альку к себе. Счастливую, утирающую слёзы Альку, капитана Песочного отряда. Гэйслин, выглянувшая из гостиной, криво усмехнулась и прошептала, обнимая "Ах ты ж засранец". Спорить с ней не хотелось. Дочь Сатоена была права.

Кай вышел последним — из прачечной, на ходу расплетая свою тонкую косу. Он так и застыл в дверном проёме, чуть наклонив голову, не смея приблизиться к тому, кто отдал за него свою жизнь.

Фэнхуан подошёл сам. Он и забыл, какой всё-таки Кай высокий — приходилось даже немного задирать голову.

— Я еле от них сбежал.

— Я так хочу тебе врезать.

Они произнесли это одновременно — и губы разведчика сами растянулись в невольной улыбке.

— Бей.

Фэнхуан явно не ожидал, что за разрешением тут же последует удар. Неслабый такой удар, приправленный нарощенными на кулак ледяными пластинками, которые больно оцарапали кожу.

— Кай! — сердито прикрикнула Вера, но Бен замахал рукой — всё в порядке, мол.

— Я заслужил...

Объятия Снежного короля были не менее крепкими, чем его удар.

— Идиот, — прошептал Кай, сбрасывая с кулака снежные крошки.

— Ага, — миролюбиво согласился Фэнь, расправляя крылья и уже привычно касаясь ими чужих лопаток.

— Бог велел делиться! — сообщила Гэйслин, залезая под фэнхуановское крыло. К счастью, они были такими большими, что смогли без труда обнять всю компанию.

— Господа встречающиеся, у меня сюрприз! — из чуланчика выглянула Ягвида в своём неизменном крылатом шлеме, лихо сдвинутом набок, и потрясла трёхлитровой банкой, от которой пахло мятой и чем-то пряным.

Замануха пахла, как родной дом.

Они прошли на кухню, громко разговаривая, перебивая друг друга и смеясь. У каждого было столько новостей. У каждого было столько вопросов.

— Гляжу, кто-то успел угостить жар-птицу до меня! — радостно осклабилась рыжая валькирия, завидев царапины на лице разведчика.

— Это был Кай, представляешь? — возмущённо ахнула Вера, и информаторша довольно расхохоталась, похлопав ключника по плечу.

Через несколько минут откуда-то появились Аврор и Прекрасный Принц — Алька подозревала, что про чуланчик теперь знает не только Ягвида. Стульев на всех не хватило, и пришлось перемещаться в гостиную.

— Кай, на тебе мои очки? Разбитые?

— Может быть.

— Бен, это называется "трофей".

— Гэйс, ну кто тебя спрашивал, а?

— У нашего ключника трофеи, дожили! Подлить заманушки?

— Яга, не спаивай ребёнка!

— Это кто тут ребёнок, Фэнхуан?

— Как-как ты меня...?

Сторожевая Башня кипела жизнью. Сторожевая Башня готовилась к бою — к бою, в который шла каждый день уже много лет подряд. Всё осталось прежним — и, в то же время, всё неуловимо изменилось. И продолжило изменяться.

Тысячи Дверей ждали новых историй, ждали тех, кто осмелится переступить их порог. И они знали, что непременно дождутся.

Почти конец.

Сказочные основы:

1. "Снежная королева" Г.Х. Андерсена

2. "Красная шапочка" Ш. Перро

3. "Питер Пен" Дж. Барри

4. "Рассказ про Ала Ад-Дина и волшебную лампу", арабский цикл "Тысяча и одна ночь"

5. "Дети короля Эйлпа", английский фольклор

6. "Подарки феи" (оно же "Алмазы и жабы") Ш. Перро

7. китайский миф о фэнхуане, никакой определённой истории нет

8. "Рапунцель" братьев Гримм

9. "Дракон из Тараскона", французский фольклор

10. "Удивительный волшебник страны Оз" Л.Ф. Баума

11. "Сад нефритовой феи", китайский фольклор

12. "Красавица и чудовище" мадам Лепренс де Бомон

13. немецкая легенда о Гамельнском крысолове

14. "Золушка" Ш. Перро

15. шотландская легенда "Рыцарь-эльф"

16. египетская сказка "Потерпевший кораблекрушение"

17. русская народная сказка "Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что"

18. -

19. "Снежная королева" Г.Х. Андерсена

20. совсем слегка — эвенкийская сказка "Табунщик и прекрасный феникс"