Мартин Скотт. Фракс и ледяной дракон (Перевод)

— Мне нравится идея товарищества.

— Что?

— Товарищество. Мы не пользуемся этим словом в Гильдии волшебников. А мне бы хотелось. Все сражаются плечом к плечу. А Макри тоже была бы нам товарищем?

— Наверно.

— Хорошо. Я обязана рассказать ей, как великолепно ты проявил себя с мечом в руке. Нет, правда, ни один из напавших не сумел приблизиться, чтобы ранить тебя, — Лисутарида роется внутри волшебного кошеля и, к моему удивлению, извлекает бутылку пива.

— Где ты ее взяла?

— Стащила при помощи заклинания из 'Развеселого Бандита'.

Без промедления откупориваю бутылку и делаю глоток.

— Все равно я тобой недоволен.

— Будешь, когда допьешь, — говорит Лисутарида.

Глава 24

В доме Арикдамиса я допиваю пиво и размышляю. Главным образом о том, что неплохо бы выпить еще пивка, но не забываю и о дочери Демельзы. Почему она в опасности? Насколько всем известно, она сидит дома, будучи примерной дочерью, на всем свете у нее нет врагов. Внезапно ее лучшая подруга убита, и ей самой грозит опасность. Этому нет объяснения. Мое расследование, увы, не дало ни малейшего намека на какие-то необычные события с ее участием. Ни постыдная любовь. Ни скрытые деловые интересы. Вообще никаких тайн, насколько я могу судить.

Мои раздумья переходят на ее семью. С ее братом мое знакомство шапочное. По всем отзывам он приличный молодой человек. Его ждет хорошая женитьба. Хотя, возможно, и не столь хорошая, как ему представляется, размышляю я, вспоминая о вдруг обнаруженных финансовых затруднениях барона Возаноса. Это заставляет меня хмуриться. Не нравится мне, что у Возаноса проблемы с деньгами. Финансовые затруднения приводят к преступлению. Но опять же, при чем здесь Мерлиона? Никак не представляю.

Ищу в погребке пиво. Пива там нет. Арикдамис явно отказывается пополнять запасы, пока я в его резиденции. Никудышный способ принимать гостей. Тащусь наверх, пораженный неожиданным приступом меланхолии. Мне бы следовало сидеть в 'Секире Мщения', пить пиво и травить военные байки с Гурдом. Я скучаю по Гурду, этому старому варвару. В коридоре мне попадается Лисутарида.

— Фракс. Что за унылая физиономия?

— Тоскую по Гурду. И по 'Секире Мщения'. И по распитию пива с друзьями.

Лисутарида удается проявить толику участия, чего я от нее ожидал.

— Выпей вина со мной, — предлагает она.

Моя печаль настолько горька, что я не способен даже изобразить энтузиазм.

— Я — плохая замена? — спрашивает чародейка.

— Ты не плохая замена, Лисутарида. Но я нуждаюсь в пиве в таверне. И в людях для обмена боевыми историями.

Волшебница незло смеется.

— Я тоже скучаю по старым друзьям, — говорит она. — Ты бы удивился, узнав, сколько часов мы провели с Тирини, сплетничая. Но я была во множестве битв. Как и Макри, учти это. Возможно, мы могли бы поделиться друг с другом парочкой воспоминаний?

От входной двери раздается звук ключа. Это Макри.

— Лисутарида! Генерал Хемистос пытался поцеловать меня! И он пригласил меня в свой особняк на ночь!

— Что? Правда? Расскажи подробности, — волшебница виновато смотрит на меня. — Похоже, военным байкам придется подождать.

— Да все нормально. С вашим делом это не сравнится.

Лисутарида и Макри уходят поболтать о мужчинах своей жизни. Я отправляюсь в свою комнату и ложусь на кровать, уставясь в потолок. Пытаюсь думать о расследовании, но теряю концентрацию и вместо этого размышляю о Турае, и о 'Секире Мщения', и о распитии пива с Гурдом, и о карточной игре с капитаном Ралли. Это заканчивается тяжелым сном и ранним пробуждением. Быстро одеваюсь и следую в общественные бани для продолжительного купания, которое поставит меня на ноги. Сегодня у меня плотное расписание. Во-первых, я намерен расспросить баронессу Демельзу о благосостоянии ее семьи. После вернусь в Королевский Архив продолжить чтение. Также мне нужно поговорить с Цетеносом о документах, имеющих отношение к судебному разбирательству барона Возаноса, которые, видимо, пропали. Далее в полдень мне надо быть на соревновании для следующего боя Макри. Ей выпало сражаться с Парасасом Ниожцем, который победил ее в групповом бою. На этот раз она жаждет реванша, решив стереть из памяти позорное поражение.

По пути в бани налетаю на барона Гиримоса. Он сердечно приветствует меня.

— Фракс Турайский! Ты отличаешься славным аппетитом. Не составишь мне компанию за завтраком?

Не собираюсь отказываться от лестного предложения, хотя и озадачен, зачем это барону бродить по Элату с намерением перекусить в таверне. Вполне же возможно, что как у зажиточного барона, у него имеется своя кухня. Вскоре барон раскрывает мне причины.

— Ты не поверишь, в каком состоянии сейчас мой дом. Повсюду родственники. Родня жены, в основном. Дармоеды и тунеядцы. Терпеть их не могу, но ты знаешь, каковы жены. Ты же знаешь, каковы жены?

Объясняю барону, что моя бросила меня много лет тому назад.

— Чудесные новости! — восклицает он. — Вот бы и моя пропала и своих родичей прихватила с собой. Нормально поесть нельзя, со всеми этими стервятниками за столом, что лишают меня еды. И выпить как следует не могу — с моей-то дочерью, фыркающей всякий раз, как я тянусь к бутыли. — Барон останавливается, увидав здание впереди. — 'Развеселый Бандит'? Что за место?

— Подают хороший эль, — говорю я ему. — И неплохие пироги с говядиной.

— Прекрасно! — кричит барон и следует прямо туда. Вряд ли в 'Развеселого Бандита' захаживают представители высшего класса, но барона Гиримоса это не останавливает. В утренние часы таверна пуста, за исключением женщины, протирающей столы, и мужчины, выкатывающего бочку пива к стойке.

— Нам срочно нужна еда и выпивка! — кричит барон.

— Простите, но мы еще не открылись...

Барон достает кошель и швыряет несколько золотых монет на стойку.

— Две кружки вашего знаменитого эля и столько пирогов с говядиной, сколько уместится на тарелке, — говорит барон. — Речь идет о большой тарелке. Если одной не хватит, сгрузите их на поднос.

Мужик за стойкой сгребает золото.

— Сию же минуту, — говорит он и принимается выкрикивать распоряжения невидимым личностям на кухне позади. Этот барон мне нравится гораздо больше, чем кто-либо из встреченных мной в Самсарине. Мы занимаем стол у окна, добротная часть обстановки, созданная для принятия пищи и напитков голодающими. Когда начинают прибывать пироги, принимаемся за дело. Барон Гиримос опустошает флягу эля одним долгим глотком.

— Надеюсь, ты не из тех людей, кто считает, что не следует пить по утрам? — говорит он.

— Что же в этом плохого?

— Именно это я и сказал своей дочери вчера! — кричит барон. — Но она не стала слушать. Официант, еще эля. Холодный фазан в кладовой имеется? Нет? Утка? Годится. Тащи все вместе.

К этому времени несколько подавальщиц снуют туда-сюда, вынужденные суетиться из-за неожиданного появления богатого барона. Появляются миски с овощами, исходящие паром, далее хлеб, сыр и холодная утка. Гиримос дал указания приносить все, как только будет готово.

— Несколько недель не ел нормально, — восклицает он и запихивает в рот здоровенный кусок. — Повсюду эти проклятые родственники.

Я приканчиваю вторую кружку эля, временно отвлекаясь на копание в миске с ямсом, сдобренным маслом, а затем возвращаюсь к пирогам с говядиной.

— Неплохой пирог, — говорит барон, — Много мяса. Удовлетворительно. Не такой, как эти дурацкие мелкие штучки, которые моя жена получает от своего модного повара. Напоминает о пирогах, которыми нас снабжал интендант во время кампании в Грикуре. Мужчине необходимо хорошо питаться, когда небо изливается драконами. Бывал в Грикуре?

— Был там на войне, — говорю я. — Провел свою фалангу весь путь по холмам Драконьей кости.

— Я тоже был на холмах Драконьей кости! — с энтузиазмом говорит барон. — Еще молодым офицером. Немногие орки могли выстоять перед моим конным дивизионом, скажу я тебе. Но было непросто. Помню, нас превосходили числом в четыре раза при штурме холма Черное Крыло, и дан был приказ отступать. 'Что за дела?' — сказал я. — 'Отступать? Девятый дивизион самсаринской кавалерии не отступает!' Я приказал горнисту трубить наступление... Подавальщица, где эль? Мы здесь изнемогаем от жажды!

Подавальщица спешит с двумя более глубокими кружками. Она удаляется с улыбкой, благодарная щедрым чаевым барона.

— Продолжайте носить эль, — кричит он ей вслед. — Где я остановился? Ах, да, горнист. Я велел ему трубить наступление, и прямо в этот миг он получил стрелу в горло. Упал с лошади и затих. Так что я сам взял горн и протрубил сигнал. Ты бы видел нас, ринувшихся вверх на холм! Орки сбежали, как только увидели, что мы приближаемся.

— Я тоже был на Черном Крыле! — говорю я. — С южной стороны, в пехоте. — Беру солонку и перечницу и передвигаю их по столу, обозначая позиции наших войск. — Когда я вел фалангу вверх по склону, неожиданно холм занял четвертый оркский полк, поддерживаемый драконом! — Я беру небольшой стаканчик, показывая им оркские силы, и начинаю выдвигать перечницу.

— Я был здесь, в кавалерии, — говорит барон, беря ложку и размещая ее позади вилки, представляющей собой группу западных волшебников.

— Не то, чтобы от колдунов было много толку, — добавляет барон.

— И никогда нет! Вся тяжелая доля достается солдатам! — Замечаю, что моя кружка пуста и, похоже, что на столе поубавилось пирогов. Открываю рот, чтобы взреветь о добавке, но теперь кухня заработала вовсю, и подавальщицы уже направляются к нам. Утро в самом разгаре, стол утопает под грудой приправ и посуды, по мере того, как мы с бароном воссоздаем кампанию на холмах Драконьей Кости в Грикуре, где битва у Черного Крыла была всего лишь одним из множества волнующих событий, хотя и тем, в котором героические деяния моей фаланги широко прославились. В какой-то момент барон оказывается на ногах с длинным батоном в руках, показывая лучший способ скинуть противника с лошади, а я беру поднос и использую его как щит, демонстрируя, как вел своих людей против отборных частей четвертого оркского полка. Приближается время обеда, и в таверне больше посетителей, хотя нам до них нет дела.

— Что скажешь, если мы откупорим бутылочку кли? — предлагает барон. — Смоем вкус пищи, прежде чем приступать к десерту?

Звучит превосходно. Давно я уже не пропускал стаканчик кли, сильного, огненного спирта, который гонят по всему Западу. Качество может меняться от места к месту, но владелец 'Развеселого Бандита' приносит нам бутылочку, изготовленную горными монахами, а он не так уж плох.

— Хороший кли! — говорит барон, стуча стаканом по столу. — Напоминает вкус того, что я глотнул сразу после марша с Черного Крыла в долину Солнечного Ужаса. Ты был в этой долине?

— Провел свою фалангу прямо по ней.

— Великолепно! — кричит барон. — Конечно, нам пришлось пройти через множество боев, что позволило двигаться пехоте. Орки были тут, — барон берет солонку, — а мы вот здесь. И только собрались атаковать, как, черт меня дери, если не самый огромный дракон из тех, что ты когда-либо видал, не обрушился прямо на долину, извергая пламя из пасти, и с колдуном на спине, расшвыривающим заклятья во все стороны!

Глава 25

Просыпаюсь на удивление в добром здравии, учитывая недавнюю неумеренность. Никакого признака похмелья. Вдоволь еды, вот в чем секрет. Закусите излишнее пиво отборными пирогами, и никаких проблем. Оглядываюсь. Я в гостиной Арикдамиса. Не могу припомнить, как сюда попал. Должно быть, добрался пешком, покинув 'Развеселого Бандита'. Сколько времени? Снаружи светло и солнечно. Около полудня, я бы сказал. Еще есть время добраться до турнирного поля на бой Макри. Расследование, что я планировал на утро, провалилось, но можно навестить баронессу Демельзу позднее.

Усаживаюсь на краю кровати. Замечаю, что моя одежда сыровата. Странно. Возможно, пролил на себя воду, когда демонстрировал штурм оркской крепости в долине Солнечного Ужаса. Я прекрасно помню, что в один момент использовал кувшин для воды в качестве булавы. Испытывая жажду, оглядываюсь в поисках кувшина с водой, но он пуст. Следую на кухню. Наполняю большой оловянный стакан, когда появляется Макри.

— Привет, Макри.

— Никогда и ни при каких обстоятельствах не заговаривай со мной, — говорит Макри.

— В чем дело?

— Я же сказала, никогда со мной не заговаривай, — Макри смотрит на меня с ненавистью и в гневе уходит из кухни. Непонятно. Но настроение Макри частенько бывает непредсказуемым. Не помню, чтобы чем-то ее расстроил. Может, она все еще раздражена планами Ласата посадить дракончика в клетку. Сверху вниз оглядываю свою тунику, все еще порядком влажную. Замечаю, что ее необходимо подштопать. Воротник заметно разорван. Вероятно, надо что-то с ним сделать, если не хочу опозорить Лисутариду. В этот миг появляется Лисутарида. Я по-дружески ее приветствую. Она бросает на меня сердитый взгляд. Начинаю задумываться, мог ли я чем-то ее обидеть.

— Что-то не так?

— Что-то не так? А ты не знаешь?

— Ничего не приходит на ум...

— Прежде всего, ты пропустил поединок Макри, — шумит Лисутарида.

Ничего не понимаю.

— О чем ты? Она же не сражается до полудня.

— Это было вчера!

— Нет, не вчера, сегодня.

— Это было вчера! Ты напился с бароном Гиримосом и отправился безудержно кутить по всему Элату. Закончилось тем, что вашу парочку вышвырнули из Королевских бань за нарушение порядка и запугивание молодых купальщиков.

Таращусь на волшебницу. Все это слишком невероятно.

— Ничего подобного не помню.

— Не удивлена! Вы с бароном не пропустили ни одной таверны между 'Развеселым Бандитом' и банями, распивая кли и наводя страх на разносчиц. Наконец, вы угомонились в частном королевском горячем бассейне, пытаясь воссоздать какие-то морские сражения. Этот эпизод нынче обсуждается всем Элатом. Король недоволен. А мое положение обратилось в ничто.

— Ты вполне уверена во всем этом?

— Я была одной из тех, кто вытащил тебя из караулки под честное слово. Понадобилось четыре человека, чтобы закинуть тебя в мой экипаж.

— Ох.

Возникает неприятная тишина.

— Значит, я пропустил поединок Макри?

— Ну да.

— Что же случилось?

— Она победила, но не благодаря тебе. Тебя не было, чтобы вывести ее на арену. Ей пришлось просить генерала Хемистоса, чего ей совершенно не хотелось бы делать. О чем ты думал, проведя весь день, напившись до беспамятства, когда должен был сопровождать Макри? Ты же знал, насколько этот бой для нее важен. Она сражалась с Парасасом, который победил ее раньше.

Широко развожу руками.

— Я не собирался так поступать, оно само получилось. Я вышел из дома пораньше, чтобы провести расследование, и наткнулся на барона. Гиримос здоров пить.

— Так, что ты даже не мог себя контролировать несколько часов?

Хотя и неприятно, что глава Гильдии волшебников зла на меня, я не сдаюсь без борьбы.

— Ты не можешь меня осуждать, — сообщаю я ей, довольно убедительно. — Есть смягчающие обстоятельства. Глянь, с чем мне приходилось мириться с тех пор, как мы сюда угодили. Ничего хорошего, лишь твоя и Макри болтовня о любовных неурядицах. Если Кублинос не вытворяет что-то для тебя неприятное, то Макри жалуется на генерала Хемистоса. Просто постоянный шквал того, о чем я и слышать не желаю. Неудивительно, что мне понадобился денек для отдыха с приятным собутыльником.