Мартин Скотт. Фракс и ледяной дракон (Перевод)

— Фракс Турайский, главный советник Лисутариды Властительницы Небес, — ворчу я. Меня уже тошнит от повторения. Не похоже, чтобы кто-либо верил в то, что я даю ей советы.

— Турай? — усмехается капитан. — Недолго вы продержались, а?

Не утруждаю себя ответом. Самсаринцы способны собрать большую армию, но их поведение на поле брани оставляет желать лучшего, и не имеет значения, сколь нарядно выглядит королевская гвардия. Держу путь к особняку Кублиноса. Слуги следят за мной, как только я ступаю на боковую лестницу, ведущую в мансарду. В приемную Кублиноса меня пока не приглашали, равно как и в его домашний храм или же в главный обеденный зал. Несмотря на это, после посещения минеральных бань я чувствую себя лучше прежнего. Я был вынужден малость потолкаться и отпихнуть кое-кого из фермеров и торговцев, чтобы отвоевать себе местечко, но как только я это сделал, сумел отлично понежиться в теплой водичке. Арикдамис не был плохим спутником — для математика. Очевидно, он изобретает военные машины — осадные орудия и тому подобное, — что объясняет, почему он трудоустроен королем. Как старый служака, я симпатизирую любому, кто может поведать несколько хороших историй о походах, в которых участвовал. Арикдамис это мог.

Отмокая в горячей воде, я усиленно собирал сведения о соревновании мечников. Если Макри не станет участвовать, я все еще могу поставить на других бойцов. Предвкушаю успешные ставки, способные меня обеспечить, если сумею в скором времени раздобыть денег, дабы начать игру. Размышляю, где именно мог бы сделать увеличенные ставки, когда в мою дверь раздается резкий стук и входит Лисутарида, метая громы и молнии. Игнорируя все правила приличия, она усаживается на кровать и принимается сыпать жалобами.

— Жизнь — это ад, — начинает она и продолжает в том же духе. Волшебница провела утро, встречаясь с королем Гардосом, его баронами и чародеями. По ее мнению, прием был холодным.

— Ласат смотрел на меня, как на нечто, вынесенное волной на пляж. Чем я и была, пожалуй. Он слышал, что я пропала — какой-то колдун успел известить его, уж не знаю кто, — и он уже начал брать власть над Гильдией. Там был Чарий Мудрый, а он ненавидит меня так же, как и Ласат. Черт бы побрал этих самсаринских колдунов. Бароны не лучше. Распространился слух, что оркский колдун прокрался в Турай без моего ведома, и теперь люди шепчутся, что я не справляюсь с работой.

— Что же король? Он против тебя?

— Гардос юн и на троне всего несколько месяцев. Не думаю, что он уже укрепил свое положение. Не могу себе представить, чтобы он выступил против баронов и волшебников в мою защиту. Кроме того, его трудно назвать сообразительным.

— Разве?

— Конечно нет. Будь в нем хоть толика здравого смысла, он бы не стал так легкомысленно проводить эту нелепую антифазисную политику.

Лисутарида стучит пальцами по боковине кровати.

— Будь проклято это место, — ворчит она и раздраженно глядит на меня. — Разве не имелось в виду, что ты ищешь фазис? Ты мой главный советник. Неужели, это за гранью твоих...

— Я нашел кое-что.

— Что? Где он? Дай мне его!

Признаюсь, что на самом деле у меня ничего нет.

— Но я знаю курильщика и уверен, что он поделится с тобой. Зовут его Арикдамис. Королевский математик.

— Арикдамис? Он здесь?

— Ты слышала о нем?

— Конечно, — говорит Лисутарида. — Он один из наиболее известных ученых и математиков в мире. Ты уверен, что у него есть фазис?

— Да. И он заинтересован во встрече с тобой.

— Тогда идем, — Лисутарида встает.

— Разве ты не должна обедать с Кублиносом?

— Кублинос может обождать.

Ничто не удовлетворит Лисутариду, коли мы тотчас не отправимся. Она вызывает слугу, чтобы отправить записку Макри, которая в данный момент упражняется с оружием вне дома, предлагая ей встретиться с нами там, и мы отбываем. Небо снаружи все еще серо, но температура подросла на градус-другой. Далее на востоке скоро начнут таять снега. Бури в великом океане на юге успокоятся. Это почти пора для войны.

— Макри захочет встретиться с Арикдамисом, — говорит Лисутарида. — Он написал достаточно важных научных трактатов.

— Не сомневаюсь, что она прочла их все, — откликаюсь я насмешливо. — И до смерти утомит меня длинной лекцией о каком-нибудь бесконечно унылом предмете, который не озаботил бы никого в здравом уме.

Лисутарида держит себя величественно, когда мы проходим мимо гвардейцев или солдат внешней охраны. Если она и чувствует себя напуганной местными баронами, об этом нельзя сказать, исходя из того, как она охлаждает рвение волшебника, который пытается проверить меня на наличие чар.

— Первый советник главы Гильдии волшебников не нуждается в проверке, благодарю вас.

Мы проносимся мимо. Выражаю признательность Лисутариде.

— Настало время, когда я получил здесь чуток уважения от окружающих. С тех пор, как я прибыл в Самсарин, одно оскорбление следовало за другим.

— Например?

— Например, оскорбительно, что Макри получает доступ в баню Королевы, тогда как я вынужден тащиться в обычные. Я почти утонул под весом фермеров и кузнецов.

— Извини, Фракс. Они готовы простереть привилегии на моего телохранителя, но не на советника. Там и впрямь было так худо?

— Нет, не так уж и плохо. Хотя и многолюдно. А какова баня Королевы?

— Чрезвычайно элегантна. Мраморные полы, парилки, массажисты, — так там устроено.

— Как многочисленные знатные баронессы отреагировали на не-слишком-аристократичную Макри?

Мой вопрос заставляет Лисутариду хмуриться.

— Что не так? Она учинила какую-нибудь грубость?

— Нет, она вела себя весьма прилично. Просто... Не думаю, что ты когда-либо видел Макри нагой?

— А вот и видел.

Лисутарида смотрит на меня удивленно.

— Видел?

— Да. Когда она ворвалась в мою комнату, не беспокоясь о том, чтобы одеться. Пока не жил в той же таверне, что и Макри, и представить не сможешь, насколько она некультурна.

Некоторое время Лисутарида продолжает смотреть на меня с сильным сомнением, затем продолжает.

— Ну, если ты видел ее голой, то поймешь, к чему я веду речь. У нее тело, как... как... — Лисутарида напряженно ищет сравнение. — Как у женщины-атлета, если такие есть. У нее совершенно плоский живот. Можно разглядеть линии ее мышц, которых доселе я никогда не видела у женщин. Оказывается, у нее нигде нет ни единой лишней унции. Помимо ее грудей, которые, как ни странно, кажутся более чем щедрого размера. Не представляешь шумиху, какую это подняло в бане.

— Правда?

— Когда она вышла из раздевалки, вид Макри заставил всех охнуть. Баронесса рядом со мной, вероятно, не думала о своем собственном теле последние лет двадцать, но клянусь, что она втянула свой живот, когда Макри прошлась мимо. Там не было ни одной богатой женщины, не позеленевшей от зависти.

Не то, что я ожидал, но все же могу это понять. Аристократии Самсарина свойственно легкомыслие и тщеславие, также как и в Турае.

— А что насчет остроконечных ушей? — спрашиваю я. — Уверен, они не приревновали к ее оркской крови.

— Ну да. Но даже так она произвела весьма сенсационный эффект. Плавая, Макри, продемонстрировала замечательно развитую мускулатуру. Я поймала взгляд одной юной принцессы, сгибающей свою руку, чтобы увидеть, есть ли там какой-нибудь намек на бицепс. Как ни печально, его там не было.

Лисутарида в задумчивости глядит вниз на свое тело.

— Как она это делает?

— Не знаю. Она малоежка и постоянно практикуется с оружием. Но я всегда полагал ее слишком костлявой.

— Правда, Фракс? Лишь мгновение назад ты признался, что упивался видом ее обнаженного тела.

— Я не упивался. Всего лишь сообщаю факты.

Лисутарида приходит в раздражение.

— Мне необходимо заручиться поддержкой баронов против Ласата. Я не сумею завоевать популярность, если все их жены несчастны из-за того, что Макри заставила их чувствовать себя дряблыми.

— Возможно, они бы обрадовались, если б их жены начали заботиться о себе?

Лисутарида качает головой.

— У меня сложилось впечатление, что король не слишком восхищен тем, что Макри ходит у меня в телохранителях. Вероятно, не верит, что она вообще может сражаться.

— Тебе стоит убедить ее принять участие в соревновании. Если твой телохранитель победит в нем, твой статус сразу бы подскочил.

Лисутарида не отказывается от этой мысли. К тому времени мы достигли северной границы города, где особняки расположены случайным образом. По всей видимости, бароны выкупили лучшие участки земли, что могли найти, и начали их застраивать. Улочки между особняками уже, чем можно было б ожидать, и в этой округе необычайно высокое содержание знатных особ. Временами кажется, что за каждым углом по барону, а поведение их, вероятно, более вольное, чем было бы при дворе.

Любопытно, оценивает ли Лисутарида полностью риск, которому подвергается, нанося визит Арикдамису.

— Ты же знаешь, как король относится к фазису. Если тебя поймают за его употреблением, он обрушится на тебя, словно скверное заклятие.

Волшебница пожимает плечами.

— Я рискну. Макри была права. В моем характере есть изъян, и с ним ничего не поделаешь. Ты уверен, что мы идем правильной дорогой?

— Думаю, это так.

— Не хочу снова натолкнуться на барона Мабадоса или Ласата.

— Расслабься, — говорю я. — Здесь поблизости нигде нет баронского дома.

Веду нас за угол. Там, ловя кайф на своем переднем дворе, обретается барон Мабадос. Ласат Золотая Секира торчит рядышком. Лисутарида посылает в меня сердитый взгляд и ругается про себя.

— Барон Мабадос, — восклицает она. — Какая приятная неожиданность встретить вас снова. Равно как и Ласата. Кажется, мы расстались лишь минуту назад.

Хотя это звучит чуть вынужденно, лучше проявить больше такта, чем Ласат. Он едва ли замечает приветствие Лисутариды, хотя барон сподабливается отвесить церемонный поклон согласно тому, каково общественное положение такой женщины, как Лисутарида. Какое-то время мы стоим там в дурацком положении. Испытываю сожаление по поводу Лисутариды и ее острой нужды в фазисе. Замечаю несколько бисеринок пота на ее лбу. Главные ворота особняка открыты, и оттуда выходит отряд из нескольких человек, вооруженных мечами. Наверное, еще один барон с бойцами вместе, включая Базиноса, чемпиона южных войск по бою на мечах.

— Мой чемпион и кандидат в соревновании по бою на мечах, — говорит барон Мабадос.

— И мой, — вторит Ласат, указывая на другого мечника. — Элупус Симниец.

Элупус слегка кланяется. Он не слишком высок для бойца, но крепко сложен и ведет себя уверенно, как и подобает человеку, побеждавшему в состязаниях по всему Западу. Большая неожиданность узнать, что его поддерживает Ласат. Волшебник действительно намерен повысить свое положение в обществе.

— А ты выставишь своего телохранителя на состязание? — спрашивает барон Мабадос Лисутариду.

— Ту тощую девицу? — говорит Ласат. — Сомневаюсь, что она захотела бы обменяться ударами с Элупусом или Базиносом.

— Моего телохранителя не привлекают соревнования, — ровным голосом сообщает Лисутарида.

— Весьма мудро, — отвечает Ласат. — Не хотелось бы увидеть ее израненной.

Другой заявившийся барон, чьего имени я не знаю, хихикает. Лисутариде не по себе. Я злюсь.

— Можете считать, вам повезло, что Макри не участвует в состязании, — говорю я. — Иначе она бы показала вам, кто первая спица в колеснице в бою на мечах.

Моя вспышка вызывает еще больше веселья.

— Разумно ли, — говорит Ласат Мабадосу, — в эти опасные времена, привлекать на службу такого никчемного телохранителя?

Лисутарида готова ответить, но ей не удается.

— Я участвую в состязании, — раздается голос позади нас. Появилась Макри.

— Участвуешь? — переспрашиваю я.

— Конечно, — отвечает Макри вполне невозмутимо, будто всегда готова к этому. — И когда я выиграю, люди увидят, какой волшебник лучше всего разбирается в телохранителях.

— Отлично сказано, Макри, — говорит Лисутарида. — А теперь нам пора уходить. Хорошего дня, барон, Ласат.

Мы уходим.

— Благодарю за вмешательство, — говорит Лисутарида. — Знаю, ты не хотела участвовать.

— Не позволю им оскорблять тебя, — отвечает Макри.

— Ласат все еще полагает, что может изгнать меня из Гильдии волшебников и занять мое место, — говорит Лисутарида. Она смолкает. Замечаю, что ее кулаки сжались. — Далеко ли до дома Арикдамиса? Если вскоре я не получу фазис, то взорву огненный шар, способный уничтожить город целиком. Фракс? Ты слушаешь?

— Конечно же, он не слушает, — говорит Макри. — Теперь, когда я согласилась участвовать, он грезит о ставках.

Она права. Предчувствую, что наступают благодатные времена. Макри намеревается смести всех своих противников. Если б я сумел поднять ставку, то показал бы этим самсаринским букмекерам один-два трюка.

Глава 8

Когда мы подходим к дому Арикдамиса, баронесса Демельза прогуливается по другой стороне дороги в компании двух хорошо одетых женщин — баронесс, если верить Лисутариде. Демельза замечает нас, но отказывается признавать.

— Крайне невежливо, — говорит Лисутарида. — Всего несколько часов назад мы были в одной и той же минеральной бане.

— Но тогда там не было Фракса, — отмечает Макри.

— Точно. Нельзя ожидать, что она остановится для непринужденной беседы, пока поблизости Фракс. Никто не знает, что он мог бы выкинуть.

Пропускаю насмешки мимо ушей. Я впервые увидел баронессу с момента нашей неудачной встречи в Орозисе. Сейчас, когда я трезв, Демельза напоминает мне кого-то, но не могу вспомнить, кого.

Арикдамис живет гораздо скромнее, нежели бароны.

— Я думала, его дом больше, — признается Макри.

— Вероятно, он просто сидит и размышляет большую часть времени, — предполагаю я. — В большом пространстве нет настоящей нужды.

Макри смотрит на меня с презрением.

— Ты ведь даже не представляешь всесторонние научные интересы Арикдамиса?

В это время Лисутарида дергает цепь на двери, теребя колокольчик по ту сторону. Появляется пожилой слуга.

— Лисутарида Властительница Небес. Я здесь, дабы увидеться с Арикдамисом по важному делу. — Она врывается, не дожидаясь ответа. Слуга, недовольный таким нарушением этикета, пытается преградить ей дорогу. Отодвигаю его, не желая видеть, как тот превратится в кучку пепла, что вполне возможно, поскольку он стоит между Лисутаридой и мешочком фазиса. Чародейка быстро пропадает за дверью в конце коридора. Макри спешит туда же, а слуга следует за ними, оставляя меня в одиночестве. Передняя несколько убога. Не то чтобы ветхая, просто запущенная. Арикдамис явно не приверженец чистоты, и я сомневаюсь, что его слуги делают больше положенного. Устремляю взгляд на его частный храм в центре дома. Он пустой, есть лишь маленькая статуэтка святого Кватиния. Судя по пыли на полу, могу сказать, что Арикдамис нечасто сюда заглядывает. Следующая комната завалена книгами и листами бумаги. Стол загроможден рисунками, чертежами каких-то машин. По мере продвижения вглубь дома я не нахожу ничего, что было бы нормально отделано, красочно или вызывало радость. Лишь практичная обстановка и куча книг и бумаг. Это похоже на увеличенную копию комнаты Макри в Турае.