Хранитель

Выскочивший ответ одновременно радовал и настораживал. Радовала гипотетическая возможность использовать магию, настораживало же то, что пришёл не, ожидаемый мной, отказ из-за недоступности призраков, а сообщение о невыбранной цели, значит призраки в этом мире всё же есть и сравнительно рядом. А раз есть они, то почему бы не быть и остальным проявлениям 'волшебства'. Демоны, Вампиры и прочие порождения человеческих кошмаров оказались для меня реальностью.

Информационный шок вместе с общей слабостью организма понемногу утянули меня в царство сна.

Во сне меня преследовали монстры. Огромные воины с мечами на перевес, раз за разом сжигали меня, разрушая причудливый город призраков, застывший между реальностью и небытием. Боль, тоска и обида гнали меня из кошмара в кошмар, так что проснулся я разбитый в хлам. Апатия такая,что руки опускались, хоть в петлю лезь.

Извещение висело перед глазами, а я лежал и думал. Кошмарные сны меня навещали не то что бы часто, но иногда всё же бывало. Особого негатива они не вызывали. Чего нервничать из-за того, чего ты и изменить-то не можешь, да и не виноват вроде как никто. Но сейчас, имея явное подтверждение о наличии кого-то, кто 'атаковал' меня спящего и беззащитного, я застыл не зная, что предпринять.

Минут двадцать я смотрел в окошко и злился. Вошедшая в палату Ольга отвлекла меня от этого замечательного время препровождения. Она выдала мне трость и выгнала из палаты.

— Александр, ваши травмы достаточно зажили, но если вы не будете их разрабатывать, можете получить осложнения, так что прошу вас, в лифт и в парк. Три круга неспешного шага по парку, и можете возвращаться. — Выпихивая меня в пижаме за дверь, Ольга была весьма эмоциональна, и я решил ей не перечить. К тому же, идея с прогулкой мне и самому нравилась.

Спустившись на лифте и стараясь переносить вес тела на трость, щадя ногу, я закрыл все извещения и просто наслаждался хорошей погодой. Жить в мегаполисе — то ещё удовольствие, места мало, вокруг толчея, и даже вот таких мест с растительностью и небольшой лужей-озером, гордо называемых 'Парком', на всех не хватает.

Описав пару кругов по парку, я решил подойти и полюбоваться озерцом,притаившемся в уголке зоны отдыха. Прудик был совсем крохотным, метров двадцать в диаметре с искусственно очищенной водой, в которой плавали рыбки, а на поверхности немного кувшинок.

Лягушек я не заметил, что и не удивительно в черте города, но движимый любопытством я решил обойти по берегу и проверить. Ещё с детства помню охоту на квакушек в городских прудах и искреннюю наивную радость особо удачных дней.

Стоя на берегу и выискивая глазами зелёных пупырчатых проказниц, я неожиданно услышал тихий всхлип. Даже показалось, что мне это послышалось из-за городского шума, но нет, вот ещё один. Тихие всхлипывания доносятся с другой стороны прудика, где практически к самой воде склонилась ива.

Обойдя озеро я стал искать источник звуков. Им оказалась маленькая девчушка, сидящая на ветке в такой же больничной пижаме как и я. Всё бы ничего, но пока я присматривался к девушке над ней возникла прозрачная табличка:

От оторопи я чуть оступился, и стал падать в воду, лишь извернувшись я смог упереться тростью и выровняться.

Второе сообщение окончательно выбило меня из колеи и я таки рухнул в прудик. Хорошо, что хоть глубина у него не большая, по крайней мере у берега сантиметров сорок, как раз, чтобы намокнуть и извазюкаться, но недостаточно чтобы утонуть.

Отплёвываясь от воды, я вылез на берег. Во всей ситуации хорошо лишь то, что неожиданная ванная остудила мою голову, и я чуть спокойнее стал относиться к призраку. Подумаешь, ещё одно проявление 'игры' или шизофрении. Чего спрашивается нервничать, были уже менюшки и кошмар. Пора бы проявиться и призраку, тем более, что я на них и специализируюсь.

— Дядя, Вам больно? — раздался всхлипывающий голосок с ветвей.

Подняв голову я смог наконец-то рассмотреть лицо, прятавшееся за ниспадающими словно ширма волосами. Точнее, то что заменяло это лицо. С ветвей на меня смотрела ровная пластмассовая маска, с символическими отметками бровей, носа и губ. Провалы глаз были затянуты чёрной пеленой.

Пока я смотрел, 'девочка' всхлипывала но не спешила что-то делать.

— Извини, если напугал тебя. Нет, не больно, но очень обидно. — решился я ответить призраку, выбрав за основу манеру общения, взрослого с ребёнком. Холодная ванна и апатичные мысли заглушали внутренний страх, словно пелена, огораживая и сберегая целостность моего рассудка. Придёт пора и за это спокойствие придётся заплатить сполна, но сейчас оно хранит мой разум и позволяет мыслить условно адекватно.

— Вы меня не напугали. Дядя, Вы меня видите и слышите? А то остальные на меня почему-то не смотрят.

— И вижу, и слышу. А почему ты здесь сидишь и плачешь? Разве тебе не пора уходить?

— Не пора!! — Маска пошла волной, и волосы девочки взметнулись в разные стороны. Если это не гнев, то я ничего в этой жизни не понимаю. — Вы как они!! Вы хотите меня забрать от мамы.

— Я не как они. Я не буду тебя забирать. Мама тебя не учила, что на взрослых кричать нельзя! — нахмурив бровь, пошёл я в атаку на призрака. Столкновения даже со слабеньким призраком я сейчас не переживу, так что надо идти нахрапом.

— Ой. — волосы опали и девочка застеснялась. — Не говорите маме, она расстроится.

— Хорошо, не буду, но ты должна вести себя хорошо. А то, это было некрасиво. — пожурил я её. — Так, что ты здесь делаешь? И кто тебя хотел забрать?

— Я потерялась и не могу найти маму, а забрать меня хотели дяди с крыльями и рожками.

— Дядя с крыльями и рожками?

— Да нет! Не дядя! А дяди! Один с крыльями, он хотел, чтобы я ушла с ним, а второй с рожками и хвостиком, он хотел меня забрать с собой, даже за руку схватил, но дядя с крыльями его прогнал. И теперь я сижу здесь и больше ко мне никто не приходит. Почти никто, только чужая бабушка. — Поток слов. Мало логики, но вроде выходит следующее: ангел приглашал её уйти в рай, но она отказалась, горюя о маме, а в ад ей просто не за что попадать, вот она и застряла призраком, но кто тогда 'чужая бабушка'?

— А бабушка тебя никуда не звала?

— Нет. Она сама здесь живёт. Вон там, с дядей сторожем. Она ходит и жалеет всех больных, и они становятся радостнее. Она и меня пожалела, теперь у меня лицо не болит. — Девочка незатейливо махнула рукой в направлении небольшой пристройки, рассказывая про бабушку, и погладила лицо, когда хвасталась маской.

— А как тебя зовут девочка? Меня дядя Саша, а то всё девочка и девочка.

— Я забыла. — Вновь начиная всхлипывать, выдала она.

— А маму хоть как зовут помнишь?

— Маму зовут МАМА. Ты что глупенький?

— Видимо глупенький. — улыбаясь детской наивности, сказал я. — Ты помнишь где твоя мама?

— Там — махнула девочка рукой в сторону больницы.

— Её мать в травматологии, реанимационная палата номер семнадцать. — раздался старческий голос у меня из-за спины.

Резко обернувшись, я опять стал заваливаться и едва успел упереться на трость. За моей спиной оказалась пожилая женщина сильно за семьдесят. Аккуратная и чистенькая, она сохранила черты интеллигентного и немного властного человека. 'Призрак целительницы' возникло над ней.

— Здравствуйте. — я слегка склонил голову, символизируя поклон, перед ней. — Александр.

— Чужая Бабушка. — улыбается мне в ответ призрак. — Была целительницей, теперь вот жду.

— Чего ждёте?

— Пока жизненные силы совсем уйдут, иначе меня не заберут ни те, ни другие. — женщина многозначительно посмотрела вверх и вниз.

— Но вы же уже мертвы?

— Да и это мешает мне избавиться от того запаса жизненных сил, что во мне скопился. Очень уж трудно призракам жизненные силы высвобождать, а с собой их уносить нельзя, вот и маюсь, по крупице нуждающимся раздавая. Дайте я Вашу ногу гляну. — Склонившись к моей стопе, она провела рукой вдоль штанин и лёгкие зеленоватые искорки проскочили между ладонью и ногой.

— Как странно. Молодой человек, а Вы уверены, что Вы живы? — Смотря мне в глаза, спросил призрак.

— Сложный вопрос. Скорее да, чем нет, хотя уже почти неделю, как не уверен, но врачи говорят, что жив. А что случилось?

— Мне удалось отдать вам много сил, как если бы Вы были мертвы, но могли принять их. Разрешите я залечу Вам рёбра? — С надеждой спросила она. — тогда мне останется передать свой дар и я смогу освободиться.

В первый момент, я хотел согласиться, но потом остановился. Слишком много вопросов возникнет, и так со стопой не знаю, что буду говорить.

— Прошу прощения, но не стоит. Зажившие за день рёбра слишком странное событие, у меня будут проблемы с врачами.

— Тогда давайте, я наложу на вас постепенное восстановление, что бы не возникало вопросов?

— А дар свой мне Вы передать не хотите?

— Хочу, но Вы для этого не подходите, Вы слишком мертвы, хотя частицу всё же передать можно попробовать. — Бабка сложила ладони и стала на них дуть. Секунда за секундой, в них стал накапливаться свет, словно жемчужина он подёргивался поволокой и вспыхивал с новой силой становясь с каждой секундой всё сильнее.

Минут пять длилось это чудо, от которого даже девчушка забыла всхлипывать.

— Возьмите и попробуйте принять его.

Получив подтверждение искра впиталась в мою руку, оставив лёгкий след жжения на ладони.

— Благодарю Вас.

— Это вам спасибо, молодой человек. Я стала немного легче, скоро меня заберут. А по поводу вашей грязной одежды, подойдите к сторожке, там живёт Васька, тот ещё прохиндей. Он за пару рублей вынесет вам из прачечной чистую пижаму, а эту кинет в корзину. — улыбнувшись мне на прощание, призрак ушёл, не оставляя следов на земле.

— Ну что малышка? Пойдём искать твою маму?

— Идёмте, Дядя. — девочка не задумываясь спрыгнула метров с четырёх, и аккуратно приземлилась на землю. Похоже она всё меньше осознаёт себя человеком, а вскоре станет вообще тенью. Интересно куда деваются те, кто не попал ни в рай ни в ад, не верю я, что души могут просто исчезнуть, здесь что-то другое. Хотя это пока тайна не моего уровня. Мне бы в себе разобраться.

Зайдя к сторожу и поделившись с ним десятком рублей, что прихватил из кошелька на выходе из палаты, в чистой пижаме я пошёл в травматологию. Стопа уже не болела, и я мог спокойно на неё опереться, но, тем не менее, пользовался тростью, так на всякий случай. Зачем мне лишние вопросы?

Добраться до нужной мне палаты удалось достаточно просто, благо сам я временно обитал этажом ниже, в этом же корпусе.

Будучи облачённым в пижаму, я не вызывал особого интереса у дежурной, которая окинула меня пустым взглядом и продолжила что-то набирать на клавиатуре. Притихший призрак следовал за мной по пятам. Подойдя к палате интенсивной терапии, мы остановились перед прозрачной стеной, за которой и находилась капсула с телом.

Наблюдать за телом в подобном состоянии человеку лично нет необходимости, аппаратура справится куда лучше, но тем не менее, иногда осмотр осуществлялся. Мать призрака лежала в прозрачной капсуле полной мед поддержки. Аналог обычного гроба, эта разновидность была на порядок сложнее. Подобные модели, если верить общедоступной информации, могут поддерживать жизнь в теле, практически в любых условиях. Но даже такие устройства не всегда могут спасти жизнь человека, обеспечивая лишь постепенное угасание.

Присмотревшись к замотанному в белую ткань телу, я получил информационную табличку о женщине. Вера Владимировна Трухачова, человек, кома. И длинный список травм, летальных из которых не было ни одной, но очень уж многие из них наносили вторичный урон, который компенсировать капсула уже не могла.

Это умирающее тело, может послужить мне неплохим манекеном для тренировки, глядишь даже толк будет.

Колдую Целительный свет, и над капсулой возникает слабо мерцающее облачко серебристого света.

Я стоял и тупо пялился на тело, в котором отток жизненных сил прекратился и началось медленное заживление. Рядом с эффектом Кома возник обратный счётчик от ста часов, обещая через несколько суток выход женщины из забытья.

— Дядя, эта тётя выздоровеет? — не знаю с чем это связанно, но призрак девочки истончился, став чуть менее реальным, возможно спасение её матери сорвало один из якорей, удерживавших её в этом мире.

— Да, твоя мама выздоровеет.

— А она будет плакать?

— Думаю, что будет, она же тебя любила. А ощущая твоё присутствие ей будет только больнее.

— Я не хочу чтобы ей было больнее. Мне лучше уйти?

Играть с призраком ребёнка я не намерен, равно как и брать на себя права Бога тоже. Не мне её судить, и тем более не имею я права её тут задерживать.

— Я не знаю, что тебе делать, но думаю, что тебе надо позвать тех дядь, что хотели тебя забрать. Они знают лучше. — Девочка кивнула.

— Дяди!!! Заберите меня. — Что там происходило дальше с душой ребёнка, я не готов сказать, но призрак истаял, а на пол упала маска, служившая ей лицом.

Ну вот и уровень, нагнувшись, я поднял маску безымянной девочки и вышел.

Сочувствую горю матери.

Глава 2. Первые шаги.

Зайдя в свою палату, я прилёг на койку и задумался. Так всё же —

'игра' или шизофрения? Несмотря ни на что ответа нет, так что просто попытаюсь жить. Выделяю глазами Воплотителя из шаманизма и закрываю все извещения.