Женщина-космо

— Я не подкрадывался, Клара. В следующий раз буду стучать по стенам.

— Угу. Колокольчик еще привесьте, — бурчу я себе под нос, и капитан делает вид, что не слышит. — Кстати, где командный состав?

— Командный состав гуляет по городу, Клара. На завтра у нас намечена прощальная пирушка.

— Прелестно. — Соглашаюсь я. — Список, будьте добры.

— Я перешлю его на ваш компьютер.

— Буду благодарна.

— Не стоит.

— Я все-таки, буду, — смываюсь из аппаратной раньше капитана, краем уха слыша его тихий смешок. Да что за наказание-то такое.....

Ознакомившись со списком, я в задумчивости тру подбородок. Мы остались без двух техников и одного электрика. Это то, что касается моей бригады. Остальные имена я просто пробежала глазами, мимолетно сожалея, что ребята, вроде бы, неплохие. Со своими парнями мне было жалко расставаться до слез, но ничего не попишешь. Я ожидала худшего, если честно.

Остаток дня я посвящаю тому, что доделываю и отлаживаю автоповара, потому что если каждый раз ходить в кафе — разориться недолго. Когда я уже заканчиваю, снова нарисовывается капитан. Как и было обещано, постукивает кулаком по стенам, что в сочетании с его комплекцией и общим видом делает зрелище оригинальным.

— Капитан, вы бы озаботились нашим пропитанием, что ли? — ворчу я. Капризный кожух никак не встает на место, и мне под руки тут же суется капитан. Я оттираю его плечом, и водружаю кожух на место.

— Непременно озабочусь, Клара, — серьезно отвечает он, а потом без перехода спрашивает, — мы сегодня идем в город?

— Идем, — соглашаюсь я. — Заодно и поужинаем....

— Куда идем?

— В одно злачное место, — ухмыляюсь я. — Кстати, по поводу восполнения командного состава. Чем вы меня порадуете?

— Ничем, Клара, — разводит он руками. — Я полагал, что мы займемся этим вместе.

— Вместе, так вместе, — покладисто киваю я. — Совместим приятное с полезным.

— В смысле?

— Сходим в кабак, заодно присмотримся.

— Ладно. — Покидает меня с задумчивым видом, а я спохватываюсь, что забыла его спросить — откуда у меня посылка на столе. Ладно, вечером спрошу.

В этот раз я вырядилась куда ярче и скромнее. Капитан с Лори тоже одетые по-другому, уже ждали меня у выхода.

— Куда сегодня? — флегматично спрашивает Лори.

— В 'Кракен', — в тон ему отвечаю я. Лори удовлетворенно кивает, а я оборачиваюсь к капитану. — Капитан, я вас прошу — в следующий раз, когда начнется драка, не надо засовывать меня за стол.

— Не могу обещать, Клара, — безмятежно отвечает капитан. Лори фыркает и смотрит на капитана с сочувствием. Мы тем временем загружаемся в мобиль.

— Капитан, я пока не совсем старая и беспомощная, и в состоянии постоять за себя сама. — Начинаю я ерничать. Капитан начинает злиться.

— А если окажется, что не в состоянии?

— Этот момент наступит нескоро, — улыбаюсь я слащаво. — Тем более что я тренируюсь ежедневно.

— У Клары отличный хук левой, — доверительно сообщает Лори капитану на ухо. Капитан рассеянно трет скулу и кивает.

— Я в курсе.... — На этом тема самообороны затухает сама собой, чем я довольна безмерно.

— 'Синяя каракатица' — Читает капитан вывеску и переводит вопросительный взгляд на меня. Я развожу руками.

— Во времена моей молодости, — дребезжащим тенорком начинает Лори, и тут же получает от меня тычок в ребра.

— Видите, кракен нарисован? — обращаю я внимание капитана к красочной панораме над кабаком.

— Вижу, — послушно кивает капитан и оттягивает меня от входа. Из дверей кубарем выкатывается человек, поднимается и кидается обратно. Мы провожаем его задумчивым взглядом.

— Пошли, что ли? — торопит нас Лори, и мы ныряем внутрь заведения. Лори здоровается направо и налево — он у нас на редкость общительный малый, у него на каждой планете, по-моему, по сотне знакомых, приятелей и любовниц.

Найдя пустой столик и умостившись за ним, делаем заказ. Я лениво обозреваю местную публику, публика так же лениво рассматривает нас. Результатами все остаются довольны, потому что к нам никто не подходит, и вообще, внимания больше не обращают. Лори сидит с нами ровно полчаса, потом обнаруживает кого-то из старых сослуживцев и перекочевывает за соседний стол. Капитан с легким беспокойством уточняет:

— А как же правило нечетных чисел?

— Кафе не местное, — разъясняю я. — Тут на эти правила, вернее, на их нарушение, смотрят сквозь пальцы.

— Понятно, — капитан взбадривается и осторожно зыркает по сторонам. Я вспоминаю о своей находке, и поворачиваюсь корпусом к капитану:

— Капитан, а вы у себя в каюте ничего неожиданного не обнаруживали?

— Обнаруживал, — осторожно улыбается капитан. — Это от кренгов.

— Я так и подумала, — удовлетворенно киваю я. — А что там внутри?

— Откуда же я знаю, что у вас в посылке, — удивляется капитан. — У меня краткий курс этики и норм поведения на определенных планетах их системы. И еще кое-что.

— Надо будет посмотреть, что у меня, — хмыкаю я и берусь за вилку. Капитан ведет себя, как истинный джентльмен, то есть, активно подливает в мой стакан что-то слабоалкогольное, но коварное. В коварности я убеждаюсь, когда пытаюсь встать. При относительно ясном рассудке, ноги мои ведут себя самым похабным образом, виляя задницей изо всех сил. Я пытаюсь сопротивляться этому произволу, но выходит как-то не очень. Вернувшись из дамской комнаты, я решительно отодвигаю от себя стакан и осведомляюсь:

— Капитан, меня терзают смутные сомненья!

— И какие же? — он улыбается и подпирает подбородок ладонью.

— Кажется, вы задались целью меня напоить! — обвинительно заявляю я, а капитан улыбается еще шире.

— А если и так?

— А вы не боитесь?

— Чего, господи, — удивляется так, что понятно — не боится. Неизвестно только, от великой смелости, или от великой глупости.

— Что я воспользуюсь вашей неопытностью, — фыркаю я. Мне отчего-то очень смешно, и капитану, кажется, тоже.

— Ну, во-первых, я не такой уж и неопытный, — с напускной обидой отвечает он. — А во-вторых, мне бы этого и правда хотелось!

— Капитан, вы делаете рискованные заявления. — От ужаса я моментально трезвею, но продолжаю вести себя, как ни в чем не бывало.

— Простите, я не хотел вас пугать, — извиняется эта скотина, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Дальше наша забавная беседа прерывается, потому что к столику подлетает взъерошенный Лори:

— Тикаем отсюда, — шипит он и одним махом опрокидывает в себя то пойло, что оставалось в графине. Я чиркаю в прорези терминала своей картой, хватаю замешкавшегося капитана за локоть и тащу из-за стола. Мы делаем вид, что это не поспешное бегство, а достойный отход на заранее подготовленные позиции, хотя и не очень понимаем, в чем дело. Только загрузившись в мобиль, Лори объясняет:

— Туда сейчас облава нагрянет, вовремя мы смылись!

— Полиция нравов? — зеваю я и прислоняю висок к чему-то мягкому. По округлившимся глазам Лори понимаю, что это вовсе не обшивка, а плечо капитана.

— Вроде того, — Лори справляется со своими эмоциями, капитан сидит, не двигаясь.

— Капитан, все-таки, мысль меня напоить — отвратительная, — бурчу я и проваливаюсь в чуткую дрему. Дальше разговор происходит без моего живого участия. Лори с заметным осуждением в голосе замечает:

— Капитан, это и правда, была плохая мысль.

— Отчего же?

— От того, что на Клару алкоголь действует только в одном качестве — как снотворное. Зависит от дозы, крепости и количества выпитого.

— А обещала воспользоваться моей неопытностью, — со смешком говорит капитан, и я чувствую на себе его взгляд.

— Капитан, — голос Лори заледенел. — Если вам некуда деть свою неопытность, поищите другое место.

— Успокойтесь, Лорсен, — в голосе капитана тоже сквозит холодок. — Я помню, что за свою начальницу вы стоите горой. Но это не уменьшает моей к ней симпатии.

— Можете меня уволить, капитан, — заявляет Лори, и я пинаю его ногой. Он ловко уворачивается и продолжает. — Но шли бы вы со свой симпатией куда подальше!

— Это отчего так? — интересуется капитан.

— Она достойна самого лучшего, — отрезает Лори и умолкает. Я с трудом удерживаю лицо на месте и радуюсь, что в кабине мало света.

— Я опущу тот момент, что вы считаете меня недостойным этой женщины, но замечу, что в данном вопросе меня интересует только ее мнение. Если в ЕЕ глазах я не достоин, значит, так тому и быть. Это ясно?

— Капитан....

— Я думаю, что я объяснился предельно точно. У меня довольно серьезные намерения, поэтому не лезьте не в свое дело. Или вы ее родственник?

— Бог миловал, — бурчит Лори, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. — Я понял вас, капитан. Но имейте в виду, что Клару вам не простят. Прощают молодость, неопытность и гонор, но Клару — не простят. — Не унимается рыжий дурак. Капитан же его точно уволит, после такого-то! Однако пока он молчит, и молчание это давит хуже разноса и ругательств.

— Замнем тему? — после недолгой паузы предлагает Лори. Капитан кивает. — На борт сами ее понесете.

— И понесу, — фыркает капитан. Мне приходится делать вид, что я сплю так крепко, что просто в анабиозе! Капитан несет меня, а я прислушиваюсь к необычным ощущениям — на руках меня носили в последний раз в выпускном классе, и то, уронили. Надеюсь, капитан не оплошает.

Не оплошал. Донес до каюты, уложил в кровать и легонько поцеловал в губы — так, просто обозначил прикосновение. Дождавшись, пока он выйдет и закроет дверь, распахиваю круглые от впечатлений глаза и нервно лезу за табаком. Сходили в кабак, называется!

* * *

Выкурив подряд две трубки, и вернув своим глазам первозданную форму и размер, укладываюсь на свою койку и сверлю потолок взглядом. Мыслей в голове много, они там толкаются и пихаются. Капитан. С капитаном все понятно. Он в меня влюблен, это и ежу уже ясно. Проблема в том, что и он мне нравится больше, чем того хотелось бы. Он приятный, неглупый, милый, ухаживает интересно, и вообще, не дает расслабиться. Я, как существо более-менее, здравомыслящее, пытаюсь просчитать действия хотя бы на шаг вперед. Допустим, допустим, у нас завязывается роман. Первые месяцы все радужно и романтично, завуалировано тайной, и прочее. Прекрасно. Потом начинается рутина, быт и так далее. Когда отношения перестают развиваться, люди либо женятся, либо расстаются. Мы вот с Джошем собрались было пожениться, да старый холостяк струсил в последний момент. Спасибо ему за это большое. Бог с ним. Капитан же молод, не слишком опытен, горяч и порывист. Я — флегматична и по большей части равнодушна ко всему. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что отношения закончатся, не успев толком начаться — не уживемся. Это все ничего, только в полный рост встанет вопрос — а как нам тогда работать дальше вместе? Расстаться друзьями? Говорят, такое бывает. Лично с моей точки зрения это все равно, что сказать: 'Кот, ты мне надоел, давай ты будешь мне собакой'. Весело, конечно, но верится с трудом. Увольняться самой? Ждать, пока тебя 'попросят'? В общем, куда ни кинь, везде клин. Меня это не слишком печалит, просто вызывает легкий вздох сожаления о несбыточном. Капитана надо держать на расстоянии, не обнадеживать, но и не хамить. Тогда есть шанс, что его ко мне чувства засохнут и сами отвалятся.

Так, с чувствами разобралась, теперь надо разобраться с посылкой от кренгов. Я дотягиваюсь до свертка, сажусь на кровати и, не торопясь, разворачиваю слои упаковки. Внутри обнаруживается небольшая шкатулка, крышка которой украшена затейливой резьбой. Аккуратно поддеваю застежку ногтем, и крышка послушно поднимается. Внутри — сложенный лист бумаги и три футляра. Аккуратно разворачиваю бумагу, утыкаюсь глазами в текст. Такая же точно тарабарщина, что я смотрела на 'тестировании'. Только теперь, после того, как я отвожу глаза от строчек, в голове сама по себе возникает информация. И ее много. А еще — мне снова становится холодно. Я откладываю лист в сторону и утепляюсь как следует. Быстро 'дочитываю' текст — у меня уже зуб на зуб не попадает. Зато я теперь точно знаю, что это такое, почему, и как от этого отгородиться. Открываю первый футляр — там тонкая цепочка, как будто из крохотных льдинок, припаянных друг к другу. Надеваю ее через голову, заправляю к телу. Холод тут же отпускает и по телу разливается приятное тепло. Во втором футляре браслет из такого же материала, он находит пристанище на левом запястье. Третий футляр я просто не открываю — рано еще. Убрав шкатулку в стол, я снова ложусь на кровать — созерцать потолок.

Итак — я очень восприимчивый человек. Настолько восприимчивый, что общаться с кренгами без соответствующих амулетов не могу — отсюда и взялось мое переутомление и переохлаждение. У каждого 'восприимчивого' своя реакция на эту дивную расу. Кому-то жрать охота, а кто-то мерзнет. То, что я о своей восприимчивости ничего не знала на протяжении тридцати трех лет — детали. Бог с ними. Цепочка на шее замыкает контур моего восприимчивого сознания. У меня, оказывается, контур не замкнутый. Столько нового о себе узнаю.... Браслет является накопителем. Вот только чего он накапливает — не знаю. Но велено было надеть. Каким образом я усвоила текст, который днем ранее казался мне тарабарщиной — тайна за семью замками. Зато я знаю, что посылки буду получать регулярно, и пусть меня не волнует, каким образом они будут попадать ко мне в каюту. В общем, тайны кругом одни, тайны. Пойти, что ли, с капитаном поделиться? Я глянула на время и устыдилась — третий час ночи, капитан, поди, десятый сон видит. И так сегодня день тяжелый, не буду усугублять.... Надо только пару таблеточек в себя закинуть, чтобы утром выглядеть, как человек, а не его подобие.

Утром я бодра, свежа и задумчива. Лори делает вид, что все нормально, капитана не видно и не слышно, что дает мне возможность отладить мелкие бытовые поломки и прогнать общее тестирование корабля. Команда готовится к прощальной пирушке, и я тоже начинаю готовиться. Перво-наперво — надо купить подарки, пусть мелкие, но памятные. Парни зубоскалят и хорохорятся, но видно, что им и жалко покидать корабль, и обидно, что тест они не прошли. Те, кто тест прошли, испытывают легкое чувство вины и смущения перед первыми.

Возле рубки я натыкаюсь на Лори и ловлю его за рукав.

— Скажи мне, мой юный друг, где мы будем сегодня пьянствовать? — настроение у меня меланхоличное, оттого и изъясняюсь я сегодня туманно. Лори привычно сдвигает кепку козырьком назад, чешет шею и разводит руками:

— А я не знаю!

— Это как это? — не поняла я. Чтобы Лори, да не знал? Быть такого не может.

— Капитан сказал, возьмет это дело на себя. — Новые новости.

— Мда? — с сомнением смотрю я на Лори. Тот отвечает мне взглядом невинного младенца, отвоевывает свой рукав и смывается подальше от меня. Паршивец.

Будем надеяться, капитан не забудет оповестить всех, во сколько намечается выход в свет. Времени до вечера предостаточно, и я отправляюсь в город — на рынок и по магазинам. Подарки купить, и так, людей посмотреть, себя показать. Коммуникатор беру с собой — вдруг, меня потеряют.