— Я уже тридцать четыре года, как Клара, — невозмутимо отвечаю я. Парни переглядываются. Да, день моего рождения именно сегодня, и праздник начался очень позитивно. — Я сказала. Вы меня услышали?

— Услышали....

— Вы меня поняли?

— Поняли....

— Капитана еще три часа не беспокоить. Потом — ради бога. На все про все времени я вам даю до утра. Свободны.

Парней сдувает с места, а я устало сажусь на ящик и вытягиваю ноги. Три дебила — это сила, прости господи.... Такого мужика чуть не угробили...

* * *

Я третий день подряд проводила собеседование. Желающих было, хоть отбавляй, и, несмотря на то, что их ряды редели после тестирования кренгов, все равно, их было много. И хотя я присмотрела уже парней к себе в команду, бросить капитана на произвол судьбы я не могла — а нам все никак не попадался подходящий биолог. Биолог был просто необходим, потому что контракт с кренгами был подписан на что-то такое биологическое. Что именно — понятия не имею, я этот контракт в глаза не видела, а про биолога знаю со слов капитана. Химика и картографа мы уже нашли, и на том спасибо.

— Капитан, чем вас Ванесса Мол не устраивает? — устало спрашиваю я, потягиваясь. Спина затекла.

— Всем, — лаконично отвечает капитан и утыкается обратно в монитор. — Своим возрастом, манерой общения, поведением и липовым дипломом.

— Исчерпывающий ответ, — признаю я. — А диплом точно липовый?

— Точно. Я проверил по базам.

— Тогда бог с ней. Остался тот паренек из Нецха и бабушка божий одуванчик из Джавка.

— Вам кто больше по душе?

— Оба не нравятся, — сознаюсь я. — Бабушка, вероятно, отличный специалист, но возраст преклонный. Молодой человек не имеет опыта, зато перспективный и подает надежды в родном университете. — Капитан бросает на меня быстрый взгляд, на который я отвечаю милой улыбкой. Не он один умеет информацию собирать.

— Давайте с ним еще разок переговорим, — предлагает капитан. Я пожимаю плечами. Мне-то что.... — Нам завтра надо представить документ с укомплектованным штатом работников, Клара. — Ой, как мне это 'нам' нравится..... Что примечательно, моя провинившаяся троица сходила-таки, к капитану. И он их, как ни странно, не уволил. Они помыкались два дня по кораблю неприкаянные, и сами изъявили желание покинуть наш коллектив. Что такого им капитан сказал — ума не приложу.

— А послезавтра чем займемся?

— Вооружением, — широко улыбается капитан, и я могу по достоинству оценить его выдержку. Любой мужчина любит бряцающее вооружение, а уж капитана и подавно жжет в одном месте. Но нет — сидит, отбирает химиков, биологов, психологов и прочее.

— Кстати, все никак спросить не удосуживалась, — спохватываюсь я. — А на кой черт нам вооружение, капитан? Там что, космические пираты?

— Нет, там флуктуации континуума, — безмятежно отвечает капитан, не отрываясь от монитора. Я давлюсь воздухом и впечатлениями.

— Флуктуации континуума, — повторяю я медленно. — Это та неизученная дрянь, которая жрет корабли вместе с людьми?

— Она самая, — с удовольствием подтверждает капитан. — Да вы не волнуйтесь, Клара. У нас есть разрешение и финансирование на самое действенное оружие.

— Это обнадеживает, — признаю я, но мне все равно не по себе. Я еще ни разу не сталкивалась с подобным, но рассказов слышала немало, и все они были какими-то мрачными. — Вы знаете, я, пожалуй, отлучусь, капитан.

— Полчаса, Клара, еще полчаса, — машинально отвечает он. — Или что-то срочное?

— Завещание написать, — слабым голосом отвечаю я. — Все в пользу альма-матер....

— Клара, да бог с вами, вы чего? — весело пугается капитан, а я отвечаю ему злобным взглядом. — Нам с вами сам черт не брат, что нам какие-то флуктуации!

— Ваш оптимизм, капитан, — медленно отвечаю я, — временами граничит с идиотизмом.

— А ваш реализм, Клара, — парирует капитан, ни чуть не обижаясь, — постоянно граничит с пессимизмом!

— Оружие-то хоть какой системы? — безнадежно интересуюсь я.

— Система — кошка сдохла, хвост облез, — весело отвечает капитан, выключает монитор и бодро встает. — Давайте лучше пообедаем в городе, Клара. С завещанием успеете еще!

Я только набираю побольше воздуха, чтобы выдать какой-нибудь неласковый отказ, как мое внимание привлекает какое-то движение на столе. Я резко поворачиваю голову, и обнаруживаю перед собой очередной упакованный сверток. Перед капитаном красуется такой же, мы переглядываемся со значением. Во взгляде капитана азарт пополам с мальчишеским восторгом, мне пока что-то нерадостно. Я подтягиваю свою посылку ближе и вскрываю упаковку. Очередная шкатулка, кажется, меньшего размера, чем предыдущая. Внутри только сложенные листы бумаги, больше ничего. Я машинально перебираю пальцами цепочку на шее, и ловлю на ней взгляд капитана.

— Подарок от кренгов, — комментирую я, вытягивая цепочку из-за ворота. Капитан поддевает ее пальцами, рассматривает какое-то время, потом отпускает.

— У вас не было никаких рисунков? — нейтрально спрашивает он. Я отрицательно качаю головой.

— У меня только текст, наподобие того, что мы читали на тестировании.

— Интересно....

— Интересно то, что я его понимаю, — вздыхаю я. — Только то, что прочитала, вроде, поняла, но ни слова пересказать не могу. Парадокс.

— Парадокс.

— А у вас, что с картинками?

— Похожи на детские рисунки. Смотришь, и понемногу видишь то место, с которого рисовали. — Капитан, похоже, передумал обедать, ему уже не до этого.

— И все?

— Нет, не все. — Отвечает честно, но продолжать не собирается.

— А остальные получают такие посылки?

— Нет, — быстро отвечает капитан. — Я проверял.

— И что это значит?

— Может, мы избранные? — с робкой надеждой спрашивает капитан, а я усилием воли давлю в себе поднимающийся смех.

— Ну, да. Мы Избранные, а остальные — так себе. — Язвлю я, за что тут же получаю укоризненный взгляд. — Скорее всего, мы просто будем старшими в группе. Ответственными. Наставниками. — Несет меня, к моему же удивлению. Капитан тоже смотрит на меня с недоумением, а я развожу руками:

— Это не я! Оно само!

— А скажите еще что-нибудь, — тут же загорается энтузиазмом капитан. Энтузиазм я рублю на корню:

— Я вам что, теле-радио-вещательная компания 'Маяк'?! Вырвалось нечаянно, а вы и рады!

— Ну, хотя бы, что-то прояснилось, — резонно замечает капитан, и я не могу с ним не согласиться.

* * *

С персоналом разобрались, теперь дошли руки и до техники. Как мы с капитаном друг друга не поубивали — не знаю. Но над нашими склоками и спорами потешался весь рынок, слагали анекдоты, начали ходить байки. Но, но! Результат был. Нам удалось приобрести все необходимые механизмы по приемлемой цене, а не по грабительской. Мы купили необходимый комплект запасных частей, инструментов и просто гору всякой нужной мелочевки. Мы нашли нужных специалистов с хорошей техникой, договорились о полевых испытаниях, нашли замечательный док, где все сделают в кратчайшие сроки, но не в ущерб качеству, мы спали урывками, ели на ходу и что попало, навели шороху на весь экипаж, отправили половину команды на обучение и курсы повышения квалификации... Словом, работы было сделано много. Оставалось самое интересное — монтаж. Увы, монтаж проводился в закрытых доках, и нас допустят только на полевые испытания.

Впервые за последние семь лет я собрала и унесла с борта все свои личные вещи. На душе было как-то тревожно и непривычно без постоянной беготни и возни с железом, но я усилием воли подавила в себе эти ощущения. Капитан собрал нашу команду в холле небольшой уютной гостиницы, в которую мы все переехали.

— Итак, дамы и господа, в нашем распоряжении есть месяц. Сейчас я назову имена тех людей, которые отправятся на курсы повышения квалификации. — Бодро начинает капитан. Команда переглядывается, с предвкушением — на курсы ездить нравится всем, а то, что половина команды уже съездила, дает надежду, что теперь поедет вторая половина команды. Так и выходит — перечисленные люди обмениваются торжествующими взглядами и уматывают паковать чемоданы — все курсы проводятся на другой планете.

— А что будут делать остальные? — флегматично спрашивает Лори. Капитан еле заметно улыбается:

— По-моему, это называется отпуск, Лорсен.

— Вы уверены? — с сомнением спрашивает Лори и я пихаю его локтем.

— Не язви, — шиплю я через левую сторону зубов. — Допрыгаешься.

— Остальные члены команды получают отпускные и вольны сами решать, как проведут тридцать пять дней, — доброжелательно сообщает капитан, и я погружаюсь в глубокую задумчивость — а правда, как мне провести законный отпуск?

Отдохнуть и набраться сил никогда не помешает. А рвану-ка я на курорт! Поправлю здоровье, отосплюсь, отъемся, нервы в порядок приведу.... Идея меня захватывает полностью, и я ухожу самая последняя и самая задумчивая. У себя в номере я долго и придирчиво выбираю себе курорт — чтобы поспокойнее, чтобы сервис хороший, чтобы проблемы с суставами хорошо лечили.... Словом, требований у меня много, и результаты поиска неутешительные — один из курортов настолько дорогой, что у меня волосы на всех местах встают дыбом. Второй курорт далековато от Ладкеры, но, зато и цены там приемлемые. Решительно задавив в себе сомнения, заказываю билет на ближайший рейс до нужного места, бронирую номер, в общем, занимаюсь своим благоустройством. Вылет у меня через день — как раз есть время запудрить всем мозги и по-тихому смыться. Записку оставлю, может быть....

К вящей моей радости, никто не интересуется моими планами на отпуск. Лори я, разумеется, сообщаю, что еду полечить спину, но куда именно еду — не говорю, а он не спрашивает. Капитан ушел в подполье — его не видно и не слышно, кажется, его и вовсе нет в гостинице.

* * *

Нежные, но сильные руки мяли мою спину, и я готова была плакать от удовольствия. Массажист на этом курорте был просто восхитительный. Когда я выходила из его кабинета, я просто летела, как на крыльях, и настроение у меня было до того радужным, что просто петь хотелось. Шел четвертый день моего пребывания на отдыхе, а спина уже перестала нервировать постоянным нытьем, суставы хрустели все меньше, шея поворачивалась без скрипа, и теперь я искренне недоумевала. А какого черта я каждый отпуск сюда не ездила? Теперь буду.

Номер у меня был одноместный, всего в нашем корпусе было десять номеров, и половина вообще пустовала — все-таки, место было достаточно уединенным. Пролистав назначение врача, начинаю собираться в купальни — ванна минеральной воды и грязевые обертывания ждут меня с нетерпением.

Единственное, что мне здесь не очень нравится — то, как здесь сконструированы купальни. В одну ванну два входа с общего коридора, сами ванны между собой разгорожены перегородкой, но внутренний коридор открытый — по нему ходит тихий и вежливый персонал, контролируя самочувствие купающихся.

Приветливая медсестра на посту широко улыбается, берет мою карточку, и через пару минут бодро сообщает:

— Госпожа Сомс, сегодня у вас начинают увеличиваться нагрузки. Вы себя хорошо чувствуете, или желаете показаться доктору?

— Люсья, я чувствую себя молодой и здоровой, — заверяю я медсестру.

Та вежливо улыбается и называет мне номер кабины. Я закрываюсь на защелку и не спеша раздеваюсь, предвкушая горячую воду с целебными свойствами, щекочущие пузырьки, гидромассаж и еще черт знает что. Да, хорошо отдыхать....

Тело после минеральной ванны тяжелое, как будто налитое свинцом, глаза закрываются и очень хочется есть. Из купальни меня под белы рученьки выводят в следующий кабинет — там меня заворачивают в пахучую грязь почти целиком, отчего я чувствую себя натуральной хавроньей. Зато можно подремать. Правда, после дневного сна, я потом по полночи кукую, уснуть не получается, приходится гулять по большому неухоженному парку. Вернее, парк искусно прикидывается, что он неухоженный, а на самом деле вся эта диковатость и неухоженность — тщательно продуманы, спланированы и воплощены в жизнь толпой садовников — дизайнеров. Из уютной теплой дремы меня выдергивает мелодичный голос медсестры, оповещающий, что сеанс закончен.

Смыв с себя остатки грязи, я рысью бегу на ужин — голод подгоняет. Режим мой тут таков, что перекусить у меня есть возможность только ночью — с утра и до вечера сплошные процедуры, с перерывом на обед. Зато очень способствует правильному питанию, что уже оценил мой замученный сухомяткой желудок. И кормят тут вкусно, к тому же.

Когда я выходила из столовой, мне краем глаза померещилась знакомая фигура, и я тут же насторожилась — с чего вдруг мне это капитан стал мерещиться? Еще и на ночь глядя?

Устроившись в уютной затененной беседке, я неспешно набиваю табаком трубку, с удовольствием раскуриваю ее, пуская клубы сизого дыма к кронам дерева. Жизнь прекрасна — определенно.

— Клара?! — а удивления в голове столько, что я почти поверила в искренность. Мда.

— Добрый вечер, капитан, — доброжелательно здороваюсь я. Не померещилось, значит.

— Не ожидал вас тут.... Клара, какого черта?

— Капитан, вы бы могли формулировать свои мысли более четко? — кротко прошу я. Мне смешно и досадно одновременно, и почему-то я не чувствую особого раздражения, от того, что капитан стоит тут собственной персоной.

— Я не могу! — весело отвечает он и садится рядом со мной на скамейку. — Я слишком рад вас видеть.

— Кто ясно мыслит, тот ясно излагает, — довожу я до сведения капитана прописную истину. Капитан заливисто хохочет и обнимает меня за плечи, трется щекой об мою скулу, впрочем, тут же отпускает.

— И давно вы тут?

— Четвертый день, — я продолжаю коптить своей трубкой чистый воздух. — А вы?

— А я приехал сегодня утром, — так же радостно отвечает капитан и предлагает мне какие-то орехи. Орехов я беру горстку, складываю вытянутые ноги на длинную лавочку и прикрываю глаза. Капитан молчит. Приоткрываю один глаз, застаю изумительную картину — капитан кормит с ладони какую-то мелкую зверушку, короткошерстную и глазастую. Молча смотрю, боюсь спугнуть — мало ли, укусит еще.... Наконец, зверушка накушалась и ускакала по своим делам, а мы с капитаном снова остались наедине.

— В каком вы корпусе живете, Клара? — прервал молчание капитан.

— В десятом, — лениво отвечаю я. — А вы?

— И я.

— Ну надо же, какое совпадение, — фыркаю я.

— Клара, если вы намекаете на то, что я приехал специально для того, чтобы испортить вам отпуск, то вы заблуждаетесь. — Сердито отвечает капитан.

— У меня не настолько высокое самомнение, — хмыкаю я. — Пойдемте от деревьев, сейчас кровопийцы налетят. — Я встаю и выхожу из-под тени деревьев. Капитан следует за мной и явно мается. Я тоже начинаю маяться, потому как совершенно непонятно, что делать дальше — то ли общаться тесно, то ли видеться только в столовой и делать вид, что мы не знакомы....

— Надолго тут? — спрашиваю я больше из вежливости.

— На три недели, — быстро отвечает он. — И если вам неприятно, я не буду досаждать вам своим обществом, Клара.