Клыки судьбы (Клыки-2)

Внимание: купить эту книгу можно вот здесь: Книжный интернет-магазин "Лабиринт"

No Владимир Михальчук

Клыки на погонах-2

(заметки оперативника)

"...пигмеи, фавны, оборотни-волки и гиены — все они разные демоны и полудемоны,

самым коварным образом распоряжающиеся судьбою людей..."

Яков Шпренгер, Генрих Инститорис "Молот ведьм" (тот самый)

"Данный роман мог бы и понравиться силам Света и силам Тьмы.

Если бы они удосужились прочитать эту книгу"

Сергей Лукьяненко "Да любой дозор" (неизданное)

"Оборотень оборотню рознь, а также друг, товарищ и брат"

Владимир Михальчук "Интервью подшофе" (неопубликованное)

Пролог

(оперативная)

"Нам ли вспоминать былое?"

из письма Наполеона Кутузову, неопубликованное

Гроза отступила, близилось утро. Лучи заколдованного светила уже расчерчивали горизонт беспорядочными золотистыми линиями. Далекие горы дрожали в бледном сиянии, заснеженные пики поблескивали под слабым ореолом алого цвета. Холодный утренний ветер перекатывался через горные хребты, на миг зависал над долинами, со свистом обрушивался вниз на широкие плато. Летел над полноводными реками, щекотал неспешные волны ручейков, клубился в ядовито-желтых туманах болот. Насквозь промокшая под ливнем роща доверчиво пригибала верхушки сосен. Чахлые березки кланялись низко до земли, столетние дубы подставляли бока. Свежий горный воздух привычно проносился среди деревьев, играл трепещущей листвой, лохматил осоку, игриво хлопал воротниками усталых путников.

В густом тумане поскрипывали влажные ветки — позади отряда тащились хлипкие на вид волокуши, запряженные ослом. На сооруженной из листьев подстилке лежал широкоплечий мужчина в крепких доспехах королевского оруженосца.

Рыцарь слабо застонал и пошевелился, попытался поднять голову. Но силы оставили его, примятый шлем опустился обратно на носилки, мужчина вновь потерял сознание. Лишь только правая рука любовно сжала покоящиеся рядом мечи, зачехленные в простые кожаные ножны.

— Прасс, ты слышишь? — обратился к лежащему звездочет. — Ты очнулся?

Королевский астролог пригнулся к оруженосцу и прислушался к его дыханию. Прасс не отвечал, но дышал ровно.

— Идет на поправку, — констатировал звездочет.

Он распрямился и поправил насквозь промокшую мантию. Его невысокое тощее тело содрогалось от утреннего холода.

— Более жалкой физиономии мне видеть не приходилось, Слимаус, — хмыкнул повар, высокий и худой человек с бледным лицом.

Его одежда также хлюпала от влаги, но, казалось, он даже не обращает на это внимания. "Королевский создатель блюд" больше интересовался собственным мешком, тяжелым кулем болтавшимся за его спиной. Там позванивали разнообразные походные котелки, тарелки, кружки и сосуды с вином. На дне мешка лежали сочные куски мяса, половина молочного поросенка, хлеб, паштеты и пара луковиц, бережно завернутые в грубое льняное полотно.

— На себя посмотри, — парировал звездочет. — Тебе не в походы ходить, а за печкой шуршать.

— Более полезное занятие, чем малевать гороскопы, — спокойно ответил повар. — От твоих бумажек никакого толку.

— Это от тебя никакого, досточтимый Грумпль, — Слимаус поднял унылое лицо. — Я хотя бы направление указываю, а ты что сделал?

— Сделаю, — поправил его королевский создатель блюд. — Остановимся на привал, и я тут же накормлю всех отличным завтраком. Тебе же только сухая корочка хлеба достанется. Возможно...

— Вот вернемся в столицу, и я у звезд попрошу, чтобы у тебя нос отвалился, — пообещал звездочет. — А потом пусть уши отсохнут.

Выпалив эту тираду, астролог ускорил шаг и обогнал волокуши. Его спина сообщила Грумплю, что разговор окончен.

Повар аж крякнул от восхищения. Да, болтающий со звездами паренек серьезно возмужал за последнюю ночь. Раньше был трусоват, шарахался каждой тени, даже вешаться хотел, когда королевская дружина сгинула в лесу. А сейчас, несмотря на грустный вид, Слимаус как-то подтянулся, стал стройнее и шире в плечах. Глаза поблескивают яростью, хмурит брови. И не скажешь, что этот малец еще вчера испуганно пищал, увидев парочку трупов с перерезанными глотками.

Грумпль поправил шершавые лямки мешка и пошлепал по болоту вслед за астрологом.

Чуть поодаль шествовал высокий мужчина, облаченный в золоченые и слегка покрытые копотью доспехи с соединениями из просоленной кожи. Крепкие кованные сапоги уверенно печатали шаг, поднимая высокие брызги болотной жижи. На шлеме тускло поблескивала небольшая походная корона. Она свидетельствовала о том, что по Тухлой роще путешествует сам Эквитей Второй, правитель Преогара. Погнутые от множества ударов зубцы диадемы сообщали также о некоторых подробностях путешествия. Многие догадались бы: король Эквитей недавно участвовал в сражении. Рука нервно опиралась на навершие рукояти полуторного меча, зачехленного в драгоценные ножны. За спиной правителя болталась безобразная вещица, до грозы считавшаяся роскошной горностаевой накидкой. Сейчас назвать мантией эту мокрую тряпку не решился бы и самый воспитанный церемониймейстер. А, как известно, королевские церемониймейстеры очень тактичны и воспитаны.

Открытый шлем позволял рассмотреть мужественное лицо Эквитея. Широкие скулы, тонкие губы, сжатые в надменной королевской мине, нос картошкой, седые усы, борода и виски. Серые глаза пристально смотрели вперед из-под тронутых сединой бровей. Владыка хмурился и думал о чем-то своем.

До вчерашнего утра он являлся полноправным властелином здешних земель и угодий. Но к обеду такое прикатило, что расхлебывать придется еще долго. Хорошо хоть получил поддержку пришельцев из другой страны или, как подозревал Эквитей, вообще из другого мира, — воинов-оборотней. Но как же так угораздило?

"Как такое случилось? — в голове метались беспорядочные мысли. — Все было так неплохо, и тут — на тебе. Проклятье!"

Король напрягся и заставил себя думать без нервов. Мысли построились в цепочку последовательных событий.

Все началось с того, что солнце над королевством сошло с ума. Восход и закат остались неизменными, но вот само Теплое... Оно внезапно начало прыгать по небосклону, то увеличивалось, то уменьшалось, меняло цвет. Ни один маг из сотен, населявших Преогар и нейтральные земли, не смог дать однозначного ответа на вопрос о происходящем. Колдунов бросали в подземелья, некоторых особенно упертых даже предавали изощренным пыткам: спаивали перебродившим вином, на долгие недели оставляли без сладкого (всем известно, что волшебники жить не могут без сдобных плюшек, засахаренных фруктов и меда), щекотали пятки. Но маги не сдались. Разболтали маленькие личные секреты, как то неуплата налогов в государственную казну или количество любовниц. А вот объяснить причины солнечного сумасшествия чародеи не смогли.

Из-за хаотичных движений светила исчезли птицы, улетели куда-то в другие края. Забеспокоились лесные звери. Тысячи волков, оленей, зайцев и лис, всех обитателей преогарских чащоб, собрались на поляне около столицы королевства. Хищники, травоядные и млекопитающие, переговаривались между собой на диком языке природы. Многоголосный рев, писк и мычание царили в воздухе, пробиралось в окна человеческих домов. Словно густой кисель плескался над государством Эквитея.

Большой отряд отборных егерей, посланный в лес для прекращения безобразий, обратно не вернулся. Охотников разодрали, остались только бесхозные кони да обрывки одежды. Правитель бесновался...

В один прекрасный день зверье покинуло своды столичной рощи. Сотни тысяч клыкастых тварей — рогатых оленей и лосей, трусливых зайцев и тявкающих лисиц — пошли на штурм королевского замка. Следуя древнему рыцарскому обычаю, король собрал дружину и выехал навстречу врагам — немного чести отсиживаться за стенами дворца. Четыре тысячи славных рыцарей, закованных в тяжелую броню, врезались в гущу зверей, словно острая пика в мягкий живот. Но войско Эквитея заманили в ловушку. Рыцарей окружили и...

Нет, зверье не растерзало защитников столицы. Наоборот, древний медведь, Вершитель Правосудия лесов, предложил королю переговоры. В роли переводчика выступил дед Лесовик, дух природы, многие века обитавший в чащах. И Лесовик поведал Эквитею давнюю историю, ставшую причиной сумасшествия солнца.

Оказалось, что некий Тугий, предок Эквитея, внес полстраницы текста в Свод Божественных Законов. Как известно, любое живое существо имеет право на создание нового Закона, если он не претит старым, созданным богами еще при сотворении мира. Тугий Третий, с малых лет очень слабый и некрасивый парнишка, написал следующее.

"Всякый прынц али прынцесса должон немедля женитися али выти замужи по доброй воли, как у сказке о прынцессе и драконе, во случае когда его али ея отец али мать достыгнет седьмаго десятка годов"...", говорилось на старом преогарском диалекте. Иными словами, каждый отпрыск королевской семьи, едва кому-то из родителей исполнится семьдесят лет, должен спасти какую-нибудь принцессу из лап дракона. А затем жениться на освобожденной девушке. Именно так описывалось во многих сказках и полузабытых легендах.

Это сперва позабавило пятидесятилетнего Эквитея, состоящего в браке с молодой прелестной женщиной. А потом поплохело... Тихая грусть обуяла короля. Он осознал, что женат не на той, за кого считал свою избранницу. Леди Хатли оказалась лет на тридцать старше, чем надлежит. К тому же еще и сон странный приснился. Словно бы он, властелин Преогара, делит королевское ложе не с красавицей Хатланиэллой, а с мерзкой трухлявой старухой.

"И зачем я спас ее вшивый городишко от варваров? — размышлял Эквитей. — Этот ее проклятый Киринти!"

Хочешь — не хочешь, а принцессу надо бы замуж сбагрить. Кроме того звери шантажировали короля, чтобы он выдал им свою жену для кровавой расправы. Ведь если не убить королеву (а спасти и выдать Мэлами замуж невозможно по причине отсутствия дракона), то один из Божественных Законов будет нарушен. И древнее колдовство не интересует тот факт, что Закон этот дописан прыщавым юнцом, мечтающим о женитьбе. Незыблемое правило — или придерживайтесь божественных заветов, или конец всему сущему. Так что небесные пляски солнца — всего лишь предупреждение. До конца света осталось двадцать дней.

— Отдавай королеву! — потребовали звери.

Эквитей понимал, что их требование оправдано. Кроме того леди Хатли обманывала его, владыку целого королевства, долгие годы. Но вот так просто взять, и пойти на уступки каким-то мышам и белкам?

Ишь, чего придумали. Отдавай им Хатланиэллу на растерзание! А потом придется заточить свою единственную дочь Мэлами куда-нибудь в застенки. И поставить стражником, ни много, ни мало, самого дракона! Да ведь последний Огнедых был не то уничтожен, не то улетел куда-то за горизонт еще сто лет назад. Задание предка невыполнимо.

Но он — король. А посему не поддастся грязному шантажу!

С такими мыслями Эквитей вступил в бой.

А дальше сплошная кутерьма. Почти все войско разбито, да еще и некоторые рыцари решились на предательство. Эквитея едва не зарубили собственные люди. Выручила его новая атака зверей, разделившая дружину короля. Изменники вернулись в столицу и заперлись за рвом и высокими стенами. Правитель же оказался в лесу, в компании верного оруженосца Прасса. Со всех сторон их окружали окровавленные пасти. Казалось, что смерть уже смотрит королю в затылок.

Спасло Эквитея появление двух воинов из другого мира. Оборотни-оперативники, хват-майор Зубарев и хват-рядовой Наследиев, появились как раз в тот момент, когда разъяренный кабан едва не растоптал короля и Прасса. Звери отступили, и во время краткой передышки Эквитей договорился с оборотнями о сотрудничестве. Все, чего желал правитель — спасти Преогар, остановить сумасшествие Теплого и вернуть себе корону. За подмогу и партнерство в этом деле он пообещал пришельцам два полных мешка драгоценных камней.

Прибытие оборотней было обусловлено похожей задачей. Им надлежало разобраться с местной магией, угрожающей гибелью не только этому миру, но и другим Отражениям. Даже величественный Валибур, центр Большого Мира, оказался под угрозой. Потому оперативники с радостью согласились помочь владыке Преогара.

Вместе с королем и Прассом, который по неизвестным причинам находился без сознания, хват-майор Андрей и лис-перевертыш Наследиев проникли в столицу. Там как раз назревал государственный переворот. Эквитея Второго объявили погибшим, а новым королем собирались избрать рыцаря Герта. Кроме того у власти оказался епископ Шрухан, злобный тип, приближенный королевы. Освободив по дороге королевского звездочета, троица воинов убила самозваного правителя, бывшего командира армии Преогара и самого епископа. Но освобожденный народ не пожелал признать победителей. Горожане сообщили Эквитею, что он сможет вновь усесться на трон только в случае, когда разберется с пляшущим Теплым.

Астролог Слимаус, спасенный от трусливого самоубийства, рассказал, что влияющая на солнце магия исходит от трех человек. В этом были замешаны Эквитей, леди Хатли и принцесса Мэлами. Но вот беда, в городе не оказалось ни королевы, ни ее дочери. Они обе сбежали куда-то на север. Именно в том направлении двинулось маленькое войско, состоящее из парочки оборотней, звездочета, спящего Прасса, королевского повара и самого короля.

Эквитей на ходу почесывал подбородок.

— И как же меня угораздило? — бормотал он. — Жил себе припеваючи, людоедов рубил, варваров от границ отгонял. Кушал любимый леденцовый паштет, раз в неделю — банька, хорошее вино из Змеиных королевств. Жена красавица... была... Дочурка, даром что негодница. Селяне трудились на полях, в этом году урожай неплохой, м-да... И тут прямо на голову свалилось это солнце.

Король с ненавистью посмотрел на восток. Сквозь блестящий от влаги лиственный покров проглядывали пульсирующие лучи. Медленно занимался восход, природа наливалась свежестью. Даром, что над Тухлой трясиной столетиями плескался вонючий туман. Утренний ветер слегка разогнал мерзкие запахи и стало заметно легче дышать.

— И охота тебе восходить? — вполголоса посетовал Эквитей светилу. — Лучше бы сидело себе за горкой, и другим странам нервы трепало. Конец света, мол, то да се... Мне теперь из-за тебя и глупого предка надо каблуки на дорогих сапогах истаптывать. Видано ли? Король ковыляет пешком, да еще по таким местам.

Правитель Преогара осмотрелся по сторонам. Несмотря на то, что близился день, на душе Эквитея заскребли дохлые куницы. Именно так здешние жители говорили, когда ставало страшно.

Королю было чего опасаться. По легенде в этих краях сгинул могущественный владыка Гуга Одноглазый, славный воин, основавший Преогар. А вместе с Гугой пропала целая тысяча воинов. В этом неуютном вонючем болоте, где кроме трясины и мха ничего нет.

Странные места, загадочные. Здесь даже тишина не казалась обычной, лесной. Беззвучие тяжелым валуном наваливалось на плечи, сдавливало шлем. Бесформенные клочки тумана кружились перед глазами, сплетались в мистические символы, образовывали пугающие формы. Однажды королю показалось, что на него из серебряного марева надвигается убитый епископ. Шрухан протягивал к Эквитею скрюченные пальцы, открывал рот. А в пасти вместо языка и зубов клубились тошнотворно-зеленые пиявки. Они тянулись к правителю, желали присосаться к его лицу.